Авторская песня времен СССР.

что тут сказать, песня будет всегда в душах и памяти людей, благодаря авторам и исполнителям!
Вы тут забыли сказать о таких исполнителях, как братья Мищуки!

Музыкальное образование одно на двоих: Валерий, будучи семиклассником, учился игре на аккордеоне и, кроме того, занимался в театральной студии, в студенческие годы начал писать песни. Вадим же больше интересовался рок-музыкой и ВИА, не проявляя особого интереса к авторской песне. Оба окончили Рижский политехнический институт, правда, разные факультеты: Валерий - экономист, Вадим - электронщик. Долгое время вместе играли в группе "Домино", на создание которого их вдохновил Грушинский фестиваль 1977 года. Позже ансамбль распался, а братьев пригласили в Москву профессионально заниматься авторской песней. С тех пор они поют вдвоем, отказались от названия ансамбля и стали просто "братьями Мищуками". В дуэте Мищуков существует разделение труда: Вадим больше композитор, а Валерий больше поэт. Но песни у них все равно общие :) Вышли аудиокассеты, пластинки, компакт-диски, видеокассета. В последние годы Мищуки работают вместе с Леонидом Сергеевым, пишут песни вместе (Л. Сергеев выступает чаще в качестве поэта), вышел совместный диск "Песни под мухой". Также и Вадим, и Валерий работают над сольными проектами. Часто гастролируют, почетные гости Грушинских фестивалей.

Бутылочка с винтом.

Здравствуй, Леха, добрый вечер.
Без закуски - это зря,
Всем не сладко, нам не легче,
Откровенно говоря.
Лучше жить, увы, не можешь,
А не хочешь плохо жить,
Вот тебе брусок и ножик -
Докажи, что ты мужик.

У тебя жена и дети,
Мать, отец и отчий дом,
В голове гуляет ветер,
Однова живем на свете,
Эх, бутылочка с винтом,
Эх, бутылочка с винтом.

Наливай, помянем волю
И застойные года.
То ли выплыли мы, то ли
Захлебнулись навсегда.
Поменяли то на это,
Так разэтак, раз уж так,
Убивай в себе поэта,
Продавайся за пятак.

У тебя жена и дети,
Мать, отец и отчий дом,
В голове гуляет ветер,
Однова живем на свете,
Эх, бутылочка с винтом,
Эх, бутылочка с винтом.

Не живу, а выживаю,
Выживаю из ума,
Я слезу не выжимаю,
Просто катится сама.
Кто же мне меня-то ближе,
Я в себе себя бужу,
Но себя в себе не вижу,
Свое "я" не нахожу.

Я - моё, жена и дети,
Мать, отец и отчий дом,
В голове гуляет ветер,
Однова живем на свете,
Эх, бутылочка с винтом,
Эх, бутылочка с винтом.

Лучше жить, увы, не можешь,
А не хочешь плохо жить,
Вот тебе брусок и ножик -
Докажи, что ты мужик.
За окном то дождь, то вьюга,
Выпьем и опять нальем,
Брат за брата, друг за друга,
И, глядишь, переживем.

Все поймут жена и дети,
Мать, отец и отчий дом,
Однова живем на свете,
В голове гуляет ветер,
Эх, бутылочка с винтом,
Эх, бутылочка с винтом.

Песня Красновского
Слова Н. Заболоцкого

Городок

Е. Агранович

Я в весеннем лесу

Забавно, что антисемит Ножкин прославился благодаря песне еврея Аграновича. Его собственные песни куда слабее.

Слова Языкова
кажется

Слова Сергея Клычкова(1922г)
Автора музыки не знаю к сожалению

Пылает за окном звезда

Авторской песне душно в мире, где все измеряется деньгами.

Чистые пруды
Городницкий Александр Моисеевич
Анне Наль

Всё, что будет со мной, знаю я наперёд,
Не ищу я себе провожатых.
А на Чистых прудах лебедь белый плывёт, |
Отвлекая вагоновожатых. |2р.

На бульварных скамейках галдит малышня,
На бульварных скамейках - разлуки.
Ты забудь про меня, ты забудь про меня, |
Не заламывай тонкие руки. |2р.

Я смеюсь пузырём на осеннем дожде,
Надо мной - городское движенье.
Всё круги по воде, всё круги по воде |
Разгоняют моё отраженье. |2р.

