История космонавтики

Звонили из нового Дворца пионеров, просили принять делегацию пионеров для вручения мне как "большому другу космонавтов" официального приглашения на открытие Дворца 9 сентября. Им, конечно, нужны космонавты, а не я, но сказать об этом прямо посчитали неудобным.

Были сегодня у меня генералы Грядунов и Молотков. Первый просил помочь устроиться в ГВФ, а второй - в Центр подготовки космонавтов. Первому помочь невозможно (55 лет, в отставке, больной, пострадал в автокатастрофе); за второго есть смысл повоевать с маршалом Руденко - он настроен категорически против кандидатуры Молоткова.

8 сентября.

Маршал Руденко более двух часов знакомил меня вчера с проектом реорганизации Института авиационной и космической медицины. Проект составили генералы Бабийчук и Мишук. Смысл реорганизации сводится к тому, чтобы вместо двух управлений (авиационной медицины и космической медицины) создать четыре-пять комплексных направлений, в которых одновременно работали бы специалисты как авиационной, так и космической медицины. Основной принцип не отделять космическую медицину от авиационной, а еще плотнее их соединить. Маршал добивался одобрения мной этого проекта. Я не спешил с одобрением и сказал, что успех дела будет зависеть не столько от реорганизации, сколько от людей, которых мы поставим во главе института. Я дал ему понять, что едва ли разумно убирать из института сразу Волынкина, Яздовского, Генина, Денисова и еще десяток других специалистов. Я сказал маршалу: "В ближайшие 5 лет ведущими фигурами в космонавтике будут Королев и Келдыш, а они поддерживают Яздовского. Мы не должны из-за Яздовского портить наши отношения с Королевым, Келдышем и Смирновым. Яздовского можно "обломать" и заставить хорошо работать на ВВС. Яздовскому нужно дать генеральские лампасы и должность заместителя начальника института по науке, и он будет работать лучше и успешнее, чем любой другой кандидат". Маршал серьезно задумался над моими предложениями и обещал посоветоваться с Вершининым.

Вчера Николаев вернулся из Чебоксар, а Попович - из Киева. Сегодня они оба были у меня и у Главкома, с удовольствием рассказывали о теплых встречах с земляками. Вершинин обнял и расцеловал ребят, очень разволновался, плакал и долго не мог начать говорить: "Весь мир взволновали ваши полеты. Я был в отпуске в Румынии, но внимательно читал сообщения ТАСС, слушал радио и поддерживал связь с Москвой. В дни вашего полета все люди Земли жили надеждами на успех вашего дерзкого и длительного проникновения в глубины Вселенной". Ребята вручили Главному маршалу свои фото, на которых они во время космического полета написали Главкому теплые приветствия.

После приема у Вершинина мы договорились о плане работ до 15 сентября и около часа готовились к выступлениям на встрече с офицерами Московского гарнизона в театре Советской Армии. Встречу открыл генерал армии Епишев. Я рассказал о значении первого группового космического полета, а Николаев и Попович поделились своими впечатлениями о полете. Вечер прошел хорошо, было очень много записок с вопросами. Николаев говорил спокойно, отвечал на вопросы правильно, но суховато. Попович выступал лучше и, главное, живее. Оба выступали без конспектов.

Сегодня бешеный день: сотни звонков, десятки людей и даже три делегации - всем нужны космонавты. Более часа беседовал с Яздовским. Он обещал не идти в лобовую атаку против Руденко и попридержать своих подчиненных.

10 сентября.

Сегодня вечером Николаев и Попович выступят перед сотрудниками аппарата Совета Министров в Кремлевском театре, а затем поедут к А.И.Аджубею. Несмотря на настоятельные приглашения, я с ними не смогу поехать. Ночью мне придется выехать в Меленки и попытаться договориться с Марусей и Александром об уходе за мамой.

11 сентября. Меленки. Я приехал в Меленки поездом, никого не предупредив о приезде, так что мое пребывание в городе остается незамеченным...

...Поезд вышел из Москвы в 22:35 10 сентября, а в 3:37 11 сентября я был уже на станции Бутылицы. 4О лет тому назад я впервые в жизни увидел на этой станции "живые" вагоны и паровозы. Бутылицы стали больше, вместо тусклых керосиновых фонарей много электрического света, есть радио, но культура людей, служб и помещений, пожалуй, даже хуже, чем 40 лет назад. От Бутылиц до Меленок проложена узкоколейка, ее построили в конце тридцатых годов с моей помощью (ездил к Кагановичу и выпросил средства на строительство и рельсы). Меленковский поезд состоит из трех небольших, но чистеньких пассажирских вагончиков. Из Бутылиц поезд вышел почти пустым, но в Вероунже и Злобине в вагоны набилось несколько десятков крестьянских девушек, едущих в Меленки на текстильную фабрику. Сорок лет назад город Меленки на западе кончался фабричным забором, за ним были поля и недалекий Брантовский лес. Постепенно лес вырубили, и он отступил дальше на запад, а пространство между ним и фабрикой полностью застроили. Было пять часов утра; с реки Унжи поднимался реденький туман. Я с удовольствием прошелся по асфальтированному тротуару (раньше был деревянный), постоял над рекой на фабричном мосту. Тысячи воспоминаний детства нахлынули на меня...

Мама с апреля 1959 года серьезно больна. Она не может передвигаться, ей уже 84 года, она немного отяжелела, но общее самочувствие у нее хорошее. Я всегда восхищался маминым спокойствием. Она и сейчас держится стоически. У нее крепкие нервы, хорошие аппетит и сон, и только ноги и сердце ослабли. Сегодня утром я с помощью сестры Маруси вывел маму в столовую, и она вместе с нами позавтракала. Сейчас, когда я пишу эти строки, мама прилегла отдохнуть. Для нее сегодня большой день: собрались два сына, дочь, сноха, двое внуков и внучка. Все вместе с мамой обсуждали, как лучше ухаживать за ней, и где она сама хотела бы жить - в Москве, у Маруси или оставаться в своем доме. Мама пожелала никуда не переезжать, мы все согласились с ее желанием. Я предлагал для постоянного ухода за мамой нанять одну или двух женщин. Все, в том числе и мама, высказались против моего предложения решили ничего не менять в сложившейся обстановке. Побывал у Маруси - у нее, как всегда, идеальная чистота. Маруся, ее сын Виктор и я вместе пообедали, я пожурил племянника за то, что он долго (ему уже 34 года) не женится.

Вечером на "Волге" (в Меленках уже пять такси "Волга") я за 40 минут доехал до Мурома (дорога теперь полностью вымощена булыжником) и в 00:25 выехал на поезде в Москву.

12 сентября. Москва.

Весь день был на работе. Передавал дела генералу Горегляду и готовил Николаева и Поповича к их завтрашнему выступлению с докладами о полете в Научно-техническом комитете Генерального штаба. Как всегда, было много посетителей. Звонили от Королева, просили 13 сентября приехать к нему, а 14 сентября прислать Николаева и Поповича в ОКБ-1.

13 сентября. С 10 до 13:15 проходило заседание НТК Генерального штаба. Николаев докладывал полтора часа, а Попович - 30 минут. Присутствовали генералы и офицеры от всех видов Вооруженных Сил. Николаев и Попович обстоятельно доложили о возможностях космонавта решать военные задачи на корабле "Восток". Выводы, вытекающие из их докладов: человек способен выполнять в космосе все военные задачи, аналогичные задачам авиации (разведка, перехват, удар); корабли "Восток" можно приспособить к разведке, а для перехвата и удара необходимо срочно создавать новые, более совершенные космические корабли.

После совещания в НТК Николаев, Попович, Гагарин и я были приняты начальником Генерального штаба маршалом Захаровым. Кроме Захарова были Иванов С.П. и Алексеев Н.Н., беседа длилась 3О минут. Захаров задавал глупейшие вопросы о возможностях человека и "Востока" решать военные задачи в космосе. Космонавты пытались убедить его, что настало время по-настоящему заняться космосом в целях обороны страны. По всему чувствовалось, что Захаров не знает и недооценивает космос, но он должен был хотя бы из приличия сказать Алексееву, что НТК необходимо изучить опыт полетов и обсудить возможности создания пилотируемого разведчика. Захаров эаверил нас, что Министерство обороны закажет на 1963 год 4 корабля "Восток".

Через час, возвратясь в штаб ВВС, я лишний раз убедился в непроходимой заскорузлости нашего военного руководства. Гречко, а затем и Малиновский дважды отказались заказывать "Востоки". Вершинин просил заказать 10 "Востоков". НТК Генерального штаба и Захаров, переделав наш документ, просили министра заказать 4 "Востока". Малиновский отказал, заявив буквально следующее: "Корабли "Восток" не имеют военного значения, принимать их на вооружение и заказывать их мы не будем, пускай этим занимается Военно-промышленная комиссия". История повторяется: ровно 50 лет тому назад примерно так же царские генералы оценивали военное значение самолетов. Малиновский, Гречко и Захаров упускают наши возможности для создания первыми военной космической мощи - я бы даже сказал, абсолютной военной мощи, которая могла бы содействовать утверждению господства коммунизма на Земле.

Сейчас в Москве нет никого из военных руководителей (Малиновского, Епишева, Вершинина, Бирюзова, Руденко), придется после возвращения из отпуска пробивать заказ на строительство космических пилотируемых кораблей в обход Малиновского. Я отдаю себе отчет во всех трудностях этого дела, но нужно будет решительно воевать за него даже против Вершинина (наперекор его осторожности) и Малиновского (против его недальновидности).

14 сентября.

Муся ночевала в Москве. Готовила все к нашему отъезду на курорт. Я с Олей был на даче. С 10 до 12 часов вместе с Боголеповым и Рябчиковым просматривали киноматериалы о Николаеве и Поповиче - материал богатый, но кинокартины еще нет. Предстоит большая работа, нужно кое-какие кадры взять из секретного фильма, который готовит Косенко. Дома весь вечер готовились к отлету в Крым; завтра в 8 часов на Ил-14 вылетаем в Симферополь. Со мной летят Муся и Оля. Гагарин и Попович летят с семьями; Николаев - один, а Карпов - с женой и дочерью.

31 октября.

Главком вчера позвонил и вызвал меня из отпуска. Недогулял я всего три дня, а не три-четыре недели, как это было в 1960 и 1961 годах. Причина вызова: сегодня Президиум ЦК рассматривает вопрос о нескромном поведении космонавтов (Гагарина, Титова, Поповича, Николаева и других), о "плохой" их учебе в академии, о "прилипании" кое-кого из журналистов к славе космонавтов и т.д. Все это по донесениям работника КГБ подполковника Титова. Ни одного нового, неизвестного нам факта в донесениях нет - на все это мы уже реагировали (выговор Герману Титову, предупреждение Павлу Поповичу). Я был готов вместе с Главкомом поехать на заседание Президиума, но позвонил Сербин и сказал, что мне там быть не нужно. Откровенно говоря, это меня обрадовало: мало удовольствия разбирать кляузы на Президиуме ЦК - я с большой охотой выступил бы там по нашему общему плану освоения космоса, но этот вопрос не стоит на повестке дня. ЦК не находит времени для рассмотрения больших, принципиальных вопросов развития космонавтики и считает уместным обсуждать сомнительные донесения о поведении космонавтов.

Только что просмотрели кинофильм "Небесные братья" о полете Николаева и Поповича. На просмотре присутствовали Вершинин, Руденко, Агальцов, Боголепов, Рябчиков, Гостев и другие. Фильм получил хорошую оценку, и выпускается в свет. Это уже третий фильм о космонавтах, в нем есть, конечно, некоторые повторения и общие места, но сейчас, когда самое интересное в нашей космонавтике строго засекречено, трудно создать что-либо более значимое.

1 ноября.

Вершинин вернулся вчера из ЦК уже после 17 часов и сразу же вызвал меня с партийного собрания. На заседании Президиума Главком не был; пока он проходил в зал заседаний, вопрос уже был решен, точнее снят с обсуждения. Никакого решения о поведении космонавтов не принято. Не отменены и решения ЦК о поездках корреспондентов за границу вместе с космонавтами. Я надеялся, что появится хоть какая-то ясность с порядком организации встреч космонавтов с различными коллективами и иностранцами, но теперь этот вопрос еще больше осложнился. Жалобы на нескромное поведение космонавтов, на длительные их отрывы от учебы есть, а решения, как устранить причины этих недостатков, нет и не будет. Придется мне и дальше регулировать заграничные поездки и выступления космонавтов внутри страны, увязывая все это с их учебой в академии и подготовкой к новым космическим полетам.

За полтора месяца моего отпуска ни один из важнейших вопросов по космосу не решен. Набор новых слушателей-космонавтов, реорганизация ИАКМ, новые штаты ЦПК, заказ "Востоков" и другие вопросы ждут своего решения.

2 ноября.

Сегодня в "Правде" опубликовано письмо Б.И.Россинского. "Дедушка русской авиации" обращается к Н.С.Хрущеву с просьбой принять его в партию.

В 1909 году Россинский совершил трехминутный полет на планере собственной конструкции (перелет через реку Клязьму), затем во Франции он научился летать на самолетах и с 1912 по 1917 год работал летчиком-испытателем на заводе "Дукс". Бесспорно, что он один из старейших летчиков России, но его претензии на особые заслуги перед советской авиацией чрезмерно преувеличены. Россинский в своем письме упоминает и мою фамилию, и фамилии космонавтов и безапелляционно заявляет, что в успехах космонавтики есть доля и его труда. В "Правде" опубликовано решение ЦК КПСС о приеме Россинского в члены партии. Эти два документа закрепят за Россинским почетное место в истории отечественной авиации. На днях я узнал, что другой наш "первооткрыватель", профессор Анощенко, сфотографировался в Крыму с Гагариным и протащил в "Экономической жизни" заметку, смысл которой состоит в том, что Гагарин открыл путь в космос, а Анощенко был одним из первых в освоении атмосферы.

За время работы в ДОСААФ я сотни раз встречался с Россинским и Анощенко и могу утверждать, что они не сделали и сотой доли того, на что претендуют. Оба старика проявляют назойливую заботу о защите своих мнимых заслуг перед авиацией. Оба они имеют одну бесспорную заслугу - они уже 60 лет в авиации и рядом с авиацией. Они многое видели и знают немало интересного из истории авиации; у них много интересных и важных документов - все это можно и нужно использовать, деликатно обойдя субъективное освещение ими событий и фактов.

Хочется написать хоть несколько слов о "победе" Хрущева на Кубе. Большинство генералов молчат об этом событии, а генерал-лейтенант Ушаков прямо заявил, что это очередное отступление. Кубинский кризис показал не мудрость и дальновидность нашей внешней политики, а отсутствие у нас твердой и обдуманной линии в ее проведении (как и по Берлину).

Вчера космический аппарат "Марс-1" вышел на траекторию полета к планете Марс. На сегодня он прошел уже более 250 тысяч километров, вся аппаратура работает хорошо. Будем надеяться, что эта попытка даст нам больше, чем все предыдущие пуски на Марс и Венеру, а их, если мне не изменяет память, было уже не менее девяти.

4 ноября.

Вместе с Гагариным вчера был у Вершинина. Он интересовался делами в ЦПК, настроениями космонавтов, ходом их учебы в академии и другими вопросами. Потом мы с Юрой ездили в Московский городской комитет партии, где Демичев вручал партбилет Россинскому. На этой встрече я познакомился с одним из самых старых членов партии Ф.Н.Петровым. Ему 87 лет (он в партии с 1896 года), а выглядит он лет на 65-70, не больше. Он сказал 78-летнему Россинскому: "Поздравляю вас, молодой человек. Желаю вам хорошо и много поработать. Мне вот уже 87 лет, а я еще не на пенсии". (Россинский на пенсии уже много лет.) "Молодого коммуниста" поздравляли Гагарин, пионеры и работники аппарата МГК. Россинский говорил больше всех, нес околесицу, плакал, благодарил за внимание к нему и уверял, что еще поработает. Вреда от этой комедии не будет, но обиженных будет много. Есть тысячи людей, сделавших для Родины в сотни раз больше и не получивших ни одного слова благодарности.

Более двух часов беседовал сегодня с полковником Карповым, разобрали с ним десятки служебных вопросов, касающихся Центра подготовки космонавтов. В связи с расширением ЦПК командование ВВС считает необходимым поставить во главе Центра генерала с опытом летной и строевой работы, а Карпова, как врача, оставить в роли заместителя начальника ЦПК. Естественно, что подобную передвижку Карпов переживает и уже жаловался на это Королеву. Позавчера Королев дважды звонил мне по этому поводу. Сергей Павлович излишне горячился и, защищая Яздовского и Карпова от нападок ВВС, грозился, что вместе с Келдышем поедет в ЦК и добьется создания своего Центра подготовки космонавтов. Я просил его не волноваться, не портить себе кровь и здоровье по пустякам и заверил его, что при очередной нашей деловой встрече мы сумеем многое согласовать.

9 ноября.

Три дня праздновали 45-летие Октября. Я имел пригласительные билеты во Дворец съездов, на Красную площадь и на прием в Кремле, но нигде не был из-за болезни Муси.

Сегодня я, генерал-лейтенант Мишук и генерал-майор Холодков около двух часов докладывали Вершинину предложения ВВС по военному применению "Востоков". Маршал Захаров сообщил, что НТК Генштаба в декабре будет рассматривать вопрос об использовании пилотируемых космических кораблей в военных целях, и просил Главнокомандующих видами Вооруженных Сил дать свои предложения. 4 ноября мы в таком же составе докладывали наши предложения маршалу Руденко. Он прочитал наш доклад, ничего не сказал и отправил нас к Главкому. Вершинин разбирался в предложениях ВВС очень внимательно и активно. Главное в предложениях ВВС сводится к следующему:

1) заказать 10 кораблей "Восток";

2) дооборудовать "Востоки" так, чтобы можно было отрабатывать элементы боевого применения (разведка, перехват, удар);

3) довести в 1963 году продолжительность пребывания в космосе человека до 11-12 суток, а животных - до 30;

4) вывести корабли с животными на более высокие орбиты;

5) провести ряд специальных экспериментов (посадка вручную, приземление в корабле, разгерметизация корабля в космосе и др.).

Главком одобрил все эти предложения и согласился с моим советом не согласовывать наш доклад с Королевым, а немедленно отослать его Бирюзову и Захарову.

12 ноября.

В субботу был в ЦПК, рассмотрел с Карповым вопросы аттестации офицеров и программу дальнейшей подготовки космонавток. 27-29 ноября проведем госэкзамены, с 1 декабря по 1 января 1963 года они будут в отпуске, а затем начнут конкретную подготовку к первому женскому космическому полету. Полет женщины состоится в марте или апреле 1963 года. Пока не решено, будет ли это одиночный или групповой полет, но полет женщины будет продолжительностью до 3 суток, а, если в паре с ней будет летать мужчина, то его полет может продолжаться 5-7 суток. Обдумывается предложение послать в полет два корабля с женщинами на борту.

Беседовал с Гагариным, Титовым, Николаевым и Поповичем. Все они настойчиво просили поменьше отрывать их на выступления и встречи, дать им возможность подготовиться и сдать экзамены в академии за 1-й семестр 1-го курса. Экзамены будут проходить с 15 ноября до 31 декабря. Ребята просят на этот период не планировать им больше одной встречи в две недели. Просьба понятна и законна, но при всех наших самых больших усилиях она невыполнима. Заявок на встречи тысячи, и будет хорошо, если мы сумеем не загружать каждого из космонавтов больше одного раза в неделю.

Только что заходил Попович - просил устроить свою жену Марину на летную работу. Летчик она хороший, и я попытаюсь уговорить Главкома взять ее в кадры.

13 ноября.

Вчера более часа беседовал с Вершининым о перспективах освоения космоса. Главком правильно понимает направления нашей работы и охотно подписывает многие наши ходатайства; но все наши попытки добиться решения ряда практических вопросов, как в стенку, упираются в Малиновского. Уже год мы просим оформить заказ промышленности на постройку еще десяти "Востоков", сумели уговорить промышленников, но не можем добиться согласия министра дать такой заказ. Сегодня по этому вопросу я говорил с Руденко и Ивановским решили еще раз послать письмо Устинову за подписью Вершинина. Эта попытка едва ли будет успешней всех предшествующих, но не будем терять надежду.

Наш посол Михайлов сообщил, что Сукарно собирается пригласить в Индонезию Николаева и Поповича. Главком запросил мнение Руденко и мое. Руденко ответил: "Я - против, им надо учиться", - а я сказал, что такую поездку желательно осуществить в январе 1963 года. Главком согласился с моим мнением.

Имел вчера малоприятную встречу с генерал-полковником Пономаревым. Я пожаловался Руденко, что ГКНИИ не собирается летать на невесомость на самолетах Ту-104 и плохо раскачивается с формированием эскадрильи для тренировки космонавтов. Пономареву эти обвинения показались необоснованными, и он пытался оправдать свою позицию в этом вопросе. Этого "сухаря" в ВВС очень не любят, а он ведет себя как барчук-белоручка, снисходящий до разговоров с плебеями. Я никогда не уважал его, а теперь, когда он как брат секретаря ЦК КПСС стал особенно задирать нос, я и в грош его не ценю. Пономарев почувствовал мое отношение к нему, да и не забыл мое выступление против него на Военном Совете. По-видимому, еще не один раз нам придется скрестить с ним шпаги.

15 ноября.

В сегодняшнем номере "Правды" опубликовано сообщение о смерти А.С.Мурысева - первого секретаря Куйбышевского обкома партии. Последний раз я с ним встречался в Крыму, в Тесселях 5 октября этого года, в день рождения Поповича. Он не отдыхал, а "мотался" по всему Крыму, очень много пил и неумеренно ел. 8 октября он по приглашению Предсовмина Украины вылетал в Киев, там, по-видимому, еще больше "перебрал" и, вернувшись в Крым, получил инфаркт. 13 ноября он скончался на 47-м году жизни.

Почти 5 часов просидел вчера на партийном активе Министерства обороны. Доклад сделал Р. Я. Малиновский, выступили 8 человек, в том числе А. А. Епишев. Все выступления и доклад - серенькие. Общая болтовня о высокой боеспособности, преданности партии, больших достижениях в боевой подготовке за год и легкое прикосновение к "некоторым недостаткам". Аллилуйщина и нежелание сказать всю правду о недостатках, а главное - боязнь вскрыть истинные причины имеющихся безобразий связывают языки. В заключительном слове Малиновский отвечал на несколько язвительных записок (Почему 5 лет не было партактива? Встречался ли министр с секретарями парткомов видов Вооруженных Сил? - и другие подобные вопросы.) Общее настроение присутствующих пассивное - лишь бы отсидеться и отмолчаться. Средний возраст "активистов" около 60 лет. Я более 25 лет наблюдаю нашу военную верхушку: сильно она постарела за эти годы, и это большой, может быть, даже решающий наш минус.
16 ноября.

Вчера Николаеву и Поповичу во вьетнамском посольстве вручили звезды "Героев труда ДРВ". На приеме присутствовал и Герман Титов. Прием был назначен на 16 часов, мне несколько раз звонили из отдела внешних сношений и просили приехать на прием, но у меня не было ни малейшего желания быть там. В 16:05 ко мне зашел, прихрамывая, Титов и попросил совета - ехать или не ехать ему на прием. Оказывается, два часа тому назад он, играя в волейбол, вывихнул ногу и теперь сильно прихрамывает. Я посоветовал ему ехать. В связи с большим количеством слухов и разговоров о мнимой болезни Титова, я посоветовал ему 19 ноября выступить на заводе "Станколит" и в выступлении сказать несколько слов о состоянии своего здоровья.

Физически Титов так же здоров, как и перед полетом, но в его поведении много нового: он все время куда-то спешит, везде опаздывает, высказывает свое суждение по любому вопросу, а потом легко от него отказывается. Он настойчиво просил разрешить ему поездку на "Волге" в Крым и на Кавказ. Такую поездку я ему запретил (мал шоферский стаж и увлекается скоростью) - на курорты и обратно он ездил поездом. 12 ноября истек срок его пребывания в звании майора, но, учитывая все его выкрутасы, я предложил, а Главком согласился задержать присвоение ему очередного звания на 6 месяцев.

Только что позвонил Карпов и доложил, что вчера Титов, Николаев и Попович отлично сдали зачеты в академии по курсу истории партии, а сейчас все усиленно занимаются, готовясь к сдаче экзамена по физике.

Вчера я был в Совете Министров у Ивановского и Семенова, завизировал проект решения о создании большой отечественной центрифуги. В проекте ряд комитетов и организаций обязываются отработать всю документацию по центрифуге в 1963 году и ввести ее в эксплуатацию в 1967 году. По вопросу о заказе десяти "Востоков" Ивановский еще раз пытался убедить меня не связываться с "Востоками" и все надежды возложить на "Союз", хотя сам признал, что "Союз" в 1963 году едва ли полетит. Между полетами "Востоков" и "Союзов" может образоваться "дыра" в 1,5-2 года. У нас - "дыра", а у США период очень большой активности. Американцы вполне могут нас догнать в период нашего затишья. Они уже объявили, что в апреле 1963 года Гордон Купер полетит на сутки. У нас есть все основания надеяться, что до 1964 года они не смогут догнать нас по продолжительности полета человека в космосе, даже если мы за 1963-1964 годы не проведем ни одного полета; но в 1965 году они могут обогнать нас, если мы не примем решительных мер по недопущению сокращения дистанции между нами и США.

17 ноября.

На вчерашнем заседании Военного Совета ВВС более трех часов обсуждали проекты новой структуры Института авиационной и космической медицины. По существующей структуре институт имеет два управления (1-е - авиационной медицины и 2-е - космической медицины), которые все время "дерутся" между собой. Руководство института (Волынкин, Яздовский, Денисов), в основном, против новой структуры, но сейчас группа лиц в институте, отстаивающих космическое направление, ослабла. Секретарь парткома Денисов заменен полковником Крышкевичем, поднял голову генерал-лейтенант Клоков, активизируются Сергеев и начальник 1-го управления. Короче говоря, начался распад сильной космической группы. Маршал Руденко, генералы Бабийчук и Мишук пытаются "запеленать" космонавтику в пеленки авиационной медицины так, чтобы и писка ее не было слышно. На заседании решено создать вместо двух три управления, количество отделов не увеличивать, а число лабораторий не ограничивать. Решено также наименования управлений определить после написания положения об управлениях и отделах.

19 ноября.

Был в Центре подготовки космонавтов. Дал согласие на начало строительства жилого городка рядом с Центром. Рассмотрел все документы по подготовке слушателей-космонавток к сдаче экзаменов на космонавтов.

Терешкова, Соловьева, Пономарева и Еркина, по-видимому, могут быть зачислены в космонавты, а вот Кузнецова, едва ли (у нее идет белок в сурдокамере и после центрифуги). Пономарева всю подготовку прошла очень ровно с оценкой "хорошо", а по теории у нее все пятерки, кроме одной четверки. По здоровью и подготовленности Пономарева могла бы быть первым кандидатом на полет, но ее поведение и разговоры дают основание сделать вывод, что в моральном плане она неустойчива. Пономарева часто повторяет: "Я хочу брать от жизни все". Терешковой она заявила: "Тебя безвозвратно испортили комсомол и партия", - это в ответ на попытки Терешковой (как старшей в группе) посоветовать ей вести себя поскромнее. Она злоупотребляет именем Келдыша: "У меня сильная рука, первой полечу я". Пономарева покуривает: "Каждая приличная дама должна курить". В Феодосии она несколько раз самовольно уезжала в город.

Впечатления от Терешковой у всех очень хорошие - она образец в поведении и воспитанности. Терешкова и Пономарева чувствуют, что они могут быть первыми кандидатами на полет, и между ними уже заметно кое-какое соперничество.

20 ноября.

Идет пленум ЦК КПСС. Читал сегодня доклад Хрущева о новой перестройке партийного руководства промышленностью и сельским хозяйством. Вместо райкомов создаются парткомы при сельскохозяйственных управлениях, объединяющих по три-четыре района. В каждой области будет теперь два обкома - один по промышленности, другой - по сельскому хозяйству. Эта новая ломка сложившейся управленческой структуры пользы не даст: она приведет только к еще большей путанице и затруднит руководство и промышленностью, и сельским хозяйством. Будем надеяться, что этот эксперимент не принесет нам очень большого вреда и что от него через 2-3 года откажутся.

21 ноября.

Вчера вечером, перед поездкой на встречу с писателями Москвы, заезжал ко мне Павел Попович. Он привез все документы (летную книжку, характеристики, заявление и др.) Марины, необходимые для ходатайства о зачислении ее в кадры армии и назначении вторым пилотом на Ил-14. Я поддержу ходатайство, но в этом деле окончательное слово за министром обороны, а у меня нет уверенности, что он согласится с нами.

Пленум ЦК продолжает работу. Все, что там говорится Подгорным, Демичевым, Мазуровым и другими, противоречит здравому смыслу и истинному положению дел. Вранье, очковтирательство и подхалимство - вот главное содержание почти всех выступлений. Все, с кем я встречаюсь, понимают, что говорится на пленуме совсем не то, что нужно было бы сказать: "Пора кончать валить все недостатки на Сталина". За десять лет после смерти Сталина в сельском хозяйстве ничего не достигнуто - молока, мяса, фруктов, овощей и других продуктов сейчас не больше, чем в 1952 году. Нужны не новые перестройки бюрократического аппарата, а свобода для крестьян. Надо дать возможность всем желающим разводить коров, овец, свиней, кур, и через 2-3 года у нас будет в достатке и мяса и молока. ЦК должен перестать считать еще не снесенные яйца и не высиженных цыплят и обеспечить свободу и инициативу тем, кто своим трудом создает сельскохозяйственные продукты.

Только что позвонила жена, она сегодня отстояла на рынке больше двух часов в большой очереди за молоком, но его так и не привезли. Это "хорошая" иллюстрация к разговорам на пленуме.

В подмосковной деревне Заборье (близ Домодедова) до войны было 160 коров и много лошадей, и все это поголовье содержалось за счет местных кормов. Теперь в Заборье 9 коров и ни одной лошади. В деревне совершенно невозможно купить молока даже для детей, и жители Заборья ездят в Москву за порошковым молоком. Могут сказать, что это не типично. Но вот другой пример. В 1919 году в стране был большой голод. На моей родине, в городе Меленки Владимирской области, хлеба не было, но никто не умирал от голода: была картошка и было много молока. А сейчас в Муроме, Меленках, Елатьме, Касимове, Гусь-Хрустальном положение такое же, как в Заборье. Поголовье коров и надои молока сейчас почти всюду значительно ниже официальных данных. Это знает и чувствует народ, но этого не хочет видеть руководство.

23 ноября.

Был у меня генерал В.Ф.Бенюк. Я хорошо его знаю с 1941 года; мы работали вместе в Ташкенте, а с 1943 года и до конца войны он был начальником оперативного отдела корпуса, которым я командовал. Бенюк - очень умный, скромный и хорошо подготовленный генерал, - скучает без дела. Ему 57 лет, и он уже два года в отставке. Я предложил ему вместе писать историю корпуса, но он отказался: "Не вижу цели, не поднимусь". У него явно надломлены моральные устои, его раздражает бесконечная болтовня в верхах. Я прямо спросил его: "Сейчас работает пленум ЦК, идут прения по докладу Хрущева. Ты ведь читаешь материалы пленума? Как ты к ним относишься?" Не задумываясь, Бенюк ответил: "Много непонятного, не могу согласиться с мотивами перестройки аппарата. Не могу убедить себя в правильности нашей позиции в кубинском кризисе". При наличии свободного времени для размышлений ему, наверное, тяжеловато. Хорошо, что у меня есть работа, которая почти не оставляет времени для раздумий, но из-за чего иногда не спишь ночами.

24 ноября.

Сегодня день рождения моей матери, ей уже 84 года. Два дня назад я послал в Меленки с племянником Димой Анисимовым поздравление, подарки и переключатель телевизионных каналов, чтобы можно было наладить телевизор "Темп-1", который я в октябре отвез маме.

Только что говорил с Хабаровском. Там первым заместителем командующего воздушной армией работает генерал Одинцов (дважды Герой, в 1942 году он служил командиром эскадрильи в дивизии, которой я командовал на Калининском фронте в Андреаполе). Пригласил Одинцова на должность начальника Центра подготовки космонавтов. Одинцов, не задумываясь, согласился, хотя я его предупредил, что оклад здесь будет меньше получаемого им на 50 рублей (получает 330, а здесь 280 рублей).

В газетах опубликованы решения пленума, утверждающие предложения Хрущева. По существу ответственность за всю промышленность возложена теперь на одного человека, то же самое и по сельскому хозяйству. ЦК во главе с Хрущевым не справился с руководством народным хозяйством, а В.И.Поляков и А.П.Рудаков должны все наладить. Мне жаль этих товарищей - через полтора-два года их будут избивать за "неспособность руководить", "неумение организовать" и прочие грехи.

Мне кажется, что перестройка партийного и советского руководства (так, как она намечена) приведет только к увеличению числа начальствующих лиц и к еще большей путанице в управлении хозяйством страны. Пока не будет полностью развязана инициатива и заинтересованность низов в развитии производства и поднятии производительности труда, пока верхи будут подсчитывать, сколько яиц снесут куры, сколько и где каких гаек сделать, - трудно ожидать заметного улучшения дел и в сельском хозяйстве, и в промышленности. Хотя нужно признать, что выступавшие в прениях предлагали и много полезного в смысле объединения руководства по направлениям экономической деятельности (строительства, энергетики и др.), но эти дельные предложения как раз и останутся нереализованными. Опыт работы министерств и комитетов оправдал себя, и централизация руководства родственными предприятиями и отраслями народного хозяйства была бы целесообразной.

Звонил в Меленки, поздравил маму с днем рождения.

25 ноября. Дача "Заборье".

Всю ночь с субботы на воскресенье и в воскресенье шел мелкий осенний дождь, температура +5 градусов. Но даже в такую погоду на даче лучше, чем в Москве. Много гулял, пилил и колол дрова, сгребал опавшие листья. На даче я непрерывно занят физическим трудом, и это мне нравится больше, чем писанина и разговоры.

В восемь часов вечера неожиданно из Калуги приехал Борис Бастанжиев(летчик из авиационного отряда Н.П.Каманина, который в 1934 году был направлен в Арктику для спасения челюскинцев - Ред.)со своим сыном Игорем. Тридцать лет тому назад я держал Игоря на руках, а теперь передо мной сидел солидный инженер-майор ВВС. Он работал радиоинженером на базе сборки атомных снарядов и бомб, но по состоянию здоровья (болезнь сердца) переводится на другую работу. Борис просил присмотреть, чтобы "дяди из кадров" не обидели его мальчика. Да, все мы очень изменились, причем, не в лучшую сторону: в 20-30 лет всякую протекцию я воспринял бы как оскорбление, а современная молодежь без зазрения совести пользуется связями своих родителей и их знакомых.

