Болталка Форума Истории

(Laura McGrough @ 12.01.2010 - время: 12:55) Бруно,

Опять бла-бла-бла... режим... Сталин... совок... Скучно.
Что делать, если такой скучной была та, совковая реальность...

А рекомендации, повторяю, оставьте при себе. Или в Вашем возрасте желание поучать уже становится маниакально непреодолимым?

Вообще-то, какая-то странная маниакальность в суждениях как раз присуща вам. Хоть слово "предлагаю" не вызывает у вас агрессии?

(Bruno1969 @ 12.01.2010 - время: 12:35)

тогда можно вспомнить и "Жизнь Клима Сомгина"(87) и "Морской Волк"(90).

Вспоминай. Мне эти работы совершенно не интересны. (Отомстил-таки за "Иглу"!)


Это твое мнение ты имеешь на него право, но экранизация Жизнь Клима Самгина, наверное одна из лучших многосерийных лент советского кинематографа 80-х, по режиссуре игре актеров и передачи произведения Горького в целом.

А я не понимаю, почему не Захаров. Кстати, классика у него издали, скорее Горин. "Дом, который построил Свифт", "Тот самый Мюнгхаузен"...Да вообще весь Захаров.

(Sorques @ 12.01.2010 - время: 13:57) Это твое мнение ты имеешь на него право, но экранизация Жизнь Клима Самгина, наверное одна из лучших многосерийных лент советского кинематографа 80-х, по режиссуре игре актеров и передачи произведения Горького в целом.
Я вообще не питаю никаких восторгов по поводу Горького. Да и классиком он считался только в СССР. И это уже далеко не только мое мнение. А фильм я даже не смог досмотреть: слишком затянуто, имхо.

Поскольку у зашла речь о мотивах поведения отдельных товарисчей, не будем показывать пальцем, которые скрежещут зубами и ненавидят историю нашей страны, давятся от злости, то предлагаю обсудить их моральный облик (и не только их) в болталке.

Действительно, а каковы мотивы их поведения?

Забавно, но их лжи и юродство в отношении истории нашей страны вызывают обратный эффект, люди нормальные начинают понимать, что не так плоха была держава, если ее до сих пор так сладострастно ненавидят.

Все началось с этого поста: Знаете, ......... , я в Ваших постах о ВОВ ничего, кроме злости и ненависти не вижу, .......... тоже хлебом не корми, дай поскрипеть зубами, но он хотя бы старается, цифры подтасовывает, а Вы лишь примитивно злопыхательствуете и юродствуете  Не понимаю...

экранизация Жизнь Клима Самгина, наверное одна из лучших многосерийных лент советского кинематографа 80-х
Аккуратная экранизация, хоть и занудная, и держится, в основном, на обаянии Руденского. А как же "ТАСС уполномочен заявить", "Михайло Ломоносов" с Игорем Волковым и Виктором Степановым? А еще "Визит к Минотавру" и "Гонки по вертикали", если уж речь зашла о многосерийных художественных фильмах. (Как-то язык не поворачивается назвать их "сериалами").

которые скрежещут зубами и ненавидят историю нашей страны, давятся от злости
Интереснейший феномен, поддерживаю.

(Laura McGrough @ 12.01.2010 - время: 20:22)
Аккуратная экранизация, хоть и занудная, и держится, в основном, на обаянии Руденского.

А как же "ТАСС уполномочен заявить", "Михайло Ломоносов" с Игорем Волковым и Виктором Степановым? А еще "Визит к Минотавру" и "Гонки по вертикали", если уж речь зашла о многосерийных художественных фильмах. (Как-то язык не поворачивается назвать их "сериалами").


Я конечно не специалист в кино...но это один из моих любимых многосерийных фильмов, кстати я читал и само произведение с удовольствием.
Горького считаю, классиком русской литературы.
Мещане-замечательная пьеса.
А как же "ТАСС уполномочен заявить", "Михайло Ломоносов" с Игорем Волковым и Виктором Степановым? А еще "Визит к Минотавру" и "Гонки по вертикали",
Ломоносов да...хороший фильм с претензией на историчекую достоверность, "Тасс уполномочен заявить" скучный не очень удачный фильм, "Гонки по Вертикале" и "Визит к Минотавру" по одному разу смотрел...Это все ИХМО.


Welldy Чего ты здесь опять развел, какие товарищи и чем тебе они не угодили? Подробней можно?

(Sorques @ 12.01.2010 - время: 21:40)
Горького считаю, классиком русской литературы.
И на том спасибо.

"Тасс уполномочен заявить" скучный не очень удачный фильм
А "Семнадцать мгновений весны", наверное, просто отстой? Это безумие.

"Гонки по Вертикале" и "Визит к Минотавру" по одному разу смотрел...
А я- раз по тридцать "Минотавра" и не менее десяти- "Гонки". ИМХО.

