Свободен
Свободна
Скрыть опции темы
Привет, гость!
Зарегистрируйся, чтобы получить полный доступ и возможность писать в форуме, группах и блогах.
Вход Регистрация
Вход Регистрация
 wallboy
|
|
|
I'm nobody! Who are you? Are you nobody, too? Then there's a pair of us - don't tell! They'd bannish us, you know. How dreary to be somebody! How public, like a frog To tell your name the livelong day To an admiring bog! Emily Dickinson |
|
NEMINE
|
|
|
Me gustas cuando callas porque estas como ausente, y me oyes desde lejos, y mi voz no te toca. Parece que los ojos se te hubieran volado y parece que un beso te cerrara la boca. Como todas las cosas estan llenas de mi alma emerges de las cosas, llena del alma mia. Mariposa de sueno, te pareces a mi alma, y te pareces a la palabra melancolia. Me gustas cuando callas y estas como distante. Y estas como quejandote, mariposa en arrullo. Y me oyes desde lejos, y mi voz no te alcanza: dejame que me calle con el silencio tuyo. Dejame que te hable tambien con tu silencio claro como una lampara, simple como un anillo. Eres como la noche, callada y constelada. Tu silencio es de estrella, tan lejano y sencillo. Me gustas cuando callas porque estas como ausente. Distante y dolorosa como si hubieras muerto. Una palabra entonces, una sonrisa bastan. Y estoy alegre, alegre de que no sea cierto. Pablo Neruda Мне нравится, когда молчишь, потому что тебя как будто нет. Ты смотришь на меня издалека, и мой голос до тебя не доносится, и твой взгляд словно летит, и твои губы навсегда скрепила печать поцелуя. Мне нравится, когда ты молчишь, и кажешься такой далекой, и как-будто хочешь мне что-то сказать, словно трепетная бабочка. Ты смотришь на меня издалека, но мой голос до тебя не доносится. Пусти меня в свою тишину. Позволь мне говорить с тобой твоим молчанием, таким же ясным как луч света, твоим немеркнущим сиянием. Ты такая тихая, как звездная ночь. Твое молчание - это молчание звезды, такой далекой и простой. Пусти меня в свою тишину. |
 UngernShternberg
|
|
|
Глядят нахмуренные хаты И вот - ни бедный ни богатый К себе не пустят на ночлег: - Не все ль равно: там человек Иль тень от облака, куда-то Проплывшая в туман густой, - Ой, подожек мой суковатый Обвитый свежей берестой, - Родней ты мне и ближе брата! И ниже полевой былинки Поникла бедная душа: Густынь лесная и суглинки, Костырь, кусты и пустоша - Ой, даль моя, ты хороша, Но в даль иду, как на поминки! Заря поля окровянила И не узнать родимых мест: Село сгорело, у дороги Стоят пеньки и, как убогий, Ветряк протягивает шест. Не разгадаешь: что тут было - Вот только спотыкнулся крест О безымянную могилу. |
 d.Swift
|
|
|
Страна Юность Дайте, что ли, машину Уэллса - с ходу в Юность я махну ! Ни по воздуху, ни по рельсам Не вернуться мне в ту страну Юлия Друнина |
 Laura McGrough
|
|
|
Роберт Фрост Опушка - и развилка двух дорог. Я выбирал с великой неохотой, Но выбрать сразу две никак не мог И просеку, которой пренебрег, Глазами пробежал до поворота. Вторая - та, которую избрал, - Нетоптаной травою привлекала: Примять ее - цель выше всех похвал, Хоть тех, кто здесь когда-то путь пытал, Она сама изрядно потоптала. И обе выстилали шаг листвой - И выбор, всю печаль его, смягчали. Неизбранная, час пробьет и твой! Но, помня, как извилист путь любой, Я на развилку, знал, вернусь едва ли. И если станет жить невмоготу, Я вспомню давний выбор поневоле: Развилка двух дорог - я выбрал ту, Где путников обходишь за версту. Все остальное не играет роли. |
|
d.Swift
|
|
|
''Жизнь, ты толкаешь меня...'' Жизнь, ты толкаешь меня в разные стороны. Я оживаю от холода крепкая, как паутина на ветру Тянусь вниз но все-таки еще держусь Эти бусины лучей - их свет я видела на картинах О жизнь, они обманывают тебя Тоньше паутины, тянущейся вниз Она держится не уступая ветру и языкам огня Жизнь, ты все время толкаешь меня в разные стороны, Но я еще могу удержаться Пока Пока ты толкаешь меня. Мерлин Монро |