26 ноября.

Был у Главкома, он подписал письмо Устинову с просьбой изготовить в 1963 году десять "Востоков". Ни я, ни Вершинин не верим, что это письмо пробьет брешь в бюрократической крепости ВПК, но оно лишний раз напомнит руководству о нуждах космонавтики. К.Д.Бушуев сообщил мне по секрету, что С.П.Королев дал согласие строить еще 4 "Востока" в 1963 году и завод уже приступил к их изготовлению. Но все это делается по инициативе снизу, без соответствующих решений в верхах. Конечно, 4 корабля - не то, что 10, но это уже полупобеда. Вершинин подписал и другое письмо, адресованное в ЦК, которое касается возможной поездки Николаева и Поповича в Индонезию. Мы не возражаем против такой поездки, но не раньше января 1963 года. Вершинин, Рытов и многие другие одолевают меня вопросами о характере взаимоотношений Николаева с дочерью Вертинского. Вся Москва переполнена слухами о якобы предстоящей их свадьбе. Звонят из редакций, радиокомитета, телевидения - все спрашивают, когда будет свадьба; поступает много телеграмм, поздравляющих с бракосочетанием. Николаев только один раз в официальной обстановке встречался с Вертинской во время телевизионной передачи и не имеет никакого желания повторить встречу, а ему приписывают уже намерение жениться на актрисе.

29 ноября.

Два дня работал в Центре подготовки космонавтов - принимали экзамены у женщин-космонавтов по знанию "Востока", снаряжения космонавта, условий космического полета и по пройденным теоретическим дисциплинам. Экзамен не сдавала Кузнецова из-за неясности в состоянии ее здоровья. Помимо приема экзаменов, члены комиссии очень внимательно ознакомились со всеми материалами и документами, характеризующими слушателей и объем проведенной подготовки. Терешкова, Соловьева, Пономарева и Еркина получили общие отличные оценки за все экзамены, и комиссия рекомендовала зачислить их в постоянный состав ЦПК с присвоением воинского звания "младший лейтенант". Из всех четверых только Терешкова не имеет высшего образования, поэтому она больше других волновалась на экзаменах.

Любая из космонавток может выполнить полет на корабле "Восток", но между ними есть и значительные различия. Пономарева имеет более основательную теоретическую подготовку и способнее других - она схватывает все на лету, - но в ее поведении многое нужно исправлять. Она заносчива, себялюбива, преувеличивает свои возможности и не прочь выпить, покурить и погулять (хотя у нее есть муж и пятилетний сын). Соловьева, по всем объективным данным, наиболее физически и морально вынослива, но она несколько замкнута и недостаточно активна в общественной работе. Терешкова активная общественница, способна хорошо выступить, пользуется большим авторитетом у всех, кто ее знает. У Еркиной подготовленность по технике и физические возможности несколько ниже, чем у ее подруг, но она настойчиво улучшает их и, несомненно, будет неплохим космонавтом. Первой в космический полет нужно послать Терешкову, ее дублером может быть Соловьева, а кто будет космонавткой номер 3 - Пономарева или Еркина, - это решит будущее. Терешкова - это Гагарин в юбке, Соловьева же по своему характеру очень близка к натуре Николаева.

После экзаменов я поздравил девушек с отличным завершением курса обучения. Все они выразили согласие на зачисление в офицеры. С 30 ноября по 10 января 1963 года они будут в отпуске. Трое поедут на курорт, а Соловьева попросила разрешение провести отпуск на Урале - на своей родине. Я сказал им, что для полета будем готовить всю четверку, и только за 2-3 дня до старта окончательно определится, кто полетит первой. Напомнил им, чтобы в отпуске не распускались и поддерживали приобретенную спортивную форму.

30 ноября.

Получил материалы научной военно-теоретической конференции, намеченной на конец января 1963 года. Внимательно прочитал доклады Захарова и Вершинина, бегло просмотрел доклады Бирюзова, Чуйкова, Судца и Горшкова. Доклад Захарова меня обрадовал, в нем есть мысли, которые я высказывал более двух лет тому назад: "...Будущая война будет короткой, решающая сила ракетно-ядерное оружие, не будет фронтовых операций, характерных для Великой Отечественной войны". Но в докладе нет предложений о резком сокращении всех (кроме ракетных) видов Вооруженных Сил, нет предложений и о перестройке управления войсками, главным образом управления первыми ударами ракетно-ядерного оружия. Доклад Вершинина подготовлен плохо. В нем нет и намека борьбы за космос. Захаров и Бирюзов неоднократно говорили о космосе как о вероятном театре военных действий ближайшего будущего. Но ни в одном докладе нет никаких конкретных предложений, как осваивать космос в интересах обороны сейчас, сегодня. Космическое оружие фигурирует во всех докладах (кроме доклада Чуйкова), но никто не предлагает главного - объединить всю военную космонавтику, закрепив ее за Министерством обороны.

1 декабря.

Прекрасный первый зимний день. Перед началом работы минут 10 с удовольствием прошелся пешком.

Был у Главкома и за 15-20 минут решил пять важных вопросов и подписал два приказа и два доклада министру. Главком меня понимает с полуслова, доверяет и уже почти не читает подготовленные мной на подпись документы. Когда я сидел у Вершинина, к нему вошли Миронов, Пономарев и Ушаков. Главком не пригласил их сесть и руки им не подал. Все они стояли, как столбы, а я и Главком сидели. Пришлось и мне встать, сделав вид, что и я соблюдаю субординацию. Со всеми заместителями Главкома и членами Военного Совета ВВС (кроме Рытова, Кобликова и Скрипко) у меня явно плохие отношения. Все они "обижаются" на меня за то, что Главком часто и хорошо меня принимает, а некоторых из них он с трудом переносит.

Только я зашел от Главкома в свой кабинет, как зазвонила "кремлевка" маршал Руденко пытался разнести меня за "самоуправство". Он узнал от Королева, что на 3 декабря я назначил заседание мандатной комиссии по приему слушателей-космонавтов. Руденко я не докладывал о назначении заседания комиссии, потому что это мое право как председателя комиссии. Комиссия будет заседать уже пятый раз, и ни разу я не спрашивал ни Руденко, ни Вершинина о том, когда заседать и что рассматривать. Есть приказ Главкома, которым мне предоставлено такое право, но Руденко "забыл" о наличии такого приказа и хочет, чтобы я ходил у него "на веревочке". Я зашел к нему и прямо сказал, что обвинение в самоуправстве отвергаю и держать ответ за его "забывчивость" не намерен. Это у нас с ним уже второй крупный разговор. Маршал злопамятен, он мне еще припомнит мою самостоятельность. Руденко не столько руководитель, сколько надутый вельможа. Он не решает ни одного самого мелкого вопроса, все решаю я или Главком. Я решаю без Руденко сотни вопросов ежедневно, но он хочет, чтобы я ему докладывал каждую мелочь, а он, надувая щеки, отсылал бы меня с каждой мелочью к Главкому. Я перестал бы уважать себя и потерял бы уважение со стороны Главкома, если бы позволил себе превратиться в подобие маршала Руденко.

После полета Гагарина я со всеми космонавтами был на даче у секретарей ЦК ВЛКСМ. 8 ноября этого года ребята вторично были там и пригласили на 8 декабря всех секретарей с женами к себе. Гагарин, Титов, Николаев и Попович от имени всех космонавтов просили меня разрешить им провести эту встречу на территории ЦПК. Я запретил проведение такой встречи и доложил о своем решении Руденко, а он, как всегда, отослал меня к Вершинину. Главком позвонил в ЦК Миронову, и они решили встречу отменить. Ребята, конечно, обидятся на меня, но пора их всех крепче прибирать к рукам. Это очень трудная, щекотливая и, я бы сказал, малоприятная задача. Высшие руководители страны носятся с ними как с "писаной торбой" и как из рога изобилия сыплют им всяческие похвалы, звания и приглашения; а Каманин должен держать их в узде и быть готовым отвечать за то, что они перепьются на правительственном приеме и в хмельном угаре наговорят или наделают что-нибудь несуразное. Я должен объявлять космонавтам выговоры, задерживать присвоение званий и делать массу других неприятных для них вещей. Вместо того, чтобы все свое время отдавать делу, приходится заниматься глупостями и "сверху" и "снизу".

2 декабря, воскресенье. Дача "Заборье".

После вчерашней перепалки с Руденко я, по-видимому, очень сильно переволновался - не спал всю ночь. Да, здоровье начинает сдавать: усиливаются боли в сердце, начинает болеть голова, появилась раздражительность, быстро утомляется зрение.

Много думал о перспективах освоения космоса и о своей работе. Я убежден, что мог бы прожить еще 15-20 лет, если бы ушел сейчас в запас и поселился на даче. Но мне очень хочется самому проводить космонавта в полет на Луну. Осуществление такого полета станет реальным через 4-5 лет, думаю, что на этот срок меня хватит. Хватило бы и на большее время, но уж слишком много глупостей делает начальство (Руденко, Малиновский), а каждая глупость вредит любимому делу и портит мою, уже порядком испорченную, кровь.

В субботу перед концом работы еще раз заходил к Руденко и пытался уговорить его не тормозить ход приема в космонавты. Он не смог доказать мне разумность своего вмешательства в работу комиссии, но, как упрямый осел, остался при своем мнении. Я понял, что маршал обещал Королеву "навести порядок в работе комиссии", а Вершинину доложил, что он своевременно пресек "самоуправство" Каманина. Вершинин забыл, что он письменно доложил министру обороны 1 августа 1962 года: "Заканчиваем набор 20 космонавтов", а Руденко не помнит даже приказа министра о наборе в 1962 году шестидесяти космонавтов. Вот так у нас решаются большие дела.

3 декабря.

Вчера был в авиационном госпитале, беседовал с кандидатами в слушатели-космонавты. Полностью прошли медицинский отбор пока только десять человек. Все кандидаты с высшим образованием, шестеро из них летчики и четверо - инженеры. Короткову 39 лет, Сидоренко - 37, все остальные моложе 35 лет. Минут по 20-30 беседовал с каждым кандидатом. Ребята хорошие, и 8 из 10 могут быть приняты, а о Короткове и Сидоренко придется специально докладывать Главкому.

4 ноября.

Весь день просидел на партийном активе Министерства обороны, посвященном ноябрьскому пленуму ЦК. Малиновский выступил с докладом, мало чем отличавшимся от его же доклада на предыдущем активе. Предложений о перестройке Вооруженных Сил в докладе нет, и нет ни звука о космосе, есть лишь общие призывы усилить борьбу с ворами, взяточниками и укреплять дисциплину, повышать боеготовность. Актив проходил в Театре Советской Армии, присутствовало более 2 тысяч человек. Прения по докладу прошли очень вяло, выступило 14 человек (от ВВС - Кобликов). Ни один из выступавших не внес ни одного предложения. Была слабая попытка покритиковать Генштаб за мелкую опеку и параллелизм в работе с Главным штабом сухопутных войск. Маршал Ротмистров предложил объединить танковое и автотракторное управления. Приняли длиннющее постановление.

6 декабря.

Сегодня с 15 до 19 часов заседал президиум межведомственного Совета АН СССР по исследованию космоса. Я впервые участвовал в заседании как член Совета. Вел заседание Келдыш, присутствовали: Королев, Челомей, Янгель, Бушуев, Богомолов, Кузнецов, Ишлинский, Благонравов, Сисакян, другие главные конструкторы и академики, представители комитетов Совета Министров. От ВВС был я, от РВСН (Ракетные войска стратегического назначения - Ред.)- генералы Соколов и Керимов и от Генерального штаба - генерал Алексеев (начальник НТК Генштаба).

С докладом по первому вопросу повестки дня - о плане космических исследований на 1963-1964 годы - выступил Келдыш. Намечается 5-6 полетов на Луну с мягкой посадкой АМС, массой 100 килограммов, создание искусственного спутника Луны с целью - фототелепередачи на Землю полной карты Луны. Будут продолжены попытки облета и посадки АМС на Марс и Венеру. Планируются пуски двух космических зондов на 20 миллионов километров с возвращением их на Землю, запуски 10 "Зенитов", 10-12 "Востоков", 4-6 "Союзов", а также 10-12 спутников типа "Космос" - метеорологических, связных, телевизионных, гелиои геофизических. Программа большая, но она пока не обеспечена полигоном (один старт) и получением информации одновременно с нескольких спутников. Программа военных запусков не рассматривалась. Решили согласиться с представленным планом и добиваться его исполнения после рассмотрения в Военно-промышленной комиссии.

Потом были заслушаны четыре доклада о результатах полетов "Космосов". Собран очень богатый материал, определились методы исследований и необходимое приборное оборудование. Установлено, в частности, что искусственная радиация, возникающая в результате ядерных взрывов в космосе, уменьшается на порядок за 4 месяца, то есть в тысячу раз за год. Зафиксирована вспышка на Солнце 17 августа 1962 года (через два дня после посадки Николаева и Поповича).

Совет решил создать экспертную комиссию по "Союзу". Келдыш и Королев поддержали мое предложение: включить в состав четырех секций комиссии по одному космонавту и по одному инженеру от ВВС. Келдыш проинформировал собравшихся о том, что состоялось решение правительства о создании института АН СССР по космическим проблемам(Институт космических исследований - ИКИ Ред.)и особо подчеркнул, что главное направление его деятельности физические проблемы космоса, а не биология или конструирование.

Из разговора с Ивановским я узнал, что Смирнов и Королев готовят письмо Устинову о заказе 8 "Востоков". Только что у меня был полковник Боков из НТК РВСН и показал письмо за подписью Бирюзова, Вершинина, Судца и Горшкова. Четыре Главкома пишут, что на ближайшие 2-3 года потребуется 60 новых космонавтов. Они уже в десятый раз пересказывают мое предложение осуществить этот набор в две очереди. В письме указывается, что до 1965 года будет осуществлено 8-10 пусков одноместных и 7-8 пусков многоместных кораблей. Подводя итоги почти годовой борьбы за осуществление дополнительного заказа 10 "Востоков", я могу с удовлетворением отметить, что моя настойчивость побеждает упрямство министра обороны. Малиновский несколько раз отказывал в заказе "Востоков" Вершинину, он может еще раз отказать четырем Главкомам, и тем не менее 8-10 "Востоков" будут заказаны, и длительного перерыва в полетах пилотируемых кораблей не будет.

8 декабря.

Вчера и сегодня беседовал с генерал-майором авиации Одинцовым Михаилом Петровичем и представлял его маршалу Руденко и Главкому, как кандидата на должность начальника Центра подготовки космонавтов. Одинцов - дважды Герой Советского Союза, первый заместитель командующего Воздушной армией в Хабаровске. Я знаю его с лейтенантов, в 1942 году он служил в моей дивизии. Руденко и Вершинин согласились с кандидатурой Одинцова и приказали генералу Гудкову оформить его перевод, но Гудков и Миронов (из ЦК) против назначения Одинцова на новую должность из-за короткого срока его службы в Хабаровске, они могут сорвать этот перевод.

Новому начальнику ЦПК будет трудно заменить Карпова. Карпов создавал Центр, подбирал и сколачивал коллектив, готовил первых космонавтов. В Центре его все уважают и любят. Но дальнейшие перспективы развития пилотируемых космических полетов, создание орбитальных и воздушно-космических самолетов требуют резкого увеличения объема летной подготовки космонавтов, что вызывает необходимость иметь во главе Центра опытного организатора летной работы.

10 декабря.

Весь день провел в Центре подготовки космонавтов. Гагарин и Титов на сессии Верховного Совета, а Николаев и Попович сдавали сегодня высшую математику. Титов сдавал математику раньше них и получил оценку "отлично", а Николаев и Попович получили по тройке. Николаев говорит: "Все шло на четверку, но с последней задачей немного запарился". Приятно, что все ребята всерьез взялись за штурм академической программы, радуются успехам в учебе и переживают за свои промахи.

Занимался вместе с Карповым расстановкой офицеров Центра на должности по новому штату. Много новых должностей с категорией "капитан-майор" и окладом 100-130 рублей, но для 7-8 офицеров, которые получали по 200 рублей и имели штатные категории полковников, должностей нет. Примерно десять офицеров теряют в окладе от 10 до 30 рублей, причем, некоторые полковники будут на майорских должностях. В таком положении, в частности, оказался Герой Советского Союза Б.Б.Глинка.

11 декабря.

Проводил совещание по вопросам строительства жилых домов для космонавтов; в совещании участвовали генерал Строганов, полковник Хотимский, генерал Горегляд, строители, архитекторы. Решали, где строить, - в Чкаловской или строить новый городок рядом с ЦПК. Маршал Руденко против нового городка, а я - за новый городок. Совещание высказалось за строительство нового городока для космонавтов. Опять у нас с Руденко противоположные позиции, а затягивать решение этого вопроса нельзя: строительство восьмидесятиквартирного дома должно быть начато в 1963 году.

12 декабря. На сессии Верховного Совета сегодня выступил Хрущев с докладом о международном положении. Он много хорошего говорил о Югославии (маршал Тито был в Москве и слушал его доклад), беспощадно ругал Албанию и в сотый раз грозился подписать договор с восточными немцами. Нового в его выступлении ничего нет - сплошной крик души за мир и за коммунизм. Думаю, что оно будет воспринято с удовлетворением на Западе и плохо - в Албании и Китае. Хрущев умеет произносить речи, но жаль, что он не помнит их содержания. Лет 5-6 тому назад он десятки раз грозился догнать и обогнать Америку, а сейчас по сельскому хозяйству мы отстаем от США не меньше, чем тогда. Заклинаниями и речами не выращиваются злаки и не откармливается скот. Главный наш недостаток в сельском хозяйстве - отсутствие личной экономической заинтересованности у крестьян и связанная законами, постановлениями, бюрократией инициатива народных масс.

13-14 декабря.

Два дня провел на военно-научной конференции в академии Жуковского, посвященной вопросам военного использования космических летательных аппаратов. С докладами выступали маршал Красовский, генералы Покровский, Пугачев, Болховитинов, Микоян и другие. С заключительным словом выступил маршал Руденко. Было много интересных выступлений в прениях с предложениями по разработке квантовых генераторов, орбитальных самолетов, воздушного старта ракет и др. Болховитинов, в частности, утверждал, что расчетами доказано большое экономическое и военное преимущество орбитальных самолетов перед баллистическими ракетами при действии по стратегическим малоразмерным целям (подлодки, стратегические ракеты в шахтах и др.). Для поражения каждой из таких целей вместо 9 ракет потребуется лишь два орбитальных самолета. Конференция, в целом, прошла удовлетворительно, но в прозвучавших на ней докладах и выступлениях было много агитации за "военизацию" космоса и мало обсуждалось конкретных мероприятий. Необходимо уже теперь обсуждать и решать конкретные вопросы назначения, применения и оборудования различных космических летательных аппаратов.

16 декабря. Дача "Заборье".

Необычно теплый декабрь - за прошедшую неделю весь снег растаял. Сегодня три градуса мороза, приятный, солнечный воскресный день. Много гулял с Олей, ходили с ней на пруд смотреть, как мальчишки самодельными клюшками гоняют шайбу, следили за проходящими вдали электричками. Оля несколько раз просила: "Давай пойдем туда, где горизонт..." Я терпеливо разъяснял ей, что до горизонта не дойдешь и даже не долетишь, но она не слушала мои объяснения, больше доверяя своим глазам, и все твердила: "Дойдем! Вон он горизонт, около тех домиков..."

17 декабря.

Утром мы с Мусей возвращались с дачи автобусом и электричкой. Народу многовато, тесно, но мне эти поездки нравятся больше, чем в машине. Интересно, затерявшись в толпе, наблюдать за окружающими тебя людьми, слушать их разговоры. В штатском меня принимают за сельского интеллигента, и это никого из окружающих не связывает - будь я в генеральской форме, такого не было бы. В военном костюме я и сам чувствую себя как-то скованно, да и окружающие гражданские держатся с генералом несколько отчужденно и холодно.

До войны я всегда и везде гордился своей военной формой, а сейчас в форме генерал-лейтенанта авиации со звездой Героя Советского Союза и 22-мя орденскими ленточками я почему-то не ощущаю былой гордости за принадлежность к ВВС и за знаки высоких наград. Дело, по-видимому, не только в том, что я старею и мне надоело внимание и знаки уважения со стороны окружающих. Главное - в изменении отношения народа к нам, военным, и особенно к старшим офицерам и генералам. Основная масса советских граждан уже не считает нас "своими" людьми, вышедшими из народа и составляющими его гордость. На нас смотрят как на людей, стоящих где-то в стороне от народа или даже над народом. Что же произошло за 15-17 послевоенных лет, и почему так изменилось за это время отношение к офицерам и генералам?

Причина в том, что рядом указов правительства нас фактически "выделили" из народа. Высокие пенсии, наделение участками для дач, высокие оклады и другие привилегии сделали свое вредное дело. Многие из нас, военных, очень бездарно воспользовались предоставленными нам правами и преимуществами, "реализовав" их в пьянке, спекуляции, безделье... (дачи, машины и т.д.). Продаст яблоки из своего сада колхозник или рабочий - этого никто не заметит; сделает то же самое семья генерала - об этом будут говорить и писать как о разложении (и правильно!). Было несколько случаев, когда офицеры и генералы на своих машинах сбивали взрослых и детей. Случись такое с рядовым шофером - это только печальное происшествие, - но когда то же самое совершает офицер, оно получает другую оценку: "Разжирели, пьянствуют, завели свои машины и т.д.". Такие отдельные факты несколько раз смаковались газетами, и это сформировало соответствующее общественное мнение.

19 декабря.

Получил вчера шифр-телеграмму от нашего посла Михайлова. Он передает официальное приглашение от Сукарно Николаеву и Поповичу посетить Индонезию в январе 1963 года. Руденко против этой поездки, сейчас он за Главкома (Вершинин в отпуске) и может попортить мне нервы, но поездка все равно состоится.

Пришло сообщение от Келдыша: меня и генерала Холодкова включили в состав экспертной комиссии по "Союзу". Кроме нас, от ВВС в состав четырех секций этой комиссии вошли восемь космонавтов и четыре инженера. Будем надеяться, что нам удастся кое-что подправить в конструкции и оборудовании этого нового космического корабля.

20 декабря.

Два часа позировал скульптору Григорию Николаевичу Постникову, с которым я познакомился в Крыму, в Тесселях, где он лепил бюсты Николаева и Поповича. Последний ему не удался, а первый получился хорошо. Еще в Крыму Кербель и Постников несколько раз приставали ко мне, чтобы я согласился дать им несколько сеансов. Там, в Крыму, мне показалось, что они это делают не столько из интереса ко мне, сколько для того, чтобы "подмаслить" меня, и я категорически отказался позировать. Несколько позже, в Москве, Постников сообщил мне о решении Главпура организовать выставку к 45-й годовщине Вооруженных Сил и о полученном им задании сделать для выставки мой бюст как одного из первых Героев Советского Союза и первого Героя среди военных. Кербель также звонил несколько раз и просил заехать к нему, но я предпочел Постникова. Работа над бюстом идет успешно, сходство большое, а сам скульптор очень приятный человек. Постников был и остался влюбленным в Сталина, он болезненно переживает все упреки в его адрес. Он говорит: "Я не понимаю и никогда не пойму, как можно неполадки в сельском хозяйстве валить на Сталина, ведь прошло уже десять лет, как он умер. За эти десять лет нашего топтания на месте должны отвечать современные руководители".

Постников рассказал много интересного о посещении Хрущевым художественной выставки и о его последней встрече с литераторами. На выставке Хрущев, приближаясь к "творениям" абстракционистов, спросил: "Где эти педерасты?", а в заключение осмотра сказал: "Советскому народу такая мазня не нужна. Я с удовольствием посодействую авторам этих произведений в переезде на Запад, там их сумеют оценить". На встрече с литераторами очень смело выступил поэт Евтушенко. Обращаясь к Хрущеву, он сказал: "Меня очень удивляет, что вы на выставке спокойно отнеслись к культу вашей личности в ряде представленных там работ". Хрущев терпеливо выслушал это обвинение и не ответил на него. Он призвал литераторов изгонять абстракционизм и бороться за советский реализм.

Только что звонил Гостев из ЦК ВЛКСМ. Комсомол уже реализует последние указания вождя о борьбе с абстракционизмом: Гостев разыскивает Гагарина и Титова - он хочет, чтобы они вместе с большой группой известных комсомольцев подписали письмо в газеты с протестом молодежи против попыток извратить в искусстве и литературе советский реализм, скатывания некоторых авторов на позиции абстракционизма.

21 декабря.

Был у меня Попович, больше часа беседовали с ним о делах Центра, об учебе космонавтов и семейных делах. Марина добивается, чтобы ее взяли в кадры ВВС и дали возможность летать. Главком возбудил ходатайство о присвоении ей звания лейтенанта, но Главное управление кадров настроено отрицательно, да и командир полка, в который предназначается Марина, категорически возражает. Я пытался убедить Павла, что затея Марины с полетами едва ли разумна. В 32 года быть лейтенантом и вторым пилотом на Ил-14 - вообще незавидная участь для женщины, а для жены космонавта Поповича - тем более. Кроме того, Марине нужно было бы побольше уделять внимание семье и, особенно, дочери Наташе. Наташа очень развитая девочка, но у нее есть уже немало вредных привычек. Мне показалось, что Павел в душе согласен со мной, но ему трудно переубедить Марину - придется попробовать переговорить с ней.

Уже несколько дней Валентина Ивановна Гагарина лежит в клинике Вишневского, где ей вырезали аппендикс. Муся собирается сегодня или завтра ее навестить.

Сегодня мы с Мусей прошли в "Кремлевке" диспансеризацию. Все врачи существенных изъянов в моем организме пока не обнаружили. Сам я лучше врачей знаю, что на работе больше чем до 60 лет мне не дотянуть, а уходить в запас еще рано.

22 декабря.

Руденко "отмочил" очередной трюк. Два дня назад я заготовил письмо в ЦК КПСС за подписью Громыко (МИД), Ивашутина (КГБ) и Руденко (МО) по вопросу направления Николаева и Поповича в Индонезию по приглашению Сукарно. Подобных писем в ЦК Вершинин подписал несколько десятков, зная об этом, Руденко подписал и это письмо. Чистяков и Пушкин (МИД), докладывая письмо на подпись Громыко, по-видимому, забыли его предупредить, что есть решение ЦК о поездках космонавтов за границу, согласно которому ходатайство в ЦК представляют одновременно Министерство иностранных дел, Комитет государственной безопасности и Министерство обороны. Громыко, позабыв об имеющемся решении (или не зная о нем вообще - и такое бывает!), прочитал письмо, согласился с его содержанием, но подписывать не стал. Так же поступил и Ивашутин. Узнав об этом, Руденко отказался один подписывать письмо в ЦК и снял свою подпись на коллективном письме.

Только что звонил в Центр и наговорил кучу неприятностей Карпову и Гагарину. Всем космонавтам не раз объявлялось, что при выезде в Москву надо обязательно звонить в Главный штаб ВВС и сообщать свой маршрут. Вчера Попович был целый день в Москве, но к нам не зашел, и отыскать его не смогли. Сегодня повторяется то же самое - рано утром Попович с Мариной выехали в Москву, никому не сообщив маршрута поездки.

Заходил генерал-лейтенант Волынкин, его вызвал к себе маршал Руденко на "последний разговор", мотивом для которого послужил следующий эпизод. Королев обратился в ИАКМ с просьбой решить ряд проблем по теме "Союз". Волынкин поступил очень осторожно: он написал Руденко, что часть вопросов решается уже утвержденными планами, а на решение новых вопросов он просит визы Главкома (эту бумагу он предварительно завизировал у Холодкова, Бабийчука и Мишука). Королев и Волынкин поступили абсолютно правильно, а Руденко ведет себя неумно - его обидело, что Королев обращается прямо в институт, а не к нему, он закусил удила и сейчас один на один разносит Волынкина. Волынкин волевой генерал, и сегодня его разговор с маршалом наверняка закончится большим скандалом.

Генерал Горегляд разговаривал с полковником Жуковым из управления генерала Ловкова в Генштабе, у которого уже три недели лежит письмо за подписями четырех Главкомов (Бирюзова, Судца, Вершинина и Горшкова) с докладом о плане запусков ИСЗ на 1963-1964 годы и просьбой разрешить в 1962 году набрать не 60, как это записано в приказе министра обороны, а только 20 слушателей-космонавтов, с тем чтобы остальных 40 набрать в 1963 году. Данный документ, адресованный министру, до сих пор ему даже не доложен - это рекорд для военных бюрократов! Итак, Руденко подвел Вершинина, который еще 1 августа писал министру: "Пять женщин набраны в слушатели-космонавты и приступили к занятиям, а остальные 15 слушателей-космонавтов прибывают в ближайшее время". А оба они не выполнили приказ министра о наборе в 1962 году 60 космонавтов и тем самым затормозили дело освоения космоса. Может получиться так, что многоместные космические корабли будут готовы к полетам раньше (в 1964 году), чем мы подготовим для них экипажи (в 1965 году). Конечно, экипажи можно подготовить и быстрее, но только за счет снижения качества их подготовки.

28 декабря.

В 23:15 мне на квартиру позвонил секретарь ЦК КПСС Андропов и сообщил, что принято решение о вылете Поповича на Кубу через 2-2,5 часа. Сегодня днем мне официально сообщили, что делегация на Кубу вылетает в час ночи, но Попович полетит только 30 декабря. Но ночью все вдруг изменилось, и пришлось Поповича по тревоге отправлять на аэродром.

30 декабря.

Последний рабочий день 1962 года. Вчера весь день провел в Центре, рассмотрел и утвердил расстановку офицеров по новым штатам. Беседовал с Гагариным, он от имени всех космонавтов настаивает включить в план 1963 года 50 часов налета для каждого космонавта (из них 25 часов на истребителях). Программа на 1963 год получается очень напряженной: учеба в академии, 50 часов налета, подготовка и осуществление космических полетов, заграничные поездки и большая общественная деятельность - это в 2-3 раза больше нормальной загрузки офицеров. Беседовал я и с заместителем начальника Центра по летной подготовке инженер-полковником Азбиевичем. Он сильно обленился и ничего не понял из наших неоднократных разговоров. Сам Азбиевич ничего не делает, он может только перекладывать работу на других и бесконечно оправдываться. Пришлось освободить его от должности.

27 декабря генерал Волынкин "исповедовался" у Руденко ровно три часа. Они наговорили друг другу много "любезностей" и разошлись еще дальше, чем были до этой встречи. Руденко уделил три часа разносу начальника ИАКМ и не находит одного часа, чтобы рассмотреть и утвердить годовой план работы института.

31 декабря. Дача "Заборье".

Новый год всей семьей встречали на даче. К Леве(сын Н.П.Каманина Ред.)приехал в гости его близкий друг с женой. Для Оли устроили хорошую елку. Оба предновогодних дня стояли сильные морозы (до -25 градусов). На лыжах ходил только я, да и то не больше 30 минут.

1963 год.

Дорога в космос трудна, на пути будет много осложнений и неприятностей, но нужно делать все возможное для расчистки этого пути. Он нужен человечеству на века, а все наши возможные потери и неприятности легко забудутся, хотя для нас, еще живущих, они не безразличны.

1 января.

Новый год для нас начался с большой неприятности: объявилась "дочь генерала Каманина". Около часа дня к нам на дачу приехала молодая симпатичная женщина лет 23-25 и сказала, что хочет видеть меня и желает со мной поговорить наедине. Незнакомка назвалась Аллой Щукиной из Иванова. Ее мать, по словам Щукиной, очень хорошо меня знает по Борисоглебску. Есть, как она сказала, и карточка, на которой ее мать сфотографирована вместе со мной. На мой вопрос: "Где эта фотокарточка?" - Щукина ответила, что она находится в чемодане, который она оставила в подъезде нашего дома в Москве. На мой вопрос о фамилии ее матери, девушка назвала какую-то ничего не говорящую мне фамилию.

В Борисоглебске в 1929 году я был знаком только с Тосей Масловской. Мы дружили, встречались по воскресеньям, но дело не доходило даже до поцелуев. У моих товарищей по училищу тоже были знакомые девушки. Несколько раз мы всей компанией ходили гулять в городской сад, но я не помню, а может быть и не знал, их имен и фамилий. Я подумал, что может быть одна из этих девушек принимает меня за своего знакомого. Из разговора и ответов на мои вопросы я понял, что Алла Щукина хотела бы видеть во мне своего отца. Правда, она не решилась сказать об этом прямо, а делала туманные намеки на "хорошее" знакомство ее мамы со мной. Тогда я задал ей несколько вопросов. На вопрос: "Когда вы родились?" последовал ответ: "В 1937 году". А на вопрос: "Кто Ваша мать и где она сейчас?"-"Мама в городе Иванове, она замужем за командиром авиационного полка Кузнецовым, но он не родной мне отец. Я замужем, мой муж летчик, у меня есть сын". Я попросил Щукину показать паспорт - паспорта не оказалось. Спросил, есть ли у нее деньги на обратный проезд в Иваново, денег тоже не оказалось.

Было ясно, что передо мной сидит не совсем нормальный человек, хотя она производила в общем неплохое впечатление и никаких заметных отклонений от общепринятых норм поведения не обнаруживала. Я спросил ее: "Какая же все-таки цель вашего приезда в Москву - в такой большой праздник вы бросили мать, мужа, сына и поехали искать встречи с незнакомым вам человеком, - для этого должны быть какие-то веские причины?" "Я хотела посмотреть на вас, вы мало изменились. А разве нельзя посмотреть на Героя?" - ответила она. Я понял, что дальнейший наш разговор бессмыслен. Предложенные мной на дорогу десять рублей она охотно взяла, поблагодарила и обещала выслать деньги на мой служебный адрес.

На всех членов нашей семьи (особенно на Мусю и Леву) это посещение Щукиной произвело очень неприятное впечатление. Муся лучше других знает, что я уехал из Борисоглебска в 1929 году, а в 1934 году я там был всего несколько часов. Еще 30 лет тому назад я говорил ей, что в Борисоглебске у меня была единственная знакомая Тося Масловская, которой в то время было 16, а мне 20 лет, и что мои отношения с ней нельзя назвать иначе как неокрепшее знакомство. И тем не менее Мусю смутило появление Щукиной. Она бросила мне: "Почему ты всегда святой - со всеми все случается, а ты безгрешен?" Скажу откровенно, что меня больше всего укололо это сомнение жены. Муся знает меня 32 года, мы прожили хорошую и дружную жизнь, и при первой же серьезной проверке она все же усомнилась во мне. Я не удержался и сказал ей: "Я был бы очень рад встретить свою дочь или сына, но это, к сожалению, невозможно, так как, кроме Льва, у меня нет и не будет детей".

