Экономика Китая

"В мире привыкли, что Китай – это локомотив. Идет такой большой паровоз, дымит, потребляет много угля, дров, металлов и за счет этого вытаскивает мировую экономику. Но никто не задумывался о том, какую цену Китай платит, о том, что те, кто подкидывает уголек, мало зарабатывают, о том, что дым от этого паровоза застилает весь Китай", — сказал Тавровский в ходе видеомоста в МИА "Россия сегодня".

Теперь, по словам эксперта, "вся экономика перестраивается с обслуживания мирового рынка на обслуживание китайского".

"Двигателем китайской экономики теперь в первую очередь будет внутренний рынок, китайский потребитель будет диктовать свои условия. А миру нужно будет приспособиться", — отметил Тавровский.

В этих условиях, считает он, тенденция на замедление темпов роста экономики Китая будет продолжаться. "По существу, начинается новый долгосрочный период китайской экономики, политики", — сказал эксперт.

В свою очередь, научный сотрудник Международного института торговли и экономического сотрудничества при министерстве торговли КНР Лю Хуацинь высказала мнение о том, что замедление темпов роста не скажется на важности Китая для мировой экономики. Она напомнила, что в прошлом году этот показатель составил 6,9%.

"Если сравнить с другими странами, это самые быстрые темпы в мире", — отметила Лю Хуацинь.

"Если такая огромная экономика развивается со скоростью 6,9%, это большой вклад в мировую экономику. Мне кажется, вклад экономики Китая в мировой рост не уменьшится, он продолжит быть локомотивом мировой экономики", — добавила она.

ПЕКИН, 15 Марта 2016, 11:54 — REGNUM. Мир ожидает серьезная встряска. Если судить по информации из открытых источников, план предстоящей тринадцатой китайской пятилетки (2016−2020 годы) фактически означает серьезные, местами вообще кардинальные, перемены в условиях жизни и бизнеса всего остального мира. Это актуально, прежде всего, для Европы и США как главных потребителей китайских товаров. Актуально потому, что в предстоящее пятилетие Китай намерен переориентироваться на внутренний рынок.

Мотивы руководства КНР очевидны. Превращение внутреннего рынка в масштабную основу национальной экономики существенно снижает ее зависимость от большинства внешних колебаний. В том числе — от изменения курсов денег. Впрочем, это лишь самая верхушка айсберга. Суть того плана, который сейчас принимает четвертая сессия Всекитайского собрания народных представителей 12-го созыва, намного глубже, масштабнее и фундаментальнее. Фактически речь идет о намерении китайцев полностью переделать всю свою экономическую модель. И начнут они с сокращения финансирования промышленности.

Это, безусловно, выглядит странным на фоне антикризисных мер в других странах, отчаянно пытающихся производство стимулировать. Однако китайцы полагают лишенным смысла продолжать выпуск ненужных рынку товаров ради самого процесса их выпуска. Причиной кризиса является принципиальное рассогласование глобальных процессов производства и потребления. Потому Пекин в ближайшие пять лет будет производство сокращать и переориентировать, а количество потребителей увеличивать. Но не количественными методами, как это пытается делать Запад через ПОПС и QE, а качественными, предусматривающими реформирование самого общества.

Поэтому программу они назвали «общество среднего достатка». Причем решать задачу они предполагают одновременно с двух сторон: через активное сокращение количества бедных и через повышение размера прибавочной стоимости китайских товаров в целом. Первое означает кардинальное, по размеру среднегодового дохода в 3−4 раза, увеличение уровня жизни около 70 млн человек в год. Таким образом, благодаря этим и другим мерам, например, переселению деревенского населения в города, через пять лет Китай намерен сформировать у себя средний класс по численности в три раза больший, чем он есть в США и в два раза больше, чем в Европе. Это значит, что в случае успеха КНР через пять лет полностью перестанет нуждаться в европейском и американском рынках сбыта. Конечно, прекращать внешнюю торговлю Пекин не планирует, но ее значимость для обеспечения национальной экономики смещается с первого на четвертое место.

