Свободен
Свободна
Скрыть опции темы
Привет, гость!
Зарегистрируйся, чтобы получить полный доступ и возможность писать в форуме, группах и блогах.
Вход Регистрация
Вход Регистрация
 agosten
|
|
|
Оглянись незнакомый прохожий Мне твой взгляд неподкупный знаком Может я это только моложе Не всегда мы себя узнаем Ничто на земле не проходит бесследно И юность ушедшая все же бессмертна Как молоды мы были Как молоды мы были Как искренне любили Как верили в себя Нас тогда без усмешек встречали Все цветы на дорогах земли Мы друзей за ошибки прощали Лишь измены простить не могли Ничто на земле не проходит бесследно И юность ушедшая все же бессмертна Как молоды мы были Как молоды мы были Как искренне любили Как верили в себя Первый тайм мы уже отыграли И одно лишь сумели понять Чтоб тебя на земле не теряли Постарайся себя не терять Ничто на земле не проходит бесследно И юность ушедшая все же бессмертна Как молоды мы были Как молоды мы были Как искренне любили Как верили в себя В небесах отгорели зарницы И в сердцах утихает гроза Не забыть нам любимые лица Не забыть нам родные глаза Ничто на земле не проходит бесследно И юность ушедшая все же бессмертна Как молоды мы были Как молоды мы были Как искренне любили Как верили в себя |
|
agosten
|
|
|
Абрамович А. Лошади умеют плавать, Но не быстро и не далеко. "Глория" по-русски это значит "Слава", Это вам запомнится легко. "Глория" по-русски это значит "Слава", Это вам запомнится легко. Плыл корабль своим названьем гордый, Океан стараясь превозмочь, В трюмах добрыми мотая мордами, Тыща лошадей топталось день и ночь. В трюмах добрыми мотая мордами, Тыща лошадей топталось день и ночь. Тыща лошадей, подков четыре тыщи, Счастья никому не принесли. Мина кораблю пробила днище, Далеко-далёко от земли. Мина кораблю пробила днище, Далеко-далёко от земли. Люди сели в лодки, в шлюпки сели, Лошади поплыли просто так. Что ж им делать, если нету места, Места нету в шлюпках и плотах. Что ж им делать, если нету места, Места нету в шлюпках и плотах. Плыл по океану рыжий остров, Вслед за рыжим островом гнедой, Лошадям казалось плавать это просто, Океан казался им рекой. Лошадям казалось плавать это просто, Океан казался им рекой. Но не видно у реки той края, На исходе лошадиных сил, Лошади тонули с громким ржаньем, Все на дно морское уходив. Лошади тонули с громким ржаньем, Все на дно морское уходив. Вот и всё, а всё-таки мне жаль их, Рыжих, не достигнувших земли. Вот и всё, а всё-таки мне жаль их, Рыжих, не достигнувших земли. |
|
agosten
|
|
|
Коротич В Переведи меня через Майдан, Через родное торжище людское, Туда, где пчелы в гречневом покое, Переведи меня через Майдан. Переведи меня через Майдан, Он битвами, слезами, смехом дышит. Порой меня и сам себя не слышит, Переведи меня через Майдан. Переведи меня через Майдан, Где мной все песни сыграны и спеты. Я в тишь войду и стихну, был и нету, Переведи меня через Майдан. Переведи меня через Майдан, Где плачет женщина, я был когда-то с нею, Теперь пройду и даже не узнаю, Переведи меня через Майдан. Переведи меня через Майдан, С моей любовью, болью от потравы, Здесь дни моей ничтожности и славы, Переведи меня через Майдан. Переведи меня через Майдан, Где тучи пьяные на пьяный тополь тянет, Мой сын поет сегодня на Майдане, Переведи меня через Майдан. Переведи, Майдана океан Качнулся, взял и вел его в тумане, Когда упал он мертвым на Майдане, А поля не было, где кончился Майдан. |
|
agosten
|
|
|
