Свободен
Свободна
Скрыть опции темы
Привет, гость!
Зарегистрируйся, чтобы получить полный доступ и возможность писать в форуме, группах и блогах.
Вход Регистрация
Вход Регистрация
 geppard
|
|
|
Позвольте мне покинуть этот дом... Нас, кажется, ничто не держит вместе, Я Вас прошу - себе оставьте перстень, Который выбирали мы вдвоем. Позвольте мне покинуть этот сад... Где рвал цветы, что раньше Вы сажали, Потом дарил их Вам, и Вы не возражали, Но это было много дней назад. Позвольте мне покинуть этот край... Я с Вами был не холоден, не страстен, Довольно мил и абсолютно безопасен, А Вы иначе представляли рай. Позвольте мне покинуть этот крест... Пока я был распят - мир был чудесен, Вам это нравилось, я был Вам интересен, Вчера же я от Ваших губ воскрес. Позвольте проиграть Вам этот бой... Позвольте мне покинуть поле боя, Забрав с собой лишь самое святое - Позвольте же мне ВАС забрать с собой... Позвольте мне покинуть этот дом... |
 Zeta
|
|
|
*** Спи, родной, сомкни ресницы, Кончен грозный счет. Перевернуты страницы, Дальше жизнь течет. Дремлют сумрачные ели Вдоль пустых дорог. Все мы что-то не успели В отведенный срок. Не отбросит больше радуг Солнце на клинке, Гор закатные громады Гаснут вдалеке. Мы проснемся утром ясным И продолжим путь. Будет зло уже не властно Людям души гнуть. Что-то мы с тобой успели Что-то не смогли….. Спи, родной, раскинув крылья На груди земли. **** |
|
Имярек
|
|
|
Скрипка издергалась, упрашивая, и вдруг разревелась так по-детски, что барабан не выдержал: "Хорошо, хорошо, хорошо!" А сам устал, не дослушал скрипкиной речи, шмыгнул на горящий Кузнецкий и ушел. Оркестр чужо смотрел, как выплакивалась скрипка без слов, без такта, и только где-то глупая тарелка вылязгивала: "Что это?" "Как это?" А когда геликон - меднорожий, потный, крикнул: "Дура, плакса, вытри!" - я встал, шатаясь полез через ноты, сгибающиеся под ужасом пюпитры зачем-то крикнул: "Боже!", бросился на деревянную шею: "Знаете что, скрипка? Мы ужасно похожи: я вот тоже ору - а доказать ничего не умею!" Музыканты смеются: "Влип как! Пришел к деревянной невесте! Голова!" А мне - наплевать! Я - хороший. "Знаете что, скрипка? Давайте - будем жить вместе! А?" ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ МАЯКОВСКИЙ |
|
Имярек
|
|
|
Били копыта, Пели будто: - Гриб. Грабь. Гроб. Груб.- Ветром опита, льдом обута улица скользила. Лошадь на круп грохнулась, и сразу за зевакой зевака, штаны пришедшие Кузнецким клёшить, сгрудились, смех зазвенел и зазвякал: - Лошадь упала! - Упала лошадь! - Смеялся Кузнецкий. Лишь один я голос свой не вмешивал в вой ему. Подошел и вижу глаза лошадиные... Улица опрокинулась, течет по-своему... Подошел и вижу - За каплищей каплища по морде катится, прячется в шерсти... И какая-то общая звериная тоска плеща вылилась из меня и расплылась в шелесте. «Лошадь, не надо. Лошадь, слушайте - чего вы думаете, что вы сих плоше? Деточка, все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь». Может быть, - старая - и не нуждалась в няньке, может быть, и мысль ей моя казалась пошла, только лошадь рванулась, встала на ноги, ржанула и пошла. Хвостом помахивала. Рыжий ребенок. Пришла веселая, стала в стойло. И всё ей казалось - она жеребенок, и стоило жить, и работать стоило. ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ МАЯКОВСКИЙ |
|
Anais Nin
|
|
|
