Танковое сражение под Прохоровкой.

Кристофер Лоуренс: Курская битва была масштабной по любым стандартам. Она состояла из четырех фаз. Была германская атака на юге, о которой и написана моя книга, продолжавшаяся две недели: наступление 17 германских дивизий на позиции 47 советских дивизий и танковых частей. Это было большое сражение. Было сражение подобного масштаба на севере, которое продолжалось неделю. И потом были два мощных контрнаступления: одно – в направлении Орла, второе началось южнее Курска и велось в направлении Харькова.

Чтобы адекватно описать сражение на юге, я написал книгу, в которой 1,7 тысяч страниц. Частично это обусловлено моим стремлением описать события день за днем. Я решил не уделять слишком много внимания обсуждению сражения высшим командованием, а вместо этого углубиться в детали боя и максимально подробно описать происходившее. В моем распоряжении оказалось достаточно документов, и мне удалось это сделать.

Вопрос: Что Вы можете сказать о советской стратегии и тактике?

Кристофер Лоуренс: Советский Союз точно оценил ситуацию. Стратегически он был точен, но тактических проблем было множество. Даже на тех участках, где пехота противостояла пехоте, у немцев было преимущество. Если говорить о бронетехнике, то Красная армия потеряла 2,5 танка на каждый поврежденный или уничтоженный немецкий танк. Если говорить о потерях живой силы, то СССР потерял более чем в три раза больше солдат, чем немцы, несмотря на то, что немцы атаковали, а советские войска занимали укрепленные позиции.

Советская армия продолжала учиться воевать. И это было частью проблемы: сложно быстро учиться, чтобы достичь уровня подготовки и исполнения германской армии.

Вопрос: Как Вы оцениваете танк Т-34 по сравнению с германскими?

Кристофер Лоуренс: Все советское вооружение примерно соответствовало тому, чем обладали немцы. Советский инжиниринг и дизайн были примерно адекватны германскому. Можно обсуждать, была ли «Пантера» лучше, чем Т-34, но в целом они были примерно одинаковыми танками, больших различий в их использовании не было.

То же самое относится к авиации. «Яки» и «Лавочкины» не были заметно хуже «Мессершмиттов». Все вооружение, которое использовалось, – ружья, артиллерия – имели примерно равные характеристики.

Обе армии прибыли на поле сражения с примерно одинаковым оружием одного и того же уровня. Разница заключалась в том, как действовали две военные организации: как они выполняли боевые задачи, как они обучали солдат и офицеров, как они принимали командные решения и т.д.

К примеру, в вермахте командирам предоставлялась значительная свобода действий во время проведения операций. Немцы атаковали на юге девятью танковыми и моторизованными дивизиями. К концу второго дня две из них прекратили атаки и были переброшены на иной участок, потому что наступление не было столь успешным. Чтобы не нести большие потери, они отказались от наступления и перебросили силы в другое место.

С другой стороны, командир советского Пятого гвардейского танкового корпуса сообщил командованию, что не способен атаковать. И он был проинформирован, что будет расстрелян, если не выполнит приказ. Он оставил письмо, в котором рассказал об этом.

Вопрос: После Курска Красная армия практически безостановочно катилась на запад. И это была не та армия, которая встретила удар Германии в 1941-м. Это так?

Кристофер Лоуренс: Советская армия становилась лучше в ходе войны. Большинство частей, действовавших под Курском, ранее действовали в Сталинграде, они участвовали в контрнаступлении от Сталинграда. То есть в большинстве случаев эти части имели боевой опыт продолжительностью в шесть месяцев и более. Также в их распоряжении были три месяца ожидания, которые были использованы для усиления, подготовки и организации.

То же самое можно сказать о германской армии. Несмотря на то, что она потеряла 300 тысяч человек под Сталинградом, она смогла восстановить свою численность. И у немцев тоже была трехмесячная пауза, которая была использована для обучения солдат, пополнения техникой и сбора сил воедино.

Вопрос: Существовала ли координация действий между союзниками по антигитлеровской коалиции?

