Садомазохистские рассказы

Расскажи свою историю

Тема разделена, по причине критеческого кол-ва постов.
Окончание предыдущей темы ЗДЕСЬ

Из копилки собственного сексуального опыта

***
- Прыг-скок! Цок!Цок!, - цокают каблучки-шпильки по асфальту. Бегут, спешат узенькие лодочки, торопятся, несут свою хозяйку навстречу неизвестности.
- Раз, два, три, четыре, пять, вышла зайка погулять! Господи, ты, боже мой! Ну во что опять ввязываешься? Что за дурацкие игры себе придумываешь?, - это остатки здравого смысла пытаются отговорить меня. Бубните, бубните, на то вы и остатки. А в глазах уже зажегся огонек любопытства, освещая новую тропу приключения...
Еду на встречу со своим персональным рабом. По крайней мере, мне так обещано, что отныне есть у меня раб, готовый служить и безропотно, с радостью сносить все побои и оскорбления, помыкание и мучение. Выполнять любую домашнюю работу бескорыстно и с большим удовольствием. Любитель женских туфелек и ножек. Острых каблучков, вонзающихся в мягкое тело. Хочет, чтобы его били по щекам, пинали и пороли ремнем. Просит облизывать ступни... вот какой желанный мальчик!
Ничего похожего в моей жизни еще не было. Никогда. Нет, конечно, я читала про всякие садо-мазоштучки, интересовалась на всякий случай, но так, вживую встретить... Вот уж повезло, так повезло! теперь-то уж все рассмотрю и разузнаю. Не лукавит ли, не играет? Получает ли удовольствие? А я, смогу ли так же? Буду ли чувствовать желание, или не мое это, не для меня? Как знать...
Он оказался что ни на есть. Настоящий, живой, всамделишный мой раб. Я смотрела на него во все глаза, пытаясь понять правду, когда мои ладошки гулко звенели на его щеках. Там, в серых глазах светилось удовольствие! И я не стала больше всматриваться и препарировать, а просто решила, что нужно выполнить с такой легкостью и неосмотрительностью данные мною обещания, раз человеку это действительно нужно. И раз уж я решила принять в этом участие, не должно происходить ничего искусственного. И еще поняла, какая вдруг навалилась на меня огромная ответственность за жизнь и здоровье доверившегося мне человека. Вдруг заиграюсь и....
Игры в удовольствие ограничились массажем и облизыванием стоп, нюханием колготок и парочкой пощечин, запечатленных цифровой камерой для отчета.
Я осталась довольной собою, а мой раб светился неожиданным счастьем.
Доброй ночи, моя госпожа! Целую ваши прелестные ножки! Как вам будет угодно, моя хозяйка! И пусть Вам присняться сладкие сны!
А потом трижды пришлось сменить номер мобильного. Достал....маньяк.

Рассказ не мой, но очень уж нравится
Дрема
Дрема не дрема, снится не снится –
То ли это наяву, то ли только мнится...
– Поди сюда, разговор есть. – окликает меня голос с кухни.
Лень подниматься с дивана, идти куда-то, но все равно ведь не отстанет, с живой не слезет.
– Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты привела в порядок мою рубашку? Будешь ты вести себя как положено или нет?
– Я забыла. У меня просто руки не дошли.
– Забыла? Придется тебя вылечить от раннего склероза. Вот только лекарство будет горькое....
Откуда у него в руках взялся ремень? Сердце упало, а глаза сами расширились, как в японских мультиках.
– Ты ведь этого давно ждала? Вот сейчас получишь все, что заслужила... Раздевайся.
И некуда отступить, некуда деться. Губы подрагивают, прижать зубами что ли, чтоб не прыгали... Собственные пальцы нестерпимо холодные, и кажется, трусики прилипли к телу, настолько невозможно их снять. Но пусть мучительно медленно, но руки делают свою работу, и вот уже мурашки бегут до самого затылка, заставляя сжимать зубы и затаивать дыхание.
Сложенное в несколько раз махровое полотенце переброшено через спинку стула. Лобное место ждет свою жертву. Чтобы перегнуться, мне надо привстать на цыпочки.
– Руки ниже!
Вцепляюсь в поперечины между ножками стула. Зареветь хочется прямо сейчас, но толку-то. Надо закрыть глаза и постараться ни о чем не думать... Чужая нога раздвигает мои как можно шире.
– Носочки вытягивай. А то еще начнешь крутить попой...
Как я могла оказаться в таком состоянии? Я практически совершенно беспомощна – ни увернуться, ни распрямиться... Чтобы меня удержать, достаточно положить руку мне на затылок. И я чувствую, как в предчувствии этой властной руки, крепко берущей меня за волосы, по шее снова бегут мурашки...
Я слышу человека у себя за спиной. Ласковое, щекочущее касание пальцами задранных к потолку ягодиц ощущается почти как острая боль. Нестерпимый контраст с ожидаемой поркой. Что-то внутри меня сокращается. Я чувствую, как независимо от моей воли подрагивает все мое открытое чужому взгляду естество. Вздрагивает и пытается закрыться, но ноги разведены слишком широко, и нагнули меня слишком низко... Только безудержно пульсирует моя дырочка, посылая внутрь тела волны сладострастного отчаяния. Ну почему он не начинает?! Я больше не выдержу. И тут я понимаю, что мой мучитель просто откровенно любуется открывшимся ему зрелищем. Бесстыдно выставленным клитором, подрагивающими губами, каплями тягучего хрусталя выкатывающимися на шерстку... Пальцы касаются внутренней поверхности бедра, обегают вокруг ставших мокрыми губок, слегка щекочут между ягодицами... Это мучительно и приятно. Казалось бы нет возможности пошевелиться, но тело само тянется вслед за убегающими пальцами, пытаясь остановить их бег, еще сильнее раздуть пламя затрепетавшее внизу живота. Ай!!! Я уже не ждала этого жгучего удара! Дергаться некуда, можно только стискивать пальцы вокруг деревянных перекладин. А ремень теперь непрерывно обжигает беззащитную попку, заставляя сводить лопатки и вскидывать голову при каждом шлепке. Пока еще я могу терпеть эту жгучую боль. Надо только стиснуть зубы покрепче и прижать подбородок к груди. И конечно поплотнее закрыть глаза. Не зажмуриться, а просто закрыть. Я знаю, что моего терпения хватит ненадолго, но остатки гордости заставляют меня молчать хоть сколько-то времени. Ремень ложится по диагонали, концом захлестывая на внутреннюю сторону бедер. Это уже выше моих сил. «Уммм...» – тяну я, не разжимая зубов. Еще пара ударов и я взвизгиваю: «Не надо по ногам, ну пожалуйста!» Никакого ответа, если не считать таковым новую, горящую огнем полосу на самых нежных частях моих бедер. Закусывать губы бесполезно. Я вскрикиваю и мотаю головой, когда ремень снова ложится на натянутую кожу ягодиц, прямо на самую высокую их точку.
– Будешь еще не слушаться, будешь?
– А-аа! – крик отмечает каждое прикосновение ремня к моему телу. Я втягиваю в себя влагалище, мысленно молясь, чтобы он не попал ненароком мне между ног. Огонь уже залил мне всю попу, ремень пошел по второму кругу, и слезы сами наворачиваются на глаза.
– Не надо! Ай! Я больше не буду! А-ааа! Честное слово! Я запомнила, аууу, прости пожалуйста! – что-то не позволяет мне выкрикивать эти слова в полный голос, и отчаянные вскрики перемешиваются с бессвязным лепетом сквозь сжатые зубы. Щемящее чувство заполняет низ живота, боль от ягодиц добралась и дотуда.
– Плохо прощения просишь. Неубедительно. А если вот так?
Новый взрыв боли у самого основания попы. Да уж, тут будешь убедительной, если от этого зависят твои ощущения.
– Не буду больше забывать! Ну не надо! Я не могу больше!
Пытаюсь распрямиться и отцепить намертво стиснутые пальцы.
– Стой, стой не дергайся. А то придется все сначала начинать, – рука останавливает меня на полпути и толкает снова головой вниз.
Ну все, я сейчас точно зареву... Но удары становятся чуть слабее и беспорядочнее. Пожалел? Такое чувство, что он на что-то отвлекся. Даже боль неспособна приглушить извечное женское любопытство. Открываю глаза и смотрю на мир вверх ногами. Но ремень опять бьет сильно два раза подряд: «Что замолчала? Не больно?»
– Больно! Хваатииит! – сжимаюсь в ожидании следующей порции, и вдруг дух захватывает, как будто прыгнула с высоты. Его разгоряченный член врывается в меня долгожданным захватчиком, толчками прокладывая себе дорогу сквозь влажный сжимающийся туннель. Шершавая ткань джинсов касается исхлестанной кожи, доводя до потери реальности. Этот неожиданный и резкий переход от боли к наслаждению невыносим. Я кричу едва ли не громче, чем минуту назад. Ремень не высек из меня слезы, а тут они сами льются ручьем, размазываясь по лбу и вискам...
Это выдержать уже невозможно. Резким движением я выталкиваю тело вверх, чтобы иметь возможность хоть как-то участвовать в этом безумном полете. Внутри меня зарождается и накапливается заряд, готовый в любую секунду взорваться и вырвать меня окончательно из этого мира. Но эти неистовые толчки, отдающиеся во мне звоном полуденной поляны неожиданно прекращаются, и насмешливый голос возвращает меня с небес на землю: «Рано расслабилась. Тебе получать удовольствие не положено. Я еще не закончил тебя наказывать.»
– Нет, нет... – закрываю лицо руками. Сил нет ни кричать, ни сопротивляться. Я только жалобно шепчу: «Ну пожалуйста, ну милый, ну не надо больше, нет...»
Но он беспощаден. Ремень возобновляет свою прогулку по моему телу, но боль почему-то уже не кажется столь острой. Она тягучая, сладкая и ко мне возвращается звон в ушах и чувство полета. Мои собственные стоны отдаются у меня в груди. Удары перемежаются со скользящими касаниями пальцев по клитору и внутри меня, и неизвестно, что причиняет мне больше сладких мучений – постоянно прерываемая ласка или хлесткие шлепки.
Я скулю, молю о пощаде, извиваюсь всем телом, стремясь снова дотянуться, принять в себя этот пронзающий меня стержень, дать выход переполняющему меня напряжению. Кажется дотянись я хоть до его кончика, и я сама втяну его внутрь себя и уже не выпущу, не дам убежать из меня никогда, до скончания веков продлевая это чувство полноты и завершенности.
Все мышцы ноют, желание сводит меня с ума. Я уже не замолкаю ни на секунду. Но тут наконец я получаю вожделенное. Несколько глубоких и сильных движений и перед глазами взрывается огненный шар, вырываясь из солнечного сплетения и ослепляя меня... Мертвая тишина опускается вокруг черными, густыми хлопьями... Дыхание и время остановились, пульсируя в горле свистящими толчками...
– Будешь еще плохо себя вести? – шепот обжигает мне ухо.
– Буду, обязательно буду....

Уф... Потрясти бы головой, согнать дурман... Тело почему-то ноет, как будто мешки грузила, и мокрые трусики липнут к попе. Валяюсь на диване как раздавленная лягушка и сил нет пошевелиться.
– Чем ты там занята? Сколько можно тебя звать? Опять лежишь балдеешь? Поди сюда, говорю, разговор есть, – доносится с кухни раздраженный голос.
Сил нет как лень подниматься с дивана, идти куда-то, но все равно ведь не отстанет, с живой не слезет...

А можно про вуайеризм?

