Пошло, алкогольно, подонски..

История последняя.


Подруга очередная, Катя, как то говорит:
- Может, в Баден-Баден слетаем, развеемся?
- Нахуй, нахуй, - говорю.

Она улетела, а мы остались. Пару дней покеросинил, но не до соплей, а так, для тонуса. На третий день выкинул тормозной парашют, да хуй там был, кореш в гости зашёл, принёс два литра и стропорез. Ну а на пятый день собака меня уже за шиворот в ванную волокла. Заебалась горемычная. Кое как они с кошкой привели меня в чувство.
- Знаешь, дорогой, пора тебе на природу, подлечить здоровье. – кошка говорит.
А я в очень хуёвом состоянии, руки ходуном, постоянно сблёвываю, не пойми чем, хотя вроде и не жрал ни чего… По квартире перемещаюсь как афробиоробот. Увидел пустые бутылки, аж мотор клинить начало. Действительно, пора на природу.

- Я на рыбалку хочу… - сказала собака.
- Рыба, и ниебёт! – поддакнула кошка.
- Какая рыба, на улице минус пять.
- Самая погода для зимней рыбалки, корюшка прёт сейчас.
- Это вам Затевахин наплёл что ли?
- Тебе ли не всё равно, как раз спирт выветрится на холоде.

Короче уломали они меня на рыбалку. Я только вот не был ни разу на «зимней». Рыбаков встречал, по городу их много бывает навалено, у метро в основном. Но как говориться «Для рыбалки мало страсти - нужны снасти». Стал вспоминать, кто у меня из знакомых маньячит по этому делу. Звоню Вовану.
- Вован, привет!
- Здарова, Толик тут к тебе заходил на днях, говорят, не помнит, как ушёл.
- Через дверь ушёл.
- Только проснулся в «Доме ночного пребывания», около Гренадерского моста, - и Вован заржал - Сам то как?
- Да моя опять решила мир повидать, полетела в Баден блядь Баден нахуй.
- «Твоя» какая, Света, или Лена?
- Катя
- Ну а ты как всегда, на стакан, значит?
- Слушай, давай без касания морального облика а?
- Мне то чего не позвонил, я бы тоже врезал, а то работа заебала хуже жены, блядей бы сняли, я такой шалман знаю на десятой Советской…
- Вова, мне хуёво.
- Ну всё, извини, чего хотел?
- Ты вроде рыбак у нас, мне удочки нужны, и этот, как его, альпеншток, что ли.
- Ледобур, наверное, ещё пешня и шумовка.
- Это чего такое?
- Ну лунку сверлить.
- Да бля, не даун я, про ледобур можешь не объяснять, пешня с шумовкой, чё за херня?
- Пешня , типа лома, лёд проверять или долбить, а шумовка, это как когда суп варишь, пенку снимаешь, так же, только лёд из лунки.
- Наука!
- А ты думал, тут всё по Сабанееву. На какую рыбу хочешь?
- Вроде говорят сейчас корюшка попёрла… - неуверенно говорю я.
Собака с кошкой энергично кивают.
- Про мормышки спроси,- напоминают.
Затевахина убью, вместе с Сабанеевым, разумеется.
Короче пообещал он мне помочь со снаряжением. Не имей сто рублей.

На домашнем консилиуме решили ехать на залив.
- Водку брать?
- Возьми пол банки, но не больше.
- Холодно ведь будет! – я искренне возмутился.
- Если заснёшь по пьянке, то замёрзнешь.
- А вы на что?
- Может, ещё нарты возьмём, а ты нас впряжёшь?
Это мысль, говорю.

Самое трудное в рыбалке, это рано просыпаться. Разбудил меня Вован, который завёз всю рыбацкую шлоебень ни свет ни заря. Худо бедно, но в десять мы были уже на Финбане. Вокруг сновали такие же долбаёбы как и я. Попадались даже те, кто был уже на хорошей кочерге. Из ларька истошный женский вокал орал про то, что «была любовь». Кошка сидела в сумке. Ей пришлось смастрячить что-то наподобие маленькой меховой квартиры, пожертвовав на это дело какую-то старую шубу. Собака чинно трусила рядом на коротком поводке.
- Ты то не замёрзнешь? – спросил я у неё.
- Да брось, у меня шерсть тёплая, на крайняк «Иглу» сложим. – отвечала она.

