СТИХИ и ПЕСНИ

Розенбаум Александр
"Мнолог Пилота "Черного Тюльпана"

В Афганистане
В "черном тюльпане",
С водкой в стакане
Мы молча плывем над землей.
Скорбная птица
Через границу,
К русским зарницам
Несет ребятишек домой.
В "черном тюльпане"
Те, кто с заданий
Едут на Родину милую
В землю залечь,
В отпуск бессрочный,
Рваные в клочья...
Им никогда, никогда
Не обнять теплых плеч.
Когда в оазисы Джелалабада,
Свалившись на крыло, "тюльпан" наш падал,
Мы проклинали все свою работу:
Опять "бача" подвел потерей роту.
В Шинданде, Кандагаре и Баграме
Опять на душу класть тяжелый камень,
Опять нести на Родину героев,
Которым в двадцать лет могилы роют,
Которым в двадцать лет могилы роют.
Но надо добраться,
Надо собраться.
Если сломаться,
То можно нарваться и тут.
Горы стреляют.
"Стингер" взлетает,
Если нарваться,
То парни второй раз умрут.
И мы идем совсем не так, как дома,
Где нет войны и все давно знакомо,
Где трупы видят раз в году пилоты,
Где с облаков не валят вертолеты.
И мы идем, от гнева стиснув зубы,
Сухие водкой смачивая губы.
Идут из Пакистана караваны,
И значит, есть работа для "тюльпана",
И значит, есть работа для "тюльпана".
В Афганистане
В "черном тюльпане",
С водкой в стакане
Мы молча плывем над землей.
Скорбная птица
Через границу,
К русским зарницам
Несет наших братьев домой.
Когда в оазисы Джелалабада,
Свалившись на крыло, "тюльпан" наш падал,
Мы проклинали все свою работу:
Опять пацан подвел потерей роту.
В Шинданде, Кандагаре и Баграме
Опять на душу класть тяжелый камень,
Опять нести на Родину героев,
Которым в двадцать лет могилы роют.

Вот такая песня

BR

Текст песни Песни у костра - Про войну

Война уносит каждый день сотни молодых,
И не жалеет никого, ни мертвых ни живых.
Напиши мне весточку, коль жив еще ты там,
Я отвечу ласково, чтоб согреть тебя.

Война забирает родных и близких от нас,
Чтобы понял каждый как тяжело без вас.

В небе солнце светит ярко, птицы верещат вокруг,
А под вечер бой уж грянул, и сражаться все идут.
Каждый день я вижу смерти, каждый день война,
Я мечтаю, чтоб кончилось это раз и навсегда!

А парни ждут, когда наступит последний день войны,
Когда положат автоматы и улетят к своим.
Но долго еще сниться будут те страшные деньки,
Когда надолго потеряли, покой своей души.

Владимир Высоцкий Мы Вращаем Землю.

От границы мы Землю вертели назад -
Было дело сначала.
Но обратно ее закрутил наш комбат,
Оттолкнувшись ногой от Урала.
Наконец-то нам дали приказ наступать,
Отбирать наши пяди и крохи.
Но мы помним, как солнце отправилось вспять
И едва не зашло на востоке.
Мы не меряем Землю шагами,
Понапрасну цветы теребя,
Мы толкаем ее сапогами
От себя! От себя!
И от ветра с востока пригнулись стога,
Жмется к скалам отара.
Ось земную мы сдвинули без рычага,
Изменив направленье удара.
Не пугайтесь, когда не на месте закат,
Судный день - это сказки для старших,
Просто Землю вращают, куда захотят,
Наши сменные роты на марше.
Мы ползем, бугорки обнимаю,
Кочки тискаем зло, не любя
И коленями Землю толкаем
От себя! От себя!
Не отыщет средь нас и особый отдел
Руки кверху поднявших,
Всем живым - ощутимая польза от тел:
Как прикрытье используем павших.
Этот глупый свинец всех ли сразу найдет,
Где настигнет - в упор или с тыла?
Кто-то там впереди навалился на дот -
И земля на мгновенье застыла.
Я ступни свои сзади оставил,
Мимоходом по мертвым скорбя.
Шар земной я вращаю локтями
На себя! На себя!
Кто-то встал в полный рост и, отвесив поклон,
Принял пулю на вдохе,
Но на запад, на запад ползет батальон,
Чтобы солнце взошло на востоке.
Животом по грязи, дышим смрадом болот,
Но глаза закрываем на запах.
Нынче по небу солнце нормально идет,
Потому что мы рвемся на запад!
Руки, ноги на месте ли, нет ли, -
Как на свадьбе, росу пригубя,
Землю тянем зубами за стебли
На себя! От себя!