Стоял знойный летний день, и парень, спасаясь от жары, пошёл прогуляться по лесу. Чтобы прогулка не была бесцельной, он взял с собой цифровой фотоаппарат, поснимать виды. Как-то незаметно для себя, он углубился в болотистую местность без тропинок, довольно дикого вида. Природа здесь была не обременена частым присутствием человека, и он начал увлечённо выискивать интересные пейзажи. Вдруг ему показалось, что на дальнем плане между листьев, промелькнуло обнажённое человеческое тело. Стало любопытно, и новоиспечённый папарацци начал осторожно пробираться по мягкой болотной траве в том направлении. Подобравшись к кустам, за которыми находилась небольшая полянка, он присел на корточки и стал внимательно осматривать полянку сквозь листву. На левом краю поляны, возле толстого ствола берёзы, на темно-синем покрывале лежала обнажённая девушка лет пятнадцати на вид, и ласкала одной рукой себя между ножек. Другой рукой она держала фалоиммитатор, водя им по груди и периодически посасывая губками. Глаза её были закрыты, а небольшая грудь вздымалась от глубоко дыхания. Аккуратно подобравшись поближе, парень стал снимать происходящее на свой фотоаппарат, все его мышцы окаменели, и он не в силах был отвести взгляд от мастурбирующей девушки. Не обращая внимания на просочившуюся в обувь воду из болотистой почвы, он делал кадр за кадром. Между тем девушка, похоже, входила в совершенный экстаз, искусственный член перекочевал в положенное место, и юная развратница неистово двигала его рукой, выгибаясь и подаваясь навстречу ему всем телом. Из её губ вырывались тихие, но многозначительные крики и вздохи. Она стала кататься по траве, забыв про покрывало. Она перевернулась на спину, закинула ноги за голову и развела их в сторону отрыв камере всю себя. Фалоиммитатор постепенно стал проникать в её попку осторожно, но уверенно направляемый туда тонкой ручкой извращенки.
- Духи леса войдите в меня!- Низким срывающимся голосом, толи прошептала, толи прокричала она. Второй рукой она начала массировать клитор и между пальцев у неё побежал ручеёк жидкости, который падал на грудь и лицо, она открыла ротик и стала жадно глотать струйку. Такого оборота наш случайный свидетель стерпеть уже не мог, он бросил камеру, лихорадочно, но тихо снял с себя одежду, разрыл болотный дёрн руками и намазал себя грязью вперемежку с травой и опавшей листвой. Он шагну на поляну через кусты. Девушка открыла глаза и оцепенела. В таком положении они смотрели друг на друга несколько секунд. Наконец с трудом разлепив ссохшиеся губы, он выдохнул:
-Я дух леса….

рассказ известный..но надеюсь будет интересно

Однажды Андрей пришел ко мне и сказал:
- Сегодня идем в Клуб.
Это было неожиданно. Все-таки я просилась уже почти полгода, почти плюнула и вдруг... Он внимательно смотрел за моей реакцией, а я сидела и хлопала глазами как дура.
В душе я лихорадочно соображала, что бы такое надеть. Черт, я же не знаю какие там правила. Ну и ладно, буду придерживаться своего традиционного стиля. Дело в том, что мой имидж - вамп Волосы у меня черные, а недавно я сделала каре. К черным волосам ярко накрашенные пухлые губы - то что надо. Да и фигурой меня Бог не обидел 84:56:85. При росте 169 см. чего еще? Что поделать, скромностью не страдаю, да и тело свое люблю. Я сделала вечерний макияж и вышла из ванны.
- Что надеть? - спрашиваю.
Андрей как-то странно пожал плечами:
- Что хочешь.
Странно. Я остановила свой выбор на одном из своих любимых - глухое черное, длинное платье с высоченным вырезом впереди на юбке и голой спиной. Что там в зеркале? Летучая мышь. Суккуб. По крайней мере. Я себе нравлюсь. Если уж друг мой сегодня какой-то индиферентный. То кто-то же должен мной восхищаться!


Для ночного клуба мы отправились рановато. На входе, прямо напротив двери стояло какое-то странное устройство. Я мельком взглянула на него, но подробнее рассмотреть не успела. Нас встретили двое мужиков, довольно симпатичных. Странно было то, что мы не знакомились, Андрей даже не назвал моего имени. Мы вообще не разговаривали! В зал мы не пошли. Меня сразу увели в боковую комнату, почти пустую Андрей закурил и посмотрел мне прямо в глаза:
- Раздевайся.
Я конечно, удивилась, что все начинается вот так, галопом. Я думала поинтересней будет, а так - понятно, что без разницы что надевать, если тут же все снимать. Ладно, все-таки тут Я в гостях... Вылезаю из своего платья. В принципе снимать-то больше почти и нечего. Мужики внимательно смотрят. Я пытаюсь по их лицам вычислить - как? Совершенно без эмоций. Как-то непонятно. Я думала мне помогать кинутся. А так. Кому же я тут свое богатство демонстрирую?
- Трусы тоже, - говорит Андрей.
Тоже, так тоже, все равно - они что есть, что их нет -"психологические" скорее трусики - две веревочки. Я разделась полностью.
Стою в одних туфлях. Они смотрят. Взгляды у всех троих были такие, что мне прямо по стойке смирно захотелось встать и под козырек. . Но, чувствую, соски предательски твердеют. Они начали меня осматривать, обходили кругом. Первый раз такое со мной. Руками никто не трогает, а я прямо физически взгляды чувствую, на груди, на спине, ягодицах, да и треугольничек мой кудрявый сейчас задымится.
Я даже не увидела - почувствовала - Андрею кивнули -"пойдет". Однако, унизительно. Андрей взял меня за локоть и повел к двери. Идем опять к выходу. Интересно, думаю, меня что же, на улицу выгонят?! Нет, меня не выгнали...
Меня подвели к непонятному станку. Вот тут-то я и оценила все прелести этого чуда техники. Все трое уважаемых господ занялись делом. Сначала меня как бы стоя посадили на стержень, торчащий в полу. На его конце располагалась горизонтальная треугольная в профиле планка. Острым концом, конечно же, вверх. Стержень отрегулировали по высоте так, что планка плотно упиралась мне в промежность когда я стояла на прямых, сдвинутых ногах, малейшее движение и я садилась верхом на довольно острую планку, даже чуть-чуть согнуть ноги невозможно, даже мелкого шажка не сделать.
Впрочем, какие шажки! Чувствую лодыжки мне раза на два широким ремнем обхватили. Так. Коленями занимаются. Крепко связали - стержень прямо вдавился в ляжки. Только я хотела волосы откинуть, а то лоб сразу испариной покрылся - не дали. Андрей мягко, но сильно завел мои локти назад, а кто-то из помощников уже ремнем обматывает... сильнее... сильнее...
Есть - локти вместе сошлись.
Чувствую себя абсолютно выверну той. Соски в разные стороны торчат. Спина непроизвольно прогибается, оттопыривая попку, а внизу-то... Особенно не поерзаешь! Ну, запястья уже связали для проформы. Хотя до этого я себя все-таки не так беспомощно чувствовала. Но, это оказалось еще не все. Чувствую руки тянут наверх. Приходится нагибаться - локти-то не согнуть. О, вот она прелесть нижней планочки. Теперь она остро и надежно тонет в моих губках. И даже упирается прямо в клитор. Руки так и зафиксировали. Слышу - все закуривают. Самое интересное все происходит в абсолютной тишине, только из зала слышится приглушенная музыка. Я этому молчаливому гипнозу тоже поддалась - молчу, никак свои неудобства не проявляю.
Минут пять прошло. Я подняла голову, хотела спросить долго я еще так раком торчать буду? Не успела. Андрей мне как раз в этот момент шарик в рот вставляет. Я челюсть так открыла, что глаза на лоб, но потом. Когда за экватор перевалило - полегче стало, но не намного. Шарик плотно заполнил мой рот. Прижал язык, но большой своей частью торчал наружу, там прикреплен ремешок, который, чувствую, у меня заботливо затягивают на затылке. Тут мне уже совсем не по себе становится, мало того. Что вся затянута до неподвижности, так теперь еще такое чувство, что даже внутри связали. Сказать ничего не могу, даже пискнуть.
Пробую пошевелиться. Можно чуть-чуть на цыпочки привстать - каблуки-то высоченные. Но опускаться больно - планка прямо разрезает и стержень фиксирует надежно упакованные ноги. Можно немного покачать руками, но это движение тут же передает телу инерцию, в результате которой я ерзаю на планке и она врезается в меня еще сильнее. Дыхание мое учащается. Тем более, что дышать я теперь могу только носом. Оказалось зря я экспериментами занялась. Сначала меня вокруг талии плотно обмотали широким ремнем, получилось некое подобие корсета. Дышу так. что грудь просто ходуном ходит. А один из приятелей Андрея мне на сосок зажим пристраивает. И знает ведь где больно - не весь диск соска захватил, а именно торчащую часть. А прищепочка-то тугая. Больно. Второй сосок. Я даже про планочку забыла. Мычу (первый звук за все время!). Теперь даже не знаю где больнее: слева, справа, внизу?
А мой мучитель еще и шнур к прищепкам привязал и закрепляет его в кольце на полу, метрах в двух от моих ног. Я, конечно, пытаюсь за ним тянуться - планка режет, да и руки так связаны, что далеко наклониться невозможно, а он тянет и внимательно за моими телодвижениями наблюдает. Добился-таки максимального натяжения так. что я и ослабить не могу. Все встали вокруг меня, оглядели меня. Мне даже не до их взглядов. Одна мысль - когда же освобождение, чувствую, вся горю, между ног мокро, только не течет. Смотрю краем глаза... Здорово! Они уходят в зал и спокойненько так начинают переговариваться! Так. Оцениваю свое положение. Руки стянуты и вывернуты почти над макушкой. Ноги чувствую, как по стойке смирно. Промежность подталкивает острая сточка. Грудь, такое ощущение, где-то метра на четыре впереди. Рот одновременно и открыт и закрыт. Проглотить не могу – слюна начинает скапливаться и скоро польется. Да , теперь я понимаю, когда каждый вздох доставляет физическое мучение. Корсет блокирует живот так, что дышать можно только грудью, а соски натянуты до такой степени, что каждое малейшее движение причиняет боль.
Вдруг слышу, кто-то входит. Только тут соображаю, что задница моя торчит всей своей прелестью прямо к двери. Ну да. Пока меня тут скручивали, никто ведь не зашел. Значит, мы первые были? Ясно зачем так рано поехали. Слышу, заходит пара - каблучки цокают и шаги потяжелее. Кто-то мягко проводит по моим ягодицам холодной рукой.
А это что? Ого. Меня целуют прямо в анус. Долгим любовным поцелуем. Потом следует шлепок, отчего я сдвигаюсь на какой-то миллиметр на своей планке вперед, но руки пружинят меня назад и натягивается шнур с прищепками на сосках... Из глаз искры - я бы заорала, но...
Жалобно мычу. Сзади смех:
- Какая попка, - говорит мужчина.
- Мда, - облизывается его спутница, - Сладенькая...
Он и уходят в зал. Пытаюсь, насколько это возможно, пристроиться поудобнее. Какое там... сзади опять хлопает дверь. Слышу:
- Ооо! Какая жопа!
И сразу резкий удар по ягодицам чем-то длинным и узким. И сразу еще, и еще. Я даже вздрагивать с такой частотой не успеваю. Опять уходят в зал...
Потом дверь хлопала все чаще и чаще. Что творилось в зале я не знаю. Да мне и не до того было. Шлепки, удары, засовывания пальцев и чего-то еще в анус, иногда поцелуи - вот была моя вечеринка. Планочка так терла мой клитор, что я стала кончать почти беспрерывно. Слюна течет уже струйкой, мычу или кричу понять не могу.
Наверное, я бы потеряла сознание. Но физические мои мучения странным образом возвращали мне реальность ощущений.
В один из предпоследних аккордов я широко открыла глаза от того, что в анус мне лезло что-то твердое и расширяющееся. Меня как будто раздирали. А прямо перед моим лицом сидела очень милая блондинка и как на струнах играла на шнурках, протянутых от моих сосков. В этот момент у меня не только слюна, но слезы потекли в две реки. Спина мокрая. Между ног тоже течет. А она, не переставая трогать шнур, ласково слизывает мои слезы и приговаривает:
- Не плачь, девочка, не плачь.
Когда тот, кто был сзади все-таки кончил мне на спину и ягодицы. Она выпрямилась и сказала:
- Я сейчас Андрея позову.
Если бы я могла я бы кинулась ей в ноги и целовала бы каждый пальчик. К тому моменту у меня было такое чувство, что я так и родилась - связанной и мокрой...
Андрей, конечно, не торопился. Пока он пришел, меня успели трахнуть еще два раза в задницу. Анус мой был уже огненным колечком и, по-моему, не сжимался, отчего казалось, что у меня жопа величиной с мебельный шкаф, что подчеркивалось плотным корсетом. Андрей аккуратно вынул кляп и я дала себе волю...
Я кричала. Просто, без слов орала - это было так хорошо, что я бурно кончила (в тысячный, наверное, раз!) Но докричать мне не удалось. Пред моим лицом возник член. Что это был за член! Головка его была чуть ли не больше только что вынутого шара. Он пытался проникнуть мне в рот, но я могла только обрабатывать его языком. И все же связали меня сознанием дела, как я не крутила головой, а отвертеться не смогла. Чудовищный цилиндр занял мой рот почти до горла и начал там двигаться. Куда там моему кляпу! Когда он кончал было ощущение, что я пью залпом из бутылки. А сзади Андрюша энергично орудовал в моей попе. Когда меня развязали, я почти не могла двигаться. Все было как на шарнирах, грудь и промежность распухли, ягодицы горели пламенем
Андрей принес меня домой на руках, помыл, напоил чаем с коньяком, положил в постель. Он накрыл меня байковым одеялом и спросил:
- Еще поедешь?
Вся внутренне сжавшись в комочек я шепнула:
- ДА!
- Хорошо, - сказал он, - в следующий раз будешь вазой.
- А сегодня, - спрашиваю, - я кем была?
- Дежурной, - ответил он и нежно поцеловал меня в губы.