Кристофер Лоуренс: Я не специалист в этом. Насколько я понимаю, в 1943 году координация практически отсутствовала. Черчилль предпринял попытку предоставить Сталину развединформацию о том, что немцы готовятся к крупному наступлению в июле 1943 года. Сталин не заинтересовался этим, потому что его разведка была лучше: она работала через Швейцарию и регулярно добывала тексты германских приказов. Координации было немного. Я не уверен, что СССР знал, что мы высадимся в Сицилии (высадка союзников в Сицилии началась в ночь с 9 на 10 июля 1943 года, наступление Германии на Курской дуге – 5 июля – ГА).

Вопрос: Каково значение ленд-лиза для этого сражения?

Кристофер Лоуренс: Он был очень важен для советских наступательных операций во второй половине 1943 года и далее в 1944 и 1945 годах. 10% танков, участвовавших в сражении при Курске, были поставлены в рамках ленд-лиза. 90% бронетехники Красной армии были изготовлены в СССР. Мы предоставляли СССР много продовольствия, все ветераны помнят консервы с тушенкой и «спамом». Мы поставляли много грузовиков. Один человек, с которым я работал, полковник Свердлов, сказал: «”Студебеккер” был богом войны». Именно “Студебеккер” позволил сделать советскую армию мобильной, позволил обеспечивать части, позволил двигаться вперед, перебрасывать артиллерию и так далее.

Но на Курской дуге Красная армия испытывала серьезные проблемы со снабжением. Она отправляла части в бой с 3-4-дневным запасом продовольствия и боеприпасов. А через 5-6 дней эти части не получали ничего. И подобное происходило неоднократно. 81-я стрелковая дивизия на протяжении 5-6 дней не получала никаких значительных поставок. Что можно сделать, если три дня у тебя нет продовольствия и патронов?

Вопрос: Какую роль в сражении сыграли союзники Германии?

Кристофер Лоуренс: Союзники было критически важны в 1942 году, потому что у Германии не было достаточно живой силы, чтобы контролировать весь Восточный фронт. Они использовали румынские и итальянские дивизии, чтобы заткнуть все эти дыры. В большинстве случаев немцы были вынуждены действовать на намного более широком фронте, чем были способны прикрыть. Но к моменту начала Курского сражения большинство союзников исчезли. По Курском действовала только венгерская военно-воздушная часть – и все! К этому моменту немцы остались сами за себя. Две румынские армии были разгромлены в конце 1942 – начале 1943 года. Итальянская армия была разгромлена в начале 1943-го.

Вопрос: Германские генералы часто объясняли поражение на Восточном фронте действиями двух могучих противников: «генерала Распутицы» и «генерала Мороза». Ваше мнение?

Кристофер Лоуренс: Есть прекрасная фраза Никиты Хрущева, опубликованная примерно в 1970 году. Она появилась в его неподцензурных мемуарах, которые доставили для публикации в США. Хрущев писал: «Еще после разгрома немцев под Москвой они пустили в ход слух, что главный союзник русских – зима. Русские зимой побеждают, потому что они в союзе с нею. Проведение зимних операций им легче, чем немцам, потому что эти условия для них родные. Наполеон, дескать, тоже потерпел поражение зимой. Русские разбили ранней зимой Наполеоновскую армию, теперь русские разбили немцев под Москвой тоже зимой. Когда затем под Сталинградом мы разбили колоссальную группировку Паулюса, то немцы тоже говорили, что во всем виновата зима. Но совершенно другие условия были на Курской дуге. Лето! Инициатива во всем принадлежала им: и в выборе времени и места, и в накоплении необходимых средств – все буквально было в руках гитлеровского командования. И несмотря на это, даже на возможность первым сделать выстрел, противник был разбит».

Да! Нет сомнений, что распутица и погода существенно осложнили действия германской армии в 1941 году. Но в 1943 году это была середина лета, немцы инициировали сражение, которое проиграли.