Электричка не спеша несла нас по заснеженным ландшафтам. О чём я думал в эти минуты? Не блевануть бы. Но доехали без приключений, я даже покемарил чутка. Выходить решили с первой группой рыбаков. Я поплёлся за ними следом. Судя по их общению, все они друг друга знали, и разговоры вели про мормышки, прикормку и прочею рыбацкую атрибутику. Должен сказать, что в большом количестве данная тема очень сильно заёбывает.
День обещал быть хорошим. Ветер отсутствовал, солнце припекало довольно сильно и в купе со свежим морозным воздухом производило благоприятнейший эффект на моё самочувствие. Когда вышли на лёд, группа сразу же разделилась на три колонны. Каждая взяла свой курс. Я интуитивно пошёл налево. Минут через тридцать мои поводыри сбились в кучу. Пока они размахивали руками и о чём то спорили, я их нагнал.
- Чего стряслось? – спросил я.
- Да вон, льдина откололась, вчера ветер был сильный.
- И чего, может унести?
- Теоретически да.
- Так ветра же вроде нет?
Все посмотрели на меня как на полного мудака.
- Ты давно рыбачишь? – наконец спросил мужик в пыжиковой шапке.
- Первый раз - с достоинством ответил я.
- Тогда понятно,- засмеялся он, и все тоже заржали как лошади, - Когда почувствуешь, что ветер подымется, чистой воды уже метров сто будет.
- Ладно, хуй с ним, - сказал ещё один рыболов и решительно перешагнул через трещину.
Надо сказать, что если бы не это сборище, я бы и не заметил ни какого подвоха, так бы и топал до Котлина. Все тоже пошли следом за отважным рыбаком. Делать нехуй, пошёл и я. Хоть очко и поигрывало, но позориться прилюдно не хотелось. Протопав ещё с пол часа, все вдруг разбежались в разные стороны как тараканы. Я остался один, и пока водил жалом по сторонам, вокруг с остервенением бурили лёд.
- Давай может и мы рыбу половим? – тактично спросила собака.
- Красота то какая. – высунувшись из сумки сказала кошка.
Я беспомощно повернулся в одну сторону, потом в другую. Заметив это, мужик в пыжиковой шапке махнул рукой. Я осторожно подошёл к нему.
- Туда отойди метров на тридцать, и можешь сверлить. – сказал он покровительственно, и добавил,- На что ловишь?
- Хуй знает, какие-то червяки.
- Мотыль, - назидательно поправил он, и саркастически пробормотал себе под нос,- Червяки, ишь, рыболовы пошли.

Я попиздовал в указанном направлении. И через честных тридцать шагов скинул с плеча заебавший ящик.
- Всё, нефть здесь!
Кое как собрав ледобур, начал бурить. Когда бур провалился, аккуратно извлёк его и положил рядом. Шумовкой прочистил лунку. Пока всё получалось неплохо. Из ящика достал удочку, банки с наживкой.
- Мотыля убери опять в ящик, а то замёрзнет. - напомнила кошка.
- Сама смотри не задубей.
Собака понюхала лунку.
- Чё то рыбой не пахнет… - разочаровано протянула она.
Я хуйнул одну банку червей в лунку.
- За что ты их так? – кошка непонимающе уставилась на меня.
- А что, Затевахин с Сабанеевым против?
- Да нет, просто у нас всего две банки было, теперь может не хватить.
- Если вы думаете, что я тут до утренней зорьки, то вот уж хуй!
Размотав леску, и нацепив мотыля я опустил снасть в лунку.
- Я посмотрю чего у других делается,- сказала собака и не спеша побежала прочь.