(Laura McGrough @ 12.01.2010 - время: 22:17)
А "Семнадцать мгновений весны", наверное, просто отстой? Это безумие.


Разного уровня фильмы.

Неизвестные страницы истории Эстонии:
Эстонии относительно повезло — нацию не уничтожали. До рубежа шестидесятых-семидесятых эстонский язык считался основным, только с 1972 года его начали изучать в школах как второй — в дополнение к русскому. Впрочем, к тому времени состав населения страны изменился — почти миллион эстонцев были расстреляны или высланы за пределы республики, взамен завозили русских - как рабочую силу на создающихся промышленных предприятиях.
ЗВЕРСТВА КРОВАВОГО ТОТАЛИТАРИЗМА

А "Семнадцать мгновений весны", наверное, просто отстой?
«17 мгновений весны» - это, конечно, полная неисторическая фантастика.
Именно этой своей фантастичностью фильм так и полюбился народу. Очевиден всем самый главный вопрос: коль Штирлиц только и делает, что срывает все планы СД и СС (срывает уничтожение Кракова, выпускает из тюрем немецких физиков и пр.), то КАК ОН ВООБЩЕ ДОСЛУЖИЛСЯ до звания штандартенфюрера СС (то есть полковника)? За какие же такие заслуги? Или его повышали по службе именно за его провалы в работе?
Особенность ситуации в том, что Штирлиц не выдает себя за ветерана СС (не является засланным разведчиком с липовыми документами СС, типа как в фильме «Щит и меч»), а именно сам ДОСЛУЖИЛСЯ до своего звания, своим трудом на благо Германии его добыл. Да к тому же Адольф Гитлер ему лично вручал Железный Крест (аналог «Героя Советского Союза») - который абы кому не дают. Ясно, что штандартенфюрером СС может стать только самый отъявленный нацист и негодяй, у которого руки по локоть в крови. И если у ветерана СС есть еще и Железный Крест - то это вообще полная мразь. И вот оказывается, что под личиной такого выродка все эти годы скрывался советский разведчик. Который годами конкурировал в свой карьере с сотнями других нацистов, не менее желающих продвинуться по служебной лестнице и демонстрирующих на деле свой нацизм. Это абсолютно невозможно - сделать карьеру в СС, едва не дослужившись до генерала (бригадефюрера СС), но при этом быть непричастным к преступлениям СС. Да, история разведок знает примеры, когда предателями становились полковники разведок. Но они были ЗАВЕРБОВАНЫ, уже пройдя до этого звания по служебной лестнице, будучи в своей карьере честными и ревностными патриотами своей страны. А здесь Юлиан Семенов придумывает неслыханное: Максим Исаев в 1933 году входит в ряды НСДАП, вступает в ряды СС, дослуживается до полковника, получая из рук Гитлера высшую награду нацистов - Железный Крест. За что именно Гитлер вручает эту награду Штирлицу - Семенов благоразумно умалчивает, ибо здесь его фантазия уже бессильна: это не орден «Дружбы народов», а награда за нацистские преступления. И уточнения откроют истину: а Штирлиц-то - нацист. Если бы случайная бомба убила Шелленберга, то Штирлиц (самый перспективный сотрудник и «любимчик» руководства) автоматически занял бы его генеральскую должность, входя в руководство аппаратом СД. Еще немного рвения - и занял бы место Кальтенбруннера или, глядишь, и самого рейхсфюрера СС Гиммлера. Как я выше писал, это уже по своему месту в Рейхе не разведчик, а один из руководителей фашистского государства.
И вот ситуация: на Трибунале в Нюрнберге собираются судить Штирлица как генерала СС и руководителя СД, а он признается ошарашенным союзникам - да я свой, я советский разведчик! Приходится отпустить. И поскольку не одна лишь разведка СССР активно работала, но и разведки союзников не прохлаждались, то вслед за тем выясняется, что Мюллер - разведчик Англии, Геббельс - разведчик США, Борман - французский шпион, а сам Адольф Гитлер - это завербованный агент спецслужб Новой Зеландии. Трибунал приходится закрывать за отсутствием самих подсудимых... Так вся история Второй мировой войны с подачи Юлиана Семенова обращается в анекдот.

"Один телевизионный клоун тут на днях заявил мне, что коли я пишу правду про СССР, то я "неудачник", а раз живу в США - значит, у меня нет Родины. Я ему ответил, потом правда счел, что с чего с неумными людьми связываться - все равно толку нет, - и стер.

А ответил я ему простую вещь: Родина у меня ЕСТЬ. Ее имя - СССР, Советский Союз. На этой родине я и умру, где бы я не жил. И я говорю это с гордостью за свою страну. Потому что, я согражданин Сталина и Гагарина, Эйзенштейна и Петра Капицы. Потому что мы, как это ни странно звучит, таки ездили "за туманом и за запахом тайги", а не тупо гонялись за баблом.

