Рассказы по тематике Nude in Public. Том № 3

Встреча на вечеринке с парнем по имени Роланд стала началом бурного романа, который длился всё лето. Одновременно я вышла на завершение диссертации на степень доктора философии, которую начала ещё в Канаде, когда заканчивала университет. Мне удалось найти на сентябрь работу по присмотру за домом, владельцы которого уехали по делам. Мне это очень подходило, поскольку обеспечивало тишину, одиночество, а заодно и бесплатную аренду.
Дом представлял собой огромную виллу, где было всё что нужно. Я проводила в ней большую часть дня, рядом с бассейном, не обременяя себя одеждой. Пару раз приходил человек, обслуживающий бассейн, но меня это не волновало. Просто человек в возрасте, не представляющий угрозы.
Как-то раз я загорала, устроив себе перерыв, и заметила наблюдавшего за мной парня на балконе соседней виллы. Это тоже меня не беспокоило, напротив, добавило остроты ощущений. На расстоянии он выглядел симпатичным, хотя точно я сказать не могла. Я использовала эту возможность и немного попозировала перед ним, притворившись, что ничего не замечаю. На следующий день я продолжила играть с ним в эту же игру, когда он внезапно исчез. Я с некоторым облегчением вернулась к работе, чувствуя себя немного глупо из–за подобных отвлечений от дела.
Когда я начала всерьёз задумываться об обеде, я услышала стук в забор. В заборе на заднем дворе были ворота, через которые можно было оказаться в проходе между виллами. На противоположной стороне прохода ничего не было, там просто находился ещё один забор. Я была абсолютно голая, и тем не менее пошла к воротам, как была. Хорошая девочка так не поступила бы, но я это сделала без проблем.
За воротами обнаружился парень с балкона. В одной руке у него был букет цветов и бутылка шампанского, а во второй корзинка для пикника. Он явно не был разочарован, увидев меня, а время его появления можно назвать идеальным.
Он представился мне как Марк. Оказалось, он был художником и занимался как рисованием, так и фотографией. Он хотел, чтобы я позировала перед ним в качестве модели. Нельзя сказать, чтобы меня это привлекало, но он ясно дал понять, что эта работа хорошо оплачивается. Тут он попал в точку. В данный момент доход мне был нужен куда больше сексуального партнёра.
После того как мы пообедали, он пригласил меня посетить его студию. Я не возражала, сказав только, что мне нужно что-нибудь на себя накинуть.
– Иди как есть. – Сказал он. У меня были сомнения в правильности идти нагишом в чужой дом. Не знаю, что послужило причиной, то ли его обаяние, а может быть шампанское, но колебалась я недолго.
Мы прошли по проходу до ворот, ведущих на задний двор виллы Марка. Я спросила, его ли это вилла, или он просто присматривает за ней на время отсутствия хозяев. В своей юношеской невинности я не представить себе не могла, чтобы художник его возраста мог позволить себе подобную виллу. Он ответил, что его картины хорошо продаются, и он арендует эту виллу. Здесь у него находятся номера и студии для работы писателей и художников. Тут я сообразила, что на вилле кроме самого Марка, по всей видимости, находится целая группа творческих личностей.
– У тебя сейчас есть кто-то ещё? – Прямо спросила я.
– Скорее всего. – Рассеянно ответил он.
Осторожная девушка скорее всего тут же вернулась бы домой, но я уже зашла достаточно далеко, чтобы идти на попятную.
На заднем крыльце находились двое мужчин и женщина, работавшие с кучей схем планов, разложенных тут же. Я заметила их когда мы подошли почти вплотную, в то время как они наверняка заметили меня гораздо раньше. Марк познакомил нас, не сказав ни слова о моей наготе, словно это было чем-то вполне обычным. Они тоже старались вести себя так, словно всё в порядке вещей, хотя у ребят это получалось не очень. Они никак не могли отвести от меня глаза, а я ещё поддразнивала их, позволяя им получше рассмотреть своё тело, но стараясь делать всё так, чтобы это моё стремление не было заметно. Наверно, я распутница где-то глубоко внутри.
Затем мы прошли в студию Марка, где он распечатал типовой договор и несколько форм, которые мне нужно было заполнить. Он сложил их в большой конверт и дал мне, чтобы я просмотрела их у себя дома. Некоторые бумаги касались только наших с ним договорённостей, а на некоторых стояло имя университета. Марк сказал, что хотел бы, чтобы я, помимо прочего, позировала в качестве модели на его университетских занятиях.
Мы немного поговорили, и он показал мне свой портфолио. Там было много рисунков и фотографий обнажённых женщин. Некоторые были весьма невинны, но многие имели почти гинекологический оттенок. Марк сказал, что влагалище – интереснейшая тема, у каждой женщины оно своё, уникальное. Я спросила, собирается ли он и с меня делать фото и картины такого же рода. Только с твоего согласия, сказал он. Это беспокоило меня, но в то же время и возбуждало, очень возбуждало. Я сказала, что должна подумать об этом, но в то же время уже знала, что соглашусь. И даже больше того, я уже дождаться не могла, когда мы начнём работать.
Пока мы разговаривали с Марком и я просматривала портфолио, прибыло несколько парней для установки наружного освещения. Затем приехали посыльные из ресторана, доставившие заказанную провизию. И конечно же, все они с удовольствием смотрели на обнажённую девушку.
Марк сказал мне, что они устраивают костюмированную вечеринку этим вечером. Поводом являлся местный фестиваль искусств, и вечеринка должна была пройти одновременно в нескольких местах. Он пригласил меня принять участие. Я сказала, бедная невинная овечка, что у меня нет костюма для такой вечеринки. Думаю, вам не сложно догадаться, каков был ответ. Я обещала прийти, но уклончиво ответила на предложение появиться в костюме Евы.
Обратно я вернулась тем же путём, через задние дворы. Возвращение совпало с очередным визитом парня, обслуживавшего бассейн. Надо сказать, у него удивительно частый график посещений. И в этот раз с ним было два помощника, хотя я не заметила, чтобы они хоть что-то делали в бассейне. Я беспечно поздоровалась и заперла выходящие с заднего двора ворота.
Итак, что мне надеть или не надеть на вечеринку? Я знала, что я хочу, но опасалась, что у меня не хватит смелости. Но за такой короткий срок ничего не подобрать. В итоге я остановилась на компромиссе, бикини, купленном мной год назад во время поездки в Бразилию.
В этот раз я не хотела идти через задние дворы, и прошла до виллы Марка по городским улицам. Наверное, зря. Путь занял около километра и оказался на удивление сложным. Я даже умудрилась заблудиться. Мне было слегка неловко блуждать по городу в миниатюрном бикини. В итоге я пришла поздно, когда вечеринка уже началась. Марк встретил меня у входа и был недоволен тем, что я чересчур одета.
– Заходи, Кристина, и давай снимем эту штуку. – Он зашёл сзади и расстегнул крохотный топ. Я не сопротивлялась.
– Давай, сними свои стринги сама. – Сказал он. Я стянула их и положила вместе с топом в свой кошелёк. Они легко там поместились, настолько были малы.
Это было уже не первое моё участие в вечеринке нагишом, так чего мне, спрашивается, волноваться? И всё же моё сердце колотилось, когда Марк ввёл меня внутрь через парадный вход. Само собой, на меня тут же обратили внимание, но люди были со мной очень милы. Никто не возмущался моей наготой и не пытался унизить. Все присутствующие были в костюмах, некоторые в очень сложных, а иногда и в откровенных. Одна из женщин была в бикини, почти таком же крошечном, в котором я пришла сюда. Но никто не осмелился прийти абсолютно голым.
Марк определённо потратил на всё это немалую сумму. Вечеринка проходила как в самой вилле, так и вне её. Столы с едой и напитками стояли по всему дому, на веранде, на заднем дворе и у бассейна. И народу было много, человек сто, не меньше. Я танцевала, пожалуй, с каждым из мужчин, которые здесь были. Сначала я не позволяла им касаться себя, но затем расслабилась и разрешила обнимать себя за талию. А в конце, нескольким наиболее симпатичным партнёрам, я позволила во время танца держать меня ладонями за голую задницу. Ощущения были очень приятными. Да, я знаю, что попаду в ад когда-нибудь.
Я была там в течение часа, а может и двух, и в тот момент, когда Марк остановил музыку, танцевала внутри круга своих поклонников. Марк объявил, что пришло время снарядить делегации на вечеринки, проходящие в других местах. Оказалось, таков был обычай на этом фестивале, когда группы людей циркулируют по всем местам, где проходит празднование. Марк разделил присутствующих на четыре группы, в одну из которых вошла и я. И что же, теперь мне предстоит ехать по городу нагишом и с незнакомыми людьми?

Мой предыдущий рассказ закончился на том, что я приняла участие в костюмированной вечеринке в наряде, в котором родилась на свет. Иначе говоря, совершенно голой. И я вошла в одну из нескольких групп, которые должны были отправиться на вечеринки, проходившие в это же время в других местах и являвшиеся частью фестиваля искусств. Этот фестиваль не такой масштабный, как к примеру «Марди Гра», он представляет собой просто цепь свободно организованных вечеринок клуба искусств. Его члены приезжают со всей Франции, и даже из других европейских стран. Я не впервые участвую в вечеринке нагишом, но теперь мне предстояло проехать голой через весь город, да и ещё с людьми, с которыми я только познакомилась. Такое было для меня в новинку.
Но я не струсила, и вышла на улицу вместе с группой, с которой должна была отправиться. Впрочем, меня не прельщала идея ехать в автомобиле с подвыпившими парнями, так что я решила присоединиться к ещё одной девушке, Иветте, приехавшей сюда на мотороллере Vespa. Сама Иветта была в весьма минималистском бикини, так что на неё парни тоже обращали немало внимания.
По пути на первую из набора вечеринок, которые мы должны были посетить, Иветта заблудилась. Автомобиль с парнями, за которым ехали мы, успел проскочить через перекрёсток, а Иветта остановилась на красный свет. Адрес у нас был, но мы обе не знали, как туда добираться. В итоге мы заехали на заправочную станцию, чтобы узнать, как нам ехать. Это оказалось не самое хорошее решение.
Для такого богатого городка заправка выглядела весьма обшарпанной. Клиентов не было, но там находилось трое молодых парней. Один работал, а двое других, похоже, просто околачивались. Разумеется, они нами очень заинтересовались, начали тут же строить глазки, и многое другое.
Мне в любом случае нужна была остановка. Взяв из сумочки пару салфеток, я зашла за кусты, чтобы справить нужду. Парни тем временем спрашивали у Иветты, почему она не последует моему примеру и не снимет с себя бикини.
Покинув кусты, я заметила, что один из парней оторвался от товарищей и следил за мной. Остановившись прямо перед ним, я спросила, остался ли он доволен зрелищем мочащейся девушки. Он не ответил, а когда я повернулась и пошла к мотороллеру, схватил меня за талию. Я потребовала убрать от меня руки, но он опустил их ниже, обхватив меня за зад, и назвал меня шлюхой.
Он был коротышкой, примерно метр шестьдесят пять или около того. Наверняка в детстве его задирали ребята покрепче, и теперь он, похоже, считал, что сумеет отыграться на девчонке. Но в этот раз ему не повезло. Мой рост метр восемьдесят, и я посещала курсы самообороны. Схватив наглеца за запястье, я завернула ему руку за спину и сказала, что парень покрупнее его пытался меня изнасиловать, но оказался в больнице. И добавила, что могу вывихнуть ему руку, если заверну её ещё сильнее (на самом деле это вряд ли, но думаю, что ему это показалось правдой).
С завёрнутой рукой я подвела его к Иветте, разговаривавшей с другими парнями. Дав ему похныкать перед ними, я отпустила его. Маленький гадёныш сделал несколько шагов от меня, а затем подхватил на земле кусок трубы и развернулся и кинулся на меня. Он очень легко это сделал, такой и убить вполне способен. Я схватила его за руку, которую заворачивала до этого, и бросила его на землю, затем отобрала его импровизированное оружие и забросила подальше в кусты. Он начал было подниматься, но я резко приказала ему оставаться на земле, пока я не уеду. Его приятели насмехались над ним, лежащим на земле перед обнажённой девушкой. Уверена, унижение для него было куда болезненней физической боли. К тому же эта история мигом облетит весь город.
Иветта тем временем узнала, как нам добираться, и мы поехали. Когда мы приехали в назначенное место, наша группа уже успела отправиться по следующему адресу, так что вообще никто из находившихся на вечеринке не был нам знаком. Но в любом случае, приём нас ждал самый горячий. Вскоре я танцевала посреди круга аплодировавших ребят, наслаждаясь и танцем и вниманием. Кто-то очистил один из столов, и я продолжила свой танец на нём. Чтобы не отстать, Иветта взобралась на соседний стол. Мы танцевали друг напротив друга, нас разделяло три или четыре метра, и вскоре Иветта начала раздеваться, поочерёдно ослабляя завязки то на верхней то на нижней частях бикини.
Иветта оказалась хорошей танцоршей, и вскоре перетянула на себя всеобщее внимание. Я закончила свой танец и просто смотрела. Обе части её бикини уже настолько свободно болтались, что я не могла понять, почему они не падают. Когда же она, наконец, сняла его, то заставила исчезнуть на глазах у всех, словно заправский фокусник. Она махнула руками перед собой, и бикини как не бывало. Отличный трюк, но вряд ли она поделится секретом.
Оставшись обнажённой, Иветта продолжила танцевать. Она двигалась медленно, раскрывая ноги, с каждым разом всё больше и больше, ловко избегая показывать киску, то прикрывая её ладонью, то снова сдвигая ноги. Но в финале она села на корточки и раздвинула колени, показав всё, что имела.
Мы взяли адрес следующей вечеринки, но Иветта предложила вначале побывать в кафе в самом центре городка. Наша маленькая процессия через весь город была весьма любопытным зрелищем. Впереди две обнажённые девушки на мотороллере, а за ними четыре или пять автомобилей с весёлыми гуляками. По пути Иветта рассказала мне, что несколько лет работала в клубе профессиональной стриптизёршей, и ей нравилась эта работа. Она так же была одной из тех немногих, кто сумел хорошо заработать на этом деле. Ещё она поведала, что до этого вечера никогда не была нагишом в публичном месте. Как и я, кстати. Я опередила её в этом лишь на какой-то час.
Когда мы добрались до кафе, всё было очень похоже на прежние вечеринки, за исключением того, что мы находились на открытом воздухе на главной улице городка, и все проходившие и проезжавшие мимо могли прекрасно всё видеть. Движение на улице совершенно дезорганизовалось. Многие прохожие останавливались и присоединялись к нашей вечеринке. Владелец кафе был в восторге, его бизнес переживал небывалый расцвет, так что с его стороны у нас не было совершенно никаких проблем. Иветта и я несколько раз отваживались покидать пределы кафе и выходить прямо на улицу, и владелец кафе каждый раз волновался, думая, что мы хотим совсем уйти.
Иветта и я разговаривали с разными парнями, демонстрируя себя без малейшего стеснения. Один раз Иветта даже забралась на крышу автомобиля, припаркованного рядом, и начала танцевать на ней. Её движения были плавными и чувственными, она поочерёдно показывала каждую часть женской анатомии, даже не касаясь себя руками. Танец был настоящим произведением искусства. Я понимала, что и близко не смогу с ней соревноваться. Иветта была профессионалкой, и этим всё сказано.
В конце я очень устала, и попросила Иветту подбросить меня до дома. Ускользнуть от возбуждённой толпы оказалось не слишком сложно, потому что ещё две девушки начали раздеваться, танцуя на столах, лицом друг к другу. Они отвлекли на себя львиную долю внимания. Собравшаяся толпа бурно аплодировала и подзадоривала остальных девушек присоединиться к ним.
Иветта высадила меня рядом с домом, в котором я жила, и отправилась на следующую вечеринку. Стоя у входа в свою виллу я смотрела как она, обнажённая, уезжает в ночь на своём маленьком мотороллере.
Я и в самом деле очень устала, но возбуждение не позволило мне сразу уснуть. Я стояла перед зеркалом и пыталась повторить некоторые движения из танца Иветты. Затем я приняла горячую ванну и только после этого легла в постель, где ласкала себя, пока не уснула.

На выходных после последней бурной вечеринки я закончила диссертацию и отослала её по электронной почте другу в Торонто, для проверки и корректуры. Погода стояла отличная, и я проводила практически всё время голой, в основном, рядом с бассейном.
Должна признать, что я очень много думала о прошедшей вечеринке, которая пробудила эксгибиционистскую сторону моей натуры. Я представляла, как здорово было бы пройтись голой по магазинам, хотя бы зайти так в маленький продуктовый магазинчик рядом с пляжем, но никак не могла решиться. Зайти голой в магазин совсем не кажется шагом вперёд по сравнению с тем, что я делала в пятницу вечером, но поступать так на вечеринке, в атмосфере праздника, и сделать это в обычный день, совсем разные вещи. Я так же осознавала, что к тому времени, когда мы оказались на улице, на меня начал действовать выпитый алкоголь.
Самое смелое, что я сделала в эти выходные, помимо получения заказов у курьера, стоя голышом во входной двери, произошло в субботу утром, когда я сходила за почтой. Передний двор дома со всех сторон окружала изгородь, защищая большую его часть от взглядов со стороны улицы. Чтобы дойти до почтового ящика, мне нужно было выйти за пределы ограды и пройти ещё около десяти метров. Что может быть проще?
Я прошла эти десять метров и огляделась. Вокруг не было никого. С одной стороны это было хорошо, поскольку никто меня не увидел. С другой стороны это было плохо, ведь меня так никто и не увидел. Да, противоречие. Уж извините, не смогу это внятно объяснить.
Едва начав выгребать из ящика почту, я услышала звук. Кто-то приближался. Я испугалась, но не поддалась искушению обратиться в бегство и заставила себя действовать естественно, словно всё было в порядке вещей. Да, я рисковала, что это окажется кто-то, кто не поблагодарит меня за это шоу. Например, полицейский. Но это оказался пожилой джентльмен, вышедший на прогулку. Он, как ни в чём ни бывало, поприветствовал меня и представился: Паоло из Милана. Он снимал виллу неподалёку. Я представилась в ответ и сказала, что присматриваю за виллой. Он галантно взял меня за руку и сказал, что я очень красива. Я пригласила его на чашечку кофе. Мы устроились за столиком, во дворе, и разговаривали на разные темы часа два. Разумеется, я и не думала одеваться. Паоло сказал, что хорошо понимает мой эксгибиционизм. «Такое тело как у тебя должно быть видно для всех», так он сказал. Перед тем как уйти, он пригласил меня на ужин этим вечером. На этот ужин я пришла в чрезвычайно коротком мини-платье, из-за чего нас едва не выгнали из ресторана.
После ужина он продолжал ухаживать за мной, начав тем самым роман, который продолжался несколько лет, несмотря на четверть-вековую разницу в возрасте.
В понедельник у меня была запланирована фотосессия с Марком, которая должна была пройти прямо у меня на вилле. Он велел мне прийти к завтраку. С утра должна состояться фотосессия, днём сеанс позирования для художников. На следующий день он планировал моё появление на двух его классах, в университете. Немало, но и оплата ожидалась неплохая. Присмотр за виллой обеспечивает бесплатную аренду, и только.
Девушек в таких случаях всегда волнует один вопрос, что надеть. Я была в гостях у Марка в своём, так сказать, натуральном виде, голышом пришла в пятницу на вечеринку, а теперь мне предстояло позировать обнажённой. Однако до дома Марка ещё нужно дойти. Простейший вариант, идти в чём мать родила, но мне это показалось недостаточно оригинальным. Тут я обнаружила майку, которую оставил Паоло с прошлой ночи. Одна из тех уродливых вещей, что носят мужчины. Я примерила её и решила, что она на мне превосходно смотрится. Паоло выше меня, так что длина майки оказалась достаточной, чтобы прикрыть промежность, правда, едва-едва. Она ещё хранила запах Паоло, достаточно для меня, чтобы насладиться, но недостаточно, чтобы ещё кто-то это заметил.
Когда я прибыла на задний двор виллы Марка, вся моя одежда состояла из этой майки и сандалий. Завтрак был в самом разгаре. На задней террасе сидело человек десять, у Марка редко не было гостей. Мой наряд вызвал всеобщий восторг. Одна из женщин даже сказала, что нужно иметь идеальное тело, чтобы надеть что-то столь уродливое, как эта майка. Когда я сидела, она переставала прикрывать мою киску, но это было частью забавы.
После завтрака мы перешли в студию Марка, и он решил начать мою фотосессию в этой майке. Ему помогали ассистент и осветитель, но любой из присутствующих мог тоже делать своё фото. Обычно в студии присутствовало пять-шесть студентов, в основном парни. Для застенчивых девушек позировать в такой обстановке было непростой задачей, но я быстро освоилась и почувствовала себя вполне комфортно. Марк заставил меня сперва откинуться на спинку кресла, затем наклониться вперёд, вбок, делать физические упражнения, бежать на беговой дорожке, изображать дующий на меня встречный ветер, и так далее. Всё это дополнительно приоткрывало те или иные части моего тела.
Примерно через час фотосессия сделалась погорячее. Началось с фото, на которых я, согнувшись, смотрела назад через расставленные ноги. Поток воздуха, обвевавшего киску и ягодицы, подсказывал мне, что эти части тела открыты. Я была рада, что с утра подстригла лобковые волосы, и выглядела на этих фото нормально. Затем он заставил меня сидеть в кресле с широко расставленными ногами и сделал ещё ряд фото.
В пол-одиннадцатого мы сделали перерыв на кофе. Я устала от майки Паоло и сняла её, несмотря на то, что другой одежды на мне не было. В одиннадцать Марк ожидал клиента, которому требовалась реклама ремней. План состоял в том, чтобы сделать мои фото, когда на мне нет ничего, кроме ремней. Клиент прежде не видел меня, но ему была нужна высокая девушка с густыми чёрными волосами, и Марк полагал, что я отлично подхожу. Он оказался прав, и мне пришлось фотографироваться с различными ремнями в двух десятках разных поз.
К обеду и Марк и я устали. Я хотела закончить на сегодня, но он сказал, что я могла бы ещё попозировать лёжа, для рисования. Мы вышли на задний двор, необходимо было естественное освещение. Я лежала на столе, с подушкой под головой, ноги слегка раздвинуты. Марк попросил меня причесать интимную стрижку на лобке и несколько раз заставлял немного менять положение, но в целом я просто лежала, расслабившись. Как всегда у Марка, здесь была постоянно меняющаяся группа наблюдателей, и все из них получили отличный крупный план моих интимных мест. Так как в некоторых позициях моё лицо было обращено назад, я могла наслаждаться напитками, которые мне приносили помощники.
Ещё буквально пару дней назад меня беспокоила бы такая откровенная демонстрация обнажённого тела, но сейчас я просто наслаждалась. Кстати, это возбуждало, и мне несколько раз приходилось сушить салфетками мокрую киску. Марк сказал, что очень рад, что я наслаждаюсь собой и своим телом.
Когда позирование закончилось, я ещё некоторое время провела на заднем дворе виллы Марка голая, болтая с его друзьями. Когда же я пошла домой, то захватила с собой майку Паоло, но не стала её надевать. Мне нужно было пройти не слишком большое расстояние вдоль задних дворов, так что в этом не было ничего особенно смелого.
Следующим утром я и Марк должны были поехать в университет, на его классы рисования. Я пошутила на тему, что мне следовало бы надеть для этой поездки. Марк, тоже в шутку, сказал, что вход в помещения классов находится рядом со стоянкой, так что меня мало кто заметит. Он придумал и другие причины для меня проделать путь в университет голой. Например, возможность сделать несколько моих фото во время пути в подходящих для этого местах. Он шутил, не думая, что я и в самом деле это сделаю.
Ночью накануне я обдумала риск, которому подверглась бы, поехав в университет нагишом. Может спустить колесо, автомобиль может сломаться, возможна даже авария. Риск только возбуждал меня, так что я решила сделать это. Впрочем, я не сумасшедшая. На случай чрезвычайной ситуации я взяла с собой маленькое мини-платье. В сложенном виде оно помещалось в моей сумочке.
Ехать пришлось около часа. Когда мы прибыли, парковка оказалась уже закрыта, и нам пришлось идти вокруг здания. Отношение Марка к моей поездке нагишом, такое легкомысленное вчера, сегодня изменилось. Похоже, он опасался неприятностей от университетского начальства. Я же продолжала дразнить его, говоря, что не хочу одеваться, несмотря ни на что. На самом деле я вовсе не хотела идти в чём мать родила сквозь толпу возбуждённых студентов.
В конце концов я достала из сумочки своё платье и надела его. В нём я и прошла в класс рисования. Уже там я на пару минут вышла в имевшуюся при нём туалетную комнату для моделей, чтобы освежиться и привести себя в порядок. Там я сняла платье и вернулась в класс уже голой. Я сидела рядом с Марком и разговаривала, когда появились студенты. Они были удивлены, увидев, что их сегодняшняя модель уже обнажена. Я знала, что как правило модели приходят одетыми, и раздеваются лишь в последнюю секунду, но для меня это означало бы, что я стесняюсь своего тела. Когда класс заполнился, я спокойно вышла перед студентами и представилась, чтобы они видели, что я полностью в своей тарелке.
Марк велел мне принять простую, но смелую позу. Я сидела на стуле перед классом, раздвинув колени на 30-40 сантиметров. Во время перерывов я обходила класс, чтобы посмотреть работы студентов, а заодно дать каждому из них крупный план. Один юноша, который сидел прямо передо мной, нарисовал только мою киску, но сделал это очень тщательно. А ещё одна девушка спросила меня, почему я не прикрываюсь между сессиями рисования. В ответ я сама спросила её, зачем мне это делать.
Это продолжалось следующие две недели. Каждый день я бывала на вилле Марка, позируя перед ним и его друзьями, или обнажённой или с одним или двумя предметами одежды. В перерывах между сессиями я была только голой.
Марк получил еще несколько заказов. После рекламы ремней я фотографировалась меня с такими продуктами, как мотоциклетные шлемы, галстуки, или принадлежностями для гольф-клубов. Возможно, всё это было предназначено для иностранных мужских журналов. Я никогда не увидела ни одной из этих фотографий, даже в Интернете.
Выходные и почти все ночи я проводила с Паоло. Мы побывали с ним на всех местных пляжах. И нудистских, где мы раздевались оба, и обычных, где раздевалась догола лишь я. Но удовольствие от этого мы получали вместе. Конечно, некоторые женщины на обычных пляжах загорали топлесс, тем не менее, полная нагота на них представляла собой настоящий качественный скачок. Некоторые люди были этим недовольны, но я уже взяла за правило, находиться на пляжах только нагишом.
В конце месяца всё изменилось. Моя работа по надзору за виллой подошла к концу, и Паоло тоже вернулся домой. Я переехала на виллу Марка, который нуждался в моей помощи на большом трёхнедельном шоу. Всё выглядело так, словно половину этого шоу будут составлять мои фото и рисунки. При этом Марк активно делал всё новые фото. Я так же много помогала ему в организации.
Во время жизни на вилле у Марко я постоянно была в заведённом состоянии. Демонстрация своего тела меня очень сексуально возбуждала. Практически всё время я проводила обнажённой среди множества молодых людей, приходивших к Марку по делам и в гости, причём три четверти из них были парни. Отъезд Паоло оставил меня без постоянного сексуального партнёра. Двое из друзей Марка подкатывали ко мне, но они были не в моём вкусе, и я отшила их. Некоторые парни даже начали думать, что я недотрога. Ещё кое-кто из приходящих парней оказались геями. А если бы я периодически спала бы то с одним, то с другим, это скорее всего усложнило бы мою жизнь. Я не хотела бы, чтобы меня начали рассматривать как общее имущество или же из-за меня вспыхнуло бы соперничество. Придётся мне самой позаботиться о себе.
Однажды я сидела в студии, просматривая на большом экране видео, на котором одна из девушек из нашей группы запечатлела ребят, играющих в волейбол на пляже в Калифорнии. Там был целый ряд жёстких, сексуально заряженных сцен, и я начала рассеянно теребить свой клитор. Едва я осознала, что делаю, я не захотела прекращать и оглянулась кругом. Рядом находилось около десяти парней, устанавливающих декорации для шоу. Они не обращали на меня никакого внимания, поэтому я спокойно продолжила своё дело.
Когда ты ласкаешь себя, то легко можешь забыть обо всём остальном. Какое-то время я забыла обо всех остальных, находящихся в комнате, а когда снова огляделась, то увидела, что один из парней смотрит на меня. Я тут же отдёрнула руку, но он сказал, что всё в порядке, и что он хотел бы продолжать смотреть, если я не против. Я подумала и решила, что раз он всё равно уже всё видел, то почему бы мне и в самом деле не продолжить, и перешла к полному варианту. Я начала массировать внутреннюю сторону бёдер, затрагивая половые губки сперва одним пальцем, затем двумя, затем начала массировать пальцами внутренние края своей киски, то сверху, то с боков. Когда я подняла голову, то увидела, что все мужчины в комнате смотрят, что я делаю. Их было не менее дюжины. Я закончила с прелюдией и полностью ввела палец внутрь себя, не отрывая глаз от аудитории.
Прежде я полагала, что никогда не решусь кончить перед наблюдающей за мной публикой, но теперь я достигла точки невозврата и знала, что это неизбежно. Я замедлилась, чтобы насладиться моментом, и использовала другую руку, чтобы найти едва неуловимое, но сладкое место внутри моего влагалища. Я нашла это место, а затем ввела еще один палец внутрь. Моя аудитория молча смотрела. Удивительно, но я помню, что в этот момент было на волейбольном видео. Вскоре я достигла плато, где на меня накатила первая волна, и я снова замедлилась. Я не могла сдержать стон, и просто позволила ей омывать себя.
Первый оргазм был огромен, и я громко закричала. За ним последовал ещё один, больше предыдущего. Затем я вынула пальцы из своей киски и наслаждалась наступившей тишиной и остаточными ощущениями. Мне подали полотенце, но ещё несколько минут никто не говорил ни слова.
– Это было потрясающе, Кристина. – Наконец вымолвил один из парней.
Пожалуй, я должна была почувствовать стыд и смущение, но следует признать, не испытала ничего подобного. Прежде я и представить не могла, что способна на такое, но время и аудитория для этого оказались правильными. Я получила огромное наслаждение.
Когда приблизился день шоу, Марк решил, что мне нужно присутствовать на торжественном открытии. Оно должно было пройти в большом городе, почти в дне пути от нас. Всё необходимое погрузили на грузовик, с которым уехал и Марк. Все остальные, включая и меня, отправились на поезде. Мы прибыли за три дня до начала, чтобы успеть всё подготовить.
Было непросто смонтировать всё как надо. Шоу должно было пройти в галерее в старом здании в исторической части города. Улицы в этом районе очень узкие, большинство из них являются пешеходной зоной. Стоянки здесь только платные, и то сюда позволялось проезжать лишь достаточно узким авто, и лишь в определенное время. Нам пришлось нанять местных рабочих чтобы занести наше оборудование и декорации в галерею а затем смонтировать всё это. Этим ребятам очень понравилась моя свободная рабочая одежда – узкая обтягивающая футболка и высоко обрезанные старые джинсовые шорты (у меня есть трусики, которые закрывают больше тела, чем эти шорты). К обеду первого дня я сняла футболку. Она так пропотела, что моя грудь и в ней была прекрасно видна. Во второй половине дня я сняла и шорты, оставшись в одних стрингах. Один из рабочих в шутку предложил купить мои стринги, и я отдала их ему вместе с поцелуем в щёку. Следующие два дня я вообще отказалась от всех этих предварительных манипуляций с одеждой. Мы уже познакомились, и я снимала с себя всё сразу же, как только заходила внутрь. Ребята были очень милы, и я прекрасно провела время, демонстрируя своё обнажённое тело перед ними.
За день перед шоу один из парней, тот самый, которому я подарила стринги, взял меня в свой фургон, чтобы я помогла с погрузкой цветов. Мои стринги, кстати, были у него привязаны к зеркалу заднего вида. Мы приехали на склад, и я как была, нагишом, вышла наружу вместе с ним. Мы начали грузить в фургон приготовленные для нас цветы. Парни, работавшие на складе, встретили моё появление дружными аплодисментами. Было довольно холодно, но физическая активность не дала мне замёрзнуть.
Марк хотел, чтобы я присутствовала на открытии обнажённой. Это меня не удивило, я и сама хотела этого. Однако Марк захотел организовать для меня обнажённый проход перед тем, как я войду внутрь. Улица перед галереей в вечернее время блокировалась для всех видов транспорта, и он предложил мне приехать на лимузине к её началу, а затем идти нагишом. Около ста метров.
Почему бы мне не пройти это расстояние в платье, а уже внутри снять его? Марк легко ответил на этот вопрос: в этом случае я получу гораздо меньше внимания. Тут трудно спорить. Обнажённые женщины привлекают много внимания, это факт.
Уговорить меня было не сложно, поскольку мне тоже хотелось сделать это. Тем не менее я немного волновалась. Мой единственный опыт пребывания нагишом на улице касался небольшого городка, ночью, на мотороллере. К тому же я тогда была немного пьяна. Оживлённый центр большого города, вечером в выходные – совсем другое дело.
В заказанный лимузин я села, выйдя из заднего выхода отеля, тем не менее, несколько человек заметили меня. Водитель тоже оказался не в курсе, и ему было тяжело вести автомобиль. Пару раз я даже сказала, что ему нужно либо следить за дорогой, либо высадить меня, если он не может справиться с этой ситуацией. Интересно, что бы я делала, если бы он и в самом деле меня высадил.
Для моей безопасности в начале пешеходной зоны меня ожидал эскорт из шести наших парней. Один из них, одетый в соответствующий костюм, изображал сэндвич, рекламируя предстоящее шоу. Остальные смешались с толпой и держались на расстоянии, готовые прийти на помощь при необходимости. Однако необходимости не возникло, напротив, было очень весело. В конце концов, небо не падает вниз, когда люди видят тебя голой. Я шла мимо кафе с вынесенными на тротуары столиками. Многие приветствовали меня, свистели и аплодировали. Я чувствовала себя звездой, прибывшей на вручение «Оскара». Не хватало только красной дорожки. Было так здорово, что я даже сделала дополнительный крюк прежде чем войти в галерею.
Я провела на открывшемся шоу несколько часов, разговаривая с людьми и позируя для желавших меня сфотографировать. Некоторые из фотографов хотели сделать довольно откровенные фотосессии. Я была не против, но Марк не разрешил. Он установил для фотографов весьма жёсткие правила. Они должны были находиться на определенном расстоянии, сделать только одно фото, и были ограничены выбором одной из трёх поз. У меня с Марком был эксклюзивный контракт, очень прибыльный для меня, так что я делала именно то, что он говорил. За фотографии и зарисовки Марк получал деньги, определённый процент из которых шёл мне. Так что я на этом кое-что дополнительно заработала.
Обратно я добиралась тем же путём. Сопровождал меня в этот раз только один парень, симпатичный и мускулистый, хотя и немного странный. Я вообще не чувствовала необходимости в сопровождающем, но он настоял. Он был прав, конечно. Обнажённой девушке стоит позаботиться о своей безопасности. Я могу защитить себя, но не во всякой ситуации. Кроме того, я довольно много выпила в течение вечера.
Мой сопровождающий остался на улице, когда я поймала такси. Во Франции ловить такси прямо на улице не принято, но обнажённые девушки имеют некоторые льготы. Тем не менее, голосовать пришлось несколько минут, и рядом со мной успела собраться большая толпа. Вернувшись в отель, я снова вызвала переполох, на этот раз в главном холле. Я вела себя так, словно не происходит ничего необычного. Быть обнажённой на публике здорово, но это требует определённой практики и самообладания.
На следующий день я села на поезд в Италию, чтобы провести несколько недель с Паоло. Поезд был ночной, и билет я взял в купе, на спальное место. В купе кроме меня ехало трое парней, которых поразила простота наряда, в котором я сплю, а так же полное отсутствие стеснения.