- Доволен хоть, что выбрался на природу? – спросила кошка.
- Есть свои плюсы, но ноги тоже уже подмерзают,- сказал я и привстав стал перетоптываться.
- Не шуми, рыба всё слышит, - укоризненно сказала кошка.
- Что ж мне теперь, без ног, как Маресьеву, оставаться?
- Смотри сам, только мне рыбы свежей хочется.
И тут кивок на удочке резко нагнулся.
- Подсекай! – зашипела кошка как безумная.
Я схватил удочку и со всей дури дёрнул вверх. Потом скинул варежки и трясущимися руками стал выбирать леску. Не пизжу, но холода в тот момент я не чувствовал. Когда наконец из лунки на лёд вылетел, и заиграл на солнце небольшой окушок, мы с кошкой издали победный кличь. Я отцепил трофей и насадив мотыля опять погрузил снасти в воду. Следующая рыбина оказалась корюшкой.
- Ножом её порежь, и на неё же и лови, - посоветовала кошка.
- Откуда же ты такая умная? – удивился я.
- Самообразование,- с достоинством отвечала она.

И началось. За десять минут я поймал семнадцать хвостов. В основном корюшка, хотя попалась одна приличная плотва и ещё три окуня. Подбежала собака.
- Ого, вы наколотили! Максимум, что видела, это пять рыбин.
- У кого?
- У этого, в пыжиковой шапке, видать «бывалый».
- Новичкам везёт, - подмигнул я.
Через пол часа количество рыбин дошло до тридцати пяти.
- Ну давай ещё с пол часа посидим и домой, а то для первого раза как-то подозрительно кучеряво, - говорю я животным.
Те неожиданно согласились. Хотя мне просто показалось, что подмёрзла меховая братия.
За следующие полчаса попался только в усмерть укуреный ёрш.
Я сложил рыбу в ящик, смотал удочку и взвалил всё на плечо.
- Ну пошли, Сабанеевы.
Проходя мимо «пыжиковой шапки» я поймал на себе неодобрительный взгляд.
- Как улов? – спросил я со скрытым чувством ликования.
Но тот почему то молчал. «Может не услышал?», предположил я. И переспросил:
- Клюёт хоть?
Рыбак скривил недовольную рожу и махнул рукой, чтоб я не мешал. Да и хрен с тобой, подумал я и пошёл к берегу. Когда отошли на расстояние, с которого нас было не слышно, собака сказала:
- У него мотыль во рту.
- Чего? – не понял я.
- Чтоб мотыль не замёрз, он его во рту греет.
И тут я блеванул. Когда спазмы в желудке закончились, я обтёр рожу снегом, достал водку и прополоскал горло. Пару секунд поколебался- сплюнуть водку, или проглотить, но всё таки выплюнул. Без происшествий мы добрались до берега и по протоптанной дороге вернулись на станцию. Назад ехали в почти пустой электричке. Когда добрались до города, я понял, что очень устал. Тяжесть поклажи, свежий воздух, мороз, сделали своё дело. Но хоть и велик был соблазн добираться до дому на тачке, я логично предположив, что рыбака хер повезут, поплёлся в метро.
- С собакой нельзя,- замахала мне рукой тётка в будке, и добавила, - Без намордника!
Я так заебался, что повернувшись к собаке сказал:
- Ответь ей, что-нибудь, у меня сил нет.
Та повернулась к бдительной работнице метрополитена.
- Я вегетарианка, но если будете провоцировать, могу и за ляжку цапнуть.
Мы прошли не заплатив мимо бесчувственного тела. Хоть какая-то польза от звериного пиздобольства.

Дома решил пригласить Марину на жареную рыбу. Точнее, чтоб она пожарила, а потом мы вместе сожрали. Кошка с собакой вытребовали себе сырую. Дал им всё, кроме корюшки. Помылся и пошёл.

Звоню. За дверью шаги.
- Кто?
- Да я это…
Дверь открылась. И куда я раньше смотрел? Такая классная баба!
- О, привет, чего стряслось?
- Рыбу я ловил, - ответил я голосом Леонова из «Джентельменов удачи».
- Какую рыбу? – не поняла она.
- Да на рыбалку ездил, - объяснил я, - Ты корюшку любишь?
- Свежую?
- Ну ясен пень не маринованную!
- Вообще то да.
- Ну тогда пошли ко мне, заодно и пожаришь.
- А приставать не будешь? – игриво спросила она заулыбавшись.
- Буду. Честно признался я.
- Тогда грех не зайти, - констатировала она.