2 января.

Позвонил в Иваново, к телефону подошел подполковник Кузнецов. Я спросил его, знает ли он Аллу Щукину. Он ответил, что Щукина работает в батальоне аэродромного обслуживания, она жена офицера. Я спросил Кузнецова, каковы отношения между его женой и Щукиной. Щукина сказала мне, что ее мать замужем за Кузнецовым. Подполковник ответил, что, его жена Щукину совершенно не знает, и быть ее матерью не может, поскольку ей 34 года, а Щукиной 25 лет. Я рассказал Кузнецову о появлении Щукиной 1 января у меня на даче. Выслушав меня, подполковник сказал, что несколько дней тому назад Щукина обращалась к замполиту полка с просьбой выделить ей лучшую квартиру и назвалась "дочерью генерала Каманина".

Итак, Алла Щукина вовсе не больная шизофренией, а просто начинающая аферистка. Я попросил командира полка разобраться со всей этой историей и сообщить мне письменно результаты расследования.

4 января.

Маршал Руденко до 20 января ушел в отпуск. Вчера я был у Вершинина и легко его уговорил снять "вето" Руденко на набор космонавтов. 8 января проведу заседание мандатной комиссии и отберу пятнадцать новых космонавтов, а с февраля начнем с ними плановые занятия. Я доложил Вершинину, что письмо за подписью четырех Главкомов, адресованное Малиновскому, 20 дней лежало у полковника Жукова и министру не докладывалось. Только после моего звонка Ловкову письмо было доложено генералу армии Иванову, который дал на него совершенно невразумительный ответ. Главком уже не раз, по-видимому, получал от министра подобные "пилюли" и не особенно возмутился моим сообщением. Вершинин согласился с моим предложением написать в ЦК письмо за подписью Малиновского, Келдыша, Смирнова и Дементьева с просьбой разрешить набрать для обучения в ЦПК гражданских лиц (ученых, конструкторов и других специалистов) без призыва их в армию и с сохранением связей с производством или местом научной работы.

Горегляд сообщил мне, что сегодня Военный Совет ВВС будет рассматривать мою аттестацию на предмет представления к званию генерал-полковника. 23 февраля, в день 45-летия армии многие получат новые звания, но я думаю, что меня в этих списках не будет. Штатная категория моей должности "генерал-лейтенант", и кому какое дело, что я в течение 18 лет в звании генерал-лейтенанта занимал сначала должность с правами министра (председатель ЦК ДОСАВ), а затем должности командующего Воздушной армией и первого заместителя начальника Главного штаба ВВС (все эти должности имеют штатную категорию генерал-полковника - маршала), и только в 1960 году, когда я стал заниматься космосом, мне срезали штатную категорию и одновременно снизили на 70 рублей мой оклад. Не скрою, мне было бы приятно получить очередное воинское звание - я давно его заслужил. Я уже не удивляюсь головокружительному росту в званиях и назначениях многих наших военачальников (Епишев, Агальцов, Судец, Бирюзов и другие) и теперь с философским спокойствием встречу и новое звание, и отказ в его присвоении.

5 января.

Гагарин внезапно заболел - аппендицит. Вчера в клинике Вишневского ему сделали операцию, и Юрий чувствует себя вполне удовлетворительно. Николаев после укола (2 января ему делали профилактические прививки перед поездкой в Индонезию) тоже расхворался и 3 января не смог быть на встрече в Москворецком райкоме партии. Вместо него пришлось выступать мне и профессору Яздовскому.

7 января.

Беседовал с Вершининым по основным проблемам космонавтики. Я доложил Главкому, что 5 кораблей "Восток" в 1963 году будут построены (все распоряжения даны Устиновым, и Королев уже приступил к их постройке). От нас потребуется уточненный план использования всех семи кораблей (двух существующих и пяти строящихся). Такой план будут готовить Горегляд, Мишук и Бабийчук.

Рассказал я Вершинину и о наших расхождениях с маршалом Руденко в вопросе о роли и назначении Института авиационной и космической медицины. Руденко хочет сузить роль ИАКМ рамками узковедомственной организации, а я за то, чтобы институт решал не только задачи ВВС и МО, но и государственные задачи. Фактически институт рядом решений ЦК и правительства уже нацелен на такой объем задач, и сейчас тащить его назад было бы неумно и неэкономно (созданное растаскивать, а где-то вновь создавать), да нам никто этого и не разрешит. Сейчас в аппарате Устинова будет отрабатываться программа медико-биологических исследований в космосе на 5-7 ближайших лет. Предполагается создать межведомственную комиссию для руководства и координации работ в этом направлении, одновременно будут уточнены задачи ведомств и организаций. Пришло время сказать наше твердое слово: будем мы брать экологию или мы будем продолжать отпихиваться от нее. Главкому этот разговор явно не понравился. Он сказал, что доверяет Руденко и верит мне, но сам твердого мнения по этому вопросу не имеет и хотел бы в присутствии Руденко еще раз посоветоваться со специалистами.

8 января.

Более четырех часов заседали по отбору космонавтов, рассмотрели 25 кандидатов, признанных медицинской экспертизой годными для работы в качестве космонавтов. Из 25 признали неподходящими четверых: Короткова и Сидоренко (по возрастным ограничениям), Белоусова (из-за особенностей в состоянии его позвоночника) и Суворова (из-за склочного характера и погони за материальными благами). 15 человек приняли: летчики Г.Т.Добровольский, В.А.Шаталов, А.А.Губарев, А.П.Куклин, Л.В.Воробьев, А.В.Филипченко; штурман А.Ф.Воронов; инженеры А.Н.Матинченко, В.М.Жолобов, В.И.Гуляев, П.И.Колодин, Ю.П.Артюхин, Э.И.Буйновский, Л.С.Демин, Э.П.Кугно. Шесть человек зачислены кандидатами для очередного приема осенью 1963 года. Их можно было бы и принять, но Главком решил проявить осторожность - он помнит, что мы несколько раз докладывали о необходимости набрать в этом году не более 20 человек. Большинство из принятых слушателей имеют возраст 30-35 лет, у всех высшее образование.

9 января.

Можно кричать "Ура!" ; 7-8 месяцев борьбы за заказ новой партии кораблей "Восток" закончились полной победой. Постепенно Королев, Смирнов, Келдыш, Малиновский и Устинов переходили на нашу сторону. Особенно долго сопротивлялся Малиновский (по должности он должен воевать за нас, за космос, а он упорно воевал против). Только что позвонили из Генерального штаба и потребовали планы полетов на пяти кораблях "Восток" для обоснования заказа на их постройку. Планы эти я рассмотрел, завтра согласую их с Королевым и доложу Главкому. Вершинин передал мне по телефону, что ему позвонил Гречко и сообщил об утверждении генерала Одинцова начальником Центра подготовки космонавтов.

Договорился с С.П.Королевым о нашей очередной встрече. Я хочу согласовать с ним:

1) план и дату женского космического полета в марте-апреле 1963 года;

2) планы полетов "Востоков" на 1963-1964 годы (4-5 полетов в 1963 году и 2-3 - в 1964 году);

3) проект письма в ЦК КПСС за подписью Малиновского, Келдыша, Смирнова и Дементьева о приеме на обучение в ЦПК ВВС гражданских лиц из числа ученых и крупных специалистов без зачисления их в кадры армии и обучении без отрыва от научной работы.

Против направления такого письма в ЦК возражают Руденко и Рытов, но мне удалось убедить Вершинина в необходимости этого мероприятия, и надо быстро провести его, пока Руденко не вернулся из отпуска.

11 января.

Рано утром минут 40 беседовал с Вершининым. Главком подписал приказ о зачислении в ЦПК 15 слушателей-космонавтов, из них: один - из ВМФ, двое - из ПВО, четверо - из РВСН и восемь - из ВВС. Подписал Главком и письмо министру обороны с приложением проекта письма в ЦК КПСС о наборе гражданских лиц в ЦПК. Он хочет, чтобы я лично доложил письмо маршалу Гречко и рассказал ему поподробнее о наших космических задачах. Насколько я понял Вершинина, он хочет, чтобы Гречко мог поближе узнать меня и объем моих обязанностей - это будет иметь определенное значение при рассмотрении материалов на присвоение мне звания генерал-полковника. Маршал Гречко - председатель Высшей аттестационной комиссии, - и от его мнения, конечно, будет зависеть многое. Я на этой встрече не настаивал и не искал ее, хотя, постоянно хочется "просвещать" больших начальников в космических делах. Я знаю Гречко с 1943 года: под Житомиром мой штурмовой корпус более месяца помогал армии генерал-лейтенанта Гречко отбивать контрудар большой группы немецких танков. За 20 лет Гречко вырос в должности и в звании. Чувствуя поддержку со стороны Хрущева, он держится уверенно и авторитетно, но для меня он был и остался "пехотой", которая так много сделала в прошлой войне и так много портит в деле обороны в возможной новой войне.

Сегодня был в Подлипках у С.П.Королева. Выглядит он плоховато: усталый и вялый - неудача с лунником сильно его "потрепала". Завтра он собирается на 7-10 дней в Барвиху. Встретились мы с ним очень хорошо, и разговор наш один на один был на редкость продуктивным. Сергей Павлович одобрил и охотно завизировал письмо в ЦК по набору гражданских лиц, назвал отличной нашу программу на семь очередных полетов кораблей "Восток". Договорились о сроке предстоящего космического полета (апрель-май), о конкретной программе полета и его продолжительности. Сергей Павлович проявил готовность поддержать любой из трех наших вариантов:

1) полет одного корабля с женщиной на 1-3 суток;

2) групповой полет двух кораблей с женщинами на каждом с той же продолжительностью, суточный интервал между пусками, посадка парой;

3) смешанный вариант: первый корабль с космонавткой летает до трех суток, а второй - с космонавтом - стартует вслед за первым, спустя сутки-двое, и летает 5-7 суток.

Так как главная цель очередного полета - выведение на орбиту корабля с женщиной, есть смысл готовить и отстаивать второй вариант. Третий вариант наиболее сложен по подготовке, а первый прост и мало эффективен. Буду отстаивать необходимость одновременного полета двух женщин на двух кораблях.

12 января.

Вчера на парткоме ВВС я выступал с докладом о работе ЦПК и о нашей деятельности по освоению космоса. Присутствовали члены бюро парткома, секретари парткомов институтов, генералы Клоков, Волынкин, Мишук, Федоров, Горегляд и другие. За 30 минут я доложил о состоянии ЦПК, перспективах его развития и о работе аппарата ВВС по подготовке и осуществлению пилотируемых космических полетов. В прениях выступили девять человек, в заключительном слове я предложил в феврале-марте этого года заслушать и обсудить доклад на тему "Космос-ВВС" на пленуме парткома с задачей: добиться объединения и более эффективного использования усилий ВВС в освоении космоса. Партком принял решение о подготовке такого пленума.

Более часа беседовал с заместителем Главкома по боевой подготовке генерал-полковником С.И.Мироновым. Сергей Иванович - милейший человек, формально он мой начальник, но фактически, минуя его, я подчиняюсь маршалу Руденко и Главкому. В свое время Миронов хотел сохранить хотя бы видимость своего участия в руководстве работами ВВС в области космонавтики, но оба маршала "отжали" его от космоса, и он занимается только фронтовой авиацией. Миронов, как и большинство офицеров и генералов ВВС, не любит Руденко, Брайко и Пономарева - эта троица приносит мало пользы авиации. Миронов высказывается за пересмотр кадрового состава центрального аппарата ВВС и Министерства обороны.

15 января.

Говорил по телефону с Одинцовым, сообщил ему о решении ЦК КПСС и о приказе министра обороны по назначению его на должность начальника Центра подготовки космонавтов ВВС. Этим же решением ЦК эта должность введена в номенклатуру ЦК. Обстановка в семье у Одинцова сейчас очень сложная: жена только что легла в больницу рожать. Я посоветовал Одинцову не торопиться с отъездом из Хабаровска до выяснения положения с женой. Он решил до конца января задержаться в Хабаровске и использовать это время на прохождение летной медицинской комиссии.

Вчера и сегодня беседовал с генералом Бабийчуком по поводу присвоения генеральского звания полковникам медицинской службы Карпову, Яздовскому и Исакову. Бабийчук за Карпова и Исакова, но категорически против Яздовского. Сегодня он говорил с Главкомом, и тот ему сказал: "Военный Совет все представления на генеральские звания рассмотрел и в ближайшее время этим вопросом заниматься не будет". Несколько дней назад, беседуя с Вершининым, я убедил его в необходимости рассмотреть материалы на Карпова и Яздовского, но прошло несколько дней, и решение изменилось. Очень хорошо известно, что решение начальства зависит от того, как и кто ему доложит. Думаю, что своим докладом Главкому Бабийчук подложил "большую свинью" своим подопечным полковникам. По этому вопросу, кроме Главкома, я говорил и с Мироновым, который согласился утвердить представление полковников-медиков на генеральские звания; но сейчас, после отказа Главкома, рассмотрение этого вопроса на Военном Совете, даже при поддержке Миронова, не будет иметь практической ценности.

Заходил подполковник Попович, 13 января он прилетел с Кубы на Ту-114 рейсом Гавана-Москва без промежуточной посадки (14 часов полета). Попович рассказал о встречах на Кубе много интересного. Сегодня в "Красной звезде" есть его статья об этой поездке. Я сообщил ему о решении ЦК КПСС - послать в Индонезию одного Николаева. Павел высказал мнение, что лучше было бы поехать вдвоем, но на поездку в Индонезию он не претендует. Из его рассказа о пребывании на Кубе в составе большой советской делегации я понял, что космонавтам следует ездить за рубеж самостоятельно - это лучше в смысле пропаганды космонавтики, и избавляет от многих организационных недоразумений. На Кубе везде встречающие приветствовали Поповича и забывали о других членах и даже руководителе делегации. 18 января Ленинград празднует двадцатую годовщину прорыва блокады, и обком просит прислать туда хоть одного космонавта. Решил направить в Ленинград на 3-4 дня Поповича. Дал ему задание побывать у писателей, в школе-интернате, на заводах и в воинских частях.

Звонил Постников, он сообщил, что мой бюст в гипсе уже готов, и просил заехать и посмотреть. Несколько раз звонил Л.Е.Кербель, он тоже хочет сделать мой скульптурный портрет. Я отказал ему из-за большой занятости. Только что позвонил Александр Иванович Тодорский, он собирается выступать по радио в день столетия К.С.Станиславского и хочет упомянуть о нашей встрече с Константином Сергеевичем в 1937 году у него на квартире (я тогда был слушателем, а Тодорский начальником академии имени Жуковского). О нашей встрече со Станиславским написана картина; она была на выставках, о ней писали в газетах (речь идет о картине В.П.Ефанова "Встреча слушателей Военно-воздушной академии имени Н.Е.Жуковского с артистами Театра имени К.С.Станиславского" - Ред.) .

17 января.

Более часа инструктировал Николаева по его предстоящей поездке в Индонезию. Рассказал ему о повадках и приемах западных обозревателей и фотокорреспондентов. Обсудили с ним около полусотни наиболее вероятных вопросов на пресс-конференциях и возможные варианты ответов на них, объяснил ему ошибки Поповича на Кубе (" Мы будем помогать Кубе не только на Земле, но и из космоса", "Мир скоро узнает имя первой космонавтки" ), которые ловко используют американские корреспонденты.

Вершинин рассказал мне о своем разговоре с маршалом Гречко по поводу набора в космонавты ученых из числа гражданских лиц. Гречко отказался подписать письмо в ЦК и сказал: "Мы будем набирать в космонавты только молодых крепышей из военных, нам не нужны хлюпики из гражданских ученых". Вот так понимает задачи освоения космоса первый кандидат в министры обороны. Захаров и Малиновский могут подкрепить эти доводы только матом. Итак, руководство Министерства обороны против допуска ученых и конструкторов в космос - предстоит опять (в который уж раз!) упорная и длительная борьба. Впрочем, я глубоко убежден, что глупость руководства МО в этом вопросе настолько очевидна, что ему и без борьбы через некоторое время придется отказаться от своих "идей", - жаль только терять впустую много времени. Осенью этого года мы все равно примем в число космонавтов 10-12 гражданских ученых и специалистов.

18 января.

Е.А.Карпов и В.А.Смирнов доложили о своем участии в работах экспертной комиссии по "Союзу". Смирнов предлагает настаивать на следующем:

1) обязательно иметь скафандр на каждого члена экипажа;

2) хотя бы как-то обозначить попытку использовать аэродинамические силы для управления кораблем при спуске;

3) предусмотреть возможность катапультирования экипажа в аварийной ситуации.

Королев и все его помощники категорически возражают по всем трем позициям. Обсудив с космонавтами и членами НТК ВВС эти вопросы, мы решили настаивать только на наличии скафандров, а от использования аэродинамических сил, требующего наличия у корабля небольших крыльев, и от обеспечения аварийного катапультирования сочли возможным отказаться. Споры по двум последним позициям только затянут осуществление проекта, да и в ОКБ Королева на данной стадии развития космонавтики эти предложения просто не осуществимы. Два-три дня назад представители ЦПК и офицеры части генерала Холодкова были у Челомея и знакомились с ходом проектирования ракетоплана; пока ничего нет даже на бумаге, кроме заверений дать в феврале эскизный проект. Челомей уже больше двух лет работает над этой тематикой, в январе 1961 года мы с Главкомом были у него - тогда он обещал нам многое, - но ничего из обещанного не выполнил. Реальными космическими кораблями на ближайшие 3-5 лет будут корабли Королева, и только его - все остальное вряд ли продвинется за рамки эксперимента.

19 января.

Был у Главкома, доложил ему о том, что сегодня в 22:00 на специальном самолете Ил-18 майор Николаев и сопровождающие его лица вылетят в Индонезию. Заходил ко мне Яздовский и рассказал о настроениях в институте и о комиссии маршала Москаленко, проверяющей его деятельность. Комиссия собирается записать в акте проверки, что институт не выполняет решений партии и правительства и недостаточно твердо отстаивает свои программные позиции перед руководством ВВС.

21 января.

Более трех часов вместе с генералами Мишуком, Холодковым и группой офицеров ВВС работали в ОКБ-1. Константин Петрович Феоктистов и другие инженеры и конструкторы доложили нам основные данные, назначение и принципы использования космического корабля "Союз". Главная идея "Союза" осуществление стыковки на орбите с целью обеспечения длительных полетов научного и военного назначения. В комплекс "Союз" входят три составные части:

1) трехместный космический корабль 7К (массой 5,5 тонн) с бытовым отсеком и спускаемым аппаратом;

2) ракета 9К (общей массой 18 тонн) с двигателями и запасом топлива для маневрирования корабля на орбите и доразгона его до второй космической скорости (тяга основного двигателя - 0,45 тонны, а двигателей ориентации от одного до десяти килограммов; масса топлива при полной заправке баков ракеты составляет 14 тонн; для полной заправки необходимы четыре стыковки с танкерами;

3) танкер 11К (массой 5 тонн) для доставки на орбиту двухкомпонентного топлива.

Проектом предусматривается, что комплекс "Союз" должен функционировать на круговой околоземной орбите высотой 250 километров в течение трех лет со сменой экипажей, дозаправкой, проведением профилактического ремонта и заменой агрегатов. Ресурсы корабля 7К позволяют осуществить полет на удаление до 400 тысяч километров (пилотируемый облет Луны). Разрабатываются и военные варианты корабля: "Союз-П" (перехватчик) и "Союз-Р" (разведчик).

Установленные на корабле бортовые средства поиска, обнаружения и сближения (массой 400 килограммов) обеспечивают полностью автоматическую без участия экипажа - стыковку на орбите, но предусматривается и ручное (визуальное) управление процессом стыковки с расстояния 300 метров. Спуск корабля с орбиты - неуправляемый; ОКБ-1 категорически отвергает использование на "Союзе" каких-либо крыльев. Чтобы не задерживать решение главной проблемы - стыковки в космосе, - ВВС вынуждены снять свои предложения об установке на корабле "крылышек". Посадка спускаемого аппарата осуществляется с помощью парашютно-реактивной системы, при этом скорость спуска на парашюте не превышает 10 метров в секунду, а скорость в момент приземления при нормальной работе тормозных двигателей равна нулю. Индивидуальные парашюты и скафандры для членов экипажа не предусматриваются: рекомендации ВВС о необходимости иметь на "Союзе" скафандры остались нереализованными.

В целом проект производит хорошее впечатление, но его разработка затягивается, и первый одиночный (без стыковки) полет корабля 7К может состояться не раньше второй половины 1964 года. Мы оказались тысячу раз правы, упорно настаивая на продолжении строительства "Востоков". Космонавты, инженеры, врачи и другие специалисты ВВС активно участвуют в работах по созданию "Союза". Это участие положительно оценивается С.П.Королевым, и его необходимо еще больше активизировать.

22 января.

Весь день провел в Центре подготовки космонавтов. Разобрал с Карповым и его ближайшими помощниками (Яковлев, Никерясов, Никитин, Глинка, Черкасов и другие) все вопросы учебного процесса на 1963 год. В этом году в Центре будут работать четыре группы космонавтов и две группы слушателей-космонавтов (у каждой группы своя особая программа).

Первую группу, космическую, образуют космонавты-женщины: Соловьева, Пономарева, Терешкова и Еркина. Главная задача группы: подготовить и осуществить групповой женский полет на двух кораблях "Восток" продолжительностью до трех суток.

Во вторую группу, космическую, входят космонавты-мужчины: Комаров, Быковский, Волынов. Главная задача группы: подготовить и осуществить на "Востоках" 2-3 одиночных длительных полета (на 5 и более суток) во второй половине 1963 года.

Третья и четвертая группы, академические, в одну входят Гагарин, Николаев, Титов, Попович, а в другую - все остальные нелетавшие космонавты: Нелюбов, Шонин, Хрунов, Заикин, Горбатко, Филатьев и другие.

Пятую и шестую группы образуют слушатели-космонавты: 7 летчиков и 8 инженеров.

Таким образом, на 1 февраля 1963 года в ЦПК будут готовиться к космическим полетам 20 космонавтов и 15 слушателей-космонавтов.

Рассмотрели с руководством Центра и многие другие вопросы. Долго совещались по вопросу строительства квартир для слушателей и постоянного состава, многое еще нужно сделать для улучшения размещения солдат.

23 января.

Около четырех часов обсуждали наши замечания по "Союзу". Присутствовали генералы Мишук, Иоффе, Бабийчук, Горегляд, Холодков, полковники Яздовский, Карпов, Терентьев, Момзяков и другие - всего более 20 человек. Пришли к единогласному решению: настаивать на необходимости иметь на борту корабля скафандры (или легкие защитные костюмы) и создании условий для наблюдения за куполом парашюта и Землей при спуске в атмосфере. Решили не настаивать на установке катапультных устройств и применении крыльев для управляемого спуска.

28 января.

Представил маршалу Руденко и генерал-полковнику Миронову прибывшего из Хабаровска генерал-майора авиации М.П.Одинцова.

В 15 часов в ЦПК собрали весь офицерский состав. Я представил Одинцова как нового начальника Центра, объяснил необходимость этого назначения. От имени командования ВВС поблагодарил Карпова за его труды и выразил удовлетворение его согласием остаться в Центре и работать первым заместителем начальника ЦПК. Одинцов очень коротко доложил о себе: летает с 1938 года, закончил войну в должности заместителя командира полка, после окончания Военно-политической академии и Академии Генерального штаба командовал полком, затем дивизией, служил заместителем командующего 48-й Воздушной армии по боевой подготовке, в ЦПК прибыл с должности первого заместителя командующего Воздушной армией.

Мне показалось, что общее впечатление, произведенное первым появлением Одинцова, благоприятное. Будем надеяться, что Центр будет работать под новым руководством не хуже, а лучше. А вообще-то было немного грустно, больно и обидно за Карпова. В тысячу раз было бы правильней присвоить Карпову звание генерала, официально назначить его на должность первого заместителя ЦПК, а уже затем представлять коллективу Центра его нового начальника, но сделать это не удалось из-за близорукости и мелочности Генштаба и беззубости руководства ВВС.

30 января.

Руденко вчера сказал мне, что опытно-экспериментальный завод Института авиационной и космической медицины берется построить к концу 1963 года центрифугу, и спросил, почему мы не заказываем такую центрифугу для подготовки космонавтов. Я сказал ему, что готовность завода взяться за строительство центрифуги для меня полная неожиданность и что я совсем не уверен, осуществимо ли это благое намерение. В 1960-1961 годах вся подготовка космонавтов осуществлялась на одной-единственной в стране центрифуге в авиагоспитале в Сокольниках (радиус - 3,5 метра, перегрузки до 10 единиц, сделана немцами более 20 лет тому назад). В 1961 году закуплена в ФРГ и установлена на заводе № 918 у Алексеева центрифуга радиусом 8 метров. В 1962 году закуплена в Швеции и установлена в ИАКМ центрифуга радиусом 7,5 метров. Мы уже три года через ЦК КПСС и Совет Министров добиваемся, чтобы они обязали ГКАТ построить центрифугу радиусом 16 метров (на днях вышло постановление Совета Министров о постройке такой центрифуги в 1967 году). В сложившейся обстановке смелое предложение завода показалось мне легкомысленным.

Сегодня я вместе с Одинцовым, Яздовским и Ребровым был в институте и на заводе. Выяснилось, что завод до конца этого года может изготовить центрифугу радиусом 4,2 метра для проведения испытаний на животных с перегрузками до 40 единиц. Завод имеет конструкторское бюро, состоящее из 90 человек; конструкторы закончили отработку всех чертежей центрифуги для животных и со второй половины этого года могут приступить к разработке новой центрифуги для тренировки космонавтов. Завод берется сделать центрифугу радиусом 7 метров и закончить ее изготовление в 1964 году. Я поставил перед коллективом завода задачу: сделать советскую центрифугу лучше немецкой и шведской. Радиус центрифуги можно уменьшить до 5 метров, но при этом перегрузки не должны быть меньше 20 единиц. Руководство завода и конструкторы обещали справиться с этой задачей.

31 января.

Вчера от Устинова позвонил Олег Генрихович Ивановский и задал мне вопрос: "К какому полету вы готовите девушек-космонавтов?" На мой ответ: "К групповому женскому космическому полету" - он расхохотался и сказал, что у него сидит представитель от Л.В.Смирнова - председателя Государственной комиссии по пуску космических кораблей с бумагой, в которой изложено предложение Смирнова: из двух имеющихся "Востоков" один использовать для полета женщины, а другой поставить в музей. Ивановский добавил, что вопрос о постройке в этом году еще четырех кораблей "Восток" не решен по вине Королева. На последнем заседании ВПК он увязал заказ на строительство кораблей с принятием их на вооружение ВВС, и это задержало принятие решения. Ивановский опасается, что "начинка" для четырех кораблей, которые уже строит Королев, будет готова не раньше августа этого года. Я сказал Ивановскому, что вся эта волокита - последние вспышки уходящей грозы и корабли "Восток" будут построены. Плохо, конечно, что из-за волокиты и бюрократизма (прежде всего Малиновского и Генштаба) мы потеряем еще несколько месяцев, но это не может иметь решающего значения. Я обещал Ивановскому послать Устинову письмо Вершинина с докладом о готовности к первому космическому полету женщины к 20 марта 1963 года и с предложением ВВС готовить групповой женский полет продолжительностью до трех суток. Сегодня же мы отослали это письмо Устинову.

Вершинин и Фурцева подписали сегодня письмо в ЦК КПСС с просьбой разрешить начать съемки фильма, посвященного первому женскому космическому полету. Я дважды говорил с Екатериной Алексеевной Фурцевой по этому вопросу, она делает все возможное, чтобы устранить бюрократические рогатки на пути создания кинофильмов о космосе.

1 февраля.

Вчера восемь часов отсидел на отчетно-выборном партийном собрании в ЦПК. На собрании было более 80 коммунистов, в том числе: Гагарин, Титов, Одинцов, Бабийчук, Яздовский, Крышкевич, представители парткома ВВС и Главного политического управления.

Отчетный доклад полковника Антощенко был розоватым и длинноватым, без критики недостатков в работе. В прениях выступили 12 человек. Как всегда, хорошо выступил Карпов, который хотя и переживает свое смещение на вторую роль в Центре, но держится и работает, как подобает коммунисту. Гагарин в своем выступлении обратил внимание на серьезные недостатки в воспитательной работе с солдатами и сержантами, рекомендовал отказаться от практики засылки в Центр солдат-штрафников, не оправдавших себя в работе испытателями в ИАКМ. Яздовский рассказал о перспективах биологических экспериментов в космосе и указал на необходимость глубже и энергичнее работать над экологическими проблемами. Были выступления с предложениями о строительстве гидробассейна, о закупке и установке шведской центрифуги, о строительстве специального жилого городка для космонавтов рядом со служебными помещениями Центра. Правильно был поднят и вопрос о необходимости иметь твердый государственный план космических полетов. Я объявил собранию о решении командования ВВС не закупать шведскую центрифугу для Центра, а силами экспериментального завода построить к концу 1964 года свою, советскую. Согласились, что отсутствие государственного плана полетов - большая для нас неприятность, - и что руководители ВВС должны всеми мерами добиваться утверждения такого плана (в ВВС есть план на десять полетов в 1963-1964 годах).


Я поставил перед коммунистами ЦПК три главные (кроме высокого качества подготовки космонавтов к полетам) задачи:

1) осваивать стыковку на орбите;

2) участвовать в создании космических кораблей с управляемым спуском;

3) глубоко изучать возможности военного применения космических аппаратов и внедрять в практику каждого полета элементы боевого применения.

30 января Герман Титов выступал на Краснопресненском металлургическом заводе. При поездке на завод у него была неприятность с милицией. Титов нарушил правила рядности машин, милиционер ему свистел, но Герман продолжал движение. Возмущенный "неповиновением" Титова милиционер остановил его машину и потребовал, чтобы он следовал с ним в милицию. Секретарь парткома завода, ехавший с Титовым, пытался объяснить милиционеру обстановку: огромный коллектив завода ждет Титова - не может он сейчас идти в милицию. Но представитель власти настаивал на своем - пришлось Титову оставить машину и пойти на завод пешком. Правда, пока он выступал, приехал начальник районной милиции, извинился за грубость милиционера и пригнал машину. Титов тоже виноват в этом недоразумении; не соблюдал рядность, не обратил внимание на свистки милиционера, не имел при себе документов или не захотел их показывать.

2 февраля.

Иногда, по дороге на работу, я хожу пешком от Академии Фрунзе до Главного штаба ВВС: 15-минутная прогулка хорошо освежает. Сегодня на такой прогулке я встретил генерала Г.И.Яроцкого, бывшего начальника штаба пятого штурмового авиакорпуса во время войны. Он работает преподавателем Академии Генерального штаба и пишет докторскую диссертацию на тему "Авиация в локальной войне". После разговора с ним у меня возникла мысль о написании книги "Война и космос". Пожалуй, из всех наших военных я располагаю самыми большими возможностями для работы над такой темой, и было бы глупо не использовать их. Тяга к перу у меня есть, но столько больших практических дел, что времени на "теоретические забавы" не остается. Вот и сейчас часы уже бьют девять, и через минуту-другую завертится чертово колесо текучки десятки людей, сотни звонков и поток бумаг ни на минуту не отпустят до конца рабочего дня.

3 февраля.

Вчера ВВС, ЦК ВЛКСМ и ДОСААФ провели в Политехническом музее встречу ветеранов авиации с молодежью, зал был переполнен, у подъездов были толпы народа. На встречу прибыли маршалы: Астахов, Скрипко, Савицкий, генералы: Байдуков, Покрышкин, Коккинаки, Беляков, Таран, Полынин, Одинцов и многие другие. Из космонавтов был только Попович. Титов - в Киржаче на парашютных прыжках, а Гагарину я разрешил не приезжать на эту встречу. Я выступил первым и после выступлений Покрышкина и Марины Чечневой незаметно ушел. Одинцов мне рассказал, что Попович опять выступил не очень удачно. Он заявил: "Николаеву теперь трудно будет жениться", - не пояснив, что именно он имеет в виду (могут подумать о неблагоприятном влиянии на Николаева условий космического полета).

Весь день готовился к военно-теоретической конференции Министерства обороны, которая состоится 5-6 февраля. Внимательно прочитал доклады Захарова, Вершинина, Судца, Горшкова, Чуйкова, Баграмяна.

5 февраля.

На военно-научную конференцию я не поехал. Руденко и Вершинин приказали мне с генералом Мишуком ехать к 12 часам в аппарат Устинова и попытаться там добиться согласованности по заказу "Востоков" и принятии их на вооружение ВВС.

Заходил майор Николаев, доложил о поездке в Индонезию. Подробности о ней я уже знал из доклада полковника Аристова и из шифровок посла Михайлова. Я сказал Николаеву, что Сукарно, Михайлов и командование ВВС довольны результатами его визита в Индонезию, и предложил ему готовиться к поездке в Бразилию. Сегодня майора Николаева приглашает на ужин маршал Малиновский: формально это приглашение министра, а фактически - его жены Раисы Яковлевны. Малиновские в марте собираются поехать в Индонезию, и встреча устраивается под предлогом ознакомиться с этой страной по рассказам Николаева. Но я думаю, что у Раисы Яковлевны есть и другие мотивы для встречи: Николаев холостяк, а у министра взрослая дочь Наташа, которая очень благосклонно относится к космонавтам. Вообще такой брак мог бы быть полезным для космонавтики, о чем я дал понять Николаеву в шутливой форме.

7 февраля.

Вторую половину дня 5 февраля и весь день вчера слушал доклады и выступления на военно-научной конференции Министерства обороны. Присутствовали все маршалы, командующие округами, армиями и генералы, им равные, из Генштаба и Главных штабов видов Вооруженных Сил. Маршал Захаров прочитал хороший доклад "О характере и первоначальном периоде термоядерной войны". Главное в докладе - решающее значение термоядерного оружия и стратегических ракет, война не будет затяжной, особое значение первых мощных ударов. Основное содержание доклада правильное, но нет решительных рекомендаций по организационному оформлению новых идей. Было бы логичным такое решение: неуклонно усиливать ракетные войска и постепенно (по мере наращивания количества и мощи ракет), сокращать другие виды вооружения. Чуйков, Крылов и Лучинский яростно защищали пехоту.

8 февраля.

Вчера во второй половине дня на конференции выступил маршал Малиновский. Чего-либо нового в нашу военную доктрину и военное искусство министр своим выступлением не внес, он лишь подтвердил основной тезис доклада Захарова о решающем значении первых массированных ракетно-ядерных ударов. Учитывая возможности возникновения локальных войн без применения ядерного оружия (Южный Вьетнам), а также необходимость и в термоядерной войне добивать остатки войск противника и закрепляться на занятой территории, Малиновский высказался за сохранение и развитие всех видов Вооруженных Сил.

