Беслан изгнал прокурора

5.11.2004 10:09 | ИД "Коммерсантъ"

Родственники погибших обвинили следствие во лжи

Спустя два месяца после теракта в школе #1 обстановка в Беслане резко обострилась. Родственники погибших заложников считают, что власти намеренно затягивают расследование и скрывают от них правду. В среду на встречу с ними в Беслан приехал замгенпрокурора России по Южному федеральному округу Николай Шепель. Он вместе с представителями местных властей попытался успокоить родственников, но те прогнали прокурора и потребовали встречи с президентом Северной Осетии Александром Дзасоховым. Теперь родственники заложников собираются написать обращение к президенту РФ Владимиру Путину с требованием встретиться с ними и провести объективное расследование.

"То, что вы говорите, нас не устраивает"

Бесланцы приходили к дому культуры три дня. Сначала шли на кладбище, куда ходят каждый день и где теперь узнают все новости - потому что здесь собирается весь город, а потом сюда. Они ждали встречи с представителями власти, и все три дня ждали напрасно. Только в среду утром на кладбище сказали, что в этот день президент Александр Дзасохов и бывший глава администрации Правобережного района Борис Уртаев точно приедут к бесланцам. К трем часам люди потянулись в ДК - здесь они провели первые три дня трагедии. Без пяти минут три к зданию подошли глава администрации Правобережного района Владимир Ходов, бывший глава Борис Уртаев, бывший мэр Олег Габуев, старший следователь Генпрокуратуры Константин Люфи и замгенпрокурора России по Южному федеральному округу Николай Шепель.

В зале, куда вошла делегация, уже было больше тысячи человек. Во втором ряду, у выхода, сидела директор школы #1 Лидия Цалиева. Она впервые появилась на людях после ранения и хотела сказать сразу всем, кто считал ее одной из виновниц трагедии, что она ни в чем не виновата. Ее пока не замечали.

- Мы все хотели, чтобы власти ответили на наши вопросы,- сказал господин Ходов.- Мы хотели, чтобы нам рассказали, как идет следствие. Сегодня нам об этом расскажут.

Рассказывать стал замгенпрокурора Шепель. Он сказал, что боевиков было 32. Что 27 из них опознаны. Что террористы употребляли наркотики. Что в Малгобекском районе Ингушетии в лесу обнаружили лагерь террористов, в связи с чем начальника РОВД этого района привлекли к ответственности. Заодно привлекли к ответственности и начальника РОВД Правобережного района Северной Осетии. Все они обвиняются в халатности.

- Зачем вы нам об этом говорите? - раздались первые крики из зала.- Мы это давно знаем!

- Почему вы все время говорите про 32 террориста? - раздался вопрос.- Мы все видели, что их там гораздо больше было!

Прокурор ответил, что следствие не зацикливалось на цифре 32, просто у следствия пока нет других данных. Залу ответ не понравился.

- Мы все знаем, что в школе еще до захвата было оружие,- снова раздался вопрос.- Почему власти отрицают это?

- По данным следствия, оружия в школе не было, террористы принесли его с собой,- ответил прокурор Шепель.

Этот ответ бесланцам не понравился еще больше. Зал просто взорвался. "Оружие было! - закричали люди.- Там его было столько, что они просто не смогли бы его с собой привезти!"

К микрофону подошла Сусанна Дудиева, у нее в школе погиб сын, восьмиклассник Заур.

- То, что вы говорите, нас не устраивает,- сказала она.- Может, вы не имеете права, возможности разглашать всю информацию, но полуправда и полумеры уже никому не нужны. Вот заместитель генпрокурора говорит, что они расследуют причины и обстоятельства, сделавшие возможным осуществление теракта в Беслане. Но все мы сами уже знаем об этих причинах и обстоятельствах. И главная причина - коррумпированность власти, органов внутренних дел, людей, которых президент Дзасохов собрал вокруг себя!

- Правильно! - поддержали женщину.- Они даже не соизволили сюда прийти!

- Из всего состава североосетинского правительства можно назвать одного-двух министров, которые действительно работают,- продолжила Светлана Дудиева.- Все остальные заняты своими делами, а между делом занимаются государственными. Зачем спрашивать с рядовых милиционеров, которых отстранили и посадили? Уволено 40 рядовых сотрудников, но не уволен никто из чиновников высшего ранга. Если министр внутренних дел Дзантиев (Казбек Дзантиев, уволен после теракта.- Ъ) такой хороший, как же он допустил этот теракт? Незадолго до этого теракта было нападение на Назрань, и это не стало для них уроком.

"Все ждали Путина, а пришел Аушев"

- Скажите, кто вел переговоры с террористами? Кто ответит за то, что они не состоялись? - спросили у господина Шепеля.

- Были приглашены профессионалы из Москвы,- ответил прокурор.- Люди, специализирующиеся на переговорном процессе.