И вот он я, на родине. Пусть уроды визжат и завидуют. Мне довелось жить в СССР. Им никогда не иметь той свободы - интеллектуальной и человеческой, которая была у нас. У них не будет друзей - узбеков, корейцев, грузин, казахов, литовцев, как были и есть у меня. Они никогда не поймут, почему люди плакали, выходя из кино с "Девяти дней одного года".

Убогие они, эти хорьки. Это у них нет родины, одно место-имение.

И вот что я скажу тем, кто честен: Берегите детей. Растите их. И, какую бы дрянь с экрана ТВ не вливали им в уши эти клоуны, рассказывайте им правду о нашем времени. Пусть они знают, что была страна - единственная страна в мире, - где человек мог честно трудиться и жить. Имя этой страна - Советский Союз. Пусть эта страна будет в их сердце и станет их мечтой на века.

Показывайте детям пальцем на всех этих ковалевых, боннеров, каспровых, сванидзе, латыниных, ерофеевых - и говорите им: Вот они - подлецы. Все, что они говорят - ложь и грязь.

Водите их в кино на "Сволочей" и "Бумажных солдат" и пусть эти фильмы станут им прививкой от смердяковщины. Объясняйте на этих примерах, как делается Большая Ложь. Показывайте авторов сценариев и режиссеров и говорите : Вот они- подлецы. Все, что они говорят - ложь и грязь.

В этом сегодня сопротивление хорькам. Люди должны выжить."

(Welldy @ 14.01.2010 - время: 12:57) "Один телевизионный клоун тут на днях заявил мне, что коли я пишу правду про СССР, то я "неудачник"
Эт очередное письмо обиженного тилигента? Скушна. Вот как нада писать:
Похождения Штирлица после войны
Эпиграф:
Штирлиц — это не фамилия.
Штирлиц — это призвание.
Пролог.

На улице стояла жара и рота военнопленных. Товарищ Сталин
отвернулся от окна и спросил:
-- Так товарищ Жюков, вас все еще не убили ?
-- Нет, товарищ Сталин. — скорбно ответил Жуков.
-- Тогда дайте закурить.
Жуков достал из кармана портсигар, подумал, давать или не
давать, и протянул главнокомандующему последнюю папиросу.
Товарищ Сталин покрошил папиросу в трубку, задумчиво закурил
от протянутой спички и некоторое время молча посапывал труб-
кой с очень противным звуком.
Через десять минут он спросил:
-- А как там чувствует себя этот … Штирлиц, то есть това-
рищ Исаев ?
-- Ему, наверное, трудно, — неопределенно ответил Жуков.
-- Это харашо, — сказал вождь, потирая руки. — У меня для
нэго есть новое задание.
-- Он просился в отпуск, — печально ответил Жуков.
-- Товарищ Жюков, — сказал Сталин. — Если вождь сказал -
задание, значит — задание. И вообще, товарищ Жюков, кто у
нас вождь — я или вы ? Так что идите и па-адумайте.


ГЛАВА ПЕРВАЯ

Германия, май 1945 года, Берлин. Немецкие части бежали из
Берлина в разные стороны. Даже Igel'ю было ясно, что война
проиграна.
Штирлиц торжествовал и ел тушенку большими банками.
В Рейхсканцелярии уничтожали секретные архивы. Гитлер,
страдая и качаясь от принятого шнапса, шел по коридору и
заглядывал в двери. Офицеры, встельку пьяные, горлопанили
русские народные песни и не обращали никакого внимания на
Фюрера, даже не предлагали выпить за партию. Уже совсем
обеcсиленый мощными звуками «дубинушки», сопровождаемыми по-
качиванием рояля, Фюрер заглянул к Штирлицу.
Отрываясь от завязывания шнурков, Штирлиц вскочил и, выб-
расывая руку вперед вместе со шнурками, выкрикнул:
-- Хайль Гитлер !
Гитлер покосился на наколку на руке Штирлица, изображавшую
репродукцию с плаката «Родина-мать зовет !», и сказал:
-- Максимыч, ну хоть ты не подкалывай, -- и вышел из каби-
нета.

