Кто выиграет гонку вооружений?

Униженный и оскорбленный :
Люди любят обиженных. И не только русские – все. Не поголовно, но в массе. А Трампа обижали: издевались, отпускали шуточки по поводу «Танзании» (в одной из своих предвыборных речей Трамп ошибся, поставив ударение в названии этого государства не на ту букву), его многочисленных высказываниях о женщинах. В общем, недалекий «плохиш», казалось, прекрасно оттенял благоразумие «железной леди» – победа, очевидно, была у нее в кармане. И, в принципе, так и было – большая часть избирателей проголосовало за нее. Не говоря уже про экс-президента Барака Обаму, который ездил по стране и агитировал за Клинтон, 90% СМИ, которые были исключительно за демократку, и заканчивая союзниками США. В общем, казалось бы, на стороне Хиллари были все. Трамп, по сути, должен был набрать лишь небольшое число голосов. Но в итоге разрыв с Трампом оказался совсем незначительным (47,79% – за Клинтон, 47,30% – за Трампа). Чаша весов в пользу Трампа склонилась из-за выборщиков, которых оказалось больше, чем у Клинтон.
«Первая причина его победы – социально-психологическая, – рассказал в одном из интервью директор Фонда изучения США им. Франклина Рузвельта Юрий Рогулев. – Когда на одного из кандидатов все наваливаются и начинают его топтать-пинать, это может иметь обратный эффект. Избиратель, простой народ, любит таких обиженных, а то, что Трампа стали обижать, – это факт».
В конце предвыборной гонки на «неотесанного мачо» набросились звезды американского шоу-бизнеса. Когда эти же звезды рекламируют стиральный порошок, обыватель покупает его в «тайной» надежде хоть немного приобщиться к известной личности. Но в политике этот незатейливый маркетинговый ход не работает – в данном случае звезды и прочие сливки общества предстают как чужеродный, далекий от нужд простого избирателя, элемент. Атака на Трампа дала противоположный эффект.
Прибавьте к этому неизменную уверенность Клинтон в своей победе – с самого начала предвыборной гонки она произносила свои речи тоном уже избранного президента: давайте, мол, мы еще немного потрудимся, тут поднажмем, там постараемся – и я «официально» стану главой государства. Большинство людей манит уверенность, а вот самоуверенность – отталкивает. Клинтон вела себя слишком вызывающе.
Американский Жириновский :
Так уже окрестили СМИ новоиспеченного президента США. Типажи обоих политиков действительно из серии найди 10 отличий. Так что задаваться вопросом, почему популярен Трамп, можно с тем же успехом, почему популярен Жириновский. Ответ простой: смотря у кого. Типаж (и, несомненно, реальный характер) Владимира Вольфовича, а вместе с ним и Дональда Трампа, разумеется, откликается в душах определенной категории избирателей. И в случае Жириновского, и в случае Трампа – это простые люди. СМИ рисуют портрет типичного сторонника Трампа – белый мужчина со средним образованием (или вовсе без него), из рабочего класса (или безработный).
В Америке, как и в России, таких много, и даже, вероятно, большинство. Клинтон делала ставку на истеблишмент и «продвинутых» американцев. Трамп изначально взывал к очень простой аудитории, которой не нужны ни рациональные доводы, ни правильность Хиллари, да чего там – даже предвыборная программа, которой у Трампа, как известно, в общем-то и не было. Этим людям нужны понятные и конкретные лозунги. Можно даже противоречивые. С этим у Трампа как раз все прекрасно. Он обращался к заботливо нарисованной голливудскими блокбастерами и телепередачами американской мечте маленького человека, которую сам воплощал: богатство, известность и, как следствие, свобода действий и слов. Трамп – это реалити-шоу, настолько же яркое, насколько и бессмысленное, но такое близкое многим людям.
