Стихи и проза.. Наше и не только наше творчество.

Самое страшное здесь - неизвестность.
Мудрых советов чужих – бесполезность.
Крик в пустоту и опять нет ответа.
Милая, где же ты, где же ты, где ты?

Нет у задачи решения в вечности.
Поиск ответа увяз в бесконечности.
Кем же написаны все эти правила?
Да на кого ж ты меня здесь оставила?

И ухожу я своею дорогою.
Это когда меня “больше не трогает.”
Только не надо мне о предательстве…
Нету такого в законодательстве…

Но её голос меня догоняет.
Скажите в жизни так не бывает?
С нею приходит ко мне вновь и вновь
Вера? Надежда? А может Любовь? 

Самое страшное - это спокойствие,
Это когда тебя 'больше не трогает',
Вдруг понимаешь, что действие позднее,
И отменяешь, решений не пробуя.

Вау!!! Ну просто ВАЩЩЕ! Знала что у нас самые талантливые люди собрались, но чтобы настолько... Нет слов, одни слюни...

Обалденные стихи! очень понравилось!!!

(Малышка @ 24.11.2005 - время: 23:14) Вау!!! Ну просто ВАЩЩЕ! Знала что у нас самые талантливые люди собрались, но чтобы настолько... Нет слов, одни слюни...
мурррк-мяу...

Driana
Обалденные стихи! очень понравилось!!!
Ещё бы... как-никак, ведьмы сочиняли...

(Gluuk @ 22.11.2005 - время: 09:36) А также в теме можно выкладывать интересные мистические стихи любого происхождения...
Добавляйте...
--------------------
Gluuk, я темы соединила...    Вы не против?...   Мне кажется, эти 2 направления творчества удачно дополнят друг друга в одной теме... 



Раз так, тогда ловите:...)


У высокого столба в центре города
Собирается толпа - стары-молоды.
Посмотреть пришёл народ интересное,
Как взойдёт на эшафот ведьма местная.
Мёрзнут с самого утра, но надеются
Отогреться у костра чародеицы.
Голосов нестройный гул взмыл над площадью,
Появился караул с чёрной лошадью.
Сзади тащится возок с арестованной,
Голова склонилась вбок, руки скованы.
Смотрит с зависть народ, удивляется -
Вот же ведьма! Что за чёрт! Раскрасавица!
Ярко-рыжая коса, кожа снежная,
Да зелёные глаза - дева грешная!
Как сумела пережить муки с пытками?
Ворожбою, стало быть, не молитвами!
У столба, едва жива, встала свечкою,
Ох, сейчас вокруг дрова вспыхнут печкою.
Неподвижна, бледный лик как у статуи.
Отовсюду слышен крик: 'Жги проклятую!
Поделом лихая смерть, ведьма рыжая!
И в аду тебе гореть, тварь бесстыжая!
Чай не сможешь ты уже заклинаньями
Уводить чужих мужей на свидания!'
Но она не слышит слов пыл воинственный,
Лишь глядит поверх голов - где ж единственный?
Но найти не может взор друга милого.
Неужели оговор отвратил его?
Вот огонь уже ползёт по поленнице,
А она всё друга ждёт, всё надеется.
И в последний смертный миг на прощание
С губ её сорвался крик от отчаянья.
Не мольба, не колдовство, лишь по имени
Позвала она его 'ты прости меня!'
Ветер волосы взметнул рыжим знаменем:
Всё исчезло, утонув в море пламени.
Над притихшею толпой с местной звонницы
Сам собой раздался бой по покойнице.
Расходились по домам все в сомнении -
Ох, не зря Господь нам дал то знамение.
Погубили мы со зла девку красную,
Не ведьмачкою была, знать, несчастная.
А на площади пустой, обезлюженной
Плакал парень молодой, горе-суженый.
(с) АН

Моё почтение всем запостившим здесь...

А нас бросали в подземелья
За то,что волосы белы,
Что колдовским назвали зелье,
Бывало даже короли
За ним к нам по прикрытьем ночи шли
А утром к площади дворцовой
Опять везут одну из тех,
Что излечить могла бы словом,
Но кровь струится по оковам
Толпа не сдерживает смеха-
Идет любимая потеха.
Бог промолчал,смеется дьявол...
Что,сестры,остается нам?
В этой дрянной игре без правил
Одно спасенье рок оставил-
Плевать,что нет ни одного крыла:
Нет крыльев-ничего,сойдет метла
Забыл нас город,или помнит
Как над испуганной толпой
Летели белой стаей в полночь,
И ввысь неслось:Гроза,на помощь!
Спаси от стрел и от молитв укрой
Прости нас,Бог,мы больше не с тобой...
Зовите шабашем-поминки,
И в бедах всех вините нас,
Но наших ли костров искринки
Сжигали жизнь по волосинке?
За всех,кому мы не смоггли помочь
Предъявит счет Вальпургиева ночь!
А нас бросали в подземелья
За то,что волосы белы,
Что отказались чахнуть в кельях,
Что гневу предпочли веселье
За то,что в век доносов и чумы
Так ярки и красивы были мы...