Реализуемость всей программы китайской тринадцатой пятилетки напрямую зависит от степени успешности другого запланированного шага — внедрения в промышленность научно-технических достижений, позволяющих стране перейти от производства дешевых копий к выпуску продукции с ключевой долей китайских инновационных разработок. Через пять лет Китай намерен получить собственное производство процессоров и SoC-сборок, а также добиться мирового лидерства в таких областях, как химическая промышленность, технологии связи, космос, интернет, программное обеспечение, электроника, промышленная и строительная 3D-печать, бытовая электроника, авиастроение.

Эра дешевой рабочей силы закончилась. Чтобы иметь средний класс, ему надо платить хорошие зарплаты, а чтобы при этом китайские товары сохраняли высокую конкурентоспособность, доля ФЗП в структуре их себестоимости должна составлять незначительную величину. Такое возможно только при массовом выпуске высокотехнологичной продукции с высокой добавочной стоимостью.

Для России в тринадцатом китайском пятилетнем плане есть три важных момента. Во-первых, это возможность перенять опыт глобального реформирования всей национальной экономической модели с ее выводом из западного либерального тупика. Если российское правительство само не в силах сообразить, как это делается, то ему предоставляется возможность поучиться. Во-вторых, рост среднего класса в Китае означает рост внутреннего спроса, в том числе для российских товаров. Кроме того, китайский глобальный проект Экономического пояса Шелкового пути, охватывающий 70 стран мира, создает множество точек приложения сил и для российской экономики.

Однако, кроме позитивных, существует и негативные моменты. Запланированная в Китае промышленная революция одной из своих стратегических целей имеет выход на производство современного обрабатывающего промышленного оборудования. Конечно, сразу лидеров вроде Германии, Бельгии и США в дорогих и сложных сегментах обскакать они не сумеют. Таким образом, в первую очередь резкий рост конкуренции произойдет в тех сегментах, где свои станки предлагает и Россия. Как на внутреннем китайском, так и на рынках Африки и Южной Америки, куда Китай намерен направить свою экспансию в ближайшее время. И это тоже тема размышлений для российского правительства, если оно, конечно, компетентно в данной проблеме.

В общем, план тринадцатой пятилетки в КНР означает фундаментальный разворот всей китайской экономики и формирование экономической модели, альтернативной западной. Учитывая связь между политикой и экономикой, в предстоящие пять лет следует ожидать серьезного обострения китайско-американских и китайско-европейских отношений. А после 2020 года есть все шансы увидеть начало превращения «Великого Запада» в чисто региональное захолустье где-то на границе мира, собственно, как это и было до периода Опиумных войн. А на подходе еще и Индия…

Таким образом в первом квартале 2016 года объем инвестиций в основные фонды КНР (за исключением сельского хозяйства) превысил аналогичный показатель прошлого года на 10,7%.

Согласно докладу, инвестиции в добывающие отрасли составили 195 миллиарда юаней (30 миллиардов долларов), рост на 25,5%. Инвестиции в сектор промышленного производства составили 3,37 триллиона юаней (518 миллиардов долларов), рост 7,3%. Объем инвестиций в сферу услуг — 5,02 триллиона юаней (772 миллиарда долларов), рост с аналогичным показателем прошлого года 12,6%.

По итогам 2015 года объем инвестиций в основные активы в КНР составил 55,16 триллиона юаней (8,4 триллиона долларов США), Кроме того, доля сферы услуг в 2015 году впервые превысила 50% от общего объема ВВП страны.

"Согласно предварительным данным, внутренний валовой продукт Китая в первом квартале 2016 года составил 15,85 триллиона юаней (около 2,44 триллионов долларов), что на 6,7% больше, чем в прошлом году", — говорится в докладе.

По итогам 2015 года темпы роста ВВП Китая замедлились до 6,9%, что стало худшим показателем за последние 25 лет. На 2016 год правительство Китая установило планку роста в интервале от 6,5% до 7%. В абсолютном выражении ВВП Китая в прошлом году составил 67,67 триллиона юаней (около 10,3 триллиона долларов).

При этом показатель розничных продаж в городах Китая в первом квартале 2016 года увеличился на 10,2%, достигнув отметки в 6,69 триллиона юаней (1,03 триллиона долларов США). Объем розничных продаж в сельской местности составил 1,11 триллиона юаней (170 миллиардов долларов), показав рост 11%.

По итогам 2015 года общий объем розничных продаж в КНР в 2015 году составил 30,01 триллиона юаней (4,57 триллиона долларов), рост на 10,7 по сравнению с показателем 2014 года.