Был я столько раз так больно ранен, добираясь до дому ползком, но не только злобой протаранен — можно ранить даже лепестком. Ранил я и сам — совсем невольно нежностью небрежной на ходу, а кому-то после было больно, словно босиком ходить по льду. Почему иду я по руинам самых моих близких, дорогих, я, так больно и легко ранимый и так просто ранящий других? Евгений Евтушенко 1973 |
|
Kirsten
|
|
|
А я Михаила Щербакова люблю. У него правда, достаточно сложные стихи и потом, к каждому музыка есть. * * * Любить... не стоит труда. Лермонтов. Любовь, как истина, темна и, как полынь, Горька. И соль всё солонее с каждым пудом. Пора менять пейзаж. Нельзя же быть верблюдом Весь век, ad finem, до последнего "аминь". Конца не будет череде учёных книг. Словарь в пустыне - невеликая подмога. Блажен, кто духом твёрд и в истину проник. Но истин много, много... Порой Фортуна предо мною, как во сне, Встаёт - и вижу, что глаза её незрячи. Дразня обилием, из года в год богаче, Её сокровища подмигивают мне. Краду!.. В наш век один ленивый не крадёт. Беру запретный плод и звонкую монету. Слепа судьба и даже ухом не ведёт. Но счастья нету, нету... "Воспрянь, - внушает мне мой ангел-проводник, - Терпи, полынь пройдёт, начнутся цикламены. Равно полезен мёд любви и яд измены Тому, кто духом твёрд и в истину проник." "Ты прав, - киваю я, - Измена пустяки. Любовь важней, но и она трудов не стоит..." И взор мой весел, и стопы мои легки. Но сердце ноет, ноет... А вообще у него около пятисот стихов, (или песен), кто как любит говорить. |
|
Kirsten
|
|
|
Еще Щербаков. РОМАНС 2 (1985) Что отнято судьбой, а что подарено,- В конце концов, не все ли мне равно? Так странно все, что было бы, сударыня, Печально, если б не было смешно. И я не тот, ничуть не лучше всякого, И Вы не та, есть краше в десять раз. Мы только одиноки одинаково, И это все, что связывает нас. Когда один из нас падет, поверженный, Другой - и не заметит впопыхах. Зачем же я пред вами, как помешанный, И слезы лью, и каюсь во грехах? Зачем дрожу, зачем порхаю по небу, И жду чудес, и все во мне поет? Зачем, зачем... Пускай ответит кто-нибудь, Конечно, если что-нибудь поймет... Простите мне, что диким и простуженным Ворвался к вам средь зимней тишины. Не то беда, что я давно не нужен вам, Беда - что вы мне тоже не нужны... И все ж -- сама судьба с ее ударами, Капризами и ранами потерь - Ничто пред блеском ваших глаз, сударыня, Он светит мне... Особенно теперь, Теперь - когда невзгоды приключаются Всё чаще, всё смертельней бьют ветра, И кажется, что дни мои кончаются, И остаются только вечера... Сияйте ж мне, покуда не отмечено Печатью лет ни сердце, ни чело! И, видит Бог, сказать мне больше нечего, Да больше - и не скажешь ничего... Вообще-то это песня с потрясающе красивой музыкой....  |
|
Kirsten
|
|
|
И еще мой любимый Щербаков КОВЧЕГ НЕУТОМИМЫЙ 1988 Надежды прочь, сомнения долой, Забыты и досада и бравада. Граница между небом и водой Уже не различима, и не надо. По-прежнему свободный свой разбег Сверяя с параллелью голубою, Плывёт неутомимый наш ковчег, Волнуемый лишь смертью и любовью. Проблемы вечной "бысть или не бысть" Решенья мы не знаем и не скажем, Зато ни жажда славы, ни корысть Уже не овладеют экипажем. И если мы несёмся через льды, Не чувствуя ни холода, ни боли, То это всё ни для какой нужды, А только ради смерти и любови. Воистину ничем не дорожа За этим легкомысленным занятьем, Мы верим, что не будет платежа, Но если он и будет, мы заплатим. Чего бояться нам - тюрьмы, тоски, Ущерба очагу, вреда здоровью? Но это всё такие пустяки В сравнении со смертью и любовью. |
|
Kirsten
|
|
|