- Кто эти люди? Назовите имена!

Замгенпрокурора покачал головой. Ему на помощь пришел старший следователь Люфи.

- Террористы не выдвигали никаких требований,- сказал он.

Зря сказал. Зал снова взорвался.

- Зачем вы врете? - закричали люди.

- Они начали выдвигать требования с первого часа,- сказала бывшая заложница Фелиса Батагова.- Мы все знали про их требования! И власти про них знали! Они нам говорили: вы не нужны своему государству, ваше государство даже не говорит, сколько вас тут.

- Штаб нам говорил, что детям давали еду и воду, а им ничего не давали! - поддержали ее другие бесланцы.

К микрофону позвали заведующую районо Зарему Турманову.

- Почему вы в первый же день не дали списки учащихся в школе? - спросили у нее.

- А у нас никто не просил эти списки,- растерялась она.- Кому их надо было давать, я не знала.

Людмила Цой, которая смогла найти и опознать свою погибшую дочь Свету только через месяц после трагедии, сказала:

- Я знаю, что есть какое-то международное право, по которому если где-то захватывают в заложники больше 500 человек, то вмешивается мировое сообщество. И наши власти намеренно скрывали от всего мира, что в школе больше тысячи!

Обстановка в зале накалялась.

- Откуда взялся Аушев? - крикнули прокурору Шепелю.

- Его пригласили сотрудники ФСБ,- ответил прокурор.

- А с каких это пор экс-президент Ингушетии является самым главным человеком в России? Где были все остальные? Когда мы сидели в спортзале, террористы нам говорили: сейчас придет самый важный человек в России. И мы все думали, что придет Путин, и ждали. А пришел Аушев. Так где был Путин?

Прокурор молчал.

Кто-то предложил вызвать к микрофону бывшего главу района Бориса Уртаева. Многие были настроены против него, потому что считали, что, как глава района, он должен был принять какие-то меры. Но господин Уртаев оправдываться не собирался. Он сказал, что у него у самого четыре родственника погибли в школе. "У меня не было ни сил, ни средств, чтобы защитить их,- говорил он.- Я не военный. Но если бы мне подчинялось РОВД, этой трагедии не случилось бы. Но у главы администрации нет таких полномочий". Еще господин Уртаев сказал, что ремонт в школе проводился местным ремонтно-строительным управлением, и назвал фамилии строителей. И вернулся в зал на свое место.

Тогда встала Лидия Цалиева, директор школы. Глава администрации Владимир Ходов быстро куда-то позвонил, и в зале появился милицейский наряд. Эта мера была не случайной. В Беслане у 72-летнего педагога с полувековым стажем Цалиевой не осталось друзей. После трагедии, унесшей жизни сотен учеников ее школы, горожане обвиняют директора в причастности к подготовке теракта. На обгоревших стенах школы #1 каждый день появляются новые проклятия в ее адрес. Лидия Цалиева несколько дней назад вернулась в Беслан из Москвы, где ей сделали три операции,- женщину тяжело ранило во время штурма школы. Она еще не появлялась на людях, но знает, в чем ее обвиняют. Что она наняла подозрительных рабочих, которые во время ремонта в школе якобы спрятали оружие. Что праздничную линейку она начала не в 10.00, как было запланировано, а раньше, потому что якобы знала про планы террористов. Что в спортзале она была на стороне боевиков и пила с ними чай. То, что у директора Цалиевой в школе были сестра и внуки, в расчет почему-то не берется.

Лидия Цалиева сказала:

- Я здесь проработала жизнь. Я люблю мой город, мой народ, а теперь я стала виновной. Но я не виновата. 1 сентября я была счастлива вместе со всеми. Мои дети были самые красивые...

Пока директор говорила, зал гудел. Последние слова вызвали бурю эмоций.

- Почему ты их не спасла?

- Тебе не место здесь, тебе здесь не жить!

"Если будешь говорить про оружие, сгноим"

Всего сказанного директор, которая очень плохо слышит после контузии, не услышала. Но она поняла, что больше сказать ей ничего не дадут, и вернулась на место.

- Это из-за нее в школу занесли оружие! Целый арсенал! - раздавались крики. Возмущенные голоса стихли только после замечания главы администрации Ходова.

К микрофону подошел бывший заложник Руслан Болоев, у которого погибла дочь-школьница.

- Не надо врать,- сказал он, поворачиваясь к следователю Люфи и прокурору Шепелю.- Не надо врать, что оружия в школе не было. Меня самого заставляли из библиотеки носить в спортзал пластит и оружие.

- Погодите,- поднялся следователь Люфи и направился к господину Болоеву.- Давайте-ка прилюдно разберемся. Я вас допрашивал? Да? Вы мне сказали, что оружия в школе не было? Сказали?

