Путин обвинил Владимира Ленина.

Александр Парвус

Есть такие поразительные личности, которые при всем своем несомненном вкладе в исторический процесс, остаются в итоге в тени. Израсходовав свой потенциал, они остаются забытыми, современники от них отворачиваются, а потомки даже и не вспоминают. Таким был Александр Парвус, которого в своё время называли купцом революции, а позже клеймили как врага рабочего движения.

Парвус, при всех своих талантах и невероятной оборотистости, умудрился оказаться на берегу, когда корабль русской революции отчаливал в свое семидесятилетнее плавание. Для целого ряда видных русских революционеров Парвус стал своего рода наставником по вопросам европейского социализма. В 1901 - 1902 годах он был единственным из немецких социалистов, с кем Ленин и Крупская встречались регулярно; они даже ради этого перебрались в мюнхенский район Швабинг, где тот жил. Еще более тесные и длительные личные отношения связывали Парвуса с Львом Троцким, с которым они повстречались в 1904 году. Троцкий вместе с женой Натальей Седовой даже жил в швабингской квартире Парвуса.

Парвус не только спонсировал большевиков, проворачивая различные операции на рынке, не брезгуя контрабандой и простым "кидаловом", но и был автором тех идей, которые впоследствии присвоили себе революционеры. Именно Парвусу принадлежит идея вооруженного захвата власти, когда солдаты империи должны были развернуть орудия для решения внутренних вопросов в стране. Смотрел Парвус и дальше. Еще в начале XX века он говорил о превращении капитализма в универсальную систему, об уменьшении роли национальных государств и о том, что интересы буржуазии будут выходить за рамки этих государств. Что мы сегодня и наблюдаем.
Немецкий Генштаб

То, что русскую революцию "спонсировал" немецкий генштаб - общеизвестный факт. Все знают про легендарный пломбированный вагон. Действие разворачивалось следующим образом. Уже знакомый нам Александр Парвус, когда узнал о начале Первой мировой, сразу же придумал хитроумный план, который заключался в следующем: немецкий генштаб финансирует революцию в России и она, раздираемая на части внутренним конфликтом, распавшаяся на несколько частей, уже не сможет участвовать в Большой войне. Парвус прибывает в генштаб и докладывает детали: Германия должна оказать содействие социал-демократам, сепаратистам на Украине и в Закавказье, а также финансово помочь финским и прибалтийским националистам. Кроме того, Парвус настаивает на широкой пропагандистской работе.

Схема финансирования была четко отработана: торговая фирма, которая принадлежала Парвусу лично и базировалась в Копенгагене, получала на свой счет деньги от немецкого правительства. Парвус покупал на эти средства дефицитные в России товары и переправлял их в империю.

Там «посылки» принимала большевичка Сименсон, в чьей компетенции находилась продажа поступивших товаров и передача полученных за них денег Ленину (перевод сумм осуществлялся через шведский «Ниа Банкен», который принадлежал Олафу Ашбергу). От немецкого генштаба через фирму Парвуса было проведено 10 млн марок. Немецкие деньги большевикам пероводил также некий господин Моор, немецкий агент.
Антанта

Революция в России была выгодна и странам Антанты. Выход России из Первой мировой войны обеспечивал её неучастие в послевоенном "дележе". Кроме того, Англия и Франция представляли войну как борьбу за свободу против власти автократии. Присутствие царской России в демократическом лагере союзников было серьезной помехой в этой идеологической войне. Лондонский "Таймс" приветствовал февральскую революцию как «победу в военном движении», и редакторский комментарий пояснял, что «армия и народ объединились, чтобы свергнуть силы реакции, которые удушали народные стремления и связывали национальные силы». Англия внимательно следила за развитием событий в России, основной задачей было не продешевить и вовремя определить те силы, которые нужно было при необходимости поддержать. Посол Великобритании Бьюкенен постоянно отправлял донесения о развитии ситуации. В итоге, ставка была сделана на большевиков, как единственное "меньшинство" с четкой программой действий. Бывшие союзники вели двойную игру, до поры до времени не желая ставить все ставки на одну лошадь, поддерживали и большевиков и белое движение, получая свои дивиденды в виде разорения и раздробления России. Революция была выгодна Англии ещё и потому, что открывала дорогу к прибыльным ресурсам.
Нефтяные олигархи

Одним из главных факторов поддержи революции и большевиков стала бакинская нефть; к ноябрю 1919 года англичане заняли Баку и железную дорогу до порта Батуми. Как вспоминал один из белых деятелей: «С легкой руки англичан грузины заняли определенно враждебную позицию к русским вообще и Добровольческой армии в частности. Русские в Тифлисе подвергались настоящему гонению». Цитата из книги Великого князя Александра Михайловича «Всё не так»: «По-видимому союзники собираются превратить Россию в британскую колонию, – писал Троцкий в одной из своих прокламаций к красной армии. И разве на этот раз он не был прав?