Секс после корюшки, что может быть прекраснее? Так я думал, пока Марина колдовала на кухне, а мы (я и животные) смотрели «ящик».
По требованию большинства пришлось зырить Затевахина. Незаметно я заснул.
Разбудила меня собака.
- Телефон!
И точно, из прихожей доносились настойчивые звонки.
Я поковылял на звук.
- Телефон! – крикнула Марина из кухни.
- Да слышу я, слышу,- недовольно проворчал я и снял трубку.
- Алло!
- Уже нарыбачился?
Звонил Вован.
- Да.
- Ну и как, снасти не проебал?
- Нет, утопил, - серьёзным голосом ответил я.
- Да ты, что!!! Я ж тебе почти коллекционные удочки дал и титановый ледобур!!!
- Нессы, - успокоил я его наконец, - Всё заебок. Корюшки привёз.
- Ну, бля, ты и мудило,- обрадовался он.
- За снасти спасибо, больше всех поймал.
- А где ловил?
Я рассказал, приблизительно, так как название станции напрочь забыл.
- А давно приехал?
- Да уже часов шесть.
- Везучий! Там как раз льдину оторвало.
- С рыбаками?
- Сейчас любая льдина с рыбаками.
Из кухни раздался Маринин голос.
- Всё готово, можно к столу.
- Ты там не один? – навострил уши Вован.
- Да, к корюшке ещё русалку зацепил.
- Могу приехать.
- Разрушишь атмосферу доверия и корюшки.
- А как зовут русалку?
- Марина.
- Марина, значит «морская». Похоже точно русалка! – завистливо присвистнул Вован, - Ну тогда не буду мешать, рад, что вовремя свинтил.
И он повесил трубку.
Конечно, по уму надо было его пригласить на улов, всё-таки удочки его. Но поймите меня правильно, Марина то одна.

Что ни говори, а жареная корюшка, это пиздато! Превозмогая себя, я налил по полста коньячку. Мы чокнулись. Марина выпила залпом, я же чуть пригубил и тут же быстро поставил рюмку на стол.
- Не можешь уже? – кивнув на бутылку, спросила она.
- Да чего-то не идёт.
- Видать хорошо погулял?
- Неплохо.
- Твоя то, эта, которая, очередная,- тут Марина засмеялась, - Когда должна вернуться?
- А хрен знает, вроде на неделю улетала.
- А какого числа?
- Какого числа, что? – всё ещё не понимая куда она клонит, спросил я.
- Улетела какого числа?
- А сейчас какое?
- Двадцатое…
Я посмотрел на батарею пустых бутылок, прикинул в уме количество выпитого, рассчитал дни запоя, накинул день на рыбалку.
- Ебать!
В прихожей раздался звонок.
- Ебать!!! Повторил я.
Марина поняла всё сразу.
- Ну вот и поели корюшки…
Из комнаты прискакали животные. Слава богу, молча.
- Может мне на балкон пока, а потом незаметно выскочу?
- Ага, разве, что с балкона.
Кошка начинает тихо подхихикивать. Не ляпнула бы чего…
- Ну так куда мне? – Марина растерянно стояла посредине кухни. Испуганная и красивая.
- Хуй с ним, давай на балкон.
Я ломанулся в коридор, открывать.

