Из найденного архива

Вот, решила чистить винчестер и нашла давно забытые файлы.


Пивной рейд



Утро 18 августа 1996 года. Владикавказ. В плановый полет в Чечню готовиться пара Ми-8МТ из N-ской отдельной вертолетной эскадрильи ВВ МВД РФ. Полет то плановый, но вот груз сегодня предусмотрен «нештатный». Ведь завтра – День Авиации, профессиональный праздник всех тружеников воздушного пространства. И нельзя позволить, чтобы товарищи, выполняющие реальные боевые задачи в небе Республики Ичкерия, постоянно рискующие своей жизнью, не смогли достойно справить свой праздник.
Поэтому, пара «Ми – восьмых», вместо ставших уже привычными утренних полетов для эвакуации «трехсотых» и «двухсотых», и доставки продуктов, боеприпасов загружены нестандартным грузом.
Несколько десятков пятилитровых «бочонков» настоящего пельзенского пива, закуска к нему, купленные вскладчину, а также посылки от родных для пилотов и техников, служащих на базе «аэропорт Северный» - вот их сегодняшняя полезная нагрузка.
Экипажи находятся в приподнятом настроении. Не каждый же день тебе выпадает жребий выступить в роли доброго Деда Мороза, раздающего подарки детишкам. Тем более, в реальной, боевой обстановке, когда эти «детишки» заросли бородами и от жаркого чеченского солнца стали в отдельных частях тела напоминать негров.
Маршрут давно изучен и отработан, Инструктаж слушается вполуха. Конечно, ведь экипажи «ходят» этим маршрутом самое меньшее – каждый день в течении всего лета. Вроде бы, каждая кочка и кустик по маршруту уже знакома..
Кроме «полезной груза» в этот день ведомому Ми-8 пришлось принять и несколько пассажиров. Тройка полковников из Москвы решили совершить краткосрочный «вояж за боевыми наградами» в Чечню. Чтобы со стороны все выглядело достоверно, необходимо хоть на один день, но навестить таки мятежную республику. «Арбатские полководцы» посовещались и решили вместе лететь на ведомом вертолете. Так, по их мнению, – было меньше шансов подвергнуться обстрелу с земли. К тому же, ведомый Ми-8 менее загружен. Ведь его задача – прикрывать в случае необходимости ведущего. На втором году войны опыт экипажами уже наработан, тактика полетов тоже, вроде бы, разработана для совершенства. Ведь жить хочется всем. Оба экипажа за последние месяцы налетали побольше часов в боевой обстановке, чем иные в мирное время года за три-четыре. Летный день иногда длился по 10-12 часов. Вертушки начинали летать с рассветом, а садились часто уже затемно. Иногда в небе над еще приземляющимися машинами, как хвостатые кометы, пролетали снаряды тяжелой артиллерии, проводящей беспокоящие удары по горным и лесным массивам.

