Причина войны — борьба монополий

Но порты по факту заблокировали сами украинцы. Их ВСУ заминировали все участки акватории, до которых смогли дотянуться, даже городской пляж Одессы не пожалели. После шторма эти мины оторвались и поплыли в открытое море. Сейчас их носят черноморские течения, бог весть куда занесут. В таких условиях пытаться организовывать какие-то коммерческие рейсы смерти подобно. И не дай бог какое судно подорвется на украинской мине! Это же опять Россия во всем виноватой окажется.
Что касается спецоперации, то по достижении всех целей, конечно, хотелось бы ее завершить, кто бы спорил. Но как это сделать сейчас, если западные партнеры в круглосуточном режиме накачивают Украину оружием, направляют туда военных советников, обучают украинскую армию и безжалостно гонят ее на фронт? Только что США выделили Киеву еще сорок миллиардов долларов на войну, а взамен Владимир Зеленский пообещал мобилизовать миллион украинцев. Чем-то это напоминает времена крепостного права. Продаются украинцы, оптом, недорого, торг уместен.
Отношение Штатов к Украине хорошо иллюстрирует и тот факт, что всю последнюю неделю Вашингтон "ищет пути", чтобы вывезти из украинских хранилищ двадцать миллионов тонн оставшегося там зерна. А что будут есть сами украинцы? Вероятно, гуманитарку из России. Ну, мы поможем им, конечно.
Чего в этом контексте требуют от Москвы западные партнеры? Бесперебойно поставлять им удобрения и все виды продовольствия. Напомним, что Россия сегодня — мировой лидер по поставкам пшеницы и подсолнечного масла, крупный поставщик сахара, а также экспортирует ячмень, рожь, кукурузу, бобовые.
Как раз на экспорт этих продуктов установлены ограничения вплоть до 31 августа этого года, в целях обеспечения продовольственной безопасности нашей страны. Вот эти ограничения очень не нравятся Западу. Равно как и список недружественных стран, куда входят США и Британия с сателлитами, а также весь ЕС скопом.
Вашингтон еще в марте вывел из-под действия "адских санкций" сельхозпродукты и удобрения из России. Но их все равно не хватает. Дефицит таков, что госсекретарь Соединенных Штатов Энтони Блинкен просто бьется в истерике: "Россия должна прекратить угрожать остановкой экспорта удобрений и сельхозпродукции в страны, которые критикуют ее агрессию".
Но позвольте. Эти страны отнюдь не просто критикуют. Эти страны — США со своими вассалами — потырили у нас триста миллиардов долларов, шантажом запугали своих инвесторов и бизнесменов, вынудив их закрыть компании в России, развернули чудовищную русофобскую истерику, грозят всем странам мира санкциями второго порядка за любое сотрудничество с Москвой.
А теперь им хочется кушать. Причем очень серьезно так хочется. Западные партнеры не хотят признавать проблему, они качают только тему будущего голода в странах Азии и Африки. Но ужас их положения в том, что осенний рост цен на еду вынудит голодать миллионы бедных людей и в США, и в Европе. И как тогда будет оправдываться западное начальство? Продолжит валить все на русских?
Да и пресловутая проблема голода в Африке, о которой так печалятся сегодня в Лондоне и Вашингтоне, набрала обороты как раз после того, как агропром африканских стран стали захватывать и колонизировать американские корпорации. Это они навязали местным фермерам зерно и удобрения, которые нужно было каждый год покупать втридорога. Разрушив агропром Черного континента, они теперь напоказ переживают за африканцев и требуют поставок от России.
Но США и Канада совместно производят четверть всей пшеницы в мире. Нехорошо накручивать цены за счет искусственно созданного дефицита, а потом наживаться на беднейших странах. Почему бы им не раздать эту пшеницу бесплатно тем государствам, которые будут больше всех страдать от продовольственного кризиса?
Еще далеко до осени, а продуктов из России уже отчаянно не хватает на мировом рынке. По мнению американских партнеров, это значит, что Москва "превратила продовольствие в свое оружие". До этого, помнится, мы превращали в оружие нефть и газ. Потом уголь и древесину. Это ж сколько у нас оружия, мама дорогая!
