Литературный суд

sawenka
4/2/2010, 10:53:49 PM
Шуточный литературный суд

Вдохновившись судом над князем Игорем ("В круге первом" Солженицына)
скрытый текст
Нержин объявил скрипуче:
— Внимание, товарищи! Заседание военного трибунала шарашки Марфино объявляю открытым. Слушается дело…?
— Ольговича Игоря Святославича… — подсказал прокурор.
Подхватывая замысел, Нержин монотонно-гнусаво как бы прочёл:
— Слушается дело Ольговича Игоря Святославича, князя Новгород-Северского и Путивльского, год рождения… приблизительно… Чёрт возьми, секретарь, почему приблизительно?.. Внимание! Обвинительное заключение, ввиду отсутствия у суда письменного текста, зачтёт прокурор.

Рубин заговорил с такой лёгкостью и складом, будто глаза его действительно скользили по бумаге (его самого судили и пересуживали четыре раза, и судебные формулы запечатлелись в его памяти):
«Обвинительное заключение по следственному делу номер пять миллионов дробь три миллиона шестьсот пятьдесят одна тысяча девятьсот семьдесят четыре по обвинению ОЛЬГОВИЧА ИГОРЯ СВЯТОСЛАВИЧА.
Органами государственной безопасности привлечён в качестве обвиняемого по настоящему делу Ольгович И.С. Расследованием установлено, что Ольгович, являясь полководцем доблестной русской армии, в звании князя, в должности командира дружины, оказался подлым изменником Родины. Изменническая деятельность его проявилась в том, что он сам добровольно сдался в плен заклятому врагу нашего народа ныне изобличённому хану Кончаку, — и кроме того сдал в плен сына своего Владимира Игоревича, а также брата и племянника, и всю дружину в полном составе со всем оружием и подотчётным материальным имуществом.
Изменническая деятельность его проявилась также в том, что он, с самого начала поддавшись на удочку провокационного солнечного затмения, подстроенного реакционным духовенством, не возглавил массовую политико-разъяснительную работу в своей дружине, отправлявшейся «шеломами испить воды из Дону», — не говоря уже об антисанитарном состоянии реки Дон в те годы, до введения двойного хлорирования. Вместо всего этого обвиняемый ограничился, уже в виду половцев, совершенно безответственным призывом к войску:
«Братья, сего есмы искали, а потягнем!»
(следственное дело, том 1, лист 36).
Губительное для нашей Родины значение поражения объединённой новгород-северской-курской-путивльской-рыльской дружины лучше всего охарактеризовано словами великого князя киевского Святослава:
«Дал ми Бог притомити поганыя, но не воздержавши уности.»
(следственное дело, том 1, лист 88).
Ошибкой наивного Святослава (вследствие его классовой слепоты) является, однако, то, что плохую организацию всего похода и дробление русских военных усилий он приписывает лишь «уности», то есть, юности обвиняемого, не понимая, что речь здесь идёт о далеко рассчитанной измене.
Самому преступнику удалось ускользнуть от следствия и суда, но свидетель Бородин Александр Порфирьевич, а также свидетель, пожелавший остаться неизвестным, в дальнейшем именуемый как Автор Слова, неопровержимыми показаниями изобличают гнусную роль князя И.С. Олъговича не только в момент проведения самой битвы, принятой в невыгодных для русского командования условиях метеорологических:
«Веют ветры, уж наносят стрелы, На полки их Игоревы сыплют…»,
и тактических:
«Ото всех сторон враги подходят, Обступают наших отовсюду», (там же, том 1, листы 123, 124, показания Автора Слова),
но и ещё более гнусное поведение его и его княжеского отпрыска в плену. Бытовые условия, в которых они оба содержались в так называемом плену, показывают, что они находились в величайшей милости у хана Кончака, что объективно являлось вознаграждением им от половецкого командования за предательскую сдачу дружины.
Так например, показаниями свидетеля Бородина установлено, что в плену у князя Игоря была своя лошадь и даже не одна:
«Хочешь, возьми коня любого!»