Один раз днём издали заметил большую высохшую лужу в которой осталась одна грязь а, там была яма с густым, перемешенным с землёй мазутом, ночью когда я наступил и начал погружаться с начала секунды за две меня засосало по колено, я понял что это не грязь, но пытаться вылезти не стал, было очень приятно, после колен меня засасывало с каждым мгновением всё медленней и медленнеё, даже сквозь несколько гамаший я чувствовал как мои ноги как будто приятно сжимает со всех сторон и видел как меня медленно с низу в верх обволакивает чётная густая жижа, когда меня засосало по грудь, я поджав ноги подвигал ими и погрузился, так что с наружи осталась одна голова. Было очень тяжело двигаться, со всех сторон как будто что-то сжимало, удовольствие было неописуемое. Когда я попытался вылезти это оказалось не так-то просто, я стал весь скользкий, и не большой пригорок по которому я спустился стал как ледяная горка с которой я едва не добравшись до верха, на животе съезжал обратно в чётную жижу постепенно облепляя гамаши и кофту глиной, так я получил ещё пару удовольствий. В конце когда времени оставалось только чтобы до рассвета успеть вернутся домой, я снял перчатки и кое-как выбрался.
В целом ночь прошла прекрасно, только кучу одежды в мазуте пришлось выбросить и сам два дня отмывался.
[email protected]

Продолжение про Вазу. К сожалению, не знаю автора
На следующее утро я проснулась, когда солнце, поднявшись уже очень высоко, ослепляло меня сквозь окно. Взглянув на часы, я увидела, что уже около часу дня. Тело странным образом ныло. Проводя долгие часы на занятиях шейпинга и почти ежедневно плавая в бассейне, я забыла о чувстве мышечной боли. Пришло ощущение прекрасного прошедшего эротического сна и я не могла поверить себе, вспоминая вчерашнее.
Андрея не было, он всегда рано уходил на работу, но на столе в кухне лежала записка:
"Не забудь о вчерашнем обещании".
Вспоминая детали проведенного на жутком станке в клубе вечера, я почувствовала слабое жжение в промежности и уже с нетерпением ждала вечера. Мне было стыдно своих чувств, но было также очень интересно узнать, что такое "Ваза". Целый день я провела в догадках, и вечером мысли возбудили меня настолько , что я уже не могла дождаться, когда же придет Андрей.
Но он все не приходил, и я на улице уже стемнело, когда раздался звонок в дверь.
- Вам просили передать, - сказал курьер и вручил мне посылку.
Дверь захлопнулась, и бросилась открывать коробку.
"Приказываю тебе надеть это и немедленно ехать в клуб. Тебя уже ждут. Андрей."
Меня пронзила нотка страха. Меня уже ждут, а мне надо еще одеться и ловить такси. О господи, как они будут меня наказывать! Наспех приняв душ, я достала из коробки и одела длинные черные тонкие чулки с лайкрой на резинках, очень короткое черное тонкое газовое платье. Что это было за платье!
Оно было полностью прозрачным, и настолько коротким, что едва прикрывало волосы на лобке, которые прекрасно и так просвечивали сквозь него. Завершали мой наряд туфли на высоченной шпильке. Когда я взглянула на себя в зеркало, мои руки сами потянулись к киске... Но надо было спешить, и , набросив наскоро сверху короткий плащ, я выбежала из дому.
Такси не пришлось долго ловить, и через двадцать минут я уже была в клубе.
- Кто вы? - спросил охранник на входе, и, не зная, как представиться, я прошептала, сгорая от стыда:
- Ваза...
Он взял меня своими сильными руками, снял с меня плащ и буквально поставил в какое-то боковое темное помещение.
- Вы опоздали на целый час. Я должен вас подготовить. Ждите.
Дверь за ним захлопнулась и когда я услышала звук закрывающегося замка, мне стало немного не по себе. Сидя в абсолютно темной комнате, я вспоминала вчерашнее "катание" на станке, и почувствовала, что возбуждаюсь.
Но ждать пришлось недолго. Вскоре вошел впустивший меня охранник и с ним еще один. Они врубили ослепительный свет , отразившийся стократно от зеркальных стен и вывалили на стол содержимое сумки с принадлежностями.
- Сначала выпейте вот это.
Меня трясло от страха и возбуждения, и я беспрекословно выпила залпом огромный стакан до дна. "Этим" оказался золотой стакан прекрасного красного десертного вино, наверняка очень дорогого.
- Вазой обычно бывают те, кто уже у нас бывал и кому у нас нравится, - сказал первый и ласково завел мне руки за спину.
На запястьях щелкнули наручники. Но наручники были особые и изнутри сталь не была холодной, манжеты были широкие и изнутри покрыты мягким бархатом. Их прикосновение было таким плотным и нежным, а вино так направило мои мысли, что я хотела бы , чтобы меня сковали ими где только можно! Немного боли было, когда они сводили мне локти.
- Мне больно, не надо... - прошептала я .
- Взгляни на свою грудь в зеркало!
И правда, она стала возбужденной, и привлекательной под прозрачным платьем и когда мужчины одновременно ласкали ее и защелкивали наручники выше моих локтей, вместо крика боли из моего рта вырвался стон наслаждения.
- Ты много говоришь, детка.
На этот раз кляп был из черной кожи, под цвет моего костюма. Шар был побольше, да и вся конструкция закрывалась сверху кожаной повязкой на ремнях. Когда они затянули ремни кляпа, я с удовольствием поняла, что теперь ни единого стона не может вырваться их моего рта, даже если я попытаюсь кричать. Слюну приходилось глотать, поднимая голову. Я мечтала о мужском члене в моем рте, но смутные предчувствия давали мне понять, что сегодня этого не будет. Как бы читая мои мыcли, охранник сказал:
- Ваза - это предмет интерьера. Тебя нет и в этом твое наслаждение. Постарайся понять это.
На моей тонкой и длинной шее щелкнул замок стального ошейника с бархатом и его сверкающим стальным прутом сзади соединили с системой, сковывающей мои руки. Это заставляло приподнять голову и слюна стекала в горло. Я глотала ее и чувствовала на своей шее плотное объятие ошейника и чувствовала, что моя психологическая подготовка к будущей роли удается.
По мере того, как они готовили меня к неизвестной процедуре, может быть, своего рода казни, я чувствовала, как рвутся нити, связывающие меня с окружающим миром. Я, в обычной жизни гордая и властная, становилась механической игрушкой, которую эти люди могли включить и выключить когда им было нужно. И то, что они не насиловали меня, а медленно готовили к этой роли, вводило меня в состояние практически непрерывного медленного длинного оргазма.
Вино делало свое дело, и я даже почти не чувствовала, как меня посадили на кресло типа гинекологического, как разводили в стороны и пристегивали к стойкам ноги, как вводили в мое мокрое влагалище предмет, похожий на большой искусственный член, но почему-то с блестящей цепью, как поворачивали странный ворот на нем, отчего он заполнил изнутри меня всю. Мне уже было почти больно, но они по моим глазам поняли, что достаточно и остановились. Холодная сталь цепи почти обожгла мой раскаленный клитор!
Это было потрясающе!
Они сняли меня с кресла, и одели на мои ноги блестящие кандалы из того же комплекта. Цепи от каждого ножного браслета соединили с цепью из влагалища на круглом кольце приблизительно посередине.
- Пройдись!
Несмотря на шум в голове, я прекрасно держалась на ногах. Я обошла вокруг комнаты несколько раз, насколько позволяли цепи. Прекрасная незнакомка, закованная в цепи, сверкающая сталь на фоне черного нейлона в зеркале и груша-фаллос, трущаящся о влагалище возбуждали меня настолько, что я кончала почти непрерывно.
Стражи увидели это и повернули ворот груши-фаллоса до боли. Теперь уже было просто больно, хотя и терпимо. Меня усадили на скамейку и висячим замком приковали меня за ошейник к кольцу в стене.
- Ты готова.
Щелкнул выключатель, хлопнула бронированная дверь и я осталась одна в темноте. Это было очень странное чувство, которое было для меня совсем новым. В обычной жизни я всегда управляла и ею и другими людьми. Я управляла и мужчинами, и всякий раз я вновь и вновь получала удовлетворение от полного владения ими. Но сейчас чувство было такое, будто меня совсем не было. Мой мозг как будто отдыхал где-то вдали от этого тела в черном прозрачном нейлоне, жестко прикованного к стене в глухом помещении такого прекрасного и соблазнительного для меня самой.
Прошло несколько минут. Тишина. Мне казалось, что чувство уязвленной гордости пытается воспротивиться тому течению мыслей и чувств, по которому я плыла. Но ощутимая и сладкая боль во влагалище управляла этом течением, и стальные объятия новой силы сжимали меня настолько, что я уплывала все дальше и дальше от своего Я, в пространстве вне времени и каких-либо событий.
Лязгнул замок, включился свет и вошли мои палачи. Лязгнул карабин ошейника и они помогли мне встать на ноги. Один из них одел мне на голову черную непрозрачную маску, немного ослабил ворот груши, другой схватил за цепь фаллоса и потянул за собой. Он тянул меня очень быстро и было очень трудно семенить за ним в кандалах на высоких каблуках-шпильках, но другой поддерживал меня за стержень, соединяющий ошейник с локтями. Так они тянули меня по очень длинному коридору и, наконец, втолкнули в какую-то боковую дверь. Почему-то раздались аплодисменты. Завели на какое-то возвышение. C головы сняли маску.
Я стояла в центре небольшого помоста на ярко освещенной сцене перед небольшим полукруглым залом, где за столиками сидели хорошо одетые люди, мужчины и женщины разного возраста. Я пыталась найти среди них Андрея, но не нашла. Меня снова усадили на точно такое же кресло, как при входе и точно также приковали к нему, предварительно отсоединив цепь груши от ножных браслетов. Рядом с креслом мной находился какой-то станок, сваренный из металлических труб, покрытых черным пластиком . Вероятно, это и был полигон для Вазы. Помещение было оборудовано множеством зеркал и телеэкранов. Я могла видеть себя со всех сторон. Кроме того, вокруг станка было установлено несколько видеокамер, и телеэкраны на стенах позволяли крупным планом видеть станок и интимные части тела Вазы.
Пока что станок еще был пуст, и я могла посмотреть это технократическое чудо. Он представлял собой сложную систему из стальных труб, которые, как детский конструктор, могли собираться в нужную конструкцию. Сейчас то, что для меня подготовили, представляло собой мощный столб, на высоте около полуметра из него торчал черный искусственный фаллос на пневматическом шарнире. Здесь же был укреплен ремень для фиксации Вазы. Выше находились кольца и замки, все это было стальное, покрытое для мягкости черным пластиком. Рядом находился другой столб с таким же пневматическим фаллосом, только повыше. Рядом со всей системой находилась небольшая панель управления.
Заиграла тихая музыка. Из зала вышел здоровенный мужчина, по видимости, араб. Сорвал с меня платье и бросил в зал. Чуть отвернул ворот груши и стал облизывать мой клитор. Одновременно от потягивал за цепь фаллоса и ласкал рукой мою грудь , отчего очень быстро довел меня почти до вершины оргазма. Я задыхалась, так как кляп не давал возможности не только нормально дышать, но и заливал слюной мое горло. Сердце бешено билось, ноздри со свистом вдыхали и выдыхали воздух. Я взглянула на телеэкран и увидела свое лицо мокрое от возбуждения и страсти. В момент, когда меня уже сотрясало, он вдруг резко повернул ворот, отчего мне стало очень больно и волна оргазма отошла. От недостатка воздуха я потеряла сознание.
Когда я пришла в себя от запаха нашатыря, меня отцепили от кресла. Вынули грушу-фаллос и кляп, цепи ножных браслетов отсоединили друг от друга . Как здорово было снова нормально дышать воздухом! Меня поставили на ноги, но они были как ватные. Поэтому меня подвели к столику на той же сцене, заставили выпить большой кубок того же красного вина, которое я уже пробовала при входе. Вероятно, в вине были какие-то стимулирующие добавки, потому что я почти сразу же одновременно с пьянящим действием почувствовала, что становлюсь мокрой. Я не удержалась и поцеловала палача, который был рядом. Публика была в восторге и разразилась аплодисментами.
Отдых длился недолго. На меня одели широкий стальной пояс и специальным замком пристегнули сзади мои руки, и так плотно зафиксированные. Положили на спину, и до хруста в тазе широко раздвинули мои колени. Мне казалось, что кости вылетят из таза. В этом положении они их и зафиксировали, сковав их выше колен специальными широкими кольцами с распоркой. Внутри они не были покрыты бархатом и сквозь чулки я ощущала возбуждающий и леденящий холод стали. Возле низкого столба к полу был привинчен стальной уголок, очень широкий и гранью вверх. Меня поставили на колени на него специальными ремнями зафиксировали на нем мои колени. Это было чертовски больно! Но они хотели нагрузить на уголок весь вес моего тела, поэтому пока один из них поддерживал меня в вертикальном положении, другой за цепи браслетов оторвал мои лодыжки от пола и приковал их к столбу за моей спиной. Искусственный фаллос этого столба он ввел мне во влагалище. Он вошел очень легко, хотя первый взгляд на него еще с кресла внушал мне страх. Я поняла, почему они терзали меня фаллосом-грушей. Сначала я думала, что они полностью прикуют меня к этому столбу и будут насиловать своей системой, но они оказались куда изощреннее. Резким движением держащий повалил меня вперед и буквально одел мою голову на искусственный гидравлический член, который торчал из столба почти что возле пола. Защелкнув карабин на моем ошейнике, он пристегнул мою голову к столбу, от чего я утратила возможность шевелить ею. В зеркало я видела себя в этой дикой нелепой позе. На коленях, голова у самого пола, зад торчит кверху задорно и зазывающе. При этом ни единой возможности пошевелиться, так как насажена я на эти два здоровенных члена, как на вертел. Инстинктивно я попыталась соскочить с них но они, как бы прочитав мои мысли нажали на кнопку на панели управления и члены выдвинулись дальше, лишив меня даже мысли об этом. Затем из них тонкой струйкой потекло что-то теплое, отчего мне вдруг стало как-то уютно. Мне в горло текло то самое вино, очень сладкое, крепкое и густое ! В мозг вернулись знакомые мысли о том, что эта красивая девушка, разложенная на этом диком станке, совсем не я, да и смотрю я на эти события как бы со стороны. По мере того, как я глотала его струйку, не чувствуя количество выпитого, мне все сильнее хотелось, чтобы систему скорее привели в движение.
Я посмотрела в глаза зрителей. Они были полны возбуждения. И здесь случайно я встретилась глазами с Андреем. Он улыбнулся и подошел ко мне, поласкал руками мою грудь. Затем подошел к столу и показал всему залу огромный хрустальный конус, который заканчивался хрустальным членом. Под крики публики он вставил его мне в зад. Я уже не чувствовала боли в коленях, хотя они и несли на себе большую часть моего тела. Затем он налил воду и поставил огромный букет роз. Зрителям явно понравилось зрелище, потому что защелкали затворы фотоаппаратов. Но вот система медленно пришла в движение. Член в моем рту тоже двигался, хотя поначалу это не доставляло мне удовольствия. Он уходил глубоко в мое горло доставляя мне боль, возвращался обратно, выплескивал немного вина и дальше. Движения второго были какими-то короткими, но их амплитуда постепенно нарастала. Я кончила очень быстро, вызвав смех у публики. В этот момент влагалищный фаллос уже долбил меня, как отбойный молоток. Хотя я никак не могла подмахивать ему, его резкое движение выдавило вазу из моего ануса. Двигатель остановили.
Подошел палач с веревочной плетью и снова запустил машину. И при каждом движении членов он бил меня по спине, по заду, по животу, по груди и по ногам. Но это только усилило приближение второго оргазма. Потом подходили другие люди и хлестали меня плетью, а кончала, кончала.
Все слилось в сплошную полосу и побежало у меня перед глазами. Я не заметила как все померкло...


