Загадки Страны Восходящего Солнца

Ниндзя

Несмотря на то, что о ниндзя известно довольно много, определенно писать о них довольно трудно. Слишком уж много легенд о них бытует в Японии и за ее пределами.

Ниндзя (или "синоби" - "прячущиеся") - это те же самураи, но наделенные несколько другим кругом задач. Если самураи должны были воевать за своего господина лицом к лицу с противником, то ниндзя занимались шпионажем и терроризмом, отслеживая передвижения войск противника и совершая покушения на его полководцев.

Изначально ниндзя становились самураи пограничных земель, находившихся на границе с землями противника. Затем специфика их подготовки вызвала необходимость выделения из массы остальных "буси". Объединившись в кланы, ниндзя предлагали свои услуги то одним, то другим князьям, выполняя самые разнообразные поручения и распространяя о себе легенды.

Кое-что в этих легендах было правдой, многое - ложью или полуправдой. Так, насколько мы можем об этом судить, ниндзя редко носили черные одежды, в которых они изображаются, поскольку лучший способ остаться незамеченным - это одеваться как все. Мало кто из них действительно был мастером боевых искусств, поскольку им это было не нужно, и мало кто из них мог в открытом бою рассчитывать на победу над самураем. Также, видимо, ниндзя-то (некий особый "меч ниндзя") - это позднейшее литературное "изобретение". В реальности ниндзя пользовались обычными короткими мечами. Их основным козырем была внезапность, а также активное использование метательного ("сюрикэн" - метательный кинжал, а также "звездочка" и дротик) и отравленного оружия.

Объединяя Японию, Ода Нобунага уничтожил основные поселения ниндзя в провинциях Кога и Ига. Оставшиеся в живых ниндзя в период правления клана Токугава переквалифицировались в сотрудников О-мэцукэ (тайной полиции) и шпионов, выведывавших секреты ремесленников. Так, впервые в истории человечества, возник профессиональный промышленный шпионаж.

Решила побаловать вас всякими вкусностями

Чукка Кураге



Сякэ Чадзукэ



Негимаяки



Кани Сарада Маки



Dozo, meshiagatte kudasai!

(Нимфетка @ 08.02.2006 - время: 22:28) Решила побаловать вас всякими вкусностями

Спасибо!!! Все попробовал...все очень вкусно!!! .. правда странно чувствую как-то себя

А последнее блюдо я пробовал..Очень вкусно..Мммм..

Неужто я принадлежу небу?
А если нет, то отчего
Оно так пристально взирает на меня
Своими синими очами
И манит душу вверх,
В неведомые выси,
Где человеку места нет?
Рассчитан точно мой полёт,
Обдуман, выверен, измерен.
В нём нет и ни на гран безумья.
Но разве сама жажда взлёта
Не похожа на безумье?
Ни в чём мне не дано найти отраду,
Земле не удивить меня своими новинками,
Я рвусь в высоты,
Где властвует тревога,
Где совсем рядом лучи Солнца.
Но отчего они сжигают меня,
Эти безжалостные лучи разума?
Почему они хотят меня уничтожить?
Чем дальше вниз до людских селений
И змеящихся изгибов рек,
Тем милей они сердцу,
Тем легче с ними мириться.
Зачем они взывают ко мне,
Суля возможность любви,
Любви к человеку и всему человеческому,
Если только взгляну на них с высоты?
Ведь я не любви искал!
А если её, то, значит,
Я не принадлежу небу.
Я не завидовал свободному полёту птицы,
Не мечтал сравниться в безмятежности с природой,
лишь хотел быть выше и ближе.
И от этой загадочной жажды
Разрывалась грудь,
И тянуло броситься в синее небо,
Прочь от органики земных радостей,
Прочь от грёз о превосходстве,
Вверх, всё выше и выше,
Чтобы плавился воск крыльев
От жара и дурмана.
А может быть,
Я всё же тварь земная?
Иначе зачем бы стала Земля
Так радостно принимать моё паденье?
Она не дала ни опомниться, ни одуматься,
Она поманила мягкой истомой
И встретила ударом стального щита.
Зачем податливая Земля
Обернулась безжалостной сталью?
Неужто лишь чтобы напомнить о том, Как мягок я?
Чтобы сама природа мне объяснила:
Паденье естественней взлёта
И непостижимого накала страсти?
Неужто лазурь неба - химера?
Неужто мой полёт - затея Земли,
Соблазнившей своего питомца
Жарким хмелем восковых крыл?
Неужто и небо с Землёй заодно, Исполнитель моего приговора?
За что осуждён я на казнь?
За то, что не верил в себя?
Или, наоборот, верил слишком сильно?
За то, что возжаждал понять,
Кто я на самом деле?
Или, наоборот, решил, что всё знаю?
За то, что хотел улететь
В незнаемое
Или познанное - неважно?
Ведь и то, и другое лишь точки
Синие точки духа.