Величанский А. Под музыку Вивальди Вивальди Вивальди Под музыку Вивальди под вьюгу за окном Печалиться давайте давайте давайте Печалиться давайте об этом и о том Об этом и о том Вы слышите как жалко как жалко как жалко Вы слышите как жалко и безнадежно как Заплакали сеньоры их жены и служанки Собаки на лежанках и дети на руках И стало нам так ясно так ясно так ясно Что на дворе ненастно как на сердце у нас Что жизнь была напрасна что жизнь была прекрасна Что все мы будем счастливы Когда-нибудь бог даст И только ты молчала молчала молчала И головой качала любви печальной в такт А после говорила поставьте все сначала Мы все начнем сначала любимый мой итак Под музыку Вивальди Вивальди Вивальди Под музыку Вивальди под старый клавесин Под скрипок переливы под завыванье вьюги Условимся друг друга любить что было сил |
|
agosten
|
|
|
Мориц Ю. Хорошо быть молодым, За любовь к себе сражаться, Перед зеркалом седым Независимо держаться. Хорошо всего хотеть, Брать свое и не украдкой, Гордой гривой шелестеть. Гордой славиться повадкой. То и это затевать, Забавляясь тем и этим, Вечно повод подавать Раздувалам жарких сплетен. Когда мы были молодые, Когда мы были молодые И чушь прекрасную несли Фонтаны били голубые И розы красные росли. Когда мы были молодые И чушь прекрасную несли. Хорошо ходить конем, Власть держать над полным залом, Не дрожать над каждым днем, Вот уж этого навалом. Хорошо быть молодым, Просто лучше не бывает, Спирт, бессонница и дым Все идеи навевает. Наши юные тела Закаляет исступленье, Вот и кончилось ля-ля Музыкальное вступленье. Когда мы были молодые, Когда мы были молодые И чушь прекрасную несли Фонтаны били голубые И розы красные росли. Когда мы были молодые И чушь прекрасную несли. Но пронзительный мотив, Начинается вниманье, Спят друг друга обхватив Молодые, как в нирване. И в невежестве своем Молодые человеки Ни бум-бум о берегах, О серебряных лугах Где седые человеки Спать обнимутся вдвоем, А один уснет навеки. Хорошо быть молодым, Просто лучше не бывает. Когда мы были молодые, Когда мы были молодые И чушь прекрасную несли Фонтаны били голубые И розы красные росли. Когда мы были молодые И чушь прекрасную несли. |
|
agosten
|
|
|
Миляев В. Вот идёт по свету человек-чудак, Сам себе печально улыбаясь. В голове его какой-нибудь пустяк, С сердцем, видно, что-нибудь не так. Приходит время, С юга птицы прилетают, Снеговые горы тают, И не до сна. Приходит время, Люди головы теряют, И это время Называется весна! Сколько сердце валидолом ни лечи, Всё равно сплошные перебои. Сколько головой о стенку ни стучи, Не помогут лучшие врачи. Приходит время, С юга птицы прилетают, Снеговые горы тают, И не до сна. Приходит время, Люди головы теряют, И это время Называется весна! Поезжай в Австралию без лишних слов, Там сейчас как раз в разгаре осень. На полгода ты без всяких докторов Снова будешь весел и здоров. Приходит время, С юга птицы прилетают, Снеговые горы тают, И не до сна. Приходит время, Люди головы теряют, И это время Называется весна! |
|
agosten
|
|
|
Сухарев Д. Сладострастная отра-ава, Золотая Брич-Мулла Где чинара притулилась Под скало-о-ою, под скалою. Про тебя жужжит над у-ухом Вечная пчела - Брич-Мулла, Брич-Муллы Брич-Мулле, Брич-Муллу, Брич-Мулло-о-ою. Про тебя жужжит над у-ухом Вечная пчела - Брич-Мулла, Брич-Муллы Брич-Мулле, Брич-Муллу, Брич-Мулло-о-ою. Был и я мальчуган, И в те годы не раз Про зеленый Чимган Слушал мамин рассказ, Как возил детвору В Брич-Муллу тарантас, Тарантас назывался арбою. И душа рисовала картины в тоске, Будто еду в арбе на своем ишаке, А Чимганские горы царят вдалеке И безумно прекрасны собою. Но прошло мое детство и юность прошла, И я понял, не помню