Исторические зарисовки
VIP
Nika-hl
moderator
3/27/2016, 7:46:23 AM
Крымские татары в период Октябрьской революции и Гражданской войны
После Крымской войны 1853-1856 г.г. постоянно прибывающий поток переселенцев, как русских, так и других национальностей, привёл к тому, что среди населения полуострова татары оказались в меньшинстве. Если в начале 1850-х годов из 430-тысячного населения полуострова 257 тысяч были крымскими татарами, то по данным 1917 года в Крыму проживало :
Национальность
Число жителей
% ко всему населению
Русские и украинцы
399 785
49,4
Татары и турки
216 968
26,8
Евреи (в том числе крымчаки)
68 159
8,4
Немцы
41 374
5,1
Греки
20 124
2,5
Армяне
16 907
2,1
Болгары
13 220
1,6
Поляки
11 760
1,5
Караимы
9 078
1,1
Прочие национальности
11 528
1,5
Всего
808 903
100,0
После начала революционных событий по всей стране подняли головы разнообразные националисты. Не стал исключением и Крым. 25 марта (7 апреля) 1917 года в Симферополе открылось общее собрание мусульман Крыма, образовавшее Временный мусульманский (крымско-татарский) исполнительный комитет (Мусисполком). Его председателем стал Челебиджан Челебиев, одновременно избранный верховным таврическим муфтием. Лидеры Мусисполкома составили ядро созданной в июле 1917 года партии «Милли-фирка» («Национальная партия») .
Как метко заметил Мао Цзэдун, «винтовка рождает власть». Неудивительно, что мусульманские националисты тут же стали добиваться создания крымско-татарских воинских частей. Впрочем, как это нередко случалось в нашей истории, у них оказался горячий сторонник из русских — командир Крымского конного полка полковник А.П.Ревишин. В своём докладе исполняющему обязанности таврического муфтия Д.Култуганскому Ревишин писал:
«Считаю наилучшим, чтобы, сохранив Крымский конный полк, была сформирована, при полку или отдельно, пехотная часть, через ряды которой проходили бы остальные крымские татары... Такая организация, давая возможность мусульманам служить вместе и соблюдать все правила религии, как боевая единица даст большие преимущества, так как будет вполне однородна по своему составу в отношении национальности и религии и сплочена в силу принадлежности отдельных солдат к одним и тем же деревням, городам, уездам» .
Во время приезда военного министра Временного правительства А.Ф.Керенского в Севастополь 15(28) мая 1917 года его посетила депутация крымских татар во главе с Челебиевым. Основными их просьбами было возвращение в Крым Крымского конного полка, а также организация ещё одного полка из крымских татар, находящихся в запасных воинских частях. Выслушав депутацию с большим вниманием, Керенский признал требования крымских татар подлежащими удовлетворению и обещал помочь, предложив обратиться к правительству с докладной запиской .
В июне 1917 года представители Мусисполкома отправились в Петроград, где наглядно убедились, что новые правители России способны лишь давать пустые обещания и произносить многословные речи, однако не в состоянии решить ни один из конкретных вопросов. Принявший крымских татар глава Временного правительства князь Г.Е.Львов после 25 минут пустопорожней болтовни заявил, что вопрос не в его компетенции, и отослал делегацию к Керенскому, которого в столице не оказалось .
Между тем, не дождавшись разрешения, 18 июня (1 июля) мусульманский военный комитет принял решение о выделении крымских татар в отдельную часть. Временное правительство задним числом санкционировало свершившийся факт .
Разумеется, создание национальных частей мотивировалось стремлением участвовать в войне до победного конца. Как было сказано в принятой 22 июля (4 августа) «Политической программе татарской демократии»: «9. Татарский народ стремится к объединению всех татарских солдат в особые войсковые части для исполнения службы на фронте и для защиты Родины от врага» .
Нетрудно догадаться, что эти красивые лозунги служили всего лишь благовидным предлогом. Как откровенно признавались лидеры крымско-татарских националистов год спустя: «Крымские татары, которые почувствовали падение центральной власти, решили образовать национальное войско, чтобы иметь возможность осуществить свои политические намерения».
И в самом деле, доблестные потомки Чингисхана отнюдь не горели желанием оказаться на передовой. В начале июля 1917 года командующий Одесским военным округом генерал от инфантерии М.И.Эбелов приказал всех крымских татар из запасных полков, находящихся в Симферополе (10 офицеров и 1300 солдат), присоединить к 32-му запасному полку, отправляющемуся 20 июля (2 августа) на Румынский фронт . Однако не тут то было! Подстрекаемые муфтием Челебиевым крымско-татарские военнослужащие решили остаться в тылу и в праздники разошлись по домам .
23 июля (5 августа) муфтий Челебиев и командир 1-го крымско-татарского батальона прапорщик Шабаров были арестованы севастопольской контрразведкой по подозрению в шпионаже в пользу Турции. Увы, под давлением националистической «общественности» уже 25 июля (7 августа) задержанные были освобождены .
скрытый текст
«Национально-освободительная борьба крымских татар» встретила горячую поддержку и сочувствие со стороны украинских сепаратистов в лице Центральной Рады. Крымско-татарская делегация во главе с одним из лидеров «Милли-фирка» Ахметом Озенбашлы официально присутствовала на состоявшемся 8–15 (21–28) сентября 1917 года в Киеве так называемом «Съезде народов Российской республики» .
Между тем полная несостоятельность Временного правительства, неспособного решить ни одной из насущных задач, становилась всё более очевидной. Раздираемая на части национал-сепаратистами, Россия стремительно двигалась к гибели. Победа Октябрьской революции в Петрограде и Москве дала нашей стране шанс выбраться из пучины смуты.
Тем временем крымско-татарские националисты энергично готовились к захвату власти на полуострове. 31 октября (13 ноября) состоялось первое заседание созданного по их инициативе Крымского революционного штаба. Возглавил эту структуру один из руководителей Мусисполкома Джафер Сейдамет . Поскольку последний был профессиональным юристом , его помощником и фактическим командующим войсками стал полковник генерального штаба А.Г.Макухин . Интересно, что эта должность предлагалась находившемуся в то время в Крыму генерал-майору П.Н.Врангелю, однако у «чёрного барона» хватило благоразумия отказаться . Согласно распоряжению генерального секретаря Центральной Рады по военным делам С.В.Петлюры, в начале ноября в Симферополь прибыли первые сотни Крымского конного полка, 17(30) ноября — запасной полк мусульманского корпуса .
Как вспоминает очевидец: «Татары конного полка разъезжали по улицам Симферополя и наводили порядок своим воинственным видом, а иногда и нагайками. Конечно, не обходилось дело и без поборов с населения» .
20–23 ноября (3–6 декабря) в Симферополе состоялся съезд земств и городских дум, создавший «временный высший орган губернской власти» — Совет народных представителей . К разочарованию тогдашних и нынешних крымско-татарских националистов: «Таврический общегубернский съезд городов и земств, на котором представители коренных народов Крыма (22 делегата) и украинского населения (30 делегатов) оказались в меньшинстве, под давлением преобладающей русской делегации высказался за сохранение Крыма в составе России, игнорировав факт объявления своей независимости Украиной и предложения о создании независимой Крымской республики» .
Это прискорбное обстоятельство вскоре было исправлено. 26 ноября (9 декабря) 1917 года в бывшем ханском дворце в Бахчисарае открылся Курултай или «Национальное Учредительное собрание крымско-татарского народа», подавляющее большинство делегатов которого составляла националистическая интеллигенция. Курултай заседал, с перерывами, до 13(26) декабря . В этот день были приняты так называемые «Крымскотатарские основные законы» и создано «Крымско-татарское национальное правительство» или «директория», состоявшее из пяти министров (директоров). Возглавил «правительство» муфтий Челебиев. Директором по внешним и военным делам стал Джафер Сейдамет .
Кадет и сионист Даниил Пасманик немедленно откликнулся на это событие восторженным панегириком в издаваемой им газете «Ялтинский Голос»:
«Как это случилось, что веками угнетённые татары дали чудный урок государственной мудрости русским гражданам, бывшим до революции единственными носителями русской государственности, это — другой вопрос. Но факт остаётся фактом.
И все нетатарские жители Крыма, которым дороги порядок и законность, равная для всех свобода и социальная справедливость, спокойное развитие экономических и духовных сил края, должны всеми силами поддержать стремление татар к государственному строительству. Поддерживая его, мы спасём Крым, а косвенно и всю Россию, от анархии и разложения...
Не задумывают ли татары отторжение Крыма? Все официальные заявления авторитетнейших представителей крымско-татарского населения, все его официальные документы и объявленные крымско-татарские основные законы свидетельствуют о том, что имеется в виду только одно: оздоровление Крыма на благо всего крымского населения. Мы должны отнестись с полным и нераздельным доверием к татарам» .
Дальнейшие события наглядно показали, насколько эти либерально-интеллигентские мечтания соотносятся с жизнью.
Итак, для борьбы против Советской власти в Крыму сформировался союз татарских и украинских националистов с российскими белогвардейцами. «Крымский революционный штаб», переименованный 19 декабря (1 января) в «Штаб Крымских войск» , усиленно занимался созданием воинских подразделений из добровольцев, начиная от монархистов и кончая эсерами и меньшевиками. Однако костяк его сил состоял из частей бывшего мусульманского корпуса : 1-го и 2-го крымско-татарских полков и 1-го крымско-татарского полка свободы .
В свою очередь большевики и их союзники, левые эсеры тоже не сидели сложа руки. В ночь на 16(29) декабря в Севастополе был создан Военно-революционный комитет (ВРК), взявший власть в городе. Во второй половине декабря большевистские ВРК были созданы в Алупке, Балаклаве, Симеизе . 4(17) января 1918 года большевики взяли власть в Феодосии, выбив оттуда татарские формирования, 6(19) января — в Керчи .
В ночь с 8(21) на 9(22) января красногвардейские отряды вступили в Ялту. Крымско-татарские части вместе с примкнувшими к ним белыми офицерами оказали ожесточённое сопротивление. Город несколько раз переходил из рук в руки. Красных поддерживала корабельная артиллерия. Лишь к 16(29) января красногвардейцы одержали окончательную победу .
В своих воспоминаниях Врангель воспроизводит разговор с революционными матросами, явившимися в его ялтинскую усадьбу 10(23) января, в самый разгар сражения за город:
«— Мы только с татарами воюем, — сказал другой. — Матушка Екатерина ещё Крым к России присоединила, а они теперь отлагаются...
Как часто впоследствии вспоминал я эти слова, столь знаменательные в устах представителя “сознательного” сторонника красного интернационала» .
Ирония совершенно неуместная. Именно большевики оказались той силой, которая сумела восстановить Россию в исторических границах. В то время как белые, несмотря на высокопарную патриотическую риторику, так и норовили пойти в услужение кому угодно, начиная от немцев и кончая Антантой.
Решающие события разыгрались под Севастополем. В ночь с 10(23) на 11(24) января крымско-татарские формирования вторглись в крепостной район и пытались захватить стратегически важный Камышловский мост, однако встретили отпор со стороны нёсшего охрану красногвардейского отряда. Получив подкрепления, красные перешли к наступательным действиям. 12(25) января около станции Сирень (Сюрень) севастопольский отряд разбил врага и затем с боем занял Бахчисарай .
В это самое время в Симферополе заседал Совет народных представителей. Его члены вели нескончаемые дебаты. Согласно воспоминаниям очевидца, члена партии кадетов князя В.А.Оболенского: «Зал заседания был битком набит публикой, больше, конечно, партийной. Шли горячие прения на тему о том, следует ли оказывать вооружённое сопротивление севастопольским матросам, вышедшим походным порядком через Бахчисарай на Симферополь» .
Сомнения разрешили явившиеся на заседание посланцы Курултая:
«Но вот явились два татарина — представители директории, и сообщили, что их глава, Джаффер Сейдаметов, отправил войска в Бахчисарай, что завтра должно произойти решительное сражение, в исходе которого они не сомневаются. Джаффер вполне уверен, что через несколько дней Севастополь будет в руках татарских войск, которые легко справятся с большевицкими бандами, лишёнными всякой дисциплины» .
Действительность безжалостно опровергла эти хвастливые заявления. При столкновении с большевиками татарские формирования трусливо разбежались, после чего красные, не встречая особого сопротивления, начали штурм Симферополя. Одновременно в городе вспыхнуло рабочее восстание. С прибытием севастопольских красногвардейских отрядов, вступивших в столицу Крыма в ночь с 13(26) на 14(27) января, большевики одержали окончательную победу . Челебиджан Челебиев, успевший за несколько часов до этого уйти в отставку, был арестован и 23 февраля 1918 года расстрелян. Сменивший его Джафер Сейдамет бежал в Турцию.
Полковник Макухин поначалу тоже сумел скрыться, проживая под чужим именем в Карасубазаре (ныне Белогорск). Однако затем в лучших национальных традициях один из местных татар выдал его большевикам за скромное вознаграждение в 50 рублей. Незадачливый полковник был доставлен в симферопольскую тюрьму и расстрелян .
Состоявшийся 7–10 марта 1918 года в Симферополе 1-й Учредительный съезд Советов, земельных и революционных комитетов Таврической губернии провозгласил создание Советской социалистической республики Тавриды .
"И я разубеждал татар, которые с таинственным видом и с довольным блеском в глазах сообщали: «Наши говорят — герман скоро Крым придёт. Тогда хороший порядок будет»" - Из воспоминаний В.А.Оболенского.
Увы, Советская власть продержалась в Крыму недолго. Нарушив условия Брестского мира, 18 апреля 1918 года на полуостров вторглись германские войска . Вместе с немцами двигались их украинские холуи — так называемая Крымская группа войск под командованием подполковника П.Ф.Болбочана . 22 апреля оккупанты и их прислужники овладели Евпаторией и Симферополем .
Одновременно повсеместно начались восстания татарских националистов. Как хвастливо заявил позднее Джафер Сейдамет: «Вступив в Крым, немцы застали здесь не только татарские военные силы, которые почти всюду шли в авангарде немецкой армии против большевиков, но и татарские организации даже в маленьких деревушках, где их приветствовали национальными флагами» .
Мятежники сумели захватить Алушту, Старый Крым, Карасубазар и Судак. Выступление произошло и в Феодосии. Повстанческое движение охватило значительную территорию горного Крыма .
При этом наблюдались многочисленные случаи сотрудничества татарских и украинских националистов. Так, согласно показаниям свидетелей, 21 или 22 апреля в находящуюся недалеко от Ялты деревню Кизилташ (ныне Краснокаменка) прибыло «два автомобиля с вооружёнными офицерами, украинцами и татарами. Они, обратившись к собравшимся, объявили им о занятии Симферополя германцами и убеждали их организовать отряды и наступать на Гурзуф и Ялту с целью свержения власти большевиков». На следующий день к Гурзуфу через Кизилташ проследовал украинско-татарский отряд численностью до 140 человек .
Возникает резонный вопрос: а куда, собственно, спешили крымские татары? Исход противоборства регулярных германских войск с таврическими большевиками сомнений не вызывал. Не безопасней ли было подождать несколько дней до падения Советской власти?
Такие же мысли приходили в голову и очевидцу событий князю В.А.Оболенскому:
«Вместе с тем мне был совершенно непонятен смысл татарского восстания. Ведь если немцы действительно в Симферополе, то завтра или послезавтра они будут на Южном берегу и займут вообще весь Крым без сопротивления. Зачем же при таких условиях татарам было устраивать восстание, которое до прихода немцев могло стоить немало крови?
Впоследствии, познакомившись с политикой немцев в Крыму, я понял, что это восстание было делом рук немецкого штаба. Немцам, стремившимся создать из Крыма самостоятельное мусульманское государство, которое находилось бы в сфере их влияния, нужно было, чтобы татарское население проявило активность и якобы само освободило себя от “русского”, т.е. большевицкого ига. Из победоносного восстания, естественно, возникло бы татарское национальное правительство, и немцы делали бы вид, что лишь поддерживают власть, выдвинутую самим народом. Вероятно, эти соображения заставляли их выжидать в Симферополе результатов татарского восстания» .
Присутствовал и ещё один мотив спешки: желание успеть вдоволь пограбить и позверствовать. А то немецкая оккупационная администрация может и не позволить творить безобразия, подобно тому, как два десятилетия спустя гитлеровцы сдерживали своих крымско-татарских прислужников.
В Судаке татарскими националистами был схвачен и зверски замучен председатель местного ревкома Суворов . 21 апреля у деревни Биюк-Ламбат были арестованы направлявшиеся в Новороссийск члены руководства республики Тавриды во главе с председателем СНК А.И.Слуцким и председателем губкома РКП(б) Я.Ю.Тарвацким. После двух дней пыток и издевательств они были расстреляны 24 апреля близ Алушты .
Впрочем, татарские зверства были направлены не столько на большевиков, сколько на всё христианское население:
«Начинается резня. В деревнях Кучук-Узень, Алушта, Корбек, Б-Ламбат, Коуш, Улу-Сала и многих других расстреливают и истязают десятки трудящихся русских, греков и т.д. В эти дни в алуштинской больнице была собрана целая коллекция отрезанных ушей, грудей, пальцев и пр. Резня приостанавливается только в результате контрнаступления красных отрядов» .
Как рассказала авторам книги «Без победителей. Из истории гражданской войны в Крыму» А.Г. и В.Г.Зарубиным уроженка Ялты Варвара Андреевна Кизилова, наблюдавшая эти события 13-летней девочкой, один из её родственников был схвачен и убит татарами только за то, что выстроенная им пристройка к дому закрывала вид на мечеть .
Однако как метко заметил всё тот же Оболенский: «Увы, немцы слишком понадеялись на отвагу татарских повстанцев, не зная, очевидно, что среди массы положительных качеств симпатичнейшего татарского народа храбрость и решительность занимают самое скромное место» .
Оказалось, что, несмотря на критическую ситуацию, большевики ещё способны дать отпор бандам националистов. В Феодосии красногвардейцы и матросы с помощью миноносцев «Фидониси», «Звонкий» и «Пронзительный» легко подавили татарское выступление . После этого феодосийский ревком отправил два отряда в Судак. Командир одного из них Пётр Новиков убедил восставших татар сложить оружие. Виновные в убийстве Суворова были наказаны, власть в Судаке вновь перешла в руки ревкома .
22 апреля в Ялту из Севастополя прибыл миноносец с красногвардейцами. Высадившись в городе, севастопольцы вместе с местным красногвардейским отрядом выступили навстречу противнику. 23 апреля в 12 верстах от Ялты произошёл бой, в ходе которого поддерживаемые с моря миноносцем красногвардейские отряды с лёгкостью разгромили татарских националистов .
Столкнувшись с вооружённым отпором, привыкшее резать мирное население или расправляться с беззащитными пленными «лихое племя Чингисхана» в панике бежало. Согласно показаниям татарского поручика Мухтар Хайретдинов, данным работавшей после прихода немцев следственной комиссии Курултая:
«Узнав о силе большевиков в Ялте, отряд сразу отказался от наступления на означенный город и тем выдал свою слабость. Когда это было обнаружено, большевики сами повели наступление, и наш отряд, нигде не оказавший сопротивления, отступал до самой Алушты, оставляя на произвол большевиков все татарские деревни между этими городами» .
Ещё менее лицеприятно описывает это отступление Оболенский:
«Утром, действительно, конный татарский отряд под командованием полковника Муфти-Заде выступил из Биюк-Ламбата на Ялту, а днём, встреченный на полпути пулемётным огнём, в беспорядке и панике пронёсся обратно» .
24 апреля миноносец обстрелял Алушту, после чего татары разбежались окончательно:
«На другой день наступления большевиков, часов около 11, прибыл в Алушту маленький пароходик большевиков и начал обстрел. В это время наш отряд находился около Биюк-Ламбата. Когда услышали орудийные выстрелы, весь отряд бросил свои позиции, отступил в Алушту и начал расходиться по деревням» .
Вечером в Алушту вступили красногвардейские отряды. Миноносец привёз винтовки. «Всем раненым лазаретов в количестве 600 человек было роздано оружие и, кроме того, были вооружены все рабочие города и окрестностей» ]. Как вспоминал расстрелянный вместе с другими членами советского руководства Крыма, но чудом оставшийся в живых И.Семёнов: «Когда здесь увидели зверства, которые были проделаны националистами в ночь с 23 на 24 апреля, — все взялись за оружие, даже в санатории не осталось ни сестёр, ни сиделок» .
Красногвардейские отряды гнали разбитые крымско-татарские банды до занятого оккупантами Симферополя. Когда красные были уже в 12 вёрстах от города, поступил приказ об отступлении вследствие отхода от Альмы севастопольских отрядов, разбитых немцами .
К 1 мая 1918 года германские войска оккупировали весь полуостров . Советская власть в Крыму была временно ликвидирована.
«История татарского национального движения золотыми буквами печатает на своих страницах и с чувством глубокой признательности и благодарности отметит поистине дружественное, благожелательное отношение творца величайшей в мире культуры, германского народа, к маленькому и слабому в настоящем, но славному в прошлом крымско-татарскому народу»
Газета «Крым», 27 ноября 1918 года
Несмотря на отсутствие притеснений со стороны властей царской России, крымские татары продолжали симпатизировать своим прежним господам и единоверцам из Турции.
«Помню свой разговор с татарами в одной деревенской кофейне во время войны. Говорили о всяческих тяготах, связанных с войной; гадали о том, скоро ли будет мир.
— Ничего, теперь скоро будет мир, — утешительно говорил один степенный татарин, — теперь наша победа держал.
Я не сразу понял бодрого тона моего собеседника, ибо немцы били и нас, и союзников.
Оказалось, что “наши” — это турки, разгромившие союзников в Дарданелах» .
Не удивительно, что вернувшийся 11 мая 1918 года из Константинополя в Крым Джафер Сейдамет поначалу тоже ориентировался на Турцию. На созванном сразу после его приезда закрытом заседании Курултая лидер крымско-татарских националистов сообщил радостную новость, что турки отпустили ему 700 тысяч лир и командировали около 200 офицеров и чиновников для организации новой власти в Крыму. Кроме того, в Севастопольский порт прибыла турецкая эскадра в составе кораблей «Султан Джеврес-Селим», «Гамидие» и нескольких миноносцев .
Однако немцы вовсе не собирались уступать Крымский полуостров турецким союзникам. Осознав это, Джафер Сейдамет немедленно сменил хозяина. Неделю спустя он уже разъяснял своим соплеменникам:
«Хотя с турками нас связывает религия, национальность и язык, но вместе с тем мы уже дошли до такого периода политической жизни, что разум может брать перевес над чувствами... И нам приходится остановиться на такой державе, которая была бы в состоянии отстоять самостоятельность Крыма. Такой державой может быть только Германия. Отсюда — нашей ориентацией может быть только германская ориентация» .
Как и положено, не обошлось без лакейского пресмыкательства перед новыми господами. Так, выступая перед Курултаем 16 мая, Джафер Сейдамет подобострастно заявил:
«Есть одна великая личность, олицетворяющая собой Германию, великий гений германского народа... Этот гений, охвативший всю высокую германскую культуру, возвысивший её в необычайную высь, есть не кто иной, как глава Великой Германии, Император Вильгельм, творец величайшей силы и мощи... Интересы Германии не только не противоречат, а, быть может, даже совпадают с интересами самостоятельного Крыма» .
Чтобы придать оккупационному режиму благопристойный вид, немцы решили создать в Крыму марионеточное правительство. Поначалу эта миссия была возложена на Сейдамета, который и был провозглашён 18 мая премьер-министром на заседании Курултая . Однако представители земств, городских дум и прочие местные «отцы русской демократии» дружно отказались участвовать в правительстве крымско-татарских националистов. В результате 6 июня командующий оккупационными войсками на полуострове немецкий генерал Кош поручил формирование правительства генерал-лейтенанту М.А.Сулькевичу .
Литовский татарин, генерал царской армии, командир 1-го мусульманского корпуса , Матвей Александрович (Сулейман Мацей) Сулькевич оказался подходящей компромиссной фигурой. 25 июня «Крымское краевое правительство» было сформировано. Джафер Сейдамет получил в нём пост министра иностранных дел .
Однако такой исход дела совсем не отвечал замыслам татарских националистов, мечтавших о возрождении Крымского ханства. 21 июля 1918 года от имени Курултая кайзеру Вильгельма II был тайно направлен меморандум следующего содержания :
Крымский татарский народ, который благодаря падению Крымского ханства 135 лет тому назад подпал под русское иго, счастлив иметь возможность довести о своих политических надеждах до сведения германского правительства, в помощи коего турецкому и мусульманскому миру он убеждён, опираясь на сулящие мусульманским странам счастье исторические высокие цели его величества государя императора Вильгельма, являющегося воплощением великого Германского государства .
...
Несмотря на все жестокие притеснения, численный состав крымских татар всё-таки не мог быть поколеблен, равным образом никакие притеснения не могли заставить их забыть то уважение, которым пользовалось господство их предков, перед которым некогда склонялась Москва...
Крымские татары желают восстановления в Крыму татарского владычества на следующих основаниях.
Они составляют постоянный элемент Крыма, как наиболее старинные господа Крыма, они вырабатывают основание всей экономической жизни страны, они составляют большинство крымского населения, они объявили и защищали независимость Крыма..., они добиваются признания независимости Крыма в интернациональной дипломатии; они подготовлены к этому наилучшим образом благодаря своему парламенту и политической национальной организации; благодаря историческим и военным способностям своей расы они могут сохранить мир и спокойствие в стране, и в заключение, они опираются на Центральную Раду Украины...
Чтобы достигнуть этой святой цели следует признать необходимым, чтобы нижеследующие основные положения политической жизни Крыма были осуществлены:
1) Преобразование Крыма в независимое нейтральное ханство, опираясь на германскую и турецкую политику.
2) Достижение признания независимости Крымского ханства у Германии, её союзников и в нейтральных странах до установления всеобщего мира.
3) Образование татарского правительства в Крыму с целью совершенного освобождения Крыма от господства и политического влияния русских.
4) Водворение татарских правительственных чиновников и офицеров, проживающих в Турции, Добрудже и Болгарии, обратно в Крым.
5) Образование татарского войска для хранения порядков в стране.
6) Право на возвращение в Крым проживающих в Добрудже и Турции крымских эмигрантов и их материальное обеспечение.
Турецкий и мусульманский мир, готовясь к политическому союзу с Великой Германской империей, своей спасительницей, принеся в жертву сотни тысяч людей, и в дальнейшем готовы принести жертвы в десять раз большем количестве, чтобы укрепить навеки достигнутые положения».
Одним из первых распоряжений «Крымского краевого правительства» стало введение военно-полевых судов и создание карательных отрядов. Так, в Ялте был сформирован карательный отряд из татар численностью до 700 человек, просуществовавший до конца немецкой оккупации .
Татарская молодёжь устраивала благотворительные вечера в пользу немецких солдат, погибших в борьбе с большевиками . 13 октября 1918 года на общем собрании Бахчисарайского «Союза учащихся татар» один из его активистов гимназист Сеит-Умер Турупчи сделал доклад, в котором заявил: «Не нужно верить всяким разговорам и провокациям, — сказал господин Джафер Сейдаметов, — большевики больше в Крыму не покажутся. Это только бред больных русских. Русские сейчас — больные. Как больной человек бредит во сне, так и они бредят. По политическим соображениям немцы никогда не оставят Крым, поэтому все слухи о будущем наступлении большевиков — враньё. Это нужно разъяснить нашей нации» .
Однако дни немецкой власти в Крыму были сочтены. Потерпев поражение в войне, 11 ноября 1918 года Германия капитулировала . А через две недели на полуострове уже начинают хозяйничать новые оккупанты. 26 ноября на рейде Севастополя появляется эскадра из 22 английских, французских, итальянских и греческих судов, возглавляемая адмиралом Сомерсетом Колторпом (Calthorpe). На борту кораблей находились английские морские пехотинцы, 75-й французский и сенегальский полки, греческий полк. Главной базой интервентов становится Севастополь. Отдельные суда и небольшие отряды расположились также в Евпатории, Ялте, Феодосии и Керчи .
Иностранных спасителей России, пришедших «чтобы дать возможность благонамеренным жителям восстановить порядок» , а заодно добиться выплаты царских долгов, с энтузиазмом приветствовало сформированное 15 ноября 1918 года новое марионеточное «Крымское краевое правительство», возглавляемое членом партии кадетов Соломоном Крымом .
Прибыла на поклон к интервентам и делегация крымских татар, судорожно ищущих для себя нового хозяина. В приветствии адмиралу Колторпу «старинные господа Крыма» высказали надежду, что союзное командование отнесётся к их нуждам с должным вниманием . Однако представители западных демократий не оправдали татарских чаяний.
К тому же наступление большевиков, о невозможности которого столько раз говорили вожди крымско-татарских националистов, не заставило себя долго ждать. Части Украинского фронта успешно теснили разлагающиеся войска интервентов. 8 апреля 1919 года был освобождён Джанкой, 11 апреля — Симферополь и Евпатория, 13 апреля — Бахчисарай и Ялта, 29 апреля — Севастополь .
Таким образом, красные заняли почти весь Крым, за исключением Керченского полуострова. «Бред больных русских» стал явью. 28–29 апреля 1919 года 3-я Крымская областная партконференция в Симферополе приняла решение о создании Крымской Советской Социалистической Республики .
Увы, и на этот раз Советская власть в Крыму продержалась недолго. 18 июня в районе Коктебеля высадился белогвардейский десант под командованием генерал-майора Я.А.Слащова. К 26 июня красные войска под натиском противника вынуждены были оставить Крым .
Впрочем, особой радости крымско-татарским националистам это не принесло. Выступавший, по крайней мере, на словах, за «единую и неделимую Россию», главнокомандующий «Вооружёнными силами Юга России» генерал-лейтенант А.И.Деникин никаких симпатий к подобной публике не испытывал. Как возмущённо пишут в своей книге М.Н.Губогло и С.М.Червонная: «Новая администрация абсолютно игнорирует стремления крымских татар к независимости» .
22 августа 1919 года приказом главноначальствующего Таврической губернии генерал-лейтенанта Н.Н.Шиллинга крымско-татарская директория была распущена. В последующие месяцы были арестованы некоторые из видных националистов .
Примечательный инцидент произошёл в Бахчисарае. Во время торжественного собрания крымско-татарской молодёжи в большом саду ханского дворца туда явился отряд казаков, которые закрыли ворота, чтобы никто не разбежался, после чего выпороли собравшихся шомполами .
Оскорблённые в лучших чувствах крымские татары стали срочно подыскивать себе нового хозяина. В апреле 1920 года Джафер Сейдамет предложил принять мандат над Крымом Юзефу Пилсудскому. Ответ начальника Польского государства был уклончив: он соглашался сделать это лишь при условии, что такое решение будет одобрено Лигой нации и властями так называемой «Украинской народной республики». Разумеется, петлюровское правительство выступило решительно против, заявив, что готово предоставить Крыму широкую автономию, но не более того .
Тем не менее, в ноябре 1920 года Сейдамет удостоился аудиенции Пилсудского в Варшаве. Лидер крымско-татарских националистов поведал польскому маршалу, что «народ Крыма» мечтает об изгнании Врангеля, но не приемлет и власти большевиков, а желает образовать самостоятельную татарскую республику по образцу Эстонии и Латвии. С этого момента началось активное сотрудничество польского Генштаба с крымско-татарской эмиграцией .
Однако судьба многострадального полуострова решалась отнюдь не в Варшаве. 7 ноября 1920 года войска Южного фронта перешли в решительное наступление. К 12 ноября оборона белых была окончательно прорвана, а к 17 ноября освобождена вся территория Крыма . На полуострове в очередной раз была восстановлена Советская власть.
Между тем полная несостоятельность Временного правительства, неспособного решить ни одной из насущных задач, становилась всё более очевидной. Раздираемая на части национал-сепаратистами, Россия стремительно двигалась к гибели. Победа Октябрьской революции в Петрограде и Москве дала нашей стране шанс выбраться из пучины смуты.
Тем временем крымско-татарские националисты энергично готовились к захвату власти на полуострове. 31 октября (13 ноября) состоялось первое заседание созданного по их инициативе Крымского революционного штаба. Возглавил эту структуру один из руководителей Мусисполкома Джафер Сейдамет . Поскольку последний был профессиональным юристом , его помощником и фактическим командующим войсками стал полковник генерального штаба А.Г.Макухин . Интересно, что эта должность предлагалась находившемуся в то время в Крыму генерал-майору П.Н.Врангелю, однако у «чёрного барона» хватило благоразумия отказаться . Согласно распоряжению генерального секретаря Центральной Рады по военным делам С.В.Петлюры, в начале ноября в Симферополь прибыли первые сотни Крымского конного полка, 17(30) ноября — запасной полк мусульманского корпуса .
Как вспоминает очевидец: «Татары конного полка разъезжали по улицам Симферополя и наводили порядок своим воинственным видом, а иногда и нагайками. Конечно, не обходилось дело и без поборов с населения» .
20–23 ноября (3–6 декабря) в Симферополе состоялся съезд земств и городских дум, создавший «временный высший орган губернской власти» — Совет народных представителей . К разочарованию тогдашних и нынешних крымско-татарских националистов: «Таврический общегубернский съезд городов и земств, на котором представители коренных народов Крыма (22 делегата) и украинского населения (30 делегатов) оказались в меньшинстве, под давлением преобладающей русской делегации высказался за сохранение Крыма в составе России, игнорировав факт объявления своей независимости Украиной и предложения о создании независимой Крымской республики» .
Это прискорбное обстоятельство вскоре было исправлено. 26 ноября (9 декабря) 1917 года в бывшем ханском дворце в Бахчисарае открылся Курултай или «Национальное Учредительное собрание крымско-татарского народа», подавляющее большинство делегатов которого составляла националистическая интеллигенция. Курултай заседал, с перерывами, до 13(26) декабря . В этот день были приняты так называемые «Крымскотатарские основные законы» и создано «Крымско-татарское национальное правительство» или «директория», состоявшее из пяти министров (директоров). Возглавил «правительство» муфтий Челебиев. Директором по внешним и военным делам стал Джафер Сейдамет .
Кадет и сионист Даниил Пасманик немедленно откликнулся на это событие восторженным панегириком в издаваемой им газете «Ялтинский Голос»:
«Как это случилось, что веками угнетённые татары дали чудный урок государственной мудрости русским гражданам, бывшим до революции единственными носителями русской государственности, это — другой вопрос. Но факт остаётся фактом.
И все нетатарские жители Крыма, которым дороги порядок и законность, равная для всех свобода и социальная справедливость, спокойное развитие экономических и духовных сил края, должны всеми силами поддержать стремление татар к государственному строительству. Поддерживая его, мы спасём Крым, а косвенно и всю Россию, от анархии и разложения...
Не задумывают ли татары отторжение Крыма? Все официальные заявления авторитетнейших представителей крымско-татарского населения, все его официальные документы и объявленные крымско-татарские основные законы свидетельствуют о том, что имеется в виду только одно: оздоровление Крыма на благо всего крымского населения. Мы должны отнестись с полным и нераздельным доверием к татарам» .
Дальнейшие события наглядно показали, насколько эти либерально-интеллигентские мечтания соотносятся с жизнью.
Итак, для борьбы против Советской власти в Крыму сформировался союз татарских и украинских националистов с российскими белогвардейцами. «Крымский революционный штаб», переименованный 19 декабря (1 января) в «Штаб Крымских войск» , усиленно занимался созданием воинских подразделений из добровольцев, начиная от монархистов и кончая эсерами и меньшевиками. Однако костяк его сил состоял из частей бывшего мусульманского корпуса : 1-го и 2-го крымско-татарских полков и 1-го крымско-татарского полка свободы .
В свою очередь большевики и их союзники, левые эсеры тоже не сидели сложа руки. В ночь на 16(29) декабря в Севастополе был создан Военно-революционный комитет (ВРК), взявший власть в городе. Во второй половине декабря большевистские ВРК были созданы в Алупке, Балаклаве, Симеизе . 4(17) января 1918 года большевики взяли власть в Феодосии, выбив оттуда татарские формирования, 6(19) января — в Керчи .
В ночь с 8(21) на 9(22) января красногвардейские отряды вступили в Ялту. Крымско-татарские части вместе с примкнувшими к ним белыми офицерами оказали ожесточённое сопротивление. Город несколько раз переходил из рук в руки. Красных поддерживала корабельная артиллерия. Лишь к 16(29) января красногвардейцы одержали окончательную победу .
В своих воспоминаниях Врангель воспроизводит разговор с революционными матросами, явившимися в его ялтинскую усадьбу 10(23) января, в самый разгар сражения за город:
«— Мы только с татарами воюем, — сказал другой. — Матушка Екатерина ещё Крым к России присоединила, а они теперь отлагаются...
Как часто впоследствии вспоминал я эти слова, столь знаменательные в устах представителя “сознательного” сторонника красного интернационала» .
Ирония совершенно неуместная. Именно большевики оказались той силой, которая сумела восстановить Россию в исторических границах. В то время как белые, несмотря на высокопарную патриотическую риторику, так и норовили пойти в услужение кому угодно, начиная от немцев и кончая Антантой.
Решающие события разыгрались под Севастополем. В ночь с 10(23) на 11(24) января крымско-татарские формирования вторглись в крепостной район и пытались захватить стратегически важный Камышловский мост, однако встретили отпор со стороны нёсшего охрану красногвардейского отряда. Получив подкрепления, красные перешли к наступательным действиям. 12(25) января около станции Сирень (Сюрень) севастопольский отряд разбил врага и затем с боем занял Бахчисарай .
В это самое время в Симферополе заседал Совет народных представителей. Его члены вели нескончаемые дебаты. Согласно воспоминаниям очевидца, члена партии кадетов князя В.А.Оболенского: «Зал заседания был битком набит публикой, больше, конечно, партийной. Шли горячие прения на тему о том, следует ли оказывать вооружённое сопротивление севастопольским матросам, вышедшим походным порядком через Бахчисарай на Симферополь» .
Сомнения разрешили явившиеся на заседание посланцы Курултая:
«Но вот явились два татарина — представители директории, и сообщили, что их глава, Джаффер Сейдаметов, отправил войска в Бахчисарай, что завтра должно произойти решительное сражение, в исходе которого они не сомневаются. Джаффер вполне уверен, что через несколько дней Севастополь будет в руках татарских войск, которые легко справятся с большевицкими бандами, лишёнными всякой дисциплины» .
Действительность безжалостно опровергла эти хвастливые заявления. При столкновении с большевиками татарские формирования трусливо разбежались, после чего красные, не встречая особого сопротивления, начали штурм Симферополя. Одновременно в городе вспыхнуло рабочее восстание. С прибытием севастопольских красногвардейских отрядов, вступивших в столицу Крыма в ночь с 13(26) на 14(27) января, большевики одержали окончательную победу . Челебиджан Челебиев, успевший за несколько часов до этого уйти в отставку, был арестован и 23 февраля 1918 года расстрелян. Сменивший его Джафер Сейдамет бежал в Турцию.
Полковник Макухин поначалу тоже сумел скрыться, проживая под чужим именем в Карасубазаре (ныне Белогорск). Однако затем в лучших национальных традициях один из местных татар выдал его большевикам за скромное вознаграждение в 50 рублей. Незадачливый полковник был доставлен в симферопольскую тюрьму и расстрелян .
Состоявшийся 7–10 марта 1918 года в Симферополе 1-й Учредительный съезд Советов, земельных и революционных комитетов Таврической губернии провозгласил создание Советской социалистической республики Тавриды .
"И я разубеждал татар, которые с таинственным видом и с довольным блеском в глазах сообщали: «Наши говорят — герман скоро Крым придёт. Тогда хороший порядок будет»" - Из воспоминаний В.А.Оболенского.
Увы, Советская власть продержалась в Крыму недолго. Нарушив условия Брестского мира, 18 апреля 1918 года на полуостров вторглись германские войска . Вместе с немцами двигались их украинские холуи — так называемая Крымская группа войск под командованием подполковника П.Ф.Болбочана . 22 апреля оккупанты и их прислужники овладели Евпаторией и Симферополем .
Одновременно повсеместно начались восстания татарских националистов. Как хвастливо заявил позднее Джафер Сейдамет: «Вступив в Крым, немцы застали здесь не только татарские военные силы, которые почти всюду шли в авангарде немецкой армии против большевиков, но и татарские организации даже в маленьких деревушках, где их приветствовали национальными флагами» .
Мятежники сумели захватить Алушту, Старый Крым, Карасубазар и Судак. Выступление произошло и в Феодосии. Повстанческое движение охватило значительную территорию горного Крыма .
При этом наблюдались многочисленные случаи сотрудничества татарских и украинских националистов. Так, согласно показаниям свидетелей, 21 или 22 апреля в находящуюся недалеко от Ялты деревню Кизилташ (ныне Краснокаменка) прибыло «два автомобиля с вооружёнными офицерами, украинцами и татарами. Они, обратившись к собравшимся, объявили им о занятии Симферополя германцами и убеждали их организовать отряды и наступать на Гурзуф и Ялту с целью свержения власти большевиков». На следующий день к Гурзуфу через Кизилташ проследовал украинско-татарский отряд численностью до 140 человек .
Возникает резонный вопрос: а куда, собственно, спешили крымские татары? Исход противоборства регулярных германских войск с таврическими большевиками сомнений не вызывал. Не безопасней ли было подождать несколько дней до падения Советской власти?
Такие же мысли приходили в голову и очевидцу событий князю В.А.Оболенскому:
«Вместе с тем мне был совершенно непонятен смысл татарского восстания. Ведь если немцы действительно в Симферополе, то завтра или послезавтра они будут на Южном берегу и займут вообще весь Крым без сопротивления. Зачем же при таких условиях татарам было устраивать восстание, которое до прихода немцев могло стоить немало крови?
Впоследствии, познакомившись с политикой немцев в Крыму, я понял, что это восстание было делом рук немецкого штаба. Немцам, стремившимся создать из Крыма самостоятельное мусульманское государство, которое находилось бы в сфере их влияния, нужно было, чтобы татарское население проявило активность и якобы само освободило себя от “русского”, т.е. большевицкого ига. Из победоносного восстания, естественно, возникло бы татарское национальное правительство, и немцы делали бы вид, что лишь поддерживают власть, выдвинутую самим народом. Вероятно, эти соображения заставляли их выжидать в Симферополе результатов татарского восстания» .
Присутствовал и ещё один мотив спешки: желание успеть вдоволь пограбить и позверствовать. А то немецкая оккупационная администрация может и не позволить творить безобразия, подобно тому, как два десятилетия спустя гитлеровцы сдерживали своих крымско-татарских прислужников.
В Судаке татарскими националистами был схвачен и зверски замучен председатель местного ревкома Суворов . 21 апреля у деревни Биюк-Ламбат были арестованы направлявшиеся в Новороссийск члены руководства республики Тавриды во главе с председателем СНК А.И.Слуцким и председателем губкома РКП(б) Я.Ю.Тарвацким. После двух дней пыток и издевательств они были расстреляны 24 апреля близ Алушты .
Впрочем, татарские зверства были направлены не столько на большевиков, сколько на всё христианское население:
«Начинается резня. В деревнях Кучук-Узень, Алушта, Корбек, Б-Ламбат, Коуш, Улу-Сала и многих других расстреливают и истязают десятки трудящихся русских, греков и т.д. В эти дни в алуштинской больнице была собрана целая коллекция отрезанных ушей, грудей, пальцев и пр. Резня приостанавливается только в результате контрнаступления красных отрядов» .
Как рассказала авторам книги «Без победителей. Из истории гражданской войны в Крыму» А.Г. и В.Г.Зарубиным уроженка Ялты Варвара Андреевна Кизилова, наблюдавшая эти события 13-летней девочкой, один из её родственников был схвачен и убит татарами только за то, что выстроенная им пристройка к дому закрывала вид на мечеть .
Однако как метко заметил всё тот же Оболенский: «Увы, немцы слишком понадеялись на отвагу татарских повстанцев, не зная, очевидно, что среди массы положительных качеств симпатичнейшего татарского народа храбрость и решительность занимают самое скромное место» .
Оказалось, что, несмотря на критическую ситуацию, большевики ещё способны дать отпор бандам националистов. В Феодосии красногвардейцы и матросы с помощью миноносцев «Фидониси», «Звонкий» и «Пронзительный» легко подавили татарское выступление . После этого феодосийский ревком отправил два отряда в Судак. Командир одного из них Пётр Новиков убедил восставших татар сложить оружие. Виновные в убийстве Суворова были наказаны, власть в Судаке вновь перешла в руки ревкома .
22 апреля в Ялту из Севастополя прибыл миноносец с красногвардейцами. Высадившись в городе, севастопольцы вместе с местным красногвардейским отрядом выступили навстречу противнику. 23 апреля в 12 верстах от Ялты произошёл бой, в ходе которого поддерживаемые с моря миноносцем красногвардейские отряды с лёгкостью разгромили татарских националистов .
Столкнувшись с вооружённым отпором, привыкшее резать мирное население или расправляться с беззащитными пленными «лихое племя Чингисхана» в панике бежало. Согласно показаниям татарского поручика Мухтар Хайретдинов, данным работавшей после прихода немцев следственной комиссии Курултая:
«Узнав о силе большевиков в Ялте, отряд сразу отказался от наступления на означенный город и тем выдал свою слабость. Когда это было обнаружено, большевики сами повели наступление, и наш отряд, нигде не оказавший сопротивления, отступал до самой Алушты, оставляя на произвол большевиков все татарские деревни между этими городами» .
Ещё менее лицеприятно описывает это отступление Оболенский:
«Утром, действительно, конный татарский отряд под командованием полковника Муфти-Заде выступил из Биюк-Ламбата на Ялту, а днём, встреченный на полпути пулемётным огнём, в беспорядке и панике пронёсся обратно» .
24 апреля миноносец обстрелял Алушту, после чего татары разбежались окончательно:
«На другой день наступления большевиков, часов около 11, прибыл в Алушту маленький пароходик большевиков и начал обстрел. В это время наш отряд находился около Биюк-Ламбата. Когда услышали орудийные выстрелы, весь отряд бросил свои позиции, отступил в Алушту и начал расходиться по деревням» .
Вечером в Алушту вступили красногвардейские отряды. Миноносец привёз винтовки. «Всем раненым лазаретов в количестве 600 человек было роздано оружие и, кроме того, были вооружены все рабочие города и окрестностей» ]. Как вспоминал расстрелянный вместе с другими членами советского руководства Крыма, но чудом оставшийся в живых И.Семёнов: «Когда здесь увидели зверства, которые были проделаны националистами в ночь с 23 на 24 апреля, — все взялись за оружие, даже в санатории не осталось ни сестёр, ни сиделок» .
Красногвардейские отряды гнали разбитые крымско-татарские банды до занятого оккупантами Симферополя. Когда красные были уже в 12 вёрстах от города, поступил приказ об отступлении вследствие отхода от Альмы севастопольских отрядов, разбитых немцами .
К 1 мая 1918 года германские войска оккупировали весь полуостров . Советская власть в Крыму была временно ликвидирована.
«История татарского национального движения золотыми буквами печатает на своих страницах и с чувством глубокой признательности и благодарности отметит поистине дружественное, благожелательное отношение творца величайшей в мире культуры, германского народа, к маленькому и слабому в настоящем, но славному в прошлом крымско-татарскому народу»
Газета «Крым», 27 ноября 1918 года
Несмотря на отсутствие притеснений со стороны властей царской России, крымские татары продолжали симпатизировать своим прежним господам и единоверцам из Турции.
«Помню свой разговор с татарами в одной деревенской кофейне во время войны. Говорили о всяческих тяготах, связанных с войной; гадали о том, скоро ли будет мир.
— Ничего, теперь скоро будет мир, — утешительно говорил один степенный татарин, — теперь наша победа держал.
Я не сразу понял бодрого тона моего собеседника, ибо немцы били и нас, и союзников.
Оказалось, что “наши” — это турки, разгромившие союзников в Дарданелах» .
Не удивительно, что вернувшийся 11 мая 1918 года из Константинополя в Крым Джафер Сейдамет поначалу тоже ориентировался на Турцию. На созванном сразу после его приезда закрытом заседании Курултая лидер крымско-татарских националистов сообщил радостную новость, что турки отпустили ему 700 тысяч лир и командировали около 200 офицеров и чиновников для организации новой власти в Крыму. Кроме того, в Севастопольский порт прибыла турецкая эскадра в составе кораблей «Султан Джеврес-Селим», «Гамидие» и нескольких миноносцев .
Однако немцы вовсе не собирались уступать Крымский полуостров турецким союзникам. Осознав это, Джафер Сейдамет немедленно сменил хозяина. Неделю спустя он уже разъяснял своим соплеменникам:
«Хотя с турками нас связывает религия, национальность и язык, но вместе с тем мы уже дошли до такого периода политической жизни, что разум может брать перевес над чувствами... И нам приходится остановиться на такой державе, которая была бы в состоянии отстоять самостоятельность Крыма. Такой державой может быть только Германия. Отсюда — нашей ориентацией может быть только германская ориентация» .
Как и положено, не обошлось без лакейского пресмыкательства перед новыми господами. Так, выступая перед Курултаем 16 мая, Джафер Сейдамет подобострастно заявил:
«Есть одна великая личность, олицетворяющая собой Германию, великий гений германского народа... Этот гений, охвативший всю высокую германскую культуру, возвысивший её в необычайную высь, есть не кто иной, как глава Великой Германии, Император Вильгельм, творец величайшей силы и мощи... Интересы Германии не только не противоречат, а, быть может, даже совпадают с интересами самостоятельного Крыма» .
Чтобы придать оккупационному режиму благопристойный вид, немцы решили создать в Крыму марионеточное правительство. Поначалу эта миссия была возложена на Сейдамета, который и был провозглашён 18 мая премьер-министром на заседании Курултая . Однако представители земств, городских дум и прочие местные «отцы русской демократии» дружно отказались участвовать в правительстве крымско-татарских националистов. В результате 6 июня командующий оккупационными войсками на полуострове немецкий генерал Кош поручил формирование правительства генерал-лейтенанту М.А.Сулькевичу .
Литовский татарин, генерал царской армии, командир 1-го мусульманского корпуса , Матвей Александрович (Сулейман Мацей) Сулькевич оказался подходящей компромиссной фигурой. 25 июня «Крымское краевое правительство» было сформировано. Джафер Сейдамет получил в нём пост министра иностранных дел .
Однако такой исход дела совсем не отвечал замыслам татарских националистов, мечтавших о возрождении Крымского ханства. 21 июля 1918 года от имени Курултая кайзеру Вильгельма II был тайно направлен меморандум следующего содержания :
Крымский татарский народ, который благодаря падению Крымского ханства 135 лет тому назад подпал под русское иго, счастлив иметь возможность довести о своих политических надеждах до сведения германского правительства, в помощи коего турецкому и мусульманскому миру он убеждён, опираясь на сулящие мусульманским странам счастье исторические высокие цели его величества государя императора Вильгельма, являющегося воплощением великого Германского государства .
...
Несмотря на все жестокие притеснения, численный состав крымских татар всё-таки не мог быть поколеблен, равным образом никакие притеснения не могли заставить их забыть то уважение, которым пользовалось господство их предков, перед которым некогда склонялась Москва...
Крымские татары желают восстановления в Крыму татарского владычества на следующих основаниях.