ДРУГАЯ ЖИЗНЬ (1992) Другая жизнь в цвету. В ином цвету, чем тот, что цвел до сей поры и ныне - все цветет. Не просто взгляд другой при внешнем сходстве лиц - другая как бы связь волокон, ткань частиц. В декоративный плющ витой чугун вплетен. На вековой скамье - в восьми томах Платон. Складной, без дров, очаг - наивный враг зимы... Итак, при чем тут мы? Другая жизнь в цвету. В цвету не прежнем, нет, ни даже в нынешнем. А в новом, что грядет. Но ты уже жива. Ты в световой поток уже вошла, и он сменяет свой виток. Какой-то новый знак ты подаешь рукой, на ней не тот браслет, на нем узор другой. Его я знать не мог, но вздрогнул - почему? В свой срок пойму... Итак, другая жизнь, в другом ряду планет. Она же - взгляд извне, не меньше чем сквозь цвет. И вместе с тем она - не больше чем простой литературный трюк, шарада, звук пустой. В восьми частях роман из односложных слов. Чугун пустил ростки, очаг горит без дров, Платон нейдет на ум, рука дрожит в руке... Warum, pourquoi, perche? В свой срок поймешь и ты, что вплетена, как я, в милетский говор ос, в аркадский звон ручья. Меж изогнувших мост разновеликих свай - "Да это рай земной", - ты скажешь. Нет, не рай. Скорей, другая жизнь, где ос убьет зима, где нас убьет любовь, потом умрет сама, вода убьет - не то преломит - стать вещей... Но кто убьет ручей? В его поток войти, как в световой поток, и согласиться с ним придется нам в свой срок. И ужаснуться, вняв (хоть и не вдруг, не враз), как изменился мир, пока он был вне нас. Тут нет ни одного случайного слова. И кроме любви - тут описана целая система мироздания.... Итак, не только у Стругацких, но и у Щербакова тоже... И как ни дико предположить, это тоже можно спеть  . < |
|
DIV
|
|
|
Говори, но кто тебя услышит? Помнишь ли двенадцатый псалом? Где душа холодным небом дышит, Согревай себя своим теплом. Там, где ветер вьет пустые гнезда, Милостыни просит старый век, В городе, где окна, свет и звезды, Вымоли теперь себе ночлег. Выпроси теперь себе поблажку - Карандаш, бумагу и табак. Оборвав последнюю затяжку, В легких задохнется полумрак. И, когда, как дым, твоя обида Станет мертвым нынешним числом, Выучи урок царя Давида - Горестный двенадцатый псалом. Ледяным лучем сердечной боли - Скорбью дня и ночи на земле - „Господи, услышь меня! Доколе Будешь забывать меня во мгле? Надо мной глумится враг лукавый. Вестью о спасении Твоем, Ныне просвяти мя, Боже правый, Дабы не уснул я смертным сном!“ Что теперь? Что скажешь, брат бродяга, Книгочей, курильщик, враль, простак? Что тебе осталось - ночь, бумага, Карандаш, молчание, табак… Тихо шелестит истлевшей тканью Тьма - и пахнет кровью нашатырь… Пепел, звезды, ветер, снег… Молчанье. На столе - раскрытая Псалтирь. ГЕОРГИЙ МОСЕШВИЛИ |
|
Имярек
|
|
|
ОБЛАКО В ШТАНАХ Вы думаете, это бредит малярия? Это было, было в Одессе. "Приду в четыре",- сказала Мария. Восемь. Девять. Десять. Вот и вечер в ночную жуть ушел от окон, хмурый, декабрый. В дряхлую спину хохочут и ржут канделябры. Меня сейчас узнать не могли бы: жилистая громадина стонет, корчится. Что может хотеться этакой глыбе? А глыбе многое хочется! Ведь для себя не важно и то, что бронзовый, и то, что сердце - холодной железкою. Ночью хочется звон свой спрятать в мягкое, в женское. И вот, громадный, горблюсь в окне, плавлю лбом стекло окошечное. Будет любовь или нет? Какая - большая или крошечная? Откуда большая у тела такого: должно быть, маленький, смирный любЈночек. Она шарахается автомобильных гудков. Любит звоночки коночек. Еще и