Еще в 2007 г. долговая нагрузка страны была на уровне 1,5 ВВП, отмечает газета: экономистов беспокоит не долг сам по себе, а скорость, с которой он растет. «Все крупные страны, быстро наращивавшие долги, испытали либо финансовый кризис, либо длительное замедление темпов роста ВВП», - говорит главный инвестиционный стратег Goldman Sachs Ха Цзимин.

На 31 марта совокупный чистый долг Китая, включая внутренние и внешние заимствования всех должников, достиг 163 трлн юаней ($25 трлн). Госдолг всех уровней при этом сравнительно невелик - он составляет около 35 трлн юаней.

Совокупная долговая нагрузка США и еврозоны находится на сопоставимом с Китаем уровне, однако для развивающегося мира она беспрецедентна. По данным Банка международных расчетов (BIS), средний уровень для emerging markets на конец III квартала 2015 г. составлял 175% ВВП, для еврозоны - 270% ВВП, а в США он был равен 248% ВВП.

Повышение долговой нагрузки Китая при одновременном упрочении его связей с мировыми финансовыми рынками входят в число причин, по которым Международный валютный фонд (МВФ) ранее в апреле назвал Китай одним из рисков для экономики развитых стран, подчеркнув, что этот риск только усиливается.

В последние годы Пекину приходилось маневрировать между краткосрочной поддержкой экономического роста и снижением долговой нагрузки экономики, чтобы избежать долгосрочных финансовых рисков. Однако в последнее время, когда на рынках возросли опасения «жесткой посадки» китайской экономики, власти КНР стали энергичнее реализовывать различные стимулирующие программы.

В январе - марте 2016 г. новые объемы заимствований в Китае подскочили на 6,2 трлн юаней, что является самым значительным приростом за любые три месяца подряд в истории наблюдений. Практически все экономисты соглашаются с тем, что у Китая есть существенные долговые проблемы, но их оценки того, что будет происходить дальше, расходятся.

Некоторые ждут острого финансового кризиса, который напомнит о США в 2008 г., крахе банка Lehman Brothers, последовавших потрясениях на всех рынках и общемировой рецессии. Другие прочат Китаю затяжную «японскую болезнь» - крайне медленный рост экономики и дефляцию в течение десятилетий. Есть и те, кто верит, что Народному банку Китая (ЦБ страны) удастся предотвратить наиболее пагубные последствия долговых излишеств.

В начале марта министр финансов Лоу Цзивэй сообщил, что власти Китая завершат замену налога к 1 мая.

Как заявлял премьер Ли Кэцян, введение НДС вместо налога на прибыль для предприятий во всех отраслях Китая поможет сократить нагрузку на бизнес на 500 миллиардов юаней (76,92 миллиарда долларов). В докладе Ли Кэцяна на 2016 год также говорилось, что переход на НДС затронет позднее такие отрасли как строительство, недвижимость, финансовые услуги.

В апреле замминистра финансов Ши Яобинь сообщил, что Китай в целом завершил приготовления к реформе, в ходе которой вместо налога на прибыль для предприятий будет введен налог на добавленную стоимость. По его словам, пилотная программа перехода на НДС — одно из крупнейших подобных финансовых мероприятий властей с 2013 года.

Ранее агентство Синьхуа сообщило, что пилотная схема перехода на НДС была протестирована еще в 2012 году. С 2012 до первой половины 2015 года меры по переходу на НДС позволили сохранить бизнесу 75 миллиардов долларов.

Китайские власти объявили о проведении так называемой реформы сферы предложения (supply side reform) в промышленных секторах с переизбытком производственных мощностей, в которых предложение значительно превышает спрос. Эксперты отмечают, что эта политика уже привела к снижению цен, что с одной стороны удерживает низкий уровень инфляции, а с другой ведет к банкротству предприятий и сокращению рабочих мест.

Общий объём внешней торговли Китая в апреле составил 299,9 миллиардов долларов. Положительное сальдо составило 45,56 миллиардов долларов. Объем экспорта в Китае в марте в годовом выражении вырос на 11,5%, при этом аналитики прогнозировали увеличение только на 2,5%. В то же время объем импорта снизился на 7,6% при ожиданиях сокращения на 10,2%.