Всё, чем стал я на этой земле знаменит, -
Темень губ твоих, горестно сжатых...
А на Чистых прудах лёд коньками звенит, |
Отвлекая вагоновожатых. |2р.
<1962>

-------
На эти стихи существует авторская песня.

Сегодня по радио услышал, что-то ну просто кольнуло...


Мой трамвай последний

(Ю.Лоза)


Все растраченные дни - дым,
Даже память из одних дыр,
Даже мысли холодней льдин,
Впереди одни дожди.

Задыхаюсь на бегу - стар,
Как валун на берегу стал.
Снятся черти и гробы - пью,
А ведь был когда-то юн.


ПРИПЕВ

Мой трамвай последний скрылся за углом,
Я сорокалетний человеколом,
Никому не нужен, как в печи зола,
Одинокий человекохлам.

Ничего мне не пошло в прок,
Не сложилось, не сбылось в срок.
Из хорошего - одни сны,
Да и те всегда грустны.

Всё, чем жизнь была полна - ложь,
И судьбе моей цена - грош,
Снятся черти и гробы - пью,
А ведь был когда-то юн.

Мой трамвай последний скрылся за углом,
Я сорокалетний человеколом,
Никому не нужен, как в печи зола,
Одинокий человекохлам.

Сожалений ни о чём нет.
Промелькнула жизнь, и чёрт с ней.
За плечами вдалеке - лес
Навсегда ушедших лет.

Доскриплю своё, а там тьма,
Ведь остаток жизни так мал.
Снятся черти и гробы - пью,
А ведь был когда-то юн.

Мой трамвай последний скрылся за углом,
Я сорокалетний человеколом,
Никому не нужен, как в печи зола,
Одинокий человекохлам.

А я захожу, сидя на работе, на Bard.ru и все... глаза разбегаются Но чаще всего кликаю на Митяя, Окуджаву, Кукина, Визбора, Суханова и Ивасей. Это мой ареопаг, остальные тоже хороши,но выборочно. И конечно, Высоцкий.

Мне этот бой не забыть нипочем


Мне этот бой не забыть нипочем,
Смертью пропитан воздух,
А с небосвода бесшумным дождем
Падали звезды.

Вот снова упала, и я загадал
Выйти живым из боя.
Так свою жизнь я поспешно связал
С глупой звездою.

Нам говорили:- Нужна высота,
И не жалеть патроны!
Вон покатилась вторая звезда
Вам на погоны!

Я уж решил: миновала беда
И удалось отвертеться.
С неба упала шальная звезда
Прямо под сердце.

Звезд этих в небе, что рыбы в прудах,
Хватит на всех с лихвою.
Если б не насмерть, ходил бы тогда
Тоже героем.

Я бы звезду эту сыну отдал
Просто на память.
В небе горит, пропадает звезда,
Некуда падать!


Владимир Высоцкий

Песня о погибшем летчике


Всю войну под завязку я все к дому тянулся,
И хотя горячился, воевал делово.
Ну, а он торопился, как-то раз не пригнулся,
И в войне взад-вперед обернулся, за два года всего ничего.

Не слыхать его пульса с сорок третьей весны,
Ну, а я окунулся в довоенные сны,
И гляжу я, дурак, но дышу тяжело.
Он был лучше, добрее, ну, а мне повезло.

Я за пазухой не жил, не пил с господом чая,
Я ни в тыл не просился, ни судьбе под подол,
Но мне женщины молча намекали, встречая:
Если б ты там навеки остался, может мой бы обратно пришел.

Для меня не загадка их печальный вопрос,
Мне ведь тоже не сладко, что у них не сбылось.
Мне ответ подвернулся:"Извините, что цел,
Я случайно вернулся, вернулся, ну, а он не сумел".

Он кричал напоследок в самолете сгорая:
"Ты живи, ты дотянешь", - доносилось сквозь гул.
Мы летали под богом, возле самого рая,
Он поднялся чуть выше и сел там, ну а я до земли дотянул,

Встретил летчика сухо райский аэродром,
Он садился на брюхо, но не ползал на нем,
Он уснул - не проснулся, он запел - не допел,
Так что я вот вернулся, вернулся, ну а он не сумел.