|
allka4
|
|
|
Когда могущая Зима, Как бодрый вождь, ведет сама На нас косматые дружины Своих морозов и снегов, — Навстречу ей трещат камины, И весел зимний жар пиров. Царица грозная, Чума Теперь идет на нас сама И льстится жатвою богатой; И к нам в окошко день и ночь Стучит могильною лопатой.... Что делать нам? и чем помочь? Как от проказницы Зимы, Запремся также от Чумы! Зажжем огни, нальем бокалы, Утопим весело умы И, заварив пиры да балы, Восславим царствие Чумы. Есть упоение в бою, И бездны мрачной на краю, И в разъяренном океане, Средь грозных волн и бурной тьмы, И в аравийском урагане, И в дуновении Чумы. Все, все, что гибелью грозит, Для сердца смертного таит Неизъяснимы наслажденья — Бессмертья, может быть, залог! И счастлив тот, кто средь волненья Их обретать и ведать мог Итак, — хвала тебе, Чума, Нам не страшна могилы тьма, Нас не смутит твое призванье! Бокалы пеним дружно мы И девы-розы пьем дыханье, — Быть может... полное Чумы! |
|
d.Swift
|
|
|
И кто-то пишет рукой согретой На замороженном троллейбусном стекле "Крепитесь, люди! Скоро лето!" И всем от этого становится теплей. (Олег Митяев) как то счаз это особенно актуально )) |
 Искусственное дыхание
|
|
|
О мой застенчивый герой, Ты ловко избежал позора. Как долго я играла роль, Не опираясь на партнера. К проклятой помощи твой Я не прибегнула ни разу. Среди кулис, среди теней Ты скрылся, незаметный глазу. А в этом сраме я бреду. Я шла пред публикой жестокой. Вся на виду, вся на виду, Вся в этой роли одинокой. О, как ты загадал, партнер, Ты не прощал мне очевидность Бесстыжую моих потерь, Моей улыбки безобидность. И жадно шли твои стада Напиться из моей печали. Одна, одна! Среди стыда Стою с упавшими плечами. Но опрометчивой толпе Герой действительный не виден Герой! Как боязно тебе! Не бойся, я тебя не выдам. Вся наша роль - моя лишь роль. Я проиграла в ней жестоко. Вся наша боль - моя лишь боль. А сколько боли, сколько, сколько! Б. А. Ахмадулина |
|
Nastenchik0343
|
|
|
Марина Цветаева Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не вами, Что никогда тяжелый шар земной Не уплывет под нашими ногами. Мне нравится, что можно быть смешной - Распущенной - и не играть словами, И не краснеть удушливой волной, Слегка соприкоснувшись рукавами. Мне нравится еще, что вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не вас целую. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе... Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: аллилуйя! Спасибо вам и сердцем и рукой За то, что вы меня - не зная сами! - Так любите: за мой ночной покой, За редкость встреч закатными часами, За наши не-гулянья под луной. За солнце не у нас над головами, - За то, что вы больны - увы! - не мной, За то, что я больна - увы! - не вами! |
|
Рыжа
|
|
|
Твой локон не свивается в кольцо, и пальца для него не подобрать в стремлении очерчивать лицо, как ранее очерчивала прядь, в надежде, что нарвался на растяп, чьим помыслам стараясь угодить, хрусталик на уменьшенный масштаб вниманья не успеет обратить. Со всей неумолимостью тоски, с действительностью грустной на ножах, подобье подбородка и виски большим и указательным зажав, я быстро погружаюсь в глубину, особенно устами, как фрегат, идущий неожиданно ко дну в наперстке, чтоб не плавать наугад. По горло или все-таки по грудь, хрусталик погружается во тьму. Но дальше переносицы нырнуть еще не удавалось никому. Какой бы не почувствовал рывок надежды, но (подальше от беды) всегда серо-зеленый поплавок выскакивает к небу из воды. Ведь каждый, кто в изгнаньи тосковал, рад муку, чем придется, утолить и первый подвернувшийся овал любимыми чертами заселить. И то уже удваивает пыл, что в локонах покинутых слились то место, где их Бог остановил, с тем краешком, где ножницы прошлись. Ирония на почве естества, надежда в ироническом ключе, колеблема разлукой, как листва, как бабочка (не так ли?) на плече: живое или мертвое, оно, хоть собственными пальцами творим, -- связующее легкое звено меж образом и призраком твоим. © И.Бродский |