В конце апреля Госсовет объявил, что примет ряд мер для поддержания внешней торговли, в том числе расширение страхования экспортных кредитов и увеличение возврата налогов экспортерам.

По итогам 2015 года общий объем внешней торговли Китая составил 3,95 триллиона долларов, при этом экспорт снизился на 2,8% — до 2,27 триллиона долларов, а импорт на 14,1% — до 1,68 триллиона долларов. Положительное сальдо внешнеторгового баланса составило 594,5 миллиарда долларов.

Странам ЕС и Европарламенту по предложению ЕК предстоит принять соответствующее определение.

В ЕС считают, что предоставление Китаю, который является членом ВТО, статуса страны с рыночной экономикой осложнит введение европейских антидемпинговых пошлин для китайских товаров, и Европа может лишиться до 3,5 миллиона рабочих мест, но, с другой стороны, это облегчит доступ на китайский рынок.

Как сообщала ранее брюссельская интернет-газета EUobserver, среди стран ЕС нет единой позиции по вопросу предоставления Китаю рыночного статуса. В поддержку этого выступают Великобритания, Нидерланды, Финляндия, Швеция и Дания, Германия в принципе поддерживает такое решение, но с оговорками. Вместе с тем Италия решительно возражает против предоставления Китаю статуса страны с рыночной экономикой.

Китай как страну с рыночной экономикой признали Россия, Бразилия, Швейцария, Австралия и Новая Зеландия.

Это если Украину не считать.

Как сообщала ранее брюссельская интернет-газета EUobserver, среди стран ЕС нет единой позиции по вопросу предоставления Китаю рыночного статуса. В поддержку этого выступают Великобритания, Нидерланды, Финляндия, Швеция и Дания, Германия в принципе поддерживает такое решение, но с оговорками. Вместе с тем Италия решительно возражает против предоставления Китаю статуса страны с рыночной экономикой. Китай как страну с рыночной экономикой признали Россия, Бразилия, Швейцария, Австралия и Новая Зеландия.

"Корпоративный долг – отдельный разговор. (Он составляет — ред.) приблизительно 145% ВВП, что очень много по любым меркам. Согласно подсчетам МВФ, порядка 55% из них — долги госпредприятий", — отметил Липтон.

"Из-за замедления экономического роста (Китая — ред.) вкупе со снижением дохода и возрастающей задолженностью подрывается способность компаний платить поставщикам или обслуживать долги. Банки держат все больше просроченных кредитов… Возможные потери для корпоративных кредитных портфелей китайских банков могут быть равны приблизительно 7% ВВП", — сказал он.

По его словам, "это — осторожная оценка", которая исключает потенциальные влияние теневого банковского сектора. Тем не менее, Липтон в конце своего выступления выразил надежду, что Китай в результате реформ и включения в международную финансовую систему преодолеет эти сложности.

При этом экспорт сократился на 7,7% — до 985,5 миллиарда долларов, импорт упал на 10,2% — до 727,1 миллиарда долларов.

Положительное сальдо внешнеторгового баланса составило 258,2 миллиарда долларов.

В конце апреля Госсовет объявил, что примет ряд мер для поддержания внешней торговли, в том числе расширение страхования экспортных кредитов и увеличение возврата налогов экспортерам.

По итогам 2015 года общий объем внешней торговли Китая составил 3,95 триллиона долларов, при этом экспорт снизился на 2,8% — до 2,27 триллиона долларов, а импорт — на 14,1% — до 1,68 триллиона долларов. Положительное сальдо внешнеторгового баланса составило 594,5 миллиарда долларов.

Разговоры о назревающем конфликте в высшем руководстве Китая пошли после того, как 4 июля члены Государственного совета КНР, обсуждая реформирование экономики, заслушали сначала доклад председателя КНР Си Цзиньпина на эту тему, а затем доклад главы китайского правительства Ли Кэцяна. Предложения, содержавшиеся в этих докладах, были диаметрально противоположными. Си Цзиньпин призывал к созданию «более сильных, эффективных и крупных» государственных тяжеловесов, а главную роль в их управлении отдавал Коммунистической партии КНР. Ли Кэцян упирал на необходимость «уменьшения размеров» государственных компаний и на «соблюдение правил рынка» в перестройке этих компаний.