Я кругом и навечно виноват перед теми,
С кем сегодня встречаться я почел бы за честь.
Но хотя мы живыми до конца долетели,
Жжет нас память и мучает совесть, у кого она есть.

Кто-то скупо и четко отсчитал нам часы
В нашей жизни короткой, как бетон полосы.
И на ней, кто разбился, кто взлетел навсегда.
Ну, а я приземлился, ну, а я приземлился, вот какая беда.

Владимир Высоцкий

Я полмира почти через злые бои...

Я полмира почти через злые бои
Прошагал и прополз с батальоном,
И обратно меня за заслуги мои
С санитарным везли эшелоном.
Подвезли
- вот родимый порог -
На полуторке к самому дому.
Я стоял и немел, а над крышей дымок
Поднимался не так - по-другому.

Окна словно боялись в глаза мне взглянуть.
И хозяйка не рада солдату -
Не припала в слезах на могучую грудь,
А руками всплеснула - и в хату.

И залаяли псы
на цепях.
Я шагнул в полутемные сени,
За чужое за что-то запнулся в сенях,
Дверь рванул - подкосились колени.

Там сидел за столом на месте моем
Неприветливый новый хозяин.
И фуфайка на нем, и хозяйка при нем,
Потому я и псами облаян.

Это значит,
пока под огнем
Я спешил, ни минуты не весел,
Он все вещи в дому переставил моем
И по-своему все перевесил.
Мы ходили под богом - под богом войны,
Артиллерия нас накрывала.
Но смертельная рана зашла со спины
И изменою в сердце застряла.
Я себя
в пояснице согнул,
Силу воли позвал на подмогу:
"Извините, товарищи, что завернул
По ошибке к чужому порогу.

Дескать, мир, да любовь вам, да хлеба на стол,
Чтоб согласье по дому ходило".
Ну, а он даже ухом в ответ не повел:
Вроде так и положено было.

Зашатался
некрашеный пол.
Я не хлопнул дверьми, как когда-то.
Только окна раскрылись, когда я ушел,
И взглянули мне вслед виновато...

Владимир Высоцкий

Слушайте, Городницкий великий бард, вспомнила вот какую песню
Раньше собирались друзья и родные и пели такую песню под гитару, СУПЕР:

Мне не Тани снятся и не Гали,
Не поля родные, не леса,-
В Сенегале, братцы, в Сенегале
Я такие видел чудеса!
Ох, не слабы, братцы, ох, не слабы
Плеск волны, мерцание весла,
Крокодилы, пальмы, баобабы
И жена французского посла.

Хоть французский я не понимаю
И она по-русски - ни фига,
Но как высока грудь её нагая,
Как нага высокая нога!
Не нужны теперь другие бабы -
Всю мне душу Африка свела:
Крокодилы, пальмы, баобабы
И жена французского посла.

Дорогие братья и сестрицы,
Что такое сделалось со мной?
Всё мне сон один и тот же снится,
Широкоэкранный и цветной.
И в жару, и в стужу, и в ненастье
Всё сжигает он меня дотла,-
В нём постель, распахнутая настежь,
И жена французского посла!

Юрий Визбор


Я бы новую жизнь своровал бы как вор

Я бы новую жизнь своровал бы как вор,
Я бы летчиком стал, это знаю я точно
И команду такую: "Винты на упор!",
Отдавал бы как бог, домодедовской ночью.
Под моею рукой чей-то город лежит
И крепчает мороз, и долдонят капели,
И постели метелей, и звезд миражи,
Освещали б мой путь в синеглазом апреле.

Ну, а будь у меня двадцать жизней подряд,
Я стал бы врачом районной больницы
И не ждал ничего, и лечил бы ребят,
И крестьян бы учил, как им не простудиться.
Под моею рукой чьи-то жизни лежат,
Я им новая мать, я их снова рожаю,
И в затылок мне дышит старик Гиппократ,
И меня в отпуска все село провожает.

Ну, а будь у меня сто веков впереди,
Я бы песни забыл, я бы стал астрономом,
И прогнал бы друзей, просыпался б один,
Навсегда отрешась от успеха земного.
Под моею рукой чьи-то звезды лежат,
Я спускаюсь в кафе, словно всплывшая лодка,
Здесь по-прежнему жизнь, тороплюсь я назад
И по небу иду капитанской походкой.