еще, уткнувшись дождю лицом в его лицо рябое, жду, обрызганный громом городского прибоя. Полночь, с ножом мечась, догнала, зарезала,- вон его! Упал двенадцатый час, как с плахи голова казненного. В стеклах дождинки серые свылись, гримасу громадили, как будто воют химеры Собора Парижской Богоматери. Проклятая! Что же, и этого не хватит? Скоро криком издерется рот. Слышу: тихо, как больной с кровати, спрыгнул нерв. И вот,- сначала прошелся едва-едва, потом забегал, взволнованный, четкий. Теперь и он и новые два мечутся отчаянной чечеткой. Рухнула штукатурка в нижнем этаже. Нервы - большие, маленькие, многие!- скачут бешеные, и уже у нервов подкашиваются ноги! А ночь по комнате тинится и тинится,- из тины не вытянуться отяжелевшему глазу. Двери вдруг заляскали, будто у гостиницы не попадает зуб на зуб. Вошла ты, резкая, как "нате!", муча перчатки замш, сказала: "Знаете - я выхожу замуж". Что ж, выходите. Ничего. Покреплюсь. Видите - спокоен как! Как пульс покойника. Помните? Вы говорили: "Джек Лондон, деньги, любовь, страсть",- а я одно видел: вы - Джоконда, которую надо украсть! И украли. Опять влюбленный выйду в игры, огнем озаряя бровей загиб. Что же! И в доме, который выгорел, иногда живут бездомные бродяги! Дразните? "Меньше, чем у нищего копеек, у вас изумрудов безумий". Помните! Погибла Помпея, когда раздразнили Везувий! Эй! Господа! Любители святотатств, преступлений, боен,- а самое страшное видели - лицо мое, когда я абсолютно спокоен? И чувствую - "я" для меня мало. Кто-то из меня вырывается упрямо. Allo! Кто говорит? Мама? Мама! Ваш сын прекрасно болен! Мама! У него пожар сердца. Скажите сестрам, Люде и Оле,- ему уже некуда деться. Каждое слово, даже шутка, которые изрыгает обгорающим ртом он, выбрасывается, как голая проститутка из горящего публичного дома. Люди нюхают - запахло жареным! Нагнали каких-то. Блестящие! В касках! Нельзя сапожища! Скажите пожарным: на сердце горящее лезут в ласках. Я сам. Глаза наслезнЈнные бочками выкачу. Дайте о ребра опереться. Выскочу! Выскочу! Выскочу! Выскочу! Рухнули. Не выскочишь из сердца! На лице обгорающем из трещины губ обугленный поцелуишко броситься вырос. Мама! Петь не могу. У церковки сердца занимается клирос! Обгорелые фигурки слов и чисел из черепа, как дети из горящего здания. Так страх схватиться за небо высил горящие руки "Лузитании". Трясущимся людям в квартирное тихо стоглазое зарево рвется с пристани. Крик последний,- ты хоть о том, что горю, в столетия выстони! Владимир Владимирович Маяковский |
|
Kirsten
|
|
|
А стихи совсем никто не читает... Грустно. 
|
|
Фрик
|
|||
|
Читаем-читаем, просто мне, например, больше нравятся стихотворения (а если ещё точнее, то сонеты) с яркой экспрессивной окраской (кроме, пожалуй, Маяковского)... вот один из любимейших: Да сгинет день, в который я рождён! Пусть не вернётся в мир, а коль вернётся, Пусть даже время в страхе содрогнётся, Пусть на небе потушит солнце он. Пусть ночь и тьма завесят небосклон, Чудовищ сонм из ада изрыгнётся, Пусть кровь дождём из тучь гремящих льётся И сын отца убьёт, поправ закон. Пусть люди плачут и вопят, не зная, Крепка ль ещё под ними грудь земная, Не рушится ли мир в бездонной мгле. Не плачьте, люди, мир не заблудился, Но в этот день несчастнейший родился Из всех, кто был несчастен на земле. Луиш де Камоенс... |
||
|
Kirsten
|
|
|
