Доллар

Несмотря на то, что на Западе празднуют католическое Рождество, а у нас уже активно готовятся к встрече Нового года, в мире происходят экономические события. И не такие уж мелкие. В частности, Япония и Китай приняли решение о содействии использованию национальных валют вместо доллара США в сделках между китайскими и японскими компаниями, передает Associated Press.
Разумеется, речь идет не об акте, а о процессе, в частности, поскольку речь идет о частных компаниях. Но когда дело заходит об этих странах можно не сомневаться, что они это дело до конца доведут. Хотя работать есть над чем – до 60% торгового оборота между двумя странами номинировалось и оплачивалось в долларах США.

К этой договоренности премьер-министр Японии Есихико Нода и председатель Госсовета КНР Вень Цзябао пришли во время официальной встречи в Пекине. Встреча состоялась в рамках первого официального визита Е.Ноды в Китай в качестве премьер-министра. Также во время встречи Вэнь Цзябао и Е.Нода была достигнута договоренность о покупке Японией китайских государственных облигаций. В свою очередь КНР недавно приобрела пакет гособлигаций Японии. Покупка гособлигаций пройдет в рамках договора об экономическом сотрудничестве двух стран.

Иными словами, идет активная работа по созданию независимого от доллара финансового кластера в Восточной Азии. Я напомню, что еще в нашей книге «Закат империи доллара и конец «Pax Americana», вышедшей в 2003 году, подробно обсуждалась тема появления вместо единой глобальной системы разделения труда нескольких относительно независимых систем, каждая их которых будет иметь собственную валюту. В связи с чем, мы их и назвали «валютными зонами». И действительно, в середине 2000-х годов соответствующие процессы пошли достаточно бурно, достаточно напомнить о переговорах по созданию т.н. АКЮ, то есть азиатского аналога ЭКЮ, расчетной единицы Юго-Восточной Азии на базе соответствующего регионального банка развития.

Однако эта тема как-то незаметно сошла «на нет». Какие события тут доминировали я специально не следил, скорее всего свою роль сыграло и противодействие США, и понимание того обстоятельства, что форсирование разрушение долларовой системы только приведет к кризису. В любом случае, основные экономики мира приняли решение о том, что нужно пытаться приостановить (а в идеале, как мы, но не они, понимали, недостижимого – и ликвидировать) кризис, для чего все начали активно стимулировать частный спрос. Но масштаб кризиса слишком велик, ресурсов его остановить просто нет – и ситуация вернулась к прежним идеям.

Почти – да не совсем. Вот здесь я вспоминаю замечательную дискуссию, которую я слышал на Астанинском экономическом Форуме летом этого года. Спорили японский и китайский представители и говорили они как раз о валютных зонах. Японец настаивал на том, что Япония должна быть в долларовой зоне, а китайский его вежливо утешал, произнося что-то вроде: «Ну куда вы денетесь, все равно будете в зоне юаня». Эта дискуссия очень четко показала, что изменилось за эти годы.

В то время Китай уже был первым, но, условно говоря, среди равных. И по этой причине создание валюты на базе общего банка всех стран ЮВА было вполне логично и естественно. Сегодня ситуация изменилась принципиально, везде шел кризис, а Китай рос. И сегодня такая ситуация его не устраивает, он пошел по пути двусторонних соглашений, в каждом из которых он будет доминировать. Теоретически, конечно, если бы все страны ЮВА выработали бы согласованную антикитайскую позицию, может быть они и могли бы потеснить гегемонию Китая в регионе, но корейцы, как, впрочем, и многие другие, настолько ненавидят японцев (и есть за что, то, что японцы творили в ЮВА во время Второй мировой войны иначе, как геноцидом, назвать нельзя), что серьезные договоренности тут, скорее всего, невозможны.

В результате, фактически, Китай создает систему полного финансового доминирования в регионе. Да, пока Япония еще много чего экспортирует в США и другие страны мира, но, по мере падения совокупного спроса, влияние этого экспорта будет сокращаться, а влияние Китая, соответственно, увеличиваться. Сможет ли он сформировать полноценную технологическую зону – отдельный вопрос, скорее всего, сможет, хотя и тут есть варианты, но то, что его доминирование в регионе будет тотальным, уже сомнений не вызывает.

США это, конечно, нравиться не может, поскольку автоматически вызывает прилив идей о создании собственных валютных зон во всем мире, которые несколько поколебались после проблем с евро. А это, в свою очередь, приведет к избытку долларов на их собственной территории, что усилит инфляционные тенденции, в самих США, в первую очередь. И инфляция, как понятно, сокращает реальный частный спрос, то есть ускоряет кризисные процессы.

Теоретически, США могли бы надавить на это и потребовать в рамках G20, по линии МВФ/Мирового банка или еще как от всех участников процесса прекратить деструктивные тенденции. Однако есть сомнения, что сегодня, в отличие от ситуации пятилетней давности, к ним прислушаются. Кроме того, у них тоже есть свой интерес. Избыток долларов в мире нужно куда-то девать и они неминуемо поступят на американские рынки. Частично это стимулирует экспорт американских товаров, частично – увеличит ликвидность на финансовых рынках США. И то, и другое позволит отсрочить тот печальный момент, когда денежные власти США будут вынуждены начать крупномасштабную эмиссию – что, в свою очередь, позволит нынешней администрации Обамы использовать эмиссию в оптимальный для себя (с точки зрения политических предвыборных интересов) момент.

В общем, ситуация в мировой экономике на конец года складывается сложная, многочисленные интересы активно противоречат друг другу, а я могу лишь констатировать то факт, что «собака лает, а караван идет», то есть те тенденции, которые мы отмечали еще почти 10 лет назад, медленно, но неуклонно, набирают свою силу.