Вымирающий Белый Мужчина :
Ну и, конечно, шовинизм. Без него, вероятно, никуда, даже в демократичной Америке. Женщина у руля воспринималась на ура – и это был один из козырей Клинтон – у развитой публики, у среднестатистического обывателя мужского пола, к которому апеллировал Трамп, едва ли. Один из блогеров на Glavpost.com, предрекая победу тогда еще только баллотирующегося Трампа назвал Никсона гендерным предателем, который ввел правило, предоставляющее школьницам равные права в занятиях спортом. Это был первый удар по патриархальному сознанию американцев. Вторым ударом было разрешение летать на коммерческих самолетах. А потом пошло-поехало: Бейонсе атаковала поле Суперкубка с армией чернокожих женщин с поднятыми кулаками, которые объявили конец мужского доминирования. Что же, черт возьми, происходит! Примерно так, по мнению автора, должен мыслить "Вымирающий Белый Мужчина", у которого создается впечатление, будто власть выскальзывает из его рук, что его покорил "этот феминистический монстр". И что же – после 8 лет правления чернокожего мужчины, рассказывающего американцам, что делать, им придется выдержать еще 8 лет женщины. Не бывать этому!
Баба-Яга против :
Раздражающее действие раздражает. И оттого запоминается. Все речи нового президента раздражали. Клинтон же взывала к разуму, а не к чувствам, поэтому проиграла. Маленький человек, простой американец, который, несмотря на отношение к золотому миллиарду, живет в тисках своих обязательств. Не греет его рафинированная рефлексия – он живет и мыслит простыми вещами и сиюминутными порывами. Ему не дают слово, потому что ему нечего сказать. Момент выбора президента в избирательной кабинке – один из немногих, когда он получает право голоса. И он – ничего не значащий – чувствует себя значащим. И говорит свое протестное «нет» рациональности и созиданию.
Синдром отличницы :
Как это часто бывает, Клинтон подвела ее собственная правильность: порядочность, эффективность предлагаемой программы, интеллект. Никто не любит отличников. Даже если они дают списать, а уж если не дают, тем паче. Это мы знаем еще со школы. «Мисс безупречность» слишком старалась, она оказалась слишком идеальной и поэтому проиграла. Людям не нравятся слишком правильные. Кому-то – из-за того, что «неправильные» выглядят более искренними, кому-то – из зависти. Ведь большинство не может похвастаться ни прекрасной эрудицией, ни интеллектом, ни рациональным мышлением, ни обдуманными поступками.
«Скорее всего, он (Трамп. – Прим. ред.) проиграл бы кандидату с имиджем «троечника» или «хорошиста», но отличница Клинтон стала именно тем фоном, который усиливал симпатии широких масс к нему, – пишет в своем блоге политический психолог, консультант по информационно-психологической безопасности, шеф-редактор интернет-журнала «Безопасность и Закон» Сергей Нестеренко. – Клинтон же на каждый его выпад опрометчиво реагировала попытками доказать, что она еще лучше – и тем самым парадоксальным образом еще больше способствовала укреплению позиций Трампа. (…) Хиллари же, как и подобает отличнице, старалась и делала гораздо больше, чем следует. (…) Трамп же демонстрировал себя “as is”. И в итоге его грубая искренность оказалась более близкой избирателям, чем «идеальность» Клинтон. «Слишком хорошо» часто превращается в плохо. Хиллари и ее команда этого не учли».
Мнение :
Дмитрий Ольшанский, известный петербургский психоаналитик:
— Я посмотрел все дебаты Клинтона и Трампа и окончательно убедился в том, что Дональд человек поверхностный, глупый и вообще не понимает, как устроена политика, но почему-то при этом он мне понравился и стал импонировать. И тогда я задумался, какие психологические приемы использует его команда для создания такого имиджа. Ясно, что он нарушил все законы предвыборной кампании, провалил все дебаты, создал предельно негативный имидж, и именно поэтому его и выбрали. Также очевидно, что Клинтон на голову профессиональнее, умнее, сдержаннее и больше подходит на пост президента, но симпатии все равно на стороне Трапма.