Инспирируемое сэром Генрихом Детердингом, всесильным председателем компании Royal Dutch Shell, или же следуя просто старой программе Дизраэли-Биконсфильда, британское министерство иностранных дел обнаруживало дерзкое намерение нанести России смертельный удар, путем раздачи самых цветущих русских областей союзникам и их вассалам. Вершители европейских судеб, по-видимому, восхищаясь своею собственною изобретательностью: они надеялись одним ударом убить и большевиков, и возможность возрождения сильной России. Положение вождей белого движения стало невозможным. С одной стороны, делая вид, что они не замечают интриг союзников, они призывали своих босоногих добровольцев к священной борьбе против советов, с другой стороны – на страже русских национальных интересов стоял никто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской Империи, апеллируя к трудящимся всего мира».
Уолл-стрит

По части финансовых вложений в революцию немецкий генштаб занимает не первое место. Первое место - за дельцами с Уолл-Стрит. История финансирования октябрьской революции напрямую связана со Львом Троцким, который до революции безбедно жил в Нью-Йорке, обладая всеми благами цивилизации. В распоряжении будущего реввоенкома был личный автомобиль с водителем, пылесос и холодильник. Но со всем этим Льву Давидовичу предстояло расстаться, его миссия лежала за пределами уютной американской квартиры.

Троцкий направился "творить великие дела" при щедрой финансовой поддержке американского президента. Вудро Вильсон выделил 10 000 долларов (более 200 000 долларов в пересчете на нынешние деньги). Для финансистов с Уолл-стрит Троцкий был своим человеком. Его родственики, проживавшие в США и странах Западной Европы, были миллионерами, членами наиболее крупных мировых банков и усиленно налаживали торговые отношения между большевиками и Западом. 1 мая 1918 года — в праздничный день красных революционеров — была создана Американская лига для помощи и сотрудничества с Россией, под видом гуманитарной поддержи и благих дел в Россию прибывали делегации американских бизнесменов. Отток средств из России достиг угрожающих цифр. Деньги переводились в швейцарские и американские банки. "Американская международная корпорация", управляемая Варбургом и Морганами, активно способствовала налаживанию торговых связей с большевиками. Это не удивительно: финансовые структуры получали небывалые дивиденды от разграбления русских ресурсов. Паровоз революции, запущенный на зарубежные деньги, уже невозможно было остановить, поэтому им нужно было управлять.
Староверы

Существенный вклад в успех Октябрьской революции внесли старообрядцы. С давних пор бывшие в неофициальной оппозиции монархии, старообрядцы при этом к началу XX века достигли небывалых успехов в торговле. Общеизвестно, что революционное дело поддерживал Савва Морозов, поддерживали её и другие старообрядческие семьи: Это не кажется странным ещё и потому, что русские купцы, промышленники из старообрядцев, были хорошо интегрированы в английскую жизнь и поддерживали тесные бизнес-контакты с английскими промышленниками.

Англичанин Кноп, ставший монополистом текстильного и хлопкового рынка России, открыл в нашей стране 122 фабрики, где титульными управляющими были назначены старообрядцы. Народ говорил: «Где церковь, там поп, где фабрика, там Кноп». Рабочих также набирали из старообрядцев. Забастовки и стачки? Сказано - сделано.

Старообрядцы, которых принято считать необразованными мужиками с лопатообразными бородами, далеко не так просты. Савва Морозов учился в Кембридже и великолепно знал английский язык, отца его называли "англичанином".
Российский народ

Революция невозможна в стране, где её не хотят. Сколь ни сильны были финансовые авантюры и теории международного заговора, российский народ был главным участником революции. Дезертирство с фронта, недовольство монархией, зреющие в народе революционные настроения - эти факторы сыграли решающую роль в успехе Октябрьской революции.

