Гражданская война в Испании 1936—1939

3 мая национальные гвардейцы предприняли атаку на телефонную станцию Барселоны, контролируемую НКТ. Акцией командовал коммунист, Генеральный комиссар охраны порядка Р.Салас. Свои действия он согласовал с советником безопасности А.Айгуаде (партия Компаниса). Последний опросил еще несколько министров, кроме представителя НКТ и премьер-министра Х.Тарадельяса. Последний санкционировал атаку постфактум под личным давлением Компаниса81. Обосновывая необходимость захвата телефонной станции, лидер ОСПК Х.Коморрера говорил об этом объекте: "Это не чья либо собственность, и во всяком случае это будет собственность общества (коммуны), когда правительство республики национализирует ее"82. Однако будущее время, употребленное в речи, показывает, что коммунисты понимали - на момент атаки телефонная станция не была государственной собственностью и находилась в распоряжении коллектива (по декрету о коллективизации), в большинстве своем состоявшего и членов НКТ. Во главе рабочего совета стоял делегат генералидада83. Никаких правовых оснований для захвата станции не существовало.

Докладывая об обстоятельствах этих столкновений, посол Германии при Франко сообщал в Берлин: "По поводу беспорядков в Барселоне Франко сказал мне, что уличные бои были спровоцированы его агентами"84. Конечно, Франко мог и преувеличивать роль своих агентов, но все же они действительно инфильтровались в коммунистические структуры (это признает и Д.Ибаррури)85 и могли сыграть роль в принятии решения об атаке телефонной станции. Но все же решающую роль здесь играли агенты другого лагеря.

Решение атаковать телефонную станцию было принято в самом конце апреля на заседании исполкома ЦК ОСПК при активном участии представителя Коминтерна Э.Гере (Педро). Впоследствии приверженец силовых методов Э.Гере станет одним из виновников кровопролития у себя на родине в Венгрии в октябре 1956 г. “Педро” говорил: "НКТ прослушивает все переговоры правительства, генералидада и заграницы. Нельзя позволить, чтобы это продолжалось"86. Это заявление Гере может показаться парадоксальным, если вспомнить, что НКТ входило и в правительство, и в генералидад. Представителя Коминтерна, по видимому, не устраивало, что НКТ могут стать известны подробности тайной дипломатии, которая велась на советском направлении, прежде всего в связи с активностью НКВД. "Подслушивание" само по себе не смущало коммунистов - они и сами прибегали к подобным методам87. Анархисты, работавшие на телефонной станции, не скрывали своего присутствия на линии, считая право "масс" контролировать "конспирации" правительства завоеванием революции88. Поводом к нападению стало вмешательство телефониста в разговор президентов Испании и Каталонии. Конфликт, связанный с прослушиванием мог быть решен с привлечением советников-представителей НКТ. Но коммунисты предпочли силовые меры именно потому, что им нужно было столкновение.

Вскоре после начала атаки НКТ и руководству генералидада удалось достичь соглашения об отводе национальных гвардейцев от телефонной станции. Но в это время стало известно, что по приказу Р.Саласа разоружаются рабочие патрули89. Тогда лидеры НКТ предложили правительству немедленно отправить в отставку А.Айгуаде и Р.Саласа. Отклонение этого требования повлекло за собой всеобщую забастовку в Барселоне90. Город быстро покрылся баррикадами. Началась стрельба. "В этот день между тремя и четырьмя дня я был на полпути по Рамбласу, когда услышал несколько ружейных выстрелов перед собой... - вспоминал Д.Оруэлл. - Я немедленно подумал: "Это началось!" Но я думал это без каких-то значительных чувств или удивления - за прошедшие дни каждый ожидал, что "это" начнется в любой момент"91. Руководство НКТ, ФАИ или ПОУМ не давало по этому поводу специальных указаний. "Никто из нас не принуждал массы Барселоны предпринять эту акцию. Это спонтанный ответ на сталинистскую провокацию... Максимальное требование - отставка комиссара, который спровоцировал движение," - писал член исполкома ПОУМ Ю.Горкин92.