Сегодня Главный маршал авиации Вершинин сделал доклад об итогах боевой подготовки ВВС за 1962 год и задачах на 1963 год на сборах командующих воздушными армиями и ВВС округов. Доклад продолжался два часа, Вершинин дал подробный анализ состояния боевой подготовки, боеготовности и аварийности в ВВС. 1962 год был годом дальнейшего усиления ВВС (в частях стало больше МиГ-21, Су-7, Як-27 и другой новой техники) и снижения аварийности на 20 процентов по сравнению с 1961 годом. Впервые в отчетно-итоговом докладе Главкома фигурировали космонавты: Главком упомянул о первом групповом полете Николаева и Поповича, о первых экспериментах по боевому применению космических кораблей и завершении нового набора космонавтов. Завтра будут выступления с мест, а сегодня все руководство ВВС и командующие армий уехали на Главный военный совет, который проводит уже третье заседание.

Гагарин сегодня рано утром уехал на автомашине в Горький. Я ему разрешил ехать только с шофером и не больше, чем на два дня. Гагарин хочет помочь своим землякам-избирателям в ремонте автотранспорта и получении автозапчастей. Я посоветовал Юре не превращать себя в толкача, но у него очень большое желание помочь землякам, и он настоял на поездке. С просьбой разрешить поездку в Харьков обращался и подполковник Попович, но я ее не разрешил. Просьбу Поповича (он хотел поехать на свадьбу друга) Главком охарактеризовал как большую нескромность.

11 февраля.

Более часа был у Руденко. Пытался установить с ним "контакт", но только лишний раз убедился, что это бесполезное занятие. Руденко не решал и не решает ни одного вопроса - он может только запрещать, да и то не всегда. Был Титов, он собирается слетать на родину, и я разрешил, а Руденко запретил этот полет. Сегодня Главкома целый день нет на месте, но завтра он наверняка одобрит мое решение: Титов летит к избирателям, и у нас нет никаких оснований его задерживать, однако, Руденко до этого нет никакого дела. Я сегодня докладывал ему шесть вопросов и ни на один из них не получил решения. Его стандартный ответ: "Докладывай Главкому", - обеспечивает ему спокойствие, здоровье и долголетие. Я иногда завидую такому спокойствию, но чаще я глубоко возмущаюсь им и горжусь тем, что меня "зажигают" не только большие, но и мелкие повседневные дела.

12 февраля.

Руденко опять остался "с носом". Главком разрешил отпустить Титова к избирателям, хотя я и доложил ему о несогласии Руденко с моим решением. Итак, еще одна победа над Руденко, таких побед уже много, но это пирровы победы. Я знаю, что маршал все больше и больше озлобляется на меня и хотя сейчас он вынужденно терпит мое "самовольство", может в подходящих условиях крепко "насолить" мне. Сегодня я прочитал свою аттестацию за 1962 год. Генерал-полковник Миронов написал очень хорошую аттестацию с выводом: должности вполне соответствует, достоин присвоения звания "генерал-полковник". Аттестационная комиссия во главе с Руденко, а затем и Главком утвердили аттестацию. Спасибо за благие намерения, но я уверен, что "генерал-полковника" мне не дадут.

Провел совещание с представителями промышленности, ГКНИИ, ЦПК и Института авиационной и космической медицины по вопросу о комплексной трехсуточной тренировке женщин-космонавтов в тепловом макете корабля "Восток". Алексеев и Воронин изъявили согласие принять участие в проведении тренировки и обещали помочь институту в оборудовании кораблей.

Главком вчера был у Челомея и встречался там с Н.С.Хрущевым. Ссылаясь на слова Хрущева, он сказал мне: "Как дела с заказом "Востоков" ? Если этот вопрос еще не решен, будем писать в ЦК". Я ответил, что "Востоки" будут строиться, но не решаются вопросы организации эксплуатации кораблей. Для того, чтобы ВВС взяли на себя приемку, испытания и организацию пуска кораблей, требуется создать подразделение с численностью 180-200 офицеров. После такого заявления Главком сразу "скис". Меня поддержал генерал-полковник Рытов, но и его выступление не убедило Вершинина в необходимости срочных и решительных мероприятий.

13 февраля.

Сегодня получил очень хорошее решение ВПК. Почти год боролся я с дюжиной министров (в том числе и с Малиновским), категорически возражавших против постройки "Востоков". Приятно победить целую кучу "больших и высоких" бюрократов и получить, наконец, документ следующего содержания.

"Решение ВПК при Совете Министров СССР.

№ 24 от 8 февраля 1963 года.

"Об изготовлении объектов "Восток".

Комиссия Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам, рассмотрев предложения Вершинина, Смирнова и Келдыша о продолжении медико-биологических исследований в условиях космического пространства с помощью космических кораблей "Восток", решила:

1. Считать целесообразным продолжение в 1963 году медико-биологических исследований в условиях космического пространства с помощью космических кораблей "Восток".

2. Обязать ГКОТ совместно с Государственными комитетами по авиационной технике, радиоэлектронике, автоматизации и машиностроению, Министерством обороны, Всероссийским и Украинским совнархозами в двухнедельный срок разработать и представить на утверждение согласованный план-график изготовления в первом полугодии 1963 года четырех кораблей "Восток" и носителей к ним.

3. Поручить ГКОТ, ГКАТ, Государственному комитету по радиоэлектронике, МО СССР, АН СССР и Академии медицинских наук в двухнедельный срок проработать вопрос о возможности увеличения длительности полетов пилотируемых космических кораблей "Восток", предусмотренных настоящим постановлением, до 10 суток и в варианте с животными до 30 суток. Заключение представить в ВПК.

4. Поручить ГКОТ, Совету обороны, СО, АН СССР с привлечением заинтересованных ведомств в месячный срок разработать и представить в ВПК программу работ по освоению космического пространства с помощью пилотируемых космических объектов на ближайшие два года, обеспечивающую безусловное преимущественное положение СССР в данном направлении.

Д.Устинов".

На документе имеются резолюции:

"Руденко. Организовать исполнение, лично руководить и контролировать. Вершинин. 12.2.1963 г."

"Каманину, Бабийчуку, Холодкову. Совместно с институтом и ЦПК подготовить соображения по пункту № 3. Срок 3 дня. Руденко. 13.2.1963 г.

Каманину, Мишуку, Бабийчуку (совместно с институтом и ЦПК), Холодкову. Подготовить соображения по пункту № 4. Срок 7 дней".

14 февраля.

Утром позвонил Л.Е.Кербелю и сказал ему, что в феврале я не смогу у него быть. Договорились о переносе сеансов на март, но откровенно говоря, мне совсем не хочется облекаться в мрамор или бронзу, главным образом из-за возможных разговоров на тему культа и желания оставить след в истории. Слава никогда не кружила мне голову, а теперь я совершенно равнодушен к ней.

Вчера долго и обстоятельно говорил с Вершининым по ряду принципиальных вопросов дальнейшего участия ВВС в развитии космонавтики. Пока что все пуски космических объектов осуществляет промышленность под руководством Государственной комиссии. Десятки главных конструкторов (Королев, Глушко, Кузнецов, Пилюгин и другие) месяцами живут на полигоне и не имеют возможности работать над усовершенствованием своих систем. Корабли типа "Восток" летали десятки раз, и давно назрело время взять их пуски в руки военных. Но Малиновский, Гречко, а за ними и Вершинин с Руденко боятся взять на себя всю ответственность за пуски и хотят на неопределенно долгое время сохранить старый порядок. Я убеждал Главкома, что нам нужно пуски кораблей и управление космическими полетами брать на себя; сформировать для этой цели специальные подразделения (200-220 офицеров), подготовить их у Королева; и на старте за 2-3 месяца уже в 1964 году полностью отвечать за подготовку и организацию космических полетов. Когда-то Вершинин очень хотел этого, а сейчас упирается и не решается сделать твердый шаг вперед. Можно и нужно сократить любой авиационный полк или любое другое авиационное подразделение, и за счет такого сокращения создавать космические части. Но старикам уже не подняться, они, как черт от ладана, бегут от всего нового и рискованного. А космос - это не только великие победы, но и риск, ответственность и возможные большие неприятности.

15 февраля.

Гагарин выступал вчера перед рабочими завода "Красный пролетарий", а Титов произнес речь на барнаульской краевой конференции ВЛКСМ. Попович в феврале выступал уже 5 раз, а 17 февраля ему предстоит лететь в Ташкент на сбор хлопкоробов. В Ташкент летит секретарь ЦК КПСС Поляков, вчера он настоятельно просил послать с ним одного из космонавтов. В конце февраля Попович полетит в Узин, а Николаев - в Чебоксары для встречи с избирателями. Отрыв космонавтов от работы и учебы очень большой, академия жалуется на низкую посещаемость занятий и затяжки со сдачей зачетов и экзаменов.

Вчера долго обсуждали с Руденко "Положение о космонавтах", утвержденное правительством 30.8.1960 года (№ 866-361). "Положение" сейчас явно устарело, оно дает космонавтам так много всяких материальных благ и привилегий, что даже не создает стимула для желания лететь в космос, особенно лететь повторно. Космонавты еще до первого полета получают 350 рублей в месяц, год службы им засчитывается за три, срок выслуги в очередном звании сокращен для них в 2-3 раза. "Положение" переработаем и представим на утверждение в правительство. Разговор о "Положении" возник в связи с представлением Титова к званию "подполковник". По существующему "Положению" Титову нужно было присвоить звание подполковника 12 ноября 1962 года. В связи с нарушениями им правил уличного движения присвоение звания было задержано. Этот факт положительно сказался на поведении всех космонавтов и самого Титова, но Руденко все же выразил сомнение, нужно ли давать сейчас новое звание Титову. Я высказался за то, чтобы дать звание подполковника Титову и Николаеву, используя существующее "Положение", а затем пересмотреть его.

Сегодня провел большое совещание представителей ИАКМ, ЦПК, части Холодкова и НТК ВВС по вопросу использования шести новых кораблей "Восток". Решили: два корабля использовать для женского группового полета, три - для полетов космонавтов-мужчин (с постепенным увеличением продолжительности полета до 10 суток), один - для тридцатисуточного полета животных. Разработали программу медико-биологических исследований и исследований по отработке элементов военного применения. Работа шла дружно, только по вопросу тренировки космонавтов в тепловом макете корабля в скафандре с 10-суточным режимом представители ЦПК (полковник Целикин, майор Комаров, подполковник Ващенко) высказались против. Они считают, что космонавтам достаточно пробыть в скафандрах трое суток. Пришлось напомнить им основное правило военных: "Тяжело в учебе - легко в бою". Придется по этому вопросу поработать еще и с самими космонавтами.

16 февраля.

Говорил с Главным конструктором Ворониным о его участии в оборудовании теплового макета "Востока" в ИАКМ и подготовке тренировок женщин-космонавтов в трехдневном пребывании в корабле. Воронин ворчал, сопротивлялся, мотивируя свои возражения нехваткой времени. В частности, он сказал: "Одновременно для "Союза", "Востока" и изделий Челомея мы делать оборудование не можем, если будем делать для "Союза", будет стоять "Восток", а если заставят работать над "Востоком", не сможем продвигать "Союз"..." В связи с этим разговором мне вспомнился недавний звонок из ЦК КПСС. Три-четыре дня тому назад звонил Строганов (отдел Сербина) и сообщил, что Калмыков и Дементьев, возражая против решения ВПК построить четыре корабля "Восток" в первом полугодии 1963 года, предлагают более поздние сроки и просят снять другие важные заказы. Борьба за "Востоки" будет еще продолжаться, но это уже не борьба, а "добивание уцелевших группировок противника"...

С участием Мосфильма мы создали уже восемь "космических" кинокартин. Еще за полгода до полета Гагарина мы начали готовить кинофильм "Путь к звездам", и он был выпущен в свет через три недели после полета и через две недели после решения ЦК КПСС о выпуске такого фильма. Так же создавались и другие картины, повести, рассказы, книги - все готовилось до полета; приходилось брать на себя большую ответственность за возможное разглашение секретных сведений. В подготовке картин участвовали Рябчиков Е.И., Гостев И.А., Боголепов А.Д. и многие другие. За два года такой оперативной работы в ЦК КПСС накопилось много материалов, присланных по линии КГБ (Семичастный) и обобщающих все наши грехи в смысле нарушения бдительности, секретности и т.д. Из ЦК последовали серьезные предупреждения, нужно было перестраиваться, и тогда мы сочинили письмо в ЦК за подписью Фурцевой и Вершинина с просьбой разрешить киносъемки для будущей кинокартины о женщинах-космонавтах. Получили решение секретариата ЦК за подписью Ф.Р.Козлова: "Отложить". Прямо скажем, решение недальновидное и очень перестраховочное. Готовить важный полет и не накапливать параллельно материал для широкого освещения этого полета после его выполнения - это значит заранее идти на сознательное урезывание возможностей пропаганды первого в мире космического полета женщины. Дал команды прекратить допуск в ИАКМ и ЦПК кинооператоров, журналистов, фоторепортеров. Одновременно приказал собственными силами готовить все материалы (фото, кино, очерки) для широкого освещения в будущем (по разрешению) результатов полета. До моего просмотра все эти материалы будут храниться как секретные и совершенно секретные.

18 февраля.

Больше месяца тому назад я оставил маршалу Руденко для рассмотрения и утверждения план-проспект курса подготовки космонавтов и план подготовки космонавтов на 1963 год. Вместо рассмотрения и утверждения Руденко позвонил мне сегодня и сказал: "Почему я должен утверждать эти планы, давайте напишем директиву о подготовке космонавтов, а планы пускай утверждают сами". Затратить 40-50 дней на то, чтобы дать такой ответ! В этом ответе полная характеристика маршала Руденко - волокитчик и перестраховщик. Такое решение, принятое два месяца назад, еще могло бы быть приемлемым, но сейчас, в конце февраля, писать директиву с задачами на 1963 год по меньшей мере неразумно. Но Руденко упрям и, когда не нужно, проявляет большую настойчивость.

19 февраля.

Вчера в ЦДСА провели торжественное собрание ВВС, посвященное 45-й годовщине Советской Армии. Собрание открыл Вершинин, с приветствием выступил Туполев, после собрания был плохонький концерт самодеятельности ВВС.

Сегодня был у меня Гагарин. Он и его друзья немного обижаются на Одинцова - "Он с нами еще не разговаривал". Они болезненно реагируют на попытки Одинцова установить в Центре более строгие порядки.

20 февраля.

В 12 часов прилетел из Новосибирска Титов, он заезжал ко мне и рассказал о проведенных встречах с избирателями. Кроме этих встреч он провел в Барнауле и Новосибирске конференции читателей журнала "Авиация и космонавтика". Об этих конференциях мне уже рассказал по телефону командующий СиБВО генерал-полковник Бакланов, давший им очень высокую оценку. Я поздравил Германа с присвоением ему звания "подполковник" (19.02.1963 года) и взял с него обещание, что он после 24 февраля раза два-три съездит к скульптору Постникову.

Сегодня у меня с маршалом Руденко опять был очередной конфликт. Я предложил ему ходатайствовать перед министром о разрешении переформировать и усилить одно из управлений ГКНИИ ВВС, нацелив его на испытания и пуски космической техники. Руденко высказал желание не задействовать ГКНИИ на космические объекты, а сформировать для этой цели специальное подразделение. Через час после разговора с маршалом я был у Главкома, и он приказал мне написать письмо министру так, как я предлагал Руденко. Главком при встречах стремится сгладить наши серьезные разногласия с Руденко по вопросам создания первых подразделений ВВС, предназначенных организовывать и проводить пуски космических аппаратов.

21 февраля.

Получил от Института авиационной и космической медицины перечень научно-исследовательских задач обеспечения длительных космических полетов на 1964-1965 годы. Яздовский работал над этим материалом целую неделю, но сделал не совсем то, что нам нужно: хотелось бы иметь план полетов (количество, сроки, задачи), а не перечень исследовательских работ. Придется завтра вместе с НТК ВВС (Мишук) и генералом Холодковым самим разработать конкретный план космических полетов на 2-3 года.

Более часа просидел у маршала Руденко, который, как обычно, вместо конкретного решения, "закатил" длиннейшую лекцию. Уже пятый раз я докладываю ему проект письма к министру с предложениями об организации пусков космических кораблей. Сегодня он, после разговора с Главкомом, уже не возражал против допуска к этому делу ГКНИИ, но, придравшись по привычке к отдельным формулировкам, которые до этого сам же и одобрял, снова предложил переделать документ.

22 февраля.

Вчера прочитал статью "Портретов Циолковского не видно". Статья написана С.Вознесенским из Нового Оскола для журнала "Авиация и космонавтика". Автор пишет, что в 20-е годы было широко известно стихотворение о Ленине:

"Портретов Ленина не видно

Подобных не было и нет,

Века уж дорисуют, видно,

Недорисованный портрет..."

По мнению автора, это стихотворение (если вместо "Ленина" поставить "Циолковского") полностью характеризует положение с обобщением философского наследия К.Э.Циолковского. В статье есть ценные мысли, но много и ошибочного. Если доработать ее философскую часть и выбросить рассуждения и предложения, касающиеся конкретных мероприятий по освоению космоса на ближайшие годы, может получиться интересная статья.

Звонил Вершинин и сообщил, что получено разрешение Косыгина установить в ЦПК кремлевский телефон. Около двух лет я добивался этого телефона, и вот небольшая, но очень желанная победа - с установкой "кремлевки" резко улучшается связь Центра с Москвой.

25 февраля.

Два дня праздника провели в Москве, на дачу не поехали из-за болезни Оли. Сегодня ей значительно лучше, температура спала, есть вероятность завтра отвезти ее на дачу - там ей в десять раз привольней.

23-го были с Мусей в ЦДСА на приеме у маршала Захарова. На приеме были Титов, Попович, Николаев (Гагарин не приехал - опять заболела Валя), были почти все маршалы, много генералов и все военно-воздушные атташе иностранных представительств. Захаров принимал гостей вместе с новой женой - женщиной лет 40-45. Виделись со многими старыми знакомыми (Астахов, Брайко, Красовский, Руденко, Байдуков, Тодорский, Крылов). Маршал Астахов после болезни очень похудел, как будто стал меньше ростом, но держится еще бодро.

Пришел Указ о присвоении генеральских званий. Как я и полагал, моей фамилии в указе нет, и больше того, ни одному кандидату от Главного штаба ВВС на повышение в звании, имеющему штатную категорию генерал-полковника (Кобликов, Ушаков, Кутасин), соответствующего звания не присвоили. Звание генерал-полковника авиации получили Покрышкин, Гречко и Счетчиков - все они заслуживают его, хотя Покрышкин и Гречко закончили войну полковниками, а Счетчиков - генерал-майором. Я, по-видимому, установлю рекорд пребывания в звании генерал-лейтенанта. Правда, Хрущев еще раньше меня стал генерал-лейтенантом и носит это звание до сих пор - хоть в этом он пока не сделал глупости.

28 февраля.

Гагарина вчера положили в госпиталь на предмет определения его годности к летной работе. Попович будет в Узине и Киеве до 3 марта, сегодня дал ему разрешение 4 марта быть в Харькове, а 6-го - выступить в Полтаве на областном совещании работников сельского хозяйства. Николаев до 2 марта будет в Чебоксарах.

Вчера я весь день провел в Центре, разбирался с "бунтом" космонавтов против мероприятий нового начальника Центра генерала Одинцова. Гагарину и всем другим космонавтам не понравилось, что Одинцов пытается поставить их в более жесткие рамки (соблюдение распорядка дня и требований "Положения о космонавтах", наряд раз в два месяца). Гагарин и Беляев подготовили и провели 21 февраля партийное собрание отряда космонавтов с докладом Гагарина "Роль коммунистов в соблюдении режима труда и отдыха космонавтов". На собрание пригласили генерал-лейтенанта Клокова и полковника Бутенко из Академии Жуковского, а также всех слушателей-космонавтов. Хотя доклад и решение собрания были правильными по форме, но само его проведение было задумано как "бой" новому начальству. Выступления Поповича, Леонова, Волынова и других были по существу критикой мероприятий (приказов) Одинцова. Одинцов в своем выступлении указал на недопустимость такой критики, но и после его выступления Попович и Клоков поддержали критиканов, причем Клоков заявил: "Выступления правильные, я доложу о ходе собрания Главкому и Главному политическому управлению".

Из беседы с Одинцовым, Карповым, Новиковым, Матвеевым и другими мною установлено, что партсобрание готовилось с целью раскритиковать новое начальство и что с этой же целью на собрание были заранее и без согласования с руководством приглашены Клоков, Бутенко и слушатели-космонавты. Никерясов, Волков, да и Одинцов знали о настроениях космонавтов, и все же Одинцов разрешил проводить это собрание 21 февраля в рабочее время и даже "не заметил" присутствия всех слушателей-космонавтов.

Главный заводила всей этой кутерьмы - Гагарин. Его обидело официальное отношение к нему Одинцова: если Карпов всегда советовался с Гагариным и часто уступал ему даже в принципиальных вопросах, то Одинцов решил держать в отношении с ним официальный тон. Гагарин утверждает, что ему трудно командовать отрядом (нет возможности установить постоянный контроль), и просит дать ему адъютанта отряда. Я отказал Гагарину и Одинцову в этой просьбе. Мне кажется, что введение в отряде космонавтов еще одной должности администратора сведет к нулю обязанности командира и заместителя командира отряда и не будет благоприятствовать командирскому росту Гагарина и Титова. Гагарин и Титов еще плохо проявляют себя как командиры-воспитатели и в ряде случаев плетутся в хвосте отсталых настроений некоторых космонавтов. Гагарин, правда, написал очень объективные аттестации на всех космонавтов, и в этом его первая командирская заслуга.

1 марта.

Сегодня были у меня Вадим Комолов из АПН, Виктор Беликов из "Известий" и И.Г.Нехамкин из журнала "Советский Союз". Пресса ищет выход из "зоны молчания", которую неосмотрительно создали по воле Ф.Р.Козлова. Сегодня же Одинцов, Карпов и Титов поехали к Воронину в ОКБ-124, они хотят убедить его помочь Центру в оборудовании теплового макета корабля "Восток".

2 марта.

Руденко подписал директиву о летной подготовке космонавтов на 1963 год и разрешил мне рассмотреть и утвердить планы летной подготовки каждого космонавта, в том числе Гагарина, Титова, Николаева и Поповича. Гагарин сейчас заканчивает медицинское обследование. Ему могут дать аттестат годности к полетам, а у нас не решен главный вопрос о Гагарине - будем ли мы его готовить к повторным космическим полетам? Мне кажется, что не нужно рисковать "Колумбом космоса", посылая его в полет, который может выполнить любой другой космонавт. Гагарин сам добивается разрешения летать и готовить себя к будущим космическим полетам. Нужно будет попробовать убедить его отказаться от полетов и готовить себя на роль одного из главных руководителей космической деятельности в СССР.

Руденко рассмотрел и разрешил отправить С.П.Королеву и Л.В.Смирнову предложения ВВС о планах использования шести кораблей "Восток". Два - для женского группового полета, три - для полета на 6-8 и 10 суток космонавтов-мужчин и один - для 30-суточного полета животных). За последнюю неделю Руденко стал заметно покладистей. Это у нас первая неделя без конфликтов.

Получили принципиальное решение ЦК КПСС о направлении в Бразилию Николаева и Поповича на самолете Ту-114 для участия во Всемирной авиационно-космической выставке. Предложено послать с ними 3-5 человек специалистов. Генерал-полковник Пономарев месяц тому назад изъявил желание возглавить эту делегацию. Я предложил Руденко послать руководителем всей группы Пономарева или генерала Горегляда. Кандидатура Горегляда может быть отставлена Главкомом из-за выпивок, от которых Горегляд еще не избавился. Правда, за последние 6 месяцев он не срывался, но несколько раз приходил на службу со следами попоек.

Был у меня подполковник Беляев - космонавт, секретарь партийной организации отряда космонавтов. Мы с ним часа два беседовали о партсобрании, проведенном в отряде 21 февраля. Беляев сказал, что космонавты чувствуют себя неловко: собрание получилось не таким, как им хотелось. Он утверждал, что обдуманной подготовки "духа" собрания не было, но до собрания было много разговоров о проекте нового "Положения", распорядке дня, перегрузках в работе и учебе, и о том, что генерал Одинцов за месяц не нашел времени встретиться с космонавтами и выслушать их предложения.

Никерясов прислал протокол этого собрания. Из протокола мне стало ясно, что космонавты и слушатели-космонавты взбудоражены рядом неправильных мероприятий Одинцова, не удовлетворены его неудачным выступлением на собрании. Я часто встречался с космонавтами; каждый месяц не менее 3-5 раз бывал в Центре и только в феврале был один раз. За три года это первый серьезный конфликт между администрацией и космонавтами. По-видимому, в нем есть доля и моей вины: я слишком многое сразу доверил Одинцову, а он не сумел найти правильный путь к сердцам космонавтов и встал на путь сухих официальных отношений с ними. Маршал Руденко неправильно оценил сложившуюся обстановку. Он сказал: "Одинцова нужно поддержать, а Гагарину объявить выговор, провести закрытое партийное собрание отряда и указать критиканам их место". Генерал Рытов придерживается другого мнения: "Критика правильная нужно подправить распорядок дня, разъяснить ситуацию с проектом "Положения о космонавтах", партийного собрания специально не проводить, а дать ответы на критические замечания космонавтов". Я целиком согласен с Рытовым и буду действовать в предложенном им направлении.

4 марта.

Вчера был день выборов в Верховный Совет РСФСР, мы с Мусей голосовали в Заборье, в помещении школы. Я ходил голосовать с Олей, ей интересно было посмотреть школу и урны. Когда Оля увидела ящики для голосования и опустила в них бюллетени, она не поверила, что это урны. Она так и сказала: "Урны должны быть круглыми и с цветами, а здесь цветов нет".

5 марта.

В Институте авиационной и космической медицины провел большое совещание по вопросам тренировок космонавтов на центрифуге. Присутствовало около 30 человек - представители ИАКМ, ЦПК, авиагоспиталя, завода N 918, Первого мединститута и других организаций. Карпов и все другие представители Центра высказались за систематические тренировки всех космонавтов, независимо от того, когда они полетят в космос. Представители всех остальных организаций (Волынкин, Яздовский, Васильев и другие) высказались за то, чтобы проводить испытания на центрифуге с 10-кратной перегрузкой при отборе в космонавты и за 1,5-2 месяца перед космическим полетом, а между этими испытаниями тренировок не проводить. При этом приводились такие доводы:

1) не доказано, что тренировки на центрифуге дают положительный эффект;

2) не исключены вредные последствия длительных многократных перегрузок для организма (у собак при 8-кратной перегрузке общей продолжительностью до трех месяцев, как правило, наблюдалось кровоизлияние в сердце, мозг, печень, легкие);

3) натренированность организма к перенесению перегрузок можно укрепить физическими упражнениями (они проще, приятней и укрепляют весь организм).

Дал указание Волынкину, Бабийчуку, Яздовскому и Карпову подготовить план мероприятий для более полного изучения этой проблемы и обоснования конкретных предложений о тренировках и испытаниях космонавтов на воздействие перегрузок.

8 марта.

Весь вчерашний рабочий день Руденко и я провели в Центре подготовки космонавтов. Слушатели-космонавты и космонавты-мужчины были на занятиях в Центре и в академии. Терешкова, Соловьева, Еркина, Пономарева и Кузнецова занимались в Центре. Я их всех встретил на пути из штаба в лабораторный корпус. Поздравил Терешкову с днем рождения (6 марта ей исполнилось 26 лет).

На этот раз они выглядели немного лучше, чем месяц тому назад, когда я встречался с ними последний раз.

Двенадцать часов подряд мы занимались курсом подготовки слушателей-космонавтов и космонавтов: маршал Руденко искал возможности сокращения медико-биологической части курса, рассчитанного на два года. Такие возможности есть - ведь мы подготовили девушек к полету за один год. Можно и слушателей-мужчин подготовить за 10-12 месяцев, но, разумеется, за два года мы подготовим их более обстоятельно, да и острой необходимости сокращать срок подготовки в данное время нет.

Сегодня от Устинова приезжал Попов, он привозил на визу Главкому проект решения ВПК. Устинов, Смирнов, Калмыков и другие промышленники предлагают для женского полета использовать один корабль (№ 7), а второй (№ 8) держать запасным, и если полет корабля N 7 будет успешным, то корабль N 8 передать в музей. Срок готовности техники и людей - 1 апреля 1963 года. Я уговорил Главкома, он написал следующее замечание: "ВВС за групповой полет женщин на двух кораблях и категорически против передачи в музей без использования в полете корабля № 8". Через 3-4 часа после разговора с Главкомом мне позвонил Руденко и велел передать Одинцову, чтобы он продолжал готовить четырех женщин и начал подготовку к космическому полету трех мужчин. С женщинами мне все ясно, а вот зачем немедленно начинать подготовку мужчин - абсолютно непонятно. По-видимому, Руденко исходит из того, что мы отобьем намерение загнать в музей корабль № 8 и используем его, если не для полета второй женщины, то хотя бы для полета в мае одного из мужчин. Для обоих кораблей в мае-июне истекает гарантийный срок всей бортовой аппаратуры.

Вчера Одинцов, Карпов и я несколько раз обращали внимание Руденко на необходимость строительства жилого городка рядом с ЦПК. Маршал уже вчера начал колебаться в принятом ранее решении не начинать строительство нового городка. Сегодня я и генерал-лейтенант Строганов еще раз атаковали Руденко и... крепость пала! Руденко приказал готовить все планы на строительство городка космонавтов на тысячу человек рядом с ЦПК. И на этот раз здравый смысл победил, а два месяца назад маршал был категорически против нашего предложения.

9 марта.

Послал приветствие Гагарину, сегодня ему исполнилось 29 лет. Вчера вечером Николаев выступал на собрании женщин ВВС. Вечер вел генерал Брайко, он говорил мне, что выступлением Николаева все остались довольны. Сегодня в 17 часов Николаев выступает в школе № 752 (школе присвоено его имя). Титов уже выступил на партийном семинаре Ждановского района; первый секретарь райкома Алла Петровна Шапошникова звонила мне и выразила большое удовлетворение и благодарность за встречу с Титовым.

Приказал генералу Горегляду готовить всю делегацию к поездке в Бразилию и, в частности, подготовить доклады Николаева и Поповича. Из ЦК звонили несколько раз (Строганов и другие), интересовались, как мы готовимся к поездке, и в разговорах высказали пожелание написать директиву о характере их выступлений. Я им объяснил, что мы провели более 30 выездов за границу и ни разу не писали подобных директив. Космонавтов мы готовим к выступлениям здесь, в Москве, а перед каждым конкретным выступлением на месте - с нашим посольством.

11 марта.

С утра был в ЦК у Сербина - заведующего отделом промышленности. Со мной были Николаев, Горегляд, Мишук и другие товарищи, едущие на выставку в Бразилию. Сербин интересовался тем, как мы готовим членов делегации к поездке, что они собираются смотреть, изучать и какие материалы привезти с выставки. Он поставил мне в вину отсутствие в составе делегации представителей промышленности. Я ему объяснил, что мы исходили из решения президиума ЦК от 1 марта 1963 года о поездке в Бразилию Николаева и Поповича, в котором записано: "Обязать Министерство обороны доложить в ЦК предложения о направлении на выставку 3-5 специалистов по космосу и сопровождающих лиц". По-видимому, Королев после моего разговора с ним звонил Сербину и возмущался отсутствием в составе делегации его людей. Я и Мишук сказали, что ВВС приветствовали бы поездку вместе с военными и промышленников, но мы не имеем права рекомендовать их людей (Дементьев и Калмыков высказались против поездки их представителей).

В конце беседы, когда остались только я, Горегляд и космонавты, Сербин интересовался работой Центра, подготовкой космонавток и ролью уже летавших космонавтов в этой подготовке. Особо Сербин поднял вопрос об Институте авиационной и космической медицины. Он сказал, что ему звонил Келдыш и жаловался на Каманина, что он ограничивает задачи института интересами ВВС и не выполняет решения ЦК и правительства о головной роли института в космической медицине и экологии. Я ответил, что Келдыш и Королев хорошо знают обстановку в ВВС и не могут сказать ничего подобного; моя личная точка зрения коренным образом отличается от точки зрения Руденко и Вершинина. Я против ведомственных ограничений задач института, но я связан решением руководства ВВС и не могу осуществлять свои взгляды. Сербин грозился в ближайшее время разобраться с этим вопросом или заставить ВВС выполнять все задачи, поставленные перед институтом, или передать их в другое ведомство.

12 марта.

Присутствовал вчера на общем партийном собрании Центра. На собрании были Гагарин, Терешкова, Пономарева и все другие космонавты и слушатели; не было Титова, Николаева и Поповича. Титова отпустили для встречи с алтайцами, а Николаев и Попович отсутствовали по неизвестным причинам.

Доклад сделал генерал Одинцов на тему "Переход Центра на новые штаты и задачи коммунистов", в прениях выступили 11 человек. Доклад и прения, в основном, были направлены на то, как обеспечить успешное решение стоящих перед Центром задач имеющимися средствами. Но кое-кто сбивался с верного пути и "плакался": мало людей, мало строим, нет оборудования, малы оклады и т.д. Надо признать, что руководство ВВС не добилось, чтобы единственная в стране учебная организация, готовящая космонавтов, была хорошо обеспечена всем необходимым. Штатники, финансисты и хозяйственники рассматривают Центр как обычную воинскую часть. ЦПК обеспечил подготовку и полет Гагарина, Титова, Николаева и Поповича, обеспечит и предстоящие полеты, но Центру еще далеко до образцовой учебной организации. Необходимы и более солидная техническая база, и научное обоснование системы обучения, и образцовая дисциплина и порядок.

Сегодня я проводил беседу со всеми отъезжающими в Бразилию. Потом напутствовал Николаева и Поповича, рассказал им все, что сам знаю и видел в Бразилии. Обсудили вместе около 50 вопросов, которые могут быть им заданы на пресс-конференциях, и договорились о характере ответов. В конце беседы я спросил: "Почему вы вчера не были на собрании?", Николаев ответил: "А мы не знали о собрании и дома занимались математикой".

Беседовал с Мишуком, Яздовским и Рудным о роли и задачах ИАКМ в связи с вчерашним разговором с Сербиным. Все сошлись на том, что Руденко тянет нас не туда, но наши попытки поправить его пока не удаются.

13 марта.