Но ведь сегодня Особенный День! К черту все правила. Можно, наконец, немного и расслабиться.
Обложенный бревнами вагончик, где ночуют экипажи вертушек, которых ночь застала на аэродроме, украшен красочной вывеской - «Чечен Айрлайнс». Иногда, к ним в гости заглядывают шутники с вопросами типа - «А когда ближайший рейс на Грозный?», «Ребята, а вы стюардесс наконец привезете?...»
Действительно, в последнее время пилоты работают буквально «по расписанию». С утра и до 11.00 – 12.00 развоз убитых и раненных из Чечни в госпиталя Моздока, Грозного, Буденновска. Каждый вертолет принимает до 8 носилок и человека 3-4 «ходячих» и сопровождающих.
После таких вылетов экипажи не могут видеть и есть мясо, и зачастую отказываются от положенного обеда.
А во второй половине дня – обратно с подкреплением, боеприпасами и продовольствием…
Когда проходит очередная «зачистка», или сбивают кого-то, добавляются вылеты на высадку десантов, огневую поддержку и эвакуацию пострадавших прямо с поля боя. Иногда, за день приходится совершать до семи боевых вылетов. В любом из них есть вероятность быть сбитым. Сколько же можно быть постоянно «на взводе»? Каждый день видеть залитые кровью носилки и покалеченных солдат, иногда выковыривать из блистера или бронепояса кабины застрявшие автоматные пули, выпущенные меткими чеченскими детишками из папиных автоматов с предельного расстояния…
К Черту правила! Сегодня – особенный день. Наш день. День Авиации! Ведь мы – Короли Неба! Отдельные вертолеты и самолеты, прилетающие по ночам «из ниоткуда» и сбрасывающие контейнеры с грузом над горными районами – не в счет. Ведь на самом деле их не существует. Иначе бы их перехватывала и сбивала наша ПВО, их бы видели операторы самолетов ДРЛО и наземных станций слежения. Но они их – не видят, или – не замечают… Если бы иностранный нарушитель появился в российском воздушном пространстве, над зоной боевых действий – вот был бы скандал на весь мир. Его бы любой ценой сбили или посадили, и на весь мир предъявили бы доказательства иностранной военной помощи боевикам о которой постоянно говорит Президент. Но что-то не опускаются на парашютах сбитые грузины, азербайджанцы и тем более, американцы. Значит, в чеченском небе сейчас только мы – Россияне! Конечно, иногда по ночам сухопутным войскам кажется, что НЕЧТО гудит в небе и садится около аулов и в горных массивах. Но это могут быть разве что инопланетяне-невидимки… Если это было бы правдой, тогда возникает вопрос – почему нохчи стреляют из автоматов Калашникова а не неких «лазерганов» ;-)

Опасность может исходить только с земли. Но сегодня и там она – маловероятна.

Позади кровавая «июльская баня», когда на земле остались догорать обломки почти десятка вертолетов Федералов и один штурмовик СУ-25. Такого больше не повториться. Боевики – сломлены, передвигаются только по ночам и мечтают лишь об одном –как бы побыстрее перебраться в Панкийское ущелье в Грузии. По крайней мере, именно так заявляют наши, российские, самые правдивые и объективные СМИ. И, самое главное, за последние почти две недели не было потерь в воздухе. Скорее всего, запасы «стрел» и «игл» у боевиков уже иссякли. А вероятность того, что тебя собьют огнем пехотного оружия – не велика… так, скорее обшивку подпортят. В худшем случае, ранят кого-то на борту.

Вертолеты взлетели со своих площадок почти одновременно. Ведомый, даже немного раньше, и пошли по давно знакомому маршруту. Строй нарушился. Первым теперь шел ведомый борт «сто семьдесят семь», а перегруженный «сто семьдесят пятый», следовал прямо за ним.

Его пилот, капитан И., потягивал холодное пиво из банки и уверенно держал машину на курсе. Настроение приподнятое, видимость замечательная. Как говориться –«миллион на миллион».
Высота 100 метров, скорость по приборам – 180 км/час. Вид из блистера - почти как в Порше, несущемся по гладкому немецкому автобану…
Прямо впереди был виден «сто семьдесят седьмой», оторвавшийся к этому моменту почти на километр. Пилотов обеих вертушек не сильно волновало это отставание. По плану полета, дистанция между ними должна была составлять 400 метров. Ну, поменялись в воздухе местами, ничего страшного. Сядут-то все равно вместе, никто и не узнает. На такой высоте сплошного радиолокационного поля нет (рельеф не позволяет) , да и диспетчера весьма «либерально» относятся к воздушному хулиганству. То, что в мирное время считалось таковым, на втором году боевых действий стало нормой. Да и обеднела некогда великая Держава. Не по зубам ей больше такие расходы. Уже и в Москву не только Руст, а при желании целый полк таких Рустов нагрянуть может.
Экипажи летали вместе уже не первый раз и понимали друг-друга с полуслова. Радиообмен в эфире – минимальный. У нохчей тоже уши в эфире торчат. И весьма «усидчивые».

