Скажи о Музыке своей: что слушаешь сейчас?

"У Владимира Высоцкого есть три замечательных качества, которые так симпатичны мне:

1. Высокая плотность мысли в текстах. Я люблю насыщенные смыслом тексты.

2. Высокая энергетика и ритмичность песен. Я люблю ритм.

3. Широкий диапазон тем – петь Высоцкого можно всю жизнь, меняя песни каждый день, и это не надоест.

Невозможно любить Высоцкого и не петь его. Однако научиться петь Высоцкого ещё сложнее, чем освоить в совершенстве его гитарный аккомпанемент. Даже если у человека имеются великолепные вокальные данные, это вовсе не гарантирует, что он сможет хорошо спеть Высоцкого. За примерами далеко ходить не надо. Все мы видели на так называемых «вечерах памяти» так называемых профессиональных музыкантов и певцов, которые выдавали в эфир песни Высоцкого просто в идиотском исполнении. То слащаво-попсовый вариант получается, то надрывно-истеричный, то какой-то слишком механический и скованный.

Конечно, какого-то «единственно правильного» исполнения Высоцкого нет и не может быть. Не подражать же ему, в натуре? Вот Джигурда пытается внешним данным подражать, хрипит и рычит, а толку? Позорит песни Владимира Семёновича хуже безголосого Сукачёва... Да и сам Высоцкий называл подражательство делом праздным. Не уважал он это и всегда призывал искать свою колею. С другой стороны, можно так увлечься отсебятиной, что от песен Высоцкого ничего не останется: ни смысла, ни энергии, ни души... Ни черта!

Как же быть? Видимо, нужно искать золотую или хотя бы серебряную середину. То есть петь одновременно и по-своему, и «по-высоцки». Петь своим голосом и в своём темпераменте, но безукоризненно попадая во все смысловые интонации песен.

Кстати, на счёт интонации. Высокий имел довольно приличный баритон диапазоном, наверное, в две октавы минимум. То есть мог петь и низким, и вполне высоким голосом, пусть и с добавлением хрипотцы. Но всё же голос у него был специфический и совсем не оперный. «Раньше про мой голос говорили – пропитой, а теперь из уважения говорят – с трещиной». Голос Высоцкого – это не голос профессионального певца, но это голос профессионального актёра! У Владимира Высоцкого был великолепно поставленный, хорошо разработанный и отлично настроенный актёрский голос. Высоцкий в основном вытягивал песни за счёт мастерского управления интонациями и филигранного произношения гласных и согласных звуков. В этом – одна из причин того, почему его манеру пения так трудно повторить (не говоря уж про его энергию).

В статье Григора Микаэляна «Слышать. Чувствовать. Понимать» много хорошего говорится о Владимире Высоцком, в том числе и об его интонационном мастерстве:

«...Итак, первое воздействие поэзии на себя я испытал благодаря песне Владимира Семеновича Высоцкого «Кони привередливые», а через год я знал наизусть почти все, что удалось достать и переписать…
К тому же стал развиваться художественный вкус и понимание верного интонирования. О том, как интонирует слова Владимир Высоцкий во время пения своих песен, можно защитить не одну диссертацию. Думаю, что это действительно достойная тема для научного изучения. В то время, аналоговые записи, даже шумные и некачественные с сегодняшней точки зрения, позволяли слышать малейшее изменение голоса; помню, что даже разные фонограммы одной и той же песни позволяли понять новый оттенок мысли, другой подтекст или новую глубину – только за счет другой интонации Владимира Семеновича.»

Актёры годами учатся управлять своим голосом. У них даже спецкурс есть на эту тему, который называется «Сценическая речь». Там учат правильному произношению слов, дикции, декламации, правильному звукоизвлечению и дыханию. Там одну и ту же фразу, одно и то же слово произносишь сотни и тысячи раз в разных интонациях, в разном ритме, с разными акцентами, в разной манере, с разными оттенками смысла. И если мы хотим научиться петь Высоцкого, нам, прежде всего, нужно выработать в себе хороший актёрский голос.