Я пришла в себя в кровати рано утром. Возле меня стоял Андрей с чашкой горячего кофе.
- Ты проспала двое суток.
Почему то я проснулась бодрой и стала быстро собираться на работу. Но по дороге я открыла почтовый ящик и увидела новое приглашение в Клуб.

супер рассказ, продолжай

Воспоминания о одной ночи.

Однажды поздней осенью, как то днём я заметил грунтовую дорогу по которой часто ездили грузовики и колёсами месили грязь, её там было уже наверно почти по колено а, рядом была какая то большая яма в которой тоже могла быть гряз. Я решил ночью там обязательно полазить.
Глубокая грязь в без людном месте?, у нас доже осенью это дефицит.
Вечером я начал готовится.
Приготовил шорты из прорезиненной ткани которые я сделал из старого аквалангистского костюма; тонкие, облегающие, шерстяные гамаши и такой же свитер с длинным воротником; шерстяной спортивный костюм, чтобы не описывать как они выглядят скажу только что все мои спортивные костюмы были еще советские; два байковых спортивных костюма; полу шерстяной спортивный костюм с длинным воротником под горло; вязаные шерстяные гамаши и такая же кофта без воротника, на пуговицах; и напоследок байковые спортивные штаны и полушерстяную кофту на молнии. Ещё пять пар шерстяных носков, две вязаные шерстяные шапки, две пары шерстяных перчаток, моток сварочной вязальной проволоки (стальная, мягкая, один миллиметр), ботинки, ватные штаны, фуфайка, пара ватных варежек и шапка, не знаю как она называется, строителям такие выдавали в советское время, у неё на верху как будто корсет с шнуром, чтобы можно было на любой размер одеть и даже по верх зимниё шапки, я буду её называть "строительской шапкой".
Последовательность надеваемого исходила из толщины и ширины, чтобы не пришлось на широкие штаны или кофту, сверху узкие натягивать. Одевал я всё это тоже в определённой последовательности.
Абсолютно голый, с начала одел шорты затем носки потом гамаши а, сверху свитер, на гамаши одел ещё носки, на носки спортивные штаны поверх свитера, потом кофту спортивного костюма потом опять носки поверх штанов а, сверху байковые штаны, в них заправил спортивную кофту, одел с веху байковую кофту потом носки и ещё байковые штаны в них заправил кофту, и ещё байковая кофта поверх штанов, потом вместо носков целлофановые пакеты, чтобы ноги не промочить, потом штаны и кофта спортивного костюма, если всё пройдёт как задумано, в таком виде я буду возвращаться домой а, сверху последняя пара носков, последняя потому что в ботинки больше не влезает, потом вязаные штаны и кофта, наконец последние байковые штаны и натянуф кофту застегнул молнию!
Я был как в каком то толстом защитном костюме, В котором хоть в огонь, хоть в воду а главное хоть в грязь!
Я одел ботинки и начал обвязывать себя проволокой с живота вниз, потом по ноге спустился обматывая её вниз, дойдя до низа неразрывно поднялся обратно на живот и пошел в низ на другую ногу и обратно, дойдя до живота, подтянув по сильнее скрутил концы проволоки вместе. Попробовал присесть и нагнутся, получилось только на девяноста градусов и то с большим трудом. Кое как натянув ватные штаны, по застёгивал пуговицы на штанинах и по бокам. Одел две шерстяные шапки сверху натянул строительную, застигнул все её пуговички на шее, подвернул манжеты на двух кофтах, одел перчатки, спрятал их верх под манжетами, одел ещё одни и натянул их подальше на манжеты и на них обернул обратно манжеты верхней кофты, теперь можно было обматывать грудь и руки. Привязав к скрученной на середине живота проволоки ещё один конец я начал обматывать грудь, получилось всего три витка и со спины перешел на плечо потом обратно, чтобы плечами тоже было тяжело двигать и перешел на руку дошел до манжетаф кофт под которыми были подсунуты перчатки и сделав пару витков пошел обратно, потом другую руку точно также и потом по груди вернулся обратно на живот. Сначала руки гнулись как и ноги, только на девяноста градусов но так пуговицы на Фуфайке не застегнешь, пришлось руки разрабатывать, чтобы проволока немного расползлась. Кое как натянул фуфайку и застигнул, одел ватные варежки и засунул их а рукава, пуговицы на манжетах застигнуть в варежках было не возможно, пришлось обмотать их проволокой. Теперь я был полностью готов к своему путешествию, на мне была "специальная одежда" для исследования грязи.
На приготовления и одевания у меня ушло больше двух часов. Собираясь я сильно вспотел. Я попил воды, взял большой целлофановый пакет для грязной одежды, сунул в него бутылку с водой. На градуснике за окном было плюс пять, на часах на столе без десяти десять, днём я дошел за двадцать минут, сейчас должен был дойти примерно за пол часа.
На улице дул сильный холодный ветер, иногда еще и с мелким дождём а, мне было жарко, "в такую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выганет", погодка как раз для меня.
Идти было тяжело но очень приятно, я шёл почти как робот, на негнущихся ногах, руки у меня тоже еле шевелились и в шортах всё стояло, там было мокро и скользко.
Кротчайшая дорога вывила меня прямо к перешейку разделявшему это длиннющее, проходившее вдоль трёх метрового, кирпичного забора грязевое озеро, по другую сторону проходила широкая, грунтовая, раскисшая от дождя и колёс грузовиков грязевая дорога, перейдя которую я здесь и оказался. Теперь надо было осмотретца, так как днём такой возможности у меня не было, где лучше в эти ямы с грязью залезть а, главное как потом оттуда вылезти и с какой своё исследование начать.
Слева от перешейка яма метров двадцать длинной, метра три шириной, глубиной метра два. Со стороны забора как будто срезанная, возле забора была дорожка около метра шириной, со стороны дороги немного с наклоном и вся залитая грязью сползающей с дороги, в самом конце ямы примерно под углом в сорок пять градусов из грязи на угол дороги торчала железная труба, с пол метра диаметром а, со стороны забора по направлению длинны ямы, примерно под таким же углом, лежала бетонная плита, как будто вход и выход из яму.
По правою сторону перешейка яма была такая же как и слева, только длинной метров восемь и тропинка возле забора была узкая не более полметра. В яме со стороны забора, на метр торчала бетонная труба диаметром сантиметров восемьдесят, на половину погруженная в грязь, идущая за забор, над трубой осыпавшаяся земля с камнями, сделали возможным по трубе подняться к забору и по перешейку или по длинной дорожке возле забора по левую сторону уйти домой, по правой, хоть и короткой вряд ли получится, она узкая и может обвалится.
Я решил начать справой, поменьше и если в трубу не пролезть, то после обследования грязи на дне этой ямы перейти в большую.
Времени у меня было достаточно, часов пять с половиной, если в четыре выду, в пол пятого буду дома а, первые, одинокие прохожие в пять начинают появляться.
Я прошел по перешейку к забору, он был очень не надёжный, скользкий и пока я шел, в двух местах осыпался. Я попил воды перед дорожкой, пока я от дома сюда дошел, с меня на верно "сто потов сошло", положил бутылку в пакет и оставив в тени под забором осторожно пошел по перешейку обратно и под конец вмести с отвалившимся куском чуть в грязь не упал, теперь оставалась только одна дорога домой, вдоль длинной ямы, перешеек можно было из вариантов исключить.
Я сел со стороны дороги на край ямы и слегка оттолкнувшись руками, как с ледяной горки съехал на вытянутых ногах в грязь. Грязь булькнула и почти за мгновенье как бы обволокла мои ватные штаны так что колен уже видно не было. Я по пробовал по ходить, было тяжело, не сколько из за грязи, сколько из за множества гамашей и трико к тому же обмотанных проволокой и стянутых толстыми ватными штанами.
Грязь была примерно на две трети сверху жидкая а, на дне засасывающая но даже дойдя до середины глубже не стала.
С начала я сел на колени и погрузился как говорится "по самые яйца" в прямом смысле этого слова, присесть на корточки мне не давали множества штанов, я немного нагнулся и заглянул в трубу, она была с небольшим уклоном в противоположную сторону и её выход в блеске грязи под лунным светом виднелся всего на четверть. По длине она была примерно метров семь.
Хоть труба и была достаточно широкая, но если начать в неё лезть а, потом вдруг по каким либо причинам передумать, то пока не доползешь до конца, и там не вылезешь чтобы развернутся, назад вернутся тебе не удастся.
И я всё же решился.
Вытянув руки в перёд я лёг а, точнее сказать плюхнулся в бледно коричневую, блестящую в свете почти полной луны, иногда появлявшейся из за туч, скользкую жижу. Оказалась что лёжа я в ней почти плаваю, только ноги и зад полностью утонули. Целиком оказавшись в грязи я начал руками загребать грязь под себя а, ногами делать движения как при ходьбе, только колени раздвинув в стороны, на сколько мне это позволяли сделать ватные штаны с гамашеми и проволочный бандаж, я начал медленно приближаться к трубе. От таких движений фуфайка с свитерами и тёплыми кофтами и ватные штаны с гамашеми, начали в коленях, локтях в манжетах фуфайки и штанов, на груди где фуфайка застёгивается пропускать высосанную из грязи воду, и в шерстяных перчатках под ватными варежками тоже начала ощущаться приятная, влажная прохлада. Член в скользких от пота прорезиненных шортах, от таких движений чувствовал себя просто превосходно. Он тёрся между плотно обтягивающими шортами и животом. Теперь каждое движение ног и рук стало еще приятнее и ещё сильнее ощущалось в нём.
В трубе можно было плыть в грязи значительно быстрее, благодаря большим камням на дне ноги проскальзывали горазда меньше, и появившийся возможности хватятся варежками и локтями за стенки, хоть они были все в скользкой грязи как в прочем и весь я, но это всё же было эффективнее чем загребать руками грязь под себя. Постепенно, из-за того что труба находилась под наклоном, расстояние между верхом трубы и уровнем грязи в которой я барахтался, начинало заметно уменьшатся. И вдруг когда я проплыл уже больше половины, я уткнулся носом в арматуру. Она проходила почти горизонтально, сантиметрах в пятнадцати над уровнем грязи и по этому заглядывая снаружи я её не заметил. Но это было еще не всё, под ней в грязи были навалены еще и камни.
Я испугался. Я находился в лежачем положении, погруженный в грязь в множестве тёплой одежды еще и затянутый в проволочный бандаж, так что мне не чего не оставалось кроме как попробовать сдвинуть камни. К счастью один камень с боку был не очень большой и почти, сразу удалось его на себя вытащить а, средний скатить в освободившееся место от крайнего. Теперь чтобы пролезть под арматурой места хватало. Только пришлось, повернутся на спину, чтобы проползая, лицом в грязь не окунутся. Повернувшись на спину я выпрямив руки по швам, опустил голову в гряз, чтобы лицом за арматуру не зацепится, и начал ногами отталкиваться.
Раньше у меня хоть спина у фуфайки и шапка были чистые а, теперь у меня полностью вся тёплая верхняя одежда в грязи была и вода через строительскую шапку, две шерстяные вязаные приятно охладила и голову.
Не спеша проползая под арматурой я зацепился средней пуговицей на фуфайки, не имея возможности согнуть руки чтобы отцепится, мне пришлось сильнее толкать ногами а, в шортах всё уже было на пределе. На конец пуговица оторвалась и я зацепился следующей, но на этот раз она громко щелкнув и зазвенев эхом в трубе, сломалась всего после второго толчка. Фуфайка разошлась на животе а, грязь добралась и до верхней кофты. Последняя пуговица прошла без приключений. Пройдя фуфайку, арматура остановилась на ватных штанах. Я перестал отталкиваться ногами от дна и приподняв их выпрямил. Руки уже могли взяться за арматуру но я не стал, я начал тереть руками возле туловища так, как будто они привязаны к телу, и просто в грязи двигать ногами, при этом арматура оставаясь почти на одном месте двигалась в верх и в низ, там где в глубине под ватными штанами и гамашеми находились шорты.
Я плавал в грязи, и не просто плавал, я был весь вымазан этой грязью, весь погружен в эту грязь, только лицо еще было чистым, и к тому же у меня были крепко на крепко к телу привязаны руки и я зацепился ватными штанами за что то, и могу только слегка двигать ногами и то без успешно, получая движение всего лишь вперёд назад, и я нахожусь в какой то трубе, где темно и только дует сильный ветер с запахом мокрой земли и прелой травы, как бы пытающийся меня протолкнуть, и вообще, я не просто весь вымазан грязью и плаваю в ней, я полностью в неё влип и теперь останусь тут навсегда!
Через минут пять я кончил.
Тут тебе и WAM, MUD, MESSY правда в то время эти слова, в том смысле в котором сейчас, не кто не употреблял.
После того как... , я, отдохнув минут десять, без особого труда, на спине так как выход был высотой всего сантиметров двадцать пять, "по уши в грязи" в прямим смысле, добрался до другой стороны трубы.
Там меня ждал еще один сюрприз.
Когда я взявшись руками за верхней край трубы, подтянувшись встал на ноги на нижний край, я почувствовал запах чего то горюче смазочного. Я спрыгнул с края трубы что бы повернувшись оглядеться и тут же погрузился по пояс. Осмотревшись я понял что так пахнет. Это отработанное масло или может быть еще какая ни будь густая и жирная техническая фигня а, запаха я не почувствовал благодаря сквозняку идущему со стороны моего входа.
Яма была диаметром метра полтора, спрыгнув с трубы я попал в самую середину. Блеск грязи который я видел с противоположного конца, оказался всего лишь тонким слоем грязи. Я нагнулся чтобы опустить руки и поглубже зачерпнуть, грязь была только в ладонях то есть примерно на уровне колен, с самих рук текло что то похожее на густое масло.
Я весь тоже был покрыт этой не понятной субстанцией, на спине подплывая к выходу я не заметил как грязь постепенно сменилась чем то другим. В ярком свете снова выглянувшей луны, я был как будто весь покрыт какими то черно коричневыми соплями и блестел.
Яма была метра четыре глубиной, с землёй будто искусственно откуда то сверх насыпанной.
Я попробовал подойти к краю, но не тут-то было, мои ноги засосало по колено. Чтобы их вытащить мне пришлось присесть на нижний край трубы, таким образом погрузится в эту жижу по шею и руками вытащить по очереди ноги, потом взявшись руками за верхний край подтянутся оперев колено о трубу, направив другую ногу поближе к краю ямы, оттолкнутся руками. У края засасывало гораздо меньше и мне понадобилось всего пара шагов чтобы до него добраться.
Земля на краю ямы была даже без мелких камушков и рассыпчатая. Я попробовал забраться на верх, поставил по выше одну ногу и поднявшись на ней поднял другую, одновременно хватаясь руками по выше,