В своем роскошном кабинете Мюллер собирал чемоданы и от-
дирал от стен различные непристойные картинки, изображающие
различных красоток и любимого Фюрера на всяких торжественных
мероприятиях. Картинки приклеились на редкость крепко и не
отдирались.
-- Мюллер, а куда это вы собрались ? -- спросил вошедший
Штирлиц.
-- В Бразилию; чертовски надоел холодный германский климат,
-- сказал Мюллер, засовывая в чемодан совок, детскую панамку
и шмайссер.
-- Значит, вот как ? -- Штирлиц недоверчиво достал кастет и
взвесил его на руке. Мюллер заволновался.
-- Штирлиц, езжай со мной, а ? -- примирительно предложил
он.
Штирлиц убрал кастет и достал другой, побольше, с надписью
«дорогому товарищу Штирлицу от друзей по невидимому фрон-
ту…».
-- Знаешь, Мюллер, давай поедем в твою Бразилию и возьмем с
собой Шелленберга и … и Бормана, а то без него скучно.
-- Скучно !? — Мюллер поморщился и потер большую красивую
шишку на затылке. Несмотря на разруху, кирпичи у Бормана во-
дились, и в большом количестве. К тому же Борман был про-
фессионалом.
-- А как Германия отнесется к тому, что Штирлиц покинет ее
в самый ответственный момент ? — патриотически заметил Штир-
лиц.
-- Ну, — задумчиво сказал Мюллер, — можно поехать под чьим-
нибудь именем … Ну, там, …
-- Нужно мне чужое имя, — обиделся Штирлиц, доставая
кастет. — Мне и своих хватает.
Мюллер задумался.
Штирлиц убрал кастет и, достав банку американской тушен-
ки, озлоблено воткнул консервный нож в изображение какого-то
президента на крышке банки. Президент обреченно скорчился.
Мюллер покосился на нож и взглянул на свирепое рязанское ли-
цо Штирлица, и все мысли о сказочных пейзажах Бразилии прев-
ратились в кошмар. Не смотря на дружеские отношения, Штирли-
ца брать с собою не хотелось. Штирлиц мог напакостить хуже,
чем Борман — это знали все в рейхе. Тем не менее Мюллер по-
нимал, что Штирлица придется брать с собой, иначе он поп-
лелся бы за Мюллером пешком. Мюллер вытащил панамку из чемо-
дана и сказал:
-- Знаешь, Штирлиц, ты поедешь в чемодане.
Штирлиц оскалил зубы в усмешке и достал третий кастет,
самый большой со следами крупного хищного зверя на поверх-
ности.
-- Друг детства, а может, ты меня еще в кошелек засунешь ?
Сам в чемодан полезешь.
-- Вообще-то, офицеры рейха не ездят в кошельках… — ска-
зал Мюллер и надел свою форменную фуражку.
-- И советские тоже, — заметил Штирлиц, на что Мюллер зага-
дочно улыбнулся.
Неожиданно с грохотом распахнулась дверь и вбежал озлоб-
ленный Фюрер, тряся рукой с зажатым в мышеловке пальцем и
злобно сверкая выпученными глазами.
-- Обергруппенфюррер, что вы тут делаете ? — прокричал с
порога Фюрер.
-- А мы тут плюшками балуемся, — ехидно сказал Мюллер,
пряча под стол бутылку шнапса.
" Никогда спокойно не выпьешь в этой Германии ", — подумал
он.
-- Господа ! — вскричал Фюрер. Увидев Штирлица, он подумал
и деликатно добавил: — И товарищи. — Штирлиц, польщенный
вниманием со стороны самого Фюрера, скромно достал банку ту-
шенки. — Господа ! Берлин пора оставлять. На меня уже начи-
нают обращать внимание на улице и хотят забросать кирпичами.
Борман облизнулся. Забросать кирпичами Фюрера было мечтой
его темного детства.
-- А чего же вы шляетесь по городу, мой Фюрер ? — сумрачно
пробурчал Штирлиц. Фюрер посмотрел на него осуждающе.
-- Но в магазины же я ходить должен ! — заявил он. — Вождь
должен посещать народные магазины.
-- И народные сортиры по десять пфеннингов, — рыгнул Штир-
лиц себе под нос. Коровы, пошедшие на тушенку, были не
высшего качества, если можно судить по отрыжке.
Фюрер слышал хорошо и скромно опустил глазки.
-- Но оставить Берлин при такой канонаде будет непростым
делом ! — заметил Борман, высовываясь из-за двери и поднимая
палец. Все прислушались. Канонады не было слышно. Борман
засмущался и опустил палец.
-- А я во що предлагаю, — поправляя папаху с красной по-
лосой, сказал Геббельс, вместе с Борманом пробравшийся к
Мюллеру в кабинет. — У дворе подле этого … як его ? …
Рейхстагу, стоить бочка такая… с колесами … як ее ?
-- Цистерна, — услужливо подсказал вездесущий подхалим Ше-
ленберг.
-- Во-во ! — обрадовался Геббельс и продолжил свою мысль. -
А в ей этот, як его … ну, горилка така недоперегната …
Закончив свою длинную мысль, Геббельс высморкался в пиджак
Бормана и вытер потные ладони об свои красные штанины.
-- Коньяк ! — восхищенно облизнулся Шеленберг.
-- Уже пустая, — заметил коварный Штирлиц. — Только литров
двести осталось. Но у меня есть очень хорошая идея.
-- Яка ? — вылупил красные глазки Геббельс, вытирая нос.
-- Я хочу подвесить под люк этой цистерны весь коньяк, ко-
торый остался, а мы будем сидеть внутри.
-- Ну, це не гарно … — мысли о коньяке покинули Геб-
бельса, он поправил папаху и с гиканьем удалился, позванивая
шпорами.
-- А ванна и телефон там есть ? — неожиданно спросил Мюл-
лер, большой любитель комфорта.
-- Нет, — ответил Штирлиц. — И фонтана с садом тоже нет. И
секретарш тоже, так что партайгеноссе Борман может не ехать.
-- А я что ? А я ничего, — проснулся от мыслей о коньяке
Борман. Все сочли своим долгом похлопать Штирлица по щеке,
сказать " Вот такие мальчики спасут Германию « и удалиться
собирать вещи.
Штирицу эта процедура не понравилось, так как он очень
боялся, что у сотрудников Рейха могут быть грязные руки. Из
всех сотрудников Рейхканцелярии мыл руки после посещения ва-
терклозета один Мюллер.

