Что наша жизнь..стихи и проза..

Вот, хочу вам выдать стихи моей подруги...

Ты бросил меня, я это знаю, но обиду на тебя не держу, мы остались просто друзьями, но я тебя очень люблю, я знаю мне будет трудно, забыть обо всем, разлюбить, но в сердце своем надежду, я буду как тайну хранить. Перед сном я всегда представляю, что придешь ты и скажешь ПРОСТИ, я надеюсь, я верю, я знаю! ты не сможешь так просто уйти. Но если ты не вернешься, придется забыть мне тебя, твои поцелуи и руки, ласкавшие страстно меня. Я не знаю, что будет дальше, как сложиться жизнь моя, но в одном я уверена точно - СТАС - ты в сердце моем навсегда!!!

Помню Стас осенний день, прошел ты мимо словно тень, оценивающе ты смотрел, пронзая насквозь души тел! неповторимый блеск тех глаз я помнить буду как сейчас. Тогда как нищий падаянья просила я у бога обаяния, стараясь покорить тех глаз необычайное сияние, и помнить буду я их вечно и благодарна бесконечно. Был взор твой нем, уста устали, и мы молчали как будто в рот воды набрали, но часам позже на тебя смотрела я уже любя, любя глаза, любя улыбку, поймала счастье словно рыбку. Страсть поцелуев, нежность рук, присущие тебе мой друг, тепло души, сиянье глаз дарил ты мне в который раз, ты был уже другой- такой беспечный и родной. Ты близок был и был далек, меж нами вспыхнул огонек, и тот огонь горит сейчас, он свет в душе, он жизнь для нас!

Она любила до безумства....
Всё доверяла лишь ему....
А он к ней просто привязался...
Не верил он тогда в судьбу...
Девчонка плакала ночами....
Не понимая,что,к чему...
Но почему её любимый?...
Так безразличен ко всему?
Проходят дни,недели,годы...
Не принимает он Любовь...
Он смотрит равнодушным взглядом...
И ты ему не прекословь...
Девчонка мучалась в надежде....
Но оказалась не права...
Она хотела быть любимой...
Не дождалась...и...умерла...
А парень тот,как буд-то ожил...
И осознал,что потерял...
Её всегда любил он тоже...
Но ей при жизни не сказал...
Он прожил жизнь,прошли года...
Но та девчонка пред глазами...
Ее Любовь,её глаза...
Он вспоминает со слезами...
Он понял,то была судьба...
Он отттолкнул её жестоко...
Ведь он тогда ещё не знал...
Себя он ранит не нароком...
Ну почему так жизнь жестока?
Зачем так жизнью рисковать?
И если Любишь ,то не сложно...
Суметь при жизни всё сказать...
Желаю Вам ЛЮБИТЬ открыто...
Желаю счастья Вам познать...
Всегда Любить и быть Любимым...
И от любви не умирать!!!!!!

На границе тучи ходят хмуро,
Край суровый тишиной объят.
У высоких берегов Амура
Часовые Родины стоят.

Там врагу заслон поставлен прочный,
Там стоит, отважен и силен,
У границ земли дальневосточной
Броневой ударный батальон.

Там живут — и песня в том порука —
Нерушимой крепкою семьей
Три танкиста, три веселых друга —
Экипаж машины боевой.

На траву легла роса густая,
Полегли туманы широки.
В эту ночь решили самураи
Перейти границу у реки.

Но разведка доложила точно —
И пошел, командою взметен,
По родной земле дальневосточной
Броневой ударный батальон.

Мчались танки, ветер подымая,
Наступала грозная броня.
И летели наземь самураи
Под напором стали и огня.

И добили — песня в том порука —
Всех врагов в атаке огневой
Три танкиста, три веселых друга —
Экипаж машины боевой!

Дрались по-геройски, по-русски
Два друга в пехоте морской.
Один паренек был калужский,
Другой паренек — костромской.

Они, точно братья, сроднились,
Делили и хлеб и табак.
И рядом их ленточки вились
В огне непрерывных атак.

В штыки ударяли два друга,
И смерть отступала сама.
— А ну-ка, дай жизни, Калуга?
— Ходи веселей, Кострома!

Но вот под осколком снаряда
Упал паренек костромской.
— Со мною возиться не надо...—
Он другу промолвил с тоской.

Я знаю, что больше не встану,—
В глазах беспросветная тьма...
— О смерти задумал ты рано,
Ходи веселей, Кострома?