какого числа, Что сгорят мои годы и вовсе дотла Под пустые как дым разговоры. И тогда я решил распрощаться с Москвой, И вдвоем со своею еще не вдовой В том краю провести свой досуг трудовой, Где сверкают Чимганские горы Сладострастная отра-ава, Золотая Брич-Мулла Где чинара притулилась Под скало-о-ою, под скалою. Про тебя жужжит над у-ухом Вечная пчела - Брич-Мулла, Брич-Муллы Брич-Мулле, Брич-Муллу, Брич-Мулло-о-ою. Мы залезли в долги И купили арбу, Запрягли ишака Со звездою во лбу, И вручили свою Отпускную судьбу Ишаку, знатоку Туркестана. А на Крымском мосту Вдруг заныло в груди, Я с арбы разглядел Сквозь туман и дожди Как Чимганские горы Царят впереди, И зовут, и сверкают чеканно. С той поры я арбу обживаю свою И удвоил в пути небольшую семью, Будапешт и Калуга, Париж и Гельгью Любовались моею арбою. На Камчатке ишак угодил в полынью, Мои дети орут, а я песню пою, И Чимган освещает дорогу мою, И безумно прекрасен собою. Сладострастная отра-ава, Золотая Брич-Мулла Где чинара притулилась Под скало-о-ою, под скалою. Про тебя жужжит над у-ухом Вечная пчела - Брич-Мулла, Брич-Муллы Брич-Мулле, Брич-Муллу, Брич-Мулло-о-ою. Сладострастная отра-ава, Золотая Брич-Мулла Где чинара притулилась Под скало-о-ою, под скалою. Про тебя жужжит над у-ухом Вечная пчела - Брич-Мулла, Брич-Муллы Брич-Мулле, Брич-Муллу, Брич-Мулло-о-ою. Про тебя жужжит над у-ухом Вечная пчела - Брич-Мулла, Брич-Муллы Брич-Мулле, Брич-Муллу, Брич-Мулло-о-ою. |
|
agosten
|
|
|
Суханов Александр Спят, спят мышата спят ежата Медвежата, медвежата и pебята Все, все уснули до pассвета Лишь зеленая каpета Лишь зеленая каpета Мчится, мчится в вышине В сеpебpистой тишине Шесть коней pазгоpяченных В шляпах алых и зеленых Hад землей несутся вскачь Hа запятках черный гpач Hе угнаться за каpетой Ведь весна в каpете этой Ведь весна в каpете этой Спите, спите, спите медвежата И ежата, и ежата и pебята В самый, в самый тихий pанний час Звон подков pазбудит вас Звон подков pазбудит вас Только глянешь из окна На двоpе стоит весна Спят, спят мышата спят ежата Медвежата, медвежата и pебята Все, все уснули до pассвета Лишь зеленая каpета Лишь зеленая каpета Лишь зеленая каpета Лишь зеленая каpета |
|
agosten
|
|
|
Олев Н. Изменения в природе происходят год от года Непогода нынче в моде непогода непогода Словно из водопровода льет на нас с небес вода Полгода плохая погода полгода совсем никуда Полгода плохая погода полгода совсем никуда Никуда никуда нельзя укрыться нам Но откладывать жизнь никак нельзя Никуда никуда но знай что где-то там Кто-то ищет тебя среди дождя Грома грозные раскаты от заката до восхода За грехи людские плата непогода непогода Не ангина не простуда посерьезнее беда Полгода плохая погода полгода совсем никуда Полгода плохая погода полгода совсем никуда Никуда никуда нельзя укрыться нам Но откладывать жизнь никак нельзя Никуда никуда но знай что где-то там Кто-то ищет тебя среди дождя Никуда никуда но знай что где-то там Кто-то ищет тебя среди дождя |
|
agosten
|
|
|
Рожден, Чтобы Бежать С.Чиграков Таков был тотем... В шесть или в семь, В среду ли в пять - он вышел из дома, Открыв свой вигвам навстречу ветрам, Путь свой начав со знакомого склона. Когда падал снег, он использовал бег, Если шел дождь - снимал мокасины. Он шел лишь вперед, а где и что ждет, Так ли уж важно в двадцать лет с половиной? Он был рожден, чтобы бежать. Он был рожден, чтобы бежать. Он шел наугад, он был всему рад - Почти Форрест Гамп из известной картины. Легкий как тень, Быстрый Олень Проводил его как-то до Великой Равнины. И Одинокий Бизон был