Перестраховщики и мои "друзья" ищут поводы насолить мне. 10 марта в "Известиях" была опубликована статья Виктора Беликова "Лоцманы космонавтов" о проведении в Институте авиационной и космической медицины 10-суточного плавания в воде испытателя. Генштабисты и цензоры подняли вой, что я разглашаю методы подготовки космонавтов (я дал согласие на опубликование статьи). Вой поднимают те, кто ничего не знает о системе и методах подготовки космонавтов. "Невесомость", описанная в статье, это пустой эксперимент, не имеющий никакой ценности. Рытову кто-то нашептал, что Одинцов на партийном собрании 11 марта раскрыл много лишних секретов, Рытов дал команду Миролюбову: "Расследовать". Одинцов в докладе не сказал ни одного лишнего или непродуманного слова, и тем не менее "шептуны" работают.

В конце вчерашнего рабочего дня заходил Герман Титов. Я дал ему задание провести с космонавтками беседы о ходе подготовки к полету на старте и о самом полете. Такие же беседы проведут Николаев и Попович. Герман предложил при выезде на старт не брать туда всю четверку летавших космонавтов ограничиться двумя, - а двух других послать на наиболее важные пункты связи (Симферополь, Хабаровск). Это предложение совпадает с моими наметками, и, если не будет больших возражений со стороны Королева, мы так и сделаем.

Вчера получил шифр-телеграмму из Феодосии: комиссия, проводящая там испытания скафандра и новой подвесной системы, считает обязательным выполнение космонавтками прыжков на море в скафандре и полном снаряжении. Все хотят приложить руку к подготовке космонавток и застраховать себя от возможных неприятностей. В случае происшествий все будут кричать: "Мы предлагали, с нами не согласились и т.д.". Пока все идет хорошо, все тихо ("победителей не судят"). Но не приведи Бог - случится неприятность, - тогда всю тяжесть ответственности придется нести мне.

Только что звонил Руденко: "Какое совещание вы проводили вчера?" Я вчера не проводил никакого совещания, проводил совещание в Центре генерал Одинцов. Опять кто-то о чем-то "сигнализировал".

15 марта.

Вершинин собрал вчера руководящий состав ВВС и зачитал приказы министра обороны и Указы правительства о понижении в звании Главного маршала артиллерии Варенцова и генерала армии Серова (бывшие председатель Комитета государственной безопасности и начальник Главного разведывательного управления) до генерал-майора и о лишении обоих звания Героя Советского Союза. И тот и другой понесли наказание за связь с бывшим полковником Пеньковским, который оказался матерым шпионом. У Варенцова Пеньковский был почти на положении сына, а у Серова работал и был близким к нему человеком. Жена и дети Серова ездили в Англию в сопровождении Пеньковского, который на "свою" валюту покупал им большие подарки. Главком потребовал: "Наведите образцовый порядок во взаимоотношениях с людьми и с соблюдением секретности".

После собрания у Вершинина меня и генерала Одинцова вызвал к себе маршал Руденко и более часа отчитывал за совещание, которое 12 марта провел в Центре Одинцов. Совещание было излишне многолюдным (40 человек). Одинцов при открытии совещания сказал: "Руденко и Каманин не смогут присутствовать, Руденко поручил мне открыть совещание". Совещание превратилось по масштабу (шесть организаций - академии, институты, НТК ВВС) и по составу (более десяти генералов, доктора наук, профессора) в конференцию ВВС. Одинцов, по неопытности, не доложил мне о составе участников, а главный организатор совещания полковник Терентьев нарушил мои, лично ему данные, указания - не проводить больших совещаний, а делать все в рабочем порядке, - подвел Одинцова, да и меня тоже. Придется Терентьева крепко наказать. Если бы не было дела Пеньковского и последних строгих решений, никто не обратил бы на проведенное Одинцовым совещание никакого внимания, но сейчас все стали безмерно бдительными.

16 марта.

Состоялось решение Президиума ЦК о направлении в Бразилию на выставку авиационной и космической техники вместе с Николаевым и Поповичем пяти специалистов по космосу и других сопровождающих лиц. Поедут генералы Мишук и Горегляд, полковник Смирнов, Лушников, Ребров и другие - всего 16 человек. Наш посол в Бразилии Фомин сообщил, что президент Гуларт просит прибыть в Бразилиа - столицу страны - 21 марта, имея в виду принять Николаева и Поповича и "окрестить" их гостями правительства на все время пребывания в стране. Фомин сообщил также, что в Бразилиа, Рио-де-Жанейро и Сан-Паулу ширина аэродромных полос всего 45 метров, и ВВС Бразилии, подтверждая возможность посадки самолета Ту-114 на этих аэродромах, сомневаются, сможет ли он развернуться на 180 градусов. Генерал-лейтенант Цыбин провел совещание по этому вопросу со специалистами ГВФ и принял решение лететь на Ту-114. Фомин пишет, что президент Бразилии Гуларт просит Николаева и Поповича посетить пять крупнейших городов Бразилии. Обсудив с МИДом это предложение, мы решили ограничиться тремя городами, с тем чтобы побольше уделить внимания главной цели поездки - выставке в Сан-Паулу.

Руденко еще раз подтвердил, чтобы я доложил Вершинину о моем последнем разговоре с Сербиным о задачах ИАКМ, а сам требует от генерала Бабийчука ускорить подготовку доклада министру о снятии с института роли головного. Бабийчук против такого решения, но Руденко письменно приказал ему готовить такой документ за подписью Вершинина.

19 марта.

Главком сегодня подробно рассказал мне о вчерашнем заседании секретариата ЦК КПСС под руководством Фрола Козлова. Рассматривался вопрос о женском космическом полете и о программе использования четырех новых "Востоков". Никакого решения не принято, вопрос будет рассматриваться 21 марта на Президиуме ЦК. На прошедшем заседании Козлов высказал сомнение в целесообразности женского космического полета, ("Зачем это нужно? А кто вам разрешил готовить женщин?" и т.д.). Сейчас, после четырех наших успешных полетов, странно слышать такие вопросы от одного из первых руководителей советской политики. Решением Президиума ЦК от 30.12.1961 года N 10/19 было одобрено предложение МО о наборе 60 новых слушателей-космонавтов, в том числе пяти женщин. А сейчас, когда женщины готовы к полету, нас спрашивают, зачем и почему мы их готовили. Поздно, товарищ Козлов, задавать такие вопросы - все равно женщины полетят, и чем скорее, тем лучше.

Королев выступил на заседании с предложением: поручить ВВС заниматься приемкой и пуском космических кораблей. Его поддержал Вершинин, Малиновский промолчал, а Козлов поддержал Королева и сказал Вершинину: "Сократи немного самолетов и за их счет развивай космос". На этом разговоры закончились, но при выходе из здания ЦК Малиновский, крепко выругавшись, со злобой сказал Вершинину: "Куда ты высовываешься - он с тебя штаны снимет, - а на кой черт нам нужен этот космос!" Вот лицо одного из "лучших друзей" космоса.

Сегодня утром Королев звонил Главкому и мне. Договорились, что мы через Малиновского ничего предпринимать пока не будем, а 21 марта Королев вновь поднимет этот вопрос на Президиуме ЦК. Кто будет заниматься космосом - это один из принципиальных вопросов, и от его правильного решения зависит многое. Ближе всего к космонавтике - авиация, ей и нужно полностью поручить это дело. До правильного решения еще далеко; Малиновский, Бирюзов и другие наверняка еще будут сопротивляться.

21 марта.

С 10 до 14 часов проходило заседание Президиума Межведомственного совета по освоению космического пространства и одновременно заседание экспертной комиссии по "Союзу". Вел заседание Келдыш, доклад делал Королев, присутствовали Челомей, Ишлинский, Глушко, Кобзарев, Воронин, Строев и другие ученые и представители промышленности. ВВС представляли я, Одинцов, Холодков, Яздовский, Карпов, Гагарин, Титов и другие; от ракетных войск был генерал Соколов и от НТК Генштаба - генерал Юрышев.

Королев в своем докладе изложил основные идеи проекта "Союз" и принципы их осуществления. Главное в эскизном проекте "Союз" - стыковка на орбите. Освоение стыковки на орбите - это новая, более высокая ступень освоения космоса. Стыковка позволит осуществлять полеты большой длительности (месяцами). С использованием только имеющихся носителей можно будет осуществить пилотируемый облет Луны, а с носителем Н-1 (вывод на орбиту до 70 тонн) возможен будет полет экипажа на Луну, Марс и Венеру; появится возможность создавать постоянные орбитальные станции, менять экипажи на орбите, оказывать помощь экипажам, терпящим бедствие в космосе, и решать другие задачи.

По докладу Королева выступали Келдыш, Челомей, Глушко. Все одобрительно отзывались о главной идее "Союза" - стыковке, - но одновременно указывали и на большие трудности ее осуществления. Вопросы, которые задавали Челомей, Глушко и другие, показали их полное незнание проекта, но тем не менее он был единогласно одобрен. Королев заявил, что "Союз" будет летать уже летом 1964 года. Будет отлично, если не весь комплекс "Союза" (7К, 9К, 11К), а хотя бы только 7К (корабль с экипажем) совершит первый полет в 1965 году. ВВС имеют громадный опыт дозаправки самолетов в воздухе, и этот опыт нужно использовать при освоении стыковки космических кораблей.

22 марта.

Президиум ЦК КПСС рассматривал вчера ряд вопросов, связанных с освоением космоса. Королев докладывал ЦК программу космических полетов на 1963 год (2-3 месяца назад мы рассматривали эту программу на Президиуме Межведомственного совета). ЦК одобрил программу, но по вопросу о женском космическом полете Ф.Р.Козлов сказал: "Полет можно провести вместе с мужскими длительными полетами". Утвердили срок изготовления четырех кораблей "Восток" - до конца 1963 года. Таким образом, реально на 1963 год мы имеем только два корабля, да и они имеют срок годности только до июня 1963 года. Это "мудрое" решение ЦК окончательно все запутало: специально женский полет решили не проводить, но и осуществить его в комплексе со сложным полетом мужчин невозможно из-за отсутствия готовых кораблей.

В конце своего доклада Королев поднял вопрос о передаче ВВС от промышленности функций по подготовке и осуществлению полетов кораблей "Восток". Козлов сказал: "Предложение правильное, товарищу Вершинину следует представить свои предложения по этому вопросу". Вот это решение разумное: не зря мы с Королевым добивались его почти год. Но это принципиально правильное решение еще могут испортить. Только что звонил С.П.Королев, он ходатайствовал о приеме в космонавты капитана Белоусова (у него дефект позвоночника) и товарища Егорова В.А. от Келдыша. Одновременно Сергей Павлович сказал, что вчера он разговаривал с Малиновским и передал свои впечатления от этого разговора такими словами: "Ваш шеф жутко настроен к космосу, я вам не завидую". Да, Сергей Павлович, ты и на этот раз прав: наш министр, мягко выражаясь, не любит космос и знать о нем ничего не хочет. На мой вопрос: "Как, кого и к чему готовить?" Королев ответил: "Будем ждать и думать, вы ведь в курсе вчерашних решений".

Вчера же Вершинину при мне позвонил начальник Генштаба Бирюзов и дал ему такое указание: "Вы при подготовке докладов в ЦК должны руководствоваться не вашими соображениями, а позицией министра обороны, который сказал, что средств на заказ "Востоков" у нас нет и не будет".

Вот глупейшая "позиция" руководства Министерства обороны. "Пехота" даже в атомный и космический век остается пехотой и дальше поля боя свое "рыло" поднять просто неспособна. Я зол не на наших замечательных пехотинцев, а на их ограниченных руководителей, которым, к сожалению, подчинена авиация и космонавтика. Уже более двух лет мы пытаемся убедить министра в необходимости снять путы с космонавтики, но все наши усилия разбиваются о тупое равнодушие Малиновского. В одном мы нашли поддержку министра - он в "телячьем" восторге от космических игрушек (модели ракет с объемными портретами космонавтов). Малиновский специально звонил Вершинину и просил заказать как можно больше таких игрушек и рекомендовал наладить массовый их выпуск. Вывод: министр обороны категорически против заказа космических кораблей "Восток" и всей душой поддерживает массовое производство космических игрушек.

23 марта.

Вчера Николаев и Попович были приняты президентом Бразилии Гулартом и вручили ему подписанную всей четверкой книгу "Утро космической эры". За границей это будет первая книга с автографами четырех космонавтов, да и сама по себе эта книга стала уже такой редкостью, что найти ее перед вылетом в Бразилию было невозможно, - пришлось отдать один из двух имевшихся у меня экземпляров. Вчера же я подготовил Вершинину предложения ВВС в ЦК по вопросу о дальнейшей организации подготовки и пусков "Востоков". Главком с этими материалами уже был у Малиновского, но я еще не знаю результатов их "приятной" беседы, а сегодня в шесть утра Малиновский улетел в Индонезию.

Только что прочитал официальное сообщение Госкомиссии о пуске модели ракетоплана 21 марта 1963 года, адресованное Хрущеву, Малиновскому и другим руководителям. Запуск осуществлен ракетой Р-12, ракетоплан набрал высоту 400 километров, вошел в атмосферу со скоростью 4 километра в секунду, пролетел 1900 километров и приземлился с помощью парашюта. Такой эксперимент проведен впервые не только у нас, но и во всем мире. Этот полет ракетоплана, созданного в ОКБ Челомея, открывает новые перспективы перед военной авиацией.

Был у Главкома, он мне рассказал о его вчерашней встрече с министром. Просмотрев наши предложения, Малиновский сказал примерно следующее: "ВВС стремятся взять на себя всю ответственность за космические полеты и создать с этой целью специальное управление. Делайте, как хотите, но численности для этого управления я вам не дам. Королев хочет переложить на МО ответственность: если что случится, он будет говорить, что, когда он руководил, все было в порядке, а когда руководство взяли на себя военные, то начались происшествия". Министр явно боится ответственности за возможные происшествия. Странное дело: сотни людей гибнут ежедневно на работе, в автомашинах, на самолетах и т.д., и этому не удивляются, такого исхода не исключают. А для самого трудного дела - осуществления космических полетов хотят иметь полную гарантию от происшествий. Без жертв, без риска космос не освоить. Нужно делать все возможное, чтобы сводить риск и опасность полета до минимума, но и то и другое будет присутствовать в каждом полете. Будут и жертвы, но бояться опасности и жертв просто глупо. Всякая трусость отвратительна, а боязнь ответственности за порученное дело просто омерзительна. Кто боится ответственности, тот не может и не должен руководить. Малиновскому давно пора на покой, и чем быстрее поймут это, тем лучше будет для обороны страны и для освоения космоса.

25 марта.

Маршал Руденко возвращается сегодня из недельной командировки в Польшу. Так было хорошо без него: еще бы 2-3 недели, и можно было бы многое упорядочить в определении объема задач Института авиационной и космической медицины с включением и задач по экологии (Вершинин и Рытов, в основном, уже согласились с моими доводами). Но Руденко опять будет все ломать и сводить роль института к разработке медико-биологических требований для создаваемых космических кораблей.

26 марта.

Туман сгущается. Казалось бы, что космос и туман не имеют ничего общего, но практика способна внести и хорошие и дурные поправки в любое дело. Нам, людям, посвятившим себя целиком освоению космоса, космические перспективы ясны, и с каждым новым полетом они будут расширяться. Надо летать! Но вот летать-то нам и не дают. Все хотят руководить освоением космоса, но, не имея о нем никакого понятия, только все запутывают и обволакивают словесным и бумажным туманом. Сегодня Главком поедет в ЦК к Сербину. Кроме Главкома от МО там будет и Бирюзов, который сегодня еще раз предупредил Вершинина, что на совещании нужно держаться позиции Малиновского, то есть не брать на себя ответственность за пуски и не заказывать космические корабли. Я приготовил Вершинину кучу справок и "напичкал" его "космическими" сведениями. Главком высказал намерение отстаивать нашу позицию, но у меня нет уверенности, что он выдержит напор начальника Генерального штаба. Малиновский и Бирюзов тормозят освоение космоса, а Вершинин не может, обходя их, доказать нашу правоту. Вершинина к тому же "подпирает" Руденко, выступающий в духе высказываний министра. В такой обстановке мне трудно поддерживать боевой дух Главкома, но Вершинин нутром чувствует правильный путь и пытается на нем удержаться.

Сегодня три часа сидели у Руденко и разбирали возможные варианты реорганизации руководства космической деятельностью ВВС. Решили создать космическое управление в ГКНИИ численностью 300 человек, прибавить 10-15 человек Холодкову, мою должность переименовать в "помощника Главнокомандующего по космосу" и прибавить мне 5-8 сотрудников.

29 марта.

Вчера Бирюзов проводил совещание представителей видов Вооруженных Сил по вопросу: что и как готовить для доклада в ЦК и министру по решению ЦК от 21 марта. От ВВС на совещании был только Главком. Мнения о необходимости заказа "Востоков" разделились. Бирюзов высказался за заказ как учебно-тренировочных кораблей, так и кораблей для отработки элементов боевого применения, и назначил комиссию МО под председательством Вершинина для разработки предложений до 10 апреля. Сегодня сидели два часа у Главкома и полчаса у Руденко и договаривались, как и кто будет писать. Главком подготовил свой проект, который на 80-90 процентов войдет в предложения. Поручили мне и Холодкову редактирование этих предложений.

Утром Вершинину позвонил генерал армии В.Д.Иванов и сказал: "Вот хорошо, что ВВС теперь полностью возьмутся за космос, - я всегда был за такое решение". Вот как люди умеют разворачиваться на 180 градусов. Иванов всегда был против ВВС и за РВСН, а теперь, почувствовав, что его позиция идет вразрез с решением ЦК, предлагает себя в "помощники" ВВС. Завтра Иванов, Брайко и я поедем в ЦПК. Оба эти "дуба" хотят приобщиться к космосу. Вреда от такой поездки не будет, а некоторая польза возможна: попытаемся распропагандировать Иванова, с тем чтобы он помог сделать для Центра не типовой, а индивидуальный штат с учетом его удаленности на 7 километров от Чкаловской.

30 марта.

В 10 часов у Главкома будет заседать комиссия по "Востокам". В составе комиссии от ВВС только Вершинин (председатель), а все остальные - от ракетных войск и от Генштаба (Толубко, Семенов, Юрышев, Лебедев и другие). Главком пригласил на комиссию и меня. Опять потратим 2-3 часа на пустые разговоры о необходимости военного освоения космоса и о том, как лучше к этому делу приступать. А в 15 часов повезем генерала армии Иванова в ЦПК: нужно будет сделать все возможное, чтобы полнее использовать эту поездку в интересах ВВС.

Прошло уже больше недели после туманных решений ЦК о космических полетах на 1963 год, а туман не рассеивается. Меня удовлетворяет одно: женщины и корабли готовы к одиночному и групповому полетам. ВВС и ОКБ-1 сделали все, чтобы подготовить и совершить первый женский космический полет, но по недомыслию в верхах этот полет фактически отложен на неопределенное время. А жаль! Это было бы эффектное событие не только для Советского Союза, но и для всего мира.

Главком провел пустое (что редко у него бывает) заседание и через 30 минут отпустил нас. Судя по вопросам членов Комиссии (генерал-полковник Кулешов, генерал-лейтенант Семенов, генерал-майор Юрышев), большинство из них окажут серьезное сопротивление намерениям ВВС возглавить организацию и проведение всех работ по военному освоению космоса.

28 марта Бирюзов подписал директиву № 216888 о создании комиссии (Вершинин, Толубко, Кулешов, Семенов, Юрышев, Бойчук, Лебедев, Евтеев), которая должна в 10-дневный срок дать ответы на следующие вопросы.

1. Какие задачи военного или военно-исследовательского характера могут решаться с помощью кораблей "Восток-3А" при существующей аппаратурной комплектации?

2. Какие дополнительные военные задачи и с помощью какой аппаратуры можно решать при проведении модернизации корабля "Восток-3А" с учетом допустимых для него весов и габаритов?

3. Какое место могут занять существующий и модернизированный корабль "Восток-3А" в системе космического вооружения с учетом работы по теме "Союз" ?

4. Следует ли заказы кораблей "Восток-3А" передать МО или целесообразно сохранить существующий до сих пор порядок заказов?

5. Какое количество кораблей "Восток-3А" потребуется изготовить в 1963-1964 годах в интересах МО наряду с заказами объектов типа "Зенит" с учетом общности их производственной базы?

6. Следует ли брать МО руководство запусками кораблей "Восток-3А" вместо Государственной комиссии?

7. Какие организационно-технические мероприятия должны быть проведены МО, если ему будет поручена организация работ по кораблям "Восток-3А", включая заказы, пуски, управление в полете, посадку и т.д.?

Последний вопрос главный: необходимо поручить ВВС заказы, приемку и эксплуатацию космических кораблей "Восток-3А", "Союз" и других, создав для этой цели все необходимое (управление, подразделения, центральный аппарат и многое другое, что потребуется по ходу дальнейшего развития пилотируемых космических полетов).

31 марта. Дача "Заборье".

Последний день марта, а мороз все держится. Весь день дул сильный восточный ветер. Оля сказала, что погода противная, и вечером гулять не пошла, но днем мы с ней все-таки часа два погуляли, сколотили и повесили домик для скворцов.

1 апреля.

Как всегда, сегодня полно работы, а после обеда будет совещание у Главкома, и мне там надо быть обязательно. Позавчера поездка генерала армии Иванова в ЦПК не состоялась. Мы с Брайко в 15:30 заехали за ним, но из-за болезни Бирюзова он не мог оторваться от срочных заданий маршала Гречко.

2 апреля.

Во второй половине вчерашнего дня более двух часов занимались отработкой доклада министру. Кроме наших, были представители Генштаба и всех видов Вооруженных Сил. Мы подготовили проект доклада, в котором предлагаем возложить на ВВС ответственность за разработку тактико-технических заданий и заказы пилотируемых кораблей и их боевое использование. Представители Генштаба и РВСН высказались категорически против нашего варианта доклада. Они согласны, что надо построить четыре "Востока" (Кому нужно их согласие после того, как этот вопрос решен Президиумом ЦК КПСС?), но они возражают против любого намека на передачу ВВС функций заказа, приемки, пуска и управления полетом космических кораблей.

Бирюзов еще раз доказал свою двуличную сущность: он против того, чтобы ВВС взяли под свою опеку пилотируемые полеты в космос, но сейчас после решений ЦК, он прямо этого сказать не может. На словах он даже за заказ "Востоков", но и только, а на деле делает все, чтобы помешать ВВС активно участвовать в создании и совершенствовании пилотируемых космических кораблей. Он поставил Вершинина в дурацкое положение: назначил его председателем комиссии МО для выработки предложений по космосу в ЦК, а членами комиссии назначил 8 генералов, которые все как один будут против Вершинина. В этом я окончательно убедился при обсуждении первого варианта доклада комиссии с представителями видов Вооруженных Сил.

3 апреля.

Вчера более двух часов обсуждали у Главкома пятый вариант доклада комиссии. В сложившейся обстановке мы не сможем подготовить доклад, который подписали бы все члены комиссии. Придется Главкому одному защищать линию ВВС против Бирюзова, Крылова и Малиновского. Вся надежда только на то, что министр не посмеет ослушаться рекомендаций Ф.Р.Козлова, зафиксированных в решении Президиума ЦК от 21.03.1963 года. Рекомендации секретаря ЦК достаточно четки и ясны, но очевидно и то, что руководство МО (Малиновский, Бирюзов) настроено против духа и смысла этих рекомендаций и будет пытаться отстаивать свою линию.

4 апреля.

Запущенная 2 апреля АМС "Луна-4" прошла уже больше половины расстояния от Земли до Луны. Келдыш и Королев наблюдают за ее полетом в крымской обсерватории. Судя по газетным данным, полет проходит успешно.

Заместитель начальника Генштаба В.Д.Иванов проводил вчера совещание по вопросу о том, кто в МО должен руководить космонавтикой. Решили выслать уже имеющиеся предложения Главкомам видов Вооруженных Сил и ждать от них новых предложений. У нас затишье: Вершинин и Руденко устали от пустых разговоров и молчат.

Вчера заходил Гагарин. Он только что возвратился из Киржача, где провел шесть тренировочных прыжков с парашютом. Это первая после его космического полета попытка вновь обрести форму космонавта. Гагарин надеется, что когда-нибудь он совершит новые космические полеты. Маловероятно, что это когда-нибудь произойдет, - Гагарин очень дорог человечеству, чтобы можно было рисковать его жизнью для рядового космического полета. У меня сидел генерал Шуст, и серьезно побеседовать с Гагариным не удалось.

Заходил и Герман Титов. Я спросил его, как он относится к "делу" Нелюбова, Аникеева и Филатьева. Герман ответил, что ему жаль Нелюбова, что на ребят наговорили много лишнего. Тогда я сказал Титову, что факт захода в "забегаловку" и выпивки несовместим со званием космонавта. Он немного поколебался, а потом твердо заявил: "Ребята знали, что им настоятельно не рекомендовали и даже запрещали заходить в подобные заведения. Они знали, что им запрещено пить, - их уже за это наказывали - пускай отвечают за свою глупость".

5 апреля.

"Луна-4" пройдет мимо Луны и потеряется в просторах Солнечной системы. По замыслу эта станция должна была мягко прилуниться, но направление ее полета не смогли скорректировать, и сейчас уже ясно, что эксперимент не будет выполнен полностью, хотя поначалу все шло отлично.

Вчера получил от Одинцова официальные документы по факту пьянки трех космонавтов 27 марта 1963 года на станции Чкаловская. Нелюбов, Аникеев и Филатьев уже не первый раз замечаются в выпивках. Двое последних не представляют ценности как космонавты (пьянки, слабоволие и низкие успехи в учебе), и этот случай дает нам законное право освободиться от них. Нелюбов входил в первую "гагаринскую" шестерку и одно время был кандидатом на 3-й или 4-й полет, но потом показал нелучшие результаты на центрифуге и отошел на второй план. В данном происшествии он повинен меньше других (был в гражданской одежде и пытался уговорить товарищей пораньше уйти). Вершинин, Руденко, Рытов и Одинцов за увольнение из космонавтов всех троих. Гагарин считает, что нужно уволить только Филатьева, а Нелюбова и Аникеева следует строго наказать, но в Центре оставить. Было бы правильным уволить всех троих, хотя они и составляют 25 процентов от общего числа подготовленных к полетам космонавтов. Я за увольнение из Центра Филатьева и Аникеева и за попытку последний раз проверить Нелюбова, бывшего совсем недавно одним из лучших космонавтов первого набора.

6 апреля.

Сегодня в 11 часов Главком собирает членов комиссии, чтобы обсудить проекты докладов министру и в ЦК по космическим вопросам. Неприятное будет совещание, вероятно все члены комиссии будут против предложений ВВС. Жаль Главкома, ему придется пережить много неприятных минут.

Сидели у Главкома более трех часов. Все прошло так, как я и предвидел: все члены комиссии высказались категорически против проекта ВВС. Не возражая против постройки четырех "Востоков" в 1963 году, они считают целесообразным оставить за РВСН приемку и организацию пусков кораблей с тем, чтобы и в дальнейшем, ссылаясь на сложившуюся практику, сохранить за собой руководство пилотируемыми космическими полетами.

9 апреля.

12 апреля будем праздновать День космонавтики. Как быстро пролетели два года, сколько интересных событий произошло после полета Гагарина! Слетали в космос Титов, Николаев, Попович, запущены 13 спутников серии "Космос", "Марс-1", "Луна-4" и многие другие космические аппараты. Более 30 стран посетили наши космонавты, прославляя родину космонавтики - Советский Союз. За два года мы убедили народ и руководителей страны в том, что космические полеты - это естественное продолжение авиации. Но мы не сумели убедить в этом Малиновского, Гречко, Захарова, Бирюзова и многих других из руководства МО. Сейчас идет упорная борьба между ВВС и РВСН за руководство космонавтикой. Я убежден, что в конце концов обязательно победят ВВС, и такой исход этой борьбы будет в интересах страны и в интересах самого дела. Ведь за нами подготовка космонавтов, у нас хорошие кадры ученых и инженеров, богатейший опыт полетов. Год назад меня никто не поддерживал в необходимости постройки 10 кораблей "Восток", а сейчас с этим согласны все, но мы потеряли много времени, и это может повредить нам в соревновании с Америкой.

С 17 до 20 часов были у С.П.Королева. Провели торжественное заседание ученого совета, а потом часа два посидели, как сказал Сергей Павлович, за "рюмкой" чая. Было много тостов, много воспоминаний и пожеланий на будущее. От ВВС, кроме меня, были Руденко, Рытов, Пономарев, Гагарин, Титов, Николаев, Попович, Одинцов, Карпов, Трофимов и Титарев. От промышленности и науки были Келдыш, Королев, Мишин, Бушуев, Черток, Богомолов, Ишлинский и многие другие. Эта встреча была демонстрацией нового курса Королева на укрепление связей с ВВС. Келдыш и Королев пожелали, чтобы "Восток" был принят на вооружение ВВС как первый учебно-тренировочный космический корабль. Представители ВВС высказались за дальнейшее развитие связей с ОКБ-1 и пожелали его коллективу новых успехов.

10 апреля.

Гагарин, Титов, Николаев и Попович весь день работают в моем кабинете редактируем их статьи, доклады и выступления по радио и телевидению. Загрузка для ребят в эти предпраздничные дни очень большая. Поповича я освободил пораньше, он в 19 часов уехал в Киев на первую сессию Верховного Совета Украины. Сегодня Гагарин и Николаев выступали на вечере, устроенном Главным политическим управлением, а Титов - в Доме ученых. Я сегодня выступал в ЦДСА, а вечером писал за маршала Вершинина статью в "Известия".

11 апреля.

После нескольких бешеных дней сегодня относительно спокойно. Окончательно отредактировал и записал на пленку свое выступление на радио. Вершинин статьей остался доволен: ни он, ни редакция не сделали никаких замечаний, и сегодня она была опубликована. Все газеты очень широко публикуют материалы о Дне космонавтики.

12 апреля.

В течение четырех часов на совещании у Вершинина пытались убедить ракетчиков (Толубко, Семенова и других) отказаться от их позиции. Толубко зачитал свой проект доклада министру, и все члены комиссии, кроме Вершинина и генерал-полковника Кулешова, его поддержали. Руденко, Пономарев и я выступили против предложенного проекта. Я сказал, что проект Толубко не отвечает духу решения ЦК, и доказал несостоятельность его основных положений. С большим "скрипом" РВСН сдают свои позиции, по-моему, Толубко уже давно бы согласился с нами, но сильно упорствует генерал-лейтенант Семенов.

Вечером с Мусей были в Большом Кремлевском дворце. Четверка космонавтов была в президиуме, выступали Николаев и Гагарин. Было много интересных встреч. Обидно, что в президиуме не было С.П.Королева. Он скромно сидел в седьмом ряду, и никто не обмолвился о нем. Бесконечно много криков и шума о космонавтах и полное молчание об одном из главных творцов наших побед в космосе.

13 апреля.

Утром более полутора часов беседовал один на один с Королевым. По поручению Военного совета ВВС я вручил Сергею Павловичу приветственный адрес и преподнес ему свою книжку "Первый гражданин Вселенной". Я написал на книжке Королеву, что его роль в освоении космоса - ведущая и что его имя навечно будет рядом с именами Циолковского и Гагарина. В ответ Сергей Павлович подарил мне книгу К.Э.Циолковского с надписью: "Дорогому Николаю Петровичу Каманину в день 12.4.1963 года на добрую память о совместной работе". Потом мы с ним обсудили около десятка общих вопросов и в принципе договорились о программе предстоящего космического полета двух кораблей: на первом мужчина будет летать до 8 суток, а на втором - женщина до 2-3 суток. Сергей Павлович еще раз высказался за то, чтобы всеми пилотируемыми космическими кораблями занимались ВВС. Он также просил рассмотреть вопрос о снижении медицинских требований к кандидатам в космонавты и особенно осторожно подойти к определению годности кандидатов из числа гражданских ученых и инженеров. Это была одна из самых приятных встреч с Сергеем Павловичем. Такие встречи у нас с ним бывают не так уж часто.

15 апреля.

В субботу с Мусей были в ЦПК на вечере, посвященном Дню космонавтики. Гагарин сделал доклад, Николаев и Попович были в президиуме, а Титов выступал в этот вечер в Институте общественных наук. Я зачитал приветствия космонавтам и коллективу ЦПК от министра обороны и Главкома ВВС. Состоялся очень хороший концерт, устроенный студентами театрального института. Во время концерта Гагарин все время был за кулисами, а Валя сидела с нами одна. Придется поговорить с Юрой и указать ему на неуместность такого поведения. Валя сказала мне, что они собираются отправить Лену и Галочку с няней в Крым, и просила, чтобы я разрешил Гагарину сопровождать детей до санатория. Присутствовавший при этом разговоре Юрий не проявил большого желания выполнить это поручение жены. Он был заметно выпившим, хотя держался в норме - только дольше и крепче обычного пожимал мне руку при расставании, как бы извиняясь за свое состояние и допущенные в этот вечер ошибки.

16 апреля.

Вчера ребята первый день после праздника занимались без отрыва на поездки и встречи. Дал задание генералу Одинцову готовить программу предстоящего космического группового полета. Вечером заседала комиссия Мишука, а потом Мишук и я были у генерал-полковника Брайко. Брайко поддержал предложение комиссии о введении должности заместителя Главкома по космосу. Думаю, что это предложение встретят в штыки Руденко и Пономарев, да и сам Главком едва ли его поддержит.

17 апреля.

Сегодня Главком подписал приказ об отчислении из космонавтов Филатьева, Аникеева и Нелюбова и приказал мне поехать в Центр и лично объяснить всем офицерам, что этот вопрос обсуждался на Военном совете ВВС, все члены которого высказались за их увольнение.

Был у меня профессор В.И.Яздовский, более часа беседовал с ним о перспективах наших космических дел. Владимир Иванович сейчас ратует за то, чтобы подчинить ИАКМ Академии наук и сохранить за институтом все возложенные на него задачи. Во время нашей беседы по "кремлевке" звонил О.Г.Ивановский и агитировал меня за то, чтобы передать всю космическую биологию в 3-е Главное управление Минздрава, возглавляемое генерал-лейтенантом Бурназяном. Я за сохранение за Институтом авиационной и космической медицины руководящей роли, а маршал Руденко - против. Посмотрим, кто окажется победителем в этой затянувшейся борьбе.

19 апреля.

Весь день провел в ЦПК. На общем построении офицеров Центра объявили приказ Главкома об отчислении Филатьева, Аникеева и Нелюбова. После объявления приказа я поговорил с ребятами. Они ошеломлены таким ударом, но переносят его стойко. Просили меня только об одном: прежде чем направить их в полки, дать им возможность оттренироваться в полетах на самолетах в одном из училищ или центров переучивания.

Провел беседу с Терешковой, Соловьевой, Пономаревой и Еркиной об организации подготовки к очередному групповому космическому полету. Все четверо фактически готовы к полету, но, учитывая, что он состоится не раньше августа 1963 года, мы наметили план дополнительных тренировок.