Но ведь я пошутил, я спускаюсь с небес,
Перед утром курю, как солдат перед боем,
Свой единственный век отдаю я тебе,
Все что будет со мной- это будет с тобою.
Под моею рукой твои плечи лежат,
И проходит сквозь нас дня и ночи граница,
И у сына в руке старый мишка зажат,
Как усталый король, обнимающий принца.


Александра

Стихи Ю. Визбора и Д. Сухарева

Не сразу все устроилось,
Москва не сразу строилась.
Москва слезам не верила,
А верила любви.
Снегами запорошена,
Листвою заворожена,
Найдет тепло прохожему,
А деревцу - земли.

Александра, Александра,
Этот город наш с тобою,
Стали мы его судьбою,-
Ты вглядись в его лицо.
Чтобы ни было вначале,-
Утолит он все печали.
Вот и стало обручальным
Нам Садовое кольцо.

Москву рябины красили,
Дубы стояли князями,
Но не они, а ясени
Без спросу выросли.
Москва не зря надеется,
Что вся в листву оденется,
Москва найдет для деревца
Хоть краешек земли.

Александра, Александра,
Что там вьется перед нами?
Это ясень семенами
Крутит вальс на мостовой.
Ясень с видом деревенским
Приобщился к вальсам всенским,
Он пробьется, Александра,
Он надышится Москвой.

Москва тревог не прятала,
Москва видала всякое,
Но беды все и горести
Склонялись перед ней.
Любовь Москвы не быстрая,
Но верная и чистая,
Поскольку материнская
Любовь других сильней.

Александра, Александра,
Этот город наш с тобою,
Стали мы его судьбою,-
Ты вглядись в его лицо.
Чтобы ни было вначале,-
Утолит он все печали.
Вот и стало обручальным
Нам Садовое кольцо.
Вот и стало обручальным
Нам Садовое кольцо.

Я думаю о вас

Разрешите вам напомнить о себе,
О своей незамечательной судьбе,
Я как раз на верхней полочке лежу,
В данном случае бездельничаю, - жуть!

Люди заняты исканием дорог,
Люди целятся ракетой в лунный рог,
Ищут нежные, хорошие слова,
Ну, а я лежу и думаю о вас.

С этой мысли пользы, право, никакой,
Вот промчался скорый поезд над рекой,
О реке бы мне подумать в самый раз,
Ну, а я лежу и думаю о вас.

А народу, просто полное купе,
Кто-то в карты, кто-то хочет просто спеть,
Чья-то нежная клонится голова,
Ну, а я лежу и думаю о вас.

Я-то думаю, что думаете вы,
Как вы были замечательно правы,
Рассказав мне поучительный рассказ,
Что не нужно больше думать мне о вас,

Что любовь ненастья быстренько сотрут,
Что единственное счастье - это труд,
Я, ей-Богу, понимал вас в этот час,
Но, представьте, я-то думал все о вас.

Мне большего не надо

Мне твердят, что скоро ты любовь найдешь
И узнаешь с первого же взгляда.
Мне бы только знать, что где-то ты живешь,
И, клянусь, мне большего не надо.

Снова в синем небе журавли трубят.
Я хожу по краскам листопада.
Мне хотя бы мельком повидать тебя,
И, клянусь, мне большего не надо.

Дай мне руку, слово для меня скажи,
Ты моя тревога и награда.
Мне хотя бы раз прожить с тобой всю жизнь,
И, клянусь, мне большего не надо.



Какие слова у дождя

Какие слова у дождя? - Никаких.
Он тихо на старую землю ложится,
И вот на земле уж ничто не пылится,
Ничто не болит и не давят долги.

Какие слова у меня? - Тишина.
Немая луна всю пустыню заполнит
И так сторожит эту белую полночь,
Что только тобой эта полночь полна.

Какие слова у тебя? - Красота.
Ты белое платье по миру проносишь
И запахи ливней в ладонях приносишь,
И льет на пустыни мои доброта.

Какие слова у дорог? - Торжество.
Мы мчимся по ливням, любовь постигая.
И редкие звезды сквозь тучи мигают,
И капли дрожат на стекле ветровом.

Какие слова у дождя? - Никаких.
Он тихо на старую землю ложится,
И вот на земле уж ничто не пылится,
Ничто не болит и не давят долги.