(там же, том 1, лист 233). Хан Кончак при этом говорил князю Игорю:
«Всё пленником себя ты тут считаешь.
А разве ты живёшь как пленник, а не гость мой?»
(там же, том 1, лист 281)
и ниже:
«Сознайся, разве пленники так живут?»
(там же, том 1, лист 300).
Половецкий хан вскрывает всю циничность своих отношений с князем-изменником:
«За отвагу твою, да за удаль твою Ты мне, князь, полюбился.»
(следственное дело, том 2, лист 5).
Более тщательным следствием было вскрыто, что эти циничные отношения существовали и» задолго до сражения на реке Каяле:
«Ты люб мне был всегда»
(там же, лист 14, показания свидетеля Бородина),
и даже:
«Не врагом бы твоим, а союзником верным, А другом надёжным, а братом твоим Мне хотелось бы быть…»
(там же).
Всё это объективизирует обвиняемого как активного пособника хана Кончака, как давнишнего половецкого агента и шпиона.
На основании изложенного обвиняется Ольгович Игорь Святославич, 1151 года рождения, уроженец города Киева, русский, беспартийный, ранее не судимый, гражданин СССР, по специальности полководец, служивший командиром дружины в звании князя, награждённый орденами Варяга 1-й степени, Красного Солнышка и медалью Золотого Щита, в том, что он совершил гнусную измену Родине, соединённую с диверсией, шпионажем и многолетним преступным сотрудничеством с половецким ханством, то есть в преступлениях, предусмотренных статьями 58-1-б, 58-6, 58-9 и 58-11 УК РСФСР.
В предъявленных обвинениях Олъгович виновным себя признал, изобличается показаниями свидетелей, поэмой и оперой.
Руководствуясь статьёй 208-й УПК РСФСР настоящее дело направлено прокурору для предания обвиняемого суду».
Рубин перевёл дух и торжествующе оглядел зэков. Увлечённый потоком фантазии, он уже не мог остановиться. Смех, перекатывавшийся по койкам и у дверей, подстёгивал его. Он уже сказал более и острее того, что хотел бы при нескольких присутствующих здесь стукачах или при людях, злобно настроенных к власти.
Спиридон под жёсткой седорыжей щёткой волос, растущих у него безо всякой причёски и догляда в сторону лба, ушей и затылка, не засмеялся ни разу. Он хмуро взирал на суд. Пятидесятилетний русский человек, он впервые слышал об этом князе старых времён, попавшем в плен — но в знакомой обстановке суда и непререкаемой самоуверенности прокурора он переживал ещё раз всё, что произошло с ним самим и угадывал всю несправедливость доводов прокурора и всю кручинушку этого горемычного князя.
— Ввиду отсутствия обвиняемого и ненадобности допроса свидетелей, — всё так же мерно-гнусаво расправлялся Нержин, — переходим к прениям сторон. Слово имеет опять же прокурор.
И покосился на Земелю.
«Конечно, конечно», — подкивнул на всё согласный заседатель.
— Товарищи судьи! — мрачно воскликнул Рубин. — Мне мало, что остаётся добавить к той цепи страшных обвинений, к тому грязному клубку преступлений, который распутался перед вашими глазами. Во-первых, мне хотелось бы решительно отвести распространённое гнилое мнение, что раненый имеет моральное право сдаться в плен. Это в корне не наш взгляд, товарищи! А тем более князь Игорь. Вот говорят, что он был ранен на поле боя. Но кто нам может это доказать теперь, через семьсот шестьдесят пять лет? Сохранилась ли справка о его ранении, подписанная дивизионным военврачом? Во всяком случае, в следственном деле такой справки не подшито, товарищи судьи!..
Амантай Булатов снял очки — и без их задорного мужественного блеска глаза его оказались совсем печальными.
Он, и Прянчиков, и Потапов, и ещё многие из столпившихся здесь арестантов были посажены за такую же «измену родине» — за добровольную сдачу в плен.
— Далее, — гремел прокурор, — мне хотелось бы особо оттенить отвратительное поведение обвиняемого в половецком стане. Князь Игорь думает вовсе не о Родине, а о жене:
«Ты одна, голубка-лада, Ты одна…»