Они составляют постоянный элемент Крыма, как наиболее старинные господа Крыма, они вырабатывают основание всей экономической жизни страны, они составляют большинство крымского населения, они объявили и защищали независимость Крыма..., они добиваются признания независимости Крыма в интернациональной дипломатии; они подготовлены к этому наилучшим образом благодаря своему парламенту и политической национальной организации; благодаря историческим и военным способностям своей расы они могут сохранить мир и спокойствие в стране, и в заключение, они опираются на Центральную Раду Украины...
Чтобы достигнуть этой святой цели следует признать необходимым, чтобы нижеследующие основные положения политической жизни Крыма были осуществлены:
1) Преобразование Крыма в независимое нейтральное ханство, опираясь на германскую и турецкую политику.
2) Достижение признания независимости Крымского ханства у Германии, её союзников и в нейтральных странах до установления всеобщего мира.
3) Образование татарского правительства в Крыму с целью совершенного освобождения Крыма от господства и политического влияния русских.
4) Водворение татарских правительственных чиновников и офицеров, проживающих в Турции, Добрудже и Болгарии, обратно в Крым.
5) Образование татарского войска для хранения порядков в стране.
6) Право на возвращение в Крым проживающих в Добрудже и Турции крымских эмигрантов и их материальное обеспечение.
Турецкий и мусульманский мир, готовясь к политическому союзу с Великой Германской империей, своей спасительницей, принеся в жертву сотни тысяч людей, и в дальнейшем готовы принести жертвы в десять раз большем количестве, чтобы укрепить навеки достигнутые положения».
Одним из первых распоряжений «Крымского краевого правительства» стало введение военно-полевых судов и создание карательных отрядов. Так, в Ялте был сформирован карательный отряд из татар численностью до 700 человек, просуществовавший до конца немецкой оккупации .
Татарская молодёжь устраивала благотворительные вечера в пользу немецких солдат, погибших в борьбе с большевиками . 13 октября 1918 года на общем собрании Бахчисарайского «Союза учащихся татар» один из его активистов гимназист Сеит-Умер Турупчи сделал доклад, в котором заявил: «Не нужно верить всяким разговорам и провокациям, — сказал господин Джафер Сейдаметов, — большевики больше в Крыму не покажутся. Это только бред больных русских. Русские сейчас — больные. Как больной человек бредит во сне, так и они бредят. По политическим соображениям немцы никогда не оставят Крым, поэтому все слухи о будущем наступлении большевиков — враньё. Это нужно разъяснить нашей нации» .
Однако дни немецкой власти в Крыму были сочтены. Потерпев поражение в войне, 11 ноября 1918 года Германия капитулировала . А через две недели на полуострове уже начинают хозяйничать новые оккупанты. 26 ноября на рейде Севастополя появляется эскадра из 22 английских, французских, итальянских и греческих судов, возглавляемая адмиралом Сомерсетом Колторпом (Calthorpe). На борту кораблей находились английские морские пехотинцы, 75-й французский и сенегальский полки, греческий полк. Главной базой интервентов становится Севастополь. Отдельные суда и небольшие отряды расположились также в Евпатории, Ялте, Феодосии и Керчи .
Иностранных спасителей России, пришедших «чтобы дать возможность благонамеренным жителям восстановить порядок» , а заодно добиться выплаты царских долгов, с энтузиазмом приветствовало сформированное 15 ноября 1918 года новое марионеточное «Крымское краевое правительство», возглавляемое членом партии кадетов Соломоном Крымом .
Прибыла на поклон к интервентам и делегация крымских татар, судорожно ищущих для себя нового хозяина. В приветствии адмиралу Колторпу «старинные господа Крыма» высказали надежду, что союзное командование отнесётся к их нуждам с должным вниманием . Однако представители западных демократий не оправдали татарских чаяний.
К тому же наступление большевиков, о невозможности которого столько раз говорили вожди крымско-татарских националистов, не заставило себя долго ждать. Части Украинского фронта успешно теснили разлагающиеся войска интервентов. 8 апреля 1919 года был освобождён Джанкой, 11 апреля — Симферополь и Евпатория, 13 апреля — Бахчисарай и Ялта, 29 апреля — Севастополь .
Таким образом, красные заняли почти весь Крым, за исключением Керченского полуострова. «Бред больных русских» стал явью. 28–29 апреля 1919 года 3-я Крымская областная партконференция в Симферополе приняла решение о создании Крымской Советской Социалистической Республики .
Увы, и на этот раз Советская власть в Крыму продержалась недолго. 18 июня в районе Коктебеля высадился белогвардейский десант под командованием генерал-майора Я.А.Слащова. К 26 июня красные войска под натиском противника вынуждены были оставить Крым .
Впрочем, особой радости крымско-татарским националистам это не принесло. Выступавший, по крайней мере, на словах, за «единую и неделимую Россию», главнокомандующий «Вооружёнными силами Юга России» генерал-лейтенант А.И.Деникин никаких симпатий к подобной публике не испытывал. Как возмущённо пишут в своей книге М.Н.Губогло и С.М.Червонная: «Новая администрация абсолютно игнорирует стремления крымских татар к независимости» .
22 августа 1919 года приказом главноначальствующего Таврической губернии генерал-лейтенанта Н.Н.Шиллинга крымско-татарская директория была распущена. В последующие месяцы были арестованы некоторые из видных националистов .
Примечательный инцидент произошёл в Бахчисарае. Во время торжественного собрания крымско-татарской молодёжи в большом саду ханского дворца туда явился отряд казаков, которые закрыли ворота, чтобы никто не разбежался, после чего выпороли собравшихся шомполами .
Оскорблённые в лучших чувствах крымские татары стали срочно подыскивать себе нового хозяина. В апреле 1920 года Джафер Сейдамет предложил принять мандат над Крымом Юзефу Пилсудскому. Ответ начальника Польского государства был уклончив: он соглашался сделать это лишь при условии, что такое решение будет одобрено Лигой нации и властями так называемой «Украинской народной республики». Разумеется, петлюровское правительство выступило решительно против, заявив, что готово предоставить Крыму широкую автономию, но не более того .
Тем не менее, в ноябре 1920 года Сейдамет удостоился аудиенции Пилсудского в Варшаве. Лидер крымско-татарских националистов поведал польскому маршалу, что «народ Крыма» мечтает об изгнании Врангеля, но не приемлет и власти большевиков, а желает образовать самостоятельную татарскую республику по образцу Эстонии и Латвии. С этого момента началось активное сотрудничество польского Генштаба с крымско-татарской эмиграцией .
Однако судьба многострадального полуострова решалась отнюдь не в Варшаве. 7 ноября 1920 года войска Южного фронта перешли в решительное наступление. К 12 ноября оборона белых была окончательно прорвана, а к 17 ноября освобождена вся территория Крыма . На полуострове в очередной раз была восстановлена Советская власть.
https://www.evpatoriya-history.info/natsion...skuju-voinu.php
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
VIP
Nika-hl
moderator
3/27/2016, 8:18:23 AM
Средние века. Гезлёв (в русской транскриптции Козлов). Ворота Крымского ханства
На территории Евпатории в продолжении времени от античных времен до средневековья постоянно сущестовал морской порт, о чем свидетельствуют археологические раскопки. Но следующим этапом развития античной Керкинитиды, подробно описанным в истории, будет Гезлёв.
Подробного описания поселения или города на месте погибшей Керкинитиды на данном этапе пока не обнаружено. Но существуют косвенные подтверждения различных авторов того времени о том, что в этом месте Крыма существовало какое-то поселение.
Византийская империя считала себя наследницей всех земель в Крыму. Роль форпоста в Крыму Византия отвела Херсонесу. Вновь оказавшись на подъеме исторического развития херсонеситы отстраивают Керкинитиду. Арабский писатель X века Ибн-Росте упоминает о расположении в этой части крымского полуострова "румской (византийской) пристани Карх (переиначенное "Керкинитида")".
Часть средневековой картыПортоланы, средневековые лоции Черного моря XI - XV веков, так же указывают на сущестование поселения на месте Керкинитиды. В портолане 1318 г. генуэзского картографа Пьетро Весконте район современной Евпатории носит название Saline de Crichiniri. На карте 1367 года венецианцев Франческо и Доминико Пицигани зафиксировано название Crirenicichi.
Часть средневековой картыА на карте 1351 года неизвестного автора итальянской картографической школы этот район назван Crirechiniti. Все эти названия являются производными от античного названия Евпатории - Керкинитиды.
На морских картах XI - XV веков часто встречается слово Saline. Им отмечены места от Дуная до Инкермана, в том числе и в районе Евпатории. Названия переводится как "соль", "соледобыча".
Часть средневековой картыНа других картах средневековья этим словом отмечено место в районе нынешнего озера Сасык-Сиваш, где и сейчас добывается соль.
В конце IX - начале XI веков в районе Керкинитиды появлялись выходцы из Киевской Руси, в X веке - печенеги, в середине XI века - половцы, которые были хозяевами этих земель до XIII века.
В 1223 году в Крым вторгаются кочевые племена татаро-монголов. Но они опасаются прибрежных берегов, и строят свою столицу - Бахчисарай - в предгорье Крымских гор. А с другой стороны Черного моря потомки Эртогрула, предводителя одного из племен, образовавших в последствии Османскую империю, продолжал захватывать все новые и новые земли.
Часть средневековой картыВ самом конце 14 века (139? году) был взят, разграблен и разрушен Херсонес. В течение 14 и 15 веков татары боролись с Золотой Ордой за свою самостоятельность. Хаджи Гирей, став ханом в 1428 году, добился независимости от Золотой Орды. Он не стал селиться в Солохате (Старый Крым), так как опасался близости генуэзской крепости Судак. Хаджи Гирей поселился в районе Чуфут - Кале, где мог бы в случае опасности укрыться за надежными стенами.
В 1475 году турецкий флот подошел к Крымскому полуострову. Были захвачены города-крепости Кафа, Сурож, Горзувиты, Чембало. По всему побережью были размещены турецкие гарнизоны, а крымские ханы, потомки монгол, стали покорными вассалами турецкого султана. Татары занимали весь Крым, но в ключевых точках Крыма, расположенных в прибрежной зоне, стояли турецкие гарнизоны. Можно говорить о том, что турки не доверяли татарам. С этих времен Крымский хан назначался турецким султаном в Стамбуле. Гезлев, в котором располагалась (и в наше время располагается тоже) крупнейшая в Крыму мечеть Джума-Джами, первым встречал вновь назначенного крымского хана, который обнародовал в мечети Джума-Джами свой указ и расписывался в специальном акте. Этот порядок наследования просуществовал вплоть до последнего крымского хана.
Существуют разные версии о происхождении названия "ГЕЗЛЕВ" - в переводе означающего "сто глаз", "дом ста глаз". По одной из них название Гезлю-Эв получило селение, в котором было много домов с отверстием для света наверху дома. По другой - из-за множества огней, зажигаемых в домах и видных далеко в море и в степи. По третей - "сто глаз" - наблюдательный пост, коим и являлся Гезлев для турецкого султана.
скрытый текст
В центре города стояла обнесенная стеной крепость с воротами, башнями, рвом, за которым находились жилые кварталы разноязыкого населения. Крепостная стена имела внушительный вид: 6-8 метров в высоту ("на два человеческих роста от фундамента"), 3-5 метров в ширину, сложенная из бута и ракушечника, с выступами и ружейными амбразурами-бойницами. Строили ее по указу турецкого султана много лет
Э. Челеби рассказывал об этой крепости: "Со всех сторон крепости высятся двадцать четыре могучих четырехугольного бастиона, покрытых красной черепицей, а расстояния между ними достигают ста пятидесяти аршинных шагов. Эта огромная боевая крепость, в форме пятиугольника, замечательно украшенная и устроенная, сооружена из тесаного камня на равнинном морском побережье. Она имеет пять крепких, мощных новых железных ворот". Тому, кто решит обойти крепостную стену по периметру, придется прошагать почти три километра (3400 шагов). Ворота пристани, или Портовые ворота, находились близ моря, они были украшены изображением человеческой головы с сильно удлиненным черепом. Рядом, на таможне, "со всех приходящих судов" брали пошлину в казну падишаха. С запада в крепость вели Лошадиные ворота, настолько узкие, что даже арба не могла в них протиснуться, и входили в них лишь "пешие да конные". Позднее эти ворота назовут Упорными. На север смотрели Ворота Белого муллы с проходом-калиткой. Над нею красовалось изображение человеческого живота. "Всю воду жизни в этот город ввозят через эти ворота... на больших повозках вбочках", - пишет средневековый путешественник. Далее па восток располагались Ворота дровяного базара с башней, их украшало изображение двух грудей над маленькой калиткой. К базару, заваленному дровами для топки и отменным строительным лесом, выходили узкие улочки двух мусульманских, двух цыганских и большого армянского посадов. Последние, Земляные ворота, усиленные большой башней, украшала тамга Гиреев, символ ханской власти в Крыму. По преданию, все ворота были соединены системой подземных ходов с другими частями города, а в центре крепости возвышалась цитадель, выстроенная из камня. Окружность ее составляла 300 шагов. Здесь располагались склады и тюрьма. Как рассказывают легенды, в трехэтажной башне цитадели казнили преступников, за что и называли ее кровавой - "Канлы-Куле".
В крепости постоянно находился трехтысячный турецкий гарнизон. "Изумительные пушки, обращенные жерлами на порт", всегда были готовы к отражению набега. Комендант крепости после вечерней молитвы запирал все ворота, а по пятницам, в день рождения Пророка, украшал бойницы знаменами.
Гёзлёв ничем не отличался от большинства средневековых городов. Он был разделен на две части - торгово-ремесленную и жилую. Возле Восточных ворот, в окрестностях ханской мечети Джума-Джами, располагались купеческие лавки, постоялые дворы, кофейни, кузнечные, слесарные, обувные, шорные, лудильные, жестяные, столярные мастерские, изделия которых шли, в основном, на внешний рынок, в Турцию. В городе было больше десятка "ханов" (постоялых дворов), три из которых походили на миниатюрные крепости. Эти двухэтажные гостиницы имели более двухсот комнат, железные ворота, привратников у входа и на крыше, "которые не пропустят кого попало". Все "ханы" были заполнены приезжими купцами.
В XVII веке в Гёзлёве насчитывалось "семь источников живой воды, подобной очищающему напитку". Ее давали знаменитые Гёзлёвские фонтаны. Из глубоких колодцев северо-западной части города по трубам вода сначала поступала в резервуары-бассейны, а затем, по свидетельству П. С. Палласа, "лошадиной тягой" подавалась в фонтаны. "Прекрасные мастера провели воду в город, - писал Э. Челеби, - и воды текут... в ханы, мечети и бани, и все богачи и нищие, и прочие божий твари ее пьют. Благодаря крупным пожертвованиям все городские источники находятся под бдительным надзором, и нет возможности их порчи и ущерба". Круглые керамические трубы водопровода положены были в каменном канале, облиты известью и очень крепко склеены.
Истинным центром любого средневекового города всегда бывала торговая площадь. Выгодное географическое положение Гёзлёва - между портом, который мог принимать по тысяче судов, и хлебородной степью - способствовало быстрому превращению его в богатый, процветающий центр торговли. Город окружали бесконечные ряды ветряных мельниц, и торговля мукой шла бойко. В гавани на рейде собирались легкие купеческие фелюги. Между ними сновали сотни легких лодок. Из Турции сюда привозили дорогие ткани, парфюмерию, нитки, мыло, свежие и сушеные фрукты, оливки, кофе, табак, мед, пряности, посуду. А увозили кожу тончайшей выделки, соль "несравненного вкуса", бараньи шкуры, шерстяные бурки, верблюжий войлок, лук, масло, зерно, сушеную и вяленую рыбу.
Возле самой пристани был в Гёзлёве еще один рынок - невольничий. Рядом с табунами верховых лошадей и могучими волами, среди изысканных товаров европейских мастеров и пес¬трых азиатских поделок продавались люди - "ясырь". Девушки и юноши, старики и женщины с младенцами на руках сидели в площадной пыли среди нечистот, стояли группами или ходили гуськом, соединенные одной цепью. Работорговцы и рабовладельцы громко, по-восточному торговались, щупали мускулы, груди, звенели золотыми и серебряными монетами. Торг людьми составлял главную статью дохода крымских феодалов. В некоторые года в Гезлёве продавали до 50-60 тысяч невольников.
М. Литвин, побывавший в Крыму в 1542-1543 годах, рассказывает в трактате "О нравах татар, литовцев и москвитян": "Этих несчастных ведут на многолюдную рыночную площадь группами, построенными наподобие отлетающих журавлей и по десять вместе связанных за шеи, и продают их десятками сразу, с аукциона, причем торговец, чтобы повысить цену, громогласно возвещает, что это новые невольники, простые, бесхитростные, только что пойманные".
Рабов грузили в трюмы кораблей и увозили за море - в Турцию, на Ближний Восток, где их "за большую цену покупали чужеземные купцы, чтобы продать... сарацинам, персам, индусам, арабам..." Кого-то отправляли на галеры, кого-то на строительство очередного дворца (кстати, многочисленные сооружения Гёзлёва тоже были построены рабами). Красивые девушки и дети могли попасть в гарем богача, даже самого султана.
Правда, время от времени на легких лодочках – "чайках" - налетал на порт лихой отряд запорожских казаков и отбивал невольников. В XVI веке черноморские походы казаков были обычным явлением. В 1575 году гетман князь Богдан Михайлович Ружицкий со своим войском высадился в Гёзлёве, захватил и разграбил город. В тот поход и в Константинополе взяли казаки "многие корысти". Между 1577 и 1581 годами запорожцы во главе с войсковым писарем Богуславцем серьезно потрепали турецкий гарнизон в Гёзлёве. В 1588 году полторы тысячи казаков напали на крепость снова. Через 10 лет атаман Захар Кулага привел к стенам Гёзлёва отряд в 800 человек. Казаки сначала дерзко захватили турецкий корабль и, высадившись ночью на берег, напали па город: освободили невольников, разграбили торговые лавки. В течение всего XVII века удачные походы запорожцев повторялись почти каждые десять лет. Подвижные казацкие отряды на суше, легкие быстрые лодки "чайки" - на море наводили ужас на крепостной гарнизон. Современный турецкий историк так оценивал морские походы казаков: "Можно смело сказать, что во всем свете не найдется людей более смелых ...Опытные в морском деле люди рассказывают, что эта голь казацкая своей ловкостью и отвагой в морских битвах страшнее всякого врага".
Постепенно Гёзлёв превратился в ремесленный город, который вел "знатнейшую торговлю". "Всего внутри и вне Гёзлёва, - свидетельствовал Э. Челеби, - 670 лавок. Чего ни пожелаешь из бесценных товаров, парчи или шелка со всего света - все это можно найти здесь". В городе было две с половиной тысячи домов, большей частью каменных, множество красивых мечетей, несколько караимских кенас, христианский храм, сотни лавок различного назначения, фабрики, несколько десятков кофеен, пять бань. Бани заслужили особого хвалебного слова турецкого путешественника: "Их здания, воздух и вода очень приятны, это радующие сердце светлые бани, услада души". В XVII веке в Гёэлёве было два медресе – "пристанищ ученых-толкователей", пять школ для юношей и три текие дервишей, "из рода носящих рубище, мужей затворничества и экстаза". Славен был этот город и своими буза-хане, которых насчитывалось больше двух десятков. В них продавали хмельной напиток из перебродившего проса - бузу, "чистейшую, прошедшую через искусные руки, темную и вкусную, как костный мозг". Город жил богато и весело. "Лица людей, - отметил Челеби, - в основном румяные". В 1593 году хан Гази-Гирей даже чеканил здесь монету и намеривался перене¬сти в Гёзлёв столицу, да не успел: лишился престола.
Жилые кварталы города застраивались хаотично, потому и походили на замысловатый лабиринт со множеством кривых и темных улочек, тупиковых переулков, сплошных стен - дувалов. Имелось в этой хаотичности свое преимущество: чужаку нелегко было разобраться в их переплетениях, а от воров и грабителей многие улицы имели ворота, которые жители запирали на ночь. Внешне непритязательные, даже угрюмо-неприветливые строения укрывали за высокими заборами и глухими стенами веселую игру красок цветных окон-витражей, изящной, затейливой резьбы по дереву и камню, филигранной росписи стен. Вся жизнь обитателя восточного города протекала в скрытом от чужих глаз дворе, в изолированном от улицы доме. Двухэтажные каменные жилые дома горожан среднего достатка состояли, как правило, из трех просторных комнат, расположенных буквой "Г". В нижнем, обычно полуподвальном этаже, располагались хозяйственные помещения (сарай, кухня, погреб), в верхнем - жилые комнаты. Комнаты со двора опоясывала деревянная галерея или терраса. Ее ярко разукрашенный карниз защищал от палящего летнего солнца. В холодное время дома отапливались при помощи жаровен. В них почти не было мебели: вдоль стен низкие диваны со множеством ярких подушек, на уровне оконных перемычек - деревянные полки для домашней утвари. В центре мог стоять маленький переносной столик "курсе". Пол устилали циновки, войлочные кошмы, дорогие ковры - по достатку хозяина. Но даже в бедном доме всегда была одна самая нарядная комната - в ней принимали гостей.
Обширный двор с колодцем и хлебной печью служил продолжением дома. Вымощенный каменными плитами, засаженный тенистыми деревьями и виноградными лозами, он сосредоточивал всю жизнь семьи с утра до вечера, особенно в теплое время года. Общественные здания - кофейни, торговые лавки - порою расширяли свою территорию за счет пристройки открытых галерей во втором этаже. Такая галерея, опираясь на резные деревянные или каменные столбы, не сужала и без того по-восточному узенькие улицы, но вмещала разноязыкую и пеструю толпу местных жителей, приезжих торговцев, любознательных путешественников.
Э. Челеби рассказывал об этой крепости: "Со всех сторон крепости высятся двадцать четыре могучих четырехугольного бастиона, покрытых красной черепицей, а расстояния между ними достигают ста пятидесяти аршинных шагов. Эта огромная боевая крепость, в форме пятиугольника, замечательно украшенная и устроенная, сооружена из тесаного камня на равнинном морском побережье. Она имеет пять крепких, мощных новых железных ворот". Тому, кто решит обойти крепостную стену по периметру, придется прошагать почти три километра (3400 шагов). Ворота пристани, или Портовые ворота, находились близ моря, они были украшены изображением человеческой головы с сильно удлиненным черепом. Рядом, на таможне, "со всех приходящих судов" брали пошлину в казну падишаха. С запада в крепость вели Лошадиные ворота, настолько узкие, что даже арба не могла в них протиснуться, и входили в них лишь "пешие да конные". Позднее эти ворота назовут Упорными. На север смотрели Ворота Белого муллы с проходом-калиткой. Над нею красовалось изображение человеческого живота. "Всю воду жизни в этот город ввозят через эти ворота... на больших повозках вбочках", - пишет средневековый путешественник. Далее па восток располагались Ворота дровяного базара с башней, их украшало изображение двух грудей над маленькой калиткой. К базару, заваленному дровами для топки и отменным строительным лесом, выходили узкие улочки двух мусульманских, двух цыганских и большого армянского посадов. Последние, Земляные ворота, усиленные большой башней, украшала тамга Гиреев, символ ханской власти в Крыму. По преданию, все ворота были соединены системой подземных ходов с другими частями города, а в центре крепости возвышалась цитадель, выстроенная из камня. Окружность ее составляла 300 шагов. Здесь располагались склады и тюрьма. Как рассказывают легенды, в трехэтажной башне цитадели казнили преступников, за что и называли ее кровавой - "Канлы-Куле".
В крепости постоянно находился трехтысячный турецкий гарнизон. "Изумительные пушки, обращенные жерлами на порт", всегда были готовы к отражению набега. Комендант крепости после вечерней молитвы запирал все ворота, а по пятницам, в день рождения Пророка, украшал бойницы знаменами.
Гёзлёв ничем не отличался от большинства средневековых городов. Он был разделен на две части - торгово-ремесленную и жилую. Возле Восточных ворот, в окрестностях ханской мечети Джума-Джами, располагались купеческие лавки, постоялые дворы, кофейни, кузнечные, слесарные, обувные, шорные, лудильные, жестяные, столярные мастерские, изделия которых шли, в основном, на внешний рынок, в Турцию. В городе было больше десятка "ханов" (постоялых дворов), три из которых походили на миниатюрные крепости. Эти двухэтажные гостиницы имели более двухсот комнат, железные ворота, привратников у входа и на крыше, "которые не пропустят кого попало". Все "ханы" были заполнены приезжими купцами.
В XVII веке в Гёзлёве насчитывалось "семь источников живой воды, подобной очищающему напитку". Ее давали знаменитые Гёзлёвские фонтаны. Из глубоких колодцев северо-западной части города по трубам вода сначала поступала в резервуары-бассейны, а затем, по свидетельству П. С. Палласа, "лошадиной тягой" подавалась в фонтаны. "Прекрасные мастера провели воду в город, - писал Э. Челеби, - и воды текут... в ханы, мечети и бани, и все богачи и нищие, и прочие божий твари ее пьют. Благодаря крупным пожертвованиям все городские источники находятся под бдительным надзором, и нет возможности их порчи и ущерба". Круглые керамические трубы водопровода положены были в каменном канале, облиты известью и очень крепко склеены.
Истинным центром любого средневекового города всегда бывала торговая площадь. Выгодное географическое положение Гёзлёва - между портом, который мог принимать по тысяче судов, и хлебородной степью - способствовало быстрому превращению его в богатый, процветающий центр торговли. Город окружали бесконечные ряды ветряных мельниц, и торговля мукой шла бойко. В гавани на рейде собирались легкие купеческие фелюги. Между ними сновали сотни легких лодок. Из Турции сюда привозили дорогие ткани, парфюмерию, нитки, мыло, свежие и сушеные фрукты, оливки, кофе, табак, мед, пряности, посуду. А увозили кожу тончайшей выделки, соль "несравненного вкуса", бараньи шкуры, шерстяные бурки, верблюжий войлок, лук, масло, зерно, сушеную и вяленую рыбу.
Возле самой пристани был в Гёзлёве еще один рынок - невольничий. Рядом с табунами верховых лошадей и могучими волами, среди изысканных товаров европейских мастеров и пес¬трых азиатских поделок продавались люди - "ясырь". Девушки и юноши, старики и женщины с младенцами на руках сидели в площадной пыли среди нечистот, стояли группами или ходили гуськом, соединенные одной цепью. Работорговцы и рабовладельцы громко, по-восточному торговались, щупали мускулы, груди, звенели золотыми и серебряными монетами. Торг людьми составлял главную статью дохода крымских феодалов. В некоторые года в Гезлёве продавали до 50-60 тысяч невольников.
М. Литвин, побывавший в Крыму в 1542-1543 годах, рассказывает в трактате "О нравах татар, литовцев и москвитян": "Этих несчастных ведут на многолюдную рыночную площадь группами, построенными наподобие отлетающих журавлей и по десять вместе связанных за шеи, и продают их десятками сразу, с аукциона, причем торговец, чтобы повысить цену, громогласно возвещает, что это новые невольники, простые, бесхитростные, только что пойманные".
Рабов грузили в трюмы кораблей и увозили за море - в Турцию, на Ближний Восток, где их "за большую цену покупали чужеземные купцы, чтобы продать... сарацинам, персам, индусам, арабам..." Кого-то отправляли на галеры, кого-то на строительство очередного дворца (кстати, многочисленные сооружения Гёзлёва тоже были построены рабами). Красивые девушки и дети могли попасть в гарем богача, даже самого султана.
Правда, время от времени на легких лодочках – "чайках" - налетал на порт лихой отряд запорожских казаков и отбивал невольников. В XVI веке черноморские походы казаков были обычным явлением. В 1575 году гетман князь Богдан Михайлович Ружицкий со своим войском высадился в Гёзлёве, захватил и разграбил город. В тот поход и в Константинополе взяли казаки "многие корысти". Между 1577 и 1581 годами запорожцы во главе с войсковым писарем Богуславцем серьезно потрепали турецкий гарнизон в Гёзлёве. В 1588 году полторы тысячи казаков напали на крепость снова. Через 10 лет атаман Захар Кулага привел к стенам Гёзлёва отряд в 800 человек. Казаки сначала дерзко захватили турецкий корабль и, высадившись ночью на берег, напали па город: освободили невольников, разграбили торговые лавки. В течение всего XVII века удачные походы запорожцев повторялись почти каждые десять лет. Подвижные казацкие отряды на суше, легкие быстрые лодки "чайки" - на море наводили ужас на крепостной гарнизон. Современный турецкий историк так оценивал морские походы казаков: "Можно смело сказать, что во всем свете не найдется людей более смелых ...Опытные в морском деле люди рассказывают, что эта голь казацкая своей ловкостью и отвагой в морских битвах страшнее всякого врага".
Постепенно Гёзлёв превратился в ремесленный город, который вел "знатнейшую торговлю". "Всего внутри и вне Гёзлёва, - свидетельствовал Э. Челеби, - 670 лавок. Чего ни пожелаешь из бесценных товаров, парчи или шелка со всего света - все это можно найти здесь". В городе было две с половиной тысячи домов, большей частью каменных, множество красивых мечетей, несколько караимских кенас, христианский храм, сотни лавок различного назначения, фабрики, несколько десятков кофеен, пять бань. Бани заслужили особого хвалебного слова турецкого путешественника: "Их здания, воздух и вода очень приятны, это радующие сердце светлые бани, услада души". В XVII веке в Гёэлёве было два медресе – "пристанищ ученых-толкователей", пять школ для юношей и три текие дервишей, "из рода носящих рубище, мужей затворничества и экстаза". Славен был этот город и своими буза-хане, которых насчитывалось больше двух десятков. В них продавали хмельной напиток из перебродившего проса - бузу, "чистейшую, прошедшую через искусные руки, темную и вкусную, как костный мозг". Город жил богато и весело. "Лица людей, - отметил Челеби, - в основном румяные". В 1593 году хан Гази-Гирей даже чеканил здесь монету и намеривался перене¬сти в Гёзлёв столицу, да не успел: лишился престола.
Жилые кварталы города застраивались хаотично, потому и походили на замысловатый лабиринт со множеством кривых и темных улочек, тупиковых переулков, сплошных стен - дувалов. Имелось в этой хаотичности свое преимущество: чужаку нелегко было разобраться в их переплетениях, а от воров и грабителей многие улицы имели ворота, которые жители запирали на ночь. Внешне непритязательные, даже угрюмо-неприветливые строения укрывали за высокими заборами и глухими стенами веселую игру красок цветных окон-витражей, изящной, затейливой резьбы по дереву и камню, филигранной росписи стен. Вся жизнь обитателя восточного города протекала в скрытом от чужих глаз дворе, в изолированном от улицы доме. Двухэтажные каменные жилые дома горожан среднего достатка состояли, как правило, из трех просторных комнат, расположенных буквой "Г". В нижнем, обычно полуподвальном этаже, располагались хозяйственные помещения (сарай, кухня, погреб), в верхнем - жилые комнаты. Комнаты со двора опоясывала деревянная галерея или терраса. Ее ярко разукрашенный карниз защищал от палящего летнего солнца. В холодное время дома отапливались при помощи жаровен. В них почти не было мебели: вдоль стен низкие диваны со множеством ярких подушек, на уровне оконных перемычек - деревянные полки для домашней утвари. В центре мог стоять маленький переносной столик "курсе". Пол устилали циновки, войлочные кошмы, дорогие ковры - по достатку хозяина. Но даже в бедном доме всегда была одна самая нарядная комната - в ней принимали гостей.
Обширный двор с колодцем и хлебной печью служил продолжением дома. Вымощенный каменными плитами, засаженный тенистыми деревьями и виноградными лозами, он сосредоточивал всю жизнь семьи с утра до вечера, особенно в теплое время года. Общественные здания - кофейни, торговые лавки - порою расширяли свою территорию за счет пристройки открытых галерей во втором этаже. Такая галерея, опираясь на резные деревянные или каменные столбы, не сужала и без того по-восточному узенькие улицы, но вмещала разноязыкую и пеструю толпу местных жителей, приезжих торговцев, любознательных путешественников.
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
Раймонд
Акула пера
3/29/2016, 9:29:25 PM
Очень интересная информация! Спасибо!
Ардарик
Акула пера
4/5/2016, 6:58:59 PM
Екатерина Великая в Крыму: факты, мифы и легенды.
Часть I
В этом году исполняется 229 лет путешествию российской государыни–императрицы Екатерины II, которую еще при жизни называли Великой, в Крым. Как проходило путешествие, какие места посетила императрица, а также о мифах и легендах, связанных с ее пребыванием, - в материале корреспондента РИА Новости (Крым).
Часть первая
Часть I
В этом году исполняется 229 лет путешествию российской государыни–императрицы Екатерины II, которую еще при жизни называли Великой, в Крым. Как проходило путешествие, какие места посетила императрица, а также о мифах и легендах, связанных с ее пребыванием, - в материале корреспондента РИА Новости (Крым).
скрытый текст
СИМФЕРОПОЛЬ, 27 мар – РИА Новости (Крым). Почти две с половиной сотни лет назад российская императрица Екатерина II посетила вновь присоединенные территории государства Российского. Речь идет о причерноморских землях, которые затем назвали Новороссией, а также и о Крыме, который стал жемчужиной в короне Российской империи. 229 лет назад, государыня побывала там, где ранее простиралось Дикое поле — так тогда называли территории на границе с Крымским ханством, соседство с которым вызывало постоянное беспокойство на южных границах Российской империи. После долгих войн с Османской империей Крым и причерноморские земли стали российскими. В ряде исследований говорят, что это были "захватнические войны", но Россия, которая объявила себя преемницей Византийской империи, возвращала только то, что ей по праву принадлежало. Путешествие Екатерины из Санкт-Петербурга в Крым и обратно продолжалось полгода. За это время она посетила Киев, Чернигов, Херсон, Симферополь, Бахчисарай, Мариуполь, Севастополь — старые и вновь отстроенные города, через которые пролегал путь ее кортежа. Об исторических, дипломатических и курьезных случаях путешествия из Петербурга в Крым, а также о фактах, мифах и легендах читайте в материале РИА Новости (Крым).
Российская политика XVIII века: борьба с "китами"
Потемкин и Крым: исторические хроникиВ екатерининское время Россия существенно расширила свои границы на западе и на юге. На западе – приобретением Курляндского герцогства, а затем, после первого раздела Польши, к России отошла часть Белоруссии. На юге по Кючук-Кайнарджийскому мирному договору к России отошла Керчь, крепости Еникале и Азов, устье Днепра с крепостью Кинбурн. Кроме того, Кабарда (район Северного Кавказа – ред), а также Крымское ханство получили независимость. Все эти процессы, по словам директора Центрального музея Тавриды Андрея Мальгина, вызывали озабоченность со стороны Англии, Франции и Австрии, которые тогда считались "китами" в европейской политике. Крымское ханство изначально рассматривалось Российской империей как независимое государство под своим протекторатом. Но из-за того, что хан Шагин-Гирей затеял реформы на западный манер, ситуация, что называется, "посыпалась". Против него подданные поднимали восстания дважды, и в конце концов Григорий Потемкин предложил императрице: "давайте присоединим Крым", поскольку не стоит иметь очаг напряженности, учитывая и тот момент, что Османская империя постоянно вмешивалась в крымские дела. Потемкин написал тогда известное письмо Екатерине: "Положите ж теперь, что Крым Ваш, и что нет уже сей бородавки на носу — вот вдруг положение границ прекрасно… Доверенность жителей в Новороссийской губернии будет тогда несумнительна. Мореплавание по Черному морю свободное. А то, извольте рассудить, что кораблям Вашим и выходить трудно, а входить еще труднее". Интересно, что вступительная часть этого документа, причем, по всей вероятности, именно первоначальная, сохранилась в Крыму и находится в Государственном архиве Республики. Она сохраняется в фондах вместе с перепиской и записями секретаря Потемкина, графа Василия Попова.
ерсаль подталкивал османов к войне
Независимый Крым, в рамках Крымского ханства, пытались строить почти двенадцать лет, но в итоге крымскими татарами было принято решение о присоединении к России. Турция, кстати, в 1783 году согласилась с присоединением Крыма, и между двумя государствами был подписан большой торговый договор. Но основную проблему составляла Франция, которая на тот момент была европейским гегемоном. Версаль не устраивало усиление России, в связи с чем французская дипломатия постоянно подталкивала турок к войне, хотя они были к ней никак не готовы. После поражения Османской империи в очередной войне с Россией вопрос о Крыме был закрыт.
Россия: путь на юг
Российской внешней политикой на тот момент фактически руководил граф Никита Панин. Это был хитрый дипломат в стиле XVIII века. Он пытался выстроить свой альянс. Ему казалось, что если Крым оторвать от Османской империи, то он сможет существовать вполне как дружественное России татарское государство, на территории которого можно будет размещать военные базы, в частности в Керчи, что позволит обеспечить торговые интересы. Потемкин провел референдум в КрымуПозже Панин уступает свое влияние Потемкину, который придерживался других взглядов на внешнюю политику. Он считал, что империи необходимо активно развиваться в южном направлении. Поскольку, по его видению, это было реальное "окно" в Европу, в отличие от Петербурга, который был лишь небольшим "окошком". Панин ориентировался на Пруссию, а Потемкин, соответственно, на Австрию, поскольку у России с Австрией были совместные интересы по разделу турецких владений в Европе. Разведка перехватила переписку Панина с наследником и будущим императором Павлом I, наставником которого он был и который на тот момент с супругой путешествовал по Европе. Екатерина заподозрила, что готовится переворот с целью устранения ее от власти, Панин был отправлен в отставку и вскоре умер. Внешней политикой стал руководить Александр Безбородко — "блистательный хохол", который до конца жизни не избавился от яркого украинского говора. Они нашли общий язык с Потемкиным, поэтому совместно разрабатывали план по присоединению Крыма к Российской империи.
Манифест, закованный в железо
Екатерина колебалась на тот момент и опасалась, что присоединение Крыма вызовет не только новую войну с Турцией, но и вмешательство европейских государств. Поэтому манифест о присоединении Крыма, который был заготовлен, но не был обнародован, запечатали в деревянный ящик, обитый железом. Он был тайно переведен на татарский язык, а сам перевод осуществляла даже не Иностранная коллегия (тогдашнее Министерство иностранных дел — ред.), а еще один секретарь Потемкина – Якуб Рудзевич. Манифест был направлен с фельдъегерской службой в Крым. Его текст содержали в тайне как от русской дипломатии, так и от Шагин-Гирея, который на тот момент написал отречение от престола, не зная о планах Потемкина. По историческим данным, большая часть крымских татар хотела только одного: чтобы было спокойствие и чтобы из Крыма убрали Шагин-Гирея. Они буквально молили об этом российскую власть. В этот момент крымско-татарская знать начала активно обсуждать вопрос о присоединении ханства напрямую к Российской империи.
Референдум о статусе Крыма в стиле XVIII века
В Крыму был проведен "референдум в стиле XVIII века". Потемкин распространил по Крыму так называемые "присяжные листы", в которых было обозначено, что население такого-то населенного пункта присягает на верность России. Они скреплялись печатями и подписями. По информации Андрея Мальгина, эти листы сохранились до сих пор и находятся в Москве, в Российском государственном архиве. Только после того, как у Потемкина были собраны отклики от основной части населения Крыма о том, что они хотят перейти в состав Российской империи, то есть была собрана юридическая база, в июле 1783 года был опубликован манифест Екатерины, который был подписан еще в апреле. Причем опубликован он был первоначально на немецком языке для уведомления европейских государств о том, что присоединение Крыма состоялось. РИА Новости. Денис Крюков | Перейти в фотобанкПутешествие Екатерины II в КрымМанифест был издан и на татарском языке, но где хранится его оригинал или копия, неизвестно. Затем в Карасубазаре (нынешний г.Белогорск – ред.) Потемкин принял присягу у татарской знати. По словам Мальгина, нет свидетельств о том, что кто-то из знатных родов бросался с вершины горы Ак-Кая (как рассказывают некоторые экскурсоводы), якобы не желая присягать России. Наоборот, Россия все делала для того, чтобы уравнять знатных крымских татар в правах с российским дворянством, и татары это ценили.
Дороги как в Европе
Менее чем за четыре года до прибытия Екатерины в Крым на полуострове начались масштабные преобразования. Это касается и закладки новых городов, таких как Симферополь и Севастополь, и строительства Черноморского флота, и прокладки дороги от Перекопа к Севастополю. "Присоединение Крыма и поездка Екатерины послужили толчком к развитию полуострова, который до этого сотрясали войны, восстания и голод. Начинается возведение новых городов, прокладывается дорога от Перекопа, которая умащивается плитами по европейским стандартам", — отмечает Мальгин. Кроме того, по его словам, по пути следования императрицы возводились путевые дворцы, которые представляли из себя своеобразные павильоны, построенные из камня. В Симферополе такой дворец находился на месте нынешнего Железнодорожного техникума. Ставились и "екатерининские мили", которые отмеряли каждые 10 верст по пути следования кортежа. Верстовые столбики не сохранились, а миль осталось только четыре из десяти: по трассе Симферополь-Бахчисарай, у ханского дворца в Бахчисарае, в Старом Крыму и в Севастополе. РИА Новости. Сергей Павлив"Екатерининская миля" у входа в Ханский дворец, Бахчисарай Екатерина не смогла побывать на Южном берегу Крыма, а только посмотреть на него, проехав верхом на лошади, с высоты Байдарского перевала. В Кафе (нынешняя Феодосия – ред.) Екатерина посетила ханский монетный двор, где была отчеканена "таврическая монета", которая представляет сейчас нумизматическую редкость, поскольку сам монетный двор просуществовал недолго.
РИА Крым: https://crimea.ria.ru/society/20160327/1104004931.html
Российская политика XVIII века: борьба с "китами"
Потемкин и Крым: исторические хроникиВ екатерининское время Россия существенно расширила свои границы на западе и на юге. На западе – приобретением Курляндского герцогства, а затем, после первого раздела Польши, к России отошла часть Белоруссии. На юге по Кючук-Кайнарджийскому мирному договору к России отошла Керчь, крепости Еникале и Азов, устье Днепра с крепостью Кинбурн. Кроме того, Кабарда (район Северного Кавказа – ред), а также Крымское ханство получили независимость. Все эти процессы, по словам директора Центрального музея Тавриды Андрея Мальгина, вызывали озабоченность со стороны Англии, Франции и Австрии, которые тогда считались "китами" в европейской политике. Крымское ханство изначально рассматривалось Российской империей как независимое государство под своим протекторатом. Но из-за того, что хан Шагин-Гирей затеял реформы на западный манер, ситуация, что называется, "посыпалась". Против него подданные поднимали восстания дважды, и в конце концов Григорий Потемкин предложил императрице: "давайте присоединим Крым", поскольку не стоит иметь очаг напряженности, учитывая и тот момент, что Османская империя постоянно вмешивалась в крымские дела. Потемкин написал тогда известное письмо Екатерине: "Положите ж теперь, что Крым Ваш, и что нет уже сей бородавки на носу — вот вдруг положение границ прекрасно… Доверенность жителей в Новороссийской губернии будет тогда несумнительна. Мореплавание по Черному морю свободное. А то, извольте рассудить, что кораблям Вашим и выходить трудно, а входить еще труднее". Интересно, что вступительная часть этого документа, причем, по всей вероятности, именно первоначальная, сохранилась в Крыму и находится в Государственном архиве Республики. Она сохраняется в фондах вместе с перепиской и записями секретаря Потемкина, графа Василия Попова.
ерсаль подталкивал османов к войне
Независимый Крым, в рамках Крымского ханства, пытались строить почти двенадцать лет, но в итоге крымскими татарами было принято решение о присоединении к России. Турция, кстати, в 1783 году согласилась с присоединением Крыма, и между двумя государствами был подписан большой торговый договор. Но основную проблему составляла Франция, которая на тот момент была европейским гегемоном. Версаль не устраивало усиление России, в связи с чем французская дипломатия постоянно подталкивала турок к войне, хотя они были к ней никак не готовы. После поражения Османской империи в очередной войне с Россией вопрос о Крыме был закрыт.
Россия: путь на юг
Российской внешней политикой на тот момент фактически руководил граф Никита Панин. Это был хитрый дипломат в стиле XVIII века. Он пытался выстроить свой альянс. Ему казалось, что если Крым оторвать от Османской империи, то он сможет существовать вполне как дружественное России татарское государство, на территории которого можно будет размещать военные базы, в частности в Керчи, что позволит обеспечить торговые интересы. Потемкин провел референдум в КрымуПозже Панин уступает свое влияние Потемкину, который придерживался других взглядов на внешнюю политику. Он считал, что империи необходимо активно развиваться в южном направлении. Поскольку, по его видению, это было реальное "окно" в Европу, в отличие от Петербурга, который был лишь небольшим "окошком". Панин ориентировался на Пруссию, а Потемкин, соответственно, на Австрию, поскольку у России с Австрией были совместные интересы по разделу турецких владений в Европе. Разведка перехватила переписку Панина с наследником и будущим императором Павлом I, наставником которого он был и который на тот момент с супругой путешествовал по Европе. Екатерина заподозрила, что готовится переворот с целью устранения ее от власти, Панин был отправлен в отставку и вскоре умер. Внешней политикой стал руководить Александр Безбородко — "блистательный хохол", который до конца жизни не избавился от яркого украинского говора. Они нашли общий язык с Потемкиным, поэтому совместно разрабатывали план по присоединению Крыма к Российской империи.
Манифест, закованный в железо
Екатерина колебалась на тот момент и опасалась, что присоединение Крыма вызовет не только новую войну с Турцией, но и вмешательство европейских государств. Поэтому манифест о присоединении Крыма, который был заготовлен, но не был обнародован, запечатали в деревянный ящик, обитый железом. Он был тайно переведен на татарский язык, а сам перевод осуществляла даже не Иностранная коллегия (тогдашнее Министерство иностранных дел — ред.), а еще один секретарь Потемкина – Якуб Рудзевич. Манифест был направлен с фельдъегерской службой в Крым. Его текст содержали в тайне как от русской дипломатии, так и от Шагин-Гирея, который на тот момент написал отречение от престола, не зная о планах Потемкина. По историческим данным, большая часть крымских татар хотела только одного: чтобы было спокойствие и чтобы из Крыма убрали Шагин-Гирея. Они буквально молили об этом российскую власть. В этот момент крымско-татарская знать начала активно обсуждать вопрос о присоединении ханства напрямую к Российской империи.
Референдум о статусе Крыма в стиле XVIII века
В Крыму был проведен "референдум в стиле XVIII века". Потемкин распространил по Крыму так называемые "присяжные листы", в которых было обозначено, что население такого-то населенного пункта присягает на верность России. Они скреплялись печатями и подписями. По информации Андрея Мальгина, эти листы сохранились до сих пор и находятся в Москве, в Российском государственном архиве. Только после того, как у Потемкина были собраны отклики от основной части населения Крыма о том, что они хотят перейти в состав Российской империи, то есть была собрана юридическая база, в июле 1783 года был опубликован манифест Екатерины, который был подписан еще в апреле. Причем опубликован он был первоначально на немецком языке для уведомления европейских государств о том, что присоединение Крыма состоялось. РИА Новости. Денис Крюков | Перейти в фотобанкПутешествие Екатерины II в КрымМанифест был издан и на татарском языке, но где хранится его оригинал или копия, неизвестно. Затем в Карасубазаре (нынешний г.Белогорск – ред.) Потемкин принял присягу у татарской знати. По словам Мальгина, нет свидетельств о том, что кто-то из знатных родов бросался с вершины горы Ак-Кая (как рассказывают некоторые экскурсоводы), якобы не желая присягать России. Наоборот, Россия все делала для того, чтобы уравнять знатных крымских татар в правах с российским дворянством, и татары это ценили.
Дороги как в Европе
Менее чем за четыре года до прибытия Екатерины в Крым на полуострове начались масштабные преобразования. Это касается и закладки новых городов, таких как Симферополь и Севастополь, и строительства Черноморского флота, и прокладки дороги от Перекопа к Севастополю. "Присоединение Крыма и поездка Екатерины послужили толчком к развитию полуострова, который до этого сотрясали войны, восстания и голод. Начинается возведение новых городов, прокладывается дорога от Перекопа, которая умащивается плитами по европейским стандартам", — отмечает Мальгин. Кроме того, по его словам, по пути следования императрицы возводились путевые дворцы, которые представляли из себя своеобразные павильоны, построенные из камня. В Симферополе такой дворец находился на месте нынешнего Железнодорожного техникума. Ставились и "екатерининские мили", которые отмеряли каждые 10 верст по пути следования кортежа. Верстовые столбики не сохранились, а миль осталось только четыре из десяти: по трассе Симферополь-Бахчисарай, у ханского дворца в Бахчисарае, в Старом Крыму и в Севастополе. РИА Новости. Сергей Павлив"Екатерининская миля" у входа в Ханский дворец, Бахчисарай Екатерина не смогла побывать на Южном берегу Крыма, а только посмотреть на него, проехав верхом на лошади, с высоты Байдарского перевала. В Кафе (нынешняя Феодосия – ред.) Екатерина посетила ханский монетный двор, где была отчеканена "таврическая монета", которая представляет сейчас нумизматическую редкость, поскольку сам монетный двор просуществовал недолго.
РИА Крым: https://crimea.ria.ru/society/20160327/1104004931.html
Часть первая
Излечит любые традиции Священный огонь Инквизиции.
Ардарик
Акула пера
4/5/2016, 7:12:22 PM
Екатерина Великая в Крыму: факты, мифы и легенды. Часть II
В этом году исполняется 229 лет путешествию российской государыни–императрицы Екатерины II, которую еще при жизни называли Великой, в Крым. Как проходило путешествие, какие места посетила императрица, а также о мифах и легендах, связанных с ее пребыванием, - в материале корреспондента РИА Новости (Крым).
Материал подготовлен на основе информации из открытых источников, а также собственной информации РИА Новости (Крым).
РИА Крым: https://crimea.ria.ru/society/20160403/1104142228.html
В этом году исполняется 229 лет путешествию российской государыни–императрицы Екатерины II, которую еще при жизни называли Великой, в Крым. Как проходило путешествие, какие места посетила императрица, а также о мифах и легендах, связанных с ее пребыванием, - в материале корреспондента РИА Новости (Крым).