И бережно поднял он друга,
Но сам застонал и упал...
— А ну-ка, дай жизни, Калуга...—
Товарищ чуть слышно сказал.

Теряя сознанье от боли,
Себя подбодряли дружки,
И тихо по снежному полю
К своим доползли моряки...

Умолкла свинцовая вьюга,
Пропала смертельная тьма.
— А ну-ка, дай жизни, Калуга,
— Ходи веселей, Кострома!

Я по свету немало хаживал:
Жил в землянке, в окопах, в тайге,
Похоронен был дважды заживо,
Знал разлуку, любил в тоске.

Но Москвой я привык гордиться,
И везде повторял я слова:
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!

Я люблю подмосковные рощи
И мосты над твоею рекой;
Я люблю твою Красную площадь
И кремлевских курантов бой.

В городах и далеких станицах
О тебе не умолкнет молва,
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!

Мы запомним суровую осень,
Скрежет танков и отблеск штыков,
И в сердцах будут жить двадцать восемь
Самых храбрых твоих сынов.

И врагу никогда не добиться,
Чтоб склонилась твоя голова,
Дорогая моя столица!
Золотая моя Москва!

Слушают отряды песню фронтовую —
Сдвинутые брови, крепкие сердца.
Родина послала в бурю огневую,
К бою снарядила верного бойца.

На прощанье сына мать поцеловала,
На прощанье мужа обняла жена,
Долго не сходила с мостика вокзала,
Взглядом провожала милого она.

Враг уж недалеко — что нам суждено?
У бойца на сердце спрятано письмо.
Лучше смерть на поле, чем позор в неволе,
Лучше злая пуля, чем раба клеймо.

Бомба разорвется — почва растрясется,
Но дрожать от страха смелым не к лицу.
Бомба разорвется — сердце захлебнется,
Перейдет винтовка к новому бойцу.

Но пока что пуля мимо пролетела,
И пока что подступ к смерти отдален,
И пока в атаку капитан Баталов
На геройский подвиг поднял батальон.

Шел боец в атаку, показал отвагу,—
На гранатной ручке не дрожит рука.
Приходилось туго гитлеровским слугам
От его стального острого клинка.

Почтальон приходит, письмецо приносит —
И знакомый почерк узнает семья:
«Расскажите людям, если кто вас спросит,
Что не зря послала Родина меня».

Эх, какая встреча будет на вокзале
В день, когда победой кончится война!
И письмо родная мать поцеловала
И над самым сердцем спрятала жена.

Да, я шут, я циркач, так что же?
Пусть меня так зовут вельможи.
Как они от меня далеки, далеки
Никогда не дадут руки.
Цветы роняют лепестки на песок,
Никто не знает, как мой путь одинок,
Сквозь ночь и ветер
Мне пройти суждено,
Нигде не светит мне родное окно.
Устал я греться у чужого огня,
Ну где же сердце, что полюбит меня?
Живу без ласки, боль свою затая,
Всегда быть в маске - судьба моя

Я привык к тому, что всю жизнь мне везло,
Но я поставил на двойку, а вышел зеро,
И вот самоубийца берется за перо и пишет.
И скрип пера по бумаге как предсмертный хрип,
Мой брат был героем, но он тоже погиб,
Я кричу, но ты не слышишь мой крик - и никто не слышит.
Я встаю и подхожу к открытому окну,
Вызывая тем самым весь мир на войну,
Я взрываю мосты, но я никак не пойму, кто их строил.
И последний автобус ушел уже давно,
И денег на такси мне не хватит все равно,
Я видел все это когда-то в кино, и все равно я расстроен.
Но не пугайся, если вдруг
Ты услышишь ночью странный звук -
Все в порядке, просто у меня открылись старые раны.
И я пишу стихи всю ночь напролет,
Зная наперед, что их никто не прочтет.
Слава Богу, осталась бутылка вина,
Но как странно ползет на стену стена,
Но не пугайся если вдруг
Все в порядке. Просто у меня открылись старые раны...
И даже тишина звенит в моих ушах,
И стрелки почему-то застыли в часах,
И дым в глазах, и цепь на руках, и нечего есть.
Но все будет не так, как оно быть должно.
Все будет именно так, другого не дано,
И все же, как бы я хотел, чтобы ты была здесь,
Как бы я хотел, чтобы ты была здесь,
Как бы я хотел, чтобы ты была здесь...
Но назавтра ожидается мрачный прогноз,
К тому же я остался без папирос,
И в каждой клетке нервов горит свой вопрос, но ответ не найти...
Но так ли я уверен, что мне нужно знать ответ?
Мой последний куплет давно уже спет,
Так было и так будет много-много лет, и нет другого пути.
Так не пугайся если вдруг
Все в порядке. Просто у меня открылись старые раны
(с)

