Михаил Щербаков

Михаил Константинович ЩЕРБАКОВ родился в городе Обнинске Калужской области в 1963 г. Окончил филологический факультет Московского университета. Живет в Москве. Пишет песни с 1978 года. Выступает с концертами. Выпустил 20 дисков, аудиокассеты, книги песен и стихов.

Широкую известность его сочинения получили с конца 1980-х годов, когда Щербаков начал выступать с концертами и были изданы первые сборники. Сейчас М.Щербаков по праву считается одним из первых бардов своего поколения.

Написанием песен Щербаков занимается профессионально, в том смысле (помимо иных смыслов), что иной работы, кроме сочинительства, и иных источников дохода, кроме концертов и продажи дисков, кассет и сборников, у него нет.

Мнения о творчестве Щербакова можно услышать самые разные, от восторженных до резко отрицательных, как от широкой публики, так и от известных людей. Сам Щербаков называет жанр, в котором он работает, просто песней, опуская определения "авторская" или "самодеятельная".


Дискография
Вишневое варенье 1994
Другая жизнь 1994
Балаган 2 1996, 2001
Город Город 1996

Это должно случиться...1996
Заклинание 1996
Воздвиг я памятник 1996
Целое лето 1997, 2005

Ложный шаг 1999
Шансон 1999
Deja 2000
Once 2002

Избранное, часть 1 1999
Избранное, часть 2 2000
Ковчег неутомимый 1 2001
Ковчег неутомимый 2 2001

Если 2003
Пешком с востока 2004
Предположим 2004
Райцентр 2006

Мой любимый - "Вишневое варенье". Застряла в 1994?

_

_

_

_

Сказать, что я его обожаю - не сказать ничего...
Я от него прусь, тащусь и млею...
Хотя откровенно скажу - ранний он мне нравится больше
Самый любимый альбом - Другая жизнь

_

_

Вот это одна из моих депрессивно-плакальных песен.




Найти бы "Под знаменем Фортуны"...

У меня судьба не злая! Просто глупая чуть-чуть...

Не нашла я ролик Под знаменем фортуны. Просто так слушала.. а потом Другую жизнь слушала... Текст-то какой... сколько раз слушаю, столько раз поражаюсь ... гениальности ...

Я когда много лет назад начала слушать Щербакова, то просто поражена была... я его постепенно открывала. Сначала мне дали прочитать текст К Левконое... и ссылку на песню. Я слушать не хотела, но прочитала текст и решила убедиться, что такое спеть нельзя. Включила, послушала - и влюбилась с первого раза... И дальше у меня было несколько лет открытия Щербакова - несколько лет любви...

(Sarita @ 09.04.2010 - время: 07:32) Найти бы "Под знаменем Фортуны"...
По моему эта...

(Kirsten @ 25.05.2010 - время: 23:19) Другую жизнь слушала... Текст-то какой... сколько раз слушаю, столько раз поражаюсь ... гениальности ...

Я когда много лет назад начала слушать Щербакова, то просто поражена была... я его постепенно открывала. Сначала мне дали прочитать текст К Левконое... и ссылку на песню. Я слушать не хотела, но прочитала текст и решила убедиться, что такое спеть нельзя. Включила, послушала - и влюбилась с первого раза... И дальше у меня было несколько лет открытия Щербакова - несколько лет любви...

СЕРДЦЕ АНГЕЛА

В календари не занесён, не изловим арканом,
наверняка слабоголос, исключено, что груб,
по вековой лесостепи, по молодым барханам,
точно в бреду гробовщика, двигаюсь я, как труп.

Солончаки, известняки, торсы в броне и в перьях,
Аничков мост, Трокадеро, улица Жабр и Фибр -
спутались так, что иногда, в американский берег
взор уперев, я узнавал, скажем, Тайланд и Кипр.

Волей моей произошли и ордена и кланы.
Разве что в тех двух областях я не завёл семьи,
где только снег, только зима - и никакой рекламы.
На остальных материках семьдесят стран - мои.

Жители сёл, жители скал - лодыри все и воры.
Сборщики трав, рубщики верб - к общему всех клейму.
Семьдесят лет чары свои в хижины к ним и в норы
я приносил, но применить не находил к кому.

С кем ни сойдись - либо рождён, либо взращён калекой.
Каждый второй слеп или нем, или разут, раздет.
Слышал бы кто, что за латынь им я внушал, как лекарь.
Видел бы кто, сколько ножей щерилось мне в ответ.