Обсуждение в последующие дни противоречивых указаний высшего руководства страны показало замешательство чиновников, отвечающих за проведение экономических реформ. Единого мнения о том, какую программу реформ необходимо выбрать, нет. «Ясных и четких указаний сверху нет,— прокомментировал эту ситуацию в интервью газете The Wall Street Journal член государственной комиссии по контролю и управлению активами.— Все смотрят, что же будут делать другие. А результат этого — бездействие». Как отмечают эксперты и партийные функционеры, с которыми побеседовала WSJ, разногласия в оценке экономических реформ, а также ряд недавних случаев, когда в адрес главы правительства господина Ли звучала едва прикрытая критика со стороны ближайшего окружения председателя КНР, показывают, что противоречия между двумя лидерами нарастают. Уже ходят слухи о том, что главу правительства в следующем году сменят.

К полномочиям главы правительства Китая традиционно относилось руководство Кабинетом министров, а также управление экономикой. Однако Си Цзиньпин, который является генеральным секретарем ЦК Компартии Китая и главнокомандующим ВС страны, изменил эту модель, централизовав процесс принятия решений и взяв на себя ответственность за принятие большинства из них. Его сторонники обосновывают это тем, что процесс перестройки экономики должен направляться сильной личностью, каковой является господин Си. Как отмечает WSJ, оттесненный от своих традиционных обязанностей Ли Кэцян несколько лет мирился с таким положением дел, но это подрывает его авторитет. «Ли Кэцян был поставлен в невозможное положение,— цитирует WSJ эксперта по Китаю из университета Калифорнии Барри Нотона.— Экономическая политика практически перешла в руки Си Цзиньпина. Ли это не может радовать, и трудно представить, как могут дальше сохраняться отношения между этими двумя людьми». Между тем такое положение грозит не только открытым конфликтом в китайском руководстве, но и серьезными последствиями для экономики страны, поскольку необходимые для нее реформы не проводятся.

"В этом году для Китая наступает непростой период. Речь идёт о необходимости уточнения, реструктуризации курса реформ, переноса акцентов, чтобы сохранить импульс поступательного развития, не сбрасывать темпы. В то же время нельзя допустить перегрева экономики", — отметил посол.

Денисов добавил, что остаётся чуть больше года до 19 съезда Компартии Китая, на котором предстоит довольно серьёзное обновление в руководстве.

" Китай развивается высокими темпами последние десятилетия… Возникают разного рода проблемы… Что для Китая сейчас определяющее? Я так думаю, это поддержание стабильности и недопущение дестабилизации экономики. Те в китайском руководстве, кто определяет экономическую политику, осознают, что на них лежит тяжелейшая ответственность за результаты любых решений", — заявил посол журналистам.

По его словам, сейчас в КНР идет дискуссия на различных уровнях о причинах трудностей в экономике страны. Некоторые говорят, что это недостатки текущего управления, другие отмечают возможность наличия циклического кризиса.

"Казалось бы, рост был больше 7%, а стал 6,5%. Но цена каждого процента такова, что в Китае началась пробуксовка и в мире", — сказал Денисов. Посол отметил, что сейчас наступил рискованный период во внутреннем развитии Китая. Тем более что российская экономика в значительной степени зависит от экономики КНР.

Экономика Китая в последние несколько лет начала постепенно замедлять рост, что вызывает обеспокоенность у экспертов. Китайские власти не разделяют их пессимизма: замедление экономического роста КНР называет "новой нормой", которая подразумевает качественное, интенсивное развитие, а не быстрые темпы экстенсивного роста.

По итогам 2015 года темпы роста ВВП Китая замедлились до 6,9%, что стало худшим показателем за последние 25 лет. На 2016 год правительство Китая установило планку роста в интервале от 6,5% до 7%. По итогам первого квартала, рост составил 6,7%, по итогам второго — сохранился на том же уровне.

Согласно плану экономического и социального развития на 2016 год, Китай будет поддерживать стабильную макроэкономическую политику, чтобы обеспечить умеренные темы экономического развития. Правительство намерено проводить более проактивную фискальную политику и по-прежнему сдержанную монетарную политику, которая будет "гибкой и рациональной".

Власти также продолжат углублять реформу финансового сектора, повышать эффективность инвестиций, создавать новые механизмы для контроля финансовых рисков, сокращать избыточные производственные мощности, продолжать реформу госкорпораций.