Я сидела голышом на кровати и, разглядывая пальчики на ногах, размышляла о произошедшем сегодня. Находилась я в своей комнате, но в совершенно незнакомом мне доме, т.к. только сегодня вечером впервые приехала сюда. До отъезда в Москву, в универ, я жила в городской квартире с отцом и его женой. А приехав на зимние каникулы, оказалась в этом незнакомом доме в полузаброшенном, заметённом снегом, посёлке.

Отец встретил меня на станции и был он, почему то, на Ниве. Было странно видеть его на такой машине, после всех его «лексусов» и «крузаков». Пока мы ехали, он, как всегда немногословно, рассказал, что квартиру и машину пришлось продать, так как дела на его фирме шли не очень хорошо.

Я сидела, пытаясь разобраться в своих чувствах и мыслях в связи с событиями сегодняшнего дня. Неприятности на работе отца меня, как то слабо волновали – я была уверена, что со всем справится. И об этом я не думала… А мысли мои были о другом…

Я ведь сидела голая не потому, что была после душа или не могла выбрать во что переодеться. Я была нагишом, потому что отец наказал меня, лишив меня всей одежды и личных вещей на все зимние каникулы! И если с фактом лишения одежды я была полностью согласна и даже мечтала об этом, то лишение меня планшета и телефона, а значит всех моих контактов с внешним миром, в мои планы не входило. Вот я и сидела пытаясь понять, настолько ли сильно моё желание избавиться наконец то от ненавистной одежды, чтобы мириться с тем,что меня оставили без связи с моими многочисленными друзьями. Хотя, если быть честной,слово «друзья» я бы всё-таки заменила словом «знакомые», ну или «поклонники» ))). Как-никак, а семестр в универе и жизнь в общаге, не прошли даром, и таких знакомых было много.

Встав с кровати, я подошла к большому зеркалу, висевшему на стене. Как сказал один мой поклонник, у меня было очень сексуальное лицо, т.к. от него веяло здоровьем, детской непосредственностью и женской покорностью. Что ж, может быть так оно и есть… Мужикам, как говорится, виднее. Во всяком случае, парни всегда вились вокруг меня косяками. Это при том, что я никогда не пользовалась косметикой и одевалась довольно небрежно. (если одевалась…)))

Я с удовлетворением оглядела себя с головы до ног и почему то вдруг вспомнила свою маму… «Да, - подумала я, - вот, пожалуй, единственное, за что я могу сказать спасибо своей матери, так это за моё тело». Мать свою я практически не знала – она рано ушла из семьи, сделав выбор в пользу спортивной карьеры. Так что воспитанием моим занималась сначала моя бабушка, а после её смерти – отец. Я обожала своё тело: небольшая, но правильной формы грудь, плоский животик, стройные ножки, попка… Попка вообще была моей выдающейся частью тела – такая кругленькая и аппетитненькая, что расцеловала бы, если б смогла.

Вообще, я всегда гордилась своим телом. Даже будучи подростком, моя фигура, как мне казалось, выгодно отличалась от фигур сверстниц. Нелепые, угловатые или излишне упитанные – это не про меня. Моё тело всегда было… как бы это сказать… Пропорциональным что ли. Как сказал один из моих поклонников, ладная у меня фигурка. ))

Возможно это заслуга генов, а возможно моё детство и воспитание повлияли на это…

Продолжая стоять перед зеркалом, я сжала руками свою грудь, потом привычным круговым движением сначала ладошками, а потом пальчиками поласкала соски, на что они моментально отреагировали, возбудившись. Нежно провела ладошками по телу - от груди вниз, к животу и бёдрам. Правая рука сама легла на истомившеюся по ласке гладенькую писечку – сегодня за целый день у меня ещё не было возможности уделить ей должного внимания. Нет, определённо не стоит переживать по поводу лишения меня смартфона – настолько я истомилась от желания вновь испытать долгожданные и почти забытые ощущения от полного и постоянного обнажения. Это ощущение непроходящего лёгкого возбуждения, ощущение свободы. Мне так не хватало этого в общаге!

Конечно же я находила возможность оставаться голенькой ))) даже в стенах общаги. Но это было непостоянно, от случая к случаю, так сказать. Вот за один из таких случаев меня и наказал отец – каким то образом он наткнулся в сети на видеоролик, где я, проиграв в карты всю одежду, совершенно голая сижу с пацанами и пью пиво. А потом, проиграв желание, также голышом выхожу за окно общаги на парапет и стою там курю. И какой урод выложил это в сеть? Так наверно Катюха, соседка по комнате, и выложила – она же ведь снимала.

Хотя конечно весело было ))). Особенно, когда я в окно 4-го этажа голяком вышла. Общага наша была буквой П и женское крыло располагалось напротив мужского, так что мы частенько представление устраивали друг для дружки. Находиться голенькой в компании парней было для меня делом привычным – мы частенько играли в карты и я частенько проигрывала. Во первых, из одежды на мне было максимум 2 вещи, шортики или штанишки и какая-нибудь маечка (бельё я никогда не носила). Во вторых, играла не очень хорошо, точнее не хотела хорошо… )))

А вот выходить в окно, в ноябрьский вечер, было страшновато… И хотя между мужским и женским крылом на уровне 1-го этажа была натянута металлическая сеть, меня это успокаивало мало. Но спор есть спор, и я сделала это! Окна у нас были большие, в рост человека, а парапет располагался чуть ниже уровня подоконника. Я стояла босыми ножками на холодном грязном парапете, спиной к окну, на виду у всей мужской общаги. Морозный ветер обдувал моё разгорячённое от возбуждения тело. Воспоминания нахлынули на меня… Но их оборвал голос Андрея.

- Крис, возьми сигарету! – сказал он, протягивая в приоткрытую створку окна сигарету и зажигалку. По условиям спора, я должна была простоять на парапете, пока полностью не выкурю сигарету.

Не поворачиваясь, я протянула руку и Андрей вложил мне в ладонь сначала сигарету, а потом зажигалку. Я закурила…

Когда я смотрела потом записанное видео глядя на себя как бы со стороны, то видела, как голенькая девушка с аппетитной попкой, стоит за окном, на морозе и спокойно курит, медленно выпуская густые клубы дыма. При этом не было заметно, что ей холодно или страшно. А ведь как-никак на улице мороз и 4-й этаж…

Но на самом деле мне действительно не было холодно - к холоду я привыкла с детства (расскажу позже)))… Высота меня пугала только первые несколько секунд… А вот что меня действительно волновало, так это сотни окон мужской общаги, расположенные напротив и не моргая «глядящие» на меня! На меня нахлынуло такое дикое сексуальное возбуждение, что мне казалось, что ещё немного, и я кончу прямо там, стоя на парапете…

Я пыталась отвлечься от этого, стараясь переключить своё внимание на процесс курения, но у меня плохо это получалось… Морозный ветерок предательски проникал в самую сокровенную часть моего организма и нежно покусывал мою влажную щёлочку. Подступивший оргазм был уже так близок, что ещё бы чуть-чуть, и он обрушился бы на меня. Я не представляю, что бы со мной тогда было, как-никак 4-й этаж, а во время оргазма я, бывает, плохо себя контролирую…

Но, слава богу, сигарета закончилась раньше… Хорошо ещё, что стояла я спиной к стеклу, а то, уверена, моё лицо выдало бы меня с потрохами. А так, просто голенькая девушка с ладной фигуркой, курит на парапете общаги. Ну проспорила, с кем не бывает… )))
Но на самом деле…

Расскажу немного о себе.

Долгое время отец для меня был, не скажу, что чужим, но и не очень близким человеком - воспитанием моим до 10 лет занималась бабушка, а отец всё время пропадал на работе. Бывало, я не видела его неделями. Когда бабушки не стало и я переехала жить к отцу, то какое-то время я привыкала к нему. Мой отец был достаточно суровым человеком и очень неразговорчивым, и первое время я его даже немного побаивалась. А ещё у отца был необычный способ наказания – чуть что,он лишал меня одежды. Для меня это было для меня настоящим шоком! Я помню, как первые несколько раз, плакала и умоляла его: «папочка, пожалуйста… я больше так не буду… папочка…». Было ужасно стыдно!

И надо сказать, что такой его метод воспитания действительно работал! Во время наказания я чувствовала себя такой униженной и оскорблённой, такой морально раздавленной, что опасаясь очередного повторения этого стыда, старалась вести себя примерно. Хотя давалось мне это непросто, ведь сорванец я была ещё тот… )

Но постепенно сила воздействия такого принудительного обнажения стало ослабевать, а чувство стыда стало сменяться, каким-то другим чувством. Находясь голой перед отцом, я стеснялась , смущалась и даже краснела, но одновременно к этому примешивались другие, совершенно новые ощущения. Тогда, я ещё не понимала, что это было такое – низ живота наполнялся приятным теплом и это незнакомое ощущение мне очень нравилось.

Отец похоже тоже чувствовал, что спустя какое то время, его методы перестали давать нужный эффект. Он вряд ли понимал, что именно со мной происходит – скорее всего, думал, что дело в элементарном привыкании. Поэтому он старался усилить чувство стыда, элементарно добавляя зрителей. Происходило это как бы случайно. Это могли быть коллеги с работы, или наши родственники, или знакомые отца. При их приходе, я должна была обязательно выйти к ним и поздороваться и конечно же в том виде, в котором я находилась, т.е. полностью голой. А когда меня спрашивали, почему я в таком виде, а этот вопрос всегда задавался, я должна была объяснить, что я так выгляжу, потому что наказана.

Для меня это было очередным шоком! Но одновременно с этим, явилось очередной ступенькой к новым, более сильным ощущениям. И чем сильнее было чувство стыда, тем мощнее меня захватывало это новое, приятное ощущение. Это была восхитительно сладкая смесь стыда и сексуального возбуждения. Это чувство накатывало на меня, и накрывало с головой. Мои мысли путались, внимание рассеивалось, я не могла сосредоточиться и элементарные вопросы свидетелей моего наказания вводили меня в ступор, и я отвечала на них невпопад, отчего я смущалась и краснела ещё больше… Мои зрители списывали это на результат моего прилюдного обнажения: « девочка то совсем от стыда потерялась».

А отец же продолжал экспериментировать: однажды в виде наказания дал задание выбросить мусор. Естественно в голом виде….

Я не смела ему перечить, лишь спросила его обречённо, что мне отвечать соседям, если они меня увидят в таком виде. И тут он произнёс слова, которые я запомнила надолго и часто потом использовала.

- Скажи, что у тебя редкая аллергия на одежду, - ответил отец, - и врач тебе прописал ходить по возможности голой.

Мне эта легенда показалась весьма убедительной, и явилась, пусть и слабым, но утешением, что если бы я встретила соседей, то смогла бы, по крайне мере, объяснить свой внешний вид. Но всё равно мне было не по себе…

Спуститься на полпролёта до мусоропровода в первый раз для меня было настоящим экстримом. Страх оказаться замеченной и одновременно желание, чтобы меня увидели… Эти чувства переполняли меня. Знакомые и такие приятные ощущения нахлынули на меня, едва я своей маленькой босой ножкой переступила порог квартиры и коснулась холодной и грязной плитки лестничной площадки. Я хорошо помню тот день, потому что это был мой первый голый выход из квартиры. Я осторожно спускалась по ступенькам, прислушиваясь к каждому шороху. Внизу хлопнула подъездная дверь и моё сердце бешено заколотилось. Моё возбуждение росло… Шаги постепенно поднимались на верх… Я медленно спускалась навстречу…

Возбуждение достигло предела…

Сердце мощными ударами сотрясало моё маленькое тело…

Не доходя один этаж, шаги стихли, послышался звон ключей и звук открываемой двери. Затем дверь захлопнулась.

Я пулей спустилась по оставшимся ступенькам до мусоропровода, выкинула мусор и бегом вернулась в квартиру. Я дышала так, будто пробежала стометровку. Сердце готово было выпрыгнуть из груди…

Забежав в свою комнату, я не в силах сдерживаться, прильнула ладошкой к своей мокрой щёлочке и почти сразу же кончила…

После этого были и другие мои выходы нагишом из квартиры, но наиболее запомнился именно тот первый раз. Выносила мусор, забирала газеты из почтового ящика, спускаясь на 1 этаж и конечно же пересекалась с соседями по подъезду. Сначала я дико смущалась, встречая кого либо и объясняя причину моего голого вида, но со временем привыкла и получала невообразимое удовольствие от таких прогулок. Не знаю, что на самом деле думали соседи, но мне казалось, что они с пониманием отнеслись к моему виду и вскоре вопросы они уже не задавали.

Отец продолжал воспитывать меня своим методом, наказывая уже на два, три дня и через какое то время я уже перестала понимать, когда я наказана, а когда нет… Не помыла посуду, не прибралась в комнате, замечание в дневнике… За всеми этими провинностями следовало наказание. Дома я всё время была голой и босой. Для меня уже стало совершенно естественным - возвращаясь домой со школы или с гулянки, я привычно снимала с себя всю одежду. Я привыкла к состоянию полного обнажения и мне это даже нравилось. У отца же возникла проблема, как наказать меня, если я уже и так наказана? И он придумал обливать меня холодной водой в ванной.

В первый раз для меня это было настоящим шоком! Мне было тогда лет 12-ть. Я залезла в ванну, отец открыл воду и стал из лейки, сильным напором поливать меня ледяной водой. Я сидела на попе на дне ванны с вытянутыми вперёд ногами, а отец поливал водой ножки, грудь, живот, голову. Напор воды был такой сильный, что вода не успевала сливаться, так что мои бёдра и ноги вскоре были полностью погружены в ледяную воду. Я видела, как мои ножки посинели от холода, но, молча, терпела, когда прекратится эта экзекуция, не смея перечить отцу…

Однажды, во время водной экзекуции отцу позвонили и он, вставив душ в держатель, отошёл, оставив поток ледяной воды литься на меня, сидящую в ванной. Мне показалось, что его не было целую вечность и ванна успела почти полностью набраться водой. Всё моё тело было погружено в воду и только голова осталась под струящимся потоком. Я просто жутко замёрзла! Но вылезти из воды я не посмела…

Но всё чего добился отец, это то, что я стала получать удовольствие от наказания! И ещё, я совсем перестала болеть. Я даже забыла, что такое насморк!

Дома я всё время была голой и босой в любое время года. Моё наказание обнажением превратилось в привычку или скорее в потребность. Даже водные процедуры вскоре я стала воспринимать по другому. Я полюбила холод! Я испытывала необъяснимый кайф, поливая себя холодной водой. Да-да! Я сама себя поливала ледяной водой получая от этого просто какое то мазохистское удовольствие. Я любила набрать ванну холодной воды и забраться туда, полностью погрузив тело в воду. Мне было интересно сколько я выдержу. Сначала я считала до 50, потом до 100, а потом приносила в ванну свой будильник и засекала минуты. Мне нравилось рассматривать потом своё синюшнее, после ледяной ванны, тело. Ощупывать холодные ноги, живот, грудь… И горячую писечку!
А когда я стала постарше, я полюбила мастурбировать струёй ледяной воды. Я ложилась на дно ванны, ноги разводила по краям и открывала кран. Тяжёлая и плотная струя ледяной воды падала прямо на мою щёлочку , и немного двигая тазом я могла смещать точку воздействия. Вот струя буравит мой клитор, а вот падает прямо в раскрытую щёлочку, проникая в меня своим растекающимся холодом.

Когда я голая и босая спускалась в подъезде на первый этаж за газетами и понимала, что от улицы меня отделяет всего лишь каких-то три метра и одна входная дверь, меня это невероятно возбуждало. Особенно, когда на улице была зима! Мне хотелось испытать себя новым холодом, испытать себя снегом и морозом… Мне очень хотелось выйти за порог подъезда и ступить босыми ножками в белый и пушистый снег. Ощутить всем телом свежесть морозного воздуха.

Сколько раз я была совсем рядом и даже подходила на миг к самой двери, чувствуя босыми ножками леденящий холод, проникающий из под двери, но выйти наружу не решалась. Мысли же об этом преследовали меня и возбуждали нереально!

В такие моменты я чувствовала, как приятное тепло наполняет низ живота, обращала внимание на покрасневшие половые губки, замечала, как увлажняется моя писечка…

Немного позже, когда я читала о том, как устроен женский организм, я поняла, что это были признаки сексуального возбуждения. А тогда я просто наслаждалась своим обнажением и этими приятными ощущениями.

То ли методы воспитания моего отца, повлияли на эту особенность моего организма, то ли этот порок был изначально заложен во мне и проявился бы в любом случае рано или поздно – неизвестно… Но через какое-то время моё обнажение перед людьми стало для меня своего рода наркотиком, к которому я здорово пристрастилась и от которого получала невероятное сексуальное наслаждение

В моменты наказания, когда я была полностью обнажена, я заметила, что всё чаще и чаще меня посещают мысли сексуального характера. Они просто преследовали меня! А так как я была почти постоянно обнажена, то все эти мысли неизменно приводили к тому, что я начинала ласкать себя. Конечно, из-за отсутствия опыта, сначала мои ласки были очень неумелыми, но постепенно я хорошенько изучила своё тело и могла довести себя до оргазма за считанные минуты, а могла наоборот, долго оттягивать наступление этой сладкой развязки. В обнажённом виде я всегда находилась в состоянии полувозбуждения и это ощущение мне очень нравилось. Поэтому я старалась дома полностью раздеваться даже в те дни, когда не была наказана.

Я дошла до того, что могла ласкаться чисто машинально, делая например уроки или глядя телек. Для меня состояние лёгкого возбуждения уже было нормой или лучше сказать – потребностью. И если это ощущение почему то вдруг пропадало, я старалась подогреть себя ласками, чтобы вернуть эту ускользнувшую сексуальную эйфорию. Несколько раз я ловила себя на том, что даже в присутствии отца, абсолютно неосознанно ласкала сосочки или поглаживала писечку. ))))

Но если голышом выйти на улицу я не отваживалась, то одеваться я старалась, выходя из дома, максимально легко! Всё лето проходила в маленьких шортиках , маечке и сланцах. Трусики естественно я не одевала, а шлёпки по возможности тоже снимала и бегала босиком. Даже когда уже стало прохладно или шёл дождь и все надевали куртки, моя форма одежды оставалась неизменной.

Меня часто спрашивали, не холодно ли мне ))) Эх, если бы они знали, как мне хотелось снять даже эти остатки одежды! Остаться совершенно голенькой и подставить под капли дождя своё маленькое обнажённое тело. Ощутить на своём нагом теле лёгкий ветерок и освежающие струи дождя, беспрепятственно проникающие в самые затаённые части тела. Вместо этого, мне приходилось терпеть на себе эти мокрые тряпки… (

Зимой я тоже старалась одеваться легко: Какие-нибудь штанишки или джинсы, кофточка и лёгкая осенняя куртка. И в этой курточке я проходила всю зиму, несмотря на сильные морозы до минус 20.

Мне не очень нравилось играть с девчонками, а вот с ребятами я проводила много времени. Наша компашка состояла из трёх парней (Серёжа, Ваня и Степан) и меня. Мы катались на велосипеде, играли в войнушку, ловили рыбу, излазили все окрестности города. Помню одно наше приключение, которое сильно повлияло на мою дальнейшую жизнь. . Мы на велосипедах исследовали берега небольшой местной речушки после её разлива в результате обильных дождей. А в тот день мы приехали полакомиться бесхозной клубникой, которая, как мы обнаружили, осталась на затопленных грядках.

Но когда Степан ступил ногой на грядку, то провалился в землю по колено. Причём вода уже успела сойти и внешне затопленные грядки отличались только тем, что земля на них была более влажная. Решено было отправить меня за ягодой, как самую раздетую среди всех – на мне же только шортики и маечка.. А мне только этого и надо! )) Мне вдруг жутко захотелось залезть босыми ножками в эту грязюку, а ещё лучше вываляться в ней целиком! Я скинула сланцы и уже взялась за резинку шортиков, но засомневалась… Меня смущало, что пацаны увидят меня голенькой… ) и в тоже время мне этого очень хотелось… ОЧЕНЬ! Но как решиться на это?

- Давай, давай. Снимай…, - сказал Серёжа, видя моё сомнение и по своему его поняв, - Если уж у самого края такая глубина, то представляешь что там, дальше!

Эти его слова развеяли моё сомнение и я решительным движением, чтобы не успеть передумать, сняла с себя шортики… ) Конечно же ребята не ожидали увидеть то, что они там увидели…. Они явно были обескуражены и вовсю пялились на мою голенькую попку и письку.

Следующим движением я сняла с себя уже не нужную маечку ( если уж они ТАМ всё увидели, то маечка, кроме небольших холмиков груди, ничего не скрывала))).

И вот я оказалась совершенно голенькая! Ура! Моя мечта сбылась! Я без одежды на улице и на меня смотрят! СМОТРЯТ на меня голенькую… Я почувствовала нарастающее возбуждение внизу живота, почувствовала, как зарделись мои щечки…

Я решительно шагнула босой ножкой на грядку и уже собралась ступить другой, но нога провалилась в грязь так глубоко, что я не успела её вынуть, а вес тела я уже перенесла вперёд, поэтому пришлось опуститься на колено. И вот я уже по бедро, до самой письки, окунулась в эту, почти чёрную жижу!

Я продолжала пробираться дальше, чувствуя на себе пристальные взгляды мальчишек и всё возрастающее возбуждение. Мне с трудом удавалось переключать своё внимание с испачканной в грязи писечке, жаждущей разрядки, на сбор клубники. Мне вдруг захотелось зачерпнуть горсть грязи и направить её прямо к изнывающей от возбуждения щёлочке. А потом ещё горсть и ещё… Эти мысли не давали мне полностью сосредоточиться на клубнике. Эх, если бы не мальчишки… (

Половина меня мысленно удовлетворяла себя , втирая грязь в писю, вторая половина, пыталась собирать ягоды. По этой причине я была немного рассеянной, но чётко понимала одно - руки надо постараться оставить чистыми, чтобы не испачкать клубнику. Ягоды были переспелые и такие красивые сладкие, что съесть их хотелось прямо там. Поэтому, когда мою ногу засасывало в грязи и я теряла равновесие, то в этом случае я предпочитала сесть на попу или упасть на бок или на грудь, чем опереться рукой. А встать из этой чавкающей жижи без помощи рук было очень непросто – я извивалась, как червяк. Таким образом, всё моё тело вскоре покрылось ровным слоем грязи!

Пацаны оживились, стали подсказать мне, куда идти и где клубники больше - похоже они привыкли к моему голому виду, тем более, что под слоем грязи ничего и видно то не было. Помню я тогда клубники наелась… на всю жизнь наверно )) Я собрала целый пакет и стараясь не уронить и не рассыпать его, вылезала с грядки очень осторожно. Степан подал мне руку, помогая вылезти из грязи, и мы все тут же уселись на траву уплетать ягоды. Я, как была вся в грязи, так и уселась. Всё моё тело: ноги, бёдра живот, грудь, спина – было сплошь покрыто черноватой грязью. И только лицо, плечи и руки были измазаны частично… Я сидела по турецки прямо на земле, за обе щёки уминала клубнику и разглядывала свои босые ножки – было интересно наблюдать, как комочки подсыхающей грязи падали, когда я шевелила пальчиками. )) Ваня тоже с интересом поглядывал на мои босые ножки

Иногда я бросала взгляд на свою извазюканную писечку – моя гладенькая маленькая щёлочка, покрытая грязью, необычайно привлекала моё внимание. Пухленькие внешние половые губки чуть приоткрылись, обнажив клитор и аккуратные полосочки внутренних «лепесточков» моего цветочка, также покрытых грязью. Грязные мысли, преследовавшие меня при сборе клубники, не отпускали меня… Не отпускало и сексуальное возбуждение. Вдобавок я сидела напротив трёх мальчишек, которые, не стесняясь разглядывали, так интересовавшую их, часть моего тела, которую я любезно предоставила им для ознакомления.

Солнышко припекало… Грязь, облипшая моё тело, стала подсыхать и неприятно стягивала кожу. Я уже начала подумывать о том, как бы мне помыться, но возбуждённых ребят потянуло на трёп.

- А здорово ты придумала, Крис, - сказал Серёжа, - ну это… раздеться… Я даже не ожидал, что ты всё с себя снимешь.

- А я дома давно уже только так и хожу, - с удовольствием ответила я, - привыкла уже. Мне врач наказал, избегать по возможности любой одежды.

- А чё такое? – спросил Ваня.

- Аллергия на одежду, - произнесла я привычную фразу.

- А чё, такое бывает?

- Очень редко, но да, бывает.

- А на грязь?

- На грязь, и вообще на любые природные явления – не бывает.

- Круто! Это ты можешь всё время голой ходить?

- Всё время не могу…, - с откровенным с сожалением ответила я, - Люди на улице могут не так понять – всем же не объяснишь.

- Ну это да…, - согласились пацаны, растроенно.

- Но ведь с нами то, тебе не надо теперь ничего бояться? Ведь так? – спросил Степан.

- Ну, если вы не будете против…, - начала я.

- Да ты чего, конечно! – перебив меня, дружно ответили ребята.

- Ходи голой. Мы же свои люди и всё понимаем, - добавил рассудительный Ваня.

В этот момент я была на седьмом небе от счастья – неужели мои мечты сбываются! )) Мальчишки продолжали расспрашивать меня.

- А тебе не было противно залазить в эту грязь? – спросил Ваня.

- А чего тут такого, - ответила я, - грязь и грязь, природное же вещество. Отмоюсь, ничего страшного.

- Чё, прям куда угодно залезешь? – спросил Степан.

- Запросто! – с бравадой ответила я.

- А в крапиву, слабо?

- Легко! – ответила я, хотя внутри меня всё сжалось при этой мысли.

- И в снег голышом залезешь?

- А чего тут такого, - невозмутимо ответила я, хотя сладкая волна истомы прокатилась по телу, едва я представила себе такую картину.

- Спорим? – продолжали заведённые разговором пацаны.

- Спорим! – парировала я, заведённая не меньше их.

Этот момент стал переломным в моей жизни. Я сидела и не могла поверить, что это происходит со мной в реальности. Представляя, какие приключения меня ожидают, я настолько возбудилась, что казалось ещё немного, и я кончу. Даже грязь, уже совсем высохшая, не особо меня беспокоила.

И тут, вдалеке раздался собачий лай, который явно быстро приближался к нам.

- Атас! – крикнул Ваня, - Охрана.

Этот его окрик прозвучал словно звук стартового пистолета - мы повскакивали с мест и пустились бегом к своим велосипедам. Адреналин мощной дозой впрыснулся в мою кровь, заставив моё сердце бешено колотиться. Я запрыгнула на велосипед, как была голышом и покатила по тропинке вслед за мальчишками. Было страшно подумать, что было бы, окажись я в руках охраны, учитывая мой внешний вид.

И тут случилось то, чего я никак не ожидала: вся эта экстремальная ситуация с погоней плюс трение моей писечки о седло велосипеда, всё явилось последней каплей копившегося во мне возбуждения и оно хлынуло через край мощными толчками оргазма. Я на всю жизнь запомнила тот длинный, непрекращающийся оргазм. Просто чудом я удержалась в седле, а маячившие впереди спины мальчишек были для меня своего рода маячками, позволившими сохранить правильный курс.

Остановились мы около реки, к которой вёл пологий песчаный спуск.

- Крис, - сказал Степан, - тебе бы помыться не мешало.

- Да уж…, - рассеянно ответила я, ещё не совсем придя в себя после всего случившегося.

И тут я обратила внимание на то, что засохшая по всему телу грязь, резко выделялась на моей писечке и внутренней стороне бёдер, мокрым пятном с разводами. Седло велосипеда также было всё в склизкой грязи. Сколько же соков извергла моя киска во время этого вело-оргазма….

- С тобой всё нормально? – поинтересовался Серёжа, - ты какая-то странная…

- Да, всё ОК, - смущённо ответила я, стараясь бочком пробраться скорее к воде, - испугалась просто…

Не хотела я, чтобы они видели следы моего оргазма… Я зашла в воду по пояс и начала отмываться, но засохшая грязь плохо отставала. А на спине я вообще не представляла, как её смывать. И тут мне пришла в голову блестящая идея.