Вопрос: Что Вы можете сказать о советских генералах? Генерал Жуков приобрел в современной России особый статус…

Кристофер Лоуренс: Моя книга – о наступлении к югу от Курска. Жуков там появился достаточно поздно. Он не был важной частью ежедневных операций на этом направлении. Полковник Федор Свердлов, ветеран Второй мировой войны, который был начальником моей команды исследователей в России и профессором Академии имени Фрунзе, изучал действия Жукова во время войны. И он прислал мне многостраничный документ с критикой Жукова, его методов командования и полководческих решений. Это очень язвительный документ, явно не рассчитанный на публикацию – он просто хотел, чтобы я понял, о ком идет речь. Я опубликовал это документ в разделе приложений – в биографии Жукова.

Со Сталиным в основном взаимодействовали Жуков и Василевский (в 1942-1945 гг. Василевский был начальником Генерального штаба - ГА). Жуков был в большей степени практиком, Василевский – мыслителем. Когда мы обсуждаем Сталинградскую операцию, становится ясно, что Жуков лучше осуществлял оперативное руководство войсками, а Василевский лучше планировал операции.

Василевский находился к югу от Курска. На мой взгляд, он очень неудачно командовал. В целом стратегический план сражения был выполнен, однако, когда смотришь на тактический уровень, понятно, что эти операции часто были произведены плохо. К примеру, 6 июля командующий Воронежским фронтом Ватутин начал готовить контратаку. Но посмотрите на это в контексте остальных событий: 5 июля немцы начали наступление тремя танковыми корпусами, это очень большие группировки войск. А на следующий день Василевский начал планировать контратаку пятью танковыми корпусами: как только немцы атаковали, он хотел ударить, причем главный удар должен был наноситься в лоб.

Первоначальный план сражения, разработанный в Москве, предусматривал, что танковые корпуса будут находиться на второй линии обороны. Михаил Катуков, командовавший Первой танковой армией, выступил против плана контратаки, но ему было предписано выполнить приказ. И тут по счастливому стечению обстоятельств, Катукову позвонил Сталин, и они обсудили ситуацию. Сталин согласился с Катуковым и отменил эту часть атаки: он позвонил Ватутину, и Первая танковая не приняла участия в наступлении.

В итоге, три танковых корпуса остались в обороне: это было правильное решение, а два нанесли контрудар. Когда Пятому гвардейском танковому корпусу был отдан приказ об атаке, его командир сказал, что это делать неразумно – ему ответили, что невыполнение приказа означает расстрел. Он атаковал и потерял сто танков за день."(с) Источник: https://www.golosameriki.com/a/ag-kursk-bat...ce/4384650.html

Памятник павшим советским воинам на Прохоровском поле, погибшим в танковом сражении под Прохоровкой в июле 1943 года, необходимо «немедленно снести». Об этом в своей статье в газете Die Welt заявил немецкий журналист Свен Феликс Келлерхофф. По его мнению, в этом месте не было никакого крупного боя и Красная армия не одержала в этом эпизоде Курской битвы победу. В качестве доказательств он приводит изыскания немецкого военного историка Карла Хайнца Фризера и британского исследователя Бена Уитли, обнаружившего в архивах США аэрофотосъемку поля боя, сделанную германской авиацией.

«Этот памятник должен был быть немедленно снесен. Последние исследования, основанные на несомненно реальных фотографиях, подтверждают: [в бою] у Прохоровки не было ни советской победы, ни массового танкового сражения», — утверждает Келлерхофф.

Немецкий журналист убежден, что на самом деле под Прохоровкой «более 200 танков советского 29-го танкового корпуса вели невольную атаку камикадзе в поле к западу от нынешнего памятника». «На самом деле 186 немецких боевых машин сражались против 672 советских; вечером того же дня потери составили около 235 танков у Красной Армии и пять у вермахта», — добавляет он.