Фрик, ну вот экспрессия, еще какая.... ДРУГОЕ ОБРАЩЕНИЕ К ГЕРОЮ (1993) Проживи, как я, хоть двести лет, хоть триста, хоть на месте сидя, хоть чертя кривые, ты в таблицы восковые не уверуешь, как я. Мудрено читать на воске, да и мир - скорей подмостки, чем, увы, библиотека, и плевать, какого века есть метафора сия. Ты невзлюбишь этот темный балаган с его скоромной болтовней, с битьем предметов кухни, с блеяньем кларнетов и жужжанием гитар, с невменяемым партером и любовником-премьером, что, на горе всем актрисам, хоть и выглядит нарциссом, все же пахнет, как кентавр. Ты дерзнешь, как от заразы, прочь бежать, презрев наказы, коих альфа и омега - в отрицании побега, дескать, тоже болтовня. И раскаешься тем паче в должный срок - но как иначе, я ведь брал счета к оплате, а тебе с какой же стати быть удачливей меня? Новым Глостером, впустую принимая за крутую гору плоское пространство, станешь ты менять гражданство с быстротой сверхзвуковой, примеряя, как для бала, антураж какой попало, и драгунский, и шаманский, и бургундский, и шампанский, и церковно-цирковой. Так и вижу, как в Гранаде или в Бирме на канате ты танцуешь, горд и страшен, меж бумажных крыш и башен пред бумажным божеством. И, понятный божеству лишь, весь горишь и торжествуешь, но в Крыму ли, на Суматре - все опять-таки в театре, и опять-таки в плохом. Лишний раз над башней ближней помахав рукою лишний час, и лишний раз дотошно убедившись только в том, что твердь воистину тверда, ты опустишь руки, словно раб цепной, который бревна ворошит и камни движет, - и отчаянье пронижет плоть и кровь твою тогда. И совсем уже бесстрастно, ни контраста, ни пространства не боясь, уже у края, прямо в публику ныряя, прямо в черные ряды, ощутишь спиной негибкой, что глядит тебе с улыбкой кто-то вслед - и будет ето Люцифер, носитель света, ангел утренней звезды. "Без моей команды, - скажет он, - вокруг тебя не ляжет мгла, и медленной волною не сойдется над тобою восхитительная тишь. Так что где-нибудь в Лаосе потанцуй еще на тросе, или где-нибудь в Майами помаши еще руками - может, все-таки взлетишь..." Тот же Щербаков. |
|
Мужик!
|
|
|
А.Кочетков - С любимыми не расставайтесь - Как больно, милая, как странно, Сроднясь в земле, сплетясь ветвями - Как больно, милая, как странно Раздваиваться под пилой. Не зарастет на сердце рана, Прольется чистыми слезами, Не зарастет на сердце рана - Прольется пламенной смолой. - Пока жива, с тобой я буду - Душа и кровь нераздвоимы, Пока жива, с тобой я буду - Любовь и смерть всегда вдвоём. Ты понесешь с собой, любимый, Ты понесешь с собой повсюду, Ты понесешь с собой повсюду Родную землю, милый дом. - Но если мне укрыться нечем От жалости неисцелимой, Но если мне укрыться нечем От холода и темноты? - За расставаньем будет встреча, Не забывай меня, любимый, За расставаньем будет встреча, Вернемся оба - я и ты. - Но если я безвестно кану - Короткий свет луча дневного, Но если я безвестно кану За звёздный пояс, млечный дым? - Я за тебя молиться стану, Чтоб не забыл пути земного, Я за тебя молиться стану, Чтоб ты вернулся невредим. Трясясь в прокуренном вагоне, Он стал бездомным и смиренным, Трясясь в прокуренном вагоне, Он полуплакал, полуспал, Когда состав на скользком склоне, Вдруг изогнулся страшным креном, Когда состав на скользком склоне От рельс колеса оторвал... И никого не защитила Вдали обещанная встреча, И никого не защитила Рука, зовущая вдали... С любимыми не расставайтесь, С любимыми не расставайтесь, С любимыми не расставайтесь, Всей кровью прорастайте в них. И каждый раз навек прощайтесь, И каждый раз навек прощайтесь, И каждый раз навек прощайтесь, Когда уходите на миг! .....И не надо упрекать в банальности.....мне кажется это должно быть здесь..... |