По словам Абада де Сантильяна, "почти вся Барселона была под контролем наших вооруженных групп,... Они не двигались со своих позиций. В противном случае им было бы не трудно преодолеть небольшие центры сопротивления." По мнению Сантильяна в этот момент НКТ и ФАИ могли без труда захватить власть, "но это нас не интересовало, поскольку это очевидно противоречило нашим принципам единства и демократии"93. По мнению А.Сухи "было легко атаковать центр города, если бы такое решение принял ответственный комитет"94. Но лидеры НКТ отказались от атаки. Они стремились к скорейшему достижению компромисса. "Наша кровь кипела. Барселона была окружена нами. Одно слово - и мы были готовы вычистить коммунистических заговорщиков и их неприкаянных, интригующих мелкобуржуазных лакеев, саботирующих революцию", - вспоминает о своих ощущениях анархо-синдикалист Х.Коста. Более проницательные участники движения уже тогда чувствовали серьезную угрозу. По словам умеренного синдикалиста Х.Манента: "Коммунисты организовали провокацию, и НКТ, всегда готовая схватить приманку, попалась на нее"95.

Не посвященные в планы коммунистов противники анархо-синдикалистов были деморализованы дружной реакцией рабочих НКТ и чувствовали себя в роли мятежников 19 июля: "Мы были готовы к поражению, мы попали в западню", - вспоминает националист М.Круэльс96. Столкнувшись с таким мощным сопротивлением, А.Айгуаде запросил помощи у Ларго Кабальеро, одновременно пытаясь убедить его в том, что началось восстание анархо-синдикалистов97. Но Кабальеро саботировал военное вмешательство под предлогом неготовности войск и отсутствия "серьезных столкновений"98, пытаясь выяснить, что же в действительности происходит в Барселоне. Получая такие ответы от центрального правительства, противники анархо-синдикалистов были заинтересованы в организации более серьезных столкновений, а не в поисках мира.

Уже 4 мая национальная гвардия оправилась от первого испуга и перешла в наступление, захватив несколько зданий, контролировавшихся НКТ. В своем воззвании 4 мая НКТ и ФАИ утверждали: "Мы не несем ответственности за происходящее. Мы никого не атаковали. Мы только защищали себя"99. В это же время Ларго Кабальеро наконец определился и в ответ на очередную просьбу о присылке войск в распоряжение А.Айгуаде заявил: "Правительство не сделает этого, потому что это означало бы предоставить войска в распоряжение стороны, которая, возможно, замешана в конфликте"100. Контроль над войсками, направлявшимися к Барселоне, должен был быть сохранен за центральным правительством как "нейтральной силой". Однако Ларго Кабальеро не учел, что и в центральном правительстве не осталось людей, сохранявших нейтралитет в этом конфликте.

Днем 4 мая представителями НКТ и ВСТ было достигнуто соглашение о прекращении огня. В своем совместном воззвании они заявляли: "Сложите оружие! Внимание только одному лозунгу: Каждый назад на работу, чтобы победить фашизм!"101 Однако стрельба с обеих сторон продолжалась.

Лидеры НКТ, уже постигшие азы политического искусства, понимали сложность ситуации и стремились остановить кровопролитие. Решающую роль для них играла опасность крушения фронта в результате гражданской войны в тылу. Вторжение фашистов было страшнее победы коммунистов - синдикалистами с фронта не были сняты силы для участия в борьбе в Барселоне. Более того - министр центрального правительства от НКТ Г.Оливер предотвратил вмешательство в бои частей дивизии Дурутти, которые находились в столице Каталонии102. Лидеры НКТ прилагали усилия к тому, чтобы покончить дело миром. В своем выступлении по радио Оливер заявил: “Все погибшие - мои братья... Я склоняюсь над ними и целую их"103. Это выступление вызвало возмущение на баррикадах - ведь среди убитых были и те, кто организовал нападение на анархо-синдикалистов. В адрес Оливера раздавались обвинения в предательстве. После радиовыступления Ф.Монтсени, призывавшей прекратить борьбу и покинуть баррикады, бойцы стреляли в радиоприемники104.