Трогательным ножичком пытать свою плоть
Трогательным ножичком пытать свою плоть
До крови прищемить добровольные пальцы
Отважно смакуя леденцы на палочке
Целеустремленно набивать карманы
Мертвыми мышатами живыми х...и
Шоколадными конфетами
И нерукотворными пи.....ми
На патриархальной свалке устаревших понятий
Использованных образов и вежливых слов
Покончив с собой уничтожить весь мир
Покончить с собой уничтожить весь мир
Вечность пахнет нефтью
Вечность пахнет нефтью
Словно иней сердобольный смех
Словно иней сердобольный смех
Словно иней сердобольный смех
Славно подает на, на, на
Русское поле экспериментов
Русское поле экспериментов
Русское поле экспериментов
Русское поле экспериментов
География подлости, орфография ненависти
Апология невежества, мифология оптимизма
Законы гаубиц и благонравия
Знатное пиршества благоразумия
Устами ребенка глаголет яма
Устами ребенка глаголет пуля
Вечность пахнет нефтью
Вечность пахнет нефтью
Словно иней сердобольный смех
Словно иней сердобольный смех
Словно иней сердобольный смех
Славно молится на, на, на
Русское поле экспериментов
Русское поле экспериментов
Русское поле экспериментов
Русское поле экспериментов
Мастерство быть излишним подобно мне
Мастерство быть любимым подобно петле
Мастерство быть глобальным как печёное яблоко
Искусство вовремя уйти в сторонку
Искусство быть посторонним
Искусство быть посторонним
Новейшее средство для чистки духовок
От задохнувшихся по собственной воле
Новейшее средство для чистки верёвок
От скверного запаха немытых шеи
Новейшее средство находить виновных
Новейшее средство находить виновных
Русское поле экспериментов
Русское поле экспериментов
Русское поле экспериментов
Русское поле экспериментов
За открывшейся дверью - пустота
Это значит, что кто-то пришёл за тобой
Это значит, что теперь ты кому-то
Понадо- понадо- понанадобился
А снег всё идёт, а снег всё идёт
Русское поле источает снег
Иных хоронили в упаковке глазенок
Иных хоронили в упаковке газет
А то, что на бойне умертвили бычка
На то всеобщая радость, всеобщая гордость
Всеобщая вера, всеобщая воля
Всеобщая воля, да всеобщая старость
Набить до отказа собой могилу -
Это значит наследовать Землю
Что же такое наследовать Землю?
Это значит исчерпать терпение
Что и требовалось доказать
Что и требовалось доказать
Дверной глазок в замочную щель
Гениальные мыслишки, мировые войнушки
Неофициальные пупы Земли
Эмалированные части головных систем
Инстинктивные добровольцы
Во имя вселенной и хлебной корочки
Люди пишется с большой буквы
Слово "Люди" пишется с большой буквы
Свастика веры стянула лица
Вавилонская азбука налипла на пальцах
Исторически оправданный метод
Пожирания сырой земли
Это ли не то, что нам надо?
Это ли не то, что нам надо?
Это ли не то, что нам надо?
А поутру они неизбежно проснулись
Не простудились, не замарались
Называли вещи своими именами
Сеяли доброе, разумное, вечное
Всё посеяли, всё назвали
Кушать подано честь по чести
На первое были плоды просвещения
На второе кровавые пальчики
Орденоносный Господь победоносного мира
Заслуженный Господь краснознаменного страха
Правильный праздник для праведных граждан
Наточенный серп для созревших колосьев
Яма, как принцип движения к Солнцу
Кашу слезами не испортишь, нет
Полные сани девичьим срамом
Полные простыни ребячьим смрадом
Девичьи глазки, кукушкины слезки
А так же всякие иные предметы
Так кто же погиб в генеральном сражении
Кто погиб в гениальном поражении
За полную чашку жалости
В Сталинградской битве озверевшей похоти
Самолёт усмехнулся вдребезги
В бугорок обетованной Земли
Самолёт усмехнулся вдребезги
В бугорок обетованной Землицы
А мою любовь я собственноручно
Освободил от дальнейших
Неизбежных огорчений
Подманил её пряником
Изнасиловал грязным жестоким ботинком
И повесил на облачке
Словно ребёнок свою нелюбимую куклу
Свою нелюбимую куклу
Словно иней сердобольный смех
Славно вылиться на на на...
Русское поле экспериментов
Вечность пахнет нефтью