Сценречь. Вот что написано на сайте Школы-студии МХАТ:

«Кафедра сценической речи ставит своей задачей развитие у студентов рече-голосовых навыков, достаточных для работы в сценическом пространстве при больших нагрузках.

Для этого со студентами проводятся тренинги по разнообразным методикам постановки правильного дыхания, развития голосового диапазона, силы звучания, развития артикуляционного аппарата, исправления дефектов речи, говоров.

Также кафедра занимается обучением студентов умению работать с авторским текстом: пониманию задачи, перспектива, логика речи, интонационных законов русского языка.

На кафедре работают как опытные педагоги старшего поколения, так и молодые, владеющие современными методиками рече-голосовых тренингов.»

А вот что написано о сценической речи в энциклопедии «Кругосвет»:

«СЦЕНИЧЕСКАЯ РЕЧЬ, одно из основных профессиональных средств выразительности актера. Входит в основной курс обучения актерскому мастерству. Комплекс обучения предусматривает переход от бытовой, упрощенной речи, свойственной большинству абитуриентов, к выразительному яркому сценическому звучанию голоса актера. Обучение сценической речи неразрывно связано с формированием пластической свободы, развитием эластичности и подвижности дыхательной и голосовой аппаратуры, совершенствованием речевого слуха, постановкой голоса, и т.д. и т.п.

В комплекс основных требований к сценической речи, кроме безупречной дикции, входят: мышечные свобода и активность гортани и глотки; повышенная выносливость голоса, дающая возможность сохранять выразительность и звучность при самых разных психофизических нагрузках; благозвучие тембровой системы и тембровая подвижность, обусловливающие умение использовать широкую гамму обертонов; полетность – свойство быть хорошо слышным в зрительных залах любых размеров и преодолевать сложные акустические условия; объем звуковысотного диапазона; глубина и объемность голоса, и т.д. При этом наличие общих требований и системного подхода к обучению в обязательном порядке сочетается с поиском и развитием индивидуальных голосовых особенностей каждого из будущих актеров, не противоречащих его психофизическим данным, но напротив, проясняющих и обогащающих его природу.»

Одним из самых сложных моментов учебных курсов по вокалу и по сценической речи является перенос «центра тяжести» речи или пения с голосовых связок на грудь, то есть на «опору». Голосовые связки и горло разгружаются, расслабляются, а звук рождается в груди, в области трахеи. При этом основная физическая нагрузка при пении переносится с горла на грудь (диафрагму), живот, таз и даже на ноги. При такой технике звукоизвлечения горло, гортань и голосовые связки не перенапрягаются, то есть можно свободно петь долгое время и не уставать.

Владимир Семёнович не смог или не захотел перейти на «опору», то есть всю жизнь пел связками, а не грудью. Многие, присутствующие на его спектаклях и концертах, говорили, что страшно было смотреть на его мощную шею со вздутыми, колоссально напряжёнными венами и мышцами. В результате Высоцкий усилил и без того уникальную окраску и энергетику своего голоса, но заплатил за это как минимум хроническим ларингитом (воспалением гортани). Рекомендую прочесть беседу Марка Цыбульского с отоларингологом Андреем Белецким, который однажды помог Владимиру Высоцкому срочно восстановить голос перед очередным выступлением. Воспоминания Белецкого примечательны тем, что сообщают о редком строении голосовых связок Высоцкого, благодаря чему у него был такой неповторимый голос. Текст беседы находится здесь.

Вернёмся к особенностям пения Высоцкого. Теперь можно кое-что сформулировать, что приблизит нас к пониманию секретов его исполнительского мастерства. Да, его уникальный голос, его энергия и магия, его уникальный талант как поэта и актёра, его масштаб личности навечно останутся достоянием только самого Высоцкого. Но кое-какие технические секреты и нюансы вполне может освоить любой желающий.