(с) АН

Да, Gluuk, сильная вещь! Ну ваЩЩе!!!

Я НАКУПИЛА КРАСОК,
КАРАНДАШЕЙ, ЧЕРНИЛ.
БУДУ ПИСАТЬ Я ПИСЬМА,
ВСЕМ, КТО МЕНЯ ЛЮБИЛ
Я НАРИСУЮ ВЕЧНОСТЬ,
Я ПОДАРЮ ВАМ ПОКОЙ
МОЯ ДУША – БЕСКОНЕЧНОСТЬ –
ПРИМИТЕ МЕНЯ ТАКОЙ.
ПОТОМ НАПИШУ ВАМ ПРАВДУ
О ТОМ, ЧТО ТАКОЕ Я
Я – ЭТО НЕБО, ЗВЕЗДЫ
СОЛНЦЕ И ВСЯ ЗЕМЛЯ.
Я ВЕРНУ ВАМ ПАМЯТЬ
ТЕМ, КТО МЕНЯ ЗАБЫЛ
ТОЛЬКО ВОТ КРАСОК НЕ ХВАТИТ
НА ВСЕХ, КТО МЕНЯ ЛЮБИЛ.
ИЗ ПИСЕМ СЛОЖУ САМОЛЕТЫ
С ВЕТРАМИ ВАМ ОТОШЛЮ
ЖАЛЬ ТОЛЬКО, ЧТО НЕ ОТВЕТЯТ
ТЕ, КОГО Я ЛЮБЛЮ.

Gluuk, прочитала предыдущее твое творение и аж слезы на глаза навернулись...Печально-то как...
А я ведь тоже рыжая и глаза зеленые и кожа светлая.....жуть....

(Нимфетка @ 27.11.2005 - время: 21:31) Gluuk, прочитала предыдущее твое творение и аж слезы на глаза навернулись...Печально-то как...
А я ведь тоже рыжая и глаза зеленые и кожа светлая.....жуть....
Ой... ну что вы?!!!
Это не моё... Темы объединены... поэтому возникла путаница...
Теперь выкладывать можно не только свои стихи здесь...
Абревиатура АН - автор неизвестен.)

Но ведь все равно очень красиво!!!!!!

(Нимфетка @ 27.11.2005 - время: 22:13) Но ведь все равно очень красиво!!!!!!
кто бы спорил...


С детских лет поверил я,
Что от всех болезней
Капель Датского короля
Не найти полезней.

И с тех пор горит во мне
Огонек той веры...
Капли Датского короля
Пейте, кавалеры!

Капли Датского короля
Или королевы -
Это крепче, чем вино,
Слаще карамели
И сильнее клеветы,
Страха и холеры...
Капли Датского короля
Пейте, кавалеры!

Рев орудий, посвист пуль,
Звон штыков и сабель
Растворяются легко
В звоне этих капель.
Солнце, май, Арбат, любовь -
Выше нет карьеры...
Капли Датского короля
Пейте, кавалеры!

Укрепляйте организм,
Принимайте меры...
Капли Датского короля
Пейте, кавалеры!

Белый свет я обошел,
Но нигде на свете
Мне, представьте, не пришлось
Встретить капли эти.

(с) БШО

Внесу свою посильную лепту.

Там где ты зажгла мне свечи,
Там где ждёшь ты, сидя у окна,
Где накинув плед себе на плечи,
Ты печалишься опять одна.

Там где звуки стали тише мыслей,
Там где мысли стали чуть теплы,
Где в вечернем воздухе повисли
Наши тёплые весенние мечты…

Там возникнет звонкое молчанье,
Как удар разорванной струны,
Там собрав в секунды расстоянье
Я приду к тебе из темноты…