до куда смог достать. И тут я понял что ошибался по поводу рассыпчатости земли, она была обильно пропитана дождём, и когда я принял выше описанную позу, весь здоровенный кусок земли который я примял своим телом, слипся и вместе со мной съехал в низ а, я еще раз принял масляно грязевую ванну. В следующий раз всё повторилось почти в точности. И так ещё много раз, гораздо больше десяти точнее не скажу. До тех пор пока я снова и снова съезжая с горы на животе в месте с грязью погружался в как будто в засасывающую меня жижу, при этом каждый раз член скользил между животом и шортами, пока я не кончил.
После того как отдохнул, я решил пройтись по маслу, ощутить какие с ним произошли изменения, после той массы земли которую я собой в него засыпал. Оно стало большего диаметра, глубина уменьшилась до паха и засасывало оно только чуть выше щиколотки но зато оно стало почти однородной массой и гуще чем на другом конце трубы. Я зашел в середину грязевой жижи и она в очередной раз меня поглотила, но купаться в грязи было уже не интересно, фуфайка и ватные штаны все были в грязи и продолжать лазить в грязи в грязных вещах уже приелось. До утра еще время было но я решил вернутся домой. И тут я заметил что выход из трубы почти не виден, осталось всего сантиметров пять. Теперь мне предстояло с головой нырять в грязь и перспектива где-нибудь застрять в такой момент меня абсолютно не прельщала. Придётся раздеваться.
С начала я отвязал проволоку прижимавшую манжеты фуфайки к варежкам, снял их, расстегнул оставшиеся на фуфайке пуговицы, стянул её, отмотал проволоку с гуди и рук, присел на трубу, и расстегнув все пуговицы на ватных штанах снял их.
Теперь на мне остались только тёплые кофты и гамаши, верхняя кофта полу шерстяная на молнии без воротника, длинной чуть ниже пояса, снизу красная с верху белая в середине разделена угловатым узором а, штаны байковые, голубова цвета, низ кофты от груди и штаны обмотаны проволокой. Ну и конечно, прорезиненные шорты в место трусов. Вид почти чистой одежды, только с множеством жирных пятен а, не большое пятно грязи было только на кофте в месте где оторвались пуговицы на фуфайке, дал мне прилив новых сил, фантазий и в шортах снова всё ожило. Но в первую очередь надо было преодолеть вход в трубу.
Я встал с трубы и байковые штаны покрылись грязью до паха. Я немного присел погрузившись по пояс и встал, штаны стали коричневые, почти сразу влага почувствовалась на ногах, и хоть и находились семь гамашей и проволочный бандаж, ноги в первых гамашах начали скользить. Я походил на месте, к очень приятному скольжению в шортах добавилось еще и в ногах.
Я стал к трубе спиной и облокотился об неё задам, снял две пары шерстяных перчаток, зажал их зубами чтобы освободить руки, и перчатки раньше времени не испачкать, расстегнул маленькие пуговички на строительской шапки, достал длинный воротник свитера и одной спортивной кофты, застигнул шапку, подвернул манжеты на двух верхних кофтах, одел пару печаток, натянул их по дальше и сверху опустил манжеты и тоже самое с другой парой, чтобы грязь к нижним кофтам не попала. Натянул воротник свитера на лицо и подсунул под шапку, так же поступил с кофтой, и запихнул под шапку замок на молнии чтобы лучше держалось и грязь с маслом в глаза не попала. Я начал постепенно приседать, чувствуя как кофту начинает обволакивать грязь и к телу постепенно с живота и выше начинает проникать прохладная влага, когда она добралась до шеи я сделав глубокий вдох и задержав дыхание сильнее присел и задам, засунув руки в трубу и оттолкнувшись ногами за нырнул. Гребя руками и отталкиваясь ногами я плыл пока не кончился воздух, затем остановившись и отвернул с лица воротники кофт, удостоверившись что дышать уже можно я отдышался. Повернувшись на живот я увидел что проплыл всего метра два, у перевшись головой в верх трубы, грязь мне доставала до рта, точнее до воротника кофты которым я лицо закрывал, арматуры видно не было.
Я в тёплых кофтах и гамашах весь в грязи начал плыть дальше, ощущение было очень приятное к тому же всё тело во время движения, абалденно скользило. Диапазон скольжения был не больше сантиметра, но этого было более чем достаточно. Вскоре я рукой наткнулся на арматуру, она была на уровне грязи, под ней пролезть уже не удастся так как кофта уже в грязи и глаза ей не закроишь. Я начал через неё перелазить, руки у меня без бандажа и фуфайки двигались на много свободней. Я хотел на ней "застрять" в районе шортов но по сколько она находилась на грязи то мне пришлось висеть на ней, это было не удобно и больно. Как только полностью перелез, я немного проплыв перестал ногами отталкиваться от камней и начал просто барахтоца в грязевой жижи, я был уже на грани.
Я весь пропитан грязью, весь скользкий, все кофты и гамаши на мне тоже вымазаны грязью, я попал в болото, трясина меня засасывает, я должен быстрее двигать руками и ногами пока меня не засосало и еще быстрее. И наконец то я ... .
После восстановления дыхания, отдыхая я почувствовал что начинаю замерзать. По началу приятная прохлада уже таковой не казалась.
Я поплыл дальше и добравшись до выхода согрелся. А, член от скольжения тела и увидя на что стала похожа кофта и штаны, снова встал, но времени на него уже не было и я залез на трубу потом на тропинку возле забора, взяв у перешейка пакет прошел к следующей яме, где дорожка возле забора была пошире и попив воды начал раздевается.
С начала отмотал проволоку с живота потом с одной ноги и другой затем расстегнул молнию на кофте и сняв её положил в пакет, присел на землю расстегнул и снял ботинки и грязные штаны, встал и посмотрел не себя.
На мне остались толстые, шерстяные, вязаные, пушистые на ощупь, очень тёплые гамаши тёмно красного цвета и почти такая же кофта только немного другой вязки, синего цвета, длинной чуть ниже пояса, без воротника, с шестью пуговицами. Под ними был полу шерстяной спортивный костюм и ещё четверо кофт и гамашей, но поскольку: я промок; дул сильный и холодный ветер; до дома идти пол часа; а, эта кофта и гамаши самые тёплые из всего что осталось на мне одето; и к тому же раз питухи еще не начали кричать значит четырёх часов еще не было и времени для возвращения домой было предостаточно.
И еще они меня очень сильно заводили, и ощущение того что я без верхней одежды, просто в кофтах и гамашах, пусть даже чистых, буду идти по улице и представлять что вокруг много людей и они будут на меня смотреть, давало в груди приятное жжение и твёрдость в скользких шортах.
И я решил идти в них.
Я снял одну пару грязных перчаток и грязную строительскую шапку, собрал все грязные вещи в пакет, кроме фуфайки и ватных штанов оставшихся по ту сторону забора, посильнее натянул две вязаные шапки и встав в полу метре от забора, опиревшись об него спиной, поднял ногу чтобы натянуть ботинок но в шести штанах это было не просто. И я одной рукой держа ботинок, другой ухватившись за ногу чтобы дотянутся ботинком, стоявшей ногой сильнее надавил на землю, упёршись спиной в стену нога отломила кусок земли на котором я стоял.
Я вместе с пакетом и ботинками с двух метровой высоты провалился в густую грязь большой ямы, до середины бедра. Это в мои планы не входило, по крайней мери не сегодняшней ночью и кофту с гамашеми пачкать не хотелось, точнее сказать, не, не хотелось а, очень, очень хотелось, но было жалко, они были еще совсем новые. Единственное что меня на самом деле сильно огорчало, это незнание того сколько у меня осталось времени а, до выхода из ямы, метров двадцать предстоит преодолеть, по не известной грязевой поверхности и судя по моему теперешнему положению, застрял в грязи чуть ли не по пояс, будет хорошо если я хотя бы до рассвета отсюда выберусь.
Я на последок попил воды, сунул в пакет ботинки, на верху я

хоть смогу одни носки с целлофановыми пакетами снять и ботинки на чистые ноги обуть а, здесь мне это сделать вряд ли удастся, и завязав на пакете ручки, выбросил его на верх, на дорогу а, проволоку на всякий случай смотал и бросил метров на пятнадцать вперёд, вдруг еще возле выхода понадобится.