Чтобы хорошо петь Владимира Высоцкого, необходимо:

1. Безукоризненно знать текст песни, чтобы, как говорится, от зубов отскакивал. Тексты у Высоцкого очень насыщенные, сложные, плотно сбитые. Нужны хорошая память и кристально ясное сознание. Я заметил, что стоит, например, выпить рюмку-другую, и уже тяжело читать и петь Высоцкого – спотыкаешься на словах.

2. Нужно максимально чётко и точно произносить все слова, все звуки, все гласные и согласные. Владимир Семёнович не мямлил, не шамкал, не глотал, не бубнил, не шепелявил, не картавил, не заикался. Напротив, особенность Высоцкого в том, что он чётко пропевал не только гласные звуки, но и согласные! Всем нам знакомы его твёрдые и тягучие «эл-л-л», «эм-м-м», «эн-н-н», «эр-р-р», его чёткие и жёсткие «к» и «х».

И пр-рипадочный мал-лый – придур-р-рок и вор-р-р,
Мне тайком-м из под скатер-рти н-нож показал-л-л.

3. Нужно максимально точно попадать в смысловые и разговорные интонации. Интонация – от слова «тон». Если сфальшивить тон, то и смысл будет фальшивым. То есть прежде, чем петь всю песню, нужно каждую строчку, каждую фразу проработать по отдельности, стараясь попадать в нужные интонации и чётко выговаривая слова. А это невозможно без того, чтобы...

4. Максимально вжиться в песню, в её смысл, влезть в шкуру героя песни, от лица которого она поётся. Как это мастерски делал сам поэт и актёр Владимир Высоцкий. Почувствовать, представить себя или иноходцем, или истребителем, или моряком, или штрафником, или волком, или микрофоном...

5. Хорошо освоить гитарный аккомпанемент со всеми нюансами и сложностями. Собственно, мы этим и занимаемся на страницах нашего самоучителя.

После того, как песня разобрана по кусочкам, все звуки проговорены, все интонации отработаны, можно попробовать декламировать песню на время. То есть зафиксировать продолжительность песни в исполнении самого автора (с точностью до секунды), а потом стараться уложиться в контрольное время, не снижая качества звучания отработанных ранее строк.

Да, ты не сразу научишься держать нужный темп, чётко проговаривая или пропевая все строки. Советую для тренировки обязательно взять песню «Здесь вам не равнина, здесь климат иной...». Там великолепный чеканный ритм. Советую также записывать себя на магнитофон – тебя ждёт много «сюрпризов».

Кстати, такая вот работа с песнями Высоцкого хорошо улучшает дикцию и вообще способность выражать мысли точно, смачно, энергично.

Но даже если ты научишься попадать во все звуки, все ноты, все интонации и в нужный темп, у тебя ещё не будет ЛЁГКОСТИ исполнения, которая как раз отличает мастера от новичка. Посмотри на Высоцкого, особенно когда он поёт разговорно-шутливые песни. Лёгкость, раскованность, юмор, огонёк в глазах, богатая мимика на лице, и одновременно – контроль за публикой, незримая обратная связь с залом. Такая лёгкость возникает только после сотен исполнений одной и той же песни. Это лёгкость гроссмейстера, который, играючи, выигрывает в шахматы у скованного и напряжённого новичка. Или это лёгкость мастера-айкидоки, грациозно и непринуждённо раскидывающего в стороны неповоротливых и неуклюжих противников.

У меня тоже нет этой лёгкости. А это значит, что у меня, как и у тебя, впереди много чрезвычайно интересного и приятного общения с песнями Высоцкого.

Под конец приведу отрывок из воспоминаний Виталия Шаповалова (Шапена), артиста Таганки, который много лет делил гримёрку с Владимиром Высоцким. И который, кстати, великолепно владеет русской гитарой и даже когда-то очень давно научил кое-чему самого Высоцкого (полный текст воспоминаний здесь.) Мысли Шаповалова о пении Высоцкого отлично подтверждают те же выводы, к которым пришёл я.