Где разорвана связь между солнцем и птицей рукой обезьяны,
Где рассыпаны звезды, земляника да кости по полянам,
Где туманы, как ил, проповедуют мхам откровения дна,
Где хула, как молитва, - там иду я.
Где деревья вплетаются в летопись слов отголоском начала,
Где лесной часослов зашифрован устами пожаров,
Где большая дорога, черная ночь да лихие дела,
Где блестят за иконой ножи, - там иду я
Где рассветы купаются в колодцах дворов да в простуженных лужах
Где в грязи обручилась с весенним дождем стужа,
Где глоток, как награда за прожитый день ночью без сна,
Где пропиты кресты, - там иду я.
Где надежда на солнце таится в дремучих напевах,
Где по молниям-спицам танцует гроза-королева,
Где Луна присосалась к душе, словно пиявка - змея,
Где пускают по кругу любовь, - там иду я.
Где Восток напоил молоком кобылиц кочевника-ветра,
Где по дорогам в острог по этапу ползут километры,
Где в грязи по колено да по горло в крови остывает земля,
Где распятье под сапогом, - там иду я.
Где молчанье подобно топоту табуна, а под копытами - воля,
Где закат высекает позолоченный мост между небом и болью,
Где пророки беспечны и легковерны, как зеркала,
Где сортир почитают за храм, - там иду я.
Я поднимаю глаза, я смотрю наверх.
Моя песня - раненый стерх.
(с)

Что-за дом пpитих, погpужен во мpак ?
Hа семи лихих, пpодувных ветpах.
Всеми окнами обpатясь в овpаг,
А воpотами на пpоезжий тpакт.

Ох устал я, устал, но лошадок pаспpяг.
Есть живой кто-нибудь ? выходи, помоги...
Hикого. Только тень пpомелькнула в сенях,
Да стеpвятник спустился и сузил кpуги.

В дом заходишь, как, все pавно в кабак.
А наpодишко - каждый тpетий вpаг.
Воpотят скулу - гость непpошенный,
Обpаза в углу и те пеpекошены.

И затеялся смутный, чудной pазговоp,
Кто-то песню стонал и гитаpу теpзал,
А пpипадошный малый, пpидуpок и воp
Мне тайком из-под скатеpти нож показал.

Кто ответит мне, что за дом такой?
Почему во-тьме, как баpак чумной?
Свет лампад погас, воздух вылился,
Али жить у вас pазучилися?

Двеpи настеж у вас, а душа взапеpти,
Кто хозяином здесь? Hапоил бы вином...
А в ответ мне "видать был ты долго в пути
И людей позабыл, мы всегда так живем."

Тpаву кушаем, век на щавеле
Скисли душами, опpыщавели.
Да еще вином много тешились
Разоpяли дом, дpались, вешались.

Я коней замоpил, от волков ускакал,
Укажите мне кpай, где светло от лампад
Укажите мне место, какое искал
Где поют, а не стонут, где пол не покат.

О таких домах не слыхали мы,
Долго жить в потьмах пpивыкали мы.
Испокону мы в зле да шопоте
Под иконами в чеpной копоти.

И из дома где косо висят обpаза
Я коней очеpтя гнал, забpосивши кнут
Куда кони несли и глядели глаза,
И где люди живут, и как люди живут...

Сколько кануло, сколко схлынуло.
И носило меня, не закинуло.
Может спел про вас неумело я,
Очи черные, скатерть белая
(с)

Стоило завидеть осанку твою,
Я понимал, как тебя люблю.
Стоило завидеть крутые бока,
Знал и видел будешь моя.
Бутылка водки! Бутылка водки!

Бутылка водки, ты была так нежна,
Прозрачна изящна и нежно светла.
К тебе поневоле тянул свои руки,
Корчась от боли и любовной муки.
Бутылка водки! Бутылка водки!

Клал тихо руку на нежное горло -
Ты в руку ложилась легко и покорно
И слабыми пальцами за язычок
Брался и срывал невинный колпачок
С бутылки водки! С бутылки водки!