Вечная память павшим

С Днем Победы
W

Автомат и гитара на афганской войне…
Кто – то скажет: «Не пара, там романтики нет!»
Я не спорю, поверьте, но хотел бы спросить:
Вам когда – нибудь в рейды доводилось ходить?
Вы считали недели до отлета домой?
Вы когда – нибудь ели сухпаек фронтовой?
Не в туристских походах, не в лесу у костра –
Там беднее природа и сильнее ветра.
Там пылают пожары и в жестоком бою
Громче всякой гитары сами скалы поют…
Вам знакома усталость после трудного дня?
Если это случалось, вы поймете меня.
Да, романтики нету, есть работа и кровь.
Кто – то верил в победу, кто – то верил в любовь,
Кто – то знал, что вернется, да упал под огнем,
И струной отзовется наша память о нем.
Не изучены свойства наших душ на войне.
Кто – то бредил геройством, а мы пели про снег,
Про края, где родились, да про шорох берез,
И ничуть не стыдились с пылью смешанных слез.
Вам, не ведавшим, вроде, нет причины тужить:
Вы спокойно живете, нам уж так не прожить,
Нам не выйти из боя, не вернуться назад
И гитар не настроить на лирический лад.
Боевые гитары, я вам песню пою…
Да, гитара – не пара автомату в бою,
Но, поправ все законы, в этом мире скупом,
Вы горели в колоннах заодно с игроком.
Вас дырявили пули и осколки секли,
Грифы тонкие гнули, да сломать не смогли,
И, вдали от Союза, вы в руках у солдат
Доказали, что музы на войне не молчат.
Автомат и гитара на афганской войне…
Кто – то скажет: «Не пара, там романтики нет!»
Я не думаю спорить, петь о том иль не петь,
Мне гитару настроить НАДО К БОЮ УСПЕТЬ…

ГАРМОШКА
В ПАРТИЗАНСКОМ МУЗЕЕ

Притихла, смотрит сиротливо,
Хоть каждый день вокруг народ.
В музее тихом молчаливо
Лежит она который год.
Среди обугленных сторожек,
Среди войной спаленных нив,
Кто на тебе играл, гармошка?
Кто слушал скромный твой мотив?
В часы короткого привала,
Где вместо крыши — облака,
Какая песня согревала
Твои истертые меха?
Когда война дышала пеплом,
Селенья тряс блокадный гром,
Одно с тобою сердце пело,
Другое плакало тайком.
Молчишь, как будто кто обидел,
Считаешь годы, словно дни.
И ждешь: а вдруг тебя увидит
Тот самый первый гармонист?
Коснется он басов истертых,
Тебя приладит половчей,
И зерна слез из самых гордых,
Из смелых потекут очей.
Застынет ветер в поднебесье,
Кукушка замолчит на миг,
Чтоб услыхали хлопцы песню
На тихих кладбищах лесных.



ПАРТИЗАНСКАЯ КАША

Кто про это расскажет?
Может, звезды в ночи?
Партизанская каша
На тагане скворчит.
Преет каша в ведерках.
Чугунов не достать.
И парнишке неловко
Ложку первому брать.
Сбоку дед бородатый
Двинул локтем под бок:
— Что задумался, брате?
Налегай, голубок.—
О минуты молчанья!
О дыханье зари!
И сидят партизаны,
Как в лугах косари.
И винтовки, как косы,
Посреди тишины.
Словно не было вовсе
Ни беды, ни войны.
Вот достанут брусочки,
Пот смахнут рукавом.
Но сурово и точно
Раздается: — Подъем! —
И пошли в затемненье
У ночного села.
Каша, каша, последней
Ты для парня была.
Будет схватка в тумане,
Будет выстрел в упор.
Как звезда расставанья,
Догорает костер.

ИДУТ СОЛДАТЫ


Сверкали молнии,
и длинно
Раскатывался в небе гром,
Да стихло все.
И луговиной
Идут солдаты босиком.
Идут, а радуга цветная
Над ними встала, мир объяв.
Идут, смеются,
нарушая
Непререкаемый устав.
Идут себе, беды не знают,
Не слышно громкого:
«Раз! Два!»
И между пальцев пролезает
Щекотно-влажная трава.
Ах, как же радостно, должно быть,
Совсем еще мальчишкам,
им,
Как бы впервые в жизни, шлепать
По теплым лужам дождевым.
Слепой бедой, свинцом, тревогой
Не обжигала их война.
Позволь еще хотя б немного
Пройти вот так им,
старшина.
Не бой гремит — грохочут дятлы.
Не дым — туман встает стеной.
Не по огню идут солдаты,
А по траве идут густой.

Вл Высоцкий
Высота

Вцепились они в высоту, как в свое.
Огонь минометный, шквальный...
А мы все лезли толпой на нее,
Как на буфет вокзальный.

И крики "ура" застывали во рту,
Когда мы пули глотали.
Семь раз занимали мы ту высоту -
Семь раз мы ее оставляли.

И снова в атаку не хочется всем,
Земля - как горелая каша...
В восьмой раз возьмем мы ее насовсем -
Свое возьмем, кровное, наше!

А может ее стороной обойти,-
И что мы к ней прицепились?!
Но, видно, уж точно - все судьбы-пути
На этой высотке скрестились.