очень смущен, Но сожительство с ним продолжалось недолго. Птицы поют, ноги бегут - Вот-вот гляди, да и покажется Волга. Он был рожден, чтобы бежать. Он был рожден, чтобы бежать. И все б ничего, если б не скво, Та, что увязалась возле самой границы. Ее бы прогнать, да стало холодно спать, И к тому ж, она могла бы еще пригодиться. "А она недурна!" - отметил он про себя, И вдруг, внезапно разозлившись, плеснул себе виски. Рассвет впереди и надо идти, Но она так спала - она была очень близко... Он был рожден, чтобы бежать. Он был рожден, чтобы бежать. "Так черт возьми, да! Так черт возьми, нет! Я стал таким сентиментальным за последнее время! И, может быть, я - это дом и семья, Пускание корней, драгоценное семя... Так откуда ты, скво?! Секи, еще не рассвело, А я уже позабыл, что есть на свете дороги..." ...Он заглянул ей в лицо, поправил яйцо, Потом с тоской огляделся - и сломал себе ноги... А был рожден, чтобы бежать. Он был рожден, чтобы бежать. |
|
agosten
|
|
|
Николай Майоров Мы были высоки, русоволосы. Вы в книгах прочитаете как миф О людях, что ушли не долюбив, Не докурив последней папиросы. Когда б не бой, не вечные исканья Крутых путей к последней высоте, Мы б сохранились в бронзовых ваяньях, В столбцах газет, в набросках на холсте. Мир, как окно, для воздуха распахнут, Он нами пройден, пройден до конца, И хорошо, что руки наши пахнут Угрюмой песней верного свинца. И как бы ни давили память годы, Нас не забудут потому вовек, Что, всей планете делая погоду, Мы в плоть одели слово "Человек"! |
|
agosten
|
|
|
Родина К. Симонов Касаясь трех великих океанов, Она лежит, раскинув города, Покрыта сеткою меридианов, Непобедима, широка, горда. Но в час, когда последняя граната Уже занесена в твоей руке И в краткий миг припомнить разом надо Все, что у нас осталось вдалеке, Ты вспоминаешь не страну большую, Какую ты изъездил и узнал, Ты вспоминаешь родину — такую, Какой ее ты в детстве увидал. Клочок земли, припавший к трем березам, Далекую дорогу за леском, Речонку со скрипучим перевозом, Песчаный берег с низким ивняком. Вот где нам посчастливилось родиться, Где на всю жизнь, до смерти, мы нашли Ту горсть земли, которая годится, Чтоб видеть в ней приметы всей земли. Да, можно выжить в зной, в грозу, в морозы, Да, можно голодать и холодать, Идти на смерть... Но эти три березы При жизни никому нельзя отдать. Это сообщение отредактировал agosten - 23-02-2007 - 18:08 |
|
agosten
|
|
|
Евгений Евтушенко ЛЮБИМАЯ, СПИ! Соленые брызги блестят на заборе. Калитка уже на запоре. И море, дымясь, и вздымаясь, и дамбы долбя, соленое солнце всосало в себя. Любимая, спи... Мою душу не мучай, Уже засыпают и горы, и степь, И пес наш хромучий, лохмато-дремучий, Ложится и лижет соленую цепь. И море - всем топотом, и ветви - всем ропотом, И всем своим опытом - пес на цепи, а я тебе - шёпотом, потом - полушёпотом, Потом - уже молча: "Любимая, спи..." Любимая, спи... Позабудь, что мы в ссоре. Представь: просыпаемся. Свежесть во всем. Мы в сене. Мы сони. И дышит мацони откуда-то снизу, из погреба,- в сон. О, как мне заставить все это представить тебя, недоверу? Любимая, спи... Во сне улыбайся. (все слезы отставить!), цветы собирай и гадай, где поставить, и множество платьев красивых купи. Бормочется? Видно, устала ворочаться? Ты в сон завернись и окутайся им. Во сне можно делать все то, что захочется, все то, что бормочется, если не спим. Не спать безрассудно, и даже подсудно,- ведь все, что подспудно, кричит в глубине. Глазам твоим трудно. В них так многолюдно. Под веками легче им будет во сне. Любимая, спи... Что причина бессоницы? Ревущее море? Деревьев мольба? Дурные предчувствия? Чья-то бессовестность? А может, не чья-то, а просто моя? Любимая, спи... Ничего не попишешь, но знай, что невинен я в этой вине. Прости меня - слышишь?