Юкио Мисима

очень интересная тема ! А на форуме Творчество/Поэзия/Хокку мы пишем хокку . Приходите :-)) https://sxn.io/index.php?showtopic=68889

(kasatka @ 09.02.2006 - время: 15:44) очень интересная тема ! А на форуме Творчество/Поэзия/Хокку мы пишем хокку . Приходите :-)) https://sxn.io/index.php?showtopic=68889
Спасибо огромное, зайдем обязательно!

(Pagani ZоndaF555 лошадиных сил @ 09.02.2006 - время: 12:15) (Нимфетка @ 08.02.2006 - время: 22:28) Решила побаловать вас всякими вкусностями 

Спасибо!!! Все попробовал...все очень вкусно!!! .. правда странно чувствую как-то себя

А последнее блюдо я пробовал..Очень вкусно..Мммм..
Ой, может быть несварение с непривычки ....

Японские палочки: история возникновения и современность

Первые палочки были из расщепленного бамбука Предполагается, что впервые палочки для еды начали использовать в Китае в третьем столетии до новой эры. Японцы позаимствовали этот обычай в период Яёи (примерно от 200 г. до н. э. до 200 г. н. э.). Раньше палочки делали из бамбука, о чем свидетельствует и начертание иероглифа "хаси", которым они обозначаются в японском языке. Бамбуковый ствол расщеплялся надвое и его половинка складывалась, в результате палочки напоминали щипчики.
Нынешняя раздельная форма палочек появилась в Японии в период Асука (593 - 710 гг.). К этому времени их использование еще не приняло массовый характер. По свидетельствам китайских хроник, в то время лишь императорский двор и японская аристократия пользовалась хаси, а простолюдины по-прежнему ели руками. Только к периоду Нара обычный народ стал также есть палочками.


В настоящее время палочками для еды пользуется около трети населения земного шара: жители Китая, Японии, Юго-Восточной Азии и Корейского полуострова, где традиционно основной пищей является клейкий рис. Палочки доволно трудны в освоении, но для того, кто научился владеть ими в совершенстве, являются удобным и универсальным столовым прибором.

Особенности работы палочками определили способ приготовления блюд японской кухни, подающихся преимущественно в виде небольших отдельных кусков, которые достаточно подцепить и положить в рот.

Материалом для палочек может служить бамбук, кедр, ива, серебро, железо и алюминий. В последнее время часто используется пластик. Изредка встречаются палочки из таких экзотических материалов, как слоновая кость или олений рог, но это скорее исключение. Металлические палочки используются главным образом при приготовлении блюд, а не как столовый прибор. Японцы особо отмечают, что палочками они едят именно потому, чтобы не царапать зубы железками.

Поэтому даже в пунктах общественного питания не подаются практичные и долговечные металлические палочки. Вместо них кладут одноразовые палочки варибаси, которые сделаны из единого, относительно грубо обработанного куска дерева, распиленного вдоль немного не до конца, так что перед употреблением их требуется разломить.

