Горячие новости (том №97)

Сбор был под "Избушкой", бывшее здание СБУ в Донецке. Место стало культовым, особенно для любителей рассказать о пытках в ДНР. Украинские пропагандисты не упускают возможности ошарашить рядового украинца рассказами о пытках "на подвале Избушки". Здесь мы имели возможность пообщаться с украинскими пленными, которые выглядели лучше, чем просто хорошо. Это был первый раз, когда я попал на обмен пленными, но предыдущие кадры избитых ополченцев, создали определенные стереотипы о пребывании в плену. Эти же узники "донецкого подвала" были похожи скорей на завсегдатаев СИЗО, но никак не на военнопленных, из которых злые сепаратисты выбивали информацию. Ещё больше удивился, когда узнал, что один из них был представителем нац.батальона "Айдар, известный своей жестокостью. Батальон заработал славу садистов, издевающихся над мирным населением на территории, которую он контролировал. Кроме всего прочего, айдаровец оказался коренным жителем Луганска. О его моральном воспитании говорить не приходится, достаточно того, что он с легкостью отказался от своей семьи, которая всё время находилась под огнём артиллерии нерадивого сынка. На вопросы журналистов отвечал с хладнокровием и безразличием. Видно было, что парень ни о чем не сожалеет и после возвращения из плена, долго на гражданке не задержится, а вернется в ряды нац.бата, чтоб продолжить своё грязное дельце.

Из Донецка выехали колонной. Впереди автомобиль с пленными, машины сопровождения и личный транспорт омбудсмена ДНР Дарьи Морозовой. За ними тянулся шлейф из машин с журналистами. Большая часть из них были россияне. Из республиканцев были только я и ещё двое моих коллег.

На протяжении всей поездки наслаждались живописнейшими видами донецкого края. Погода была волшебной: необычайной красоты облака плыли по голубому небу, солнце прогревало поля после холодной ночи и даже ветер не смел мешать большой яркой звезде согревать всё живое вокруг. Вид донецких степей притягивает внимание и тяжело отвлечься от любования полями, лугами, терриконами. Осень уже во всю господствует тут. Поля пожелтели, листья на деревьях поменяли свой окрас с ярко зеленого на золотой. Но всё же не до всего добралась её рука и поэтому зелёные поля мы всё же увидели. Думаю, многие из вас не обращали на это внимание до начала войны, но сейчас мы с упованием любуетесь фотографиями различных фотохудожников и вас берет гордость за свою Родину. К сожалению, чтоб такие чувства проснулись нужна была война.

Вот уже и подъехали к Луганску.

Заезжали с юга. По дороге особых разрушений не заметили. Боевые действия проходили севернее и поэтому эта территория осталась не тронута украинскими военными. Люди могли слышать звуки войны, но снаряды артиллерии не долетали сюда. Ближе к центру города виднеются следы войны- уничтоженные дома, сожженные дотла, посеченные стены жилых домов и административных зданий. Горячим летом 2014-го людям здесь пришлось несладко. Полное отсутствие воды и света, ежедневные массированные обстрелы со стороны ВСУ, налеты украинской авиации. Спустя полтора года люди с ужасом вспоминают те времена, но учатся жить заново.

Приехали на место содержания украинских пленных в ЛНР. Нас ждали. Толпы местных журналистов уже отработали и с томными лицами ожидали нашего приезда, чтоб отправить на обмен. Среди группы журналистов заметил молодого парня. Он стоял в камуфляжных штанах, берцах и свитере. Выглядел абсолютно обычно и я никогда не подумал бы, что это один из пленных. Он спокойно беседовал с молодой девушкой-журналистом. Я стал невольным свидетелем их разговора. Журналистка спрашивала солдата откуда он, почему пошел воевать и как попал в плен. Стандартные вопросы пленному. Куда более интересно мне было узнать сожалеет ли он содеянном. Как оказалось, совершенно нет. Парень считает, что он выполнял долг перед своей страной. Но неудачно. Жалеет лишь о том, что попал в плен, иначе бы мог с уверенностью рассказывать, что он защищал Родину. Не думал я, что в Харькове есть такие экземпляры. Но как говорится, в семье не без урода.