Однажды он спросил:

– Почему ты в концертах не поёшь мои песни? Просто любопытно – тебе что, они не нравятся?
– Что ты, Володя, – говорю, – очень нравятся.
– А почему не поёшь?
– Да потому что спеть их на свой лад – это будешь не ты, а петь «под тебя» – получится пошлятина. Что же мне, тоже хрипеть, что ли?
– Нет, ты по-своему пой.
– Ты, – говорю, – Володя, настолько уникален, что – дай Бог тебе здоровья – пой сам свои песни, ты это прекрасно делаешь. А петь их другому нельзя, я убеждён.

Этот разговор я вспомнил, когда после Володиной смерти мы работали спектакль «Владимир Высоцкий», где многим из нас довелось исполнять его песни. Любимов сказал: «Пойте по-своему». Я отвечаю: «Нет, я так не могу – ну какой же это Высоцкий, где он?»

Хожу возле собственного дома и думаю: что мне делать? Как мне его петь? Подражать, хрипеть нельзя – хотя я мог бы запросто сымитировать. Значит, нужно категорически придерживаться его ритмического рисунка, все эти сонорные согласные «м», «н» выпевать очень длинно, выпевать все фразы – он любил очень чётко произносить текст. Например:

Пляшут ноты врозь и с тол-л-лком,
Ждут до, ре, ми, фа, соль-л-ля и си, пока-а-а
Разбросает их по пол-л-лкам
Чья-то дер-рзкая р-рука-а-а.

Следить за произношением носовых согласных, его рычащих «р-р-р», четких «к», «х» – «делах-х-х!» Четко выпевать-выговаривать все звуки, даже глухие, следовать его манере, его наполнению.

И ещё врубать тот самый его нерв. Свои силы врубать ровно настолько, насколько их хватит. Не экономить. У меня столько, сколько было у него, не будет – там всё связано с голосом, с его звучанием, с тембральной окраской. У меня этого нет – значит, врубай всё своё, что можешь.

Я попробовал это соединить – оказалось ужасно трудно. Трудно даже чётко петь, как он, – невозможно выговорить. Попробуйте сами буквально, чисто спеть в его ритме:

Здесь вам не равнина, здесь климат иной!
Идут лавины одна за одной,
И здесь за камнепадом ревёт камнепад...

Конечно, есть у него песни и попроще, но вот такие, ритмические, оказывается, петь очень трудно.

Постепенно где-то уже появился Володя. Уже узнаёшь – это Высоцкий, это песня Высоцкого:

Я пол-лмира почти через-зл-лые бои
Прошагал-л и пропол-лз-с батал-льоном-м...

Любимову говорили, что манера исполнения Шапена больше всех похожа на Володину. А шеф: «Да ничуть!» – разговорился, разбурчался. Мы с Золотухиным идем за декорацию, начинаем песню: «Я полмира...»

– Стоп! – кричит Любимов. – Не надо, чтобы эту песню пел Владимир! Пусть Шапен поёт вживую!

– Юрий Петрович, так это Шапен и поёт, – Золотухин в микрофон. Шеф промолчал – и поехали дальше.

Я вначале долго отказывался, пока не почувствовал, как её надо петь. А когда почуял, эта песня мне стала жутко нравиться. Она и на слушателей очень сильно действует. Песня, вообще, малоизвестная, я сам не слышал её в Володином исполнении, только в рукописи читал.

Часто спрашивают «Это – Высоцкий?» Я им объясняю, что это – «вагонная песня», что после войны ходили по вагонам инвалиды и потряхивали мелочью в баночках, чтобы им подбрасывали. И в забегаловках пели. Обычно такие песни били на жалость. А Володя и здесь своим ходом пошёл: просто рассказал ситуацию – без соплей, что называется, без клюквы, без нажима. И люди балдеют от того, что им не навязывают ситуацию, а просто рассказывают: вот, смотрите, что произошло!

На этом основные уроки самоучителя закончены. Ура! Дальше пойдёт разбор характерных, а также некоторых особенных по технике исполнения песен Владимира Высоцкого.

Надеюсь, мы не зря потратили время. Успехов тебе! И до встречи на планете Высоцкого!" © Максим

Источник: https://vysotsky.ws/gitara/course/1060/1060.htm