Проба пера.

Я решил, опубликовать, кое-какое свое творчество. Очень хочется услышать комментарии, если понравится, то буду еще публиковать. Но не судите очень строго, я уже очень давно этим не занимался.
Любителей экшена хочу предупредить, что это рассказ описание, экшен будет раз в другой, наверно.

Маленькие белые Жигули то и дело подпрыгивали на многочисленных ухабах бездорожья, при каждом таком взлете водитель успевал мастерски повернуть баранку, так что бы машина после приземления не слетела в кювет или не зарылась носом в гравий дороги. Кажется, водитель каким-то неведомым шестым чувством за считанные доли секунды успевал оценить ситуацию и принять верное решение, не смотря на то, что вокруг была еще темень и только первые лучики нового дня начинали осторожно выглядывать из-за горизонта, а ехали мы по таким местам, где вообще навряд ли когда-либо проезжало автомобильное колесо, да еще со скоростью 80 километров в час.
- Надо успеть то, пока солнце не взошло, а то вишь, чем раньше начнем то, тем больше успеем сделать, а днем то жарко будет, да и слепни с каморами загрызут, сей год они ух какие злые...
Сидевший на переднем сиденье брат, что-то отвечал, я не слушал... Я сидел сзади этого уже почти ставшего частью истории чуда автомобиля и мне ничего не оставалось делать, как доверять всем чувствам водителя - моего родного дяди и любоваться началом нового дня, через залепленное кусочками грязи и остатками каких-то лесных насекомых боковое окно автомобиля. Мимо проносились березки и сосны то, густо сплотившись на ровной и твердой как камень земле, то стоящие редко и поодаль друг от друга по краям обширных болот, в которых по рассказам "морошка сей год крупная, какой уже давно не видывали". Солнце уже начало пронизывать своими еще очень нежными, желтоватыми лучами, все эти лесные массивы, и от этого деревья стали похоже на только что проснувшихся невидонных существ, потягивающихся в утреннем полусвете, и разгибающимся на встречу восходу. Неожиданно лес закончился, и справа показался берег реки, вернее это было похоже на какую-то невиданную траншею, над которой клубился утренний туман, самой реки за ним не было видно и только местами сквозь клочки сине-серого тумана проблескивала темная гладь воды. Лес уже остался совсем где-то позади, забрав с собой и остатки дороги, по которой мы ехали, теперь мы неслись по широкому скошенному полю, приближаясь все ближе к реке. Я загляделся на причудливые всполохи тумана над поверхностью воды, и остановка машины произошла для меня внезапно.
- Все, мужики, приехали - прозвучал зычный голос дяди - пойдем, глянем сначала.
Мы вышли из машины, и щелчки дверных замков нарушили девственную утреннюю тишину, вокруг было поле... По правую сторону широко раскинувшись и поблескивая, как неведомая дорога будущего из фантастических рассказов, куда-то в даль мерно текла река. Слева и позади была равнина безмолвного и обритого от травы поля. Прямо пред нами огромным, еле колышимым зеленым морем расстилалась не скошенная трава - это был покос. Если бы взглянуть на все это с высоты птичьего полета, то наверняка можно было бы увидеть широкую реку, извивающуюся меж темных лесов и огромных ничем не засеянных, местам скошенных, а большей частью не тронутых светло - зеленых полей, тонкую нитку лесной дороги приведшей нас сюда и крошечных, стоящих, словно на краю мира, смело по хозяйски уперевших руки в бока и в тоже время только пытающихся понять этот мир - людей.
Трава была вся мокрой от росы, пришлось тут же одеть заранее приготовленные резиновые сапоги, с короткой голенью, не смотря на то, что хотелось вообще скинуть обувь и походить босиком по этой чудной свежей влаге, но по заверениям моих более опытных спутников, работать с мокрыми ногами "ой как не с руки". Затем был совершен совершенно непонятно откуда появившийся в русской глубинке "ритуал" завязывания больших белых платков на головах, таким образом, что они свисали до самых плеч, закрывая шею от предстоящей жары и многочисленных насекомых (уже начавших прилетать неведомо откуда). Плоток таким образом завязанный странным образом напоминал платки жителей арабских стран завязывающих их видимо также, при переходах по плоящим зноем пустыням.
Пока дядя обхаживал "фронт работ", что-то замечая себе под нос, мы с братом достали из машины, каким-то невероятным образом поместившиеся туда целиком косы, окосья которых располагались в салоне автомобиля и всю дорогу, мистически постукивали друг о друга, а лезвия, бережно завернутые в старую джинсовую куртку, лежали в багажнике. Солнце уже успело подняться над горизонтом, радостно освещая все вокруг, и когда была размотана веревка, стягивающая наши орудия и сдернута старая куртка, оно весело заиграло множеством золотых зайчиков на остро отточенных лезвиях кос.
- Витька, Серега идите сюда - раздался откуда-то из дали голос дяди - покуда здесь покосите, буде вам где разгуляться - он рассмеялся и где-то далеко послышалось эхо, передразнивающее его по мужски звонкий смех.