В качестве доказательств автор статьи приводит изыскания немецкого военного историка, полковника бундесвера в отставке Карла Хайнца Фризера, а также британского исследователя Бена Уитли. Последний, как утверждает Келлерхофф, обнаружил в национальном архиве США в Колледж-Парке (штат Мэриленд) несколько фотоснимков, сделанных немецкой авиацией. Журналист заявляет, что снимки с «большой ясностью показывают катастрофическое поражение Красной армии под Прохоровкой.

Сражение под Прохоровкой — бой между советскими и германскими войсками в ходе оборонительной фазы Курской битвы. Произошло 12 июля 1943 года на южном фасе Курской дуги в направлении Белгорода, в районе станции Прохоровка. По итогам боя ни одной из сторон не удалось достичь целей, поставленных на 12 июля: вермахту не удалось захватить Прохоровку, прорвать оборону Красной армии и выйти на оперативный простор, а советским войскам не удалось окружить группировку противника.

В 1971 году возникла идея увековечить память о погибших героях Курской битвы, и уже в марте 1973-го установлен первый памятник под Прохоровкой — танк Т-34-85 на территории нынешнего парка Победы у остановочного пункта Звонница. В 1995 году президент России Борис Ельцин подписал указ о создании государственного военно-исторического музея-заповедника «Прохоровское поле» . В память о погибших в сражении под Прохоровкой к 50-летию Победы в 1995 году был открыт памятник Победы — Звонница на Прохоровском поле, а также храм Святых апостолов Петра и Павла."(с)

Источник: https://dailystorm.ru/news/nemeckiy-zhurnal...pod-prohorovkoy

Мечта о реванше

- Евгений Павлович, скажите, доводы, прозвучавшие в нынешней дискуссии о Прохоровской битве, стали для вас открытием? Или речь идет о давно уже известных вещах?
- Еще с начала 1990-х годов взгляд на Курскую битву и, в частности, на сражение под Прохоровкой, подвергался существенным коррективам.

Традиционная советская версия тех событий, которую можно прочитать в мемуарах маршалов Георгия Жукова, Александра Василевского, главного маршала бронетанковых войск Павла Ротмистрова, в официальной «Истории Великой Отечественной войны советского народа», такова: 12 июля 1943 года на Прохоровском поле сошлись друг с другом полторы тысячи танков: 800 советских против 700 немецких. И наша победа была бесспорной.

Сейчас благодаря работам отечественных историков «молодой школы», которые публикуются с начала 2000-х годов, - Валерия Замулина из Курска, москвичей Льва Лопуховского, Алексея Исаева, Михаила Барятинского, - мы имеем более достоверную картину тех событий. Почему я считаю ее таковой?

Во-первых, они освоили большой пласт материалов Центрального архива Министерства обороны, к которым прежде у исследователей доступа не было. Во-вторых, достаточно глубоко изучили материалы противника, которые в основном находятся в национальном архиве США: союзники вывезли их туда после войны в качестве трофеев. Кроме того, есть и переведенные на русский язык немецкие мемуары, посвященные Курской битве.

Все эти источники позволяют представить несколько иную картину событий под Прохоровкой. Отличающуюся от той, что была принята в советское время.

- Чтобы понять происходившее, давайте «отмотаем» историю назад. Что предшествовало битве под Прохоровкой?
- Как известно, она стала важнейшим событием в сражении на Курской дуге, проходившем с 5 июля по 23 августа 1943 года, - последней попыткой немцев перехватить стратегическую инициативу на Восточном фронте.

С тем соотношением сил, которое сложилось на фронте после разгрома под Сталинградом, шансов у Германии выиграть войну уже не было. Другое дело, что немецкое командование до последнего верило в чудо.

Эту надежду подкрепляли результаты «третьей битвы за Харьков» февраля-марта 1943 года. Германское командование ставило тогда задачу восстановить южный фланг Восточного фронта после «сталинградской дыры» - огромного прорыва от Сталинграда до Воронежа, куда, собственно говоря, и устремились советские войска. Надо признать, что сделать это немцам действительно удалось.