Под вертолетом проносился типичный пейзаж предгорной Чечни. Пологие холмы, местами небольшие рощицы, которые пилоты старались огибать стороной. На оперативной карте этот район был помечен как «потенциально опасный». Уже неподалеку окраина Грозного – район ТЭЦ. Вот там постоянно наблюдалась активность боевиков.
А здесь – людей не видно. Пустые дороги. Нетронутая трава на холмах.
Только в одном месте, прямо по курсу, стоял одинокий гражданский КАМАЗ-самосвал с накрытым брезентом кузовом. Похоже, что поломался. Несколько мирных жителей возились около его заднего моста. Похоже, что пытались устранить какую-то, только им ведомую, неисправность. Услышав гул подлетавшего вертолета, они прекратили работать и наблюдали за его приближением.
«Сто семьдесят седьмой» пронесся прямо над головами чеченцев.
На всякий случай, борттехник «сто семьдесят пятого», летевшего следом, держал КАМАЗ на прицеле своего пулемета. Но ничего враждебного не произошло, мирные жители просто помахали руками пилотам. Приветственные или ругательные были эти жесты, на такой скорости понять было невозможно.
Полминуты, и уже «сто семьдесят пятый» над головами нохчей. Техник уже снял его с прицела, а бортовые стрелки-спецназовцы не видят его со своих позиций. КАМАЗ находиться в «мертвой зоне».

В это время с его кузова сдергивают брезент, под которым прятался еще один «мирный житель». В его руках – заряженный противотанковый гранатомет. Вместо оптического прицела он оснащен «чеченским зенитным прицелом», выполненным из трех металлических штырьков. Миг, и фурча кумулятивная граната из РПГ-7 полетела вслед вертолету.

И попала…

Граната прошила легкие створки десантного отсека и взорвалась примерно посредине его – аккурат среди бочонков с пивом. Именно они и приняли на себя основную энергию взрыва и большую часть осколков. Были пробиты внутренние топливные баки, но возгорания разлившегося топлива, слава Богу, не произошло. Хвостовой стрелок погиб прямо на посту, не успев даже предупредить экипаж о нападении и открыть огонь по КАМАЗу. Бортового стрелка взрывной волной вышвырнуло в проем люка. Были перебиты гидроприводы системы управления и топливопроводы. Резервный аккумулятор давления позволил некоторое время еще сохранять управление погибающей машиной.
И пилот сполна использовал эту отпущенную ему минуту.

Когда произошел взрыв, вертолет находился примерно в 80 метрах над верхушкой невысокого холма. Большая часть взрывной волны и осколков, были поглощены необычным грузом. Переборка между кабиной и десантным отсеком, к счастью, задержала оставшиеся. Только борттехник, скорчившийся в носу около своего пулемета, получил контузию спины. Пилоты сохранили контроль над падающим вертолетом и смогли «относительно мягко» усадить его на обратном склоне этого же холма.
Посадка вышла жестокой. С большой вертикальной и горизонтальной скоростью. От удара о землю шасси вертолета подломилось, и около двадцати метров он еще по инерции прополз по склону холма на брюхе. Самого страшного, правда, не произошло – двигатели не сорвались с моторам. Если бы это случилось, экипаж был бы расплющен их массой.
Когда, наконец, стало ясно, что они уже на земле, экипаж выбрался наружу через открытые боковые блистеры. Правак вытащил контуженного техника, который с трудом мог двигаться и не совсем понимал – что произошло и как быть дальше. Проход из кабины в десантный отсек был завален обломками и повалившемися коробками и ящиками. Оттуда тянуло дымом – видимо, внутри начинался пожар.
Через оседавшую вокруг пыль уже был виден КАМАЗ с «мирными жителями», спешившими к месту катастрофы и радостно размахивающими оружием.