Независимо от уровня развития общества и демократических традиций в стране, психика людей всегда тяготеет к консерватизму, что убедительно доказал Зигмунд Фрейд. Например, мы всегда будем покупать ту же зубную пасту, которой пользовались каждый день, и никакие рекламы не смогут заставить нас ее поменять, если только мы не получим явный вред от прежней. Точно так же и в политике: с высокой долей вероятности поддержку у людей найдет идея консерватизма и возвращения в великое прошлое, чем идея радикальных реформ и новшеств. Поэтому Трамп со своей консервативной риторикой «Сделаем Америку снова великой» оказался как нельзя кстати. «Возродим великое прошлое» – беспроигрышный лозунг в любой стране.
Известен такой психологический эффект, что негативное выделение запоминается лучше, чем позитивное. Например, вы наверняка помните проваленный экзамен лучше, чем самый успешно сданный. Или неудачное признание в любви отпечатывается в памяти прочнее, чем успешное. Так же и в политике: хулиган Трамп всегда запоминается лучше, привлекает к себе внимание больше и получает лидерство быстрее, чем пай-девочка Клинтон. Так что весь ее мягкий и заботливый образ работал только на руку баламуту и хаму Трампу и поднимал его рейтинг.
Голосуй сердцем – этот психологический прием мы помним и по нашим выборам 1996 года. Клинтон апеллировала к сознанию и логике, Трамп апеллировал к базовой ступени пирамиды Маслоу: защита, пропитание, секс. Он открыто заявлял, что беспрепятственно удовлетворяет все свои желания и плевать хотел на правила и закона: налоги он не платит, женщин лапает без их согласия, всех мексиканцев выгонит вон из страны и отгородится от них стеной. Такая позиция может вызывать и негодование, и отвращение, но идентификация с человеком, который добивается всего, чего хочет, возникает бессознательно, ведь все мы хотим исполнения своих желаний здесь и сейчас.
Кроме того, Трамп оказался в нужное время в нужном месте. В США не очень-то жалуют нуворишей, поэтому ни один олигарх никогда не был президентом Америки, хотя желание было у многих. Поэтому его избрание – скорее исключение из правил. И, скорее, это протестное голосование: люди хотели не столько Трампа, сколько хотели избавиться от забронзовелого истеблишмента.
Все, что мы на сегодняшний день знаем о Трампе, – это всего лишь сделанный политтехнологами образ. Обещаниями-то он сыпал обильно, но никакой конкретной программы действий не предлагал. Поэтому, каким в конечном итоге будет Трамп-президент, покажет только время, гадать не имеет смысла..." Наш эксперт: Дмитрий Ольшанский, психоаналитик. Источник : https://naked-science.ru/article/psy/otlich...echnika-pochemu

"Развитие американского военного флота на протяжении второго периода — прямая противоположность развитию флота итальянского. В одном из своих рассказов, написанных в 1887 году, английский писатель Оскар Уайльд вложил в уста привидения, живущего в старинном замке и беседующего с молодой американкой, такие слова: “Вряд ли мне понравится ваша Америка”. — “Наверное, потому, что там нет никаких развалин ?” — иронически осведомилась девица. “Никаких развалин? — изумилось привидение. — А ваш флот ?” ( цит. из "Кентервилльское привидение" ).
