Бесконечная история

Итак, продолжим!

перегаром, и нестиранными портянками. "Вылезайте, сволочи!" - пропрычал Фёдор и передёрнул затвор "шмайссера". Глафира истошно завопила. Финкельштейн, придерживая нижнюю челюсть рукой, чтобы не так громко стучала, выкрикнул: "Хэнде хох!"

и вдруг откуда-то из далека стал доноситься стремительно возрастающий гул. В отмосферу втирался огромныx размеров метeорит..

пролетев с огромной скоростью по небу он врезался в сеновал, на котором и ночевали Самуил с Глафирой, оставив от него только глубокую воронку и разлетевшуюся во все стороны солому. "Вот те раз!" - почесал свой затылок "шмайссером" Фёдор. Помявшись с ноги на ногу ещё несколько минут, Фёдор сплюнул: "Да пошла ты! Я лучше к Зинке пойду!" С этими словами Фёдол забросил "Шмайссер" за спину и напевая что-то себе под нос, и уже забыв про Глафиру, побрёл к Зинке...

Зинаида стряпала галушки. По хутору распростронялся манящий запах.
Детвора шумно толпилась у открытого окна, в возбуждении ожидая вкусного обеда. Дед Макар повёл сизым с прожилками носом и подогретое добротной брагой воображение зарисовало в его голове гастрономические картины..

Подошедши к избе Зинки, Фёдор снял с плеча "шмайссер" и шмальнул пару раз над гололвой детворы, которая вмиг разбежалась. Только глуховатый дед Макар проскрипел: "Никак, вороны закаркали, к дождю, стало быть" - и помаленьку побрёл в избу за зонтиком. Зинка со страхом выглянула в окно, но увидев бредущего к ней Фёдора - вмиг заулыбалась в предвкушении чего-то необычного, но быстро смекнула - что к чему и мгновенно на столе стояла прохладная бутыль мутноватого самогона. Фёдор зашёл в избу, деловито повесил "шмайссер" на оленьи рога, прибитые к стенке в прихожей, по-хозяйски налил себе стакан из мутного бутыля - выпил, потом повторил раза четыре и призадумался...

Дума его была не легка - за жизнь..

Недолго думая уже и так порядком захмелевший Фёдор схватил бутыль и вмиг осушил всё, что ещё там оставалось, смачно занюхав это рукавом давно не стиранной фуфайки. Крепкий первач вмиг ударил его по голове и пока Зинка торопливо накладывала галушки Фёдору, приговаривая: "Закусывай, Федя!" у Фёдора всё поплыло перед глазами. Он ещё попытался за что-то ухватиться и удержать равновесие, но притяжение Земли неумолимо тянуло его вниз: "А чтоб его, этого паршивца Ньютона!" - ещё промелькнуло где-то в глубинах его сознания и он с шумом упал на грешную землю. Сквозь сон он различил, как запричитала Зинка...

галушек он так и не поел..

На следующее утро сознание упорно отказывалось возвращаться в голову Феде. Проснувшись возле стола, около которого он и упал, Фёдор пошарил рядом рукой и нащупал банку с рассолом, заботливо оставленную Зинкой. Выпив всё до дна и громко отрыгнув, Фёдор заорал: "Зинка! Опохмелиться давай!" Зинка уже бежала с ещё одним бутылём, внутри которого плескалось что-то неопределённого мутно-рыжеватого цвета. Фёдор поморщился, но, выдохнув, ополовинил бутыль и закусил поданным Зинкой солёным огурцом. "Вот она - новая жизнь!" - мелькнуло где-то на задворках Фединого сознания и у него опять всё поплыло перед глазами. Федя уже выпускал из ослабевших рук полупустой бутыль, но вовремя подскочивший к нему дед Макар ловко выхватил его из рук Фёдора и в два присеста опустошил его прямо из горла, и тут же лёг рядом с Федей. Но, в отличие от Фёдора, назавтра проснуться деду Макару было уже не суждено. Судьба...

На похороны деда Макара собрался весь хутор. Подвезли цистерну с брагой. Хуторяне толпились в ожидании застолья переминаясь с ноги на ногу и поглядывая тоскливо на столы заставленные стаканами и различными явствами. Всеми уважаемый председатель, опохмелившись после бурной ночи, затянул заунывнейшую трехчасовую речь, в конце которой он рухнул лицом в рыхлый чернозём. Началась вакханалия..

Цистерна опустевала прямо на глазах. Пили из всего, что было под руками - кто из стакана, кто из снятого с ноги валенка, торопливо засунув его в цистерну и шустро черпая и наливая в украденное где-то корыто с расчётом унести его домой и допить там, кто-то даже засунул голову внутрь цистерны и шумно хлебал и причмокивал. Народ, кому ничего не досталось, озверел и затеял драку с теми, кто уже поправил здоровье. В итоге цистерну перевернули, но колхозники проявили смекалку и стали слизывать брагу прямо с промёрзшей земли - ни пропало ни одной капли. Когда, наконец, с брагой было покончено, кто-то спросил: "Так деда будем хоронить, или как?" Но хоронить было уже некому...

вид поляны был удручающим, как после средневековой битвы..

Она была усеяна пьяными телами. Кто-то блевал, кто-то мирно спал, а кто-то горланил какие-то песни. Народ вволю погулял - хорошо выпил, закусил, да ещё и подрался - что ещё нужно простому колхознику? И за всё это нужно было благодарить деда Макара. Наступил рассвет. Первым очнулся председатель...

огляделся..

И первым увиденным объектом был дед Макар, присевший за стол и уминающий котлету, одетый в нарядный похоронный костюм и подлевающий себе в стакан что-то мутное из ведра, стоявшего рядом. Фёдор, увидев это, уронил челюсть прямо на промёрзшую землю и только испуганно таращился на деда. Дед Макар тоже увидел Фёдора и проскрипел: "А по какому поводу гуляем, внучок?" И указав ему на опустевший гроб, добавил: "Никак, помер кто-то?" Фёдору почему-то стало плохо...

ближе к вечеру, словно зомби, пошатываясь и бормоча что-то невнятное, хуторяне начали стягиваться к столам. Над поляной кружили вороны..

Немного пришедший в себя народ не очень помнил, кого там вчера поминали, поэтому неожиданно воскреший дед Макар не вызвал ни у кого удивления, кроме Зинки, когда посреди ночи дед Макар стал барабанить в окно её избы и шумно требовать самогона. Зинка решила, что дед вылез из могилы и пришёл по её душу. Она стало креститься, причитая: "Изыди, изыди!", но молитвы эффекта не возымели. Тогда, вооружившись граблями, Зинка с воплем: "Получай, кровопийца!" пошла в атаку...

Макар отступил..

Зинка замешкалась и опустила грабли. А зря! Потому что, дед Макар как-то странно улыбнулся, оскалился, протянул руки к Зинкиной шее и стал её душить! Зинка оцепенела от ужаса! Кто бы мог подумать, что тогда на похоронах деда Макара действительно закопали, хоть все и пьяные были. Увидев, что происходит, в хлам пьяный Фёдор неожиданно протрезвел, забежал в избу, схватил свой "шмайссер" и передёрнул затвор...

Дед Макар крутанул неимоверное сальто,l на излете которого ногой сбил с Федора ушанку, при этом не задев даже волосы. Приземлившись дедок встал в замысловатую бойцовскую стойку..
- Я пьяный мастер, - вдруг серьёзно заявил он.