Улетаем

Листьев маленький остаток осень поздняя кружила.
Вот он, странный полустанок для воздушных пассажиров.
Слабый ветер ностальгии на ресницах наших тает.
До свиданья, дорогие, - улетаем, улетаем.

Мы в надежде и тревоге ждем в дороге перемены,
Ожидая, что дороги заврачуют боль измены.
В голубой косынке неба белым крестиком мы таем...
От того, кто был и не был, улетаем, улетаем.

Нам бы встать да оглянуться, оглядеться б, но задаром
Мы все крутимся, как блюдца неприкаянных радаров.
Ах, какая осень лисья! Ах, какая синь густая!
Наши судьбы - словно листья, - улетаем, улетаем.

Ну так где ж он, черт крылатый на крылатом крокодиле?
Ах, какими мы, ребята, невезучими родились!
Может, снег на наши лица вдруг падет да не растает...
Постараемся присниться, улетаем, улетаем.

Юрий Визбор

Женщина

Три авоськи, три коробки -
Ну попробуй унеси!
Участились что-то пробки -
Нет ни левых, ни такси.

Эй, шоферы, стойте, братцы,
Стой, товарищ сатана!
Мне б в Чертаново добраться,
Помогите ж, я одна!..

Я приеду, суп поставлю,
Я линолеум протру,
Ваську вымыться заставлю,
Катьке сопельки утру.
Муж приходит, тьмы угрюмей,
Впереди несет живот,
В тренировочном костюме
К телевизору идет.

Руку мне кладет на спину -
Ух, не трогал бы меня,
Нелюбимый, нелюбимый,
Нелюбимушка моя.
Вот уж вечер к ночи клонит
Вот делам потерян счет,
Он из спальни: "Тоня, Тоня,
Где ж ты возишься еще?"

Ну, а я-то примечаю:
Голос сонный - в самый раз
И из кухни отвечаю:
"Спи, голубчик, я сейчас".
Он от водки и салата
Захрапит, хоть рот зашей.
У меня - восьмое марта,
Женский праздник на душе.

Я уставлюсь на дорогу -
Месяц по небу идет,
День прошел - и слава Богу,
Вот уж новый настает.
Мне б куда уехать, что ли,
К добрым людям и траве...
Я одна, как в чистом поле,
В людном городе Москве.


Танечка Никитина

В переулке бродит кот,
Словно привидение.
Вижу - девочка идет,
Просто заглядение.

Как зовут тебя, послушай,
Краля окаянная?
Таня, Танечка, Танюша,
Танечка Никитина.
Сохну, сохну я без сна,
Как цветок в асфальте:
Слышал, как поет она
"Музыку Вивальди".

Приобрел, как видно, я
Профиль простофили,
Так как девочка моя -
Видный биофизик.

Я прерву свое житье,
Утоплюсь, ей-Богу,
Ведь дружочек у нее -
Гармонист Серега.

Как зовут тебя, послушай,
Краля окаянная?
Таня, Танечка, Танюша,
Танечка Никитина.


Давайте прощаться, друзья...

Давайте прощаться, друзья...
Немного устала гитара,
Ее благородная тара
Полна нашей болью до дна.
За все расплатившись сполна,
Расходимся мы понемногу,
И дальняя наша дорога
Уже за спиною видна, уже за спиною видна.


Давайте прощаться, друзья...
Кто знает - представится ль случай,
Чтоб без суеты неминучей
В глаза поглядеть не скользя?
Такая уж даль позвала,
Где истина неугасима,
А фальшь уже невыносима.
Такая уж песня пришла...

Давайте прощаться, друзья,
Чтоб к этому не возвращаться:
Зовут нас к себе домочадцы,
Чтоб вновь собралась вся семья.
Но, даже дожив до седин,
Мы гоним с усмешкою осень:
"Мадам, мне всего сорок восемь,
А вам уже - двадцать один".

Давайте прощаться, друзья...

На Тихорецкую состав отправится

Автор - Львовский Л.