- люби меня - слышишь?- хотя бы во сне, хотя бы во сне! Любимая, спи... Мы - на шаре земном, свирепо летящем, грозящем взорваться,- и надо обняться, чтоб вниз не сорваться, а если сорваться - сорваться вдвоем. Любимая, спи... Ты обид не копи. Пусть соники тихо в глаза заселяются, Так тяжко на шаре земном засыпается, и все-таки - слышишь, любимая?- спи... И море - всем топотом, и ветви - всем ропотом, И всем своим опытом - пес на цепи, а я тебе - шёпотом, потом - полушёпотом, Потом - уже молча: "Любимая, спи..." 1964 Оригинальный вариант здесь http://www.litera.ru/stixiya/authors/evtus...i-blestyat.html |
|
agosten
|
|
|
ЖЕНЩИНАМ Женщины, вы все, конечно, слабые! Вы уж по природе таковы. Ваши позолоченные статуи со снопами пышными - не вы. И когда я вижу вас над рельсами с ломами тяжелыми в руках, в сердце моем боль звенит надтреснуто: "Как же это вам под силу, как?" А девчонки с ломами веселые: "Ишь жалетель! Гляньте-ка каков!" И глаза синющие высовывают, шалые глаза из-под платков. Женщин в геологию нашествие. Что вы, право, тянетесь туда? Это дело наше, а не женское. Для мужчин, а не для вас тайга. Вы идете, губы чуть прикусывая, не боясь загара и морщин, и от ветки кедровой прикуривая, шуткой ободряете мужчин. Вы, хозяйки нервные домашние, Так порой на все ворчите зло Над супами, над бельем дымящимся.… Как в тайге, на кухне тяжело. Но помимо этой горькой нервности слезы вызывающей подчас, сколько в вас возвышенности, нежности, сколько героического в вас! Я не верю в слабость вашу, жертвенность, от рожденья вы не таковы. Женственней намного ваша женственность от того что мужественны вы. Я люблю вас нежно и жалеюще, но на вас завидуя смотрю, Лучшие мужчины - это женщины. Это вам я точно говорю. 1961 |
|
agosten
|
|
|
Ты начисто притворства лишена, когда молчишь со взглядом напряженным, как лишена притворства тишина беззвездной ночью в городе сожженном. Он, этот город,- прошлое твое. В нем ты почти ни разу не смеялась, бросалась то в шитье, то в забытье, то бунтовала, то опять смирялась. Ты жить старалась из последних сил, но, отвергая все живое хмуро, Он, этот город, на тебя давил угрюмостью своей архитектуры. В нем изнутри был заперт каждый дом. В нем было все недобро умудренным. Он не скрывал свой тягостный надлом и ненависть ко всем, кто не надломлен. Тогда ты ночью подожгла его. Испуганно от пламени метнулась, и я был просто первым, на кого ты, убегая, в темноте наткнулась, Я обнял всю дрожавшую тебя, и ты ко мне безропотно прижалась, еще не понимая, не любя, но, как зверек, благодаря за жалость, И мы с тобой пошли... Куда пошли? Куда глаза глядят. Но то и дело оглядывалась ты, как там, вдали, зловеще твое прошлое горело. Оно сгорело до конца, дотла. Но с той поры одно меня тиранит: туда, где неостывшая зола, тебя, как зачарованную, тянет. И вроде ты со мной, и вроде нет. На самом деле я тобою брошен. Неся в руке голубоватый свет, по пепелищу прошлого ты бродишь. Что там тебе? Там пусто и темно! О, прошлого таинственная сила! Ты не могла его любить само, ну а его руины - полюбила. Могущественны пепел и зола. Они в себе, наверно, что-то прячут. Над тем, что так отчаянно сожгла, по-детски поджигательница плачет. |
|
agosten
|
|
|