Им удалось отбить только что освобожденные Красной армией Харьков и Белгород, в результате чего в линии фронта образовался Курский выступ. Он-то и стал той самой последней соломинкой, за которую немцы ухватились. Они надеялись повторить то, что уже совершили летом 1942 года в ходе Барвенковско-Харьковской операции. Тогда в линии наших войск тоже образовался выступ, и немцы смогли его срезать фланговыми ударами. Затем, устремившись в образовавшуюся брешь, они вышли сначала к Дону, а потом к Волге и Сталинграду...

Теперь германское командование, мечтая о реванше, сосредоточило максимально возможные силы на двух флагах Курского выступа - северном и южном, рассчитывая ликвидировать их ударами с двух сторон. Ставилось две задачи: минимум - выпрямить фронт, максимум - перейти в наступление в образовавшийся прорыв.

Планировать эту операцию немцы начали еще в марте 1943-го, но срок начала наступления переносили по крайней мере дважды. Первоначально предполагалось начать его в апреле, потом в начале мая.

В конечном итоге германские промышленники и военачальники, в первую очередь генерал-инспектор танковых войск Гудериан и министр вооружений и боеприпасов Шпеер убедили Гитлера отложить начало операции до начала июля, чтобы успеть построить как можно больше стальных машин и создать мощнейший бронированный кулак. Новые типы танков немцы готовили именно для Курской битвы.

«Пантеры», «Тигры», «Носороги»...

- Наша разведка об этих приготовлениях знала - вплоть до дня и часа будущего наступления...
- Совершенно верно. Причем план «Цитадель» стал известен Москве уже буквально через три дня после того, как был подписан Гитлером. Сведения были получены от двух независимых друг от друга источников: от нашего агента в британской службе дешифрования и от участников знаменитой «Красной капеллы» - сети советских агентов в Европе. Впоследствии эти данные неоднократно подтверждались сведениями партизан.

Так что советское командование знало о том, что вермахт планирует наступление, знало, где оно будет, представляло себе состав сил. И соответствующим образом готовилось. Все три месяца, которые немцы нам «дали» на передышку, Красная армия потратила на создание мощной трехполосной линии обороны. Фактически начиная с апреля и по июнь советские войска на Курском выступе занимались тем, что строили три линии полевых укреплений. Там концентрировалось огромное количество артиллерии. Во втором эшелоне были 2-я танковая армия Родина на северном фасе, 1-я танковая армия Катукова - на южном.

Немцы видели, что Красная армия зарывается в землю, поэтому и переносили сроки, старались подтянуть максимальное количество бронетехники, чтобы эту оборону преодолеть. Обычно они бросали на прорыв обороны пехоту, поддерживая ее артиллерией, а потом уже вводили танки. А под Курском они сделали ставку на тесное взаимодействие боевых машин и пехоты. Фактически они должны были наступать в едином строю.

Все надежды германское командование возлагало на новые типы техники, которые только-только появились: тяжелые танки «Тигр», «Пантера», тяжелые противотанковые самоходные орудия «Фердинанд» и «Носорог», штурмовые танки «Бруммбер» (они же «Гризли»). Была проведена и серьезная работа по модернизации обычных немецких средних танков.

Командующий Воронежским фронтом Ватутин, державший южный фас Курского выступа, предлагал упредить немецкий удар и самим перейти в наступление, а не сидеть в обороне. Однако командующий Центральным фронтом Рокоссовский, отвечавший за северный фас, его не поддержал, и Сталин встал на его сторону. Рокоссовский рассчитывал измотать противника обороной, что он блестяще и осуществил.

Когда 5 июля началось наступление вермахта на Курской дуге, советский план сработал, а немецкий стал рушиться практически сразу же. Враг рассчитывал достаточно быстро и с относительно небольшими потерями прорвать укрепления и уже через неделю взять Курск. Однако его наступление увязло в мощнейшей советской обороне.

В первую очередь - на северном фасе Курской дуги, где удар наносила немецкая 9-я армия под командованием генерала Моделя. Там продвижение противника остановили относительно быстро, и оно оказалось небольшим. А вот на южном фасе Курской дуги, в полосе Воронежского фронта, группа армий «Юг» Манштейна хоть и с большими потерями, с отступлением от графика, но упорно прогрызала линию обороны.