Устало ты дышала и еле текла,
Но ты меня любила до самого дна.
Ногтями впивался я в бедра твои,
Тебя нагибал и просил:"Повтори!"
Бутылка водки! Бутылка водки!

Когда ты пустела, летела под стол.
Я рядом ложился на грязный пол.
Пустую тебя я всегда предавал,
Пустую тебя на деньги менял.
Бутылка водки! Бутылка водки!

Почему, почему ты ушла от меня?
Лежу и жду - на часах два.
Время пришло, но тебя нигде нет.
Снимаю со стены свой велосипед.
Вывожу во двор старый велосипед.
Бутылка водки! Бутылка водки!

Когда ты начинаешь понимать,
Что никому на свете ты не нужен,
Ты никого не хочешь замечать
И интересы делаютя уже...

Не видишь снов цветных,
Не слышишь слов успокоенья
Не хочешь даже ты весны,
Которая приносит упоенье.

Перестаешь ты опрометью поступать,
Продумываешь каждое движенье:
"Зачем на эти грабли наступать?
Зачем смотреться в отраженье?"

Сидишь, уставясь в точку, в стену
Не замечая, как накручиваешь на себя
Одну, две, три... Проблему за проблемой
И знаешь, не нужна... Любя...

Тебе становится настолько скверно,
Что просто нереально передать.
Любое слово кажется неверным,
Хочется уйти и умирать...

И не проходит это чувство очень долго,
Скорее и не чувство - состоянье!
И разливается оно по телу словно Волга,
А сердце занимает грубое молчанье.

А как избавиться от этого???
Не знаю!...

Кровавые путы страданий,
Депрессионный покой.
Борьба за признанье желаний,
Попытка узнать – кто такой...
Копание в собственном эго,
Безудержный пессимизм,
Желание черного снега
В дождливые летние дни.
Отравленный воздух по жизни,
Кричащий наряд сатаны.
Минутная тень пофигизма,
Наркотико-пьяные сны.
Примерка веревки на шею,
Холодный металл в руках,
Затравленность всяких движений,
Доселе неведомый страх.
Несдержанность фраз и ошибок
(Печать загнившей судьбы),
Отсутствие смелых улыбок, –
Лишь поиск сердечной тропы...
Жизненный крах в одночасье,
Что было – ушло в никуда...

Депрессия... Сколько несчастья
Приносит она нам всегда!..

Бензином пахнет весна и мыло
А одинокие добровольцы
Из амбразуры своих величий
Плюют на мир пузыристой злобой.
Я спрячу тело под занавеской
Как совокупность зловещих знаков
Как превеликую добродетель
Возненавидеть себя, как брата.
Завидуя тем,
Кто громче пёрднет,
Кто дальше плюнет,
Кто выше вздёрнет.
Больнее клюнет.
Земля смердит до самых звёзд,
Никому не бывать молодым.
Кипит движение в помойной яме
Комично вскрикнув, сгорела лампа.
Ты сделай вид, будто всё нормально.
Мол, ничего не случилось вовсе.
Захлопни ставни, поешь пельмени,
Скрути верёвочку между пальцев,
Сними ресницами копоть мысли,
Вперёд, товарищ, шагай смелее!
Воздушный шарик искал колючку.
Смешной юродивый тихо плакал
На фоне красочных декораций,
На фоне массовых наблюдений.
В домах величия увязли пальцы
Потом шлагбаум закрыл дорогу
Мне сообщили, что все - подонки.
Я согласился и засмеялся.
Завидуя тем,
Кто громче пёрднет,
Кто дальше плюнет,
Кто выше вздёрнет.
Больнее и подлее клюнет.
Ведь Земля смердит до самых звёзд,
Никому не бывать молодым.

На беззащитной дороге замёрзшая кровь
Тает из ноздри моей левой
Капает замёрзшая дорога
Из левой моей беззащитной ноздри
Замерзает кровью тревожной, безымянной.
Грозное эхо слепого расстрела
Руки за спину, а сердце - в ведро
Тёмный колодец греховного тела
Подлой победы хмельное ядро.
А где-то вблизи, затаившись в тумане
Предчувствий латает заплаты
Завтрашней пулей блаженный висок.
Странные игры прыщавых обличий
Выбранной доли терновый венец
В мутных шинелях без знаков отличий
Мёртвые верят в хороший конец.
А в прозрачной грязи беззащитно смеётся
В канаве колёсами в небо
Проданной веры второй эшелон.
Вихри враждебные веют над нами
Тёмные силы нас злобно гнетут
В бой роковой мы вступили с врагами
И это причина для всех оправданий!
По горло в земле, предавая и чавкая
Лёгкими мы пожираем
Скорбное мясо беззвучных времён.
Гордое мясо беззвучных времён.