1965

Моя дочь на уроке пения учит.

Бравые солдаты.

Бравые солдаты с песнями идут,
А мальчишки следом радостно бегут.
Эх,левой,левой!С песнями идут,
А мальчишки следом радостно бегут.
Хочется мальчишкам в армии служить,
Хочется мальчишками подвиг совершить.
Эх,левой.левой!В армии служить.
Хочется мальчишками подвиг совершить.
Храбрые мальчишки,нечего тужить!
Эх,левой,левой!Нечего тужить!
В армию пойдёте тоже вы служить.
Будете границы зорко охранять.
Будете на страже Родины стоять!
Эх,левой,левой!Зорко охранять!
Будете на страже родины стоять!

Немного юмора (хотя может и не совсем по теме).

Медленно ракеты улетают вдаль,
Встречи с ними ты уже не жди.
И пускай Америку немного жаль,
Мы сотрем ее с лица земли.

Может мы обидели кого-то зря,
Сбросили чуть больше мегатонн,
Но зато как весело горит земля,
Там где был когда-то Пентагон.

На Восток уходит краснозвездный МиГ,
В Лувре разгорается пожар,
Эйфелевой башни проржавевший пик
С корнем вырвал ядерный удар.

Маргарита Тэтчер произносит спич:
«Мы накажем русских мужиков!»,
В это время в Темзу падал Тауэр-бридж
Под напором наших крейсеров.

Ядерный грибок висит, качается,
Гамма излучения растет,
Танки ФРГ отлично плавятся,
На хрена их делает завод?

Медленно ракеты улетают вдаль,
Встречи с ними ты уже не жди.
И хотя Америку немного жаль,
У Китая это впереди.

2

Мы сообщаем вам о вопиющем факте:
На берегах Амура, среди родных полей
Подвергся мирный наш, простой советский трактор
Обстрелу шестерых китайских батарей.

Услышав дикий рев китайского десанта,
Наш мирный тракторист (по званию – старлей)
Ответил на огонь таким могучим залпом,
Что уничтожил шесть китайских батарей

А после, слив бензин, и запустив реактор,
Он быстро допахал гречиху и овес.
Поднялся в небо наш простой советский трактор
И улетел обратно в свой родной колхоз.

А в интервью со спецсотрудником редакции
Наш бригадир сказал, как будто невзначай,
Что в случае, мол, другой подобной провокации
На поле вместо трактора мы выпустим комбайн.

Молчалив солдат и печален
Он уходит, в чужие дали
Избавлять мир от темных пятен
Его воля прочнее стали.

Он бросался на танк с гранатой
Когда сотни бойцов отступали
Он окопы, копал лопатой
Получал ордена и медали.

Не страшна ему немецкая мина
Воды рек и пожаров пламя
Он прошел от Москвы до Берлина
Водрузил над Рейхстагом знамя.

Афганский цикл


3.1
Вывод -1. 1989 год.

Седую пыль дорог Джелалабада
К родному пограничью я принес.
Здесь отряхну чужого ей не надо,
Земле, меня заждавшейся до слез.

Переступлю заветную границу,
К земле родимой прикоснусь щекой.
И оглянусь. И вновь увижу лица
Друзей, навеки остановленных войной

Солдатский долг исполнен ими свято,
Ценою жизни выполнен приказ.
Лишь об Отчизне думали солдаты
В свой смертный час, в последний скорбный час.

Узбекским солнцем строй солдатский залит,
Оркестров медь бесхитростно звонка.
Багрец знамен ярится на медалях,
Все позади, все радостно пока.

Нам весело, но знаем мы заранее:
Тебе известно, и ему, и мне
Как лезвия остры воспоминания
Безжалостные были о войне.
Переступлю заветную границу,
К Отчизне милой грудью припаду,
И оглянусь. И вновь увижу лица
Друзей, верней которых не найду.
Солдатский долг исполнен ими свято,
И песни будут сложены про них
Но разве мать погибшего солдата
Простит меня за то, что я в живых?

Я жив, но помню Тщетны все старания
Забыть о том, что ранит душу мне.
Нам до конца нести в сердцах воспоминания -
Безрадостные были о войне.

***
3.2
Звезды. 1989 год.

В последний раз взлетаю над Кабулом.
Домой! Домой! Теперь уж навсегда.
Ночь звездами полна и реактивным гулом.
И где- то в ней горит моя звезда.

Крен на пределе, нервы на пределе.
И перегрузка не поднять руки.
Вы помните меня, березы, сосны, ели?
Вы от меня, как звезды, далеки

Внизу лежит чужой полночный город:
Десятки тысяч крохотных огней.
Десятки тысяч звезд, просыпанных на горы,
И каждая таит угрозу мне.

Над зоной безопасности, кругами,
Громадный лайнер рвется в высоту,
И ложных целей ярко вспыхивает пламя,
Чтоб отвести враждебную звезду.