Подруга выглядела отдохнувшей и обрушила на меня прямо с порога лавину важной и нужной мне информации. Из этого потока я понял, что: у неё отрубили телефон, потому что роуминг очень дорогой, (пиздеть надо меньше, подумал я), отдохнула она прекрасно, в городе очень много «наших», жаль только, деньги быстро кончились.
- Ты же четыре штуки взяла? – изумился я.
- Знаешь, оказывается Достоевский, однажды, проиграл там всё, что у него было, даже обручальные кольца!
«Ага», - думаю, так же как и ты, идиотка…
- А чем это так пахнет?
- Пиздюлями это пахнет, - говорю, - Ты что, все деньги просадила?
- Почти. А что такое?
Вот ведь сука!
- А то, что зарабатываю их я.
- Ну ты же разрешил… - она присела на стул в прихожей.
- Слушай меня стоя! Я разрешил взять деньги с собой, и потратить на дело! А не проёбывать их как Достоевский. Ты хоть его читала?
- В школе проходили, - пролепетала она.
Подошла кошка. Долго смотрела на нас, потом зевнула.
- Киса, киса, - подруга протянула к ней руку, чтоб погладить и заодно снять нервное напряжение.
- Киса у тебя в штанах. – отбрила её та и не спеша прошла в комнату.
Как она заорала!
- Что это, что это? – наконец, прекратив истерику, залепетала подруга.
- Это моя кошка, а ещё собака есть, не забыла за неделю?
- Она, что, тоже говорит?
- А ты у неё и спроси.
- Боюсь.
- Ладно, иди в ванную, смой тлетворное влияние запада.
Когда из за двери раздался шум воды, я бросился к балкону. Марина уже задубела основательно.
- Пойду я тоже в ванную, - прошептала она, - Греться.
И мы на цыпочках сквозанули к дверям.
На лестничной площадке она спросила:
- А чего это она у тебя так орала?
- Обрадовалась встрече,- уклончиво ответил я.
- Жаль, что так вышло всё, - Марина расстроено хлопнула глазами, - Ну ты всё же не забывай…
- Постараюсь, – я обнял её за плечи, прижал к себе.
Куда уж тут, забыть, думаю.
- Пусти, пора мне, - сказала она, не делая попыток вырваться.
- Ага, - я отстранился но только чтобы посмотреть ей в глаза.
- Ну хватит уже мучить! – она улыбаясь выскользнула и исчезла за дверью.
Совсем как русалка.

Я прошёл на кухню, маханул стопку, тут же налил до краёв следующую.
- Посуду убери лишнюю, а то видно, что не один ты тут корюшку ел.
Собака кивнула на стол.
- Ты будешь?
- Ну давай, выручу.
Я поставил перед ней Маринину тарелку. Стопку ополоснул водой из под крана и убрал в буфет. С полотенцем на голове в кухню вошла Катя.
- Ты сердишься?
- Нет, я негодую. И выпил вторую, налив сразу же третью.
- Я думала, у нас серьёзные отношения, - начала она, но я прервал эту лирику:
- Сериалов не надо, давай, шмотки собирай и проваливай.
- Куда?
- А куда хочешь, можешь в библиотеку, можешь к маме в Екатеринбург.
- Зачем в библиотеку?
- Достоевского почитаешь.
- Значит ты меня не любишь?
Я знал, сейчас выпью третью, и будет полегче. Будет уже похуй на эти сопли. И я выпил.
- Так любишь или нет?
Катя стояла надув губки, и ждала ответа.
Вместо её, я спросил собаку:
- Как корюшка?
- Вкусно, - ответила та облизываясь, Катя аж подпрыгнула.
Вошла кошка, посмотрела по сторонам, строго зыркнула на подругу.
- Вроде и мокрая, а всё равно не русалка, - и ушла.
- А ты умеешь корюшку жарить? – теперь я спросил Катю.
- Нет…
- Ну тогда – до свидания.
Как я понял, животным тоже больше нравилась Марина.
Не хочется описывать последовавшую за этим часовую истерику. Но когда Катя вышла наконец на лестницу, и я закрыл дверь, стало мне так хорошо, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

Утренние лучи пробивались через занавеску, выхватывая внутрикомнатную действительность. В одном из таких светлых пятен было плечо Марины, безмятежно спящей на моей кровати, в другом- кошка, свернувшаяся калачиком у неё в ногах. Собака спала на полу рядом. Ну что ж, похоже пришло время, когда мне наконец придётся бросить пить. Хотя бы на несколько лет

Ну просто восхитительно.
Уж не сам ли автор произведения пожаловал??

Браво! Спасибо старик за продолжение! А кто все таки автор? Так и не узнаем?

А разве, это что-нибудь изменит?

Нет особенно ничего не изменит, просто будет более результавная возможность порыться в сети на предмет еще чего нибудь

(link82 @ 01.11.2005 - время: 12:15) Нет особенно ничего не изменит, просто будет более результавная возможность порыться в сети на предмет еще чего нибудь
Автора звать очень сложно: "100метровохуительногопровода" .
Если есть интерес - можно найти на сайте - УДАФФ.КОМ.
Пишет превосхлодно - смеялся аки конь, читая его рассказы.

вот еще один рассказик накопал, правда этот чуть более грубоват... но концовка мне понравилась, неожиданно...