- Там наши укрепления были слабее?
- Нет, там немцы были сильнее. Там было сконцентрировано три танковых корпуса, а на северном фасе - два.

После того как немцы на южном фасе сумели прорвать первую и вторую линии укреплений, командование Воронежского фронта приняло решение бросить навстречу танковые части, которые первоначально не предполагалось вводить в оборонительной фазе сражения.

Сначала в бой пошла 1-я танковая армия Катукова: ей противостоял 2-й танковый корпус СС, состоявший из трех отборных, хотя и понесших потери, дивизий. Затем наметился прорыв противника к деревне Прохоровка. Она не была ключевым местом битвы, просто оказалась самым дальним пунктом, до которого немцы дотянулись.

Их наступление требовалось остановить любыми средствами. Поскольку у 1-й танковой армии сил уже не было, из состава Степного фронта, созданного специально из частей резерва, пришлось срочно взять 5-ю гвардейскую армию Жадова и 5-ю танковую армию Ротмистрова и бросить их навстречу немецким бронированным корпусам. Первоначально этого не планировалось. Но если бы немцы сомкнулись в районе Прохоровки, то часть советских войск оказалась в окружении.

Вот тогда-то, 12 июля, и произошла легендарная битва.

Согласно прежней советской исторической версии, как я уже говорил, с обеих сторон там насчитывалось полторы тысячи танков. По современным оценкам, на Прохоровском поле сражалось 413 немецких машин против 760 советских.

- Мы можем считать эти данные более достоверными?
- Можем, потому что они основываются на архивных материалах. Откуда брались прежние цифры? Они были впервые упомянуты 24 июля 1943 года, как и само Прохоровское сражение, в донесении Никиты Хрущева, который был тогда членом Военного совета Воронежского фронта. И затем не подвергались сомнению.

Вообще для реалий любой войны характерно определенное завышение сил противника. Это придает вес совершенной победе, дает возможность объяснить собственные потери. Так и здесь. В результате битва под Прохоровкой обросла мифами...

Так, в той же советской версии, под Прохоровкой была вся новейшая вражеская бронетехника. На самом же деле в бою участвовали обычные немецкие средние танки - Pz III и Pz IV, штурмовые орудия «Штурмгешутц III» и легкие противотанковые самоходки «Мардер» («Куница») различных модификаций. И только 15 «Тигров». Новейших самоходных орудий «Фердинанд» и танков «Пантера» под Прохоровкой не было - они находились на других участках Курской дуги.

Расследование Маленкова

- Каков же был итог?
- В этой страшнейшей битве не было победителей, ни одна из сторон не выполнила той задачи, которую перед собой ставила. Немцы, рассчитывавшие дойти до Курска, хотя и очень старались, не смогли пробиться дальше. 5-я танковая армия Ротмистрова не сумела разгромить наступающую вражескую группировку, но, пусть и ценой колоссальных жертв, ликвидировала угрозу прорыва фронта.

Советские потери под Прохоровкой составили 340 танков и 17 самоходных орудий. Из них 194 танка сгорели, то есть были уничтожены полностью и восстановлению не подлежали, а 146 были подбиты, то есть их можно было отремонтировать. Что касается немцев, то они потеряли 108 танков. Из них 49 нуждались в капитальном ремонте, а 45 - в среднем. И как у немецкого журналиста появилась «сенсационная» цифра 5 потерянных безвозвратно танков, можно только догадываться... Действительности она никак не соответствует.

Если же говорить о процентном соотношении, то корпуса Ротмистрова лишились около 70% боевых машин, 1-й танковой армии, которая до этого уже участвовала в боях, - около 30%. Немцы потеряли примерно 25% техники.

Поле битвы под Прохоровкой осталось за ними, поэтому они имели возможность эвакуировать свои поврежденные машины. Мы в свою очередь не смогли вытащить с поля боя ничего. Более того, часть наших танков, оставшихся на Прохоровском поле, противник подорвал.

