Историю творят не только люди.

Лето 1944 года, Белоруссия. Через спаленное село, наступая на пятки продвигающейся армии, шла батарея МЗА. Батарея серьезная и заслуженная. 37-мм зенитные пушки* держали тогда самый опасный диапазон высот -2,0 — 3,0 км и надежно прикрывали переправы, вокзалы и аэродромы от Фоккеров-190 до Юнкесов-88 . Мессеров, и особенно Лаптежников, в тот год уже почти не осталось.
Короткий привал на развалинах деревни. Слава Богу — колодец цел. Времени — едва набрать фляжки и перемотать портянки. Единственная живая душа щурилась на солнце на останках сгоревшего сруба.
И этой душой был рыжий котенок. Люди или давно погибли, либо ушли в Полесье, от греха подальше.
История кота-зенитчика СССР, война, животные, коты
Пожилой старшина, докуривая цигарку, долго смотрел на котенка, а потом взял его и посадил на облучек. Накормил остатком обеда, нарек кота Рыжиком и объявил его седьмым бойцом расчета. С намеком на будущую славу уничтожителя мышей и прочей непотребности в местах расположения, а особенно — в землянках.
Молодежи лишь бы беззлобно позубоскалить, безусый лейтенант тоже не возражал, так Рыжик и прижился на батарее. К зиме вырос в здорового рыжего котяру со скромным, покладистым и честным белорусским характером, чем и расположил себе всех бойцов.
Во время налетов вражеской авиации Рыжик исчезал, неизвестно куда и появлялся на свет только тогда, когда зачехлят пушки. Тогда же за котом и была отмечена особо ценная особенность, за непонимания которой и получил в морду связист полка, попытавшийся пнуть сапогом животное, путавшееся у него под ногами.
А особенность эту заметил наш старшина — за полминуты до налета (и перед тем, как смыться) Рыжик глухо рычал в ту сторону, с которой появятся вражеские самолеты. Все выходило так, что его дом, был по ошибке или целеустремленно разбомблен немецкой авиацией. И звук, несущий смерть, он запомнил навсегда.
Такой слух оценила и вся батарея. Результативность отбоя редеющих атак противника выросла на порядок, ровно, как и репутация Рыжика. Во время войны никому не приходило в голову послать в действующую часть инспектора по чистоте подворотничков и зелёности травы, по этой причине Рыжик и дожил до апреля 45 года, до своего звездного часа.

В конце апреля батарея отдыхала. Было это толи в Восточной Пруссии или Германии, я не помню, да это и не важно. Война отгремела и шла к концу. За последними фрицами в воздухе шла настоящая охота, поэтому, батарея МЗА ПВО просто наслаждалась весенним солнышком и Рыжик откровенно жал на массу на свежем воздухе, исключая законное время приема пищи. Но вот, айн секунд, и Рыжик просыпается, даёт шерсть дыбом, требует внимания и недобро рычит строго на восток. Невероятная ситуация ведь на Востоке Москва и прочий тыл, но народ служивый и доверяет инстинкту самосохранения . 37-миллиметровку можно привести в боевое положение из походного за 25-30 сек. А в данном статичном случае — за 5-6 секунд.
Тишина, стволы, на всякий случай наведены на восток. Ждем.
С дымным шлейфом появляется наш ястребок. За ним висит, на минимальной дистанции — FW-190. Батарея вклинилась двойной очередью и Фокер, без лишних телодвижений воткнулся в землю за 500 -700 kм от наших позиций.

Ястребок на развороте качнул с крыла на крыло и ушел на посадку, благо, здесь все базы рядом — 10-15 км.
А на следующий день мы встретили товарищей. Пришла машина полная гостей и привезла летчика — грудь в орденах, растерянный вид и чемодан с подарками. На лице написано — кому сказать спасибо? Говорит — как вы догадались (долбанные ПВОшники), что мне нужна помощь, да так оперативно? Да, чтоб так точно в цель. Я вот вам, в благодарность, портсигар привез, сало и подарки.
Мы киваем на Рыжика — ему скажи спасибо! Летчик недоумевает, думает, что его разыгрывают. И старшина рассказывает длинную версию истории, вы её уже прочитали.
К его чести, на следующий день лётчик вернулся с двумя кг свежей печенки для Рыжика. И уже не шутил, угощая кота, поверил и благодарил. Судьба штука тонкая.