- Ребята, - невинным голоском обратилась я к мальчишкам, расположившимся на песочке и наблюдающим за мной, - может поможете?

Их не нужно было просить дважды – быстренько раздевшись до трусов, они попрыгали в воду. Ещё бы, одно дело просто смотреть на голенькую девочку, а другое есть возможность потрогать! Тем более я сама предложила им! Какой же дурак откажется… )))

Это были просто улётные ощущения! Три пары мальчишеских рук блуждали по всему моему телу, преследуя скорее познавательные цели, нежели действительно желая мне помочь. Я вышла немного из воды, чтобы моя киска оказалась на поверхности и слегка расставила в стороны ножки, ведь именно в этом месте мальчишеским рукам было наиболее тесно – каждый норовил на ощупь исследовать мою щёлочку. Схлынувшее было возбуждение, стало вновь стремительно заполнять всю мою сущность. Грудь, живот, попка, бёдра – их руки были везде! Было невероятным наслаждением ощущать на своём теле эти бесчисленные руки.

Я чувствовала неумолимое приближение оргазма… Вот только в мои планы пока не входило кончать при мальчишках, поэтому я решила, что пора заканчивать водные процедуры.

- Что-то прохладно стало, - соврала я, - давайте погреемся на солнышке.

Ребята неохотно согласились и стали вылезать на песок. Их трусики смешно топорщились… Понятно… Значит не я одна возбудилась ))))

Я легла на спину, расставив в стороны ножки – пускай ребятки полюбуются. ))) В свою очередь их интерес к моему обнажённому телу позволял поддерживать во мне необходимую степень возбуждения. Я кайфовала, от этого не проходящего ощущения возбуждения! Как же хорошо, что я могу теперь наслаждаться своим полным обнажением в присутствии ребят. Что могу находиться с ними голой, по капле впитывая то сексуальное наслаждение, которое они мне дарят свои вниманием к моему телу.

Как же здорово!

Я лежала и наслаждалась новыми для себя ощущениями… Вот лёгкий ветерок пробежал холодком по телу, вот солнышко приятно приласкало меня тёплыми лучами… Я голенькая, я голенькая, я голенькая – твердила я себе, не веря, что это действительно случилось со мной.

«Стоп! – тревожная мысль внезапно возникла в моей голове и заставила выйти из состояния нирваны, - А где моя одежда!?»

-Мальчики, - с надеждой спросила я, - а вы не забирали мою одежду?


Продолжение следует...

-Мальчики, - с надеждой спросила я, - а вы не забирали мою одежду?

По их рассеянному виду я поняла, что нет…( В той суматохе об этом никто и не подумал.

- По ходу там всё осталось, на грядках, - предположил Ваня.

- Блииин…, - расстроилась я, - Что же теперь делать?

По понятным причинам ехать обратно на грядки никому не хотелось…

- Я могу дать тебе свою футболку, - предложил вариант Серёжа, - а завтра отдашь..

- Спасибо, - я с благодарностью посмотрела на него, с сожалением распрощавшись со своими любимыми шортиками.

«Приключения продолжаются», - подумала я, представив, как буду выглядеть в одной футболочке на голое тело )) и от этого слегка возбудившись.

Мы окунулись ещё пару раз, позагорали, поболтали. Я уже совсем освоилась со своим голым положением в компании мальчишек, а вот они, похоже, ещё не совсем. Ребята всё время лежали на животе, стесняясь своего возбуждения, и поедали глазами мои голенькие прелести. О, эти любопытные мальчишеские взгляды, полные желания. Как они меня возбуждали!

Пришла пора собираться домой. Футболка, которую мне любезно предложил Серёжа, была такой длины, что доходила, аккурат, до лобка, совершенно не закрывая писю, не говоря уже о попе. Мысли о том, как я поеду по городу в таком виде, невероятно взволновали меня. Но другого варианта не было… Меня спасало только то, что ехала я довольно быстро и пригнувшись к рулю поэтому спереди было не просто разглядеть в чём я одета.

А вот сбоку, по моим голым бёдрам, было понятно, что кроме футболки на мне больше ничего нет. Ну и конечно была полностью открыта моя голая попа, но мальчишки на велосипедах, следующие за мной, частично её прикрывали, поэтому вид сзади меня не особо волновал. ) Зато, какой кайф сидеть голой попой в седле и крутя педали ощущать, как возбуждённая писечка елозит на влажном от собственных же соков седле, возбуждаясь всё сильнее. М-ммм… Понимание того, что я почти голая и это постоянное трение киски о седло позволили мне всю дорогу находиться на грани оргазма. Улётные ощущения!

Короче поездочка оказалась очень волнительной и запомнилась мне на всю жизнь! Одна бы я на такую прогулку ни за что не осмелилась, но благодаря ребятам… Я очень надеялась тогда, что это только начало моих приключений.

Когда мы подъехали к моему дому, я предложила Серёже зайти в подъезд, чтобы отдать футболку. Едва закрылась входная дверь, я стащила её с себя, оставшись абсолютно голенькой.

- Ну, ты даёшь, - восхищённо произнёс он, - А если соседи увидят?

- Да, ну и что, - с бравадой в голосе ответила я, - Подумаешь…

Я не стала ему говорить, что соседи уже привыкли к моему голому виду. Мне нравилось его восхищение моей смелостью и безрассудностью.

Он вышел, а я стала поднимать велик на свой этаж. И как назло встретилась с соседкой с третьего этажа, тётей Таней – та ещё сплетница.

- Здрасьте, - сказала я и постаралась поскорее пройти мимо неё.

- Здравствуй, Кристиночка, - отозвалась она, - А ты что, уже и на улице в таком виде гуляешь?

- Это я… подружке велосипед давала кататься, - соврала я.

Слава богу, вроде прокатило и дальнейших вопросов не последовало.

Но это не помогло мне избежать дальнейшего допроса отца (старая клюшка всё-таки донесла ему). И хотя я ему рассказала только часть истории (что ездили за клубникой, перепачкались в грязи и ребята помогли доехать до дома, одолжив свои вещи) не вдаваясь в интимные подробности, это не помогло мне избежать привычного наказания ледяной водой. Но воспоминания о захватывающих приключениях не дали мне замёрзнуть, как отец не старался )).

На следующий день, собираясь гулять, я долго выбирала, что мне надеть. Любимых шортиков не было, а штанишки мне не нравились. Да и вчерашние волнующие ощущения от прогулки с открытым низом были настолько свежи в памяти, что мне непременно захотелось их повторить. Мне попался на глаза сарафанчик, который я носила года два назад. Он и тогда был не особо динным, а сейчас, когда я вытянулась, стал просто ультракоротким. Конечно не настолько, как Серёжина футболка – писю и попу он прикрывал, но впритык.

Так как сланцы я вчера тоже профукала, пришлось идти босиком. Вообще мне очень нравилось ходить босиком, так я чувствовала ещё большую раздетость. Просто не везде можно было это делать безопасно – приходилось постоянно смотреть под ноги, чтобы не наступить на какую-нибудь железяку или кусок стекла.

Ребята, с которыми я встретилась во дворе, оценили мой внешний вид одобрительными возгласами )). Да и мне самой понравилось без трусиков – ощущения раздетости и беззащитности были сильней, чем в шортиках. Кстати, остаток лета я так и проходила в этом сарафанчике. Меня возбуждали все эти новые ощущения! А мальчишек возбуждала я))).

Ребята не забыли тот наш разговор на грядках, где речь шла о крапиве, и им не терпелось проверить меня. Спор есть спор, а я не привыкла отступать.

Все вместе стали вспоминать, где же растёт крапива и где её много. Ваня предложил съездить к заводу, где, как ему казалось на пустыре, он видел заросли. Я была без велосипеда и Степан вызвался меня подвезти. Когда мы прибыли на место, ребята одобрительно загудели – крапива и в самом деле была здесь такая высокая и сочная, как будто её здесь специально выращивали. У меня же от страха всё сжалось внутри - мне было плохо от одного взгляда на эти заросли. Но девочка я была упрямая и раз я сказала, что сделаю, значит сделаю.

Я сняла сарафан и с опаской стала приближаться к крапиве. Мне захотелось сжаться в комочек от мысли о предстоящей экзекуции - сжав руки в кулачки я прижала их к груди.

- Не-еее, - загалдели мальчишки, - так не пойдёт.

- Опусти руки и немного отведи их от тела, - сказал Степан.

- И ноги разведи, пошире, - добавил Серёжа.

«Вот садисты, - подумала я со злостью». Но отступать я была не намерена, и поэтому сделала, как они сказали. Уже подойдя вплотную к зарослям, так что один листик крапивы уже касался моей груди, я на миг остановилась, собираясь с духом. Стебли крапивы бы мне по плечи. «Хоть лицо не обожгу, - подумала я и медленно, голая и босая вошла в заросли.

Мою грудь, живот, бёдра словно обожгло огнём. Я с трудом подавила в себе крик, готовый уже вырваться наружу. Сильнее всего досталось верхней части тела, так как листья крапивы на этой высоте были особенно сочные и их было больше. Но по мере углубления в заросли, когда стебли крапивы, пригибаемые моим телом, стали проходить между ног, которые я держала неестественно широко и между отведённых от тела рук, воздействие крапивы я почувствовала и другими, особенно нежными участками своего тела.

Реально болевой шок я испытала, когда пучок крапивы из нескольких сочных стеблей, протащился у меня между ног, кусая мою щёлочку и внутреннюю часть бёдер тысячью ядовитых иголок! Но стиснув зубы и тихо скуля сквозь них, я продвигалась дальше.

А дальше был ещё пучок крапивы… Потом ещё…

Моё тело горело огнём! А я шла дальше…

И вдруг я поняла, что возбудилась! Знакомое приятное тепло с эпицентром в нижней части живота, стало заполнять меня! И по мере нарастания этих ощущений, боль от ожога крапивными листьями, стала уходить на второй план… Я шла всё дальше… Возбуждение нарастало… Писечка теперь горела огнём не только снаружи, но и изнутри! В какой-то момент, когда очередной пышный пучок крапивы был у меня между ног, мне захотелось остановиться и…. покачивая тазов взад-вперёд потереться писей о крапиву!

Я уже почти не чувствовала боли, а только сильнейшее возбуждение и желание непременно достигнуть оргазма. Возникло вдруг дикое желание кончить именно при помощи крапивы!

Практически не соображая, что я делаю, я ещё шире расставила ноги и руками развела половые губки обнажив тем самым своё влагалище. Всё самое моё нежное и дорогое я открыла для жарких поцелуев жгучей крапивы. И я пошла….

Теперь крапива жалила меня практически изнутри!

Ещё немного и….

-А-аааа, - тихим криком вырвался из меня оргазм. Я кончила! Кончила от крапивы! Я была в шоке сама от себя…

Когда я вышла из зарослей, мне стало страшно – всё моё тело было покрыто волдырями. Мальчишки смотрели на меня, и в их глазах читалась смесь испуга, восхищения и уважения.

В тот момент, мне жутко захотелось принять холодную ванну. Пока мы ехали обратно, я мечтала о том, как медленно опускаю тело в ледяную воду и жар, терзающий моё тело, постепенно уходит. Так я и сделала – как только я вошла домой, включила набираться холодную воду и потом с удовольствием окунулась в неё. И пока я сидела в ванне, мне пришла в голову гениальная идея! Я была уверена, что фантазия ребят на сегодняшней экзекуции не иссякнет и у них ещё будут идеи, проверки меня и моих обещаний на «прочность». Так почему бы мне в дальнейшем не использовать это и спорить с мальчишками уже на деньги. Я, конечно, получила сегодня компенсацию за мои мучения в виде необычного оргазма, но ведь можно было извлечь из этого большую выгоду. Родители ребят были люди не бедные и денежки на карман им давали, а вот мой папа был в этом плане не особо щедр.

Я была уверена, что ребята пойдут на такой вариант пари и оказалась права – за этим испытанием последовали другие, и мы стали спорить на деньги. Если я прохожу испытание – каждый из них скидывался.

Самый длительный спор (и самый дорогой ))) у нас был такой, что я прохожу весь год, используя при этом из одежды максимум 3 вещи. Они сначала вообще хотели оставить мне 2 вещи )). Раскатали губы ))) .

Это была наша тайная игра, в которую мы с увлечением играли. Мне нравилось испытывать возможности своего тела, возбуждаться самой и возбуждать других. А мальчишкам нравилось испытывать меня – они чувствовали свою власть надо мной, пусть и за деньги, а ещё они надеялись, что когда-нибудь я всё-таки им проспорю.

Шло время, лето закончилось. Наступили холода и учебные будни. Я чётко соблюдала условия спора, и одежда моя состояла всегда не более, чем из трёх предметов. В ВУЗ я надевала юбку, блузку и красивые резиновые сапожки, которые переодевала в здание на балетки. И это была вся моя одежда несмотря на погоду. Мои ножки хранили летний загар почти весь год. Или, мне так казалось, ввиду лёгкой природной смуглости…)) Во всяком случае, бледно белым моё тело никогда не было. Поэтому многим казалось, что на мне тонкие колготки телесного цвета. Поэтому очень удивлялись, обнаружив вблизи, что никаких колготок на мне нет. На мне нет даже трусиков! Но об этом уже знали не все, а только те, кого мне хотелось посвятить в мою тайну))), ну и конечно ребята из моей компании.

Помню, когда поздней осенью, моя преподовательница увидела в каком виде я иду на учебу, она устроила мне настоящую головомойку. Говорила, что я могу простудиться, застудить важные женские органы и что последствия всего этого могут быть просто ужасными. Я отвечала, что мне не холодно и одеваюсь я так, как мне комфортно. А ещё я добавила, что уже 3 года вообще ничем не болею.

А вот мальчики нашего потока, да и вообще всего ВУЗа, с одобрением поглядывали на мои голенькие стройные ножки )). Осенью и зимой, в период дефицита обнажённых девичьих ножек, мои были всегда в эпицентре мужского внимания. Отбоя от парней просто не было! Чтобы ещё больше подчеркнуть свою сексуальность, на радость всем мальчишкам и на зависть всем девчонкам, я укоротила все свои юбки. Когда я шла, то всем телом чувствовала это непрекращающееся внимание ко мне. И это невероятно будоражило и возбуждало меня! Эх, если бы они знали, что под этой коротенькой юбочкой скрывается маленькая, влажненькая, изнывающая от постоянного желания, и ничем не прикрытая, гладенькая писечка.

Хотя некоторые всё-таки знали ).

У меня была такая забава: я выбирала какого-нибудь симпатичного, скромного паренька, который явно обращал на меня внимание, но подойти ко мне сам никогда бы не осмелился, и знакомилась с ним. А дальше по обстоятельствам… Главное – мне и моей писечке нужен был зритель!

Я могла попросить его проводить меня до дома или помочь по какому-нибудь предмету. Задачей было остаться наедине, чтобы подразнить его, продемонстрировав ему, как бы случайно, отсутствие на мне трусиков, а возможно, в дальнейшем, и поласкавшись перед ним. Как же я заряжалась от таких свиданий! Вскоре они стали для меня такой же потребностью, как доза для наркомана.

Особенно запомнилось одно приключение с мальчиком Максимом. А запомнилось наверно потому, что в дальнейшем имело интересные последствия. Я давно обратила внимание на этого симпатичного мальчика со светлыми волосами. Он явно проявлял ко мне интерес, и я чувствовала, как он смотрит на меня, но каждый раз, когда я поворачивалась в его сторону, он скромно отводил глаза. Я подошла к нему на перемене.

- Привет! – начала я. – Тебя ведь Максим зовут?

- Да…, - удивился он, - а откуда ты знаешь?

- Как-никак в одном вузе учимся, - ответила я.

- А тебя Кристина? – спросил он.

- Точно!

- Скажи, - продолжила я, - а сколько у тебя сегодня уроков?

- А что? – напряжённо ответил он?

- Да вот, хотела тебя попросить проводить меня домой…

- Правда? – недоверчиво, но с надеждой в голосе переспросил он. Его большие, красивые глаза с длинными ресницами засияли счастьем.

- Ну,да… А что тут такого?

- Просто ты такая…, - начал Максим, но запнулся.

- Какая?

- Красивая…, - договорил Максим и смущённо потупил взор.

- Спасибо, - ответила я, польщённая его искренностью. – Ну, так сколько у тебя уроков?

- Вообще то, пять, но последний физра и я на него не пойду, - ответил он, - но после четвёртого я обещал зайти к биологичке.

- Но это не больше, чем на 10-15 минут, - поспешил добавить он.

- Ну и отлично, - сказала я, - Встречаемся внизу у раздевалки.

- Хорошо, - согласился Максим, глядя на меня своими большими, счастливыми глазами.

Когда он спустился, народ в раздевалке уже рассосался. Я села на скамейку переобуваться специально напротив него. Коротенькая юбочка задралась, открывая ему прекрасный вид на мою голенькую киску. Но он только мельком бросил взгляд мне между ног и смущённо уставился в пол. Сбросив с ног балетки, я встала, чтобы достать из сумки сапожки – Максим продолжал сидеть, опустив глаза на мои босые ножки. Усаживаясь, я незаметно подтянула юбочку ещё повыше, так что садилась я уже на голую попу.

- А ты где живёшь, - спросила я, непринуждённо закинув ногу в сапожке на колено другой ноги, чтобы застегнуть молнию. Это были мои любимые зимние сапожки дутики – такие лёгкие и мягкие, что я их практически не чувствовала на ногах.

- На ул. Строителей…, - ответил он, украдкой поглядывая на мою гладенькую писю.

- О-ооо, это далеко, - заметила я, застёгивая молнию на другом сапожке, - А я рядом, в 10 минутах ходьбы.

- А почему ты…, - начал он нерешительно, теперь уже не отводя глаз от моей щёлочки.

- Что? – непринуждённо переспросила я, и наклонившись, также посмотрела себе между ног, - А-ааа, ты хочешь спросить, почему я без трусиков?

Он молча кивнул и краснея посмотрел мне в глаза. О-ооо, какие же у него красивые свело-серые глаза с длиннющими ресницами…

- Ты представляешь, резинка на трусах лопнула, пришлось снять, - соврала я.

- А не стыдно тебе вот так…, - продолжал он.

- Перед посторонним, конечно, было бы стыдно, - продолжала я врать, - а ты же ведь теперь не чужой мне. Да?

Максим с радостью кивнул.

Я встала и закинула сумку на плечо, демонстрируя, что готова идти.

- А ты, что? Так и пойдёшь? – недоумённо спросил он, оглядывая меня, - Там ведь холодно, зима же…

Сам Максим был в тёплой пуховой куртке, зимних ботинках и шапке. На мне же, согласно условиям спора с мальчишками о трёх предметах, были только сапожки, юбка и кофточка.

- Я всегда так хожу, - кокетливо ответила я, расстегнув верхнюю пуговку на кофточке и пошла в сторону выхода. Максим последовал за мной.

Несмотря на ноябрь, стояла прекрасная зимняя погода. В эту ночь выпал первый снег. Он шёл всю ночь и всё утро, и когда мы вышли продолжал падать крупными, пушистыми снежинками, почти вертикально опускаясь на уже укрытую пухлым слоем, землю.

Мы шли по улице, болтая о том, о сём, а я при этом наслаждалась привычным состоянием сексуального возбуждения, которое обеспечивалось моим полураздетым видом и осознанием того, что Максим, идущий рядом, знает о моей раздетости ещё больше, чем просто прохожие. Но мне захотелось чего-то большего!

- А тебе, правда, не холодно, - спросил Максим, глядя на распахнутый ворот моей кофточки.

- Хочешь проверить? – игриво ответила я и повернулась к нему лицом. С этими словами я немного расставила ножки и взяв его ладонь, приложила её к своей голенькой и разгорячённой писе.

- И в самом деле…, - ответил он, зардевшись и смущённо отведя в сторону глаза, но не делая попытки убирать руку с моей киски, - тепло… И почему-то влажно…
- Влажно потому, что я возбудилась, - теперь уже и я немного смутилась, и, убрав его руку, продолжила путь, немного опередив его.

- А как мне не возбудиться, - продолжала я, когда Максим поравнялся со мной, - если мальчик трогает меня за голенькую писю.

- Вообще то, я тоже…, - начал Максим, но запнулся.

- Что, тоже? – переспросила я, - тоже возбудился?

- Угу, - согласившись, пробурчал он, совсем потерявшись.

- А что ты делаешь, чтобы снять напряжение, -невинно спросила я,- Мастурбируешь?

- Я не хочу об этом говорить, - ответил недовольный Максим.

- А что такого? - удивилась я, - Это же естественно. Я вот, например, постоянно этим занимаюсь.

- Правда? - недоверчиво спросил он.

- Конечно, - убедительно произнесла я и через некоторое время добавила, - Хочешь посмотреть?

- Хочу, - ответил Максим, всё ещё не до конца веря, что такое возможно.

В это время мы уже почти подошли к моему дому. Я взяла Максима за руку и повела его в сторону трансформаторной будки. Здесь было довольно укромное местечко, где мы с мальчишками частенько собирались. С одной стороны шёл глухой забор, за которым был детский садик, с другой стороны от любопытных глаз скрывала сама будка. Скамейка, которая там стояла, словно толстым слоем ваты, была покрыта пушистым снегом.

Немного подтянув юбочку повыше, я медленно опустилась на скамейку, прямо голой попкой в сугроб! Пушистый снег приятно остудил мою разгорячённую писечку.

- Чтобы юбку не намочить, - томно произнесла я, отвечая на немой вопрос Максима, который недоумённо смотрел на меня, удивлёнными, и от этого ещё более круглыми, глазами.

Разведя ноги в стороны, я начала своё представление: ладошками провела по бёдрам сверху вниз, до колен и обратно, уже по внутренней стороне, ласково касаясь пальчиками половых губок. Потом ещё раз… Затем я медленно расстегнула оставшиеся пуговки на кофточке, и моя грудь выглянула наружу, задорно качнув напряжёнными сосками. Пальчиком правой руки я поласкала свою щёлочку, сделала несколько круговых движений по клитору и потом нырнула во влажную дырочку. Левой рукой я ласкала свою грудь, сжимая её и покручивая соски. Всё это я старалась делать максимально эротично, как неоднократно видела, ласкают себя порномодели в интернете.

Максим не моргая, пожирал меня глазами, пребывая явно в шоковом состоянии. Я же, наслаждаясь его вниманием, всё более и более заводилась от всего происходящего. Почти совсем голая, зимой на улице, я ласкаю себя перед мальчиком, которого едва знаю! Снег, большими невесомыми пушинками падал на мою обнажённую грудь, живот, добавляя всей этой картине особую пикантность. И меня понесло…

Зачерпнув руками снег с лавочки, я растёрла его ладошками по сисям. Снег рассыпался по груди, по животу… Зачерпнув ещё горсть снега рукой, я нежно поласкала им один сосок, потом другой и затем медленно провела им вниз по животу, по лобку к распалённой от желания писе. Моя киска с благодарностью отозвалась на такие необычные ласки, приблизив меня сразу на несколько шагов к оргазму. В голове успела промелькнуть мысль, а хочу ли я этого так скоро? И моим ответом было то, что большая горсть снега была немедленно раздавлена прямо об, изнывающую от вожделения, писечку… За этой порцией снега последовала другая… Затем ещё…

Я втирала снег в свою щёлочку, неумолимо приближая себя к оргазму, забыв обо всём на свете… Забыв о том, что сижу на улице в двух метрах от пешеходной дорожки практически голая и с широко разведёнными в стороны ногами. Забыв даже на мгновение про Максима, ошеломлённо наблюдающего за тем, что я делаю… Я продолжала неистово мастурбировать снегом. Вот-вот рядом… Совсем рядом…

- М-ммм…, - томно и тонко вскрикнула я, конвульсивно вздрогнув всем телом.

Я взглянула на Максима и по характерным движениям тела и его руке в кармане, поняла, что и он тоже только что кончил! И может быть даже одновременно со мной! Этот факт меня, почему то, очень возбудил и неожиданно расположил к Максиму.

- Максик, ты что, тоже кончил? – спросила я его, на что он смущённо потупив взор, отвернулся.

Я встала со скамейки, и даже не одёрнув юбку и не застегнув кофточку, подошла к Максиму почти вплотную. Почему то я испытывала к нему тогда невероятный прилив нежных чувств.

- Ну, ты чего…, - продолжила я, пытаясь снизу заглянуть ему в глаза, - это же так мило…

- Да? – неуверенно спросил он, всё-таки решившись встретиться со мной взглядом.

- Ну, конечно! – ответила я, - А, хочешь, пойдём сейчас ко мне. Посидим, чайку попьём…

- Меня мама дома ждёт, - с сожалением сказал Максим, глядя, как я застёгиваю кофточку - я уже и так задержался…

- Ну, приходи в другой раз, - сказала я, как ни в чём не бывало, отряхивая попу от снега и поправляя юбку, - дом мой ты уже знаешь, а квартира 86.

Мы разошлись в разные стороны, но через несколько шагов я оглянулась и встретилась глазами с Максимом, который в этот момент также посмотрел на меня. Мне вдруг дико захотелось повторить подобное шоу и так, чтобы обязательно кончить вместе с Максиком. Я и раньше такие представления устраивала, но никогда так далеко я не заходила – сама не кончала и тем более не доводила мальчишек до этого. Просто дразнила их и себя, демонстрируя им обнажённые части тела. Но то, что случилось сегодня, мне реально понравилось и захотелось продолжения.

С мальчишками из своей компании получилось увидеться только в пятницу, после занятий. То из них кто-нибудь не мог, то я не могла. В вузе или во дворе мы периодически пересекались, но не все вместе. Каждый из них, согласно условиям спора о трёх предметах одежды, всегда мог попросить меня доказать это. Например, приподнять юбочку или расстегнуть кофточку или куртку. А меня эти проверки всегда здорово заводили! ))

Вот и на этот раз, когда мы все вместе собрались у той самой трансформаторной будки, где я в понедельник мастурбировала снегом, Степан предложил показать мне, что у меня под одеждой. На мне в тот раз были сапожки, лосины и лёгкая курточка, едва прикрывающая попу. Как раз три предмета, но по сравнению с повседневной одеждой я была даже слишком одета ). Но одно дело до вуза дойти за 10 минут и другое дело гулять. А гулять мы могли и час и два!

Я расстегнула курточку, показав им, что под ней у меня больше ничего нет, и оттянула вниз резинку лосин, продемонстрировав им свою гладенькую писю.

- Довольны? – с издёвкой спросила я, а сама почувствовала подкатившее приятное тепло внизу живота.

- Готовьте ваши денежки, - озорно добавила я.

- Ничего, - ответил Серёжа, - у нас время есть, а зима только начинается.

- А ты сапожки сними, - предложил Ваня, явно не равнодушный к моим босым ножкам - а то вдруг там у тебя носки.

- Пожалуйста, - сказала я, и, усевшись на скамейку, расстегнула сапожки и сняла, поставив их в снег под лавочку.

- Ну, что,- победно произнесла я, вытянув вперёд босые ножки и пошевелив озорно пальчиками, - убедились?

- А прогуляться слабо босиком? – спросил всё тот Ваня.

Мне и самой давно хотелось попробовать походить босичком по снегу. Поэтому я с невозмутимым видом встала со скамейки и демонстративно прошлась перед ними по утоптанной снегом дорожке. Они заворожено следили за моими босыми ножками, ступающими по белоснежному покрову. Мне также было очень необычно видеть свои босые пальчики на снегу. Я стояла перед мальчишками, рисуя босой ножкой узоры на снегу. )

- А до конца тропинки и обратно? – продолжал Ваня.

- Легко! – ответила я и, оставив их сидеть на скамейке, бодро зашагала по дорожке.

Было не так холодно, как я ожидала. Снег, который шёл всю неделю, сугробами возвышался по обеим сторонам тропинки, потому что его регулярно убирали. А на самой дорожке снег был утоптан и только по краям лежал пушистым слоем, тот, что успел нападать за сегодняшний день. Мне захотелось походить по этому снежку, и я прижалась к краю дорожки. Было прикольно наблюдать, как мои босые ножки оставляют следы на слое снега. Дойдя до поворота тропинки, я повернула назад и увидела, что мне навстречу идут прохожие, молодой парень с девушкой. Они с интересом посмотрели на меня.

- Не холодно? – улыбаясь спросила девушка, разглядывая мои босые ножки.

- Не-а, - ответила я задорно и продолжила идти в сторону мальчишек.

Когда я подошла к ним, то по лицам мальчишек я поняла, что они что-то придумали.

- А помнишь, Крис, – спросил Серёжа, - летом на грядках ты говорила, что в сугроб голышом залезешь?

- Запросто, - ответила я, продолжая стоять босиком на дорожке. Сама мысль об этом вдруг чрезвычайно возбудила меня. Я представила, как погружаюсь голенькая в этот белоснежный, ещё никем не тронутый, глубокий сугроб.

- На что спорим? – добавила я.

Мальчишки предложили свою цену и она меня вполне устроила. В себе то я была вполне уверена и проигрывать спор не собиралась – пять минут в снегу я то уж точно выдержу.

- Ну, тогда давай, - сказал Степан.

- Что, прямо здесь? – возмущённо переспросила я, оглядываясь по сторонам, - но ведь здесь же люди ходят…

- А может пусть просто лосины снимет и сядет голой попой в сугроб? - предложил Серёжа, - Никто и не поймёт, что она снизу голая.

- Ну, уж нет, - ответил Степан, - спор был, чтобы полностью голая в снегу была. Голой жопой и я бы в снегу посидел за такие деньги.

- А давайте, когда она в сугроб ляжет, мы её сверху снегом присыпем, - предложил Ваня, - и с тропинки её не увидят.

- Точно! – согласился Степан.

- Ладно…, - всё ещё сомневаясь, согласилась я, - Прикройте меня тогда, если что.

Приподняв полы куртки, я стала снимать с себя лосины. Вдалеке виднелась проезжая часть, автомобили и пешеходы сновали туда-сюда. Через забор от нас в детском садике галдела детвора на прогулке. Жилые дома окружали нас со всех сторон, следя за нами своими бесчисленными глазами-окнами. Я впервые раздевалась на улице в центре города и это меня дико возбуждало. Когда лосины я уже сняла, в начале тропинки показался мужчина с портфелем, торопливо шагающий в нашу сторону. Что делать? Продолжить раздеваться и быстро нырнуть в сугроб или переждать, когда пройдёт мимо?

Моя куртка едва прикрывала голую попу и если не на 100% то на 90% уж точно, было понятно, что под курткой я голая. А ещё с голыми ногами и босиком! Зимой! Что подумает этот мужчина?А мне он издалека показался знакомым... Что если этот человек знает моего отца?

Паника вместе с возбуждением стали заполнять меня. Лёгкий морозный ветерок, пролетевший между ног, приласкал мою влажную киску, ещё более усилив степень моего возбуждения. И в какие-то доли секунды, я сделала выбор! Расстегнув молнию куртки, я сняла её с себя и бросив на скамейку, шагнула в сугроб…

Снег был очень пушистый и я сразу утонула в нём по колено. Торопливо сделав несколько шагов, я опустилась сначала на колени, а потом упала навзничь лицом в сугроб! Я торопилась спрятаться с глаз того мужчины в снегу.

Всё произошло так быстро, что я даже не успела как-то настроиться на это погружение в снег. Ребята похоже тоже были не готовы к этому моему шагу, потому что я думала, что они сразу подорвутся меня засыпать сверху снегом, но они делать это не торопились. Я чувствовала, что моя попа и спина остались не покрыты снегом. Ощущения были вообще очень не обычными!

Мне было не впервой окунаться в холодную воду, но в снег я нырнула впервые. И если вода при погружении в неё, сразу обволакивала тело своим холодом, то снег, при том, что был заметно холодней, делал это постепенно. Я лежала, боясь пошевелиться и чувствовала, как мороз проникает в меня и почему-то сильнее всего ощущала холод лицом. Когда же, наконец, этот мужчина пройдёт мимо! Почему мальчишки не торопятся меня засыпать? Что там вообще происходит? Я повернула голову на бок, чтобы легче было дышать. У меня стали замерзать руки и ноги…

Не знаю сколько я так лежала… Я почувствовала, как моё тело начинает содрогаться крупной дрожью, хотя не могу сказать, что было предельно холодно. Но я ни в коем случае не могла позволить себе проиграть спор, поэтому сжав зубы, продолжала лежать в снегу.