Внешний вид палочек довольно разнообразен: их сечение бывает круглым, овальным, квадратным, с закругленными углами. Они бывают пирамидальной формы, с толстыми или тонкими концами, плоскими...


Для палочек в Японии существуют специальные подставки: хасиоки. Это название образовано присоединением отглагольного существительного оки от глагола оку - класть, оставлять. На хасиоки палочки нужно класть тонкими концами, так, чтобы они смотрели влево. Если на столе нет хасиоки - хаси можно положить рядом на край тарелки или на стол. Хасиоки появились в древности, когда во время ритуальных жертвоприношений палочки, предназначенные богам, выкладывались на специальные подставки, дабы не осквернить их. Хасиоки делаются из керамики, дерева и бамбука и зачастую предсталяют художественную ценность. Японские подставки для палочек являются предметом коллекционирования на Западе.

мне надо мои палочки сфоткать, что я купила в Японии
как мне сказали, они лишь подарочные, так как лакированные
а лакированными не кушают.

Вчера купила себе классный CD, называется "Поющий Бамбук" ("Flujing Bamboo") Очень красивая музыка, звуки бамбуковой флейты просто завораживают. Любителям этники рекомендую!

Японские стихи похожи на
извилистые струйки дождевые,
сбегающие резво, как живые,
по стеклам запотевшего окна.
Еще похожи несколько они
на ветви сникшие плакучей ивы,
которые задумчивы, красивы
и грустны даже в солнечные дни,
и на гирлянды яркие цветных
журавликов бумажных - оригами -
которые развешивают в храме
и ждут молитвам помощи от них.

Илья Фоняков "Стихи о Японии"

Японская компактность
Сложить компактно, развернуть с размахом.

Свернуть, сложить и убрать так, чтобы всё было чисто и аккуратно — уж кто-кто, а японцы точно знают, как эффективно использовать небольшое пространство. “Компактность” и “портативность” — это и понятия, применяемые в производстве, и часть японской культуры.

“В японских домах совсем ничего нет!” — говорили приезжие с Запада, посещавшие Японию в середине XIX века. “Ничего” — это некоторое преувеличение, но на первый взгляд действительно кажется, что в комнатах традиционной планировки действительно нет мебели.

Как выглядели японские дома в прошлом? Чтобы ответить на этот вопрос, переведём часы назад, вернёмся в 60-е годы XX века, когда старые обычаи ещё оказывали влияние на домашний быт. В этих обычаях проявляется дар японцев убирать предметы из виду. В те дни в обычном доме были две основные комнаты — тя-но-ма и дзасики — плюс кухонька и туалет (ванных в большинстве домов не было, и люди ходили мыться в местную баню). Площадь тя-но-ма составляла четыре с половиной татами (около 7,4 м?), а дзасики — шесть (около 10 м?). Тя-но-ма была центром семейной жизни: здесь ели, спали, принимали гостей и т.д.

Чтобы создать уют в этих двух крохотных комнатках, семьи должны были рационально использовать пространство. Вот как проходил обычный день в тя-но-ма. Утром один или несколько членов семьи просыпались, складывали свои матрасы футон и постельные принадлежности и убирали их в стенной шкаф. Затем на татами ставили низкий столик тябу-дай с выдвижными ножками. После завтрака ножки стола складывались обратно, а стол ставился на бок, чтобы не мешал. Если приходили гости, из ниши доставали подушки для сидения дзабутон, по одной на каждого. Когда гости уходили, подушки обратно складывали стопкой в стенном шкафу. А когда наступало время спать, из ниши снова доставали матрасы футон и постельное бельё.

Так что мебель в каждой комнате всё-таки была. Просто её убирали с глаз долой, когда она не использовалась. Итак, комната в японском стиле служит нескольким целям, а предметы мебели используются по мере необходимости, в противоположность западному дому, в котором кровати стоят в спальне, столы и стулья — в столовой, а диван — в гостиной, где в каждой комнате своя мебель, а каждый участок жилого пространства используется в определённых целях.