Я начал пробовать вытащить ноги, грязь здесь была жидкая только с верху, сантиметров на десять а, ниже густая, взяв руками за ногу я потянул в верх, нога почти не пошевелилась, я засунул руки по локоть в грязь и ухватил ниже колена, это тоже было безрезультатно, я встал, кофта была по локоть в грязи, попробовал лечь на спину раскачиваясь туловищем, ноги начали понемногу сгибаясь в коленях вылезать а, бёдра и зад погружаться, я начал сильнее раскачиваться и резко упал спиною в грязь, даже вязаная шапка испачкалась не говоря уже о кофте, вся спина у кофты была в грязи я присел на задницу и оказался по пояс в грязи только сидя, я взял руками колено и потянув откинулся на спину, одна нога вылезла, выпрямив ногу я снова присел взявшись за другую.
Высвободив обе наги я оказался опять лежа в грязи, чистая оставалась на кофте только перёд и рукава от плеч до локтя. Я руками по очереди начел зачерпывать грязь и класть её на грудь, когда получилась горка я размазал её по кофте, по груди и предплечьям.
Теперь в этой тёплой вязаной кофте и вязаных гамашах, весь вымазанный грязью, мне хотелось идти домой ещё больше, пусть даже на улице будут люди. И я загадал желание: "Если добравшись до бетонной плиты на другом конце не разу не кончу, то пойду домой так как сейчас одет весь в грязи, только носки сниму и ботинки обую, и пока буду идти не кого из знакомых не встречу, и меня не кто не узнает, и где я живу".
Повернувшись на живот я пополз по грязи, было очень приятно но тяжело. Ползти можно было только распластавшись на грязевой поверхности иначе как только упрешься в грязь коленом, локтём или рукой они сразу проваливались в грязь и вязли. Проползя так метров шесть я заметил что грязь изменилась, с каждым метром верхний жидкий слой становился всё глубже а, нижний густой и вязкий шел под уклон в сторону выхода. В жидкой грязи я уже почти плыл. Я попробовал встать, согнув ноги в коленях и поджав их под себя я перешел в вертикальное положение. Стоя на коленях я был по бёдра в грязи с кофты тоже сползала коричневая жижа. Встав на одну ногу я остался на той же глубине, встав на обе, даже немного приподнялся.
Прокричал первый питух, четыре утра а, в шесть начнёт светать.
Идти было уже можно, грязь засасывала всего до середины голени, поднимая ногу я выпрямлял носок и нога почти легко выходила. Так было значительно быстрее чем ползти, затруднял движение только с каждым шагом растущий уровень грязевой жижи но засасывающий слой тоже становился меньше только менее заметно по сравнению с глубиной жижи. Дойдя до места где приземлилась проволока я был до середины живота в грязи а, засасывающая грязь была всего по щиколотку. Начало плиты на дне, должно было быть где-то совсем рядом. Я кинул проволоку на плиту, по середине между верхом и местом где она исчезала в грязи. Пройдя еще пару шагов я почувствовал как что-то на уровне колен мешает идти, подняв голову в верх я присел в грязевую жижу по подбородок и пошарил руками возле ног. Это оказались верхние вязаные штаны, резинка на них была слабая, насквозь пропитавшись грязью они сползли а, я из за толщины еще пяти штанов и густоты грязи, даже не почувствовал. Подтянув штаны, зачерпнув в них грязи, придерживая их рукой, я сделал ещё шаг и наступил на твёрдую почву, это была плита. Значит желание должно исполнитца.
Плита была шершавая, так что проблем с поднятием на верх быть не должно.
Наступив на плиту я попробовал сделать ещё шаг но нога без ботинка в одних носках соскользнула, тогда я лёг и пополз на четвереньках, вытянув ступи, чтобы площадь соприкосновения была больше и обхватив руками края (примерно метр двадцать), начал их перебирать. Когда до верха оставалось чуть больше метра, штаны опять сползли на колени, я отпустил одну руку, взял проволоку и надев это колечко поднял и помахал рукой чтобы оно опустилось хотя бы до когтя. И тут ноги соскользнули и я на животе съехал обратно по горло в грязевую жижу, вязаная кофта собралась подмышки и нижняя теперь тоже была в грязи. А, я съезжая получил от шершавой плиты, в скользких шортах очень приятное ощущение, которое мене очень захотелось повторить.
Я отмотал и отломил два куска проволоки, находясь по грудь в грязи я поправил вязаные гамаши и подвязал под резинкой, опустил в низ вязаную кофту и обвязал под нижней пуговицей, чуть ниже места где подвязаны гамаши и как в первый раз на четвереньках полез, и залез на верх.
Снял верхние грязные носки и целлофановые пакеты, развязал ручки и достав ботинки надел их на чистые носки, сунув в пакет грязные я выпил воды и вернулся к тому месту где из ямы торчали труба и плита.
Труба бала ржавая и если бы я не был весь в скользкий, не тронулся бы с места, обхватив её ногами и руками, руки соприкасались только кончиками пальцев, я медленно сполз в грязевую жижу по горло. Это было приятно но с бетонной плитой не сравнимо.
Я одетый в шесть тёплых гамашей и шесть тёплых кофт, стоя в полный рост по грудь в грязи начел подниматься по плите, ботинки не скользили, с меня медленно сползала грязь и с рукавов падала на плиту, с вязаной кофты по вязаным штанам и грязным ботинкам по плите стекала обратно. Дойдя до верха я держась за край лёг на живот и разжав пальцы съехал в грязевую жижу. Сползая я всем телом, скользящим под промасленной одеждой, ощущал вибрацию создаваемою трением об шершавою поверхность плиты, и особенно членом. И так повторилось несколько раз. На последнем сползании я широко раздвинув ноги, так что носы ботинок свисали с плиты и взявшись руками за края плиты разжал пальцы и в очередной раз, всем телом ощущая шершавость плиты, сползая по горло в грязь кончил. Положил голову щекой в грязь на плите и заснул.
Меня разбудил звук, где-то в далеке проезжавший машины, питухов уже слышно не было, но небо было еще чёрным.
Я встал, отвязал проволоку державшую кофту и штаны, стоя в грязи по грудь, подвернул кофту наверх, опустил штаны в низ и зачерпнув ими грязь, поднял на место и завязал, опустив вниз кофту, также черпанув ей грязи, обратно обвязал.
Поднимаясь на верх я видел как на кофте между пуговицами выползала грязь и гамаши снизу стали гораздо тоще.
Допив воду натянул на лицо грязный воротник свитера и кофты, натянул на глаза шапки и взяв пакт пошел домой. Пройдя больше половины пути я не кого не встретил а, дальше на пути стоял детский сад, если обойти его с одной стороны то не кого не встретишь но потеряешь еще минут двадцать. А, для меня сейчас главное чтобы не кто не увидел как я буду домой заходить. А, если с другой стороны то будешь идти по освещенному фонарями тротуару, метров пятьдесят где ни куда не свернуть а, на против через дорогу автобусная остановка и там наверняка уже кто-то есть. Я еще раз посмотрел на себя и подтянув по выше воротники кофт и пониже шапки на глаза, пошел по кротчайшей.
Выйдя из за угла на освещённую фонарями улицу, я увидел на остановке пять человек ждавших автобус в груди как будто что-то ёкнуло, но я пошел дальше.
На мне было одето пять штанов и кофт пропитанных маслом, скользящих по всему телу а, сверху были вязаные гамаши все вымазанные грязью и даже под ними была грязь, по верх про масляных кофт была вязаная кофточка на пуговицах, тоже вся пропитанная грязью и даже под ней была грязь вылезающая между пуговицами и перчатки вязаные все в грязи и даже вязаная шапка и то была в грязи. Я сверху был одет во всё вязаное. Я выглядел как маленький мальчик которого укутали в тёплые штанишки и кофточки чтобы он не простудился а, дети во дворе за то что я без пальто или куртки а, только в одних штанишках и кофточках и потому что их так много и сверху я весь вязаный, поставят меня по средине большой лужи в которой только одна грязь и будут во круг меня ходить и каждый зачерпнув варежками грязь, будет вымазывать шапочку на мне и вязаную кофточку, грудь, плечи, спинку, животик, рукавчики и вязаные штанишки, попку, письку, ножки, и так каждый по несколько раз пока всего меня не вымажут грязью и потом примотают меня стоя вытянув руки по швам, верёвкой к грибку в песочнице на целый день и будут вокруг меня играть и с отвращением на меня посматривать.
Ноги у меня дрожали в коленях, от усталости и возбуждения, сердце хотело выскочить из груди, при этом член у меня не стоял, зато было какое-то не объяснимое огромное удовольствие в животе и груди.
Зайдя за угол, где люди на остановке меня больше не могли видеть, я прислонившись спиной к забору немного отдышался и пошел дальше. Придя домой, я запер дверь и упал на спину на линолеуме на полу, несколько раз проведя рукой по не стоящему члену, я кончил и до вечера заснул.