Ранним утром в никому не известном предместье Парижа го-
лодные американские солдаты разбирали завалы. Во дворе полу-
разрушеного дома они нашли полудохлую корову и цистерну с
армянским коньяком. Корова равнодушно смотрела на союзников
глупыми зелеными глазами.
-- Майк, посмотри, эта цистерна полна коньяку, надо ее отп-
равить в Штаты ! — восторженно заорал один из солдат, обла-
датель на редкость рваных штанов.
-- Ты дурак, Боб, мы и сами можем это выпить, — сказал дру-
гой, вытирая свой красный нос, выдающий его принадлежность к
некоторой профессии. — А корову я отвезу на ранчо.
-- Нет ! Я, пожалуй, заберу цистерну домой, и дома выпью, -
заявил Боб. — А корова мне не нужна, у меня на ранчо курицы
есть !
Oстальные посмотрели на него негодующе.
-- Не боитесь, поделюсь, — поспешил пообещать напуганный
вытащенными кольтами Боб.

Цистерна, наполненная людьми, была перетащена на борт
теплохода „Virginia“. Шелленберг, увидев в дырку название
теплохода, засмущался и собирался вылезти, но его уговорили
не дурить. Теплоход отчалил, зверски пыхтя и шлепая колесами
по воде.
-- Штирлиц, уберите этот чемодан, — негодующе пропищал Бор-
ман, которому замок от чемодана прищемил ухо.
-- Это не чэмадан, это кашэлек, — с грузинским акцентом за-
метил Штирлиц, убирая чемодан и отпуская Мюллера.
-- Ох, курить хочется, — простонал Айсман, гулко стукаясь
головой об стенку цистерны.
-- Возьми „Беломор“ в кармане пиджака, — сказал Штирлиц,
пытаясь спичками зажечь металлический электрический фонарь.
Кто-то толстыми пальцами Бормана начал сосредоточенно шарить
по его карманам.
-- Штирлиц, это ты хорошо придумал повесить под потолком
бочку с армянским коньяком, а то бы мы тут плавали в спирт-
ном и схватили бы белую горячку, — заметил Борман, потирая
прищемленное ухо.
-- Только бы эти янки не надумали устроить пьянку по пути,
— заметил Штирлиц, отдирая руки Бормана от своих карманов.
-- Ох, не накаркай, — заметил Геббельс и набожно перек-
рестился.
-- Черт, не горит, — прохрипел Штирлиц, бросая коробок на
дно цистерны.
-- Штирлиц, а Вы не подумали, как мы отсюда выберемся ? -
спросил Борман, облизывая вытащенную из кармана Штирлица
банку варенья.
-- А это не ваше дело, партайгеноссе.
Ранним утром из Брестского порта, во Франции, отчалил
теплоход, державший путь в Нью-Йорк. Вся верхушка Третьего
Рейха, порядочно укачанная во время перевозки цистерны, си-
дела на дне, покрытом окурками „Беломора“, и томно смотрела
на свисающую с потолка бочку с коньяком. Бочка соблазнитель-
но покачивалась, и, расплескиваясь, коньяк капал вниз.
Айсман негодовал. Любимый Фюрер, которому посчастливилось
сесть под ней, к досаде всех офицеров, не пил, и от такого
капанья жутко страдал. Также страдали и все остальные. Пер-
вым не выдержал Айсман. Он встал и, спотыкаясь о разложенные
на полу чьи-то ноги, пересел поближе к любимому Фюреру.
-- Подвиньтесь, — угрожающе заявил он и блаженно подставил
широкую пасть с золотыми клыками под ниспадающую сверху
струю.
Алкоголь быстро довел его до привычного состояния. Он по-
пытался полезть к Фюреру целоваться, но вежливый Фюрер на
редкость больно дал ему в глаз, не отрываясь от своих
рассуждений на тему смысла жизни. Приняв Геринга за женщину,
Айсман галантно сел ему на ноги. Геринг поморщился и, двигая
толстым телом, попытался спихнуть его.
-- Но мадам ! — возмутился Айсман, но, получив удар касте-
том по голове, упал к ногам Штирлица.
Вскоре они почувствовали, что в цистерне стало нестерпимо
душно. Одуревший от темноты и вони, которую извергали носки
Фюрера, развешенные по стенкам цистерны на булавках великого
мерзопакостника, Борман с яростным рычанием вцепился зубами
в ногу Штирлица.
-- Штирлиц, если ты хочешь ходить на двух ногах, открой ок-