скрытый текст
Путешествие Екатерины из Санкт-Петербурга в Крым и обратно продолжалось шесть месяцев. За это время она посетила Киев, Чернигов, Херсон, Симферополь, Бахчисарай, Мариуполь, Севастополь: старые и вновь отстроенные города, через которые пролегал путь ее кортежа
"Екатерининский путь" — путь на пользу
Историки отмечают, что путешествие Екатерины на юг не имело прецедентов — ни по масштабам, ни по числу участников, а также по времени в пути и стоимости. Однако ни дальняя дорога, ни возрастные недуги (императрице исполнилось 58 лет) не заставили Екатерину отказаться от стремления лично осмотреть недавно обретённый "полуденный край". Путешествие было приурочено к 25-летию царствования императрицы
Это было путешествие, впервые в мире спланированное по всем правилам организации VIP-тура. Здесь можно проследить все его составляющие: транспорт, размещение, питание, культурная программа и даже сувениры. Осенью 1784 года Григорий Потемкин подписал ордер "О приуготовлении на различных станциях известного числа лошадей, о местах, где во время путешествия будут обеденные столы, о дворцах, которые должны строиться по присланному рисунку, о квартирах в городах для свиты". Грандиозность замысла исчислялась в конкретных деньгах. Из казны было выделено 15 миллионов рублей. Потемкин добавил еще 4 миллиона личных средств. Чтобы представить себе эти суммы, достаточно сказать, что хорошая дойная корова в то время стоила 8 рублей. Интересно, что часть денег на путешествие имела крымское происхождение: их внесли соляные промыслы и феодосийский монетный двор. Дорогу в Крым Потемкин потребовал "сделать богатой рукой, чтобы не уступала римским. Я назову ее Екатерининский путь". В развитие этой темы он повелел обозначить победное шествие Екатерины от моря до моря специальными "дорожными знаками": каждая верста обозначалась специальным треугольным обелиском, а через каждые десять верст водружали каменную "милю" — "круглую пропорционально вытесанную колонну с украшением вроде осьмиугольной капители". Интересно, что "Екатерининские мили" были разработаны по проекту архитектора Старова и изготовлены в Карасубазаре, из белого камня, который и сейчас добывают в карьерах на территории Белогорского района.
Путешествие началось 6 (17) января 1787 года из Царского Села. Екатерину сопровождали около 30 высших чиновников империи. Кроме того, в путешествие были приглашены иностранцы: послы Австрии, Франции и Англии, два принца и император Австрии Иосиф II. Его участие было особенно важным: Екатерина стремилась заключить с Иосифом союз против Турции. Это было государственной тайной, и Иосиф путешествовал инкогнито, под именем графа Фалкенштейна. Всего же, вместе с многочисленной обслугой, в путешествие отправились почти 200 человек. Расселись по местам и кортеж, состоящий из 14 карет, 124 саней с кибитками при 40 запасных санях двинулся в путь, растянувшись на версту. На границе каждой губернии кортеж встречали и сопровождали первые лица губернии. На каждой станции царский поезд ожидало до 600 свежих лошадей. Специально для участников путешествия был издан оригинальный путеводитель-дневник "Путешествие Ее Императорского Величества в полуденный край России, предприемлемое в 1787 году". На каждом развороте имелась специально оставленная чистая страница, где участник путешествия мог записывать свои наблюдения и впечатления. 29 января (8 февраля) кортеж прибыл в Киев. Здесь задержались почти на три месяца: ждали, когда вскроется Днепр. 22 апреля флотилия, состоявшая из 50 галер, двинулась дальше. Посетили только что отстроенные города Екатеринославль и Херсон.
Крымский маршрут
19 мая императрица прибыла в Перекоп, который, как отмечали современники, представлял из себя "каменное четырехугольное укрепление и поселение, состоящее из нескольких домишек". Ворота крепости были украшены афоризмом, принадлежащем Потемкину: "Предпослала страх и принесла мир". Путь в Крым был открыт. Как свидетельствует французский посланник Луи-Филипп Сегюр, встречал Екатерину значительный отряд татарских всадников, богато одетых и вооруженных. "Они выехали навстречу государыне, чтобы сопровождать её. Монархиня, с мыслями всегда возвышенными и смелыми, пожелала, чтобы во время ее пребывания в Крыму ее охраняли татары, презиравшие женский пол, враги христиан и недавно лишь покоренные ее власти. Этот неожиданный опыт доверчивости удался, как всякий отважный подвиг", — отметил он в своих воспоминаниях о том путешествии
У местечка Пять Колодезей императрица ознакомилась с соляными промыслами. Ей продемонстрировали 13 образцов самосадочной соли – драгоценного, стратегического товара империи. Путешествие по крымской земле началось 19 мая (по старому стилю) 1787 года и продолжалось 13 дней, до 31 мая. Крымские краеведы Владимир Гуркович и Владимир Руев приводят примерную схему маршрута Екатерины, общая протяженность которого составила примерно 640 километров. Маршрут реконструирован на основе военной топографической карты Крыма, составленной генерал-майором Мухиным в 1817 году и, к сожалению, приводится фрагментарно: № Старое название Современное название или месторасположение1. Перекоп Перекопский ров2. Аблам (Джума-Аблан, Треаблан, Орта-Аблам) северо-восточная окраина с. Симоненко Красногвардейского района (развилка – дорога на Симферополь и дорога на Алма-Кермен)3. Кедербали в районе с. Низинное Сакского района4. Такил (Такыл-Джанабак) с. Аркадьевка и с. Кубанское Симферопольского района5. Алмакермен с. Заветное Бахчисарайского района6. Бахчисарай г. Бахчисарай7. Мекензиевский хутор 2-й кордон Мекензиевского лесничества (территория Севастопольской Государственной Городской Администрации – СГГА)8. Инкерман г. Инкерман9. Севастополь г. Севастополь10. Кадыкой Балаклава, район Кадыковского рынка11. Скеля с. Родниковское СГГА12. Мекензиевский хутор 2-й кордон Мекензиевского лесничества (СГГА)13. Бахчисарай г. Бахчисарай14. Симферополь г. Симферополь15. Карасубазар г. Белогорск16. Мелек с. Некрасовка Белогорского района17. Старый Крым г. Старый Крым18. Феодосия г. Феодосия19. Мелек с. Некрасовка Белогорского района20. Карасубазар г. Белогорск21. Джангара в 1,5 км к ЮЮВ от с. Найденовка Красногвардейского района22. Чамбалда окраина с. Яркое Поле Джанкойского района23. Ишунь (Юшунь) с.Ишунь Красноперекопского района24. Перекоп Перекопский ров "Всячески прибрать Бахчисарай наилучшим образом" Посещению императрицей столицы Крымского ханства — Бахчисарая — было уделено особое значение. Этот город был одним из важнейших пунктов ее путешествия. Бывшая столица враждебного государства лежала у ее ног.
Екатерина прибыла в Бахчисарай 20 мая. Это был торжественный въезд, но тогда произошел досадный случай, который едва не обернулся трагедией: на крутом спуске кони не могли удержать тяжелую карету, в которой ехала императрица. Но местные татары не растерялись и, буквально бросившись под копыта и колеса, спасли жизнь государыне. Бахчисарай основательно готовился к приезду высочайшей особы. Правитель Таврической области Коховский получил предписание Потемкина: "Всячески стараться прибрать Бахчисарай наилучшим образом, подправить в оном крыши на домах, а трубы подбелить, изготовить сколько можно больше плошек для освещения города ночью, большую улицу застроить хорошими домами и лавками". При въезде в город построили арку, ее замковый камень был украшен надписью: "мая 1787 года", который хранится и ныне в экспозиции Бахчисарайского дворцового комплекса. В Бахчисарае Екатерина и сопровождавшие ее лица расположились в бывшем Ханском дворце, где они провели три дня.
С наступлением ночи гости наблюдали потрясающее зрелище: склоны ущелья, в котором прятался город, окрестные скалы, все дома в округе вдруг осветились многотысячными огоньками. Казалось, крохотные звезды вспыхнули над Бахчисараем, чтобы приветствовать высокую гостью. Всем казалось, что они находятся в каком-то волшебном городе из сказок Шахерезады. Город наполнился жизнью. Проезжая в сторону Успенского монастыря и потом на Чуфут-кале, путники видели многочисленные кофейни, заполненные нарядно одетыми посетителями, и лавочки с обилием экзотических товаров
Севастополь: "внезапно отворились двери…"
Екатерина отправилась в Севастополь, где ее ждало новое и приятное потрясение – встреча с Черноморским флотом. Потемкин, по традициям того времени, устроил грандиозный обед в Инкермане. Обед проходил по-обычному — чинно и пышно: смена блюд, приятная музыка, неспешные беседы. И тут Потемкин, большой любитель спецэффектов, подготовил гостям грандиозный сюрприз. По его команде занавес, скрывавший большой балкон, обращённый к Ахтиарской бухте, внезапно раздвинулся, и изумлённые участники увидели… город! А на рейде красовался флот: линейные корабли, фрегаты, транспорты. "Внезапно отворились двери большого балкона, и взорам нашим предстало величественное зрелище: между двумя рядами татарских всадников мы увидели залив верст на двенадцать вдаль и на четыре в ширину; посреди этого залива в виду царской столовой выстроился в боевом порядке грозный флот. Нам казалось непостижимым, каким образом в 2000 верстах от столицы (Санкт-Петербурга — ред), в недавно приобретенном крае, Потемкин нашел возможным воздвигнуть такие здания, соорудить город, создать флот и поселить столько жителей. Это действительно был подвиг необыкновенной деятельности!", — писал граф де Сегюр о посещении Севастополя. Приветствуя высоких гостей, корабли и береговые батареи открыли огонь. Гром пушек возвестил европейское сообщество о том, что Россия пришла на берега Черного моря всерьез и надолго.
Рота крымских "амазонок"
Потемкин не мог не привнести еще один сюрприз для Екатерины по пути в Балаклаву, который проходил по аллее из апельсиновых, лимонных и лавровых деревьев. Возле деревни Кадыкой гостей встретила рота "амазонок". Это были сто вооруженных всадниц в специально пошитой униформе: юбки малинового бархата, куртки зеленого бархата, белые тюрбаны. Роль мифических женщин-воительниц было поручено сыграть женам и дочерям офицеров расквартированного в Балаклаве греческого батальона. Командовала экзотическим воинством Елена Сарандова, жена старшего офицера подразделения. Екатерина была в умилении. "Поздравляю вас, амазонский капитан! Ваша рота исправна. Я ею очень довольна!" — произнесла императрица, и позднее прислала в подарок перстень с бриллиантом, а каждой из "амазонок" — по сто рублей. Но "амазонская рота" вскоре была расформирована.
Симферополь: город пользы
26 мая императрица посетила недавно созданный губернский центр, который ею был назван Симферополем (в переводе с греческого – город пользы – ред). Выбор греческого названия объясняется существовавшим во времена Екатерины II веянием называть новые города на присоединенных южных территориях греческими наименованиями, в память о существовавших в древности и средние века греческих колониях. С того момента Симферополь бессменно является административным центром Крыма.
В Симферополе императрица остановилась в путевом дворце, хотя на дворец он был не слишком похож: одноэтажный, из бутового камня на глине, под черепицей. Однако получился обширным — из 20 комнат плюс несколько флигелей. Территория, где находился дворец, несколько раз перестраивалась. Сейчас на этом месте построено здание железнодорожного техникума. В 2004 году на фасаде была открыта памятная табличка, надпись на которой говорит о том, что на этом месте в 1787 году располагался путевой дворец Екатерины II, построенный основателем города Симферополя, генерал-губернатором Новороссии, князем Потемкиным. Хроникеры путешествия сообщают, что Екатерина в память о пребывании в Симферополе посадила три шелковицы. И это было не случайно, поскольку Потемкин развил в Крыму бурную деятельность по развитию виноградарства, садоводства и шелководства, приглашая для этого ведущих европейских специалистов.
Мифы и легенды
Один из устоявшихся мифов о поездке Екатерины – так называемые "потемкинские деревни", которые позже вошли даже в просторечие, обозначавшее некие несбыточные и показушные проекты. Потемкин, конечно, любил, по моде тех времен, что называется пустить "пыль в глаза", что было в традициях тогдашних царедворцев. К примеру, по всему пути следования, который проходил через Киев, Чернигов, Екатеринослав, Херсон местной знатью устраивались пышные встречи и проводы императорского кортежа, состоявшего из почти двух десятков карет, сотен саней и кибиток. Автором легенды о "потемкинских деревнях" (мол, никаких построек в Новороссии не было: дома были нарисованы на деревянных щитах, а крестьян перевозили с одного места на другое) был саксонский дипломат Георг Гельбиг. Но сам Гельбиг находился в это время в Петербурге и не сопровождал императрицу в ее поездке. А свои выдумки, по мнению историков, он опубликовал для очернения как Потемкина, так и России в целом.
Чистенькое не было Приятным свиданием
Еще одна легенда, которая бытует в Крыму по поводу наименования ряда населенных пунктов. В частности, это касается сел Чистенькое и Приятное свидание. Народная молва гласит, что название Чистенькое происходило от помывки Екатерины в бане, из которой она вышла и сказала: "Я чистенькая". По другой версии, на подъезде к Симферополю государыня останавливалась в одном из поместий, которое ей очень понравилось своей чистотой и убранством. Что касается села Приятное свидание, то история его названия еще проще: говорят, что здесь Потемкин встретился с Екатериной. Но это не так. Григорий Александрович встречал Екатерину Алексеевну на границе Новороссии.
"Это поздние народные воспоминания", — говорит Андрей Мальгин – директор Центрального музея Тавриды. По его словам, наименование села — Приятное свидание — относится к временам Крымской войны и первой осады Севастополя. Был такой офицер Николай Берг, который описывает, что на пути к Севастополю находился трактир, на вывеске которого со стороны Севастополя было написано "Здравствуй!", а со стороны Симферополя "До приятного свидания!". Кроме того, в среде историков и краеведов до сих пор идут споры о том, молилась или нет в Симферополе Екатерина в храме Константина и Елены, который расположен на границе старой Ак-Мечети и нового Симферополя
Одни говорят, что пораженная бедностью церкви, императрица высказала пожелание видеть в городе "приличный храм соборный". А крымский краевед и один из исследователей визита Екатерины Владимир Гуркович говорит, что императрица не могла молиться в этом храме, поскольку он был возведен почти на столетие позже. В ханском дворце в Бахчисарае находится бывшая ханская опочивальня, в которой останавливалась Екатерина. Здесь открыта экспозиция, в которой представлена кровать императрицы, ее парадное платье, памятные медали, портреты.
Но самое интересное, что кровать не является подлинной, "екатерининской". По словам главного хранителя Бахчисарайского историко-культурного и археологического музея-заповедника Оксаны Алпашкиной, "кровать Екатерины не подлинная, а относится к XIX веку". Единственные и подлинные предметы, которые экспонируются в Ханском дворце – это светильники и парадное платье императрицы, которые были переданы уже после ее визита. Кроме того, экспонируется и закладной камень, который украшал арку при въезде Екатерины в Бахчисарай.
"Голубчик мой, Гришаня"
Утверждения о том, что личные отношения между Екатериной и Потемкиным пошатнулись якобы из-за наличия новых фаворитов, мягко говоря, не соответствуют действительности. Достаточно привести в качестве примера лишь несколько писем из личной переписки Екатерины и Потемкина. Переписка была достаточно активная. Приведем лишь часть из нее, в которой есть и личные оценки, в которых Екатерина называет Потемкина "голубчиком", "милой милушей", "душенькой" и "Гришаней". Кроме того, императрица обсуждала с ним и внешнеполитические темы.
К примеру: мая 5 числа, 1783 "Голубчик мой князь, сейчас получила твое письмо из Кричева и из оного и прочих депеш усмотрела, что Хан отказался от ханства. И о том жалеть нечего, только прикажи с ним обходиться ласково и со почтением, приличным владетелю, и отдать то, что ему назначено, ибо прочее о нем расположение не переменяю". 24 августа 1787 "… Теперь граница наша по Бугу и по Кубани. Херсон построен. Крым — область Империи и знатный флот в Севастополе. Корпуса войск в Тавриде, армии знатные уже на самой границе, и они посильнее, нежели были армии оборонительная и наступательная 1768 года. Дай Боже, чтоб за деньгами не стало, в чем всячески теперь стараться буду и надеюсь иметь успех. Надеюсь на твое горячее попечение, что Севастопольскую гавань и флот сохранишь невредимо, чрез зиму флот в гавани всегда в опасности. Правда, что Севастополь не Чесма. Признаюсь, что меня одно только страшит, то есть язва. Для самого Бога я тебя прошу — возьми в свои три губернии, в армии и во флоте всевозможные меры заблаговременно, чтоб зло сие паки к нам не вкралось слабостью. Кажется, французы теперь имеют добрый повод туркам отказать всякую подмогу, понеже против их домогательства о сохранении мира война объявлена".
"Таврический"
После визита в Крым Екатерины князь Григорий Потемкин получил почетную приставку – Таврический. Кроме того, императрица наградила первых лиц губернии и воинских начальников новыми званиями, орденами. Пожалованы денежные дачи: духовенству, находящемуся при флоте в Севастополе, греческому духовенству в Феодосии и в Бахчисарае, на мечеть в Карасубазаре, на мечеть и дервишам в Бахчисарае. "На училища в области Таврической, нижним чинам всех войск в Тавриде расположенных по одному рублю на каждого человека, також на бедных и увечных, что составило знатную сумму", — говорилось в императорском рескрипте. 31 мая царский поезд покинул Крым. 12-дневный тур был успешно завершен.
Итоги путешествия
Экономическое, политическое, дипломатическое значение этого путешествия трудно переоценить. "Драгоценнейшей жемчужиной в своей короне" назвала Крым Екатерина. "На Западе должны были узнать, какими источниками богатства и могущества располагает Россия", — отмечал граф Сегюр, сопровождавший Екатерину в том вояже. Лучше, пожалуй, и не скажешь. Однако к этому надо добавить то огромное значение, которое оказало путешествие — практически ревизия целого ряда губерний России — на развитие их экономики. Не случайно Екатерина не раз подчеркивала спутникам, что "путешествует не для того, чтобы видеть города и области, по планам и описаниям ей довольно хорошо знакомые, но чтобы видеть людей и доставить им возможность видеть императрицу, приблизиться к ней, подавать ей жалобы и этим поправить многие неудобства, злоупотребления, упущения и несправедливости".
"Екатерининский путь" — путь на пользу
Историки отмечают, что путешествие Екатерины на юг не имело прецедентов — ни по масштабам, ни по числу участников, а также по времени в пути и стоимости. Однако ни дальняя дорога, ни возрастные недуги (императрице исполнилось 58 лет) не заставили Екатерину отказаться от стремления лично осмотреть недавно обретённый "полуденный край". Путешествие было приурочено к 25-летию царствования императрицы
Это было путешествие, впервые в мире спланированное по всем правилам организации VIP-тура. Здесь можно проследить все его составляющие: транспорт, размещение, питание, культурная программа и даже сувениры. Осенью 1784 года Григорий Потемкин подписал ордер "О приуготовлении на различных станциях известного числа лошадей, о местах, где во время путешествия будут обеденные столы, о дворцах, которые должны строиться по присланному рисунку, о квартирах в городах для свиты". Грандиозность замысла исчислялась в конкретных деньгах. Из казны было выделено 15 миллионов рублей. Потемкин добавил еще 4 миллиона личных средств. Чтобы представить себе эти суммы, достаточно сказать, что хорошая дойная корова в то время стоила 8 рублей. Интересно, что часть денег на путешествие имела крымское происхождение: их внесли соляные промыслы и феодосийский монетный двор. Дорогу в Крым Потемкин потребовал "сделать богатой рукой, чтобы не уступала римским. Я назову ее Екатерининский путь". В развитие этой темы он повелел обозначить победное шествие Екатерины от моря до моря специальными "дорожными знаками": каждая верста обозначалась специальным треугольным обелиском, а через каждые десять верст водружали каменную "милю" — "круглую пропорционально вытесанную колонну с украшением вроде осьмиугольной капители". Интересно, что "Екатерининские мили" были разработаны по проекту архитектора Старова и изготовлены в Карасубазаре, из белого камня, который и сейчас добывают в карьерах на территории Белогорского района.
Путешествие началось 6 (17) января 1787 года из Царского Села. Екатерину сопровождали около 30 высших чиновников империи. Кроме того, в путешествие были приглашены иностранцы: послы Австрии, Франции и Англии, два принца и император Австрии Иосиф II. Его участие было особенно важным: Екатерина стремилась заключить с Иосифом союз против Турции. Это было государственной тайной, и Иосиф путешествовал инкогнито, под именем графа Фалкенштейна. Всего же, вместе с многочисленной обслугой, в путешествие отправились почти 200 человек. Расселись по местам и кортеж, состоящий из 14 карет, 124 саней с кибитками при 40 запасных санях двинулся в путь, растянувшись на версту. На границе каждой губернии кортеж встречали и сопровождали первые лица губернии. На каждой станции царский поезд ожидало до 600 свежих лошадей. Специально для участников путешествия был издан оригинальный путеводитель-дневник "Путешествие Ее Императорского Величества в полуденный край России, предприемлемое в 1787 году". На каждом развороте имелась специально оставленная чистая страница, где участник путешествия мог записывать свои наблюдения и впечатления. 29 января (8 февраля) кортеж прибыл в Киев. Здесь задержались почти на три месяца: ждали, когда вскроется Днепр. 22 апреля флотилия, состоявшая из 50 галер, двинулась дальше. Посетили только что отстроенные города Екатеринославль и Херсон.
Крымский маршрут
19 мая императрица прибыла в Перекоп, который, как отмечали современники, представлял из себя "каменное четырехугольное укрепление и поселение, состоящее из нескольких домишек". Ворота крепости были украшены афоризмом, принадлежащем Потемкину: "Предпослала страх и принесла мир". Путь в Крым был открыт. Как свидетельствует французский посланник Луи-Филипп Сегюр, встречал Екатерину значительный отряд татарских всадников, богато одетых и вооруженных. "Они выехали навстречу государыне, чтобы сопровождать её. Монархиня, с мыслями всегда возвышенными и смелыми, пожелала, чтобы во время ее пребывания в Крыму ее охраняли татары, презиравшие женский пол, враги христиан и недавно лишь покоренные ее власти. Этот неожиданный опыт доверчивости удался, как всякий отважный подвиг", — отметил он в своих воспоминаниях о том путешествии
У местечка Пять Колодезей императрица ознакомилась с соляными промыслами. Ей продемонстрировали 13 образцов самосадочной соли – драгоценного, стратегического товара империи. Путешествие по крымской земле началось 19 мая (по старому стилю) 1787 года и продолжалось 13 дней, до 31 мая. Крымские краеведы Владимир Гуркович и Владимир Руев приводят примерную схему маршрута Екатерины, общая протяженность которого составила примерно 640 километров. Маршрут реконструирован на основе военной топографической карты Крыма, составленной генерал-майором Мухиным в 1817 году и, к сожалению, приводится фрагментарно: № Старое название Современное название или месторасположение1. Перекоп Перекопский ров2. Аблам (Джума-Аблан, Треаблан, Орта-Аблам) северо-восточная окраина с. Симоненко Красногвардейского района (развилка – дорога на Симферополь и дорога на Алма-Кермен)3. Кедербали в районе с. Низинное Сакского района4. Такил (Такыл-Джанабак) с. Аркадьевка и с. Кубанское Симферопольского района5. Алмакермен с. Заветное Бахчисарайского района6. Бахчисарай г. Бахчисарай7. Мекензиевский хутор 2-й кордон Мекензиевского лесничества (территория Севастопольской Государственной Городской Администрации – СГГА)8. Инкерман г. Инкерман9. Севастополь г. Севастополь10. Кадыкой Балаклава, район Кадыковского рынка11. Скеля с. Родниковское СГГА12. Мекензиевский хутор 2-й кордон Мекензиевского лесничества (СГГА)13. Бахчисарай г. Бахчисарай14. Симферополь г. Симферополь15. Карасубазар г. Белогорск16. Мелек с. Некрасовка Белогорского района17. Старый Крым г. Старый Крым18. Феодосия г. Феодосия19. Мелек с. Некрасовка Белогорского района20. Карасубазар г. Белогорск21. Джангара в 1,5 км к ЮЮВ от с. Найденовка Красногвардейского района22. Чамбалда окраина с. Яркое Поле Джанкойского района23. Ишунь (Юшунь) с.Ишунь Красноперекопского района24. Перекоп Перекопский ров "Всячески прибрать Бахчисарай наилучшим образом" Посещению императрицей столицы Крымского ханства — Бахчисарая — было уделено особое значение. Этот город был одним из важнейших пунктов ее путешествия. Бывшая столица враждебного государства лежала у ее ног.
Екатерина прибыла в Бахчисарай 20 мая. Это был торжественный въезд, но тогда произошел досадный случай, который едва не обернулся трагедией: на крутом спуске кони не могли удержать тяжелую карету, в которой ехала императрица. Но местные татары не растерялись и, буквально бросившись под копыта и колеса, спасли жизнь государыне. Бахчисарай основательно готовился к приезду высочайшей особы. Правитель Таврической области Коховский получил предписание Потемкина: "Всячески стараться прибрать Бахчисарай наилучшим образом, подправить в оном крыши на домах, а трубы подбелить, изготовить сколько можно больше плошек для освещения города ночью, большую улицу застроить хорошими домами и лавками". При въезде в город построили арку, ее замковый камень был украшен надписью: "мая 1787 года", который хранится и ныне в экспозиции Бахчисарайского дворцового комплекса. В Бахчисарае Екатерина и сопровождавшие ее лица расположились в бывшем Ханском дворце, где они провели три дня.
С наступлением ночи гости наблюдали потрясающее зрелище: склоны ущелья, в котором прятался город, окрестные скалы, все дома в округе вдруг осветились многотысячными огоньками. Казалось, крохотные звезды вспыхнули над Бахчисараем, чтобы приветствовать высокую гостью. Всем казалось, что они находятся в каком-то волшебном городе из сказок Шахерезады. Город наполнился жизнью. Проезжая в сторону Успенского монастыря и потом на Чуфут-кале, путники видели многочисленные кофейни, заполненные нарядно одетыми посетителями, и лавочки с обилием экзотических товаров
Севастополь: "внезапно отворились двери…"
Екатерина отправилась в Севастополь, где ее ждало новое и приятное потрясение – встреча с Черноморским флотом. Потемкин, по традициям того времени, устроил грандиозный обед в Инкермане. Обед проходил по-обычному — чинно и пышно: смена блюд, приятная музыка, неспешные беседы. И тут Потемкин, большой любитель спецэффектов, подготовил гостям грандиозный сюрприз. По его команде занавес, скрывавший большой балкон, обращённый к Ахтиарской бухте, внезапно раздвинулся, и изумлённые участники увидели… город! А на рейде красовался флот: линейные корабли, фрегаты, транспорты. "Внезапно отворились двери большого балкона, и взорам нашим предстало величественное зрелище: между двумя рядами татарских всадников мы увидели залив верст на двенадцать вдаль и на четыре в ширину; посреди этого залива в виду царской столовой выстроился в боевом порядке грозный флот. Нам казалось непостижимым, каким образом в 2000 верстах от столицы (Санкт-Петербурга — ред), в недавно приобретенном крае, Потемкин нашел возможным воздвигнуть такие здания, соорудить город, создать флот и поселить столько жителей. Это действительно был подвиг необыкновенной деятельности!", — писал граф де Сегюр о посещении Севастополя. Приветствуя высоких гостей, корабли и береговые батареи открыли огонь. Гром пушек возвестил европейское сообщество о том, что Россия пришла на берега Черного моря всерьез и надолго.
Рота крымских "амазонок"
Потемкин не мог не привнести еще один сюрприз для Екатерины по пути в Балаклаву, который проходил по аллее из апельсиновых, лимонных и лавровых деревьев. Возле деревни Кадыкой гостей встретила рота "амазонок". Это были сто вооруженных всадниц в специально пошитой униформе: юбки малинового бархата, куртки зеленого бархата, белые тюрбаны. Роль мифических женщин-воительниц было поручено сыграть женам и дочерям офицеров расквартированного в Балаклаве греческого батальона. Командовала экзотическим воинством Елена Сарандова, жена старшего офицера подразделения. Екатерина была в умилении. "Поздравляю вас, амазонский капитан! Ваша рота исправна. Я ею очень довольна!" — произнесла императрица, и позднее прислала в подарок перстень с бриллиантом, а каждой из "амазонок" — по сто рублей. Но "амазонская рота" вскоре была расформирована.
Симферополь: город пользы
26 мая императрица посетила недавно созданный губернский центр, который ею был назван Симферополем (в переводе с греческого – город пользы – ред). Выбор греческого названия объясняется существовавшим во времена Екатерины II веянием называть новые города на присоединенных южных территориях греческими наименованиями, в память о существовавших в древности и средние века греческих колониях. С того момента Симферополь бессменно является административным центром Крыма.
В Симферополе императрица остановилась в путевом дворце, хотя на дворец он был не слишком похож: одноэтажный, из бутового камня на глине, под черепицей. Однако получился обширным — из 20 комнат плюс несколько флигелей. Территория, где находился дворец, несколько раз перестраивалась. Сейчас на этом месте построено здание железнодорожного техникума. В 2004 году на фасаде была открыта памятная табличка, надпись на которой говорит о том, что на этом месте в 1787 году располагался путевой дворец Екатерины II, построенный основателем города Симферополя, генерал-губернатором Новороссии, князем Потемкиным. Хроникеры путешествия сообщают, что Екатерина в память о пребывании в Симферополе посадила три шелковицы. И это было не случайно, поскольку Потемкин развил в Крыму бурную деятельность по развитию виноградарства, садоводства и шелководства, приглашая для этого ведущих европейских специалистов.
Мифы и легенды
Один из устоявшихся мифов о поездке Екатерины – так называемые "потемкинские деревни", которые позже вошли даже в просторечие, обозначавшее некие несбыточные и показушные проекты. Потемкин, конечно, любил, по моде тех времен, что называется пустить "пыль в глаза", что было в традициях тогдашних царедворцев. К примеру, по всему пути следования, который проходил через Киев, Чернигов, Екатеринослав, Херсон местной знатью устраивались пышные встречи и проводы императорского кортежа, состоявшего из почти двух десятков карет, сотен саней и кибиток. Автором легенды о "потемкинских деревнях" (мол, никаких построек в Новороссии не было: дома были нарисованы на деревянных щитах, а крестьян перевозили с одного места на другое) был саксонский дипломат Георг Гельбиг. Но сам Гельбиг находился в это время в Петербурге и не сопровождал императрицу в ее поездке. А свои выдумки, по мнению историков, он опубликовал для очернения как Потемкина, так и России в целом.
Чистенькое не было Приятным свиданием
Еще одна легенда, которая бытует в Крыму по поводу наименования ряда населенных пунктов. В частности, это касается сел Чистенькое и Приятное свидание. Народная молва гласит, что название Чистенькое происходило от помывки Екатерины в бане, из которой она вышла и сказала: "Я чистенькая". По другой версии, на подъезде к Симферополю государыня останавливалась в одном из поместий, которое ей очень понравилось своей чистотой и убранством. Что касается села Приятное свидание, то история его названия еще проще: говорят, что здесь Потемкин встретился с Екатериной. Но это не так. Григорий Александрович встречал Екатерину Алексеевну на границе Новороссии.
"Это поздние народные воспоминания", — говорит Андрей Мальгин – директор Центрального музея Тавриды. По его словам, наименование села — Приятное свидание — относится к временам Крымской войны и первой осады Севастополя. Был такой офицер Николай Берг, который описывает, что на пути к Севастополю находился трактир, на вывеске которого со стороны Севастополя было написано "Здравствуй!", а со стороны Симферополя "До приятного свидания!". Кроме того, в среде историков и краеведов до сих пор идут споры о том, молилась или нет в Симферополе Екатерина в храме Константина и Елены, который расположен на границе старой Ак-Мечети и нового Симферополя
Одни говорят, что пораженная бедностью церкви, императрица высказала пожелание видеть в городе "приличный храм соборный". А крымский краевед и один из исследователей визита Екатерины Владимир Гуркович говорит, что императрица не могла молиться в этом храме, поскольку он был возведен почти на столетие позже. В ханском дворце в Бахчисарае находится бывшая ханская опочивальня, в которой останавливалась Екатерина. Здесь открыта экспозиция, в которой представлена кровать императрицы, ее парадное платье, памятные медали, портреты.
Но самое интересное, что кровать не является подлинной, "екатерининской". По словам главного хранителя Бахчисарайского историко-культурного и археологического музея-заповедника Оксаны Алпашкиной, "кровать Екатерины не подлинная, а относится к XIX веку". Единственные и подлинные предметы, которые экспонируются в Ханском дворце – это светильники и парадное платье императрицы, которые были переданы уже после ее визита. Кроме того, экспонируется и закладной камень, который украшал арку при въезде Екатерины в Бахчисарай.
"Голубчик мой, Гришаня"
Утверждения о том, что личные отношения между Екатериной и Потемкиным пошатнулись якобы из-за наличия новых фаворитов, мягко говоря, не соответствуют действительности. Достаточно привести в качестве примера лишь несколько писем из личной переписки Екатерины и Потемкина. Переписка была достаточно активная. Приведем лишь часть из нее, в которой есть и личные оценки, в которых Екатерина называет Потемкина "голубчиком", "милой милушей", "душенькой" и "Гришаней". Кроме того, императрица обсуждала с ним и внешнеполитические темы.
К примеру: мая 5 числа, 1783 "Голубчик мой князь, сейчас получила твое письмо из Кричева и из оного и прочих депеш усмотрела, что Хан отказался от ханства. И о том жалеть нечего, только прикажи с ним обходиться ласково и со почтением, приличным владетелю, и отдать то, что ему назначено, ибо прочее о нем расположение не переменяю". 24 августа 1787 "… Теперь граница наша по Бугу и по Кубани. Херсон построен. Крым — область Империи и знатный флот в Севастополе. Корпуса войск в Тавриде, армии знатные уже на самой границе, и они посильнее, нежели были армии оборонительная и наступательная 1768 года. Дай Боже, чтоб за деньгами не стало, в чем всячески теперь стараться буду и надеюсь иметь успех. Надеюсь на твое горячее попечение, что Севастопольскую гавань и флот сохранишь невредимо, чрез зиму флот в гавани всегда в опасности. Правда, что Севастополь не Чесма. Признаюсь, что меня одно только страшит, то есть язва. Для самого Бога я тебя прошу — возьми в свои три губернии, в армии и во флоте всевозможные меры заблаговременно, чтоб зло сие паки к нам не вкралось слабостью. Кажется, французы теперь имеют добрый повод туркам отказать всякую подмогу, понеже против их домогательства о сохранении мира война объявлена".
"Таврический"
После визита в Крым Екатерины князь Григорий Потемкин получил почетную приставку – Таврический. Кроме того, императрица наградила первых лиц губернии и воинских начальников новыми званиями, орденами. Пожалованы денежные дачи: духовенству, находящемуся при флоте в Севастополе, греческому духовенству в Феодосии и в Бахчисарае, на мечеть в Карасубазаре, на мечеть и дервишам в Бахчисарае. "На училища в области Таврической, нижним чинам всех войск в Тавриде расположенных по одному рублю на каждого человека, також на бедных и увечных, что составило знатную сумму", — говорилось в императорском рескрипте. 31 мая царский поезд покинул Крым. 12-дневный тур был успешно завершен.
Итоги путешествия
Экономическое, политическое, дипломатическое значение этого путешествия трудно переоценить. "Драгоценнейшей жемчужиной в своей короне" назвала Крым Екатерина. "На Западе должны были узнать, какими источниками богатства и могущества располагает Россия", — отмечал граф Сегюр, сопровождавший Екатерину в том вояже. Лучше, пожалуй, и не скажешь. Однако к этому надо добавить то огромное значение, которое оказало путешествие — практически ревизия целого ряда губерний России — на развитие их экономики. Не случайно Екатерина не раз подчеркивала спутникам, что "путешествует не для того, чтобы видеть города и области, по планам и описаниям ей довольно хорошо знакомые, но чтобы видеть людей и доставить им возможность видеть императрицу, приблизиться к ней, подавать ей жалобы и этим поправить многие неудобства, злоупотребления, упущения и несправедливости".
Материал подготовлен на основе информации из открытых источников, а также собственной информации РИА Новости (Крым).
РИА Крым: https://crimea.ria.ru/society/20160403/1104142228.html
Излечит любые традиции Священный огонь Инквизиции.
Sorques
Удален 4/8/2016, 5:30:57 AM
Без памяти о Максимилиане Волошине, Крым наверное неполноценен, а Коктебель точно...
Я еду в край, где море в берег бьёт,
Где шум волны воображенье будит,
Любовь мою пусть вовсе не остудит
Тот Крым, что в эту осень меня ждет!
Пусть взгляд ласкают вновь вершины гор,
Пусть солнце радует, а тропы принимают...
А я, впитав и миг воспринимая,
Воспеть сумею все, что видит взор!(с)
Дом Волошина в Коктебеле..
здесь
Я еду в край, где море в берег бьёт,
Где шум волны воображенье будит,
Любовь мою пусть вовсе не остудит
Тот Крым, что в эту осень меня ждет!
Пусть взгляд ласкают вновь вершины гор,
Пусть солнце радует, а тропы принимают...
А я, впитав и миг воспринимая,
Воспеть сумею все, что видит взор!(с)
Дом Волошина в Коктебеле..
здесь
VIP
Nika-hl
moderator
6/27/2016, 9:57:28 PM
Поход казаков на Крым в 1628 г.: триумф и крах
Крымско-турецкие военные конфликты 20-30-х гг. XVII в., а также участие в них украинского казачества является одной из самых ярких и в тоже время малоизвестных широкому кругу читателей страниц политической истории Восточной Европы раннего нового времени. Стоит отметить, что об этих событиях упоминается в школьных учебниках и обобщающих трудах, касающихся истории стран Восточноевропейского региона этого периода, однако описываются они довольно схематично, в общем. Если читателю посчастливится познакомиться с изложением этих событий, к примеру, в нескольких популярных или серьезных научных трудах то он столкнется с рядом противоречий и неясностей.
Это связано с состоянием базы источников, касающихся данного вопроса. Условно можно выделить четыре группы документов по этой теме: 1)западноевропейские источники, к которым относятся, главным образом, сообщения французских дипломатов в Стамбуле, сочинение итальянца д'Асколи, австрийские документы; 2) восточные источники (турецкие, крымские, персидские ); 3) русские источники: главным образом статейные списки и отписки русских посланников и гонцов в Крыму; 4) польско-украинские источники: переписка между королем, высшими сановниками и казаками, а также польские и казацкие реляции. В значительной степени эти источники не столько дополняют, сколько противоречат друг другу, и реконструировать реальный ход событий чрезвычайно сложно. Вся суть вопроса состоит в том, что, как правило, историки использовали лишь одну или, в лучшем случае, несколько групп источников, а не их комплекс.
Взаимоотношения между Крымом и Турцией в этот период нашли отражение в трудах таких историков XIX - первой половины ХХ в., как Гаммер, Цинкайзен, Голембиовский, Йорга, Смирнов, Новосельский, Грушевский, Рудницкий, Мельник, а также в работах современных русских и украинских историков. Но специальных трудов, конкретно посвященных указанному вопросу, нет. тут
Крымско-турецкие военные конфликты 20-30-х гг. XVII в., а также участие в них украинского казачества является одной из самых ярких и в тоже время малоизвестных широкому кругу читателей страниц политической истории Восточной Европы раннего нового времени. Стоит отметить, что об этих событиях упоминается в школьных учебниках и обобщающих трудах, касающихся истории стран Восточноевропейского региона этого периода, однако описываются они довольно схематично, в общем. Если читателю посчастливится познакомиться с изложением этих событий, к примеру, в нескольких популярных или серьезных научных трудах то он столкнется с рядом противоречий и неясностей.
Это связано с состоянием базы источников, касающихся данного вопроса. Условно можно выделить четыре группы документов по этой теме: 1)западноевропейские источники, к которым относятся, главным образом, сообщения французских дипломатов в Стамбуле, сочинение итальянца д'Асколи, австрийские документы; 2) восточные источники (турецкие, крымские, персидские ); 3) русские источники: главным образом статейные списки и отписки русских посланников и гонцов в Крыму; 4) польско-украинские источники: переписка между королем, высшими сановниками и казаками, а также польские и казацкие реляции. В значительной степени эти источники не столько дополняют, сколько противоречат друг другу, и реконструировать реальный ход событий чрезвычайно сложно. Вся суть вопроса состоит в том, что, как правило, историки использовали лишь одну или, в лучшем случае, несколько групп источников, а не их комплекс.
Взаимоотношения между Крымом и Турцией в этот период нашли отражение в трудах таких историков XIX - первой половины ХХ в., как Гаммер, Цинкайзен, Голембиовский, Йорга, Смирнов, Новосельский, Грушевский, Рудницкий, Мельник, а также в работах современных русских и украинских историков. Но специальных трудов, конкретно посвященных указанному вопросу, нет.
скрытый текст
Формат данного очерка не предоставляет возможность остановиться на критическом анализе источников и историографии; мы будем излагать материал на основе доступных автору документов, в значительной степени опираясь на посредничество исторической литературы.
Не претендуя на исчерпывающее исследование, мы попытаемся восстановить события одного из интереснейших эпизодов крымско-турецких военных конфликтов указанного периода - казацком походе на Крым в 1628 г. и совместных действиях казацко-татарского войска против Порты и ее крымских приспешников.
Наш рассказ будет построен главным образом на сообщениях русских посланников в Крыму «Степана Иванова сына Тарбеева да подьячаго поместнаго приказу Ивана Басова», сочинении префекта Кефе Эмиддио Доттелли д'Асколи «Dеsсгittiоnе del mar Negro & della Taгtaria» («Описание Черного моря и Татарии»), а также современных казацких реляциях.
Наибольшего доверия заслуживают статейные списки и отписки русских посланников современные их пребыванию в ханской столице. У них не было оснований утаивать какую-либо информацию, так как речь шла, по сути, о составлении отчетов царскому правительству, которое желало владеть максимально достоверной и объективной информацией о событиях в Крыму.
Сочинение д'Асколи хотя и написано очевидцем, но не «по горячим следам», а семь лет спустя описываемых событий, в 1634 г., и поэтому точность его изложения в некоторых местах не только по дням, но и по часам, довольно мнима.
И все же сочинение итальянца интересно рядом подробностей, безусловно заслуживающих доверия и не встречающихся в других источниках.
С наименьшим доверием стоит относиться к точности информации, изложенной в казацких реляциях к польскому правительству, так как они были составлены с целью оправдать участие в военной кампании без санкции властей.
Провал астраханского похода 1569 г. и поражение турецкого флота при Лепанто в 1571 г. ознаменовало начало кризиса Оттоманской Порты. Хотя еще столетие, до разгрома под Веной в 1683 г., Турция будет удерживать свой международный статус, признаки упадка с каждым десятилетием будут проявляться все острее. Ощутимым ударом по могуществу Порты стал разгром турецкой армии под Хотином в 1621 г. Постоянной головной болью были непрекращающиеся столкновения с Сефевидским Ираном на Ближнем Востоке и австрийскими Габсбургами на Западе, а также донимающие морские походы донских и запорожских казаков.
Следствием ухудшения внешнего и внутреннего положения империи стали частые конфликты с вассально зависимыми государствами: карпато-дунайскими княжествами и Крымом.
Некоторые представители династии Гираидов в последней четверти XVI -первой трети XVII вв. пытались использовать ухудшение внешне- и внутриполитического положения империи с целью отложения от Порты и укрепления ханской власти. Подобные попытки имели место в 1583-84 гг. (выступление Мехмет-Гирая II Жирного и Саадет-Гирая II), 1624 г., 1628-29 гг. (выступления Мехмет-Гирая III и калги Шагин-Гирая), 1636-37 гг. (выступление Инает-Гирая).
В этом отношении нельзя не отметить тот факт, что в иерархическом отношении крымские Гираиды, потомки Джучи, старшего сына Чингизхана, имеющие право на девять бунчуков, были намного выше своих сюзеренов, османских султанов, не происходивших от какой-либо знаменитой фамилии и имеющих право лишь на семь бунчуков. «Какое отношение имеет род Османов к государству Дешт-ы-Кыпчак , чтобы я получал от них назначение? разве над моим мечом возвышается меч, чтобы я просил у рода Османа об избрании на царство по наследству мне принадлежащее?» - говорилось в письме Мехмет-Гирая III к кефинскому паше от 1624 г..
Во всех случаях формальным поводом для конфронтации служил отказ от участия в персидских компаниях. Сефевидский Иран, во главе с талантливым полководцем и дипломатом Аббасом I Великим, был главным конкурентом Османской Турции в борьбе за господство на Ближнем Востоке, и указанный период был ознаменован чередой турецко-персидских войн.
Был ли Крым готов к отражению турецкой экспансии? Вооруженные силы ханства состояли из подразделений, преимущественно легкой, иррегулярной конницы. Были в распоряжении у ханов и небольшие полурегулярные формирования, вооруженные огнестрельным оружием. Это капы-кулу или пехотинцы-тюфенгчи - аналог турецких янычар, созданные Сахиб-Гираем I во второй четверти XVI в. а также сеймены, являвшиеся аналогом драгонерии, созданные Газы-Гираем II в конце XVI в. Ни те, ни другие не могли стать надежной опорой в борьбе с Портой. Конница находилась в непосредственном подчинении у беев, мурз и ногайских сераскиров, которые не всегда поддерживали линию, проводимую ханским двором. А капы-кулу и сеймены финансировались из султанского бюджета, и как показывают документы (впрочем, как и здравая логика), были не на стороне крымской оппозиции. Да и, в общем-то, с их помощью, также как и с имеющимся в ханском распоряжении небольшим количеством легкой артиллерии, можно было противостоять лишь более слабому противнику, например черкесам и ногайцам, но отнюдь не оттоманам.
Надо было искать внешнюю военную поддержку. Россия, Речь Посполитая, Персия были заинтересованы в ослаблении Турции и распространении своего влияния на полуострове. Но ни один из ближайших соседей не мог, в силу тех или иных обстоятельств, оказать прямую помощь ханству в борьбе с Портой. Ни один, кроме украинских казаков. Типичные наемники, своего рода восточноевропейские кондотьеры, они не раз участвовали в различных военных конфликтах указанного периода. Являясь фактически армией без государства (так как польское правительства не оказывало им надлежащего заслуженного внимания), эти подданные Короны были готовы добывать себе «хлеб» военным промыслом под знаменем любого государя.
Главная причина, заставлявшая опальных крымских правителей прибегнуть к помощи казаков, была изъяснена в письме кагли-султана Шагин-Герая к польскому королю Жигмонту III Вазе от 19 августа 1624 г. : « хотим их помощи не потому, что мало у нас было войска; имеем его, слава Богу, довольно, но у османов немало янычар с ружьями, вот и нам надо на ружья ружейного войска». Раннее новое время в Европе было эрой широкого распространения огнестрельного оружия, что привело к возрастанию роли инфантерии. В то время украинские казаки были одним из лучших европейских стрелецких пехотных формирований. Это стало результатом военных преобразований последней четверти XVI - первой четверти XVII вв., связанных с именами польских королей Жигмонта II Августа и Стефана Батория, а также казацкого гетмана Петра Сагайдачного и его ближайших соратников.
По уровню военного искусства они не уступали немецким ландскнехтам и турецким янычарам и на тот период фактически дотягивали до уровня регулярной армии. Казаки использовали линейное построение в три шеренги («батование»), при котором первая шеренга стреляла, вторая - подавала, а третья заряжала. Таким образом, обеспечивалась высокая скорострельность, достигавшая западноевропейских показателей. Как отмечают современники, хорошими были у запорожцев и показатели прицельной стрельбы. Наверное, единственным недостатком казацкого войска было отсутствие конницы как рода войск. Преимущественно казаки использовали лошадей для передвижения по местности, подобно тогдашним европейским драгунам.
Кроме «батования» второй характерной чертой казацкой тактики было использование передвижного лагеря из телег (вагенбурга) - «табора», в середине которого двигалась пехота вооруженная огнестрельным оружием, а на повозках была установлена легкая (полевая) артиллерия. В зависимости от того, обороняется войско при передвижении или в окружении, табор мог иметь несколько конструкций. Имея общеевропейские, в том числе славянские корни, этот боевой порядок все же был прямой аналогией турецкого «дештур-и-руми», со времен Сахиб-Гирая I используемого также регулярной пехотой Крымского ханства. Тактика казацкого войска имела активно-оборонительный характер, значительная роль отводилась земляным фортификационным укреплениям: шанцам, стационарному укрепленному лагерю, передвижному вагенбургу. Исходя из этого сущность стратегии казаков, как и в Западной Европе, сводилась к попыткам выиграть сражение или кампанию обороной и свести человеческие потери к минимуму.
Татарским войскам, находившимся в составе турецкой армии под Хотином в 1621 г., представилась хорошая возможность оценить боевые качества казацкой пехоты, отличительными чертами которой был мощный ружейный и артиллерийский огонь. Говоря об аргументах, подтверждавших правильность выбора внешнего союзника ханским двором, нельзя не упомянуть следующие. Характер военного искусства казаков удачно совмещал в себе черты, присущие военному делу как Запада, так и Востока с преобладанием последних. Так как главным его противником были именно вооруженные силы Турции и Крыма. Немаловажной была и близость пребывания казаков к театру боевых действий. Их можно было призвать на помощь когда надо, не обременяя себя заботами о расквартировке. Несколько слов о характере взаимоотношений между украинскими казаками и татарами крымскими и ногайскими. Сразу отметим, что не следует трактовать события прошлого через призму современных представлений о тех или иных понятиях. События прошлого следует рассматривать в контексте эпохи, в которую они происходили.
Между татарами и казаками, в общем-то, не было вражды из-за религиозной или этнической разницы. В то время фактор принадлежности к определенной социальной касте играл более важную роль во взаимоотношениях между различными народами, во многом определяя их характер. Казаки и татары были порождением дикой степи, т.н. «Великого Кордона», двумя частями единого целого. И те, и другие занимались в дикой степи военным промыслом, который также включал в себя грабеж и захват ясыря. В те времена это считалось совершенно нормальным, не противным морали занятием, правда, несколько опасным. Казаки часто избирали Крым объектом военного промысла, но в то же время, как видим, часто находили с татарами общий язык.
Кроме чисто меркантильных интересов, присущих казацкой массе, отдельные предводители казачества преследовали более дальновидные цели: поиск союзника в борьбе с Речью Посполитой. Так как 20-30 гг. XVII в. - это период крупных казацких восстаний, которые были выражением борьбы с Короной за «права и вольности », т.е. признание казаков полноценным социальным сословием.
Скорее всего , впервые наладить отношения с казаками попытался в 1583 г. хан Мехмет-Гирай Жирный, дед опальных братьев Шагина и Мехмета.
Его послы вели переговоры с предводителем запорожцев Самийлом 3боровским о совместных действиях на стороне Турции в персидском походе, а также об оказании Зборовскому помощи (что интересно, по ханской инициативе) в деле захвата молдавского престола.
Переговоры велись в урочище Карайтебен на левом берегу Днепра в татарских владениях, которое было местом размена пленными между казаками и татарами. Именно там, через сорок лет, будет подписан первый серьезный договор между казаками и татарами.
Украинские казаки выступали союзниками Крыма во всех конфликтах с Портой первой трети XVII в. Инициатива крымско-казацкого военно-политического союза принадлежала калге-султану Шагин-Гираю. Первые договоренности Шагина с казаками имели место весной 1624 г. А 24 декабря того же года был подписан т.н. Карайтебенский договор между Крымским ханством и Войском Запорожским (сохранилась присяжная грамота Шагин-Гирая запорожским казакам).
Именно казаки сыграли решающую роль в разгроме турецкой карательной экспедиции в Крыму под командованием капудан-паши Реджеба в 1624 г. Об этом указывается в сообщениях русских посланников, а так же в уже упомянутом выше письме Шагин-Гирая к Жигмонту III: «Дай Бог здоровья сиим трем сотням казаков, что на помощь и в товарищество пришли, и справляясь тем, как желало себе сердце наше за нас заступались. Дайте нам днепровских казаков, а мы с ними легко себе дадим дело с турками».