Прошло немного времени, и в стоящий и уже дымящийся вертолет полетели пули. Нохчи заметили, что экипаж остался цел.
В ответ, командир разрядил в сторону КАМАЗа обойму из своего ПМ. Автоматы остались в кабине в укладке. Также, как и разгрузки с боекомплектом , которые занимали привычные места на спинках пилотских кресел. Пришлось возвращаться под огнем боевиков уже горящей машине за оружием.
Отступать было особенно некуда. Только метрах в 200 левее была лесопосадка, которая могла бы служить хоть каким то укрытием.. Плен для пилотов у боевиков не предусмотрен, так что оставалось только одно – подороже продать свои жизни.
И начался 200 метровый марш-бросок по-пластунски. Один из пилотов тащил контуженного техника, а другой прикрывал его огнем. Когда силы иссякали, они менялись Уставший отдыхал, стреляя по боевикам и перекатываясь от кочки к кочке, от кустика к кустику…


Радиосвязь при взрыве мгновенно сдохла, и «сто семьдесят пятый» не успел сообщить о нападении. Ни ведомый, ушедший к этому времени на несколько километров вперед, ни самолет-ретранслятор ИЛ-22, висевший на высоте 5000 метров над Чечней не могли восстановить контакт с уже упавшим вертолетом. Одновременно, его отметка пропала с экранов радаров наземных службы и самолета ДРЛО (дальнего радиолокационного обнаружения) А-50, патрулировавшего район. Операторам стало ясно, что произошло непоправимое. «Сто семьдесят пятый», скорее всего, сбит. И закрутились, уже обильно смазанные кровью боевых потерь, колеса АСС (аварийно-спасательной службы).

У вертолетчиков действует принцип «своих в беде не бросать. Никогда!». Редко когда остаются живые члены экипажа в упавшей вертушке. Шансов выпрыгнуть с парашютом- тоже практически нет. Несущий винт – это гигантская мясорубка. А, если повезет выбраться из упавшей машины- то ждать пощады экипажу на недружественной земле нельзя. Уж очень не любят их «объекты воздушных атак».

Поэтому, ведомый Ми-8, уже подходивший к тому времени к аэропорту «Северный», немедленно развернулся на обратный курс. Дым пожара вокруг «сто семьдесят пятого», был виден с большого расстояния. Неожиданно Ми-8 атаковал радостных горцев, уже позировавших около догорающего Ми-8.. КамАЗ, .»Нива» и Жигули, на которых прикатили довольные сделанной работой «зенитчики» и их родственники задымились около обломков вертолета.
После того, как закончились НУРы в подвеске , «сто семьдесят седьмой» приземлился, и экипаж вступил в наземный бой с боевиками. Пилот, штурман, техник и два стрелка из того же отряда спецназа «Рысь», откуда были стрелки на «сто семьдесят пятом» из пулеметов и автоматов открыли огонь по уцелевшим боевикам, прикрывая отход экипажа «сто семьдесят пятого».
«Господа полковники» на борту никак не ожидали такого «динамичного развития событий». Это явно не входило в их планы двухдневной командировки за боевыми наградами. Поэтому весь бой они провели, как и положено профессиональным руководителям - улегшись на пол салона, откуда они и давали ценные указания спецназовцам, отсекавшим огнем наступавших чеченцев. Правда, из за лупящих длинными очередями ПК, стрелки их не слышали. Возможно, именно поэтому, боевики еще пытались сопротивляться, а не бежали без оглядки к родным горам. Ни один из полковников не вытащил даже пистолета.