Одновременно НКТ оказалось под сильным давлением ПОУМ, стремившейся использовать события для взятия власти: "Мы были уверены, что надо наступать, - вспоминает о позиции ПОУМ на встрече с представителями НКТ секретарь молодежной организации партии В.Солано, - что надо требовать роспуска генералидада, ставить вопрос о создании правительства рабочих организаций - брать власть"105. "Все это очень интересно, - говорили лидеры НКТ, - но нельзя, чтобы все было так запутано"106. Лидеры НКТ понимали, что попытка свергнуть генералидад дает козыри противнику. Пока именно коммунисты были атакующей стороной, и казалось, что НКТ удастся сохранить выгодную политическую позицию жертвы коммунистического путча. Логика лидера ПОУМ А.Нина, предлагавшего "углубление" революции, не вызвала понимание синдикалистов. Они рассчитывали, что майские события укрепят их авторитет, сплотят вокруг НКТ революционные силы и позволят позднее нанести удар по коммунистам и их союзникам. Однако в одном А.Нин был дальновиднее анархо-синдикалистов: "Нин боялся, и он был прав, что события совершенно неправильно понимаются в остальной Испании"107. Средства массовой информации (прежде всего радио) находились в руках противников синдикалистов и оказывали огромное влияние на общественное мнение республиканской Испании.

Воспользовавшись отсутствием части министров-синдикалистов, коммунисты, республиканцы и правые социалисты оказали сильное давление на Ларго Кабальеро и добились решения о вмешательстве в конфликт и переходе власти в Каталонии к центральному правительству, если вооруженная борьба не прекратится к 5 мая108. Одновременно противник анархо-синдикалистов в правительстве И.Прието начал готовить подчиненные ему авиационные и морские подразделения для атаки Барселоны. Он же стал предпринимать шаги к эвакуации из Барселоны "забытого" там президента М.Асаньи109. "Каталонские политики оказали мало почтения президенту Испании, оставив его незащищенным в президентском дворце, откуда он посылал панические телеграфные обращения Прието", - пишет П.Карр110. Нежелание Ларго Кабальеро, Л.Компаниса и синдикалистов "отвлекаться" в разгар конфликта на эвакуацию президента имело далеко идущие последствия - президент еще теснее сблизился с противниками премьера, особенно с И.Прието (кстати, именно ему Асанья был во многом обязан своей победе на выборах, так как Прието настоял на поддержке Асаньи со стороны ИСРП)111.

5 мая после очередных консультаций противоборствующих сторон было достигнуто соглашение о формировании временного правительства Каталонии с равным представительством основных политических сил (кроме ПОУМ). Это означало смещение Р.Саласа и А.Айгуаде112(фактически Салас продолжал командовать гвардейцами до конца событий)113. Формально требования анархо-синдикалистов были удовлетворены. Но они не чувствовали себя победителями - было ясно, что борьба шла не из-за двух фигур в местном руководстве.

После этого секретарь НКТ М.Васкес снова обратился к членам своей организации с призывом покинуть улицы: "Мы говорим вам, что эта ситуация должна закончиться... Необходимо, чтобы вы исчезли с улиц со своим оружием. Мы не должны ждать, пока другие это сделают. Мы должны сделать это первыми. А после мы поговорим"114. Если бы анархо-синдикалистам удалось отвести свои отряды с баррикад сразу после достижения соглашения 5 мая, то это выглядело бы как победа. Но лидеры НКТ не учли, что их "соглашательство" и самостоятельная от "низов" политика ослабили связь с массой рядовых членов. Не понимая, почему они должны уходить, бойцы продолжали удерживать баррикады.