Параллельно сухопутным походам в Крым не прекращались донимающие морские походы казаков в окрестности Стамбула и в другие прибрежные владения порты на Черном море. Эти морские рейды, в значительной степени, были инспирированы крымским калгой.
Вполне логично предположить, что идея крымско-казацкого союза имеет более давние корни, и, приглашая казаков на службу, калга исходил из опыта своего могущественного покровителя Аббаса Великого. Последний имел некоторые договоренности с казаками в 1618 г.. В это же время в Персии пребывал будущий крымский калга Шагин-Гирай, входивший в число особо приближенных к шаху лиц, и женатый на одной из его дочерей. В 1618 г. , командуя персидской армией, он нанес поражение вторгшимся в пределы владений шаха татарским войскам хана Джанибек-Гирая, союзника Турции.
Отстояв в 1624 г. status quo в Крыму, братья Мехмет и Шагин последующие три года сидели как на пороховой бочке.
Турецкое правительство, готовясь к реваншу, усилило гарнизон Кефе. Это произошло из-за попустительства со стороны хана Мехмет-Гирая, который, хотя и был сторонником сильной власти в Крыму, не желал конфронтации с сюзереном. Авторитаризм братьев и усиление ханской власти вызвали оппозицию не только среди беев, но и среди черни. Наконец, в состоянии перманентной напряженности находились отношения с Буджакской (Белгородской) ордой и ее предводителем сераскиром Кан-Темир Мансуром, что могло стать важным козырем в руках у Порты.
Ситуация достигла максимального накала в 1627 г., когда Кан-Темир вместе со своей ордой бежал обратно в Буджак (Бессарабию) и начал подстрекать султана восстановить на престоле прежнего, лояльного к Порте, хана Джанибек-Гирая. С начала следующего года братья ожидали вторжения на полуостров с нескольких направлений.
В феврале 1628 г. калга Шагин отправился в Буджак с целью предотвратить вторжение Кан-Темира и привести его в повиновение. Хан Мехмет III остался в Крыму, ожидая высадки турецкой эскадры в Кефе с новым ханом на борту.
23 апреля калга прибежал в Крым с малой свитой, потерпев поражение от буджакских татар. По дороге он отослал на Запорожье гонца с письменной просьбой прислать на помощь 4-5 тыс. казаков.
Вслед за Шагин-Гираем (по рассказу д’Асколи - прибытия в столицу), 29 апреля, на полуостров ворвался Кан-Темир, вместе с предавшим хана и калгy нурэддин-султаном Азамат-Гираем, и, взял в осаду Бахчисарай и Кирк-Ор (Чуфут-Кале). Осада длилась около месяца (по русским источникам три, по д’Асколи четыре недели). Оборона городов, как указывает д'Асколи, осуществлялась при помощи двух артиллерийских орудий, чего в принципе было вполне достаточно, так как ногайцы боялись шума и грохота огнестрельного оружия. Из сообщений русских посланников Тарбеева и Басова выплывает, что они в ходе этих событий находились в Чуфут-Кале, где держали оборону вместе с местными жителями.
Грушевский, опиравшийся на казацкие реляции и турецкие источники, указывает, что когда казаки вошли в Бахчисарай, вместе с ханом и калгой находилось около нескольких сотен сторонников.
Можно предположить, что это, скорее всего, была часть предоставленного шахом Аббасом двухтысячного отряда кызыл-башей, постоянно сопровождаших Шагин-Гирая в качестве его личной гвардии. В составе войск Кан-Темира находились также сеймены, которые прибыли морем, из-за Дуная, и через горы подошли к ханской столице; возможно, на помощь к нему подошли и кефинские янычары.
Тем временем в Крым подоспела казацкая подмога. В своей реляции к польскому правительству казаки рассказывали, что они шесть дней продвигались полуостровом в направлении ханской столицы, отбивая неприятельские атаки. Согласно рассказу д'Асколи, численность казацкого войска составляла четыре тысячи человек. Эти же данные сообщаются в казацкой реляции представителям Короны: «Не было нас и полных четыре тысячи». Похожие данные встречаем и у Бантыш-Каменского: « нанесший оружиемъ своимъ чувствительный вредъ Тавриде воевалъ противъ крымцевъ только съ 4000 запорожцевъ». Те же материалы встречаем и у Маркевича, который указывает что Дорошенко «водил 4000 козаков своих на Крымцев». Оба историка Малой России ограничиваются этими скупыми сообщениями, не касаясь сути похода и даже ошибаясь в определении точной даты кампании.
Согласно сообщениям московских посланников Тарбеева и Басова казаков было шесть тысяч. Есть основания (вопреки изложению Грушевского) считать, что казацкое войско, участвовавшее в этой кампании, состояло не только из реестровых, но и из выписчиков. В частности, не поддают сомнению этот факт Костомаров и Еварницкий. Кроме того посланники Тарбеев и Басов указывают на пребывание в составе казацкого войска донцев; через донских казаков царские представители пытались послать отписку в Москву.
Можно предположить, что реестровые казаки в своей реляции упомянули только о численности собственных сил, момент, то в походе участвовало четыре из шести реестровых полков, сформированных согласно правительственной реформе 1625 г., так как один полк насчитывал одну тысячу человек, а общая численность реестрового войска составляла шесть тысяч.
Предводителем реестровых казаков был старший Войска Его Королевской Милости Запорожского Михайло Дорошенко, избранный на эту должность в 1625 г., а во главе выписчиков (согласно русским источникам) -Олифер Голуб, бывший предводителем реестровых сразу после смерти Сагайдачного. Оба происходили из «уродзоных» шляхетских фамилий и были опытными военачальниками «школы» Петра Сагайдачного. Как и большинство рядовых казаков, участвовавших в этом походе, они прошли закалку в морских походах гетмана против турок начала XVII в., русскую кампанию 1618 г. и Хотинскую войну 1621 г.
Олифер Голуб (Стеблевец, Черняк) был одним из инициаторов союза с Персией в 1618 г. Сохранилось его письмо латынью к шаху Аббасу Великому, подписанное «Olivaгius de Магсоnеs, Р.К. ».
Вспомним, что в этот же период в Иране находился Шагин-Гирай. В свете этих фактов становится ясным, что вмешательство Олифера Голуба в крымские дела не было случайным. Полковник Голуб находился во главе той части казацких войск, которая пришла на помощь к Шагин-Гираю в 1624 г. морем под Кефе; скорее всего, Дорошенко тоже участвовал в этой кампании.
Логично предположить, что оба военачальника были, в числе казацкой старшины, которая от имени Войска Запорожского подписала Карайтебенские договоренности в декабре 1624 г.
Но вернемся к событиям 1628 г. Кан-Темир, не придавший существенного значения сообщениям о продвижении казацкого войска, вскоре понял свою ошибку. За 4-5 верст от Бахчисарая у р. Альмы (по другим, неточным данным у р. Салгир) произошла битва, в ходе которой казацкая пехота под защитой «табора », при поддержке легкой артиллерии, смогла рассеять силы ногайцев. Раненный Кантемир отступил к Кефе (по не совсем точным данным сначала в Карасу), под защиту турецкого гарнизона, а нурэдцин Азамат убежал в Аккерман. Согласно русским источникам, казаки потеряли в битве около ста человек (у Грушевского, вероятно по данным казацкой реляции, указывается цифра около тысячи человек), а татары - около двухсот.
Существенной потерей казацкого войска была потеря обоих предводителей - Дорошенко и Голуба, погибших от пуль сейменов (либо кефинских янычар). Логично предположить, что казацкие военачальники были погребены на одном из христианских кладбищ Бахчисарая. Хотя турецкие источники рассказывают о том, что голова Дорошенко была воткнута на копье и водружена на стену кефинской крепости. Достоверность этого факта, при водимого Гаммером и безоговорочно повторяемого некоторыми украинскими историками (Костомаров, Еварницкий), является более чем мнимой. Так как невозможно представить каким образом, при условии победы казаков, голова их предводителя попала в руки ногайцев из казацкого лагеря.
Войдя в Бахчисарай, казаки застали ханский двор в полном смятении; в столице боялись возврата ногайцев.
Казакам даже было разрешено, как рассказывает д'Асколи, водрузить свое знамя с изображением креста на стену ханского дворца как знак того, что он пребывает под защитой запорожцев.
Сразу же после блестящей казацкой «виктории», в столицу стали сходится крымские беи и мурзы, и окружение опальных братьев в скорости значительно возросло.
По версии, приводимой Грушевским, казаки, будто бы понеся значительные потери в походе, решили вернуться домой, оставив хану и калге крымские дела. Но Шагин, уплатив им жалование и договорившись с новым казацким предводителем Мозерницей (избранным вместо Дорошенко, и после этого похода казненным на Сечи за утаивание войсковых денег) уговорил казаков двинуться на Кефе. Из рассказа д'Асколи, наоборот следует, что казаки настаивали на немедленном преследовании ногаев. Наоборот, Шагин-Гирай наивно считал , что помня взятие Кефе в 1624 г. , паша проявит благоразумие и не впустит в город Кан-Темира. Поэтому он предложил казакам несколько дней отдохнуть в Бахчисарае. Что же касается жалования, то казаки получили его сполна: деньгами, «платьем» и лошадьми; так как русские посланники привезли в Крым упоминки. Жалуя казаков, Шагин-Гирай даже отобрал у посланников всех лошадей.
Тем временем Кан-Темир прибыл в Кефе и, объяснив сложившуюся ситуацию, попросил кефинского пашу (по «Летописи кыпчакской степи» его звали Ризван-паша; по д'Асколи -Мехмет-паша) впустить его вместе с ногаями в город. Д'Асколи рассказывает, что отягощенные обозами и скотом ногайцы вступали в город три дня. Узнав об этом, разъяренный калга вместе с верными татарами и казаками, спустя восемнадцать дней, двинулся туда же.
Паша тем временем уже успел обратиться в Стамбул за помощью. Грушевский указывает, что с подходом Шагина к Кефе произошла еще одна стычка с Кан-Темиром. Последний, желая показать рыцарскую доблесть, вышел из города вступил с противником в бой, который также закончился для него неудачей. По сообщению источника, Кан-Темир «едва о двух конях убежал, да и то один конь при кефинских воротах упал и издох». В плен был захвачен один из сыновей буджакского предводителя, которого Шагин приказал казнить под стенами Кефе на глазах отца.
Согласно сообщению д'Асколи, паше удалось обмануть калгу и потянуть время, поджидая турецкую эскадру: «Паша отвечал, что он впустил ногайцев в город для того, чтобы те не ушли, и что они неизбежно очутятся в руках Шяингирая, но сам город принадлежит падишаху, почему паша и счел необходимым его уведомить обо всем, иначе город мог бы быть разгромлен, а что ему, Шяингираю стоит лишь немного подождать и он непременно получит свое». Братья, якобы поверили ему, «тем более что паша, при их силах, не мог бы не исполнить сказанное». Но казаки настаивали на немедленной осаде и взятии города, опасаясь коварства турок.
Шагин разделил казацко-татарское войско на три отряда. Первый отряд возглавлял хан Мехмед-Гирай; в него входили знатные беи и простые воины.
Второй отряд, под предводительством калги-султана Шагин-Гирая, состоял из казаков. Третий отряд, возглавляемый неким Мехмет-агой, знатным татарином, стоял ближе всех к крепости. Калга устраивал показательные парады под стенами Кефе с целью психологического давления на осажденных. Источники (д'Асколи, русские посланники) подтверждают использование артиллерии («наряда») при осаде города; в крепости также было усилено артиллерийское обеспечение: были стянуты морские артиллерийские команды.
А тем временем ситуация в крепости накалялась. Кан-Темир боясь, что местные христиане могут сдать крепость и выдать его, уговорил пашу подвергнуть заключению греческих и армянских священников, всего тридцать человек, а сам ночевал за пределами города, в море на корабле. Он утверждал, что священники якобы послали Шагин-Гираю письмо с уверениями о поддержке и сам калга якобы уже стал христианином. Префект Кефе и Татарии д'Асколи, будучи лицом духовного сана, сумел избежать заключения только благодаря тому, что кефинский паша был итальянцем-ренегатом, родом из Калабрии.
Дальнейший ход событий был предопределен ситуацией, сложившейся за пределами крепости. Хан Мехмет-Гирай медлил и вел себя очень пассивно, не желая разорять владения падишаха и надеясь найти общий язык с султанским двором. А тем временем к Кефе подходила турецкая эскадра, а по суше в сторону полуострова двигалась армия под предводительством Хусейн-паши и Кенан-паши. Согласно русским источникам, Джанибек-Гирай высадился в Кефе 21 июля, в то время как д'Асколи указывает неточную дату – 29 июля, в день апостолов Петра и Павла (на то время Джанибек уже был в Бахчисарае). Далее события раз ворачивались приблизительно следующим образом. Узнав о прибытии нового хана, калга был уверен, что дело закончится подобно кампании 1624 г. , когда назначенный султаном Джанибек безуспешно пытался занять ханский престол. Но оказалось, что ночью Мехмет-ага был подкуплен и с утра перешел на сторону нового хана вместе со своим отрядом и знатнейшими татарами.
Хан Мехмет-Гирай, увидев безнадежность ситуации, оставил ставку калги и бросился наутек вместе с двенадцатью своими приверженцами. Д'Асколи утверждает, что он скрывался в Крыму еще некоторое время и никто не мог его найти. А спустя двадцать дней после воцарения Джанибек-Гирая он вышел из полуострова через Ор-Капу (Перекоп) в сопровождении указанного выше числа сторонников. Что же касается калги, то единственной его опорой остался отряд казаков (хан и калга, как отмечают русские посланники «сильны были черкасы», вместе с которыми он начал отступление по Арабатской дороге через Чонгарскую переправу, отбиваясь от атак Кан-Темира, Джанибек-Гирая и его калги Девлет-Гирая. Тарбеев и Басов также отмечают, что калга вышел из полуострова вместе с казаками, но в каком именно направлении им не известно. В этом отношении интересна отписка донских казаков в Москву от 1630 г., в которой указывается, что Шагин сперва остановился в Азове «и те азовские люди и свояму турскому Мурат салтану изменяли» укрыв калгу, а потом «его отпустили, и правадили азовские люди в Запороги».
Грушевский указывает, что казаки вышли из Крыма без значительных потерь (хотя тут же говорит о потере двухсот фуражиров) и в первой половине июля были уже на Базавлукской Сечи, где их уже поджидали королевские посланцы, требуя официальных объяснений. На Сечь казаки прибыли не с пустыми руками, а с ценными трофеями. Согласно реляциям к киевскому воеводе Стефану Хмелецкому от 15 и 28 1628 г. казаки захватили во время кампании двенадцать пушек, в свое время захваченных Кан-Темиром Мансуром у коронного гетмана Станислава Жолкевского в битве под Цецорой в 1620 г. Девять орудий были доставлены на Базавлукскую Сечь, остальные утоплены по дороге за неимением возможности доставить их.
Несмотря на неудачный, в конечном итоге, исход, кампания мая-июля 1628 г. показала уровень военного искусства украинского казачества. Двигаясь под защитой передвижного лагеря, пройдя туда и назад почти весь полуостров, неся, в общем-то, незначительные потери, используя мощный огонь легкой артиллерии и ручного огнестрельного оружия, казаки нанесли ощутимый урон противнику: татарской коннице, турецким янычарам и полурегулярным формированиям крымских ханов.
Военное искусство запорожцев и их участие в совместных крымско-казацких кампаниях было решающим аргументом в разгроме турецких войск и их крымских ставленников. Единственным союзником Крыма в борьбе с Турцией объективно могло стать лишь украинское казачество.
«Теперво де мы Крым проведали. Прежде де мы не ведали, чаели, что Крым крепкое место и крымские люди бойцы. Ажно де Крым хуже деревни и крымские люди худы, битца не умеют. а впредь де Крым божий да наш будет. в Московском де государстве не такие города мы имали крепкие и людные , и люди московские перед крымскими бойцы» - так ответили казаки русским «посольским людям», посетившим их табор.
Отметим, что этот сухопутный поход казаков в Крым, в поддержку крымских правителей, пытавшихся освободиться от турецкой протекции, отнюдь не был последним. Однако все они, несмотря на широкий размах, заканчивались фиаско. И главной причиной поражения совместных казацко-татарских военных кампаний, по нашему мнению, являлись не распри в казацкой среде (как, кстати, утверждают некоторые украинские историки). Причина состояла в неорганизованности крымских союзников и отсутствии у них единой, четкой военно-политической платформы. Поражения были вызваны либо шатанием в среде крымских беев и как следствие переход их и подчиненных им формирований на сторону противника, либо неуверенность крымских ханов. Эти причины приводили к тому, что казацко-татарское войско терпело поражения в тех случаях, когда победа была очевидна. Но это уже тема другого очерка.
Не претендуя на исчерпывающее исследование, мы попытаемся восстановить события одного из интереснейших эпизодов крымско-турецких военных конфликтов указанного периода - казацком походе на Крым в 1628 г. и совместных действиях казацко-татарского войска против Порты и ее крымских приспешников.
Наш рассказ будет построен главным образом на сообщениях русских посланников в Крыму «Степана Иванова сына Тарбеева да подьячаго поместнаго приказу Ивана Басова», сочинении префекта Кефе Эмиддио Доттелли д'Асколи «Dеsсгittiоnе del mar Negro & della Taгtaria» («Описание Черного моря и Татарии»), а также современных казацких реляциях.
Наибольшего доверия заслуживают статейные списки и отписки русских посланников современные их пребыванию в ханской столице. У них не было оснований утаивать какую-либо информацию, так как речь шла, по сути, о составлении отчетов царскому правительству, которое желало владеть максимально достоверной и объективной информацией о событиях в Крыму.
Сочинение д'Асколи хотя и написано очевидцем, но не «по горячим следам», а семь лет спустя описываемых событий, в 1634 г., и поэтому точность его изложения в некоторых местах не только по дням, но и по часам, довольно мнима.
И все же сочинение итальянца интересно рядом подробностей, безусловно заслуживающих доверия и не встречающихся в других источниках.
С наименьшим доверием стоит относиться к точности информации, изложенной в казацких реляциях к польскому правительству, так как они были составлены с целью оправдать участие в военной кампании без санкции властей.
Провал астраханского похода 1569 г. и поражение турецкого флота при Лепанто в 1571 г. ознаменовало начало кризиса Оттоманской Порты. Хотя еще столетие, до разгрома под Веной в 1683 г., Турция будет удерживать свой международный статус, признаки упадка с каждым десятилетием будут проявляться все острее. Ощутимым ударом по могуществу Порты стал разгром турецкой армии под Хотином в 1621 г. Постоянной головной болью были непрекращающиеся столкновения с Сефевидским Ираном на Ближнем Востоке и австрийскими Габсбургами на Западе, а также донимающие морские походы донских и запорожских казаков.
Следствием ухудшения внешнего и внутреннего положения империи стали частые конфликты с вассально зависимыми государствами: карпато-дунайскими княжествами и Крымом.
Некоторые представители династии Гираидов в последней четверти XVI -первой трети XVII вв. пытались использовать ухудшение внешне- и внутриполитического положения империи с целью отложения от Порты и укрепления ханской власти. Подобные попытки имели место в 1583-84 гг. (выступление Мехмет-Гирая II Жирного и Саадет-Гирая II), 1624 г., 1628-29 гг. (выступления Мехмет-Гирая III и калги Шагин-Гирая), 1636-37 гг. (выступление Инает-Гирая).
В этом отношении нельзя не отметить тот факт, что в иерархическом отношении крымские Гираиды, потомки Джучи, старшего сына Чингизхана, имеющие право на девять бунчуков, были намного выше своих сюзеренов, османских султанов, не происходивших от какой-либо знаменитой фамилии и имеющих право лишь на семь бунчуков. «Какое отношение имеет род Османов к государству Дешт-ы-Кыпчак , чтобы я получал от них назначение? разве над моим мечом возвышается меч, чтобы я просил у рода Османа об избрании на царство по наследству мне принадлежащее?» - говорилось в письме Мехмет-Гирая III к кефинскому паше от 1624 г..
Во всех случаях формальным поводом для конфронтации служил отказ от участия в персидских компаниях. Сефевидский Иран, во главе с талантливым полководцем и дипломатом Аббасом I Великим, был главным конкурентом Османской Турции в борьбе за господство на Ближнем Востоке, и указанный период был ознаменован чередой турецко-персидских войн.
Был ли Крым готов к отражению турецкой экспансии? Вооруженные силы ханства состояли из подразделений, преимущественно легкой, иррегулярной конницы. Были в распоряжении у ханов и небольшие полурегулярные формирования, вооруженные огнестрельным оружием. Это капы-кулу или пехотинцы-тюфенгчи - аналог турецких янычар, созданные Сахиб-Гираем I во второй четверти XVI в. а также сеймены, являвшиеся аналогом драгонерии, созданные Газы-Гираем II в конце XVI в. Ни те, ни другие не могли стать надежной опорой в борьбе с Портой. Конница находилась в непосредственном подчинении у беев, мурз и ногайских сераскиров, которые не всегда поддерживали линию, проводимую ханским двором. А капы-кулу и сеймены финансировались из султанского бюджета, и как показывают документы (впрочем, как и здравая логика), были не на стороне крымской оппозиции. Да и, в общем-то, с их помощью, также как и с имеющимся в ханском распоряжении небольшим количеством легкой артиллерии, можно было противостоять лишь более слабому противнику, например черкесам и ногайцам, но отнюдь не оттоманам.
Надо было искать внешнюю военную поддержку. Россия, Речь Посполитая, Персия были заинтересованы в ослаблении Турции и распространении своего влияния на полуострове. Но ни один из ближайших соседей не мог, в силу тех или иных обстоятельств, оказать прямую помощь ханству в борьбе с Портой. Ни один, кроме украинских казаков. Типичные наемники, своего рода восточноевропейские кондотьеры, они не раз участвовали в различных военных конфликтах указанного периода. Являясь фактически армией без государства (так как польское правительства не оказывало им надлежащего заслуженного внимания), эти подданные Короны были готовы добывать себе «хлеб» военным промыслом под знаменем любого государя.
Главная причина, заставлявшая опальных крымских правителей прибегнуть к помощи казаков, была изъяснена в письме кагли-султана Шагин-Герая к польскому королю Жигмонту III Вазе от 19 августа 1624 г. : « хотим их помощи не потому, что мало у нас было войска; имеем его, слава Богу, довольно, но у османов немало янычар с ружьями, вот и нам надо на ружья ружейного войска». Раннее новое время в Европе было эрой широкого распространения огнестрельного оружия, что привело к возрастанию роли инфантерии. В то время украинские казаки были одним из лучших европейских стрелецких пехотных формирований. Это стало результатом военных преобразований последней четверти XVI - первой четверти XVII вв., связанных с именами польских королей Жигмонта II Августа и Стефана Батория, а также казацкого гетмана Петра Сагайдачного и его ближайших соратников.
По уровню военного искусства они не уступали немецким ландскнехтам и турецким янычарам и на тот период фактически дотягивали до уровня регулярной армии. Казаки использовали линейное построение в три шеренги («батование»), при котором первая шеренга стреляла, вторая - подавала, а третья заряжала. Таким образом, обеспечивалась высокая скорострельность, достигавшая западноевропейских показателей. Как отмечают современники, хорошими были у запорожцев и показатели прицельной стрельбы. Наверное, единственным недостатком казацкого войска было отсутствие конницы как рода войск. Преимущественно казаки использовали лошадей для передвижения по местности, подобно тогдашним европейским драгунам.
Кроме «батования» второй характерной чертой казацкой тактики было использование передвижного лагеря из телег (вагенбурга) - «табора», в середине которого двигалась пехота вооруженная огнестрельным оружием, а на повозках была установлена легкая (полевая) артиллерия. В зависимости от того, обороняется войско при передвижении или в окружении, табор мог иметь несколько конструкций. Имея общеевропейские, в том числе славянские корни, этот боевой порядок все же был прямой аналогией турецкого «дештур-и-руми», со времен Сахиб-Гирая I используемого также регулярной пехотой Крымского ханства. Тактика казацкого войска имела активно-оборонительный характер, значительная роль отводилась земляным фортификационным укреплениям: шанцам, стационарному укрепленному лагерю, передвижному вагенбургу. Исходя из этого сущность стратегии казаков, как и в Западной Европе, сводилась к попыткам выиграть сражение или кампанию обороной и свести человеческие потери к минимуму.
Татарским войскам, находившимся в составе турецкой армии под Хотином в 1621 г., представилась хорошая возможность оценить боевые качества казацкой пехоты, отличительными чертами которой был мощный ружейный и артиллерийский огонь. Говоря об аргументах, подтверждавших правильность выбора внешнего союзника ханским двором, нельзя не упомянуть следующие. Характер военного искусства казаков удачно совмещал в себе черты, присущие военному делу как Запада, так и Востока с преобладанием последних. Так как главным его противником были именно вооруженные силы Турции и Крыма. Немаловажной была и близость пребывания казаков к театру боевых действий. Их можно было призвать на помощь когда надо, не обременяя себя заботами о расквартировке. Несколько слов о характере взаимоотношений между украинскими казаками и татарами крымскими и ногайскими. Сразу отметим, что не следует трактовать события прошлого через призму современных представлений о тех или иных понятиях. События прошлого следует рассматривать в контексте эпохи, в которую они происходили.
Между татарами и казаками, в общем-то, не было вражды из-за религиозной или этнической разницы. В то время фактор принадлежности к определенной социальной касте играл более важную роль во взаимоотношениях между различными народами, во многом определяя их характер. Казаки и татары были порождением дикой степи, т.н. «Великого Кордона», двумя частями единого целого. И те, и другие занимались в дикой степи военным промыслом, который также включал в себя грабеж и захват ясыря. В те времена это считалось совершенно нормальным, не противным морали занятием, правда, несколько опасным. Казаки часто избирали Крым объектом военного промысла, но в то же время, как видим, часто находили с татарами общий язык.
Кроме чисто меркантильных интересов, присущих казацкой массе, отдельные предводители казачества преследовали более дальновидные цели: поиск союзника в борьбе с Речью Посполитой. Так как 20-30 гг. XVII в. - это период крупных казацких восстаний, которые были выражением борьбы с Короной за «права и вольности », т.е. признание казаков полноценным социальным сословием.
Скорее всего , впервые наладить отношения с казаками попытался в 1583 г. хан Мехмет-Гирай Жирный, дед опальных братьев Шагина и Мехмета.
Его послы вели переговоры с предводителем запорожцев Самийлом 3боровским о совместных действиях на стороне Турции в персидском походе, а также об оказании Зборовскому помощи (что интересно, по ханской инициативе) в деле захвата молдавского престола.
Переговоры велись в урочище Карайтебен на левом берегу Днепра в татарских владениях, которое было местом размена пленными между казаками и татарами. Именно там, через сорок лет, будет подписан первый серьезный договор между казаками и татарами.
Украинские казаки выступали союзниками Крыма во всех конфликтах с Портой первой трети XVII в. Инициатива крымско-казацкого военно-политического союза принадлежала калге-султану Шагин-Гираю. Первые договоренности Шагина с казаками имели место весной 1624 г. А 24 декабря того же года был подписан т.н. Карайтебенский договор между Крымским ханством и Войском Запорожским (сохранилась присяжная грамота Шагин-Гирая запорожским казакам).
Именно казаки сыграли решающую роль в разгроме турецкой карательной экспедиции в Крыму под командованием капудан-паши Реджеба в 1624 г. Об этом указывается в сообщениях русских посланников, а так же в уже упомянутом выше письме Шагин-Гирая к Жигмонту III: «Дай Бог здоровья сиим трем сотням казаков, что на помощь и в товарищество пришли, и справляясь тем, как желало себе сердце наше за нас заступались. Дайте нам днепровских казаков, а мы с ними легко себе дадим дело с турками».
Параллельно сухопутным походам в Крым не прекращались донимающие морские походы казаков в окрестности Стамбула и в другие прибрежные владения порты на Черном море. Эти морские рейды, в значительной степени, были инспирированы крымским калгой.
Вполне логично предположить, что идея крымско-казацкого союза имеет более давние корни, и, приглашая казаков на службу, калга исходил из опыта своего могущественного покровителя Аббаса Великого. Последний имел некоторые договоренности с казаками в 1618 г.. В это же время в Персии пребывал будущий крымский калга Шагин-Гирай, входивший в число особо приближенных к шаху лиц, и женатый на одной из его дочерей. В 1618 г. , командуя персидской армией, он нанес поражение вторгшимся в пределы владений шаха татарским войскам хана Джанибек-Гирая, союзника Турции.
Отстояв в 1624 г. status quo в Крыму, братья Мехмет и Шагин последующие три года сидели как на пороховой бочке.
Турецкое правительство, готовясь к реваншу, усилило гарнизон Кефе. Это произошло из-за попустительства со стороны хана Мехмет-Гирая, который, хотя и был сторонником сильной власти в Крыму, не желал конфронтации с сюзереном. Авторитаризм братьев и усиление ханской власти вызвали оппозицию не только среди беев, но и среди черни. Наконец, в состоянии перманентной напряженности находились отношения с Буджакской (Белгородской) ордой и ее предводителем сераскиром Кан-Темир Мансуром, что могло стать важным козырем в руках у Порты.
Ситуация достигла максимального накала в 1627 г., когда Кан-Темир вместе со своей ордой бежал обратно в Буджак (Бессарабию) и начал подстрекать султана восстановить на престоле прежнего, лояльного к Порте, хана Джанибек-Гирая. С начала следующего года братья ожидали вторжения на полуостров с нескольких направлений.
В феврале 1628 г. калга Шагин отправился в Буджак с целью предотвратить вторжение Кан-Темира и привести его в повиновение. Хан Мехмет III остался в Крыму, ожидая высадки турецкой эскадры в Кефе с новым ханом на борту.
23 апреля калга прибежал в Крым с малой свитой, потерпев поражение от буджакских татар. По дороге он отослал на Запорожье гонца с письменной просьбой прислать на помощь 4-5 тыс. казаков.
Вслед за Шагин-Гираем (по рассказу д’Асколи - прибытия в столицу), 29 апреля, на полуостров ворвался Кан-Темир, вместе с предавшим хана и калгy нурэддин-султаном Азамат-Гираем, и, взял в осаду Бахчисарай и Кирк-Ор (Чуфут-Кале). Осада длилась около месяца (по русским источникам три, по д’Асколи четыре недели). Оборона городов, как указывает д'Асколи, осуществлялась при помощи двух артиллерийских орудий, чего в принципе было вполне достаточно, так как ногайцы боялись шума и грохота огнестрельного оружия. Из сообщений русских посланников Тарбеева и Басова выплывает, что они в ходе этих событий находились в Чуфут-Кале, где держали оборону вместе с местными жителями.
Грушевский, опиравшийся на казацкие реляции и турецкие источники, указывает, что когда казаки вошли в Бахчисарай, вместе с ханом и калгой находилось около нескольких сотен сторонников.
Можно предположить, что это, скорее всего, была часть предоставленного шахом Аббасом двухтысячного отряда кызыл-башей, постоянно сопровождаших Шагин-Гирая в качестве его личной гвардии. В составе войск Кан-Темира находились также сеймены, которые прибыли морем, из-за Дуная, и через горы подошли к ханской столице; возможно, на помощь к нему подошли и кефинские янычары.
Тем временем в Крым подоспела казацкая подмога. В своей реляции к польскому правительству казаки рассказывали, что они шесть дней продвигались полуостровом в направлении ханской столицы, отбивая неприятельские атаки. Согласно рассказу д'Асколи, численность казацкого войска составляла четыре тысячи человек. Эти же данные сообщаются в казацкой реляции представителям Короны: «Не было нас и полных четыре тысячи». Похожие данные встречаем и у Бантыш-Каменского: « нанесший оружиемъ своимъ чувствительный вредъ Тавриде воевалъ противъ крымцевъ только съ 4000 запорожцевъ». Те же материалы встречаем и у Маркевича, который указывает что Дорошенко «водил 4000 козаков своих на Крымцев». Оба историка Малой России ограничиваются этими скупыми сообщениями, не касаясь сути похода и даже ошибаясь в определении точной даты кампании.
Согласно сообщениям московских посланников Тарбеева и Басова казаков было шесть тысяч. Есть основания (вопреки изложению Грушевского) считать, что казацкое войско, участвовавшее в этой кампании, состояло не только из реестровых, но и из выписчиков. В частности, не поддают сомнению этот факт Костомаров и Еварницкий. Кроме того посланники Тарбеев и Басов указывают на пребывание в составе казацкого войска донцев; через донских казаков царские представители пытались послать отписку в Москву.
Можно предположить, что реестровые казаки в своей реляции упомянули только о численности собственных сил, момент, то в походе участвовало четыре из шести реестровых полков, сформированных согласно правительственной реформе 1625 г., так как один полк насчитывал одну тысячу человек, а общая численность реестрового войска составляла шесть тысяч.
Предводителем реестровых казаков был старший Войска Его Королевской Милости Запорожского Михайло Дорошенко, избранный на эту должность в 1625 г., а во главе выписчиков (согласно русским источникам) -Олифер Голуб, бывший предводителем реестровых сразу после смерти Сагайдачного. Оба происходили из «уродзоных» шляхетских фамилий и были опытными военачальниками «школы» Петра Сагайдачного. Как и большинство рядовых казаков, участвовавших в этом походе, они прошли закалку в морских походах гетмана против турок начала XVII в., русскую кампанию 1618 г. и Хотинскую войну 1621 г.
Олифер Голуб (Стеблевец, Черняк) был одним из инициаторов союза с Персией в 1618 г. Сохранилось его письмо латынью к шаху Аббасу Великому, подписанное «Olivaгius de Магсоnеs, Р.К. ».
Вспомним, что в этот же период в Иране находился Шагин-Гирай. В свете этих фактов становится ясным, что вмешательство Олифера Голуба в крымские дела не было случайным. Полковник Голуб находился во главе той части казацких войск, которая пришла на помощь к Шагин-Гираю в 1624 г. морем под Кефе; скорее всего, Дорошенко тоже участвовал в этой кампании.
Логично предположить, что оба военачальника были, в числе казацкой старшины, которая от имени Войска Запорожского подписала Карайтебенские договоренности в декабре 1624 г.
Но вернемся к событиям 1628 г. Кан-Темир, не придавший существенного значения сообщениям о продвижении казацкого войска, вскоре понял свою ошибку. За 4-5 верст от Бахчисарая у р. Альмы (по другим, неточным данным у р. Салгир) произошла битва, в ходе которой казацкая пехота под защитой «табора », при поддержке легкой артиллерии, смогла рассеять силы ногайцев. Раненный Кантемир отступил к Кефе (по не совсем точным данным сначала в Карасу), под защиту турецкого гарнизона, а нурэдцин Азамат убежал в Аккерман. Согласно русским источникам, казаки потеряли в битве около ста человек (у Грушевского, вероятно по данным казацкой реляции, указывается цифра около тысячи человек), а татары - около двухсот.
Существенной потерей казацкого войска была потеря обоих предводителей - Дорошенко и Голуба, погибших от пуль сейменов (либо кефинских янычар). Логично предположить, что казацкие военачальники были погребены на одном из христианских кладбищ Бахчисарая. Хотя турецкие источники рассказывают о том, что голова Дорошенко была воткнута на копье и водружена на стену кефинской крепости. Достоверность этого факта, при водимого Гаммером и безоговорочно повторяемого некоторыми украинскими историками (Костомаров, Еварницкий), является более чем мнимой. Так как невозможно представить каким образом, при условии победы казаков, голова их предводителя попала в руки ногайцев из казацкого лагеря.
Войдя в Бахчисарай, казаки застали ханский двор в полном смятении; в столице боялись возврата ногайцев.
Казакам даже было разрешено, как рассказывает д'Асколи, водрузить свое знамя с изображением креста на стену ханского дворца как знак того, что он пребывает под защитой запорожцев.
Сразу же после блестящей казацкой «виктории», в столицу стали сходится крымские беи и мурзы, и окружение опальных братьев в скорости значительно возросло.
По версии, приводимой Грушевским, казаки, будто бы понеся значительные потери в походе, решили вернуться домой, оставив хану и калге крымские дела. Но Шагин, уплатив им жалование и договорившись с новым казацким предводителем Мозерницей (избранным вместо Дорошенко, и после этого похода казненным на Сечи за утаивание войсковых денег) уговорил казаков двинуться на Кефе. Из рассказа д'Асколи, наоборот следует, что казаки настаивали на немедленном преследовании ногаев. Наоборот, Шагин-Гирай наивно считал , что помня взятие Кефе в 1624 г. , паша проявит благоразумие и не впустит в город Кан-Темира. Поэтому он предложил казакам несколько дней отдохнуть в Бахчисарае. Что же касается жалования, то казаки получили его сполна: деньгами, «платьем» и лошадьми; так как русские посланники привезли в Крым упоминки. Жалуя казаков, Шагин-Гирай даже отобрал у посланников всех лошадей.
Тем временем Кан-Темир прибыл в Кефе и, объяснив сложившуюся ситуацию, попросил кефинского пашу (по «Летописи кыпчакской степи» его звали Ризван-паша; по д'Асколи -Мехмет-паша) впустить его вместе с ногаями в город. Д'Асколи рассказывает, что отягощенные обозами и скотом ногайцы вступали в город три дня. Узнав об этом, разъяренный калга вместе с верными татарами и казаками, спустя восемнадцать дней, двинулся туда же.
Паша тем временем уже успел обратиться в Стамбул за помощью. Грушевский указывает, что с подходом Шагина к Кефе произошла еще одна стычка с Кан-Темиром. Последний, желая показать рыцарскую доблесть, вышел из города вступил с противником в бой, который также закончился для него неудачей. По сообщению источника, Кан-Темир «едва о двух конях убежал, да и то один конь при кефинских воротах упал и издох». В плен был захвачен один из сыновей буджакского предводителя, которого Шагин приказал казнить под стенами Кефе на глазах отца.
Согласно сообщению д'Асколи, паше удалось обмануть калгу и потянуть время, поджидая турецкую эскадру: «Паша отвечал, что он впустил ногайцев в город для того, чтобы те не ушли, и что они неизбежно очутятся в руках Шяингирая, но сам город принадлежит падишаху, почему паша и счел необходимым его уведомить обо всем, иначе город мог бы быть разгромлен, а что ему, Шяингираю стоит лишь немного подождать и он непременно получит свое». Братья, якобы поверили ему, «тем более что паша, при их силах, не мог бы не исполнить сказанное». Но казаки настаивали на немедленной осаде и взятии города, опасаясь коварства турок.
Шагин разделил казацко-татарское войско на три отряда. Первый отряд возглавлял хан Мехмед-Гирай; в него входили знатные беи и простые воины.
Второй отряд, под предводительством калги-султана Шагин-Гирая, состоял из казаков. Третий отряд, возглавляемый неким Мехмет-агой, знатным татарином, стоял ближе всех к крепости. Калга устраивал показательные парады под стенами Кефе с целью психологического давления на осажденных. Источники (д'Асколи, русские посланники) подтверждают использование артиллерии («наряда») при осаде города; в крепости также было усилено артиллерийское обеспечение: были стянуты морские артиллерийские команды.
А тем временем ситуация в крепости накалялась. Кан-Темир боясь, что местные христиане могут сдать крепость и выдать его, уговорил пашу подвергнуть заключению греческих и армянских священников, всего тридцать человек, а сам ночевал за пределами города, в море на корабле. Он утверждал, что священники якобы послали Шагин-Гираю письмо с уверениями о поддержке и сам калга якобы уже стал христианином. Префект Кефе и Татарии д'Асколи, будучи лицом духовного сана, сумел избежать заключения только благодаря тому, что кефинский паша был итальянцем-ренегатом, родом из Калабрии.
Дальнейший ход событий был предопределен ситуацией, сложившейся за пределами крепости. Хан Мехмет-Гирай медлил и вел себя очень пассивно, не желая разорять владения падишаха и надеясь найти общий язык с султанским двором. А тем временем к Кефе подходила турецкая эскадра, а по суше в сторону полуострова двигалась армия под предводительством Хусейн-паши и Кенан-паши. Согласно русским источникам, Джанибек-Гирай высадился в Кефе 21 июля, в то время как д'Асколи указывает неточную дату – 29 июля, в день апостолов Петра и Павла (на то время Джанибек уже был в Бахчисарае). Далее события раз ворачивались приблизительно следующим образом. Узнав о прибытии нового хана, калга был уверен, что дело закончится подобно кампании 1624 г. , когда назначенный султаном Джанибек безуспешно пытался занять ханский престол. Но оказалось, что ночью Мехмет-ага был подкуплен и с утра перешел на сторону нового хана вместе со своим отрядом и знатнейшими татарами.
Хан Мехмет-Гирай, увидев безнадежность ситуации, оставил ставку калги и бросился наутек вместе с двенадцатью своими приверженцами. Д'Асколи утверждает, что он скрывался в Крыму еще некоторое время и никто не мог его найти. А спустя двадцать дней после воцарения Джанибек-Гирая он вышел из полуострова через Ор-Капу (Перекоп) в сопровождении указанного выше числа сторонников. Что же касается калги, то единственной его опорой остался отряд казаков (хан и калга, как отмечают русские посланники «сильны были черкасы», вместе с которыми он начал отступление по Арабатской дороге через Чонгарскую переправу, отбиваясь от атак Кан-Темира, Джанибек-Гирая и его калги Девлет-Гирая. Тарбеев и Басов также отмечают, что калга вышел из полуострова вместе с казаками, но в каком именно направлении им не известно. В этом отношении интересна отписка донских казаков в Москву от 1630 г., в которой указывается, что Шагин сперва остановился в Азове «и те азовские люди и свояму турскому Мурат салтану изменяли» укрыв калгу, а потом «его отпустили, и правадили азовские люди в Запороги».
Грушевский указывает, что казаки вышли из Крыма без значительных потерь (хотя тут же говорит о потере двухсот фуражиров) и в первой половине июля были уже на Базавлукской Сечи, где их уже поджидали королевские посланцы, требуя официальных объяснений. На Сечь казаки прибыли не с пустыми руками, а с ценными трофеями. Согласно реляциям к киевскому воеводе Стефану Хмелецкому от 15 и 28 1628 г. казаки захватили во время кампании двенадцать пушек, в свое время захваченных Кан-Темиром Мансуром у коронного гетмана Станислава Жолкевского в битве под Цецорой в 1620 г. Девять орудий были доставлены на Базавлукскую Сечь, остальные утоплены по дороге за неимением возможности доставить их.
Несмотря на неудачный, в конечном итоге, исход, кампания мая-июля 1628 г. показала уровень военного искусства украинского казачества. Двигаясь под защитой передвижного лагеря, пройдя туда и назад почти весь полуостров, неся, в общем-то, незначительные потери, используя мощный огонь легкой артиллерии и ручного огнестрельного оружия, казаки нанесли ощутимый урон противнику: татарской коннице, турецким янычарам и полурегулярным формированиям крымских ханов.
Военное искусство запорожцев и их участие в совместных крымско-казацких кампаниях было решающим аргументом в разгроме турецких войск и их крымских ставленников. Единственным союзником Крыма в борьбе с Турцией объективно могло стать лишь украинское казачество.
«Теперво де мы Крым проведали. Прежде де мы не ведали, чаели, что Крым крепкое место и крымские люди бойцы. Ажно де Крым хуже деревни и крымские люди худы, битца не умеют. а впредь де Крым божий да наш будет. в Московском де государстве не такие города мы имали крепкие и людные , и люди московские перед крымскими бойцы» - так ответили казаки русским «посольским людям», посетившим их табор.
Отметим, что этот сухопутный поход казаков в Крым, в поддержку крымских правителей, пытавшихся освободиться от турецкой протекции, отнюдь не был последним. Однако все они, несмотря на широкий размах, заканчивались фиаско. И главной причиной поражения совместных казацко-татарских военных кампаний, по нашему мнению, являлись не распри в казацкой среде (как, кстати, утверждают некоторые украинские историки). Причина состояла в неорганизованности крымских союзников и отсутствии у них единой, четкой военно-политической платформы. Поражения были вызваны либо шатанием в среде крымских беев и как следствие переход их и подчиненных им формирований на сторону противника, либо неуверенность крымских ханов. Эти причины приводили к тому, что казацко-татарское войско терпело поражения в тех случаях, когда победа была очевидна. Но это уже тема другого очерка.
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
VIP
Nika-hl
moderator
6/27/2016, 10:01:18 PM
Эдмунд Спенсер. Путешествие в Черкесию, Крым, Татарию...в 1836 году
По прибытию в Евпаторию (или Козлов), мулла первым делом воздал благодарение небесам за то, что хранили его в длинной и рискованной поездке. Я не могу понять, почему русские назвали этот город Евпатория: конечно, они, должны были знать, что древний Eupatorium находился вблизи от небольшого полуострова, где расположен Херсонес, что точно описано Страбоном, и где ещё находятся руины этого знаменитого города.
За исключением Бахчисарая, Евпатория - самый типичный татарский город в Крыму, и, перед российским завоеванием, был одним из самых важных, насчитывая двадцать тысяч жителей; в настоящее время население уменьшилось до приблизительно семи тысяч: оно, за исключением российских властей, и нескольких караимских евреев является татарским.
Здесь есть больница (lazaretto), таможня, несколько прекрасных мечетей и татарский университет. Залив обширен, с достаточной глубиной и хорошей якорной стоянкой; но, подвергается действию всех ветров, кроме северного и северо-восточного, что делает гавань небезопасной для судов; следовательно, его торговля очень незначительна. Мечеть по имени Джума Джами (Djoumai Djamai), построена ханом Девлет Гиреем в 1552 году и является самым благородным зданием в Крыму, ей справедливо восхищаются за красоту архитектуры, элегантность фасада, необъятность и основательность купола. Несколько лет назад сильный ураган разрушил её изящные минареты; и неспособность татар по бедности их восстановить, делает здание несколько неуклюжим.
Евпатория, с её узкими улицами, здания, расположенные в пределах высоких стен, и строй ветряных мельниц, простирающихся по побережью подобно полку солдат, является одним из наиболее грустных городов, которые когда-либо внушали путешественнику скуку. В блуждании через его пустынные улицы наблюдаешь, что единственными признаками деятельности является прибытие время от времени каравана, запряженного верблюдами или быками, и несколькими мужчинами и женщинами в изодранных одеждах, прогуливающихся и поедающих арбузы – кстати, лучших, которые я когда-либо ел.
Мои развлечения, как Вы можете предположить, не были разнообразными: жара была чрезмерна, да и бесплодная степь, которая окружает город, без дерева или куста, не предполагала малейшего искушения для прогулки; здесь я был должен оставаться несколько дней, ожидая корабля в Одессу. Я остановился на татарском постоялом дворе, в комнате был диван, который ночью служил мне кроватью и коротал время, разглядывая вид города, наблюдая отъезд и прибытие постояльцев и гостей; занятие, которое не убыстряет хода времени…..
Перед отъездом из Евпатории я посетил находящееся примерно в семнадцати верстах знаменитое соленое озеро с грязевыми ваннами, называющимися "Boues de Sak" (франц. Сакские грязи). Эти ванны пользуются очень высокой репутацией, привлекая многочисленных инвалидов из всех частей Российской империи, и последствия лечения, как они говорят, просто невероятны: но нет никаких других народов в Европе, которые так преувеличивают всё, связанное с их страной больше, чем русские, и я не хотел бы их рекомендовать, используя такое сомнительное свидетельство. Эффективны они могут быть в лечении ревматизма и кожных болезней, говорят, они лечат периодическую лихорадку, которая действительно имела место быть с одним из пациентов, которого я встретил здесь - немецкого офицера на российской службе, который прибыл сюда за несколько сотен верст: он вылечил, это верно, свои конечности, но лихорадка, возможно, прошла и сама собой.
Из всех разновидностей ванн, они, конечно, самые новые. Представьте себе застойное озеро, а большая часть его состоит из грязи, в которой Вы видите множество голов (все, купальщики по подбородок в грязи) курящих, едящих, пьющих, смеющихся, поющих и стонущих; в целом более комическую сцену трудно себе вообразить…..
Татары, занятие которых преимущественно пастушество, являются чрезвычайно бедными в этой части степи Крыма; и, когда мы оцениваем их здания, невозможно не думать, что они изучали искусство архитектуры, глядя на барсуков и кроликов; подобно им, их жилье - нора в земле. В этом, однако, их необыкновенный инстинкт самосохранения, полученный, вероятно, от наблюдения и опыта; в то время как они редко или никогда не болеют периодическими лихорадками, колонисты, которые живут выше земли, в прекрасных зданиях, часто являются ее жертвами; возможно миазмы активно действуют выше от поверхности земли.
Та часть степи Крыма в окрестности Евпатории и грязевых ванн, является наиболее лишенной растительности местности, которую я до настоящего времени видел; поскольку ни капли дождя не упало с апреля, а теперь август, не было малейшего проявления зелени, alkaline salsola (лат. щелочные солянки) являются почти единственными растениеми, которые пережили длинную засуху.
Российское семейство, которое мы встретили здесь, и которое только что прибыло из Ак-Мечети, сообщило нам, что в поездке они наблюдали пожар в степи. Кажется, что это зло, которое может возникнуть и от искры трубки, является достаточным, чтобы воспламенить целую страну; а так как нет ни реки, ни канавы, ни гор, чтобы наблюдать распространение пламени, оно мчится по земле, пожирая траву с удивительной скоростью. Грустны и последствия, когда пожар достигает сельскохозяйственных полей, тогда труд целого года уничтожается за несколько часов…
Перевод Ю.Н. Горячкина тут
По прибытию в Евпаторию (или Козлов), мулла первым делом воздал благодарение небесам за то, что хранили его в длинной и рискованной поездке. Я не могу понять, почему русские назвали этот город Евпатория: конечно, они, должны были знать, что древний Eupatorium находился вблизи от небольшого полуострова, где расположен Херсонес, что точно описано Страбоном, и где ещё находятся руины этого знаменитого города.
За исключением Бахчисарая, Евпатория - самый типичный татарский город в Крыму, и, перед российским завоеванием, был одним из самых важных, насчитывая двадцать тысяч жителей; в настоящее время население уменьшилось до приблизительно семи тысяч: оно, за исключением российских властей, и нескольких караимских евреев является татарским.
Здесь есть больница (lazaretto), таможня, несколько прекрасных мечетей и татарский университет. Залив обширен, с достаточной глубиной и хорошей якорной стоянкой; но, подвергается действию всех ветров, кроме северного и северо-восточного, что делает гавань небезопасной для судов; следовательно, его торговля очень незначительна. Мечеть по имени Джума Джами (Djoumai Djamai), построена ханом Девлет Гиреем в 1552 году и является самым благородным зданием в Крыму, ей справедливо восхищаются за красоту архитектуры, элегантность фасада, необъятность и основательность купола. Несколько лет назад сильный ураган разрушил её изящные минареты; и неспособность татар по бедности их восстановить, делает здание несколько неуклюжим.
Евпатория, с её узкими улицами, здания, расположенные в пределах высоких стен, и строй ветряных мельниц, простирающихся по побережью подобно полку солдат, является одним из наиболее грустных городов, которые когда-либо внушали путешественнику скуку. В блуждании через его пустынные улицы наблюдаешь, что единственными признаками деятельности является прибытие время от времени каравана, запряженного верблюдами или быками, и несколькими мужчинами и женщинами в изодранных одеждах, прогуливающихся и поедающих арбузы – кстати, лучших, которые я когда-либо ел.