«Чёрт! В чём же там дело?»- думала я.

И тут я услышала приближающиеся шаги и голоса мальчишек.

- Ннннаконец-то! –произнесла я, стуча зубами и подняв при этом голову, - Ну, что? Время вышло?

- Какое время вышло? – переспросил Степан, - Мы и не засекали.

- Чтоооо?! – возмутилась я.

- Был же уговор ПОД СНЕГОМ пролежать 5 минут, - сказал Ваня, -А у тебя спина и попа торчали!

- Блин! Вы афигели? – продолжала я возмущаться, - Это что, я просто так в сугробе лежала?

- А чего ты вообще в снег то нырнула?

- Скажи спасибо. Мы, между прочим, тебя от историка нашего закрывали! – добавил Серёжа, - А ему поговорить вдруг приспичило. Вот мы и стояли, загораживали от него твою голую попу.

- Хорошо ещё, что он тебя не заметил, - сказал Степан, - а то представляешь, что было бы тогда…

- Пришлось его даже немного проводить, чтобы поскорей увести его отсюда.

Я продолжала злиться, но поняла, что делать нечего и придётся лежать ещё пять минут в сугробе. Я уже сильно замёрзла, но не могла позволить себе проиграть спор.

- Ладно, - сказала я, переворачиваясь на спину, - засыпайте меня. Только на лицо не сыпьте...

Теперь я лежала уже на спине. Ребята ногами стали закидывать моё тело снегом. И тут мне пришла в голову шальная мысль. Я решила положить руку на писечку, под снегом можно было это сделать незаметно. Может хоть это поможет мне как-то согреться… Вскоре всё моё тело, кроме головы, оказалось под снегом.

- Можно засекать! – торжественно произнёс Степан.

- Это вы только засекаете!? - возмущённо вскричала я.

- Всё справедливо! – подтвердил Ваня, - Засыпали, теперь засекаем.

Я была вне себя от злости. Они делают всё, чтобы я проиграла спор… Хрен вам! Я не собираюсь сдаваться. Меня трясло крупной дрожью… Всё моё тело содрогалось и я ничего не могла с этим поделать, как не пыталась расслабиться. Я стала неистово теребить свою писечку, ласково я это делать не могла, потому что ни замёрзшие пальцы, ни мышцы не слушались меня. Благо, из-за этой дрожи ребята всё равно не поняли, что именно я делаю. Замёрзшими пальцами я натирала свой замёрзший бугорок…

И вот чудо! Через некоторое время я почувствовала, что вместе с нарастающим возбуждением, в мою писечку, а вместе с ней и в моё тело стало возвращаться потерянное тепло. Я нырнула пальчиком во влажную дырочку и ощутила настоящий огонь! Постепенно все мои мысли о холоде отошли на второй план. Даже колотить меня стало меньше… Меня теперь всецело захватили мысли о подступающем оргазме! Я сумасшедшая! Я лежу в сугробе почти совсем замёрзшая и что я делаю?! Я мастурбирую! А рядом стоят мальчишки и смотрят… Но не видят! ))

- Время вышло, Крис, - с досадой произнёс Степан.

Я лежала с закрытыми глазами и до меня даже не сразу дошло, что я выиграла спор – у меня была одна мысль кончать или не кончать?

- Эй, Крис? – обеспокоенным голосом спросил Серёжа, - Ты живая вообще?

«Ладно, не буду пока кончать» - решила я, и открыв глаза, огляделась по сторонам.

Мальчишки стояли надо мной и смотрели на меня глазами полными восхищения, досады за свой проигрыш и страха за меня.

Я вытащила из сугроба руку, запорошенную снегом, которой только что ласкала себя и протянула Степану, молча прося помощи подняться, на что он моментально отреагировал. Мальчики помогли мне встать на ноги, и на замёрзших негнущихся ногах я поспешила вылезти из сугроба на дорожку.

- Крис, ты как снеговик…, - сказал Ваня, - вся в снегу.

- Давай поможем тебе отряхнуться, - предложил Серёжа.

- Угу, - лениво согласилась я, пытаясь непослушными руками стряхнуть прилипший к телу снег.

- Ты вся синяя, - обеспокоенно произнёс Степан.

Ребята в шесть рук стали смахивать с меня снег. Мне вспомнился тот летний день, когда мальчишки отмывали меня в реке от грязи. Эти воспоминания помогли мне поддержать достигнутый в снегу градус возбуждения и не дали мне окончательно замёрзнуть.

Снег на моём теле стал быстро превращаться в талую воду, и Ваня взяв мои лосины стал вытирать плечи, грудь, спину, спускаясь постепенно вниз. Я голая стояла на дорожке, и мне в тот момент было абсолютно параллельно, что меня могут увидеть прохожие или что за мной может быть уже наблюдают из многочисленных окон ближайших домов. Было ощущение, что вместе с телом замёрзли мои мозги и все мои эмоции. Единственное, что мне хотелось, это одеть на свои окоченевшие ножки, сапожки.

Я села голой попой на скамейку и попыталась это сделать, но замёрзшие пальчики совершенно не слушались меня… Ваня вызвался мне помочь и опустившись передо мной на колени отряхнул мои босые ножки от снега, вытер их уже мокрыми лосинами и стал надевать сапог. Серёжа заботливо накинул мне на плечи мою курточку…

«Ну как я могу злиться на этих милых «засранцев»…, - подумала я, - Они же просто хотели выиграть спор».

Глазами полными благодарности, я смотрела на мальчиков….

Продолжение следует...

- Что дальше будем делать? – спросил Серёжа.

- Мож в кино? – предложил Степан, - и Крис как раз отогреется.

- Можно, - согласилась я, вставая со скамейки. Поднявшись, я поспешила одеть курточку, и сразу застегнула молнию, желая поскорее согреться.

Я не осознавала до конца, на что именно я даю согласие… Отправиться в центр города, в кинотеатр, в одной коротенькой курточке, которая едва-едва прикрывала мою попу!

- А лосины? – спросил Ваня, показав на мокрые, все в снегу лосины, валявшиеся около скамейки.

- Да пусть здесь лежат, - предложил Степан, - Не будет же она их сейчас одевать… А на обратном пути заберём.

- Угу, - лениво согласилась я, всё ещё не совсем придя в себя после заморозки. Засунув руки в карманы, я пыталась отогреть замёрзшие пальцы.

- Надо их тогда снегом присыпать, - сказал Ваня и наскоро забросал их снегом.

Мы отправились по дорожке в сторону оживлённой улицы. Когда мы дошли до остановки, пальчики на ногах и руках уже почти отогрелись и «морозная» боль почти ушла. Я видела, что прохожие обращают внимание на мои голые, красные от мороза ноги, но ввиду своей замороженности , никак на это не реагировала. Было такое ощущение, что мысли мои окоченели и были также неповоротливы, как и мои конечности.

Автобус подошёл почти сразу. Он был полупустой и мы с радостью расселись по левому борту на одноместные места друг за другом. Серёже только не хватило места и он остался стоять, пристроившись между сиденьем Степана и Вани. Я же сидела последняя в нашей цепочке, почти напротив задней входной двери. Когда я садилась, подол курточки задрался и я уселась на грязное тканевое сиденье голой попой. Печка под впереди стоящим сиденьем мощно дула горячим воздухом мне на ноги и я, отогреваясь, буквально растеклась на кресле. Всё моё тело постепенно отходило от мороза, погружаясь в негу..…

На меня накатило такое расслабленное и умиротворённое состояние, что казалось ещё немного и я усну. Ноги мои, прижатые друг к другу коленями, сами собой разошлись в стороны. Я почувствовала, лёгкое дуновение тёплого воздуха у себя между ног и совсем разомлела…

Веки мои налились свинцом и я провалилась на какое-то время в сон. Когда же я пришла в себя, то посмотрела первым делом в окно и поняла, что нам ещё ехать 2 остановки. Затем меня что-то заставило посмотреть на Серёжу. Его лицо выражало растерянность и одновременно любопытство и он явно хотел мне что-то сказать. Глазами он покосил в сторону, а потом посмотрел мне между ног.

Слегка повернув голову на право, я поняла, что сбоку от меня стоит мужчина. Совсем рядом! Затем я посмотрела вниз и… О, ужас! Вот, что я увидела…

Молния моей куртки начиналась не у самого края подола, а на 10 сантиметров выше. Ноги мои были разведены в стороны, края куртки разошлись, и получилось так, что моя гладенькая киска оказалась полностью на виду! Поэтому для мужчины, который стоял рядом, сверху открывался восхитительный вид.

И как давно он уже здесь стоит, любуется на мои прелести? Краска стыда мгновенно залила моё лицо. Вместе с этим я почувствовала, знакомое и такое волнительное ощущение заполняющего меня тепла. Меня дико возбудила эта ситуация: я сижу в общественном транспорте с разведёнными в стороны ногами и голой писькой, а незнакомый дядька пялится на всю эту красоту!

Чувство стыда и нарастающее сексуальное возбуждение боролись во мне. Одна половина меня говорила: «постыдись, закройся». Другая говорила: «смысл закрываться… он уже всё видел…наслаждайся…». И подначивала: «…ну же, поласкай себя ТАМ, тебе ведь хочется…». Первая же половина осуждала: «не делай этого, ты что…. это же совершенно аморально».

Я смотрела в окошко, стараясь сделать вид, что всё нормально и абсолютно в порядке вещей. А во мне боролись противоречивые чувства! Но я продолжала сидеть, как сидела, не сводя ноги и не прикрывая писю. Возбуждение во мне нарастало…

Не доехав вместе с нами одну остановку, мужчина вышел. Мне жутко захотелось дотронуться до своей изнывающей от желания киски! Я сидела и боролась с собой… Меня сдерживало то, что в автобусе были и другие пассажиры, которые могли заметить мои откровенные действия. Но и желание поласкаться было нестерпимым…

Я подалась телом вперёд, приблизившись к сидящему передо мной Ване, делая вид, что хочу с ним поговорить. На самом же деле я прижалась плотней текущей киской к сиденью и двигая бёдрами, стала тереться ей о ткань обивки.

- Вань, а что там щас идёт, - спросила я Ваню для отвода глаз, продолжая елозить бёдрами.

- Пацаны знакомые говорили, боевичок нормальный есть, - ответил он, чуть повернув назад голову.

- А-ааа, - протянула я, думая, что же ещё такого спросить. Продолжая тереться киской о сиденье, я довела себя почти до оргазма и поэтому мысли мои путались…

Стоявший чуть впереди Серёжа двинулся к выходу, поднялся с места Степан.

«Приехали», - догадалась я. Мне немного не хватило, чтобы кончить, но я не особо расстроилась – мне нравится удерживать себя на грани оргазма.

Я тоже встала, и посмотрев на своё сиденье, увидела, что оставила после себя мокрое пятнышко. Ах ты моя киска-шалунишка ))).

Выйдя из натопленного автобуса, я почувствовала, как мои голые ножки и влажную писечку, приятно охватил морозец, что добавило мне новых волнительный ощущений и лишний градус к моему уровню возбуждения. И именно это помогло мне преодолеть путь от остановки до переполненного людьми торгового центра и далее до кассы кинотеатра. На меня не оборачивался разве что ленивый. Мои голые ножки словно магнит притягивали взгляды прохожих!

В холле кинотеатра я увидела себя в большом до пола зеркале и офигела! При ходьбе полы моей курточки, не скреплённые молнией, расходились, обнажая мои голые бёдра и мою щёлочку! «БЛИН! - закричала я про себя, - и я так шла?!» Так вот почему на меня так пялились?

Я вдруг резко почувствовала себя абсолютно голой и мне захотелось поскорее от всех спрятаться. Увлекая за собой Степана и Ваню, я поспешила пройти в кинозал, чтобы укрыться от любопытных глаз в темноте. Серёжа остался покупать поп-корн и колу.

До начала сеанса ещё оставалось несколько минут, но некоторые зрители уже сидели на своих местах. Так как был будний день и была возможность выбрать хорошие места, все зрители располагались по центру. Мои же мальчишки взяли места на последнем ряду (кто бы сомневался))), и от нас до ближайшего ряда с людьми было рядов пять. Серёжа успел придти как раз до начала сеанса, прежде чем выключили свет.

У меня не очень получалось вникать в сюжет фильма, т.к. все мои мысли были заняты тем, что я представляла, как иду по торговому центру, сверкая своей голой писькой. Это меня здорово возбудило и писечка снова потекла. Мне стало жарко… В зале вообще было довольно тепло и ребята все сидели без верхней одежды. Я потянула замочек молнии и расстегнула курточку до самого низа. Всё, теперь я почти голенькая! И хотя мальчишек я уже почти не стеснялась, и в темноте на последнем ряду меня сложно было увидеть, но осознание самого факта, что я сижу голая в кинозале полном людей меня здорово взволновало.

Я откинула полы куртки в стороны полностью обнажив грудь, живот, бёдра… Сделав несколько глотков холодной колы из бумажного стакана, я поставила его не в подлокотник кресла, а себе между ног, максимально прижав к разгорячённой киске.

- Жарко…, - тихо сказала я, отвечая на немой вопрос повернувшегося ко мне Степана.

- А ты сними куртку, - также тихо ответил он.

«А что, это идея, - подумала я, - тем более, что это мало что изменит в моём внешнем виде». Поставив стакан с колой, я встала, и сняв с себя курточку, положила её на кресло, переднего пустующего ряда. Опустившись голым телом обратно на сиденье, я почувствовала новые волнительные ощущения. Я вдруг подумала, что до меня на этом кресле наверное сидели тысячи зрителей, а сейчас сижу на нём я… Голая! И впитываю эти необычные ощущения от контакта моего обнажённого тела с мягкой тканью обивки.

Потом я подумала о том, что наверняка моя возбуждённая писечка оставит после себя привычный мокренький след, а потом на этом самом кресле будет сидеть какой-нибудь парень или девушка и может быть даже, уже на следующем сеансе. Эти мысли ещё больше возбудили меня!

Отпив ещё несколько глотков, я снова поставила стакан холодной колы между ног – это хоть как-то позволяло унять зуд моей возбуждённой писи. Я уже совсем перестала вникать в то, что происходит на экране.

Мальчишки пару минут о чём-то перешёптывались друг с другом и потом Степан повернувшись ко мне тихо спросил:

- А слабо, голой пройтись через весь зал?

И хотя состояние возбуждения, в котором я находилась, позволяло мне согласиться на это предложение абсолютно безвозмездно, я по привычке спросила:

- Сколько?

После того, как мы сошлись на определённой сумме, я стала разуваться – для меня понятие «голая» означало совсем без всего. По условиям спора, мне предстояло выйти с одного края нашего ряда в проход, пройти вниз, к экрану, далее вдоль передних рядов и вернуться уже по проходу с другой стороны рядов. Моё сердечко от волнения учащённо заколотилось… Мне было боязно покидать укромный задний ряд, который для меня, такой голой и беззащитной, являлся своеобразным убежищем. Но спор – есть спор! Да и возбуждение, которое уже достигло критического уровня, буквально толкало меня на «подвиги».

Скинув сапожки, я встала на ноги. Когда я почувствовала босыми ножками ворс ковролина на полу, ощущение беззащитности ещё более усилилось. Я стала пробираться к краю нашего ряда, успокаивая себя тем, что нижняя часть моего тела, пока ещё скрыта спинками кресел.

И вот я стою в проходе… Голая! В центре города, в кинозале, и ГОЛАЯ!

От нарастающего волнения сердце ещё больше усилило свой ритм! Я стала спускаться вниз… На экране в этот момент шла перестрелка с многочисленными взрывами, которые подсвечивали моё тело, отражённым от экрана светом.

Я продолжала спускаться, замечая боковым зрением, что некоторые зрители, из тех, что сидели ближе к краю, стали оборачиваться на меня. Возбуждение нарастало… Капелька моего сока, побежала вниз по внутренней стороне бедра. Я спускалась… Вниз, в темноту, в пугающую неизвестность… Всё дальше от своей одежды, от ребят…

Вот я дошла до первого ряда и начала огибать кинозал в проходе между ним и экраном. Я шла, глядя себе под ноги и стараясь не смотреть в сторону зала – мне казалось, что все смотрят только на меня.

Всё, ряд пройден, и я повернула в проход. Мне вдруг показалось, что все головы зрителей повернулись в мою сторону. Мои нервы сдали и последние несколько метров до своего спасительного ряда, я преодолела почти бегом. Далее уже по ряду я пробралась до мальчишек и плюхнулась в кресло. Сердце от волнения готово было выскочить наружу.

- Уффф! – выдохнула я.

- Незачёт, - невозмутимо заявил Степан.

- Что-оо!? – возмутилась я.

- Вообще-то он прав, - сказал Серёжа, - был уговор пройти, а не пробежать….

- Придётся повторить, - продолжал Степан.

- Блин! Да вы чо! – продолжала я возмущаться.

- Как хочешь, - произнёс Серёжа, нарочито безразличным голосом, - тогда с тебя деньги за проигранный спор.

«Вот сволочи, - подумала я, - но формально, конечно, они правы». Деньги мне отдавать совершенно не хотелось, и поэтому я согласилась пройти весь этот путь ещё раз.

«Я вам сейчас докажу», - думала я.

Встав, я пошла к боковому проходу. В это время пальба и грохот на экране стихли - начался лирический отрезок фильма. Свет от экрана уже не моргая, освещал моё обнажённое тело, и мне казалось, что ещё больше людей обращают теперь на меня внимание. Но, не смотря на это, я старалась идти нарочито неторопливым шагом, чтобы не дать мальчишкам новый повод усомниться в моей победе. Я пыталась успокоить себя тем, что один раз я уже проделала этот путь, значит, смогу и второй.

- Вон, вон, смотри…, - услышала я в тишине громкий шёпот, - она опять идёт…

- Ага… точно…девчонка голая…

- Где, где?

Меня заметили… Чувство паники обрушилось на меня, но я продолжала идти и с каждым шагом я понимала, что всё больше и больше людей поворачиваются от экрана в мою сторону… Моё сердце от волнения с каждым своим новым ударом пыталось выскочить из груди. Я продолжала идти и вот я уже повернула вдоль первого ряда. Уровень моего возбуждения достиг предела. Щёлочка изнывала от желания! Страх, стыд и возбуждение захлестнули меня. До меня доносился шёпот из кинозала, и хотя я не могла разобрать слов, мне казалось, что все говорили обо мне. Это меня и смущало и возбуждало одновременно.

Наконец то я на финишной прямой – осталось преодолеть подъём по боковому проходу. Я поднималась по редким ступенькам, вверх, к своему ряду, прилагая неимоверные усилия, чтобы не ускорить шаг. И вдруг, совсем рядом я услышала шёпот:

- Привет…

Я от неожиданности остановилась, и подняв глаза, увидела, что совсем рядом, на крайнем от прохода кресле сидит парень лет восемнадцати и буквально поедает меня глазами. Похоже, желая рассмотреть меня поближе, он пересел на это место из середины зала.

- Классно выглядишь, - продолжал он громко шептать, разглядывая меня.

Я продолжала стоять, как вкопанная, совершенно растерявшись от этого его внезапного появления.

- Спасибо, - ответила я, единственное, что пришло мне в голову. Я понимала, что пока стою здесь, привлекаю к себе ещё большее внимание.

- И часто ты так гуляешь?

- Я на спор разделась, - ответила я механически.

Мне хотелось, поскорее завершить свою голою прогулку, но вместо этого я стояла, как дурра рядом с этим парнем, чувствуя, что от его, скользящего по мне взгляда, я всё больше и больше возбуждаюсь. Часть меня говорила «иди дальше, не стой», а другая часть вопила «ну постой ещё немножечко, насладись». И как всегда, в моменты такого раздвоения, я впала в ступор. Но к счастью парень сам разрешил мой внутренний спор.

- Как я понимаю, ты здесь не одна, - прошептал он, протягивая мне обрывок билета, - здесь мой телефончик, набери мне как-нибудь. Буду ждать…

Я машинально взяла этот билет и продолжила путь. Щёлочка сочилась влагой… Степень возбуждения зашкаливала… Писечка умоляла поласкать её…

И вот я на своём ряду.

Странно, но мальчиков почему то не было… Где они? Может в туалет все двинулись…Но мне даже не хотелось думать об этом, нет их и слава богу. Наконец то я сделаю то, о чём так давно мечтала. Я положила билетик парня на стакан с колой, плюхнулась на своё место и развела пошире ноги… Затем с долгожданным удовольствием, я положив ладошку на лобок и закрыла глаза от предвкушения мощнейшей разрядки…
Я ласкала набухший клитор едва дотрагиваясь до него, поднимаясь при этом на невиданный до этого уровень наслаждения. После каждого касания, я оказывалась на грани оргазма, балансировала на ней, и после небольшой паузы, позволяющей мне немного остыть, снова ласкала себя. Я оттягивала момент наступления оргазма, наслаждаясь своими ощущениями…

Но в какой-то момент я потеряла контроль и…

- А-ааааа! - вырвался из меня крик и тут же потонул в общем гуле звукового сопровождения фильма.

В голове пронеслась мысль: я мастурбировала, сидя голой в кинозале и я кончила! Ну-уу, я даю…

Открыв глаза, я увидела три мальчишеских головы на фоне яркого экрана, высовывавшихся из-за спинок переднего ряда и направленную мне между ног камеру телефона с подсветкой. В тот же момент камера немного поднялась, ослепляя мои глаза светом.

- Снято! – прозвучал голос Степана.

После перенесённого мною мощнейшего оргазма, я не сразу поняла, что всё это значит. Но постепенно до меня стало доходить… Они видели, как я мастурбировала! Смотрели, как я кончала! Какой ужас! Мне вдруг стало ужасно стыдно… Но зачем они снимали всё это на телефон?

- Ребята, вы чего? – спросила я, машинально сведя ноги и прикрыв ладошкой писю.

- Да ладно, чё ты закрываешься, мы уже и так всё видели, - сказал Степан, - а теперь ещё и видео есть…

- Но зачем вам видео…, - я ничего не понимала.

- Понимаешь… Нам хочется кое-чего большего, чем просто смотреть, - ответил за всех Серёжа, - А это видео поможет тебе принять правильное решение…

- Вы хотите секса, что ли?

- Правильно мыслишь, - Степан.

- Но я же ещё девочка…

- Есть другие варианты, - продолжал Сергей.

Я не могла поверить, что эти мальчишки, с которыми я дружу уже несколько лет, способны на такой шантаж… И что это за варианты, о которых говорил Серёжа? У меня в голове промелькнули ужасные картинки анального секса, которые я видела в инете и которые вызывали у меня отвращение. Я считала тогда, что когда девушку трахают в попу это во первых очень больно и во вторых унизительно. Может сказать им, что я обманула их, сказав, что я девочка… Даже не знаю, почему я так сказала…

Наверно потому, что у меня не было опыта секса и не хотелось показаться им неопытной. Вот и брякнула им первое, что пришло в голову. Я ведь сама себя лишила девственности, причём это получилось совершенно неосознанно, в порыве страсти, когда я мастурбировала попавшейся под руку рукояткой от скакалки.

- Например, минет, - подхватил Степан.

Я внутренне расслабилась… Минет это ещё ладно… Я и сама была не прочь попробовать… какой он на вкус… мужской член…

Но зачем они так грубо обошлись со мной, опустившись до шантажа! Мне было ужасно обидно! Я продолжала сидеть, потрясённая до глубины души их поступком, а мальчишки в это время перешли на мой ряд и сели рядом.

- Давай начнём что ли, раз ты не против, - предложил Степан.

- Что, прямо здесь? – переспросила я.

- А чё такого, никто же не видит.

Я поняла, что выбор у меня небольшой… Тем более, что их предложение, хотя и было для меня неожиданным, не шло в разрез с моими собственными планами.

Пока Степан расстёгивал штаны и доставал свой член, я пристроилась на коленях между его ног. До этого момента я видела мужской член только на экране и казалось он олицетворял собой силу и мужество, а в живую он мне показался маленьким и беззащитным. Когда же я осторожно взяла его в руку и неумело стала его ласкать, то почувствовала, как он начал постепенно увеличиваться в размерах… Это было так необычно!

Вскоре он уже поднялся в полный свой рост и уже перестал мне казаться маленьким и беззащитным. И ведь это сделала я! Своими руками!

Этот факт меня неожиданно поразил. Я даже ощутила некую власть над ним, над Степаном… Это было странно, но я вдруг поняла, что тоже начинаю возбуждаться. Мне захотелось взять его член в рот и поласкать его язычком, как я видела это в порнороликах. Я ощутила необычный, слегка солоноватый вкус во рту и поняла, что мне это нравится.

Неумело поласкав языком головку члена, почувствовала, по непроизвольным движениям Степана, что такие ласки ему приятны. Я продолжила ласкать губами и язычком и вскоре почувствовала, как всё тело Степана напряглось, и он даже слегка выгнулся, сидя на кресле. В следующее мгновение, совершенно неожиданно для меня, его член стал извергать в мой рот поток спермы. Вздрогнув от неожиданности, я не понимала, что же теперь делать дальше. Рот мой стремительно наполнялся его семенем, и мне ничего не оставалось, как попробовать проглотить всё это.

По консистенции и вкусу его сперма напомнила мне тёплый и сырой яичный белок. Мне очень понравился этот необычный вкус. Сделав глоток, я сделала ещё один и стала облизывать его головку, собирая остатки его семени. По тому, как извивался на кресле Степан, я поняла, что он сейчас еле сдерживается, чтобы не застонать от удовольствия.

И причина этого его состояния – Я! Это я сделала так, что он сейчас извивается от наслаждения! У меня на душе стало, как то светло и тепло от этой мысли. И зачем они пытались шантажом заставить меня сделать это? Это же так здорово! Я и сама бы с удовольствием сделала бы это ))

Постепенно чувство обиды стало притупляться… Я уже хотела было переключить своё внимание на Серёжу, но на экране вдруг пошли финальные титры, символизируя окончание фильма. В любую минуту в зале мог включиться свет. Мы дружно встали и начали одеваться. Я надела сапожки и едва успела накинуть на себя курточку, как зажёгся свет.

Мне было немного не по себе от того, что во мне могут узнать ту, что бегала голышом по кинозалу. Да и вид у меня в коротенькой курточке с голыми ногами был такой, что точно бы узнали. Сев на своё место, я решила немного подождать, пока схлынет основная толпа зрителей, заодно и колу свою допить. Потянувшись к стакану, я увидела на нём обрывок билета с номером телефона того парня и на автомате сунула его в карман курточки.

От осознания того, что придётся вновь идти через торговый центр полный людей в своей короткой курточке и светить голенькой писей, страх вместе с нарастающим возбуждением, стали заполнять меня. Но когда мы с мальчиками вышли из полумрака кинозала в освещённый и многолюдный торговый зал, страх начал постепенно уходить на второй план, освобождая место всё более набирающему силу сексуальному возбуждению.

Мысль о том, что моя киска доступна для взглядов прохожих, невероятно взволновала меня. И я заметила про себя, что чем сильнее я возбуждена, тем легче я переношу экстремальные ситуации. Сегодня уже второй раз, когда бурлящее во мне сексуальное напряжение помогает мне преодолеть, казалось бы невозможное.

Я шла, «подзаряжаясь» всякий раз, как ловила чей то взгляд направленный мне между ног. А так как был вечер пятницы, таких взглядов я поймала довольно много, так что, когда мы вышли на улицу, моя пися была уже возбуждена до предела. Поэтому я с радостью поддержала предложение Степана, вернуться домой пешком – морозный воздух так приятно остужал разгорячённую щёлочку.

Мы не спеша шли по дорожке, освещаемые светом фонарей и болтали о том, о сём. Благодаря морозу и меньшему, по сравнению с торговым центром, числу прохожих, моё напряжение немного спало. Но не настолько, чтобы начать стесняться своего вида! ) Наоборот, я шла, игриво глядя в глаза каждому прохожему, который удостаивал меня своим вниманием. И в этих глазах я читала удивление, вопрос, негодование, смущение… И это смущение ещё более усиливалось, когда они понимали по моим глазам - я знаю, что именно они видели. )

И именно это моё состояние позволило мне совершенно спокойно отреагировать на прозвучавшее предложение Сергея.

- Ну, что? Может, теперь меня порадуешь?

- Здесь что ли? – спросила я таким голосом, будто делать минет зимой на улице, для меня привычное дело.

- За магазин можно зайти, - предложил он.

Мы все вместе проследовали за угол магазина. Здесь и правда было довольно укромное место. За магазином был бетонный забор, далее шли кустарник с деревьями. И вот сюда, между забором и кустарником, свет от фонарей практически не падал и видно нас могло быть видно только с дорожки, на которой мы как раз и стояли. Степан и Ваня остались стоять на дорожке, а мы с Сергеем пошли вглубь этого своеобразного коридора, утопая чуть ли не по колено в сугробе. Удалившись метров на десять, Сергей, шедший впереди, остановился и повернулся ко мне. Он был выше меня на полголовы, и подняв на него глаза, я прочитала в его взгляде нетерпение, замешанное на диком желании.

Сергей протянул руку к замочку молнии на моей курточке и ухватившись за бегунок, протянул его до самого низа, полностью распахивая мою единственную одёжку. Я же при этом, послушно стояла и смотрела на него, ощущая при этом, как морозный воздух охватывает мою обнажённую грудь и живот. Я почувствовала нарастающее возбуждение и поняла вдруг, что отчасти причиной этому, была именно моя покорность. Не знаю почему, но мне показалось тогда, что я готова принять от него любое его действие и исполнить любое его желание.

Поэтому, я точно также не сопротивлялась, когда он спустил с моих плеч курточку и бросил её на снег… Когда больно стиснул мою грудь… Когда провёл рукой по моей писе… Когда проник пальцем в глубь моей мокренькой щёлочки… Когда больно ущипнул за половую губу…

А затем он надавил мне на плечи, заставляя меня опуститься на корточки и взять в рот его член, который был уже в рабочем состоянии, едва он приспустил штаны. Его член оказался немного короче, чем у Степана, но при этом заметно толще. Я стала ласкать его, как умела, осознавая при этом, что процесс этот мне, безусловно, нравится. А нравился он мне ещё и потому, что сидя на корточках, я касалась возбуждённой, изнывающей от желания писечкой, пушистого и нежного снега. Это были просто невероятные ощущения, когда снежинки проникали в мою разгорячённую щёлочку, нежно лаская меня своим невесомым холодом.

Я настолько увлеклась своими необычными ощущениями, что не заметила, как Сергей вплотную приблизился к оргазму, так, что когда он кончил, я от неожиданности вздрогнула. И снова, уже во второй раз за сегодня, я почувствовала во рту вкус спермы, знакомый, но в тоже время, в чём-то отличный, от вкуса семени Степана. Проглотив всё, до последней капельки и лизнув язычком, напоследок, пока ещё возбуждённую головку его члена, я поднялась на ноги. Лицо Сергея излучало счастье! И от этого мне стало очень хорошо. )

Пока он поправлялся, я одела валявшуюся на снегу курточку. Снег, приставший к моей писе и попе, пока я сидела на корточках, растаяв, стал стекать вниз по бёдрам мелкими каплями. В какой-то миг мне стало грустно… Грустно от того, что моя детская дружба с мальчишками закончилась и наши отношения перешли на какой-то другой, совершенно иной уровень. Хотя надо признать, что после нашего разговора летом на грядках, все наши игры стали носить всё более выраженный сексуальный подтекст. И что с тех самых пор мальчишки стали по другому ко мне относиться и по другому на меня смотреть. И вот настал тот момент, когда им надоело просто смотреть и им захотелось чего-то большего…

Мы шли пешком всю дорогу до нашего района. А я ужасно хотела в туалет. На самом деле, хотела я писать ещё от кинотеатра, но моё возбужденноё состояние отвлекало меня от зова природы. Но в какой-то момент пол-литра колы стали уже неудержимо проситься наружу и мне ничего не оставалось, как сделать это прямо на улице.