Японская комната многофункциональна благодаря коврикам татами, на которых можно и сидеть и лежать. В наши дни ими покрывают весь пол японской комнаты, но в старину, приблизительно до XV века, татами клали только в определённой части комнаты и только при необходимости. В остальных случаях их складывали в стопку где-нибудь в стороне. По типично японской моде они были переносными предметами меблировки для сидения.



У столиков тябу-дай четыре складные ножки (на фото справа один ряд ножек задвинут внутрь).
Стандартная высота — около 31 см



Столовый прибор для столика тябу-дай на четыре персоны.
Обычное зрелище в домах в 60-е годы XIX века.
Бочонок риса на переднем плане вмещает достаточно риса для всех членов семьи.



Сложив, каждое кимоно заворачивают в отдельную обёртку из толстой японской бумаги и укладывают в специальный сундук. Благодаря простому раскрою по прямым линиям кимоно складывается в плоский прямоугольник, свободный от складок и занимающий мало места.
Футон и другие постельные принадлежности сворачивают и кладут в стенной шкаф осиирэ. В японской комнате такой чулан — важное место для хранения вещей.



Эти набитые ватой подушки дзабутон кладутся на пол, покрытый ковриками татами — по одной на человека. В старину из соломы плели круглые подушечки эндза. Современные дзабутон произошли от них.

продолжение

Сегодня складные ширмы с их красивыми картинами на различные темы нередко вызывают восхищение как предметы искусства, но в прошлом их использовали, чтобы разбить комнату на части и избавиться от сквозняков. Внутри комнаты создавалось пространство из ширм, отвечавшее потребностям момента, а также служившее украшением, а потому приветствовавшееся в доме. Когда в ширмах не было нужды, их можно было сложить и убрать.

Это ещё один пример того, как японцы рассматривают домашнюю утварь как нечто, чем можно воспользоваться, а потом аккуратно сложить и убрать до следующей необходимости. Такой взгляд на вещи привёл к созданию многих предметов, которые можно компактно сложить и которые удобно хранить.

Возьмём к примеру замечательное японское изобретение — складной веер сэнсу. В отличие от плоского веера утива, складная разновидность отличается высокой портативностью и почти не занимает места при хранении. Примерно в XII веке Япония стала экспортировать складные вееры в Китай, откуда они и попали в Европу.
Кимоно идеально складывается для хранения. Благодаря простому раскрою по прямым линиям кимоно складывается плоским прямоугольником, не образуя складок. А ещё существует фуросики, матерчатый квадрат, в который заворачивают и в котором носят всё: от коробки для лепёшек или длинной бутылки саке до большого матраса футон. А когда этот кусок материи общего назначения не используется, его можно сложить в небольшой сверток, чего не проделаешь с мешком.

Свернуть, сложить, убрать… и применить достижения техники, чтобы сделать это было легко. Мастерство японцев в искусстве компактности развивалось, удовлетворяя требования быта и традиций, оно и теперь заметно и в предметах повседневной жизни, и в продуктах высоких технологий.

Свернуть, сложить, убрать — удобные и красивые вещи по-японски

Мелантеритовая коробочка судзури-бако

Это коробочка для самородного медного купороса, мелантерита, кисточек, мелков и пипеток, а также шила и ножа для переплетения и подрезания бумаги. Причиной для появления таких коробочек в XI-XII веке послужила привычка аккуратно хранить неиспользуемые вещи и чувствительность японцев к подобного рода вопросам.

Ширмы бёбу и соломенные маты татами

Каждый год 3-го марта отмечается праздник кукол в честь доброго здоровья девочек в семье. В это время куклы видны повсюду. Каждая кукла сидит на своём крохотном татами. Первоначально коврик предназначался для сидения одного человека. Складные ширмы за куклами служили перегородками в комнате. Золотые ширмы, подобные этим миниатюрным, до сих пор используются в торжественных случаях.