Про грязищу и говнище... Двойка за слово "питух"...

Попробовала написать рассказец, может не так уж литературно, но с чувством

Почти НАВАЖДЕНИЕ

Пройдёт немного времени, и я познаю сокровенный смысл слова ХОЗЯИН и своё место рядом с НИМ. Благодаря ЕМУ, мне откроются неведомые вершины ощущений. Я буду падать и летать. Через подчинение получать освобождение. ОН будет со мной во вкусе пищи, в покачивании лоз, в реализованных мечтах и в отвязной реальности. ЕГО влияние распространится на всю мою дальнейшую жизнь.

Закрыв глаза, я отдаюсь воспоминаниям о своём знакомстве с НИМ, припоминаю нашу первую встречу. Вот я иду на свидание с нервно бьющимся сердцем - сейчас я увижу того человека, который оказался так не похож на других в веренице Интернетовских знакомств. В нём меня поразило всё: и особенная манера общения, и интересные умозаключения, и удивительное умение словом вызвать искреннюю улыбку, а иногда и хохот перед беспристрастным монитором. Чуть позже услышала его голос по телефону - приятный, мелодичный, располагающий, но не расслабляющий. Как-то незаметно пробудилось и жадно росло сквозь расстояние необъяснимое влечение к нему.
В условленном месте у входа в парк замечаю фигуру серьёзного мужчины. Подошла поближе, волнение тягучей волной сковывает движение. И ещё ближе, почти вплотную и сердце, колотящееся где-то в горле, вдруг успокоилось, отдав свой комочек нервов в низ живота, который тут же вспыхнул, встречая. Взгляд его шоколадных глаз кажется ленивым, но, обострённо, я вижу на себе их внимательное проникновение.
- Пошли. - Не приглашение, а констатация действия. Подождал, пока я двинулась в правильном направлении, вглубь парка и, наслаждаясь тенью деревьев, пошёл рядом.

Всё хорошо, идём. Когда подошла поближе, то (не надо спрашивать, не знаю чем) почувствовала ЕГО спокойствие и силу. ОН что-то сказал, и я, моментально и безоговорочно внутренне подчинилась. Эти непроницаемые глаза видят меня насквозь, всю с потрохами... Доверчиво взяла ЕГО за руку, отмечая какая у НЕГО большая тёплая и приятная ладонь. Иду с НИМ рядом и вдруг понимаю, что жизнь только начинается.

Мы о чём-то говорим, но я ловлю себя на мысли, что страстно желаю поцеловать его в губы. И не знаю, как это сделать. Попробовала невзначай прижаться, потёршись грудью о плечо, и заглянула в глаза: спокойствие вперемешку с улыбкой на манящих губах. Не выдержав, я честно призналась:
- Я хочу поцеловать тебя. - И даже начала привставать на цыпочки.
- Гм... - Ни намёка на реакцию.
- Ну, давай, ну пожалуйста. Что тебе стоит? - Удивление ширилось в моих глазах.
- Не заслужила.
- А как надо заслужить? - Мой изумлённый голос глухо вибрировал.
- Думай. - Я принялась думать и вдруг перестала замечать природу вокруг и людей, остался только он и его неподвластные губы.
Незаметно мы подошли к реке. Молочно белый туман, рваной ватой плыл над тёмной спокойной гладью реки. Смеркалось. Струйки горячего пота стекали по щекам. Среди прибрежных кустов нашлась небольшая полянка со скошенной и аккуратно собранной кем-то в небольшой стог травой. Пахло тиной, цветами, грозой.
- СНИМАЙ бельё.
- Но, - я задохнулась. - Как же, тут люди недалеко и вообще?!
- Как хочешь, так и снимай. Чтобы только платье осталось. - Уселся по-хозяйски у стога и прикрыл глаза.
Немного помявшись, я расстегнула застёжку лифчика, стянула лямки с плеч и через вырез платья освободилась от него.
- Я ЖДУ.
Приподняв подол платья, ухватилась за кружево трусов и потянула их вниз. Освобождённая грудь радостно колыхалась, грозясь выпасть из декольте. Переступила с ноги на ногу и вот уже бельё неровной кучкой громоздится на брошенной поодаль сумке.
- ВСТАНЬ на колени.
- Это ещё зачем? - С этой минуты я потихоньку начала привыкать, что на вопрос не всегда следует ответ. В ответ может быть, как сейчас, только красноречивое повелительное движение его подбородка.
Оглянувшись вокруг, я выбрала участок, где трава показалась шелковистей, и встала на колени.
- Молодец! РАЗДВИНЬ колени. Руки за голову и закрой глаза.
Я стояла перед ним в позе и прислушивалась. Тонкие сухие травинки покалывали кожу. По ногам щекочась и покусывая прокладывали тропы неведомые мошки. Ветерок, овевая, играл подолом. Закрыв глаза, я услышала звуки: шёпот листвы, плеск воды, неясный шум города и чей-то смех вдалеке.

Разве на яву такое бывает, спрошу я себя позже, ощущая яркое желание продолжения. И продолжение войдёт в мою жизнь, переменив в ней прописные устои. В новой жизни я буду узнавать себя когда-то давно позабытую, а теперь, вернувшуюся, настоящую.

Вздрогнула, когда он, поглаживая нежной подушечкой пальца, коснулся моей щеки. До чего же волнующей оказалась вся эта смешанная обстановка! Его руки переместились ниже и, сначала легко играя и ощупывая, а потом сильно и жёстко сжали соски, оттягивая их в стороны. От неожиданности я вскрикнула и тут же получила лёгкую пощёчину.
- Непослушная! Кричать будешь, когда я РАЗРЕШУ.
Я хотела этого мужчину и была готова выполнить почти любой его приказ. Тем временем чутко отозвалась моя кнопочка на разведывательное движение его пальцев, вызывая до самой макушки сладкую дрожь и томление. Эти ощущения подхватили, закружили и руки сами собой опустились, хватаясь за землю, в поисках опоры.
- Так! ПОЧЕМУ руки опустила?
Я не могла вымолвить ни слова. Разбуженная чувственность пьянила голову.
- СНИМИ ПЛАТЬЕ. Руки за голову и закрой глаза.
- А-ааай! - Вырвалось от возмущения, когда остро жалящие стебли крапивы прошлись по голой коже. Тело разом взбудоражилось, зачесалось, запросилось. Подоткнув язык, шершавый комок собственных трусов заполнил мой рот. А тело: ягодицы, бёдра, живот, грудь и промежность продолжали ловить вкус крапивных укусов.
- Зачем позволяю это? - дивилась я себе. И, покрываясь пупырышками, уже знала ответ: я радуюсь этому процессу, этой минуте и своему положению. Мне нравится чувствовать его ВЛАСТЬ. И мне хочется идти дальше...

Настолько дальше, что однажды между нашими встречами ко мне начнёт приходить голод. Голод иной, ни на что не похожий. Настигнет чувство пустоты внутри - тоска ни к чему конкретно, а почти вселенского масштаба, когда всё вокруг кажется серым и ненужным. Люди, как динозавры, - смотрю на них, общаюсь и понимаю, что они не из моей жизни. Глаза широко открыты, но, погруженная в себя, почти ничего не замечаю вокруг. Воображение услужливо рисует, как тугой зажим охватывает сосочек на груди и, вот он, сочный, белеет от ужаса, отдавая свою боль куда-то в пах, где сладко-сладко отзывается любовью маточка. Хочется быть связанной и в первобытном страхе ожидать своей участи+ Очнувшись от видений, опять упираюсь в тот же пустой равнодушный мир. Смотрю, как парень дарит девушке цветы и приходит шальная мысль: ах, как бы этими ароматными бутонами можно было красиво отхлестать её. Но она, дурочка, не поймёт же, расплачется. И несусь дальше на волне видений - хризантемы сразу сломаются или пару ударов выдержат? А розы со своими шипами, пороть ими, конечно, нельзя, а вот чтобы такое придумать затейливое - тут замечаю, что ко мне пришла потаённая улыбка. Хочется боли, но не короткой и сразу почти предельной, а мучительно растянутой во времени... Хочется к НЕМУ, где реализуется шквал наших эмоций, где всё ясно и понятно! Не выдерживая пустоты, иду в Интернет, туда, где никто меня не знает. Хочется просто поговорить, пообщаться вокруг Темы, но чаще всего в таком настроении разговоры утомляют, новые знакомства пусты и безнадёжны. Вспоминаю ЕГО неповторимый запах, могучую ауру, тембр голоса, цвет ЕГО глаз и те ощущения, которые ОН мне подарил и, усмирившись, покорно жду...

