Хроники обнищания - 9

Грех радоваться чужим несчастьям, но дожди в Бразилии и её власти, которые отменили льготный режим налогообложения в крупнейшем мировом производителе сахара-сырца, взвинтили цены на сладкий продукт. В августе прошлого года тонна сахара-сырца стоила 220 долларов. Сейчас его мировая стоимость подскочила более чем вдвое — до 490 долларов за тонну. Хотя в России сахар, наоборот, дешевеет из-за перепроизводства. Ведущий эксперт ИКАР Евгений Иванов сделал такой прогноз на первое полугодие 2017 года: «Среднегодовая оптовая цена может составить 34-37 рубля за килограмм, в рознице чуть выше».

Покупатели, конечно, довольны, но эта радость может оказаться недолгой. Свекловоды, оказавшись в минусе, просто откажутся от посевов этой культуры, и российские цены на сахар пойдут в ногу с общемировыми. Чтобы этого не случилось, по словам эксперта, властям уже сегодня нужно подумать, как изменить логистическую и таможенную инфраструктуру, чтобы экспорт излишков сахара из России был простым, быстрым и недорогим.

Кстати, первые шаги в этом направлении уже сделаны: с 23 сентября правительство отменило экспортную пошлину на пшеницу. Введена она была 1 февраля 2015 года, когда сильно упал курс рубля и хлеборобы ради извлечения максимальной выгоды переориентировались на продажи пшеницы за рубеж. Однако к тому времени зерна в родных сусеках поубавилось, и государство с помощью экспортной пошлины выровняло ситуацию на внутреннем рынке. Что, впрочем, не помешало России с начала 2016 года увеличить экспорт пшеницы в полтора раза. Сейчас этот процесс, по идее, ещё больше активизируется.
В связи с чем Владимир Путин счёл нужным ещё раз напомнить министру сельского хозяйства о разумном балансе:

Во-первых, мы при организации экспорта должны иметь в виду обеспечение, прежде всего, собственных интересов, собственных внутренних рынков — это и для кормов, и для продовольственного обеспечения хлебом населения. При всем растущем экспорте все-таки задача обеспечения самой России — это задача номер один. Это первое. Второе — конъюнктура.

Под конъюнктурой президент имел в виду ситуацию на мировых рынках, где цены на зерно несколько снизились. А потому предложил «не спешить с тем, чтобы «выбрасывать» на рынок дополнительные объемы, а наоборот, работать на сельхозпроизводителя для удержания нужного уровня цен».

Именно с этой целью, к слову, государство объявило о начале выкупа излишков зерна у сельхозпроизводителей. Крымская биржевая площадка запланированные объемы уже выбрала. Биржевые торги идут также в Поволжье на Урале и в Сибири. Государственные зерновые интервенции проводятся в России с 2001 года и призваны обеспечить стабильность рынка зерна, поддержав доходы его производителей. Интервенционные запасы при необходимости позволяют удержать от повышения цены на хлеб и муку.

Господдержка оказалась своевременной, и хлеборобы ей воспользовались. По данным аналитической компании СовЭкон, начиная с июля, объём российского экспорта пшеницы за три последних месяца, вероятно, составит 9 миллионов тонн и будет на 8% меньше аналогичного периода прошлого года. Хотя, по свидетельству Bloomberg, именно на российскую пшеницу цены сейчас самые высокие за последние четыре месяца. Специалисты объясняют это высоким содержанием белка в нашем зерне, в отличие, скажем, от французского, которое от дождей и холодов сильно потеряло в качестве. Здесь-то и проявляется житейская хватка наших хлеборобов.

Трейдер петербургской фирмы Artis-Agro Export Даниил Тихонов рассказал по этому поводу:
«Принимая во внимание обстановку на рынке, продавцы не торопятся расставаться с высокобелковой пшеницей и продают в первую очередь пшеницу более низкого качества».

На стороне российских аграриев также дешёвый рубль и низкие тарифы на перевозки. Все это в комплексе позволяет России уверенно завоевывать всё новые рынки. Так, раньше российское зерно шло в основном на Ближний Восток и север Африки. Сейчас к отечественной продукции всё внимательнее присматриваются страны Персидского залива и остальной Африки, ранее покупавшие зерно у Австралии и США. Переключаются на зерно из России также Мексика и ЮАР. На 200-250 тысяч тонн планирует увеличить в этом году поставки из России Бангладеш.

Похоже, начинают сбываться слова главы Федерального агентства научных организаций Михаила Котюкова о том, что Россия может решить проблему диверсификации российского экспорта за счёт аграрного сектора. По его данным, уже сейчас мы продаем продовольствия на 1,4 триллиона рублей в год больше, чем покупаем. Нефтяная зависимость уверенно отступает прочь.

А немецкое издание Der Spiegel обнаружило, что российские сельхозпродукты подвинули ещё одну традиционно востребованную в мире российскую продукцию:
«В последнее время доля сельского хозяйства в российской экономике возросла, вопреки мировой тенденции. В прошлом году Россия впервые заработала на аграрном экспорте больше, чем на продаже вооружений».