Собрали всех пленных и поехали на крайний блок пост армии ЛНР в городе Счастье. Там журналистов попросили оставить свой личный транспорт и пересесть в автобус к пленным или в карету скорой помощи. В автобус набилось очень много людей. Это напомнило мне поездки в общественном транспорте в час-пик. Обмен проходил на мосту через реку Северский Донец. Пока никого не было видно. Прежде чем ехать дальше, вперед пошли военные, чтоб проверить местность. Всё было чисто, но из автобуса никого не выпускали. Мы развернулись, на случай если обмен не состоится и придется покидать территорию в скором темпе. В окне заднего вида мы могли наблюдать за переговорами офицеров. Никаких рукопожатий. Просто разговор двух мужчин. Двух заклятых врагов, готовых вцепить в глотку друг другу при любой возможности. Раньше они могли сесть и выпить бутылку водки, поговорить по душам и разойтись, но это было возможным до войны. Сейчас это кажется невероятным и чем-то из жанра "фантастика".

Офицер армии ЛНР дает сигнал, что можно выпускать пленных, но чтоб это сделать нужно было сначала выйти орде журналистов. Должно быть, украинцы очень удивились, когда увидели такое количество народа, выбирающегося из маленького "Богдана".

Пришло время для переговоров омбудсменов с обеих сторон. Сверка списков, переговоры между собой, уточнение. Проходит некоторое время и обмен состоялся. Списки совпали и можно радоваться возвращению пленников на родную землю. Но долго радоваться не приходится. Военные просят нас как можно скорей погрузиться в автобус, чтоб уехать с места обмена как можно быстрее. В любой момент украинская сторона могла открыть по нам огонь. На войне все методы хороши. Что уж там говорить. О коварстве врага мы знаем не по наслышке.

В спешке я не заметил, как свои места заняли бывшие пленные. Они затерялись среди журналистов. Их выдавали радостные крики "Мы дома!". Радость на их лицах, не просто читалась, она разбрасывала искры во все стороны. Хотелось радоваться вместе с ними. Более искренних чувств я в жизни не видел. Эмоции сравнимы с радостью ребенка, который получает желанный подарок на Новый год, только в тысячу крат сильнее. Ещё бы, парням довелось просидеть в застенках СБУ по 10 месяцев. Но был среди них один, который отличался от всех кардинально. Он сел у окна и без каких-то особых эмоций смотрел в окно. Скорей даже наоборот. Полное отсутствие каких бы то ни было эмоций. У него были стеклянные глаза. Взглянув в них, вы бы не увидели жизнь. Такое ощущение, что он потерял всю тягу к ней. Он ни о чем не думал. Просто сидел и смотрел в окно. Я стал его фотографировать. Снимал серией. Камеры быстро защелкала. Его веки стали моргать вместе с щелчками фотоаппарата. На всех кадрах он получался с закрытыми глазами. Я остановился и просто наблюдал за ним. Он часто моргал не из-за моей камеры, а просто так. Складывалось впечатление, что он не контролирует этот процесс. Это было что-то нервное.

Мы вернулись на ЛНРовский блок-пост. Здесь мы могли расслабиться и выйти из автобуса. За нами вышли и пленные. Журналисты, как коршуны накинулись с расспросами на бедняг. Освобожденные затерялись среди камер. В толпе людей я заметил того парня из автобуса. Он давал интервью одному из российских каналов. Так я узнал, что СБУ забрали его 10 месяцев назад из своего собственного дома. Он не был военным, а простым гражданским. Украинские спецслужбы заподозрили его в содействии террористам. Лишь один раз ему дали связаться с родными. В плену он провел 10 месяцев. И вот его освободили. Он больше не был пленным, но плен не отпускал его и неизвестно отпустит ли когда-либо.