 Свободолюбивая
|
|
|
Часы останови, забудь про телефон И бобику дай кость, чтобы не тявкал он. Накрой чехлом рояль; под барабана дробь И всхлипыванья пусть теперь выносят гроб. Пускай аэроплан, свой объясняя вой, Начертит в небесах "Он мертв" над головой, И лебедь в бабочку из крепа спрячет грусть, Регулировщики -- в перчатках черных пусть. Он был мой Север, Юг, мой Запад, мой Восток, Мой шестидневный труд, мой выходной восторг, Слова и их мотив, местоимений сплав. Любви, считал я, нет конца. Я был не прав. Созвездья погаси и больше не смотри Вверх. Упакуй луну и солнце разбери, Слей в чашку океан, лес чисто подмети. Отныне ничего в них больше не найти. Иосиф Бродский |
|
Рыжа
|
|
|
Однообразные мелькают Все с той же болью дни мои, Как будто розы опадают И умирают соловьи. Но и она печальна тоже, Мне приказавшая любовь, И под ее атласной кожей Бежит отравленная кровь. И если я живу на свете, То лишь из-за одной мечты: Мы оба, как слепые дети, Пойдем на горные хребты, Туда, где бродят только козы, В мир самых белых облаков, Искать увянувшие розы И слушать мертвых соловьев. © Н.Гумилёв |
 Gigfran
|
|
|
День мокроватый, тихий, зимний. Неспешно по делам шагаю. Дела простые: магазины, библиотека, мастерская, бутылки сдать, зайти на рынок, не позабыть томатный сок, купить шнурки, подбить ботинок, что там еще?.. Пожалуй, все. По воскресеньям учрежденья закрыты, справок не дают. Выходит, побывал везде я, а время два без трех минут. А я как раз стою у дома, где некогда, как говорится, я был любим... А что, ввалиться с авоськой прямо, по-простому? Проверить, глазки так же сини? Что с ней сейчас? Какая?.. Но... — Вы что, не знаете? — спросили. А я не знал. — Давно? — Давно. А как вились вперед дороги, щемящей верою маня, что впереди такого много, не угадать, что ждет меня, что это все — пока, предвестье, что буду я не раз любим... Как хорошо нам было вместе, обоим было, нам двоим!.. А.М. Володин |
|
Рыжа
|
|
|
На тротуаре сердце лежало, на тротуаре, солнцем согретом. Оно чуть дышало, оно чуть дрожало, мягкое, грустное сердце поэта. Его уронила нечаянно утром женщина с добрым рассеянным взглядом, когда доставала из сумочки пудру или помаду. А ночью подвыпивший старый бродяга о сердце споткнулся, до смерти разбился. Собачники утром забрали беднягу - смотри, этот парень неделю не брился. И сердце забрали, а старший собачник, который не думал над тем, что неясно, решил, что ему привалила удача: такое хорошее, свежее мясо. Жена из фасоли и сердца поэта сварила еще неизвестное блюдо, и сыт был собачник, и все его дети, и все приходившие в гости к ним люди. А после обеда неясные мысли и светлые думы, и образов стаи сменили в их душах тоску и угрюмость, и все - как ни странно - поэтами стали. История кончилась, в общем, удачно, но, честно признаться, уж вы не печальтесь, конец я придумал, все было иначе, и сердце осталось лежать на асфальте. И об него спотыкается кто-то, кто-то спешит, пробегая с ним рядом, но ищет его до сих пор по субботам женщина с добрым рассеянным взглядом. © Александр Дольский Это сообщение отредактировал Рыжа - 18-06-2014 - 10:04 |
|
Laura McGrough
|
|
|
Циприан Норвид Безумных жен, вкусивших мандрагору, Пускали в Ад. Бывать, с судьбой не споря, Там Данту довелось, и Пифагору – И я там был… И не забыл, о горе! Я был там! Что ж, теперь десятитомный Писать отчет? О, нет… Я задыхаюсь… Схожденье в Ад – сюжетец не альбомный, А я устал… На воды отправляюсь. Куда-нибудь… Лететь в безумной спешке, Метать вперед невидящие взгляды, Чтобы слились эпохи, словно вешки, Чтоб, как грибы, срывать веков громады. Пускай былое с будущим сплетутся, Смешаются столетья и мгновенья, Чтобы на старый след свой не вернуться, Чтоб Ад остался в пропасти забвенья. Но спросишь ты: «Кого ж в краях печальных Глухого