А там, внизу, я знаю, их немало,
Готовых хищно ринуться в полет,
И брызги раскаленного металла
Вонзить в людьми набитый самолет.

И каждый, каждый, каждый это знает,
И каждый, каждый напряженно ждет
Когда завоет вдруг и замигает
Сигнал, который нам подаст пилот!

Граница! Родина! А значит будем живы.
Теперь дождется нас аэродром.
Друг другу улыбаемся счастливо,
Гори, моя звезда, греми, салютный гром!

***
3.3
Тбилиси. 1989 год

Ты помнишь, друг, мы шли броней в Хумри?
Прошли Саланг и Терешковский поворот
Запели пули вдруг умри, умри, умри,
Обвалом громыхнул гранатомет.

Настало время очереди слать
Навстречу смерти, или ей вдогон,
И не было досуга размышлять
Кто этот враг, зачем стреляет он

А помнишь, шли вертушками в Руху?
Вдруг ДШК ударил сухо от горы,
Душе и телу стало зябко, наверху
Мы оказались в положенье вне игры

И было незачем кричать ура ,
И было глупо досылать патрон,
Была без правил нам навязана игра,
Был враг жестоким. Но был дома он

Ослеплены злым солнечным лучом
Глаза, прижатые к немытому стеклу
Не ненавистью был ты удручен
Громадной тяжестью непротивленья злу.

А что теперь, мой боевой собрат?
Здоров ли ты, спокоен ли твой сон?
Тверда ль рука твоя и ясен ли твой взгляд?
Нет, снова ты на муку обречен

Верны присяге мы и выполнен приказ,
Все повторилось вновь: и боль, и кровь из ран.
И люди снова ненавидят нас,
Но это Грузия, а не Афганистан.

Там было трудно, здесь совсем беда.
Беда: солдат послали на народ.
Быть может тот, кто нас прислал сюда,
Нас послезавтра на Москву пошлет?!

***
3.4
Баку. 1990 год.

Год прошел как двенадцать часов.
Или кто-то вернул нас назад?
Я то думал, Афган старый сон,
Но все так же тяжел автомат.

И все так же гудит вертолет,
И все так же бряцает броня,
И все так же косится народ,
Тоже смуглый народ, на меня

Те же в сводках названья звучат,
Вся то разница в букве одной.
Там Джелал, здесь Джалил, но Абад,
И зеленые пальмы стеной

Даже лица все те - же вокруг:
Ба, здорово! Привет, Николай!
Снова встретились мы, старый друг
Лучше встречи в Москве пожелай.

Год прошел, как двенадцать часов,
И все тот же вопрос для чего?
Для чего это валится все
На тебя, на меня, на него?

Здесь, на Каспии, тоже есть пляж,
Мирно летом катилась волна
Но я снова надел камуфляж,
Что случилось с тобою, страна?

Похоронные марши звучат,
Люди прячут, отводят глаза.
Выполняет приказы солдат.
Громыхает над морем гроза.

Год прошел, как двенадцать часов,
Но как много воды утекло.
Повернулось судьбы колесо,
Дождь и ветер грохочут в стекло

***
3.5
Вывод 6. 1995 год.

Шесть лет назад мы вышли из Афгана,
Где девять лет вели потерям счет.
И тут же поняли, что, как это ни странно,
Война не кончилась. Она идет еще.

Втянули нас судьбы водовороты
В Ош, в Душанбе, в Тбилиси и Баку
Афганистан тянулся к нам сквозь годы,
Грозя джихадом, дергая чеку.

И, отступая от Кабула до Урала,
Теряя гордость, территорию, права,
Мы видели, как ты нас предавала,
Россия, Родина, сменившая слова.

Но, оставаясь верными обетам,
Тебе, Россия, не умея изменить,
Хоть, видит Бог, нам надоело это,
Мы вновь воюем в городах Чечни.

Но кто, когда, и будет ли в ответе
За то, что гибнут сотнями в огне,
Твои, Россия, необученные дети,
На этой, необъявленной, войне?

За что мы платим жизнями и болью,
Безверьем, ненавистью, бедностью, бедой?
За то, что слово Родина с любовью
Произносили сызмальства с тобой?

За то, что так поверили в Россию,
В Большую Родину с названием Союз?
За то, что сапогами измесили
Периметры твоих окраин, Русь?

Для тех, чья жизнь изношена в шинели
Ты, Русь, назначишь жалкий пенсион.
А тем, которые не поседели,
И вовсе не понадобится он

Люблю я Родину, но странною любовью
Не выбирает Родину солдат.
Но перед нашей долг всегда оплачивает кровью.
И вечно в чем-то остается виноват...

Афганистан к нам тянется сквозь годы
Очнись, Россия, сколько можно ждать
Венца утрат, последней злой невзгоды,
Когда останешься ты без своих солдат?

***
3.6
Вывод 7. 1996 год

Завершена афганская война
Что в ней нашли мы? Что в ней потеряли?
И вообще, а что мы в ней искали?
И чья страна, и кем побеждена?