|
RedCat
|
|
|
С душою Один на один остался с собою, Не знаю, кем быть, Играю с душою. Играю - играет, молчу - замолчит. Свернется в комочек, Останется в стае. Начну забывать я - подскажет дорогу, Спрошу - не ответит - Шагаем не в ногу. Устану - стемнеет, осветит луною, Следы не увижу, Склонюсь над водою, Увижу зеркально себя, не узнаю, Не знаю, кем быть - С душою играю. |
|
Ксю
|
|
|
* * * * * Есль б смерть была мне мать родная Как больное, жалкое дитя, На её груди заснул бы я И, о злобах дня позабывая, О самом себе забыл бы я. Но она - не мать, она чужая, Грубо мстит тому, кто смеет жить, Мыслить и мучительно любить, И покрова с вечности срывая, Не даёт нам прошлое забыть. 1897г. |
|
K0T
|
|
|
Ну что ж, и вот конец моей дороге. Присяду ка на камень отдохну. Я путник не знающий дороги, Я путник попавший в гробовую тьму. А ведь не давно,я хотел смеятся. И выглядел счастливым я для всех. Но вышло время и смерти перестал боятся, И сделал шаг так удивиший всех. А после люди собрались возле него. И глянув мельком, тут же забывали. Кого волнует чья то смерть, кого? Ну может тех, кто "там" нас принимает. А всё таки, что с ним произошло? Что дало силы, но отобрало разум? Всё просто, Котёнку не давали молоко. А он, за это, разбил в виде сердечка вазу. |
|
Ксю
|
|
|
ВАРИАЦИИ НА ТЕМУ СКАЗКИ К. ЧУКОВСКОГО "МУХА-ЦОКОТУХА" Ах, бывали всякие в жизни карамболи, Дивные события, странные дела!.. На обычной улице, а не в чистом поле Муха - представляете?- денешку нашла!.. Что случилось с Мухой, резвой хохотушкой?.. Муха - не поверите!- сделалась иной! Не вульгарной Мухой, а пикантной Мушкой Над прелестным ротиком Е. Карамзиной- Ах,как это весело, ах, как это глупо, Ах, какое счастье, ах, какой кошмар! Возле - представляете?- Аглицкого клуба Заприметил барышню доблестный Комар! Был он смел до одури и красив до жути, В звании поручика и в рассвете сил, И к тому же в юности был замечен в смуте: Графа Аракчеева лично укусил. Ах, какой любовью встреча увенчалась, Ах, того не выразить кистью и пером! Муха - представляете?- тут же обвенчалась С ихним благородием оным Комаром! Праздновали во среду, на кануне Пасхи. Сколько было сказано спичей и остро! Целый вечер кушали рыбу по-гишпански, Целый вечер спорили, Прав ли Дидерот!.. Ах, какие славные прежде были пьянки- Вист и философия, нега и азарт!.. Было это в Питере. В доме на Фонтанке. В щёлке под обоями. Много лет назад. Леонид Филатов. |
|
Ксю
|
|
|
Не удержалась. Вот ещё одно стихотворение Л.Филатова. Взгляените на его творчество с другой стороны. ПОЛИЦАЙ. Горько плачет полицай – Кулачище – в пол-лица: Не таи обиды, Верка, На папаню-подлеца. Смотрят из-под кулака Два гвоздочка, два зрачка… Ох, и жутко в одиночку Слушать вечером сверчка!.. Верещит в углу сверчок, Верещит – и вдруг молчок!.. Ты себя, папаня, продал За немецкий пятачок… Помнишь, дождик моросил, Ты кому-то всё грозил, Ты чего это такое В жёлтом кабуре носил?.. С крыши капает вода, Забывается беда… Помнишь Ольгиного Лёшку – Ты за что его тогда?.. Помнишь, осенью в Литве Ты зарыл его в листве, А потом с охальным делом Приходил к его вдове?.. Водка зябнет на столе, Ты опять навеселе… Как ты слышишь, как ты дышишь, Как ты ходишь по земле?.. Вот приходит месяц май, О былом не поминай… Помирай скорей, папаня, Поскорее помирай… |
 Яд для Всех
|
|
|
Классные стихи вы сюда кидаете не останавливайтесь на этом я вас прошу Ок!