Понимаю.. стихи женоненавистнические...
У меня ещё есть

Под музыку ночи… Сколько одиноких сердец сейчас не спит, молчаливо наблюдая с балкона, за редко проезжающими машинами. Разбитые сердца, отчужденные – отвергнутые надеждой. Спокойные – уставшие от тупой пульсирующей боли, не находят они смысла идти спать, также, как не находят его в бессоннице. Иронично улыбаясь, предаются воспоминаниям и сладким фантазиям, цепляясь за них, в надежде, поднять себе настроение, в надежде вернуть их…И пусть не сегодня, потому что одиночество умеет ждать...Совершенствуясь в томлении – разрушая страсть. Позабыв о рассудке, блуждая где-то внутри утомленного сердца. Теплый «Бейлис», сигарета, Фрэнки Синатра…Чувства, давно исчезнувшие в этом бедном маленьком сердце, так и не вернулись, превратившись в тихое ожидание: день…месяц…год… Над ними теперь властен кто-то другой. Быть может случайно нашедший их, оставив прошлому хозяину лишь разочарование. Горькое одиночество со вкусом шоколада – грустное, молчаливое, печальное. И лишь фантазии дают возможность насладиться…Быть властным над самим собой, над временем и обстоятельствами…Несчастные сердца, давно утомленные не тем, чем они так хотели утомиться…Разочарованные сердца… тем, в чем они видели совершенство…И когда не хватает слёз – они плачут сердцем…А иногда оно захлёбывается в них, пытаясь убежать, скрыться от хозяина – настолько сильно обидевшего самое главное, что у него есть. Но они уже не властны над ним. Отдав его кому-то другому, быть может, сделав его никому не нужным, они потеряли над ним какой бы то ни было контроль. А оно хочет кому-то принадлежать. Быть необходимым, по-настоящему нужным, чтобы оправдать свою преданность – уничтожая свою гордость…

Когда-то я была салемской ведьмой и летала на метле. Я проносилась с бешенной скоростью над их головами, и они ёжились от холода.
Я всегда их не любила. Людей. Обычных и правильных. Крахмальные воротнички, набриолиненные головы – чайники. Самые настоящие чайники.
Когда я была салемской ведьмой, в моей жизни еще не было тебя…
Не было ночных прогулок по карнизу, не было плясок на крыше, не было сказок о зеленых гусятах. Ты частенько рассказывал сказку о зеленых гусятах – о том как однажды мама-гусыня уронила своих малышей в банку с зеленой краской, они стали зелеными и их заклевали другие птицы…
- Почему? – спрашивала я, утирая слезы твоим носовым платком.
Ты прищуривался, закуривал сигару и вздыхал.
- Такова жизнь.
Потом мы включали старый патефон, он хрипел и кашлял, и мы танцевали на чердаке твоего дома… я была прекрасна – мои длинные красные волосы, темно-синий хитон и желтые сандалии. Ты так вальсировал… Вечерами я вплетала в волосы гирлянды и сухие листья, и отправлялась на прогулку… Без тебя конечно.
Когда-то я была салемской ведьмой, с тех пор прошло несколько столетий… Тогда в моей жизни еще не было тебя.
Ты появился внезапно. В другой жизни. По вторникам я обычно пыталась утопиться в Сене, ничего не получалось – ведьмы не тонут, они только горят на кострах инквизиции. Смердящая река. Парижские нечистоты.
Ты спрыгнул с моста и станцевал джигу. Я засмеялась и присела в реверансе. Топиться расхотелось. Эмигрант. Русский офицер с ужасающим французским.
Мы часами гуляли по улицам, когда хотелось есть, я заходила в какую-нибудь лавку и просила хлеба и конфет. Мне никогда не отказывали.
Когда-то я была салемской ведьмой. Я летала на Лысую гору и пила компот из ягод, выросших на могилах девственниц. Я была ведьмой. С красными волосами и разноцветными глазами. А тебя в моей жизни тогда не было.
Когда мы жили в Аргентине, ты придумывал танго и я танцевала его с богатыми сеньорами. Они неуклюже топали ногами и пытались залезть мне под юбку. Я околдовывала их…. Нам нужны были деньги, а деньги водились в их туго набитых кошельках.
Когда-то я была салемской ведьмой. Я рассекала ночное небо на метле. Я загорала под Луной. Я танцевала с ветром и дождем, один ревновал к другому – меня это забавляло. Ведь в моей жизни не было тебя.
Когда-то мы прятались в бомбоубежищах и сжигали в камине флаги со свастикой. Ты кричал вслед пролетающим бомбардировщикам грязные ругательства на немецком, а я училась минировать… Ты ведь помнишь моё первое минное поле? Я танцевала кан-кан на безопасных участках, а ты играл на губной гармошке.
Когда-то я была салемской ведьмой. Я наводила порчу и воровала грудных детей, чтоб приносить их в жертву дьяволу. Я превращалась в черную кошку и гуляла по кладбищам. Тогда в моей жизни почему-то не было тебя.
Ты мог часами говорить о Тарковском. Ты любил его фильмы. После «Зеркала» ты молчал и рисовал на обоях гуашью. У нас была потрясающая квартира. Ты нарисовал мой портрет на потолке в спальне… Изображены были красные волосы и разноцветные глаза, еще левая грудь… Остальное ты рисовать не стал. Остального ты не замечал… В столовой ты нарисовал зеленых гусей и пизанскую башню.
Когда-то я была салемской ведьмой. Я снова хочу ею стать. Ты мне наскучил. Я устала дрыгаться под старые пластинки и выслушивать сказки про зеленых уток, я не хочу гулять по карнизам… Я хочу танцевать с дождем и ветром, чтоб они ревновали друг к другу, принимались драться, и начиналась буря…
Я хочу рассекать ночное небо на своей метле и загорать под Луной. Я хочу носиться по кладбищу черной кошкой и воровать младенцев. Я хочу топиться по вторникам в Сене. Я салемская ведьма. Я тебя съем.
(с)