- Ещё немного и я обоссусь, - пожаловалась я ребятам на свой мочевой пузырь, пытаясь контролировать его изо всех сил.

- Ну а чего ты, - сказал Степан, - отойди вон в сторонку и пописай.

- Ага, - довольно согласился Серёжа, - а мы посмотрим.

- Да, смотри…. мне то что – ответила я так, будто справлять нужду на виду у зрителей, привычное для меня дело.

- Ну, я бы не отказался, - сказал Степан.

Мне так хотелось в туалет, что спорить с ребятами никакого желания не было. И решила, ладно, посикаю при них. Тем более, что киску мою они видели уже много раз. Мы в это время проходили через двор жилого дома, срезая угол, так что спрятаться особо негде было. Но и терпеть не было сил… Поэтому я быстренько зашла между двух припаркованных во дворе машин и присела на корточки, благо отсутствие на мне нижнего белья и минимум верхней одежды, позволяло максимально упростить всю эту процедуру. Курточка моя приподнялась, полностью оголив писю и предоставив ребятам возможность наблюдать процесс в деталях.

Едва я присела, как горячая струя, исходящая из меня, стала мощно прорезать слой белого снега. Сергей достал телефон и начал снимать…

- Э-эээ, мы так не договаривались, - возмутилась я, но остановить процесс и закрыться уже не могла.

- Мы и на счёт минета не договаривались, - сказал Сергей, хитро мигнув правым газом.

- Ну, ладно, - согласилась я, - только лицо не снимай.

Степан и Ваня стояли и с интересом наблюдали, а Сергей, сидя на корточках, снимал на видео, как я писаю. Он продолжал снимать, когда я уже закончила и встав, оправляла курточку. Я поняла, что вопреки моей просьбе, он снимал и моё лицо тоже, но не сопротивлялась этому… Объектив его камеры неожиданно взволновал меня ничуть не меньше, чем взгляды любопытных зрителей. Я вдруг поняла, что мне это нравится!

Стоя под прицелом его камеры, освещаемая ярким светом фонаря, я почувствовала себя порномоделью. Это возбудило меня! Неожиданно мне захотелось совершить какую-нибудь глупость на камеру. )) Не придумав ничего лучше, я игриво приподняла полы своей курточки, продемонстрировав ребятам гладенькую писю, а затем повернувшись к ним спиной – свою голенькую попку. Мальчишки одобрительно загудели.

Я совершенно не подумала о том, что стоя, я хорошо заметна не только многочисленным прохожим, находящимся во дворе, но и всем, кто в этот момент вздумал посмотреть в окно. Но, слава богу – пронесло, громких возмущений в мой адрес не последовало, и мы спокойно продолжили свой путь.

Когда мы дошли до дома Степана и Сергея (они жили в одном доме), мы стали прощаться. Уже в дверях подъезда Степан сказал:

- Ну, мы пошли, а вы… сами тут разбирайтесь.

Я поняла, что он говорит об обещанном мною минете, который я осталась должна Ване. Иван же промолчал, и мы уже вдвоём продолжили путь.

- Зайдёшь, - спросил он, когда мы подошли к его дому, - а то на улице, как-то неудобно… Ну ты понимаешь…

- А у тебя есть кто дома? – спросила я.

- Только бабушка,- ответил Ваня, - но она не встаёт с постели.

Было немного стрёмно идти в гости голой, ведь когда я сниму курточку и сапоги, то останусь полностью обнажённой в чужой квартире! Но моё непроходящее возбуждение заглушило голос разума, да и мои голые ножки уже прилично подмёрзли. Я согласилась...

Продолжение следует...

...Когда мы вошли в квартиру, то почти сразу же услышали, сквозь шум работающего телевизора, голос бабушки.

- Ваня, это ты?

- Да, бабушка, - громко ответил Ваня.

Я тихонечко разделась и вслед за Ваней прошлёпала босиком в его комнату. Мне было немного неуютно находиться голой в чужой квартире, зная при этом о присутствии другого человека - бабушки. В комнате Вани стояли две односпальные кровати, и я присела на одну из них.

- А эта чья? – спросила я, указывая на другую.

- Моя, - ответил Ваня, - а сидишь ты на кровати моего старшего брата.

- А я и не знала, что у тебя есть брат, - искренне удивилась я.

- Есть и уже давно, - пошутил он.

Повисла минутная пауза… Ваня явно хотел мне что-то сказать, но не решался.

- Ну, - прервала я молчание, - давай приступим что ли…

- Слушай, Крис, - явно робея, неуверенно проговорил он, - а можно тебя попросить сделать это другим способом?

- Ты о чём? – в замешательстве спросила я.

- Ну, сделать это не ртом, а…

- Чем? – я не понимала, что он хочет.

- Ножками…, - выдохнул он.

Понятно… Мои давние подозрения подтвердились – Ваня фетишист. Я и раньше замечала, что он поглядывает на мои босые ножки, как-то не так… Но я не стала ему ничего говорить о своих выводах.

- Нравятся мои ножки? - кокетливо спросила я, пошевелив пальчиками на ногах.

- Ага…, - ответил он, не сводя похотливых глаз с моих стоп.

- Ну, давай, - согласилась я, - попробуем… Снимай штаны.

Ваня, смущаясь, стянул с себя штаны с трусами и немного помедлив, снял и носки, оставшись в одной рубашке. Было забавно наблюдать, как он стоит в замешательстве, не зная куда деть свои руки – как бы сомневаясь, прикрывать ли ими своё причинное место или нет… После секундного размышления о проведении предстоящей процедуры, я решительно скомандовала.

- Ложись на кровать.

Ваня послушно улёгся на спину, а я встала у него в ногах. Его маленький член безвольно лежал между бёдер в кустике чёрных волос. Я, держась рукой за стену, поставила одну ногу ему на бедро и, как можно более нежно, провела стопой по бедру, животу, между ног.

- У тебя такие тёплые и нежные ножки, - полным восхищения голосом произнёс Ваня. Он смотрел снизу-вверх на мою стопу, ласкающую его, на мои бёдра, на мою грудь… Я почувствовала сладкую, плавно нарастающую истому. Между ног приятно заныло….

Положив ножку ему на член, я начала ласкать его лёгкими движениями. Результат моих ласк не замедлил сказаться – его небольшой пенис, начал стремительно увеличиваться в размерах, превратившись вскоре в внушающий уважение, детородный орган. Его член величаво и гордо вздымался вверх, как будто стремился, своей налитой кровью головкой достать потолка. Я даже не представляла себе, что такой, небольшой и невзрачный, на первый взгляд, член, способен так увеличиться в размерах.

В какой-то момент мне неумолимо захотелось опуститься своей истекающей от желания киской на этот величавый «инструмент», и я едва удержала себя от такого искушения.

Мне стало неудобно ласкать его вертикально стоящий орган из своего положения стоя и я предложила Ване подняться ещё выше на подушку и раздвинуть немного ноги. Сама же, устроилась на спине между его бёдер, согнув ноги по лягушачьи и нежно обняв стопами Ванин член. Я ласкала Ванин член движениями вверх-вниз, Теперь Ваня получил возможность любоваться не только на мои ножки, но и на мою раскрытую писечку, а я смогла продолжить свои ласки с большей фантазией. Я катала его член между стоп, как колбаску, как шарик… То натягивала крайнюю плоть на головку, то оголяла её… Вобщем занималась ногоблудством ))

Ваня лежал и разве что не урчал от удовольствия. Он кайфовал, зажмурив глаза от удовольствия, изредка открывая их, чтобы полюбоваться на мои ножки и киску. Вскоре я почувствовала, как напрягся и выгнулся спиной Ваня, и через мгновение увидела, как его член выстрелил вверх мутновато-белой субстанцией. Несмотря на то, что сегодня я уже дважды глотала сперму, видела я её вживую первый раз. Ванин член продолжал пульсациями извергать сперму, но уже не так высоко и мощно. Сперма падала каплями на мои ножки, на Ванин живот и бёдра, на кровать…

- Ну, вы блин даёте!

Этот, голос раздался настолько неожиданно для нас, что заставил меня с Ваней вздрогнуть. Мы настолько увлеклись процессом, что не заметили, как в комнату вошёл старший брат Вани. Ваня в ужасе пытался прикрыть руками ещё не опавший член, а я инстинктивно свела колени и ладошками прикрыла грудь.

- Хорошо вы тут устроились… Да ещё на моей кровати! – наигранно возмущался он, жадно ощупывая меня глазами с головы до ног.

Я уже пришла в себя после пережитого шока и достаточно спокойно сидела на кровати, облокотившись грудью на согнутые в коленях ноги. Подумаешь, один новый парень увидел меня голой – что такого… Продолжая сидеть, я лениво наблюдала, как белая капля спермы медленно стекала со свода моей стопы на покрывало. Ваня же, всё ещё пребывал в состоянии паники – он судорожно пытался закрыться первым, до чего смог дотянуться - своими штанами, перепачкав их при этом разбрызганной спермой.

- Я бы посоветовал тебе одеться, - обратился Ванин брат ко мне, - через пару минут вернутся родаки и обязательно зайдут в нашу комнату.

- Как это?! – испуганно переспросил Ваня, - но ведь они должны придти только через час…

- Сегодня пятница, короткий день..

- Блин! – вскрнул Ваня, вскочив с кровати.

Теперь пришла и моя очередь испугаться – представив, как предстану перед родителями Вани в таком виде, я пришла в ужас и тоже соскочила с кровати.

- Ну, чего стоишь? – обратился брат Вани ко мне, - Одевайся!

- Но у меня из одежды только куртка и сапожки, - извиняющим голосом произнесла я, - и они в прихожей….

У брата удивлённо округлились глаза, но ответить он ничего не успел – до всех нас донёсся звук открываемой входной двери.

- Так, - продолжал «рулить» брат, обращаясь к Ване, - Выход один. Выводи её через лоджию, благо первый этаж, а я вынесу её вещи.

Медлить было нельзя и мы с Ваней ломанулись на лоджию, а его брат, приоткрыв дверь комнаты, ждал удобного момента, чтобы выйти и забрать мои вещи.

Ваня приоткрыл окно лоджии, и морозный воздух резко ворвался внутрь, заключив моё обнажённое тело в свои ледяные объятия. Я от неожиданности зябко передёрнулась, но останавливаться было нельзя. Наступив босой ногой на подставленный Ваней табурет, а другой на раму застеклённой лоджии – я спрыгнула в сугроб.

- Сын, почему у тебя открыто окно? – услышала я голос матери, прежде чем Ваня успел закрыть створку.

И только тут я осознала весь ужас положения в котором оказалась! Я голая на улице! Уже второй раз за сегодня, но только рядом никого нет! Нет моих мальчишек, которые могли бы подстраховать и прикрыть в случае чего. Нет моей одежды… Я одна… Голая и босая! Зимой!

Поёжившись от холода, я оглянулась по сторонам. Я была у задней стены жилого дома в полисаднике шириной метра четыре-пять, в котором росли немногочисленные деревья и кусты. Далее, за невысокой оградкой, пролегала утоптанная и освещённая светом редких фонарей тропинка.

Что делать?!

Стоять на месте было глупо - могут заметить, а попасть в милицию или психушку, мне совсем не улыбалось. Спрятаться в кустах было затруднительно, даже согнувшись в три погибели – голые ветки кустарника мало что могли скрыть. Уходить с этого места тоже было нельзя, т.к. единственная моя надежда на спасение - это брат Вани с моей одеждой. А придти он должен как раз на это самое место, к своей лоджии, но с какой стороны он будет обходить дом, я не могла предположить.

Послышались неторопливые, ритмичные поскрипывания по утоптанному снегу, приближающиеся с правой стороны. Стоять на месте больше было нельзя, и я шагнула в сторону менее освещённого участка, напротив тёмных окон первого этажа, по направлению к ближайшему кусту. Усевшись на корточки, как можно ниже, так что моя попа и пися оказались в снегу, я с напряжением стала ждать… Шаги постепенно приближались… Я не знала, видно ли меня с дорожки и на всякий случай постаралась ещё как можно глубже согнуться, пряча голову между коленей. Шаги незнакомца приблизились и остановились совсем рядом… У меня на миг перехватило дыхание от страха. Сердце стучало со скоростью «Сапсана»…

Чёрт! Чего он там стоит?

А может это Ванин брат?

Я осторожно подняла голову, увидела незнакомого прикуривающего мужчину и тут же, как страус, нырнула головой вниз. Вскоре поскрипывания продолжились, постепенно удаляясь от места моего укрытия и оставив после себя в воздухе аромат табачного дыма.

Я вздохнула с облегчением… И в эту секунду расслабления я вдруг поняла, что моя киска, несмотря на всю экстремальность ситуации в которой я оказалась, продолжает жить своей, находящейся на пике возбуждения, жизнью. Я опустила руку в сугроб и сквозь снег, в котором охлаждалась, погруженная в него киска, я нащупала заветный, горячий бугорок. Несколько привычных движений и я поняла, что готова кончить… Но это не входило в мои планы, т.к. мне нужно было по возможности оттянуть оргазм, чтобы окончательно не замёрзнуть в этом сугробе.

Мои ножки уже прилично замёрзли и чтобы хоть как то согреть их, я села попой прямо в снег и руками пыталась отогреть окоченевшие пальчики.

«Блин, куда пропал этот парень, - думала я про Ваниного брата, - уже десять раз можно было бы придти».

Опять послышались шаги, теперь уже с другой стороны. На этот раз поскрипывания периодически прерывались, а затем снова возобновлялись. Немного высунувшись из-за куста, я увидела тень собаки средних размеров.

- Вот чёрт, - в негодовании прошептала я.

Если эта псина что-то учует и поднимет лай – всё пропало! Недолго думая, я легла на спину в сугроб и второпях присыпала себя снегом, положив ладошку на писю, на свою волшебную «кнопку». Только бы не замёрзнуть, только бы не замёрзнуть…

Вся надежда была на мою заветный бугорок, ласки которого, каким-то неведомым мне образом, помогали поддерживать во мне жизненно важное тепло.

Шаги приблизились… Я слышала громкое дыхание собаки совсем рядом… Периодически лаская волшебный бугорок, я поддерживала в своём теле так необходимый мне огонь возбуждения…

Я уже прилично подмёрзла и ждала с нетерпением, когда же этот человек с собакой уйдёт. Наконец, шаги начали удаляться, и я уже было хотела встать, чтобы отряхнуть с себя снег, как услышала приближение с другой стороны уже двух человек. Моё тело уже начала сотрясать крупная дрожь и чтобы согреться, я усилила воздействие на свою эрогенную «кнопку», так что через короткое время была уже на грани оргазма, и мне стоило невероятных усилий, чтобы эту черту не перейти.

Шаги на дорожке остановились напротив моего укрытия… Я в ужасе замерла, боясь даже дышать! Неужели меня заметили?

- Эй? – послышался голос Ваниного брата, - ты где?

Радостная, я стала выбираться из своего снежного убежища, и даже не отряхиваясь от снега, поспешила поскорей выйти ему навстречу. Но на дорожке Ванин брат стоял не один. Рядом с ним был парень лет восемнадцати в тёмно-синей куртке и вельветовых джинсах. Оба они в изумлении смотрели на меня, покрытую снегом.

- И правда, голая! – воскликнул спутник брата удивлённо-восхищённо.

- А я что говорил, - гордо подтвердил Ванин брат. Он стоял, держа мои вещи подмышкой, одетый в красный пуховик и голубые джинсы.

- Ты что там, ванну снежную принимала, что ли? – спросил «брат», - ты вся в снегу.

- Я пряталась…, - ответила я, не зная радоваться ли мне его появлению или бояться. Я так и стояла вся в снегу и дрожа от холода, в полуметре от невысокой оградки, не понимая выходить ли мне на освещённую дорожку к ребятам или нет. Ванин брат видимо не горел желанием отдавать мне мою одежду.

- А ты красивая, - сказал парень в синей куртке.

- И горячая, - добавил «брат», - смотри, в чём она ходит зимой. Только куртка и сапоги.

- Ребят, - попросила я, - отдайте, пожалуйста, мою одежду. Я очень замёрзла….

Я продолжала стоять босиком в снегу и пальчики на ножках уже болели от холода. Обхватив себя руками, я пыталась хоть как-то согреться.

- Отдадим, если пообещаешь погулять с нами и…, - Ванин брат сделал торжественную паузу, - …и сделать нам по минетику.
- Хорошо, - ответила я обречённо. Я была в таком состоянии, что готова была согласиться на что угодно, лишь бы согреться поскорей.

В ответ на моё согласие он протянул мне сапожки, и я поторопилась вылезти из сугроба на дорожку. Перешагнув через оградку, я взяла сапожки и села попой на металлическую перекладину, желая поскорее их надеть. Замёрзшими пальчиками я стряхнула с ноги снег, и с трудом натянула на неё сапог. А вот молнию застегнуть у меня никак не получалось (окоченевшие пальцы рук не слушались меня), и на помощь пришёл парень в синей куртке. Он присел передо мной и помог справиться с молнией, а потом …

Потом он взял в руки мою вторую ножку и держа её одной рукой за пяточку, второй аккуратно смахивал с неё снег, не обделив вниманием и мои пальчики. У него были нежные и тёплые ладони… Впервые мужчина, кроме моего папы, был так ласков со мной… Я с признательностью посмотрела на него, а он в то же время поднял глаза на меня… Наши взгляды встретились! Красивые, тёмно-карие, глаза излучали нежность, заботу и одновременно лукавство. Я смущённо отвела взгляд… Почему то в тот миг я ощутила себя взрослее, чем была на самом деле..

Надев сапожки, я поспешила одеть курточку. Пытаясь согреться, я засунула руки в карманы – меня трясло от холода. Странно… Ведь сегодня днём я пролежала в снегу значительно дольше, но не так сильно замёрзла, как сейчас. Может потому, что я с утра ничего не ела?

- Что дальше? – замёрзшим голосом спросила я.

- Погуляем, - ответил брат Вани, хищно поглядывая на подол моей короткой курточки, едва-едва скрывающей голенькую писю. От этого взгляда мне захотелось спрятаться, и я невольно попыталась, спрятанными в карманы куртки руками, натянуть её, как можно ниже

- Зайдём в палатку, купим пивка, - предложил парень в синей куртке, - а девушке не мешало бы и водки выпить, чтобы согреться.

Я протестующее замотала головой (я никогда ничего крепче шампанского не пила).

- И не надо спорить! – утвердительно произнёс он.

Но спорить с ним, почему то, мне вовсе не хотелось…

Пока мы шли до ближайшего магазина, успели познакомиться. Брата Вани звали Алексей, а его товарища - Игорь. Продавщица подозрительно поглядывала на меня и на мои голые ноги, но спиртное нам продала. Как только мы вышли из магазинчика, Игорь протянул мне шкалик водки.

- Пей, - сказал он.

Я нехотя взяла бутылочку и сделала несколько глотков. «Горячее» пойло потекло по пищеводу в пустой желудок, обжигая и согревая меня своими сорока градусами. Почти сразу же у меня закружилась голова, и стало как-то необычайно легко.

Мы шли дворами, углубляясь в малознакомый мне район… На самом деле я уже почти не следила за тем, куда мы направлялись. Водка, выпитая на пустой желудок, дала о себе знать, затуманив мою голову и притупив чувство опасности.

Мы уже подошли к маленькой скамейке, уединённо стоящей в стороне от основных пешеходных направлений, как у Алексея зазвонил телефон.

- Алло, - ответил он, - Здорово, Серый! Что, прямо сейчас? Блин! Ладно… Щас.

- Вот блин, - продолжал он, обращаясь уже к Игорю, - Серёга звонил. Щас я к нему метнусь по быстрому и назад. Не расходитесь.

- Ок, - спокойно ответил Игорь, - ждём.

Алексей спешно покинул нас, а Игорь подошёл к лавочке и очистил от толстого слоя снега одно местечко. Я сначала подумала для меня, но он сам опустился на расчищенные от снега доски и протянул мне руку, приглашая сесть ему на колени. То ли водка действовала на меня, то ли Игорь, каким-то неведомым образом меня загипнотизировал, но я послушно присела на его бедро. Мои голые ножки и попа уже прилично подмёрзли, и я с удовольствием ощутила тепло его тела через мягкую вельветовую ткань.

Игорь уверенно и непринуждённо раздвинул мои ножки, и я опять не думала сопротивляться…

- У тебя красивая пися, - сказал он, не стесняясь разглядывая открывшуюся ему щёлочку.

- Такая гладенькая, - продолжал он, проведя пальцем по половым губкам, - и тёпленькая такая…

- А ножки холодные, - он ласково провёл ладонью по ножкам, а потом по внутренней части бедра.

Не знаю, что сильнее задурманило мою голову, водка или ласки Игоря, но я продолжала, молча сидеть у него на коленях и послушно принимать все его действия со мной. А Игорь и не думал останавливаться – он снова перешёл на ласки моей киски, погладил губки, помассировал клитор…

Нырнул пальчиком в мою мокренькую щёлочку…

- А тебе похоже нравится , - заметил он.

Он открыл бутылку пива и сделал глоток.

- Будешь? - предложил он мне.

До этого я пробовала пиво, и мне оно не особо нравилось, но от предложения Игоря не отказалась и отпила из его бутылки. Не знаю, что было за пиво, но на вкус оно было вполне приятным и значительно лучше, чем всё то, что я до этого пробовала.

Игорь поднёс горлышко бутылки к моей писе и нежно провёл им несколько раз между влажных половых губок.

- Люблю пить пиво с девушкой, - произнёс он и поднёс горлышко бутылки, влажное от моих соков к своим губам.

Игорь сделал глоток и снова приблизил горлышко к моей щёлочке. На этот раз он неглубоко ввёл горлышко в мою дырочку и нежно помассировал её, покрутив бутылку. И я снова позволила ему это сделать! Совершенно разомлев, я находилась в таком расслабленно-пофигистком состоянии, что казалось, была готова принять от него всё что угодно.

- Хочешь попробовать? – спросил он, вновь вводя в мою щёлочку горлышко.

Я взяла в рот горлышко бутылки, которое только что побывало в моей щёлочке, и почувствовала во рту слегка солоноватый вкус моих соков, который затем смешался, со слегка терпким вкусом пива. Необычное сочетание…

Игорь продолжал развлекаться с моей писей. Он вводил горлышко неглубоко, сантиметра на 2-3, чем вскоре невероятно меня раздразнил. Всякий раз, как он окунал в меня горлышко, мне хотелось схватить его руку и всадить бутылку в себя до упора! Находясь на пике возбуждения, я еле сдерживала себя от этого желания.

Игорь подносил бутылку и к моим губам тоже… После выпитой водки и нескольких глотков пива, я чувствовала себя совсем пьяной и плохо соображала, что делаю. Точнее, что позволяю с собой делать. Я сидела на коленях у незнакомого мне парня, с разведёнными в стороны ногами, позволяя ему при этом играться с моей киской, на виду у прохожих, изредка проходящих мимо нас, и мне было плевать на это. Я совсем разомлела и мне было легко и хорошо…))

Но это продолжалось ровно до того момента, пока не вернулся Алексей.

Он был явно чем-то расстроен. Игорь спустил меня с колен, и они вместе отошли на несколько шагов. Ребята о чём-то эмоционально шептались, изредка поглядывая на меня. Я же была уже в такой степени опьянения, что ноги мои меня уже не слушались… Покачнулась раз, покачнулась два и поняла, что единственное моё спасение это скамейка. Голова кружилась, что сильно мешало ориентироваться в пространстве… В моей мутной голове пульсировала только одна мысль: «скамейка… надо сесть на скамейку…»

Не пытаясь даже расчистить скамейку от снега, я плюхнулась на неё голой попой и почувствовала себя победителем. Ура! Я заняла более устойчивое положение.. ) Дальше этого мои пьяные мысли не работали. Тот факт, что я сижу голой попой в снежном сугробе, меня совершенно не волновал.

Ребята продолжали громко шептаться и, как я могла понять, говорили они обо мне. До меня долетали лишь отдельные фразы-пазлы, которые мой замутнённый алкоголем мозг, даже не пытался сложить в единую картинку. Один говорил: «в гараж, по человечески, трахнуть…». Второй отвечал: « предки, заяву, срок…».

В конце концов они видимо до чего-то договорились, потому что Алексей уверенно подошёл ко мне и решительно потянув замочек молнии и распахнул на мне курточку. Предварительно больно потискав мою грудь, он расстегнул свои джинсы и достал уже полунапряжённый член. Подняв одной рукой мой подбородок, другой рукой он похлопал членом по моим губам.

-Соси! – грубо приказал он.

Я, до этого момента сидевшая безучастно, стала лениво делать минет Алексею. Его член быстро дошёл до боевой готовности, но моя малая активность, ввиду пьяного состояния, видимо не устраивала его и он в буквальном смысле слова, взял инициативу в свои руки. Положив руки мне на затылок, он начал ритмично притягивать меня к себе и затем отталкивать. Делал он это довольно грубо и я вдруг осознала, что меня имеют… То есть это не я, по своей воле и желанию, делаю ему хорошо, лаская член губками и язычком… Это он - трахает меня в рот!

Через некоторое время он вынул из меня свой инструмент и стал водить им по моему лицу. Большая, красная головка, дышащая паром, показалась мне просто огромной. Мне вдруг захотелось почувствовать её у себя там… внутри… В моей маленькой и ещё неопытной щёлочке. Обследовав моё личико своим членом, Алексей снова принялся трахать меня в рот.

В какой-то момент ритм его движений нарушился и резко выдернув из моего рта член, Алексей принялся изливать на моё лицо и грудь потоки густой спермы. От неожиданности я зажмурила глаза. Сперма медленно стекала по лицу, и мне было приятно ощущать на холоде её тепло. В какой то миг мне вдруг захотелось попробовать её на вкус… Алкоголь, находящий во мне, не позволял сдерживать мои желания, и моя мысль моментально реализовалась в действие. Высунув язычок, я слизнула ближайшую каплю спермы.

- Ты посмотри, - прокомментировал Игорь, - вот ведь шлюшка.

- Давай, - обращаясь к Игорю, сказал Алексей, попутно заправляя член в штаны,- твоя очередь.

Но видимо мой пьяный вид с разбрызганной по лицу и телу спермой, не особо возбуждал Игоря. Он протянул мне платок, предлагая вытереться. Я хотела взять его, но моя рука совершила лишь часть пути и вновь безвольно упала на бедро.

- Во дела, - сказал Алексей,- она же совсем пьяная. Что с ней делать то теперь?

- Давай её ко мне, - ответил Игорь, - я ведь тут рядом.

- Ну, давай, - согласился Алексей.

Они подхватили меня под руки и поставили на ноги, но ноги мои не хотели стоять, ни в какую. Пока Алексей меня держал, Игорь застегнул «молнию» на моей курточке, стряхнул снег с моей голой попы и затем ребята повели меня в неизвестном направлении. А неизвестным оно было потому, что мой пьяный разум совершенно отказывался функционировать. Помню только, что после того, как оказалась уже в квартире у Игоря, в тепле – меня совсем развезло. На какое-то время я пришла в себя, когда Игорь опустил моё тело в тёплую ванну, но затем я снова вырубилась.

Через некоторое время я очнулась от боли в заднем проходе, лениво осознав своим пьяным мозгом, что случилось -таки то, чего я так боялась. Игорь имел меня в задницу, а я лежала животом на кровати и никоим образом не хотела этому факту сопротивляться. Во первых по тому, что была не в состоянии, а во вторых… А во вторых, те ощущения, которые вдруг нахлынули на меня, перечеркнули все те предубеждения, которые били связаны у меня с анальным сексом! Грязно, мерзко, неприятно, унизительно… Все эти эпитеты вдруг стали стираться из моего сознания. Отчасти благодаря моему безвольному, пьяному состоянию, а отчасти, из-за всё нарастающего возбуждения.

Я полностью растворилась в своих ощущениях, в ожидании приближающегося оргазма.

Игорь же тем делом, продолжал ритмично вжимать меня в кровать, звонко шлёпая по моим ягодицам своими голыми бёдрами. Возбуждение росло… В какой-то момент, зарычав раненым зверем, Игорь навалился на меня всем телом и обмяк. Я поняла, что он кончил… Также, я с печалью осознала, что сама то я, чуть-чуть не успела…

- А как же я, - с сожалением промямлила я сдавленным, под весом Игоря, голосом.

Игорь нехотя поднялся с меня и перевернул моё тело на спину. По хозяйски разведя мои ноги в стороны, он положил свою ладонь мне на письку и начал её теребить. Делал он это совершенно не так, как я привыкла делать это сама, да к тому же ещё, и достаточно грубо. Но толи тот факт, что делал это как раз кто-то другой, а не я, толи потому, что я была уже на полпути от оргазма, но кончила я довольно быстро.

Я впервые кончала от рук другого человека, впервые в полупьяном состоянии и ощущения были очень необычными. Оргазм был, может быть и не очень ярким, но каким-то бесконечно долгим. Во всяком случае, мне это так тогда показалось…

- А ты горячая штучка! – одобрительно произнёс Игорь.

Я промолчала, продолжая наслаждаться разлившейся по телу негой… Мне было хорошо! Так хорошо бывает в те мгновения, когда мысли останавливают свой бесконечный бег и ощущение счастья опускается на тебя… И ничего, кроме этого ощущения не существует. Только ты и счастье…

Продолжение следует...

На следующий день я проснулась поздно, что-то около часа дня – сказались, наверное, выпитый мною накануне алкоголь и вчерашний день, насыщенный событиями. Всю ночь мне снились мужские члены в состоянии эрекции, которые я ласкала руками, целовала и облизывала. Проснулась я с сильной головной болью и с мокрой от возбуждения киской. Моя щёлочка просто изнывала от желания ощутить в себе здоровенный мужской член, и скорее всего потому, что именно на этом самом моменте, когда член погрузился в меня, и прервался мой эротический сон.

Как была, голышом, я прошлёпала босыми ногами на кухню.

- Привет, пап, - поздоровалась я с отцом, который сидел на кухне и слушая новости, пил кофе.

- Доброе утро, - ответил он, скользнув по мне взглядом. Он хоть и привык видеть меня дома голой, но, наверное, как мужчина, не мог не обратить внимание на такую-то красоту. Его скользящий взгляд на долю мгновения задержался на моей гладенькой киске.

Я налила стакан воды и с яростью, истомлённого жаждой путника пустыни, стала его опустошать..

- Я уж хотел тебя будить, - сказал он, - заспалась ты что-то сегодня.

- Голова пипец, как болит, - пожаловалась я, прерывая своё поглощение влаги, для того, чтобы вновь пополнить стакан.

- Какие у тебя планы на сегодня, Крис? – спросил папа

- Не знаю, а что?

- Хочу съездить искупнуться в проруби, - ответил отец, - поедешь со мной?

Ура! Внутри меня всё ликовало. )) Ещё один день голых приключений!

- Конечно! - согласилась я, едва сдерживая свой восторг.

Отец впервые предложил взять меня с собой, хотя сам моржевался довольно регулярно. «Может быть я увижу отца голым - промелькнула в голове шальная, похотливая мысль, продиктованная желанием моей плоти. «Интересно, а какой у него член»?

И тут же, мысленно осудила себя за это: вот дурочка… это же отец… совсем с ума сошла…

Уровень моей сексуальной энергии в тот день просто зашкаливал, и я не могла контролировать себя, чтобы не думать об ЭТОМ. Наверное, так совпало, что мой гормональный фон, наложился на события вчерашнего дня, плюс ещё длинный эротический сон. Не знаю… Но факт тот, что я в тот день явно не принадлежала себе, а все мои мысли и желания были подчинены зову плоти.

- Тогда давай садись и ешь кашу, - сказал отец.

- Фу-ууу, овсянка…, - капризно протянула я, заглянув в кастрюльку.