Мои развлечения, как Вы можете предположить, не были разнообразными: жара была чрезмерна, да и бесплодная степь, которая окружает город, без дерева или куста, не предполагала малейшего искушения для прогулки; здесь я был должен оставаться несколько дней, ожидая корабля в Одессу. Я остановился на татарском постоялом дворе, в комнате был диван, который ночью служил мне кроватью и коротал время, разглядывая вид города, наблюдая отъезд и прибытие постояльцев и гостей; занятие, которое не убыстряет хода времени…..
Перед отъездом из Евпатории я посетил находящееся примерно в семнадцати верстах знаменитое соленое озеро с грязевыми ваннами, называющимися "Boues de Sak" (франц. Сакские грязи). Эти ванны пользуются очень высокой репутацией, привлекая многочисленных инвалидов из всех частей Российской империи, и последствия лечения, как они говорят, просто невероятны: но нет никаких других народов в Европе, которые так преувеличивают всё, связанное с их страной больше, чем русские, и я не хотел бы их рекомендовать, используя такое сомнительное свидетельство. Эффективны они могут быть в лечении ревматизма и кожных болезней, говорят, они лечат периодическую лихорадку, которая действительно имела место быть с одним из пациентов, которого я встретил здесь - немецкого офицера на российской службе, который прибыл сюда за несколько сотен верст: он вылечил, это верно, свои конечности, но лихорадка, возможно, прошла и сама собой.
Из всех разновидностей ванн, они, конечно, самые новые. Представьте себе застойное озеро, а большая часть его состоит из грязи, в которой Вы видите множество голов (все, купальщики по подбородок в грязи) курящих, едящих, пьющих, смеющихся, поющих и стонущих; в целом более комическую сцену трудно себе вообразить…..
Татары, занятие которых преимущественно пастушество, являются чрезвычайно бедными в этой части степи Крыма; и, когда мы оцениваем их здания, невозможно не думать, что они изучали искусство архитектуры, глядя на барсуков и кроликов; подобно им, их жилье - нора в земле. В этом, однако, их необыкновенный инстинкт самосохранения, полученный, вероятно, от наблюдения и опыта; в то время как они редко или никогда не болеют периодическими лихорадками, колонисты, которые живут выше земли, в прекрасных зданиях, часто являются ее жертвами; возможно миазмы активно действуют выше от поверхности земли.
Та часть степи Крыма в окрестности Евпатории и грязевых ванн, является наиболее лишенной растительности местности, которую я до настоящего времени видел; поскольку ни капли дождя не упало с апреля, а теперь август, не было малейшего проявления зелени, alkaline salsola (лат. щелочные солянки) являются почти единственными растениеми, которые пережили длинную засуху.
Российское семейство, которое мы встретили здесь, и которое только что прибыло из Ак-Мечети, сообщило нам, что в поездке они наблюдали пожар в степи. Кажется, что это зло, которое может возникнуть и от искры трубки, является достаточным, чтобы воспламенить целую страну; а так как нет ни реки, ни канавы, ни гор, чтобы наблюдать распространение пламени, оно мчится по земле, пожирая траву с удивительной скоростью. Грустны и последствия, когда пожар достигает сельскохозяйственных полей, тогда труд целого года уничтожается за несколько часов…
Перевод Ю.Н. Горячкина тут
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
VIP
Nika-hl
moderator
6/27/2016, 10:08:57 PM
Восточная (Крымская) война 1853-1856 гг.
Главные военные действия Восточной войны 1853-1856 гг. проходили в Крыму, поэтому и назвали эту войну Крымской. Война шла между Российской империей и коалицией стран - Англии, Франции, Турции и Сардинии. Судьба войны решалась под Севастополем после высадки десанта английской, французской и турецкой армий (всего 62 тысячи человек). Севастополь держался 349 дней; оборона вошла в мировую историю как образец героизма русских солдат и офицеров. Евпатория могла служить войскам противника всего лишь как форпост Западного Крыма, где можно собирать и готовить войска для решающих сражений под Севастополем.
1 сентября 1854 года ничем и никем не защищенная Евпатория была сдана противнику без единого выстрела и сразу разделилась на турецкую, английскую и французскую части с назначением для каждой своего коменданта. Уже к январю противник сосредоточил в Евпатории значительные силы, в основном турецкие. Вот как оценивает обстановку того времени герой обороны Севастополя, ставший впоследствии историографом Крымской войны генерал-адъютант Э.И. Тотлебен: "Гарнизон города, кроме 1000 человек вооруженных татар-переселенцев, небольшого отряда французской пехоты и морской команды стоявшего на мели корабля "Генрих IV" (276 человек), состоял из 33-х бастионов, принадлежавших к турецким дивизиям Мехмет- и Ибрагим-пашей и египетской дивизии Селим-паши, числом в 21000 человек, 2-х эскадронов кавалерии - до 200 человек под командою Искендер-бея и 2-х полевых турецких батарей; всего 21600 человек, под начальством Омер-паши, прибывшего в Евпаторию 28 января". Тот 100-пушечный линейный корабль "Генрих IV", о котором упоминает Тотлебен, был выброшен на мель около Евпатории в результате урагана 2 ноября 1854 года.
Город основательно укрепился. Многие жилые дома были превращены в крепости. Вокруг города насыпали земляной вал, кое-где замененный каменными стенами, а перед валом прорыли ров. Перед линией обороны сосредоточили артиллерийские позиции. Город-крепость имел на вооружении 34 орудия, 5 ракетных станков и мог воспользоваться артиллерийской поддержкой шести военных пароходов.
Войска противника могли направить ударные силы на Севастополь, Симферополь или на Перекоп, через который Крымская армия снабжалась боеприпасами и продовольствием. Чтобы не допустить блокировки дорог и нападения на города, был создан особый "Евпаторийский блокадный отряд" под командованием генерал-лейтенанта К.Е. Врангеля. В Петербурге решили выбить неприятеля из Евпатории или, по крайней мере, заставить его замкнуться в обороне, отказавшись от наступательных планов.
Здравомыслящий и опытный боевой генерал, К.Е. Врангель понимал, что эта битва не могла принести успеха при имевшейся расстановке сил. Проведя рекогносцировку Евпатории, он 27 января отправил главнокомандующему Крымской армией князю А.С. Меньшикову донесение и постарался дипломатично отказаться от возложенного на него руководства будущим сражением: "Город Евпатория весь окружен рвом (в 2 или 3 сажени глубины) с земляной насыпью: в четырех местах насыпи возвышены и составляют батареи; на правом фланге сделан большой редут; от левого конца города до самого моря, между карантином и казармою, возводится длинная линия укреплений... Неприятельские орудия стоят за земляной насыпью, которую наша полевая артиллерия не разрушит... После штурма... и перехода через ров нужно будет преодолеть каменную ограду города, взять баррикады, которыми преграждены все улицы, выбивать неприятеля из каменных домов, которые, вероятно, приведены в оборонительное положение... При сем имею честь представить план г. Евпатории, на котором глазомерно нанесены укрепления и рвы, и по миновании надобности почтительнейше прошу оный возвратить".
Меньшиков усмотрел выход в том, чтобы назначить другого командира, тем более что начальник штаба Евпаторийского отряда генерал-лейтенант С.А. Хрулев, проведя тщательный осмотр Евпатории, нашел возможным взять этот город и с небольшой потерей.
В память о событиях Крымской войны в Евпатории на улице 2-й Гвардейской армии установлен памятник погибшим при штурме Евпатории. тут
Главные военные действия Восточной войны 1853-1856 гг. проходили в Крыму, поэтому и назвали эту войну Крымской. Война шла между Российской империей и коалицией стран - Англии, Франции, Турции и Сардинии. Судьба войны решалась под Севастополем после высадки десанта английской, французской и турецкой армий (всего 62 тысячи человек). Севастополь держался 349 дней; оборона вошла в мировую историю как образец героизма русских солдат и офицеров. Евпатория могла служить войскам противника всего лишь как форпост Западного Крыма, где можно собирать и готовить войска для решающих сражений под Севастополем.
1 сентября 1854 года ничем и никем не защищенная Евпатория была сдана противнику без единого выстрела и сразу разделилась на турецкую, английскую и французскую части с назначением для каждой своего коменданта. Уже к январю противник сосредоточил в Евпатории значительные силы, в основном турецкие. Вот как оценивает обстановку того времени герой обороны Севастополя, ставший впоследствии историографом Крымской войны генерал-адъютант Э.И. Тотлебен: "Гарнизон города, кроме 1000 человек вооруженных татар-переселенцев, небольшого отряда французской пехоты и морской команды стоявшего на мели корабля "Генрих IV" (276 человек), состоял из 33-х бастионов, принадлежавших к турецким дивизиям Мехмет- и Ибрагим-пашей и египетской дивизии Селим-паши, числом в 21000 человек, 2-х эскадронов кавалерии - до 200 человек под командою Искендер-бея и 2-х полевых турецких батарей; всего 21600 человек, под начальством Омер-паши, прибывшего в Евпаторию 28 января". Тот 100-пушечный линейный корабль "Генрих IV", о котором упоминает Тотлебен, был выброшен на мель около Евпатории в результате урагана 2 ноября 1854 года.
Город основательно укрепился. Многие жилые дома были превращены в крепости. Вокруг города насыпали земляной вал, кое-где замененный каменными стенами, а перед валом прорыли ров. Перед линией обороны сосредоточили артиллерийские позиции. Город-крепость имел на вооружении 34 орудия, 5 ракетных станков и мог воспользоваться артиллерийской поддержкой шести военных пароходов.
Войска противника могли направить ударные силы на Севастополь, Симферополь или на Перекоп, через который Крымская армия снабжалась боеприпасами и продовольствием. Чтобы не допустить блокировки дорог и нападения на города, был создан особый "Евпаторийский блокадный отряд" под командованием генерал-лейтенанта К.Е. Врангеля. В Петербурге решили выбить неприятеля из Евпатории или, по крайней мере, заставить его замкнуться в обороне, отказавшись от наступательных планов.
Здравомыслящий и опытный боевой генерал, К.Е. Врангель понимал, что эта битва не могла принести успеха при имевшейся расстановке сил. Проведя рекогносцировку Евпатории, он 27 января отправил главнокомандующему Крымской армией князю А.С. Меньшикову донесение и постарался дипломатично отказаться от возложенного на него руководства будущим сражением: "Город Евпатория весь окружен рвом (в 2 или 3 сажени глубины) с земляной насыпью: в четырех местах насыпи возвышены и составляют батареи; на правом фланге сделан большой редут; от левого конца города до самого моря, между карантином и казармою, возводится длинная линия укреплений... Неприятельские орудия стоят за земляной насыпью, которую наша полевая артиллерия не разрушит... После штурма... и перехода через ров нужно будет преодолеть каменную ограду города, взять баррикады, которыми преграждены все улицы, выбивать неприятеля из каменных домов, которые, вероятно, приведены в оборонительное положение... При сем имею честь представить план г. Евпатории, на котором глазомерно нанесены укрепления и рвы, и по миновании надобности почтительнейше прошу оный возвратить".
Меньшиков усмотрел выход в том, чтобы назначить другого командира, тем более что начальник штаба Евпаторийского отряда генерал-лейтенант С.А. Хрулев, проведя тщательный осмотр Евпатории, нашел возможным взять этот город и с небольшой потерей.
Всего фото в этом сете: 2. Нажмите для просмотра.
скрытый текст
Хрулев был опытным боевым генералом, и непонятно, почему он совершил такой опрометчивый шаг. Может быть, храбрость, которой он славился, оказалась сильнее здравомыслия. 30 января 1855 года главнокомандующий распорядился о подготовке к штурму. 30 января К.Е. Врангель передал командование С.А. Хрулеву. Потом, 9 февраля, еще не зная об исходе сражения, Николай I напишет главнокомандующему Крымской армией князю А.С. Меньшикову: "Кажется, в Евпатории собрались точно довольно значительные силы. Опасаюсь, чтобы Хрулев при своей горячности не предпринял того, что нам дорого стоить будет без ощутимой пользы, ибо продолжаю думать, что мы в городе, ежели и удастся взять, не удержимся от огня с моря. Потеря наша будет наверно большая, а пользы немного. Казалось бы, вернее ждать, чтобы Омер-паша высунулся, и тогда атаковать во фланг или тыл; исполнить это и легче и гораздо вернее, и ежели ловко сделать, то можно будет его вконец уничтожить нашей сильной конной артиллерией и конницей без больших потерь". Увы, это было написано Николаем I за девять дней до его кончины.
Условия для осаждавших были очень тяжелыми: стужа, нехватка воды и топлива. В морозную ночь на 5 февраля русские войска стали собираться на сборные пункты в четырех верстах от Евпатории. Там они находились до утра, не разжигая костров и занимая определенные им позиции. Всего собралось более 18000 человек. Как писал Э.И. Тотлебен, "к рассвету все 76 орудий, назначенных в боевую линию, заняли свои места, вместе с тем и прочие войска выстроились к бою". Турки как будто ничего не замечали и только на рассвете первыми открыли огонь.
По воспоминаниям С. А Хрулева бой начался "общей канонадой, поддерживаемой с обеих сторон огнем из штуцеров". Батальон греческих волонтеров, четыре сотни спешенных казаков, а затем и спешенный драгунский батальон укрывались в каменоломных ямах и за стенами мусульманского и христианского кладбищ. Перестрелка завязалась по всей линии обороны. "Со стороны неприятеля действовало до 100 орудий, почти наполовину бомбических, и с разных мест были бросаемы конгревовы ракеты с гранатами. Дальность полета этих ракет простиралась до 3-х верст". Так писал С.А. Хрулев. Со стороны неприятеля участвовала и пароходная артиллерия. С нашей стороны, по воспоминаниям Э.И. Тотлебена, "было введено в дело 24 батарейных и 76 легких орудий... Несмотря на перевес неприятеля в калибрах орудий против нашей артиллерии, эта последняя действовала столь удачно, что многие из неприятельских орудий вынуждены были прекратить свой огонь...". Дальнейший ход сражения виден из отчета генерала С.А. Хрулева: "Около 10 часов утра вся линия наших батарей подалась к городу на 150 сажень и открыла огонь картечью. Тогда часть неприятельской пехоты и кавалерии под прикрытием штуцерных вышла со стороны карантина; движение это было сопровождаемо выстрелами с неприятельских пароходов, расположенных против нашего правого фланга. Заметив, что генерал-майор Бобылев выдвинул конно-легкую батарею N20 на картечный выстрел от вышедших войск и построил Новоархангельский уланский полк подивизионно уступами, слева прикрыв это расположение цепью казаков, неприятель не осмелился вести атаку и скоро возвратился в город... Между тем левая наша колонна подведена была к атакованной части города со стороны озера, а 4-я легкая батарея 11-й артиллерийской бригады и конно-легкая №23 батарея подошли к городу на 100 сажень и открыли огонь картечью. Под прикрытием этих батарей генерал-майор Огарев двинулся с З и 4-м батальоном Азовского пехотного полка в ротных колоннах... На левом фланге этих батальонов следовал греческий пехотный батальон, предводимый храбрым полковником Панаевым и подкрепленный батальоном спешенных драгун. Турки встретили наши колонны сильным ружейным огнем из бойных заборов и с крыш домов, а также картечным огнем из подвезенных полевых орудий".
Идет долгий напряженный бой, земля покрывается телами убитых и раненых. И вот - самый главный, решающий момент штурма, подготовленный бойцами, несмотря на все предыдущие неудачи! Согласно отчету С.А. Хрулева, "наши храбрые колонны подошли к самому рву, но нашли, что он заполнен водою и что штурмовые лестницы двухсаженной меры были коротки. Тогда войска отведены в находящиеся вблизи рва местные прикрытия". Вот в этом была уже явная вина командиров. Чувствуя, что бой не увенчается успехом, что его продолжение приведет лишь к новым потерям, С.А. Хрулев принял единственно правильное, благоразумное решение - отступить. Чтобы смягчить внешнее впечатление от проигрыша со столь трагичными последствиями, в своем отчете генерал называет неудавшийся штурм города "усиленной рекогносцировкой". Разведка боем унесла со стороны русских 169 жизней. Еще более семисот солдат и офицеров получили различной тяжести ранения.
Согласно данным Э.И. Тотлебена, во время Евпаторийского сражения "без вести пропало 18 нижних чинов". Хуже того: в тот день в нарушение неписаных законов, которые все же соблюдались на Крымской войне, пехотный турецкий батальон, "выйдя из-за укрытий, не двигался вовсе против наших войск, а рассыпался по полю сражения у кладбищ и добивал наших раненых, которых мы не успели подобрать при отступлении". Этот же историограф отмечает, основываясь на показаниях противника, что потери среди солдат и офицеров Евпаторийского гарнизона тоже велики - 104 убитых и 321 раненый.
Можно так же с сожалением констатировать и тот факт, что подвела бойцов не только разведка, но и служба обеспечения, что неудивительно для русской армии. По свидетельству полкового врача А.А. Генрици, "...Пороху оставалось по одному заряду в пушках, который нельзя было выпустить, чтобы не лишить прислугу того убеждения, что пороху еще довольно".
Что же касается действий самого С.А. Хрулева, прославившегося при обороне Севастополя, то и о нем есть более поздние, не самые лестные, хоть и не лишенные симпатии воспоминания участника Евпаторийского сражения. Вот как отзывается о генерале адъютант начальника 8-й пехотной дивизии Георгий Чаплинский: "Действия генерала Хрулева в этом деле, несмотря на его многочисленные предварительные распоряжения, показывают, что насколько он владел необыкновенной способностью воодушевить солдат, чтобы вести их в бой куда угодно, настолько не было в его силах распоряжаться массами на поле боя".
Неудачный ход всей Крымской кампании подорвал физическое и психическое здоровье императора. Повлияло и Евпаторийское сражение. Можно много говорить о бессмысленности евпаторийского сражения, но сказать, что оно было напрасным, нельзя. Под Севастополем шли ожесточенные бои, в которых могли участвовать войска, оборонявшие Евпаторию. Могли, но не участвовали, скованные ожиданием повторного нападения под Евпаторией.
Вот что написал по этому поводу Э.И. Тотлебен: "Главная цель нападения не была достигнута. Евпатория осталась в руках неприятеля; но дело это не осталось без выгодных для нас результатов: оно заставило союзников постоянно быть готовыми для отражения новых атак, для чего в Евпатории содержался значительный гарнизон".
Аналогичную мысль высказал в статье "События в Крыму" Фридрих Энгельс: "Русские достигли своей цели, а о том, что их потери будут значительнее, чем потери турок, они знали заранее. Это обычное дело союзные командующие возвели в серьезную победу...". В этой же статье, написанной во время Крымской войны (в марте 1855 года), Энгельс замечает, что "при нынешнем положении дел русским остается только радоваться, что они оставили Евпаторию в руках союзников. Сорок тысяч турок, последний остаток единственной еще заслуживающей внимания армии, которой располагает Турция, блокирован в лагере, где их в состоянии сковать десять тысяч русских".
Условия для осаждавших были очень тяжелыми: стужа, нехватка воды и топлива. В морозную ночь на 5 февраля русские войска стали собираться на сборные пункты в четырех верстах от Евпатории. Там они находились до утра, не разжигая костров и занимая определенные им позиции. Всего собралось более 18000 человек. Как писал Э.И. Тотлебен, "к рассвету все 76 орудий, назначенных в боевую линию, заняли свои места, вместе с тем и прочие войска выстроились к бою". Турки как будто ничего не замечали и только на рассвете первыми открыли огонь.
По воспоминаниям С. А Хрулева бой начался "общей канонадой, поддерживаемой с обеих сторон огнем из штуцеров". Батальон греческих волонтеров, четыре сотни спешенных казаков, а затем и спешенный драгунский батальон укрывались в каменоломных ямах и за стенами мусульманского и христианского кладбищ. Перестрелка завязалась по всей линии обороны. "Со стороны неприятеля действовало до 100 орудий, почти наполовину бомбических, и с разных мест были бросаемы конгревовы ракеты с гранатами. Дальность полета этих ракет простиралась до 3-х верст". Так писал С.А. Хрулев. Со стороны неприятеля участвовала и пароходная артиллерия. С нашей стороны, по воспоминаниям Э.И. Тотлебена, "было введено в дело 24 батарейных и 76 легких орудий... Несмотря на перевес неприятеля в калибрах орудий против нашей артиллерии, эта последняя действовала столь удачно, что многие из неприятельских орудий вынуждены были прекратить свой огонь...". Дальнейший ход сражения виден из отчета генерала С.А. Хрулева: "Около 10 часов утра вся линия наших батарей подалась к городу на 150 сажень и открыла огонь картечью. Тогда часть неприятельской пехоты и кавалерии под прикрытием штуцерных вышла со стороны карантина; движение это было сопровождаемо выстрелами с неприятельских пароходов, расположенных против нашего правого фланга. Заметив, что генерал-майор Бобылев выдвинул конно-легкую батарею N20 на картечный выстрел от вышедших войск и построил Новоархангельский уланский полк подивизионно уступами, слева прикрыв это расположение цепью казаков, неприятель не осмелился вести атаку и скоро возвратился в город... Между тем левая наша колонна подведена была к атакованной части города со стороны озера, а 4-я легкая батарея 11-й артиллерийской бригады и конно-легкая №23 батарея подошли к городу на 100 сажень и открыли огонь картечью. Под прикрытием этих батарей генерал-майор Огарев двинулся с З и 4-м батальоном Азовского пехотного полка в ротных колоннах... На левом фланге этих батальонов следовал греческий пехотный батальон, предводимый храбрым полковником Панаевым и подкрепленный батальоном спешенных драгун. Турки встретили наши колонны сильным ружейным огнем из бойных заборов и с крыш домов, а также картечным огнем из подвезенных полевых орудий".
Идет долгий напряженный бой, земля покрывается телами убитых и раненых. И вот - самый главный, решающий момент штурма, подготовленный бойцами, несмотря на все предыдущие неудачи! Согласно отчету С.А. Хрулева, "наши храбрые колонны подошли к самому рву, но нашли, что он заполнен водою и что штурмовые лестницы двухсаженной меры были коротки. Тогда войска отведены в находящиеся вблизи рва местные прикрытия". Вот в этом была уже явная вина командиров. Чувствуя, что бой не увенчается успехом, что его продолжение приведет лишь к новым потерям, С.А. Хрулев принял единственно правильное, благоразумное решение - отступить. Чтобы смягчить внешнее впечатление от проигрыша со столь трагичными последствиями, в своем отчете генерал называет неудавшийся штурм города "усиленной рекогносцировкой". Разведка боем унесла со стороны русских 169 жизней. Еще более семисот солдат и офицеров получили различной тяжести ранения.
Согласно данным Э.И. Тотлебена, во время Евпаторийского сражения "без вести пропало 18 нижних чинов". Хуже того: в тот день в нарушение неписаных законов, которые все же соблюдались на Крымской войне, пехотный турецкий батальон, "выйдя из-за укрытий, не двигался вовсе против наших войск, а рассыпался по полю сражения у кладбищ и добивал наших раненых, которых мы не успели подобрать при отступлении". Этот же историограф отмечает, основываясь на показаниях противника, что потери среди солдат и офицеров Евпаторийского гарнизона тоже велики - 104 убитых и 321 раненый.
Можно так же с сожалением констатировать и тот факт, что подвела бойцов не только разведка, но и служба обеспечения, что неудивительно для русской армии. По свидетельству полкового врача А.А. Генрици, "...Пороху оставалось по одному заряду в пушках, который нельзя было выпустить, чтобы не лишить прислугу того убеждения, что пороху еще довольно".
Что же касается действий самого С.А. Хрулева, прославившегося при обороне Севастополя, то и о нем есть более поздние, не самые лестные, хоть и не лишенные симпатии воспоминания участника Евпаторийского сражения. Вот как отзывается о генерале адъютант начальника 8-й пехотной дивизии Георгий Чаплинский: "Действия генерала Хрулева в этом деле, несмотря на его многочисленные предварительные распоряжения, показывают, что насколько он владел необыкновенной способностью воодушевить солдат, чтобы вести их в бой куда угодно, настолько не было в его силах распоряжаться массами на поле боя".
Неудачный ход всей Крымской кампании подорвал физическое и психическое здоровье императора. Повлияло и Евпаторийское сражение. Можно много говорить о бессмысленности евпаторийского сражения, но сказать, что оно было напрасным, нельзя. Под Севастополем шли ожесточенные бои, в которых могли участвовать войска, оборонявшие Евпаторию. Могли, но не участвовали, скованные ожиданием повторного нападения под Евпаторией.
Вот что написал по этому поводу Э.И. Тотлебен: "Главная цель нападения не была достигнута. Евпатория осталась в руках неприятеля; но дело это не осталось без выгодных для нас результатов: оно заставило союзников постоянно быть готовыми для отражения новых атак, для чего в Евпатории содержался значительный гарнизон".
Аналогичную мысль высказал в статье "События в Крыму" Фридрих Энгельс: "Русские достигли своей цели, а о том, что их потери будут значительнее, чем потери турок, они знали заранее. Это обычное дело союзные командующие возвели в серьезную победу...". В этой же статье, написанной во время Крымской войны (в марте 1855 года), Энгельс замечает, что "при нынешнем положении дел русским остается только радоваться, что они оставили Евпаторию в руках союзников. Сорок тысяч турок, последний остаток единственной еще заслуживающей внимания армии, которой располагает Турция, блокирован в лагере, где их в состоянии сковать десять тысяч русских".
В память о событиях Крымской войны в Евпатории на улице 2-й Гвардейской армии установлен памятник погибшим при штурме Евпатории. тут
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
Вiтaлiй
Акула пера
9/21/2016, 8:08:48 PM
Вот оно, чоо!.. 
VIP
Nika-hl
moderator
4/12/2017, 4:56:44 AM
Религия греков и верховные божества Херсонеса
Возможно, здесь был первобытный храм,
Согласно тексту драмы Еврипида,
Когда гречанку к дальним берегам
Перенесла богиня Артемида?
Л. Фирсов
Основополагающей чертой религиозного мировоззрения херсонеситов, как в целом и античного мира, являлись политеистические представления о богах и героях. Они базировались на образах, созданных греческой мифологией, обобщившей тогдашние представления о многообразии человеческих отношений и природных явлений, которые менялись вместе с развитием греческого общества. Несмотря на то, что религиозные представления греков, в отличие от мировых монотеистических религий более позднего времени, не были оформлены в целостную систему, они сложились еще накануне греческой колонизации. Поэтому в Северное Причерноморье система религиозных представлений была принесена греческими переселенцами уже в готовом виде, и здесь в конкретно-исторических условиях шла ее дальнейшая трансформация, которая во многом зависела от политических и социально-экономических факторов, оказывавших воздействие на развитие пантеона в различных районах региона. Ведь античная религия всегда была тесно связана с политической жизнью полиса, и ее проявления определялись мировоззрением основной массы граждан.
Некоторые особенности религиозного мировоззрения греков. Античный мир не знал строгих религиозных догматов и государственной церковной организации. Главным, пожалуй, в сакральных действиях было строгое соблюдение правил публичного отправления культов богов-покровителей гражданской общины, которые должны были способствовать как благосостоянию полиса и его безопасности в целом, так и каждого его члена в частности. В каждом полисе имелся свой покровитель, которому отдавалось предпочтение. Обычно такое божество мыслилось как многофункциональное, так как оно должно было отвечать религиозным запросам разных социальных групп гражданского коллектива. Но каждому греку оставлялась свобода выбора, и он, помимо верховных богов полиса, мог частным образом отправлять культы других богов, которых в греческом пантеоне было великое множество. Как правило, они чтились в различных ипостасях. Однако коллективное отправление культов оказывало определенное влияние на почитание того или иного божества в частном порядке, поскольку греческая религия являлась органическим соединением общественных культовых действий и индивидуальных подходов к ним. Но в античной религии частный культ, в основном, не носил индивидуального характера, а проявлялся в качестве общественного культа, но в его семейно-родовой форме. Поэтому вряд ли методически оправдано делить культы, почитавшиеся в Херсонесе, на официальные и частные, поскольку это вольно или невольно ведет к признанию наличия государственной религии в античном мире, чего в действительности не было. Культы античных божеств можно подразделять на официальные или частные, только исходя из характера сакральных действий в честь богов, которые отправлялись либо от имени всей гражданской общины, либо от частных лиц или их объединений.
Повседневная жизнь эллина была тесно связана с религией, которая определяла действия человека в тех или иных ситуациях, выражалась в мистических и магических действиях, направленных на достижение лучшей участи как при жизни, так и после смерти. Античные божества были не только покровителями, но и помощниками, без которых не мыслилось нормальное существование человека, ибо государственная организация того времени не могла обойтись без религии. Поэтому строго наказывались те, кто вообще отрицал существование богов. В этом отношении весьма показательна судьба софиста Протагора, приговоренного афинским судом к изгнанию за атеистические высказывания, и Сократа, которому, помимо всего прочего, приписывалось то, что он не признавал богов, почитаемых государством. Хотя, судя по комедиям Аристофана и античной комедии в целом, во время праздников вполне допускались насмешки над богами, что не считалось проявлением атеизма, а было предопределено антропоморфизмом греческих богов.
В классическом полисе эллин, обращаясь к богам, в первую очередь выступал как член определенной гражданской общины, семьянин и воин, а не как отдельный индивидуум, и религия была скорее актом общественной, а не частной жизни. Но вместе с этим внутреннее политическое и социально-экономическое развитие, а также воздействие внешних военно-политических факторов, вело к определенному разрыву традиционных связей внутри гражданского коллектива. Это постепенно приводило к процессу не только трансформации полисного пантеона, но и к индивидуализации религиозных представлений и проникновению в античные центры мистических культов, связанных с бессмертием, которые отправлялись лишь посвященными. В каждом греческом полисе — и Херсонес не был в этом отношении исключением — постоянно или временно жило какое-то количество приезжих граждан и представителей других этнических групп, как греческих, так и негреческих, которые поклонялись богам своей родины. Хотя отправление таких культов носило частный характер, оно, тем не менее, накладывало своеобразный отпечаток на религиозную жизнь. Следует подчеркнуть, что в Херсонесе классического и эллинистического периода речь может идти только об отправлении культов божеств, которые получили распространение в античном мире, а вывод о каком-либо влиянии варварских религиозных представлений на сакральную жизнь греков-херсонеситов должен быть решительно отвергнут как построенный на тенденциозном подходе к источникам, продиктованном сугубо политической конъюнктурой новейшего времени.
Верховные покровители и защитники гражданской общины. Основной формой политической и социально-экономической жизни греков являлся полис, в рамках которого протекала вся жизнь греческих переселенцев на новых территориях. Поэтому полисная организация предопределяла религиозное единство всего гражданского коллектива, в качестве которого выступали не все боги-олимпийцы, а конкретные божества и герои-покровители, мифологически связанные с той местностью, где был основан новый полис. Благодаря официальному отправлению культов, в котором был обязан принимать участие каждый житель полиса, гражданская община представляла собой определенное единство, скреплявшееся совместным почитанием богов-градодержцев — простатов и покровителей. К ним гражданская община обращалась с просьбами о процветании своего государства, о заступничестве и помощи во время войн.
Отправление культов богов-градодержцев совершалось от имени всей гражданской общины публично и, видимо, не только у храмов, но и в Народном собрании, в Совете, при заключении государственных договоров, при вступлении магистратов в должность и т. п. Посредством таких сакральных актов важнейшие полисные дела ставились под покровительство и защиту богов. В честь богов-покровителей государство проводило празднества, в их честь за общественный счет сооружались храмы и алтари, ставились статуи, которые являлись своеобразными посредниками между божеством и человеком. Вследствие этого считалось, что отправление определенных сакральных действий перед ними способствовало единению гражданского коллектива или отдельного индивидуума с божеством. Греки полагали, что, отправляя культы богов-покровителей гражданской общины, они попадали не только под их покровительство, но и рассчитывали на реальную помощь в общегосударственных и частных делах.
Верховной богиней Херсонеса была Партенос, которая, судя по имеющимся данным, являлась одной из ипостасей греческой Артемиды. Она являлась сакральным ойкистом, а впоследствии стала главным божеством-покровителем полиса. Ни для гераклеотов, прародиной которых были Мегары, ни для выходцев с о. Делос не был чужд культ Артемиды Сотейры (Спасительницы). Поэтому переселенцы из этих центров, основавшие Херсонес, вполне закономерно воспринимали Артемиду как свою главную защитницу. Об этом, в частности, свидетельствуют более позднее сообщение Помпония Мелы о том, что, по преданию, Херсонес был основан богиней Дианой (Артемидой), а также граффити начального периода существования Херсонеса с посвящениями Артемиде.
Уже с VI в. до н. э. с Таврикой греками связывались мифы об Ифигении, перенесенной Артемидой в далекую страну тавров, что хорошо согласуется с датой основания Херсонеса, которая была пересмотрена Ю.Г. Виноградовым и отнесена к третьей четверти этого столетия. Позднее, после постановки Еврипидом «Ифигении в Тавриде» и широкой популярности этого мифа в греческом мире, по неизвестным пока причинам Артемида Сотейра стала херсонеситами именоваться просто Партенос. Ее образ как чистой, целомудренной богини, способной защитить от опасностей, хорошо согласовывался с теми конкретно-историческими условиями, в которых оказались греки в Юго-Западной Таврике, населенной недружелюбно настроенными к переселенцам таврами. Сказанное хорошо согласуется с данными о почитании в Херсонесе (видимо, с момента основания) богини Артемиды, а возможно, Артемиды Таврополы и Ифигении. Поэтому не исключено, что Партенос являлась главной защитницей полиса, а поклонение другим ипостасям Артемиды, почитавшейся вместе с Аполлоном и Лето, носило частный характер, что было обусловлено многофункциональной сущностью этого божества.
Следует обратить внимание на то, что, в отличие от аббревиатур Артемиды, Аполлона и Латоны, граффити на чернолаковой керамике с сокращением ПАР, которое убедительно расшифровывается как посвящение Партенос, найдено сравнительно немного. Трудно сказать, с чем это связано, учитывая значительное развитие культа Партенос в Херсонесе на протяжении всей античной эпохи. Но не исключено, что это объясняется разным характером культа Партенос, который в основном отправлялся публично, с одной стороны, и Артемиды, Аполлона и Лето, которые почитались в частном порядке, — с другой.
К сожалению, почти полное отсутствие каких-либо источников о раннем пантеоне Херсонеса не позволяет сказать о нем что-то определенное. Если признать, что среди граффити на чернолаковой керамике имеется группа именно посвящений, то можно предполагать, что здесь чтились Партенос, Зевс, Сотер, Артемида и Аполлон, Кибела, а также герои Геракл и Ахилл. По одному из вариантов мифа, последний из них стал супругом Ифигении. Неизвестно, когда Партенос в Херсонесе стала главной защитницей и покровительницей эллинов. Однако то, что на самой ранней монетной серии, отчеканенной в Херсонесе, была изображена именно Партенос, позволяет предполагать, что уже к рубежу V—IV в. до н. э. она заняла главенствующее положение в пантеоне среди божеств-градодержцев. Сказанное подтверждается и началом текста присяги граждан Херсонеса, которая датируется рубежом IV—III или самым началом III в. до н. э.
В свое время В.В. Латышев считал, что порядок перечисления божеств в этом официальном документе свидетельствует об особой популярности среди жителей Херсонеса культов Зевса, Геи и Гелиоса. Однако трудно согласиться с таким однозначным заключением, так как пока конкретные источники не позволяют говорить о сколько-нибудь широком почитании Зевса, Геи и Гелиоса в среде населения Херсонеса.
Зевс — «отец богов и людей» — безусловно почитался в Херсонесе, но применительно к IV—I вв. до н. э. об этом можно говорить только на основании граффити, обнаруженных при раскопках городища и на античных поселениях Херсонесского государства в Северо-Западной Таврике. Но сокращения ΔΙ, прочерченные на фрагментах сосудов, видимо, не всегда могут быть безоговорочно интерпретированы как исключительно посвящения Зевсу. В ряде случаев эти начальные буквы обозначали имена владельцев сосудов. Предположительно с изображением Зевса связываются только единичные терракоты, найденные в Херсонесе и на Маячном полуострове. В лапидарных памятниках Зевс с эпиклезами «Сотер» и «Верховный» известен в Херсонесе пока только во II — начале III вв. н. э., а на херсонесских монетах его изображение фиксируется не ранее второй половины I в. до н. э. Поэтому упоминание Зевса в присяге свидетельствует о том, что в данном случае он рассматривался как верховный покровитель справедливости, в чем убеждает клятва Зевсом, Геей и Гелиосом в более позднем договоре херсонеситов с царем Понта Фарнаком.
К концу II в. н. э. относится фрагмент надписи, в которой говорится, что неизвестный херсонесит посвятил Зевсу оборонительную стену, которую возвел на собственные средства. Столь важное для города и защиты его граждан сооружение богатый херсонесит преподнес в дар, бесспорно, такому божеству, культ которого был хорошо ему известен. Своим даром он почтил этого бога и продемонстрировал гражданской общине, что Зевс был не только его личным защитником, но и полиса в целом, так как оборонительная стена должна была защищать весь гражданский коллектив. Но Зевс не занимал ведущего места в пантеоне херсонеситов. Видимо, только в отдельных случаях, когда Херсонесу угрожала опасность, жители города обращались к его сакральной помощи.
Почитание Геи в Херсонесе, как, впрочем, и в Ольвии, не засвидетельствовано. А о культе Гелиоса можно говорить только на основании терракотовых антефиксов, один из которых относится ко второй половине IV в. до н. э. На нем голова божества располагалась в медальоне, вписанном в девять двойных лепестков. Трудно сказать, какое сооружение он украшал, но, вероятно, это не был храм, посвященный Гелиосу, так как он не пользовался особой популярностью. Гелиос обычно почитался вместе с другими божествами, а культовые постройки в его честь крайне редки. Вполне возможно, что бросающаяся в глаза малочисленность памятников, связанных с почитанием Гелиоса, связана с отсутствием оживленных контактов Херсонеса, в отличие от Ольвии, с Родосом, где его культ был особенно популярен. На херсонесских монетах изображение головы Гелиоса в лучистой короне появляется только на рубеже II—I вв. до н. э., что, как в нумизматике Ольвии и Боспора, связано с влиянием идеологии Понтийского царства, где солярные культы получили широкое распространение, а изображение Гелиоса, в частности, было связано с культом понтийских царей.
Сравнительно незначительное количество памятников, свидетельствующих о культе Зевса и Гелиоса, а также полное отсутствие данных о почитании богини Геи, не позволяет на основании порядка перечисления божеств в начале присяги граждан реконструировать пантеон Херсонеса. Обращение к Зевсу, Гее и Гелиосу, которые у греков с очень давней поры олицетворяли справедливость, было широко распространенной формулой клятвы. Гелиос рассматривался греками как мститель, который должен был наказать клятвопреступника. В связи с этим следует вспомнить два надгробных памятника из Херсонеса III в. н. э. с изображением жеста адорации и мольбой к Гелиосу отомстить за раннюю смерть. Ведь эллины повсеместно рассматривали Гелиоса как божество не только света, но и наказывавшего за преступления. Поэтому, учитывая, что херсонесская присяга достаточно близка другим аналогичным документам, только Партенос, названную сразу же после обычной формулы клятвы олимпийскими богами, можно считать верховной покровительницей Херсонеса, что подтверждается всей совокупностью имеющихся источников.
Антефикс с изображением головы Гелиоса из Херсонеса
Антефикс с изображением головы Гелиоса из Херсонеса
Принципиально важным является вопрос о происхождении культа Партенос. Долгое время считалось, что греки, основавшие Херсонес, руководствуясь политическими мотивами, заимствовали у соседних тавров культ их женского божества, которое называлось Партенос. Несмотря на то, что эту точку зрения разделили далеко не все исследователи, сначала Л.А. Пальцева и В.Ф. Мещеряков, а затем А.С. и М.В. Русяевы убедительно доказали греческое происхождение культа главного божества Херсонеса, неразрывно связанного с культом богини Артемиды и мифами об Ифигении. Херсонеситы в конкретно-исторических условиях Таврики рассматривали Партенос в качестве покровительницы этой земли, что служило идеологическим обоснованием экспансии, направленной против туземного населения — носителей козил-кобинской культуры или тавров. Вследствие этого херсонеситы рассчитывали на заступничество и покровительство в первую очередь этой богини, которая стала главной в их пантеоне, видимо, с момента основания города и оставалась таковой вплоть до принятия христианства.
Сторонники варварской основы культа богини Партенос считают, что он был заимствован греками у тавров на начальном этапе существования полиса в результате имевших место тесных контактов между этими этносами, а затем, слившись с образом Артемиды, получил значительное распространение в качестве главного полисного культа. Учитывая полное отсутствие данных источников о негреческом характере происхождения культа Партенос, с таким заключением согласиться нельзя. Противоречит этому и тот хорошо установленный факт, что в определенном сословно-классовом обществе, каким являлся Херсонесский полис, хозяйство, социальная структура, духовная культура и идеология существовали в виде целостной системы, а изменение одного из ее элементов неизбежно должно было повлечь трансформацию остальных составляющих. Поэтому заимствование у тавров, стоявших на более низкой стадии развития, чем греки-херсонеситы, культа их женского божества или только его названия (что, впрочем, пока не доказано), должно было отразиться на других сторонах жизни эллинов и предопределить более или менее мирный характер взаимоотношений с носителями кизил-кобинской культуры. Видимо, понимая это, сторонники варварского происхождения культа Партенос всячески подчеркивают дружественный и устойчивый характер взаимоотношений эллинов и тавров в окрестностях Херсонеса. Но такие выводы противоречат имеющимся источникам и всему тому, что известно о полисе как о достаточно закрытой социально-политической структуре.
Верховная богиня Херсонеса — Партенос, — судя по имеющимся данным, являлась одной из ипостасей греческой Артемиды. Она была сакральным ойкистом, а впоследствии стала главным божеством-покровителем полиса. С VI в. до н. э. с Таврикой, где был основан Херсонес, эллины связывали мифы об Ифигении, перенесенной Артемидой в далекую страну тавров. Поэтому, ввиду широкой популярности этого мифа в греческом мире, ее образ в конкретно-исторических условиях Таврики был переосмыслен, и чистая, целомудренная богиня, способная защитить от опасностей и наделенная новыми функциями, превратилась в главное локальное божество и стала именоваться херсонеситами просто Партенос. Именно этим, а не таврским происхождением, определяется своеобразие культа верховного многофункционального божества Херсонеса и его имя.
В разные годы в Херсонесе были найдены два массивных мраморных фрагмента с изображением гирлянд из цветов арацеи, букраниев, культовых чаш — фиал, шестилепестковых розеток и жертвенного животного — козла. На одном из фрагментов имелась надпись, в которой сказано, что Пасиад, сын Артемидора, базилевс и жрец, посвятил божеству какое-то сооружение. По шрифту надпись датируется концом IV — началом III вв. до н. э. Не исключено, что этому сооружению принадлежал еще один фрагмент с декоративным орнаментом, найденный на территории акрополя Херсонеса.
Ранее считалось, что это части мраморного архитрава, но И.Р. Пичикян убедительно доказал, что они принадлежали монументальному алтарю, посвященному Партенос. Несмотря на то, что имя божества, которому был сооружен алтарь, в посвящении Пасиада, не сохранилось, видимо, можно согласиться с И.Р. Пичикяном в том, что он был посвящен именно этой богине. Ведь Пасиад в надписи назван «базилевсом», который, как сейчас установлено, одновременно являлся и жрецом богини Партенос.
Ранее высказывались мнения о том, что изображение букраниев, козла и гирлянд позволяют связывать этот алтарь с культом Диониса, так как бык являлся главным жертвенным животным этого божества. Однако связь рогов и, соответственно, букраниев с культом Артемиды, а также монументальная форма алтаря, изготовленного из мрамора, как представляется, все же свидетельствуют о его принадлежности богине Партенос. Сооружение такого алтаря жрецом богини Партенос хорошо согласуется с ее ведущим местом в херсонесском пантеоне. Если это так, то такой алтарь вполне мог находиться где-то в центральной части Херсонеса, возможно, на акрополе или на священном участке-теменосе, рядом с ее главным храмом. Не исключено, что алтарь был лишь частью более сложного архитектурного сооружения, включавшего портик с кариатидами, и именно здесь происходила кульминация сакральных действий во время праздника партений, посвященного богине.
Огромная роль культа Партенос в жизни херсонесской гражданской общины подтверждается эпиграфическими источниками, в которых упоминаются эпифании (явления) богини. Херсонеситы верили, что Партенос покровительствовала и принимала участие во всех их начинаниях и в первую очередь — в военных действиях. Ведь не только херсонеситы, но и греки в целом верили в сверхъестественную силу богов, которым поклонялись, в чудеса и с помощью соответствующих обрядов старались повлиять на благоприятное для них разрешение проблем, возникавших в повседневной жизни.
В этом отношении показателен текст декрета в честь Сириска, сына Гераклита, который был выставлен в пронаосе храма богини Партенос. В нем говорится, что историк был увенчан золотым венком, изображенным на фронтоне декрета, за трудолюбивое описание, наряду со взаимоотношениями с другими государствами, эпифаний богини. Из этого следует, что ко времени принятия этого документа, который может быть отнесен к первой четверти III в. до н. э., в Херсонесе уже имелся достаточно солидный перечень фактов, свидетельствовавших, по мнению херсонеситов, о чудодейственном и благоприятном для полиса вмешательстве богини Партенос. Судя по тональности декрета, она была не просто богиней, а непосредственной участницей политической жизни.
Сказанное подтверждается еще одним эпиграфическим документом, близким по времени декрету в честь Сириска, сына Гераклита. Этот документ внес на рассмотрение сам Гераклит, сын Парменонта, «стоявший во главе управления». Этот благодарственный декрет, принятый от имени гражданской общины, был посвящен спасению жителей Херсонеса, шедших вместе с семьями для уборки винограда на свои земельные участки, от нападения варваров благодаря чудодейственной помощи, оказанной богиней Партенос.
На основании того, что на лицевой стороне херсонесских монет второй четверти — середины III в. до н. э. появляется изображение головы Геракла, некоторыми исследователями делается вывод об оттеснении культа Партенос на второй план группой, стоявшей в оппозиции к этому культу. Но с таким выводом согласиться нельзя, так как он пока не подтверждается никакими надежными источниками. Есть основания предполагать, что именно в середине III в. до н. э., а возможно, и несколько ранее, в Херсонесе была воздвигнута статуя сидящей на троне Партенос, которая изображена на оборотной стороне монеты с головой Геракла.
Как и Партенос, Геракл выступал в качестве защитника Херсонесского государства. Его культ был тесно связан с почитанием героя в Гераклеи Понтийской — метрополии Херсонеса — и был весьма популярен в среде херсонеситов. Поэтому появление его изображения на монетах в определенные периоды может свидетельствовать о каких-то неизвестных нам пока событиях херсонесской истории, в которых, как считалось, он сыграл первостепенную роль. Это могло быть как-то связано с варварской экспансией, направленной против херсонесских владений в Северо-Западной Таврике, но разграничить «сферы деятельности» этих божеств пока не представляется возможным. К тому же какие-то действия, направленные против главной патронессы Херсонеса — Партенос — не могли ограничиться сугубо религиозной сферой. Культ этой богини играл главную роль в жизни гражданской общины, и его оттеснение на второй план или какое-либо ущемление прав богини Партенос должно было рассматриваться как посягательство на основы существующего устройства или попытку государственного переворота, что так или иначе нашло бы отражение в источниках
О приверженности херсонеситов к Партенос, которая выступала покровительницей гражданской общины и всего того, что было направлено на благо государства, свидетельствует декрет в честь полководца Митридата VI Евпатора. Согласно тексту этого документа, именно при помощи Партенос, знамения которой имели место в ее святилище, была одержана блестящая победа над войсками предводителя скифов Палака и его союзниками — роксоланами. Причем интересно, что как херсонеситы, так и солдаты отряда Диофанта в это свято верили, о чем красноречиво свидетельствуют остатки трофея Партенос, сооруженного в честь победы над варварами на городище Кара-Тобе в Северо-Западной Таврике. О глубине веры широких слоев населения Херсонеса в чудодейственную силу Партенос как защитницы и покровительницы херсонеситов, помимо декрета в честь Диофанта, свидетельствует сооружение в III—II в. до н. э. в городе монументальной статуи богини в башенной короне и посвящение Партенос II в. до н. э., поставленное, видимо, в храме или святилище богини неким Делием, сыном Аполлы, «по сновидению».
В декрете в честь Диофанта сказано, что его статуя должна была быть установлена на акрополе возле алтарей Партенос и Херсонас. На основании этого В.В. Латышев сделал вывод, что под именем Херсонас следует понимать местное божество города. В дальнейшем А.В. Орешников указал, что оно являлось персонификацией народа, гражданской общины полиса. С этим божеством отождествлялись изображения на монетах, и считалось, что Херсонас является мифическим основателем Херсонеса. В дальнейшем Э. Миннз на основании сообщения Помпония Мелы о пещере нимф на херсонесском акрополе указал, что божество Херсонас в декрете в честь Диофанта женского рода, и предположил, что это была местная нимфа. А.В. Орешников согласился с женской природой божества, но не считал его нимфой. С божеством Херсонас он идентифицировал изображение головы молодой женщины с лирой, которая, по его мнению, и являлась олицетворением гражданской общины. Впоследствии все изображения на монетах с лирой и змеей определяются как божество Херсонас.
На основании имеющихся данных предполагалось, что, наряду с Партенос, божество Херсонас играло довольно значительную роль в пантеоне херсонеситов. В первые века н. э. оно являлось олицетворением «свободной» гражданской общины Херсонеса и представляло персонификацию Народа. Такая точка зрения была поддержана многими исследователями. Однако всесторонний анализ изображений на монетах, проведенных А.С. Русяевой, показал, что Херсонас — это многоликое божество, которое изображалось как в виде мужской, так и женской головы с различными атрибутами. Поэтому вряд ли божество Херсонас олицетворяло херсонесскую гражданскую общину, и в нем следует видеть сидящего бородатого мужчину, которое имелось на монетах. На основании того, что в декрете в честь Диофанта Херсонас стоит в женском роде, его следует, скорее всего, рассматривать в качестве эпонимного героя и нимфы, о которой был создан этиологический миф. Именами таких нимф назывались города, и они почитались наравне с божествами. Как считает А.С. Русяева, божество Херсонас можно сопоставить только с образом молодой женщины с лирой, которая одновременно выступала и в качестве музы Аполлона на празднествах партений, где по традиции славился и брат верховной богини.
Метрополия Херсонеса, основанная выходцами из Мегар и Беотии в середине VI в. до н. э., получила название Гераклея — от имени популярного греческого героя Геракла. Как считается, его культ в Гераклею был принесен первыми переселенцами из Беотии, так как в Мегарах он не получил сколько-нибудь широкого распространения. Вследствие этого есть основания предполагать, что в Гераклее Понтийской культ Геракла был одним из основных. Это подтверждается имеющимися сейчас источниками и мифологической связью местности, где был основан город, с двумя из двенадцати подвигов героя. Из Гераклеи Понтийской культ Геракла вместе с колонистами попал в Херсонес. На протяжении нескольких веков он занимал одно из ведущих мест в полисном пантеоне, о чем свидетельствуют различные категории источников.