Аналитически это совершенно понятно нам, ибо Ярославна у него — жена молоденькая, вторая, на такую бабу нельзя особенно полагаться, но ведь фактически князь Игорь предстаёт перед нами как шкурник! А для кого плясались половецкие пляски? — спрашиваю я вас. Опять же для него! А его гнусный отпрыск тут же вступает в половую связь с Кончаковной, хотя браки с иностранками нашим подданным категорически запрещены соответствующими компетентными органами! И это в момент наивысшего напряжения советско-половецких отношений, когда…
— Позвольте! — выступил от своей койки кудлатый Каган. — Откуда прокурору известно, что на Руси уже тогда была советская власть?
— Комендант! Выведите этого подкупленного агента! — постучал Нержин. Но Булатов не успел шевельнуться, как Рубин с лёгкостью принял нападение.
— Извольте, я отвечу! Диалектический анализ текстов убеждает нас в этом. Читайте у Автора Слова:
«Веют стяги красные в Путивле».
Кажется, ясно? Благородный князь Владимир Галицкий, начальник Путивльского райвоенкомата, собирает народное ополчение, Скулу и Брошку, на защиту родного города, — а князь Игорь тем временем рассматривает голые ноги половчанок? Оговорюсь, что все мы весьма сочувствуем этому его занятию, но ведь Кончак же предлагает ему на выбор «любую из красавиц» — так почему ж он, гад, её не берёт? Кто из присутствующих поверит, чтобы человек мог сам отказаться от бабы, а? Вот тут-то и кроется предел цинизма, до конца разоблачающий обвиняемого — это так называемый побег из плена и его «добровольное» возвращение на Родину! Да кто же поверит, что человек, которому предлагали «коня любого и злата» — вдруг добровольно возвращается на родину, а это всё бросает, а? Как это может быть?..
Именно этот, именно этот вопрос задавался на следствии вернувшимся пленникам, и Спиридону задавался этот вопрос: зачем же бы ты вернулся на родину, если б тебя не завербовали?!..
— Тут может быть одно и только одно толкование: князь Игорь был завербован половецкой разведкой и заброшен для разложения киевского государства! Товарищи судьи! Во мне, как и в вас, кипит благородное негодование. Я гуманно требую — повесить его, сукиного сына! А поскольку смертная казнь отменена — вжарить ему двадцать пять лет и пять по рогам! Кроме того, в частном определении суда: оперу «Князь Игорь» как совершенно аморальную, как популяризирующую среди нашей молодёжи изменнические настроения — со сцены снять! Свидетеля по данному процессу Бородина А. П. привлечь к уголовной ответственности, выбрав меру пресечения — арест. И ещё привлечь к ответственности аристократов: 1) Римского, 2) Корсакова, которые если бы не дописывали этой злополучной оперы, она бы не увидела сцены. Я кончил! — Рубин грузно соскочил с тумбочки. Речь уже тяготила его.
Никто не смеялся.
Прянчиков, не ожидая приглашения, поднялся со стула и в глубокой тишине сказал растерянно, тихо:
— Тан пи, господа! Тан пи! У нас пещерный век или двадцатый? Что значит — измена? Век ядерного распада! полупроводников! электронного мозга!.. Кто имеет право судить другого человека, господа? Кто имеет право лишать его свободы?
— Простите, это уже — защита? — вежливо выступил профессор Челнов, и все обратились в его сторону. — Я хотел бы прежде всего в порядке прокурорского надзора добавить несколько фактов, упущенных моим достойным коллегой, и…
— Конечно, конечно, Владимир Эрастович! — поддержал Нержин. — Мы всегда за обвинение, мы всегда — против защиты и готовы идти на любую ломку судебного порядка. Просим!
Сдержанная улыбка изгибала губы профессора Челнова. Он говорил совсем тихо — и потому только было его хорошо слышно, что его слушали почтительно. Выблекшие глаза его смотрели как-то мимо присутствующих, будто перед ним перелистывались летописи. Шишачок на его шерстяном колпачке ещё заострял лицо и придавал ему настороженность.
