Притчи

Один монах, странствуя по белому свету, встретил чуму, которая направлялась в его город.
- Ты куда это направляешься, чума? - спросил он ее.
- Иду в твой родной город, - ответила она. - Мне нужно забрать тысячу жизней.
Через некоторое время монах снова встретил чуму на своем пути.
- Почему ты меня обманула тогда? - спросил он ее с укором. - Ты говорила, что должна забрать тысячу жизней, а забрала пять тысяч.
- Я тогда сказала тебе правду, - ответила чума. - Я действительно забрала тысячу жизней. Остальные умерли от страха.

Дзэнский Мастер Кейчу возглавлял главный храм в Киото. Однажды послушник принес ему визитную карточку и сказал, что этот человек хочет видеть его. На карточке было написано: «Китагаки, Губернатор Киото». Кейчу посмотрел на визитку и проговорил:
— Скажи, что я не могу принять его.
Послушник отнес визитку обратно и, извинившись, передал слова Мастера.
— Это моя ошибка, — сказал губернатор и, зачеркнув слова «Губернатор Киото», отдал ее послушнику. — Попроси-ка своего учителя еще раз.
— А, так это Китагаки! — воскликнул Кейчу, снова увидев визитку. — Я хочу видеть этого человека.

Однажды Адвадхута пустил в мир двадцать четыре Гуру; один из них был коршуном. В одном месте рыбаки ловили рыбу. Коршун спустился вниз и схватил рыбу. Увидев коршуна с рыбой в клюве, сотни ворон начали кричать, подняли страшный шум и пустились за ним. И в каком бы направлении он ни летел, вороны летели за ним. Он летел на юг - они преследовали его; он поворачивал к северу - они нагоняли его; он не находил покоя нигде. Наконец, устав летать, он бросил рыбу. Тогда вороны бросились за рыбой, и коршун остался один.

Сев спокойно на вершине большого дерева, он подумал: "Эта рыба была причиной моей тревоги; теперь, когда у меня больше нет её, я счастлив и совершенно спокоен". И Адвадхута узнал от этого коршуна, что пока человек привязан к мирским предметам, у него множество забот, беспокойств, волнений и несчастий. Как только эта привязанность проходит, все труды кончаются и наступает мир и покой. Но труд без привязанности к земному очень хорош, он не приносит беспокойств.

Однажды Банкей демонстративно сжёг буддийское священное писание. Ученики спросили его:
— Мастер, что Вы делаете? Вы всегда учили по этим писаниям, комментировали их и размышляли над ними. Зачем же Вы сжигаете их?
Мастер рассмеялся и сказал:
— Потому что я пришёл домой. Карты мне больше не нужны.

Однажды, во время пребывания Насреддина при дворе, король пожаловался на то, что его подданые лживы. Насреддин сказал:
"Ваше величество, истины бывают разные. Прежде чем люди смогут использовать относительную истину, им необходимо практически познать реальную истину, но они всегда пытаются делать все наоборот. В результате люди слишком бесцеремонно обращаются со своими же искусственными истинами, подспудно чувствуя, что это не более, чем выдумка."
Все это показалось королю слишком сложным.

"Вещи должны быть или истинными или ложными. Я заставлю людей говорить правду, и с помощью этого они приобретут привычку быть правдивыми."
На следующее утро перед открытыми городскими воротами красовалась виселица, которую окружали гвардейцы короля во главе с капитаном. Глашатай объявил: "Каждый, кто войдет в город, должен прежде всего правдиво ответить на вопрос капитана королевской гвардии."
Насреддин, поджидавший снаружи, вошел в город первым. Капитан спросил:
- Куда ты идешь? Говори правду, иначе тебя повесят.
- Я иду, чтобы быть повешенным на этой виселице.
- Я не верю тебе!
- Прекрасно. Если я солгал, — повесь меня.
- Но это будет означать, что ты сказал правду.
- Вот именно, — сказал Насреддин, — вашу правду.

Психолог Джек Корнфилд, рассказывая о своей первой встрече с покойным ныне учителем тибетского буддизма Калу Ринпоче, вспоминает, что между ними состоялся такой диалог: «Не могли бы вы мне изложить в нескольких фразах самую суть буддийских учений?» - «Я бы мог это сделать, но вы не поверите мне, и, чтоб понять, о чем я говорю, вам потребуется много лет». - «Все равно, объясните пожалуйста, так хочется знать…» Ответ Ринпоче был предельно краток: «Вас реально не существует».

Вся беда в том, что язык - этот самый ненадёжный инструмент, который когда-либо изобретал человеческий разум. Мы не можем жить, не прибегая к помощи этого средства общения, ведь мы существа общественные: но если мы только примем язык за реальность или сам опыт, мы совершим самую ужасную ошибку, и начнём принимать за луну палец, который всего лишь указывает на неё. Язык - это обоюдоострый меч. Если пользоваться им неосторожно, то он поразит не только врага, но и самого нападающего. Мудрый избегает этого. Он всегда очень осторожен в обращении с языком...