Разрешил Одинцову готовить к полету четырех мужчин: Быковского, Волынова, Леонова и Хрунова. Все четверо космонавтов и руководство Центра настаивают на том, что нет надобности сидеть в скафандре в макете корабля 7-8 суток. Они считают возможным ограничить тренировку 3-4 сутками, а Яздовский за 8-суточное пребывание в скафандре и корабле. В ближайшие дни придется решать и этот нелегкий вопрос. Отношения между институтом и Центром явно ненормальные, и в этом виноваты обе стороны. Генерал Одинцов в данном случае ведет себя не лучшим образом: его настраивает против института полковник Карпов.

22 апреля.

В воскресенье, как обычно, отдыхал на даче. Снег почти полностью сошел, но земля еще сильно размокшая. Белил яблони, гулял с Олей. Вечером с Левой ходили на охоту на вальдшнепов. Прошлись часа полтора, но стрелять не пришлось.

Сегодня утром Главком сказал мне, что ему не удалось поговорить с министром по вопросу передачи ВВС права заказа пилотируемых космических кораблей, а его доклад на эту тему Малиновский без резолюции передал Бирюзову. Таким образом, главный вопрос все еще в подвешенном состоянии.

Получили решение ЦК и Совмина от 13.4.1963 года о постройке четырех "Востоков" в 1963 году. Решение также обязывает ВПК и МО в двухнедельный срок доложить в ЦК предложения о порядке и сроках пусков "Востоков" в 1963 году. Долго мы боролись, чтобы добиться такого решения, преодолевая сопротивление министра обороны и Генерального штаба.

Только что вернулся с совещания у маршала Руденко, на котором обсуждали планы начала строительства жилого городка для космонавтов рядом с ЦПК. Руденко полностью согласился с нашими предложениями, которые он категорически отвергал 4-5 месяцев тому назад.

Оба этих факта - получение решения о постройке "Востоков" и изменение позиции Руденко в деле строительства городка для космонавтов - очень примечательны. Они говорят о том, что многое можно внушить начальству, если упорно добиваться хорошо продуманной и обоснованной цели.

24 апреля.

Утром, сразу по прибытии на службу, Главком вызвал меня и сообщил, что к нему от Смирнова выехал товарищ Митрохин с письмом в ЦК о проведении очередного пилотируемого полета в мае-июне 1963 года. Главком попросил разобраться и доложить нашу позицию в сложившейся ситуации. Из разговора с Ивановским я установил следующее. Два имеющихся корабля имеют ресурс только до июня, но Королев надеялся, что главные конструкторы оборудования или заменят его на новое, или продлят ресурс старой аппаратуре. Однако надежды Сергея Павловича не оправдались: разработчики оборудования "Востоков" не согласились ни на продление ресурса аппаратуры, ни на ее замену.

Таким образом, мы поставлены перед выбором: запустить в космос два "Востока" до 15.06.1963 года или выбросить на свалку два этих прекрасных корабля. Если бы не было рекомендации ЦК о переносе пуска на август, то не было бы и проблемы. А сейчас, при ясно обозначенной позиции ЦК, предлагать пуск в мае-июне - нужно иметь очень большую смелость. К счастью, смелости у Сергея Павловича еще достаточно (он уже подписал письмо в ЦК), но ее значительно меньше у Вершинина. Чтобы убедить Главкома в необходимости поставить свою подпись под этим письмом, мы пошли к нему втроем - Руденко, я и Одинцов. Почувствовав нашу твердую уверенность в правильности решения Королева, Вершинин подписал этот ответственный документ, немного смущаясь необходимостью сделать это одним из первых.

25 апреля.

Вызывал Яздовского и Карпова, вместе с генералом Гореглядом слушали их более часа. Яздовский доказывал, что космонавта нужно держать в скафандре в тепловом макете корабля "Восток" столько суток, сколько он будет летать в космосе. А Карпов убеждал нас, что более 2-3 суток держать космонавта в скафандре в макете корабля не только не полезно, но и вредно. Конечно, трудно организовать семисуточные тренировки, к тому же они могут несколько снизить физическую готовность космонавтов к полету, и очень не нравятся им, и все же, по-видимому, такие тренировки придется проводить. Этот спор между нашими ведущими специалистами по космической медицине подтверждает тот факт, что научные обоснования медико-биологических экспериментов с космонавтами очень шаткие. Они иногда подменяются волевыми решениями, догадками, а нередко и капризами.

26 апреля.

Главком сегодня беспокоился по поводу проекта создания нового института в Министерстве здравоохранения для решения медико-биологических задач в космосе. Проект письма в ЦК с таким предложением подписан Калмыковым, Дементьевым, Зверевым и Келдышем. Документ должны подписать также Смирнов и Бирюзов; Смирнов подпишет обязательно, а Бирюзов может подписать с возражениями против передачи части нашего института в другое ведомство. Главком за создание нового института и за передачу ему от нашего института задач космической биологии и функций по координации работ по экологии, но он категорически против передачи оборудования и площадей. Я сказал Вершинину, что занятая им позиция очень труднозащищаема и противоречива. Мы добиваемся, чтобы все пилотируемые космические корабли и полеты на них были за ВВС, и одновременно пытаемся отбиться от задач, поставленных перед нашим институтом решениями партии и правительства в целях освоения космоса человеком. Под эти задачи Институт авиационной и космической медицины получил уже многое: штаты, здания, завод, оборудование, - и, отказываясь от решения таких задач, мы можем все это потерять. Трудная для ИАКМ обстановка сложилась по вине Руденко, Мишука и Бабийчука. Я буду пытаться сохранить наш институт и круг его задач.

28 апреля.

Сегодня 3 часа заседал президиум Межведомственного Совета по космосу. Вел заседание Келдыш, доклад о ракете Н-1 сделал Королев. Кроме членов президиума, присутствовало несколько академиков, главных конструкторов и начальников институтов.

Ракета Н-1 будет готова в 1965 году. Она позволит выводить на орбиту высотой 300 километров 75 тонн полезной нагрузки, на 3 тысячи километров 50 тонн и на 36 тысяч километров (стационарная орбита - Ред.) - 16 тонн. С помощью этой ракеты космонавтам можно будет слетать на Луну и вернуться на Землю, облететь Марс или Венеру и вернуться на Землю. Для осуществления таких полетов потребуется 3-10 пусков ракеты. Ракета Н-1 может быть использована и для создания научной орбитальной станции, а также для решения ряда военных задач (разведка, перехват, удар). На заседании Межведомственного Совета было признано целесообразным доложить в ЦК КПСС о всех этих вариантах применения новой ракеты.

После заседания я поговорил с Королевым и Келдышем о перспективах ИАКМ в связи с проектом учреждения нового института в Минздраве. Оба они заявили, что были бы за дальнейшее развитие ИАКМ, но позиция, занятая Руденко, вынудила их искать другое решение проблемы. Они уже дали согласие на то, чтобы передать все задачи экологии в Минздрав, - но если Министерство обороны возьмет их на себя, то они могут и пересмотреть свое решение.

Только что закончилось бурное совещание врачей. Решили помещать космонавтов в макет корабля в скафандре не более чем на трое-четверо суток.

29 апреля.

Москвичи торжественно встретили вчера на Красной площади вождя кубинской революции Фиделя Кастро Рус. Встреча была массовой, очень теплой и душевной. Фидель своим беспримерным мужеством заслужил это искреннее признание народа.

Вчера, пока я был на заседании президиума, маршал Руденко проводил совещание с врачами Центра, института и госпиталя. Кроме врачей были Одинцов, Горегляд, Холодков, Смирнов, Гагарин и Николаев. Обсуждались две противоположные точки зрения по поводу предстоящей тренировки космонавтов в тепловом макете "Востока". Яздовский и другие врачи ИАКМ предлагают установить продолжительность пребывания в макете, равную продолжительности полета, - семь суток. Все космонавты и врачи Центра считают, что в макете достаточно быть трое суток; более длительное пребывание бесполезно и даже может ослабить космонавта перед космическим полетом. На совещании у Руденко только Яздовский, Генин и Емельянов высказались за 7-суточную тренировку, а все остальные (более 15 человек) - против. Яздовский доказывал якобы научную обоснованность такой тренировки. На самом деле, все его "научные" доводы оказывались сплошной перестраховкой и наплевательским отношением к здоровью космонавтов.

Яздовский продолжает рассматривать космонавтов как подопытных кроликов, которые должны безропотно переносить все "дикие" эксперименты, проводимые над ними. Отсутствие научной обоснованности в доводах Яздовского доказывают следующие обстоятельства.

1. Зная о предстоящей тренировке космонавтов, руководство института ничего не сделало для поддержания макета в работоспособном состоянии. Оборудование макета выработало весь свой ресурс и может отказать в любую минуту.

2. Яздовский возражал против установки нового макета в ЦПК.

3. Институт не провел подобные испытания в скафандрах с испытателями и не имеет эталона, с которым можно было бы сравнить показатели космонавтов.

4. Николаев находился в макете только трое суток, а летал четверо суток, и Яздовский не возражал против продления его полета на четвертые сутки.

5. Главный конструктор скафандра С.М.Алексеев считает, что находиться более трех суток в скафандре в земных условиях, непосредственно перед полетом, для космонавта бесцельно и вредно. Имеется опыт 15-суточного пребывания в скафандре в макете корабля женщины-испытателя с вполне удовлетворительными результатами.

6. Все космонавты имеют опыт 10-12-суточного пребывания в сурдокамере.

7. Условия пребывания в скафандре на земле (гравитация) несравненно тяжелее условий в космосе (невесомость).

По всем этим соображениям я принял "ненаучное" решение - провести 3-4-суточные тренировки в макете.

3 мая.

Все три праздничных дня провел на даче, в кругу семьи. Много работал в саду, возился с машиной, отдохнул хорошо. Лева, Муся, Оля и я ездили в санаторий имени Герцена к Люде (невестка Н.П.Каманина - Ред.) . Рядом с санаторием протекает река Москва. На противоположном берегу - деревня Васильевка с полуразрушенной церковью. Оля назвала ее - маленький Кремль. Деревня когда-то принадлежала Герцену. Река и высокий заросший лесом правый берег - очень красивы. Мы часа два гуляли по берегу и в лесу, Оля собрала большой букет подснежников. Сегодня пятница, я приехал на работу пораньше, чтобы до звонков продумать необходимые мероприятия по подготовке очередного космического полета.

Гагарин, Попович и Николаев провели праздники в Москве: были на параде, на обеде в Кремле, на стадионе - все прошло нормально. А вот Титов опять "выкинул коленце". 29 апреля Герман вместе с женой маршала Малиновского ездил в школу № 92. Перед поездкой он звонил мне, и я передал ему, что маршал Руденко не разрешил планируемую им поездку в Киев на праздники. Титов возмутился отказом и, по-видимому, рассказал Малиновской о своем желании поехать в Киев и о полученном запрете. Малиновская позвонила Вершинину (я был в это время у него). Почувствовав, о чем идет речь, я сказал ему о решении, принятом маршалом Руденко. Главком обещал Малиновской отпустить Титова. Решение Руденко было глупым, а поведение Вершинина - подхалимским. Вершинин приказал мне отпустить Титова, но, одновременно, он боялся, как бы в праздники не потребовали всю четверку космонавтов на какую-либо правительственную встречу. Пришлось передать командующему ВВС в Киеве генералу Колеснику, чтобы он встретил Титова, всегда знал его местонахождение и все три дня праздника держал наготове транспортный самолет на случай экстренного вызова Титова в Москву.

6 мая.

Рассмотрел программу предстоящего смешанного космического полета. В нее включено много новых медико-биологических исследований, но почти ничего нет нового по вопросам боевого применения и научным исследованиям в других направлениях.

Сегодня срочно вызвали к 12 часам всю четверку (Гагарин, Титов, Попович, Николаев) на бывшую дачу Буденного, где жена Малиновского устраивает какой-то прием, по-видимому, в честь Фиделя Кастро. Продолжается порочная практика: министры и другие высокие руководители спаивают и развращают космонавтов, мешают им учиться и работать. И они же - эти самые руководители - спрашивают с нас, почему космонавты ведут себя плохо и часто отрываются от учебы и работы.

Говорил сегодня по "ВЧ" с парашютистом Никитиным. Он в Феодосии проводит парашютные прыжки космонавтов в скафандрах на море. Пока идут подготовительные занятия на земле, а завтра начнутся прыжки на сушу и море. Я приказал Никитину оттренировать Быковского первым и 9-10 мая отправить его в Москву.

7 мая.

Был у К.Д.Бушуева. Обсуждали программу полета, вес дополнительного оборудования и вес кандидатов на полет и их дублеров. В совещании участвовали Алексеев, Феоктистов, Уманский, Смирнов, Тополь и другие специалисты.

По программе полета существенных разногласий нет. По готовности к полету Терешковой, Пономаревой и Соловьевой сомнений нет. Еркина на тренировке в тепловом макете показала неудовлетворительные результаты. Через сутки сняла ботинки - "жмут", за трое суток съела только треть положенного рациона, после выхода из макета корабля чувствовала себя очень ослабленной и упала в обморок.

В мужской группе положение сложилось гораздо хуже: из трех кандидатов, подготовку которых мы начали более месяца назад, Комаров "сошел с дистанции" по состоянию здоровья, а Волынов не подходит по весу - 104,5 килограмма (такой же вес и у Леонова). Пока годным остается только Быковский, который в скафандре весит 90,7 килограммов. Из-за разницы в весе космонавтов после регулирования центровки одного из двух имеющихся кресел под Быковского оно не подходит для Волынова. Кроме того, поставив на корабли некоторое дополнительное оборудование, ОКБ-1 испытывает большие затруднения с выдерживанием максимально допустимого веса кораблей. Разница в 14 килограммов в весе Быковского и Волынова почти исключает участие второго в полете, если мы не найдем возможности сократить вес корабля за счет оборудования. Придется форсировать подготовку Хрунова и готовить еще одного-двух человек вместо Волынова, Леонова и Комарова.

9 мая.

День Победы! Восемнадцать лет тому назад я встретил этот день в Чехословакии, на дороге от Брно в Прагу. Мы с генералами Плиевым и Курочкиным спешили в Прагу, обгоняя колонны еще вооруженных, но идущих сдаваться в плен, немцев.

Вчера Гагарин, Титов, Николаев, Попович, Одинцов и я около пяти часов провели в ОКБ В.П.Глушко: осмотрели демонстрационный зал, провели заводской митинг и пообедали с руководством ОКБ и завода. На фирме Глушко работает 11 тысяч человек, она имеет четыре филиала (в Ленинграде, Красноярске, Куйбышеве и Днепропетровске). Производство ракетных двигателей, работающих на кислороде и керосине, передали в другие ОКБ, а Глушко сосредоточился на двигателях, работающих на высококипящих компонентах топлива. В ОКБ нам была показана целая серия мощных двигателей с тягой в 75 тонн и более. Валентин Петрович - обаятельный, умный и очень скромный человек; он пользуется высоким авторитетом среди своих сотрудников.

Валентин Петрович практически занимается ракетными двигателями с 1929 года. Он начинал свою работу раньше Цандера и Королева (последний одно время работал у Глушко заместителем по летной части). Вместе с Королевым Глушко несколько лет отсидел в тюрьме. Там они создали семейство ускорителей для самолетов с тягой 300 килограммов и более тонны. Валентин Петрович несколько раз намеками выразил свое неудовольствие Королевым; их отношения сейчас плохие. Когда мы вернулись с митинга в кабинет, секретарь доложила Глушко, что звонил Королев и просил ему позвонить. Валентин Петрович имел время и должен бы был позвонить Сергею Павловичу, но он этого не сделал. Это лишний раз подтверждает, что между Королевым и Глушко отношения не наладились.

Окончательно решено, что Комаров по состоянию здоровья не будет готовиться к предстоящему полету. Я сообщил об этом по телефону С.М.Алексееву и попросил его ускорить подготовку скафандра для Хрунова. Алексеев был очень недоволен прекращением подготовки Комарова. Для Хрунова ему придется делать новый скафандр, а для Комарова скафандр уже есть. Алексеев сообщил, что вчера у него были Волынкин и Яздовский и якобы сказали, что Комаров будет готовиться к полету. Я поговорил с Яздовским, он поражен решением консилиума врачей ЦВНИАГ об отстранении Комарова от подготовки к полету. Сегодня в 16 часов будет заседать Госкомиссия и решать все принципиальные вопросы предстоящего космического полета. От ВВС будут на комиссии человек 10, а решать все вопросы придется мне.

11 мая.

Вчера с 16:00 до 20:30 первый раз заседала Госкомиссия по предстоящему пуску "Востоков". Председательствовал Тюлин Георгий Александрович, присутствовали: Пашков, Королев, Глушко, Рязанов, Бармин, Ишлинский, Скуридин, Мрыкин, Керимов, Алексеев, Строев, Воронин и другие; от ВВС в работе комиссии, кроме меня, участвовали: Кутасин, Волынкин, Горегляд, Холодков, Одинцов, Яздовский, Карпов, Гагарин, Смирнов.

Были заслушаны доклады главных конструкторов по кораблям №7 и №8 и их носителям - доложили, что все оборудование вновь проверено, неисправные приборы и аппаратура заменены, все готово к отправке на полигон. Королев обратил внимание на качество работ (отказ 28 приборов, найдена шайба в электрораспределительном устройстве - опять, как и в 1962 году, по вине харьковского завода) и просил усилить внимание к подготовке пуска, выделив на эту работу лучших специалистов.

О готовности космонавтов доложил Одинцов, но его "дебют" оказался неудачным. Поступили предложения: "Считать доклад ВВС неудовлетворительным". Пришлось мне выступать и защищать и ВВС, и Одинцова; после чего комиссия согласилась принять доклад ВВС к сведению и решить вопрос о кандидатах на полет и сроках пусков на более узком заседании. Одинцов излишне самоуверен и тороплив, этот урок ему будет полезен.

После официального закрытия заседания комиссии у Тюлина в кабинете собрались Королев, Мрыкин, Керимов, Скуридин, Алексеев и все представители ВВС. После детального изучения вопроса было решено, что пуск можно планировать на 3-5 июня, вылет космонавтов на полигон - 27-28 мая. Кандидатами на полет были назначены: Быковский (запасной - Волынов), Терешкова (запасные - Соловьева, Пономарева). Тюлин, Королев, Мрыкин, Алексеев, Гагарин, Карпов, Одинцов и я высказались за Терешкову, а Скуридин и Яздовский - за Пономареву. Хотя предварительное решение в пользу Терешковой и состоялось, но у Пономаревой есть сильные сторонники (Келдыш, Руденко), и борьба за то, кто из них будет первой, далеко не закончена.

Сегодня, в первой половине дня, провел совещание и дал все указания о подготовке к космическому полету на 3-5 июня с вылетом на космодром до 28 мая. После принятия Президиумом ЦК КПСС благоприятных для ВВС решений прошло почти два месяца. Малиновский и Бирюзов фактически саботируют решения ЦК, и положение в наших космических делах остается прежним. Из-за ведомственных неурядиц мы очень плохо используем наши технические возможности, наспех готовим программы полетов и делаем массу других глупостей. Космический полет, точнее, подготовку к нему, надо начинать с задания экипажу на полет, а пока мы поступаем наоборот: после того, как подготовят корабли и оборудование, мы к состоянию и оборудованию кораблей подгоняем полетные задания космонавтам.

Идут упорные разговоры о том, что Вершинин подал рапорт с просьбой освободить его от занимаемой должности по состоянию здоровья, и называют Судца и Савицкого как его преемников. Любая замена Вершинина не будет лучшим вариантом, но она неизбежна. Говорил с Брайко и Мироновым - оба считают наиболее вероятной кандидатуру маршала Судца.

12 мая. Дача "Заборье".*

Чудесный, теплый день. С 5 часов утра до 9 вечера я все время на ногах. В одних трусах долго работал в саду, потом Лева, Люда (вчера она выписалась из санатория) и я вскопали часть огорода под картофель. Первый раз в этом году косил траву, Оля мне помогала косить маленькой косилкой.

______________

* Этого абзаца в книге нет, только в html-версии - Хл.

13 мая.

Говорил с С.П.Королевым, он против того, чтобы ВВС посылали на старт 55 человек, и предлагает сократить число командируемых до 25. Уложиться в это число невозможно. На старте должно быть не менее 11 космонавтов и 8 инженеров, не считая других специалистов ВВС.

Сегодня Быковского должны были поместить в тепловой макет "Востока" на срок не более двух суток, но только что позвонил из института Гагарин и доложил, что начинать тренировку Быковского сегодня нельзя. От Алексеева привезли скафандр, а шлемофон к нему взяли на один номер больше шлемофона Быковского, - врачи утверждают, что датчики физиологических функций, вделанные в шлемофон, в таких условиях работать не будут. Опять специалисты алексеевского ОКБ портят нам нервы: обещали дать скафандр 9 мая, а фактически мы получим его только 14 мая.

Получили подтверждение, что завтра, 14 мая, американцы запустят на орбиту Гордона Купера. Программа полета в усовершенствованной капсуле "Меркурий" рассчитана на 34 часа и содержит ряд интересных пунктов:

11 мая Купер был помещен на 72 часа в специальную камеру, а с 14 часов 12 мая и до 2 часов 13 мая должна проводиться последняя имитация полета, во время которой астронавт будет находиться в капсуле. Если верить этой информации, то американцы делают глупости: они изматывают астронавта перед самым стартом, вместо того, чтобы предоставить ему возможность активного отдыха. Зная устройство капсулы "Меркурий", я не уверен, что американцам с первой попытки удастся совершить космический полет продолжительностью более суток.

14 мая.

С утра до 14:30 был в ЦПК, проверял планы подготовки космонавтов к предстоящему полету. Терешкова и Соловьева подготовку полностью закончили. Вчера они прилетели из Феодосии, где провели по семь парашютных прыжков, в том числе в скафандре и на море. Пономарева и Еркина заканчивают прыжки завтра. Девушкам осталось пройти только заключительные медицинские обследования, повторить тренировки в корабле и изучить программу полета. Встречал Терешкову. Она выглядит лучше обычного, как-то вся светится радостью. По-видимому, ей кто-то уже шепнул, что она первый кандидат. Но намек на решение еще далеко не само решение. Я твердо стою за то, чтобы вопрос о том, кто из женщин полетит первой, решать только на старте. Шансы Терешковой, Соловьевой и Пономаревой сейчас почти равные.

По программам, планам и расписаниям занятий сделал несколько исправлений. Отругал генерала Одинцова и его заместителей за грязь в гарнизоне. Правда, положение в гарнизоне улучшается, но очень медленно. Обратил внимание Одинцова на его ошибки на заседании Госкомиссии и на его сварливость во взаимоотношениях с генералами Волынкиным и Пушко.

Сегодня в 11 часов Быковского поместили в тепловой макет корабля, а Волынов проходит вестибулярные обследования. К 25 мая подготовка космонавтов будет закончена, и 27-28 мая мы можем лететь на старт.

15 мая.

Американцы вчера не запустили капсулу с Гордоном Купером, якобы из-за неисправности ротора слежения на Бермудских островах. Официально объявлено об отсрочке пуска космического корабля минимум на сутки. Не исключено, что старт состоится сегодня, но я не уверен, что Купер сможет полностью выполнить программу полета: 22 витка в "Меркурии" тяжелее 50 витков в "Востоке".

Быковский находится в макете уже вторые сутки, у него сломался микрофон, отказали ларинги - он поддерживает связь по телефону и телеграфу. Читал сегодня документ, "состряпанный" Яздовским. Смысл документа: "Космонавта, кандидата на полет, нужно держать в скафандре в макете корабля дольше того срока, на который он летит в космос. При продолжительности полета до 7 суток нужно находиться не менее 7 суток, но, учитывая сжатые сроки подготовки к полету, ученые считают возможным сократить пребывание в макете до 5 суток". Подписали это "творение" два десятка ученых (Блохин, Парин, Яздовский, Генин и другие). Этот документ не только ненаучный, но и просто глупый: нельзя допускать значительного ослабления организма космонавта перед самым полетом.

Я не раз говорил Яздовскому и другим ученым, чтобы они провели десятки длительных испытаний с испытателями и установили, как ведет себя организм в подобной обстановке, в какие сроки он лучше приспосабливается к ней и что можно рекомендовать космонавту для поддержания тонуса и работоспособности. Этой большой и нужной предварительной работы институт не провел, а сейчас, перед самым полетом, ученые пытаются исправлять свои грехи за счет здоровья космонавтов. Завтра поеду в институт, разберусь с ходом тренировки Быковского и на месте приму решение, закончить ли опыт в конце вторых суток или продлить его на третьи сутки. Что бы ученые ни доказывали, я не допущу продолжительности пребывания космонавта в скафандре более трех суток. Каждый день в скафандре на Земле тяжелее трех космических - примерно так оценивают эту тренировку Гагарин, Титов, Николаев и Попович.

16 мая.

Провел совещание в Институте авиационной и космической медицины. Все высказались за то, что эксперимент с Быковским продолжать на третьи сутки не имеет смысла. Наблюдал Быковского в корабле и поговорил с ним по телефону вид и самочувствие Быковского нормальные. Специалисты разбираются в причинах отказа микрофона и ларингов. Волынова поместили в тепловой макет корабля на трое суток. Оба они еще пройдут тренировку по пользованию АСУ. Разобрал ряд вопросов по взаимоотношениям между ЦПК и ИАКМ, а также вопросы подготовки к предстоящему пуску. Яздовского больше всего беспокоило то, чтобы Центр не имел поползновений на роль руководителя медико-биологической подготовки полета. Я при всех успокоил его, сказав, что институт будет, как и раньше, организовывать и отвечать за весь комплекс мероприятий и подготовку космонавтов по медицинской части.

Вчера в 16:03 по московскому времени Гордон Купер был выведен на орбиту. Прошло уже 22 часа, как начался его полет, и, по-видимому, он проходит успешно. Наши газеты и радио скупо сообщают о полете Купера. Если Купер выдержит 22 витка и благополучно вернется на Землю, это будет большим его личным успехом и громадным достижением США. Этот полет - новое доказательство того, что Америка "сидит у нас на хвосте", а кое в чем уже и опережает.

17 мая.

Гордон Купер произвел посадку в заданное время и в заданном месте. Подробности полета пока неизвестны, но и без них понятно, что Америка одержала большую победу в космосе. Ракета "Атлас" и корабль "Меркурий" не идут ни в какое сравнение с нашей ракетой и "Востоком": наша ракета почти в три раза мощнее, а "Восток" более чем в два раза тяжелее "Меркурия". Тем больше у американцев оснований радоваться своему новому успеху.

Вчера получил неприятное известие о новых "похождениях" Г.С.Титова. 13 мая Титов с корреспонденткой "Молодой гвардии" поехал на прогулку в лес на своей машине. Пока они гуляли по лесу, кто-то якобы утащил из машины папку с документами. В папке находились пропуска в ЦПК, в Главный штаб ВВС, к Королеву, в институт, в академию, а также мандат депутата Верховного Совета СССР и другие документы. Приказал Одинцову провести расследование и доложить мне, но и без расследования ясно, что Титов вел и продолжает вести себя плохо. После того, как я задержал ему присвоение очередного звания, он немного притих, а сейчас опять показывает свое настоящее лицо. Титов малоорганизованный и даже разболтанный человек. Его нужно держать в очень крепкой узде, но высшее начальство мешает нам поставить космонавтов на место. На этот раз придется Титова строго наказать по строевой и партийной линиям.

Сегодня в 12:30 в макет "Востока" поместили космонавта Волынова, пока у него все идет нормально. Неисправности со связью у Быковского были из-за неправильного монтажа кресла - этот недостаток устранен.

18 мая.

Сегодня утром узнал от своего шофера, что будто бы вчера в Химках Гагарин потерпел аварию на своем катере. Звонил из КГБ подполковник Ершов и тоже говорил о происшествии с Гагариным. Только что от меня ушли Одинцов, Гагарин и Титов. Гагарин утверждает, что никакого происшествия у него не было. Я попросил Ершова проверить всю эту "трепотню". А вот с Титовым пришлось крупно поговорить.

Я предупредил Германа, что за утерю важных документов он будет очень строго наказан. Титов пытался оправдываться: "А при чем тут я, если у меня украли документы..." Я напомнил Герману, что до его космического полета и во время поездки в Америку у нас не было никаких замечаний по его поведению, следовательно, он может, когда это считает нужным, "взять себя в руки". Я сказал Титову, что в последнее время он наделал много серьезных ошибок и теперь должен отвечать за все свои "выкрутасы". Никакие высокие звания не спасут его от строгих наказаний, и если он не сумеет сделать для себя правильных выводов, то нанесет большой вред и делу, и самому себе. Титов пытался защищаться - он до сих пор так ничего и не понял. Придется его крепко "отмолотить", чтобы он наконец-то осознал свои ошибки.

19 мая.

В 9:30 уехал с дачи в Монино на сбор ветеранов 2-й Воздушной армии. Собралось человек 500, в том числе Красовский, Рытов, Миронов, Кожедуб, Лакеев, Жадов, Слюсарев. Из нашего корпуса было человек тридцать: Яроцкий, Бенюк, Клобуков, Коряков, Пикулик и другие. Доклад сделал маршал Красовский. Торжественная часть продолжалась более двух часов, затем был обед, а после него - концерт. Это первый опыт в ВВС такого большого сбора ветеранов. Пожалуй, лучше собирать полк, дивизию или корпус - сбор армии был слишком многолюдным и потому довольно формальным, сухим. Многие высказывали разочарование этой встречей.

20 мая.

В субботу Вершинин и Руденко вернулись с учений, проходивших в ГДР. Главком заболел, и сегодня его нет на работе. Руденко к 15 часам поедет в ЦК, а мне опять придется с 16 часов представлять ВВС на заседании Госкомиссии по пускам "Востоков".

Сегодня около полудня Волынов закончил трехсуточный эксперимент в макете "Востока". Волынкин и Яздовский доложили, что у Волынова все хорошо, но за трое суток у него не было стула. Яздовский сообщил, что у испытателя, находящегося в таких же условиях, нет стула уже восьмые сутки. Необходимо Быковского и Волынова особо потренировать в пользовании АСУ в скафандре.

21 мая.

Почти весь день провел в ЦПК. К 8:45 в Центр приехали Келдыш, Королев, Мрыкин и Руденко. Беседовали о кандидатах на полет и о продолжительности полета. ЦПК представляли Одинцов, Карпов, Гагарин, Титов, Николаев, Попович. Все единогласно высказались за 8-суточный полет для космонавта и трехсуточный - для космонавтки. Первым кандидатом из мужчин назначен Валерий Быковский, а из женщин - Валентина Терешкова. Потом пригласили на собеседование готовящихся к полету космонавтов. Быковский, Волынов, Терешкова и Соловьева произвели на всех отличное впечатление. Королев спросил Пономареву: "Что это вы грустноваты сегодня, товарищ Пономарева?" "Не грустновата, а просто серьезна, как всегда", - ответила Пономарева. Еркина чувствовала себя не на месте, понимая что ее пригласили на эту встречу "по ошибке". После небольшой беседы с космонавтами Королев заявил: "Я думаю, что мы не ошиблись в выборе командиров "Востоков", все космонавты производят прекрасное впечатление, отлично подготовлены. Много и хорошо потрудились руководители Центра и ВВС, чтобы подготовить таких орлов".

После совещания гости осмотрели служебные и учебные помещения Центра, побывали на строительстве и остались очень довольны всем увиденным. Они не заметили многих недостатков и недоделок, мимо которых я не имею права проходить равнодушным наблюдателем. После того, как гости разъехались, Руденко отругал Одинцова за форму доклада ("ЦПК предлагает первым кандидатом..." и т.д.). Короче говоря, маршал был очень недоволен, что мы провели первой Терешкову, а не Пономареву, как этого хотел он. Потом Руденко долго читал мораль Гагарину, Титову, Николаеву и Поповичу, а под конец остался один с Титовым и с глазу на глаз "вправлял ему мозги". За это время я успел выиграть четыре партии в биллиард у Одинцова и Карпова.

22 мая.

В понедельник, 20 мая, состоялось заседание Госкомиссии, на котором была подтверждена готовность двух "Востоков" к пуску между 5 и 10 июня. Я доложил комиссии подготовленные ВВС тексты приветствий из космоса и тексты предстартовых выступлений космонавтов. Комиссия рассмотрела и утвердила ряд инструкций и рабочих документов, а также поручила мне подготовить доклад с анализом всех наших и американских пилотируемых полетов.

Яздовский и Одинцов сегодня звонили мне и выражали свое недовольство тем, что этот доклад поручен не им. Одинцов набрался нахальства и заявил, что у него все люди заняты делом и он не может никого выделить для участия в подготовке доклада. Я отказался от его помощи, доклад будет подготовлен и без него, но его "позиция" по ряду вопросов показывает, что Одинцов очень недалекий человек, а в данном случае он выглядит просто глупо. Сегодня я первый раз серьезно усомнился в Одинцове. Накапливается уже много данных, свидетельствующих о том, что выбор нового начальника Центра проведен мной не лучшим образом.

23 мая.

Вчера, к концу дня, еще раз звонил Одинцов. Он, по-видимому, понял, что вел себя глупо, и пытался исправиться, но... сделал вместо этого еще одну глупость. Из-за своего сварливого характера он два месяца не может договориться с генералом Пушко об использовании базы ГКНИИ (барокамера, катапульта, летные и другие тренажеры) для тренировок космонавтов. Неделю назад он прислал мне проект приказа ВВС по использованию этой базы, но проект не завизирован Пушко. Я уже дважды говорил Одинцову, чтобы он не присылал недоработанные проекты, но он считает, что его обязанность со всеми ругаться, а ВВС должны заставлять всех слушаться Одинцова. Я не думаю, что Одинцов как начальник ЦПК совсем плох, но работать с ним будет трудно - это для меня уже не подлежит сомнению.

Дважды звонил Королев, просил прислать ему все инструкции космонавту (их набирается более 30). Послал к Сергею Павловичу Б.А.Аристова.

24 мая.

Грандиозный митинг в Лужниках и прием в Кремле состоялись вчера в честь Фиделя Кастро Рус. Фиделю присвоено звание Героя Советского Союза. Он, безусловно, заслужил самые высокие звания и награды, но звание Героя Советского Союза ему дали зря, если не сказать больше. Новое звание Фиделя его враги широко используют во вред ему и во вред Кубе. Злостной американской пропаганде мы сами даем материал для травли Фиделя.