Демобилизовавшись, старшина забрал Рыжика с собой. А это значит, что в Белоруссии и сейчас бегают разноцветные потомки УКВ радаров. Это была родина старшины.

Летом 1941 г. на немецкие танки пошли собаки – истребители таких машин. Немецкие войска не ожидали такого тактического хода и потеряли значительное количество техники. Их командование даже выдало специальную инструкцию танкистам по борьбе с псами – истребителями танков. Но советские собаководы ожидали этого и стали более старательно тренировать подрывников. Собак учили быстро бросаться под технику с короткой дистанции, чтобы сразу оказаться в недоступной для пулеметов зоне танка. Во вьюк подрывника закладывали мину, которая содержала 3–4 килограмма взрывчатого вещества и специальный детонатор. В дальнейшем потребность в таких собаках отпала, так как танковая и артиллерийская мощь Советского Союза возросла настолько, что могла свободно противостоять немецкой армии и без такого рода трат. Осенью 1943 года отряды собак-подрывников были ликвидированы. Чтобы понять, как собаки помогали людям во время Великой Отечественной войны, можно привести следующий факт-только в Сталинградском сражении подрывные собаки уничтожили 42 танка и 3 бронемашины.

В 1944 году американские солдаты нашли Смоки в одной из узких лисьих нор джунглей Новой Гвинеи — грязную, испуганную и ничего не понимающую. Они решили, что животное принадлежало японцам, но то ли малышка пережила сильный шок, то ли ее хозяином был кто-то другой, однако собака совершенно не понимала ни слова ни по-японски, ни по-английски. Всего за два австралийских фунта (6,4 дол.) ее выкупил капрал Вильям Уинни из Кливленда. В оставшееся время войны верная Смоки везде сопровождала его, помогая всеми своими крохотными силами. Впрочем, оказалось, что может она не так уж и мало: собака прыгала с парашютом, совершила дюжину боевых полетов, пережила полторы сотни воздушных атак на Новой Гвинее и бесстрашно находилась рядом с зенитными установками во время боя. Даже грозный тайфун, который пронесся через Окинаву, не смог напугать ее. А однажды Смоки помогла солдатам протащить провод через длинную подземную трубу. Конечно, ей не очень хотелось идти в узкий и темный тоннель, но, услышав на другом конце голос хозяина, собака сделала первый робкий шаг. Потом еще, и еще… Наконец, из темной трубы блеснули глазки-пуговки и Смоки, поскуливая, выбралась наружу. Все очень радовались и хвалили маленькую помощницу, ведь без ее усилий солдатам пришлось бы копать траншею целых три дня. Но заслуги Смоки ограничиваются не только этим. Капрал Уинни прозвал свою собаку «Ангелом из лисьей норы» после того, как она чудесным образом почувствовала начало атаки японских камикадзе, чем спасла самого Вильяма и еще 8 его товарищей.
К слову, Смоки находилась рядом с хозяином на вполне законных основаниях: ее зачислили в состав 26-го разведывательного авиаполка пятой Армии ВВС США, где она умудрилась дослужиться до звания капрала и заработать восемь боевых звезд. Кроме того, по данным Animal Planet, Смоки стала первой собакой-терапевтом. Она сопровождала медсестер к раненным солдатам с июля 1944 года.
Собака выучила много трюков, с которыми ездила по стране в течение десяти послевоенных лет. Она развлекала зрителей хождением по проволоке с завязанными глазами, могла различать буквы и даже складывать из них свое имя. Участвовала в 42 телевизионных шоу и была желанной гостьей в Голливуде.
Смоки называли национальной сенсацией. Именно она смогла возродить интерес к породе йоркширский терьер. Малышка умерла в почтенном для собак 14-летнем возрасте 21 февраля 1957 года. Спустя 48 лет 11 ноября 2005 года на День Ветеранов был открыт памятник, посвященный собакам всех войн. На вершине двухтонного постамента в бронзовой солдатской каске сидит Смоки, изображенная в натуральную величину. Забавный и смелый «Ангел из лисьей норы»…

