Санкции отменить, Крым — признать

Самый опасный кризис, с которым может столкнуться Америка, является также и самым нецелесообразным. Речь идет о серьезном ухудшении отношений США с Россией. Россия, которая сегодня уже не представляет той угрозы, которую она представляла в период холодной войны, тем не менее, занимает ключевую центральную часть Евразии, и ее стратегическое положение нельзя игнорировать. Она была и остается потенциальной угрозой для Европы, и об этом всегда нужно помнить. Тем не менее, наиболее провокационные действия в этих отношениях в последние несколько лет исходят именно от Европы, НАТО и Америки — и они направлены против России. Военный альянс НАТО в значительной мере расширил свои территории, добравшись до самых границ России. Он развернул элементы своей системы ПРО в Польше и Румынии. НАТО не раз заявляла о своей готовности принять в свои члены Грузию и Украину, которые традиционно входят в сферу влияния России. Чиновники США поспособствовали свержению избранного демократическим путем пророссийского президента Украины и предприняли ряд шагов для того, чтобы вывести Украину с орбиты России. Когда Россия отреагировала на это аннексией Крыма, где находится ее военно-морская база, и предоставлением военной помощи ополченцам на востоке Украины, которые не захотели сближаться с Западом, США и Евросоюз ввели против нее жесткие экономические санкции.

Все это вызвало резкое негодование со стороны российских властей. Хотя на Западе часто демонизируют президента Владимира Путина, выставляя его как агрессивного и стремящегося захватить новые территории автократа, на самом деле он является лишь одним из множества высокопоставленных чиновников. Многие высокопоставленные представители Кремля настолько уверены в том, что Россию со всех сторон окружают агрессивно настроенные враги, что они требуют мощных ответных действий, даже если это будет означать войну.

И война действительно может начаться. Это станет катастрофой для Америки и для Запада в целом. Если говорить об Америке, то такая война перетянет на себя внимание и огромное количество ресурсов, необходимых для противостояния гораздо более серьезным стратегическим угрозам, в частности подъему ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная на территории РФ — прим. ред.) на Ближнем Востоке и подъему Китая в Азии. Что касается Европы, такая война поставит под угрозу восточноевропейские страны, которые в 1989 году освободились от советского господства.

Из всех кандидатов, претендовавших на должность президента США в 2016 году, только Дональд Трамп заявил о готовности вести политику, направленную на прекращение провокационного расширения западного альянса на восток, на разрядку напряженности и на проверку истинных намерений России.

Трампу стоит начать с Украины — страны, которая имеет ключевое стратегическое значение для России, но при этом не слишком важна для Америки в стратегическом плане. В этой стране произошел трагический раскол, в результате которого Украина разделилась на ориентированных на Запад жителей западных областей и этнических русских в восточных областях. России удавалось справляться с этой деликатной ситуацией в течение нескольких десятилетий — пусть так все и остается. Кроме того, нельзя допускать, чтобы аннексия Крыма испортила отношения России и Запада, поскольку исторически Крым входил в состав территорий России на протяжении нескольких столетий до того, как Никита Хрущев отдал его Украине. Более того, 1,5 миллиона из 2,3 миллиона его жителей — этнические русские. Пусть так и остается — и необходимо отменить санкции.

Во-вторых, избранный президент должен заверить Россию в том, что Запад не претендует на Украину, Грузию, Молдавию и Белоруссию — и, если уж на то пошло, на любые другие страны с православной христианской традицией. Но Запад должен быть готов к войне ради того, чтобы предотвратить вторжение России в европейские страны, традиционно ассоциирующиеся с западным христианством — в первую очередь, в страны Балтии. Они должны оставаться частью сферы влияния Запада.

В-третьих, президент должен перестать настаивать на том, что Башар аль-Асад должен уйти из власти. Цель военной кампании в Сирии — как и в Ираке — должна заключаться в уничтожении ИГИЛ, и антиасадовские призывы только мешают достижению этой цели. Они также мешают налаживанию отношений с Россией, которая поддерживает Асада и благодаря этому сумела укрепить свое влияние в регионе. Америке стоит сделать то же самое. Враг — это ИГИЛ, а не Асад.

В-четвертых, посредством дипломатической кампании, направленной на то, чтобы рассеять негодование и страхи России по поводу расширения западного альянса на восток, США должны попытаться разубедить Россию в необходимости излишне сближаться с Китаем. Прочные отношения между Россией и Китаем противоречат интересам Америки. Китай — это та страна, которая обладает наибольшим потенциалом для того, чтобы бросить вызов роли Америки в мире, вытеснив ее из Азии. Если напряженность в отношениях между Китаем и США будет расти — а в ближайшие 20 лет, скорее всего, так и будет — будет крайне неразумно и даже опрометчиво со стороны Америки иметь враждебные отношения еще и с Россией.