И слезы чьи на скорбных обелисках
Погибших не по собственной вине?
Кто составитель этих черных списков?
Кто попросту нажился на войне?

На их щеках, лоснящихся восторгом,
Блеск высших государственных наград,
И тут же неотвязный запах морга
Застой, тлен, разложение, распад

Что защищали мы, и что мы там губили
Интернациональный долг платя?
Какую славу мы, и для кого, добыли,
Венец сомнительных героев обретя?

Тлен, разложенье, неизбывная вина
Творцы преступных и неправедных решений,
Вы, никогда не знавшие сомнений,
И наши осквернили имена

Я не прощаю вас. Я весь ваша вина.
Пусть я и глас, стенающий в пустыне,
Солгали вы, что кончилась война.
А я на ней убит. Но я в строю доныне.

Я просто офицер или солдат.
Погиб от ран и умер от болезней.
На той войне, которую не рад
Считать неправедной и бесполезной.

Я не живу. Мне взять нетрудно в толк,
Нетрудно подвести итог печальный:
И дома мы смешали с грязью долг -
Патриотический, интернациональный

Зачем твердить о нем в чужих горах?
Война смертельно трудная работа.
Я результат ее, могильный прах,
Но я еще сказать имею что-то

Я был сапером, слышали? в Рухе.
Имел два ордена. И я не ждал подрыва.
Но вверх взлетел. На сущей чепухе.
Поверите? Я не услышал взрыва.

Я был разведчиком. Прославленный спецназ.
Мы знали дело, забивали караваны.
В тот раз не повезло. Они забили нас.
И гнусно, грязно осквернили мои раны.

А я был не поверите, начпрод.
Но на войне нет должности без риска
Когда с горы ударил пулемет,
Я лишь подумал: Это слишком близко.

Я не прощаю вас. Я весь ваша вина.
Пусть я и глас, стенающий в пустыне.
Солгали вы, что кончилась война.
Но я на ней убит. Но я в строю доныне.

***
3.7
Вывод 10. Афган солдатский, 10 лет спустя. 1999 год.

Когда над ухом просвистело что-то,

В усы ржаные ухмыльнулся старшина -

Ушла к другому. Поздно вздрагивать, пехота...

Так началась моя афганская война.

Афган солдатский - трудная работа:

Копай, таскай, складируй в штабеля;

Упрямо в землю зарывалась наша рота,

Была тверда чужая жёлтая земля...

А синева гремела грозным гулом -

Воздушный мост пролёг над головой.

Мы охраняли наше небо над Кабулом,

Зарывшись в землю всею мощью огневой.

Почти два года в глинистой траншее

Под белым солнцем, с вечным скрипом на зубах,

С тоской на сердце и с фурункулом на шее,

Я жить учился, подавляя боль и страх.

А было разное - внезапные налёты,

Разрывов грохот, после боя тишина;

И пустота в глазах замученной пехоты,

Уже не верящей, что кончится война.

И в каждом взводе есть пустые койки,

И переполнен батальонный лазарет;

Снаряд взбесившейся шестьдесятдвойки

Уже разнёс столетний минарет;

Сошёл с ума наводчик в этом танке,

Скатилась с неба и его звезда...

А сколько нас, увидевших гражданку,

В бреду полночном возвращается туда,

Где в небе Стингеры работают по Илам ,

Где грубо рвётся пулемётом тишина...

Да кто сказал вам, что когда-то это было?

Кто вам сказал, что кончилась война?

***
3.8
Вывод 11. Ты помнишь, брат 2000 год.

Ты помнишь, брат, дорогу на Саланг,
Где вьётся длинный Терешковский серпантин,
Где взрыв, как ненависти бумеранг,
Ежеминутно мог нас извести,
Где было жарко - на броне не усидеть,-
Где было горько - поглотай-ка пыль с моё,-
Где было так же плохо, как везде
В местах, где обернулась быль быльём
Простая быль о том, как дома жил,
Как ел, как пил, как допоздна гулял,
Как ни о чём смеялся и тужил,
Грубил отцу Как дурака валял.
А помнишь, брат, как сильно ты любил
Приврать о женщинах, о подвигах в кустах!
С тех пор, как этот взрыв тебя достал,
Я о тебе ни разу не забыл.

***
3.9
Вывод 12. 2001 год.

Афганская, первая после большой,
Была неприметной и кровопролитной.
Невидимой тем, кто в Афган не пошёл.
А тем, кто пошёл, лишь её было видно.
Афганскую не называли войной.
Пытались отмыть, по примеру испанской.
Но только солдату не всё ли равно?
Хотел жить советский, хотел жить исламский.
Но многим солдатам пришлось умирать.
Вчерашним адептам мотыги и скрипки.
Я помню их неисчислимую рать,
Собой оплативших чужие ошибки
С тех пор все привыкли к войне и смертям.
К чужим - ведь привыкнуть к своей невозможно.
Тбилиси, Баку, Душанбе и Мартан,
Будённовск и Грозный Русь, будь осторожна.
Давно ли воинственной глупости груз
Взвалил на себя одряхлевший Союз?
Острят, улыбаясь, живые вожди.
А мёртвых сынов не воротишь. Не жди.