Лакированые коробки для еды и чашки для саке

Ёмкости одинаковы по форме, но отличаются по размеру: меньшие вставляются в большие. Их удобно хранить, а точность исполнения требует высокого мастерства.

Коробки для еды

Делаются из тонких деревянных полосок, воткнутых в круг. Они просто незаменимы для экскурсий — после еды убираются друг в друга так, что их удобно переносить. При хранении они занимают мало места.

Столики дзэн

Дзэн — это низкие подносы для еды на одного человека. Сверху стоит посуда. Они до сих пор используются в некоторых традиционных ресторанах и рёкан (гостиницах в японском стиле).

Ханами-дзю

Такие коробки предназначались для переноски вещей на созерцание цветения сакуры и при других выездах загород. Ручка прикреплена к корпусу сверху. Внутри достаточно места для еды в коробках-матрёшках, тарелок, бутылок саке и чашек, для другой утвари. Высота 35 см.

Кто такие гейши

Ранним вечером в квартале Гион в старинном городке Киото можно встретить молодых женщин в ярких нарядных кимоно. Лица их напудрены до белизны: в Японии это издавна считалось высшим идеалом красоты. На головах – высокие прически с множеством декоративных шпилек. Это спешат на работу гейши: ведь их «рабочий день» начинается именно в вечерние часы. Только не поймите слово «спешат» слишком буквально. Широкий шаг, развивающиеся полы одежд – это не для них. Красавицы, движущиеся мелкими шажками, изящно и грациозно, ставя мелкие ступни носками чуть внутрь – так их учили в специальной школе.
С этим словом – гейша – связаны определенные недоразумения. В представлении многих европейцев гейши – это что-то вроде европейских куртизанок. Между тем, буквальный перевод этого слова означает «люди искусства». Когда-то, в период Камакура (XII-XIII века), провести грань между танцовщицей, услаждавшей своим искусством феодальную знать, и куртизанкой было действительно трудно. Но в дальнейшем положение изменилось. Словом «гейша» стали именовать профессиональных артисток, представительниц официально признанной «службы развлечения» при сильных мира сего. Они росли в особом мире, населенном почти исключительно женщинами, посвящая себя освоению японских национальных песен и танцев.
И современная женщина, мечтающая стать гейшей, должна пройти длительный курс обучения традиционным искусствам. Она должна, помимо танцев и пения, научиться на сямисэне (трехструнный инструмент, напоминающий мандолину, а еще больше банджо), цуцуми, кодайко (различные виды небольших барабанов). В последние десятилетия в круг обязательных предметов все чаще входят иностранные языки (прежде всего, английский): гейша должна уметь поддержать беседу в любой компании. Услуги гейши оплачиваются в зависимости от ее ранга, но в любом случае они обходятся недешево, так что столь изысканное развлечение – в основном для людей высшего социального класса: политиков, чиновников, предпринимателей. Для тех, чей кошелек не так толст, существует институт «хостесс» («хозяек»), или накаи, являющих собой что-то среднее между гейшей и официанткой. «Хостесс» не танцует и не поет, но она присутствует за вашим столиком, заполняет паузы в разговоре, следит, чтобы не пустовала ваша рюмка, надумаете закурить – мгновенно поднесет зажженную спичку, соберетесь уходить – проводит вас до двери и с поклоном пригласит заходить еще. На все время ужина можно заказать ей один бокал сока – она останется довольна. И пусть не терзают вас комплексы, эта дама на работе.
Но вернемся к настоящим гейшам. Конечно, это профессия молодых. В старом Киото немалой популярностью пользуются совсем молодые, в возрасте шестнадцати-двадцати лет, одетые с особой яркостью. Но, молодость, как известно, проходящая, возникает вопрос: что же в будущем? В мечтах у большинства гейш – собственный ресторанчик или бар, где они смогут брать на работу своих молодых преемниц.