Ржавый бункер - моя свобода
Сладкий пряник засох давно
Сапогом моего народа
Старшина тормозит говно
Запрятанный за углом
Убитый помойным ведром
Добровольно ушедший в подвал
Заранее обречённый на полнейший провал
Я убил в себе государство.
Убил в себе государство.
Бессловесные в мире брани
Зрячий в мире пустых глазниц
Балансирующий на грани
Меж параллелей густых ресниц.
Забытые за углом
Немые помойным ведром
Задроченные в подвал
Заранее обречённые на полный провал
Мы убили в себе государство.
Ржавый бункер - твоя свобода
Заколочена дверь крестом
Полну яму врагов народа
Я укрою сухим листом.
Запрятанный за углом
Убитый помойным ведром
Добровольно забытый в подвал
Заранее обречённый на полнейший провал
Убей в себе государство!

Этот город странен, этот город непрост.
Жизнь бьет здесь ключом.
Здесь все непривычно, здесь все вверх ногами,
Этот город - сумасшедший дом!
Все лица знакомы, но каждый
Играет чужую роль
Для того, чтоб хоть что-то в этом понять,
Нужно знать тайный пароль.
Я приглашаю вас побродить вечерок
Средь площадей, домов и стен.
Лучше раз увидеть, чем сто раз услышать.
Вот он - Уездный Город N

Смотрите - вот Леди Макбет с кинжалом в руках
Шатаясь ввалилась в кабак,
Прирезав педиатра Фрейда
В очередной из пьяных драк.
Король Артур с друзьями за круглым столом
Прилежно стучат в домино,
А папаша Бетховен лабает свой блюз
На старом разбитом фоно.
Он сед и беден, как церковная мышь -
Он не смог избежать перемен.
А когда-то он был королем рок-н-ролла
Уездного Города N...

У стойки бара Ромео курит сигару,
Допив аперитив.
Он поведет Джульетту в кино
На новый модный детектив.
В его кармане фляжка
Не с ядом - с коньяком,
А проводив свою подружку домой
Он поспешит в публичный дом,
Которым заправляет маркиз Де Сад,
Поклонник секты дзен.
Он самый галантный кавалер
Уездного Города N.

Вот Гоголь, одетый как Пушкин,
Спешит, как всегда, в казино.
Но ему не пройти через площадь -
Юлий Цезарь там снимает кино,
Он мечется среди камер,
Сжимая мегафон в руках,
А суперзвезды Пьер и Мария Кюри
Снимаются в главных ролях.
Но вот дана команда "Мотор! "
И оператор Роден
Приступает к съемке сцены номер семь
На главной площади Города N

Папа Римский содержит игорный дом -
По вечерам здесь весь высший свет.
И каждый раз перед тем, как начать игру,
Он читает в слух Ветхий Завет.
"Мадам! Мосье! Ваши ставки! " - кричит крупье,
Одетый в черный фрак.
"На красное! Двадцать тысяч! " -
Отвечает Иван-дурак.
Он известный фальшивомонетчик,
Его сообщница - Софи Лорен.
Они - заправилы преступного мира
Уездного Города N.

Волосатый малый торгует овец -
По этой части он спец.
Он - главный компаньон коммерческой фирмы
"Иисус Христос и Отец".
Его дела процветают
И оттого жестокий
17f8
сплин
Владеет главой конкурентов
"Иван Грозный и Сын"
На бирже творится черт знает что,
Но за стабильностью цен
Следит Пол Маккартни - финансовый гений
Уездного Города N.

Родион Романыч стоит на углу,
Напоминая собой Нотр-Дам
Он точит топоры, он правит бритву,
Он охоч до престарелых дам.
Он с интересом наблюдает за дракой -
Это наш молодежный герой
Опять затеял битву с дураками,
Но бьется он сам с собой.
К нему подходит Жорж Санд, одетая в смокинг,
И шепчет: "Я - Шопен! ",
За ней следит Оскар Уайлд - шеф полиции нравов
Уездного Города N.