***
3.10
Вывод 13 . 15 февраля 2002 года.
(13 лет со дня вывода ОКСВ из Афганистана)

Служили мы стране,
Которой нет на карте.
Мы присягали ей
На верность и любовь.
Давно Союза нет,
А мы на долгом старте:
Всё так же зыбок путь,
Всё так же льётся кровь.
Друзья живут давно
В чужих и разных странах,
По разному живут,
Их вместе не собрать.
И не поднять вино
За выход из Афгана,
А в Туркестан ведут
Совсем другую рать.
Опять пришли в Руху
Багряные зарницы,
И снова на слуху
Кабул и Кандагар.
Меж наших душ теперь
Проложены границы,
Не избежать потерь
Наносится удар.
О чём жалеешь ты,
Спросите ветерана,-
- Чего желаешь ты ?
Услышите в ответ:
- Жалею лишь о том,
Что мы расстались странно,
Желаю верить, что
Среди врагов нас нет

***
3.11
Вывод 14. 2003 год.

Четырнадцать лет после вывода войск
Мы прожили. Мы - те, которые вышли.
Остались моложе все те, кто в ТуркВО
Вернулись, но в цинках , ниспосланных свыше.
За вечную молодость водку не пьют.
Пусть лучше придет своевременно зрелость.
Пусть старость не радость, но лучше убьют
Тебя пусть часы постепенно, чем смелость,
Чем храбрость твоя, или чей-то расчет,
Чем выгода, глупость, корысть и бравада.
Уж лучше болезнь, или что-то еще.
Но только война пусть не тронет. Не надо.
*
Четырнадцать лет после вывода войск
Не стали бескровными. Многих призвали
В другой горный край, где еще не бывали
Бывалые воины. Раньше ЗакВО
Спокойным и близким они называли.
И думали раньше навряд ли, едва ли
О том, что никто не минует его.
О том, что здесь не пощадят никого.
О том, что останутся груды развалин
И трупов от грозного града его.
Что юность солдат будет вечно беспечной.
Вновь юными тысячи станут навечно.
*
Четырнадцать лет - словно сотни годов.
Сменились эпоха, идеи, знамена.
Народ - победитель, собой побежденный,
К бесславью и славе равно не готов.
И общие горести трогают мало
Того, кто стать благополучным посмел.
И не офицером. И не генералом.
И сына от армии спрятать сумел.
Но только не кончились грозные годы.
Нам свыше ниспослано много проблем,
И мало решений. Предвижу невзгоды.
Дай, Боже, нам все же состариться. Всем.

***
3.12
Вывод 15. 2004 год.

Давно военный значится в запасе,
Сменил профессию и степень защитил,
Но мир его совсем не безопасен,
По сути, этот мир незащищенный тыл
*
Когда в ушах не канонады гул,
Среди причин врачи не числят боевые.
И невозможно отнести на счет врагу
Все эти ощущенья болевые,
Когда стальными пальцами циклон
Бескомпромиссно останавливает сердце,
Ты понимаешь, как давно ты обречен.
Ты знаешь, что теперь - не отвертеться
*
Пятнадцать лет, а может быть, все четверть века
Летела пуля, предназначенная мне.
И, наконец, попала. В человека,
Который не участвует в войне.

***
3.13
Вывод 16. 2005 год.
Шестнадцать лет я из Афгана выхожу,
Война проиграна, потерям счета нет,
А я в пути. Уже шестнадцать лет.
Но выхода себе не нахожу.

***
3.14
Вывод-17.2006 год.
На афганских путях мы резины протерли немало,
Наломали, нажгли, не без помощи духов, машин.
Здесь сердца очень многих стучать навсегда перестали,
И как мне дальше жить, я еще до конца не решил.

А теперь я спрошу виноваты ли в том генералы?
Получается нет, ведь они выполняли приказ.
Офицеры тем более, вместе мы лезли на скалы,
И беда никогда не делила по званиям нас

.. Пусть они промолчат. Уходя с этой горестной тризны,
Я отвечу за них Я, безвестный армейский поэт:
Что же делать, так вышло, что в нашей великой Отчизне
С незапамятных пор виноватых начальников нет.

***
3.15
Людям на войне

Расчехлите души. Зачехлите пушки.
Люди, разве можно победить войну?
Это так же сложно, как вернуть старушке
Молодость пригожую, девичью весну
Зачехлите пушки. Расчехлите души.
Люди, каждый выстрел это самострел.
Хватит настороженно барабаны слушать,
И ходить восторженно строем на расстрел
Зачехлите пушки. Расчехлите души.
Может быть, солдатские сбросим сапоги?
На ноги наденем что-нибудь получше,
И поможем чем-нибудь тем, кто без ноги?