Через 15 минут после падения вертолета к месту боя подошли, поднятые по тревоге, пара «крокодилов» и пара МИ-8 с десантом. Те, кто видели, что такое удар пары штурмовых вертолетов «с подхода по пятачку» меня поймут. Это не ленивый «пострел» из зависшего положения на 3 км.. тут бьют в упор, быстро и - не жалеют ракет.
Огонь ведется по всему, что движется и хоть на мгновение попадает в прицел. В радиусе 500 метров не остается ничего живого. Несколько десятков ракет С-8 (а боевая часть каждой которой весит почти 10 кг) выпущенных за минуту, изменяют ландшафт буквально до неузнаваемости.
После того, как пара отстрелялась, она делает горку с разворотом и с высоты 500м внимательно ищет «признаки жизнедеятельности уцелевшего противника» поблизости. Если таковые наблюдаются, то следует атака ведомого. Ведущий наблюдает и в случае необходимости ее повторяет. В это время по периметру «отработанного» пятачка уже отстреливаются Ми-8 и высаживают десант.

А у пилота и штурмана сбитого Ми-8, сумевших все таки доползти до спасительной лесопосадки, к тому времени закончились боеприпасы. Они оставили только по гранате, чтобы не попасть живыми в плен.

Помощь подоспела вовремя. Спецназовцы не только эвакуировали экипаж погибшего вертолета, собрали брошенное на поле боя оружие боевиков, но даже смогли найти часть документов и личных вещей пилотов «сто семьдесят пятого».
Они же нашли тело бортового стрелка. Скорее всего, силой взрыва его выбросило из падавшего вертолета. После удара об землю он скорее всего, был еще жив.
Нохчи нашли его. И успели «отвести душу». Со сломанным позвоночником, множественными переломами костей, исколотыми ножами руками и перерезанным горлом его тело было обнаружено в пятистах метрах от упавшего вертолета. А тело второго стрелка лежало прямо среди останков фюзеляжа.
Десантники сфотографировали обломки полностью сгоревшего к тому времени «сто семьдесят пятого». Особое внимание было уделено стоявшей вертикально целой лопасти несущего винта. Это – свидетельство того, что поврежденная машина села на вынужденную благодаря мастерству пилота. И причиной посадки была не его ошибка пилотирования, (например, задел за грунт или линию ЛЭП.) а «огневое воздействие противника». Если бы было иначе, все лопасти несущего винта были сломаны.

Вот так закончился День Авиации в окрестностях Баташ-Юрта.


«сто семьдесят пятый» это последний российский вертолет, сбитый в ходе в ходе боевых действий в Первую Чеченскую Войну.
После его гибели, в отдельной N-ской вертолетной эскадрилье ВВ МВД РФ остались исправными только две машины. Причем одна из них, буквально представляла из себя дуршлаг от пулевых и осколочных пробоин, полученных во время «пивного рейда».


А пельзенское пиво? Не смогли пилоты и техники нашей доблестной авиации его испить в свой профессиональный праздник. Но это – не беда. Россияне всегда славились своей неприхотливостью и находчивостью. Альтернативные источники были обнаружены прямо на месте. Нет «Пельзенского»? сойдет и «Дарьял»!. И они были выпиты! До дна!
Причем с еще большим удовлетворением. Т.к. почти все товарищи остались живы. А тем, кто погиб – вечная память, и их не вернуть….

Еще через неделю, «разбитые и сломленные» чеченские боевики захватили Грозный. Был подписан позорный для России Хасавюртский договор и боевые действия временно затихли – до августа 1999 года.

Но ребята из N-ской эскадрильи уже не видели своими глазами знаменитого «Ханкалинского драпа имени Лебедя».
«сто семьдесят седьмой» отправили на авиаремзавод латать пробоины в фюзеляже, а экипаж «сто семьдесят пятого» на следующий день уже был в Ростовском госпитале.
Именно там, из репортажа НТВ, они узнали, «что сегодня в окрестностях Грозного пропал очередной вертолет Федеральных Сил. Судьба экипажа – неизвестна…»
Там же, в той самой палате, после визита зампотыла эскадрильи из привезенного им на подпись «Акта о списании материальных средств» они узнали, что оказывается, с ними в Грозный летело и недолетело:
- обмундирования зимнего и летнего, полетного, полевого – 40 полных комплектов,
- пайков индивидуальных – 200 порций,
а также, боеприпасы, запчасти, две полных заправки топливом, радиостанции…