Когда придёт в Россию человек, который бы не обманул России? В правительстве такого чина нет, но, может быть... когда-нибудь... впервые... А что он сможет сделать лишь один? Как столько злоб в согласие он сложит? Мы ни за что его не пощадим, когда он лучше сделать нас не сможет. А как он лучше сделается сам, когда обязан, как бы ни обрыдло, прислушиваться к липким голосам элиты нашей липовой и быдла? Здесь уж быть должен медленен, но быстр. Как сделать, чтобы бомбы или пули прицельно попадали лишь в убийц, а всех детей и женщин обогнули? Как сохранить свободу и терпеть нахальную невежливость свободы? Взять в руки крепостническую плеть? Но выпоротый пишет слабо оды. Как не звереть, матрасы распоров, не рыться в каждой люльке, в каждом гробе? Казнить больших и маленьких воров? Россия станет, как пустыня Гоби. Кровь Углича, Катыни, Колымы размыла честь. Никто не наказуем. Собою обесчещенные, мы по честности, но лишь чужой, тоскуем. Не раздавать бы детям леденцов, а дать бы горькой памяти последки, когда над честной бедностью отцов смеются, как над глупостью, их детки. А вдруг придёт в Россию человек не лжемессия с приторным сияньем, а лишь один из нас, один из всех, и не обманет – мы его обманем? Когда придёт в Россию человек? Когда.... когда все будут человеки. Но всё чернее и чернее снег, и всё отравленней и мы, и реки. И тёмная тяжёлая вина лежит на мне, и на кремлёвском троне, и даже – да простит меня она! – на нищей солженицынской Матрёне. Не хлеба – человека недород в России, переставшей ждать мессию. Когда придёт в Россию тот народ, который бы не обманул Россию? 15 апреля 2000 |
|
agosten
|
|
|
МУЖЧИНЫ ЖЕНЩИНАМ НЕ ОТДАЮТСЯ Мужчины женщинам не отдаются а их, как водку, судорожно пьют, и если, прости Господи, упьются, то под руку горячую их бъют. Мужская нежность выглядит как слабость? Отдаться – как по-рабски шею гнуть? Играя в силу, любят хапать, лапать, грабастать даже душу, словно грудь. Успел и я за жизнь поистаскаться, но я, наверно, женщинам сестра, и так люблю к ним просто приласкаться, и гладить их во сне или со сна. Во всех грехах я ласковостью каюсь, а женщинам грехи со мной сойдут, и мои пальцы, нежно спотыкаясь, по позвонкам и родинкам бредут. Поднимут меня женщины из мёртвых, на свете никому не изменя, когда в лицо моё бесстрашно смотрят и просят чуда жизни изменя. Спасён я ими, когда было туго, и бережно привык не без причин выслушивать, как тайная подруга, их горькие обиды на мужчин. Мужчин, чтобы других мужчин мочили, не сотворили ни Господь, ни Русь. Как женщина, сокрытая в мужчине, я женщине любимой отдаюсь. 25-26 декабря 2004 |
|
agosten
|
|
|
ПАМЯТИ АХМАТОВОЙ I Ахматова двувременной была. О ней и плакать как-то не пристало. Не верилось, когда она жила, не верилось, когда ее не стало. Она ушла, как будто бы напев уходит в глубь темнеющего сада. Она ушла, как будто бы навек вернулась в Петербург из Ленинграда. Она связала эти времена в туманно-теневое средоточье, и если Пушкин - солнце, то она в поэзии пребудет белой ночью. Над смертью и бессмертьем, вне всего, она лежала, как бы между прочим, не в настоящем, а поверх него, лежала между будущим и прошлым. И прошлое у гроба тихо шло не вереницей дам богоугодных. Седые челки гордо и светло мерцали из-под шляпок старомодных. Да, изменило время их черты, красавиц той, когдатошней России, но их глаза - лампады доброты - ни крутоверть, ни мгла не загасили. Шло будущее, слабое в плечах. Шли мальчики. Они себя сжигали пожаром гимназическим в очах и в кулаках тетрадочки сжимали. И девочки в портфельчиках своих несли, наверно, дневники и списки. Все те же - из Блаженных и святых - наивные российские курсистки. И ты, распад всемирный, не