Ох уж эти страны Балтии!

В Германии вызвал дискуссии случай, когда некий врач еврейской национальности покинул операционный зал, заметив на руке пациента татуировку с нацистским знаком, информирует новостной портал Thelocal.de. У 36-летнего больного на руке была татуировка, на которой изображен Reichsadler – орел со свастикой в когтях. В Германии за использование нацистских символов могут приговорить к тюремному заключению до трех лет. Врач сказал жене больного, что не продолжит операцию, потому что это противоречит его совести. Операцию закончил другой медик. В Латвии для скандала хватило лишь того, что американский врач Айварс Слуцис выразил мнение, что он как медик не мог бы в Латвии одинаково лечить латышей и русских, что всегда отдавал бы предпочтение латышам, поскольку русские угрожают существованию латышской Латвии, а такие действия противоречат клятве Гиппократа. Слуциса за высказанные в интернет-переписке мысли исключили из «Гражданского союза». Латвийские медики оценивают случай в Германии неоднозначно. Часть считает, что врач имеет право отказать больному в оказании помощи, если у него разногласия с пациентом, но только в том случае, если это не угрожает жизни. Тогда больного можно направить к своему коллеге. А часть твердо убеждена, что в помощи нельзя отказывать ни в коем случае, даже если врач имеет дело с убийцей своих близких. Противоположное мнение у председателя правления Вилянской больницы Юриса Видиньша («Гражданский союз»), который, оценивая ранее упомянутую ситуацию, не побоялся признать: «Если ко мне придет пациент, на теле которого будет татуировка «СССР», я его лечить не буду. Так же, как и в том случае, если ко мне явится больной и скажет: «говорите по-русски». Я попрошу его обратиться к другому врачу». Юрис Видиньш: «Мне абсолютно ясно, что русскому шовинисту я бы отказал в лечении, за исключением случаев, если необходима срочная операция. Если тогда не поможешь, то грозит уголовная ответственность. В моей практике был один случай, когда больную, у которой наступил острый психоз, и которая в тот момент извергала огромную ненависть по отношению к латышам, что было привито в среде, в которой она жила, я направил в Даугавпилсскую психиатрическую больницу. Если эта больная снова придет ко мне, знаю, что откажу ей. Ощущая явную психологическую несовместимость, я имею право направить больного к другому коллеге. Кто-то подсчитал, сколько латышских пациентов, которым нужно идти к таким русским врачам, которые полностью не владеют государственным языком, и поэтому неспособны углубиться в проблемы со здоровьем больного? Разве это не дискриминация латышских людей?». Действительный член Латвийской академии наук, доктор медицинских наук руководитель Латвийского центра трансплантологии больницы Страдиня Рафаил Розенталь считает неприемлемым то, что произошло в Германии, и ему трудно поверить, что такое вообще возможно. «Может случиться, что в каждой стране есть идиоты, но недопустимо, что лечение прерывается на полпути. Врач должен выполнять свои обязанности. Я считаю, что ни национальность, ни прежние дела, не могут быть препятствием для оказания больному помощи. Врач должен быть выше исторического ужаса и трагедий. Если он по этой причине не способен лечить, то пусть скажет об этом и не принимается за больного. Пусть это делает какой-либо другой коллега! Правда, это нужно уладить без лишнего шума и пропаганды. Можно ведь спокойно сказать: увидев символику, я не могу приниматься за вас». Директор больницы «Бикур Холим» Рашель Шац подчеркнула, что у хирурга эмоции должны быть на последнем месте: если врач настолько эмоционален, что не может совладать с собой, то он не может работать хирургом. «С одной стороны, в медицине так много ситуаций, когда эмоции могут оказаться превыше всего, и, если не можешь их удержать, то надо менять профессию. С другой стороны, еврейский народ очень пострадал во время Второй мировой войны, многие семьи потеряли своих близких. Поэтому понятно, что у этих людей очень большие переживания, в особенности, если приходится сталкиваться с людьми, которые могут быть связаны с уничтожением близких. Но и тогда эмоции нужно контролировать. Хотя по-человечески я бы не хотела находиться с таким лицом за одним столом и вступать в контакты с ним. Но, если надо решать, спасать жизнь человека или нет, то врач должен спасать жизнь любого человека». Сердечный хирург Романс Лацис, оценивая поведение врача еврейской национальности, подчеркнул, что врач не судья, и раз уж он выбрал эту профессию, то надо лечить и своего врага. Тут не может быть никакого разделения ни по национальности, ни по социальному положению, ни по идеологическим взглядам и действиям в прошлом. Врач Латвийского центра трансплантологии Сергей Трушков признал, что коллега в Германии действовал преступно, не завершив больному операцию, и добавил, что медицина с годами коммерциализировалась, поэтому не приходится удивляться многочисленным случаям недопустимых для врачей действий.