Люди, перестаньте барабаны слушать!
Люди, будем живы в море и на суше!
Самоистребление участь не из лучших
Зачехлите пушки! Расчехлите души!
***

Может не стоит врать
И утишать нам вдов,
Не поднимается рать
С окровавленных берегов.

Не побегут на стены
Воины без меча,
Не упадут на колени
От топора палача.

Будут они солдатами,
Неба бескрайнего стражами.
Ангелами крылатыми,
Что на иконы посажены.

Будут оберегать
Ребятишек своих и вдов,
Будут во сне целовать
Только не видеть снов…

Ну а ежели вновь сойдутся
Смелые воины в поле,
Миром пусть обойдутся
Только по доброй воле.

Хватит вести вражду
За золота блеск и славу,
Будем мы все в аду
Гореть или пить отраву.

Может не стоит врать,
Может остановиться.
Доблесть с полей собрать,
Гордостью раствориться.

И не писать историю
О смелости и отваге.
О памяти, которую,
Запечетлят на бумаге.

Я очень часто вижу сон,
Что мой блокпост в горах высоких
Боевиками окружен,
А я – в числе друзей немногих...

Я вижу бой – пирушку смерти...
Когда ударом на удар!
Когда бегут от страха черти,
А над землёй клубится пар.

Я вижу лица, лица, лица!
В них бьются мужество и страх...
Желанье выжить, сохраниться,
И лечь за Родину в горах!..

Я вижу друга Михаила...
«Прорвёмся, брат!» - кричит он мне!
Но вдруг... судьба нам изменила...
И он лежит... шесть пуль в спине...

А я, закрыв лицо руками,
Кричу от боли, не тая
Вопроса перед небесами:
«Ну, почему же он, не я?!!»

Глаза я к небу поднимаю...
Вокруг меня идёт война...
А я никак не понимаю,
Кому? Зачем она нужна?..

...Мне очень часто снится сон,
Что мой блокпост в горах высоких,
Боевиками окружён,
А я – в числе друзей немногих...

***
Я очень часто вижу сон,
Бой завершен, кругом разгром,
Мир рухнул, тишина и слезы.
Что будет здесь когда-нибудь потом?-
Молчат убитые березы.

Взрывался день, горела ночь,
Тиски сжимались, брызгая погонами,
И даже звезды не могли помочь -
Кружила смерть огромным черным вороном.

Не слыша пенья райских птиц,
Не видя сказочных закатов,
Реализовывал снаряд свою мечту,
Рожденный в мире серых агрегатов.

Земля трещала и рвалась на части
Душа прощалась с телом многократно.
Стальной клинок не совместим со словом счастье,
Как дружба и любовь с понятьем платно!

Теперь все кажется лишь страшным сном,
Но память не дает забыть те слезы.
Никто не знает, что будет потом -
Шумите, плачьте белые березы.

Когдато написал такие вот стихи.

В неуютном и тесном вагоне,в камуфляже , в тяжелой броне,
Киллометры железной дороги с неизвестностью прячем в себе.
Из газет к нам несется тревога, а из тамбура тянется дым.
Подождать бы еще , хоть не много.Ведь не знаем ,куда мы спешим.
Не хочу я друзей своих новых, по прибытию к месту терять.
Не хочу молдаван безтолковых, не понятно за что убивать.
Может завтра свинцовая дура, в темноте поцелует меня.
И погибнет душа и натура. Вместе с ними погибну и я.

Написал после того как.

Мне часто ночью не хочется спать,
А хочется встать передернуть затвор,
БТР завести. Господи прости.
И погнать по полям, да вовесь опор.
Разорвать тишину,воплями трассеров,
И смотреть на луну,просто так,без слов.
Просто так без слов.

Господи спаси, мою душу грешную.
Господи прости,жизнь мою безпечную.
Смою я грехи, кровушкой горячею.
Господи пойми- не могу иначе я.

Юрий Шевчук. Господь нас уважает.

Нас с ним в аду война свела, она друзей не спишет.
Я был герой, рвал удила, он был намного тише.
Сырое небо рвал закат, смерть рядом что-то ела,
Моя душа рвалась в набат, его тихонько пела.
Моя душа рвалась в набат, его тихонько пела.

Мы были разные во всем, цитаты - лед, да пламень.
Шмелем кипел я под огнем, а он чернел как камень,
Молчал и только иногда, когда я наезжаю,
Бросал мне - Парень! Ерунда… Господь нас уважает…
Бросал мне - Парень! Ерунда… Господь нас уважает…

Сидим в горах, кругом зима, хрипит в грязи пехота,
Нам как-то было не до сна и тошно от чего-то.
И разговор мы повели в час злобного затишья.
Куда нас бесы завели в конце времен, братишка?
Куда нас черти завели в конце времен, братишка?