— Я хочу указать, — сказал профессор математики, — что князь Игорь был бы разоблачён ещё до назначения полководцем при первом же заполнении нашей спецанкеты. Его мать была половчанка, дочь половецкого князя. Сам по крови наполовину половец, князь Игорь долгие годы и союзничал с половцами. «Союзником верным и другом надёжным» для Кончака он уже был до похода! В 1180 году, разбитый мономаховичами, он бежал от них в общей лодке с ханом Кончаком! Позже Святослав и Рюрик Ростиславич звали Игоря в большие общерусские походы против половцев — но Игорь уклонился под предлогом гололедицы — «бяшеть серен велик». Может быть потому, что уже тогда Свобода Кончаковна была просватана за Владимира Игоревича? В рассматриваемом 1185 году, наконец, — кто помог Игорю бежать из плена? Половец же! Половец Овлур, которого Игорь затем «учинил вельможею». А Кончаковна привезла потом Игорю внука… За укрытие этих фактов я предлагал бы привлечь к ответственности ещё и Автора Слова, затем музыкального критика Стасова, проглядевшего изменнические тенденции в опере Бородина, ну и, наконец, графа Мусина-Пушкина, ибо не мог же он быть непричастен к сожжению единственной рукописи Слова? Явно, что кто-то, кому это выгодно, заметал следы. И Челнов отступил, показывая, что он кончил.
Всё та же слабая улыбка была на его губах.
Молчали.
— Но кто же будет защищать подсудимого? Ведь человек нуждается в защите! — возмутился Исаак Каган.
— Нечего его, гада, защищать! — крикнул Двоетёсов. — Один Бэ — и к стенке!
Сологдин хмурился. Очень смешно было, что говорил Рубин, а знания Челнова он тем более уважал, но князь Игорь был представитель как бы рыцарского, то есть самого славного периода русской истории, — и потому не следовало его даже косвенно использовать для насмешек. У Сологдина образовался неприятный осадок.
— Нет, нет, как хотите, а я выступаю на защиту! — сказал осмелевший Исаак, обводя хитрым взглядом аудиторию. — Товарищи судьи! Как благородный казённый адвокат, я вполне присоединяюсь ко всем доводам государственного обвинителя. — Он тянул и немного шамкал. — Моя совесть подсказывает мне, что князя Игоря не только надо повесить, но и четвертовать. Верно, в нашем гуманном законодательстве вот уже третий год нет смертной казни, и мы вынуждены заменять её. Однако, мне непонятно, почему прокурор так подозрительно мягкосердечен? (Тут надо проверить и прокурора!) Почему по лестнице наказаний он спускается сразу на две ступеньки — и доходит до двадцати пяти лет каторжных работ? Ведь в нашем уголовном кодексе есть наказание, лишь немногим мягче смертной казни, наказание, гораздо более страшное, чем двадцать пять лет каторжных работ.
Исаак медлил, чтоб вызвать тем большее впечатление.
— Какое же, Исаак? — кричали ему нетерпеливо. Тем медленнее, с тем более наивным видом он ответил:
— Статья 20-я, пункт «а».
Сколько сидело их здесь, с богатым тюремным опытом, никто никогда не слышал такой статьи. Докопался дотошный!
— Что ж она гласит? — выкрикивали со всех сторон непристойные предположения. — Вырезать …?
— Почти, почти, — невозмутимо подтверждал Исаак.
— Именно, духовно кастрировать. Статья 20-я, пункт «а» — объявить врагом трудящихся и изгнать из пределов СССР! Пусть там, на Западе, хоть подохнет! Я кончил.
И скромно, держа голову набок, маленький, кудлатый, отошёл к своей кровати.
Взрыв хохота потряс комнату.
— Как? Как? — заревел, захлебнулся Хоробров, а клиент его подскочил от рывка машинки. — Изгнать? И есть такой пункт?
— Проси утяжелить! Проси утяжелить наказание! — кричали ему.
Мужик Спиридон улыбался лукаво.
Все разом говорили и разбредались.
Рубин опять лежал на животе, стараясь вникнуть в монголо-финский словарь. Он проклинал свою дурацкую манеру выскакивать, он стыдился сыгранной им роли.
Он хотел, чтоб его ирония коснулась только несправедливых судов, люди же не знали, где остановиться, и насмехались над самым дорогим — над социализмом.