Оч. красивое произведение, но размещать его в отдельной теме, не объясняя сабжа топа, было неуместно. Поэтому перенесла пост сюда.

(Андариэль @ 29.11.2005 - время: 12:59) Понимаю.. стихи женоненавистнические...
У меня ещё есть 
Не знаю как насчет женоненавистнической темы, но....
Может быть вам стоит попробовать себя в чем-нибудь другом?

***
Всё прочее уже забыто,
Мне помнится лишь день один
Вода, и в небе монолитом -
Ультрамарин.

Всё длится не переставая
Морская даль, врываясь в высь,
Где боль свою превозмогая,
Огонь и лед переплелись

В агонии последней схватки,
Стеною стала тишина.
Под гнетом призрачной догадки
Ты был растерян, я - грустна.

Рука руки едва касалась,
В молитвенную неба синь
Взлетая, эхом возвращалось
Аминь... аминь...

Но небо было непреклонно.
Лед таял, остывал огонь
Так яростно, так обреченно
Ладонь в ладонь.

****
Я УШЛА В ПОЖЕЛТЕВШУЮ, ДИКУЮ ОСЕНЬ

Я ЗАКРЫЛА ВОРОТА НА КЛЮЧ. НЕ СКУЧАЙ!

И МНЕ КТО-ТО ШЕПНУЛ: “НАДО КРЫЛЫШКИ

СБРОСИТЬ. И ТРЕВОГУ СЕРДЕЧНУЮ НЕ ЗАМЕЧАТЬ.”

Я СКАЗАЛА: “ЗАБЫТЬ МНЕ ЕГО НЕ ВОЗМОЖНО.

ОЧЕНЬ ТРУДНО ЗАБЫТЬ ПОЦЕЛУИ В НОЧИ.”

НЕВОЗМОЖНО, О БОГ МОЙ, ПОЧТИ НЕ ВОЗМОЖНО.

ДО СИХ ПОР ЕМУ В СЛЕД Я КРИЧУ:”ПОДОЖДИ!”

Я НЕ ПЛАЧУ, ТУТ МАСКАРАД НИКЧЕМУ

Я БЫТЬ СИЛЬНОЙ ДОЛЖНА И ЕГО ОТПУСТИТЬ

Я КРИЧУ, ПОЧЕМУ-ТО ОПЯТЬ Я КРИЧУ;

СЛОВНО ВЕТРУ ВО СЛЕД:”ПОДОЖДИ, ПОДОЖДИ!”

Я КРИЧУ, Я ЗОВУ. Я НАДЕЮСЬ И ЖДУ

ВСЕ НЕ ТАК КАК ХОТИМ, КАК МЫ ЗАХОТИМ.

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, СЛЫШИШЬ, ТЕБЯ Я ЛЮБЛЮ

ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ ОДИН – БЫТЬ С СОБОЮ ОДНИМ…

… а на завтрак чайные розы
палевой масти.
кофе мне, чай тебе –
все привычки до боли известны…
если мысли мои хоть немного
тебе интересны,
ты позволишь? пасьянсом
я их разложу на части.
солнца луч из окна
в перекрестках табачного дыма.
ты, поморщившись, стерпишь –
мне иначе дышать трудно.
мы в границах своих, окопавшись,
сидим обоюдно,
перебросив войска с территории,
что неделима.
адаптация к миру,
в рецепте воздушные ванны.
только криво срослось,
я хромаю, и ноет к осадкам.
самолеты мои кружат в небе
и просят посадки,
но сигнальный маяк
не могу я найти по карманам.
я ходила к богу сказать о том,
что ты лучше,
я просила послать тебе
ангела нежного, мудрого.
чтобы с ним улыбалась ты
каждое утро,
а меня вспоминала выборочно,
но штучно.
виртуальное утро вдвоем,
где простим мы друг другу ошибки.
розы палевой масти
и солнце на память о встречах.
я ведь очень тебя…
но от слов не становится легче…
не смертельно…
ты только рассветы встречай с улыбкой.

(стихи, подаренные любимой женщиной...)