Действительно, трудно представить себе положение более жалкое, чем то, в котором прозябал американский флот в 1890 году: ни одного эскадренного броненосца; мониторы, некогда строившиеся за несколько месяцев, теперь сооружались в рекордно долгие сроки — до 20 лет и более. Отсутствие заводов, готовых поставлять дешевую броню, недостаток людей, желающих служить на флоте, и еще целый ряд причин мешали этой крупной стране поставить свой флот в один ряд с флотами ведущих держав. Конечно, все это не случайно. Находясь в исключительных условиях, благодаря отдаленности от Европы, США долго не нуждались в военных кораблях. После лихорадочного строительства 179 военных кораблей в годы гражданской войны 1861—1864 годов мысль о необходимости увеличения флота снова отходит на второй план. Но к 1890 годам империалистические поползновения американского капитализма побудили некоторых политиков обеспокоиться строительством флота. Их деятельность решительно поддержал с приходом к власти Теодор Рузвельт. Заняв президентский пост, он немедленно обращается с посланием к конгрессу. “Дело увеличения флота должно идти вперед неустанно” — вот основной лейтмотив этого послания. Настойчивость Рузвельта восторжествовала. Но, опыта у янки не было и они сначала слепо копировали разное дерьмо, а потом сами наклепали не лучше. Сначала во время Гражданской войны между Севером и Югом понастроили "мониторов" - броненосцев, которые не могли далеко от берега отойти и тонули от малейшейшей волны. Потом, после войны их не строили, а вообще. всё забросили. Например, 6 декабря 1863 года нелепо погиб монитор "Уихаукен". Он утонул средь бела дня, стоя на якоре в гавани Чарлстона. В открытый для вентиляции носовой люк неожиданно хлынула вода - от случайно набежавшей волны. Монитор получил дифферент на нос, и внутрь через клюзы полились новые потоки. Находившиеся в недрах корабля моряки бросились к единственному выходу через башню, возникла страшная давка... И не прошло трех минут. как "Уихаукен" скрылся под водой. унося с собой тридцать человек.Быстрота, с которой уходили на дно "единственные боевые суда", и обилие человеческих жертв сильно пошатнули репутацию мониторов. Поэтому, как только закончилась война, руководители морского департамента решили продемонстрировать всему миру высокую мореходность кораблей этого класса. Весной 1866 года стало известно, что помощник секретаря морского департамента Г. Фокс должен отправиться в Кронштадт на мониторе "Миантономо" и передать послание конгресса русскому царю. Узнав об этом, противники мониторов ехидно писали в газетах, что наконец-то Фокс будет наказан - погребен на дне океана в одном из тех "плавучих гробов", постройке которых он так энергично содействовал во время войны.
Однако сообщения о том, что однотипный с "Миантономо" монитор "Монаднок" успешно совершает переход с восточного побережья США в Сан-Франциско через мыс Горн, заставили газеты притихнуть. И 5 июня 1866 года "Миантономо" с Фоксом на борту, сопровождаемый двумя колесными пароходами "Августа" и "Эшелот", вышел из порта Сент-Джонс на Ньюфаундленде в свой первый трансатлантический переход. Спустя десять дней - 16 июня - он вошел в ирландский порт Кингстаун (ныне Дан Лэре) близ Дублина.
В своем отчете морскому департаменту Фокс отзывался об океанском плавании на "Миантономо" не иначе как о "приятной прогулке". "Мы можем быть уверены, - писал он, - что броненосцы типа мониторов гораздо лучше бортовых судов как для боевых целей, так и для крейсерства. Хорошо построенный монитор, обладающий всеми качествами, требуемыми от крейсера, должен иметь только одну башню, вооруженную не менее как 20-дюймовыми (508-мм) орудиями, два отдельных винта и обыкновенную парусность. Удобства, предоставляемые монитором для офицеров и команды, значительно лучше тех, какие имеют прочие суда нашего флота, потому что он обладает остойчивостью, хорошей вентиляцией, ярким светом, проходящим не через бортовые иллюминаторы, а через палубные люки, и всеми другими приспособлениями".