Итак, дипломатии необходимо дать шанс. Нужно положить конец провокациям Запада. Позвольте России ощутить некоторую свободу в ее собственном регионе. И тогда мы увидим, насколько экспансионистскими и угрожающими являются ее намерения. Если выяснится, что Россия продолжает угрожать, несмотря на эти примирительные шаги, тогда Западу под руководством США необходимо будет принять соответствующие меры для решения этой проблемы.

Роберт Мерри — редактор The National Interest по политическим вопросам, автор книг по американской истории и внешней политике.

Editor’s Note: TNI’s January/February 2017 print issue convened a symposium on the most significant national-security challenge awaiting the Trump administration. You can find all entries in the series here.

THE GRAVEST crisis facing America and the West is also the most unnecessary: the ominous deterioration in relations with Russia. Far from the danger posed during the Cold War, Russia nonetheless remains positioned upon the crucial Eurasian heartland, a strategic bastion that cannot be ignored. It has always been, and remains, a potential threat to Europe, and that must always be borne in mind. And yet the most provocative actions in this relationship in recent years have come from Europe, NATO and America—against Russia. NATO, a military alliance, has expanded right up to the Russian border. It has deployed components of a missile-defense shield in Poland and Romania. NATO has flirted with allowing both Georgia and Ukraine, both traditionally part of Russia’s sphere of influence, into the Western alliance. U.S. officials undermined the democratically elected leader of Ukraine, whose government tilted toward Russia, and have taken actions bent on pulling Ukraine from Russia’s orbit. When Russia responded by securing Crimea, with its crucial harbor, and providing military support to rebels in eastern Ukraine who don’t want to be pulled Westward, the United States and Europe imposed debilitating economic sanctions.

All this has Russian officials seething. Although Western opinion has demonized President Vladimir Putin as an aggressive, land-hungry autocrat, he is but one official. The Kremlin is replete with elites who believe their country now is so beleaguered by these Western encroachments that they want an aggressive pushback strategy, even if it means war.

It could mean war. That would be a disaster for America and the West. For America, it would pull attention and resources away from much more serious strategic threats, most notably the rise of ISIS in the Middle East and the rise of China in Asia. For Europe, it likely would threaten the eastern nations liberated in 1989 after some forty-five years of Soviet domination.

But, of all the 2016 presidential candidates, only Donald Trump embraced a policy prescription designed to reverse the West’s provocative eastward expansion, reduce tensions and test Russia’s true intentions.

Trump should start with Ukraine, a land of crucial strategic significance to Russia, but of paltry strategic consequence to America. It is a tragically split country, with Western-oriented Ukrainians in the western regions and ethnic Russians in the eastern reaches. Russia has dealt with this delicate situation for decades; let it continue. Also, Russia’s annexation of Crimea should never be allowed to sour relations between that country and the West, as Crimea had been part of Russia for centuries until artificially severed by Soviet leader Nikita Khrushchev. Besides, some 1.5 of its 2.3 million people are ethnic Russians. Let it go; withdraw the sanctions.

Second, the president should assure Russia that the West has no designs on Ukraine, Georgia, Moldova or Belarus—or, for that matter, any other nations identified with the Orthodox Christian tradition. No NATO designs. But the West would go to war to prevent any Russian meddling in European lands traditionally identified with Western Christendom, most notably the Baltic states. They remain a crucial part of the Western sphere of influence.

Third, the president should cease its insistence that Syria’s President Bashar al-Assad must go. The goal in Syria, as in Iraq, must be the defeat of ISIS, and the anti-Assad fervor merely gets in the way. It also gets in the way of sound relations with Russia, which has aligned itself with Assad and thus has maintained a tighter strategic focus in the region. America should do the same. The enemy is ISIS, not Assad.

Fourth, throughout these diplomatic efforts, designed to assuage Russia’s fears and angers about the West’s eastward expansion, the United States should seek also to pull Russia away from its recent flirtation with China. Solid Russia-China relations are not in America’s interest. China is the country most powerfully positioned to challenge America’s role in the world by forcing it out of Asia and back to its perimeter stronghold of Hawaii. If U.S.-China tensions mounted, as seems likely within the next twenty years, it would be extremely unwise—indeed, foolhardy—for America to also have a hostile relationship with Russia.

So give diplomacy a chance. End the Western provocations. Give the Russians some breathing room in their own neighborhood. And then, we can find out just how expansionist and threatening they really are. If it turns out that they want to be threatening even in the face of these conciliatory actions, then Western power, under American leadership, certainly is sufficient to handle the situation.