Лимба повстречал тогда ты?» – Там нет людей! Ни близких нет, ни дальних. Для изученья души там разъяты. Не чувства, нет! – колеса и пружины, Механика безжизненных расчетов. Когда-то заведенные машины, Вертясь, не замедляют оборотов. Размеренно, в бесцельности постылой – Ни дня, ни ночи, ни зимы, ни лета – Здесь час за часом падает уныло, Как будто гвозди забивают где-то. И нет часам числа или названья, Событий нет с отмеченною датой, Нет устремленья – только колебанье, Запущенное фатумом когда-то. Здесь время против вечности восстало, Мгновенья от годов неотличимы, И каждый час, не ведая начала, Бежит сам за собой… по кругу… мимо. И чудится дрожанье злой усмешки В попытке обогнать себя… за краем, И понял я: в бесплодной этой спешке Недвижен каждый час и нескончаем. Трагедия – но без речей и масок, Колес, пружин – бессильное скрипенье, Томленье музыки без нот и красок, Напрасно жаждущей излиться в пенье. И внутренности судорогой схватит, Как от морской болезни в непогоду. Не скука, нет, а ярость душит – хватит! – И нет причины ей, и нет исхода. Познаешь тут свой вес, исчислишь меру – Кто ты таков? Владеешь ли собою? Все то, что раньше принимал на веру, Безжалостно обнажено судьбою. Собой ли был ты? Чье носил ты имя? – Свое? Иль призанял его у предков? Какие мысли можешь звать своими, А что набрал чужого из последков? Ты в пламя брошен веткою сосновой – Дотла сгоришь ли? Искрами развеет Всего тебя? – иль, для свободы новой, В пожаре сердцевина уцелеет? И в горстке пепла, для чужого глаза Сгоревшей жизни жалкого итога, Блеснет ли грань нетленного алмаза – Победы ослепительной залога? Но я измучен тяжестью огромной, И говорить нет сил… Я задыхаюсь! Схожденье в Ад – сюжетец не альбомный, И я устал… На воды отправляюсь. И спутника бы выбрать – нелюдима, Угрюмого и чуждого наукам, Чтобы сидел, как пень, глазел бы мимо, Не нарушал молчания ни звуком. И мчаться! Сквозь пространства и эпохи, Через века – пути не разбирая, Чтобы мелькали страны, как сполохи, Чтоб – во все небо! – без конца и края! То же стихотворение в переводе Бродского: скрытый текст Это сообщение отредактировал Laura McGrough - 08-07-2014 - 21:25 |
|
NEMINE
|
|
|
Осенний вечер в скромном городке, гордящимся присутствием на карте (топограф был, наверное, в азарте иль с дочкою судьи накоротке). Уставшее от собственных причуд Пространство как бы скидывает бремя величья, ограничиваясь тут чертами Главной улицы; а Время взирает с неким холодком в кости на циферблат колониальной лавки, в чьих недрах все, что смог произвести наш мир: от телескопа до булавки. Здесь есть кино, салуны, за углом одно кафе с опущенною шторой, кирпичный банк с распластанным орлом и церковь, о наличии которой и ею расставляемых сетей, когда б не рядом с почтой, позабыли. И если б здесь не делали детей, то пастор бы крестил автомобили. Здесь буйствуют кузнечики в тиши. В шесть вечера, как вследствие атомной войны, уже не встретишь ни души. Луна вплывает, вписываясь в темный квадрат окна, что твой Экклезиаст. Лишь изредка несущийся куда-то шикарный "бьюик" фарами обдаст фигуру Неизвестного Солдата. Здесь снится вам не женщина в трико, а собственный ваш адрес на конверте. Здесь утром, видя скисшим молоко, молочник узнает о вашей смерти. Здесь можно жить, забыв про календарь, глотать свой бром, не выходить наружу, и в зеркало глядеться, как фонарь глядится в высыхающую лужу. Иосиф Бродский |
|
NEMINE
|
|
|
Сонет 116 ---------- Перевод М. Чайковского ---------- Не допускаю я преград слиянью Двух верных душ! Любовь не есть любовь Когда она при каждом колебанье То исчезает, то приходит вновь. О нет! Она незыблемый маяк, Навстречу бурь глядящий горделиво, Она звезда и моряку сквозь мрак Блестит с высот, суля приют счастливый. У времени нет власти над любовью; Хотя оно мертвит красу лица, Не в силах привести любовь к безмолвью Любви живой нет смертного конца... А если есть, тогда я не поэт И в мире ни любви, ни счастья - нет! Шекспир |