но, — мягко попросил Шелленберг, отскакивая от разъяренного
Бормана подальше.
-- Вы не в кабинете, партайгеноссе,- заметил Штирлиц, мето-
дично колотя кастетом по голове Бормана, который кусался так
яростно, что не чувствовал ударов по голове.
Айсман, придя в себя, с воплем : „Вперед, за родного Фю-
рера“ ударом ноги разбил бочку, висевшую под потолком и на-
чал блаженно кататься в луже коньяка, завывая от удовольст-
вия.
Часовой, заслышав шум на палубе, пошел посмотреть, что
там происходит. Заглянув в цистерну, он увидел внизу десяток
красных горящих глаз. Там кто-то невнятно ругался на нерод-
ных ему языках. Часовой был парень неглупый, но из Америки,
что позволило ему догадаться, что цистерну коньяка группа
людей будет пить примерно месяц, напивясь каждый день до бе-
лой горячки. Сдерживая шевелящиеся на голове волосы, он до-
гадался, что это черти, и с воплем:»Спасайся, кто может!",
бросился за борт. Его примеру последовали и остальные мат-
росы.
После того как, на палубе утих шум, офицеры выбрались из
цистерны и огляделись: на корабле не осталось ни одного мат-
роса, а офицеры забились в гальюн и дрожали; лишь капитан,
человек без предрассудков, спокойно продолжал сушить кальсо-
ны на верхней палубе, напевая «Дунайские волны».
Штирлиц с воплем:" За Родину, за Сталина !" — ворвался на
капитанский мостик, но обнаружив, что там никого нет, стал
крутить все, что попадалось ему под руки. Первым пострадал
капитан, упав с мостика вниз головой и кальсонами на голове.
Выворачвание шурупов, соединяющих части обшивки, кроме за-
ноз, не давало никаких результатов. Штирлиц сообразил, что
верчение штурвала в разные стороны приводит к смене наклона
корпуса теплохода, и, как следствие, смене курса, и корабль
взял курс, как казалось Штирлицу, на Бразилию. Где находится
Бразилия, он точно не знал, но слышал, что там в лесах во-
дится много диких обезьян и вообще неплохо кормят. Посмот-
реть на обезьян ему хотелось. Самым экзотичным зверем, кото-
рого Штирлицу довелось видеть за свою жизнь, был дядя Вася в
его родном подъезде, однажды упившийся до состояния дикобра-
за. Это событие оставило неизгладимое впечатление у будущего
разведчика. К тому же Штирлиц порядочно изголодался.
-- Штирлиц, а Вы уверены, что мы плывем в Бразилию ? — по-
интересовался Кальтенбруннер.
-- Не уверен, — спокойно ответил Штирлиц, отвинчивая для
своих командирских часов стрелку от компаса.
… Шел десятый день плавания в Бразилию, но Бразилии не
было видно. Любимый Фюрер постирал носки.
… Шел двадцатый день плавания в Бразилию, Бразилия по-
казалась. Носки высохли.
-- Земля !!! — завопил Айсман, падая с реи, на которую был
вздернут за то, что выпил весь коньяк, но не долетел, а по-
вис на каких-то веревках, что вызвало у него дурные ассоциа-
ции.
-- Бразилия ! — обрадовался Штирлиц, смотря в бинокль дово-
енного образца, похожий на микроскоп (зрение у разведчика
было отличное). -- Обезьяны !! Тушенка !!!
С криком:" Ура !!! « — все офицеры побрасали банки с ту-
шенкой Штирлица, которой питались за время плавания, и высы-
пали на палубу.
Через час они пристали к берегу.
Штирлиц озабоченно оглядывался, подыскивая подходящее де-
рево для антенны передатчика. Не найдя ничего подходящего,
он с кряхтением полез на корабль. Прихватив из цистерны лю-
бимую бензопилу „Дружба“, он свалил рею, поволновав слегка
Айсмана, и перетащил бревно на берег. Айсман грязно ругался,
вытаскивая щепки из ушей. Воткнув бревно в песок, он передал
открытым текстом:
„ Юстас — Алексу.
Я в Бразилии. Ура! Ем бананы.
И кокосы.
Юстас.“
Центр не замедлил с ответом:
„ Алекс — Юстасу.
Юстас! Вы кретин, какого фига и
какого … (не разборчиво, но вполне понятно) …
и вообще, это не Бразилия, а Куба.
Алекс.“