убий ту связь времен,- она еще поможет. Ведь просто быть не может двух России, как быть и двух Ахматовых не может. II Ну, а в другом гробу, невдалеке, как будто рядом с библией частушка, лежала в белом простеньком платке ахматовского возраста старушка. Лежала, как готовилась к венцу, устав стирать, мести, скрести и штопать, крестьянка по рукам и по лицу, а в общем, домработница, должно быть. Быть мертвой - это райское житье. За ней так добро люди приглядели, и словно перед праздником дите, и вымыли и чисто приодели. Цветами ее, правда, не почли, но был зато по мерке гроб подогнан, и дали туфли, новые почти, с квиточками ремонта на подошвах. Была она прощающе ясна и на груди благоговейно сжала сухие руки, будто бы она невидимую свечку в них держала. Они умели в жизни все уметь (писали, правда, только закорюки), тяжелые и темные, как медь, ни разу не целованные руки, И думал я: а может быть, а вдруг, но все же существуют две России: Россия духа и Россия рук - две разные страны, совсем чужие?! Никто о той старушке не скорбел. Никто ее в бессмертные не прочил. И был над нею отстраненно бел Ахматовой патрицианский профиль. Ахматова превыше всех осанн покоилась презрительно и сухо, осознавая свой духовный сан над самозванством и плебейством духа. Аристократка? Вся оттуда, где под рысаками билась мостовая! Но руки на цветах, как на воде, покачивались, что-то выдавая. Они творили, как могли, добро, но силы временами было мало, и, легкое для Пушкина, перо с усмешкой пальцы женские ломало. Забыли пальцы холодок Аи, и поцелуи в Ницце, Петербурге, и, на груди сведенные, они крестьянскою усталостью набухли. Царица без короны и жезла, среди даров почтительности тусклых, была она прощающе ясна, как та старушка в тех дареных туфлях. Ну, а старушка в том, другом гробу лежала, не увидевшая Ниццы, с ахматовским величием на лбу, и между ними не было границы |
|
agosten
|
|
|
ТРИ ФИГУРКИ По петрозаводскому перрону, зыбкому, как будто бы парому, шла моя любимая с детьми. Дети с ней почти бежали рядом, и меня упрашивали взглядом: "Папа, ты на поезд нас возьми..." Что-то в тебе стало от солдатки. Все разлуки, словно игры в прятки. Вдруг потом друг друга не найти? Женщины в душе всегда готовы молча перейти из жен во вдовы, потому их так пронзают зовы железнодорожного пути. На перроне, став почти у края, три фигурки уменьшались, тая. Три фигурки - вся моя семья. Монументы - мусор, как окурки. Что осталось? Только три фигурки - родина предсмертная моя. |
 Evgenia
|
|
|
Николай Заболоцкий О КРАСОТЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЛИЦ Есть лица, подобные пышным порталам, Где всюду великое чудится в малом. Есть лица - подобия жалких лачуг, Где варится печень и мокнет сычуг. Иные холодные, мертвые лица Закрыты решетками, словно темница. Другие - как башни, в которых давно Никто не живет и не смотрит в окно. Но малую хижинку знал я когда-то, Была неказиста она, небогата, Зато из окошка ее на меня Струилось дыханье весеннего дня. Поистине мир и велик и чудесен! Есть лица - подобья ликующих песен. Из этих, как солнце, сияющих нот Составлена песня небесных высот |
|
Evgenia
|
|
|
Николай Заболоцкий ЧИТАЯ СТИХИ Любопытно, забавно и тонко: Стих, почти непохожий на стих. Бормотанье сверчка и ребенка В совершенстве писатель постиг. И в бессмыслице скомканной речи Изощренность известная есть. Но возможно ль мечты человечьи В жертву этим забавам принесть? И возможно ли русское слово Превратить в щебетанье щегла, Чтобы смысла живая основа Сквозь него прозвучать не могла? Нет! Поэзия ставит преграды Нашим выдумкам, ибо она Не для тех, кто, играя в шарады, Надевает колпак колдуна. Тот, кто жизнью живет настоящей, Кто к поэзии с детства привык, Вечно верует в животворящий, Полный разума русский язык. |