Мастер говорил: ничего не стоит воспринимать слишком серьезно, даже его учение. В связи с этим он любил рассказывать одну историю:
- Мой самый первый ученик был настолько слабым, что упражнения просто убили его. Второй ученик тронулся умом, слишком усердствуя в практике. Третий отупел от чрезмерного созерцания. Сохранить здравый ум удалось лишь четвертому.
- Почему? - неизменно спрашивал кто-нибудь.
- Может быть, потому, что он был единственным, кто отказался выполнять мои упражнения.
Взрыв смеха заглушал слова Мастера.

Как-то темной ночью один дервиш, идя по дороге, услыхал крик о помощи, доносившийся со дна заброшенного сухого колодца.
- Эй, что случилось? -- закричал дервиш в колодец.
- Видите ли, я филолог, -- ответил голос, -- не найдя в темноте дороги, я к несчастью провалился в эту глубокую яму и теперь никак не могу отсюда выбраться.

- Держись, друг, дай мне только раздобыть лестницу и веревку, -- ответил дервиш.
- Подождите минутку, -- закричал филолог, -- вы неграмотно выражаетесь, к тому же ваше произношение никуда не годится. Очень прошу вас исправить его.
- Ну что ж, если для вас слова важнее их смысла, вам будет лучше побыть там, где вы сейчас находитесь, пока я не выучусь правильно говорить, -- ответил дервиш и пошел своей дорогой.

Жили два брата. Старший был женат, у него были дети. А младший был холост. Братья не захотели жить вместе и поделили всё, что у них было. Когда они поделили зерно, ямы, в которых оно хранилось, оказались у старшего по одну сторону тока, у младшего – по другую. Старший брат украдкой брал зерно из своей ямы и ссыпал его в яму брата, говоря:

– Бог дал мне жену и детей, у меня есть кому зарабатывать на хлеб. А у моего брата нет никого. Пусть он ест этот хлеб.
Но младший брат тоже брал зерно из своей ямы и тайком высыпал его в яму старшего брата, говоря:
– Один я на земле, куда бы ни забрёл – легко найду пропитание. У брата же семья, ему больше моего нужно. Пусть это хлеб достанется ему.
Так прожили они всю жизнь. Бог приумножал добро обоих братьев, и доля каждого не оскудевала. Господь всегда помогает в благих и добрых деяниях.

В одном монастыре жил Учитель медитации со своими учениками. Также, в то время жил кот на территории монастыря. Каждый вечер, когда Учитель со своими учениками начинали вечернюю медитацию, кот бегал вокруг и создавал много шума, отвлекающего медитаторов. Поэтому Учитель распорядился, чтобы на время вечерней практики кота привязывали на веревку. Много лет спустя, когда учитель умер, кота по-прежнему продолжали привязывать на время занятий медитацией. Когда, наконец, кот умер, в монастырь принесли другого кота, и его также привязывали во время занятий медитацией. Многие века спустя, ученые потомки этого Учителя написали научные трактаты о религиозной важности привязывания кота во время практики медитации.

:)

Рассказывали, что некая женщина попросила у ал-Лайса, да смилуется над ним Господь, немного мёду, а он наградил её целым бурдюком.
Ему сказали:
— Она была бы удовлетворена и без этого.
Он ответил:
— Она просила по мере своей нужды, а я дал ей по мере того, насколько мы одарены.

Акшата была очень живым, беспокойным ребенком. Однажды её мама, не выдержав, сказала своей умной и сообразительной дочке:

— Посмотри, Акшата, как к вечеру я устала от тебя. Нужно придумать что-нибудь, чтобы ты не утомляла меня до такой степени.

— Да, мамочка, я сделаю всё, что ты хочешь, — согласилась девочка.

— Сейчас я тебя искупаю, а потом ты пойдёшь в свою комнату, тихонько посидишь в ней пять минут и всё это время будешь молиться Богу, чтобы он сделал тебя хорошей девочкой.

— Хорошо, я так и сделаю!

Акшата ушла в свою комнату, вернулась через пять минут и сказала:

— Мамочка! Я молилась. Я так не хочу, чтобы ты уставала, что молилась очень усердно.

Но на следующий день ничего не изменилось. Мама укорила Акшату:

— Дочка, а я думала, что ты молилась!

— Мамочка, я так горячо молилась! Но если Бог не сделал меня хорошей девочкой, значит, он или ничего не может со мной поделать, или я нравлюсь ему такой, какая есть.