|
d.Swift
|
|
|
От книги странствий я не ждал обмана, Я верил, что в какой-нибудь главе Он выступит навстречу из тумана Твой берег в невесомой синеве… Но есть ошибка в курсе корабля! С недавних пор я это ясно вижу Стремительно вращается Земля, А мы с тобой не делаемся ближе... Георгий Полонский |
|
NEMINE
|
|
|
Редьярд Киплинг «Если» О, если ты покоен, не растерян, Когда теряют головы вокруг, И если ты себе остался верен, Когда в тебя не верит лучший друг, И если ждать умеешь без волненья, Не станешь ложью отвечать на ложь, Не будешь злобен, став для всех мишенью, Но и святым себя не назовешь, И если ты своей владеешь страстью, А не тобою властвует она, И будешь тверд в удаче и в несчастье, Которым, в сущности, цена одна, И если ты готов к тому, что слово Твое в ловушку превращает плут, И, потерпев крушенье, можешь снова - Без прежних сил - возобновить свой труд, И если ты способен все, что стало Тебе привычным, выложить на стол, Все проиграть и вновь начать сначала, Не пожалев того, что приобрел, И если можешь сердце, нервы, жилы Так завести, чтобы вперед нестись, Когда с годами изменяют силы И только воля говорит: "Держись!" - И если можешь быть в толпе собою, При короле с народом связь хранить И, уважая мнение любое, Главы перед молвою не клонить, И если будешь мерить расстоянье Секундами, пускаясь в дальний бег, - Земля - твое, мой мальчик, достоянье! И более того, ты - человек! |
|
Глафира Сигизмундовна
|
|
|
*Глафира Сигизмундовна* пернатым стал, но стал павлином видать Создатель подкачал и не летать по небу клином павлину лучше чтоб молчал ведь нету голоса в помине пингвином ты сидишь на льдине совы твой образ подкачал ну правда! Лучше б ты молчал ты внемлишь к небу:"Как же так?" ведь очевидно - ты странный человек |
|
Глафира Сигизмундовна
|
|
|
*Глафира Сигизмундовна* ещё забыла я добавить гордыню чем твою разбавить? быть мыльным пузырём не дИво богато смотрится... красиво на солнце радугой блестишь пузырь живет пока молчишь гонимый ветром ВЫСШИХ СИЛ ты так назойливо постил век пузырей не вечен.. Ах и скоро будет твой ба-бах! дитя дешёвых ярких страз усталый, пошлый .... представитель сексуальных меньшинств |
|
NEMINE
|
|
|
* * * Я за обман вас строго не сужу, Хотя о нём давно имею вести, И не прошу вознаградить по чести Ту преданность, с которой вам служу. Но больно мне, когда воображу, Кто на моём обосновался месте – Выходит стал я жертвой вашей мести, Виновны вы, а я ответ держу. Хотя, сеньора, справедливо, чтобы Обидчик был обиженным наказан, Когда к тому весомый повод есть, Но всё же я, решив в порыве злобы, Что за коварство ваше мстить обязан, Столь низкую бы не назначил месть. Луис де Камоэнс |
|
поздно
|
|
|
*** О кофе сладостный и ты, миндаль сухой! На белых столиках расставленные чашки, Клетчатая доска и тусклые костяшки Построены в ряды внимательной рукой. Бог шашечной игры спокоен и угрюм, На локти опершись, за стойкой дремлет немо. Какой возвышенной и строгой теоремой В табачной радуге занялся вещий ум. Смотри внимательней, задумчивый игрок, Куда направилась рассыпанная стая. И вот, коричневый квадрат освобождая, Передвигается слепительный кружок! Э.Багрицкий Это сообщение отредактировал поздно - 07-07-2015 - 06:31 |
|
поздно
|
|
|
Греческая кофейня Где белый камень в диком блеске Глотает синьку вод морских, Грек Ламбринуди в красной феске Ждал посетителей своих. Они развешивали сети, Распутывали поплавки И , улыбаясь точно дети, Натягивали пиджаки. — Входите, дорогие гости, Сегодня кофе как вино! — И долго в греческой кофейне Гремели кости домино. А чашки разносила Зоя, И что-то нежное и злое Скрывала медленная речь, Как будто море кружевное Спадало с этих узких плеч. А.Тарковский Это сообщение отредактировал поздно - 07-07-2015 - 06:39 |
|
Рекомендуем почитать также топики: Персонаж, которого хотели бы видеть начальником Комиксы Бернард Вербер Томас Харрис Комиксы |