Классическая поэзия в музыке современности

Завещание



Очарован соблазнами жизни,
Не хочу я растаять во мгле,
Не хочу я вернуться к отчизне,
К усыпляющей, мёртвой земле.

Пусть высоко на розовой влаге
Вечереющих горных озёр
Молодые и строгие маги
Кипарисовый сложат костёр

И покорно, склоняясь, положат
На него мой закутанный труп,
Чтоб смотрел я с последнего ложа
С затаённой усмешкою губ.

И когда заревое чуть тронет
Тёмным золотом мраморный мол,
Пусть задумчивый факел уронит
Благовонье пылающих смол.

И свирель тишину опечалит,
И серебряный гонг заревёт,
В час, когда задрожит и отчалит
Огневеющий траурный плот.

Словно демон в лесу волхвований,
Снова вспыхнет моё бытиё,
От мучительных красных лобзаний
Зашевелится тело моё.

И пока к пустоте или раю
Необорный не бросит меня,
Я ещё один раз отпылаю
Упоительной жизнью огня.

Николай Гумилёв
<1908>

Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлевского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
И слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются глазища
И сияют его голенища.

А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет.
Как подкову, дарит за указом указ –
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него – то малина
И широкая грудь осетина.

Аве Цезарь, друг сердешный
Ну заходи давно заждались
Нет не поздно, дома конечно
Не развязывай сандалей

Брось ты эту табуретку
Эй! Принисите гостю кресло
Он у нас бывает редко
Так пускай понежит чресло

Эй, промерзлый как собака
Угощайся, а не курим
Эй вы там кончайте плакать
Мы потом даболагурим

Тут у нас такие гости
Украшение компаньи
Что, не спится на погосте
Али плохо закопали?

Или совесть беспокоит
Иль соседи кровопийци
Или что-нибудь такое
Что забыли летописцы

Или может не забыли
Да, писать про это тошно
Знать за это и убили
Император не святоша

Без убийства он не может
Удержаться на маршруте
А в тоске, на смертном ложе
Ты мечтал о Марке Брутте

Да, мечтал, а вышел кукишь
Эмитацией на прах мой
Милосердия не купишь
Не измеришь тетродрахмой

Милосердие для слабых
Сильным яда из флакона
Мне бы слабость, я б тогда-бы
Не стоял у рубекона

Так почему-же, Боже правый
Ты играл со мною в прятки
Почему не дал отравы?
Ты же Цезарь, все в порядке

Ты у нас душа святая
Ты борец не за награды
Что? Пора уже? Светает?
Так заходи, мы будем рады

Меч
(Музыка: А. Крупнов. Слова: Э. Верхарн.)

С насмешкой над моей гордынею бесплодной
Мне некто предсказал, державший меч в руке:
Ничтожество, с душой пустою и холодной,
Ты будешь прошлое оплакивать в тоске.

И кожа ссохнется, и мышцы ослабеют,
И скука вльется в плоть, желания губя.
И в черепе твоем мечты окостенеют,
И ужас из зеркал посмотрит на тебя.

В тебе прокиснет кровь твоих отцов и дедов,
Стать сильным, как они, тебе не суждено.
Над жизнею скорбя и счастья не изведав,
Ты будешь как слепой смотреть через окно...

Себя преодолеть когда б ты мог, но ленью
Расслаблен. Стариком ты станешь с юных лет.
Чужое и свое, двойное, утомленье
Нальет свинцом твой мозг и размягчит скелет.

В тебе прокиснет кровь твоих отцов и дедов,
Стать сильным, как они, тебе не суждено.
Над жизнею скорбя и счастья не изведав,
Ты будешь как слепой смотреть через окно...

Заплещет вещее и блещущее знамя.
О, если бы оно и над тобой взвилось.
Ты истощишь свой дух над письменами,
Их смысл утерянный толкуя вкривь и вкось.

Ты будешь одинок в оцепененьи дремы.
Прикован будет твой потусторонний взгляд
К минувшей юности. И радостные громы
Далеко в стороне победно прогремят.

В тебе прокиснет кровь твоих отцов и дедов,
Стать сильным, как они, тебе не суждено.
Над жизнею скорбя и счастья не изведав,
Ты будешь как слепой смотреть через окно...