- Давай, давай. Ешь! – ультимативно заявил отец, - И одеваться уже надо…

Я плюхнулась голой попой на табурет и совершенно машинально, с удовольствием потёрлась изнывающей от желания киской о его холодную поверхность. Упс! Вот дурочка… Отец же рядом… Мельком взглянув на отца, я попыталась понять, заметил ли он мои телодвижения. Вроде нет… Уфф, пронесло.

«Надо бы быть поаккуратнее» - сказала я сама себе.

- Кстати, что же мне надеть?- размышляла я, с неохотой поедая ненавистную овсянку.

И тут отец, словно услышав мои мысли, сказал.

- Я пойду пока за машиной, а ты одевайся и выходи. И одевайся полегче.

Полегче! Я только об этом и мечтала. Конечно, я с удовольствием ограничилась бы вчерашним своим нарядом, но боялась, что отец меня не поймёт – слишком уж откровенно. Лосины я вчера так и не забрала, и они продолжали валяться в сугробе, около трансформаторной будки. «Так, - решила я для себя, расправляясь с остатками каши, - значит надену джинсы, сапожки и курточку».

- Не забудь купальник и сланцы, а полотенце я взял - уже в дверях крикнул отец, и через мгновение я услышала, как хлопнула входная дверь.

«Купальник…» - повторила я про себя это ненавистное слово. Да, на фига он нужен! Мне вовсе не хотелось упускать такой шанс побыть голенькой на улице на вполне себе законном основании. И я, на свой страх и риск, решила для себя, что не буду брать его с собой.

С этим решением, я наскоро привела себя в порядок: приняла душ, расчесала волосы и резинкой схватила их в тугой хвост. И во время всех этих приготовлений, то сексуальное напряжение, с которым я уже проснулась, продолжало нарастать, т.к. я не могла не думать о предстоящем сегодня голом приключении, а эти мысли меня изрядно возбуждали.

Продолжая оставаться голой, я села на пол в прихожей и стала выгребать из нижнего шкафа всю обувь в поисках своих сланцев, которые я с лета не одевала. Шкаф был очень глубокий, и на виду стояла в основном отцовская обувь, которой было больше чем моей, и которой он пользовался более регулярно. Пока я там шуровала, со второй полки упал папин армейский ботинок, в каких он обычно ездил на охоту, и своей подошвой, с засохшей в глубоком протекторе грязью, коснулся моей гладенькой и уже немного влажной от возбуждения, киски. И снова мой мозг, затуманенный желанием плоти, подчинился животному инстинкту, и я совершила то, что было похоже на полное помешательство.

Прижав эту грязную подошву к своей нежной щёлке, я стала мастурбировать… Пошире расставив ноги, я массировала свою гладенькую писю, этим грубым и грязным ботинком и была на седьмом небе от блаженства. Засохшая грязь, «ожившая» от моих соков, начала оставлять грязные следы на моём нежном бутончике и как ни странно, этот факт лишь добавил градуса моему возбуждению, заставив меня действовать более энергично. Положив ботинок на пол подмёткой кверху и придерживая его руками, я оседлала его, и расставив пошире, согнутые в коленях ноги, опустилась, изнывающей от желания щёлочкой, на грязную подошву.

Это было похоже на сумасшествие! Я, словно безумная, начала тереться влажной писькой об этот грязный башмак, чем почти моментально приблизила себя к оргазму. Но кончить сейчас, вот так второпях, не входило в мои планы. Хотелось сохранить максимально долго этот высокий уровень возбуждения, не растрачивая себя по мелочам. Чтоб уж кайфануть, так кайфануть! Мне стоило невероятных усилий, чтобы остановиться, но я это сделала.

И сделала это вовремя, т.к. спустя буквально несколько секунд услышала звук клаксона на улице, узнав в нём сигнал отцовского автомобиля. Нужно было бегом одеваться, чтобы не дай бог, не разгневать отца, который очень не любил, когда его заставляли ждать. Вывалив всю обувь наружу, я наконец нашла свои сланцы и второпях закинула всё обратно в шкаф. Времени, чтобы помыть грязную киску, не было, и я второпях вытерла её влажным после душа полотенцем. Натянув джинсы, я надела сапоги, накинула куртку и, прихватив «шлёпки», выбежала из квартиры. Куртку я застёгивала уже на ходу, пока спускалась по лестнице.

Белый отцовский «ленд-крузер» уже ждал меня у подъезда. Я залезла в машину и кинув на заднее сиденье сланцы, немного поёрзав, устроилась поудобней на уже тёплом от подогрева, сиденье. Пока усаживалась, джинсы врезались своим швом в мою промежность, вызвав тем самым очередной прилив неги, которая приятной волной разлилась по всему телу, вызывая желание утонуть и раствориться в ней. «Да, вот уж действительно, - подумала я, - дошла до крайней степени возбуждения… даже такие элементарные действия, вызывают настолько сильные ощущения…».

- Ты сегодня, какая-то другая, - произнёс отец, выруливая на дорогу, - глаза так горят… Так хочется в проруби искупаться?

- Ага! – ответила я, - давно мечтала.

«Знал бы он, что на самом деле заставляет мои глаза так гореть, вот бы удивился» - подумала я.

- А не страшно? Вода то ледяная.

- Не-а, - ответила я, - ни сколечки.

И я вспомнила свои вчерашние голые и холодные приключения, и низ живота вновь наполнился приятным волнительным теплом.

Прорубь для купаний располагалась на окраине города – в лесочке было небольшое озеро, и эта зона была излюбленным местом досуга, как летом, так и зимой. Зимой в лесу катались на лыжах, по ледяной поверхности - на коньках, а с довольно крутой горки, спускающейся от леса к самому озеру – катались на всём, на чём только можно было вообразить.

Нам повезло, машина выезжала с переполненной автомобилями стоянки, и отец ловко припарковал свой «крузак» на освободившееся место. Я представила себе, сколько же там народа. А ведь многие приходили сюда и без машины. И они все увидят меня голенькую… Моя плоть моментально отозвалась на такие мысли приятной истомой, вновь заполнившей меня. Меня так и подмывало раздеться уже здесь, на стоянке и идти до проруби уже голенькой. А идти нужно было метров двести до горки и ещё метров сто, уже по берегу озера – до проруби. Но голос разума всё-таки возобладал над зовом плоти и не дал мне этого сделать…

Когда мы вышли из машины, то из «мерседеса», который приехал ещё до нас, вышел мужчина и парень лет 18-ти и направились в нашу сторону.

- Ну, здравствуй, Виталий, - сказал отец, протягивая мужчине руку.

- Здорово, здорово, - приветливо ответил он, и тут только я узнала в нём дядю Виталия, товарища отца по каким-то общим делам.

Они крепко пожали друг другу руки, и затем отец протянул руку пареньку, стоящему чуть поодаль, а дядя Виталий, в свою очередь, переключил своё внимание на меня.

- Привет, Кристина, - поздоровался он со мной, и оглядев с головы до ног, добавил, - ты посмотри, как повзрослела… В невесты моему оболтусу уже годишься.

- Вадим, поздоровайся, - обратился он, как я поняла, к своему сыну.

Вадим был худеньким пареньком, среднего роста, который послушно исполнил просьбу своего папаши, но сделал это, как-то без особой охоты:

- Привет.

- Привет, - ответила я кокетливо.

Мне он хоть и не очень нравился, но моё неутолённое с утра желание требовало флирта. Поэтому я решила применить к нему мой излюбленный приём - отработанный не так давно дома, перед зеркалом, сексуальный взгляд милой кошечки. Я ждала, когда же он поднимет на меня взгляд, чтобы стрелять наверняка.

- Кристина, - продолжила, протягивая ему ладошку, - можно просто Крис.

И вот он посмотрел… Наши взгляды встретились… и я «выстрелила»…

- Вадик, - ответил он смущённо, пожимая мою руку, зардевшись, словно нашкодивший и пойманный за руку подросток.

Я поняла, что домашняя заготовка сработала, как надо. ))

Мы двинулись через лес, в сторону озера, отец с дядей Виталием – впереди, я с Вадиком чуть сзади. Взрослые довольно живо общались, обсуждая деловые вопросы, а мы же шли, практически молча – разговорить Вадика оказалось непросто. «Ну и ладно, раз не хочет поддерживать разговор, буду его дразнить» - решила я. Да и накопившееся напряжение требовало небольшой разрядки. И со словами:

- Что-то жарко сегодня…, - я потянула замочек молнии на моей курточке - вниз, остановив его около пупка.

Грудь моя конечно не полностью обнажилась, но то, что под курткой у меня больше ничего нет – стало очевидно. Вадик, увидев это, снова залился румянцем и боязливо оглянулся по сторонам.

-Тебе не холодно? - озадаченно спросил он, поглядывая на мою обнажённую грудь, сам при этом, спрятавшись поглубже в свою куртку.

- Не-а, - ответила я, - наоборот… так классно освежает.

Я и на самом деле, что-то разгорячилась – гормоны бурлили во мне, не находя выхода, а морозец приятно остужал меня через распахнутую курточку.

- Я бы и совсем разделась, но отец увидит - убьёт …, - хвастливо добавила я.

- Что?! Вообще до гола? – ещё больше прифигел Вадик.

- Да, а чё тут такого, - небрежно ответила я, - я уже так гуляла.

- Да, гонишь наверно…, - в сомнении, верить ли мне или нет, сказал Вадик.

- Не хочешь, не верь, - ответила я, стараясь это произнести, как можно более безразлично.

На некоторое время Вадик умолк, видимо прокручивая в голове эту мысль и не понимая – вру я или нет. Я же, засунув руки в карманы курточки, регулировала степень распахнутости куртки, чтобы излишне не шокировать встречных прохожих, всё чаще попадающихся на нашем пути по мере приближения к эпицентру зимнего места отдыха горожан.

- То есть, - продолжил Вадик наш разговор спустя какое-то время, - если сделать так, что твой отец не увидит или сам позволит тебе остаться голой, ты согласна это продемонстрировать?

- Легко! – ответила я, а сама задумалась, что же он имеет ввиду, говоря, что отец позволит остаться голой.

К этому времени мы уже подошли почти к самому озеру и нам только оставалось к нему спуститься по довольно крутому склону. По широкому, немного более пологому, и накатанному спуску каталось бесчисленное множество детей, подростков и даже взрослых на санках, снегокатах, льдянках и ватрушках. Крики и визги сопровождали всё это действие.

Со склона открывался прекрасный вид на озеро: чуть левее от накатанной трассы располагался каток, где горожане катались на коньках, а немного правее была прорубь, где купались любители зимнего плавания. Ещё дальше, за прорубью, рассыпались по ледяной поверхности заядлые рыбаки, которых не смущало присутствие многочисленной субботней публики и шума.

Глядя на всю эту красоту, я слегка размечталась… Я представила, как качусь с горки на санках, абсолютно при этом голая. Как морозный воздух, набегая, остужает моё обнажённое тело… Словно вдогонку моим мыслям, лёгкий порыв ветра, нахально пробравшийся через распахнутые полы курточки, заставил вернуться в реальность.

Чтобы не привлекать к себе внимание толпы, я немного застегнула молнию, подняв замочек на уровень груди, и ускорила шаг, догоняя спутников.

Отец с приятелем уже спускались к берегу озера, а Вадик ждал меня у обрыва. Крутой склон и растущие на нём деревья, заставляли спускаться по касательной. На утоптанной тропинке было довольно скользко и чтобы не навернуться, приходилось придерживаться за стволы деревьев. А один раз Вадик, двигающийся чуть впереди, даже протянул мне руку, на особо скользком участке. Джентельмен.. ))

Вот и прорубь. Полынья, своей короткой стороной, располагалась прямо около берега, так что сквозь прозрачную воду было видно песчаное дно. А длинной своей частью уходила к центру озера метров на десять. На берегу и около кромки проруби толпились моржи, человек восемь, разной степени одетости, причём в плавках был лишь один из них. Также среди них была одна женщина лет 50, в накинутом на плечи пледе и в валенках.

Похоже женщины у проруби, были довольно редким зрелищем, потому, что при моём появлении все мужики заметно оживились. Кто-то раздетый, поспешил прикрыться, а кто-то наоборот – повернулся в мою сторону, демонстрируя своё хозяйство в полной красе. А немного поодаль, ближе к склону, стояли несколько зевак, которым похоже было диковинно видеть этих голых людей зимой, залезающих по своей воле в ледяную воду.

У меня глаза разбегались, глядя на это многообразие мужских тел и членов… Что называется сон в руку. И тут опять в мою голову пробралась шальная мысль: будет ли мой отец купаться в плавках или нет, и увижу ли я его инструмент? И снова я упрекнула сама себя за такой нездоровый интерес к своему отцу.

Все эти люди, похоже, были завсегдатаями этого места, судя потому, что отец с дядей Виталием подошли к каждому и поздоровались за руку, а с женщиной перекинулись парой слов.

- Что, дочку привёл? – спросила женщина, обращаясь к отцу и глядя при этом на меня.

- Да, - ответил папка, - Кристина зовут.

- Баба Лида, - представил он её мне.

- Здрасьте, - поздоровалась я.

- А я сына притащил, - добавил Виталий.

- Правильно, правильно, - одобрительно закивала женщина, - надо приобщать молодёжь к здоровому образу жизни. А то хилые все стали, больные…

Когда она это произнесла, то посмотрела почему-то на Вадика, который своей худобой и бледным видом и правда не источал здоровье.

Отец расположил около проруби сумку, достал из неё полотенце и расстелил его на снегу. Дядя Виталий с Вадиком тоже стали готовиться к плаванию. Меня же так и подмывало снять скорее с себя всю одежду и в то же время было немного стрёмно – что скажет папа, когда увидит, что у меня не то что купальника, а вообще ничего больше нет. Отец уже почти штаны снял, а я всё мялась…

- Ну, чего сиськи мнёшь, - не стесняясь в выражениях, обратилась ко мне баба Лида, - раздевайся, чего стесняться то.

Меня не нужно было уговаривать, и, подойдя поближе к нашим вещам, я расстегнула молнию курточки и решительно её сняла с себя. Мой отец с немым вопросом в глазах посмотрел на мои голые сиськи.

- Ну, ты сказал, полегче одеться, - в оправдание ответила я.

- А купальник? – спросил он.

- Забыла…, - виноватым голосом произнесла я.

- Да, ладно тебе! – бесцеремонно вмешалась в наш разговор вездесущая баба Лида, - Купальник… Зачем он нужен то? Пусть тело дышит! Сам то, небось, голяком купаться будешь.

Мой отец похоже сам ещё не решил, как ему окунаться, т.к. он держал в руках плавки, но не одевал их – видимо моё присутствие его смущало. Но баба Лида разрешила сразу все наши сомнения – отец снял единственный оставшийся предмет одежды, трусы, а я сапожки и джинсы.

Ура! Я голая!

Какой-то дикий восторг вдруг наполнил меня до краёв, едва не выплеснувшись ликующим криком… Непонятной природы… Но он не имел ничего общего с тем сексуальным перевозбуждением, которое с утра не давало мне покоя.

Мне вдруг захотелось пробежаться голышом по этому белому снежку, прыгнуть в его пушистые объятия, утонуть в нём. Хотелось беситься и дурачиться, валяться и кататься по снегу… И при этом я осознавала, что меня никто не осудит, не упрекнёт! Я могу делать всё что захочу!

Побросав свои вещи рядом с сумкой отца, я рванула голышом к центру озера, где был нетронутый и глубокий снег. Когда снег стал доходить уже до колена и выше, я остановилась и раскинув в стороны руки, плюхнулась с визгом в сугроб.

- Вот стрекоза, то – одобрительно прокомментировала баба Лида мою выходку.

Я продолжила дурачиться в снегу, зарываясь с головой в сугроб, разбрасывая фонтаном снег, визжа и смеясь от переполняющих меня эмоций.

Когда же этот порыв восторга стих и я огляделась по сторонам, то поняла, что всех окружавших меня людей, как будто нажали на паузу - все застыли и смотрели на меня! Все моржи у проруби, зеваки, кто-то даже из тех, кто катался с горки и был в этот момент поближе, и даже кое-кто из рыбаков. Я, наверное, представляла из себя довольно странное зрелище – голая девушка барахтающаяся в сугробе и облепленная с головы до ног снегом.

И вот в этот момент я заметила, что мои джинсы, куртка плавают в ледяной воде… Только я успела подумать о том, как же такое могло случиться, как увидела, что Вадик, используя всеобщее увлечение мной, неуверенно, как бы сомневаясь, стоит ли, скинул в воду и мои сапожки до кучи… Вот блин… Он всё-таки оставил меня голой!

Когда все поняли, что представление окончено – мир снова ожил. Но это всеобщее внимание к моей персоне, вновь всколыхнуло во мне, чрезвычайно приятное чувство сексуального возбуждения. Эпицентром этого волнующего чувства была моя истомившаяся от желания и горящая огнём щёлочка. Мне вдруг захотелось зачерпнуть побольше снега и втереть эту горсть в мои нежные складочки, в попытке унять этот нестерпимый зуд, но подумала, что это будет уже перебор.
Отец, похоже, был в шоке от моей выходки от того, как я сейчас выглядела, приближаясь к нему: вся в снегу с головы до ног и с горящими глазами. Наверно поэтому он не прикрылся и стоял голый, держа в руке мои шлёпки. И я увидела его член… Несмотря на мороз и расслабленное состояние, выглядел он более чем внушительно. «Интересно, - подумала я, - как же он тогда выглядит в боевом состоянии?» И тут же закралась мысль: «а может он сейчас не совсем в расслабленном состоянии?» Тьфу ты! Опять эти мысли… Сегодня я уже в третий раз останавливала себя от этих извращённых мыслей. Надо что-то делать… Может пора спустить пар?

Все эти мысли пронеслись в голове, пока я шла до проруби несколько шагов. И в это время поднялась суета по вытаскиванию моих вещей из воды – баба Лида первая заметила и подняла тревогу. Кто-то из мужчин даже нырнул в воду, доставая мои джинсы, которые уже практически ушли под лёд.

- Давай надень шлёпки, - сказал отец заботливо, протягивая мне их, - или на полотенце встань, а то ножки замёрзнут.

От шлёпок я отказалась. То чувство эйфории, которое нахлынуло на меня после купания в снегу в смеси с сексуальным возбуждением и бурлящими в крови гормонами, создавало ощущение, что мороз вообще не властен надо мной. Жар, исходящий изнутри, грел меня, и мне не хотелось обращать внимание на слегка подмёрзшие пальчики на ногах.

- Слушай отца, дочка, - как всегда включилась в разговор баба Лида, - держи ноги в тепле, они первые замерзают.

Мне не хотелось с ней спорить, и я встала босыми ножками на постеленное отцом полотенце. Снег на моём раскрасневшемся теле стремительно таял, и отец накинул мне на плечи полотенце.

- Как же так вообще могло получиться, с вещами то, - продолжала баба Лида, мыслить вслух, - непонятно… Может задел кто?

В этот момент я подняла глаза с жалкой мокрой кучки моих вещей, на Вадика и наши взгляды встретились. Его глаза, как бы говорили: «извини, пусть и таким способом, но я создал тебе необходимые условия, теперь очередь за тобой…»

- В чём теперь домой то пойдёшь? – спросила меня баба Лида.

- Да мы на машине, - ответила я беззаботно, - а до стоянки я могу и так дойти…

- Ну, ты что-то разошлась сегодня совсем, - сердито перебил меня отец.

- А что? – ответила я, делая вид, что не понимаю, о чём он говорит, - не холодно совсем…

- Куртку мою оденешь…, - буркнул он.

- Да я же в ней утону! - наигранно возмутилась я.

- Пусть хотя бы плед мой возьмёт, - предложила баба Лида.

- Тогда уж я лучше в полотенце завернусь, - согласилась я.

- Ну, ладно…, - неохотно согласился отец, - только бегом побежишь.

- Хорошо, - согласилась я расстроенно.

Мы опять переглянулись с Вадиком, и на этот раз я ему взглядом ответила: « сожалею, но вот только так, чувак…». Я и сама не против была бы такого приключения… Пройтись голышом через этот, кишащий людьми, склон для катаний, через переполненный прохожими лес… Представив себе эту картину, я разволновалась не на шутку и мне безудержно захотелось поласкаться.

Никто уходить с зимнего пляжа не собирался, даже те, кто уже успел окунуться. Да и зевак явно прибавилось. И скорее всего причиной тому была я. Я была всё такой же голой, лишь небольшое полотенце прикрывало мои плечи, не скрывая ни мою грудь, ни тем более писечку. Я чувствовала на себе взгляды всех этих людей, хотя это внимание было не такое явное, как тогда, когда я барахталась в снегу. И от этих, скользящих по моему телу взглядов, старающихся казаться равнодушными, я заряжалась какой-то невероятной энергией, которая толкала меня на совершенно сумасшедшие поступки. Мне захотелось оголиться ещё сильнее, чем я уже была…

Пользуясь тем, что отец с Виталием залезли в воду, а баба Лида возилась с термосом, наливая себе горячий чай, я приняла позу, которая при любых других обстоятельствах выглядела бы абсолютно непристойной. Опустившись попой на полотенце, спиной к проруби и лицом к берегу, я, раскорячившись, пыталась максимально близко рассмотреть свою босую стопу, словно искала маленькую занозу.

При этом моя киска полностью раскрылась перед взглядами любопытных зрителей. Я старалась вести себя непосредственно, как будто ничего особенного не происходило, но во мне всё трепетало от мысли, что среди бела дня столько людей видят сейчас моё самоё сокровенное. Уровень моего возбуждения поднялся ещё на несколько градусов, продолжая толкать меня на глупости.

- Вадик, посмотри, пожалуйста, - обратилась я к нему, стоящему чуть правее меня и всё ещё не снявшему штаны.

При этом я немного откинулась телом назад и отвела голую ногу в сторону Вадика. И снова я предстала перед зеваками в отличном виде! Вадик осторожно взял в руки мою ножку и делал вид, что пытается что-то рассмотреть на подошве, но взгляд его, словно манимый магнитом, неуклонно срывался вниз, к моей щёлочке. Я наслаждалась и заряжалась этим вниманием к моему телу, к моей киске… М-ммм…

Я услышала голос отца и по приближающимся всплескам воды, поняла, что он выходит. Отобрав свою ножку у Вадика, со словами: «ладно, дома посмотрю…», я уселась на полотенце, скрестив ноги по турецки, как ни в чём не бывало.

- Ууух! Хороша водичка! – бодрым голосом произнёс отец, - Ты чего голая то сидишь тут? Иди окунись.

Я подняла голову и упёрлась взглядом в отцовский «инструмент» внушительных размеров, находившийся аккурат напротив моего лица… От мысли, каким же он может быть огромным в напряжённом состоянии, всё внутри меня приятно заныло.

- Чего молчишь то? – спросил меня отец, и этим вопросом вывел меня из моих размышлений.

Я с готовностью встала и направилась в сторону входа в прорубь.

- А ты чего не разденешься никак? - спросил дядя Виталий у своего сына.

- Холодно…, ответил Вадик жалобно.

- Давай, давай, снимай штаны то, - продолжал Виталий, - вон Кристинка, уже голая давно, а ты никак не разденешься…

Я, как раз в этот момент подошла к кромке воды и пробовала ножкой водичку. После контакта со снегом, моей ножке она показалась даже тёплой. Вновь ощущая на себе многочисленные взгляды и подстёгиваемая ими, я решительно вошла в воду и начала удаляться от берега, быстро при этом погружаясь – берег в этом месте был довольно крутой. Когда вода дошла до пояса, я резко присела, скрывшись по плечи. Ледяная вода, словно тисками сжала всё моё тело, неожиданно выдавив из моей груди весь воздух в виде непроизвольного вскрика. Мне казалось, что сердце сейчас остановится от такого сковывающего холода.

Но погружаясь во второй раз, ощущения были уже помягче – я постепенно привыкала к ледяной воде. И эти ощущения отличались от тех, что я испытывала, зарываясь в снег: снег не так плотно обволакивал тело, как вода, и хотя был холодней, но охлаждал тело не так резко.

Мне захотелось поплавать…. Забыв про свой хвост волос, которые я изначально не планировала мочить, я по «лягушачьи» направилась вдоль полыньи. Ощущения были невероятными… Вода, наверное, из-за своей температуры, казалась очень плотной, и держала моё тело, словно была солёной. При каждом взмахе ногами, мою разгорячённую писечку так приятно ласкала и остужала холодная водичка, что хотелось продлить эти ощущения бесконечно…

- Ты, Крис, не увлекайся, - строго сказал мне отец, который уже практически оделся, - Не больше 2-х минут… Понятно?

Тут у него зазвонил телефон, и он переключил своё внимание на него, а я с сожалением повернула к берегу. Когда я уже выходила из воды, Вадик только подошёл к кромке. Он стоял в одних трусах и шлёпанцах, зябко переступая с ноги на ногу и не решаясь сделать решающий шаг. В своей худобе и нерешительности он выглядел как-то уж очень жалко. Я решила его поддержать:

- Не бойся. Только в самом начале страшно. Зато потом так клёво!

- А я и не боюсь, - неуверенно ответил Вадик, не поднимая глаз выше моей обнажённой груди.

Мои слова видимо подействовали на него, потому что он, наконец, выступил из своих шлёпок и шагнул в воду. Я вышла на лёд и босиком пошла к полотенцу. Пар клубами поднимался с моего раскрасневшегося тела и чувство эйфории снова наполнило меня. Мне было совершенно не холодно и нисколечко не хотелось одеваться. Но отец снова накинул мне на плечи полотенце и стал аккуратно промакивать им воду с тела.

- Ну, ты как? – поинтересовался он.

- Классно – возбуждённо ответила я. Я вдруг обратила внимание на свои соски, которые на морозе так набухли, что казалось, можно было ими резать стекло.

- Слушай, Крис, - продолжал отец, - мне сейчас срочно нужно идти. На стоянке меня ждёт один человек и мне с ним надо встретиться. Ты со мной сейчас побежишь или подождёшь Вадима и пойдёшь с ним?

От предвкушения новых, пока ещё неведомых мне приключений, внизу живота приятно заныло…

- Конечно, беги, пап, - ответила я, стараясь как можно более спокойно, - я с Вадиком дойду. Чё тут до парковки то идти…

- Ну, хорошо, давай, - отец второпях чмокнул меня в щёчку, - не задерживайся тут.

Отец с дядей Виталием, начали удаляться с сторону крутого склона, где мы спускались к озеру.

- Да, твои мокрые вещи я взял, - обернувшись, крикнул мне отец и махнул рукой.

Я махнула ему в ответ и повернулась в сторону проруби, где в этот момент, громко охая, выходил из воды Вадик.

- Иди сюда, на полотенце, - сказала я ему, и Вадик послушно подошёл и встал рядом.

Вода ручьями стекала с его тела и Вадик зябко поёживался от холода. Он схватил полотенце, оставленное его отцом, и стал стремительно вытираться.

- Холодно, что ли? – спросила я.

- Угу, - ответил он.

Мы стояли на полотенце, сложенном несколько раз и как Вадик не стремился отодвинуться подальше, наши голые тела периодически соприкасались.

- А мне нисколечко, - заявила я.

- Давай я тебе спину вытру, - предложила я, и взяв у него полотенце начала его вытирать.

- А чего ты трусы то не снимаешь? – спросила я, - Заморозишь же всё.

Я бесцеремонно запустила палец под резинку его плавок и потянула вниз, но Вадик нервно убрал мою руку.

- Стесняешься, меня что ли? – спросила я, обиженно надув губки.

- Да, стесняюсь, - нервно, но приглушённо ответил Вадик, - и не только тебя.

Он, обернувшись, посмотрел на бабу Лиду и стоящих на берегу зевак.

- Вот глупенький, - сказала я кокетливо и добавила – Ну, хочешь, я полотенце подержу, прикрою тебя?

Растянув руками полотенце, я закрыла его от случайных зрителей. Вадик повернулся ко мне и, секунду помедлив, начал стаскивать мокрые плавки. С озорным видом я заглянула за ширму.

- Какой маленький…, - игриво произнесла я.

Вадик смущённо прикрыл его рукой.

- Он просто замёрз, - оправдываясь, ответил он.

«Может он конечно и замёрз, - подумала я, - но по сравнению с «инструментом» моего отца, выглядит он игрушечным»

Вадик смущённо отвернулся от меня, лицом в сторону нескольких мужчин моржей и сидящих чуть дальше рыбаков.

- А отцы то наши ушли…, - загадочно произнесла я, - Можем похулиганить немножко… Может, покажу тебе, что… может потрогать дам…

Говоря это, я положила свою ладошку ему на спину, нежно провела ею по с верху вниз, затем плавно переместила руку на его живот и медленно стала спускаться ниже… Моя цель оказалась достигнута довольно быстро - Вадик снова повернулся ко мне и член его уже заметно прибавил в размерах… Мммм… Теперь он уже прятался от любопытных взглядов «моржей». )) Выглядел Вадик ещё более смущённым, чем когда я запалила его писюн и решилась прокомментировать.

Теперь только я, своим обнажённым телом скрывала его и его набухшее достоинство от всех, кто присутствовал на берегу. А так как стояли мы на этом крохотном островочке из полотенца практически вплотную, то я чувствовала, как его член касается моих бёдер, в свою очередь, сама касаясь торчащими сосками его груди.

- Эй, голубки, - услышали мы голос баба Лиды, - хватит там ворковать. Идите чай пить.

Я мигом развернулась и как была босиком и голышом, отправилась на приглашение, оставив Вадика без естественного прикрытия. Пока шла, я задорно оглянулась назад, и увидела, как он метнулся за полотенцем, торопясь прикрыться. Я подмигнула ему ).

Баба Лида разливала из термоса дымящийся паром напиток на лавочке, представляющей из себя распиленное вдоль бревно, одна из половинок которого служила сидушкой, а другая спинкой.

- Что же ты, так и ходишь голая, - осуждающим тоном заметила она, - Ты хотя бы тапки одела, замёрзнут ноги то.

- А я на лавочку сяду, - ответила я, опускаясь голой попой на отполированную сотней задниц поверхность. Немного помедлив, я поставила босые ножки на край скамейки и облокотилась на спинку, в который раз предоставив на всеобщее обозрение обе свои дырочки. От осознания того, что им всем сейчас видно, я ощутила, как очередная волна приятной истомы растеклась по моему телу, а где то внутри меня, внизу, приятно защемило…

Я поднесла горячую кружку к губам и уже по аромату поняла, что напиток этот мало похож на чай.

- Это горячее вино, настоянное на травах, - прокомментировала баба Лида, отвечая на мой немой вопрос, - по моему собственному рецепту.

Я стала медленно пить и почувствовала, как горячее тепло растекается по пищеводу и желудку, а потом я ощутила, как жар начал накрывать моё лицо и вслед за этим ощущением я поняла, что пьянею… Вместе с хмелем меня вдруг посетило непреодолимое желание потрогать свой клитор, который, как мне казалось, от постоянного и не проходящего возбуждения, был таким же твёрдым, как мои соски. Горячий градус вина снял последние границы, которые держали меня в рамках приличия, и я положила ладошку на писю… Средним пальчиком я почувствовала сквозь натянутую кожу набухший бугорок своей плоти и, не удержавшись от искушения поласкаться, сделала несколько лёгких поглаживаний на виду у всех!

«Блин! Что же я творю…» - пронзила меня мысль через несколько мгновений, и я остановила ласки. Подняв глаза, я увидела Вадика, который стоял ко мне ближе других и с совершенно офигевшим видом, пялился мне между ног.

Медленно убрав руку с киски, я постаралась сделать вид, что ничего не произошло, хотя сделать это было нелегко, так как находилась я в крайней степени возбуждения…

«Слава богу, что баба Лида ничего не заметила, - подумала я, - а то бы она не стала стесняться в выражениях». А немного погодя мне пришла в голову пошлая мысль, что может она как раз и заметила, но ничего не сказала, потому, что ей тоже хотелось бы это сделать, но только она не решалась…

Размышляя, я продолжала сидеть в той же позе и наблюдала, как Вадик одевается. Я уже совсем высохла после купания и только на своей щёлочке, через мороз, я ощущала влагу… Но это была совсем другая влага и пока не было никаких предпосылок к тому, чтобы она испарилась.. ))

Вадик наконец-то оделся и встал в ожидании, молча глядя на меня. Я соскочила с лавочки, обернулась полотенцем, надела сланцы и мы двинулись в путь.