Основательно треснув рацию, Штирлиц стал ожесточенно
грызть зубами твердую оболочку ближайшего кокоса.
Из кустов вышел какой-то заросший парень, который от души
поздоровался со Штирлицом, шепнув ему пароль „Можайское мо-
локо лучше“, передал шифровку.
-- Фидель Кастро Рус, можно просто Федя или Железный Фидель.
-- А это — верхушка Третьего Рейха, — сказал Штирлиц, и на-
чал представлять офицеров Фиделю. — Это Айсман, — ткнул ле-
жавшего у его ног Айсмана. — Те трое — Шеленберг,Кальтенб-
руннер и Фюрер. Тот, кого бьют те пять офицеров, которых я
не знаю, Борман. Этот друг, с панамкой, лежащий в тени
пальм, друг моего детства и гордость ГЕСТАПО — Мюллер. Те
трое, что перепили горилки и пристают к негритянке: Геринг,
Гимлер и Геббельс.
Мимо них прошли две негритянки, покачивая бедрами и выда-
ющимися подробностями.
-- Как тебе та, что с краю ? — спросил Фиделя Штирлиц.
-- С какого ?
-- С другого.
-- А ничего … — сказал Фидель и побежал за негритянками.
-- Стой, — крикнул Штирлиц, хватая Фиделя за плечо. — Моя с
краю, я ее еще в Германии забронировал. Радистка-негритянка
— это звучит.

Через два часа Штирлиц понял, что две радистки — это мно-
го и, немного спустя, уснул. Борман хотел познакомиться с
одной из штирлицевых радисток, но, получив от спящего Штир-
лица ногой в ухо, успокоился. Мюллер, как самый лучший друг
Штирлица, плюнул, кинул карты, в которые он играл эти два
часа сам с собой, оставив себя тринадцать раз дураком, надел
панамку и, взяв ведерко и совочек, угрюмо сопя и напевая
гимны, пошел лепить куличи из прибрежного песка. Песок был
сух, как в камере пыток, и это чрезвычайно интеллектуальное
занятие Мюллера разочаровало. Айсман, Шеленберг и один из
офицеров стали обучать негров немецкому языку, так как им
нужны были работники, а по-испански понимaл лишь Шеленберг,
который был шпионом многих разведок, но сам не знал, каких
именно. Вскоре негры могли прилично материться как на немец-
ком, так и на русском диалекте.
-- Ну почему ж я импотент ? — нараспев страдал вслух вели-
кий Фюрер, смотря, как офицеры бегают за негритянками.
-- А вот потому, — сказал Борман, раздвигая листья пальмы и
швыряя кокос на голову великому создателю „Main Kampf“. С
кем боролся Фюрер, Борман не знал, но это не мешало ему хо-
рошо прицелиться в многострадальный затылок. Фюрер, раскинув
мозгами, сказал „Все таки Дарвин был прав; кто кто, а Борман
произошел от макаки“, продолжил изучение смысла жизни. Бор-
ман прицелился вторично, но уже в Мюллера.
-- А где мы будем жить ? — спросил проснувшегося Штирлица
Мюллер, сняв панамку и вытирая кокосовое молоко с лысины.
-- Не знаю, — сказал Штирлиц. — Может быть, здесь есть не-
подалеку свободное бунгало.
-- А ванна и телефон там есть ? — поинтересовался великий
любитель комфорта, вытряхивая скорлупу от кокосового ореха
из-за шиворота.
-- Отвяжись, — злобно брыкнул Штирлиц и перевернулся на
другой бок. Мюллер некоторое время походил вокруг Штирлица,
потолкал его, но, получая лишь удары в ухо, отстал. Одев па-
намку, обиженный Мюллер с тем же вопросом обратился к вылез-
шему из кустов Фиделю Кастро.
-- Вообще, у меня есть маленькая вилла, так что, если не
возражаете…
-- А ванна и телефон там есть ? — спросил Мюллер, заискива-
юще глядя в глаза будущему великому творцу революции на Ку-
бе. Фидель Кастро не знал, что такое телефон, и задумался.
Деликатный Мюллер не стал отказываться и, подняв свой че-
модан, направился за Фиделем. Его примеру последовали
остальные. Спящего Штирлица разбудили, получили по зуботычи-
не, но все же уговорили идти на виллу Фиделя. Штирлиц не
сопротивлялся. Вилла Фиделя занимала пространство если не
девяноста пяти, то точно девяносто трех процентов Кубы. Ради
блага народа творец революции не скупился на мелочах. К ве-
ликой радости Мюллера, у Фиделя на вилле было много ванн, но
телефона не было ни одного. Разочарованный Мюллер направился
к Штирлицу и попросил рацию.
-- А пошел бы ты в песочницу, — равнодушно сказал Штирлиц,
ковыряясь в банке тушенки. Мюллер насупился и, приготовив-
шись заплакать, начал злобно ругать Штирлица в частности и
русских разведчиков вообще.
Такой наглости Штирлиц не ожидал и одной зуботычиной Мюл-
лер не отделался. Штирлиц, который уже давно никак не рез-
вился, долго бил Мюллера ногами, а, натешившись, отряхнул с
него пыль, поправил панамку и дал рацию.
-- Сломаешь, будешь мои носки стирать, — сказал Штирлиц.
Более ужасной угрозы Мюллер не слышал не разу; ему вспом-
нились родные застенки ГЕСТАПО, затем носки Штирлица, и он
всплакнул.
-- Я только немного поиграю и отдам, — пропищал он, разма-
зывая сопли. Штирлиц достал банку кубинской тушенки из са-
харного тростника и стал сосредоточенно ковырять в ней вил-
кой, ожидая, пока Мюллер уйдет. Мюллер с трудом взвалил на
спину рацию Штирлица, крякнул и направился к себе. Рация за-
няла почти половину комнаты Мюллера.
Штирлицу это напомнило страдания пастора Шлагга по поводу
сейфа и швейцарской границы. Для полноты момента не хватало
лыж. Сбегав в свои апартаменты, он напялил на Мюллера ласты,
памятные ему лыжи, оставшиеся от священника, подтолкнул к
выходу и чисто по-дружески посоветовал петь песни, не по по-
воду сокрушая шкаф самым маленьким кастетом.