Ключницами в монастырях, мойщицами в тавернах,
от рядовой кинозвезды до золотой швеи,
исключено, что неземных, наверняка неверных,
ладных собой, семьдесят жён в разных краях - мои.

Не устремлюсь от мятежа толку искать в жандармах.
Выйдет луна - не восхищусь, я не люблю луны.
В музыке сфер прежде я чтил сольный рефрен ударных.
Ныне он мил чуть ли не всем, что до меня - увы.

К облаку взмыл белый орёл, тронулась вглубь сардина,
бравый капрал Наполеон завоевал Москву.
Ведал бы кто, как это всё, как это мне противно!
Семьдесят жён, семьдесят стран, семьдесят лет живу.

Соло литавр гибнет в бою за чистоту звучанья.
Зыблется твердь, морщится дол, тянется вспять вода.
Да, это он, верхний предел, апофеоз отчаянья.
Ныне ему мало кто рад, что до меня - я да.

Это не жизнь, это не казнь, это сумбур и брызги.
Раз уж ты есть, музыка сфер, не прозевай, развей,
распредели перечень сей в рёве своём и визге.
Установи, кто я такой, что я за тварь, за зверь.

Хостинг фотографий



* * *

Мне обещали прощать и надеяться,
если по случаю лучшее сбудется,
если ветрами печали развеются,
если сверхновая ночью почудится.

Мне обещали отсрочить долги мои
до бесконечности, до отощания -
и обещания вылились в мнимые
признаки бегства от обнищания.

И приходил я, забытый и брошенный,
к бывшим знакомым, друзьям и приятелям,
только ненужный я был и непрошенный,
и разговаривали, как с предателем.

Глаз я искал, что утешить могли меня,
памяти, знавшей моё имя-отчество -
но у минувшего не было имени...
И зародилось во мне одиночество.

И обещал я не верить, не каяться,
души людские поставив мишенями,
даже тогда, когда враг постарается
пол предо мной исцарапать коленями.

И обещал я, как яблоки кислые,
лица давить, усмехаясь над жертвами -
и, не спеша, небольшие долги свои
стал возвращать заказными конвертами.

И не поверил, когда безутешная
письма писала мне лучшая самая -
их разрывал, не читая, небрежно я,
и не отправил в ответ телеграммы я.

И не добил я больного и хилого,
дабы мои оправдались пророчества -
он не погиб, но и я не простил его,
и ликовало во мне одиночество.

...Но, не спросясь у живущего племени,
было недолгим его ликование,
и у минувшего не было времени,
чтоб утвердить меня в новом призвании.

Как ни удерживал перерождение -
сила родства всё во мне опрокинула,
минула злость моя, как наваждение,
и одиночество начисто сгинуло.

И полетели опять обещания,
незабыванью строча обязательства,
снова прощение, как бы прощание
с манией видеть во многом предательство,

вихрями нежность устои коверкала,
стёрлась печать отрешения дочиста...
Только в прихожей квадратное зеркало,
как трафарет моего одиночества.

Неразменная Бабочка

РОМАНС

Что отнято судьбой, а что подарено, -
в конце концов, не всё ли мне равно?
Так странно всё - что было бы, сударыня,
печально, если б не было смешно...
И я - не тот: ничуть не лучше всякого,
и вы - не та: есть краше в десять раз.
Мы только одиноки одинаково,
и это всё, что связывает нас.

Когда один из нас падёт, поверженный,
другой - и не заметит впопыхах.
Зачем же я пред вами, как помешанный,
и слёзы лью, и каюсь во грехах?
Зачем дрожу, зачем порхаю по небу,
и жду чудес, и всё во мне поёт?
Зачем, зачем... Пускай ответит кто-нибудь,
конечно, если что-нибудь поймёт...

Простите мне, что диким и простуженным
ворвался к вам средь зимней тишины.
Не то беда, что я давно не нужен вам,
беда - что вы мне тоже не нужны...
И всё ж - сама судьба с её ударами,
капризами и ранами потерь -
ничто пред блеском ваших глаз, сударыня,
он светит мне. Особенно теперь,

теперь - когда невзгоды приключаются
всё чаще, всё смертельней бьют ветра,
и кажется, что дни мои кончаются
и остаются только вечера...
Сияйте ж мне, покуда не отмечено
печатью лет ни сердце, ни чело!
И, видит Бог, сказать мне больше нечего,
да больше - и не скажешь ничего...