- В современной публицистике можно встретить утверждения, что, узнав о потерях под Прохоровкой, Сталин был вне себя от гнева. И будто бы даже ставил вопрос об отстранении Ротмистрова от должности и предании суду. Так ли это?
- По поводу «дела Ротмистрова» - это выдумка 1990-х годов, когда у нас любили обличать все советское: мол, под Прохоровкой была самоубийственная атака, так воевать нельзя и тому подобное...

Да, действительно, Ротмистрова за Курскую битву не отметили наградой, но и не отстранили от командования. Более того, он получил звезду Героя Советского Союза и звание генерал-полковника танковых войск спустя меньше чем полгода после Прохоровки, в начале 1944 года. Вряд ли, если бы Ротмистров вызвал гнев Сталина за большие потери на Курской дуге (публицисты утверждают, что Верховный грозился чуть ли не расстрелять его), его бы наградили.

А вот комиссия Маленкова, назначенная для оценки итогов битвы, действительно была. Для чего она потребовалась? Как бы то ни было, но потери советских войск на Курской дуге, причем не только под Прохоровкой, превосходили немецкие. Кроме того, появление новых видов германской бронетехники не могло не взволновать советское командование. На фронте ведь появилась даже «тигробоязнь».

Комиссия по большому счету не должна была казнить или миловать. Ей предстояло решить технические вопросы: четко и объективно установить реальные потери и выяснить их причины. Предложить, какие изменения внести в проекты танков, чтобы эффективно бороться с новой немецкой бронетехникой.

Битва под Курском показала: новые немецкие тяжелые танки и самоходные орудия поражают любую советскую бронетехнику с дистанции два километра, оставаясь неуязвимыми. Модернизированные немецкие средние танки «доставали» советские боевые машины с расстояния полтора километра. Это относилось и к «Т-34», и к «КВ», и к ленд-лизовским британским и американским танкам, которых, кстати, в той битве было не так уж и мало. А 76-мм пушка, которая стояла на «КВ 1С» и на «Т-34», могла гарантированно угрожать немецкому танку с дистанции километр.

Впрочем, проблема состояла даже не столько в пушках, сколько еще и в качестве приборов и систем наведения орудия: у противника они, увы, были на порядок точнее, чем у нас.

И еще одно обстоятельство. Советский боевой устав предусматривал стрельбу с хода, немецкий - с коротких остановок. В последнем случае точность попаданий оказывалась выше, хотя такая манера ведения боя (движение рывками) и приводила к очень быстрому износу моторов.

В результате деятельности комиссии Маленкова была ускорена разработка проектов новых танков, которые появились на фронте уже в начале 1944 года. Это «Т-34-85» с длинноствольной 85-мм пушкой, это вооруженный той же пушкой «КВ-85», «ИС-1», оснащенный таким же орудием... Венцом этого стало появление боевой машины «ИС-2» со 122-мм тяжелой пушкой, которая гарантированно поражала любой немецкий танк с дальней дистанции.

- Вы сказали о том, что сражение под Прохоровкой победителей не принесло. А как же общая оценка Курской битвы?
- Да, поле боя под Прохоровкой осталось за противником. Как и Бородино за французами в 1812 году. Но уже на следующий день после сражения командование немецкой группы армий «Юг» отдало приказ о переходе к обороне. Для немцев наступательная фаза Курской битвы закончилась.

А еще через три дня, 16 июля, советские войска начали наступление, и немцы покатились назад. Вскоре были освобождены Орел, Белгород и Харьков. К 23 августа противник был полностью разгромлен на Курской дуге, несмотря на то что мы потеряли в целом в этой битве больше танков, чем немцы.

Но! Наша промышленность могла компенсировать эти потери, немецкая - уже нет. Из тех четырех тысяч боевых машин, которые противник собрал здесь практически со всего Восточного фронта, он лишился почти половины. Добавлю еще, что с 25 июля началась переброска лучших немецких частей (в частности, 2-го танкового корпуса СС) в Италию, там союзники высадились в Сицилии...