Подумаешь, удивил! Я вот "Семнадцать мгновений" в цвете видел и то жив остался!

(rattus @ 14.01.2010 - время: 13:27) Вот как нада писать:
Похождения Штирлица после войны

По стилю и интеллектуальному уровню напоминает надписи на стенах в советских вокзальных сортирах.

(Welldy @ 14.01.2010 - время: 12:57) "Один телевизионный клоун тут на днях заявил мне, что коли я пишу правду про СССР, то я "неудачник", а раз живу в США - значит, у меня нет Родины. Я ему ответил, потом правда счел, что с чего с неумными людьми связываться - все равно толку нет, - и стер.

А ответил я ему простую вещь: Родина у меня ЕСТЬ. Ее имя - СССР, Советский Союз. На этой родине я и умру, где бы я не жил.
Вообще то оригинальная трактовка понятия Родины...А Россия для него не Родина и не Отечество? Или Киргизия(не знаю о ком речь).... То есть название той территории на которой он родился?
СССР это Союз Республик, то есть политическое , экономическое объединение...У меня Родина Россия, была и есть, которая в ходила в состав государства СССР...Я в чем то ошибаюсь?

А кто это написал и чего он в США поехал жить? Или после СССР, возможно только в США проживать? Странно это. Родина там, где могилы предков, а не где симпатичная идеология.

(Sorques @ 14.01.2010 - время: 15:00) Странно это. Родина там, где могилы предков, а не где симпатичная идеология.
Так может для автора Родина - это там где ему дають больше маленьких желтых кружочков за его писанину?

(Sorques @ 14.01.2010 - время: 15:00)Вообще то оригинальная трактовка понятия Родины...А Россия для него не Родина и не Отечество? Или Киргизия(не знаю о ком речь).... То есть название той территории на которой он родился?  СССР это Союз Республик, то есть политическое , экономическое объединение...У меня Родина Россия, была и есть, которая в ходила в состав государства СССР... Я в чем то ошибаюсь?
Думаю, СССР для него еще и духовное понятие.
Странно это. Родина там, где могилы предков, а не где симпатичная идеология.
Он вроде об идеологии ничего и не писал...

(Welldy @ 14.01.2010 - время: 17:55)
Думаю, СССР для него еще и духовное понятие.

Он вроде об идеологии ничего и не писал...
Если духовное, то значит должна быть некая идеология...Да и кто этот ОН?
rattus
Да бывает и так, типа диссидент, отняли страну и уехал в США, что особенно интересно...не на Кубу или в КНДР, а в США...хотя бы уж в Грецию какую нибудь.

(Sorques @ 14.01.2010 - время: 18:35) Да бывает и так, типа диссидент, отняли страну и уехал в США, что особенно интересно...не на Кубу или в КНДР, а в США...хотя бы уж в Грецию какую нибудь.
У нас в 1990-е мелькала в СМИ местная диссидентка-советофилка Эся Шур. Много и пламенно говорила об утерянных народом завоеваниях социализма, самозабвенно встревала во все соответствующие митинги и пикеты, восхищалась Кубой и, если не ошибаюсь, Северной Кореей. А потом вдруг попросила с подругой политического убежища... в Норвегии, США и Израиле. Когда ей все отказали, уехала на родину в Могилевскую область...