Ему кричал я - посмотри на эти сучьи рожи!
Им все до фонаря гори, страна впридачу тоже!
Нас завтра снова продадут, пойдем на урожаи.
А он в ответ - брось, баламут! Господь нас уважает…
А он в ответ - брось, баламут! Господь нас уважает…

Все по нулям, уже видна дыра большого срама.
Живет подачками страна, продавшего все хама.
Эх, либеральные зады, засрали наши флаги.
Ни баб, ни водки, ни любви - лишь темные овраги…
Ни баб, ни водки, ни еды - лишь темные овраги…

Я слов уже не нахожу и сильно раздражает
Меня его "Терпи, браток, Господь нас уважает"
На кой такой господь нам всем, где светлые дороги?
Тут оторвал нас от проблем тяжелый крик тревоги.
Тут оторвал нас от проблем тяжелый крик тревоги.

Очнулись с ним опять вдвоем мы в белой медсанчасти,
Я помню лишь дверной проем, как нас рвало на части.
Он молча долго умирал, сошел как снег с аллеи.
Я что-то понял - он не врал, но выразить не смею…
Я что-то понял - он не врал, но рассказать не смею…

С тех пор, когда нет на глоток и сильно обижают
Я говорю - не ссы, браток, Господь нас уважает…
Я говорю - держись, браток, Господь нас уважает…
Я говорю - пробъемся, брат, Господь нас уважает…
Я говорю - мы победим, Господь нас уважает…

Юрий Шевчук.

Умирали пацаны страшно,
Умирали пацаны просто,
И не каждый был снаружи прекрасным,
И не все были высокого роста

Но когда на меня смотрели
Эти пыльные глаза человечьи,
Не по-птичьи, да не по-овечьи,
По-людски они меня грели..

А я им пел рок-н-рольные песни,
Говорил: "Все будет нормально",
И я кричал им, что мы все вместе,
Да как-то слушалось это банально.

Чем ближе к смерти, тем чище люди,
Чем дальше в тыл тем жирней генералы.
Здесь я видел что, может быть, будет
С москвой, Украиной, Уралом.

Восемнадцать лет - это не много,
Когда бродишь по Тверской да без денег
И немало, когда сердце стало,
А от страны тебе пластмассовый веник.

Страна поет им рок-н-рольные песни,
Говорит: "Все будет нормально",
Страна кричит им, что мы все вместе,
Да звучит это как-то банально.

Умирали пацаны страшно,
Умирали пацаны просто,
И не каждый был снаружи прекрасным,
И не все были высокого роста.

Кто о смерти, скажет нам пару честных слов
Жаль нет черных ящиков у павших моряков
Карандаш ломается, холодно, темно
Капитан Колесников пишет нам письмо

Нас осталось несколько на холодном дне
Три отсека взорваны, да три еще в огне
Знаю нет спасения, но если веришь ты
Ты найдешь письмо мое на моей груди

Чтоб взлететь на небеса выпал этот ад
До свиданья милая мы приняли парад
Помнишь нашу лестницу солнце, эскимо
Капитан Колесников пишет ей письмо

Курск могилой рваною дернулся за взрыв
На прощанье разрубил канаты рваных жил
Над водою пасмурно чайки, корабли
На земле подлодка спит, но так далеко до земли

Позже о случившемся долго будут врать
Расскажет ли комиссия как трудно умирать
Кто из нас ровесники, кто герой, кто чмо
Капитан Колесников пишет нам письмо...

А можно не свое и неопубликованное?

С уважением!

Вот эта мне нравится... Правдивая очень...

АФГАНСКИЙ ВЕТЕР - "Давно закончилась война"

Давно закончилась война - хмельное зарево рассвета,
И все, что сказанно о нас, пылится пачками в газетах.
Давно закончилась война, не долетают злые пули.
Долги оплаены сполна и все, кто смог, назад вернулись.

Когда пургой свинец душил, мечтою грелись о России,
И вот, вокруг, все та же жизнь, да только мы совсем другие.
Нас покалечила война, по одному из сотни тысяч,
И снова слух ползет о нас, и кто-то пальцем в спину тычет.

Как просто было в жизни той, где правду, ложь не перепутать,
А здесь своею простотой мешаешься в ногах кому-то.
И незаметным не пройти, ведь как бельмо твои награды,
И виноват лишь ты один, что не умеешь жить, как надо!

Ты научился доверять стоящим за твоей спиною,
Как трудно заново понять, что здесь в цене совсем другое.
Забыто, кажется, на век за глухо запертою дверью,
Что человеку человек когда-то был не только зверем.

Стучат по каменной земле слов равнодушия осколки.
Здесь не спасет бронежилет от лицемера и подонка.
И не приступна высота улыбки милой бюрократа,
Так не надежна пустота в руках привыкших к автомату...

Пусть этот мрак не выносим, от боли ты не смеешь крикнуть,
Страшней не выбиться из сил, страшнее к этому привыкнуть.
Пусть боевые ордена уже блестят совсем иначе,
Мы живы - это что-то значит! Еще не кончиласть война!

Братишкам посвящается!