Не только чай

С середины ХIХ в., когда Япония фактически заново была "открыта" европейцами, сложился устойчивый стереотип "японец и чай". Не зря Японию тогда называли "страной чайных домиков". Он пользуется огромной популярностью во всем мире, но нигде этот напиток не обрел такого значения в жизни человека, как в этой стране. Здесь чаепитие не просто утоление жажды. Это и специальная церемония (тя-но ю), в которой слились воедино созерцание природы и предметов искусства, молчаливое раздумье и общение. Его приготовление - творчество, особый ритуал, требующий тишины, уединения, покоя.

Вот уже более 12 столетий японцы пьют чай. Вначале им были известны лишь местные низкого качества сорта. Вкус настоящего чая они узнали лишь в ХII в., когда монах Эйсэй обнаружил, что высококачественный китайский чай можно выращивать в южном пригороде Киото - городке Удзи. Так было положено начало японскому чаеводству. Кстати, лучшие сорта по-прежнему выращиваются именно в этих краях.

Если сегодня спросить у японца, какие существуют сорта чая, вряд ли можно рассчитывать на исчерпывающий ответ, ибо их очень много. При всем многообразии существуют два основных типа - листовой и пудра. Высший сорт зеленого чая - гёкуро (досл.: драгоценная капля) готовят из первых верхних листочков чайного куста; стертый в порошок он называется "маття". Этот чай-пудра предназначен исключительно для чайной церемонии. Чай второго сбора (листочки, расположенные как бы на втором ярусе куста), называются "сэнтя". (Этим словом в целом в Японии обозначают зеленый чай). Он достаточно дорог, его подают в хороших ресторанах и дома при приеме гостей. В повседневной жизни японцы больше всего пьют бантя, который готовят из более крупных и старых листьев нижней части куста. Именно этот недорогой вид подают бесплатно во всех ресторанчиках. Он содержит мало кофеина. В поджаренном бантя ощущается едва уловимый запах дымка, и обычно его пьют летом холодным.

Так же холодным японцы любят пить кукитя. Это уже, строго говоря не чай, поскольку готовят его не из листьев, а из веточек и стеблей чайного куста, и поэтому он содержит ничтожную долю кофеина.Чтобы придать вкус кукитя, его не заваривают, а варят. На его основе готовятся медицинские чаи. Например, тот, который пьют при болях в желудке, нарушениях пищеварения.

Пьют японцы еще гэммайтя - смесь крупного зеленого чая с воздушными зернами риса. Кроме того имеется ячменный чай - мугитя, его пьют холодным, и чай из морской капусты - комбутя, который делается из пудры морской капусты. По особым поводам таким как помоловка, а также почитаемая японцами смена времен года, готовится так называемый чай из сакура - сакураю; строго говоря, это тоже не чай, а заваренные кипятком подсоленные цветы сакуры.

Все многообразие известных и не известных нам сортов черного чая называется котя.

Чашка зеленого чая (отя) в Японии - символ человеческого общения. На его долю приходится 80% всего потребляемого в стране. Отя подают практически во время всех встреч. Его заваривают в фарфоровых чайниках, предварительно сполоснув горячей водой, затем закрывают крышкой и дают настояться; разливают по чашкам, не добавляя кипятка.

Любят, и даже очень, японцы кофе. В год почти каждый выпивает более 2 кг этого напитка, большей часть растворимого, который обычно пьют на работе и в кафе.

Из алкогольных напитков по-прежнему популярно сакэ, которое пьют подогретым или холодным. Его готовят из риса, воды (качество которой имеет чрезвычайно большое значение для вкуса) и специальной закваски. Традиция этого напитка уходит в далекое прошлое, когда сакэ использовался в религиозных ритуалах. До сих пор в синтоистских святилищах можно видеть большое количество бочонков этого напитка, поднесенных в дар богам.