 Farenheit
|
|
|
Бродский. Чаепитие "Сегодня ночью снился мне Петров. Он, как живой, стоял у изголовья. Я думала спросить насчет здоровья, но поняла бестактность этих слов". Она вздохнула и перевела взгляд на гравюру в деревянной рамке, где человек в соломенной панамке сопровождал угрюмого вола. Петров женат был на ее сестре, но он любил свояченицу; в этом сознавшись ей, он позапрошлым летом, поехав в отпуск, утонул в Днестре. Вол. Рисовое поле. Небосвод. Погонщик. Плуг. Под бороздою новой как зернышки: "на память Ивановой" и вовсе неразборчивое: "от..." Чай выпит. Я встаю из-за стола. В ее зрачке поблескивает точка звезды -- и понимание того, что, воскресни он, она б ему дала. Она спускается за мной во двор и обращает скрытый поволокой, верней, вооруженный ею взор к звезде, математически далекой. Это сообщение отредактировал Farenheit - 26-02-2007 - 01:33 |
|
agosten
|
|
|
Хоть глазами памяти Вновь тебя увижу Хоть во сне не прошено Подойду поближе В переулке узеньком Повстречаю снова И опять как некогда Не скажу ни слова Были годы школьные Детские печали Были танцы бальные В физкультурном зале Были сборы в лагере И мечты и юность... Много снегом стало Много и осталось... С первой парты девочка Как тебя забуду? Что бы ты ни делала Становилась чудом Станешь перед партою Не урок, а сказка Мне волшебной палочкой Кажется указка Ты бежишь и лестница Отвечает пеньем Словно мчишь по клавишам, А не по ступеням! Я копил слова твои, Собирал улыбки, И на русском письменном Допускал ошибки Я молчал на чтении В роковой печали, И моих родителей В школу вызывали. Я решал забыть тебя Взгляд косил на стены Только не выдерживал С третьей перемены. Помнишь детский утренник Для четвертых классов Как на нем от ревности Не было мне спасу, Как сидела в сумраке От меня налево На последнем действии Снежной королевы Как потом на улице Снег летел робея Смелый от отчаяния Подхожу к тебе я Снег морозный сыпется, Руки обжигает, Но коснувшись щек моих Моментально тает. Искорками инея Вспыхивают косы Очи удивляются, Задают вопросы. Толькочто отвечу им ? Как все расскажу я? Снег сгребаю валенком Слов не нахожу я. Ах не смог бы чувствую Сочинить ответ свой Если б и оставили Нам второе детство; Если б и заставили Сочинить не всиле - Ничего подобного Мы не проходили... В переулке кажется Над пургой взметенной Шубка горностаева, А берет короной. И бежишь ты в прошлое Не простясь со мною, Королева Снежная, Сердце Ледяное... |
|
agosten
|
|
|
В ближайшее время выложу подборку стихов по святой теме "Мама".
|
|
agosten
|
|
|
"Трудный путь" (Э.Мошковская) Я решил и отправляюсь, Я иду в этот трудный путь. Я иду в соседнюю комнату, Где молча сидит моя мама. И придётся открыть дверь И сделать шаг... и ещё И еще, может десять, десять шагов! И тихо к ней подойти, И тихо сказать: "прости..." Есть мужество стоять под выстрелом, Под прорезью прицела тонкого, Есть мужество решенья быстрого, И мужество терпенья долгого. А есть ещё такое мужество, Что может быть других важнее. Когда не в силах больше мучаться Приходишь к нему иль ней. Я был не прав, не прав до ужаса, Прости меня и мне доверься И отогреет это мужество Тобой обиженное сердце. |
|
Рекомендуем почитать также топики: Казна ГЛ: порядок перечисления средств Лингвистические "случаи" Эпиграммы, анекдоты и прочая гадость... Ницше и его Сверхчеловек? Толкование сновидений |