Внезапное затишье вернуло меня в реальность. Отбросив измочаленные стебли и отряхнув руки, он бережно вытащил кляп.
- ПОДНИМИСЬ и надень платье.
Затёкшие конечности не очень-то спешат слушаться. Пошатываясь, тянусь к своему белью и тут же замираю:
- ОСТАВЬ.
Бельё засовываю в сумку. Надетое на голое тело платье рождает незнакомые древние инстинкты.
Стемнело. Кровожадные атаки комаров заставляют нас почти бегом направиться к выходу. Первые крупные капли дождя жадно впитываются в разгорячённую землю. В неверном свете уличных фонарей до меня не сразу доходит значение слов:
- МОЖНО, целуй уж.
Ощущая своё разбуженное зудящее тело, я бережно и нежно касаюсь желанных губ. Мир вспыхивает и окончательно разбивается на ОН и всё остальное. Выдохнула:
- Спасибо!
...Удары идут только по нижней части ягодиц. Больно, несколько раз я жалобно сказала "хватит", но ничего не изменилось...Тогда я вошла в ТО состояние, когда тело не реагирует на удар, только сознание его фиксирует и ждёт, замирая от сладкого нетерпения. И вот приходит очередной, но такой силы удар, что вырывает из своеобразного транса. Взамен начинают набухать слёзы. Они уже близко, но не спешат наружу. Я чувствую, что если не будет ещё одного удара плети, то мне будет плохо. Я хочу этой боли и этих слёз. Слёзы уже на пороге, но опять чего-то не хватает. Удары идут сплошной чередой и вот плотина прорывается... Молча плачу, судорожно всхлипывая в подушку. Наконец всё прекращается. Дрожа телом, прячусь под одеяло. Такая тихая, что говорить трудно...

Единственный недостаток последнего рассказа - таким рассказом можно из ванили сделать ярого тематика

Год 2020-й
На земле разорённой
После Армагеддона
И глобальной войны

Жил да был терминатор
Самый обыкновенный
Человек и машина
В нём соединены

Обитал он в подвале
Бывшей авиабазы
И имел лишь компьютер
Да ручной пулемёт

И почти каждый день
Выходил на задание
Пострелять по объектам
Уничтожить кого

2
Как-то пасмурным утром
Подключившись к питанию
Съев для тонуса
Парочку жареных крыс

Он включил свой компьютер
Чтоб узнать о задании
И проверить исправность
Прицельных таблиц

Центр быстро ответил
И прислал базу данных
С описанием объекта
Время место расчет

Терминатор включил
Боевую программу
И повесил на пояс
Ручной пулемёт

3
Небо иссиня-жёлтое
С привкусом смога
Проливалось на землю
Кислотным дождём

Терминатор на цель
Шёл прямою дорогой
И плохая погода
Была нипочём

4
Вот до цели осталось
Каких-то пол мили
Обойти осмотреться
продумать отход
Терминатор и кукла

Ведь объект охраняют
Сорок три пехотинца
Восемь пушек два танка
И один вертолёт

У ворот автоматчик
Справа пушка две слева
Танки где-то поодаль
Их моторы слышны

Вертолёт на площадке
Снять его не проблема
Из бойниц отдыхают
Пулемётов стволы

5
Всё пора прорываться
Автоматчик у входа
Разрывается в клочья
Пулемётным огнём

Пули взрывы тревога
Суматоха и вопли
Задевает осколком
Ерунда всё путём

Справа сняты три парня
И у лестницы двое
Танку бросить гранату
Да и хватит уже

Терминатор идёт
Он не чувствует боли
Цель его затаилась
На втором этаже

6
Двери в спальню
Легко вышибает ногою
Куча жира дрожит
С пистолетом в руке

Что ты парень окстись
Помолись Бог с тобою
Всё объект уничтожен
Пулей в левом виске

Так пора возвращаться
Но в постели кровавой
Вдруг ему показалось
Кто-то вздрогнул живой

Терминатор стволом
Отшвырнул одеяло
И застыл в изумлении
Процессор дал сбой
7
На подушке игриво
Крутя головою
Сексуальная кукла
Предлагала любовь

Терминатор, который
Не чувствовал боли
Вдруг почувствовал
Что в его теле есть кровь

8
Рот, заткнув ей гранатой
Он обнял её крепко
Заменил снаряжение
И отправился в центр

Получайте проклятые
За то, что обманывали
Повторял он паля
Без разбора по всем

И в аду том кромешном
Погиб терминатор
Но уже человеком
И с улыбкой в глазах

Сирано и Роксана
Двадцать первого века
Их любовь навсегда
Будет в наших сердцах.

BRUTAL.

сабМарина

Отличный рассказ!

Про мое любимое! :)

Как-то раз, я и моя саба, зовут ее, катя, решили сходить в кафе, был приятный погожий денек, работы ни у меня, ни у нее не было, я ей позвонил и сказал, чтобы готовилась, я скоро за ней заеду!
Она у меня очень послушная, и никогда не спорит со мной, она знает, чем она может за это поплатиться! В последний раз она три дня не могла сесть на свое мягкое место!
Подъехав она села в машину, я сказал, что сегодня ее ждет что-то особенное, как обычно я надел ей на шею ошейник, затянул его туже обычного, он ей очень давил, и в тоже время он ей очень шел к ее наряду, симпатичное темное платье, очень короткое, давление ошейника было видно сразу, но меня этот вид очень возбуждал! Мы тронулись с места, ехать нам предстояло минут 30, за время пути она мне рассказала, чем занималась последние несколько дней и как сильно она по мне скучала. Ее слова возбуждающе повлияли на меня, я взял одной рукой ее за ошейник, продолжая вести машину, притянул к своей ширинке, она знала что нужно делать, быстро ее расстегнув, это дело ей было более чем знакомо, она достала уже начинающий приподниматься член и стала его облизывать. Я вспомнил, что уже больше суток его не мыл, это было еще одним поводом заставить ее взять в рот, она не скрывала, что ее возбуждает запах немытого члена. Она начала его с удовольствием сосать, на краях ее губ стало заметно скопление сгустка белого налета, через 10 минут отличных сосательных движений ее губы и член был чист как слеза, а я продолжал млеть и продолжать движение, с удовольствием покачивая бедрами снизу вверх, ритмично подпрыгивая на неровностях дороги. Но кончать я не хотел, приказав ей не торопиться она стала больше его лизать, это было великолепное чувство, мягкий язык скользил снизу вверх по члену, переходя к яйцам, немного задерживаясь на них и снова вверх. Мы подъезжали, приподняв ее голову вверх, она бережно уложила член и застегнула молнию и ремень на моих брюках. Мы вышил из машины, и прошли в кафе. Я заказал себе два больших бокала пива, хотя обычно много пива я не пью, она удивилась, но что-либо сказать не посмела! Мы хорошо покушали, я выпил даже больше, три больших бокала пива, наелся как конь и, конечно же, мой организм захотел вылить всю скопившуюся во мне жидкость, но я не торопился идти в туалет, сначала я хотел сделать это неожиданно, но потом решил ей сказать.
- Я столько выпил пива, ужасно хочу ссать, знаешь, куда я хочу поссать? Спросил я ее! Она расширила глаза и сказал:
- нет, куда Вы хотите пописать?!
-Я хочу поссать в твой поганый рот моя соска, чтобы ты все проглотила!
Ее удивлению и шоку не было описания, чтобы она от шока не упал в обморок, я ей приказал следовать за мной, помня последнюю порку, она побоялась противиться, и пошла за мной, я зашел в мужской туалет, она зашла следом, я закрыл дверь на ключ.
– На колени сука!
- Пожалуйста, мой Господин, я очень боюсь, я не смогу!
- Мне похуй, ты помнишь все свои косяки? Я тебя обещал наказать очень строго? Обещал? Не слышу бля?
- Да, мой Господин, Вы обещали!
- А теперь попроси меня, чтобы я поссал в твой поганый рот, а то я уже еле терплю!
- Мооооой Гооооссссподин (почти рыдая, слезы текли по щекам)
- Я с размаху дал ей несколько пощечин, чтобы привести ее в чувство!
Это подействовало моментально, она сразу взяла себя в руки, вытерла слезы.
- Я готова мой Господин! Пожалуйста, пописайте мне в ротик!
- Нет бля не так нужно говорить!
И еще две пощечины более хлесткие прилетели ей по нежным щечкам, уже уверенно красного цвета.
- Простите, пожалуйста, мой Господин, я Вас умоляю, я хочу, чтобы Вы помочились своей вещи в рот, она очень хочет выпить Вашу мочу.
- Ну, вот видишь, не все так сложно, как кажется, да?
- Да мой Господин!
Она начала расстегивать ширинку и доставать от туда член, которого трясло уже от переизбытка жидкости.
- Теперь направь его себе в рот и попроси еще раз!
Она приблизилась ближе, так что ее широко открытый рот был на расстоянии 15 см от члена, с которого уже капала моча, видно было, что она очень боится, и на глазах были опять видны выступившие слезы.
- Нуже соска! Нуже!!!
- Да мой Господин, пожалуйста, помочитесь в рот своей рабыне, соске, очень этого хочу!
- Ты готова?
- Да мой Господин!
И тут меня прорвало, струя была очень мощной, но я постарался ее ослабить и она стала меньше, я остановился.
- Не вздумай даже пролить хоть каплю моя маленькая шлюха!
Она с перепуганным видом и расширившимися щеками полными моей мочи смотрела на меня, по ее щекам ручьем текли слезы.
- Глотай!
Она сделала глотательное движение, на ее лице было одновременно и испуг и уже читался интерес, недоумение, покорность, вся эта смесь меня дико возбуждало, член стал немного наливаться.
- Открой рот!
Она открыла, и снова струя была гораздо слабее я стал ссать ей в рот, я снова остановился и все повторилось, с той разницей, что она почти сразу все проглотила, сразу же открыла снова рот, и снова струя полилась ей в рот и она опять все проглотила, но немного закашлялась, это меня разозлило, и она сразу же получила еще три звонкие оплеухи.
- Простите, пожалуйста, мой Господин, я готова, прошу Вас, я хочу еще!
Я продолжил, но струя уже стала гораздо слабее, из за того что член уже почти стоял и от того что я уже на половину был пуст. Струя лилась медленно и она уже успевала все глотать уже без остановки, я приблизил ее рот и полностью вложил член в рот, она продолжила уже пить как из шланга. Когда струя иссякла, мое возбуждение была выше предела, я стал тут же с силой трахать ее в рот как можно глубже проникая в ее горло, это было непередаваемым ощущением, симпатичная девушка стоит на коленях возле общественного унитаза, и ее горло трахают с бешеной силой, через пару минут такого головного траха я кончил, она, проглотив все, все в слюнях и сперме, вперемешку с мочой посмотрела на меня, я ее нежно погладил по голове и сказал.
- Умница, моя маленькая сосочка, просто умница!
- Спасибо большое мой Господин, я очень рада, что смогла доставить столько удовольствия своему Хозяину.
Я застегнул ширинку, она привела себя в порядок и мы поспешили вернутся на свои места за столиком. Уже сидя за столиком я спросил:
- Ну как? Ты так сильно боялась? Было очень страшно?
- Да, мой Господин, я очень боялась, но мне понравилось, очень понравилось, я даже этого не ожидала, меня это безумно возбудило, просто безумно, если бы смогла к себе прикоснуться, я бы тут же кончила, причем кончила моментально и очень сильно! Я Вам очень благодарна, что Вы это сделали со мной, я очень боялась!
- Ну, вот видишь!
- Я теперь тебе постоянно, когда буду хотеть ссать, буду пользоваться своим собственным туалетом……..

Гадость! Гадость! Гадость!
Я понимаю, что Тема у каждого своя, но последний рассказ - гадость.. бррр...

Удалено.
Фашизм и все что к нему относится запрещено на форуме.