Подводя урожайные итоги года, стоит вспомнить и пословицу о том, что цыплят по осени считают. В этом смысле российским производителям также есть чем гордиться: в 2016 году, полностью насытив внутренний рынок мясом птицы, они начали активно осваивать рынки внешние. Ожидается, что профицит этой продукции в текущем году составит 300-500 тысяч тонн, то есть около 10% общего объема производства.

Безусловно, нам есть к чему стремиться и есть куда расти. Но самое главное, курс взят верный. Об этом сказал президенту и бывший мэр Москвы, знатный пасечник, а ныне еще и производитель гречки Юрий Лужков. Принимая из рук Путина орден в связи со своим 80-летием, он выразил уверенность, что развитие сельского хозяйства поможет стране уйти от нефтегазовой зависимости, и заявил о готовности поделиться мыслями на сей счет.

Хотя вряд ли они будут сильно отличаться от соображений миллионов сельских производителей. Главные проблемы, которые им приходится решать после того, как урожай выращен и убран, где его хранить и каким образом выгодно реализовать. Эксперты расходятся в степени сложности этих задач.

Скажем, директор Центра агропродовольственной политики РАНХиГС Наталья Шагайда, акцентируя внимание на элеваторах, заметила:
Их недостаточно, много несовременных, они принадлежат отдельным собственникам, а не кооперативам сельхозпроизводителей, которые могли бы влиять на цены хранения.

Вместе с тем директор аналитического центра СовЭкон Андрей Сизов особых проблем здесь не увидел:
Ситуация с зернохранилищами в России в целом нормальная. В последнее десятилетие сельхозпроизводители активно строили склады в самих хозяйствах, быстро распространяется технология хранения зерна в рукавах — огромных пакетах — прямо в поле. В связи с этим какой-либо физической нехватки хранилищ в подавляющем большинстве регионов нет.

А президент Российского зернового союза Аркадий Злочевский акцентирует внимание на заинтересованности хлеборобов:
Естественно, потери от плохого качества хранения есть. Но если мы сопоставим их с советским периодом, где качество хранения было существенно выше, то удивимся, что потери тогда были существенно больше, чем сейчас. Потому что сейчас зерно стоит денег, никому не выгодно его терять. А тогда оно ничего не стоило и было наплевать, потеряешь его или нет.Аркадий Злочевский.

Действительно, коммерческие способности российских аграриев сегодня востребованы. Ведь, по большому счёту, на мировом рынке Россию никто не ждет, лишние конкуренты там не нужны и каждый мечтает сбить цены. В этом случае как никогда нужна поддержка государства.

К примеру, в августе «взбрыкнул» Египет, на который приходится почти четверть российского экспорта пшеницы. Египтяне выставили практически невыполнимое требование — 0% спорыньи на ввозимом зерне. Но уже 19 сентября министерство сельского хозяйства и мелиорации этой страны вернулось к прежним санитарным нормам, согласующимся с общепринятыми мировыми нормами, о заражении грибком не более 0,05% импортируемых зерновых. Более сговорчивыми египтян сделал Россельхознадзор, временно ограничивший поставки цитрусовых в Россию из Египта. Сразу после этого вопрос спорыньи с повестки был снят.

Предоставление свободы сельхозпроизводителям в сочетании с оперативной помощью в случае необходимости — это осознанная политика наших властей.

Премьер-министру Дмитрию Медведеву она позволила сделать вывод:
Самый важный урок острой фазы кризиса — мы поняли, что можем обходиться без мощного притока нефтегазовой ренты… Идет диверсификация экономики, о необходимости которой говорилось на протяжении последней четверти века. Меняется роль России в глобальной хозяйственной системе. Фактически начал формироваться прообраз новой российской экономики, которая в полной мере должна проявить себя после завершения глобального кризиса.

Откровенно говоря, правительство США сделало многое для развития сельского хозяйства: вызванные политическим кризисом западные санкции в немалой степени мотивировал российское правительство увеличить помощь аграриям и заполнить своей продукцией внутренний рынок. Отмену антироссийских санкций, вслед за чем могут быть отменены ответные ограничительные меры, сельчане ждут с большой опаской. Сейчас для сельского хозяйства наступила благодатная пора: желая обеспечить продовольственную безопасность страны, власть уделяет этой сфере огромное внимание и поддержку. Плоды такой поддержки мы видим как на полях, так и на прилавках.

Причём можно быть уверенными, что в ближайшем будущем ситуация не изменится. Международные отношения не дают для этого никаких предпосылок. Да и государство не собирается отказываться от протекционистской политики, которая приобретает различные формы. К примеру, в начале сентября правительство на 23 наименования ограничило список импортных продуктов, которые не должны будут закупать государственные и муниципальные предприятия, если их готовы предоставлять отечественные производители. В этот список попали рыбная, мясная, молочная продукция, а также рис, соль и сахар.

В правительственных планах и другие меры поддержки. Как показывает практика, работники сельского хозяйства пользуются ими умело и охотно.