Жизненный путь Владимира Ильича Ленина и сегодня должен оставаться примером для пламенных оппозиционеров в России. И не только в плане революционного фанатизма, самообразования (к примеру, Ленин в совершенстве знал немецкий и на очень хорошем уровне ещё 5 иностранных языков), менеджерских качеств. Ещё один важный аспект его жизни: он никогда не был наёмным работником (за исключением очень краткого периода работы юристом) и почти никогда – бизнесменом. Это позволило ему не зависеть от прихотей государства, в свою очередь государство и разного рода начальники ни имели никаких экономических рычагов давления на Ленина. Экономическая независимость – залог личной независимости человека.

Основу существования Ленина составляла рента от семейного имущества. Но был в его жизни период, когда он даже поработал на земле. Кстати, из этого жизненного этапа он вынес один важный вывод: русское крестьянство (с которым он столкнулся вплотную) не может быть движущей силой революции.

Весной 1889 года мать Ленина, Мария Александровна покупает небольшое имение в Алакаевке, деревне, что находилась в 40 километрах от Самары. Покупка обошлась недорого – всего в 800 рублей. Забегая вперёд, скажем, что через 10 лет это имение было продано матерью Ленина за 3500 рублей.

Имение это обошлось недорого вот почему. Этой землёй владел богатый старообрядец, золотопромышленник Сибиряков – всего около 1200 гектар. Он разделил эту землю на участки, которые за относительно небольшие суммы стал продавать состоятельным народовольцам. И сам Сибиряков, и народовольцы считали, что эти небольшие имения станут сетью социалистических коммун – т.е. построение социализма надо начинать с себя.

Итак, в управление 19-летнему Володе Ульянову попали 45 гектар земли и молочная ферма в 14 коров. Коровы, кстати, были выписаны из Германии и давали фантастические по меркам Поволжья удои – 2500-3000 литров молока в год (беспородные крестьянские бурёнки – 800-1000 литров год). Как полунемцы, Ульяновы сделали и небольшой сырный заводик – в Поволжье, да и в России автохтонное население не знало, что такое сыр. Также в имении было 6 лошадей, из них 4 – датских тяжеловоза, способных таскать тяжёлый плуг (этот плуг вспахивал землю на глубину 35 см, автохтонные слабосильные лошади – только на 10-18 см).

Из 45 гектаров 30 отводилось под пастбище и культурный сенокос (засеянный клевером), ещё 15 – под овёс и пшеницу, которые должны были идти тоже на корм коровам и лошадям).

По бизнес-плану Марии Александровны, это имение могло давать в год до 2 тыс. рублей чистого дохода (только сыра предполагалось делать до 1 тонны в год).

Но русская реальность оказалась далека от немецких идеалов Ульяновых. Уже в июне местные крестьяне украли лошадь-тяжеловоза, а в июле – 2 коров. Расследование полиции не дало результатов, видимо, животные были съедены ворами.

В имении предполагалось использовать батраков, в основном местных малоземельных крестьян. Но те работали их рук вон плохо: если пахать они ещё кое-как могли, то ухаживать за немецкими коровами и датскими лошадьми – никак. В августе 1889 года, к примеру, две коровы заболели маститом (воспалением вымени). Сказалась и природная мягкость Владимира Ленина – там, где помогла бы только палка, он ограничивался словом.

В итоге Ульяновы вынуждены были нанять австрийского управляющего, а имение в год давало только около 400 рублей чистого дохода.

Впрочем, в течение 5 лет Владимир Ленин участвовал в жизни своего имения: выписывал семена клевера из Восточной Пруссии, хлопотал о доставке туков (так тогда называли химические удобрения).

В конце концов, через 5 лет имение было всё же продано некому Данилину. И как позже оказалось, Ульяновы оказались удивительно прозорливыми: в революцию 1905-06 года имение в Алакаевке было сожжено крестьянами, а помещик Данилин убит. Не пощадили крестьяне тогда имения ещё двух социалистов. Эксперимент Сибирикова провалился.

Зато другое имение Ульяновых – в Кокушкине (доставшееся им от деда по материнской линии) – давало исправный доход (до 2000 рублей в год; следили за ним двоюродные брат и сестра Ленина – Ардашевы, а управляющим был чех Крушвиц).