После битвы под Курском немецкое командование поняло, что эту войну оно уже точно не выиграет. Да, локальные контрудары, и даже достаточно успешные, враг предпринимал и дальше. В декабре 1943 года противнику удалось на несколько месяцев отбить Житомир, в марте-апреле 1944-го под Ковелем и в апреле-мае 1944-го под Каменец-Подольском - деблокировать окруженные там части. Наконец, в Венгрии под Балатоном в марте 1945-го вермахт нанес чувствительный контрудар... Но о стратегическом наступлении, о попытке перехватить инициативу, которую немцы утратили еще после поражения под Сталинградом, речи уже не было.

- Могут ли сегодня появляться новые материалы, способные принципиально изменить картину Курской битвы?
- Вряд ли. Большинство документов - и наших, и немецких - известны. Сенсаций уже не будет. Может быть определенная корректировка цифр. Но это если мы говорим о серьезных научных исторических работах, а не о вбросах и информационных атаках. Недавняя история с немецким журналистом - из их числа. На мой взгляд, это сознательная линия на пересмотр итогов Второй мировой войны. А вовсе не попытка их деидеологизации, которая произошла еще в 1990 - 2000-е годы.

НАША СПРАВКА:

Битва под Прохоровкой 12 июля 1943 года долгие годы в нашей стране считалась крупнейшим танковым поединком Второй мировой войны. Правильнее будет сказать - одним из таковых, если говорить об однодневном сражении.

Крупнейшей операцией с участием танков является сама Курская битва 5 июля - 23 августа 1943 года, в которой в целом приняли участие 3444 советских и 2578 немецких танков и самоходных артиллерийских установок (САУ), всего 6022 боевые машины. Для сравнения: в битве под Москвой принимали участие 2690 танков с обеих сторон (990 советских и 1700 немецких), в Сталинградской - 480 танков (230 советских и 250 немецких).

Если говорить сугубо о танковом сражении, то это, безусловно, битва в районе Дубно - Луцк - Броды на Западной Украине в самом начале Великой Отечественной войны. Она произошла 23 - 30 июня 1941 года, в ней участвовали 3128 советских танков из состава 8-го, 9-го, 15-го, 19-го и 22-го механизированных корпусов Юго-Западного фронта и 728 немецких танков и САУ из состава 1-й танковой группы немецкой группы армий «Юг». Всего с двух сторон - 3856 единиц техники.

В ходе этого сражения контрудар советских мехкорпусов должен был отрезать и окружить наступающую в глубь советской территории 1-ю танковую группу противника. Однако, несмотря на огромное превосходство в силах, наступление Красной армии завершилось неудачей из-за плохой координации действий и недостаточной боевой подготовки танкистов. Наши потери составили 2648 танков - 90%, причем не только от действий немецкой артиллерии и авиации, но и в немалой степени из-за различных поломок и нехватки горючего. Противник лишился 186 боевых машин.

Схожей по масштабу и по результатам операцией был контрудар Красной армии в районе Лепель - Сенно в Белоруссии 6 - 9 июля 1941 года, в котором приняли участие 1400 советских танков 5-го и 7-го мехкорпусов Западного фронта и 400 немецких танков 3-й танковой группы из состава группы армий «Центр», всего 1800 танков.

Что же касается других театров военных действий Второй мировой, то крупнейшей танковой битвой является 2-е сражение при Эль-Аламейне 23 октября - 5 ноября 1942 года в Северной Африке. В нем участвовали 1100 английских танков 8-й армии генерала Б. Л. Монтгомери против 559 итальянских и немецких машин танковой армии «Африка» фельдмаршала Э. Роммеля. Всего - 1659 машин. Нацисты потерпели поражение.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 144 (6497) от 07.08.2019 под заголовком «Битва без победителей».(с) Источник: https://spbvedomosti.ru/news/nasledie/dacha...valentin-serov/