Сегодня получили решение ЦК КПСС о постройке в 1963 году четырех "Востоков". Нам приказано к 25 мая дать ростовки на пять скафандров, а к 15 июня дать программы полетов для всех кораблей. Завтра на заседание ВПК у Смирнова приглашены Руденко, я, Одинцов, Яздовский, Карпов, Гагарин, Быковский, Волынов, Терешкова, Соловьева и Пономарева. На заседании будут обсуждаться вопросы готовности техники и космонавтов к предстоящему полету. Доклад о готовности космонавтов и все необходимые справки написаны, мы в состоянии ответить на любой вопрос любой инстанции.

27 мая. Борт самолета "Ан-10" - Тюра-Там.

Только что взлетели с аэродрома Чкаловская - летим на полигон. Для меня этот полет - сплошная неожиданность и образец неорганизованности. Маршал Руденко должен был сегодня лететь с членами Госкомиссии, но в субботу вечером я получил команду вылететь вместо него. Я планировал свой вылет на 31 мая вместе с космонавтами, и до отлета у меня было очень много неотложных дел в Москве, которые пришлось поручить Горегляду и Одинцову.

В субботу 25 мая состоялось заседание Военно-промышленной комиссии под председательством Л.В.Смирнова. Присутствовали: Дементьев, Калмыков, Зверев, Пашков, Келдыш, Королев, Тюлин, Мрыкин и другие, ВВС были представлены Вершининым и всеми приглашенными на заседание товарищами. О готовности к очередному космическому полету докладывали Тюлин, Королев, Руденко, Келдыш и другие. Приняли решение: "Принять к сведению доклады о готовности техники и космонавтов к пуску между 5 и 10 июня". Я в своем выступлении просил изыскать возможность взять на борт "Востока" оптическую трубу (массой полтора килограмма), значительно улучшающую возможности обзора из корабля.

Воскресенье до обеда провел на даче, а после обеда мы с Мусей ездили в Москву, готовили мой вылет в командировку. На даче у нас ночевал Павел Герасимович Хохлов, рассказавший много интересного о своей жизни в Вязниках. Павел Герасимович мой старый друг. Мы вместе с ним в 1929 году начинали службу в Спасске в 40-й эскадрильи. Восемь лет назад Хохлов ушел в запас в звании подполковника и поселился с семьей в Вязниках. Построил дом, завел корову, посадил фруктовые деревья. Повзрослевшие дочери и сын Хохлова вскоре разъехались по стране. Павел Герасимович и его жена продолжали напряженно, по 12-14 часов в сутки, работать на приусадебном участке, видя смысл жизни в труде. Но вот какой-то шустрый журналист поместил в местной газете заметку о Хохлове, в которой назвал его "тунеядцем, молочником и спекулянтом". Несколько месяцев "дело" Хохлова разбиралось в различных инстанциях - в итоге разбирательства доброе имя коммуниста с 40-летним стажем "реабилитировано", корова зарезана, сад заброшен.

Когда же мы покончим с подобными "загибами" и "перегибами"? Ведь государственный сектор пока еще не может обеспечить потребности населения в продовольственных товарах и создать такие условия, когда мелкие приусадебные хозяйства станут просто нерентабельными и граждане сами добровольно от них откажутся. У нас на местах в административном порядке прижимают "коровников" налогами, препятствуют обеспечению их кормами и пастбищами. Миллионы людей, которые могли бы своим трудом создавать дополнительное количество продовольствия, обрекаются на вынужденное безделье...

Кому-то может показаться странным, что на пути к космодрому я рассуждаю на эти далеко не космические темы. Многие считают, что глупо стремиться в космос, имея столько важных проблем на Земле, но я верю, что освоение космоса может оказать благотворное влияние и на состояние земных дел. Программа предстоящего смешанного полета очень трудна и во многом невыполнима из-за недоделок в оборудовании, но я глубоко убежден, что осуществление полетов на 6-7 суток для мужчины и на трое суток для женщины уже само по себе дает для освоения космоса так много, что можно и нужно для решения главной задачи поступиться другими работами. В последующих пусках можно будет решать специальные задачи (разгерметизация, ручной спуск, элементы боевого применения), не увлекаясь длительностью полетов.

...Через четыре часа полета произвели посадку на аэродроме полигона. Сейчас здесь хорошая погода, прошли дожди, большой жары и духоты нет, а ночью даже прохладно. За 20 минут до нас прилетели Королев, Тюлин и другие. Королева я еще не видел, а Тюлин был удивлен моим столь ранним появлением. Он сказал, что в субботу говорил Руденко, чтобы мы не торопились с вылетом и раньше 1 июня не прилетали. Мне здесь в ближайшие 3-4 дня большой работы не будет, а в Москве остались горы дел - это вынужденное безделье пускай будет на совести Руденко, а я постараюсь использовать все свободное время для более подробного ознакомления с техникой и контактов с представителями промышленности. Здесь уже все главные конструкторы, а от ВВС пока человек 20 (группа инженеров во главе с полковником Шубраловым и группа врачей полковника Гуровского). Всего представителей ВВС будет человек 60, половину из них нужно разместить на территории нулевого квартала на берегу Сырдарьи, а другая половина специалистов будет размещаться на второй площадке, в непосредственной близости от старта.

В дни подготовки пусков "Востоков" полигон всегда очень перегружен и переживает бытовые трудности (размещение, питание, транспорт). Сейчас я сижу в "квартире" маршала Крылова (хозяин еще в Москве) и жду заказанного по "ВЧ" разговора с Москвой. Телефон "ВЧ" также сильно перегружен, и иногда приходится долго ждать. Плохо, что у меня нет с собой всех исходных материалов для подготовки доклада с анализом наших и американских космических полетов. Горегляд не только не успел обобщить все необходимые для доклада данные, но даже не доложил мне имеющиеся материалы. По памяти буду обдумывать главные итоги полетов, выводы из них и предложения по организации и программе последующих полетов четырех "Востоков".

28 мая.

Получил очень неприятное сообщение из Москвы: при очередном парашютном прыжке погиб полковник Никитин Николай Константинович. Прыжок был групповой. Одновременно с Никитиным прыгал майор Новиков. В воздухе они столкнулись головами, и оба погибли. За год это третья катастрофа самых видных парашютистов авиации: погибли полковник Долгов, парашютист ЛИИ Головин, полковник Никитин. Последние годы они много работали на космонавтику: испытывали скафандры, готовили парашютистов, были ведущими испытателями катапультных устройств. Но все трое погибли при прыжках, не имеющих никакого отношения к освоению космоса.

Никитин был ворчлив, неуживчив, мало "уважал" начальство, но он был прекрасным парашютистом-испытателем и инструктором. Он отлично подготовил Гагарина, Титова, Поповича, Николаева, Быковского, Волынова, Терешкову, Соловьеву, Пономареву и других космонавтов. Смерть Н.К.Никитина - большая утрата для космонавтов и парашютистов СССР. Последний раз я виделся с Никитиным 20 мая, когда он в ЦПК докладывал Келдышу, Королеву и Тюлину о результатах последних прыжков космонавтов в скафандрах на сушу и на море.

Вчера был очень тихий, теплый, приятный вечер; в спокойной Сырдарье отражались небольшие розовые облака, а сегодня небо необычно нахмурилось сильный восточный ветер, облачность, на востоке черная дождевая туча с полосами дождя. Сырдарья волнуется, и на берегу нет ни одного человека. День был нежаркий, а вечер почти прохладный. Утром я с удовольствием провел физзарядку на берегу и искупался, а сейчас нет никакого желания лезть в воду. Трагическое происшествие с Никитиным и плохая погода испортили мне настроение, на минуту появляются сомнения в важности и необходимости наших космических хлопот, но я, к счастью, умею не распускаться и верить в дело, которому посвятил три последних года. Дорога в космос трудна, на пути будет много трудностей и неприятностей, глупости многих руководителей будут создавать дополнительные затруднения, но вопреки всему нужно делать все возможное для расчистки этого пути. Он нужен человечеству на века, а все наши возможные потери и неприятности легко забудутся, хотя для нас, еще живущих и летающих, они не безразличны.

29 мая.

Вчера поздно вечером говорил по "ВЧ" с генералом Одинцовым, он доложил следующее. 28 мая в 6:15 на аэродроме Медвежьи Озера проводились тренировочные прыжки врачей поисковых команд. Полковник Никитин, майор Новиков и еще один парашютист выполняли личные тренировочные прыжки с затяжкой на 10 секунд и с интервалом в 2,5 секунды. Выпрыгнувший первым Никитин на 10-й секунде начал раскрывать парашют, и в этот момент падавший спиной вниз и не видевший Никитина майор Новиков ударился затылком о лоб Никитина. Удар был настолько сильным, что смерть обоих наступила мгновенно. Парашюты раскрылись, но на них приземлились два трупа. Итак, Никитина фактически убил майор Новиков. По-видимому, он не выдержал заданный интервал, затянул свободное падение больше, чем на 10 секунд, и совершенно не наблюдал за партнером. Хоронить Никитина будут 30 мая, а 31 мая космонавты должны вылететь на полигон. Очень жаль Никитина, его гибель может в какой-то мере отрицательно повлиять на ход подготовки предстоящего полета. Я имею в виду, в первую очередь, нервы женщин. Королев, Тюлин, Алексеев и другие, кто знал Никитина, удручены его утратой.

Советовался с Тюлиным и Королевым о дате отъезда на полигон космонавтов. Тюлин рекомендует 31 мая, а Королев - 2-3 июня. Тюлин председатель Госкомиссии, а Королев фактический руководитель пуска слушаться нужно обоих. Вызову космонавтов на 2 июня, пуск раньше 7-8 июня все равно не состоится, а 4-5 дней на предстартовую подготовку вполне достаточно.

Только что вернулся со второй площадки, где в моем присутствии Королев имел крупный разговор с начальником полигона генералом Захаровым по поводу перегруженности гостиниц и плохого обеспечения транспортом. Как на десятой, так и на второй площадке действительно много лишних людей, не имеющих никакого отношения к пуску "Востоков". На время нашей работы их целесообразно убрать. Говорил по "ВЧ" с Гореглядом; маршал Руденко решил всех космонавтов отправить одним самолетом Ан-10. Я приказал Горегляду и Одинцову настаивать на отправке космонавтов двумя самолетами Ил-14. Руденко ответил: "Вы боитесь летать, даже министр летает со всеми своими заместителями на одном самолете". До Руденко не доходит, что, случись катастрофа со всеми космонавтами (Гагарин, Титов, Попович и все подготовленные к полету космонавты), - это будет величайшей потерей для СССР и всего мира, а потеря полдюжины выживших из ума стариков только способствовала бы укреплению армии. Завтра приму все необходимые меры, чтобы не дать ход очередному "заскоку" маршала. Говорить с ним совершенно бесполезно, надо будет через ЦК отменить его решение.

30 мая.

Вчера вечером говорил с Тюлиным о намерении Руденко отправить всех космонавтов одним, а не двумя самолетами, как это было запланировано. Тюлин не задумываясь ответил: "Можно одним самолетом, мы - Правительственная комиссия - летаем на одном самолете". Такой ответ - не что иное, как проявление мании величия. Малиновского, Руденко, Тюлина и даже Королева можно немедленно заменить другим человеком. А кем можно заменить Гагарина или Николаева? На подготовку девушек мы затратили полтора года, и в ближайшие год-два их заменить некем. Я верю, что в этом полете ничего плохого не должно произойти, но хотелось бы исключить даже малейшую вероятность большого несчастья, а сейчас она совсем не исключена. Эти грустные опасения не навеяны трагической гибелью Никитина. Просто у нас более трех лет существовало правило: космонавтов и их дублеров не возить на одном самолете. Передал Горегляду команду: прибыть с космонавтами на полигон 2 июня.

С утра был на второй площадке, согласовал с Яздовским, Алексеевым, Даревским и Богомоловым часы и дни их занятий с космонавтами. Для занятий вполне хватит трех дней, в предстартовый день занятия сократим до минимума.

Сегодня космонавты хоронят Н.К.Никитина. Найти ему полноценную замену будет трудно. Как специалист, он пользовался большим авторитетом у космонавтов и промышленников. Парашютные системы корабля, кресло, скафандр, НАЗ - все разработано и испытано с его участием.

31 мая. Тюра-Там.

Утром вместе с Королевым и Фроловым изучали на "Востоке-6" возможность размещения и закрепления на борту корабля обзорной оптической трубы. Фролов категорически отрицал такую возможность, Сергей Павлович колебался, а потом сам влез в корабль и в нескольких местах примерился с трубой. Я наблюдал за Королевым и понял, что корабль перегружен и заполнен до предела. Трубу можно будет разместить только на "Востоках" постройки 1963 года.

В 17 часов Королев и Тюлин провели техническое совещание, на котором присутствовало более 60 человек. О готовности к полету "Востока-5" и "Востока-6" доложили Данилов, Шубралов, Фролов, Богомолов, Алексеев, Воронин, Ткачев, Даревский, Брацлавец, Быков и другие специалисты. Корабли, в основном, готовы к полету, но в процессе подготовки были случаи отказа средств связи, телевидения и некоторых приборов. Совещание продолжалось два часа, большой пользы от него я не увидел, но как официальный доклад главных конструкторов о готовности своих систем и аппаратуры к пуску оно, по-видимому, необходимо. Я или привык к таким совещаниям, или они понемногу вырождаются в необходимую формальность, в некую форму общественного контроля над главными конструкторами. Королев и Тюлин выразили неудовлетворение докладом Богомолова, упрекали его в частых случаях отказов его аппаратуры, а Богомолов, как всегда, пытался защищаться. Судя по докладам главных конструкторов и группы инженеров ВВС, подготовка кораблей и носителей идет нормально, и пуск можно будет осуществить 7-10 июня.

1 июня.

На самолете Ан-10 в 10 часов по местному времени на полигон прилетели Руденко, Мрыкин, Ишлинский, Кузнецов, Горегляд, Одинцов, Холодков, Карпов, Гагарин, Титов, Николаев, Быковский, Волынов, Терешкова, Соловьева, Пономарева и другие (всего 35 человек). Встречали космонавтов Тюлин, Королев, Захаров, Войтенко, Яздовский. Кинооператоры засняли "церемонию" встречи космонавтов.

С 17 до 19 часов С.П.Королев проводил техническое совещание по всем обслуживающим службам (расчеты, связь, поиск и т.д.). По обеспечению поиска на акваториях доложил капитан 1-го ранга Миловский. По организации поиска средствами ВВС доклад сделал я. Много вопросов всем докладчикам задавали Тюлин, Мрыкин и Королев. Сергей Павлович выразил обеспокоенность отсутствием средств поиска (морские корабли и самолеты) в южной части Тихого океана, вдоль побережья Антарктиды и в Южной Атлантике. Комиссия решила обратиться в ВПК и МО с просьбой продумать план мероприятий на случай аварийной посадки космонавтов. К этому пуску реально уже ничего нельзя сделать, но в принципе можно иметь в южном полушарии несколько морских кораблей и 3-4 самолета Ту-114. Приняли решение: поручить специалистам ВВС изучить все варианты возможной штатной и аварийной посадки космических кораблей.

2 июня. Воскресенье.

Весь личный состав полигона и промышленники сегодня отдыхают. Утром в 7:10 мы с Руденко пошли на Сырдарью для физзарядки и купания. В это время все космонавты уже играли в волейбол. С 10 до 14 часов космонавты занимались изучением инструкций и прослушали рекомендации профессора Раушенбаха по ручной ориентации, спуску корабля за счет естественного торможения и способам действий при выполнении различных научных заданий. Я с Тюлиным также послушал выступление Раушенбаха, а потом, с 12 до 14 часов, был на берегу: загорал, купался, играл в шахматы. Выиграл две партии у Руденко и две у Миловского. После обеда Руденко пошел пройтись по городу, а космонавты вместе с генералами Гореглядом и Одинцовым поехали ловить рыбу. Ребята вернулись с рыбной ловли очень довольные, поймали сома килограммов на восемь. Руденко, Тюлин, Мрыкин и я вечером смотрели американский кинофильм "Великолепная семерка". Содержание фильма бедное, много стрельбы и убийств, но смотрится он с интересом; два часа пролетели незаметно.

3 июня.

С 9 часов Терешкова, Соловьева и Пономарева примеряли скафандры, регулировали подвесную систему и кресло. Быковский и Волынов в первой половине дня изучали инструкции и задание на полет, заполняли бортжурналы, а вечером проводили тренировку в боевом корабле. Сергей Павлович утром рассмотрел и согласился с предложениями ВВС по наблюдению за огнями, дымами, взрывами и прожекторами в районе Волгограда. Он согласился с моим предложением по целеуказаниям пилотам кораблей (например, команда "12.05-30-слева-120" означает, что в 12:05 космонавт должен наблюдать за объеком, расположенным слева по курсу под углом 30 градусов на удалении 120 километров). Данные о положении кораблей мы будем получать от мощных пеленгаторов, передавать их в ЦНИИ-30 и через 15 минут будем знать координаты кораблей. Днем Королев провел два заседания технического руководства, где еще раз детально рассматривались вопросы готовности носителей и всех видов наземного обслуживания. По носителям доклад сделал полковник Кириллов, оба носителя готовы к пуску.

Сегодня Руденко вызвал заместителя командующего 73-й Воздушной армией генерала Платова, полковника Сибирякова и специалистов по связи и метеослужбе. Рассмотрели все вопросы организации и управления поиском приземлившихся кораблей и космонавтов. На совещании посадочной группы рассмотрели все витки, проходящие над территорией СССР, выбрали из них самые благоприятные для штатного, аварийного и ручного спуска, определили полосы посадки для каждого витка. Я сделал короткий доклад о средствах поиска ВВС и об организации управления поиском.

После совещания чествовали Богомолова Алексея Федоровича (профессор, доктор технических наук, Герой Социалистического Труда, Главный конструктор телеметрических систем контроля и измерений). Богомолову 2 июня исполнилось 50 лет, а выглядит он на 35. С поздравлениями выступили человек 20. Алеша остался верен себе, он сказал: "Вместе с коллективом ОКБ мы добились некоторых успехов, будем стараться работать лучше, но срывы могут быть". По существу, он прав, но у нас не принято говорить о возможных неприятностях, тем более перед таким ответственным пуском.

4 июня.

В 10 часов началось заседание Госкомиссии по пуску "Востоков", членами которой от ВВС кроме Руденко, Яздовского и меня являются генерал Одинцов, полковник Карпов и подполковник Гагарин. На сегодняшнем заседании присутствовало человек 60. Доклады о готовности носителей и кораблей "Восток-5" и "Восток-6" сделали полковник Кириллов, полковник Данилин и все главные конструкторы. Последним выступил Сергей Павлович Королев. Он отметил, что всеми службами полигона и представителями промышленности выполнена большая работа, носители и корабли в хорошем состоянии. В заключение он попросил комиссию разрешить вывоз изделий на старт. На заседании комиссии выяснилось, что, возможно, старт 7 июня не состоится из-за сильного порывистого ветра (15-20 метров в секунду). Вывоз изделия на старт при ветре более 15 метров в секунду также небезопасен, так как ракета на платформе обладает очень большой парусностью.

Потом комиссия рассмотрела вопросы готовности всех служб полигона и наземного обеспечения. Я сделал подробный доклад о готовности всех средств ВВС к поиску кораблей и приземлившихся космонавтов. Королев и Мрыкин внесли предложение о предупреждении всех инстанций о том, что управление полетом осуществляется строго централизованно и только со старта. Я поддержал это предложение и попросил председателя комиссии упорядочить работу командного пункта (КП): при прошлых пусках на КП, как правило, было много лишних людей, мешавших работать. Комиссия приняла решение для руководства полетами создать четыре смены, во главе смен поставить академика Ишлинского, Главного конструктора Кузнецова, генерал-лейтенанта Мрыкина и меня. В состав каждой смены вошли члены Госкомиссии, главные конструкторы систем, космонавты, врачи и другие специалисты.

Затем состоялось закрытое заседание комиссии, на котором Одинцов коротко доложил об общей подготовленности космонавтов, Яздовский - об их медико-биологической подготовке и организации медицинского контроля за космонавтами во время полета. Я доложил мнение ВВС по кандидатам на предстоящий полет, а Королев - основные задачи и расчетную продолжительность предстоящих полетов. Генерал Мрыкин задал несколько вопросов Яздовскому, Королеву и мне: "Не много ли 8 суток полета? Не было ли нажима на космонавтов? Почему мы сравнительно легко соглашаемся на такие длительные полеты, в то время как перед полетом Николаева и Поповича врачи настаивали только на суточном полете?" Королев, Яздовский и я обстоятельно изложили наши позиции по этим вопросам.

В 18 часов состоялось торжественное заседание Госкомиссии. Заседание снималось кинооператорами, на нем присутствовали шесть корреспондентов: Романов А.П. (ТАСС); Денисов Н.Н. ("Правда"); Остроумов Г.Н. ("Известия"); Мельников Н.А. ("Красная звезда"); Песков В.М. ("Комсомольская правда"); Летунов Ю.А. (радиовещание).

Сначала Королев доложил о готовности носителей и кораблей к пуску. Затем я произнес следующую речь.

"Товарищ председатель! Товарищи члены Государственной комиссии! Разрешите представить вам пять космонавтов, подготовленных к предстоящим космическим полетам: майор Быковский Валерий Федорович, майор Волынов Борис Валентинович, младший лейтенант Терешкова Валентина Владимировна, младший лейтенант Соловьева Ирина Баяновна, младший лейтенант Пономарева Валентина Леонидовна. Все космонавты по своим убеждениям беспредельно преданы нашей Родине, партии и делу коммунизма. Они абсолютно здоровы, оттренированы и полностью готовы к выполнению длительных космических полетов: мужчины продолжительностью до 8 суток, женщины - до 3 суток. Все они горят желанием выполнить космический полет. От имени командования ВВС вношу предложение назначить: командиром корабля "Восток-5" - майора Быковского, его заместителем - майора Волынова, командиром корабля "Восток-6" - младшего лейтенанта Терешкову, ее заместителями - Соловьеву и Пономареву".

Комиссия единогласно утвердила мое предложение. Потом выступили Быковский и Терешкова. С поздравлениями и пожеланиями счастливого полета и отличного приземления выступили: Ишлинский, Гагарин, Мрыкин, Руденко, Королев и Тюлин. С этого заседания для скромных и никому не известных Быковского и Терешковой начинается новая жизнь. Через несколько дней их имена прогремят на весь мир и прочно войдут в историю освоения космоса. Быковский и Терешкова достойны, особенно последняя, этой громкой славы.

5 июня.

В 6 часов утра маршал Руденко на Ил-14 вылетел в Ташкент, я проводил его на аэродроме. Мы, как и в прошлый раз, живем с ним в одной комнате. По-видимому, мы оба примирились с необходимостью мирного сосуществования и живем более дружно, чем раньше. Но его присутствие на полигоне меня тяготит, он ни на шаг меня не отпускает от себя и фактически мешает мне работать. Каждый день повторяется одно и то же: утром целый час уходит на физзарядку и купанье в Сырдарье, а все рабочее время - на пустую болтовню. Сегодня я поработал так, как хотелось бы работать каждый день. На второй площадке провел занятия со всеми космонавтами, врачами и другими специалистами по проверке знания и единого понимания всех инструкций (всего их 37) и теми, кто летает в космосе, и теми, кто обеспечивает руководство полетами на земле. Я убедился, что Быковский, Терешкова и их заместители отлично знают все руководящие документы. Мы договорились о том, что наиболее важные положения инструкций они занесут в бортжурналы. Все космонавты, в том числе Гагарин, Титов и Николаев, единодушно поддержали мое предложение о введении некоторой условности в открытых переговорах о состоянии своего здоровья и параметрах корабля. Доклад космонавта: "Самочувствие отличное, оборудование корабля работает отлично" - означает, что полет можно продолжать, сомнений в состоянии техники и здоровья нет. Если вместо "отлично" будет употреблено слово "хорошо", это будет означать, что космонавт сомневается в возможности полного выполнения задания. Появление в докладе слова "удовлетворительно" означает, что полет необходимо прекратить. Рассмотрели все возможные варианты посадки на различных витках, проходящих над территорией СССР, и обозначили на картах полосы посадки. Подробно разобрали особенности наблюдения из корабля за различными объектами на земле (аэродромы, корабли, самолеты, города, огни, дымы, взрывы и т.д.). На занятиях присутствовали Феоктистов, Раушенбах, Быков и Даревский; они напомнили космонавтам основные положения по управлению кораблем, связи и контролю за работой оборудования.

Последние пять дней температура днем не выше 25 градусов, а ночью - 15 градусов, почти все время сплошная облачность и сильные ветры с порывами более 15-20 метров в секунду. За все время моего пребывания на полигоне (а я здесь был уже больше 12 раз и в различное время года) это первый случай длительного ухудшения погоды.

Вечером смотрели секретный кинофильм о полете Николаева и Поповича. Фильм мог бы быть более интересным, хотя и то, что в нем есть, простые люди смотрели бы с захватывающим интересом. Но этот фильм не показывают из-за наличия в нем "больших секретов" (ракета, корабль, старт, руководители). Эти секреты давно известны американцам. Свой "Сатурн" они делали, хорошо зная нашу "Семерку". А о Королеве и других главных конструкторах в Америке и Европе читают лекции и пишут огромные статьи. Получается довольно глупо: мы скрываем свои достижения и выдающихся конструкторов и ученых от своих же советских людей.

Вчера дал приказание командиру авиатранспортного полка в Фергане полковнику Саламатину, чтобы он самолетами Ли-2 ежедневно подвозил на полигон по три тонны овощей и фруктов. Питание здесь, на полигоне, удовлетворительное, но очень мало зелени и фруктов. Все космонавты размещаются так же, как и при первых пусках. Правда, в этом году мы в их комнатах поставили очень хорошие итальянские кондиционеры. На площадке, в столовой и на реке много лишних людей. Здесь нет условий для занятий спортом и строгого соблюдения режима дня.

Вместе с Гореглядом, Одинцовым и Карповым осмотрели вчера дом космонавтов, строительство которого уже заканчивается. Дом двухэтажный, в нем 14 жилых комнат, столовая, гостиная, спорткинозал и бытовые комнаты. К сожалению, дом очень плохо спланирован: мало умывальников, общие уборные, нет ванн, маленькая столовая, а самый большой недостаток - это отсутствие комплекса спортивных сооружений. Но район для строительства выбран удачно: есть возможность на самом берегу реки построить по особому проекту новый дом космонавтов, а этот передать обслуживающему персоналу. Рядом есть место для спортивных площадок, а на реке можно создать базу водных видов спорта.

6 июня.

На 7 часов утра намечалась вывозка ракеты с "Востоком-5" на старт, я посылал туда Одинцова и Гагарина, но вывозку отложили из-за отказа системы КРЛ (командные радиолинии). При подготовке этого пуска очень много отказов техники - систем управления, связи и командных линий, а также многих других систем и приборов. Эти отказы начинают подрывать нашу уверенность в безукоризненности подготовки техники.

Утром на физзарядке я поговорил с Быковским один на один. Я напомнил ему, что продержаться восемь суток полета - это не главное. Для нас главное - выполнение полета и отличная посадка здорового космонавта. Быковский заверил меня, что он не будет лезть на рожон и понимает, что лучше недовыполнить задание и вернуться целым и невредимым, чем перевыполнить его, но оказаться инвалидом или в гробу.

Вчера Николай Николаевич Денисов преподнес мне свою, только что вышедшую из печати, книгу "Хорошо, хорошо, Гагарин". Книгу я читал еще в рукописи, кое-что в ней подправил и написал предисловие. Книга дает полное и хорошее представление о поездках и встречах Гагарина за границей.

Только что выяснилось, что неприятности с КРЛ задержат пуск на 3-4 дня. Приказал подготовить для космонавтов новое расписание занятий, предусмотрев в нем повторение наиболее важных элементов подготовки к полету и усиленные спортивные занятия.

Перед обедом мы с Одинцовым и Карповым проехались по Сырдарье на катере, посмотрели с реки место, где будем строить новый дом космонавтов, на высоком правом берегу Сырдарьи, на северо-восточной окраине города, между домиком Хрущева (сейчас он занят людьми Челомея) и телецентром. Дом нужно построить фасадом на восток, тогда из окон будет видна широкая перспектива реки и большого зеленого острова.

Вечером провел первую "тренировочную" пресс-конференцию Валерия Быковского, в которой кроме шестерых корреспондентов участвовали генерал Одинцов и полковник Трофимов. Начинал Валерий очень туго, затруднялся с ответами даже на такие простые вопросы, как "Ваш любимый писатель?" "Ваша любимая книга?" "Ваш самый памятный день?" "Кому из людей вы больше всего обязаны?" и т.д. Через несколько минут он понемногу разговорился и на некоторые из вопросов (а их было задано очень много) отвечал сравнительно удачно. Встреча была полезной и для прессы, и для Быковского. Было бы неплохо провести, если позволит время, еще по паре таких встреч с Быковским и Терешковой. Все корреспонденты были недовольны распоряжением Одинцова: "Космонавтам работать по плану, и никаких встреч с корреспондентами". Одинцов в своем поведении продолжает допускать ошибки. Перед выездом из Москвы на космодром он через полковника Масленникова объявил офицерам ЦПК: "Запрещаю обращаться ко мне всем офицерам, кроме моих заместителей". Здесь, на полигоне, он без всякой надобности обострил отношения с корреспондентами. Космонавты, в том числе Гагарин, Титов и Николаев, поняли его указания как запрещение всякого контакта с прессой. Пришлось сегодня в присутствии Одинцова провести с корреспондентами специальную беседу, чтобы уладить назревавший конфликт.

7 июня.

На вторую площадку никто из космонавтов сегодня не поехал. Занятия по ориентации и ручному управлению кораблем провели полковник Целикин и Гагарин. Маршал с утра занялся редактированием наставления по инженерной службе ВВС, а я буду готовить по заданию Госкомиссии доклад о сравнении наших и американских полетов в космос, выводы и предложения из анализа этих полетов. Утром заходил корреспондент "Комсомольской правды" Песков, отработали вместе с ним текст статьи Быковского в "Комсомолку", с тем чтобы Валерий переписал ее своей рукой. Статья будет клиширована и опубликована в газете во время его полета.

Приходил Одинцов и пытался настроить маршала против Яздовского, но маршал ему сказал: "Не торопитесь, недостатки Яздовского нам известны, но мы не можем не считаться с тем, как его характеризуют Королев и Келдыш". Королев сказал мне как-то: "Сисакян, Парин и другие в медико-биологической науке - пустышки, а Яздовский - это ученый". Потом маршал пытался втолковать Одинцову, чтобы он не торопился со своими предложениями, а побольше изучал обстановку, людей и отношения между различными группами специалистов. Одинцов показал мне цветные фотографии Быковского, Терешковой и групповые снимки космонавтов, сделанные уже здесь, на полигоне. Фотографии я забраковал. У Быковского не фотогеничное лицо, снимки, как правило, не дают действительного представления о нем, а Терешкова заснята только в гражданском платье. Приказал снимать их побольше и найти лучшие варианты портретов.

Начальник политотдела полигона просил организовать несколько выступлений космонавтов перед личным составом. Николаев и Титов уже провели по одному выступлению. Разрешил им 8 июня выступить еще раз, а 9 июня провести встречу со школьниками города. Последние четыре дня сотни ребят часов с 18 до 23 стоят у ворот нашей резиденции и настойчиво кричат: "Га-га-рин! Ти-тов! Ни-ко-ла-ев!" А сегодня утром на берег реки пришли две девочки лет по 10-11 и на мой вопрос: "Почему вы так рано поднялись?" - они ответили: "Мы пришли заниматься с Германом Степановичем, он обещал с нами позаниматься физкультурой". Они терпеливо более часа ждали Титова, но так и не дождались. Надо будет спросить Германа, почему он не выполнил свое обещание.

8 июня.

Встал, как обычно, в 6 часов, больше часа был на берегу. Вчера было тихо и жарко - 34 градуса, а сегодня с утра дует средней силы ветер, и жара немного спала. Маршал лег спать в три часа ночи и сейчас (8 часов утра) только собирается пойти на берег. А я до завтрака решил записать вчерашние вечерние события.

К 17 часам маршал, я, Горегляд, Одинцов, Карпов, Гагарин, Титов и Николаев на двух "Волгах" поехали на вторую площадку, где состоялось заседание Госкомиссии в связи с отказом КРЛ. Доклад с подробным анализом причин неработоспособности приемника КРЛ сделал Главный конструктор А.С.Мнацаканян. Установлено, что из-за обрыва проводника отказал триод. По докладу Мнацаканяна выступили Рязанский, Кузнецов, Пилюгин, Богомолов, Королев, Тюлин, Руденко, Мрыкин и другие. Все главные конструкторы, кроме Сергея Павловича, основную вину за это происшествие возложили на Комитет по радиоэлектронике и 5-е ГУМО (Главное управление Министерства обороны - Ред.) . Эти организации плохо контролируют качество продукции (норма брака - 2 процента, а фактически принимаются партии с браком до 6 процентов).

После небольшого перерыва председатель комиссии неожиданно выдвинул на обсуждение новый вопрос: "Каково мнение комиссии, нужно ли при первом объявлении о полете Терешковой говорить, что она офицер?" Мнения разделились. Тюлин, Королев и Мрыкин дали понять, что они считают целесообразным объявить о полете просто женщины-космонавта. Но большинство членов Госкомиссии высказались за то, чтобы объявить, что Терешкова - офицер ВВС. Я звонил в Москву Рытову, объяснил ему обстановку и просил добиться поддержки нашей точки зрения через ЦК. Откровенно говоря, по-видимому, не нужно делать упор на офицерское звание Терешковой, но и скрывать его нельзя.

Последним обсуждался вопрос о том, на какой день целесообразно назначить старт женщины". Решили назначить готовность женщины к старту через двое суток после старта мужчины, более конкретное решение принять после вывода на орбиту первого корабля. Одновременно поручили ВВС подготовить и обсудить все возможные варианты старта и посадки кораблей. Оптимальным является следующий вариант: мужчина летает пять суток один, потом трое суток летают парой и производят посадку одновременно.

Сегодня Терешкова садилась в свой "Восток-6" и вместе с ведущим инженером Фроловым провела ознакомление с боевым кораблем и его оборудованием. Терешкова производит на всех очень благоприятное впечатление: она хорошо и ровно держится со всеми, проявляет такт и имеет чувство собственного достоинства.

9 июня.

В 9 часов ракету и корабль "Восток-5" вывезли и установили на старт. Когда мы с Руденко и Тюлиным приехали на стартовую позицию, Королев был уже у ракеты. С 11 до 13 часов провели полную проверку готовности носителя к пуску.

Вчера все космонавты выступали на пусковых площадках, а сегодня утром Гагарин, Титов и Николаев встречались со школьниками - собралось более тысячи ребят.

