Шалаш в Разливе

"„ Сколь многое считают невозможным,
пока оно не осуществится.”
Плиний Старший

1. Dior. Если бы меня спросили о том, какое мое самое заветное не эгоистическое желание, то я ни секунды не колеблясь ответил бы: всемирная слава Ветлицкой. Все человечество должно признать в ней эталон красоты. Добиться этого можно только одним способом - Наталья Ветлицкая должна стать официальным лицом дома моды „Christian Dior". Этот дом был создан в 1946 году Кристианом Диором и в течении нескольких лет сумел добиться статуса самого главного и великого дома моды, оставив себе в качестве единственного достойного конкурента лишь „Chanel". Прошли годы и словосочетание „Christian Dior" превратилось в некий символ Франции, в синоним слова „красота". Сейчас „Dior" не воспринимается как что-то, что было кем-то и когда-то создано. „Dior" вне времени, он был всегда. Для меня этот дом имеет особое значение еще и потому, что с ним связаны мои детские воспоминания. Мне было 3-4 годика и как все маленькие дети я любил лазить у мамы в сумочке. Я еще не умел читать, но зрительная память сохранила для меня два логотипа: с одной стороны „Christian Dior" с его типичным шрифтом a la XVIII siècle, с другой стороны логотип „Lancôme", где я впервые увидел accent circonflexe и конечно же знаменитую „ланкомовскую" розу. С тех самых пор эти две фирмы являются для меня средоточием всей мировой рукотворной эстетики, неким недосягаемым примером совершенства. В 1996 году главным дизайнером дома моды „Christian Dior" становится John Galliano. С его приходом „Dior" осовременился, помимо статуса и величия появилось реальное влияние на моду, на современное положение вещей во всей beauty-индустрии. Резко увеличился охват аудитории и всего того, что принято называть информационным поводом. Хотя основной круг клиентов остался прежним (звезды, королевские семьи), тем не менее благодаря Galliano и его англосаксонскому прошлому, дом „Dior", как мне кажется, перешел в наступление. Известная фраза основателя дома „мне не важно, что обо мне пишут, лишь бы это было на первой полосе", сейчас стала вновь актуальной. Именно от Galliano зависит будет ли у дома свой символ и если „да", то кто. В связи с этим я обращаюсь ко всем, кто сейчас читает эту страницу и кто так или иначе связан с миром высокой моды. Может вы модельер, может журналист, пишущий о моде, может просто у вас много друзей в этой сфере. Не важно. Я обращаюсь сейчас именно к вам, хоть и понимаю, что это глас вопиющего в пустыне. Christian Dior Если у вас есть выход на Джона Гальяно, пожалуйста, покажите ему фотографию Ветлицкой. Пусть знает, что Ветлицкая существует. Я глубоко убежден в том, что несмотря на индивидуальность в восприятии женской красоты, несмотря на всю ту разницу во вкусах, тем не менее, красота Ветлицкой содержит в себе нечто такое, мимо чего нельзя пройти. Увидеть Ветлицкую означает влюбиться в нее. Такой как она больше не будет. Природа, создав Ветлицкую, достигла своего максимума и теперь возможно лишь движение вниз. Когда видишь новый клип или новую фотографию Ветлицкой, то всегда испытываешь одно и то же чувство восторга и смятения. В голове все путается, вопросы не находят себе словесной формы, не можешь понять как такая красота вообще может существовать, что это, почему это. Создается такое ощущение, что если понять, для чего все это было создано, то станет легче. Но легче не становится. И понять ничего нельзя.

