В какой Беларуси мы хотим жить

Минск... Мой Минск...
Многие европейские города целиком состоят из симпатичных уютных уголков со своей атмосферой. Например, - внутренний дворик старого ресторана со столами и скамейками, навесными крышами... Ты выходишь во дворик покурить после стейка с чесночным соусом, салатом с пропитанными оливковым маслом сухариками, белым вином и кофе, и слышишь, как по листве вокруг шумит дождик, а через стенку - отбивают мясо для новых клиентов... И таких двориков там сотни, и сотни хозяев у этих двориков, и они составляют обжитый муравейник, который ты будешь снова вспоминать и вспоминать до самой смерти...
Но если не удастся снова там оказаться? В тысячах европейских городов можно ощутить то же самое... Поймать себя на мысли: "Это же точь-в-точь то самое чувство, как в...!"
Минск. Местами прекрасен... Местами уродлив... Если уютные места в ином городе, - словно грибы после дождя, то в Минске их нужно искать, словно в лесу, где грибники уже побывали... Но самое замечательное в Минске, - что неповторимая атмосфера находится в местах неожиданных! При поиске нет смысла задаваться целью: "мне нужен уютный ресторан", или "мне нужен неповторимый уголок в парке". Всё равно не найдёшь ничего, а потом - готовься к неожиданной встрече, которую никак нельзя планировать заранее... Ты случайно наткнёшься на полуразбитый кусочек аллеи позади бетонных стен фабрики брежневской застройки, с заплёванными лавочками, и будешь приходить туда снова, и снова, и снова... И ни один парк, возделываемый сотни лет заботливыми ботаниками, не родит в душе более тёплого чувства...
***
- Привет, ну, - где ты? Уже половина, остановку вижу, тебя - нет...
- Я уже иду, буквально за углом.
***
Идти по широким улицам... Свернуть во двор... Отойти с разбитой проезжей части на тротуар, чтобы не попасть под машину, и обнаружить в этот момент прямо перед носом огромную выбоину, такую, что приходится вести девушку на каблуках снова на проезжую часть...
***
- Я устала, хочу посидеть.
- Давай зайдём куда-нибудь?
***
В Патио-пиццу не пошли, - зашли во "Friday's" (Писать название в русской транскрипции? Увольте!)... Это вы называете "американский ресторан"? Вот это??? С красными сатанинскими звёздами на окнах? С майками от футбольной команды какой-то средней школы на официантках?
***
- Почему гамбургер стоит в десять раз больше, чем через дорогу в макдональдсе?
- Не знаю, но уверен - американцы немало удивились бы гамбургеру за пятнадцать долларов...
Заглянув в чек:
- На мне надето на меньшую сумму, чем та, на которую я покушала...
***
Три часа в художественной галерее... Вот она - неожиданная встреча... Какое нам дело до роскошных японских кимоно и тканей из Индии?
Эти мрачные картины белорусских художников, - неповторимых людей, живших в неповторимой стране в неповторимое время... Вот оно... Оно хранит...
В белом зале со стеклянной крышей при ярком солнце на секунду охватывает впечатление, что ты умер.
Картины, картины, картины... Запах льняного масла...
Я пережил минуту вместе со старым часовщиком, читающим газету на иврите... И с этим художником, что сгорбился с мольбертом на своём балкончике в погожий день... И увидел комнату другого художника, в окно с открытой форточкой которого падают солнечные лучи... Его комната так же дёшева, как моя сейчас...
Название и сюжет картины "Выйшаў увечары паліць" прекрасно дополняют друг друга... Автор определённо что-то курил...
На первом этаже - выставка Рыгора Сітніцы. Карандашные рисунки Мирского замка и фрагментов архитектуры из Греции просто бесподобны... Яркий пример того, как, имея фотоаппарат и коробку с карандашами, вернуть себе все расходы на поездку в отпуск к греческому берегу...
Два билета в галерею, два проспекта с репродукциями по пять евро - себе и девушке, у которой, похоже, нет такого сильного интереса к живописи.
Девушка... Девушка... Минская... Параллельно получает два высших образования в нархозе, работает, знает английский, азы немецкого и даже латыни, и закрашивает пудрой огромные тёмные круги под глазами от недосыпания...
***
- На каком языке та пара разговаривает?
- Кажется... Погоди... Он - на французском, а у неё такой сильный славянский акцент, что её французский издалека на слух воспринимается больше как польский.
Я бы не стал учить французский...
- Да уж. С меня немецкого хватило. Одна грамматика чего стоит...
- Говорят, в шведском грамматику за день можно выучить. А в китайском даже глаголы по лицам не меняются: "Я идти. Ты идти."
- Ну так, по каким там лицам что-то менять - у них всё равно у всех лица одинаковые!
***
- У нас одна девушка поехала в Крым, там познакомилась с парнем - оказался военный из Полоцка. Приехала, перевелась на заочное, теперь часто ездит к нему, помогает, убирает у него, готовит, хотя раньше дома никогда не умела ничего делать.
***
Рядом с нами ходит по залам пара. Она - "кролик из советского мультика про Винни-Пуха", в штанах "карго", трикотажной рубашке и значками с буквой "Ы" на холщовой сумке. Он - в берцах, забыл снять чёрную куртку в раздевалке... Когда она, описывая очередной портрет, называет фамилию "Радивил", он переспрашивает "Ради чего?", - думая, что талантливо пошутил.
Но он обнимает того, кого любит.
Этой атмосферы не будет больше нигде. Добрые старушки, часами скучающие в залах с экспонатами, и темнота в туалете, потому что директива белорусского президента об энергосбережении выполняется чётко. Странно видеть это в картинной галерее белорусской столицы, - ведь, как известно, именно с чистого туалета начинается культура. Так хочется попросить мою страну не заставлять меня чувствовать себя перед ней неловко, писая мимо унитаза... Не жалеть энергии на горящую в туалете лампу и не унижать меня и старушку-уборщицу.
Из маленького рая для тех, кому неуютно снаружи, приходится снова выйти... Выйти снова в мирок, где в лифтах пахнет перегаром, где пьяные недоросли заставляют баяниста в переходе играть нечто вульгарное и отвратительно горланят, где семидесятилетние старушки уступают в транспорте место мужчинам в возрасте от тридцати до сорока только потому, что те, с разбитыми физиономиями, не могут к вечеру уже сами стоять на ногах...
Я ценю каждый час, проведённый в этой стране с вымирающим в ней видом интеллигентных и порядочных людей, стремящихся сделать уголок мира вокруг себя красивее и неповторимее. Но реальность, от которой не уйти, такова: практически всё время приходится созерцать тех, кто первых за что-то ненавидит.