Это оптимистическое заявление резко расходилось с мнением других моряков, плававших и воевавших на мониторах. Так, из семи мониторов, участвовавших в первом штурме Чарлстона, четыре в течение почти часа не могли вести бой из-за "расслабления" команды. Капитан III ранга Бунсе, командовавший переходом "Монаднока" вокруг Южной Америки, в своем рапорте писал, что температура в котельном отделении порой достигала 50-60 градусов и что однажды шестнадцать кочегаров были вынесены на палубу в бессознательном состоянии. Да, кстати говоря, и сам Фокс не решился вторично испытать прелести "приятной прогулки" на мониторе, и обратно в США через Атлантику "Миантономо" шел на буксире за пароходом.
Из огромной, насчитывавшей 61 корабль, эскадры мониторов, заложенных на американских верфях во время гражданской войны, шесть, как было уже сказано, погибли в боях и от несчастных случаев, три были проданы - "Онондага" во Францию, а "Катавба" и "Онеота" типа "Типпенканоэ" в Перу. На стапелях были законсервированы недостроенные крупные мониторы "Каламацу", "Пассаконвей", "Квинсигэмонд" и "Шакамэксон", а у достроечного причала - многострадальный эриксоновский "Пуритан". Остальные же 55 речных, прибрежных и океанских мониторов были поставлены на "мертвый якорь" в ожидании лучших времен...
Эти "лучшие времена" настали в 1873-1875 годах, когда были проданы на слом все 27 речных мониторов и в тайне от конгресса началось переоборудование четырех океанских мониторов типа "Миантономо". 1862 году, задолго до окончания гражданской войны, северяне заложили серию из четырех двухбашенных океанских мониторов: "Агаментикус", "Миантономо", "Монаднок" и "Тонаванда". Из них до окончания боевых действий в строй вступил лишь один "Монаднок", а остальные - в течение 1865 года. После окончания гражданской войны все эти деревянные корабли, обшитые железной броней, простояли в бездействии почти десять лет и оказались настолько пораженными сухой гнилью, что восстановить их уже не мог никакой ремонт. По всем правилам такие корабли полагалось пустить на слом, но ситуация сложилась иначе. Поскольку после окончания гражданской войны конгресс и слышать не хотел о создании океанских броненосцев и выделял деньги только на береговую оборону, адмирал Портер предложил флоту под видом ремонта полностью перестроить сгнившие океанские мониторы, заменив их деревянные корпуса железными. Руководство флота с радостью ухватилось за эту идею, и в 1874 году на нескольких верфях были заложены кили пяти кораблей: "Пуритан II" , "Миантономо II", "Монаднок II", "Террор" (бывший "Агаментикус") и "Амфитрит" (бывший "Тонаванда"). "Никаких контрактов не заключалось, владельцы верфей не давали нам никаких гарантий, и никто не пекся о защите государственных интересов, - вспоминал об этой авантюре тогдашний строитель американского флота Лентоле. - В сущности, у нас не было никаких средств заставить строителей выполнять те работы, которые они не могли или не хотели делать; и единственное, что оставалось флоту, - это производить платежи по мере выполнения тех или иных работ». В конце 1870-х годов дело дошло до того, что флот расплачивался за произведенные работы списанными деревянными кораблями, передавая их хозяевам верфей. Неудивительно поэтому, что первый из новых мониторов - "Миантономо II" - удалось спустить на воду лишь через семь лет после закладки. К этому времени руководство флота сумело убедить правительственные круги в необходимости возможно быстрее достроить все еще стоящие на стапелях корабли этого типа, и в 1883 году были спущены на воду остальные четыре корпуса.