Нельзя сказать, что изучению различных аспектов культа Геракла в Херсонесе и в Северо-Западной Таврике не уделялось внимания. Но до последней четверти XX в. исследователи касались его только в связи с находками и публикациями тех или иных памятников, связанных с культом этого героя. Только в работах С.Ю. Сапрыкина, Э.И. Соломоник и диссертации П.Г. Аграфонова были предприняты попытки дать обобщающую характеристику этого явления религиозной жизни Херсонеса. Причем если С.Ю. Сапрыкин вслед за Н.В. Пятышевой основное внимание уделил хтонической стороне этого культа, то Э.И. Соломоник и П.Г. Аграфонов попытались достаточно полно рассмотреть все аспекты верований населения Херсонесского государства, связанные с этим многофункциональным героем-богом.
Наиболее ранними источниками, свидетельствующими о том, что Геракл чтился от имени всей гражданской общины Херсонеса, являются монеты. С начала полисной чеканки и на протяжении всего IV в. до н. э. на херсонесских монетах, наряду с головой богини Партенос, присутствуют атрибуты Геракла, представленные изображением быка и палицы, которые были заимствованы из монетной чеканки Гераклеи Понтийской. Только во второй четверти — середине III в. до н. э. на лицевой стороне херсонесских монет появляются уже не символы, как это было ранее, а изображение головы Геракла.
В.А. Анохин и последующие исследователи полагают, что в это время Партенос была оттеснена на второй план группой, стоявшей в оппозиции к этому культу, и рассматривают это как отражение в нумизматике борьбы сторонников аристократии и демократии в Херсонесе. Но то, что на оборотной стороне монет этих серий присутствовало изображение богини Партенос, свидетельствует не о ее противопоставлении Гераклу, а об их неразрывном единстве. Такая связь изображений Партенос и Геракла, прослеживающаяся в нумизматике, свидетельствует, что они мифологически были связаны и олицетворяли полисную идеологию. Следовательно, их следует рассматривать как богов-покровителей гражданской общины, а не антиподов. В тоже время замена в монетной типологии атрибутов Геракла его изображением, вероятно, свидетельствует о росте значения этого культа в религиозной жизни населения Херсонесского государства, которая самым непосредственным образом была связана с политической. Ведь именно в это время Херсонес приступил к широкому освоению земель в Северо-Западной Таврике, что в конечном итоге привело к созданию на ее территории территориального государственного образования эллинистического типа.
Появление изображения головы Геракла на херсонесских монетах не ранее рубежа IV—III вв. до н. э. нельзя объяснять простой случайностью, и на этот факт следует обратить самое пристальное внимание. Для того чтобы понять суть этого феномена, необходимо рассмотреть символику рельефов с изображением «отдыхающего» Геракла, которые обнаружены на территории Херсонесского государства.
С.Ю. Сапрыкин, проанализировавший такие рельефы, пришел к заключению, что сцена загробного пира, представленная на рельефах с изображением Геракла, близка изображениям загробной трапезы на надгробиях и связана с представлениями о бессмертии души. На основании этого исследователь заключил, что культ Геракла на территории Херсонесского государства носил хтонический характер и был связан с почитанием умерших. Но Э.И. Соломоник не согласилась с такой интерпретацией, совершенно справедливо указав, что надгробные рельефы с изображением загробной трапезы появляются в Северном Причерноморье и в Херсонесе в частности только в первые века н. э. А сама сцена, изображавшаяся на надгробиях героизированных умерших, семантически связана с пиром богов и, следовательно, является отражением развития представлений о бессмертии, но уже не богов, а простых смертных, что достаточно хорошо прослеживается и в погребальном обряде. С этим заключением нельзя не согласиться, поэтому сцену загробной трапезы на надгробиях первых веков н. э., связанную с апофеозом умерших, нельзя рассматривать в качестве исходной для интерпретации рельефов с изображением отдыхающего Геракла.
В качестве весомого аргумента в пользу сделанного вывода Э.И. Соломоник привела плиту III—II вв. до н. э. из Ольвии с изображением «благосклонно внемлющего героя» с посвящением от имени ситонов, где представлена трапеза героя, а также статую пирующего Геракла работы скульптора Лисиппа, которая трактуется как его апофеоз. Рельефы с аналогичными сюжетами обнаружены также на Елизаветовском городище, в античной Горгиппии и на Историческом бульваре г. Севастополя, вероятно, на месте одной из сельскохозяйственных усадеб. Все эти памятники, датирующиеся IV—II вв. до н. э., сближает то, что на них представлены не простые смертные, как на надгробиях со сценой загробной трапезы, а пирующие герои или божества, что отражает представления греков о святости трапезы вообще. И только позднее, в связи с развитием идеи апофеоза, когда в представлениях простых людей почти каждый умерший становится героем и семейным божеством, изображение загробной трапезы превратилось в атрибут надгробий героизированных умерших.
Следовательно, в рельефах с изображением отдыхающего Геракла из Северо-Западной Таврики следует видеть апофеоз героя-победителя, который был близок или тождественен Гераклу Сотеру, а не Гераклу хтоническому, победившему смерть. Эти рельефы, а также изображение головы Геракла на херсонесских монетах вместо его атрибутов, могут рассматриваться в качестве достаточно четкого показателя трансформации представлений о Геракле и постепенного превращении его из героя в бога, завершившего свои подвиги и получившего бессмертие. Исходя из этого, есть все основания заключить, что с начала III в. до н. э. на территории Херсонесского государства, как и в других местах Греции, Геракл начал превращаться из героя в божество. Хронологическим репером этого явления в какой-то степени является Присяга граждан Херсонеса, где среди перечня богов, которыми должны были клясться херсонеситы, Геракл еще не упоминается. Не исключено также и то, что такие рельефы, на которых изображение трапезы, безусловно, имело культовое значение, были связаны с деятельностью каких-то объединений, созданных для почитания Геракла как героя-бога, но они не могут быть безусловно связаны исключительно с заупокойным культом.
В связи с этим особое значение приобретает граффити с посвящением Гераклу Сотеру, обнаруженное при раскопках комплекса У 7 поселения Панское I. Причем весьма примечательно, что канфар, на котором было вырезано это граффити, датируется второй половиной — концом IV в. до н. э. и аналогичен сосудам на известняковых рельефах с отдыхающим Гераклом. О восприятии Геракла как Сотера, вероятно, свидетельствует и ряд граффити на чернолаковой керамике, обнаруженные при раскопках Херсонеса.
Эпиклезу «Сотер» (спаситель, хранитель) из героев чаще всего получал именно Геракл, поэтому можно предполагать, что, как и в других районах античного мира, его культ в первую очередь носил сотерический и апотропеический характер. Причем, исходя из позы Геракла на рельефах из Северо-Западной Таврики, он чаще всего изображался, видимо, после завершения славных дел, связанных с защитными функциями, а его поза с сосудом в руках подчеркивала его божественную сущность. Но на рельефах с поселения Панское I и городища «Чайка» он представлен стоящим — видимо, в позе защитника. Вероятно, такая же поза была характерна для терракотовых статуй героя III в. до н. э., фрагменты которых найдены в Херсонесе и на городище Беляус. В этом отношении весьма показательны находки терракотовой палицы Геракла из раскопок усадьбы у бухты Ветренной в Северо-Западной Таврике, поблизости Калос-Лимена, и аналогичных мраморных алтарей из Херсонеса, датирующихся эллинистическим и римским периодами. Мемнон сообщает, что после захвата римлянами Гераклеи Понтийской в 70 г. до н. э. среди военной добычи была огромная палица из золота, которая первоначально стояла на агоре. Но она могла олицетворять не только самого Геракла, но и его сотерические функции, о чем, в частности, свидетельствует то, что на нее была одета не только львиная шкура, но и золотой колчан и лук со стрелами. Поэтому изображения терракотовых палиц и алтари в виде них символизировали не хтоническую суть культа, отправлявшегося в его честь, а в первую очередь Геракла как героя-защитника. При этом весьма показательно, что изображение палицы на херсонесских монетах хронологически совпадает с военными успехами гражданской общины Херсонеса, связанными с расширением подконтрольной ей сельскохозяйственной территории. Интересен также фрагмент золотого медальона III в. до н. э, обнаруженный в насыпи херсонесского некрополя, на котором изображен не скифский Тергитай, как думала Н.В. Пятышева, а Геракл, сражающийся, видимо, с вепрем. Негреческая одежда и вооружение героя, вероятно, должны были подчеркивать, что эта битва происходила где-то в северопричерноморском регионе. Ведь в греческой мифологии герой — это всегда воитель и защитник земли.
Все это позволяет согласиться с В.Ф. Столбой в том, что если первоначально Геракл выступал в роли покровителя херсонесской экспансии, то после освоения Гераклейского полуострова закрепления в Северо-Западной Таврике он стал почитаться как Сотер. Причем не исключено, что в первую очередь он являлся защитником территории Херсонесского государства, что хорошо согласуется с образом этого героя-бога в греческой мифологии как покровителя и владыки территорий, освоенных греками в период колонизации. В пользу именно такого заключения свидетельствует резкое уменьшение памятников, связанных с культом Геракла после II в. до н. э., когда Северо-Западная Таврика была окончательно захвачена скифами. Сходными причинами объясняет потерю авторитета Геракла в среде греков, населявших земли Ольвийского государства, А.С. Русяева. А в Боспоре, напротив, со II в. до н. э. фиксируется оживление этого культа, что свидетельствует об определенной специфике трансформации религиозного мировоззрения в разных регионах Северного Причерноморья.
Предполагая, что Геракл в IV—II вв. до н. э. выступал преимущественно как Сотер — покровитель и защитник территории Херсонесского государства, — следует подчеркнуть, что в Нижнем Побужье аналогичные функции выполнял также герой-бог, но Ахилл Понтарх, который, наряду с прочим, являлся главным охранителем территорий и границ Ольвийского государства на протяжении всей античной эпохи. В этом, очевидно, следует видеть то общее и особенное, что было присуще мифологическим и религиозным представлениям греков в конкретно-исторических условиях развития античной цивилизации в Западной Таврике и Нижнем Побужье, где почитались самые знаменитые греческие герои — Геракл и Ахилл. О мифологической связи Геракла с Северным Причерноморьем греки-херсонеситы помнили и в первые века н. э. Об этом свидетельствует терракотовая пластинка с изображением змееногого существа с головой быка, которую, вероятно, можно отождествлять с Ехидной, родившей, согласно Геродоту, от Геракла сыновей — родоначальников скифов.
Со II в. до н. э., видимо, сразу же после херсонесско-скифских войн, связанные с культом Геракла памятники исчезают и вновь фиксируются в Херсонесе лишь в первые века н. э. Однако, в отличие от эллинистического периода, изображение головы Геракла или его атрибутов, помимо бодающегося быка, отсутствует в городской монетной чеканке. Причем вряд ли изображение быка, имеющееся на монетах Херсонеса первых веков н. э., безоговорочно можно напрямую связывать именно с Гераклом, в честь которого отправлялся культ. Это животное в нумизматике вполне могло быть данью традиции и нести на себе идеологическую нагрузку, не связанную с почитанием этого героя-бога. В противоположность этому, в составе погребального инвентаря, который в целом становится более разнообразным и многочисленным, растет количество предметов с изображением героя-бога и его атрибутов.
С одной стороны, это свидетельствует об определенной популярности Геракла, а с другой — позволяет предполагать, что такие вещи рассматривались в качестве действенных апотропеев, которые, по мнению родственников, должны были защитить умершего в потустороннем мире от действия вредоносных и злых сил. Поэтому можно предполагать, что, несмотря на отсутствие памятников, связанных с отправлением культа Геракла Сотера на полисном уровне, с его сотерическими функциями была знакома основная масса населения и рассматривала его изображения в качестве магических, способных защитить если не все государство, то отдельно взятого человека и его дом. Этим, скорее всего, и объясняется присутствие вещей с изображением Геракла в составе погребального инвентаря. Такое положение является еще одним косвенным подтверждением сделанного вывода о том, что в эллинистический период в культе Геракла, безусловно, преобладали функции Сотера, а не хтонического божества, достигшего бессмертия.
Вместе с этим, в первые века н. э., когда Геракл перестал чтиться как покровитель и защитник Херсонесского государства, именно хтоническая функция Геракла, связанная с представлениями о нем как о победителе смерти, выдвинулась на первый план. Об этом можно говорить на основании скульптурных изображений пирующего Геракла и его подвигов на стенках мраморных саркофагов первых веков н. э. Весьма интересен и известняковый алтарь II—III вв. н. э., обнаруженный в районе Камышовой бухты, на боковой стороне которого были изображены Геракл и Гермес. Конечно, нельзя отрицать, что этот алтарь мог быть связан с почитанием Гермеса и Геракла как божеств плодородия или покровителей агонов. Но не следует забывать и того, что именно Гермес был проводником Геракла в Аид, так как именно он, по мнению греков, являлся одним из проводников душ умерших. Поэтому в данном случае алтарь мог быть связан с почитанием хтонических функций героя-бога и верой в бессмертие. Не исключено, что увеличение в первые века н. э. количества памятников, связанных с почитанием Геракла-Геркулеса, в какой-то мере объясняется и влиянием Рима, где особенно в период правления императора Коммода (180—192 гг.) он получил значительное развитие. Но в этом отношении весьма показательно, что в Херсонесе первых веков н. э. культ Геракла, видимо, не отправлялся от имени гражданской общины. Во всяком случае, памятники, свидетельствовавшие бы об этом, пока не известны, что делает сделанное заключение вполне правомерным.
* * *
Верховным божеством Херсонеса на протяжении всей античной эпохи являлась богиня Партенос, которая стояла во главе херсонесского пантеона. Ее культ, сложившийся уже на начальном этапе существования Херсонеса под значительным влиянием мифа об Артемиде и Ифигении, являлся главным культом гражданской общины. Особую популярность он приобрел благодаря сотерическим функциям богини, готовой прийти на помощь как государству, о чем достаточно ярко свидетельствуют эпиграфические памятники официального характера, так и отдельным его гражданам. Благодаря этому Артемида в ипостаси Партенос выступала на протяжении почти тысячи лет как достаточно универсальная богиня и главная покровительница херсонеситов. Ее храм был местом хранения сакральной казны, из которой, по постановлению Совета и Народа, были отпущены средства для сооружения статуи полководцу Митридата Диофанту, а в первых веках н. э. ею финансировалась местная монетная чеканка. С конца I в. до н. э. Партенос периодически становилась херсонесским эпонимом и именовалась «царствующей», что, безусловно, является четким показателем усилении роли ее жрецов в политической жизни.
В период проникновения христианства в Херсонес, как свидетельствуют «Жития святых епископов Херсонских», христианские миссионеры и, в частности, прибывший в город епископ Капитон стремились уничтожить «идол Партенос». Но и после утверждения новой религии Партенос незримо присутствовала в Херсонесе и покровительствовала его жителям, как это следует из легенды о подвиге Гикии, донесенной до нашего времени Константином Багрянородным. Под этим именем, вне всякого сомнения, скрывалась языческая богиня, которой в условиях господства христианской идеологии был придан образ смертной женщины.
Вторым по значению был культ героя-бога Геракла. Его культ был принесен в Херсонес из метрополии и уже на начальном этапе истории полиса, наряду с Партенос, играл ключевую роль в религиозной жизни греков-херсонеситов. В представлениях жителей Херсонеса он постепенно трансформировался из героя в бога и стал покровителем процесса расширения территории Херсонесского государства, а затем и защитником его границ. На протяжении IV—II вв. до н. э. сотерическая функция этого героя-бога выступала наиболее выразительно. Но со II в. до н. э. в связи с захватом херсонесских земель в Северо-Западной Таврике скифами его роль в религиозной жизни резко падает.
В первые века н. э. наблюдается оживление культа Геракла, но теперь он главным образом выступал в качестве защитника не государства, а отдельных лиц или семей, отдававших себя под его покровительство. Вероятно, этим объясняется полное отсутствие официальных памятников в честь Геракла и значительное количество вещей с изображением божества, которые в качестве апотропеев включались в состав погребального инвентаря. Следовательно, в первые века н. э. сотерические функции Геракла как защитника Херсонесского государства стали непопулярными, а основную роль в религиозной жизни херсонеситов стали играть апотропеические и хтонические стороны его культа. Анализ развития культа Геракла свидетельствует, что религиозные представления, как и другие стороны жизни населения Херсонеса, во многом зависели не только от особенностей внутреннего развития, но и от той военно-политической обстановки, которая складывалась вокруг города в тот или иной период его античной истории. «Религия, — писал признанный знаток греческой религии М. Нильссон, — стремилась найти в себе новые формы, которые соответствовали бы новым потребностям и новым представлениям». И трансформация культа Геракла в конкретных исторических условиях Херсонеса является ярким подтверждением этого важного теоретического положения.
https://www.krimoved-library.ru/books/bogi-...hersonesa2.html
Возможно, здесь был первобытный храм,
Согласно тексту драмы Еврипида,
Когда гречанку к дальним берегам
Перенесла богиня Артемида?
Л. Фирсов
Основополагающей чертой религиозного мировоззрения херсонеситов, как в целом и античного мира, являлись политеистические представления о богах и героях. Они базировались на образах, созданных греческой мифологией, обобщившей тогдашние представления о многообразии человеческих отношений и природных явлений, которые менялись вместе с развитием греческого общества. Несмотря на то, что религиозные представления греков, в отличие от мировых монотеистических религий более позднего времени, не были оформлены в целостную систему, они сложились еще накануне греческой колонизации. Поэтому в Северное Причерноморье система религиозных представлений была принесена греческими переселенцами уже в готовом виде, и здесь в конкретно-исторических условиях шла ее дальнейшая трансформация, которая во многом зависела от политических и социально-экономических факторов, оказывавших воздействие на развитие пантеона в различных районах региона. Ведь античная религия всегда была тесно связана с политической жизнью полиса, и ее проявления определялись мировоззрением основной массы граждан.
Некоторые особенности религиозного мировоззрения греков. Античный мир не знал строгих религиозных догматов и государственной церковной организации. Главным, пожалуй, в сакральных действиях было строгое соблюдение правил публичного отправления культов богов-покровителей гражданской общины, которые должны были способствовать как благосостоянию полиса и его безопасности в целом, так и каждого его члена в частности. В каждом полисе имелся свой покровитель, которому отдавалось предпочтение. Обычно такое божество мыслилось как многофункциональное, так как оно должно было отвечать религиозным запросам разных социальных групп гражданского коллектива. Но каждому греку оставлялась свобода выбора, и он, помимо верховных богов полиса, мог частным образом отправлять культы других богов, которых в греческом пантеоне было великое множество. Как правило, они чтились в различных ипостасях. Однако коллективное отправление культов оказывало определенное влияние на почитание того или иного божества в частном порядке, поскольку греческая религия являлась органическим соединением общественных культовых действий и индивидуальных подходов к ним. Но в античной религии частный культ, в основном, не носил индивидуального характера, а проявлялся в качестве общественного культа, но в его семейно-родовой форме. Поэтому вряд ли методически оправдано делить культы, почитавшиеся в Херсонесе, на официальные и частные, поскольку это вольно или невольно ведет к признанию наличия государственной религии в античном мире, чего в действительности не было. Культы античных божеств можно подразделять на официальные или частные, только исходя из характера сакральных действий в честь богов, которые отправлялись либо от имени всей гражданской общины, либо от частных лиц или их объединений.
Повседневная жизнь эллина была тесно связана с религией, которая определяла действия человека в тех или иных ситуациях, выражалась в мистических и магических действиях, направленных на достижение лучшей участи как при жизни, так и после смерти. Античные божества были не только покровителями, но и помощниками, без которых не мыслилось нормальное существование человека, ибо государственная организация того времени не могла обойтись без религии. Поэтому строго наказывались те, кто вообще отрицал существование богов. В этом отношении весьма показательна судьба софиста Протагора, приговоренного афинским судом к изгнанию за атеистические высказывания, и Сократа, которому, помимо всего прочего, приписывалось то, что он не признавал богов, почитаемых государством. Хотя, судя по комедиям Аристофана и античной комедии в целом, во время праздников вполне допускались насмешки над богами, что не считалось проявлением атеизма, а было предопределено антропоморфизмом греческих богов.
В классическом полисе эллин, обращаясь к богам, в первую очередь выступал как член определенной гражданской общины, семьянин и воин, а не как отдельный индивидуум, и религия была скорее актом общественной, а не частной жизни. Но вместе с этим внутреннее политическое и социально-экономическое развитие, а также воздействие внешних военно-политических факторов, вело к определенному разрыву традиционных связей внутри гражданского коллектива. Это постепенно приводило к процессу не только трансформации полисного пантеона, но и к индивидуализации религиозных представлений и проникновению в античные центры мистических культов, связанных с бессмертием, которые отправлялись лишь посвященными. В каждом греческом полисе — и Херсонес не был в этом отношении исключением — постоянно или временно жило какое-то количество приезжих граждан и представителей других этнических групп, как греческих, так и негреческих, которые поклонялись богам своей родины. Хотя отправление таких культов носило частный характер, оно, тем не менее, накладывало своеобразный отпечаток на религиозную жизнь. Следует подчеркнуть, что в Херсонесе классического и эллинистического периода речь может идти только об отправлении культов божеств, которые получили распространение в античном мире, а вывод о каком-либо влиянии варварских религиозных представлений на сакральную жизнь греков-херсонеситов должен быть решительно отвергнут как построенный на тенденциозном подходе к источникам, продиктованном сугубо политической конъюнктурой новейшего времени.
Верховные покровители и защитники гражданской общины. Основной формой политической и социально-экономической жизни греков являлся полис, в рамках которого протекала вся жизнь греческих переселенцев на новых территориях. Поэтому полисная организация предопределяла религиозное единство всего гражданского коллектива, в качестве которого выступали не все боги-олимпийцы, а конкретные божества и герои-покровители, мифологически связанные с той местностью, где был основан новый полис. Благодаря официальному отправлению культов, в котором был обязан принимать участие каждый житель полиса, гражданская община представляла собой определенное единство, скреплявшееся совместным почитанием богов-градодержцев — простатов и покровителей. К ним гражданская община обращалась с просьбами о процветании своего государства, о заступничестве и помощи во время войн.
Отправление культов богов-градодержцев совершалось от имени всей гражданской общины публично и, видимо, не только у храмов, но и в Народном собрании, в Совете, при заключении государственных договоров, при вступлении магистратов в должность и т. п. Посредством таких сакральных актов важнейшие полисные дела ставились под покровительство и защиту богов. В честь богов-покровителей государство проводило празднества, в их честь за общественный счет сооружались храмы и алтари, ставились статуи, которые являлись своеобразными посредниками между божеством и человеком. Вследствие этого считалось, что отправление определенных сакральных действий перед ними способствовало единению гражданского коллектива или отдельного индивидуума с божеством. Греки полагали, что, отправляя культы богов-покровителей гражданской общины, они попадали не только под их покровительство, но и рассчитывали на реальную помощь в общегосударственных и частных делах.
Верховной богиней Херсонеса была Партенос, которая, судя по имеющимся данным, являлась одной из ипостасей греческой Артемиды. Она являлась сакральным ойкистом, а впоследствии стала главным божеством-покровителем полиса. Ни для гераклеотов, прародиной которых были Мегары, ни для выходцев с о. Делос не был чужд культ Артемиды Сотейры (Спасительницы). Поэтому переселенцы из этих центров, основавшие Херсонес, вполне закономерно воспринимали Артемиду как свою главную защитницу. Об этом, в частности, свидетельствуют более позднее сообщение Помпония Мелы о том, что, по преданию, Херсонес был основан богиней Дианой (Артемидой), а также граффити начального периода существования Херсонеса с посвящениями Артемиде.
Уже с VI в. до н. э. с Таврикой греками связывались мифы об Ифигении, перенесенной Артемидой в далекую страну тавров, что хорошо согласуется с датой основания Херсонеса, которая была пересмотрена Ю.Г. Виноградовым и отнесена к третьей четверти этого столетия. Позднее, после постановки Еврипидом «Ифигении в Тавриде» и широкой популярности этого мифа в греческом мире, по неизвестным пока причинам Артемида Сотейра стала херсонеситами именоваться просто Партенос. Ее образ как чистой, целомудренной богини, способной защитить от опасностей, хорошо согласовывался с теми конкретно-историческими условиями, в которых оказались греки в Юго-Западной Таврике, населенной недружелюбно настроенными к переселенцам таврами. Сказанное хорошо согласуется с данными о почитании в Херсонесе (видимо, с момента основания) богини Артемиды, а возможно, Артемиды Таврополы и Ифигении. Поэтому не исключено, что Партенос являлась главной защитницей полиса, а поклонение другим ипостасям Артемиды, почитавшейся вместе с Аполлоном и Лето, носило частный характер, что было обусловлено многофункциональной сущностью этого божества.
Следует обратить внимание на то, что, в отличие от аббревиатур Артемиды, Аполлона и Латоны, граффити на чернолаковой керамике с сокращением ПАР, которое убедительно расшифровывается как посвящение Партенос, найдено сравнительно немного. Трудно сказать, с чем это связано, учитывая значительное развитие культа Партенос в Херсонесе на протяжении всей античной эпохи. Но не исключено, что это объясняется разным характером культа Партенос, который в основном отправлялся публично, с одной стороны, и Артемиды, Аполлона и Лето, которые почитались в частном порядке, — с другой.
К сожалению, почти полное отсутствие каких-либо источников о раннем пантеоне Херсонеса не позволяет сказать о нем что-то определенное. Если признать, что среди граффити на чернолаковой керамике имеется группа именно посвящений, то можно предполагать, что здесь чтились Партенос, Зевс, Сотер, Артемида и Аполлон, Кибела, а также герои Геракл и Ахилл. По одному из вариантов мифа, последний из них стал супругом Ифигении. Неизвестно, когда Партенос в Херсонесе стала главной защитницей и покровительницей эллинов. Однако то, что на самой ранней монетной серии, отчеканенной в Херсонесе, была изображена именно Партенос, позволяет предполагать, что уже к рубежу V—IV в. до н. э. она заняла главенствующее положение в пантеоне среди божеств-градодержцев. Сказанное подтверждается и началом текста присяги граждан Херсонеса, которая датируется рубежом IV—III или самым началом III в. до н. э.
В свое время В.В. Латышев считал, что порядок перечисления божеств в этом официальном документе свидетельствует об особой популярности среди жителей Херсонеса культов Зевса, Геи и Гелиоса. Однако трудно согласиться с таким однозначным заключением, так как пока конкретные источники не позволяют говорить о сколько-нибудь широком почитании Зевса, Геи и Гелиоса в среде населения Херсонеса.
Зевс — «отец богов и людей» — безусловно почитался в Херсонесе, но применительно к IV—I вв. до н. э. об этом можно говорить только на основании граффити, обнаруженных при раскопках городища и на античных поселениях Херсонесского государства в Северо-Западной Таврике. Но сокращения ΔΙ, прочерченные на фрагментах сосудов, видимо, не всегда могут быть безоговорочно интерпретированы как исключительно посвящения Зевсу. В ряде случаев эти начальные буквы обозначали имена владельцев сосудов. Предположительно с изображением Зевса связываются только единичные терракоты, найденные в Херсонесе и на Маячном полуострове. В лапидарных памятниках Зевс с эпиклезами «Сотер» и «Верховный» известен в Херсонесе пока только во II — начале III вв. н. э., а на херсонесских монетах его изображение фиксируется не ранее второй половины I в. до н. э. Поэтому упоминание Зевса в присяге свидетельствует о том, что в данном случае он рассматривался как верховный покровитель справедливости, в чем убеждает клятва Зевсом, Геей и Гелиосом в более позднем договоре херсонеситов с царем Понта Фарнаком.
К концу II в. н. э. относится фрагмент надписи, в которой говорится, что неизвестный херсонесит посвятил Зевсу оборонительную стену, которую возвел на собственные средства. Столь важное для города и защиты его граждан сооружение богатый херсонесит преподнес в дар, бесспорно, такому божеству, культ которого был хорошо ему известен. Своим даром он почтил этого бога и продемонстрировал гражданской общине, что Зевс был не только его личным защитником, но и полиса в целом, так как оборонительная стена должна была защищать весь гражданский коллектив. Но Зевс не занимал ведущего места в пантеоне херсонеситов. Видимо, только в отдельных случаях, когда Херсонесу угрожала опасность, жители города обращались к его сакральной помощи.
Почитание Геи в Херсонесе, как, впрочем, и в Ольвии, не засвидетельствовано. А о культе Гелиоса можно говорить только на основании терракотовых антефиксов, один из которых относится ко второй половине IV в. до н. э. На нем голова божества располагалась в медальоне, вписанном в девять двойных лепестков. Трудно сказать, какое сооружение он украшал, но, вероятно, это не был храм, посвященный Гелиосу, так как он не пользовался особой популярностью. Гелиос обычно почитался вместе с другими божествами, а культовые постройки в его честь крайне редки. Вполне возможно, что бросающаяся в глаза малочисленность памятников, связанных с почитанием Гелиоса, связана с отсутствием оживленных контактов Херсонеса, в отличие от Ольвии, с Родосом, где его культ был особенно популярен. На херсонесских монетах изображение головы Гелиоса в лучистой короне появляется только на рубеже II—I вв. до н. э., что, как в нумизматике Ольвии и Боспора, связано с влиянием идеологии Понтийского царства, где солярные культы получили широкое распространение, а изображение Гелиоса, в частности, было связано с культом понтийских царей.
Сравнительно незначительное количество памятников, свидетельствующих о культе Зевса и Гелиоса, а также полное отсутствие данных о почитании богини Геи, не позволяет на основании порядка перечисления божеств в начале присяги граждан реконструировать пантеон Херсонеса. Обращение к Зевсу, Гее и Гелиосу, которые у греков с очень давней поры олицетворяли справедливость, было широко распространенной формулой клятвы. Гелиос рассматривался греками как мститель, который должен был наказать клятвопреступника. В связи с этим следует вспомнить два надгробных памятника из Херсонеса III в. н. э. с изображением жеста адорации и мольбой к Гелиосу отомстить за раннюю смерть. Ведь эллины повсеместно рассматривали Гелиоса как божество не только света, но и наказывавшего за преступления. Поэтому, учитывая, что херсонесская присяга достаточно близка другим аналогичным документам, только Партенос, названную сразу же после обычной формулы клятвы олимпийскими богами, можно считать верховной покровительницей Херсонеса, что подтверждается всей совокупностью имеющихся источников.
Антефикс с изображением головы Гелиоса из Херсонеса
Антефикс с изображением головы Гелиоса из Херсонеса
Принципиально важным является вопрос о происхождении культа Партенос. Долгое время считалось, что греки, основавшие Херсонес, руководствуясь политическими мотивами, заимствовали у соседних тавров культ их женского божества, которое называлось Партенос. Несмотря на то, что эту точку зрения разделили далеко не все исследователи, сначала Л.А. Пальцева и В.Ф. Мещеряков, а затем А.С. и М.В. Русяевы убедительно доказали греческое происхождение культа главного божества Херсонеса, неразрывно связанного с культом богини Артемиды и мифами об Ифигении. Херсонеситы в конкретно-исторических условиях Таврики рассматривали Партенос в качестве покровительницы этой земли, что служило идеологическим обоснованием экспансии, направленной против туземного населения — носителей козил-кобинской культуры или тавров. Вследствие этого херсонеситы рассчитывали на заступничество и покровительство в первую очередь этой богини, которая стала главной в их пантеоне, видимо, с момента основания города и оставалась таковой вплоть до принятия христианства.
Сторонники варварской основы культа богини Партенос считают, что он был заимствован греками у тавров на начальном этапе существования полиса в результате имевших место тесных контактов между этими этносами, а затем, слившись с образом Артемиды, получил значительное распространение в качестве главного полисного культа. Учитывая полное отсутствие данных источников о негреческом характере происхождения культа Партенос, с таким заключением согласиться нельзя. Противоречит этому и тот хорошо установленный факт, что в определенном сословно-классовом обществе, каким являлся Херсонесский полис, хозяйство, социальная структура, духовная культура и идеология существовали в виде целостной системы, а изменение одного из ее элементов неизбежно должно было повлечь трансформацию остальных составляющих. Поэтому заимствование у тавров, стоявших на более низкой стадии развития, чем греки-херсонеситы, культа их женского божества или только его названия (что, впрочем, пока не доказано), должно было отразиться на других сторонах жизни эллинов и предопределить более или менее мирный характер взаимоотношений с носителями кизил-кобинской культуры. Видимо, понимая это, сторонники варварского происхождения культа Партенос всячески подчеркивают дружественный и устойчивый характер взаимоотношений эллинов и тавров в окрестностях Херсонеса. Но такие выводы противоречат имеющимся источникам и всему тому, что известно о полисе как о достаточно закрытой социально-политической структуре.
Верховная богиня Херсонеса — Партенос, — судя по имеющимся данным, являлась одной из ипостасей греческой Артемиды. Она была сакральным ойкистом, а впоследствии стала главным божеством-покровителем полиса. С VI в. до н. э. с Таврикой, где был основан Херсонес, эллины связывали мифы об Ифигении, перенесенной Артемидой в далекую страну тавров. Поэтому, ввиду широкой популярности этого мифа в греческом мире, ее образ в конкретно-исторических условиях Таврики был переосмыслен, и чистая, целомудренная богиня, способная защитить от опасностей и наделенная новыми функциями, превратилась в главное локальное божество и стала именоваться херсонеситами просто Партенос. Именно этим, а не таврским происхождением, определяется своеобразие культа верховного многофункционального божества Херсонеса и его имя.
В разные годы в Херсонесе были найдены два массивных мраморных фрагмента с изображением гирлянд из цветов арацеи, букраниев, культовых чаш — фиал, шестилепестковых розеток и жертвенного животного — козла. На одном из фрагментов имелась надпись, в которой сказано, что Пасиад, сын Артемидора, базилевс и жрец, посвятил божеству какое-то сооружение. По шрифту надпись датируется концом IV — началом III вв. до н. э. Не исключено, что этому сооружению принадлежал еще один фрагмент с декоративным орнаментом, найденный на территории акрополя Херсонеса.
Ранее считалось, что это части мраморного архитрава, но И.Р. Пичикян убедительно доказал, что они принадлежали монументальному алтарю, посвященному Партенос. Несмотря на то, что имя божества, которому был сооружен алтарь, в посвящении Пасиада, не сохранилось, видимо, можно согласиться с И.Р. Пичикяном в том, что он был посвящен именно этой богине. Ведь Пасиад в надписи назван «базилевсом», который, как сейчас установлено, одновременно являлся и жрецом богини Партенос.
Ранее высказывались мнения о том, что изображение букраниев, козла и гирлянд позволяют связывать этот алтарь с культом Диониса, так как бык являлся главным жертвенным животным этого божества. Однако связь рогов и, соответственно, букраниев с культом Артемиды, а также монументальная форма алтаря, изготовленного из мрамора, как представляется, все же свидетельствуют о его принадлежности богине Партенос. Сооружение такого алтаря жрецом богини Партенос хорошо согласуется с ее ведущим местом в херсонесском пантеоне. Если это так, то такой алтарь вполне мог находиться где-то в центральной части Херсонеса, возможно, на акрополе или на священном участке-теменосе, рядом с ее главным храмом. Не исключено, что алтарь был лишь частью более сложного архитектурного сооружения, включавшего портик с кариатидами, и именно здесь происходила кульминация сакральных действий во время праздника партений, посвященного богине.
Огромная роль культа Партенос в жизни херсонесской гражданской общины подтверждается эпиграфическими источниками, в которых упоминаются эпифании (явления) богини. Херсонеситы верили, что Партенос покровительствовала и принимала участие во всех их начинаниях и в первую очередь — в военных действиях. Ведь не только херсонеситы, но и греки в целом верили в сверхъестественную силу богов, которым поклонялись, в чудеса и с помощью соответствующих обрядов старались повлиять на благоприятное для них разрешение проблем, возникавших в повседневной жизни.
В этом отношении показателен текст декрета в честь Сириска, сына Гераклита, который был выставлен в пронаосе храма богини Партенос. В нем говорится, что историк был увенчан золотым венком, изображенным на фронтоне декрета, за трудолюбивое описание, наряду со взаимоотношениями с другими государствами, эпифаний богини. Из этого следует, что ко времени принятия этого документа, который может быть отнесен к первой четверти III в. до н. э., в Херсонесе уже имелся достаточно солидный перечень фактов, свидетельствовавших, по мнению херсонеситов, о чудодейственном и благоприятном для полиса вмешательстве богини Партенос. Судя по тональности декрета, она была не просто богиней, а непосредственной участницей политической жизни.
Сказанное подтверждается еще одним эпиграфическим документом, близким по времени декрету в честь Сириска, сына Гераклита. Этот документ внес на рассмотрение сам Гераклит, сын Парменонта, «стоявший во главе управления». Этот благодарственный декрет, принятый от имени гражданской общины, был посвящен спасению жителей Херсонеса, шедших вместе с семьями для уборки винограда на свои земельные участки, от нападения варваров благодаря чудодейственной помощи, оказанной богиней Партенос.
На основании того, что на лицевой стороне херсонесских монет второй четверти — середины III в. до н. э. появляется изображение головы Геракла, некоторыми исследователями делается вывод об оттеснении культа Партенос на второй план группой, стоявшей в оппозиции к этому культу. Но с таким выводом согласиться нельзя, так как он пока не подтверждается никакими надежными источниками. Есть основания предполагать, что именно в середине III в. до н. э., а возможно, и несколько ранее, в Херсонесе была воздвигнута статуя сидящей на троне Партенос, которая изображена на оборотной стороне монеты с головой Геракла.
Как и Партенос, Геракл выступал в качестве защитника Херсонесского государства. Его культ был тесно связан с почитанием героя в Гераклеи Понтийской — метрополии Херсонеса — и был весьма популярен в среде херсонеситов. Поэтому появление его изображения на монетах в определенные периоды может свидетельствовать о каких-то неизвестных нам пока событиях херсонесской истории, в которых, как считалось, он сыграл первостепенную роль. Это могло быть как-то связано с варварской экспансией, направленной против херсонесских владений в Северо-Западной Таврике, но разграничить «сферы деятельности» этих божеств пока не представляется возможным. К тому же какие-то действия, направленные против главной патронессы Херсонеса — Партенос — не могли ограничиться сугубо религиозной сферой. Культ этой богини играл главную роль в жизни гражданской общины, и его оттеснение на второй план или какое-либо ущемление прав богини Партенос должно было рассматриваться как посягательство на основы существующего устройства или попытку государственного переворота, что так или иначе нашло бы отражение в источниках
О приверженности херсонеситов к Партенос, которая выступала покровительницей гражданской общины и всего того, что было направлено на благо государства, свидетельствует декрет в честь полководца Митридата VI Евпатора. Согласно тексту этого документа, именно при помощи Партенос, знамения которой имели место в ее святилище, была одержана блестящая победа над войсками предводителя скифов Палака и его союзниками — роксоланами. Причем интересно, что как херсонеситы, так и солдаты отряда Диофанта в это свято верили, о чем красноречиво свидетельствуют остатки трофея Партенос, сооруженного в честь победы над варварами на городище Кара-Тобе в Северо-Западной Таврике. О глубине веры широких слоев населения Херсонеса в чудодейственную силу Партенос как защитницы и покровительницы херсонеситов, помимо декрета в честь Диофанта, свидетельствует сооружение в III—II в. до н. э. в городе монументальной статуи богини в башенной короне и посвящение Партенос II в. до н. э., поставленное, видимо, в храме или святилище богини неким Делием, сыном Аполлы, «по сновидению».
В декрете в честь Диофанта сказано, что его статуя должна была быть установлена на акрополе возле алтарей Партенос и Херсонас. На основании этого В.В. Латышев сделал вывод, что под именем Херсонас следует понимать местное божество города. В дальнейшем А.В. Орешников указал, что оно являлось персонификацией народа, гражданской общины полиса. С этим божеством отождествлялись изображения на монетах, и считалось, что Херсонас является мифическим основателем Херсонеса. В дальнейшем Э. Миннз на основании сообщения Помпония Мелы о пещере нимф на херсонесском акрополе указал, что божество Херсонас в декрете в честь Диофанта женского рода, и предположил, что это была местная нимфа. А.В. Орешников согласился с женской природой божества, но не считал его нимфой. С божеством Херсонас он идентифицировал изображение головы молодой женщины с лирой, которая, по его мнению, и являлась олицетворением гражданской общины. Впоследствии все изображения на монетах с лирой и змеей определяются как божество Херсонас.
На основании имеющихся данных предполагалось, что, наряду с Партенос, божество Херсонас играло довольно значительную роль в пантеоне херсонеситов. В первые века н. э. оно являлось олицетворением «свободной» гражданской общины Херсонеса и представляло персонификацию Народа. Такая точка зрения была поддержана многими исследователями. Однако всесторонний анализ изображений на монетах, проведенных А.С. Русяевой, показал, что Херсонас — это многоликое божество, которое изображалось как в виде мужской, так и женской головы с различными атрибутами. Поэтому вряд ли божество Херсонас олицетворяло херсонесскую гражданскую общину, и в нем следует видеть сидящего бородатого мужчину, которое имелось на монетах. На основании того, что в декрете в честь Диофанта Херсонас стоит в женском роде, его следует, скорее всего, рассматривать в качестве эпонимного героя и нимфы, о которой был создан этиологический миф. Именами таких нимф назывались города, и они почитались наравне с божествами. Как считает А.С. Русяева, божество Херсонас можно сопоставить только с образом молодой женщины с лирой, которая одновременно выступала и в качестве музы Аполлона на празднествах партений, где по традиции славился и брат верховной богини.
Метрополия Херсонеса, основанная выходцами из Мегар и Беотии в середине VI в. до н. э., получила название Гераклея — от имени популярного греческого героя Геракла. Как считается, его культ в Гераклею был принесен первыми переселенцами из Беотии, так как в Мегарах он не получил сколько-нибудь широкого распространения. Вследствие этого есть основания предполагать, что в Гераклее Понтийской культ Геракла был одним из основных. Это подтверждается имеющимися сейчас источниками и мифологической связью местности, где был основан город, с двумя из двенадцати подвигов героя. Из Гераклеи Понтийской культ Геракла вместе с колонистами попал в Херсонес. На протяжении нескольких веков он занимал одно из ведущих мест в полисном пантеоне, о чем свидетельствуют различные категории источников.
Нельзя сказать, что изучению различных аспектов культа Геракла в Херсонесе и в Северо-Западной Таврике не уделялось внимания. Но до последней четверти XX в. исследователи касались его только в связи с находками и публикациями тех или иных памятников, связанных с культом этого героя. Только в работах С.Ю. Сапрыкина, Э.И. Соломоник и диссертации П.Г. Аграфонова были предприняты попытки дать обобщающую характеристику этого явления религиозной жизни Херсонеса. Причем если С.Ю. Сапрыкин вслед за Н.В. Пятышевой основное внимание уделил хтонической стороне этого культа, то Э.И. Соломоник и П.Г. Аграфонов попытались достаточно полно рассмотреть все аспекты верований населения Херсонесского государства, связанные с этим многофункциональным героем-богом.
Наиболее ранними источниками, свидетельствующими о том, что Геракл чтился от имени всей гражданской общины Херсонеса, являются монеты. С начала полисной чеканки и на протяжении всего IV в. до н. э. на херсонесских монетах, наряду с головой богини Партенос, присутствуют атрибуты Геракла, представленные изображением быка и палицы, которые были заимствованы из монетной чеканки Гераклеи Понтийской. Только во второй четверти — середине III в. до н. э. на лицевой стороне херсонесских монет появляются уже не символы, как это было ранее, а изображение головы Геракла.
В.А. Анохин и последующие исследователи полагают, что в это время Партенос была оттеснена на второй план группой, стоявшей в оппозиции к этому культу, и рассматривают это как отражение в нумизматике борьбы сторонников аристократии и демократии в Херсонесе. Но то, что на оборотной стороне монет этих серий присутствовало изображение богини Партенос, свидетельствует не о ее противопоставлении Гераклу, а об их неразрывном единстве. Такая связь изображений Партенос и Геракла, прослеживающаяся в нумизматике, свидетельствует, что они мифологически были связаны и олицетворяли полисную идеологию. Следовательно, их следует рассматривать как богов-покровителей гражданской общины, а не антиподов. В тоже время замена в монетной типологии атрибутов Геракла его изображением, вероятно, свидетельствует о росте значения этого культа в религиозной жизни населения Херсонесского государства, которая самым непосредственным образом была связана с политической. Ведь именно в это время Херсонес приступил к широкому освоению земель в Северо-Западной Таврике, что в конечном итоге привело к созданию на ее территории территориального государственного образования эллинистического типа.
Появление изображения головы Геракла на херсонесских монетах не ранее рубежа IV—III вв. до н. э. нельзя объяснять простой случайностью, и на этот факт следует обратить самое пристальное внимание. Для того чтобы понять суть этого феномена, необходимо рассмотреть символику рельефов с изображением «отдыхающего» Геракла, которые обнаружены на территории Херсонесского государства.
С.Ю. Сапрыкин, проанализировавший такие рельефы, пришел к заключению, что сцена загробного пира, представленная на рельефах с изображением Геракла, близка изображениям загробной трапезы на надгробиях и связана с представлениями о бессмертии души. На основании этого исследователь заключил, что культ Геракла на территории Херсонесского государства носил хтонический характер и был связан с почитанием умерших. Но Э.И. Соломоник не согласилась с такой интерпретацией, совершенно справедливо указав, что надгробные рельефы с изображением загробной трапезы появляются в Северном Причерноморье и в Херсонесе в частности только в первые века н. э. А сама сцена, изображавшаяся на надгробиях героизированных умерших, семантически связана с пиром богов и, следовательно, является отражением развития представлений о бессмертии, но уже не богов, а простых смертных, что достаточно хорошо прослеживается и в погребальном обряде. С этим заключением нельзя не согласиться, поэтому сцену загробной трапезы на надгробиях первых веков н. э., связанную с апофеозом умерших, нельзя рассматривать в качестве исходной для интерпретации рельефов с изображением отдыхающего Геракла.
В качестве весомого аргумента в пользу сделанного вывода Э.И. Соломоник привела плиту III—II вв. до н. э. из Ольвии с изображением «благосклонно внемлющего героя» с посвящением от имени ситонов, где представлена трапеза героя, а также статую пирующего Геракла работы скульптора Лисиппа, которая трактуется как его апофеоз. Рельефы с аналогичными сюжетами обнаружены также на Елизаветовском городище, в античной Горгиппии и на Историческом бульваре г. Севастополя, вероятно, на месте одной из сельскохозяйственных усадеб. Все эти памятники, датирующиеся IV—II вв. до н. э., сближает то, что на них представлены не простые смертные, как на надгробиях со сценой загробной трапезы, а пирующие герои или божества, что отражает представления греков о святости трапезы вообще. И только позднее, в связи с развитием идеи апофеоза, когда в представлениях простых людей почти каждый умерший становится героем и семейным божеством, изображение загробной трапезы превратилось в атрибут надгробий героизированных умерших.
Следовательно, в рельефах с изображением отдыхающего Геракла из Северо-Западной Таврики следует видеть апофеоз героя-победителя, который был близок или тождественен Гераклу Сотеру, а не Гераклу хтоническому, победившему смерть. Эти рельефы, а также изображение головы Геракла на херсонесских монетах вместо его атрибутов, могут рассматриваться в качестве достаточно четкого показателя трансформации представлений о Геракле и постепенного превращении его из героя в бога, завершившего свои подвиги и получившего бессмертие. Исходя из этого, есть все основания заключить, что с начала III в. до н. э. на территории Херсонесского государства, как и в других местах Греции, Геракл начал превращаться из героя в божество. Хронологическим репером этого явления в какой-то степени является Присяга граждан Херсонеса, где среди перечня богов, которыми должны были клясться херсонеситы, Геракл еще не упоминается. Не исключено также и то, что такие рельефы, на которых изображение трапезы, безусловно, имело культовое значение, были связаны с деятельностью каких-то объединений, созданных для почитания Геракла как героя-бога, но они не могут быть безусловно связаны исключительно с заупокойным культом.
В связи с этим особое значение приобретает граффити с посвящением Гераклу Сотеру, обнаруженное при раскопках комплекса У 7 поселения Панское I. Причем весьма примечательно, что канфар, на котором было вырезано это граффити, датируется второй половиной — концом IV в. до н. э. и аналогичен сосудам на известняковых рельефах с отдыхающим Гераклом. О восприятии Геракла как Сотера, вероятно, свидетельствует и ряд граффити на чернолаковой керамике, обнаруженные при раскопках Херсонеса.
Эпиклезу «Сотер» (спаситель, хранитель) из героев чаще всего получал именно Геракл, поэтому можно предполагать, что, как и в других районах античного мира, его культ в первую очередь носил сотерический и апотропеический характер. Причем, исходя из позы Геракла на рельефах из Северо-Западной Таврики, он чаще всего изображался, видимо, после завершения славных дел, связанных с защитными функциями, а его поза с сосудом в руках подчеркивала его божественную сущность. Но на рельефах с поселения Панское I и городища «Чайка» он представлен стоящим — видимо, в позе защитника. Вероятно, такая же поза была характерна для терракотовых статуй героя III в. до н. э., фрагменты которых найдены в Херсонесе и на городище Беляус. В этом отношении весьма показательны находки терракотовой палицы Геракла из раскопок усадьбы у бухты Ветренной в Северо-Западной Таврике, поблизости Калос-Лимена, и аналогичных мраморных алтарей из Херсонеса, датирующихся эллинистическим и римским периодами. Мемнон сообщает, что после захвата римлянами Гераклеи Понтийской в 70 г. до н. э. среди военной добычи была огромная палица из золота, которая первоначально стояла на агоре. Но она могла олицетворять не только самого Геракла, но и его сотерические функции, о чем, в частности, свидетельствует то, что на нее была одета не только львиная шкура, но и золотой колчан и лук со стрелами. Поэтому изображения терракотовых палиц и алтари в виде них символизировали не хтоническую суть культа, отправлявшегося в его честь, а в первую очередь Геракла как героя-защитника. При этом весьма показательно, что изображение палицы на херсонесских монетах хронологически совпадает с военными успехами гражданской общины Херсонеса, связанными с расширением подконтрольной ей сельскохозяйственной территории. Интересен также фрагмент золотого медальона III в. до н. э, обнаруженный в насыпи херсонесского некрополя, на котором изображен не скифский Тергитай, как думала Н.В. Пятышева, а Геракл, сражающийся, видимо, с вепрем. Негреческая одежда и вооружение героя, вероятно, должны были подчеркивать, что эта битва происходила где-то в северопричерноморском регионе. Ведь в греческой мифологии герой — это всегда воитель и защитник земли.