- Всем пока! – обернувшись, попрощалась я со всеми.

Кто кивнул, кто ответил, а баба Лида добавила:

- Приходи ещё, дочка… хорошо ты сегодня украсила нашу унылую компанию.

Мы с Вадиком дошли до крутой горы и единогласно решили, что я вряд ли тут заберусь в шлёпках. И решили мы идти дальше, до пологого склона, где катались на всевозможных устройствах взрослые и дети. Хотя, если честно, для меня это был лишь предлог – мне хотелось продолжить наслаждаться всеобщим вниманием к моему полуобнажённому виду и теми ощущениями, которое это внимание дарило.

Полотенце, единственное, что было на мне из одежды, было небольшим и закреплённое на груди, едва закрывало мою писю. У меня был даже соблазн подтянуть его ещё выше, но я не решилась, не видя на сколько его можно поднимать, так, чтобы уж совсем не оголить киску. Мой вид и без того был излишне привлекающий к себе внимание – в полотенце и шлёпанцах в зимнем лесу!

- А ты не обманула… - промолвил Вадим.

- Угу, - согласилась я просто.

- Тебе и правда не холодно?

- Не-а, - ответила я.

Я и на самом деле была в таком возбуждённом состоянии, что совершенно не чувствовала холода. В этот момент мы подходили к склону кишащему людьми. С горки постоянно кто-то съезжал, кто-то поднимался, слышались крики и визги. Несмотря на то, что мы поднимались с края склона, я чувствовала, что на меня оборачиваются и смотрят даже с противоположной стороны.

- Крис, привет! – услышала я и, повернувшись, увидела Аньку из параллельного класса с ватрушкой на верёвке.

- Привет, - ответила я.

- Ты чего здесь делаешь? – спросила она весело, - да ещё в таком пляжном виде?

- В проруби купалась, - ответила я гордо.

- Ого! – восхитилась она, - Хотя ты у нас закалённая – зимой вон, почти раздетая ходишь.

- А ты катаешься? – задала я нелепый вопрос.

- Ага! – ответила Анька, - там наверху ещё Женька с Максом.

И тут меня посетила отчаянная мысль, от которой у меня внутри стало как-то особенно волнительно…

- Слушай, Аньк, - спросила я, - а мне дашь прокатиться?

- Да, прокатись, конечно, - согласилась она, - На, тащи её тогда.

Я взяла в руку поводок от ватрушки и мы продолжили подниматься в горку - Вадик впереди, мы с Анькой немного позади.

- А это, парень твой? - спросила Анька, указывая на Вадика, которого она похоже, только заметила.

- Да нее, родственник – соврала я, чтобы долго не объяснять.

- А-ааа… - произнесла Анька таким тоном, смысл которого был, что одно другому не мешает.

Мы уже подошли к вершине склона, и я готовясь сесть в ватрушку, выбирала где именно мне ехать.

- Езжай вот здесь, - посоветовала мне Анька, поставив ватрушку ближе к середине широкого склона, - там внизу будет такой прикольный трамплинчик.

- Привет, Кристина!

Это был Максик, разрумяненный на морозе, который приветливо смотрел на меня своими большими, красивыми глазами с длинными ресницами.

- Привет, Макс! – ответила я, - рада тебя видеть…

- Я тоже очень рад, - произнёс он, оглядев меня с головы, до голых ног, и от этого немного смутившись, - А ты чего… так и пришла?

- Да, нее, - ответила я, - купалась в проруби и одежду намочила. Вот иду на стоянку, отец ждёт…

Я ощущала на себе пристальный взгляд Макса всей своей кожей… Моё возбуждение уже достигло такого предела, что казалось, я могу кончить лишь от того, что дам посмотреть на свою изнемогающую от желания щёлочку… Что если сделать так, чтобы Максу, Аньке, Вадиму и нескольким другим любопытным, чьи взгляды я чувствовала на себе, показать мою голенькую писю…

Пока я так думала, всё произошло само собой…

Когда я уселась в ватрушку, получилось так, что мои колени оказались выше попы и ..… Полотенце распахнулось и моя киска предстала во всей красе на всеобщее обозрение…

Вадик тихонько присвистнул…

- Ну, ты, блин даёшь…, - единственное, что нашлась сказать Анька.

Максим просто молча таращился на моё представление.

То возбуждение, в котором я находилась, плюс жажда к приключениям, которая обуяла меня с утра, в зародыше подавили естественное желание закрыться… Поэтому я сделала вид, что ничего не произошло и стала толкаться, расставленными в стороны, как у паука, ногами, к краю склона. Делать это в шлёпках было крайне неудобно, и я их скинула.

- Вот сумасшедшая…, - прокомментировала Анька, - босиком собралась ехать… А назад то, как?

Но желание моей плоти уже полностью глушило доводы разума, и после очередного толчка ногами, моя ватрушка, потеряв наконец сцепление, понесла меня голую и босую, вниз со снежного склона…

.
Энджи Дэвис внимательно следила. Ей было почти сорок лет, но на неё по-прежнему поглядывали мужчины, когда она проходила мимо. Длинные ноги, плоский живот, большие голубые глаза, нарочито взъерошенные светлые волосы — у Энджи было всё это. Пока Мира не приехала, Энджи и её муж Стив думали, что нанять нянечку на лето будет забавно. Их сыну Брэду было шесть лет и летом ему в садик ходить было не надо, поэтому он сидел весь день дома. Любой из окружающих должен был всего лишь готовить ему и помогать мыться, а всё остальное время свободен. Таким образом, они нашли агентство в Интернете, заполнили бумаги, и уже через несколько недель на их пороге стояла молодая красивая девушка из Чехии. Проблема Энджи заключалась в том, что она никогда бы и не подумала, что на её мужа произведёт такое впечатление другая девушка.
Мире был 21 год, у неё были тёмные глаза, тёмные волосы, светлая кожа и фигура, о которой можно только мечтать: грудь размером с пару грейпфрутов, упругая круглая попка, каждый сантиметр тела подтянут. Несмотря на местные магазины, она носила модную в Европе одежду. Волосы и ногти были в отличном состоянии, а макияжа не больше, чем надо, чтобы подчеркнуть естественную красоту.
– Ненавижу её – сказала как-то раз Энджи своей подруге Бет за утренним кофе, – каждый раз, когда она проходит мимо, язык Стива так и вываливается. И не только у него. Все ребята в округе за ней наблюдают, когда она на улице играет с Брэдом. Что подростки, что женатые мужики… даже Билл Креншоу! А ему уже лет 80!
– Это только потому, что она другая – ответила Бет – Она экзотичная, как иностранные девчонки с порносайтов. Чёрт, да она может быть даже одной из них. Кто знает, чем она занимается у себя на родине?
– Да, экзотична, а ещё чертовски красива – пробормотала Энджи, – Каждый раз, когда её вижу, такое ощущение, будто только что она была в салоне. И она это тоже знает. Она знает, что Стив без ума от неё, и её нравится внимание от других в округе. На прошлой неделе она загорала на террасе целый час, и каждый парень находил причину пройти мимо нас и поглазеть на неё. А Мира только улыбалась, как будто она супермодель или типа того.
Бет сделала глоток кофе и на мгновение задумалась:
– Тогда тебе нужно утихомирить её эго – сказала она – Сделай что-нибудь, чтобы смутить её… Конечно, прилюдно. Поставь её на место, пусть знает, что ты хозяйка. Избавься от её высокомерия и гордости и она больше не будет таким магнитом мужского внимания.
Энджи улыбнулась:
– Это хорошая идея – она представила Миру, выполняющую грязнейшую неблагодарную задачу и снимающую с себя всю экзотичность – Не просто хорошая, хочу сказать – отличная идея.
.
На составление плана Энджи понадобилось всего несколько часов, но для реализации она решила подождать выходных, когда никому на работу не надо и все окрестности будут заполнены людьми.
Рано утром, пока Мира готовила завтрак для Брэда, Энджи выскользнула из дома с ярко-жёлтым пластиковым грузовиком в руках. Это была одна из любимых игрушек Брэда, с которой он постоянно играл. Убедившись, что её не заметили, Энджи прокралась в дальнюю часть заднего двора. Там, где заканчивалась трава, начинался резкий спуск, образовывая широкий ров, заполненный сорняками, опавшими листьями и мусором, попавшим туда благодаря ветру. Ров также после дождей превращался в небольшой пруд и, благодаря недавнему ливню, он был заполнен грязной, коричневой водой и были в глубину примерно 60 сантиметров.
Энджи осмотрела мерзкий, дурно пахнущий пруд, в котором теперь жужжали комары и мухи, и нашла место примерно в середине, где сорняки были такие высокие, что торчали высоко над поверхностью воды. Она бросила жёлтый грузовик прямо в сорняки, и тот затонул примерно наполовину в грязь, но его по-прежнему было видно из-за яркого цвета. Когда она тайком возвращалась домой, пока её отсутствие не заметили, на её лице сияла огромная улыбка.
.
Чуть позже тем же утром Мира взяла Брэда поиграть на задний двор. Это был тёплый солнечный день, и молодая девушка надела розовые джинсы плюс белую кружевную рубашку, не скрывавшую синий лифчик. Её длинные тёмные волосы были собраны в хвост, а на лице был только лёгкий намёк на макияж. Мира не была похожа на высокую, стройную и атлетическую Энджи. Она была ниже и более фигуристой, отчего её прекрасные изгибы заметно колыхались под одеждой, когда она бегала, играя с Брэдом. Стив вышел на террасу полюбоваться грудью и задом Миры, пока она, смеясь, играла в догонялки с его сыном. Ему понадобилось всего несколько минут, чтобы его шорты спереди что-то начало оттягивать.
Энджи тоже была на террасе. Она очень ясно видела выпуклость на шортах Стива, но это не смыло улыбку с её лица. Через несколько минут эта сучка перестанет быть такой гламурной.
Через некоторое время Брэд начал искать свой грузовик. Он был очень расстроен, что не мог найти любимую игрушку, и Мира, взяв его за руку, начала её искать вместе с ним. Энджи подождала всего несколько секунд, прежде чем окликнуть молодую девушку:
– Мира, что случилось? Почему Брэд расстроен?
Мира посмотрел на террасу, и пожала плечами.
– Не может найти свой грузовик – сказала она с сильным акцентом, что показалось Стиву сексуальным, – мы оставляли его вчера здесь. Не знаю, куда он делся, должен был быть здесь.
Энджи, прикрыв глаза от солнца, сделала вид, что осматривает двор:
– Ну, я не…нет, погоди-ка. Кажется, я вижу. Вон там, в канаве, прямо посередине.
Мира повернулась и глянула в том направлении:
– Но как…? Я никогда туда с Брэдом не ходила.
Брэд захныкал, указывая на пруд:
– Мой грузовик! Хочу свой грузовик!
– Неважно, как он там оказался – отрезала Энди, – ты должна его оттуда достать, пока не началась истерика.
Мира нахмурилась.
– Но я… там же так грязно. Я не знаю, как…
– Ради всего святого, Мира, просто залезь туда и достань. Там неглубоко. И раз уж ты несёшь ответственность за Брэда и его игрушки, это, в первую очередь, твоя вина, что он там.
– Ладно, хорошо – пробормотала Мира – Брэд, милый, пожалуйста, не плачь. Я сейчас достану твою игрушку.
Преследуемая Брэдом по пятам, Мира подошла к краю пруда и сняла босоножки. Гримасничая, она погрузила одну ногу в воду, чтобы определить глубину. Её стройная нога по икры опустилась в воду, и она взвизгнула, вступив в жирную грязь на дне. С одной ногой в пруду и другой на земле, она повернулась и посмотрела на Энджи и Стива, наблюдающими с террасы
– Тут глубоко, – крикнула она, – и я не знаю, что на дне. Пожалуйста, может быть, у нас найдётся палка или шест, чтобы подцепить грузовик?
Стив открыл было рот, но Энджи его остановила, подняв руку.
– Мира, просто зайди туда и забери эту проклятую игрушку. Это просто мутная вода. Не веди себя как ребёнок. Я помою твои ноги, когда выберешься.
Брэд всё ещё хныкал. Мира, сама едва не плача, кивнула и погрузила вторую ногу в воду. Она была холодной и смердела гнилью. Комары жужжали у ноги, а один или два даже покусали бедро. Она пришлёпнула их и сделала шаг вперёд, пытаясь покончить с этим как можно скорее. Её босые ноги коснулись палок, веток и других твёрдых предметов на дне пруда, наполовину заполненного болотной грязью.
Один шаг, за ним другой. Воды было по колено, а грузовик всего в трёх метрах от края. Ещё несколько шагов, и можно вылезти из этой дряни.
Улыбка не сходила с лица Энджи, наблюдавшей за медленными тщательными стараниями девушки. Брэду было запрещено играть рядом со рвом. Мира, видимо, не успела как следует оглядеть его, пока не было дождей. Поэтому не понимала что там, куда она лезет, погружаясь глубже в воду.
Жирные чёрные мухи жужжали перед лицом Мира. Один комар укусил ей плечо, другой – руку. Она била их по пути к грузовику. Осталось два шага, и она возьмёт его. Она сделала шаг и протянула руку, сделала второй, а под ногой земли не оказалось. Мира погрузилась в коричневую воду по пояс, размахивая руками, потеряла равновесие и упала вперёд. Противные брызги были на лице, в глазах и во рту. Она, барахталась, задыхаясь, пока ноги снова не попали в грязь. Её рубашка была мокрой по грудь, а ветки сосны, листья и солома запутались на руках.
Мира была так подавлена, что чуть не плакала. Молодая девушка взяла жёлтый грузовик и пошла к берегу, но она пошла слишком быстро и опять поскользнулась, упав лицом в грязь. Она кашляла и плевалась, пытаясь избавиться от грязи во рту. Теперь она промокла по шею, в том числе и её хвост. Она брела вперёд, ноги тонули в слизистой грязи, пока не вышли по колени, по икры и не оказались на берегу. Она отдала грузовик Брэду, стоявшему с открытым ртом.
Мира упала на землю, обняв коленки, пытаясь отдышаться. Когда она встала, то увидела, что за неё наблюдал не только Брэд. Другие люди из округи, должно быть, услышали шум, и теперь из-за одних кустов выглядывал мистер Джонс, соседка из-за других. Позади неё были несколько подростков со скейтами, и те тоже смотрели на неё. С террасы молча наблюдали Энджи и Стив.
Мира покраснела, посмотрев на себя. Её мокрая одежда облегала тело, твёрдые соски выпирали сквозь рубашку. Грязь облепила все руки и ноги, которые, к тому же, все были в укусах комаров. Влажные листья и ветки опутались вокруг всего тела и напоминали струпья. Она даже не могла представить, как теперь выглядело лицо. Мокрый хвост лежал на плече и по виду напоминал труп утопленной белки.
Скрестив руки на груди, молодая девушка бросилась к дому. Подростки засмеялись при виде её большой груди, которая раскачивалась при беге, а сосед мистер Джонс на шаг вышел из-за кустов для лучшего вида. Щёки Миры были ярко-красные. Ей хотелось поскорее скрыться в доме от всех этих вытаращенных глаз и ухмыляющихся ртов.
На террасу вели ступеньки. Мира планировала забежать по ним прямо в заднюю дверь, но Энджи встала на полпути, преграждая ей путь.
– Куда это ты? – преградила ей путь Энджи.
– Внутрь. Мне надо снять мокрую одежду – Мира обнимала себя руками. Тёплая вода стекала по её ногам, заставляя шорты плотно облегать зад, словно это вторая кожа.
Энджи мерзко засмеялась.
– Издеваешься? Ты грязная! От тебя будет мутная вода по всему дому!
– Но…
– Тебе надо помыться сначала. В таком виде я тебя не пущу – Энджи обошла дом и вернулась из гаража с мешком для мусора – Снимай одежду и клади сюда. Мы отнесём её в стирку, не пачкая пол.
Челюсть Миры отвисла.
– Снять её здесь?
– Да, здесь. Только посмотри – она выглядит ужасно!
– Но я не… Мне нужна другая, чтобы надеть
– Тебе нельзя одеваться, пока не помоешься. И ты не наденешь чистое, пока не снимешь грязное. Давай скорее, я не хочу торчать здесь весь день.
Подростки закричали от радости, услышав это. Один из них крикнул на всю улицу, и к ним присоединились ещё шесть или восемь пацанов. Они стояли меньше, чем в шести метрах от дрожащей Миры. Мистер Джонс держал руки в карманах, развратно ухмыляясь. Мистер и миссис Эдвардс, соседи из дома напротив, подошли с двумя маленькими дочками. Единственный человек, которого это не волновало, был Брэд, играющий со своим грузовиком.
Слёзы выступили на глазах Миры. Она не могла поверить, что Энджи хочет, чтобы она разделась перед таким количеством людей. Почему ей нельзя для этого уйти хотя бы в гараж? Какая разница, если она накапает на грязный цементный пол?
Энджи потрясла пакетом.
– Давай! Быстрее закончишь – быстрее попадёшь внутрь.
Мира могла только думать. Если она тут простоит подольше, то придёт ещё больше людей. Подростки успеют достать телефон, чтобы сфотографировать или заснять видео. Если она это не сделает прямо сейчас, то всё станет намного хуже. Я сделаю это быстро, а затем быстро забегу по лестнице, и они меня увидят всего на несколько секунд.
Низко наклонившись, Мира потянулась к нижней части рубашки. Мальчишки смотрели голодными глазами. Соседи с обеих сторон выглядывали из-за угла. Стив встал на середине лестницы, всего в паре метров от входа. Молодая девушка не могла поверить, что собирается сделать это. Но у неё разве есть выбор? Она сделала глубокий вдох. Сейчас или никогда.
.
Мира стащила с себя мокрую рубашку и сорвала лифчик так быстро и сильно, что порвала одну лямку. Некоторые мальчишки охнули, другие выдохнули: «ничего себе!», «ох, блин…». Пусть даже она была мокрой и грязной, это была самая большая грудь, какую они когда-либо видели, а для кого-то даже единственная. Мира пыталась игнорировать комментарии и просто абстрагироваться от происходящего. Не медля, она сняла шорты прямо с трусиками. Прижав одну руку к груди, другую зажав между ног, она бросилась к лестнице, ведущей на террасу.
– Подожди! – рявкнула Энджи.
Мира начала подниматься, но Стив преградил ей путь. Он смотрел на неё сверху вниз с загипнотизированным лицом. Энджи сделала жест в её сторону «Вернись»
– Мне нужно внутрь – умоляла Мира.
– Думаешь, я тебе служанка? Подними вещи и положи их в мешок.
– Пожалуйста, миссис Дэвис…
– Я требую, Мира.
Слёзы текли по лицу девушки. Стив стоял на улице. Ни оббежать, ни обойти. Тем не менее, пытаясь как можно сильнее прикрыться, Мира вернулась к куче грязной и мокрой одежды на земле. Она старалась не смотреть на подростков, но не могла укрыться от них. Это был её худший кошмар: большинство уже достали телефоны, фотографировали и снимали видео. Рыдая от стыда, Мира нагнулась и схватила свою мокрую одежду. Она повернулась к подросткам боком, чтобы не показать им свою промежность, но Стив теперь получил очень хороший вид с лестницы. Эрекция у него уже была настолько сильной, что шорты грозили лопнуть.
Энджи стояла с мешком, а Мира закидывала мокрую одежду внутрь. Она выхватила мешок у старшей женщины и бросилась к лестнице, надеясь оттолкнуть Стива.
– Мира! – рявкнула Энджи, – тебе нельзя внутрь в таком виде!
Девушка развернулась, прижав мешок к груди в надежде прикрыть наготу.
– Что вы имеете в виду? Моя грязная одежда в мешке!
– Ты ещё грязная! Испортишь ковёр!
Мира посмотрела на себя. Её бледная, гладкая кожа была покрыта подтёками грязи, листьями и сосновыми ветками, опутавшими ноги, Она чувствовала их и на спине и между ягодиц, да и в волосах наверняка были.
– Иди сюда! – позвала Энджи – я тебя полью из шланга.
Мира пошла за ней, всё сильнее рыдая. Просто когда она уже думала, что всё кончилось, началось только хуже.
– Положи мешок, встань здесь – Энджи схватила девушку за руку и потащила в центр двора – Стой тут. Как же я тебя полью, если ты прижалась к стенке дома?
Мира стояла на траве, обхватив своё тело, а Энджи тем временем включила воду. Она подняла шланг, стоя в паре метров от дома.
– Подними руки. Я хочу убедиться, что смою с тебя всю грязь. Нет, ещё выше. За голову. Вот так.
Энджи направила шланг на Миру и сжала рукоятку. Холодная вода окатила бедную девушку, пока она стояла с руками за головой, совершенно беззащитная. Она вздрогнула и завизжала, когда ледяная струя ударила ей в соски, а затем в узкую полоску тёмных стриженых волос между ног. Каждый раз, когда Мира вздрагивала, её грудь и ягодицы колыхались. Толпа подростков выросла до десяти человек. Все снимали её на видео либо фотографировали. Каждый пацан был сейчас с таким же стояком, как у Стива.
– Развернись – потребовала Энджи – держи руки над собой.
Теперь Мира стояла лицом к семье Эдвардсов, которых смотрели на её грудь и киску с шоком. Миссис Эдвардс, нахмурившись, закрыла руками глаза дочек. Энджи поливала из шланга то спину Миры, то ноги, оставив ягодицы молодой девушки напоследок. И снова она направила струю воды между ягодиц Миры и держала её там гораздо дольше, чем нужно
Мира стояла с руками за головой, холодная вода стекала по телу. Её было настолько стыдно, что мозг почти отказал. Струя воды по-прежнему была направлена между ягодиц Миры. Энджи опустила струю на пару сантиметров и Мира подпрыгнула, когда вода задела её нежную плоть промежности. Когда закончится эта пытка? Сколько это может продолжаться?
– Теперь волосы – сказала Энджи – поворачивайся и наклоняйся. Да, вот так.
Мира наклонилась, пока Энджи смывали грязь и листья с её волос. Её тяжёлая грудь свисала, мягко покачиваясь. Когда она выпрямилась, струя ударила ей в лицо, она поперхнулась и закашлялась.
Энджи закрутила вентиль и положила шланг.
– Что ж. Теперь, думаю, ты, наконец, чистая.
Мира закашлялась и вытерла лицо, затем вычихнула воду из носа. Мальчишки истерично засмеялись, и Энджи заулыбалась. Девушка осмотрелась. Не все мужчины в округе пускали слюни от экзотичной внешности.
– Дайте полотенце – попросила Энджи – не могу же я капать вам на пол.
Мира даже не потрудилась прикрыться, пока ждала. Она была настолько смущена, что уже не было сил прятать наготу. Она просто стояла, свесив руки, мокрая, голая, и дрожащая в ожидании, когда Энджи вернётся. Её соски затвердели, а бледная кожа была покрыта мурашками.
После, казалось бы, вечности, Энджи вернулась со старым пляжным полотенцем, давно изорванным и изношенным. Она бросила его Мире, которая сжала его, как только оно коснулось её тела.
– Вот так. Теперь вытирайся!
Мира обернула своё мокрое тело в жёсткое полотенце. Оно было настолько рваное, что одна грудь и ягодица по-прежнему были на виду
– Теперь иди в душ и надевай чистую одежду. Я присмотрю за Брэдом, пока не закончишь.
Мира шла на негнущихся ногах по лестнице. Стив по-прежнему стоял на средней ступеньке, и девушке пришлось прижиматься к нему, чтобы протиснуться. В этот момент она упёрлась своей грудью в его грудь, и Стив едва не кончил прямо в штаны.
Походкой робота Мира вошла внутрь. Она едва могла думать, едва могла функционировать. Девушка стояла в гостиной, завёрнутая в одно только полотенце, её голова кружилась от эмоций. Слёзы наконец остановились, и теперь, когда она вновь могла ясно думать, единственное, что она могла чувствовать – был гнев.
– Вот сука, – пробормотала она в пустоту комнаты, – вот паскуда. Как она посмела… ох… вот мразотная, мразотная паскуда. – Мира со злостью стукнула по спинке дивана. – Ненавижу её! – прорычала она, голос становился всё громче. – Паскуда, паскуда, паскуда!
До приезда в Америку Мира не знала этого слова, но это было прекрасное слово, чтобы описать Энджи. Такое мерзкое слово, порочное слово. Да-да, порочное и мерзкое, прямо как хозяйка. Мира схватила одну из диванных подушек и бросила через всю комнату.
– Мразотная паскуда! Чтоб ты подохла! – она бросила ещё одну подушку и сбила ей ряд фотографий в рамке. Одна упала на ковёр, и рамка раскололась.
– Ей это не понравится, – сказал голос позади Миры.
Она развернулась и увидела стоящего в дверях Стива. Давно он здесь? Что он успел услышать?
– А ещё ей не понравится, что ты назвала её паскудой, – продолжил он.
Чёрт. Он слышал всё. Мира глубоко вздохнула и крепче прижала рваное полотенце к телу.
– Извините. Я просто вышла из себя. Я смущена и подавлена, вот и всё. Я вовсе не ненавижу миссис Дэвис.
– Непохоже на то. Ты ведь сказала про неё: «чтоб ты подохла».
Мира потопталась.
– Простите. Да, я так сказала. Но я ведь вам объяснила – я просто…
– Если она тебя уволит, тебе придётся вернуться домой. Уехать из страны. Разве тебе это нужно? Я думал, тебе здесь нравится. А ещё это будет в твоём резюме, и ты больше никогда и нигде не получишь работу нянечки.
Мира нервно хмыкнула.
– Мне очень жаль. Я просто потеряла голову. Давайте мы просто забудем об этом?
Девушка пересекла комнату, подобрала диванные подушки, и положила их на место. Затем она присела и начала собирать осколки рамки, как вдруг полотенце на ней развязалось и упало на пол. Мира, густо покраснев, подняла его и вновь завернулась. Затем взяла осколки и отдала их Стиву.
– Я попробую её починить. Склеить там, не знаю… Вы поможете мне? – она попыталась улыбнуться, но в уголках её глаз появились новые слёзы. – Простите. Я не хочу потерять работу.
Стив посмотрел на девушку. Она стояла здесь с мокрыми волосами, почти голая. В дырах полотенца виднелась кожа кремового цвета. Его член был таким твёрдым, что ему уже больно было оставлять его в штанах.
– Хорошо. Я тебе помогу, – ответил он. – Но сначала ты должна помочь мне.
Мимолётно глянув на дверь, он взял Миру за руку и повёл по лестнице наверх.
– Что вы… куда мы идём? – спросила Мира.
– Энджи сказала, тебе нужен душ. Я хочу убедиться, что ты его получишь.
Стив привёл её в ванную комнату – в ту же, которой Мира обычно и пользовалась. Он тоже зашёл в комнату и заперся. Мира повернулась к нему:
– Не понимаю, что…
– Ну-ка, отдай мне это! – сказал Стив и сорвал с неё полотенце.
Мира инстинктивно прикрылась руками, хотя сейчас это уже было ни к чему. Стив и так видел её голой во дворе, как и все соседи. Он тяжело дышал, глаза бегали по её телу. Но вместо того, чтобы нервничать или пугаться, Мира почувствовала приятное покалывание между ногами. Что с ней происходит? Стив был высоким и красивым, но сейчас неподходящий момент возбуждаться.
– Вставай на колени! – приказал он.
Девушка просто уставилась на него. Стив положил ей руки на плечи и осторожно заставил её опуститься на колени. Теперь она смотрела на него снизу вверх, руки всё ещё прикрывали грудь. Мира выглядела очень смущённой. Когда он снял шорты, она ахнула. Его член был твёрдым и красного цвета, весь покрытый венами. Стив взял его в руку и начал мастурбировать.
– Ты чертовски горячая штучка, – бормотал он, – я хочу трахнуть тебя с того самого дня, как ты к нам приехала.
У Миры отвисла челюсть. Она не могла поверить, что человека, на которого она работает, может говорить ей такое, да ещё и направив свой член ей в лицо. Ей следовало бы встать и с криками убежать отсюда, но тепло у неё между ног нарастало. Она начала чувствовать, что уже намокла. Стив отпустил свой член.
– Теперь это будешь делать. Ты виновата, что я так возбудился, вот ты и поможешь мне расслабиться.
Мира медленно и осторожно подняла руку и коснулась его. Ни у одного из её бойфрендов не было такого большого члена. Она даже не знала, отталкивало её это или привлекало. Она взяла его кончиками пальцев и начала ему мастурбировать.
– Жёстче! – простонал Стив, – дёргай его жёстче! И быстрее!
Мира подчинилась, и Стив начал двигать бедрами в ритм с её рукой.
– Вот так. Да. Очень хорошо. Теперь оближи. Я хочу почувствовать твой язык.
– Нет, я не могу…
– Быстро!
Мира наклонилась вперёд, высунув кончик языка. Что она делает? Это же безумие! Но затем она коснулась языком головки члена, попробовала солёную каплю на ней. Он ахнул и начал ещё резче двигаться бёдрами. Мира начала двигаться языком по члену вниз, пока не дошла до яичек Стива, а затем вернулась к головке. Она смотрела на его лицо, продолжая мастурбировать кончиками пальцев всё быстрее и быстрее.
Плоть в её руках запульсировала и через несколько мгновений Стив кончил Мире на лицо, забрызгав и щёки и губы. Тёплая липкая жидкость продолжала литься на неё рывками – раз за разом. Местами она уже начала стекать по лицу. Один подтёк достиг уголка рта, и она разжала губы, дав ему затечь внутрь. Наконец последний рывок попал на подбородок, и член Стива начала сникать. Он отступил от неё тяжело дыша. Мира всё ещё стояла на коленях, а лицо было покрыто семенной жидкостью. Вдруг дверь ванной открылась.
В дверях стояла Энджи с широко раскрытыми глазами.
– Что за хрень здесь происходит?
У Миры снова отвисла челюсть. Она схватила щетинистое полотенце с пола и яростно вытерла лицо. К тому моменту, когда она смогла вытереться, Энджи, схватив Стива за рубашку, вытащила его в коридор. Затем хлопнула дверью, оставив Миру сидящей на полу. Она услышала вопли и крики из коридора, а затем удаляющиеся шаги. Разборки продолжались, но слишком далеко, чтобы Мира могла их услышать.
Наконец она встала. Что ей теперь делать? Энджи в ярости, а сложившуюся ситуацию уже никак не объяснишь. Зачем она мастурбировала Стиву? Она не думала. Она была подавлена, переполнена эмоциями, и это случилось самой собой, вот и всё. Но Энджи этому ни за что не проверит.
Мира коснулась своего лица. Щёки всё ещё были липкими от семени Стива. Она забралась в душ и стояла под горячими струями около десяти минут. Затем она взяла мягкое чистое полотенце, чтобы вытереться. Сейчас у неё не было ничего, кроме двух полотенец – чистого и щетинистого – чем бы можно было прикрыться. Она закуталась в чистое и, приоткрыв дверь, выглянула в коридор. Криков больше не было. В доме стало тихо.
Она на цыпочках вышла и тихонько проскользнула в свою комнату. Там на кровати сидела Энджи. Мира понятия не имела, что сказать, что сделать. Она почувствовала ледяное чувство страха в животе.
– Миссис Дэвис, мне очень жаль. Я просто… я не понимаю, как это получилось.
– Можешь ничего не объяснять, – ответила Энджи с каменным лицом, – видимо, мой муж пускает по тебе слюни, даже когда ты мокрая, грязная и выглядишь как бродячая собака, подобранная на дороге. – Он поднялась на ноги, – так больше продолжаться не может, Мира. Ты здесь не останешься.
Мира кивнула. Она была подавлена, но понимала, что рассчитывать на что-то иное было бы глупо.
– Я понимаю. Дайте мне одеться и упаковать вещи, и…
– Я уже их собрала. Можешь отправляться.
– Но мне нужно сначала одеться.
Мира открыла один комод, затем другой – они были пусты! Она бросилась к шкафу и отодвинула дверь – ничего, одни только вешалки. Она повернулась к Энджи:
– Миссис Дэвис! Где моя одежда? Вы что, всё упаковали?
– Я их уже вывезла. Пойдём покажу.
Мира пошла вслед за Энджи вниз по лестнице, очень стесняясь ходить по дому в одном полотенце. Она очень не хотела столкнуться со Стивом и спровоцировать ещё один инцидент.
Энджи вывела Миру ко входной двери и широко её распахнула.
– Вот и твоя одежда, – сказала она, указывая на два чемодана, стоящих у тротуара.
Несколько подростков всё ещё были здесь и пересматривали видеозаписи, которые они сделали, пока Мира раздевалась перед ними. Энджи толкнула Миру в спину, выпихнув на крыльцо.
– Прощай, Мира. И удачи. Только не проси от меня рекомендаций, ладно?
Мира уставилась на неё с широко раскрытыми глазами:
– Но… но…
– А, ещё кое-что… – добавила Энджи, – это моё полотенце.
Она сорвала с тела девушки полотенце и захлопнула дверь.