Время от времени Владимиру Ленину приносила доход переводческая и литературная деятельность. Так, за свою книгу «Развитие капитализма в России», вышедшую в издательстве Водовозовой тиражом 2400 экземпляров, он получил 120 рублей и ещё впридачу бесплатно несколько немецких книг, необходимых ему для работы. Случались у Ленина и курьёзные работы. Так, в 1904 году в Женеву, где тогда проживал Ленин, из России приехал большевик Валентинов. Ленин устроил его работать носильщиком на вокзал. Валентинов плохо знал французский язык и не ориентировался в местной жизни, и тогда Ленин в течение 3-х дней толкал вместе с ним тележку, попутно обучая Валентинова. Наградой Владимиру Ильичу стали 3 швейцарских франка за работу носильщиком.

Другой такой необычный «заработок» – судебная тяжба во Франции. В декабре 1909 года он поехал на велосипеде в Жювизи-сюр-Орж, что в 15 километрах от Парижа, смотреть на полёт аэроплана. По дороге домой его сбил автомобиль. Ленин сильно ушибся, а велосипед превратился в металлолом. К счастью, нашлись свидетели аварии, и Ленин решился добиваться компенсации через суд. Желание добиться справедливости подогревало и марксистское чувство – водитель оказался виконтом. В итоге суд присудил виконта купить Ленину такой же, но новый велосипед, а также 115 франков моральной компенсации.

С образованием РСДРП, Ленин начинает получать деньги от партии. Точнее – от марксиста Александра Богданова, бывшего финансистом партии. Но получка была нерегулярной (обычно это были не очень большие деньги – 50-70 рублей в месяц) и, главное – Ленину часто приходилось отказываться от этих денег, если превалировали интересы партии – финансирование печати, помощь политэмигрантам, приезжавшим из России в Швейцарию без копейки денег.

Но всё же основным доходом для Владимира Ленина стала семейная рента. Это был доход от имения в Кокушкине, а также от другой недвижимости, управляемой матерью. Как правило, она пересылала Владимиру 300-500 рублей 3-4 раза в год.

Другой неожиданный источник ренты пришёл со стороны родителей жены Ленина – Надежды Константиновны Крупской. Семья Крупской не была богата: отец отставной офицер, мать, Елизавета Васильевна – автор книжек для детей. Сама Елизавета Васильевна находилась на иждивении Ленина и Крупской, проживая с ними в эмиграции. Но в конце 1913 года умирает сестра Елизаветы Васильевны, и оставляет той наследство почти в 7 тыс. рублей. Однако около 3 тыс. рублей из этой суммы было истрачено на операцию Надежды Крупской – та страдала базедовой болезнью, и её оперировал в Берне профессор Кохер (кстати, лауреат Нобелевской премии по медицине 1909 года). Отступая от темы, скажем, что операция хоть полностью и не излечила Надежду Константиновну, но болезнь прогрессировать перестала.

Надо отдать должное, из оставшихся 4 тыс. рублей от наследства Ленин в конце 1915 года отдал 1 тыс. рублей на возобновление издания газеты «Социал-демократ».

Самый тяжёлый период в жизни Ленина – 1916 год: в июле этого года умирает его мать, управление рентой переходит к сестре Анне, но война резко сократила поступления от найма принадлежащего им имущества. В конце 1916 года Владимир Ленин и Надежда Крупская со свинины и говядины переходят на конину, новая одежда не покупается, приобретаются самые дешёвые писчие принадлежности. Партия была практически разгромлена в России, поступления средств от неё политэмигрантам прекратились.

Продержаться это трудное время Ленину и Крупской помогла помощь с неожиданной стороны – от эстонского националиста Александра Кескуэлы. С октября 1916 года по февраль 1917 года он перечисляет им примерно по 100 рублей в месяц. Позднее, антибольшевики утверждали, что через Кескуэлу деньги передавал бизнесмен Парвус, член левого крыла германской социал-демократии, а через Парвуса – немецкий Генштаб (основанием служило то, что Кескуэла был приятелем немецкого посланника в Берне барона Гисберта фон Ромберга).

Ну, а с февраля 1917 года Ленин снова получает бесперебойное финансирование, но это уже была плата не за дауншифтинг, а за государственную работу.