и Онегиным ("Два капитана" Каверина)
скрытый текст
Глава 2
СУД НАД ЕВГЕНИЕМ ОНЕГИНЫМ

Сначала никто в школе не интересовался этой затеей. Но вот кто—то из актрис нашего театра предложил поставить «Суд над Евгением Онегиным» как пьесу, в костюмах, и сразу о нем заговорила вся школа.
Для главной роли был приглашен сам Гришка Фабер, который вот уже год как учился в театральном училище, но по старой памяти иногда еще заходил взглянуть на наши премьеры. Свидетелей взялись играть наши актеры, только для няни Лариных не нашлось костюма, и пришлось доказывать, что в пушкинские времена няни одевались так же, как и в наши, Защиту поручили Вальке, общественным обвинителем был наш воспитатель Суткин, а председателем — я…
В парике, в синем фраке, в туфлях с бантами, в чулках до колен преступник сидел на скамье подсудимых и небрежно чистил ногти сломанным карандашом. Иногда он надменно и в то же время как—то туманно посматривал на публику, на членов суда. Должно быть, так, по его мнению, вел бы себя при подобных обстоятельствах Евгений Онегин.
В комнате свидетелей (бывшая учительская) сидели старуха Ларина с дочками и няня. Они, напротив, очень волновались, особенно няня, удивительно моложавая и хорошенькая для своих лет. Защитник тоже волновался и почему—то все время держал навесу толстую палку с документами. Вещественные доказательства — два старинных пистолета — лежали передо мной на столе. За моей спиной слышался торопливый шепот режиссеров.
— Признаете ли вы себя виновным? — спросил я Гришку.
— В чем?
— В убийстве под видом дуэли, — прошептали режиссеры.
— В убийстве под видом дуэли, — сказал, я и добавил, заглянув в обвинительное заключение: — поэта Владимира Ленского, восемнадцати лет.
— Никогда! — надменно отвечал Гришка. — Надо различать, что дуэль — не убийство.
— В таком случае, приступим к допросу свидетелей, — объявил я. — Гражданка Ларина, что вы можете показать по этому делу?
На репетиции это было очень весело, а тут все невольно чувствовали, что ничего не выходит. Только Гришка плавал, как рыба в воде. То он вынимал гребешок и расчесывал баки, то в упор смотрел на членов суда каким—то укоряющим взором, то гордо закидывал голову и презрительно улыбался. Когда свидетельница, старуха Ларина, сказала, что у них в доме Онегин был как родной, Гришка одной рукой прикрыл глаза, я другую положил на сердце, чтобы показать, как он страдает. Он чудно играл, и я заметил, что свидетельницы, особенно Татьяна и Ольга, просто глаз с него не сводили. Татьяна — еще куда ни шло: ведь она влюблена в него по роману, а вот Ольга — та совершенно выходила из роли. Публика тоже смотрела только на Гришку, а на нас никто не обращал никакого внимания
Я отпустил свидетельницу, старуху Ларину, и вызвал Татьяну. Ого, как она затрещала! Она была совершенно не похожа на пушкинскую Татьяну, разве только своей татьянкой да локонами до плеч. На мой вопрос, считает ли она Онегина виновным в убийстве, она уклончиво ответила, что Онегин — эгоист.
Я дал слово защитнику, и с этой минуты все пошло вверх ногами, во—первых, потому, что защитник понес страшную чушь, а во—вторых, потому, что я увидел Катю.
Понято, она очень переменилась за четыре года. Но косы, перекинутые на грудь, по—прежнему были в колечках, и такие же колечки на лбу. По—прежнему она щурилась с независимым видом, и нос был такой же решительный, — кажется, и через сто лет я узнал бы ее по этому носу.
Она внимательно слушала Вальку. Это была самая главная ошибка — поручить защиту Вальке, который во всем мире интересовался одной зоологией. Он начал очень странного утверждения, что дуэли бывают и в животном мире, но никто не считает их убийствами. Потом он заговорил о грызунах и так увлекся, что стало просто непонятно, как он вернется к защите Евгения Онегина. Но Катя слушала его с интересом. Я знал по прежним годам, что когда она грызет косу, значит ей интересно. Из девочек только она не обращала на Гришку никакого внимания.
Валька вдруг кончил, и слово получил общественный обвинитель. Это было уже совсем скучно. Битый час общественный обвинитель доказывал, что хотя Ленского убило помещичье и бюрократическое общество начала XIX века, но все—таки Евгений Онегин целиком и полностью отвечает за это убийство, «ибо всякая дуэль — убийство, только с заранее обдуманным намерением».
Словом, общественный обвинитель считал, что Евгения Онегина нужно приговорить к десяти годам с конфискацией имущества.
Никто не ожидал такого предложения, и в зале раздался хохот. Гришка гордо вскочил… Я дал ему слово.
Говорят, актеры чувствуют настроение зрителей. Должно быть, и Гришка чувствовал, потому что с первого слова он начал страшно орать, чтобы «поднять зал», как он потом объяснил, Но ему не удалось «поднять зал». В его речи был один недостаток: нельзя было понять, говорит он от своего имени или от имени Евгения Онегина. Едва ли Онегин мог сказать, что Ленский «любил задаваться». Или что у него «и теперь не дрогнула бы рука, чтобы попасть Владимиру Ленскому в сердце».
Словом, все свободно вздохнули, когда он сел, вытирая лоб, очень довольный собой.
— Суд удаляется на совещание.
— Поскорее, ребята!
— Скучно!
— Затянули!
Все это было совершенно верно, и мы, не сговариваясь, решили провести совещание в два счета. К моему изумлению, большинство членов суда согласилось с общественным обвинителем. Десять лет с конфискацией имущества. Ясно, что Евгений Онегин был тут ни при чем. К десяти годам собирались приговорить Гришку, который всем надоел, кроме свидетельниц Татьяны и Ольги, Но я сказал, что это несправедливо: Гришка все—таки хорошо играл и без него было бы совсем скучно. Сошлись на пяти годах.
— Встать! Суд идет!
Все встали. Я объявил приговор.
— Неправильно!
— Оправдать!
— Долой!
— Ладно, товарищи, — сказал я мрачно. — Я тоже считаю, что неправильно. Я считаю, что Евгения Онегина нужно оправдать, а Гришке выразить благодарность. Кто — за?
Все с хохотом подняли руки.
— Принято единогласно. Заседание закрыто…
Я был страшно зол. Напрасно взялся я за это дело. Может быть, нужно было превратить весь этот суд в шутку. Но как это сделать? Мне казалось, что все видят, как я ненаходчив и неостроумен.