Я приехал на час раньше. Боялся в пробку попасть и вот бля, мерзну теперь у подъезда как мудак, зайти - не зайти. «А, хуй с ним», - собрался с духом, достал мятую бумажку и набрал код. В лифте причесался, галстук поправил, нервничаю – в первый раз все-таки.

Дверь открыла женщина лет сорока с небольшим. Длинные черные волосы, помада слишком яркая, но ей идет. Взгляд строгий. Сразу почувствовал себя виноватым, хотя с чего бля. Кожаная жилетка, на шнурках вся и видно грудь. Белую, как мел, или просто с черным контраст такой. Юбка слишком короткая, еле пизду прикрывает. Зато сапоги почти до нее достают.

- Ну вот, а говорил долго ехать, - даже не поздоровалась.
- Я …
- А ты у нас в первый раз, да? Я тебя раньше не видела.
Я кивнул. К горлу подкатил комок и ладони вспотели.
- Ботинки с курткой можешь здесь оставить и в комнату проходи, - в голосе сталь.

Разделся и в комнату. Полумрак, шторы плотные и свет практически не пропускают. Она зажгла настольную лампу и включила музыку. Меня поразила кровать, такую большую я еще не видел никогда. Человек пять положить как нехуй делать. Удивил шкаф, вернее не сам, а резиновые хуи на полках. Различных размеров и диаметров, в количестве для одной пизды явно избыточном. «Пизда-гурманка», - подумалось.

- Мыться будешь?
-Нннет, - от волнения я стал заикаться.
- Раздевайся.
-Что?
- Ты что не слышал? – В руках у нее появилась плеть. – Раздевайся!
- Я …
- Будешь говорить когда я разрешу! – плеть обожгла ноги.
Дрожащими руками снял пиджак, галстук. Пуговицы на рубашке никак не хотели расстегиваться…
- Быстрей! – второй удар. Хотел было спросить снимать ли штаны, но, получив третий раз, понял без слов.

- На колени! – На этот раз повторять второй раз не пришлось. – Вылижи сапоги, видишь, какие они грязные.
На самом деле они были чистые, но спорить я не стал. Тем более что плеть то и дело прохаживалась по моей спине.
- Хочешь полизать пизду? – Судя по голосу отказ грозил реальными проблемами.
- Да … - прошептал я продолжая вылизывать сапоги.
- Что? – чувствовалось я конкретно ее разозлил, - А где «моя госпожа»? Сучка! Блядь! Да ты охуел!
- Да! Да! Моя госпожа! – едва сдерживая стон от новых ударов, закричал я.
- Вот так то лучше! Только это надо заслужить, - она расшнуровала жилетку и освободила грудь, - Полижи, если мне понравиться – получишь пизду.

Я вылизывал грудь как мог, старался изо всех сил. Не то что пиздятины так хотелось, скорей наоборот. Но в руках она по прежнему держала плеть.
- Да … хорошая сучка, - почему-то она обращалась ко мне в женском роде, - Соски покусай … да … осторожней … теперь другой … - судя по всему ей нравилось. Привстал и у меня.
- Ладно, - плетью отстранила меня от груди и задрала юбку, - Лижи, заслужил.

Опустился ниже, запах немытой пизды ударил в нос. Стараясь дышать ртом, языком раздвинул половые губы …
- Ну? – теперь плеть достала до жопы.
… И с наигранной страстью стал вылизывать вонючую плоть. Судя по всему ей нравилось, она стонала и совсем меня не била. Я тоже возбудился, все-таки пизда есть пизда. Рука сама легла на хуй.

- Что? – она подала назад и ударом ногой в грудь оттолкнула меня, - Кто тебе разрешил дрочить, ебанная тварь? А, сучка? – плеть снова заходила по моей спине.
- Простите моя госпожа, - похоже, я полностью вошел в роль.
- Блядина! Дрочит на меня! Сучка!
- Простите госпожа … простите … - самое странное я реально чувствовал себя виноватым.
- Ну ладно, - меня наконец простили, - На вот, одень, - она достала из шкафа и кинула мне женское платье. Желтое с крупными белыми ромашками. И черные чулки в сеточку. Сама взяла с полки хуй на ремешках и ловко нацепила его.