|
|
merz
|
|
|
Не верилось, когда была со мной. Не верится, когда тебя нет рядом. Душа еще вчера была живой, Сейчас ее накрыло сильным градом! Вчера боялся, даже не мечтал! Что будешь ты в огне моих объятий, И вот, сейчас момент такой настал! От этого не хуже, не приятней. Лишь боль. Одна слепая боль! Пришла ко мне и держит ослепляя, Уйдет любовь, тогда уйдет и боль, Лишь незначительные мысли оставляя. Ан нет! Не так должно произойти! Я добивался и не брошу планов! Я лучше эту ласку взаперти, Слезами выношу, открою из всех кранов ! Fist (www.fist-music.ru) |
|
УЛЕТЧИцЦА
|
|
|
Девочка-ангел, хотите, не верьте вышла с картины на старом мольберте. Пела уныло, стонала от муки к небу тянула тонкие руки. Девочка- демон, а ну-ка проверьте знает вкус боли медленной смерти. Светят глаза её из темноты жёлтым безжизненным блеском луны. Девочка- призрак, хочу, чтоб вы знали мир покидала в глубокой печали. Зря, обвинив в колдовстве и в блуде в пламя костра её бросили люди. Девочка-ужас, скорей посмотрите тянуться в след ей кровавые нити. В мир наш вернулась она не случайно местью пропитана страшная тайна Девочка-монстр, закройте все двери рядом идут с ней свирепые звери. Тёмные духи неведомой масти сталью сверкают клыки в чёрной пасти. Девочка-страх, вас мучает совесть вот и подходит к концу эта повесть Всё разрешиться ещё до рассвета знайте бессмысленно прятаться где-то. Девочка-смерть, я тоже виновен да, в тот костёр я подбрасывал брёвен. В оплату греха сейчас внесу свою лепту вот я, прими свою новую жертву. эт стихотворенье написал мой потрясающе --талантливый друг "Скользкий Клей" |
|
SANDI
|
|
|
Надеясь на свою память (учил лет 10-15 назад): Я Вас любил, любовь ещё быть может, В душе моей угасла не совсем, Но пусть она Вас больше не тревожит, Я не хочу печалить Вас не чем. Я Вас любил, безмолвно, безнадежно, То робостью, то ревностью томим, Я Вас любил так искренне, так нежно, Как дай Вам бог любимой быть другим. А.С.Пушкин |
|
АРХОНТ
|
|
|
ВСТРЕЧА Лёгкое движение, Не дрогнула сталь, Всего лишь мгновение - Враг на пол упал. Прервано дыхание, Смерти входит власть, Секунды, замирание И жизнь оборвалась. Убийца отвернулся, Кинжал убрал из рук, У двери чертыхнулся И тут хватил испуг: Не тень была у двери, А умершая мать… - Не люди вы, а звери Друг другу глотки рвать. - Но мама… - Ты не сын мне, И не был никогда… Здесь мать оборотилась И стала… Сатана… - Пойдём со мной, дружочек, Пойдём, там рай для вас; Вот подпиши листочек Там, где лежит твой глаз. Возьми кинжал и вену Без страха перережь… (Тем временем он стену "Ломал" в большую брешь. Там тьма сливалась с тьмою, Там жаром жгло лицо И там было стеною Из пламени кольцо.) - Бедняга, испугался..? Пойми, ты нужен мне; Не Богу ж поклонялся, А только Сатане… - …исчезни… - Нет…не бойся, Я друг тебе, ты мой, Ну…что ж ты…успокойся, Ты нужен мне такой… Ты мастерски умеешь Людей во мрак вгонять, А тут стоишь, бледнеешь… Пополни мою рать.. - …тебя не существует.. - Однако же я здесь… Меня же не волнует, Что ты пошёл на месть… Ну что…давай, смелее, Мне кровь твоя нужна, Чтоб договор ты ею… - …Изыйди, Сатана… Потом перекрестился, - Гром, шумы в голове, Удар, уколы в сердце, - Упал и… в темноте. От холода очнулся… Жжёт рана на груди… Встал…нехотя качнулся… Вся комната в крови… Быстрей…скорее выйти Из затхлой духоты; Он закричал: "Изыйди!" Но двери заперты… "Какого чёрта… Боже Мне, гаду, помоги…" - И как он это сможет? Раздалось изнутри… Максим Гордеев |
|
Рекомендуем почитать также топики: Книга "Лесбийские секс секреты для мужчин" Встаю на колени перед Мариной Цветаевой Casual avtor'a - в орденоносцы! Книжные рецензии, книжные блоги. |