Handel

С 1706 по 1710 г. композитор провёл в Италии, совершенствуя своё мастерство. Кроме того, с огромным успехом он выступал в концертах как исполнитель-виртуоз на органе и клавесине.
Славу Генделю принесла его следующая опера — «Агриппина» (1709 г.). Из Италии он отправился обратно в Германию, в Ганновер, где занял место придворного капельмейстера, а затем в Лондон. Здесь в 1711 г. он поставил свою оперу «Ринальдо».
Начиная с 1712 г. композитор жил в основном в английской столице; ему оказывала покровительство вначале королева Анна Стюарт, а после её смерти — Георг I. С момента открытия в 1719 г. оперного театра «Королевская академия музыки», во главе которого стал Гендель, наступила пора его блестящей славы. Одну за другой писал композитор свои оперы: «Радамист» (1720 г.), «Муций Сцевола» (1721 г.), «Оттон» и «Флавий» (обе 1723 г.), «Юлий Цезарь» и «Тамерлан» (обе 1724 г.), «Роделинда» (1725 г.), «Сципион» и «Александр» (обе 1726 г.), «Адмет» и «Ричард I» (обе 1727 г.).
В 1727 г. Гендель получил английское подданство. В 1728 г. из-за денежных затруднений оперный театр закрылся. Для Генделя наступила тяжёлая пора, он пытался создать новый театр, неоднократно ездил в Италию. Все эти неурядицы подорвали его здоровье: в 1737 г. у него парализовало правую сторону тела. Но композитор не оставил творчество. В 1738 г. им была
написана опера «Ксеркс», но следующая опера — «Дейдамия» (1741 г.) — провалилась, и больше Гендель опер не писал.
Он остановился на жанре оратории, в котором с не меньшим размахом выказал всю силу своего гения. Среди лучших образцов этого жанра — «Саул» и «Израиль в Египте» (обе 1739 г.), «Мессия» (1742 г.), «Самсон» (1743 г.), «Иуда Маккавей» (1747 г.), «Иевфай» (1752 г.). Кроме ораторий Генделем написано около ста кантат, а для оркестра — 18 концертов под общим названием «Большие концерты».
После 1752 г. у Генделя сильно ухудшилось зрение, в конце жизни он вообще ослеп. Тем не менее композитор продолжал творить. Последний концерт под его управлением, в котором исполнялась оратория «Мессия», прошёл за восемь дней до смерти Генделя.
Умер 14 апреля 1759 г. в Лондоне

В основе его — одна фанфарообразная ритмическая фигура; ее развитие напоминает в некоторых деталях приемы оркестрового письма (перекличка разных групп оркестра — здесь регистров, выделение солирующих голосов, эхо). В целом средний раздел можно представить как некое отражение батальных картин или оперной героики.
Светлый, слегка подернутый печальной дымкой колорит двух последующих пьес — Andante и Allegro — заставляет еще острее ощутить пафос увертюры, ее особую значительность. Несмотря на различия в размере и характере движения, эмоциональный строй обеих пьес однороден. Вариантное развитие одного образа в Andante и Allegro подтверждается общей, интонационной основой:

Как и в сюитах Баха, сарабанда в соль-минорной сюите Генделя является средоточием лирических эмоций, «лирическим центром». Мягкая лирика, которая была рассеяна в предшествующих двух пьесах и скрывалась под изящным покровом близкого к танцевальности движения, концентрируется в сарабанде в образ возвышенно-величавой скорби:

Сосредоточенность чувства, таящаяся в его глубинах патетика раскрываются здесь с большой сдержанностью, в выражениях лаконичных и строгих. Простота гомофонного трех-четырехголосного изложения, диатоничность мелодии, почти освобожденной от присущих жанру мелизматики и флейтовых «переливов», размеренность и периодичность структуры, где каждое построение отделено от другого полной совершенной каденцией, собирающей все голоса в один долгий аккорд, — все это вызывает ассоциации с произведениями хорального склада.
Архитектоника сюиты в сарабанде, составляющей ее центр, получает как бы дополнительную точку опоры, которой «касается» арка, перекинутая от увертюры к пассакалии. Помпезные образы увертюры, насыщаясь углубленным лиризмом сарабанды, приобретают новую, драматическую окраску в пассакалии.
Сарабанда в качестве лирической кульминации как бы подводит черту предшествующему развитию, черту, за которой наступает резкое увеличение контрастности. Драматический эффект от сопоставления сарабанды и жиги ярче, сильнее, чем от сопоставления сарабанды с Allegro и Andante. Дальнейшее обострение контрастности происходит уже от «соприкосновения» жиги с пассакалией, от смены стремительной динамики зажигательного танца суровой патетикой маршеобразной пассакалии:

Если увертюру можно представить как своеобразную завязку драмы, а сарабанду в виде «лирического центра», то пассакалия является общей кульминацией, в которой акцентируются героические и патетические мотивы. Вариационная форма, свойственная пассакалии (Пассакалия, чакона, сарабанда — группа старинных танцев, на основе которых возник своеобразный вид вариаций на выдержанный, постоянный бас (basso ostinato). В таких произведениях преобладают приемы фигурационного, мелодического варьирования, причем свободное мелодическое развитие в разных голосах опирается на неизменно повторяющуюся в басу тему. В отличие от сарабанды, в пассакалии и чаконе тема из баса часто перемещается в другие голоса (чаще в верхний) и сама может служить материалом мелодического развития. Самые великие памятники этого замечательного искусства оставил И. С. Бах. Достаточно вспомнить органную пассакалию до минор или чакону из сюиты для скрипки ре минор.), имеет здесь особое значение. Многократный показ темы в различных ракурсах, возможность слить в едином процессе контрастность сопоставлений с постепенным нарастанием динамики способствуют не только всестороннему раскрытию образа, но и росту его драматических элементов.
Если первая вариация раздвигает диапазон, усиливает монументальность и величественность темы, то следующие две — спокойствием плавного движения, мягкостью мелодико-ритмических линий — разрежают густое звучание и плотную фактуру первой вариации.
Четвертая вариация, как бы суммируя обе предшествующие, завершает первый этап вариационного развития. Начиная с пятой вариации, развитие вступает в новую фазу. Ритмическое дробление, «подталкивая» движение, неуклонно влечет его вперед. Разнообразные виды фигураций обогащают фактуру, и от вариации к вариации она становится все более насыщенной и полнозвучной. Отточенная веками техника варьирования доведена в этой небольшой клавирной пьесе до классического совершенства. Пассакалия Генделя вплотную примыкает к лучшим образцам «строгих» вариаций в клавирном творчестве Моцарта.