На Тихорецкую состав отправится
Вагончик тронется перрон останется
Стена кирпичная часы вокзальные
Платочки белые
Платочки белые
Платочки белые
Платочки белые
Глаза печальные
Одна в окошечко гляжу негрустная
И только корочка в руке арбузная
Ну что с девчонкою такое станется
Вагончик тронется
Вагончик тронется
Вагончик тронется
Вагончик тронется
Перрон останется
Начнет выпытывать купе курящее
Про мое прошлое и настоящее
Навру с три короба
Пусть удивляются
С кем распрощалась я
С кем распрощалась я
С кем распрощалась я
С кем распрощалась я
Их не касается
Откроет душу мне матрос в тельняшечке
Как тяжело на свете жить бедняжечке
Сойдет на станции и распрощается
Вагончик тронется
Вагончик тронется
Вагончик тронется
Вагончик тронется
А он останется
На Тихорецкую состав отправится
Вагончик тронется перрон останется
Стена кирпичная часы вокзальные
Платочки белые
Платочки белые
Платочки белые
Платочки белые
Глаза печальные

Было тихо тогда, тогда или ветер дул.
Я не помнил, куда, куда и зачем иду.
Я не видел вокруг весну, надо мной издевалась вьюга,
Как волне не догнать волну, так и нам не понять друг друга.

А вокруг безконечный снег. Помня вечера вкус и запах,
Я навстречу иду весне собачонкой на задних лапах.
Мне букеты чужих страстей каждый день подают на блюде -
Отвернулся - и нет людей, повернулся - и снова люди.

Я уйду от чужих забот, убегу от чужих пороков,
Разрешите по разу в год притвориться и мне пророком.
Я тогда вам судьбу предскажу, вы не верьте - неправда это,
А теперь ухожу, ухожу сам к себе за советом.
.............................
Это ж нужно запутаться так, чтоб вновь не начать,
Может, просто закутаться в воротник. и молчать.

Булат Окуджава


Тьмою здесь все занавешено
и тишина как на дне...
Ваше величество женщина,
да неужели — ко мне?

Тусклое здесь электричество,
с крыши сочится вода.
Женщина, ваше величество,
как вы решились сюда?

О, ваш приход — как пожарище.
Дымно, и трудно дышать...
Ну, заходите, пожалуйста.
Что ж на пороге стоять?

Кто вы такая? Откуда вы?
Ах, я смешной человек...
Просто вы дверь перепутали,
улицу, город и век.

Леонид Семаков, один из многих приятелей Высоцкого, актер Театра на Таганке. Году этак в 1985 я был на его творческом вечере в ленинградском ДК Пищевиков, где базировался тогда КСП. Запомнился некрасивый мужик неандертальской внешности, с глазами умными и печальными, ужасающе немузыкально певший необыкновенно нежные и грустные песни. Приведенная ниже "Песня пьяного интеллигента" (Неуютная ночь) тоже очень грустная. Она про одиночество, про всегдашнюю и всехнюю ненужность:

Дело было в сентябре:
Ночевал я во дворе,
Лежа на фанерочке.
И не то, чтоб много пил,
И не то, чтоб зло копил,
Не хотелось к Верочке.

Я валялся как рулон,
Милицейским патрулем
В спешке не подобранный,
В габардиновом плаще,
Не женатый и, вообще,
Жизнью не обобранный.

Я лежал соображал,
Сам себя не уважал
За любовь к экзотике.
Непрестижно в сентябре
На фанерке во дворе
Ночевать без зонтика.

Я лежал на мостовой
С непокрытой головой,
Волосенки - веером.
Я дрожал всем корпусом,
Словно стрелка компаса,
Сапогами к северу.

Я припал к земле на грудь
На минуточку всплакнуть,
Да куда там, где уж тут!
Засопел, оторопев,
Как районный терапевт,
Слушающий девушку.

Я лежал, околевал,
Меня ворон не клевал.
Неужели ж брезговал?!
То ли был я слишком пьян,
То ли ворон был гурман -
Не желал нетрезвого.

Я лежал, душой линял,
Эту песню сочинял,
Охмуренный вермутом.
Своим серым веществом
Не согласный с большинством,
Ан, буквально, Лермонтов.

Я лежал, пивка хотел,
Языком слегка хрустел -
Ни лисинки с вечера.
Под желтеющим кустом
Я раскинулся пластом
Тихо и доверчиво.

Скоро дворники пойдут,
Во дворе меня найдут -
К телефону кинутся,
Обмахнут меня метлой
Снова встану я живой
Часиков в одиннадцать.

Аккордов я в сети не нашел, ну, да они здесь не сложные.