- Сказал! - ответил бывший заложник.- А что мне было делать, если ко мне домой приходили двое людей в форме и угрожали - если будешь говорить про оружие, сгноим.

Тут оказалось, что люди в форме приходили не только к господину Болоеву.

- И ко мне приходили!

- И мне говорили то же самое двое военных! - раздалось из зала.

- Давайте пройдемся, разберемся,- предложил следователь Люфи, взяв Руслана Болоева под локоть и направляясь куда-то в сторону.

- Оставьте его в покое! Вы тоже хотите его сгноить?! - закричал зал. Следователь остановился. Прокурор Шепель поднялся со своего места.

- Успокойтесь,- сказал прокурор.- Следователь просто хотел задать ему несколько вопросов.

Прокурор Шепель сказал, что следствие вообще-то продлено до 1 января, потому что не хватает времени - первые показания свидетелей были слишком эмоциональны и свидетелей опросят повторно. Так что первые итоги следствия появятся только в новом году.

- А вы кто такой вообще?! - направилась к прокурору Шепелю пожилая женщина.- Зачем вы сюда пришли? Кто вас звал? Мы не вас ждали сегодня!

- Вы хотите, чтобы я ушел? - спросил ее прокурор.

- Останьтесь,- стали кричать одни.- Пусть ответит на наши вопросы!

- Уходите! - кричали другие.- Он все равно ничего не говорит!

"Вот, все ушли, может быть, теперь поговорим?"

Когда встал Владимир Ходов, все замолчали. Этот человек, потерявший в школе внука, оказывал на присутствующих сильное влияние.

- Вы ведь сами хотели узнать, как идет следствие,- обратился он к залу.- Мы пригласили замгенпрокурора по просьбе комитета женщин Беслана.

- Да, мы действительно хотели его пригласить,- сказала председатель комитета Светлана Дудиева.- Но сегодня мы ждали Дзасохова и Уртаева.

- Да мы сюда и пришли только ради того, чтобы Дзасохова увидеть,- поддержали ее.- Мы хотели просто ему в глаза посмотреть! Нас три дня обманывали, говорили, что ситуация под контролем! И всю ответственность за это несет Дзасохов, потому что он давал нам клятву и обещал, что никто не погибнет!

Господин Шепель все это время молча сидел, глядя в стол. Тогда его спросили, кто руководил оперативным штабом по освобождению заложников.

- Президент Дзасохов и начальник УФСБ по Северной Осетии Валерий Андреев (уволен после трагедии.- Ъ),- ответил прокурор.

- А почему один уволен, а другой нет? - закричали в зале. На это прокурору Шепелю тоже нечего было ответить.

- Да он ничего нам не скажет! - не выдержал кто-то.- Пусть уходит.

- Вы хотите, чтобы я ушел? - снова повторил прокурор.

Господин Ходов спросил то же самое по-осетински.

- Пусть уходят! - снова закричал зал.- Они нам ничем не помогут!

И делегация покинула зал.

- Вот, все ушли,- сказал господин Ходов.- Может быть, теперь поговорим?

С мест стали подниматься люди и рассказывать, что они пережили и как они с этим живут. Они говорили, что следствие ведется неправильно. Что нет никакой информации и возможности контролировать это. Что на свидетелей давят, чтобы скрыть какую-то информацию. Вспомнили про погибших учителей. Про то, что было внутри школы в те три дня.

- После взрывов я с дочкой убегала в столовую,- вспоминала бывшая заложница Алла Ханаева.- В зале было много раненых, они кричали. Их можно было спасти, но потом были выстрелы, все загорелось, и они сгорели заживо.

В зале заплакали. Алла вытерла глаза.

- А когда мы забежали в столовую и начался обстрел, дочка моя сказала: "Мамочка, я умираю, мне попало в бок". Моей дочке было семь лет.

Теперь плакали многие.

- Террористы не хотели умирать, я знаю,- сказала Алла.- Но с ними никто из властей не хотел разговаривать. И еще я помню, как в первый день одна террористка кричала кому-то: "Вы обещали, что мы будем брать райотдел, милицию, а это школа!"

Снова вышла мама погибшей Светы Цой. "Уже два месяца, а все болит,- сказала она.- Но мы должны дожить, когда найдут виновных и их накажут. Мы должны это увидеть".

После собрания комитет матерей Беслана принял решение написать обращение к президенту Путину. Там будет про все, о чем они говорили в этот день. И там будет про все, чего они ждут от президента. "Я считаю, что мы не вправе винить все государство,- сказала Светлана Дудиева.- А то, что касается президента Путина, то мы его в Беслане очень ждали. Видимо, из-за всей этой дезинформации он не счел нужным прилететь к нам".

МАДИНА Ъ-ШАВЛОХОВА, ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА, АЛЕК Ъ-АХУНДОВ