Любят японцы и виски отечественные и импортные, а также пиво. Постоянно увеличивается ассортимент этого напитка: если 10-12 лет назад продавалось 60 наименований импортного пива, то в середине 90-х - более 200. Известные производители пива - компании Сантори, Кирин и другие выпускают продукцию по лицензиям фирм Будвайзер и Хейнекен. Отечественное пиво - самое дешевое, несколько дороже произведенное по лицензиям, самое дорогое - импортное.

Вино японцы впервые отведали в ХVI в., которое в числе европейских новинок привезли португальцы. Собственное производство началось лишь во второй половине ХIХ в.

В повседневной жизни японцы пьют много самых разнообразных безалкогольных напитков не только отечественных, но и зарубежных, а также фруктовые соки. Минеральная вода появилась сравнительно недавно. Всего несколько десятилетий назад она считалась деликатесом и подавалась в барах и ресторанах лишь в коктейлях. Из-за дороговизны пить ее дома считалось весьма престижным. Лишь со второй половины 80-х годов по цене она сравнялась с другими безалкогольными напитками.

мне вот что хочется спросить, может быть офф-топ
кто знает какие то японские сказки ???
мне очень надо! авторы и произведения...
заранее спасибо

я знаю только Исумбоси

Я знаю один интересный сайт, там очень много японских сказок!

https://www.skazka.com.ru/people/jupan/jupan.html - зачитаешься!!!!!

И вовсе это не оффтоп!

А я сегодня купила книгу, современный перевод "Бусидо Сёсинсю" Тайра Сигэсукэ. Почитаю, осмыслю...и если кому-то интересно будет - все в кратце изложу

Специально для МАРИ! Сказка в студии

Две лягушки

Давным-давно, когда город Киото ещё был столицей Японии, жила в Киото лягушка. Жила она не где-нибудь, а при храме, в маленьком полувысохшем колодце во дворце.
Хорошо ей там было: дно мягкое, липкое, сырое.
Но вот наступило жаркое лето. Такое жаркое, что всё кругом повысохло - лужи, канавы, ручьи. И старый колодец, конечно, тоже совсем пересох. Дно потрескалось, стало сухое и твёрдое. Даже не верилось, что в колодце сидишь.
“Придётся переезжать! - подумала бедная лягушка. - Но куда же? Поблизости всё кругом высохло. Пойду-ка я в город Осака. Осака, говорят, у моря, а я моря никогда не видела. Хоть погляжу, какое оно!”
Выбралась лягушка из колодца и тихонько поскакала по дороге в город Осака.
А в городе Осака жила другая лягушка. В большом круглом пруду ей жилось привольно. Она зарывалась с головой в мягкий ил или плавала в мутной воде среди качающихся водорослей, а в солнечный день грелась на тёплом гладком камне.
Но и в Осака тоже стало очень жарко. Там тоже высохли и канавы, и ручьи,
И пруды. Высох и тот круглый пруд, в котором жила лягушка. Дно совсем обмелело. Всю жизнь жила лягушка в пруду и вдруг очутилась на суше - ни воды, ни ила, одна сухая пыль.
“В Осака засуха! - подумала лягушка. - Надо куда-нибудь перебираться. Пойду-ка я в город Киото. Киото, говорят, столица Японии. Заодно посмотрю на столичные дворцы и храмы”.
Подумала так лягушка и поскакала не спеша по дороге в Киото.
И случилось так, что обе лягушки отправились в путь в один и тот же день и даже в один и тот же час - рано утром. Одна поскакала из Киото в Осака. Другая из Осака в Киото. Скакали лягушки не торопясь: скок - и посидят, скок - и посидят. И так как вышли они в путь в одно и то же время и каждая из них скакала не быстрее и не медленнее другой, то, значит, и встретиться они должны были как раз посередине дороги.
А как раз посередине дороги между Осака и Киото стоит гора Тэнодзан. Вот лягушки прискакали к этой горе, отдохнули немного и стали потихоньку взбираться вверх по склону. Взбирались они, конечно, очень медленно, потому что не привыкли скакать по горам. Пыхтя и надуваясь, лезли они всё выше и выше. Друг друга они ещё не видели, потому что между ними была гора. Наконец лягушки добрались до самой вершины. Тут-то они столкнулись головами.
- Вот так так! - сказала киотоская лягушка.
- Вот так так! - сказала осакская лягушка.
- Я лягушка из Киото и скачу в Осака. А вы? - спросила киотоская лягушка.
- Я лягушка из Осака и скачу в Киото. У нас в Осака такая засуха!
- В Осака засуха? В Осака засуха? - всполошилась киотоская лягушка. - Как и в Киото? Как и в Киото?
- А разве в Киото тоже жарко?
- Как же, как же! У нас в Киото не то что лужи, а даже и колодцы пересохли.
- Значит, незачем нам и скакать дальше, - печально сказала осакская лягушка. - Если у вас засуха и у нас засуха, так уж лучше погибать у себя дома.
Лягушки замолчали и задумались. Обидно возвращаться с полдороги!
Думали они, думали и решили друг друга проверить. Мало ли что тебе наговорят прохожие!
- Я вот что думаю ,- сказала киотоская лягушка. - Уж если я взобралась на этакую гору, так хоть погляжу отсюда на город Осака. Ведь с горы, должно быть, можно увидеть и море.
- Вот это хорошо придумано! - сказала осакская лягушка. - Посмотрю-ка и я с вершины горы. Ведь отсюда, пожалуй, можно увидеть и дворцы и храмы города Киото.
Обе лягушки поднялись на задние лапки, вытянулись во весь свой лягушечий рост, выкатили свои лягушечьи глаза и стали глядеть вдаль.