Прошу прощения за совершенно глупый видеоряд, но другого не нашел, а песня одна из любимых у М.Щербакова....

Про семейные коллизии. Целая жизнь в шести строфах.





Надо было

Десять первых лет я в изумлении таращился на белый свет.
Впрочем, и потом воспринимал происходящее с открытым ртом.
Даже и затем, ещё разинув рот, нередко замирал я нем,
чуть только возникало предо мной, ой-ой,
иного пола существо и повергало в зной.

Раз в густом метро одно такое угодило мне зонтом в ребро.
Всякий тут бы взвыл, а я, напротив, приосанился и рот закрыл.
В загсе номер пять нам поручили подружиться и совместно спать.
Я лестницей бежал бы боковой, ой-ой,
но там с букетами и в галстуках сиял конвой.

Десять первых лет мы утешались идеалами, которых нет.
Кризис рос, как флюс. Изъяны нечем было крыть, и назревал конфуз.
Вдруг узналась весть, что можно крыть материалами, которых есть,
и мы не постояли за ценой, ой-ой,
и где потрескалось, навесили ковёр стенной.

Цел он и сейчас. Его бахромчатые джунгли поражают глаз.
В джунглях виден лев, и на лице его голодном очевиден гнев.
Ясно, что не Босх, но тоже душу веселит и тренирует мозг.
Недаром очень много вечеров с тех пор
я скоротал, в узор означенный вонзая взор.

Вечер гас и тлел, гуляли мухи по ковру, а я сидел, смотрел.
Думал года два, пока не выдумал, что муха интересней льва.
Лев пред мухой прост, всего-то пафоса, что грива, аппетит и хвост.
А у неё и крылышки и ножек шесть.
Она довольствуется крохами, которых есть.

Сыну в десять лет мы подарили барабан, а надо было нет.
Мальчик - меломан, повсюду ходит с барабаном и бьёт в барабан.
А когда не бьёт, то окунаешься в безмолвие, как муха в мёд,
и чудится тебе, что только рот закрой,
и всё желаемое сбудется само. Нет, ой.

Бард?





ИНТЕРМЕДИЯ 6

Привёл себя в упадок. Привёл себя всего.
Стал болен, зелен, гадок. Не то что до того.
Размах, кураж и бодрость утратил наотрез.
Привёл себя в негодность. Низвёл себя с небес.

Размяк, померк от пятен. В пепел себя поверг.
Стал неблагоприятен с пятницы по четверг.
Стал сам себе не важен. Сам от себя устал.
Отшелестел плюмажем. Орденом отблистал.

Стал хуже игуаны с шипами на горбу.
Хуже марихуаны и Ленина в гробу.
Против потока двинул. От естества бежал.
Нужное всё отринул. Чуждое всё стяжал.

Блудным явился сыном во изначальный мрак.
Рухнул к таким низинам, ниже каких - никак.
Поднял лицо оттуда. Глянул куда упал.
Понял, что дело худо. Понял - и кончил бал.

Сыграл отбой параду. Велел упадку: стоп.
Украл в аптеке яду. Вылил его в сироп.
Лимон туда же выжал. Спиртом разбавил смесь.
Выпил. Насилу выжил. Но вылечился весь.

Пресёк, пресёк упадок. Выправил статус-кво.
Привёл себя в порядок. Привёл себя в него.
Стал внятен, ладен, годен. Восстановил кураж.
Вернул на место орден. Возобновил плюмаж.

Стал лучше игуаны и даже марабу.
Лучше марихуаны и Ленина в гробу.
Былой престиж удвоил. Пятна на нём замыл.
Нужное всё усвоил. Чуждое всё забыл.

Забыл, как пахнет запах. Забыл, как звук звучит.
Забыл хвататься за бок, если в боку урчит.
Стал точен, прочен, гладок. Не то что перед тем.
Привёл себя в порядок. Извёл себя совсем.

Достиг температуры, близкой к нулю в тени.
Забыл, зачем купюры и где лежат они.
От пагубных повадок навек отвык, отвык.
Увёл себя в осадок. Завёл себя в тупик.

Провёл в себе реформы. Навёл себя на резкость.
Отвёл себе делянку. Обвёл её забором.
Развёл на ней тюльпаны. Довёл до совершенства.
Довёл себя. Таки довёл себя.