Флудилка

«Поставляем гастарбайтеров»
Окраины Каунаса вечером пугающе пусты, и людей на улицах нет. Свет в окнах не горит. Дома обветшали, некоторые многоэтажки не достроены, их забросили давным-давно. Меня это уже не удивляет. В 1992 году население Литвы составляло 3 миллиона 706 тысяч человек, сейчас — 2 миллиона 794 тысячи. Количество граждан республики сократилось за годы после распада СССР почти на миллион — некоторые исследователи утверждают, что и на полтора. Ситуацию отчаянно пытались исправить, включая рекламную кампанию «Оставайся в Литве!», но она не меняется. «30 лет назад мы видели себя европейской нацией, а стали поставщиками гастарбайтеров для Европы, — заявляет владелец магазина сувениров Альгис Матулис. — Скольких молодых людей я знаю — поголовно хотят уехать. Литовское образование и литовские рабочие места непопулярны, и такие мысли заложены в головах с рождения. Хотя благосостояние увеличилось, жизнь стала сытой: Литва не является полунищей республикой Восточной Европы, каковой была в 1992-1993 годах. Но в Британии, Швеции или Норвегии живут значительно лучше, и наш народ едет туда».

«Закрываются русские школы»
Обстановка с русским языком ухудшилась: молодые люди в большинстве его не знают, я задаю вопросы на английском (впрочем, им владеют тоже не все). Еще десять лет назад в Вильнюсе студенты, а также работники туризма и общепита запросто общались со мной по-русски, сейчас молодежь зачастую его не понимает. «Это неудивительно, — считает представитель русской диаспоры, бизнесмен Василий Киселев. — Прежде российских и белорусских туристов в Литве было очень много, но стоило в 2014 году России и Западу ввести друг против друга первые санкции, их стало значительно меньше. Значит, фирмам не требуется нанимать столько работников, владеющих "великим и могучим”. Английский же сильно востребован: сотни тысяч наших людей трудятся в Британии и Ирландии».

Число русских жителей Литвы тоже сократилось — в 1989 году их было 344 тысячи, ныне — 141 тысяча. Кто-то отбыл на новое место жительства в Россию, кто-то — в Западную Европу. Пачками закрываются русские школы, в литовских университетах почти никто не интересуется русской филологией и культурой. Но не нужно забывать: все русские жители Литвы после распада СССР получили гражданство — литовцы не стали делить народ на граждан и «неграждан», как поступили Латвия и Эстония. На дискриминацию лично мне русские вообще не жаловались, с соседями живут дружно.

«Боимся обвала и нищеты»
Самое забавное — литовцы, как и десять лет назад, обожают посетовать на тяжкую жизнь. Мне — человеку из «вражеской» России, снова пришлось убеждать граждан Литвы — дела у них идут не так плохо. Средняя ставка по ипотеке — 2,5%, национальная валюта — евро. Не нужны шенгенские визы, получаемые у нас с диким скрипом, литовцы в любой момент могут сесть в машину и поехать на выходные в Польшу или Германию. Средняя зарплата в Литве выше, а цены ниже российских (правда, ЖКХ существенно дороже). Мне кисло отвечали — это не радует. Знаковым примером постсоветского стиля Литвы для некоторых литовцев стал футбольный стадион в Вильнюсе: его не могут достроить с 1987 года. Сначала Союз распался, потом разразился кризис, затем деньги просто разворовали. С тех пор никак не возведут. В следующем году должны сдать, но литовцы относятся к этому скептически. «Мы долго жили в долг, и в 2008 году "мыльный пузырь” лопнул, боимся повторения, — объясняет мрачный настрой пенсионер Александр Волков. — После распада СССР долго звучали фанфары — ах, наша экономика растет на 10% в год, мы вступили в ЕС и НАТО, и все зовут нас "прибалтийские тигры”! А затем — хлоп, обвал, нищета и пустые карманы. Вдруг снова так случится? Евросоюз ежегодно выделяет нам помощь на миллиарды евро — в четыре раза больше, чем мы платим в бюджет ЕС. Перестанут помогать — благополучие сразу накроется. За 30 лет суверенитета мы не научились зарабатывать себе на жизнь».

Тем не менее Литва больше не выглядит бывшей частью СССР, не ощущается, что 30 лет назад мы были вместе — она превратилась в нормальное европейское государство. И вот чего я точно не ожидал — увеличения ностальгии по Советскому Союзу. Думаю, это не восхищение коммунистическим строем, а разочарование рухнувшими надеждами. Я помню, как общался с литовцами еще в 1990-м году — люди были уверены, что после независимости республику ждут счастье и процветание. Если бы им сказали о бегстве из страны миллиона человек, жизни за чужой счет и первых местах в алкоголизме и суициде, они бы попросту посмеялись.