Чарли Паркер говорит Беатриче:
"Не угодно ли потанцевать?
Я знаю прекрасное место -
Здесь рядом, рукой подать".
Входя в дискотеку, они слышат,
Как главный диск-жокей
Кричит: "И все-таки она вертится! "
Вы правы, это - Галилей.
Он приветливо машет вошедшим рукой
И ставит диск "Steely Dan".
О, да! Это самая модная группа
Уездного города N.

Лев Толстой вырыл яму, залез в нее
И отказался наотрез вылезать.
Он поносит всех оттуда такими словами,
Что не ловко их повторять.
Наполеон с лотка продает ордена,
Медали и выцветший стяг.
Ван Гог хохочет: "Нет, ты - не император,
Я знаю, ты - просто коньяк!
Но я возьму весь товар, правда только на вес... "
И он достает безмен.
В это время Луна, как ржавый таз,
Встает над Городом N.

Диоген зажигает свой красный фонарь,
На панели уже стоят
Флоренс Найтингейл и Мерелин Монро,
Разодетые как на парад.
К Джоконде пристали Казанова с Пеле:
"Мадам, разрешите наш спор.
В чем смысл прихода Боддисатвы с Юга?
Мы не можем понять до сих пор. "
"А идите вы к бую! " - отвечает Джоконда,
Садится в свой "Citroen"
И, улыбаясь, исчезает в лабиринте улиц
Уездного Города N.

Таксист Харон, выключая счетчик,
Говорит: "А вот и вокзал".
Его пассажир Эйнштейн в смятенье:
"О! Я чуть не опоздал! ".
Он подбегает к кассе и просит
На пригородный поезд билет,
Но кассирша, Эдита Пьеха,
Отвечает: "Билетов нет! "
Анна Каренина просит всех покинуть перрон
И не устраивать сцен -
Все равно поезда никогда не уходят
Из Уездного Города N.

Три мушкетера стоят у пивного ларька,
К ним подходит Д'Артаньян.
Он небрежно одет, плохо выбрит
И, к тому же, заметно пьян.
На вопрос: "Не желаешь ерша с лещом? "
Он отвечает: "Мне все равно... "
В этот миг за спиной они слышат
Скрип телеги и крики: "Но-о! "
Это Маяковский в желтой кофте,
Доходящей ему до колен,
Везет пятнадцать мешков моркови
На рынок города N.

Архимед из окна кричит: "Эврика! "
Но мало кто слышит его -
Все прохожие смотрят на милую даму,
Проезжающую мимо в ландо.
Это Мария Медичи,
А служит она медсестрой.
Сейчас она торопится к Мао Дзэ Дуну -
Вылечить ему геморрой.
Но что бы она ни прописала ему -
Мышьяк или пурген -
Вскоре станет еще одной могилой больше
На кладбище Города N.

Дон Жуан на углу читает серию лекций
О дружбе и о любви.
Вокруг него толпа и в ней среди прочих
Спиноза, Блок и Дали.
А вот и Золушка. Милая девочка!
Ну как она-то оказалась здесь?
Она так устала, она запыхалась,
Ей некогда даже присесть.
Она когда-то мечтала стать балериной,
Но ей пришлось взамен
Каждый вечер подметать тротуары улиц
Уездного Города N.

Вокруг происходит так много всего,
Что я не знаю: что еще показать?
Поверьте, я мог бы говорить часами,
Но, пожалуй, пора кончать...
Пора садиться на корабль.
Кавалеры, пропустите дам!
В гостях хорошо, но дома лучше.
Итак, нам пора по домам.
Равномерней размещайтесь в каютах,
Иначе корабль даст крен.
Я надеюсь, вы остались довольны прогулкой
По уездному городу N.

Гречневым чавканьем сильной личности
Словесного поноса и рьяной кавалерии
Ты забейся в сточной ямочке
Мягкой дырочке
Пулями оставленной

Ведь лучше стучать, чем перестукиваться,
Анонимная философия продавшихся заживо
За колоссальный бесценок
Заживо погребенных

Летняя резина изношенных прокламаций,
Обильно смоченных психоанализом
Единым фронтом на почве соевой,
Словно рыбка с растраченной импотенцией.

Ты, ведущий бля на новые подвиги
Мерзлой веточкой опьянения
Ковырни, ковырни в мыльном вареве
Невыносимо невинного прошлого
Мыльном вареве хлеба жеванного

А небо все точно такое же, как если бы ТЫ не продался!