В монастырь приехал писатель, чтобы написать книгу о Мастере.
- Говорят, ты - гений. Это правда? - спросил литератор.
- Можно сказать и так, - со смехом ответил Мастер.
- А что делает человека гением?
- Способность видеть.
- Видеть что?
- В гусенице - бабочку; в яйце - орла; в грешнике - святого.

Насреддин решил искупаться в турецких банях. Так как он был одет в лохмотья, банщики дали ему старый таз и огрызок мыла. Уходя, Насреддин вручил изумлённым банщикам золотую монету.

На следующий день великолепно одетый Насреддин снова появился в бане, где ему оказали, разумеется, самый лучший приём. После купания он дал банщикам самую мелкую монету и сказал:

— Это за прошлый раз, а золото вы получили за сегодня.

- Что такое любовь?
- Полное отсутствие страха, - ответил Мастер.
- Чего же мы боимся?
- Любви.

Ехал купец и увидел работающего раба, он его напоил, поговорил с ним, посочувствовал ему, но раб сказал: «Всё проходит, пройдет и это».
Через пару лет купец снова был в тех землях, и увидел его уже визирем. Тот его узнал, пригласил к себе, поговорили, как он добился этого, купец восхитился таким переменам. Бывший раб осыпал купца драгоценностями и сказал то же самое.
Еще через пару лет купец вместе с другими пошёл одаривать падишаха за то что хорошо поторговали, и в нём он узнал своего старого друга. При встрече тот сказал то же самое.
В следующий раз купец пошёл поклониться на его могилу, а на ней было выбито: «Всё проходит». «Ну, это уже не пройдёт», — горько подумал купец.
Затем уже глубоким стариком купец снова был там и пошёл на кладбище, но не нашел его. Как оказалось его смыло рекой не так давно. И тогда купец сказал: «Да, действительно всё проходит».

Притча о любви. Людям нерамантичным: скользи дальше....

Итак. Один юноша влюбился в прекрасную девушку-принцессу, но сказать о своих чувствах не мог, повода не находилось. А тут она краса и говорит: "На бале в честь моего - летия я буду танцевать с тем, кто принесёт мне дивный аленький цветочек - розу". Юноша обрадывался, а потом как-то огорчился в саду у него рос лишь один розовый куст. Плакал он так, что растрогал соловья, который жил по-соседству. И вот соловей просит у куста: "Ну, что стоит тебе дорогой распустить алый бутон и счастью молодых поспособствовать, а я спою для тебя трогательную песню". "Да я бы с радостью, но есть одно маленькое условие: бутон заалеет только тогда, когда мой шип пронзит твоё сердце". Соловей, земной певец-любви, запел. Ночь и сад наполнились божественными трелями. Он пел, бутон наливался, а в грудку медленно входил шип, а ...
Утром юноша сорвал алый прелестный бутон, и вечером был бал.... "Цветок прекрасен, его аромат пленяяет меня, я буду танцевать... со своим кузеном он подарил мне рубиновый гарнитур" - так ответила принцесса. Юноша разозлился и выбросил волшебный цветок в пыль. По дороге шли мальчик и девочка они держались за руки. "Смотри какая алая, я дарю тебе её, она так же прекрасна, как та песня соловья, что мы слушали вчера в саду" - сказал мальчик и поцеловал девочку......


Любовь в мире Земли всюду, она сама жизнь, которую не задумываясь отдаёшь ради неё самой! А у людей с этим проблемы, трудно найти в пыли любовь, когда не испытываешь её ежемгновенно......

Автор предыдущей притчи - Оскар Уайлд, если кому интересно...

А я тут вспомнила из Коэльо:
Некий испанский миссионер повстречал на острове троих ацтекских жрецов.
- Как вы молитесь? - спросил их священник.
- Молитва у нас одна, - отвечал ему старший. - И звучит она так: "Господи, ты триедин, и нас трое. Помилуй нас".
- Славная молитва, - сказал на это миссионер. - Да только это не совсем то, к чему склоняет слух Господь. Давайте-ка я вас научу другой молитве, гораздо лучше.
Научил их католической молитве и отправился дальше проповедовать слово Божье. А несколько лет спустя, когда он возвращался к себе в Испанию, случилось так, что корабль его проплывал мимо того самого острова. С верхней палубы заметил миссионер троих жрецов на берегу и помахал им рукой.
В тот же миг они по водам направились к кораблю.
- Падре! Падре! - закричал один из них, подойдя совсем близко. - Мы не смогли запомнить ту молитву, которой внемлет Господь! Научи нас ей заново!
- Это не важно, - сказал миссионер, ставший свидетелем чуда. И попросил у Бога прощения за то, что сразу не понял - Он говорит на всех я зыках.

Пьяный лежал посреди дороги, в кровь разбив при падении нос. Мимо брел боров.
- Валяться в грязи ты навострился неплохо, - таково было его авторитетное заключение. - А вот рыть носом землю, мой милый, тебе еще учиться и учиться.