Все это позволяет согласиться с В.Ф. Столбой в том, что если первоначально Геракл выступал в роли покровителя херсонесской экспансии, то после освоения Гераклейского полуострова закрепления в Северо-Западной Таврике он стал почитаться как Сотер. Причем не исключено, что в первую очередь он являлся защитником территории Херсонесского государства, что хорошо согласуется с образом этого героя-бога в греческой мифологии как покровителя и владыки территорий, освоенных греками в период колонизации. В пользу именно такого заключения свидетельствует резкое уменьшение памятников, связанных с культом Геракла после II в. до н. э., когда Северо-Западная Таврика была окончательно захвачена скифами. Сходными причинами объясняет потерю авторитета Геракла в среде греков, населявших земли Ольвийского государства, А.С. Русяева. А в Боспоре, напротив, со II в. до н. э. фиксируется оживление этого культа, что свидетельствует об определенной специфике трансформации религиозного мировоззрения в разных регионах Северного Причерноморья.
Предполагая, что Геракл в IV—II вв. до н. э. выступал преимущественно как Сотер — покровитель и защитник территории Херсонесского государства, — следует подчеркнуть, что в Нижнем Побужье аналогичные функции выполнял также герой-бог, но Ахилл Понтарх, который, наряду с прочим, являлся главным охранителем территорий и границ Ольвийского государства на протяжении всей античной эпохи. В этом, очевидно, следует видеть то общее и особенное, что было присуще мифологическим и религиозным представлениям греков в конкретно-исторических условиях развития античной цивилизации в Западной Таврике и Нижнем Побужье, где почитались самые знаменитые греческие герои — Геракл и Ахилл. О мифологической связи Геракла с Северным Причерноморьем греки-херсонеситы помнили и в первые века н. э. Об этом свидетельствует терракотовая пластинка с изображением змееногого существа с головой быка, которую, вероятно, можно отождествлять с Ехидной, родившей, согласно Геродоту, от Геракла сыновей — родоначальников скифов.
Со II в. до н. э., видимо, сразу же после херсонесско-скифских войн, связанные с культом Геракла памятники исчезают и вновь фиксируются в Херсонесе лишь в первые века н. э. Однако, в отличие от эллинистического периода, изображение головы Геракла или его атрибутов, помимо бодающегося быка, отсутствует в городской монетной чеканке. Причем вряд ли изображение быка, имеющееся на монетах Херсонеса первых веков н. э., безоговорочно можно напрямую связывать именно с Гераклом, в честь которого отправлялся культ. Это животное в нумизматике вполне могло быть данью традиции и нести на себе идеологическую нагрузку, не связанную с почитанием этого героя-бога. В противоположность этому, в составе погребального инвентаря, который в целом становится более разнообразным и многочисленным, растет количество предметов с изображением героя-бога и его атрибутов.
С одной стороны, это свидетельствует об определенной популярности Геракла, а с другой — позволяет предполагать, что такие вещи рассматривались в качестве действенных апотропеев, которые, по мнению родственников, должны были защитить умершего в потустороннем мире от действия вредоносных и злых сил. Поэтому можно предполагать, что, несмотря на отсутствие памятников, связанных с отправлением культа Геракла Сотера на полисном уровне, с его сотерическими функциями была знакома основная масса населения и рассматривала его изображения в качестве магических, способных защитить если не все государство, то отдельно взятого человека и его дом. Этим, скорее всего, и объясняется присутствие вещей с изображением Геракла в составе погребального инвентаря. Такое положение является еще одним косвенным подтверждением сделанного вывода о том, что в эллинистический период в культе Геракла, безусловно, преобладали функции Сотера, а не хтонического божества, достигшего бессмертия.
Вместе с этим, в первые века н. э., когда Геракл перестал чтиться как покровитель и защитник Херсонесского государства, именно хтоническая функция Геракла, связанная с представлениями о нем как о победителе смерти, выдвинулась на первый план. Об этом можно говорить на основании скульптурных изображений пирующего Геракла и его подвигов на стенках мраморных саркофагов первых веков н. э. Весьма интересен и известняковый алтарь II—III вв. н. э., обнаруженный в районе Камышовой бухты, на боковой стороне которого были изображены Геракл и Гермес. Конечно, нельзя отрицать, что этот алтарь мог быть связан с почитанием Гермеса и Геракла как божеств плодородия или покровителей агонов. Но не следует забывать и того, что именно Гермес был проводником Геракла в Аид, так как именно он, по мнению греков, являлся одним из проводников душ умерших. Поэтому в данном случае алтарь мог быть связан с почитанием хтонических функций героя-бога и верой в бессмертие. Не исключено, что увеличение в первые века н. э. количества памятников, связанных с почитанием Геракла-Геркулеса, в какой-то мере объясняется и влиянием Рима, где особенно в период правления императора Коммода (180—192 гг.) он получил значительное развитие. Но в этом отношении весьма показательно, что в Херсонесе первых веков н. э. культ Геракла, видимо, не отправлялся от имени гражданской общины. Во всяком случае, памятники, свидетельствовавшие бы об этом, пока не известны, что делает сделанное заключение вполне правомерным.
* * *
Верховным божеством Херсонеса на протяжении всей античной эпохи являлась богиня Партенос, которая стояла во главе херсонесского пантеона. Ее культ, сложившийся уже на начальном этапе существования Херсонеса под значительным влиянием мифа об Артемиде и Ифигении, являлся главным культом гражданской общины. Особую популярность он приобрел благодаря сотерическим функциям богини, готовой прийти на помощь как государству, о чем достаточно ярко свидетельствуют эпиграфические памятники официального характера, так и отдельным его гражданам. Благодаря этому Артемида в ипостаси Партенос выступала на протяжении почти тысячи лет как достаточно универсальная богиня и главная покровительница херсонеситов. Ее храм был местом хранения сакральной казны, из которой, по постановлению Совета и Народа, были отпущены средства для сооружения статуи полководцу Митридата Диофанту, а в первых веках н. э. ею финансировалась местная монетная чеканка. С конца I в. до н. э. Партенос периодически становилась херсонесским эпонимом и именовалась «царствующей», что, безусловно, является четким показателем усилении роли ее жрецов в политической жизни.
В период проникновения христианства в Херсонес, как свидетельствуют «Жития святых епископов Херсонских», христианские миссионеры и, в частности, прибывший в город епископ Капитон стремились уничтожить «идол Партенос». Но и после утверждения новой религии Партенос незримо присутствовала в Херсонесе и покровительствовала его жителям, как это следует из легенды о подвиге Гикии, донесенной до нашего времени Константином Багрянородным. Под этим именем, вне всякого сомнения, скрывалась языческая богиня, которой в условиях господства христианской идеологии был придан образ смертной женщины.
Вторым по значению был культ героя-бога Геракла. Его культ был принесен в Херсонес из метрополии и уже на начальном этапе истории полиса, наряду с Партенос, играл ключевую роль в религиозной жизни греков-херсонеситов. В представлениях жителей Херсонеса он постепенно трансформировался из героя в бога и стал покровителем процесса расширения территории Херсонесского государства, а затем и защитником его границ. На протяжении IV—II вв. до н. э. сотерическая функция этого героя-бога выступала наиболее выразительно. Но со II в. до н. э. в связи с захватом херсонесских земель в Северо-Западной Таврике скифами его роль в религиозной жизни резко падает.
В первые века н. э. наблюдается оживление культа Геракла, но теперь он главным образом выступал в качестве защитника не государства, а отдельных лиц или семей, отдававших себя под его покровительство. Вероятно, этим объясняется полное отсутствие официальных памятников в честь Геракла и значительное количество вещей с изображением божества, которые в качестве апотропеев включались в состав погребального инвентаря. Следовательно, в первые века н. э. сотерические функции Геракла как защитника Херсонесского государства стали непопулярными, а основную роль в религиозной жизни херсонеситов стали играть апотропеические и хтонические стороны его культа. Анализ развития культа Геракла свидетельствует, что религиозные представления, как и другие стороны жизни населения Херсонеса, во многом зависели не только от особенностей внутреннего развития, но и от той военно-политической обстановки, которая складывалась вокруг города в тот или иной период его античной истории. «Религия, — писал признанный знаток греческой религии М. Нильссон, — стремилась найти в себе новые формы, которые соответствовали бы новым потребностям и новым представлениям». И трансформация культа Геракла в конкретных исторических условиях Херсонеса является ярким подтверждением этого важного теоретического положения.
https://www.krimoved-library.ru/books/bogi-...hersonesa2.html
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
VIP
Nika-hl
moderator
7/20/2017, 5:28:33 PM
160 лет окончания Крымской войны. Курс на Олд Форт
Владимир Иванович Павленков - историк, в 1990 году окончил Симферопольский университет им. Фрунзе. 16 лет проработал в Евпаторийском краеведческом музее. С 1993 по 1996 годы - сотрудник Государственного комитета по охране памятников истории и культуры. С 1996 года работает под руководством кандидата исторических наук В. Кутайсова в крымском филиале Института археологии Национальной Академии наук Украины. В 2000 году назначен инспектором по евпаторийскому региону в республиканском комитете но охране культурного наследия. Работал в составе многих археологических экспедиций.
С Восточной (Крымской) войной на нашем полуострове связано множество мест. Севастополь, Евпатория, Альма, Керчь, Инкерман и Байдары... Одно из достопримечательных мест - район высадки главных сил англо-французских войск между Евпаторией и Альмой у Олд форта -Старого укрепления.
Восточная война началась со столкновения двух старых противников - России и Турции. 4 (16 н.ст.) октября 1853 г. турецкий султан Абдул-Меджит объявил войну русскому царю Николаю I, после того как последний ввел свои войска в Молдавию и Валахию. Осенью 1853 г. сформировалась англо-франко-турецкая коалиция, и 15-16 марта 1854 года Англия и Франция объявили войну России. С июня 1854 г. они начали сосредоточивать свои войска в г. Варне на Черном море. (с) там же
Владимир Иванович Павленков - историк, в 1990 году окончил Симферопольский университет им. Фрунзе. 16 лет проработал в Евпаторийском краеведческом музее. С 1993 по 1996 годы - сотрудник Государственного комитета по охране памятников истории и культуры. С 1996 года работает под руководством кандидата исторических наук В. Кутайсова в крымском филиале Института археологии Национальной Академии наук Украины. В 2000 году назначен инспектором по евпаторийскому региону в республиканском комитете но охране культурного наследия. Работал в составе многих археологических экспедиций.
С Восточной (Крымской) войной на нашем полуострове связано множество мест. Севастополь, Евпатория, Альма, Керчь, Инкерман и Байдары... Одно из достопримечательных мест - район высадки главных сил англо-французских войск между Евпаторией и Альмой у Олд форта -Старого укрепления.
Восточная война началась со столкновения двух старых противников - России и Турции. 4 (16 н.ст.) октября 1853 г. турецкий султан Абдул-Меджит объявил войну русскому царю Николаю I, после того как последний ввел свои войска в Молдавию и Валахию. Осенью 1853 г. сформировалась англо-франко-турецкая коалиция, и 15-16 марта 1854 года Англия и Франция объявили войну России. С июня 1854 г. они начали сосредоточивать свои войска в г. Варне на Черном море. (с) там же
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
VIP
Nika-hl
moderator
7/20/2017, 5:32:28 PM
Важные события происходили 2 (14) — 6 (18) сентября в 30 км, южнее Евпатории у соляных озер Кичик-Бель (современное название - Богайлы) и Кизыл-Яр. Но прежде следует отметить, что еще накануне всей экспедиции в Крым у англо-французского командования не было четкого представления о том, в каком именно месте производить высадку войск. На поиск этого места из Варны отправился сам главнокомандующий британскими войсками фельдмаршал лорд Раглан в сопровождении высших офицеров. Наиболее подходящим Раглан определил участок побережья возле так называемого Олд форта.
Этим названием англичане дословно переводили русское название «Старое укрепление» - так на картах XIX в. именовался земляной редут, построенный А.В. Суворовым в 1778 году на возвышенном юго-восточном берегу озера Кичик-Бель (Богайлы). Суворовский редут перестал функционировать еще в конце XVIII в. и в XIX в. служил лишь географическим ориентиром. Очевидно, англичанам и французам трудно было выговаривать тюрское название озера Кичик-Бель (Богайлы), и поэтому они ориентировались на Олд форт, хотя тот и отстоял на 1 км, от морского побережья.
К утру 2 (14) сентября 1854 г. весь союзнический флот развернулся напротив Старого укрепления у озера Кичик-Бель. На левом фланге находились английские суда, на правом - французские и турецкие. Из-за тесноты англичанам пришлось сдвинуться севернее, к озеру Кизыл-Яр. По сигнальному пушечному выстрелу с адмиральского корабля «Город Париж» началась высадка войск под бравурную музыку. Первым завоевателем, ступившим на крымскую землю, был французский генерал Канробер. Через 20 минут на берег сошли шесть тысяч французов. К вечеру первого дня были полностью высажены все войска союзников. Учитывая, что в это время около трех тысяч турок, англичан и французов находились с частью кораблей у берегов Евпатории, готовясь к захвату города 3 (15) сентября, то соответственно из всего количества войск, отплывших из Варны, в районе озер Кизыл-Яр и Кичик-Бель (Богайлы) у Старого укрепления высадилось около 60 тысяч человек со 128-ю полевыми орудиями. Высадка войск и перевозка на берег продовольствия, артиллерии, боеприпасов и других материалов и оборудования, длившиеся пять дней с 2 (14) по 6 (18) сентября, происходили беспрепятственно. Русских войск поблизости не было совершенно. Флот российский по приказу командующего сухопутными и морскими войсками в Крыму генерал-адъютанта князя Меньшикова не произвел атаки на вражеские суда. Все это очень удивляло союзников. Их беспрепятственная высадка во многом определила весь дальнейший ход Крымской кампании.
Высадка союзников у берегов Евпатории. Восточная война 1853-1856 годов.
Соч. М.И. Богдановича том III Глава XX. Высадка Союзной армии и сражение на Алме.
(Со 2-го (14-го) по 8-е (20-е) сентября 1854 г.).
Для первоначальной высадки в Крым были назначены со стороны Французов 4 пехотные дивизии, в составе 40 батальонов, и два эскадрона всего около 30 тысяч человек, с 68-ю полевыми орудиями, а со стороны Англичан: 5 пехотных дивизий и часть кавалерийской дивизии, в составе 32-х батальонов и 10-ти эскадронов, и в числе 18,000 чел. пехоты и 2.000 кавалерии, всего 22,000 чел. с 54-мя полевыми орудиями; кроме того, турецкая дивизия, в числе до 7,000 чел. пехоты с 12-ю полевыми орудиями. Вообще же союзная армия, вместе с прислугою артиллерии и инженерным корпусом, простиралась до 60,000 челов. с 134-мя полевыми и 73-мя осадными орудиями.
До того времени, теория, основанная на примерах прежних высадок, не допускала возможности подобных предприятий в значительных силах, и смелое предположение Наполеона – произвести высадку полутораста-тысячной армии на берега Англии, не будучи приведено в исполнение, нисколько не поколебало убеждения военных людей в трудности высадок свыше тридцатитысячного корпуса. Да едва ли бы и могла быть исполнена высадка Наполеона в Англию, судя по сложности условий, которые требовались для успеха этой экспедиции. Но развитие пароходства, сделав морские экспедиции несравненно менее зависимыми от направления и силы ветров, способствовало двум могущественным морским державам предпринять и совершить с успехом одновременно высадку 60-ти тысяч человек, со всею находившеюся при них материальною частью. Кроме полевой артиллерии и парков, артиллерийского и инженерного, Союзная армия имела при себе 11 тысяч туров, 9,600 фашин, 180 тыс. земляных мешков, 30 тыс. кирпичей, 50 мантелетов и 21,600 штук шанцевого инструмента. Французское интендантство, приняв на себя обязанность продовольствовать, как свои войска, так и турецкую дивизию, заготовило 1,000,000 рационов муки, сухарей и соли; 1,500,000 рису, кофе и сахара, 240,000 говядины, 450,000 сала, 800,000 вина, 300,000 водки, а также значительное количество дров и угля. Французы также озаботились облегчением участи своих больных и раненых: число военных медицинских чинов было увеличено; при каждой дивизии находились: походный госпиталь и часть легкого госпиталя, прибывшего из Алжирии, 50 пар носилок и лазаретные фуры, а также госпитальные палатки, материалы для постройки большего барака, тюфяки и все нужное белье. Обоз госпитальной части вообще состоял из 40 повозок и 350 вьючных мулов. Английские войска были снабжены всеми запасами хуже французских и вовсе не имели обоза, а снаряжение и снабжение турецких войск были весьма неудовлетворительны.
Перевозка в Крым французских войск, со всеми находившимися при них запасами и обозами, потребовала 172-х морских судов разной величины, а перевозка английских войск — до полутораста паровых и парусных транспортов. Турецкая же дивизия была посажена на 9-ти турецких кораблях, присоединившихся к англо-французскому флоту.
В продолжении 1-го (13-го) сентября, Союзники были заняты сбором отставших судов у Евпатории и приготовлениями к высадке. В тот же день, около полудня, пароходы Карадок, под парламентерским флагом, Симпсон и Фридланд подошли к городу, а 36-ти-пушечный винтовый фрегат Трибун, став еще ближе к берегу, готовился открыть огонь по городским строениям. Исправлявший должность коменданта, майор Браницкий, с командою слабосильных Тарутинского егерского полка, в числе до 200 человек, отступил по дороге на Симферополь. Неприятель, заняв город отрядом в 3 тысячи человек с 12-ю орудиями, оставил для поддержания их несколько судов. В городе найдено Союзниками 60 тысяч четвертей пшеницы, принадлежавшей местному купечеству. Таким образом, неприятельская армия была обеспечена этим провиантом на четыре месяца.
На следующий день, 2-го (14-го) сентября, в два часа пополуночи, подан был сигнал к отплытию от Евпатории. Союзники ожидали встретить сопротивление при высадке, но войска князя Меншикова оставались, по-прежнему, на Алме и Каче, да и едва ли имели возможность действовать с успехом на совершенно открытой местности, против войск, поддержанных канонадою несметного множества морских орудий. Тем не менее, однако же, появление в виду неприятеля даже незначительного нашего отряда замедлило бы и весьма затруднило бы высадку Союзников. Один из адъютантов генерала Боске пишет: „Assurement, les batiments des flottes auraient eu raison des batteries de campagne queles Russes auraient des batteries de campagne que les Russes auraient pu amener sur la cote; mais l’on eut perdu beaucoup d’hommes par la confusion et le feu, et notre effectif n’etait pas fort eleve". (Конечно, судовая артиллерия одержала бы верх над полевыми батареями, которые могли Русские подвезти к берегу; но мы потеряли бы много людей от суматохи и огня неприятельских орудий; а войск у нас было мало). На рассвете, французские транспортные суда и флот подошли к месту, указанному для высадки. Первая линия, составленная из кораблей, в промежутках между которыми находились пароходы, стала на якорь в двухстах саженях от берега; на этих судах были размещены войска 1-й дивизии, а на судах второй и третьей линии — 2-й и 8-й дивизий; позади расположились транспортные суда и турецкая эскадра; а на флангах первой линии — легкие пароходы, назначенные для обстреливания впереди лежащей местности, в случае появления русских войск. Между тем было отправлено несколько пароходов с посаженною на них 4-ю дивизией, для демонстрации, к устью Качи, откуда они должны были возвратиться вечером к Евпатории. Несколько спустя английские суда, подойдя постепенно к месту высадки, построились в линии левее Французов.
В 8-м часу утра, по сигналу, поданному с корабля Город Париж, французские войска стали садиться на гребные суда; в 9 часов началась высадка, в полдень уже вышла на берег почти вся первая дивизия; в три часа высадилась 2-я, а к вечеру и 3-я дивизия; вместе с тем выгружалась полевая артиллерия. К ночи 2-го (14-го) сентября, три дивизии с 59-ю орудиями уже были расположены по восточную сторону Кичик-бельского озера, примкнув правый фланг к морю. Англичане высадились позже, потому что не успели прибыть вовремя к назначенному пункту: так говорят союзники их Французы. По свидетельству же Кинглека, причиною тому было перемещение влево бакенов, долженствовавших служить чертою раздела между французскими и английскими войсками, что заставило адмирала Лайонса, для избежания беспорядка, могшего произойти от столпления на одном месте войск обеих наций, избрать для высадки совершенно отдельный пункт, еще более влево (севернее) от Старого форта, близ озера Камишлу. Но как бы ни было, Англичане, затрудняемые поднявшимся к вечеру сильным волнением, успели высадить в тот день только две первые дивизии. К ночи, 4-я французская дивизия, исполняя данное ей приказание, обратилась от устья Качи к месту высадки, и хотя сильный шквал с дождем затруднял плавание гребных судов, однако же на рассвете 3-го (15-го) успели выйти на берег все войска 4-й и турецкой дивизий. Затем с большим трудом были выгружены обоз, жизненные и военные припасы, и наконец лошади. 4-го (16-го) сентября, французские войска были обеспечены продовольствием до 11-го (23-го) включительно. Французы провели первую ночь после высадки довольно сносно, благодаря имевшимся при них небольшим палаткам (tentes-abris); напротив того, Англичане, которым довелось простоять до утра на низменной местности в лужах, под проливным дождем, без палаток и без бивачных огней, терпели невыносимые бедствия и успели окончить высадку не прежде 6-го (18-го) сентября. На счет продовольствования, Англичане также находились в невыгодном положении, хотя и получали ежедневно по полтора фунта мяса, между тем как дача Французов была втрое менее. Но, зато, первые готовили пищу поодиночке, каждый для себя, а Французы — артелями. От этого случалось, что английские солдаты, возвратясь в лагерь, усталыми и иззябшими, после суточной стоянки в траншее, должны были отправляться за дровами, разводить огонь и наскоро жарить свою мясную порцию. Впоследствии они стали готовить пищу сообща; но, вместо небольших котелков, употреблявшихся во французских артелях, завели огромные ротные котлы, весьма неудобные к перевозке с места на место. От недостатка в горячей пище, в английском лагере развились в сильной степени холера и другие повальные болезни. Все это убеждает в несомненной истине, что в деле продовольствования и гигиены десятков тысяч людей, поставленных в исключительное положение условиями походной жизни, нет ничего маловажного.
Командующий войсками в Крыму, князь Меншиков, сосредоточив главные силы на реке Алме, донес Государю, что 1-го сентября, в виду Евпатории, появился многочисленный англо-французский флот, и что вслед затем значительное число неприятельской пехоты с частью кавалерии высажено на берег между Евпаторией и дер. Кюнтоуганом (имение, принадлежавшее помещику Ревелиоти). Вместе с тем, князь Меншиков доносил, что: «не признав возможным атаковать высаженные войска на плоском береге, обстреливаемом с флота, сосредоточил большую часть своих сил на выгодной позиции, в которой готовится встретить противника», и что «состоящие под его начальством войска, одушевленные рвением и преданностию престолу и отечеству, с нетерпением ожидают минуты сразиться с неприятелем».
Несколько дней спустя, князь Меншиков донес Государю, что неприятель, совершив высадку в значительных силах, оставался на месте, и что наши войска занимали позицию по реке Алме, при деревне Бурлюке.
По материалам https://www.adjudant.ru/
https://www.evpatoriya-history.info/history...v-evpatorii.php
Этим названием англичане дословно переводили русское название «Старое укрепление» - так на картах XIX в. именовался земляной редут, построенный А.В. Суворовым в 1778 году на возвышенном юго-восточном берегу озера Кичик-Бель (Богайлы). Суворовский редут перестал функционировать еще в конце XVIII в. и в XIX в. служил лишь географическим ориентиром. Очевидно, англичанам и французам трудно было выговаривать тюрское название озера Кичик-Бель (Богайлы), и поэтому они ориентировались на Олд форт, хотя тот и отстоял на 1 км, от морского побережья.
К утру 2 (14) сентября 1854 г. весь союзнический флот развернулся напротив Старого укрепления у озера Кичик-Бель. На левом фланге находились английские суда, на правом - французские и турецкие. Из-за тесноты англичанам пришлось сдвинуться севернее, к озеру Кизыл-Яр. По сигнальному пушечному выстрелу с адмиральского корабля «Город Париж» началась высадка войск под бравурную музыку. Первым завоевателем, ступившим на крымскую землю, был французский генерал Канробер. Через 20 минут на берег сошли шесть тысяч французов. К вечеру первого дня были полностью высажены все войска союзников. Учитывая, что в это время около трех тысяч турок, англичан и французов находились с частью кораблей у берегов Евпатории, готовясь к захвату города 3 (15) сентября, то соответственно из всего количества войск, отплывших из Варны, в районе озер Кизыл-Яр и Кичик-Бель (Богайлы) у Старого укрепления высадилось около 60 тысяч человек со 128-ю полевыми орудиями. Высадка войск и перевозка на берег продовольствия, артиллерии, боеприпасов и других материалов и оборудования, длившиеся пять дней с 2 (14) по 6 (18) сентября, происходили беспрепятственно. Русских войск поблизости не было совершенно. Флот российский по приказу командующего сухопутными и морскими войсками в Крыму генерал-адъютанта князя Меньшикова не произвел атаки на вражеские суда. Все это очень удивляло союзников. Их беспрепятственная высадка во многом определила весь дальнейший ход Крымской кампании.
Высадка союзников у берегов Евпатории. Восточная война 1853-1856 годов.
Соч. М.И. Богдановича том III Глава XX. Высадка Союзной армии и сражение на Алме.
(Со 2-го (14-го) по 8-е (20-е) сентября 1854 г.).
Для первоначальной высадки в Крым были назначены со стороны Французов 4 пехотные дивизии, в составе 40 батальонов, и два эскадрона всего около 30 тысяч человек, с 68-ю полевыми орудиями, а со стороны Англичан: 5 пехотных дивизий и часть кавалерийской дивизии, в составе 32-х батальонов и 10-ти эскадронов, и в числе 18,000 чел. пехоты и 2.000 кавалерии, всего 22,000 чел. с 54-мя полевыми орудиями; кроме того, турецкая дивизия, в числе до 7,000 чел. пехоты с 12-ю полевыми орудиями. Вообще же союзная армия, вместе с прислугою артиллерии и инженерным корпусом, простиралась до 60,000 челов. с 134-мя полевыми и 73-мя осадными орудиями.
До того времени, теория, основанная на примерах прежних высадок, не допускала возможности подобных предприятий в значительных силах, и смелое предположение Наполеона – произвести высадку полутораста-тысячной армии на берега Англии, не будучи приведено в исполнение, нисколько не поколебало убеждения военных людей в трудности высадок свыше тридцатитысячного корпуса. Да едва ли бы и могла быть исполнена высадка Наполеона в Англию, судя по сложности условий, которые требовались для успеха этой экспедиции. Но развитие пароходства, сделав морские экспедиции несравненно менее зависимыми от направления и силы ветров, способствовало двум могущественным морским державам предпринять и совершить с успехом одновременно высадку 60-ти тысяч человек, со всею находившеюся при них материальною частью. Кроме полевой артиллерии и парков, артиллерийского и инженерного, Союзная армия имела при себе 11 тысяч туров, 9,600 фашин, 180 тыс. земляных мешков, 30 тыс. кирпичей, 50 мантелетов и 21,600 штук шанцевого инструмента. Французское интендантство, приняв на себя обязанность продовольствовать, как свои войска, так и турецкую дивизию, заготовило 1,000,000 рационов муки, сухарей и соли; 1,500,000 рису, кофе и сахара, 240,000 говядины, 450,000 сала, 800,000 вина, 300,000 водки, а также значительное количество дров и угля. Французы также озаботились облегчением участи своих больных и раненых: число военных медицинских чинов было увеличено; при каждой дивизии находились: походный госпиталь и часть легкого госпиталя, прибывшего из Алжирии, 50 пар носилок и лазаретные фуры, а также госпитальные палатки, материалы для постройки большего барака, тюфяки и все нужное белье. Обоз госпитальной части вообще состоял из 40 повозок и 350 вьючных мулов. Английские войска были снабжены всеми запасами хуже французских и вовсе не имели обоза, а снаряжение и снабжение турецких войск были весьма неудовлетворительны.
Перевозка в Крым французских войск, со всеми находившимися при них запасами и обозами, потребовала 172-х морских судов разной величины, а перевозка английских войск — до полутораста паровых и парусных транспортов. Турецкая же дивизия была посажена на 9-ти турецких кораблях, присоединившихся к англо-французскому флоту.
В продолжении 1-го (13-го) сентября, Союзники были заняты сбором отставших судов у Евпатории и приготовлениями к высадке. В тот же день, около полудня, пароходы Карадок, под парламентерским флагом, Симпсон и Фридланд подошли к городу, а 36-ти-пушечный винтовый фрегат Трибун, став еще ближе к берегу, готовился открыть огонь по городским строениям. Исправлявший должность коменданта, майор Браницкий, с командою слабосильных Тарутинского егерского полка, в числе до 200 человек, отступил по дороге на Симферополь. Неприятель, заняв город отрядом в 3 тысячи человек с 12-ю орудиями, оставил для поддержания их несколько судов. В городе найдено Союзниками 60 тысяч четвертей пшеницы, принадлежавшей местному купечеству. Таким образом, неприятельская армия была обеспечена этим провиантом на четыре месяца.
На следующий день, 2-го (14-го) сентября, в два часа пополуночи, подан был сигнал к отплытию от Евпатории. Союзники ожидали встретить сопротивление при высадке, но войска князя Меншикова оставались, по-прежнему, на Алме и Каче, да и едва ли имели возможность действовать с успехом на совершенно открытой местности, против войск, поддержанных канонадою несметного множества морских орудий. Тем не менее, однако же, появление в виду неприятеля даже незначительного нашего отряда замедлило бы и весьма затруднило бы высадку Союзников. Один из адъютантов генерала Боске пишет: „Assurement, les batiments des flottes auraient eu raison des batteries de campagne queles Russes auraient des batteries de campagne que les Russes auraient pu amener sur la cote; mais l’on eut perdu beaucoup d’hommes par la confusion et le feu, et notre effectif n’etait pas fort eleve". (Конечно, судовая артиллерия одержала бы верх над полевыми батареями, которые могли Русские подвезти к берегу; но мы потеряли бы много людей от суматохи и огня неприятельских орудий; а войск у нас было мало). На рассвете, французские транспортные суда и флот подошли к месту, указанному для высадки. Первая линия, составленная из кораблей, в промежутках между которыми находились пароходы, стала на якорь в двухстах саженях от берега; на этих судах были размещены войска 1-й дивизии, а на судах второй и третьей линии — 2-й и 8-й дивизий; позади расположились транспортные суда и турецкая эскадра; а на флангах первой линии — легкие пароходы, назначенные для обстреливания впереди лежащей местности, в случае появления русских войск. Между тем было отправлено несколько пароходов с посаженною на них 4-ю дивизией, для демонстрации, к устью Качи, откуда они должны были возвратиться вечером к Евпатории. Несколько спустя английские суда, подойдя постепенно к месту высадки, построились в линии левее Французов.
В 8-м часу утра, по сигналу, поданному с корабля Город Париж, французские войска стали садиться на гребные суда; в 9 часов началась высадка, в полдень уже вышла на берег почти вся первая дивизия; в три часа высадилась 2-я, а к вечеру и 3-я дивизия; вместе с тем выгружалась полевая артиллерия. К ночи 2-го (14-го) сентября, три дивизии с 59-ю орудиями уже были расположены по восточную сторону Кичик-бельского озера, примкнув правый фланг к морю. Англичане высадились позже, потому что не успели прибыть вовремя к назначенному пункту: так говорят союзники их Французы. По свидетельству же Кинглека, причиною тому было перемещение влево бакенов, долженствовавших служить чертою раздела между французскими и английскими войсками, что заставило адмирала Лайонса, для избежания беспорядка, могшего произойти от столпления на одном месте войск обеих наций, избрать для высадки совершенно отдельный пункт, еще более влево (севернее) от Старого форта, близ озера Камишлу. Но как бы ни было, Англичане, затрудняемые поднявшимся к вечеру сильным волнением, успели высадить в тот день только две первые дивизии. К ночи, 4-я французская дивизия, исполняя данное ей приказание, обратилась от устья Качи к месту высадки, и хотя сильный шквал с дождем затруднял плавание гребных судов, однако же на рассвете 3-го (15-го) успели выйти на берег все войска 4-й и турецкой дивизий. Затем с большим трудом были выгружены обоз, жизненные и военные припасы, и наконец лошади. 4-го (16-го) сентября, французские войска были обеспечены продовольствием до 11-го (23-го) включительно. Французы провели первую ночь после высадки довольно сносно, благодаря имевшимся при них небольшим палаткам (tentes-abris); напротив того, Англичане, которым довелось простоять до утра на низменной местности в лужах, под проливным дождем, без палаток и без бивачных огней, терпели невыносимые бедствия и успели окончить высадку не прежде 6-го (18-го) сентября. На счет продовольствования, Англичане также находились в невыгодном положении, хотя и получали ежедневно по полтора фунта мяса, между тем как дача Французов была втрое менее. Но, зато, первые готовили пищу поодиночке, каждый для себя, а Французы — артелями. От этого случалось, что английские солдаты, возвратясь в лагерь, усталыми и иззябшими, после суточной стоянки в траншее, должны были отправляться за дровами, разводить огонь и наскоро жарить свою мясную порцию. Впоследствии они стали готовить пищу сообща; но, вместо небольших котелков, употреблявшихся во французских артелях, завели огромные ротные котлы, весьма неудобные к перевозке с места на место. От недостатка в горячей пище, в английском лагере развились в сильной степени холера и другие повальные болезни. Все это убеждает в несомненной истине, что в деле продовольствования и гигиены десятков тысяч людей, поставленных в исключительное положение условиями походной жизни, нет ничего маловажного.
Командующий войсками в Крыму, князь Меншиков, сосредоточив главные силы на реке Алме, донес Государю, что 1-го сентября, в виду Евпатории, появился многочисленный англо-французский флот, и что вслед затем значительное число неприятельской пехоты с частью кавалерии высажено на берег между Евпаторией и дер. Кюнтоуганом (имение, принадлежавшее помещику Ревелиоти). Вместе с тем, князь Меншиков доносил, что: «не признав возможным атаковать высаженные войска на плоском береге, обстреливаемом с флота, сосредоточил большую часть своих сил на выгодной позиции, в которой готовится встретить противника», и что «состоящие под его начальством войска, одушевленные рвением и преданностию престолу и отечеству, с нетерпением ожидают минуты сразиться с неприятелем».
Несколько дней спустя, князь Меншиков донес Государю, что неприятель, совершив высадку в значительных силах, оставался на месте, и что наши войска занимали позицию по реке Алме, при деревне Бурлюке.
По материалам https://www.adjudant.ru/
https://www.evpatoriya-history.info/history...v-evpatorii.php
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
Carnyx
Удален 8/13/2017, 1:16:59 AM
На западном побережье Крыма ученые обнаружили античный город Тамирака.
Об этом говорится в сюжете телеканала «РЕН ТВ».
По словам археологов, обнаруженный участок крайне перспективный для изучения.
Историю здесь можно изучать слой за слоем до шести метров в глубину.
«Здесь видно, например, следы золы, уровни различаются по характеру грунта. В разное время жили люди, строили дома поверх крыш более поздних людей, и вот так и мы углубляемся вниз», – рассказывает участница донузлавской археологической экспедиции Екатерина Александрова.
Первые поселения здесь строили древние греки, приезжающие на полуостров в поисках плодородных земель. Впоследствии эти города вошли в состав Херсонесского государства.
«Вот это все, что вы видите, это все – огромная башня метров 10 с противотаранным корпусом. Вот сейчас девушка со мной – на втором этаже, хотя всегда всегда считалось, что эти башни одноэтажные и строились из кирпича, и сами видите, тут еще три ступеньки и площадка, то есть вариантов нет», – рассказал заместитель директора Института археологии Крыма РАН, заведующий отделом античной археологии, начальник донузлавской археологической экспедиции Сергей Ланцов.
Девушки-волонтеры аккуратно смахивают пыль с самой свежей и не менее интересной находки. Важно очистить контуры каждого камня, измерить и задокументировать. Самое пристальное внимание – к углублению в стене.
«Вон там явно божество какое-то находилось, я очень надеюсь, что мы его найдем. Это явный жертвенник здесь, и приношения приносились, вина или чего-то еще, ну, хорошее такое место», – продолжает свой рассказ Сергей Ланцов.
Алтарь идеально сохранился, говорят волонтеры. Хотя бы поэтому нынешний археологический сезон можно считать успешным.ИсточникВельми любопытно, но мне почему-то кажется что как-то тут не очень сходится. 300 стадиев от Калос Лимена (Черноморское) - это грубо Керкенитида (Евпатория) получается, но может быть если поберегу может где-то в районе Донузлава. Но там уже раскопано скифское поселение и раскопано давно, я там еще пацаном будучи черепки у археологов тырил (еще СССР был) и море с пляжем там офигенные (что в принципе подтверждает возможность наличия причалов которые должны быть в Тамираке с учетом того что одним из основных занятий аборигенов было рыболовство так по крайней мере археологи говорили - я запомнил почему-то). Правда в последний раз туда ездили, лет ужо наверно 25 назад, - вынуждены ретироваться т.к. там какие-то кусачие мухи тогда вывелись в безумном количестве
Они наверно все-таки не новое раскопали а пришли к выводу по уже раскопанному. Ну и лет пять назад археологи раскопали эту Тамираку совсем в другом месте. И чего было точку на карте не указать а то теперь больше вопросов получилось VIP
Nika-hl
moderator
8/14/2017, 5:23:31 PM
Религия греков и верховные божества Херсонеса
Возможно, здесь был первобытный храм,
Согласно тексту драмы Еврипида,
Когда гречанку к дальним берегам
Перенесла богиня Артемида?
Л. Фирсов
Основополагающей чертой религиозного мировоззрения херсонеситов, как в целом и античного мира, являлись политеистические представления о богах и героях. Они базировались на образах, созданных греческой мифологией, обобщившей тогдашние представления о многообразии человеческих отношений и природных явлений, которые менялись вместе с развитием греческого общества. Несмотря на то, что религиозные представления греков, в отличие от мировых монотеистических религий более позднего времени, не были оформлены в целостную систему, они сложились еще накануне греческой колонизации. Поэтому в Северное Причерноморье система религиозных представлений была принесена греческими переселенцами уже в готовом виде, и здесь в конкретно-исторических условиях шла ее дальнейшая трансформация, которая во многом зависела от политических и социально-экономических факторов, оказывавших воздействие на развитие пантеона в различных районах региона. Ведь античная религия всегда была тесно связана с политической жизнью полиса, и ее проявления определялись мировоззрением основной массы граждан.
Некоторые особенности религиозного мировоззрения греков. Античный мир не знал строгих религиозных догматов и государственной церковной организации. Главным, пожалуй, в сакральных действиях было строгое соблюдение правил публичного отправления культов богов-покровителей гражданской общины, которые должны были способствовать как благосостоянию полиса и его безопасности в целом, так и каждого его члена в частности. В каждом полисе имелся свой покровитель, которому отдавалось предпочтение. Обычно такое божество мыслилось как многофункциональное, так как оно должно было отвечать религиозным запросам разных социальных групп гражданского коллектива. Но каждому греку оставлялась свобода выбора, и он, помимо верховных богов полиса, мог частным образом отправлять культы других богов, которых в греческом пантеоне было великое множество. Как правило, они чтились в различных ипостасях. Однако коллективное отправление культов оказывало определенное влияние на почитание того или иного божества в частном порядке, поскольку греческая религия являлась органическим соединением общественных культовых действий и индивидуальных подходов к ним. Но в античной религии частный культ, в основном, не носил индивидуального характера, а проявлялся в качестве общественного культа, но в его семейно-родовой форме. Поэтому вряд ли методически оправдано делить культы, почитавшиеся в Херсонесе, на официальные и частные, поскольку это вольно или невольно ведет к признанию наличия государственной религии в античном мире, чего в действительности не было. Культы античных божеств можно подразделять на официальные или частные, только исходя из характера сакральных действий в честь богов, которые отправлялись либо от имени всей гражданской общины, либо от частных лиц или их объединений.
Повседневная жизнь эллина была тесно связана с религией, которая определяла действия человека в тех или иных ситуациях, выражалась в мистических и магических действиях, направленных на достижение лучшей участи как при жизни, так и после смерти. Античные божества были не только покровителями, но и помощниками, без которых не мыслилось нормальное существование человека, ибо государственная организация того времени не могла обойтись без религии. Поэтому строго наказывались те, кто вообще отрицал существование богов. В этом отношении весьма показательна судьба софиста Протагора, приговоренного афинским судом к изгнанию за атеистические высказывания, и Сократа, которому, помимо всего прочего, приписывалось то, что он не признавал богов, почитаемых государством. Хотя, судя по комедиям Аристофана и античной комедии в целом, во время праздников вполне допускались насмешки над богами, что не считалось проявлением атеизма, а было предопределено антропоморфизмом греческих богов.
В классическом полисе эллин, обращаясь к богам, в первую очередь выступал как член определенной гражданской общины, семьянин и воин, а не как отдельный индивидуум, и религия была скорее актом общественной, а не частной жизни. Но вместе с этим внутреннее политическое и социально-экономическое развитие, а также воздействие внешних военно-политических факторов, вело к определенному разрыву традиционных связей внутри гражданского коллектива. Это постепенно приводило к процессу не только трансформации полисного пантеона, но и к индивидуализации религиозных представлений и проникновению в античные центры мистических культов, связанных с бессмертием, которые отправлялись лишь посвященными. В каждом греческом полисе — и Херсонес не был в этом отношении исключением — постоянно или временно жило какое-то количество приезжих граждан и представителей других этнических групп, как греческих, так и негреческих, которые поклонялись богам своей родины. Хотя отправление таких культов носило частный характер, оно, тем не менее, накладывало своеобразный отпечаток на религиозную жизнь. Следует подчеркнуть, что в Херсонесе классического и эллинистического периода речь может идти только об отправлении культов божеств, которые получили распространение в античном мире, а вывод о каком-либо влиянии варварских религиозных представлений на сакральную жизнь греков-херсонеситов должен быть решительно отвергнут как построенный на тенденциозном подходе к источникам, продиктованном сугубо политической конъюнктурой новейшего времени.
Верховные покровители и защитники гражданской общины. Основной формой политической и социально-экономической жизни греков являлся полис, в рамках которого протекала вся жизнь греческих переселенцев на новых территориях. Поэтому полисная организация предопределяла религиозное единство всего гражданского коллектива, в качестве которого выступали не все боги-олимпийцы, а конкретные божества и герои-покровители, мифологически связанные с той местностью, где был основан новый полис. Благодаря официальному отправлению культов, в котором был обязан принимать участие каждый житель полиса, гражданская община представляла собой определенное единство, скреплявшееся совместным почитанием богов-градодержцев — простатов и покровителей. К ним гражданская община обращалась с просьбами о процветании своего государства, о заступничестве и помощи во время войн.
Отправление культов богов-градодержцев совершалось от имени всей гражданской общины публично и, видимо, не только у храмов, но и в Народном собрании, в Совете, при заключении государственных договоров, при вступлении магистратов в должность и т. п. Посредством таких сакральных актов важнейшие полисные дела ставились под покровительство и защиту богов. В честь богов-покровителей государство проводило празднества, в их честь за общественный счет сооружались храмы и алтари, ставились статуи, которые являлись своеобразными посредниками между божеством и человеком. Вследствие этого считалось, что отправление определенных сакральных действий перед ними способствовало единению гражданского коллектива или отдельного индивидуума с божеством. Греки полагали, что, отправляя культы богов-покровителей гражданской общины, они попадали не только под их покровительство, но и рассчитывали на реальную помощь в общегосударственных и частных делах.
Верховной богиней Херсонеса была Партенос, которая, судя по имеющимся данным, являлась одной из ипостасей греческой Артемиды. Она являлась сакральным ойкистом, а впоследствии стала главным божеством-покровителем полиса. Ни для гераклеотов, прародиной которых были Мегары, ни для выходцев с о. Делос не был чужд культ Артемиды Сотейры (Спасительницы). Поэтому переселенцы из этих центров, основавшие Херсонес, вполне закономерно воспринимали Артемиду как свою главную защитницу. Об этом, в частности, свидетельствуют более позднее сообщение Помпония Мелы о том, что, по преданию, Херсонес был основан богиней Дианой (Артемидой), а также граффити начального периода существования Херсонеса с посвящениями Артемиде.
Уже с VI в. до н. э. с Таврикой греками связывались мифы об Ифигении, перенесенной Артемидой в далекую страну тавров, что хорошо согласуется с датой основания Херсонеса, которая была пересмотрена Ю.Г. Виноградовым и отнесена к третьей четверти этого столетия. Позднее, после постановки Еврипидом «Ифигении в Тавриде» и широкой популярности этого мифа в греческом мире, по неизвестным пока причинам Артемида Сотейра стала херсонеситами именоваться просто Партенос. Ее образ как чистой, целомудренной богини, способной защитить от опасностей, хорошо согласовывался с теми конкретно-историческими условиями, в которых оказались греки в Юго-Западной Таврике, населенной недружелюбно настроенными к переселенцам таврами. Сказанное хорошо согласуется с данными о почитании в Херсонесе (видимо, с момента основания) богини Артемиды, а возможно, Артемиды Таврополы и Ифигении. Поэтому не исключено, что Партенос являлась главной защитницей полиса, а поклонение другим ипостасям Артемиды, почитавшейся вместе с Аполлоном и Лето, носило частный характер, что было обусловлено многофункциональной сущностью этого божества.
Следует обратить внимание на то, что, в отличие от аббревиатур Артемиды, Аполлона и Латоны, граффити на чернолаковой керамике с сокращением ПАР, которое убедительно расшифровывается как посвящение Партенос, найдено сравнительно немного. Трудно сказать, с чем это связано, учитывая значительное развитие культа Партенос в Херсонесе на протяжении всей античной эпохи. Но не исключено, что это объясняется разным характером культа Партенос, который в основном отправлялся публично, с одной стороны, и Артемиды, Аполлона и Лето, которые почитались в частном порядке, — с другой.
тут
Возможно, здесь был первобытный храм,
Согласно тексту драмы Еврипида,
Когда гречанку к дальним берегам
Перенесла богиня Артемида?
Л. Фирсов
Основополагающей чертой религиозного мировоззрения херсонеситов, как в целом и античного мира, являлись политеистические представления о богах и героях. Они базировались на образах, созданных греческой мифологией, обобщившей тогдашние представления о многообразии человеческих отношений и природных явлений, которые менялись вместе с развитием греческого общества. Несмотря на то, что религиозные представления греков, в отличие от мировых монотеистических религий более позднего времени, не были оформлены в целостную систему, они сложились еще накануне греческой колонизации. Поэтому в Северное Причерноморье система религиозных представлений была принесена греческими переселенцами уже в готовом виде, и здесь в конкретно-исторических условиях шла ее дальнейшая трансформация, которая во многом зависела от политических и социально-экономических факторов, оказывавших воздействие на развитие пантеона в различных районах региона. Ведь античная религия всегда была тесно связана с политической жизнью полиса, и ее проявления определялись мировоззрением основной массы граждан.
Некоторые особенности религиозного мировоззрения греков. Античный мир не знал строгих религиозных догматов и государственной церковной организации. Главным, пожалуй, в сакральных действиях было строгое соблюдение правил публичного отправления культов богов-покровителей гражданской общины, которые должны были способствовать как благосостоянию полиса и его безопасности в целом, так и каждого его члена в частности. В каждом полисе имелся свой покровитель, которому отдавалось предпочтение. Обычно такое божество мыслилось как многофункциональное, так как оно должно было отвечать религиозным запросам разных социальных групп гражданского коллектива. Но каждому греку оставлялась свобода выбора, и он, помимо верховных богов полиса, мог частным образом отправлять культы других богов, которых в греческом пантеоне было великое множество. Как правило, они чтились в различных ипостасях. Однако коллективное отправление культов оказывало определенное влияние на почитание того или иного божества в частном порядке, поскольку греческая религия являлась органическим соединением общественных культовых действий и индивидуальных подходов к ним. Но в античной религии частный культ, в основном, не носил индивидуального характера, а проявлялся в качестве общественного культа, но в его семейно-родовой форме. Поэтому вряд ли методически оправдано делить культы, почитавшиеся в Херсонесе, на официальные и частные, поскольку это вольно или невольно ведет к признанию наличия государственной религии в античном мире, чего в действительности не было. Культы античных божеств можно подразделять на официальные или частные, только исходя из характера сакральных действий в честь богов, которые отправлялись либо от имени всей гражданской общины, либо от частных лиц или их объединений.
Повседневная жизнь эллина была тесно связана с религией, которая определяла действия человека в тех или иных ситуациях, выражалась в мистических и магических действиях, направленных на достижение лучшей участи как при жизни, так и после смерти. Античные божества были не только покровителями, но и помощниками, без которых не мыслилось нормальное существование человека, ибо государственная организация того времени не могла обойтись без религии. Поэтому строго наказывались те, кто вообще отрицал существование богов. В этом отношении весьма показательна судьба софиста Протагора, приговоренного афинским судом к изгнанию за атеистические высказывания, и Сократа, которому, помимо всего прочего, приписывалось то, что он не признавал богов, почитаемых государством. Хотя, судя по комедиям Аристофана и античной комедии в целом, во время праздников вполне допускались насмешки над богами, что не считалось проявлением атеизма, а было предопределено антропоморфизмом греческих богов.
В классическом полисе эллин, обращаясь к богам, в первую очередь выступал как член определенной гражданской общины, семьянин и воин, а не как отдельный индивидуум, и религия была скорее актом общественной, а не частной жизни. Но вместе с этим внутреннее политическое и социально-экономическое развитие, а также воздействие внешних военно-политических факторов, вело к определенному разрыву традиционных связей внутри гражданского коллектива. Это постепенно приводило к процессу не только трансформации полисного пантеона, но и к индивидуализации религиозных представлений и проникновению в античные центры мистических культов, связанных с бессмертием, которые отправлялись лишь посвященными. В каждом греческом полисе — и Херсонес не был в этом отношении исключением — постоянно или временно жило какое-то количество приезжих граждан и представителей других этнических групп, как греческих, так и негреческих, которые поклонялись богам своей родины. Хотя отправление таких культов носило частный характер, оно, тем не менее, накладывало своеобразный отпечаток на религиозную жизнь. Следует подчеркнуть, что в Херсонесе классического и эллинистического периода речь может идти только об отправлении культов божеств, которые получили распространение в античном мире, а вывод о каком-либо влиянии варварских религиозных представлений на сакральную жизнь греков-херсонеситов должен быть решительно отвергнут как построенный на тенденциозном подходе к источникам, продиктованном сугубо политической конъюнктурой новейшего времени.
Верховные покровители и защитники гражданской общины. Основной формой политической и социально-экономической жизни греков являлся полис, в рамках которого протекала вся жизнь греческих переселенцев на новых территориях. Поэтому полисная организация предопределяла религиозное единство всего гражданского коллектива, в качестве которого выступали не все боги-олимпийцы, а конкретные божества и герои-покровители, мифологически связанные с той местностью, где был основан новый полис. Благодаря официальному отправлению культов, в котором был обязан принимать участие каждый житель полиса, гражданская община представляла собой определенное единство, скреплявшееся совместным почитанием богов-градодержцев — простатов и покровителей. К ним гражданская община обращалась с просьбами о процветании своего государства, о заступничестве и помощи во время войн.
