Что делать?

Люди выходят на улицу только потому, что ищут предельно опресненного Путиным социального «хоррора» – шоу, заменитель которого система предложить почему-то не может. Движет «революционностью» скука и боязнь оказаться вне модного тренда.

Протесты граждан, начавшиеся «винтиловом» на Чистопрудном бульваре и закончившиеся митингом на Болотной площади 10 декабря как только не называют: и «снежной революцией», и бунтом интернет-хомячков, и первыми штрихами «партии раздраженных городских сообществ», и чуть ли не началом нации и подлинного гражданского общества в России. Но мало кто задумывался о внутренней сути этого феномена, об истинной мотивации людей, выходящих тысячами на улицу протестовать.

А задуматься надо – ибо он и скрывает самое главное. Ведь как ни крути, со всех сторон – уж больно странная эта «движуха». Например, на прошлых думских выборах «партия жуликов и воров» набрала аж 64% голосов, но никого это особенно на улицы не позвало, хотя уже тогда про вбросы и «карусели» в пользу ПЖиВ все прекрасно знали и про подлинное лицо «путинской стабильности» - в общем, тоже. Недовольных было не сильно меньше. Сейчас – ПЖиВ получила меньше 50% и – оппа! - толпы народа на улицах. А Рунет трещит от требований разобраться с ЕдРом и с «кровавым режимом». Да, в мире начался кризис, но его влияние в РФ не стоит преувеличивать – сейчас даже не 2009 год с его невыплатами кредитов и рабочими бунтами в Пикалево.

Может быть, людей вытолкнуло на улицу то странное либидо, что стыдливо зовется политологами «растущим гражданским сознанием» или просто политическое участие? Но на Болотной в большинстве своем собралась именно та часть публики, которая либо голосовала за «Яблоко» и «Правое дело» с их ничтожными процентами, у которых и красть-то нечего. Ведь большинство голосов «единороссы» украли именно у КПРФ, которая на сегодняшний день остается единственной партией, которая отказывается признавать итоги выборов. Все остальные игроки в той или иной степени «согласны». Но представителей КПРФ было меньшинство на митинге, к тому же, «болотный» мейнстрим их представителей на сцене принял очень прохладно.

В основном же пришла публика, которая испортила бюллетень, как советовал Немцов, либо размыла свой протестный голос, как предлагал Навальный, «за любую другую партию». То есть, получается совсем уж непонятно: граждане сами идиотизировали до крайности избирательный процесс, отказываясь стать его полноправными участниками, а сейчас требуют соблюдения «правил игры» и «перевыборов», хотя большинство голосов украли, в общем-то, не у них. Ну не верить же, в конце концов, что всю эту публику собрали побитые молью Немцов, Рыжков и Пархоменко, которые просто заняли теплое место на трибуне раньше всех? Они и в обычные акции не выводят больше 150-200 человек, а тут – невиданное число митингующих для всей постельцинской истории.

На самом деле все проще: основным мотивом «белоленточников» стал не политический протест, как таковой, а типичная скука среднестатистического обывателя. Большинство людей на Болотной были аполитичны в самом строгом смысле этого слова и не собирались ни на какую «революцию», не собирались громить никакие учреждения власти. А при упоминании революции со сцены, «болотные массы» ответили недовольным «буууу!!!!». Этих людей все устраивает, кроме скуки, основным генератором которой стали восприниматься Путин и «Единая Россия». Они не готовы разменивать свои ежедневные буржуазные радости на стояние на морозе до конца – как делается любая последовательная революция – хоть в СССР в 1991-м, хоть в Египте в 2011-м. Хипстеры не готовы отказываться ради «снежной революции» от «Старбаксов», от работы в крутых офисах, от шопингов и привычного уровня потребления вообще, которое, кстати, на данный момент, способна обеспечивать только проклинаемая ими власть. В этом как раз и парадокс: призывая всех завсегдатаев upper-ресторанов на «борьбу с режимом», та же Божена Рынска в своей песцом датой шубе, не понимает, что их гламурное благосостояние было бы невозможно без этого самого режима. А движет ее «революционностью» именно тревожащая душу скука – скука оказаться вне модного тренда, не посетить ту или иную фэшн-тусу. Ноги у «гражданского, сука, долга» растут от того, что иначе «девачки, сука, засмеют».

Скука вообще-то давно стала основным двигателем массовых социальных интенций в путинской России. В ситуации, когда главные герои и основные сцены общественного спектакля известны на годы вперед, когда само действие лишено экспромта, появляется спрос на любую нестандартную альтернативу. Путинский капитализм монетизировал все вокруг, кроме одной единственной сферы – рыночного предложения собственной привлекательности. Это единственный продукт, который нынешний режим упорно не хочет капитализировать - а для капитализма очень важно капитализировать не только весь спектр стандартного поведения, но и массовый социальный «нестандарт» - даже там, где он идет вразрез с основной линией «партии и правительства».

Поэтому люди выходят на улицу только потому, что ищут предельно опресненного Путиным социального «хоррора» – шоу, заменитель которого нынешняя система предложить почему-то не может. Кстати, как только система начала худо-бедно договариваться с основными лидерами Болотной насчет того, чтобы «все было мирно и как надо» - интерес к продолжению «бунта» мгновенно упал на несколько порядков. Такой вот парадокс – люди выходили на митинг, привлеченные только брендом «погромов», но при этом ни на какие погромы принципиально не желая идти. Как только стало ясно, что «погромов не будет» - скука снова стала отвоевывать потерянные позиции. Точно так же год назад после Манежки школьники, сидящие сутками в соцсетях, бегали к ТЦ «Европейский» на Киевской посмотреть, как «наши будут с черными махаться». Их привлекло именно невиданное зрелище, спрос на который режим никак не мог удовлетворить имеющимся ассортиментом.

Те же, кто подогревался конспирологией про новую «ходынку», про то, что «сегодня прольется кровь», равно как и бравошвейкное типа «Кремль уже дрожит», «Путин доживает последние недели», и «два дня, которые изменят Россию», сами оказались заложниками собственных ожиданий. Ничего этого не было и не будет – по крайней мере, пока массовый спрос не потребует именно этого. Драки с ОМОНом – да, многотысячные толпы – да, «народ-против» - да, но лишь для «подогрева», для удовлетворения спроса на социальное шоу. И Путин далеко не дурак, чтобы разыгрывать 30-тысячную Ходынку перед мировыми телекамерами. То, что он не стреляет резиновыми пулями и не поливает слезоточивым газом, как в демократических Эуропах с их «гражданскими свободами», а винтит с минимальным физическим воздействием - показатель того, что он силен и не боится никаких «рыволюциёнеров» - в шубах они или без.


Проблема еще и в том, что для чаемой «революции» нужны даже не классические ленинские условия про импотенцию верхов и нежелание низов, а прежде всего революционный класс. Но в том-то вся и «засада», что классических классов в постиндустриальном обществе не существует. Сегодня есть только один мета-класс - Потребитель. А Потребителю в своей массе сегодня глубоко покласть на революции и митинги. Он думает о Новом Годе, о «пятничном» загуле, о потребительской корзине - чем детей завтра кормить, которых Немцов сотоварищи точно кормить не будут. Да и профпатриоты тоже. Поэтому революционерам может, логичнее было бы не вступать в стычки с ОМОНом, а поджигать оптовые склады, разрушать торговые сети, поджигать магазины. Революцию сегодня может устроить только Потребитель, лишенный доступного потребления. А в обществе, где новогодние распродажи будут сильнее доводов «белой ленты», у «революции» не будет ни одного малейшего шанса.