- Я не буду …
- Чего? – она снова взяла в руку плеть.
- Не буду! Хватит! Только блядь тряпки женские я еще не носил! Да иди ты на хуй! – я взял свою одежду и начал одеваться.
- Ну не хочешь как хочешь, надо было сразу предупредить что без переодевания, - она выглядела немного растерянной.
- А еще раз плеткой меня ебнешь, сама пизды получишь! - я вышел из себя и теперь меня было уже не остановить.
- Сказал бы, что не нравится, хуйли ты молчал?
- Хуясе, меня пиздят и мне же нравиться должно!
- Что, и в жопу ебаться не будешь? – в сомнениях хуй резиновый на поясе теребит.
- Себя выеби! В жопу!
- Так чего ты хочешь, объясни, - в глазах удивление.
- Уже ничего!
- А хуйли пришел тогда?
- Маша пригласила! С мамой блядь познакомить!
- Маша? – она села на кровать, - А ты … вы … Слава?
- Ну.
- Ой, Славик, да что же я … Машенька столько о вас рассказывала! Да вы садитесь, что же это … Очень рада что наконец познакомились! А то все не заходите и не заходите. Я Машеньке говорю постоянно, что же это Слава к нам не заходит … - ее монолог прервал звонок в дверь. – Вы подождите, я сейчас!
Я не стал ждать и вышел в коридор.

- Слава, вы вон в ту комнату проходите, - она указала на закрытую дверь, - Машенька там уроки делает. А я как освобожусь, сразу к вам. Вы уж извините что так … - смущенно улыбаясь она подтолкнула в комнату затянутого в кожу прыщавого юнца. – Только не уходите, - последняя улыбка и дверь захлопнулась.

- Раздевайся! – послышалось из-за двери. Слава богу, на этот раз не мне.
Я оделся и тихо выскользнул на лестницу. Если хотят, пусть ко мне приходят. А я больше ни ногой!

Линк, саму идею автор мог бы развернуть неплохо.
И вышел бы действительно славненький юмористический рассказик.
Если бы не вопиющая грубость.

Согласен. Я в начале поста об этом предупреждал. Сначала было хотел сам подредактировать, но с другой стороны как то нехорошо попирать авторские права. В принципе оно понятно, источник специфический, с удава скачал.

Очень, кстати, напоминает А. Кронберг "Резиновый трах"

Линк, мы все часто упоминать стали Удаффа.
Я с перепугу стал задумываться - с чего бы это?
Сие явление - просто временная зараза, и прививка качественного чтива спасет нас?
Или нас тянет к плохому, как и свойственно гомо интернетусу?
Или... Сегодняшний день требует именно таких средств выражения?

Очень хочется верить что это временная зараза... Но увы в современной действительности очень большой процент подрастающего поколения категорически не приемлет высокую литературу, воспитывается на примерах "героев нашего времени" вроде Саши Белого, нецензурную лексику называют нормой современной морали и считают неотъемлеимой частью общения...

Нет, лично я не выступаю категорически против мата в книгах, но это должно быть умеренно и только там где это необходимо. Как явление в литературе мат конечно не новое, помнится у Константина Симонова в "Живые и мертвые" проскакивали крепкие выражения, Леонид Филатов, да что там дневники Пушкина, хотя с последним примером, пожалуй не очень... дневник это очень личное и сомневаюсь что Александр Сергеевич желал бы их публиковать.

Сие явление - просто временная зараза, и прививка качественного чтива спасет нас?
Не думаю, что именно нас надо спасать, мы же способны самостоятельно дозировать для себя серьёзную литературу и так за пивком расслабиться. Вроде тех что уже прочитали здесь и Брига.

Сам удафф и популярный сейчас сленг падонкафф, я думаю это действительно временная зараза и как любая мода скоро пройдет, но вот так называемые креативы плодящиеся на его ресурсе и сейчас уже широко расплодившиеся по всему рунеты, это практически информационный терроризм против молодежи. Поскольку, далеко не все, но некоторые действительно хорошо написаны и в принципе над ними можно задуматься, но вот лексика...