Взяв свои косы, мы пошли к тому место, откуда был слышен голос. Где-то в траве застрекотал первый кузнечик, подул легкий ветерок, омывая утренней свежестью лица. О чем-то шутя между собой, мы с братом подошли к месту, и действительно здесь было где разгуляться - трава здесь стояла выше, чем в других местах, а земля была очень ровная, так что можно было смело развернуться во всю силу. Мышцы рук, плечь и спины уже начали слегка вздрагивать, предвкушая наслажденье действия. Я остановился там где, стоял дядя, а брат пошел дальше, чтобы мы могли не мешать друг другу.
- Вооон сколько... и все твое! - подтрунивал дядя - ладно, я буде пойду туда в низинку ближе к речке, там покуда покошу.
Оставшись "в одиночестве", я достал из кармана точильный брусок, с силой воткнул в землю окосье, так чтобы оно не вырвалось, и казалось, сама земля ответила мне, мягко и аккуратно поймав его и прокатив маленькую, но мощную волну отдачи, вплоть до моей руки и дальше. Ставшими уже привычными движениями я стал быстро подтачивать косу, и почти сразу же из двух других мест поодаль послышался похожий звук скрежета камня по тонкому металлу - "значит все верно" - мысленно для себя отметил я.
Солнце уже во всю играло на "клинке" моего пока еще не запятноного ничем орудия, то пробегаясь по всему его мощному изгибу, то осторожно как бы пробуя кончик на остроту. Эта игра меня раззадорила, я еще раз окинул взглядом море нескошенной травы и аккуратно опустил косу на землю. Коса, как будто зная, что сейчас ей предстоит, сама как надо аккуратно оперлась пяточкой о ласковую к ней землю и задиристо оттопырила носок.
Вобрав в грудь как можно больше свежего пьянящего воздуха, и поудобней взявшись за ручки окосья, я завел косу назад. "Ну, понеслась" - промелькнуло у меня в голове, и...
- Вщиииих, вшьиииииии, вщиииих, вшьиииии, вщих, вшьииии, вщих... - моя коса запела свою древнюю мелодичную песню.
Наверно эта песня была похожа на ту, что пел клинок японского самурая, рассекая воздух, а затем и доспехи врагов своего хозяина, а может быть на ту, что пели мечи русских богатырей, врезаясь в многочисленных врагов, древней Руси. А может, эта песня была древним отголоском тех песен, которые пели сестры косы моей косушки, когда-то очень давно. И чем бы не был на самом деле этот звук, в нем чувствовалась, какая-то неведомая сила и мощь, сила природы, позволившей людям не надолго представить себя хозяевами этого поля, мощь веков, вкладывающих отголоски в каждую ноту этой ни с чем не сравнимой и неповторимой, особенной песни.
Душистый и местами сладковатый запах свежескошенной травы ударял в нос и как самое пьянящее на свете вино разливался по телу, достигал каждой мышцы и заставлял их сжиматься и разжиматься с каждым разом все сильнее. Тело почувствовав, такой прилив сил, само запросилось двигаться быстрее и быстрее, каждая клеточка каждой мышцы чувствовала это и просила: "еще, еще" а в ответ все быстрее: "вщих, вшьииии, вщих, вшьиии". Чувствуя как силы самой скошенной травы и самой природы, наполняют меня с каждым движением, я взял размах шире, давая своим мышцам простор для разгулья. Я упивался каждым движением, каждым звуком, каждым оттенком аромата, и самим видом всего происходящего вокруг...
Так, то делая передышку, чтобы подточить косу, то снова, пускаясь в неописуемое веселье, я не заметил, как солнце уже забралось на самый верх небосвода и уже разогрело землю, так что над ней стояло марево. Вокруг летало уже множество комаров, мошек и слепней так и норовящих сесть на уже на сквозь мокрую от пота рубаху. Уже не один десяток аккуратно лежащих рядков свежескошенной и даже начавшей подвядать травы, остался позади, и силы явно были уже не те, что в начале, а мышцы спины и рук, начали сладко постанывать, прося передышки.
Как раз во время за спиной я услышал, по правде говоря, гораздо больше, чем обычно обрадовавший меня голос дяди: "Эге!, да ты как парикмахер бритвой землю бреешь - чисто. Солнце уже высоко, давай на перекур". Я остановился, вообще то мой дядя не курит, да и мне не хотелось после такого упоительного действия, но я понял - это значит, что действительно настало время передохнуть.
Подошел, брат, его рубаха, казалось, была еще мокрей, чем у меня, он утер раковом пот со лба и ровно произнес на ни чуть не сбитом дыхании: "Еще пара таких заходов, и все. Хорооошо" - последнее слово он протянул так, что было ясно, что оно относится далеко не только к количеству выполненной работы. Так мы стояли несколько минут, перебрасываясь короткими фразами и отдыхая.
- Эх, паарит - снова заметил дядя, и на короткое мгновение замолчал - ай да мужики купаться!!
Мы на перегонки, сбрасывая с себя надоевшую жаркую обувь и мокрые рубахи, бежали к реке, так, что только голые пятки сверкали по свежескошенной, сладко пахнущей траве...

Прочел) Я не любитель экшена, читать могу многое, но тут всё таки скучновато мне показалось. Возможно будет интересно тем, у кого возникнут какие то ностальгические чувства при прочтении. Один рассказ не показатель, так что пиши ещё