В 16 часов на четырех катерах выехали на традиционную прогулку по Сырдарье. В поездке участвовали космонавты (кроме Титова), маршал, я, Одинцов, Горегляд, Холодков, Смирнов, Карпов, Трофимов и академик Ишлинский. Поднялись на 20 километров вверх по реке, там ранее выехавшие рыбаки к нашему приезду уже наловили рыбу. Шли против течения 2 часа, высадились на небольшом островке, развели костер и очень быстро и дружно приготовили уху. Работали все: Гагарин разводил костер; Терешкова, Еркина и Карпов очень споро чистили рыбу; другие готовили посуду, резали хлеб, чистили картошку все это снимали кинооператоры. В походе мы были ровно пять часов, вернулись уже в полной темноте. Все прошло хорошо, ребята были очень довольны прогулкой.

Сегодня у ракеты Королев намекал Руденко и Мрыкину, чтобы в момент подготовки пуска на площадке был минимум людей. В первую очередь он хотел бы ограничить доступ в бункер, но обращаясь ко мне, сказал: "Я надеюсь, Николай Петрович, что мы будем рядом". Я заверил его, что я, Гагарин и Николаев все время будем помогать ему управлять пуском.

Говорил с начальником полигона генералом Захаровым о необходимости постройки специального дома космонавтов. Захаров поддержал нашу инициативу.

10 июня.

Пуск назначен на 11 июня. Ракета и корабль на старте прошли полный комплекс проверок и получили хорошую оценку. В 6 часов утра прилетели маршал Крылов и член Военного совета РВСН Лавренов. Руденко решил, что мы встречать Крылова не будем, его встречали Тюлин и Захаров. Утром на физзарядке я предупредил Быковского, чтобы он к 12 часам подготовился для выступления на митинге и переписал своей рукой статью для "Комсомольской Правды". В 11 часов в здании МИКа мы встретились с Крыловым. Вместе с ним послушали доклады полковника Левина и капитана 1-го ранга Миловского об основных параметрах орбиты, районах посадки, организации связи и поиска. Потом Крылов ознакомился с креслом, скафандром и системой медицинского обеспечения.

В 12 часов на старте состоялся митинг пусковой и обслуживающих команд, представителей промышленности с пилотом "Востока-5". С приветствиями выступили три офицера и сержант. Быковский тепло поблагодарил собравшихся за их труд по созданию корабля и подготовке его пуска. Он заверил собравшихся, что выполнит задание, как коммунист, хотя он пока еще комсомолец.

После митинга Королев и Крылов поднялись к кораблю, Главный конструктор ознакомил маршала с устройством "Востока-5". Затем он поднялся к кораблю с Быковским, Валерий сел в корабль, а Королев через открытый люк вел с ним беседу. Между прочим, перед подъемом к кораблю Сергей Павлович высказал неудовольствие тем, что он не смог переговорить с Терешковой, когда она проводила в МИКе занятия в корабле, - Одинцов поднял ее в корабль, не подождав прибытия Королева. Сергей Павлович еще раз попросил, чтобы завтра при старте я, Гагарин и Николаев были рядом с ним. У меня создается впечатление, что у Королева нет уже былой уверенности в успехе полета. Он часто и много говорит о возможности неудачи и делает все, чтобы быть во всеоружии в самой сложной ситуации.

Председатель Госкомиссии поручил мне провести сегодня в 19 часов инструктивное занятие со всем составом дежурных смен командного пункта по управлению полетом. Дежурство на КП будут нести четыре смены, в каждой смене будет человек по 20 различных специалистов, в том числе члены Госкомиссии, главные конструкторы, космонавты, врачи, инженеры и другие специалисты. В 7 часов вечера Крылов, Руденко, Лавренов и я приехали в дом космонавтов на 2-й площадке. Ребята в это время были у врачей, но через 15 минут они освободились, и состоялась беседа маршалов с Быковским и Волыновым. Я, к сожалению, должен был оставить ребят один на один с начальством, так как мне нужно было проводить занятие со всеми дежурными сменами КП. На занятии присутствовало более 100 человек, разобрали организационные вопросы, вопросы связи, функциональные обязанности, договорились о порядке пользования всеми грифованными документами и ведения дневников полета.

В 17 часов состоялось заседание Госкомиссии, доклад о радиационной обстановке в космосе сделал В.И.Яздовский. До 13 часов 10 июня никаких прогнозов на возможное резкое повышение радиации не было, но потом последовал звонок Келдыша, сообщившего, что поступила телеграмма от профессора Северного (Крымская обсерватория) с предупреждением о возможности в ближайшие дни большой вспышки на Солнце и резком (в сотни раз) увеличении радиации. Повышение активности Солнца, начавшееся еще 8 июня характеризуется шумами, радиопомехами и необычным состоянием пятен на нем и может продолжаться в течение семи дней. Существуют два метода прогнозирования активности Солнца: первый - оптическое наблюдение с ожидаемой точностью прогнозов 7 процентов; второй - практическое зондирование радиации в космосе с вероятной точностью 15 процентов. До 16 часов 11 июня вспышек на Солнце не было, уровень радиации оставался в норме, но в ближайшие 3-4 дня остается вероятность возникновения вспышек с уровнем радиации,при котором доза облучения может превысить больше 50 рентген. В данной ситуации у комиссии могло быть только одно решение: отложить пуск "Востока" до полного выяснения радиационной обстановки в космосе.

Я приказал вернуть Быковского и Волынова на десятую площадку, так как уверен, что пуск раньше 14-15 июня не состоится, а держать их несколько дней в предстартовом режиме нет смысла. Королев возмущен перестраховкой ученых и задержкой пуска, но он, как и все члены Госкомиссии, не может настаивать на пуске в такой обстановке. Сергей Павлович заявил, что ракета может стоять на старте хоть две недели. А терпения и у космонавтов, и у всех организаторов полета хватит.

12 июня.

Проснулись в 6:30, проспали на 30 минут больше, чем обычно. Все небо обложено тучами, идет дождь, температура не выше 14 градусов, но мы с маршалом, как обычно, провели на берегу физзарядку и даже поплавали. Вода теплая - теплее воздуха, - правда, кроме нас, утром никто не купался.

Весь день до 22 часов Тюлин и Королев вели переговоры с Келдышем. Им удалось склонить Келдыша согласиться на пуск 13 июня, но специалисты службы Солнца остались на своих позициях: они продолжают утверждать о наличии серьезной опасности для космонавта в случае вспышек на Солнце, вероятность которых на ближайшие 2-3 дня еще достаточно высока.

Сегодня маршал Руденко имел продолжительную беседу с генералом Одинцовым. Беседа началась по инициативе Одинцова. Он заявил маршалу: "Центр работает без руля и без ветрил, у нас нет годового плана работы, нам не ясна перспектива. Центр - это строительная площадка, на которой много стройматериалов, но нет планов сооружений, архитектор не приложил еще своих усилий..." и т.д. Мы часа два говорили с Руденко об этой беседе. На маршала она произвела плохое впечатление, он прямо заявил мне: "Я боюсь, что Одинцов ляпнет что-либо подобное кому-нибудь из больших руководителей (здесь маршал привел для примера случай, когда его подвел М.М.Громов перед Сталиным во время войны). Он просто неумен, его нужно будет заменить: необходимо подобрать таких заместителей, которые могли бы в любой момент стать на его место". Да, я все больше убеждаюсь, что Одинцов не сможет быть хорошим начальником Центра, ему не хватает вдумчивости, такта, а, иногда, и просто здравого смысла.

13 июня.

Чудесное, солнечное, тихое утро. После завтрака на двух катерах ездили на рыбалку, космонавтов с собой не брали. Поймали несколько усачей и сазанов, один из них килограммов на пять, а всего набралось килограммов 20 рыбы. Сварили отменную уху. Один маршал, четыре генерала (я, Горегляд, Холодков, Одинцов), шесть офицеров и три солдата легко "уговорили" два больших ведра ухи. Я сравнительно немного был на солнце и все же "поприжарил" руки, а Руденко почти пять часов гулял в одних трусах и ничуточки не пригорел. Вернулись с рыбалки около трех часов и пошли прямо к председателю Госкомиссии. Он сообщил, что Москва дала добро на пуск 14 июня.

Итак, завтра уже пятый советский гражданин - майор Валерий Быковский отправится в космос. Четыре предыдущих полета наших космонавтов были блистательны не только по итогам - они были безукоризненно подготовлены и столь же безукоризненно выполнены. А как подготовлен полет Быковского? Ракету и корабль готовили долго и тщательно, и, казалось бы, нет оснований сомневаться в технике. Я верю, что завтра Быковский будет на орбите, но уверенности в полном выполнении задания у меня нет. За восемь суток полета могут быть неприятности и с человеком, и с техникой. Быковский подготовлен и оттренирован хорошо, но ему предстоит восемь суток жить в условиях невесомости, а кто может поручиться, что он сможет перенести невесомость так же, как Николаев? Ракета и корабль более трех суток стоят на старте, а до этого они больше года ждали отправки на старт. Сработает ли все так, как нужно? Риск, и притом значительный,еще долго будет сопутствовать каждому космическому полету. Будут и крупные неприятности, но мы, люди, готовящие полеты и управляющие ими, обязаны делать все, чтобы избежать неприятностей.

Быковский и Волынов сегодня в 19 часов прошли медицинский осмотр, с них сняли фоновые записи. Оба кандидата на полет чувствуют себя отлично. Они, как и их предшественники, проведут ночь перед стартом на второй площадке в домике космонавтов.

14 июня.

День старта майора Быковского очень тяжелый и одновременно радостный день.

Мы с маршалом поднялись в 5 утра, минут 30 позанимались спортом и поплавали. В 7:30 мы уже были у ракеты. На старте собрались Королев, Крылов, Лавренов, Мрыкин, Тюлин, Керимов, Ишлинский, Кузнецов, Руденко и другие. До заседания Госкомиссии просмотрели карты и послушали метеорологов. Погода на полигоне и в возможных районах приземления благоприятствовала старту. С 8 до 8:40 заседала Госкомиссия: заслушали доклад инженер-полковника Кириллова (начальника 1-го управления полигона) о готовности ракеты и корабля, доклад Яздовского о состоянии космонавтов и другие обычные перед пуском сообщения. Комиссия решила: заправлять ракеты и работать по пятичасовому графику с началом пуска "Востока-5" в 14:00.

Быковский и Волынов провели ночь хорошо и чувствовали себя отлично. В 9 часов они приехали в алексеевский домик и приступили к предстартовому медицинскому осмотру и надеванию скафандров. Утром Королев снова напомнил мне, чтобы я с Гагариным и Николаевым был у ракеты за 2 часа 30 минут до пуска. За 3 часа до старта Королев и Тюлин приехали к космонавтам. Сергей Павлович еще раз попросил Быковского доложить о работе третьей ступени и моменте разделения корабля и ракеты. Королев остался доволен ребятами и ходом их подготовки.

За 2 часа 15 минут до старта автобус с космонавтами прибыл к ракете. После коротких прощаний и пожеланий счастливого пути Быковский на лифте поднялся к кораблю. Начались самые томительные минуты в ожидании пуска... Через несколько минут обнаружилась первая крупная неприятность: отказали оба УКВпередатчика корабля - приемники работали, и Быковский нас слышал отлично, а мы его могли слышать только по КВ-связи. Космонавт мог слушать нас по шести различным каналам, а передавать нам сообщения - только по трем. Маршал Крылов и Королев пригласили меня, Гагарина и Одинцова на короткое совещание - как быть: лететь без УКВсвязи или отложить полет? Мы ответили твердо и однозначно: лететь!

Была уже объявлена 40-минутная готовность, когда к нам подошел один из сотрудников Алексеева и доложил о крупной неприятности с системой катапультирования. Перед закрытием люка корабля наш лучший специалист по скафандру В.И.Сверщек должен был вытащить фалу с предохранительной чекой из кресла и тем самым изготовить его к катапультированию. Сверщек, потянув за фалу, обнаружил, что ее где-то заело и она не вытягивается. Вместо того чтобы немедленно доложить об этом Королеву и Алексееву, он принимает дикое решение - ножом обрезает фалу и тем самым создает обстановку, почти наверняка исключающую нормальное катапультирование. Ведущий инженер Фролов, доверившись Сверщеку, решил, что тот поступил правильно, и продолжал закрывать люк корабля. Когда Сверщек спустился с корабля на землю, он рассказал об обрезании фалы своим товарищам, которые и подняли тревогу, после чего Главный конструктор С.М.Алексеев заявил, что так отправлять в полет корабль нельзя. Пришлось переносить старт на 30 минут, открывать люк и удалять обрывок фалы.

По 15-минутной готовности Гагарин, Королев, Кириллов и я перешли в бункер. Была объявлена 5-минутная готовность, дали все предварительные команды, и тут обнаружилось, что на пульте управления не горит табло, подтверждающее готовность блока "Е" (3-я ступень ракеты). Дали задержку старта на несколько минут, вызвали Пилюгина, Кузнецова, Рязанского и начали совещаться: пускать или выяснять причину? Единогласно решили задержать старт еще на 2-3 часа и попытаться выяснить причину отсутствия сигнала. Позже 17 часов запускать корабль было нельзя из-за резкого увеличения полосы посадки, а отказ от пуска вызывал необходимость разряжать (сливать топливо - Ред.) ракету, снимать ее со старта и отправлять на завод для переборки. В последнем случае пуск мог бы состояться не раньше августа. Серия отказов и недостатков в подготовке пуска создала тревожную обстановку. Многие из нас дрогнули. Маршал Крылов советовал отложить старт, многие члены Госкомиссии склонялись к такому же решению. Но Королев, Тюлин, Кириллов, Пилюгин и ряд других товарищей проявили твердую уверенность в надежности ракеты, и старт состоялся в 17 часов по местному времени.

Корабль вышел на расчетную орбиту со временем существования до 11 суток. Через час после пуска моя смена (в ней более 20 человек, в том числе Алексеев, Радутный, Мнацаканян и другие главные конструкторы) заступила дежурить на КП. К нашей радости, после выхода на орбиту на "Востоке-5" заработали УКВ-передатчики. На четвертом витке Быковский говорил с Н.С.Хрущевым. "Поздравляю вас, Валерий Федорович, с успешным полетом, мы уверены, что вы выполните программу полета. Мы ждем вас на нашей советской земле, советский народ встретит вас, как положено. До скорой встречи", сказал Никита Сергеевич. На пятом витке я попросил Быковского доложить о его самочувствии и параметрах кабины. Валерий ответил: "Самочувствие отличное, все параметры кабины в норме".

Особенно хорошая связь с Быковским была на шестом витке, когда "Восток-5" проходил через зону Ленинграда, Свердловска, Ташкента. Мы отлично слышали космонавта и видели его по телевизору: лицо Быковского было серьезным и немного уставшим. Я сказал Валерию: "Будешь ли ложиться спать раньше или по программе, наблюдаем тебя в телевизор, улыбнись". Быковский немедленно выполнил наше пожелание (его улыбку все на КП встретили дружным взрывом смеха) и сказал, что все будет делать по программе. Я спросил Валерия, наблюдал ли он третью ступень и корону Солнца. Он ответил: "Наблюдал большую звезду, короны Солнца не видел, мал палец, не закрывает полностью Солнце, и оно сильно слепит". В 2 часа ночи 15 июня я сдал дежурство смене генерала Керимова.

15 июня.

Спал не больше 2-3 часов. Утром, как обычно, провели физзарядку и искупались. Купание всегда действует освежающе, а сегодня оно сняло все неприятности вчерашнего дня и переживания бессонной ночи.

После завтрака я сказал Терешковой, что на 17 часов назначена встреча со стартовой командой, и мы с ней договорились о содержании ее речи. Врачи уверяют, что у Терешковой хороший аппетит и она даже немного прибавила в весе, а мне кажется, что Валя заметно похудела, бледнее обычного и несколько возбуждена.

Вчера поздно вечером маршал Крылов устроил пьянку с космонавтами, участвовавшие во "встрече" с начальством. В результате Гагарин и Титов "набрались" лишнего. Сегодня Крылов пригласил ребят и девушек к себе на завтрак и опять пытался угощать их шампанским. Оба эти приглашения Крылов не посчитал необходимым согласовать со мной или Руденко. Узнав о завтраке, я послал к Крылову врача Никитина, приказав ему забрать девушек. Руденко мне рассказывал, что и при первой встрече с космонавтами Крылов высказывал следующие "глубокие" мысли: "Ваша тренировка, режим и специальное питание все это ерунда. Главное - это коньяк", - и далее примерно в таком же духе продолжал "воспитывать молодежь", а присутствовавший при сем член Военного Совета генерал Лавренов поощрительно улыбался. Через 2-3 дня маршал, как член ЦК, будет участвовать в пленуме ЦК КПСС по идеологической работе. Я не верю в способность таких, как Крылов, приносить пользу делу обороны страны и воспитанию молодежи.

В 17 часов мы с Руденко приехали на вторую площадку и там узнали, что Тюлин разговаривал с Л.И.Брежневым, который сообщил: "Решили не объявлять в первом сообщении ТАСС о полете Терешковой, что она офицер, рекомендуем одеть ее в гражданское платье". Пришлось срочно отправить девушек переодеваться, а пока их не было, мы провели заседание Государственной комиссии и решили: "Пуск провести 16 июня в 12 часов 30 минут по московскому времени".

В 19 часов началась встреча стартовой команды и представителей промышленности с экипажем "Востока-6". Цветы, стихи, теплые поздравления и пожелания успешного полета преподнесли Терешковой все выступавшие. Терешкова держалась хорошо, немного волновалась, но говорила без записки и вполне удовлетворительно. После митинга девушки переоделись в спортивную форму и вместе с Королевым поднялись на борт "Востока-6" (ракета и корабль уже с 11 часов стоят на старте). Вечером Терешкова и Соловьева поселились в домике космонавтов и перешли на режим предстартовой подготовки.

У меня, да и у всех наших товарищей уверенности в успехе старта Терешковой значительно больше, чем перед полетом Быковского. При испытаниях на старте ракета и корабль не имели замечаний. Я верю, что завтра весь мир заговорит о Терешковой, как о первой женщине Земли, поднявшейся в космос. Это будет очень большая победа советского народа. Будет приятно сознавать, что и мы кое-что сделали для претворения в жизнь этого нового крупного шага на пути освоения Вселенной. Имя Терешковой с завтрашнего дня по праву окажется рядом с именем Гагарина и сохранится навечно в истории человечества.

16 июня.

День первого старта женщины в космическое пространство. Сейчас 4 часа утра, рассветает, за открытым окном начинается птичий концерт. Два часа назад я принял от В.И.Кузнецова дежурство на КП. В момент передачи дежурства Быковский нас немного напугал. Валерий должен был спать с 24-го витка, а он крепко заснул на 22-м витке: не отвечал на вызовы, по телевизору его наблюдали с закрытыми глазами и без движений (пульс был 54). Кузнецов перед сдачей смены хотел убедиться в нормальном состоянии космонавта, так как после 24-го витка с ним не будет связи до 8 часов утра. В 23:50 Гагарин установил связь с Быковским и спросил его: "Почему не вышли на связь на 23-м витке?" Быковский ответил: "Все нормально, я держал связь с "Зарей-1". Но фактически он связи не держал, наверное, один виток проспал и не заметил этого, а на связь вышел только на 24-м витке. Сейчас Быковский спит, связи с ним нет. По данным телеметрии состояние корабля и самочувствие космонавта нормальные.

Сегодня, после бессонной ночи, предстоит день напряженной работы. Сразу после сдачи дежурства мне придется заняться контролем подготовки Терешковой к полету. Сейчас 7 часов утра, Быковский спит, пульс у него в пределах от 48 до 59. Час назад звонил Королев, он поинтересовался данными полета, а потом спросил, когда я сменяюсь и смогу ли работать на старте. Я успокоил его, сказав, что не позже 11 часов буду у ракеты...

...22 часа по местному времени. Целых пять витков мы не имели никаких данных о состоянии корабля "Восток-6"; было бы целесообразно иметь пункт связи в Австралии или на Кубе. Сейчас "Восток-6" пойдет на шестой виток, который проходит над нами. На этом витке очень хорошая радиосвязь, и маршал Руденко поехал переговорить с Терешковой о ее самочувствии, о работе аппаратуры и намерениях по выполнению программы полета. Последние десять часов этого дня были наполнены такими событиями, о которых я не забуду никогда...

После сдачи дежурства на КП Керимову я поехал посмотреть, как надевают скафандры на Терешкову и Соловьеву. Обе они вели себя великолепно, никаких замечаний по медосмотру и скафандрам не было. Гагарин, Титов, Николаев, Королев, Тюлин, Руденко и другие тепло попрощались с Терешковой и пожелали ей счастливого пути. Ровно в 12 часов 15 минут автобус доставил Терешкову на старт. Она коротко и четко доложила: "Товарищ председатель Госкомиссии, космонавт Терешкова к полету готова". Ей вручили цветы, которые она тут же передала Королеву. К лифту Валя поднималась довольно тяжело, а при посадке в корабль пульс у нее был 140 ударов в минуту. Через 10-15 минут она установила радиосвязь с КП и доложила о ходе проверки оборудования. На старте связь с ней поддерживали Гагарин, Николаев, Королев и я. Подготовка ракеты, корабля и все операции обслуживания прошли исключительно четко. По четкости и слаженности работы всех служб и систем старт Терешковой напомнил мне старт Гагарина. Как и 12 апреля 1961 года, 16 июня 1963 года полет готовился и начался отлично. Все, кто видел Терешкову во время подготовки старта и вывода корабля на орбиту, кто слушал ее доклады по радио, единодушно заявили: "Она провела старт лучше Поповича и Николаева". Да, я очень рад, что не ошибся в выборе первой женщины-космонавта.

Сейчас радио и газеты всего мира говорят и пишут о Терешковой. Мир еще раз должен отдать дань глубокого уважения нашему народу, нашей советской женщине. Терешкова установила радиосвязь с Быковским, отлично провела переговоры с Хрущевым и очень толково докладывает о ходе полета. Нам предстоит еще очень большой труд, чтобы успешно закончить программу полета Быковского и Терешковой и приземлить их невредимыми. Переживаний и волнений будет еще много, но независимо от результатов посадки старт и полет - это уже начало большой победы.

17 июня.

В 22:07 по местному времени наблюдали визуально полет "Востока-6": он пролетел с северо-запада на юго-восток почти точно над домиком космонавтов. Корабль видели на фоне звездного неба человек двадцать, в том числе Гагарин, Николаев, Соловьева и Еркина. От зенита до 45 градусов над горизонтом "Восток-6" был виден около минуты.

Вчера мы всей комиссией докладывали по "ВЧ" Хрущеву, Брежневу, Устинову, Смирнову о старте Терешковой. Все они были очень довольны, поздравляли с успехом и благодарили нас. Разговор вел С.П.Королев, как Главный технический руководитель полета.

Ночь с 16 на 17 июня Быковский и Терешкова провели хорошо, спали по 8 часов, пульс Валерия - 48-56, пульс Вали - 64-72. В 10:00 я принял дежурство по КП. За восемь часов смены связь с обоими кораблями была отличной. Быковский доложил: "Связь с "Чайкой" отличная, она поет мне песни". Я приказал "Ястребу" держать температуру в кабине корабля на уровне 10 градусов.

Быковский сказал, что понял меня и исполняет команду, но он хотел бы знать причину такого приказа. Я передал ему, что это делается в порядке профилактики на случай возможного понижения температуры за счет уменьшения высоты орбиты.

Быковский несколько раз докладывал, что чувствует себя отлично, все параметры кабины в норме, и он будет выполнять программу полета полностью. На одном из витков, когда корабль шел через Египет на Урал, корреспондент "Комсомольской правды" Песков спросил "Ястреба": "Валерий, что вы сейчас видите?" Быковский ответил: "Справа вижу Кавказские горы и Каспийское море, а дальше на восток угадываю полигон". Космонавт Хрунов сказал Быковскому: "Валера, у тебя комфорт - температура 14 градусов, а у нас почти в три раза больше". Быковский ответил: "Но и у вас есть преимущество - вы не бываете вверх ногами".

Сегодня с 11:30 до 13 часов заседало техническое руководство. Обсуждали вопрос: когда сажать корабли? Номинальное время существования на орбите "Востока-6" - 7,1 суток, а 7-суточный полет "Востока-5" из-за низкой орбиты практически исключен. Решили полет Быковского ограничить 5-6 сутками, а полет Терешковой - 3 сутками. Окончательное решение о посадке кораблей будем принимать завтра вечером.

С Терешковой провел два сеанса связи. Ее самочувствие отличное, параметры кабины в норме, она намерена выполнить программу полета полностью. Корреспондент Песков сообщил Терешковой, что он только что говорил по телефону с ее матерью, мать гордится своей дочерью и ждет встречи с ней на Земле. Валентина передала: "Мысленно целую самого дорогого мне человека мою маму. Передаю привет всем читателям "Комсомольской правды".

18 июня.

С 10 часов готовим все данные для посадки обоих кораблей. "Чайку" будем сажать на 49-м витке (запасные витки для ручного спуска - 51-й и 54-й), а "Ястреба" - на 82-м или 98-м витке. Мучительно долго заседала посадочная группа маршала Руденко. Он "уморил" всех представителей промышленности, да и нам, военным, досталось тоже порядочно: заседать четыре часа при сорокаградусной жаре по вопросам, которые можно было решить за полчаса, - в этом весь Руденко. Три раза заседала Государственная комиссия. Окончательно решили: "Чайка" садится на 49-м витке, а "Ястреб" - на 82-м.

С Терешковой разговаривал несколько раз. Чувствуется, что она устала, но не хочет признаться в этом. В последнем сеансе связи она не отвечала на вызовы ленинградского ИПа. Мы включили телевизионную камеру и увидели, что она спит. Пришлось ее разбудить и поговорить с ней и о предстоящей посадке, и о ручной ориентации. Она дважды пыталась сориентировать корабль и честно призналась, что ориентация по тангажу у нее не получается. Это обстоятельство всех нас очень беспокоит: если придется садиться вручную, а она не сможет сориентировать корабль, то он не сойдет с орбиты. На наши сомнения она ответила: "Не беспокойтесь, я все сделаю утром". Связь она ведет отлично, соображает хорошо и пока не допустила ни единой ошибки. За ночь она отдохнет и автоматическую посадку должна перенести хорошо. Поручили Гагарину, Титову, Николаеву и Раушенбаху на 45-м витке потренировать ее в ориентировании корабля по посадочному варианту (спиной вперед). Ребята подготовили план переговоров с ней, согласовали со специалистами все рекомендации и попытаются ей помочь.

В 11:30 Москва передала нам сообщение о том, что Хабаровск по КВ принял от "Ястреба" тревожное донесение: "В 9 часов 5 минут был космический стук". Об этой радиограмме немедленно доложили Тюлину и Королеву. Сергей Павлович попросил меня разобраться с этим донесением и переговорить с Быковским. Мы со специалистами разобрали все возможные причины появления стука и для более обоснованного их определения решили попросить "Ястреба" ответить на ряд вопросов. На мой первый вопрос о характере стука, Валерий ответил, что он не понимает, о каком стуке идет речь. Я сказал ему, что речь идет о космическом стуке, который он слышал. Быковский расхохотался и сказал: "Был не стук, а стул, стул, понимаете?" и добавил: "Я сходил по-большому, покакал, покакал, понимаете?" Этот ответ на КП был встречен гомерическим хохотом. Мы поздравили Быковского с "мировым рекордом" (он первым из людей сделал это в космосе) и пожелали ему счастливого полета. Быковский чувствует себя отлично и мог бы пролетать 7-8 суток, но орбита "Востока-5" быстро снижается, и полет более 5 суток небезопасен. Мы единогласно решили сажать Быковского в конце пятых суток полета.

Сейчас уже 3 часа ночи. Час тому назад моя смена должна была смениться, но Госкомиссия специально решила продлить наше дежурство до 6 часов утра. За последние 5 суток я очень мало спал и очень утомился. И все же хочется записать кое-что об этих тяжелых, утомительных и бесспорно красивых днях. Все мы надеемся, ждем и делаем все необходимое, чтобы Быковский и Терешкова вернулись на родную Землю здоровыми и жизнерадостными. Отличной вам посадки, "Чайка" и "Ястреб"!

19 июня.

После непрерывного 12-часового дежурства я отдохнул 2-3 часа и вновь вернулся на КП, чтобы принять участие в управлении посадкой кораблей. Ночь оба космонавта провели спокойно и хорошо отдохнули. Утром "Чайка" выполнила ориентацию корабля "по-посадочному" и 15 минут держала корабль в таком положении. Терешкова была очень довольна и радостно доложила о результатах пилотирования кораблем. Сергей Павлович и другие члены комиссии тоже были удовлетворены результатами ее пилотирования и поверили, что в случае неприятностей с автоматической посадкой Терешкова сумеет вручную посадить корабль.

До 9 утра на КП было сравнительно спокойно, хотя все члены Госкомиссии и главные конструкторы были уже на своих рабочих местах. В 9 часов 39 минут 40 секунд была выдана команда на включение автоматического цикла посадки корабля "Восток-6". Через несколько секунд мы узнали, что команда прошла. С этого момента нервное напряжение всех присутствующих на КП резко возросло. Терешкова не доложила о включении солнечной ориентации, не было ее доклада и о работе ТДУ, и о разделении отсеков корабля. Это были самые тревожные минуты: мы не имели никаких данных о состоянии "Востока-6". Правда, с морских судов нам сообщили о прохождении всех команд на борт корабля, но об этом мы узнали со значительной задержкой, и, кроме того, нам очень хотелось слышать доклады Терешковой, а она молчала. Через несколько минут после расчетного времени раскрытия главного парашюта пеленгаторы засекли корабль и выдали первые координаты его приземления: "Восток-6" спускался точно по орбите 49-го витка, но со значительным перелетом...

Оба корабля приземлились на два градуса севернее расчетной точки. Расчетчики объясняют эту ошибку включением дублирующей команды на спуск, но мне такое объяснение кажется совершенно неудовлетворительным. В работе служб связи и поиска было много провалов и ошибок. Доклады о самочувствии космонавтов мы получили только через несколько часов после приземления. О Терешковой сообщили по наземным средствам связи, а о Быковском доложил командир авиаполка, который летал над местом приземления и видел корабль, толпу людей, машины и космонавта.

Получив достоверные данные о самочувствии космонавтов, Королев по телефону доложил об их благополучной посадке Хрущеву, Брежневу, Устинову и Смирнову. К вечеру стало окончательно ясно, что второй групповой полет советских космонавтов (в том числе первый в мире полет женщины) блестяще завершен. Мы с маршалом Руденко хотели искупаться и пообедать, но нам еще больше двух часов пришлось находиться на КП: звонили из Москвы, Караганды, Куйбышева, Кустаная, звонили Королев и Тюлин. В результате длительных переговоров к 23 часам приняли окончательное решение: Быковский будет ночевать в Кустанае, а утром, 20 июня, на Ил-14 он вылетит в Куйбышев; Терешкова будет ночевать в Караганде, а утром на Ил-18 также вылетит в Куйбышев.

Ближе к полуночи Руденко, Тюлин, Мрыкин и я собрались у космонавтов и выпили с ними за успех Быковского и Терешковой. Гагарин, Титов, Николаев, а потом и Руденко пытались убедить генерала Мрыкина в ошибочности позиции ракетных войск в деле развития пилотируемых космических полетов. Доводы ребят были обоснованными, но излагать их перед Мрыкиным было совершенно бесполезным занятием. Королев в эти дни трижды говорил мне, что он теперь, в основном, будет заниматься "Союзом" и лунниками. "Востоком" должны полностью заниматься военные", - заявил Сергей Павлович в присутствии председателя и членов Госкомиссии. Полет Быковского и Терешковой еще раз наглядно подтвердил, что готовить корабли, готовить космонавтов и осуществлять руководство космическими полетами должны представители авиации. Ракетчики интересуются только пуском (выстрелом) и не проявляют никакого интереса к программе и ходу полета. После встречи космонавтов в Москве придется организовать еще один "натиск" на наших военных бюрократов (Малиновского, Бирюзова), и я верю, что мы обязательно победим. Жаль только, что на достижение этой победы мы тратим излишне много времени и сил, которые можно было бы использовать на совершенствование техники и путей нашего проникновения в космос.

20 июня. Борт самолета Ан-10.

В 7:30 на Ан-12 Королев, Тюлин и Руденко вылетели из Тюра-Тама в Куйбышев, а через 15 минут наш самолет Ан-10 с группой более 60 человек (космонавты, врачи, члены Госкомиссии) также взял курс на Куйбышев. Все хотят и в Москву попасть пораньше, и быть на заседании Госкомиссии в Куйбышеве. В Куйбышев слетаются 6-7 самолетов ВВС и несколько самолетов промышленников, народу соберется человек двести. Мне придется немедленно после посадки заняться отбором тех, кого оставим в Куйбышеве, и организовать отправку в Москву всех остальных. Будет много обид и просьб. Наш Ан-10 через три часа вылетит в Москву, поэтому я поручил генералу Горегляду набрать полный самолет "лишних" людей и увезти их из Куйбышева. В прошлые встречи космонавтов в обкомовском коттедже было очень тесно, а сегодня будет еще тесней, главным образом, за счет значительного увеличения численности обкомовского начальства.

20 июня. Куйбышев.

К 11:30 все самолеты произвели посадку на заводском аэродроме. Быковский и Терешкова доложили Тюлину о завершении полета. Руководители области попытались показать Быковского и Терешкову собравшейся толпе народа. Вместе с космонавтами они пошли вдоль ограничительной линии, за которой стояли люди. Попытка эта оказалась очень неудачной:люди бросились к космонавтам, возникла жуткая давка, в которой многим досталось очень крепко. Толпы людей были и на улицах города, все хотели увидеть героев космоса. Многие с большой обидой говорили: "Почему вы их прячете от народа?"

В 13 часов все космонавты и члены Госкомиссии собрались в доме над Волгой, ставшем уже историческим. Тюлин провел заседание комиссии, на котором с официальными докладами о результатах полетов выступили Быковский и Терешкова. Кроме местных руководителей и космонавтов на заседании были Королев, Руденко, Мрыкин, Рязанский, Кузнецов, Ишлинский, Керимов, Алексеев, Ткачев, Богомолов, Воронин, Белоусов, Исаев и другие. Доклады космонавтов были записаны на магнитофон.

Доклад Быковского (дается с сокращениями - Ред.) .

"Предстартовая подготовка прошла хорошо, переносы старта на меня не повлияли. В скафандре перед посадкой в корабль было жарковато. Плохо было с УКВ-связью. Потом я увидел, что люк не закрыли, возились с фалой. Старт перенесли на 30 минут. Сергей Павлович сказал: "Ты не волнуйся, у нас еще есть в запасе 2-3 часа". А Гагарин ничего не говорил.