Россия всегда скрупулезно исполняла все свои обязательства по договорам и снабжала западных контрагентов продуктами. Но тут они ввели против нас неслыханные санкции и фактически разорвали финансовое сообщение между нашей страной и Западом. Если мы и будем им поставлять еду и удобрения, то деньги за это рискуем не получить. А если какое-то государство и захочет с нами честно расплатиться, Вашингтон в любой момент сможет ввести против него санкции второго порядка.
Ну, в общем, как всегда: они хотят нас грабить, а мы должны благодарить, платить и каяться. Вот только как раньше уже не будет. В плане продовольствия безопасность России сегодня обеспечена. Разменять ее на обещания заплатить когда-нибудь потом, после отмены санкций, да еще и стремительно обесценивающейся валютой было бы глупо.
Список недружественных стран, подписанный президентом Путиным, демонстрирует здоровую избирательность нашей будущей экспортной политики. Дружественным странам, куда входят как раз многие бедные государства Африки, Азии и Южной Америки, можно будет наш простой продукт отгружать. Недружественным странам придется подождать в очереди. Возможно, долго.
Политика западных партнеров привела к тому, что рынок продовольствия лихорадит как в войну. Зерновые дорожают сумасшедшими темпами. Страны — производители сельхозпродукции срочно отгораживаются от мира. На днях запрет на экспорт пшеницы ввела Индия. Нет, она не находится под "адскими" санкциями. Просто ее правительство видит турбулентность на рынках и заботится о своем небогатом населении. Да еще и засуха там случилась.
Странно все-таки складываются дела в мировой экономике. Никогда еще в истории продовольствие не было таким дешевым, никогда еще мировому агропрому не удавалось кормить такое огромное число людей на планете. И вот из-за череды спланированных кризисов еда дорожает бешеными темпами, а дефициты возникают на ровном месте.
Удивительно выглядит и Россия на фоне кризиса. Тридцать лет мы считались слабым звеном мировой экономики. Со времен СССР нам внушали, как у нас тут все запущено. То "страна-бензоколонка", то "Верхняя Вольта с ракетами", то "экономика порвана в клочья", а потом уничтожена и еще раз уничтожена, и еще раз, эх, еще много-много раз… Углеводороды у нас какие-то непрогрессивные, сырье какое-то немодное, пшеницей торговать — это вообще девятнадцатый век.
Информационные технологии, финансовые спекуляции на экологии, индустрия услуг — вот чем, казалось, жило прогрессивное человечество. А мы все бежали за этим постиндустриальным паровозом, все опаздывали на него, а его пассажиры лишь укоризненно посмеивались, глядя на наши усилия.
И вот внезапно оказалось, что весь этот постиндустриализм ехал на нашем топливе, ел наши хлеб и сахар. Не забывая эдак презрительно поплевывать в сторону России. Ведь это смешно, что еще полгода назад, до того, как приказали долго жить все мировые рейтинги, наше государство официально числилось в "развивающихся странах". То есть полностью зависимые от нас страны, опутанные чудовищными внешними долгами, ничего не производящие на своей территории, это был золотой миллиард, заветная семерка, куда полагалось стремиться. А мы как-то так, вяло влачились по обочине цивилизации.
А сегодня Россия в мировых рейтингах провалилась вообще на самое дно. И при этом она лучше всех переживает современный "идеальный шторм" во всех его аспектах — экономическом, военном, политическом. И всему миру от нас срочно чего-то нужно. Кому пшеница, кому подсолнечное масло, кому семечки, кому нефть, кому газ.
Что ж, наверное, стоит переключаться на экспорт сверхэксклюзивных товаров, превращать наше сырье в предметы роскоши. Делать русские бренды с соответствующей переплатой за бренд. Канистра русского бензина высокой очистки. Сверхэкологичное русское мороженое v stakanchike. Экстравеганские семечки по десять долларов за крошечный пакетик. Хрустальные флакончики с эксклюзивным подсолнечным маслом — по двадцать евро за штуку.
Кроме шуток, Россия давно переросла чисто сырьевую нишу в мировом хозяйстве. Нас выталкивает из нее самим ходом вещей. Если для западных партнеров то, что творится сегодня, кризис, то для нас — возможность.