Казалось, теперь работы пойдут полным ходом, но не тут-то было. 80-е годы стали эпохой стремительнейшего развития военно-морской техники, и злосчастные мониторы втянуло в водоворот переделок, модернизаций и экспериментов. В итоге первоначальному проекту соответствовал только корпус, все же остальное менялось по нескольку раз. Переставлялись водонепроницаемые переборки, монтировалось новое вооружение, а машины подчас устаревали раньше, чем были построены. Больше всех от этих переделок пострадал "Миантономо II". Хотя на воду его спустили еще в 1881 году, он три года простоял у достроечной стенки в ожидании заказанной в Англии брони-компаунд, не производившейся в США. В это время морской департамент решил заменить на мониторе башню Эриксона башней Кольза, для чего потребовались четыре новых 254-мм орудия. Три из них смогли сделать лишь к 1889 году, а четвертое - в 1891 году. И 27 октября 1891 года "Миантономо II" вступил в строй американского флота, будучи уже безнадежно устаревшим кораблем. Долгожданная английская броня-компаунд, установленная на нем, не могла идти ни в какое сравнение с новой гарвеевской броней, а система наведения орудий хотя и работала, но уже не удовлетворяла новым требованиям. После опытных стрельб в составе североатлантической эскадры, "Миантономо II" вновь направили на перевооружение на одну из казенных верфей да так и оставили там навсегда. В 1895 году, когда головной корабль серии вот уже год как был исключен из списков, в строй вступил "Амфитрит", а на следующий год флот пополнился еще тремя океанскими мониторами: то были "Террор", вторые "Монаднок" и "Пуритан". Эти корабли составили единственную НА ДВА ОКЕАНА американскую броненосную эскадру вместе с построенным в 1891 году монитором "Монтерей", задуманный еще в 1889 году, имел весьма интересную конструкцию, содержавшую множество технических новинок. Так, в подводной части его корпуса находилось несколько затапливаемых отсеков : это позволяло перед боем уменьшать высоту надводного борта до 45 мм, подставляя, таким образом, огню вражеской артиллерии минимальную площадь. Необычной должна была стать и артиллерия "Монтерея" - на нем предполагалось установить в открытых барбетах орудия небывалой мощности: одно 406-мм в носовом барбете и одно 305-мм в кормовом. Сверх того намечалось вооружить монитор одной 381-мм пневматической динамитной пушкой и шестью 102-мм скорострельными орудиями. Но вскоре эти планы изменились, и вместо 406-мм орудия в носовом барбете было решено установить два 305-мм, а вместо одного 305-мм в кормовом барбете — два 254-мм. Ну а от динамитной пушки отказались совсем. Короче, пытаясь впихнуть все новинки янки испортили корабль ! Как уже выше говорилось, за всю свою историю американский флот не раз испытал высочайшие взлеты и нижайшие падения, но, по единодушному мнению специалистов, никогда состояние его не было столь плачевным, как в 70-е годы. Лучшими кораблями у американцев считались тогда деревянный корвет I класса "Трентон", спущенный на воду в 1875 году, и шесть деревянных корветов II класса - "Вандалия", "Сватара", "Марион", "Квиннебог", "Галена" и "Могикан", заложенные в 1872-1873 годах. Поэтому, в 1881 году секретарь флота Хант подал президенту Гарфильду паническую записку о состоянии флота. По словам Ханта, в этом году в строю находился всего один корабль ( !!! ), способный выдержать бой с другим кораблем, и всего несколько корветов, способных кое-как нести крейсерскую службу. Для реорганизации флота назначили комиссию под председательством контр-адмирала Роджерса; она сочла необходимым к 1889 году построить 63 корабля: 2 крейсера в 6000 т со скоростью 15 узл,. 