Экипажи «сто семьдесят пятого» и «сто семьдесят седьмого» наградили «Медалью Суворова», т.к. они участвовали в «наземных боевых действиях». Представляли всех, конечно же, к орденам. Но, т.к. заявка не была «подкреплена» соответствующим количеством ящиков коньяка и достойной закуски (таковой от южан кадровики в Министерстве считают только осетровый балык), то экипажи вертолетов сочли недостойными столь высоких наград… правильно, хватит им и медалей. А то за ордена боевые тогда еще льготы полагались. Так что, кадровые чиновники у нас вовсю радеют об интересах Государства, что бы не думали о них злопыхатели.
Три полковника из Центрального Аппарата Министерства, «за мужество и героизм, проявленные при спасении экипажа сбитого вертолета» получили Ордена Мужества.

Весь экипаж «сто семьдесят пятого» после выписки из госпиталя списали с летной работы. Его бывший командир, уже к тому времени майор И., во Второй Чеченской войне участвовал в качестве передового авиационного наводчика.
В 2000м году он уволился со службы, и сейчас продает мебель в своем родном городе.

Как здорово написано! Как будто ты летела в этом вертолете!

Лина, вы куда-нибудь это выкладывали ещё или нет?

Выкладывала. На Биглер в 2005 году.
Многие знакомые читали тоже...

Те, кто вырос еще при СССР, прекрасно помнят замечательные книжки детского писателя Носова о приключениях Незнайки. Среди его друзей была парочка «механиков», помешанных на технике. Звали их – Винтик и Шпунтик.
Позже вышел на экраны мультсериал Диснея «Спасатели». И там тоже был маленький «механик», только женского пола.. звали ее Гаечка.
Вся эта детская литература вспомнилась мне, когда пришлось иметь дело с техническим документом, авторство которого принадлежит перу неизвестного доселе китайского инженера.
Китаец очень спешил. Ему надо было составить спецификацию деталей, применяющихся для сборки одного агрегата. Русский заказчик торопил, т.к. по результатам деятельности китайцев россиянам предстояла схватка с одним из самых страшнух и тупых монстров, существующих на Земле после гибели Кинг-Конга. Имя тому монстру, истинному тираннозавру бюрократических джунглей – Таможня РФ
Русским языком китайский инженер, естественно, не владел ни капли. Спецификация составлялась им на английском. Который, судя по всему, он знал ненамного лучше.
Как назло, когда дошло до описания многочисленных метизов, из и без того - не слишком обильного англо-китайского словаря инженера – пропало слово «Nut» -«гайка». И, как назло, на компьютере не стоял китайско-английский переводчик.
Но китайская культура – куда древнее и мудрее европейской!
Потому китаец, вооруженный идеями Конфу-Дзы, Лао-Дзы, и прочих Мао-дзе-дунов – обратился к старейшему китайскому виду изобразительного искусства – Иероглифике.
Как можно изобразить Гайку на языке символов?
Какой простейший иероглиф соответствует действию навинчивания гайки на винтик?
Китаец думал недолго, и аналог нашел понятный всем народам мира и, оттого - нецензурный.
Не иначе, как тушью каракатицы, с помощью каллиграфической кисточки из хвоста панды, на рисовой бумаге был изображен знаменитый незамысловатый иероглиф, которому на английском языке соответствует термин “fuck”а на русском еще более короткий и выразительный. Из букв «Е» и «Б».

И тут китайца осенило! Он – вспомнил подходящее английское слово!
Только это не было слово «гайка».
Зато оно - могло бы в цензурной форме заменить английский fuck, т.к. характеризовало тоже самое действие!
И вот был рожден новый глубоко-философский термин «Wife of Screw». В переводе на русский получилось что Гайка – это, оказывается «супруга Винтика»!

Спасибо! Отличная история...

Ознакомьтесь пожалуйста с правилами форума прозы.