я решил провести вот такую игру:

Слушанье дела о незаконном мигранте Чебурашке.
Подсудимый - Чебурашка.
Судья - судья Тэтчер.
Адвокат - кот Леопольд.
Прокурор - синьор Помидор.
Свидетели обвинения:
1-й - Громозека.
2-й - Шапокляк.
Свидетели защиты:
3-й - поросенок Фунтик
Сумасшедший свидетель - крокодил Гена.
Присяжные - Маугли, капитан Немо, Джон Сильвер.

Ушастика можно оправдать, а можно и осудить (желательно все же гуманно). В помощь вам все средства - от реальных законов до правил Секснарода.

В ролях:
Главный Судья и Пролог - sawenka.
Смотритель зала - muzcinoff
Чебурашка - Дионео
Судья - Хлоя (в аранжировке Эллингтона)
Адвокат - Aquitania
Прокурор - Снова_Я
Свидетели:
1-й - Amellia
2-й - Slim_Joy (Шапокляк)
3-й - Брунгильда (поросенок Фунтик)
Сумасшедший свидетель - defloratsia
Присяжные:
Маугли - Июлькa
Капитан Немо - rvbo
Джон Сильвер – Ci ne Mato-graff
image

Призовые.
Каждый участник получает фиксированный гонорар (в связи с отменой призовых чуть урезаны до общей суммы 455 сексо).
Главный Судья и Пролог - без гонорара.
Смотритель зала - 50 сексо
Чебурашка - 70 сексо
Судья - 70 сексо
Адвокат - 70 сексо
Прокурор - 70 сексо
Свидетели:
1-й - 15 сексо
2-й - 15 сексо
3-й - 15 сексо
Сумасшедший свидетель - 20 сексо
Присяжные:
Маугли - 20 сексо
Капитан Немо - 20 сексо
Джон Сильвер – 20 сексо

Предусмотрены индивидуальные призы за соответствие стиля постов характеру каждого персонажа - сугубо по решению Главного Судьи в размере 20 сексо.

Снова_Я - 100 сексо
(Хлоя (в аранжировке Эллингтона) - 100 сексо
defloratsia - 500 сексо

Ко всем желающим большая просьба: игра будет происходить фактически онлайн. На ход каждому отведено 3 часа - за это время постарайтесь, пожалуйста, уложиться. При пропуске хода - предупреждение. 3 предупреждения - просьба покинуть зал суда.
Снова_Я
4/2/2010, 11:09:10 PM
Заявка.