ПЕСНЯ О БУРЕВЕСТНИКЕ

Над седой равниной моря ветер тучи собирает.
Между тучами и морем гордо реет буревестник,
черной молнии подобный.
То крылом волны касаясь,
то стрелой взмывая к тучам, он кричит, и — тучи слышат
радость в смелом крике птицы.
В этом крике — жажда бури!
Силу гнева, пламя страсти в уверенность в победе
слышат тучи в этом крике.
Чайки стонут перед бурей,— стонут, мечутся над
морем и на дно его готовы спрятать
ужас свой пред бурей. И гагары тоже стонут,—
им, гагарам, недоступно наслажденье битвой жизни:
гром ударов их пугает.
Глупый пингвин робко прячет
тело жирное в утесах... Только гордый
Буревестник реет смело и свободно
над седым от пены морем!
Всё мрачней и ниже тучи
опускаются над морем,
и поют, и рвутся волны к высоте навстречу грому.
Гром грохочет.
В пене гнева стонут волны, с ветром споря.
Вот охватывает ветер стаи волн объятьем крепким
и бросает их с размаху в дикой злобе на утесы, разбивая
в пыль и брызги изумрудные громады.
Буревестник с криком реет, черной молнии подобный, как стрела пронзает тучи, пену волн крылом срывает. Вот он носится, как демон,— гордый, черный демон ; бури,— и смеется, и рыдает... Он над тучами смеется, он от
радости рыдает!
В гневе грома,— чуткий демон,— он давно усталость
слышит, он уверен, что пе скроют тучи солнца,— нет,
не скроют!
Ветер воет... Гром грохочет...
Синим пламенем пылают стаи туч над бездной моря.
Море ловит стрелы молний и в своей пучине гасит. Точно
огненные змеи, вьются в море, исчезая, отраженья этих
молний.
— Буря! Скоро грянет буря!
Это смелый Буревестник гордо реет между молний
над ревущим гневно морем; то кричит пророк победы:
— Пусть сильнее грянет буря!..

1901