- ездовые собаки, подвозившие на небольших телегах боеприпасы и увозившие на них же раненных солдат. За годы войны ими было вывезено с линии огня около 700 тысяч раненых и доставлено около 3500 тонн боеприпасов.
- собаки-связисты, доставлявшие важные поручения и донесения через самое пекло боевых действий. За годы войны ими было предано более 120 тысяч подобных поручений.
- собаки-миноискатели. Это была одна из самых востребованных собачьих «профессий». Благодаря им было обнаружено и обезврежено около 4 млн. мин, фугасов и прочих боеприпасов.
- собаки-санитары отыскивали в лесах и болотах наших раненых бойцов и приводили к ним медпомощь. К тому же они таскали на себе небольшие рюкзачки со всеми необходимыми медикаментами, необходимыми для оказания ПМП.
- собаки – истребители танков. Не самая приятная собачья профессия, появившаяся в период войны. Этих собак готовили к одному-единственному заданию в их жизни – подрыву вражеских танков. Для этого их тренировали не бояться подлезать под движущиеся танки. Перед заданием на них одевали специальные мешки с минам. И как только собака оказывалась под бронетехникой, мина взрывалась. Таким способом за время войны было уничтожено около 300 вражеских танков. Причиной прекращения использования собак подобным способом стал тот факт, что такие собаки стали бросаться под гусеницы не только немецких, но и советских танков.
- собаки разведывательной службы помогали нашим разведчикам успешно проходить через передовые позиции врага. Также они четко и слажено работали со своим проводником при захвате «языка».
- собаки диверсионной службы занимались подрывом мостов и немецких поездов.

Все-таки, несмотря на то, что Вторую мировую войну называли войной моторов, кони играли в ней немаловажную роль. И в Советской Армии, и в вермахте лошадей применяли и как транспортную силу, особенно в артиллерии. Именно упряжки в шесть лошадей всю войну без всяких жалоб и капризов тянули орудия, меняя огневые позиции батареи.
Так и встают перед глазами кадры фронтовой кинохроники: красноармейцы из всех сил выталкивают застрявшую телегу со снарядами, запряжённую лошадьми. Причина такого широкого использования лошадей весьма проста — по бездорожью (особенно весной и осенью), там, где застревали любые автомобили, могли пройти только эти выносливые животные.
Однако не только пушки и снаряды были заботой лошадей. Без коня солдата не накормишь — ведь обозы с продовольствием и полевые кухни доставляли на позиции именно лошади. Кстати, именно для этих (и некоторых других целей) даже в стрелковом полку по штату полагалось иметь триста пятьдесят лошадей. Невозможно представить себе командиров батальонов и полков без их верных четвероногих помощников. Бойцы, назначенные связными, также часто предпочитали коня мотоциклу. А сколько раненых обязано своей жизнью этим скромным труженикам войны! Ведь большинство лазаретов и медсанбатов также были "на конной тяге". Нередко бывало и то, что пехота выезжала на позиции не на грузовиках, а на конных подводах. Ну, а перемещения и рейды партизанских отрядов без подобного вида транспорта вообще невозможно представить.
Да и кавалерию, как оказалось, рановато было отправлять в архив. Лошади оказались незаменимы для стремительных рейдов по тылам противника, для налетов и диверсий. А все потому, что хотя конь бежит со средней скоростью не более 20 км в час и может преодолеть не более 100 км за сутки, но он может пройти там, где не пройдёт никакая техника — и сделает это незаметно.