Прошу принять в призовой фонд 100 сэксо (не считать как подкуп суда!)
sawenka
4/2/2010, 11:10:43 PM
(Снова_Я @ 02.04.2010 - время: 19:09) Заявка.

Прошу принять в призовой фонд 100 сэксо (не считать как подкуп суда!)
Сразу тогда - кем.

100 сексо принято.
Снова_Я
4/2/2010, 11:23:39 PM
Прокурор.
Хлоя (в аранжировке Эллингтона)
4/2/2010, 11:50:44 PM
Перед началом судья устанавливает порядок судебного заседания:

1.Прокурор оглашает обвинение
2.Суд выслушивает отношение подсудимого к предъявленному обвинению (признает ли вину, не признает или признает частично)
3.Допрашиваются свидетели обвинения (первым свидетелей обвинения допрашивает прокурор, вторым адвокат, последним судья)
4.Допрашиваются свидетели защиты (первым свидетелей зашиты допрашивает падвокат, вторым прокурор, последним судья)
5.Прокурор предъявляет суду и присяжным имеющиеся доказательства
6.Адвокат высказывает мнение относительно имеющихся доказательств
7.Допрос подсудимого
8.Прения сторон
9.Последнее слово подсудимого
10.Совещание присяжных
11.Вердикт присяжных
12.Приговор суда

В свете сказанного требуется роль чебурашки
И свидетелей надо разделить на защиту и обвинение
Хлоя (в аранжировке Эллингтона)
4/2/2010, 11:51:25 PM
100 сексо в фонд
Вы успешно перевели:100
Пользователю: sawenka
sawenka
4/2/2010, 11:54:28 PM
(Хлоя (в аранжировке Эллингтона) @ 02.04.2010 - время: 19:50) И свидетелей надо разделить на защиту и обвинение
Расписал:
Свидетели обвинения:
1-й - Громозека.
2-й - Шапокляк.
Свидетели защиты:
3-й - поросенок Фунтик
Сумасшедший свидетель - крокодил Гена.
sawenka
4/2/2010, 11:57:45 PM
(Хлоя (в аранжировке Эллингтона) @ 02.04.2010 - время: 19:50) В свете сказанного требуется роль чебурашки

А я-то думаю - кого не хватает!
Внес.
Снова_Я
4/3/2010, 12:20:21 AM
Пункт 0. Прокурор должен дать обвиняемому прочитать обв. заключение.
Снова_Я
4/3/2010, 12:25:48 AM
Присяжные дискриминируются по размеру груди!
Надо добавить в состав присяжных Анну Семенович.
----------------------------------
И это не блажь... Прокурор имеет право участвовать в отборе состава присжных.
sawenka
4/3/2010, 12:28:55 AM
(Снова_Я @ 02.04.2010 - время: 20:25) Присяжные дискриминируются по размеру груди!
Надо добавить в состав присяжных Анну Семенович.
----------------------------------
И это не блажь... Прокурор имеет право участвовать в отборе состава присжных.
Правую грудь или левую?

Пристяжных выбирайте, а состав присяжных утвержден.
defloratsia
4/3/2010, 12:57:55 AM
пятихатка от меня на призы...
sawenka
4/3/2010, 1:06:47 AM
(defloratsia @ 02.04.2010 - время: 20:57) пятихатка от меня на призы...
Спасибо.
Снова_Я
4/3/2010, 1:31:19 AM
Здесь шуточно судят Чебурашку
Судили шуточно, а уши оборвали реально. 00004.gif
Marco...
4/5/2010, 12:02:37 AM
присяжный...любой
sawenka
4/5/2010, 12:10:18 AM
(rvbo @ 04.04.2010 - время: 20:02) присяжный...любой
Нет уж, уточни.
Дионео
4/5/2010, 2:44:18 AM
Когда суд? Я бы пошёл в Чебурашки!
sawenka
4/5/2010, 3:03:03 AM
(Дионео @ 04.04.2010 - время: 22:44) Когда суд? Я бы пошёл в Чебурашки!
Начало - как остальные участники подтянутся.
Чебурашку записал!
Похмельный Тролль
4/5/2010, 3:52:03 PM
Вопрос один...
Когда суд?
Slim_Joy
4/5/2010, 9:29:52 PM
место Обвинителя вакантно?
если да, то меня туда.

и вопрос по существу, в какое время игра?