Задержка с прекращением огня имела важные результаты. 5 мая был убит советник генералидада от ОСПК А.Сесе и серьезно ранен только что назначенный в результате переговоров делегат по охране порядка А.Эскобар. Вышли из строя две фигуры из только что согласованного временного правительства. Оба министра были заменены противниками анархо-синдикалистов. Несмотря на то, что анархо-синдикалисты и ПОУМ отрицали свою вину (в условиях беспорядочной уличной стрельбы было невозможно установить, кто конкретно попал в министров), коммунисты и националисты обвиняли "троцкистов"115. Одновременно, "под шумок" коммунистами был арестован у себя дома, а затем убит итальянский анархист К.Бернери, известный своими выступлениями против сталинизма116.

Ситуация осложнялась и тем, что рабочие, вышедшие на работу утром 6 мая, были обстреляны отрядами коммунистов и националистов, не скрывавших своей партийной принадлежности117. Им нужно было продолжение борьбы до прихода правительственных войск, контролировавшихся противниками анархо-синдикалистов. Несколько анархо-синдикалистов были убиты у себя дома118.

Этой ситуацией попытались воспользоваться противники "соглашательства". После неудачи переговоров с НКТ ПОУМ отказалась от действий, направленных на свержение генералидада - без участия НКТ они теряли смысл. Радикальную позицию продолжала отстаивать небольшая группа анархистов (по свидетельству одного из ее участников Х.Бальиса это были дезертиры с Арагонского фронта, ушедшие в Барселону из-за "несогласия с милитаризацией"119) и членов ПОУМ, получившая название "Друзья Дурутти". Группа распространила листовки, в которых говорилось: "В Барселоне создана революционная хунта. Все виновные в путче, в маневрах под прикрытием правительства, должны быть казнены." Листовка призывала послать в Хунту представителей баррикад, а затем передать власть профсоюзам и ПОУМ120. Заметного резонанса эти призывы не имели. Сомневаясь в оправданности курса руководителей НКТ, рядовые члены Конфедерации все же не собирались менять своих лидеров.

Вечером 6 мая удалось достичь нового соглашения об общем выходе на работу следующим утром. Обе стороны понимали, что вовлечение в конфликт правительственных войск может означать общую гражданскую войну в тылу Республики. В условиях ухода с улиц обеих сторон правительственные войска должны были сыграть роль разъединительной силы. Г.Оливер даже призывал оказывать им всякое содействие121.

Призывы лидеров НКТ, несмотря на возмущение бойцов, дали эффект - анархо-синдикалисты покидали баррикады. По словам одного из руководителей ПОУМ Х.Андраде "Они были совершенно взбешенными, но все же подчинились. Они могли быть анархистами, но когда дело касалось их собственной организации, они были ужасно дисциплинированными"122.

За все время событий анархистские командиры с трудом удерживали своих бойцов на фронте. Один из них, С.Карод, вспоминает: "Всегда ожидая удара в спину, мы знали, что если из-за нас возникнут проблемы, только враг выиграет от этого. Это была трагедия анархо-синдикалистского движения, но это была трагедия и гораздо большего - испанского народа"123. По утверждению Ибаррури 6 мая три батальона милиции двинулись на Барселону124. Но до города они не дошли, хотя никакие части им не противостояли. Такова была линия руководства НКТ. При этом следует учитывать, что значительная часть анархистов, лишенная прямой связи с Барселоной, вынуждена была судить о событиях по сообщениям государственного радио и была дезориентирована125.

По справедливому замечанию Х.Гомеса Касаса, исход майских боев имел еще один интересный результат: "автономисты, ведомые Компанисом, потеряли контроль над регионом. Центральная власть захватила все командные позиции и не ослабила своей власти, пока борьба не окончилась... Этот конфликт оказался фатальным для автономии каталонского правительства"126. Антисиндикалистская политика Компаниса оказалась самоубийственной.

7 мая в Барселону вошли правительственные войска. По дороге в Барселону войска разоружали отряды НКТ и ПОУМ (сохраняя вооруженные формирования других организаций), громили их штаб-квартиры и даже производили расстрелы127. После прибытия правительственных войск более 300 анархо-синдикалистов и "троцкистов" было арестовано128. Трагическим итогом майских событий стало 500 убитых и тысяча раненых, а также начало перелома в ходе Испанской революции129.