Отправление культов богов-градодержцев совершалось от имени всей гражданской общины публично и, видимо, не только у храмов, но и в Народном собрании, в Совете, при заключении государственных договоров, при вступлении магистратов в должность и т. п. Посредством таких сакральных актов важнейшие полисные дела ставились под покровительство и защиту богов. В честь богов-покровителей государство проводило празднества, в их честь за общественный счет сооружались храмы и алтари, ставились статуи, которые являлись своеобразными посредниками между божеством и человеком. Вследствие этого считалось, что отправление определенных сакральных действий перед ними способствовало единению гражданского коллектива или отдельного индивидуума с божеством. Греки полагали, что, отправляя культы богов-покровителей гражданской общины, они попадали не только под их покровительство, но и рассчитывали на реальную помощь в общегосударственных и частных делах.
Верховной богиней Херсонеса была Партенос, которая, судя по имеющимся данным, являлась одной из ипостасей греческой Артемиды. Она являлась сакральным ойкистом, а впоследствии стала главным божеством-покровителем полиса. Ни для гераклеотов, прародиной которых были Мегары, ни для выходцев с о. Делос не был чужд культ Артемиды Сотейры (Спасительницы). Поэтому переселенцы из этих центров, основавшие Херсонес, вполне закономерно воспринимали Артемиду как свою главную защитницу. Об этом, в частности, свидетельствуют более позднее сообщение Помпония Мелы о том, что, по преданию, Херсонес был основан богиней Дианой (Артемидой), а также граффити начального периода существования Херсонеса с посвящениями Артемиде.
Уже с VI в. до н. э. с Таврикой греками связывались мифы об Ифигении, перенесенной Артемидой в далекую страну тавров, что хорошо согласуется с датой основания Херсонеса, которая была пересмотрена Ю.Г. Виноградовым и отнесена к третьей четверти этого столетия. Позднее, после постановки Еврипидом «Ифигении в Тавриде» и широкой популярности этого мифа в греческом мире, по неизвестным пока причинам Артемида Сотейра стала херсонеситами именоваться просто Партенос. Ее образ как чистой, целомудренной богини, способной защитить от опасностей, хорошо согласовывался с теми конкретно-историческими условиями, в которых оказались греки в Юго-Западной Таврике, населенной недружелюбно настроенными к переселенцам таврами. Сказанное хорошо согласуется с данными о почитании в Херсонесе (видимо, с момента основания) богини Артемиды, а возможно, Артемиды Таврополы и Ифигении. Поэтому не исключено, что Партенос являлась главной защитницей полиса, а поклонение другим ипостасям Артемиды, почитавшейся вместе с Аполлоном и Лето, носило частный характер, что было обусловлено многофункциональной сущностью этого божества.
Следует обратить внимание на то, что, в отличие от аббревиатур Артемиды, Аполлона и Латоны, граффити на чернолаковой керамике с сокращением ПАР, которое убедительно расшифровывается как посвящение Партенос, найдено сравнительно немного. Трудно сказать, с чем это связано, учитывая значительное развитие культа Партенос в Херсонесе на протяжении всей античной эпохи. Но не исключено, что это объясняется разным характером культа Партенос, который в основном отправлялся публично, с одной стороны, и Артемиды, Аполлона и Лето, которые почитались в частном порядке, — с другой.
тут
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
VIP
Nika-hl
moderator
8/14/2017, 5:32:16 PM
7 фактов из жизни Максимилиана Волошина
11 августа 1932 года в 11 утра в своём доме в Коктебеле, там, где прожил большую часть жизни, умер Максимилиан Волошин. Благодаря ему Коктебель стал известен далеко за пределами Крыма. «Крымская газета» подготовила для вас несколько удивительных фактов из жизни этого удивительного человека.
«Молюсь за тех и за других»
Дом Волошина в Коктебеле, который поэт начал строить в 1903 году, задумывался им в виде корабля – площадки и лестницы изображали соединённые трапами палубы, а в башне находилась художественная мастерская. Этот «корабль» фактически стал первым в России домом творчества – в нём Волошин принимал по 500-600 человек за лето. В этом доме во время Гражданской войны поэт укрывал красных от белых, а белых – от красных.
«А я стою один меж них в ревущем пламени и дыме и всеми силами моими молюсь за тех и за других», – писал Волошин о Гражданской войне.
Воспитание характера
«Вся мужественность, данная на двоих, пошла на мать, вся женственность – на сына», – говорила о Волошине и его матери, Елене Оттобальдовне Глазер, Марина Цветаева. Ей вторил Вересаев: «Это была худощавая мужественная старуха. Ходила стриженая, в шароварах и сапогах, курила». Елена Оттобальдовна сама растила сына и хотела воспитать в нём бойцовский характер.
Но дело шло туго: Волошин был на редкость миролюбив. И в Коктебеле, куда он переехал с матерью в 16 лет, Елена Оттобальдовна… нанимала окрестных мальчишек, чтобы они вызывали Макса на драку. Учитывая характер Волошина, вряд ли это мероприятие увенчалось успехом – та же Цветаева рассказывала, что поэт даже от нападающих стай диких собак спасался, начиная с ними разговаривать и увещевая не кусать его. А с матерью Волошин оставался близок до самой её смерти (он пережил её лишь на 9 лет).
«Спорный» профиль
Строки Волошина: «И на скале, замкнувшей зыбь залива, судьбой и ветрами изваян профиль мой!» – знают многие. Они были написаны в 1918 году. Интересно, что в те времена эту скалу часто называли «профилем Пушкина». Вересаев, живший в Коктебеле у себя на даче в 1918-1921 годах, писал: «Справа высятся крутые утёсы Карадага; на склоне его выступы скал образуют совершенно определённо человеческий профиль, несколько напоминающий профиль Пушкина. Впрочем, постоянно живший в Коктебеле поэт Волошин утверждает, что это его профиль».
После землетрясения 1927 года скала частично обрушилась – и принадлежность спорного профиля стала совершенно очевидна: он приобрёл необычайное сходство с Максимилианом Волошиным.
Магнетическая сила
По воспоминаниям современников, Волошин обладал экстрасенсорными способностями. Рассказывали, что в моменты сильного душевного напряжения у него из пальцев и кончиков волос вылетали искры, от них однажды даже загорелась занавеска. А ещё говорили, что от прикосновения руки Волошина у людей проходила боль. Екатерина Бальмонт, жена поэта Константина Бальмонта, утверждала, что «у Макса есть магнетическая сила, он наложением рук излечивал нервные боли, что и многие мои знакомые испытывали на себе».
«Вход только для взрослых»
Волошин всегда имел своё собственное независимое мнение, подчас весьма неожиданное. К примеру, в 1913 году скандал вызвала реакция Волошина на историю с картиной Репина «Иван Грозный и сын его Иван». 16 января 1913-го иконописец Абрам Балашов пришёл в Третьяковскую галерею с ножом и бросился с ним на картину с криком «Довольно крови!».
Все возмущались поступком Балашова и сочувствовали художнику (ему пришлось переписать лица Грозного и его сына заново.) Волошин же заявил, что «Репин в своей картине переступил рубежную грань, и нашелся ценитель, который её изрезал». Как писали газеты, «Волошину картина Репина не по душе; он находит, что самые потоки крови на ней неестественны.
По мнению Волошина, картине Репина, которая, конечно, должна быть исправлена, место не в национальном музее, а в паноптикуме. Но если уж её желают оставить в Третьяковской галерее, то пусть её поставят в отдельную комнату и напишут: «Вход только для взрослых». Волошин закончил свою речь утверждением, что он не знает, Репин ли – жертва Балашова, или Балашов – жертва Репина, так как давно можно было ожидать такого эксцесса при грубости картины».
Вторая дуэль на Чёрной речке
В ноябре 1909-го Волошин и Гумилёв… стрелялись на Чёрной речке. Гумилёв выстрелил мимо, пистолет Волошина дал осечку, а потом его и вовсе заклинило. Дуэль состоялась из-за поэтессы Елизаветы Дмитриевой. Летом 1909-го Дмитриева и Волошин придумали мистификацию: Дмитриева стала печататься под псевдонимом Черубина де Габриак, и жизнь этой вымышленной поэтессы была окутана тайной.
Под маской Черубины Дмитриева, не обладающая привлекательной внешностью, получила огромный успех. У неё появилась масса заочных поклонников. Однако мистификацию вскоре разоблачили, а до Волошина дошли слухи, что Гумилёв цинично отозвался о Дмитриевой. За этим последовала пощёчина, данная Волошиным Гумилёву, и дуэль на Чёрной речке – вторая в истории русской литературы.
Неприличная надпись
В июле 1914 года в Феодосии в судебное производство попало дело, в котором Волошин фигурировал в качестве обвиняемого. Как сообщали газеты, поэт «не смог выносить вида установленных на пляже против его дачи дощечек, обозначавших места для купания мужчин и женщин. Соответствующие надписи были им замазаны, и в результате он и привлечён полицией за уничтожение знаков, установленных в Коктебеле по распоряжению власти».
Интереснее всего было письменное объяснение, которое Волошин прислал в уездную полицию: «Против моей дачи на берегу моря, действительно, был самовольно поставлен о-вом курортного благоустройства, во время моего отсутствия столб с надписью «для мужчин» и «для женщин». Не трогая самого столба, я счёл необходимым замазать неприличную надпись, которой он был украшен, так как, я думаю, вам известно, что данная формула имеет определённое и недвусмысленное значение и пишется только на известных местах. Поступая так, я действовал так, как если бы на заборе, хотя и чужом, находящимся против моих окон, были написаны неприличные слова.
Кроме того, считаю нужным сообщить г. исправнику, что зовут меня Максимилианом Александровичем Кириенко-Волошиным, а имя Макс (как обозначено в протоколе), является именем уменьшительным и ласкательным, так что употреблять его в официальных отношениях не подобает».
тут
11 августа 1932 года в 11 утра в своём доме в Коктебеле, там, где прожил большую часть жизни, умер Максимилиан Волошин. Благодаря ему Коктебель стал известен далеко за пределами Крыма. «Крымская газета» подготовила для вас несколько удивительных фактов из жизни этого удивительного человека.
«Молюсь за тех и за других»
Дом Волошина в Коктебеле, который поэт начал строить в 1903 году, задумывался им в виде корабля – площадки и лестницы изображали соединённые трапами палубы, а в башне находилась художественная мастерская. Этот «корабль» фактически стал первым в России домом творчества – в нём Волошин принимал по 500-600 человек за лето. В этом доме во время Гражданской войны поэт укрывал красных от белых, а белых – от красных.
«А я стою один меж них в ревущем пламени и дыме и всеми силами моими молюсь за тех и за других», – писал Волошин о Гражданской войне.
Воспитание характера
«Вся мужественность, данная на двоих, пошла на мать, вся женственность – на сына», – говорила о Волошине и его матери, Елене Оттобальдовне Глазер, Марина Цветаева. Ей вторил Вересаев: «Это была худощавая мужественная старуха. Ходила стриженая, в шароварах и сапогах, курила». Елена Оттобальдовна сама растила сына и хотела воспитать в нём бойцовский характер.
Но дело шло туго: Волошин был на редкость миролюбив. И в Коктебеле, куда он переехал с матерью в 16 лет, Елена Оттобальдовна… нанимала окрестных мальчишек, чтобы они вызывали Макса на драку. Учитывая характер Волошина, вряд ли это мероприятие увенчалось успехом – та же Цветаева рассказывала, что поэт даже от нападающих стай диких собак спасался, начиная с ними разговаривать и увещевая не кусать его. А с матерью Волошин оставался близок до самой её смерти (он пережил её лишь на 9 лет).
«Спорный» профиль
Строки Волошина: «И на скале, замкнувшей зыбь залива, судьбой и ветрами изваян профиль мой!» – знают многие. Они были написаны в 1918 году. Интересно, что в те времена эту скалу часто называли «профилем Пушкина». Вересаев, живший в Коктебеле у себя на даче в 1918-1921 годах, писал: «Справа высятся крутые утёсы Карадага; на склоне его выступы скал образуют совершенно определённо человеческий профиль, несколько напоминающий профиль Пушкина. Впрочем, постоянно живший в Коктебеле поэт Волошин утверждает, что это его профиль».
После землетрясения 1927 года скала частично обрушилась – и принадлежность спорного профиля стала совершенно очевидна: он приобрёл необычайное сходство с Максимилианом Волошиным.
Магнетическая сила
По воспоминаниям современников, Волошин обладал экстрасенсорными способностями. Рассказывали, что в моменты сильного душевного напряжения у него из пальцев и кончиков волос вылетали искры, от них однажды даже загорелась занавеска. А ещё говорили, что от прикосновения руки Волошина у людей проходила боль. Екатерина Бальмонт, жена поэта Константина Бальмонта, утверждала, что «у Макса есть магнетическая сила, он наложением рук излечивал нервные боли, что и многие мои знакомые испытывали на себе».
«Вход только для взрослых»
Волошин всегда имел своё собственное независимое мнение, подчас весьма неожиданное. К примеру, в 1913 году скандал вызвала реакция Волошина на историю с картиной Репина «Иван Грозный и сын его Иван». 16 января 1913-го иконописец Абрам Балашов пришёл в Третьяковскую галерею с ножом и бросился с ним на картину с криком «Довольно крови!».
Все возмущались поступком Балашова и сочувствовали художнику (ему пришлось переписать лица Грозного и его сына заново.) Волошин же заявил, что «Репин в своей картине переступил рубежную грань, и нашелся ценитель, который её изрезал». Как писали газеты, «Волошину картина Репина не по душе; он находит, что самые потоки крови на ней неестественны.
По мнению Волошина, картине Репина, которая, конечно, должна быть исправлена, место не в национальном музее, а в паноптикуме. Но если уж её желают оставить в Третьяковской галерее, то пусть её поставят в отдельную комнату и напишут: «Вход только для взрослых». Волошин закончил свою речь утверждением, что он не знает, Репин ли – жертва Балашова, или Балашов – жертва Репина, так как давно можно было ожидать такого эксцесса при грубости картины».
Вторая дуэль на Чёрной речке
В ноябре 1909-го Волошин и Гумилёв… стрелялись на Чёрной речке. Гумилёв выстрелил мимо, пистолет Волошина дал осечку, а потом его и вовсе заклинило. Дуэль состоялась из-за поэтессы Елизаветы Дмитриевой. Летом 1909-го Дмитриева и Волошин придумали мистификацию: Дмитриева стала печататься под псевдонимом Черубина де Габриак, и жизнь этой вымышленной поэтессы была окутана тайной.
Под маской Черубины Дмитриева, не обладающая привлекательной внешностью, получила огромный успех. У неё появилась масса заочных поклонников. Однако мистификацию вскоре разоблачили, а до Волошина дошли слухи, что Гумилёв цинично отозвался о Дмитриевой. За этим последовала пощёчина, данная Волошиным Гумилёву, и дуэль на Чёрной речке – вторая в истории русской литературы.
Неприличная надпись
В июле 1914 года в Феодосии в судебное производство попало дело, в котором Волошин фигурировал в качестве обвиняемого. Как сообщали газеты, поэт «не смог выносить вида установленных на пляже против его дачи дощечек, обозначавших места для купания мужчин и женщин. Соответствующие надписи были им замазаны, и в результате он и привлечён полицией за уничтожение знаков, установленных в Коктебеле по распоряжению власти».
Интереснее всего было письменное объяснение, которое Волошин прислал в уездную полицию: «Против моей дачи на берегу моря, действительно, был самовольно поставлен о-вом курортного благоустройства, во время моего отсутствия столб с надписью «для мужчин» и «для женщин». Не трогая самого столба, я счёл необходимым замазать неприличную надпись, которой он был украшен, так как, я думаю, вам известно, что данная формула имеет определённое и недвусмысленное значение и пишется только на известных местах. Поступая так, я действовал так, как если бы на заборе, хотя и чужом, находящимся против моих окон, были написаны неприличные слова.
Кроме того, считаю нужным сообщить г. исправнику, что зовут меня Максимилианом Александровичем Кириенко-Волошиным, а имя Макс (как обозначено в протоколе), является именем уменьшительным и ласкательным, так что употреблять его в официальных отношениях не подобает».
тут
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
VIP
Nika-hl
moderator
8/14/2017, 5:44:43 PM
История одного превращения: как Ялта стала жемчужиной Крыма
12 августа Ялта отмечает своё 179-летие – в 1838 году ей был присвоен статус уездного города. "Крымская газета" расскажет о самых старых зданиях и сооружениях, сыгравших особую роль в становлении столицы Южнобережья.
Главный ориентир
Одним из первых сооружений города Ялты стал храм Иоанна Златоуста, построенный и освящённый в 1837 году. Трёхъярусная колокольня храма поднялась над морем на 45 метров. Она стала главным градостроительным и навигационным ориентиром города и была внесена во все международные карты Чёрного моря. На следующий день после освящения храма Иоанна Златоуста в Ялту на яхте «Полярная звезда» прибыл Николай I с семьёй. Императора очаровал вид, открывающийся от храма, и 23 марта 1838 года царь подписал приказ о присвоении Ялте статуса уездного города.
Соответствующий указ Сената гласил: «Приняв во внимание особенное местное положение южного берега полуострова Таврического, быстрое возрастание там населения и приметное между жителями распространение промышленности, признали мы за благо для устранения неудобств, происходящих от накопления дел в присутственных местах уезда Симферопольского, учредить в Таврической губернии новый уезд: из части Симферопольского уезда составить новый уезд под названием Ялтинского, переименовав местечко Ялты городом». (Правда, новый город состоял всего из одной улицы – Елизаветинской – и насчитывал лишь 30 дворов и 130 жителей.)
576 метров мола
Ялта долгое время не имела морского порта. Мол, сооружённый в конце 1830-х, разрушил шторм. Пароходы останавливались на рейде и сообщались с берегом при помощи баркасов, подходивших к деревянной пристани – она стояла на якорях. Однако вторая половина 1880 годов ознаменовалась двумя грандиозными проектами в развитии Ялты. В 1886 году по указанию императора Александра III был разработан новый проект мощного каменного мола. Первая очередь строительства завершилась в 1890 году, вторая – в 1903-м. Строительство мола длиной 576 м обошлось казне в 1,5 млн рублей. Множество сильнейших штормов выдержало это сооружение более чем за столетие, получив лишь частичные повреждения. В 1908 году южную оконечность мола украсила сборная металлическая башня маяка, сохранившаяся до сих пор.
Вторым грандиозным проектом 1880 годов была набережная Ялты (до этого на месте набережной была пыльная почтовая шоссейная дорога, по которой возили товары и продукты, перегоняли скот, а на берегу брали песок и гравий для построек).
Медаль за канализацию
В 1847 году было начато строительство первого водопровода в Ялте, а в 1888 году в городе был сооружён первый канализационный коллектор. И это была первая в России канализация по раздельной системе.
До революции 215 городов Российской империи имели городской водопровод, и в 11 из них была канализация. Ялта стала первым городом, в котором была устроена канализация. В памятном издании 1888 года «Пятидесятилетие Ялты» отмечалось: «Одновременно с постройкой морской набережной разрешён городским управлением и вопрос о канализации. Несомненно, что это санитарное улучшение будет играть немаловажную роль в дальнейшем развитии Ялты как курорта. Решительно ни один из русских городов не представляет примера такого быстрого расцвета и расширения. Поэтому-то история развития Ялты особенно достойна изучения и обзор важнейших моментов её жизни представляет особый интерес».
В 1893 году на первой Всероссийской гигиенической выставке в Санкт-Петербурге Ялта получила за свою канализационную систему золотую медаль, а представители города – личную благодарность императора Александра III.
Фешенебельная «Россия»
В 1873 году в Ялте организуется «Товарищество для содействия и распространения удобств жизни в городе Ялта». «Товарищество» предполагало в течение трёх лет построить в Ялте гостиницу международного класса, устроить газовое освещение для города, организовать экипажное сообщение по южному берегу Крыма и проложить железную дорогу Ялта – Севастополь.
В 1875 году было открыто регулярное сообщение по Лозово-Севастопольской железной дороге. Ялта к этому времени превратилась «из ничтожнейшего городка в четыре десятины земли, которому негде было построить даже начальную школу, негде было посадить кустика для гуляния, в довольно большой и красивый город, напоминающий модные центры европейских туристов, Ментону или Баден». В этой преобразившейся Ялте «Товарищество» построило самую большую в городе гостиницу «Россия». Строительство было завершено в конце 1875 года. Это была комфортабельная гостиница на 150 номеров с рестораном на первом этаже. Перед ней разбили парк, вблизи моря расположилась площадка, на которой в виноградный сезон играли оркестры.
По свидетельствам путешественников тех лет, это была одна из самых фешенебельных гостиниц не только России, но и Европы. «Она устроена на широкую ногу образцовых комфортабельных гостиниц Европы; она имеет свой газ, свои фонтаны, водопроводы под самую крышу. Она и по прекрасному положению своему, и по значению для туристов, сделалась естественным центром всей Ялты», – писал о «России» путешественник и крымовед Евгений Марков.
тут
12 августа Ялта отмечает своё 179-летие – в 1838 году ей был присвоен статус уездного города. "Крымская газета" расскажет о самых старых зданиях и сооружениях, сыгравших особую роль в становлении столицы Южнобережья.
Главный ориентир
Одним из первых сооружений города Ялты стал храм Иоанна Златоуста, построенный и освящённый в 1837 году. Трёхъярусная колокольня храма поднялась над морем на 45 метров. Она стала главным градостроительным и навигационным ориентиром города и была внесена во все международные карты Чёрного моря. На следующий день после освящения храма Иоанна Златоуста в Ялту на яхте «Полярная звезда» прибыл Николай I с семьёй. Императора очаровал вид, открывающийся от храма, и 23 марта 1838 года царь подписал приказ о присвоении Ялте статуса уездного города.
Соответствующий указ Сената гласил: «Приняв во внимание особенное местное положение южного берега полуострова Таврического, быстрое возрастание там населения и приметное между жителями распространение промышленности, признали мы за благо для устранения неудобств, происходящих от накопления дел в присутственных местах уезда Симферопольского, учредить в Таврической губернии новый уезд: из части Симферопольского уезда составить новый уезд под названием Ялтинского, переименовав местечко Ялты городом». (Правда, новый город состоял всего из одной улицы – Елизаветинской – и насчитывал лишь 30 дворов и 130 жителей.)
576 метров мола
Ялта долгое время не имела морского порта. Мол, сооружённый в конце 1830-х, разрушил шторм. Пароходы останавливались на рейде и сообщались с берегом при помощи баркасов, подходивших к деревянной пристани – она стояла на якорях. Однако вторая половина 1880 годов ознаменовалась двумя грандиозными проектами в развитии Ялты. В 1886 году по указанию императора Александра III был разработан новый проект мощного каменного мола. Первая очередь строительства завершилась в 1890 году, вторая – в 1903-м. Строительство мола длиной 576 м обошлось казне в 1,5 млн рублей. Множество сильнейших штормов выдержало это сооружение более чем за столетие, получив лишь частичные повреждения. В 1908 году южную оконечность мола украсила сборная металлическая башня маяка, сохранившаяся до сих пор.
Вторым грандиозным проектом 1880 годов была набережная Ялты (до этого на месте набережной была пыльная почтовая шоссейная дорога, по которой возили товары и продукты, перегоняли скот, а на берегу брали песок и гравий для построек).
Медаль за канализацию
В 1847 году было начато строительство первого водопровода в Ялте, а в 1888 году в городе был сооружён первый канализационный коллектор. И это была первая в России канализация по раздельной системе.
До революции 215 городов Российской империи имели городской водопровод, и в 11 из них была канализация. Ялта стала первым городом, в котором была устроена канализация. В памятном издании 1888 года «Пятидесятилетие Ялты» отмечалось: «Одновременно с постройкой морской набережной разрешён городским управлением и вопрос о канализации. Несомненно, что это санитарное улучшение будет играть немаловажную роль в дальнейшем развитии Ялты как курорта. Решительно ни один из русских городов не представляет примера такого быстрого расцвета и расширения. Поэтому-то история развития Ялты особенно достойна изучения и обзор важнейших моментов её жизни представляет особый интерес».
В 1893 году на первой Всероссийской гигиенической выставке в Санкт-Петербурге Ялта получила за свою канализационную систему золотую медаль, а представители города – личную благодарность императора Александра III.
Фешенебельная «Россия»
В 1873 году в Ялте организуется «Товарищество для содействия и распространения удобств жизни в городе Ялта». «Товарищество» предполагало в течение трёх лет построить в Ялте гостиницу международного класса, устроить газовое освещение для города, организовать экипажное сообщение по южному берегу Крыма и проложить железную дорогу Ялта – Севастополь.
В 1875 году было открыто регулярное сообщение по Лозово-Севастопольской железной дороге. Ялта к этому времени превратилась «из ничтожнейшего городка в четыре десятины земли, которому негде было построить даже начальную школу, негде было посадить кустика для гуляния, в довольно большой и красивый город, напоминающий модные центры европейских туристов, Ментону или Баден». В этой преобразившейся Ялте «Товарищество» построило самую большую в городе гостиницу «Россия». Строительство было завершено в конце 1875 года. Это была комфортабельная гостиница на 150 номеров с рестораном на первом этаже. Перед ней разбили парк, вблизи моря расположилась площадка, на которой в виноградный сезон играли оркестры.
По свидетельствам путешественников тех лет, это была одна из самых фешенебельных гостиниц не только России, но и Европы. «Она устроена на широкую ногу образцовых комфортабельных гостиниц Европы; она имеет свой газ, свои фонтаны, водопроводы под самую крышу. Она и по прекрасному положению своему, и по значению для туристов, сделалась естественным центром всей Ялты», – писал о «России» путешественник и крымовед Евгений Марков.
тут
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
VIP
Nika-hl
moderator
8/17/2017, 4:05:36 PM
История "симферопольского моря": как отдыхали горожане более полувека тому назад
Симферопольское водохранилище успело официально «поработать» местом пляжного отдыха и купания всего пять лет. Но горожане до сих пор называют его морем. А симферопольцы постарше с ностальгией вспоминают те времена, когда по глади водохранилища плавали катера и катамараны, а на берегу стояли «грибки» от солнца.
Самая красивая окраина
«Его ещё нет, но на Алуштинском шоссе, в одном километре от Симферополя, уже существует автобусная остановка «Водохранилище», и сотни людей ежедневно сходят здесь с рейсовых автобусов. Озеро преобразит долину Салгира. Берега его покроются парками и садами. Здания пионерских лагерей, домов отдыха вырастут среди зелени. Симферопольское озеро станет местом воскресного отдыха горожан. Купальни, лодочные станции, стадионы и спортплощадки заполнятся молодёжью. Любители порыбачить найдут занятие для себя: в водохранилище будет разводиться рыба. Дачные посёлки возникнут в более отдалённой части озера – ближе к горам. Район водохранилища станет самой красивой и благоустроенной окраиной города», – писала в своих «Крымских путешествиях», своеобразном путеводителе по Крыму, изданном в 1955 году, Вера Ветлина. Основываясь на этих словах, можно сделать вывод, что Симферопольское водохранилище изначально задумывалось не только для хозяйственных нужд, но и как место летнего отдыха – своеобразный мини-курорт.
Сосны на склонах
Строительство водохранилища началось в 1952-м, осенью 1954 года было завершено сооружение грандиозной плотины (высота 40 м, длина 554 м), а в 1956-м водохранилище уже наполнили водой – в него поместилось 36 млн куб. м. Это в два раза больше общего объёма всех четырёх существовавших на тот момент водохранилищ (Аянского, Альминского, Бахчисарайского и Тайганского). Вода Симферопольского водохранилища предназначалась для орошения земель 14 колхозов и 10 совхозов. А на берегах нового водоёма развернулось курортное строительство. Перво-наперво его голые склоны засадили соснами – в этом лесопарке как раз и планировали разместить пионерские лагеря. В воду запустили прежде не водившуюся в Салгире рыбу – карпа, карася, судака, тарань. Кроме того, из Ленинградской области, из Волховского водохранилища, специально привезли чудского сига и ряпушку. В 1957-м здесь официально разрешили рыбачить: рыбаки ловили здесь четырёхсотграммовую тарань и трёхкилограммовых лещей.
«Куда я попал – в Алушту?»
На левом берегу водохранилища (том, что ближе к Ялтинской трассе) оборудовали километровую полосу пляжа – завезли песок, поставили кабинки для переодевания, лежаки, «грибки» от солнца. Здесь появился киоск с пирожками и пивом, ресторан. От пристани в районе Марьино до пристани в районе Лозового ходили два небольших пассажирских катера– «Чайка» и «Волна». Билет стоил недёшево – 30 копеек, цена десяти трамвайных поездок – однако пустыми в рейс катера не отправлялись. На пляже водохранилища можно было взять напрокат лодку, катамаран, водный мотоцикл. Была здесь и своя собственная спасательная станция – глубина водохранилища местами доходит до 36 м.
К водохранилищу пустили автобус «Куйбышевский рынок» – «Пляж». В одном из таких автобусов приехал на Симферопольское море в 1960 году учёный-зоолог Иван Пузанов. И рассказал о своей поездке: «Доехав до конечной остановки в переполненном автобусе, я присоединился к группе «купальщиков», с весёлыми возгласами устремившихся вниз по склону холма по направлению к новому курорту. И вот перед нами сверкнуло зеркало огромного водоёма, протянувшегося по долине Салгира на целых семь километров. Конечно, я не узнал столь хорошо знакомой мне местности: там, где заканчивались сады и пастбища Битака и зеленел небольшой пойменный «Крымтаевский» лесок, простиралась широкая гладь водоёма, на которой белели паруса яхт и рассекал волны моторный катерок. В ещё большей степени поразил меня берег – вернее, его участок на протяжении 300-400 метров. В самом деле, куда я попал – в Алушту? В Евпаторию? Вместо обычного для водохранилищ унылого илистого берега я увидел пляж, усыпанный жёлтым ракушечным песком, уставленный лежаками, грибками и зонтами, где «пляжились» и грелись сотни загорелых купальщиков».
Всего одна пятилетка
Чтобы разгрузить переполненные летом автобусы, открыли два троллейбусных маршрута: «Вокзал» – «Марьино» и «Центральный рынок» – «Марьино». В выходные летние дни большинство не доезжало до конечной – выходили на остановке «Пляж». Увы, радость симферопольцев была недолгой – «пляжились» на собственном море они лишь одну пятилетку. В 1961 году воду Симферопольского моря решили использовать ещё и для питьевых нужд – и купание в нём запретили. Пляж был закрыт. Появились многочисленные таблички, строго запрещающие купаться. А троллейбусную остановку «Пляж» переименовали в «Улицу Генерала Родионова» – хотя кондукторы ещё долго объявляли её на старый, так полюбившийся всем лад.
источник
Симферопольское водохранилище успело официально «поработать» местом пляжного отдыха и купания всего пять лет. Но горожане до сих пор называют его морем. А симферопольцы постарше с ностальгией вспоминают те времена, когда по глади водохранилища плавали катера и катамараны, а на берегу стояли «грибки» от солнца.
Самая красивая окраина
«Его ещё нет, но на Алуштинском шоссе, в одном километре от Симферополя, уже существует автобусная остановка «Водохранилище», и сотни людей ежедневно сходят здесь с рейсовых автобусов. Озеро преобразит долину Салгира. Берега его покроются парками и садами. Здания пионерских лагерей, домов отдыха вырастут среди зелени. Симферопольское озеро станет местом воскресного отдыха горожан. Купальни, лодочные станции, стадионы и спортплощадки заполнятся молодёжью. Любители порыбачить найдут занятие для себя: в водохранилище будет разводиться рыба. Дачные посёлки возникнут в более отдалённой части озера – ближе к горам. Район водохранилища станет самой красивой и благоустроенной окраиной города», – писала в своих «Крымских путешествиях», своеобразном путеводителе по Крыму, изданном в 1955 году, Вера Ветлина. Основываясь на этих словах, можно сделать вывод, что Симферопольское водохранилище изначально задумывалось не только для хозяйственных нужд, но и как место летнего отдыха – своеобразный мини-курорт.
Сосны на склонах
Строительство водохранилища началось в 1952-м, осенью 1954 года было завершено сооружение грандиозной плотины (высота 40 м, длина 554 м), а в 1956-м водохранилище уже наполнили водой – в него поместилось 36 млн куб. м. Это в два раза больше общего объёма всех четырёх существовавших на тот момент водохранилищ (Аянского, Альминского, Бахчисарайского и Тайганского). Вода Симферопольского водохранилища предназначалась для орошения земель 14 колхозов и 10 совхозов. А на берегах нового водоёма развернулось курортное строительство. Перво-наперво его голые склоны засадили соснами – в этом лесопарке как раз и планировали разместить пионерские лагеря. В воду запустили прежде не водившуюся в Салгире рыбу – карпа, карася, судака, тарань. Кроме того, из Ленинградской области, из Волховского водохранилища, специально привезли чудского сига и ряпушку. В 1957-м здесь официально разрешили рыбачить: рыбаки ловили здесь четырёхсотграммовую тарань и трёхкилограммовых лещей.
«Куда я попал – в Алушту?»
На левом берегу водохранилища (том, что ближе к Ялтинской трассе) оборудовали километровую полосу пляжа – завезли песок, поставили кабинки для переодевания, лежаки, «грибки» от солнца. Здесь появился киоск с пирожками и пивом, ресторан. От пристани в районе Марьино до пристани в районе Лозового ходили два небольших пассажирских катера– «Чайка» и «Волна». Билет стоил недёшево – 30 копеек, цена десяти трамвайных поездок – однако пустыми в рейс катера не отправлялись. На пляже водохранилища можно было взять напрокат лодку, катамаран, водный мотоцикл. Была здесь и своя собственная спасательная станция – глубина водохранилища местами доходит до 36 м.
К водохранилищу пустили автобус «Куйбышевский рынок» – «Пляж». В одном из таких автобусов приехал на Симферопольское море в 1960 году учёный-зоолог Иван Пузанов. И рассказал о своей поездке: «Доехав до конечной остановки в переполненном автобусе, я присоединился к группе «купальщиков», с весёлыми возгласами устремившихся вниз по склону холма по направлению к новому курорту. И вот перед нами сверкнуло зеркало огромного водоёма, протянувшегося по долине Салгира на целых семь километров. Конечно, я не узнал столь хорошо знакомой мне местности: там, где заканчивались сады и пастбища Битака и зеленел небольшой пойменный «Крымтаевский» лесок, простиралась широкая гладь водоёма, на которой белели паруса яхт и рассекал волны моторный катерок. В ещё большей степени поразил меня берег – вернее, его участок на протяжении 300-400 метров. В самом деле, куда я попал – в Алушту? В Евпаторию? Вместо обычного для водохранилищ унылого илистого берега я увидел пляж, усыпанный жёлтым ракушечным песком, уставленный лежаками, грибками и зонтами, где «пляжились» и грелись сотни загорелых купальщиков».
Всего одна пятилетка
Чтобы разгрузить переполненные летом автобусы, открыли два троллейбусных маршрута: «Вокзал» – «Марьино» и «Центральный рынок» – «Марьино». В выходные летние дни большинство не доезжало до конечной – выходили на остановке «Пляж». Увы, радость симферопольцев была недолгой – «пляжились» на собственном море они лишь одну пятилетку. В 1961 году воду Симферопольского моря решили использовать ещё и для питьевых нужд – и купание в нём запретили. Пляж был закрыт. Появились многочисленные таблички, строго запрещающие купаться. А троллейбусную остановку «Пляж» переименовали в «Улицу Генерала Родионова» – хотя кондукторы ещё долго объявляли её на старый, так полюбившийся всем лад.
источник
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
VIP
Nika-hl
moderator
8/17/2017, 4:10:21 PM
Первая мировая в жизни полуострова
Обстрел с моря, благотворительные билеты и женщина-герой
103 года назад, 28 июля 1914 года, началась Первая мировая война – один из самых широкомасштабных вооружённых конфликтов в истории человечества. В результате войны прекратили своё существование четыре империи: Российская, Германская, Австро-Венгерская и Османская. Страны-участницы потеряли около 10 млн человек убитыми, 22 млн были ранены. А чем во время Первой мировой жил Крым, что происходило на полуострове?
Трамвайный налог
31 июля 1914 года, в день, когда в России была объявлена всеобщая мобилизация в армию, по Пушкинской улице Симферополя проехал первый трамвай. Посмотреть на это долгожданное событие собрались толпы зевак. Да и желающих прокатиться было достаточно: накатались симферопольцы на 590 рублей. При этом билет 31 июля стоил целых 10 копеек (стоимость очень хорошего обеда) – собранные деньги решили отдать на благотворительные нужды: «в пользу семейств запасных и ратников ополчения, призванных на войну, и учащихся городской школы». Позднее отдавать часть «трамвайных» денег на благотворительность стали и в других городах страны. Так, осенью 1914-го в московскую городскую думу поступило «покрытое многочисленными подписями заявление обывателей Москвы о желательности повышения на одну копейку поездной платы на трамвае с тем, чтобы этот излишек отчислялся на оказание помощи раненым воинам и семьям запасных, призванных в ряды армии. Этот налог предлагается ввести на всё время войны».
Уведомление о бомбардировке
16 октября 1914 года из Феодосии в Москву ушла телеграмма: «Сегодня, в 7 час. 30 мин. утра, прибыл на рейд турецкий четырёхтрубный крейсер, по виду «Бреслау». Он спустил в порт паровой катер с двумя офицерами и матросами в турецких фесках. Они передали записку на английском языке на имя командира порта. В записке было краткое уведомление:
– Через два часа начнётся бомбардировка.
Населению предложено выезжать».
На самом деле к Феодосии подошел другой крейсер – «Хамидие». Но обещание своё он выполнил: выпустил по городу около 150 снарядов, после чего проследовал к Ялте. Здесь крейсер артиллерийским огнем потопил пароход «Шура» и шхуну «Св. Николай», после чего вернулся в Константинополь.
Уже на следующий день, 17 октября, газеты сообщали: «По получении телеграммы о бомбардировке Феодосии, губернатор выехал на место. Из Феодосии много жителей с детьми выехали в соседний город Старый Крым, где губернатором сделано распоряжение о размещении прибывших и о предоставлении им продовольствия. Губернатором осмотрены повреждённые здания, две церкви, железнодорожное депо и фабрика Стамболи. В городе с уходом с рейда турецкого крейсера установлен полный порядок. Настроение жителей бодрое. Возвратился Государственный банк. Учёные заведения функционируют».
Почему проснулся вулкан?
В августе 1914-го произошло солнечное затмение, и суеверные жители страны увидели в этом дурной знак – «предзнаменование каких-либо чрезвычайных событий в связи с военным временем». Однако у крымчан чуть раньше было и своё собственное, местное предзнаменование беды.
«19 марта 1914 года в 50 верстах от Феодосии в 7 часов утра началось извержение кратера сопки Джау-тепе. Извержению предшествовал глухой подземный гул. Сначала из кратера стало вылетать в виде ракет синеватое пламя, затем повалил дым и, наконец, фонтаном полилась жидкая серая грязь, которую подбрасывало на высоту до 40 сажен (более 85 метров. – Ред.). Выброшенная сероватая грязь, сначала горячая, но быстро охладевшая, залила овраги и восемь десятин посевов. Кратер, бывший диаметром в аршин, после обвала представлял зияющую дыру в 20 сажен (почти 43 метра. – Ред.) в диаметре». Отзвуки проснувшегося грязевого вулкана были слышны за десятки верст по округе. В сторону селения начал двигаться огромный поток сопочной грязи, приведший в панику его жителей. К счастью, всё окончилось в течение получаса, но в народе ещё долго ходили разговоры о том, что вулкан проснулся не к добру.
Самолёты из Белогорска
Во время Первой мировой вой-ны в Крыму делали военные самолёты. В 1913 году в Карасубазаре (современный Белогорск) появился «Первый крымский завод аэропланов», основанный дворянином Таврической губернии Адаменко. Основатель этого предприятия обучился пилотированию во Франции и, вернувшись в Крым, оборудовал в своем имении мастерские, где построил самолет типа «фарман». С началом войны завод Адаменко стал выполнять заказы Севастопольской военной школы авиации, производя запчасти для самолетов. Вскоре здесь начали выпускать и сами самолеты. В 1915-1916-м на «Первом крымском заводе аэропланов» были сделаны 10 самолётов «Фарман-IV».
Георгиевский крест – храброй жене
Воевать на фронт Первой мировой шли не только крымские мужчины, но и женщины. В 1915 году газеты рассказывали о жительнице Симферополя, женщине-героине Евдокии Тихонюк, награждённой Георгиевским крестом: «Узнав, что муж ранен, Евдокия Тихонюк пробралась с солдатским эшелоном на позиции. В это время муж её излечился и вступил снова в строй. Встреча с мужем произошла в траншеях. Увидев свою жену в солдатском одеянии, Тихонюк рассмеялся и разрешил ей остаться. Храбрая женщина исполняла обязанности телефониста и другие поручения. При отступлении она вынесла раненого мужа из сферы огня, за что и была награждена Георгием за храбрость».
источник
Обстрел с моря, благотворительные билеты и женщина-герой
103 года назад, 28 июля 1914 года, началась Первая мировая война – один из самых широкомасштабных вооружённых конфликтов в истории человечества. В результате войны прекратили своё существование четыре империи: Российская, Германская, Австро-Венгерская и Османская. Страны-участницы потеряли около 10 млн человек убитыми, 22 млн были ранены. А чем во время Первой мировой жил Крым, что происходило на полуострове?
Трамвайный налог
31 июля 1914 года, в день, когда в России была объявлена всеобщая мобилизация в армию, по Пушкинской улице Симферополя проехал первый трамвай. Посмотреть на это долгожданное событие собрались толпы зевак. Да и желающих прокатиться было достаточно: накатались симферопольцы на 590 рублей. При этом билет 31 июля стоил целых 10 копеек (стоимость очень хорошего обеда) – собранные деньги решили отдать на благотворительные нужды: «в пользу семейств запасных и ратников ополчения, призванных на войну, и учащихся городской школы». Позднее отдавать часть «трамвайных» денег на благотворительность стали и в других городах страны. Так, осенью 1914-го в московскую городскую думу поступило «покрытое многочисленными подписями заявление обывателей Москвы о желательности повышения на одну копейку поездной платы на трамвае с тем, чтобы этот излишек отчислялся на оказание помощи раненым воинам и семьям запасных, призванных в ряды армии. Этот налог предлагается ввести на всё время войны».
Уведомление о бомбардировке
16 октября 1914 года из Феодосии в Москву ушла телеграмма: «Сегодня, в 7 час. 30 мин. утра, прибыл на рейд турецкий четырёхтрубный крейсер, по виду «Бреслау». Он спустил в порт паровой катер с двумя офицерами и матросами в турецких фесках. Они передали записку на английском языке на имя командира порта. В записке было краткое уведомление:
– Через два часа начнётся бомбардировка.
Населению предложено выезжать».
На самом деле к Феодосии подошел другой крейсер – «Хамидие». Но обещание своё он выполнил: выпустил по городу около 150 снарядов, после чего проследовал к Ялте. Здесь крейсер артиллерийским огнем потопил пароход «Шура» и шхуну «Св. Николай», после чего вернулся в Константинополь.
Уже на следующий день, 17 октября, газеты сообщали: «По получении телеграммы о бомбардировке Феодосии, губернатор выехал на место. Из Феодосии много жителей с детьми выехали в соседний город Старый Крым, где губернатором сделано распоряжение о размещении прибывших и о предоставлении им продовольствия. Губернатором осмотрены повреждённые здания, две церкви, железнодорожное депо и фабрика Стамболи. В городе с уходом с рейда турецкого крейсера установлен полный порядок. Настроение жителей бодрое. Возвратился Государственный банк. Учёные заведения функционируют».
Почему проснулся вулкан?
В августе 1914-го произошло солнечное затмение, и суеверные жители страны увидели в этом дурной знак – «предзнаменование каких-либо чрезвычайных событий в связи с военным временем». Однако у крымчан чуть раньше было и своё собственное, местное предзнаменование беды.
«19 марта 1914 года в 50 верстах от Феодосии в 7 часов утра началось извержение кратера сопки Джау-тепе. Извержению предшествовал глухой подземный гул. Сначала из кратера стало вылетать в виде ракет синеватое пламя, затем повалил дым и, наконец, фонтаном полилась жидкая серая грязь, которую подбрасывало на высоту до 40 сажен (более 85 метров. – Ред.). Выброшенная сероватая грязь, сначала горячая, но быстро охладевшая, залила овраги и восемь десятин посевов. Кратер, бывший диаметром в аршин, после обвала представлял зияющую дыру в 20 сажен (почти 43 метра. – Ред.) в диаметре». Отзвуки проснувшегося грязевого вулкана были слышны за десятки верст по округе. В сторону селения начал двигаться огромный поток сопочной грязи, приведший в панику его жителей. К счастью, всё окончилось в течение получаса, но в народе ещё долго ходили разговоры о том, что вулкан проснулся не к добру.
Самолёты из Белогорска
Во время Первой мировой вой-ны в Крыму делали военные самолёты. В 1913 году в Карасубазаре (современный Белогорск) появился «Первый крымский завод аэропланов», основанный дворянином Таврической губернии Адаменко. Основатель этого предприятия обучился пилотированию во Франции и, вернувшись в Крым, оборудовал в своем имении мастерские, где построил самолет типа «фарман». С началом войны завод Адаменко стал выполнять заказы Севастопольской военной школы авиации, производя запчасти для самолетов. Вскоре здесь начали выпускать и сами самолеты. В 1915-1916-м на «Первом крымском заводе аэропланов» были сделаны 10 самолётов «Фарман-IV».
Георгиевский крест – храброй жене
Воевать на фронт Первой мировой шли не только крымские мужчины, но и женщины. В 1915 году газеты рассказывали о жительнице Симферополя, женщине-героине Евдокии Тихонюк, награждённой Георгиевским крестом: «Узнав, что муж ранен, Евдокия Тихонюк пробралась с солдатским эшелоном на позиции. В это время муж её излечился и вступил снова в строй. Встреча с мужем произошла в траншеях. Увидев свою жену в солдатском одеянии, Тихонюк рассмеялся и разрешил ей остаться. Храбрая женщина исполняла обязанности телефониста и другие поручения. При отступлении она вынесла раненого мужа из сферы огня, за что и была награждена Георгием за храбрость».
источник
"Каждый человек по своему прав, а по моему нет" ©
Carnyx
Удален 9/30/2017, 1:08:44 AM
Госдума изменила дату начала обороны Севастополя
Сегодня Госдума России приняла закон, который изменил дату начала обороны Севастополя во время Великой Отечественной войны. Инициатива изменений исходила от российского правительства. Теперь официальной датой начала обороны нашего города считается не 5 ноября, а 30 октября 1941 года.Изменения внесены в Федеральный закон "О ветеранах" (№5 – ФЗ). В ранее действующей его редакции за точку отсчёта принималось 5 ноября — день появления приказа командующего Приморской армией генерал-майора Ивана Петрова о вступлении его в командование войсками Севастопольского оборонительного района. По мнению историков, этот выбор даты был как минимум спорным: фактически оборона началась пятью днями ранее, после издания соответствующего приказа заместителя командующего по сухопутной обороне главной военно-морской базы Черноморского флота контр-адмирала Георгия Жукова. Именно эта дата – 30 октября – теперь и будет считаться официальной.
Председатель Заксобрания Севастополя Екатерина Алтабаева, посвятившая изучению истории родного города большую часть сознательной жизни, комментировала это изменение для портала ForPost в апреле, когда принятый сегодня закон еще был законопроектом. И однозначно его поддержала. Более того – именно Заксобрание Севастополя, как выяснилось, стояло у истоков этого предложения.
«Инициатором изменения этой даты ещё в 2015 году выступало Законодательное собрание Севастополя. Дата 5 ноября не соответствует исторической действительности – спорить можно о том, 29 или 30 октября началась оборона, но ни в коем случае не позже. 29 октября было введено осадное положение, 30 октября дала первый залп 54-я береговая батарея под командованием Ивана Ивановича Заики, и в этот же день на позиции в районе Бахчисарая выдвинулись курсанты училища береговой обороны, которые приняли на себя один из первых ударов. Поэтому дата, безусловно, должна быть уточнена – нельзя, чтобы в Федеральном законе содержались исторические ошибки или неточности. Но для нас это изменение не было самоцелью – мы предлагали включить в №5–ФЗ упоминание о жителях осаждённого Севастополя и присвоить им статус участников Великой Отечественной войны наряду с жителями блокадного Ленинграда», – сказала она.
Нет сомнений в правильности принятого решения и у заведующей сектором истории Великой Отечественной войны Государственного музея героической обороны и освобождения Севастополя Ирины Агишевой:
«Для историков вопроса — 30 октября или 5 ноября не существует. Первые залпы 54-й береговой батареи прозвучали 30 октября в 16 часов 35 минут. С этого времени и нужно вести отсчёт обороны Севастополя. Поэтому всё, что я могу сказать по этому поводу, – наконец-то!».
Источник
Сегодня Госдума России приняла закон, который изменил дату начала обороны Севастополя во время Великой Отечественной войны. Инициатива изменений исходила от российского правительства. Теперь официальной датой начала обороны нашего города считается не 5 ноября, а 30 октября 1941 года.Изменения внесены в Федеральный закон "О ветеранах" (№5 – ФЗ). В ранее действующей его редакции за точку отсчёта принималось 5 ноября — день появления приказа командующего Приморской армией генерал-майора Ивана Петрова о вступлении его в командование войсками Севастопольского оборонительного района. По мнению историков, этот выбор даты был как минимум спорным: фактически оборона началась пятью днями ранее, после издания соответствующего приказа заместителя командующего по сухопутной обороне главной военно-морской базы Черноморского флота контр-адмирала Георгия Жукова. Именно эта дата – 30 октября – теперь и будет считаться официальной.
Председатель Заксобрания Севастополя Екатерина Алтабаева, посвятившая изучению истории родного города большую часть сознательной жизни, комментировала это изменение для портала ForPost в апреле, когда принятый сегодня закон еще был законопроектом. И однозначно его поддержала. Более того – именно Заксобрание Севастополя, как выяснилось, стояло у истоков этого предложения.
«Инициатором изменения этой даты ещё в 2015 году выступало Законодательное собрание Севастополя. Дата 5 ноября не соответствует исторической действительности – спорить можно о том, 29 или 30 октября началась оборона, но ни в коем случае не позже. 29 октября было введено осадное положение, 30 октября дала первый залп 54-я береговая батарея под командованием Ивана Ивановича Заики, и в этот же день на позиции в районе Бахчисарая выдвинулись курсанты училища береговой обороны, которые приняли на себя один из первых ударов. Поэтому дата, безусловно, должна быть уточнена – нельзя, чтобы в Федеральном законе содержались исторические ошибки или неточности. Но для нас это изменение не было самоцелью – мы предлагали включить в №5–ФЗ упоминание о жителях осаждённого Севастополя и присвоить им статус участников Великой Отечественной войны наряду с жителями блокадного Ленинграда», – сказала она.
Нет сомнений в правильности принятого решения и у заведующей сектором истории Великой Отечественной войны Государственного музея героической обороны и освобождения Севастополя Ирины Агишевой:
«Для историков вопроса — 30 октября или 5 ноября не существует. Первые залпы 54-й береговой батареи прозвучали 30 октября в 16 часов 35 минут. С этого времени и нужно вести отсчёт обороны Севастополя. Поэтому всё, что я могу сказать по этому поводу, – наконец-то!».
Источник