Смотрели, смотрели, и вдруг киотоская лягушка шлёпнулась на землю и сердито сказала:
- Да что же это такое? Ничего нового, ничего интересного! Точь-в-точь наш Киото! Все говорят: море, море! А никакого моря я в Осака не вижу.
И осакская лягушка тоже рассердилась:
- Что же это такое! Какая же это столица! Точь-в-точь наш Осака. Я-то думала увидеть столичные дворцы и храмы. А на самом деле ничего там нет интересного, всё как у нас.
- Ну, если так, надо возвращаться в Киото! - сказала киотоская лягушка. - Будем ждать дождя дома.
- Ну, если так, надо возвращаться в Осака! - сказала осакская лягушка. - Если пойдёт дождь, и дома мокро будет.
Лягушки простились, повернули каждая в свою сторону и зашлёпали вниз по горе. И как только скакнули разок-другой, так и потеряли друг друга из виду, потому что между ними снова поднялась острая вершина горы.
Тем всё и кончилось: киотоская лягушка вернулась в Киото, а осакская лягушка - в Осака. И до конца своей жизни думали они, что город Киото как две капли воды похож на город Осака, а город Осака - на город Киото.
Но только это неверно. Совсем не похожи эти города.
Так в чём же дело?
А в том, что киотоская лягушка видела вовсе не Осака, а свой родной Киото, а осакская лягушка видела вовсе не Киото, а Осака.
Ведь у лягушек глаза на макушке. И поэтому когда они стали на задние лапки и задрали головы кверху, то глаза у них оказались сзади.
Вот они и смотрели не вперёд, а назад: каждая лягушка смотрела туда, откуда пришла.
Только сами они об этом не знали.
И вот осакская лягушка вернулась в Осака, в свой пруд, и грустно сказала своим лягушатам:
- Что Осака, что Киото - всё одно болото! И лягушата горько заплакали. Оттого и говорят: “Дети лягушки - те же лягушки”. А киотоская лягушка вернулась в Киото, на старое место, забралась опять в свой колодец и сказала соседкам-лягушкам:
- Никакого моря на свете нет!
Оттого и говорят: “Колодезная лягушка моря не знает”.