КОНЕЦ

.
Бриттани посмотрела на костюм, который Стив только что дал ей: бюстгальтер из двух половинок кокоса и юбка из высушенной травы.
– Ты ведь шутишь, да?
– Вовсе нет – ответил Стив, – Это совершенно серьёзно. Завтра Гавайский фестиваль, помнишь?
Бриттани закатила глаза и вздохнула. Что её удивляет? Они впихнули её в футбольную форму перед Суперкубком, она оделась во всё зелёное на День Святого Патрика, они одели её в костюм купидона на День Святого Валентина, и теперь, в ожидании Гавайского Фестиваля они собираются её одеть в танцовщицу хулы (гавайский танец – прим. переводчика). Замечательно. Просто замечательно. Но вот что значит быть ведущей погоды на небольшой новостной станции. Остальной персонал может одевать её как куклу и обращаться с ней, как захочет. Единственное, что было в этом хорошего, так это то, что записи её сводок постоянно разбегались по Интернету. Если повезёт, её могут пригласить в Лос-Анджелес или Сан-Диего и избавить от этой глупой работы в никому неизвестном калифорнийском городке.
Стив смотрел на неё в ожидании ответа. Он был ассоциированным продюсером новостей по выходным, и власть уже давно стукнула ему в голову. Бриттани с ним вообще работать не хотелось, и она даже жаловалась на него Ричарду Уилсону – менеджеру станции, с которым Бриттани даже довелось спать. Это была единственная причина, почему именно Бриттани попала на эту должность. Она ничего не знала о погоде, но была молодой красивой пышногрудой блондинкой, и Ричард решил, что она может повысить рейтинг, всего лишь демонстрируя своё лицо и тело в эфире. Таким образом, текст о погоде писался настоящим метеорологом, а Бриттани просто читала их в эфир. В связи с этим, все в редакции – а особенно Стив – чертовски бесились.
Остальная часть персонала просто смотрела на Бриттани в надежде на что-то интересное. Особенно это были жирный оператор Лоуренс и ассистентка Стива Шелли – стерва, никогда не любившая Бриттани. Вся бригада стояла в углу мастерской, а Рон Ривз, ведущий новостей по выходным, читал новости за столом в другой стороне комнаты.
Бриттани наконец ещё раз вздохнула и собралась уходить, как вдруг Стив поймал её за плечо.
– Куда это ты?
Бриттани показала головой на его костюм.
– В раздевалку. Надевать эту глупую вещь.
– Нет времени. У тебя только пять минут.
– Тогда как?..
– Просто переоденься там – сказал Стив и показал на кабинку в углу студии, где иногда работали редакторы. С обратной стороны, выходящей в студию, стояла ширма.
– Иди туда и переодевайся. Никто не увидит, а я отвернусь. Обещаю.
– Но я не могу…
– Бриттани, у тебя осталось пять долбаных минут! У нас нет времени! – он толкнул девушку в сторону кабины, и она чуть не упала с высоких каблуков – Шелли может помочь, если захочешь. Просто надень костюм и поскорее!
– Ну нахрен! Я и сама могу!
Бриттани пошла, громко топая, к кабине. Она бросила костюм на один из пустых столов, убедилась, что за ширмой её не видно, яростно расстегнула жёлтую блузку. Затем она расстегнула чёрную юбку, и вышла из неё, оставшись в белом лифчике и колготках. Она взяла кокосовый бюстгальтер, который состоял всего из двух половинок и крепких нейлоновых нитей. Как, чёрт возьми, это надевать? Как купальник? Бриттани посмотрела на себя. Она не могла надевать это поверх своего лифчика – это будет выглядеть глупо. ЕЩЁ ГЛУПЕЕ, чем без. И то же самое с колготками: юбка из травы достаёт только до колен и она будет выглядеть идиоткой, если оставить колготки. А если снимет, то останется голой под травяной юбкой.
– Три минуты – сказала Шелли, заглянув за ширму, – тебе помочь?
– Нет! – рявкнула Бриттани, – Убирайся отсюда!
Шелли усмехнулась и покачала головой. Она была худой плоскогрудой девушкой, которая никогда не носила косметику и всегда одевалась в джинсы и футболку. На данный момент у неё за ухом был карандаш, а волосы собраны в хвост.
– Как хочешь, но тебе надо бы поторопиться.
Когда Шелли исчезла, Бриттани положила руки на бёдра и вздохнула. Ну нахрен. Она сорвала лифчик, освободив грудь размером с пару дынек, с розовыми сосками. Затем она спустила колготки до щиколоток и вышла из них, оставшись совершенно голой. Она прижала одну руку к груди, другую – между ног и выглянула за край ширмы. Все стояли в противоположной стороне комнаты спиной к ней.
Бриттани взяла юбку из травы, в которой, казалось, был эластичный регулирующийся пояс. Она надела её и съёжилась, почувствовав жёсткую сухую траву своей голой плотью. Девушка покачала бёдрами, вызвав шелестящий шум – юбка не спадала. Затем она схватила кокосовый бюстгальтер и надела половинки на грудь. Ай! Грубый материал больно натирал соски, а сами кокосинки едва закрывали её грудь.
– Две минуты, Бриттани! – крикнул Стив через всю комнату.
– Уже выхожу! – крикнула она, завязывая верёвку, держащую кокосовый топ. Это должно было быть просто, как купальник или обычный лифчик, но она с трудом сделала это, не зовя на помощь Шелли. Тогда девушка достала зеркальце из сумочки и осмотрела себя сама. Как она и думала, смотрелось это просто смешно: Голубоглазая блондинка в гавайском топе, едва прикрывающем грудь, и юбка, которая тёрлась о голые бёдра и задницу, словно наждачная бумага. Как хорошо, что сводка новостей идёт всего пару минут.
Босиком Бриттани выскочила из кабинки к Стиву, смотрящему на часы. Грудь Бриттани начала прыгать, когда она побежала, и ей пришлось схватить орехи покрепче, пока грудь не выпала из них.
– Давай, на своё место! – приказал Стив, подтолкнув её в обнажённую спину рукой.
– Убери от меня руки! – зашипела девушка, вставая на своё место у доски с погодой. Она повернулась к камере, пригладила волосы и поправила кокосовый топ с травяной юбкой. Большие цифровые часы оператора показали минуту до эфира. Стив и Шелли просто стояли в стороне, наблюдая за происходящим, а Лоуренс, чей живот едва сдерживала рубашка, ждал за камерой. Рон Ривс ещё читал какие-то новости за столом ведущего, но почти все остальные столпились ближе к тому месту, где была Бриттани. Никто на станции не любил Бриттани, потому что у неё не было никакого таланта – она всего лишь подружка начальника, не больше. Но никто и не отрицал, что она была той ещё горячей штучкой, и поэтому всем хотелось посмотреть поближе на неё в костюме танцовщицы хулы.
– Погоди! – крикнул Стив, схватив ножницы с чего-то стола и бросившись к Бриттани – концы лямок твоего костюма торчат из узлов! – Он оббежал девушку и начал что-то делать с её топом.
– Эй, осторожнее! – она резко схватила кокосовый бюстгальтер и снова поправила его.
Затем Стив дёрнул за пояс травяной юбки, и ей снова пришлось придержать его. Она повернулась к Стиву, держащему два отрезанных кончика. Бриттани даже не заметила их, когда одевалась, но она это делала так быстро, что не замечала вообще ничего. Она повернулась к камере и состроила фальшивую улыбку. Тридцать секунд оставалось до эфира.
Стив вернулся на своё место рядом с Шелли и усмехнулся. Пока его план шёл без загвоздок – Бриттани, как это было каждую субботу, опоздала. У неё не было времени сбегать в раздевалку, не было времени на то, чтобы изучить костюм Стива, и не было времени рассмотреть, что же он на самом деле сделал, когда якобы отрезал кончики лямок. Дела шли – лучше некуда.
– Как же она глупо выглядит – сказала Шелли, хихикнув, – это идея Ричарда? Он же постоянно её выбирает костюмы, да?
– Нет, в этот раз моя – сказал Стив, наклонившись ближе к уху Шелли – и если ты думаешь, что она сейчас выглядит глупо, подожди несколько минут.
Шелли, нахмурившись посмотрела на него:
– От тебя пахнет виски? Стив, ещё обед! К тому же, ты на работе!
– Ненадолго – сказал он, широко улыбнувшись, – Ричард вчера сказал мне, что мне придётся уйти.
Шелли ахнула:
– Что? Почему?
– Что-то, связанное с бюджетными сокращениями. Моя зарплата теперь пойдёт в карман его подруги, А всё, что она должна делать – выходить по выходным на экран и читать текст, который для неё написали.
– Десять секунд! – крикнула Шелли на всю комнату и снова понизила голос, – Стив, мне очень жаль.
Стив пожал плечами.
– Кому какая разница? Я найду другую работу себе по душе. Но просто так я не уйду. И Ричард, и его подружка должны знать, что будет, если перейти мне дорогу.
Когда цифровые часы отсчитывали последние три секунды, Бриттани поправил кокосовый топ, потому что тот как-то ослаб, да и юбка тоже. Эфир начался, Рон Ривз улыбнулся в камеру и сказал:
– И мы снова с Вами. Что ж, пришло время для сводки погоды с Бриттани Дэвенпорт. Бриттани?
Блондинка заулыбалась и начала читать текст с доски – Спасибо, Рон. Как вы можете судить из моего наряда, все охвачены большим Гавайским фестивалем, который пройдёт на центральной площади в эти выходные. Но что у нас будет: дождь или солнце? Взглянем на доску.
Когда она отошла в сторону, чтобы зрители могли увидеть компьютерный фон позади неё, травяная юбка начала сползать с бёдер Бриттани. Пытаясь собраться, она придержала её одной рукой, а другой указала на экран:
– Что ж, температура завтра поднимется, но будет холодный фронт на горизон…
Стив следил за тем, как девушка суетится со своей юбкой, стараясь не рассмеяться. Он провёл много времени этим утром, чтобы понять, как именно это должно сработать. Он знал, какие именно лямки нужно отстричь прямо перед самым эфиром. Он разрезал настоящие лямки, и оставил расползающиеся муляжи, которые ослаблялись с каждым движением Бриттани. Вскоре и юбка и кокосовый бюстгальтер должны полностью развалиться
– Холодный фронт движется вот сюда и сталкивается с тёплым воздухом, что увеличивает шансы на шторм – сказала Бриттани, делая рукой круговое движение, имитируя рисунок движения воздуха. Но как только она это сделала, верёвка кокосового бюстгальтера ослабла, и чашечки сползли на дюйм. Бриттани ахнула и дёрнула руку к груди, отчего юбка вновь поползла вниз по бёдрам. Она посмотрела на Лоуренса, чьи глаза и рот были широко раскрыты, когда он увидел едва одетую девушку. Затем она посмотрела на Стива, который стоял и ухмылялся. Что за хрень с этими людьми? Они что, не видят, что этот дешёвый, идиотский костюм разваливается прямо у них на глазах? Почему Стив не дал сигнал «Стоп», чтобы в эфире снова оказался стол ведущего?
Бриттани раздвинула ноги, пытаясь удержать соскальзывающую юбку. Она понимала, что в кадре уже видны её ягодицы, поэтому она повернулась лицом к камере, чтобы хоть этого не было видно. Тем временем, она, прижав руку к груди, стараясь выглядеть спокойной, махнула.
– Но мы надеемся, что ветер унесёт эти тучи из города рано утром, а затем… вот говно! – крикнула Бриттани, которую уже не беспокоило, что она в эфире, потому что её кокосовый бюстгальтер теперь полностью развалился, и ей пришлось обеими руками взяться за кокосинки, чтобы прижать их к груди.
Тем временем, травяная юбка распалась и сползла на колени, открыв всем полоску светлых волос между ног. Бриттани придержала юбку, оставив только одну руку на топе и одна кокосинка свалилась, показав всем грудь Бриттани. Девушка взвизгнула, дёргая руками, пытаясь удержать всё, но было слишком поздно. Кокосовые половинки упали на пол, а травяная юбка сползла на пол, оставив в руке Бриттани горстку сушёной травы.
Бриттани посмотрела на Лоуренса, он была в таком шоке, что не могла пошевелиться. Блондинка просто стояла в свете софитов, камера по-прежнему снимала её, а Лоуренс, тем временем, смотрел на неё с ошеломлённой, тупой улыбкой на лице. Оператор не мог поверить: девушка, на чей образ он тысячу раз онанировал, стояла теперь голая в трёх метрах от него, а её большая грудь и киска были на весь экран. Его штаны уже оттопырились, а он издал громкий стон.
К Бриттани, наконец, вернулись чувства, и она прикрыла руками наготу.
– Стоп камера! – прошипела она, опустившись на пол за тем, что осталось от её костюма.
– Нет, не смей! – предупредил Стив, – Пусть идёт в эфир!
Позади стояла Шелли. Она тоже была в шоке, судя по широко раскрытым глазам.
– Стив, у нас будут неприятности! Даже если станция остановит наше вещание, мы получим штраф как сумасшедшие!
– И? Кому какое дело?
Шелли посмотрела на него:
– Так ты… ты и запланировал это? Ты специально сделал, чтобы это случилось?
– Как я сказал, если уходишь, то делай это эффектно.
Так как рядом не было ни стола, ни чего-нибудь ещё, за чем можно спрятаться, Бриттани подняла с пола юбку из травы и попыталась обернуться ей как полотенцем. Но пояс развалился на части, и Бриттани снова осталась голой с горсткой рассыпающейся травы в руке.
– Пожалуйста, кто-нибудь, помогите мне! – заплакала она, рванув от экрана погодной сводки через новостную комнату, закрывая руками наготу. Некоторые из сотрудников смеялись, кто-то усмехался, искоса поглядывая на голую блондинку, но никто не дал Бриттани ничего, чем она могла бы прикрыться. Напротив, дюжина людей просто наблюдала, как она бежит через комнате, прижав одну руку груди, а другую между ног. А вот сексуальную задницу прикрыть от взора окружающих ей было нечем..
Даже не думая ни о чём, Бриттани растолкала всех, кто стоял на пути, и выбежала из студии в коридор, ведущей к раздевалке. Как хорошо, что он пуст. Она бросилась к двери, но та оказалась заперта. Вот говно! Ключ был в сумочке, а где она её оставила? Думай, думай! Блин, это было в кабинке, где она надевала этот идиотский наряд!
Бриттани бросилась в гардеробную через несколько дверей, но она тоже была заперта. Она оглянулась вокруг, тяжело дыша. На том конце коридора был пожарный выход, который выходил на лестничную клетку. На другом конце было главное фойе. Даже в субботу там точно будут несколько сотрудников. Может быть, там будет хоть одна девушка с курткой или свитером, который она сможет одолжить? Но стены в фойе стеклянные, так что если она побежит туда, её увидят голой все, кто будет на стоянке. Но единственный выход, который у неё остаётся – бежать обратно в студию и забрать свою одежду из кабинки. Мысль о том, чтобы бежать голой мимо десятка сотрудников заставила её съёжиться. Конечно, если идиоты из главной станции вещания не заметили этот инцидент и не прекратили эфир, то её уже увидел голой весь город.
Вот хрень! Что теперь? Слёзы текли по лицу Бриттани, она съёжилась в углу коридора. У неё нет никакого выбора: она должна вернуться в студию, где осталась её одежда. Кабинка была всего в нескольких метрах от двери. Может быть, если она быстро забежит туда, схватит свою одежду с сумочкой и убежит в гримёрку, то, может быть, никто не сможет как следует рассмотреть её?
Бриттани подкралась к двери в студию, прикрыв руками тело. Хотя бы в коридоре не было никого. Она прислонила ухо к двери и услышала только отдалённые голоса.
– Давай скорее, – думала она, – сделай это быстро, пока кто-нибудь снова не разглядел тебя. Просто забери одежду и возвращайся в гардеробную. Закончишь, наконец, этот кошмар!
.
Девушка сделала глубокий вдох, открыла дверь и хотела броситься в студию, но её остановила дюжина лиц. Все они пристально смотрели на неё. Большинство из них поджидали Бриттани и теперь снимали и фотографировали её на свои телефоны.
– Я ж сказал, что она вернётся – крикнул Стив, смеясь.
– Да, но я не думала, что она настолько идиотка! – ответила Шелли, тоже смеясь.
– А куда ж она денется? Вся её одежда здесь!
Со слезами на глазах, Бриттани попыталась протиснуться мимо них, чтобы попасть в кабинку.
– Уйдите с дороги, говнари! Разойдитесь!
Девушка почувствовала чьи-то руки, трогающие её ягодицы. Она попыталась ударить по ним, но промахнулась, тем самым выставив напоказ грудь, которую тоже начали грубо щупать.
– Что за хрень с вами происходит, люди? – ворчала она, перебираясь к кабине. Но когда попала в неё, то обнаружила, что ни кошелка, ни одежды там нет.
Бриттани повернулась лицом к толпе, которая преследовала её.
– Ладно, где мои вещи? – рявкнула она, широко раскрыв в ярости глаза – Верните мне мою одежду!
– Одежду? – невинно спросил Стив – какую одежду?
– Верни мне её! – кричала Бриттани, открывая случайные ящики в столе. Она пыталась одной рукой закрывать грудь, но все работники могли видеть её задницу и киску. В ящиках не было ничего, кроме канцелярских принадлежностей и компьютерной техники. Пока все смотрели и смеялись, Бриттани ворвалась обратно в кабинку в поисках одежды или хоть чего-нибудь, чем можно прикрыться. Она залезла под парты, рывком распахнула картотеку и даже попыталась сорвать чехол с кресла в надежде прикрыть свою наготу... Она так обезумела, что, в конце концов, остановилась и попыталась сорвать ширму с кабинки, ведя себя словно дикая. Персонал наблюдал, как загипнотизированный, за Бриттани, чья грудь постоянно колыхалась, пока она носилась по площадке, пытаясь отвоевать, всё, что могла найти. Большинство всё ещё снимали и фотографировали её на телефоны. Но Лоуренс, жирный оператор, был одним из немногих, кто не стал доставать свой телефон. Он стоял в противоположном конце студии и с пустым выражением лица гладил себя сквозь штаны.
Девушка наконец сдалась и встала перед ними, уперев кулаки в бока. Она тяжело дышала, щёки блестели от пота, пряди светлых волос были на лице, а нижняя губа дрожала от злости.
– От-отдайте мою грёбанную одежду! – прошипела она – Это уже давно перестало быть смешным! – она повернулась к Стиву и ткнула в него пальцем – У тебя будут проблемы, говнюк! Когда Ричард узнает, он…
– Думаешь, напугала? – ответил Стив, смеясь. После коктейля он начал воспринимать этот тяжёлый период с юмором – я и так уйду в ближайшее время! И, видя то, что ты сейчас делала, я считаю, оно того стоило. Теперь я могу покинуть эту говнодельню с улыбкой на лице!
Бриттани снова закрыла руками своё тело, вспомнив, что всё ещё она голая.
Шелли хлопнула Стива по руке. Она теперь улыбалась так же, как и он:
– Вот это босс! Я рада, что ты это сделал за меня…но, должна признаться, я действительно насладилась тем, как эта маленькая мисс сучка, наконец, получила то, что заслуживала.
– Да пошли вы все! – крикнула Бриттани, прижимая руки к себе посильнее.
Один из помощников по производству, пожилой человек, был одним из немногих, кто остался в другой части комнаты. Он подошёл и хлопнул Стива по плечу.
– Эм, босс? – сказал он – У нас рекламный блок удлинился на десять минут, но всё равно нужен кто-то, кто закончит передачу.
– Я что, должен ещё кого-то искать? – спросил Стив с усмешкой.
– Эм… да. Рон ушёл, и никого нет…
– Рон ушёл? И правда.
– Да, он сказал, что не хочет в этом участвовать – помощник по производству взглянул на Бриттани, сглотнул, и снова посмотрел на Стива – Так мне дать больше рекламы, или?..
Стив вновь посмотрел на Бриттани:
– Нет, оставь. У меня идея. Бриттани, ты хочешь назад свою одежду?
– Конечно хочу, идиот!
– Тогда закончи передачу, и я тебе её отдам.
Бриттани испуганно посмотрела на него.
– Что не так? – спросил Стив – ты же делала это раньше.
Бриттани настолько была истощена и нервирована, что не могла нормально думать
– Зачем?.. Ай, ладно! Верни мою одежду, и я пойду заканчивать.
– Нет, ты должна закончить передачу сейчас… только тогда я отдам тебе одежду.
Бриттани в шоке выдала уродливый смех:
– Ты издеваешься? Я не появлюсь перед камерами в таком виде.
Стив пожал плечами:
– Хорошо. Нет проблем – он взял Бриттани за руку и потащил к двери – Тогда иди домой. Если больше не хочешь работать, то тебе незачем тут находиться.
– Ты с ума сошёл? – выдохнула Бриттани, скользя босыми ногами по ковру, пока Стив тащил её – Прекрати! Отпусти меня!
Стив распахнул дверь в коридор и попытался протолкнуть Бриттани в проём, но она упёрлась руками в косяки.
– Хватит, Стив! Какого хрена? Ты не можешь этого сделать! – Теперь её тело снова всё было на виду, и персонал столпился за Стивом, чтобы получше разглядеть. Стив тянул Бриттани за плечи, но та намертво вцепилась в косяки. Улыбаясь, Стив спустил руки с плеч на её большую грудь и сжал её. Девушка ахнула и отпустила косяки. Споткнувшись, она упала на задницу в коридор.
– У тебя есть два варианта – ответил ей Стив – либо ты уходишь отсюда голой, либо заканчиваешь передачу и получаешь свою одежду. Выбирай.
Слёзы текли по её лицу. Бриттани бросила взгляд в сторону фойе в конце коридора. Там было с полдюжины людей внутри, и куча людей на парковке. Каким же хреном она пройдёт мимо них незамеченной, а если выйдет на улицу, то куда пойдёт?
Девушка яростно думала. Даже если люди в станции вещания не обратят внимания, наверняка кто-то в контрольной будке остановил трансляцию несколько минут назад, когда её костюм распался. Они будут начеку, если Стив снова попытается пропихнуть её в эфир голой. Может, Стив и не в своём уме, но остальная-то команда боится потерять свои места. Даже если она сделает то, что Стив хочет, то запись, вероятно, в эфир так и не выйдет. И стоит ей сказать Ричарду о произошедшем, как он тут же даст гарантию, что запись стёрта. Так что, может быть ей стоит просто делать вид, что следует плану Стива и убираться отсюда, как только закончит.
– Ла-ладно – наконец пробормотала она – я сделаю это.
– Отлично! – сказал Стив, присев, чтобы помочь ей подняться.
Бриттани позволила Стиву вести себя как маленькую девочку к столу ведущего, прикрывая другой рукой грудь. Остальная команда зачарованно смотрела на это, не веря в происходящее. Оператор Лоуренс всё ещё стоял в стороне, засунув руки в карманы с застекленевшими глазами.
– Она выглядит как кусок говна – заметила Шелли с ухмылкой – может, стоит ей поправить причёску и нанести грим?
– Ты издеваешься? – спросил Стив – она выглядит именно так, как нужно.
Он потащил Бриттани к столу ведущего, но вместо того, чтобы усадить её за стол на кресло, он вытолкнул её перед столом.
– Вот. Очень хорошо. Лоуренс, снимай её так, чтобы было видно по колени. Лоуренс? Лоуренс!
Толстый оператор крался с виноватым выражением лица по комнате спиной ко всем. Он никак не мог скрыть свою эрекцию, которая оттягивала брюки и сразу привлекала ненужное внимание.
– Что за говно? – воскликнул Стив – Лоуренс, какого хрена ты там делаешь?
Оператор по-прежнему смотрел на Бриттани расфокусированными глазами.
– Минутку, минутку – взволнованно сказал Стив – у меня есть классная идея. Шелли, ты что-то говорила о гриме для Бриттани? – он указал на пирамидку, образованную из штанов Лоуренса – как насчёт лёгкого грима, прежде чем она выйдет в эфир?
Шелли нервно хихикнула:
– О, Стив, перегибаешь ты палку.
– Ч-что вы имеете в виду? – закричала Бриттани. Она по-прежнему стояла с одной рукой между ног и другой рукой на груди – давайте уже заканчивать с этой хренью!
– Лоуренс, иди сюда! – приказал Стив – Да, вот так. Сделай это на неё!
– Э… Что? – спросил Лоуренс, оглядывая комнату, словно только что проснулся.
– Давай подкрасим Бриттани лицо, чтобы она вышла в эфир во всей своей красе.
– Я не… в смысле...
– Ты с ума сошёл! – закричала Бриттани.
– Ну же, Лоуренс, когда тебе ещё выпадет такой шанс? – Стив схватил оператора за плечо и потянул к Бриттани. Теперь он стоял так близко, что мог рассмотреть её безупречную кожу, Лоуренс застонал под нос, и его эрекция стала ещё больше.
– Давай же, делай это! – призывал Стив.
Шелли только покачала головой:
– Стив, дружище, думаю, ты действительно перегибаешь палку.
– Ты не лучше! – огрызнулась Бриттани на женщину – Ты даже ничего не сделала, чтобы помешать ему!
Шелли смерила Бриттани холодным взглядом:
– Мы не просто не лучшие подруги, Бриттани. До сегодня ты едва сказала мне хоть пару слов.
Бриттани фыркнула и обняла себя покрепче.
– Я не виню тебя за зависть. Будь у меня тело как у пацана-подростка, я бы тоже завидовала такой как я. Но это не оправдывает твою стервозность.
Шелли уничтожительно взглянула на Бриттани и повернулась к оператору:
– Скажи, Лоуренс, как насчёт того, чтобы я тебе помогла?
– Помогла? Помогла мне с чем? – пробормотал он, по-прежнему загипнотизировано смотря на Бриттани и тяжело дыша, а Шелли подёргала его за молнию.
– С этим – ответила она и засунула руку ему в штаны.
Лоуренс ахнул и заёрзал, когда она взяла его член и вытащила, держа своими тонкими пальцами.
– Нихрена ж себе! Лоуренс! Готова поспорить, что женщины от тебя без ума – сказала она, улыбаясь и целя огромный член прямо на ведущую погоды. Бриттани сидела, поэтому он был на уровне её груди. Бриттани смотрела на его эрекцию с таким страхом, словно это змея, готовая её ударить.
– Подойди ближе! – сказал Стив Лоуренсу – Дрочи прямо на неё!
– Вы больные! – вопила Бриттани, дрожа.
– Видимо, будет быстрее, если это сделаю я – сказала Шелли Лоуренсу, подёргивая большой орган с твёрдыми штрихами. Лоуренс сначала задохнулся и бросил на Шелли испуганный взгляд, но через некоторое время он посмотрел на Бриттани, и наркотическое опьянение вернулось на его лицо. Ведущая погоды закрыла рот и отвернулась, но Стив схватил голову блондинки обеими руками и повернул на место.
– Ни в коем случае, дорогуша! Мы должны убедиться в том, что макияж будет идеальным!
Бриттани пыталась бороться, но Стив крепко держал её на месте. Тем временем, Шелли продолжала дёргать член Лоуренса, который за все волнения в этот день успел опухнуть. Всего минута прошла, прежде чем оператор приподнял бёдра и выдал густой поток спермы на щёку Бриттани. Девушку стошнило, и она попыталась отвернуться, но Стив так схватил её за волосы, что ей это сделать не удалось. Шелли продолжала теребить, и Бриттани осеменили губы с подбородком. Девушка отплёвывалась, по-прежнему вырываясь, и теперь ей попали в волосы. Шелли замедлила движения и несколько капель попали шею и плечи Бриттани. Лоуренс испустил хороший вздох и его член начал смягчаться.
– Какой ужас – прошипела Бриттани, зажмурившись, – это отвратительно!
Половина её лица была белой и липкой, на лбу и в некоторых белых прядях также была белая слизь.
– Не смей трогать! – предупредил Стив – иначе я тебя пинками отправлю на улицу голой!
Он кивнул Лоуренсу и сказал:
– Ладно, приятель, перерыв твой окончен! Возвращайся за камеру!
Покраснев, Лоуренс засунул член в штаны и застегнул молнию, после чего вернулся на своё место. Стив стоял рядом с ним и начал выкрикивать приказания:
– Освободить площадку! Бриттани, опустила руки! Положи руки на стол. Вот так. И расставь ноги! Нет, шире! Отлично. Теперь, всё что ты должны сделать, это прочитать пару строк и на этом покончим.
Девушка стояла в свете софитов, и всё её тело было на экране. Она, наконец, открыла глаза, с трудом игнорируя усмешки на лицах коллег, которые наслаждались её страданиями. Ну что ж, пусть пользуются этим шансом. Когда она расскажет Ричарду об этом, они все будут уволены! А когда люди на станции убедятся, что это нельзя пускать в эфир, тогда в таком виде её увидят только присутствующие здесь, а затем выдадут одежду и она уйдёт отсюда.
– Тридцать секунд до эфира! – крикнула Шелли.
– Приготовились! – приказал Стив за камерой, где его Бриттани не видела. Девушка смотрела на суфлёра, который держал в руках только два предложения. Она могла чувствовать, как пот течёт по её обнажённой груди и как ей в задницу упирается стол.
Прошу, скорее, и покончим с этим!
– Десять секунд! – крикнула Шелли, и Бриттани наблюдала за красными цифрами на больших цифровых часах с обратным отсчётом до эфира.
– Я Бриттани Дэвенпорт, и это все наши новости, – девушка читала монотонно, даже не пытаясь улыбнуться – не переключайтесь для получения местной сводки после рекламной паузы, и спасибо, что были с нами.
Когда красный свет на камере отключился, Бриттани сердито вытерла лицо рукой, но всё, чего она добилась, это размазать липкую сперму. Гадость! Она закрыла руками обнажённое тело снова, и стала разглядывать среди огней Стива, который оказался в тени, и что-то делал на телефоне.
– Ладно, я это сделала! – рявкнула она – теперь отдавай мне одежду!
Стив ушёл в угол комнаты, полез под стул и вытащил оттуда одежду и кошелёк Бриттани. Он принёс это и, ухмыляясь, протянул ей.
Девушка выхватила одежду из его рук, уронила кошелёк на пол, и сразу надела блузку, не возясь с лифчиком.
– Не радуйся так, – отрезала она – потому что это никак не попадёт в эфир. После того что произошло на прогнозе погоды, я уверена, люди на вещательной станции наблюдали за нашим каналом как ястребы. Они точно отключили сигнал, лишь только увидев, что происходит.
– Ничего страшного, – ответил Стив, подняв мобильник над собой – потому что я сам снял видео и даже успел его отправить на три веб-сайта. Учитывая то, как расходились твои старые видео, можно не сомневаться в том, как разойдётся это.
Челюсть Бриттани отвисла, она стояла и смотрела. А Стив просто рассмеялся и ушёл.

КОНЕЦ