2. Все о моей Наташе. Только прекрасное и понимание прекрасного питает Любовь. Ненависть может питаться чем попало. Ветлицкая, сама того не осознавая, делает нас лучше. И несчастней. Любя Ветлицкую все эти долгие годы, я вдоль и поперек изучил страну под названием Страдание. За Радостью, Счастьем или Надеждой всегда может скрываться что-то другое. Но за Страданием стоит лишь Страдание. Боль, в отличии от Наслаждения, не носит масок. Страдание всегда со мной, его нельзя потерять. Человеческая природа склонна к умиротворению, к сверхъестественному утешению. Хочется верить в чудеса, в то, что ситуация каким-то образом разрешится, произойдут какие-нибудь события, и далее, по цепочке, одно событие потянет за собой другое и в конце концов „программа-максимум" – жениться на Ветлицкой, будет выполнена. Но ничего этого не будет. Верить в чудо бессмысленно, так как бога нет и следовательно помощи ждать неоткуда. По словам одного из философов – „бог нужен для невозможного, для возможного и людей достаточно". Ветлицкая – мое невозможное, однако из этого не следует, что надо жить самообманом. Небо пустое и получить Ветлицкую можно только естественным образом, без чуда. Грубость, следовательно, является желательным для человека состоянием. Ветлицкая, хочет она того или нет, лишает нас романтизма. Она как бы говорит нам, что для того, чтобы сорвать цветок, нельзя его любить, нельзя им восхищаться, вдыхать его аромат. Вина Ветлицкой не в том, что она разбивает сердце – сердца для того и создаются, чтобы быть разбитыми, – а в том, что она превращает его в камень. Но ее внешность все оправдывает. Любой шедевр отличает одно очень важное условие: в нем ничего нельзя изменить. Лицо Ветлицкой как раз и является таким шедевром. Славянская мягкость, женственность идеальным образом сочетается с арийской цивилизованностью и белизной. Удивительно правильные, как по-линейке, черты лица одухотворены плавными и нежными линиями. Ее губы, овал лица и рисунок глаз не имеют себе равных в истории мировой эстетики. Мне иногда кажется, что Ветлицкая и сама не понимает, насколько она красива ( возможно Ветлицкая сейчас читает это и думает про себя: еще как понимаю ). Все что связано с Ветлицкой несет на себе печать высокого предназначения. Даже ее фамилия. Слово „Ветлицкая" настолько красиво и благозвучно, что само по себе может считаться произведением искусства. Помимо внешности, природа одарила Ветлицкую удивительным голосом. Внешность бывает обманчива, голос никогда. Звук воздействует на человека сильнее чем изображение, он проникает в самые глубины, в подсознание. Изображение условно, а звук реален. Christian Dior При определенных условиях, можно остаться безучастным при виде обнаженного женского тела, но остаться безучастным к женским стонам невозможно. Это сильнее нас. Ветлицкая все это понимает и поэтому крайне редко прибегает к воздействию на нас звуком. Если не считать вздохов в начале песни „Playboy" и крика в песне „Амур", Ветлицкая всего один раз позволила себе использовать это мощнейшее женское оружие – голос. Я имею ввиду клип „Была, не была". Там есть место, где она говорит „слов печальных не надо". Так вот это „не надо" она произносит таким голосом, с такой интонацией, так „по-ветлицки", что просто сходишь с ума и понимаешь, что в ней женского начала, женской натуры больше, чем во всех женщинах мира вместе взятых.

3. Go west. Российские горизонты слишком узки для Натальи Ветлицкой, она уже давно переросла их. Наверное каждый из фанатов задавался хотя бы раз в жизни вопросом, что было бы, доведись Ветлицкой родиться на Западе? Если даже живя здесь, в не самой тонкой и профессиональной стране, ей удается так выглядеть, то что будет, если за нее возьмутся всемирно признанные стилисты и модельеры? Существуют ограничения, заложенные в генах нашего народа самой природой. Мы никогда не могли создавать красоту мирового уровня. Это присуще романским народам – французам и итальянцам, а всем остальным - в порядке убывания. У нас в этом смысле произошло раздвоение – внешность европейская, а вкусы и манеры азиатские. Мы можем предложить миру содержание, смысл, но неизбежно проиграем в вопросах формы. Какой бы сюжет ни выбрала Ветлицкая для клипа, результат будет российским. Если, к примеру, ей захочется использовать тему бальных танцев, тему безумно красивую и страстную ( „Tiko-tiko" для меня песня песен ), тему идеально подходящую Ветлицкой, то итог будет предсказуемым. Клип получится гораздо лучше чем любой российский, лучше чем большинство западных, но хуже чем великие западные. Выход только один. Невзирая на языковые и прочие трудности, все же попытаться снимать клипы у лучших мировых режиссеров. Клипы – вопрос очень важный. Наряду с книгами и фильмами, клипы остаются навсегда. Ради создания великого клипа можно потратить годы. Это никуда не исчезнет. Западное и российское изображение отличаются между собой как день и ночь. Типичным примером западной картинки является замечательная новогодняя реклама „Pepsi Blue". Во время просмотра этого шедевра европейского мироощущения, я думал про себя: „Наши никогда так не снимут. Нам это не дано. Нам никогда не создать такое изображение. Здесь все другое. Другой свет, другой цвет, другие девушки с другими ресницами. И та легкость, полупрозрачность, которой в нас нет и не будет." У всех, кроме Ветлицкой. Ее место там, среди всей этой красоты и радости. Было бы здорово, если бы Ветлицкая нашла всех создателей этой рекламы – режиссера, оператора, стилиста, композитора, и.т.д, и попросила бы их снять ей клип аналогичного качества. Композитор написал бы ей легкую новогоднюю песню, вся остальная съемочная группа создала бы ей западную картинку. Учитывая неземную красоту Ветлицкой и ее возбуждающий голос, результат получился бы просто божественным." - источник вдохновения : https://www.oocities.org/svenska73/dior.html

Главный секс-символ российского рока Илья Лагутенко — теперь не только «ответственный за романтику» и за песни-«меамуры», которые запускают под кожу дельфинов. Вышедший несколько дней назад альбом «Восток X СевероЗапад» был записан по методу «марш-бросок и мозговой штурм» — впервые в истории группы за 10 дней — и, как нам показалось, содержит немало (невеселых) размышлений лидера «Мумий Тролля» о текущем моменте. Денис Бояринов вступил в переписку с Ильей Лагутенко о том, стоит ли искать подтексты в его песнях, и о том, почему он не ввязывается в политику.