Что то сгустил я краски... Хотя помнишь, была тема "Подскажите книги, борюсь за ум ребенка" Само по себе не настораживает? В нашем детстве могли возникнуть такие вопросы? (ну не считая запретов на некоторых зарубежных авторов) Так что пожалуй волноваться есть о чем...

От себя скажу, у меня детей пока нет, но честно говоря я усиленно собираю тексты, аудио книги, мультфильмы, детские фильмы наши - старые советские, с огромным зарядом позитива и добра. Вот собственно тоже готовлюсь к борьбе за ум своих детей.

Немного оптимизма. Помнишь еще совсем недавно были очень модными фильмы в гоблинском переводе? С удаффом полагаю примерно то же самое, он ищет дешевой популярности, но будем надеятся что и на него мода тоже пройдет.

Можете меня поздравить, я наконец сумела прочитать эту тему. Рассказы вызвали приступы смеха, но второй раз я это читать бы вряд ли стала.
По поводу мата вообще: Ивективы (мат) - часть русского языка (хотим мы того или нет, но это так), как скажем профессиональные или диалектные слова. А употреблять их или нет - это уже зависит от уровня нравственности отдельно взятого индивида... Но в литературе я считаю не стоит использовать мат, потому как литературные герои, как правило, являются некими кумирами, которым восхищаются и часто пытаются подражать. Так что пора начинать борьбу за моральный облик русского человека - самого читающего человека в мире

Так вот насчет мата: все же литература должна отражать реальность( Я думаю, что если романист не пишет реалистических романов, то он не понимает эпохи, в которую мы живем. Том Вульф.) и иногда без мата никак.
А насчет альтернативной лит., то ничего плохого в ней не вижу( детям конечно читать не стоит, детей воспитывать надо на классике) и временами даже оптимистично.
Паланика просто обожаю, настоящий талантливый писатель.
У альтернативы только форма мерзкая, а внутри она добрая-добрая.

Вот такие разные люди живут в славном Воронеже...))
Только вы нашу с Линком82 болтовню не совсем расслышали. наверное, мы недостаточно громко кричим.
Бог с ней, с матерщиной. Ведь всем почти понравились рассказы про кошку и собаку.
Гораздо хуже "Жывотное, в Албанию. Вопсчем, сцуки все!"
Почему хуже? Я так интуитивно чувствую. Это уже не девиантная форма выражения, а гнусный эрзац. В этом смысле не зря негодовал наш ответственный по русскому языку, Джелу.
Симптомы настораживают.

Хотя бы кто-то меня поддержал! А то все пытались меня уличить в неуправляемом гневе! Это все было смешно в определенных кругах! Но когда это бездарно клонируется везде, при этом это не несет смысловой нагрузки, то я против этого...

Матерщину мало знать, ещё видь надо уметь ею пользоваться. Живой пример - в здешней мясорезке отличный зоопарк из тех, кто не умеет но всё равно лезет в передовики словесного поносу. Что характерно, преобладают орально анальные пожелания. Вроде бы взрослые дяди и тёти, а ведут себя как третьеклассник, услышавший от старшего брата загадочно-романтичное слово "гандон" и теперь пихающий его везде подряд, понтов дешёвых ради. Надо быть Ржевским, чтобы не получить за дешевую пошлость по брылям.

Года два назад прочитал на Удаф.коме про "Две смерти Клеопатры".
Написано на совершенно нечитабельном падонкафском сленге. Но было ужасно смешно. Когда мне кинули ссылку на этот креативчик, все сотрудники крутились у моего стола и писали кипятком. Текстик у меня сохраненЮ но кинуть его сюда я не рискну. То, что было выше, просто цветочки.

Нет, можно прочитать один-два креатиффа, но больше я просто не могу. Это по-настоящему опасно, когда школьник, формирующий свой словарный запас, читает одни креатиффы. Надо знать меру. Это весело (поскольку эмоционально), но мера! мера!..

Вот мы и вывернули на столбовую дорогу современности, все к тому же великому вопросу Грибоедова.
Кто вправе оценивать и цензурировать?
Кто властен судить пубертатную среду в вечных поисках арго, как мифической защиты от мира взрослых?
Наверное, нет таких судей. Но душа ноет.
А может, лучше креатифф, чем блатняк?