Новости и события в культурной жизни

Репортаж Юлии Кундрюковой.

Кажется, загадку Архипа Куинджи теперь можно разгадать. Проследить, как художник создавал свои большие полотна, например, «После дождя», с помощью этюдов и эскизов, которые висят здесь же. А его знаменитую картину «Ночь на Днепре» можно буквально в деталях рассмотреть, увеличив каждую в несколько раз. Архипа Куинджи в Третьяковке как будто под микроскопом рассматривают.

«Ночь на Днепре» великий князь Константин Романов выкупил у Куинджи, когда работа была еще не окончена, за пять тысяч рублей ‒ огромная сумма по тем временам. Картина путешествовала с князем на яхте, а Тургенев специально из Парижа приехал в Марсель, где остановился князь, чтобы увидеть своими глазами полотно, которое наделало так много шума. Современники считали Куинджи загадочным алхимиком. Его дружба с Менделеевым подливала масла в огонь, поговаривали, что он подмешивает в краски фосфор, чтобы лунный свет так сверкал.

«Куинджи прибегал к тем обычным пигментам, которыми пользовались все художники. Эффект этой картины заключался главным образом от освещения ‒ луч падающего света, который отражается от светлых участков, причем написанных пастозно, выпукло, рельефно, он усиливал блеск», ‒ рассказала куратор выставки Ольга Атрощенко.

«Днепр утром» ‒ последняя работа, которую современники увидели при жизни художника. Куинджи на волне огромного успеха закрылся в своей мастерской под Петербургской крышей, и больше свои работы почти никому не показывал.

«Ему было интересно не просто делать что-то, что он может предъявить публике. Ему было интересно следовать своему собственному пути, на который не должно было влиять общественное мнение. А общественное мнение в ту пору иногда было для него очень болезненным, поскольку его обвиняли и в приверженности к внешним эффектам, в погоне за этими эффектами», ‒ говорит генеральный директор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова.

За закрытыми дверями мастерской он делает первые шаги в искусство следующего века. Пишет море и солнце, свет которого для него важнее деталей. Дымка, размытость и световые переливы ‒ так похожи на импрессионизм. Куинджи ‒ первый русский пейзажист-философ. Расположение работ на выставке как иллюстрация движения мысли художника: от земли, когда Куинджи писал лесные пейзажи, через огонь ‒ его яркие закаты и восходы, к небу, когда главной для него стала воздушная стихия. Считается, что работа «Облака» не закончена. Но куратор выставки Ольга Атрощенко с этим не согласна, она уверена: так Куинджи стремился передать состояние полета.

«Художник умышленно, на мой взгляд, не прописывает элементы переднего плана: деревья растущие, он их делает несколько смазанными», ‒ добавила куратор выставки.

Он пишет пейзажи с видом на крыши, как будто учится летать. Эти эксперименты не похожи на то, что писали остальные. Свет картины увидели только после смерти их автора.

«Мы Куинджи знаем со школьных лет, это фактически программный художник, но здесь мы открываем для себя совершенно иное искусство. Куинджи очень современен, его краски смотрятся настолько необычно», ‒ отметила председатель Правильства РФ Ольга Голодец.

Двадцать три музейных собрания России, Азербайджана и Белоруссии, одна частная коллекция и работы из Третьяковки. Всего ‒ около 180 произведений. В Москве ретроспективные выставки Куинджи были лишь дважды, но в таком масштабе впервые.©