6 крейсеров в 4500 т со скоростью 14 узл., 10 крейсеров в 3000 т со скоростью 13 узл, 20 крейсеров в 860 т со скоростью 10 узл., а также 25 миноносных канонерок и миноносцев ! Первенцем стал "Бостон" - странный корабль типа КРЕЙСЕР БЕРЕГОВОЙ ОБОРОНЫ ! Даже при беглом взгляде на контуры "Бостона" легко увидеть, что этот корабль знаменовал собой первый робкий шаг от корветов и фрегатов, отживших свой век, к новым могучим крейсерам, которым предстояла еще долгая, более чем пятидесятилетняя эволюция В самом деле, он уже строился из стали, на нем устанавливались современные по тем временам нарезные орудия и паровые машины, броневая палуба и барбеты, и одновременно оставался архаичный парусный рангоут. И эта нерешительность в отходе от старых традиций была свойственна всему первому десятилетию американского крейсеростроения. О том, с каким трудом новые идеи внедрялись в американский флот, можно судить по истории следующих двух крейсеров I класса - "Сан-Франциско" и "Нью-Арка". Задуманные как однотипные, они имели совершенно одинаковые размеры, но совершенно различный внешний вид. Если более ранний "Сан-Франциско" являл собой дальнейшее развитие безрангоутных крейсеров типа "Балтимора" и "Филадельфия", то более поздний "Нью-Арк", вооруженный полным парусным рангоутом, вдруг снова возвращал к временам закладки "Чикаго". По всей видимости, мнение секретаря флота о необходимости парусов для крейсеров на мгновение возобладало, и этого оказалось достаточно, чтобы появился архаичный, выпадающий из ряда "Нью-Арк". При первом своем появлении крейсера нового американского флота часто подвергались критике. Говорили, что они тихоходны и уступают в скорости даже эскадренным броненосцам тех лет; что они слишком сильно вооружены для их водоизмещения; что они несут архаичный парусный рангоут. Проводились сопоставления и сравнения из которых вытекало: американские крейсера уступают чилийским, китайским, испанским, аргентинским. Почти целое столетие над американским флотом тяготела доктрина "береговой обороны", выдвинутая еще Т. Джефферсоном. Именно она заставила правительство США уделять большое внимание постройке мониторов. И именно она в середине 80-х годов прошлого столетия, когда встал вопрос о создании нового, современного флота, побудила осторожный конгресс дать согласие лишь на постройку кораблей весьма странного назначения - "мореходные броненосцы береговой обороны"...
После долгих споров озадаченные руководители морского департамента сочли: лучше всего под формулу -конгресса подходят корабли двух типов - эскадренные броненосцы второго класса и броненосные крейсеры. Как раз на два корабля этих типов и было разработано проектное задание.
Считая, что в Америке не найдется достаточно опытных конструкторов, морской департамент объявил международный конкурс, к участию в котором было допущено и бюро кораблестроения и ремонта флота США. Рассмотрев представленные чертежи, жюри остановило свой выбор на двух проектах: эскадренном броненосце второго класса В. Джона и броненосном крейсере, разработанном бюро кораблестроения. Сейчас трудно сказать, почему жюри отвергло хороший броненосец, спроектированный бюро, предпочтя ему малоудачный проект В. Джона. И почему оно одобрило проект броненосного крейсера, разработанный тем же бюро? Ведь этот крейсер, будучи почти точной несколько увеличенной копией бразильского крейсера "Риахуэло", не только не представлял собой ничего оригинального, но и изобиловал множеством недостатков: низкими мореходными качествами, малой остойчивостью и неудачным диагональным расположением орудийных башен главного калибра. Можно лишь предполагать, что основанием для такого выбора было желание перестраховаться ссылкой на английский опыт: в одном случае на репутацию В. Джона, в другом - на "Риахуэло", который тоже был построен в Англии в 1883 году. Если наша версия верна, перестраховка дорого обошлась американскому флоту: его первый броненосный крейсер "Мэн" устарел задолго до того, как вступил в строй. Впрочем, к такому классу этот корабль можно было отнести лишь с большой натяжкой. Не уступая, а кое в чем даже превосходя строившийся одновременно с ним эскадренный броненосец второго класса "Техас", "Мэн" был причислен к броненосным крейсерам только потому, что вместо 305-мм орудий главного калибра он нес 254-мм орудия. Вот почему некоторые специалисты относили "Мэн" наряду с "Техасом" к броненосцам береговой обороны..."(с).